Город теней

Глава 3

Однако на почте его ждало разочарование. В современном справочнике Лиходееки не значилось, более же ранних изданий в отделении не имелось. Пришлось тащиться в Ленинку. После долгих поисков и просматривания пыльных томов Жора все же выяснил, что деревушка с таким названием имелась в N-ской области в сороковые-пятидесятые годы. Сейчас же на ее месте стоит город Светлый, построенный в шестидесятые.

«Ну вот и все, – разочарованно размышлял наш герой. – Какой уж теперь клад. Если он и существовал, то либо был выкопан в период строительства города, либо просто завален, забетонирован, и на его месте возведен какой-нибудь объект».

Пару дней Жора ходил в раздумьях. С одной стороны, перспектив почти никаких, с другой – мысли о кладе не покидали его. Если уж взялся за гуж… Нужно выяснить все до конца. И он решил съездить в областной центр, посетить местный краеведческий музей, в надежде, если возможно, хотя бы прояснить ситуацию. Оформив командировку, Жора сел в свой джип и двинул в N-ск.

В этом городе прежде ему бывать не доводилось. Впрочем, ничем примечательным N-ск на памяти Жоры не славился. По его мнению, это была большая деревня, несмотря на областной статус. Ну, центр более или менее современный. Хотя слово «современный» определяет его характеристику с большой натяжкой. Дома в основном дореволюционной постройки – одно– и двухэтажные особнячки, трехэтажные присутственные здания. Довольно миленькие на вид и даже в некоторых случаях умело отреставрированы. Кроме «уездного ампира», имелись здесь и тяжеловесные хоромы сталинского стиля: театр оперы, здание бывшего обкома и прочие очаги власти и культуры. Более поздние времена были представлены в основном хрущевскими пятиэтажками, брежневскими девятиэтажками, а также зданиями на первый взгляд непонятного назначения, построенными из стекла и бетона. В них могло находиться все, что угодно: ресторан, цирк, кинотеатр или даже планетарий. Однако наш герой не особенно рассматривал местные достопримечательности. Ему было не до экскурсий.

Краеведческий музей размещался в одном из вышеупомянутых ампирных особнячков и выглядел со стороны весьма уютно. Немного портила впечатление большая стройка, раскинувшаяся непосредственно возле особнячка. Стройке, видать, не менее десятка лет, поскольку она успела порасти чахлым кустарником. Черные проемы окон и дверей недостроенного здания напоминали о войне и разрухе. Из-за угла выбежала собачонка и боязливо уставилась на Жору. От нагретого апрельским солнцем асфальта поднимался пар, в небесах суетились недавно объявившиеся грачи. Они облепили высоченные голые тополя и громко галдели, видимо, радуясь прилету на историческую родину. Стекла особнячка сверкали безумным светом.

Жора потянул на себя тяжелую дубовую дверь, которой на вид никак не меньше ста лет, вошел в полукруглый вестибюль. Пахло здесь, как, наверное, во всех музеях мира, мастикой для натирания паркета, мышами, но больше всего пылью. Жоре приходилось бывать в Британском музее, и даже там, пускай и не столь отчетливо, присутствовал подобный запах. Основа запаха была всюду одна и та же, а вот составляющие, так сказать, флюиды, отличались. Например, в музее, где работал Жора, мышами пахло значительно слабее, а в Британском музее вообще не пахло. Запах мастики в Жориной обители бил в нос не столь резко, а в английском учреждении казался более благородным. Но вот запах древней пыли всюду был одинаков.

В графе «Цель командировки» Жора проставил: «Ознакомление с результатами раскопок средневекового городища». Он где-то читал, что в области было найдено что-то подобное. Поэтому, войдя, он поинтересовался у смотрительницы, где найти директора, получил подробное разъяснение и двинул на поиски. Впрочем, искать пришлось недолго. На высокой белой двери со старинной латунной, начищенной до золотого блеска ручкой имелась табличка, поясняющая, кто является хозяином кабинета. Жора постучался и, не дожидаясь приглашения, вошел.

Кабинет директора музея практически не выдавал должности своего сидельца. Он мог принадлежать директору ЖКО или начальнику похоронной конторы. На стенах висели графики и таблицы, непонятно о чем повествующие, на тумбочке у окна стоял графин с водой. Единственными украшениями кабинета были два чучела: глухаря и гигантской щуки. Хотя они больше бы подошли председателю общества охотников и рыболовов. За письменным столом сидел маленький кругленький человечек неопределенных лет в тяжелых роговых очках и с увлечением играл в «Тетрис».

Жора представился и сообщил о цели своего визита.

Появление москвича, казалось, не произвело на человечка никакого впечатления. Не отрывая напряженного взгляда от дисплея и не снимая правой руки с «мыши», левой он нажал кнопку селектора и проговорил жестяным голосом: «Роза Марковна, зайдите!»

Через минуту в кабинете появилась миловидная брюнетка средних лет с весьма кислым выражением лица.

– Вот, – сказал директор, указывая свободной дланью на Жору, но от экрана глаз не оторвал. – Приехал товарищ к нам из столицы. Покажите ему… В общем, все, что он захочет.

– Так-таки и все? – саркастически спросила брюнетка.

– Что сочтете нужным, – поправился директор.

– Ну, пойдемте, товарищ из столицы, – сказала брюнетка и, взяв Жору, как младенца, за руку, потащила за собой. – Так что вы хотели? – спросила она, усадив его на весьма потрепанный стул в заставленном разнообразным старьем закутке и включив стоявший на плитке древний чайник.

«Наверное, следует сказать прямо», – подумал Жора.

– Итак?.. – вновь спросила Роза Марковна.

– Меня интересуют сведения о деревне Лиходеевке.

– О Лиходеевке?! Извините, не слышала.

