Горький привкус власти

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ КАМНИ ДОРОГ РВУТ САПОГИ

«Похоже, и эта планета — не самое удачное место для выживания небольшого человеческого сообщества… Половина поверхности покрыта водой, собранной в обширные водоёмы — нечто среднее между морями и болотами; остальное занимают непролазные мокрые джунгли. Местность в основном равнинная, только кое-где над лесными дебрями поднимаются горные плато. Пожалуй, лишь на одном из таких плато и можно зацепиться… Солнце просвечивает тусклым пятном сквозь густой туман, от лесов и морей-болот ползут серые языки испарений (наверняка вредоносных). Жарко и влажно; и, скорее всего, полным-полно всякой заразы. А уж тварей в лесах и болотах — ползучих, прыгающих, летучих, плавающих! И все как на подбор: милые зверюшки, в изобилии оснащённые клыками, когтям, шипами, клешнями и прочими колюще-режуще-рвущими приспособлениями. Любой диете явно предпочитают мясную — незабвенный хугу-хугу из Великого Леса Пограничного Мира им прямой родственник… В общем, типичный — если я правильно усвоил уроки Хэнэр-шо по стандартной биогеологической историографии Мироздания — средний уровень развития жизни: Мир Ящеров. Как же тут оставлять людей? Да их здесь сожрут за пару недель, стоит только уйти Магам! Не очень-то похож этот Мир на Землю Обетованную, куда они так стремились… Единственное, что подходит, — это среда обитания: воздух для дыхания пригоден, воды более чем достаточно (с землёй хуже). Да и расположение — не так просто будет их здесь отыскать кому бы то ни было. И всё-таки не очень мне здесь нравится… Может, передохнуть и повести народ-беглец дальше? Уж больно страшноватое это местечко…»

Эндар стоял на самой вершине одинокой горы, выпиравшей почти до уровня низких непроницаемо-плотных густых облаков из ядовито-зелёного моря джунглей, которое на горизонте сменялось сине-зелёным морем-болотом. Над джунглями и болотами причудливо изгибались серые столбы влажных миазмов, тянулись в желтоватое небо, облизывали камень под ногами эска. Катри ждал возвращения своих учеников, рассыпавшихся по-над всем Миром Ящеров — Молодые Маги искали место, куда можно было бы вывести измождённых людей Исхода. Люди пока ещё оставались в Астрале — Янтарные медленно и осторожно творили окно прохода через Барьер Миров, выводящее в любую подходящую точку планеты.

Беглецы шли через гиперпространство почти тридцать стандартных дней — невероятно долго само по себе, а для людей это время вообще растянулось до неопределённости месяцев, если не лет. Дорога становилась всё изнурительней; иногда диким тварям удавалось прорваться сквозь защитную сферу, и тогда люди гибли. Случалось и так — сделавший один неосторожный шаг в сторону человек проваливался под землю и исчезал, мгновенно и бесследно растворяясь в псевдореальности. Появились вспышки странных болезней; Маги гасили их, не доводя дело до эпидемии, но смерть уносила самых слабых — прежде всего детей. Запасы Силы неумолимо таяли (даже опытному Магу взять энергию в Астрале непросто), идти становилось всё труднее и труднее. Надо было как можно скорее выводить людей в настоящий Мир — в Привычный или Смежный, неважно, лишь бы они смогли жить там сами, без постоянной магической поддержки. Долго держать человека под магией не слишком полезно, а говоря откровенно — просто опасно.