– Маленькая такая деревушка существовала в здешних местах. На ее месте город нынче построен. Светлый…

– Ах да! Что-то такое припоминается. Там еще издревле некий сатанинский культ процветал. Дремучее было место. И, судя по рассказам, в этой Лиходеевке некогда имели место весьма странные события. Какие-то там подземелья, старинные захоронения… Подробностей, увы, не помню. Что-то там искали…

– А именно?

– Ну не помню! Дела давно минувших лет. Ученые, кажется, приезжали… Да отправляйтесь туда. Там тоже краеведческий музей имеется. Довольно неплохой, между прочим. Заведует им некий Сергей Белояров, весьма толковый господин. Не то что наш тютя. Энергичный и компетентный мужик, а главное – молодой. Правда, он там недавно. Года два или чуть больше. Собственно, я могу ему сейчас позвонить.

Жора, естественно, не возражал.

– Сергей Александрович? Здравствуй, дорогой. Это Гражданкина. Как поживаешь? Ну, понятно. Я чего звоню. Тут к нам из Первопрестольной человек прибыл. Из Исторического музея. Ага. Так вот, он интересуется Лиходеевкой. Чем конкретно? А вот сам с ним поговори.

Брюнетка сунула трубку Жоре.

– Приветствую, Сергей Александрович. Извините, что беспокою, но у меня к вам ряд вопросов. Нельзя ли подъехать?

Голос на другом конце провода звучал как будто весьма доброжелательно. Они договорились о встрече. Жора записал адрес музея в Светлом, попрощался с любезной Розой Марковной. Плюхнулся в джип и порулил в Светлый.

Вспомнив прочитанные недавно дневниковые записи, Жора предположил, что дорога в неведомый Светлый будет ужасна, в лучшем случае терпима. Но оказалось, что за полстолетия все кардинально изменилось. В город вело вполне приличное шоссе, и весь путь занял чуть больше часа. Заблудиться тоже было невозможно. На каждом перекрестке имелись указатели.

Вдоль дороги стеной стояли леса. На березах еще не распустилась листва, зато громадные сосны высились во всем своем нарядном великолепии. Хотелось съехать с высокого полотна шоссе и улечься на чуть влажную, пружинящую хвою под такой вот сосной и полежать в первозданном покое, ни о чем не думая, хотя бы полчаса. Однако Жора не поддался собственным фантазиям, а продолжал мчаться навстречу приключениям. Скоро машина приблизилась к монументу, напоминающему треугольник с раструбом на вершине. Рядом высились бетонные литеры, складывающиеся в название города. Жора некоторое время недоуменно размышлял, что означает сей треугольный монстр, но вскоре понял: этот детеныш египетских пирамид, очевидно, лабораторная колба, долженствующая символизировать наличие химической промышленности в данном регионе.

Светлый, вопреки названию, выглядел довольно угрюмо. Даже яркое весеннее солнце не приносило хотя бы относительного благолепия. Скорее оно обличало бездарность архитекторов, некомпетентность строителей и бестолковость городских властей. Просторные, вычерченные по линейке улицы и высокие однотипные здания придавали облику города некую унылую схематичность, словно это был не настоящий город, а лишь его макет, выполненный из картона и пенопласта. Заблудиться здесь невозможно.

Жора ехал прямым, как стрела, проспектом Химиков. Движение, хоть и не такое напряженное, как в Москве, оказалось достаточно интенсивным. Жора только головой успевал вертеть. Однако он довольно быстро отыскал нужный дом, приземистый, как огромный коробок спичек. На вывеске значилось: «Краеведческий музей».

Жора взглянул на часы. Время приближалось к шести вечера. В желудке внезапно засосало. Нужно было подумать об ужине. Однако он решил довести дело до конца.

Парадная дверь музея оказалась запертой. Исследователь обошел здание с торца и увидел еще один вход, как видно, служебный. Толкнул дверь. Открыто. Впереди имелся небольшой коридор с двумя парами дверей по обеим сторонам. Все они оказались заперты. Но ведь в здании определенно кто-то есть, иначе входная дверь была бы на замке!

Жора завернул за угол и оказался непосредственно в экспозиционном зале. Здесь царил полумрак, и никого из живых не наблюдалось. По сторонам стояли чучела животных, а над головой застыли в последнем движении многочисленные птицы. Прямо перед ним замер огромный волк. Он смотрел на Жору стеклянным взглядом, ощерив клыкастую пасть. В сумраке зверь выглядел уж слишком живым. Жора невольно отступил на шаг, но тут же опомнился. Перед ним, словно грибы после дождя, вырастало всевозможное зверье. Вот косуля, лось, барсук, заяц… Все они не спускали внимательных глаз с нежданного посетителя. Казалось, еще секунда, и они оживут, затрясут мордами, забьют копытами, стряхнут пыль с крыльев. У Жоры возникло странное чувство, что лесные звери собрались здесь на некую тайную сходку и только притворяются чучелами. Он усмехнулся собственным фантазиям и двинул дальше.

Следующий зал, куда попал наш герой, иллюстрировал отрасли промышленности, имеющиеся в Светлом. Здесь имелся макет установки крекингования в разрезе, а также небольшая диорама медеплавильного цеха с электропечами и маленькими фигурками рабочих, суетящихся возле них. Все это Жоре было совсем неинтересно.

– Эй?! – крикнул он во все горло. – Есть тут кто живой?!

– Есть, – раздалось в ответ откуда-то из музейных глубин. – Идите сюда.

Жора направился в сторону зова и скоро увидел плотного, белобрысого молодца, стоявшего перед манекеном, облаченным в доспехи древнерусского воина, и прилаживающего к его плечу какую-то цацку.

– Привет, – поздоровался он. – Я тот, кто вам звонил пару часов назад. Зовусь Георгием Лесковым. Можно просто Жора.

– Сергей, – представился белобрысый. – Вот, довожу до ума. – Он кивнул на воина. – Ребята из механического цеха сработали доспехи: кольчугу, шлем… – Он запнулся, словно припоминая, что еще изготовили ребята. – Меч также… А щит вот я сам сделал.

– А одежда откуда? – в тон новому знакомому спросил Жора. – Рубаха, штаны, сапоги?..

– Рубаху со штанами школьницы сшили на уроках труда, а сапоги я на базаре купил. Хромовые. Видать, какому-то офицеру раньше принадлежали. Не нравятся мне они. Не соответствуют облику витязя.

– Это точно, – со знанием дела подтвердил Жора. – Больно блестят. Я, кстати, немного разбираюсь в русском Средневековье.

– Неужели?!

– И смею вас уверить: обуви подобной формы в ту пору еще не существовало. Согласно данным раскопок, древние русы носили нечто вроде кожаных обмоток, перевязанных кожаными же ремешками, а на ногах мягкие, выражаясь современным языком, полуботинки из лосиной шкуры, на щиколотках опять же привязанные к ноге кожаными ремешками.

– Ага. Узнаю профессионала! – усмехнулся директор музея. – Спасибо за подсказку. – Он критически взглянул на сапоги. – Придется, видно, искать сапожника-частника и заказывать ему новую обувку. Выльется, естественно, в копеечку. Ну да ладно. Как-нибудь выкрутимся. Так что вас привело в Светлый?

– Да как вам сказать… – Жора замялся. Выложить правду? Нет, не стоит. Человек ему совершенно незнаком. Хотя на вид он парень бесхитростный, однако первое впечатление может быть обманчиво. Надо начать с чего-нибудь нейтрального: вот как, например, сейчас. Кстати, неплохо бы перекусить.

– Я бы поужинал, – неожиданно заявил он. – С утра маковой росинки во рту не было. В желудке кошки скребут. А пустое брюхо к пространной беседе не располагает. Может, составите компанию? Или вас жена дома ждет?

– Да я не женат. А насчет подкрепиться не против. Сам только обедал.

– Тогда давайте ведите в какое-нибудь злачное место. Желательно в ресторан или приличное кафе.

Директор музея задумался.

– В ресторан? – неуверенно переспросил он. – Настоящих ресторанов в городе всего два. Оба заведения чрезвычайно дорогие.

– Я угощаю, – несколько развязно произнес Жора и, заметив, как поджал губы новый знакомый, тут же спохватился. К чему изображать из себя купчика? – Извините, если прозвучало несколько бестактно, но я сейчас не стеснен в средствах. Командировочные, то да се…

– Может быть, не стоит в ресторан, – словно не обращая внимания на некоторое смущение Жоры, произнес Сергей. – Есть одна шашлычная. Там очень неплохие шашлыки готовят, и цены умеренные. Только далековато. Полчаса ходу.

– Я на машине, – сообщил Жора.

– Очень хорошо. Тогда вперед.

Когда директор музея усаживался в джип, Жора краем глаза заметил, что его губы вновь сложились в смущенно-неодобрительную гримасу, видно, он чувствовал себя несколько не в своей тарелке. Когда, следуя указаниям Сергея, Жора подъехал к шашлычной, тот выскочил первым и почти бегом бросился к дверям заведения. Вначале он заглянул внутрь, потом обернулся к своему гостю:

– Столики свободные есть.

– Отлично.

В заведении, насколько понял Жора, заправляли вездесущие азербайджанцы, а посему сохранялась надежда, что конечный продукт будет более или менее съедобен.

Уселись за столик, застланный грязной скатертью. Подошла разбитного вида молоденькая официантка. Стреляя глазками, она приняла заказ. Кроме кебабов, Жора потребовал пива.

Директор музея не возражал.

– К нам очень редко заглядывают гости из Москвы, – сказал он, отщипывая кусочки от пресной лепешки. – На моей памяти вы – первый. – В словах Сергея прозвучал скрытый вопрос: «Какого черта, парень, ты приперся в нашу глухомань?»

– Приехал я по заданию руководства, – неожиданно для себя сообщил Жора. – Дело в том, что разрабатывается новая программа, под условным названием «Заповедные уголки России». Прослышали, будто есть такой город Светлый, построенный на месте древней деревушки Лиходеевки. Вот сия Лиходеевка нас и интересует. По непроверенным сведениям, место весьма интересное.

– Да уж… – неопределенно вымолвил Сергей.

– Короче, жду от вас конкретной информации.

– На предмет?

– Ну как же! Если в здешних местах есть что-либо достойное внимания, летом сюда может приехать археологическая экспедиция.

– Неужели нет более достойных мест?

– Каких же, например?

– Да известных. Новгород, к примеру. Или Старая Рязань.

– В том-то и дело, что мы ищем совсем новые, не разведанные доселе места.

– Да и в самой Москве работы – непочатый край, – гнул свое директор музея. – Я вон по телевизору видел: на месте сгоревшего Манежа сделаны такие находки, что нам и не снились.

– Для этого меня сюда и послали. Провести предварительные исследования, так сказать, сделать вывод навскидку, потолковать со знающими людьми и написать резюме: стоит ли работать в данном районе.

Сергей молчал, задумчиво дожевывая свою лепешку. В это время официантка принесла кебабы, соус, зелень и пиво. Жора не стал ждать ответа, а накинулся на еду. Он и вправду был зверски голоден. Директор прикончил лепешку и взялся за кебаб. Ел он словно через «не хочу», к пиву даже не притронулся. Чувствовалось: речи Жоры его несколько обескуражили. А наш герой между тем мигом умял кебаб, который оказался вовсе не плох, и заказал себе второй.

– Эй, братаны?! – неожиданно услышал он за спиной грубый голос. – Чей джип там завис?

Жора обернулся. Чуть поодаль стоял здоровенный бритоголовый парень с поразительными чертами лица. Казалось, на футбольный мяч прилепили две прокисшие виноградины, половинку пирожка и вшили «молнию» от гульфика. За ним громоздились еще трое бритоголовых.