Но вся беда в том, что несмотря на бесчисленное множество Миров, натолкнуться на подходящий не так просто — их плотность в Познаваемой Вселенной невелика из-за чудовищно огромных расстояний. И надо найти нужную Тропу — вроде той, по которой Властелину удалось бежать из Мира Кариссы, — долгого пути по астральному «бездорожью» люди не вынесли бы, несмотря на все усилия эсков. Конечно, Искатели знали и Миры, и Тропы к ним, — без Жёлтых Магов Исход давно уже заблудился бы в Астрале, — но всё более-менее подходящие Миры находились чересчур далеко. Кроме того, помимо пригодных для жизни условий, Мир этот должен был быть необитаемым, то есть свободным от местных Разумных. Эндар отнюдь не желал новой войны и новой крови — с лихвой хватит той, что в изобилии пролилась в Пограничном Мире. Несколько встреченных по пути Миров не подошли — по разным причинам, прежде всего по условиям жизни.

Как ни странно, выручила память Иридия — Катри тщательно просмотрел её слепок. Техномаги избороздили пол-Галактики в поисках следов древнего чародейства, и Эндар нашёл в «скальпе» галактианина сведения о некоем Мире, расположенном относительно близко, — более того, к нему вела Тропа, обнаруженная Викингами. Во всяком случае, никакого другого выхода — в прямом и переносном смысле — для Исхода не было. И вот они здесь, в одном из укромных уголков Привычного Мира Галактики, на её периферии, в пятипланетной системе одинокой звезды, удалённой от других звёздных скоплений.

В небе появилась стремительно приближающаяся точка, превратилась в крохотную человеческую фигурку, и Катри узнал её: Мерсена, одна из его лучших и самых способных учениц. Прирождённая ведьма, девушка схватывала магические знания на лету и была в Отряде одной из первых, несмотря на то, что пришла в Храм — его руины остались там, в Пограничном Мире, — гораздо позже многих других аколитов.

Ведьма проскочила белой птицей под самыми низкими тучами, мягко опустилась на скалу прямо перед Эндаром и склонила голову. Её чёрные волосы перехватывал на уровне лба тонкий цветной ремешок — Мерсена была с Катри у Хранительниц. Маг помнил, с какой жадностью широко распахнутые небесно-синие глаза юной ведьмы цепляли множество деталей великого многообразия открывшегося перед ними Непознанного. Именно Мерсена, кстати, сообразила объединить усилия Молодых Магов, чтобы видеть ход поединка Властелина с Таном Торфином в Энтераоне.

— Великий Властелин, мы нашли Место!

«Великий Властелин… Традиционная формула обращения учеников к нему, Катри. Впору горько усмехнуться — Властелин без Мира», — подумал Эндар, глядя на запыхавшуюся ведьму.

— Это огромное горное плато, — заметно было, что Мерсена возбуждена и горда собой — ещё бы, ведь она первой нашла то, что искали все, и получила право сообщить об этом самому Властелину! — всего в часе наблюдающего полёта отсюда. Настоящая природная крепость! Там спокойно — плохих следов нет.

— Покажи, Мерсена.

Девушка послушно открыла сознание, и перед Катри возникла величественная картина.

…Громадные отвесные красноватые гранитные стены вздымались на добрых полторы-две тысячи локтей над джунглями, окружавшими плато с трёх сторон — с четвёртой стороны к скалам почти вплотную примыкал берег одного из самых крупных заболоченных морей планеты…

«Да, это то, что надо. На плато хватит места не то что для десяти тысяч — для миллиона людей. И Мерсена права, там спокойно — кажется. Обширная саванна с густой травой и рощами причудливых местных растений. Озёра и реки — чистые. Невысокие всхолмлённые участки. Чудовищ — на первый взгляд, по крайней мере, — не видно (ни на земле, ни в воде, ни в воздухе). Впрочем, если там и есть какая опасная живность, то на таком относительно ограниченном пространстве перебьём. Сухо, нет болот, а это значит, — прежде всего, — что не будет болезней. Действительно природная крепость — обитателям джунглей туда нипочём не добраться, за исключением только самых отчаянных летунов. Ну что ж…»

Катри потянулся заклятьем к сознаниям Атаманов ватаг Звёздных Викингов, творящих Врата, с мысленным приказом и целеуказанием. Потом взял Мерсену за руку — ведьма трепетно-радостно утопила свою маленькую ладошку в сильной ладони эска.