– Ну, мой, – ответствовал Жора.

– Иди, братан, убери, а то дорогу нам загородил. – Просьбой тут и не пахло. Слова звучали как приказ.

Жора нехотя поднялся. Он взглянул в прокисшие виноградины и прочел в них холодную угрозу. Затевать скандал не хотелось, поэтому наш герой вышел на улицу и увидел рядом с джипом замызганную «BMW». Места возле шашлычной было, конечно же, хоть отбавляй, но Жора переставил джип на край стоянки. В дверях он вновь столкнулся с бритоголовыми. Те бесцеремонно пихнули его плечами, а «футбольный мяч» лениво процедил:

– Слышь, братан, ты откуда такой взялся?

– Из Москвы, а что?

– Да ничего, в натуре. Свободен… пока. – Бритоголовые захохотали ржавыми голосами и вернулись в шашлычную. Их машина так и осталась стоять на своем месте.

Жора вновь сел за столик и принялся доедать второй кебаб. Директор молчал.

– Кто такие? – вытирая губы, спросил Жора.

– Местные «братки», – сквозь зубы пробормотал Сергей. – Довольно опасны.

– Да и хрен с ними, – громко произнес Жора.

– Вы где ночевать собираетесь? – спросил Сергей.

– Еще не знаю. В гостинице, видимо.

– Поедемте ко мне. Живу один. Места много. Чего вам на гостиницу тратиться?

Жора подумал:

– Отчего же, можно. Только заедем в универсам. – Он подозвал официантку, достал из кармана бумажник.

– Извините, за себя я привык платить сам, – твердо произнес директор.

– Ради бога, – Жора пожал плечами. – Но к чему такая щепетильность? Расходы-то копеечные.

Однако Сергей настоял на своем.

Они вышли из заведения, сели в джип. У ближайшего универсама Жора остановился. Директор музея порывался идти с ним, но наш герой оставил его сторожить машину, а сам прошел в магазин, набрал продуктов, прихватил две бутылки хорошей водки и, нагруженный пакетами, открыл заднюю дверь джипа. Сложив пакеты, он вновь сел за руль.

Между тем уже стемнело. На улицах зажглись фонари, и, странное дело, в желтоватом свете ртутных ламп город словно ожил. Куда-то исчезло ощущение убогости, серые тени пропали. Их заменили оранжевые, лиловые и угольно-черные.

Жоре чудилось, что он на улицах родной Москвы.

Между тем директор указывал дорогу, и вскорости они прибыли к подъезду типовой девятиэтажки.

– Охраняемая стоянка за углом дома, – сообщил Сергей, помогая выгружать продукты.

Оба молодых человека сначала поднялись на шестой этаж и занесли пакеты, потом вновь спустились. Жора припарковал на стоянке джип, и они пошли назад.

Квартира, в которой проживал директор, выглядела весьма скромно, даже затрапезно. Небольшая комнатушка обставлена по-спартански. Тахта, она же кровать, платяной шкаф, журнальный столик, телевизор. В двух навесных полках некоторое количество книг, в основном исторических трудов и пособий по музейному делу. На кухне, кроме допотопного холодильника «Саратов», только стол да пара табуретов. С первого взгляда Жоре стало заметно отсутствие женской руки. Беспорядка не наблюдалось. Напротив, царила идеальная чистота. Но чистота того типа, которую называют казарменной. Каждая вещь лежала на своем, отведенном именно ей месте.

«Н-да, «места много», – хмыкнул про себя Жора. – Лучше бы отправился в гостиницу».

– А где же я буду спать? – полюбопытствовал он.

– На тахте, – ответил хозяин.

– Как на тахте? А вы?

– Я на раскладушке. Сейчас схожу за ней к соседям.

Жора только плечами пожал. Он по натуре был человеком без комплексов, однако несколько смутился.

Раскладушка была принесена, установлена на кухне и тут же застелена.

– Водку-то будем пить? – грубовато спросил Жора. Он все больше жалел, что пришел сюда.

– Водку? – переспросил хозяин. – Отчего же нет? Если понемногу, то можно.

На журнальном столике разложили закуску, Жора разлил жидкость в простенькие стеклянные рюмки, удивляясь про себя, что хотя бы такие нашлись. Выпили по первой, за знакомство, потом сразу по второй, потому что «между первой и второй перерывчик небольшой». Хозяин очень быстро захмелел. Строгое лицо его разгладилось, светлые, слегка вытаращенные глаза подернулись влагой.

– Лиходеевка, – вдруг заговорил он громко и отчетливо, словно произносил речь с трибуны, – место весьма древнее. Весьма! Но раскопок здесь производить нельзя ни в коем случае!

– Это почему же? – изумился Жора.

– А потому, дорогой мой московский гость. Потому! Ввиду чрезвычайной опасности!

– В чем же заключается эта опасность?

– Дело в том, что городок наш Светлый целиком выстроен на огромном кладбище. Кладбище это существует с незапамятных, еще языческих, времен и является капищем Чернобога, славянского бога зла.

– Вы это серьезно?

– Давайте еще по рюмке употребим.

– Охотно. Но почему, скажите, здесь нельзя копать, даже если под городом старинное кладбище? Ведь это как раз то, что нужно.

– А потому, мой дорогой московский гость, что силы зла только и ждут, чтобы кто-то их выпустил на свободу.

Жора невольно усмехнулся:

– Зря смеетесь. Но вам простительно ввиду полного неведения. Уже копали некоторые… На свою голову! Нужно вам сказать: директорствую я в музее не так чтобы очень давно. До меня там трудилась одна дама, она сейчас в школе завуч. А вот до нее был некий Владимир Еремин. Он, в общем-то, музей и основал. Так вот он самостоятельно затеял раскопки… и пропал!

– Как «пропал»?

– А очень просто. Исчез – и все!

– И давно это случилось?

– Лет десять назад.

– Так уж и с концами?

– Уж поверьте. Кстати, он проживал именно в этой квартире, где мы сейчас находимся. Так вот, и вещи, и документы кое-какие так и остались здесь лежать. Правда, паспорт среди них не обнаружили.

– А милиция что?

– Да ничего! Трупа-то нет! А нет тела, значит, нет дела. Сказали: уехал, наверное, куда-нибудь. – Сергей вздохнул, налил себе водки и, не чокаясь, выпил.

– А сама Лиходеевка где конкретно находилась? – вновь начал расспросы Жора.

– Да тут, под боком. Метрах в двухстах от этого дома начиналась. Последние ее домишки сгорели аккурат, когда Еремин пропал. В те самые дни. Теперь на этом месте пустырь. Одно время сквер хотели там разбить, да так и не сподобились.

– Насколько я слышал, неподалеку от деревни находилось старое кладбище?

– Да, было такое. Там местных помещиков хоронили. Но от него вовсе ничего не осталось. Схема где-то в музее валяется. Строители составили, когда впервые явились в эти места. А может, и не строители…

– А место его расположения нынче можно найти?

– Конечно. Это километрах в двух отсюда. На месте бывших захоронений жилые дома построены.

– А вот скажите, этот бывший директор, ну, который пропал, он где раскопки затеял?

– Да там же, на старом кладбище. Я же говорю: места эти гиблые.

– Когда город строили, ничего не находили?

– В основном кости откапывали.

– А вещи?

– Разное болтают. Я в ту пору тут не жил, но слышал, что вроде какой-то работяга крест золотой нашел. Но, по-моему, это выдумки.

– Почему вы так считаете?

– Ни фамилия этого человека никому точно не известна, ни креста никто из первостроителей своими глазами не видел. Я проверял. Так, болтовня.

– А вообще находили ли клады на территории города?

– Не припоминаю. Скорее всего, нет. Только кости, дорогой московский товарищ, только кости. Хочу выпить за упокой их душ! А потом перейдем на «ты».

Снова разлили. Сергей хлопнул свою рюмку и совсем осоловел. Он понес разную околесицу об оживших мертвецах, по ночам встающих из своих могил и бродящих по округе, о призраках и подземельях, о колдунах и ведьмах, преспокойно обитающих в городских квартирах, но в урочный час собирающихся на свои черные шабаши. Речи его становились все более невнятны. Наконец он улегся на тахту и захрапел. Жора посидел еще немного, выпил сам с собой «на посошок» и пошел на кухню спать. Как ему казалось, голова его сохраняла ясность и способность трезво мыслить. Значит, кладов в Светлом никто не находил. Это обнадеживало. Но вот темный слух, что в ходе строительства найдено нечто, вносил некоторое сомнение. А вдруг все-таки монастырские сокровища обнаружены? Теперь как искать? Сергей сказал: существует план или карта старого кладбища. Нужно во что бы то ни стало добыть этот документ. Будем надеяться, директор предоставит его. А появится карта, можно планировать дальнейшие мероприятия.

Мысли Жоры смешались, и он уснул. И приснился нашему герою странный сон.

Он шел по ночному городу. Но не Светлому и не Москве, вообще не конкретному, а непонятно какому городу. Может быть, даже и не российскому. В одной руке у него был фонарь, а в другой – карта. Эта карта являлась одновременно тем манускриптом, из которого он узнал о кладе, и картой аэрофотосъемки города Светлого. Кроме того, на ней был изображен старинный готический собор, скорее всего, Нотр-Дам де Пари, внутри которого имелся крестик с надписью на французском языке: «Ищи здесь». Улицы города, по которому продвигался Жора, были совершенно безлюдны, и только бродячие собаки испуганно жались к стенам, однако неотступно следовали за ним. Жора пытался подманить их свистом, потому что знал: собаки эти скорее приведут его к закопанному кладу, однако пугливые животные на призывы реагировали скорее отрицательно, поскольку прятались в подворотнях, но стоило Жоре прекратить свист, как они вновь бежали следом.

Он шел по самой главной улице. Освещена была только ее середина, а по краям царил беспросветный мрак. В нем огненными точками сверкали глаза собак. Свет, падающий сверху, имел гнилостный, горчичный оттенок и клубился, словно ядовитый пар. Жора шагал, как ему казалось, в нужном направлении, однако несколько опасался заблудиться. Тут он увидел указатель «К собору» и понял, что идет верным путем.

Вскоре показался и сам собор. Он высился, как огромная рыбья кость, вся ощетинившаяся колючими отростками. В то же время собор на сто процентов был обычным жилым двенадцатиэтажным домом.