— Ты молодец, Молодая Колдунья! (Как мало надо дитю Юной Расы для того, чтобы почувствовать себя счастливым — она улыбается так, словно ей пообещали бессмертие…). Ну что, полетели? И заодно позови остальных — пусть собираются на плато.

Люди выходили в Привычный Мир. Перед усталыми путниками причудливым миражом возникла вдруг чуть подрагивающая золотистая стена, от каменистой «земли» до тусклого «неба» рассёкшая монотонность иллюзорного «мира», по которому они странствовали столько времени. Самые робкие остановились и замерли, поражённые невиданным зрелищем и страхом, — они повидали уже немало опасностей на своём долгом пути и боялись непонятного. Но тут откуда-то «с небес» прозвучал хорошо слышимый всеми голос Вождя Исхода:

— Не страшитесь, дети мои, ваш путь окончен! Ступайте смело сквозь Золотые Врата — ваш новый Мир ждёт вас!

Катри очень хорошо понимал, что для основной массы людей он был кем-то вроде Бога, ведущего их от родных пепелищ к Земле Обетованной, — с психологией жителя средневековья следует считаться, — и поэтому вёл себя соответственно возложенной на него роли. И люди поняли его, приободрились, задвигались, зашевелились и потянулись к призрачной золотистой светящейся стене-пологу — к Окну Прохода, которое открыли для них Янтарные Маги.

Сотворённое специально для людей, Окно пропускало их легко, чуть пружиня; воздух совершенно другого вкуса касался напряжённых лиц, а надоевшее каменное крошево под ногами сменялось густым травяным ковром. Золотая стена оставалась за их спинами и исчезла, как только последний человек Исхода покинул гиперпространство. Окно захлопнулось — перед исстрадавшимися беглецами из Пограничного Мира лежал их новый Мир, у которого ещё не было названия (не называть же его, в самом деле, Миром Ящеров, когда это будет Мир Людей).

Человек очень быстро привыкает ко всему и осваивается везде — именно поэтому эта форма Жизни Разумной так распространена в Познаваемой Вселенной, так удачна и поистине непобедима. Когда схлынула первая волна изумлённой радости (беглецы не замечали мелких неудобств своего нового дома вроде низко нависшего прямо над их головами плотного слоя сероватых туч — вершины самых высоких холмов на плато буквально касались облаков), людям осталось только рухнуть на колени и возблагодарить Всемогущего Бога, однако Эндар быстро выбил подобные мысли — в прямом смысле слова — из их голов. Хотите легенд, почитания, религии даже — да Вечнотворящего ради, но только чуть-чуть попозже. Сейчас слишком много других, гораздо более насущных и неотложных дел.

И люди перешли к делу, едва надышавшись терпким запахом настоящей степной травы и обняв настоящую землю. Загорелись костры временного лагеря, женщины занялись детьми и больными, а отряды мужчин-охотников потянулись в разные стороны, чутко озираясь вокруг и не выпуская из рук оружия. Прямой угрозы поблизости не было, на деревьях небольших рощ росли вполне съедобные плоды, а в ближайшем озере (чистом, незаболоченном), в которое впадало несколько быстрых речушек, плескалась крупная рыба. Насчёт серьёзной опасности побеспокоились Молодые Маги — они прошлись по всему плато, прочесали рощи и заросли густого кустарника, нырнули в глубину местных озёр. Бывшие аколиты сгинувшего Храма прикончили нескольких не слишком крупных змееподобных тварей с острыми игольчатыми зубами, но более грозных чудовищ не встретили. И это было хорошо — Эндару очень не хотелось сразу же пускать в ход сильную магию, неизбежно привлекая тем самым внимание к этой заброшенной планете со стороны Магов-эсков из Высших (прежде всего местных Звёздных Владычиц). Хватит с него ошибок, понаделанных в Пограничном Мире, где он разбрасывался сильнейшими заклинаниями направо и налево (хотя и осторожничал — поначалу). А вот если потихоньку, шёпотом, то… Когда чуткие Голубые Хранители заметят новую популяцию Юных Разумных (а они заметят, заметят рано или поздно, в этом сомнений и быть не могло), то пока они разберутся, чьё же это творение, какая ветвь Зелёных Дарителей Жизни в этом замешана (и замешана ли вообще), да убедятся в том, что особо сильной (и, следовательно, опасной) магией эти Носители Разума не обладают, что пресловутое Равновесие не нарушено и так далее… Тем более, что никакого загадочного Неведомого Мага здесь не будет!