Жора остановился перед входом и толкнул огромную бронзовую дверь, украшенную фигурками молящихся святых и нагих грешниц. Но та, конечно же, не отворилась. Он в беспомощном недоумении оглянулся и увидел позади себя собак. Животные умильно виляли хвостами, словно ожидали, что их сейчас покормят. Собаки зачем-то были нужны, вот только зачем? И вдруг он понял! Собор вовсе никакой не собор, а просто собачья будка. Теперь нужно выбрать изо всей своры ее владельца. Все собаки выглядели совершенно одинаково – небольшие, белые, с черными пятнами по бокам и висячими ушами. Кажется, их называют спаниелями. Жора присмотрелся и увидел. Один спаниель казался вылитым директором краеведческого музея, и Жора понял – перед ним владелец конуры. «Открывай!» – приказал он директору-спаниелю. Тот запрыгал-заскакал у Жориных ног, делая вид, что не понимает. Жора схватил спаниеля-директора на руки, тот дружелюбно лизнул его в губы, а потом впился поцелуем в рот. И тут Жора обнаружил новую метаморфозу. Целовался он вовсе не со спаниелем-директором, а с Бланкой! Однако это его вовсе не удивило. Он ждал появления девушки и вот дождался. «Ну, пойдем, дорогой», – ласково сказала Бланка и толкнула роскошную дверь. Та тотчас открылась, и они оказались в громадном, наполненном ослепительным светом помещении. Свет оказался настолько ярок, что было невозможно различить окружающую обстановку. Жора невольно зажмурился, но Бланка взяла его за руку и, словно поводырь слепого, повела за собой. Жора чувствовал, что поднимается по каким-то лестницам, потом идет по гулкому коридору. «Здесь», – бесстрастно произнесла девушка. Жора открыл глаза. Он находился на кухне квартиры директора музея. Посредине стояла раскладушка. Бланка начала неспешно раздеваться. Она была довольно худощава, но груди имела достаточно развитые, и у Жоры тут же возникло желание. Девушка между тем полностью разделась, затем сняла с газовой плиты кипящий чайник и помахала носиком перед Жориным лицом. Получив указание, пусть даже и в несколько странной форме, он тут же скинул с себя одежду и обнял девушку. Они улеглись на раскладушку, на которой оказалось достаточно просторно, и Жора попытался овладеть ею, однако не тут-то было. Он никак не мог попасть. Между тем раскладушка трансформировалась в лифт, который медленно спускался куда-то вниз. Они оба вновь были одеты, однако в довольно странные костюмы. Девушка облачена в балетную пачку розового цвета, а на нем самом, насколько можно разглядеть в мутное зеркало лифта, костюм оперного дьявола – красное трико, обтягивающая куртка того же цвета и шапочка, наподобие плавательной, увенчанная маленькими рожками. Лифт со скрежетом остановился, двери распахнулись, и они оказались в подземелье, с факелами, горевшими на стенах, ну совсем как в компьютерной игре. Бланка вновь взяла его за руку и потащила вперед с упорством муравья. Из стенных ниш то и дело выскакивали жуткие монстры, но бластер в руке девушки разил их без пощады.

Наконец они вбежали в круглую комнату, вернее, склеп, от пола до потолка уставленный черными гробами. Здесь тоже горели факелы, но не так ярко, как в коридоре, было душно, и пахло фекалиями. «Клад здесь», – безжизненным голосом произнесла Бланка. И тут же на одной из стен склепа зажглась зеленая стрелка, указывающая вниз. В руках у Жоры неожиданно очутилась кирка, и он принялся яростно взламывать пол склепа. Но чем больше он старался, тем сильнее пахло фекалиями. Яма уже была довольно велика, когда внизу возникло неяркое свечение.

«Вон он! – воскликнула девушка. – Давай копай живее!» Жора, несмотря на отвратный запах, шедший из ямы, удвоил усилия. Сияние становилось все сильнее, и наконец можно было различить груды драгоценностей. Он протянул к ним руку. Нестерпимо сверкающее бриллиантовое колье почти касалось пальцев, но тут за спиной послышался грохот. Жора обернулся. Гробы рушились, и из них вылезали ожившие мертвецы. Девушка куда-то исчезла, а мертвецы медленно приближались, выставив перед собой костяные конечности, словно крабы свои клешни. Вид у нежити был просто отвратителен: остатки гнилой плоти свисали с костей, гнилые рубища шлейфами тащились за ними. Когда первые мертвецы приблизились почти вплотную, Жора стал отмахиваться киркой, но они окружили его, вцепились и столкнули в вырытую им самим яму.

Вонь тут оказалась вовсе нестерпимой, и Жора проснулся.

Некоторое время он лежал, не понимая, где находится. Потом вспомнил. Приснится же!..

Запах в кухне был действительно весьма тяжелый. Видимо, вечернее возлияние нарушило бытовой график холостяка, и он не успел вынести мусор. Жора поднялся, включил свет и огляделся. Так и есть. «Благоухает» стоящее почти под носом мусорное ведро. Жора взял ведро, открыл входную дверь и выставил его на лестничную клетку. Потом распахнул окно и проветрил кухню. После чего напился прямо из крана сырой воды, сильно отдававшей хлоркой, потушил свет, снова улегся и тут же уснул. Больше в ту ночь странных снов ему не снилось.

Разбудила Жору какая-то возня. Он открыл глаза… Всклокоченный хозяин квартиры слонялся по кухне, обхватив голову руками. В окно било яркое весеннее солнце.

– Доброе утро.

– Вы… э-э… ты чего? – спросил Жора, вдруг вспомнив последние слова директора об упрощенном общении, перед тем как он вырубился.

– Ничего понять не могу. Тут стояло ведро. Теперь оно исчезло.

– Я ночью выставил его в коридор. Уж больно сильно воняло.

– Ах, извини. Как-то позабыл вынести…

– Ничего страшного. Давай завтракать.

– Голова несколько того… побаливает. С перепою, должно…

– Мы разве много выпили? По-моему, даже бутылку не допили.

– Может, по-вашему, это ерунда, а на меня подействовало одуряюще.

– Тогда нужно похмелиться. Сразу легче станет. Водка ведь осталась…

– Нет-нет! – всплеснул руками Сергей, и лицо его скривилось в гримасе омерзения. – Меня тут же вырвет.

– Тогда поможет крепкий чай.

– Разве что…

Тем не менее новые знакомые позавтракали. Жора вообще не испытывал особого дискомфорта, а Сергей, выпив чаю, почувствовал себя значительно лучше и даже съел пару бутербродов. Потом заговорили о деле.

– Ты мне вчера обещал показать схему – план старого кладбища, – гнул свое Жора.

– Разве? – удивился Сергей. – Ну, раз обещал…

– Тогда в музей?