«…прошу тебя — перестань играть с Юными Разумными» — так, кажется, сказала Натэна? Что ж, она права, и бывший Властелин предоставит спасённых их собственной судьбе, отнюдь не безнадёжной. А сам он уйдёт — уйдёт к ней, к Натэне. Правда, по пути надо нанести визит вежливости в одно местечко, а то он совсем забыл об этом в бешеной круговерти последних дней, проведённых в Пограничном Мире. Хорошо, что вспомнил, когда в поисках подходящего Мира просматривал не только память Иридия, но и «скальп» Кардинала (мир его праху, которого не осталось). Да и Кардинал-то он был самозванный («скальп» рассказал, хотя это уточнение в данном случае уже не имело никакого значения).

Так называемая Обитель — это приют Оголтелых из серебряных эсков. Там надо побывать обязательно, и не просто побывать. Насколько Эндар смог понять из просмотра памяти лже-Кардинала, Оголтелые представляли собой относительно небольшую секту Всеведущих. Да, все Серебряные исповедовали Слияние, но отнюдь не его принудительное ускорение. Они руководствовались сложнейшими и туманными знаками-символами-сигналами, полученными — если верить всё тому же слепку памяти Епископа — непосредственно от Вечнотворящего Начала Всех Начал и указующими на время и место проведения очередной Волны Слияния. Познающие уходили в Слияние сами, никого силком в это дело не втравливая, а то, чем занимался уничтоженный Эндаром (с помощью Таинственных) Серебряный Маг со своими Оголтелыми, есть чистейшей воды нарушение Равновесия, более того, прямая угроза Жизни Разумной. А раз так, то как поступали в подобных случаях (например, война с Умерщвляющими Разум Магами Отдалённого Мира) Алые Воители? Конечно, проще всего известить об этой новой угрозе Орден, но… Алые заняты Великим Очищением, битвой в Горловине, и кроме того — и это главное — попадись Эндар в руки бывших соратников… При одной мысли о подобной перспективе по спине эска, несмотря на всё его мужество, пробегал недобрый холодок. Любой сильный Алый Маг — на уровне Командора, скажем, — расшифрует его, невзирая ни на какую маскировку на ментальном уровне, и тогда не остаётся никаких сомнений в том, что именно ожидает дезертира. Поэтому рассчитывать придётся на свои собственные силы — и на силы его Янтарных. Викинги Вселенной любят опасные приключения. А если этих самых сил не хватит, или если Янтарные не пойдут за своим Таном (в конце концов, война с опасными проявлениями в Мироздании не их Долг, хотя они никогда не бегали от боя в случае необходимости), тогда Эндар известит Цитадель через Золотых Искателей. А сам пойдёт дальше — уже один. Пойдёт к той, которая его ждёт. Можно, конечно, и не навещать Обитель, а сразу уйти к Миру Жёлтой звезды, но Эндару хотелось хоть в какой-то мере искупить свою вину за всё случившееся в Пограничном Мире — вину неважно даже перед кем. Перед погибшими людьми, перед Вечнотворящим, перед Долгом, перед самим собой, наконец! Она была, эта вина, Маг чувствовал это, была — и требовала искупления. Натэна поймёт и простит его за некоторое (будем надеяться, что незначительное) опоздание.