– Ну, что ж…

Директор вел себя сегодня менее доброжелательно, чем накануне. Вчерашнее почтительное дружелюбие как будто покинуло его. Было ли это следствием похмелья, или оно лишь усугубило некие невысказанные опасения или догадки, но Жора почувствовал: Сергей перестал относиться к нему с давешним почтением, а, напротив, тяготился его обществом и желал поскорее отделаться от нового знакомого. И только правила приличия мешали высказаться напрямую. Возможно, Сергея насторожили слишком навязчивые расспросы касательно кладбища, а может, не понравилось несколько бесцеремонное поведение Жоры. Но, как бы там ни было, дело нужно довести до конца.

Они вышли на улицу и сели в джип. Вчерашнего солнца и тепла не наблюдалось. На дворе было прохладно и пасмурно. Накрапывал холодный дождик. Низкие тучи, казалось, касались крыш девятиэтажек.

В музее было тихо и пусто. Вначале Жора несколько удивился отсутствию сотрудников, потом вспомнил, что сегодня суббота. Однако директор ни словом не обмолвился, что тратит на Жору выходной день. Он довольно быстро нашел план старого кладбища, размножил его на ксероксе и вручил копию нашему герою. Жора мельком взглянул на план. То, что он искал, а именно часовню, на плане как будто имелось. Во всяком случае, в южном его углу был нарисован квадратик с крестиком, а рядом – краткий комментарий, написанный от руки: «Склеп рода Кокуевых».

– То, что нужно? – без особого интереса спросил Сергей.

– Кажется. А нельзя ли посмотреть, что сегодня представляет собой это место?

– Отчего же, можно. Поехали.

Дорогой они не обмолвились ни словом. Вернее, лишь Сергей указывал направление движения. Минут через десять приехали на огромный, как футбольное поле, двор, ограниченный со всех сторон рядами многоэтажек. На дворе имелась детская площадка: железная карусель, песочницы, пара качелей, горка, бревенчатые теремки и резные столбики, увенчанные грубыми, рублеными лицами, изображавшими не то индейские тотемы, не то славянских божков. На площадке, да и во всем дворе не видно ни души.

– Вот здесь оно и располагалось, – сообщил директор музея, имея в виду кладбище. – Частично застроено домами, частично под асфальтом и газонами двора.

– А ты сможешь сопоставить план и современное состояние площадки? – напрямую спросил Жора.

– Давай попробуем.

Сергей взял в руки план, потом осмотрелся.

– Что тебя конкретно интересует? – спросил он.

– Склеп Кокуевых.

– Я так и думал. Так, склеп… – Директор достал из кармана пиджака простенький компас и заходил по двору, меря шагами расстояние и то и дело сверяясь с планом. Жора с интересом наблюдал за его манипуляциями.

– Иди сюда! – крикнул Сергей. Жора поспешно подошел.

– Где-то вот здесь, – директор очертил рукой воображаемый круг.

На том месте, где, по предположению директора, находилась часовня, стояли скамейка и деревянный столик, около которого во множестве валялись окурки, пустые банки из-под пива и стеклянные бутылки. – Прямо под нами кладбище. Если копнуть метра на два-три в глубину, то наткнешься на кости и трухлявое дерево. При ежегодных подземных сантехнических работах, при замене труб и тому подобном так и происходит. То экскаватор выроет из земли древний гроб – колоду с замшелым скелетом, то ребятишки, роясь в отвале, отыщут древний пятак.

– Твой предыдущий коллега, который, как ты упоминал, бесследно пропал, он тоже тут рылся?

– Нет. Как рассказывали, он зачастил в эту несчастную Лиходеевку. Она тогда еще существовала. Вот там и сгинул.

– А с самой-то деревушкой что случилось?

– Запылала в одночасье. Как раз когда этот Еремин исчез. Он, видать, там и сгорел. Но даже костей не сыскали.

– Чего же он туда ходил?

Сергей пожал плечами:

– Кто знает. Он был человеком очень увлекающимся. Все хотел отыскать нечто экстраординарное. Может, и нащупал некую ниточку. Все может быть.

– И его убили?

– Да что ты! – Сергей засмеялся. – Кому надо?!

– А вдруг на клад наткнулся? – не сдавался Жора.

– Дался тебе этот клад. Нет тут никакого клада. Если бы был, его бы давно обнаружили. Когда строили, все кладбище перекопали.

– Но ты же сам говорил: будто некий строитель отыскал золотой крест.

– Легенды… Доказательств нет. – Директор прищурился и исподлобья взглянул на Жору и усмехнулся. – Так ты клад сюда приехал искать?

– Да нет. С чего ты взял! – стал неуклюже отпираться наш герой. Глаза его предательски забегали.

– Пустое дело, – с легким пренебрежением заметил Сергей, – бессмысленное…

Жору эти слова задели за живое. Он вовсе не хотел выдавать своих планов, однако была затронута профессиональная честь.

– Почему ты так считаешь? – поинтересовался он.

– Здесь сокровищ нет! – твердо произнес директор. – Может, что другое имеется, только не золото.

– Например?

– Да мало ли… – уклончиво произнес Сергей. И пока Жора собирался уточнить, что же имеет в виду директор, тот спросил: – У тебя и карта имеется?

– Какая карта? – опешил Жора.

– Ну как же… Карта Острова сокровищ. В данном случае – карта лиходеевских сокровищ. Древний пергамент, на котором начертаны неразборчивые письмена.

– Угадал, – решив перевести все в шутку, дурашливо ответил Жора. – И пергамент есть, и письмена на нем…

– А я почти сразу понял, за чем ты приехал, – вполне серьезно сообщил директор. – Какой такой музей в наше время заинтересуется глухой провинцией. Абсурд! Значит, думаю, меня водят за нос.

– Так ты не веришь, что я сотрудник Исторического музея. Вот документ, – Жора сунул под нос Сергею свое удостоверение, – вот моя визитка. Но директор не обратил на них никакого внимания.

– В том, что ты историк, я не сомневаюсь, – несколько иронически отвечал он. – В том, что работаешь в музее, почти не сомневаюсь. Но вот в то, что музей направил тебя сюда подыскать место для будущих раскопок, извини, не верю! Приехал ты сюда по собственной инициативе, ведь так?