А люди Исхода — люди выживут, Эндар в этом почти не сомневался. Шоэр бы сюда с её талантами и способностями истинной Зелёной Матери — чудища джунглей брызнули бы от неё во все стороны перепуганными котятами, ей бы даже не пришлось никого убивать… Шоэр, Дарительница Жизни, погибшая, в конечном-то счёте за то, чтобы остались живы те, кого Властелин привёл сюда. И поэтому название этому Миру отныне будет — Мир Памяти Шоэр. Эндар постарается, чтобы название это не стало пустым звуком для поколений тех, кто будет здесь жить. И Молодые Маги, Лучшие из его Отряда, помогут ему в этом — уж они-то знают, кому обязаны успехом побега из Мира Кариссы.

Люди справятся — на то они и люди. Тем более что с ними останутся все Лучшие — это Вождь Исхода решил твёрдо. Они останутся, плоть от плоти своего народа, останутся со своим Знанием и понесут его дальше, от одного поколения к другому. Люди обживут плато, увеличатся в числе — будет рождаться много детей, — а потом, через ряд поколений, спустятся вниз и пойдут всё дальше и дальше. И отступят джунгли, и кости ящеров выстелят высохшие болота, и весь этот Мир — Мир Памяти Шоэр — ляжет под ноги новой могучей человеческой расе, овладевшей магией. И завертится в связанной с этой планетой области Тонкого Мира Круговорот Душ, сходящих во всё новые и новые инкарнации, дабы продолжить Совершенствование. И так будет — обязательно. А если людям Мира Памяти Шоэр понадобится новая религия, они создадут её, и пусть там будет фигурировать Великий Отец, Вождь Исхода — Катри не против. Не забыли бы только, что кроме Великого Отца была ещё и Великая Мать, чья заслуга отнюдь не меньше, — а может быть, и больше. Да будет так!

Через несколько дней, поздним вечером, когда тусклый свет местного дня сменился непроглядной безлунной и беззвёздной — слишком плотна атмосфера юной планеты — тьмой местной ночи, и в человеческом лагере (где уже выстроили первые хижины — для всех) заполыхали огни многочисленных костров, Эндар собрал своих Молодых Магов и Янтарных Искателей. На импровизированном совете присутствовали шестьдесят два жёлтых эска (один из Викингов доблестно погиб в Астрале, защищая караван Исхода от атаки стаи диких тварей, прорывавшихся к вожделенному мясу и Душам) и сорок четыре полноправных Молодых Мага из Лучших. Около двух десятков магов, не достигших этого уровня, а также учеников (их Вождь Исхода вывел из Пограничного Мира несколько сотен — всех, кого смог) Властелин звать не счёл нужным: своё решение достаточно довести только до Лучших. Да и ни к чему большое скопление народа, иначе есть вероятность превращения совета в душераздирающую церемонию прощания с ярко выраженной религиозной окраской — а уж этого-то совсем не требуется.

Маги сидели прямо на мягкой траве, тесным кругом, и пламя костра окрашивало багрово-красным их напряжённые лица. Сидели вперемежку, Маги Отряда и Звёздные Бродяги, и белый цвет плащей аколитов уже несуществующего Храма Хурру сменялся золотистым цветом одежд Искателей. Все они догадывались, о чём пойдёт речь, и их напряжение было вполне понятным. Молодые Маги волновались; Янтарные держались намного спокойнее — и это объяснимо: эски — не люди. Эндар пробежался по взвихрённым мыслям сподвижников и встал.