– У меня и командировочное удостоверение имеется.

Директор иронически засмеялся. Попытки вывернуться из скользкой ситуации делались все неуклюжей. Положение, в которое попал наш герой, становилось смешным. Но Жора был парень неглупый. Раз его поймали, полностью отрицать свои намерения нелепо. Придется рассказать правду, конечно, несколько интерпретированную.

– Ты отчасти прав, – осторожно сказал он. – Пергамент действительно имеется…

– Ну, вот видишь… – тон Сергея стал и вовсе насмешливым.

– Я и не отрицаю. К нам поступил один древний документ… И руководство нашего музея поручило мне разобраться.

– Речь идет о кладе?

– Вроде того.

Директор пожал плечами:

– Допускаю, на этот раз ты не врешь. Клад, конечно же, находится в склепе Кокуевых?

Жора ничего не сказал. Но молчание его было столь красноречиво, что ясно и без слов.

– И все равно не верю. Нет там сокровищ!

– А если все-таки есть?

Вновь пожатие плечами и красноречивое молчание.

– Ладно, поехали, – сказал Жора. – Диспозиция более или менее ясна. Тебя куда доставить? В музей или домой?

– Домой, пожалуй. Завалюсь спать, а то голова гудит.

– И правильно. А я двину в Москву. Возможно, скоро увидимся. В случае чего звоните, пишите… Домашний и рабочий телефон, и e-mail есть на визитке. До скорого свидания.

– Смею надеяться на новую встречу, однако клад все же искать не советую. Бессмысленное занятие. Да и довольно хлопотное.

Когда Жора выехал из Светлого на трассу, холодный дождь превратился в мокрый снег, который быстро перешел в настоящий буран. «Дворники» едва справлялись с налипающей на стекло слякотью. И все же Жора чувствовал себя вполне уютно. Шоссе было практически пусто. Рядом с ним стоял термос с кофе и лежало несколько еще теплых чебуреков. Притормозив, он съехал на обочину, налил в кружку дымящегося напитка, взял чебурек и стал меланхолически жевать его.

Итак, подведем итоги. Поездка оказалась, в общем-то, интересной, хотя особого результата не принесла. И Лиходеевка, и кладбище, бесспорно, когда-то существовали, но теперь стерты с лица земли. Существует ли клад? Директор музея в этом сомневается. Но если даже и существует, до него очень непросто добраться. Хотя место, где нужно копать, известно, но обозначил его директор весьма символически. Как же искать сокровища на территории площадью в несколько гектаров, причем посреди города, да еще под слоем асфальта? Нужно разрешение. Получить его, надо думать, можно, но, помимо многочисленных вопросов «зачем, да почему?», придется давать взятки чиновникам, ведающим городским коммунальным хозяйством, и прочим обиралам. Придется вскрывать асфальт, на протяжении многих дней рыться в древнем тлене, а из окон соседних домов на тебя будут уставлены тысячи глаз. Поползут слухи, зачастую нелепые. Раскопки привлекут внимание местного криминала, к примеру, тех бритоголовых ребятишек на «BMW», которые так нагло вели себя в шашлычной. Словом, проблем будет выше крыши. И при этом полной уверенности в нахождении чего-либо стоящего нет.

Жора выплеснул остатки кофе в окно, бросил туда же огрызок от чебурека, сел за руль и двинул дальше.

А если все-таки они существуют, что тогда? Сколько это примерно стоит? Он вспомнил перечень вещей, содержащихся в кладе. Серебро, червонцы, скорее всего, петровские, поскольку до Петра золотые монеты в России практически не чеканили. Помимо стоимости металла, имеется еще и стоимость коллекционная, а она далеко не мала. Цена петровского червонца, насколько он помнил, колеблется от двух с половиной до шести-восьми тысяч долларов. Конечно, если продавать оптом, выйдет намного дешевле, но все же деньги получаются немалые. А там имеются еще копейки – чешуйки и серебро новой чеканки. Тоже стоят прилично. Потом драгоценности… Какие конкретно, не ясно, но все равно драгоценности. Целый бидон! Даже по самым скромным подсчетам, общая стоимость клада подбирается к миллиону «зеленых».

«Делиться нужно», – вспомнил он древнюю воровскую заповедь. Овчинка, конечно, стоит выделки, если бы наверняка знать, что клад в самом деле лежит – дожидается того, кто его откопает. А ведь придется платить еще до того, как его отыщешь. И девчонка… Бланка. Средств на поиски у нее, конечно же, нет. Зато есть желание разбогатеть. Она даже не представляет, насколько трудоемкое дело просто выйти на цель. Нет, тут нужны серьезные компаньоны. Если привлечь директора музея, этого Сергея?

Сказать по чести, на Жору он произвел двойственное впечатление. Парень вроде неплохой, но словно не от мира сего. И, несомненно, с гонором. Деньги его, похоже, не интересуют. А ведь именно Сергей – тот, кто реально может помочь с поисками. И разрешение на проведение раскопок ему дадут очень даже запросто. Правда, он считает, что никакого клада не существует, однако можно показать ему рукопись… А не убедит рукопись, увлечь самим фактом. Ведь раскопки – столь увлекательная вещь. Сам же говорил: «Кладбище очень старое, восходит к капищу языческого Чернобога». А ведь это идея! Потолковать с руководством музея, обрисовать ситуацию, составить план мероприятий… О кладе, конечно, ни слова. Зато подчеркнуть древность места, его первозданность, уникальность. Но для этого нужно раздобыть побольше сведений про эту самую Лиходеевку. Поработать в архивах, потолковать со специалистами… Да и сам Сергей, возможно, располагает какими-то сведениями. Он же намекнул: имеется, мол, здесь кое-что, хотя и не золото. А девчонку с ее рукописью можно просто отфутболить.