— Мы завершили Исход, люди обрели новый Мир. И у этого Мира не будет Властелина, у меня своя Дорога Миров, и мне пора уйти по ней. Может быть, я когда-нибудь и вернусь сюда, но только лишь как гость в дом, где ему всегда будут рады, а не как господин и повелитель. Слушайте меня, Молодые Маги! Вы получили от меня поистине бесценный дар — Знание, и пришло ваше время вести ваш народ дальше. — Эндар сделал решительный жест рукой, пресекая возникший было среди людей тихий ропот. — Такова моя воля и моё решение, и они неизменны. Править будете вы, Совет Владеющих Магией. Постарайтесь удержать друг друга от ошибок — где может ошибиться один, всегда сможет поправить другой, — и не дайте Злу свить гнездо в ваших сердцах и душах. Правда, вас сорок четыре — чётное число, — но ничего, подберёте сорок пятого из несовершенных, выберете его сами. Кроме того… — и тут речь Властелина была прервана самым неожиданным образом.

В центр освещённого пламенем костра круга выпущенной из лука стрелой вылетела Мерсена с горящими глазами и растрепавшейся гривой густых чёрных волос — удерживавший их ремешок лопнул от стремительного движения ведьмы. Молодая Колдунья подлетела прямо к Эндару и решительно бросила, забыв традиционное «Великий Властелин»:

— Им не надо будет искать сорок пятого, потому что их останется сорок три — нечётное число. Я иду с тобой! А если ты прикажешь мне остаться здесь и не возьмёшь меня, я прыгну вон с той каменной стены, — девушка взмахнула рукой в указующем жесте, — и забуду при этом Заклинание Полёта!

Всё собрание замерло. Молодые Маги были ошеломлены дерзостью Мерсены, а Янтарные Викинги — в не меньшей степени — её решимостью. Суровые Странники-по-Мирам высоко ценили решительность во всех её проявлениях. Даже привыкший к Инь-выходкам Эндар был изумлён.

— Это невозможно, Мерсена, — сказал он, стараясь при этом, чтобы голос его прозвучал как можно мягче, — у нас разные мерки жизни, я надолго переживу тебя.

— Я овладею магией омоложения и продления жизни, — нашлась Молодая Колдунья, — ты сам научишь меня этому. А я способная, очень способная, ты знаешь это!

— Но там, далеко-далеко, среди во-о-он тех звёзд, меня ждёт женщина, — Эндар решился выложить перед сумасшедшей девчонкой свой основной козырь, — которая, возможно, станет моей женой…

— А мне всё равно! — тут же отрезала ведьма. — Пусть себе ждёт! Она далеко, а я здесь, рядом. Повторяю, — в последний раз! — если ты решишь оставить меня в этом Мире, а не возьмёшь с собой, я убью себя тут же, на твоих глазах, и всех твоих магических способностей не хватит для того, чтобы удержать мою Душу от ухода в Тонкий Мир. Пусть тебе будет хотя бы стыдно… — При этих последних словах голос её чуть дрогнул, и Эндару показалось, что она вот-вот разрыдается. Но нет, Мерсена держалась просто великолепно, только глаза её полыхали таким неистовым синим огнём, что казалось, поднеси к ним сухую ветку — и она тут же вспыхнет самым натуральным пламенем.

Вождь Исхода колебался не более мига. В конце концов, — прозвучало вдруг в его сознании, — она как раз заменит в симметричном боевом строю павшего Викинга, а Молодых Магов останется нечётное число. Ведь она и в самом деле прервёт нить своей жизни…

— Хорошо, ты пойдёшь со мной. Но только ты одна, все остальные Молодые Маги остаются здесь, и это я тоже говорю в последний раз!

Ведьма быстрым зверьком метнулась к Властелину, рухнула на колени и прижалась лицом к тыльной стороне ладони его опущенной левой руки; при этом её густые чёрные волосы живой волной оплели кисть Мага. И только тут Эндар сообразил, что прозвучавшая в его сознании мысль была вложена туда никем иным, как самой Мерсеной! Действительно, очень способная девочка… Надо было наложить на неё Заклятье Лишения Воли, — подумал он запоздало. — А ничего бы у тебя не вышло! — тут же мысленно ответила Молодая Колдунья. — Я это предвидела и поставила защиту. Конечно, ты гораздо сильнее иподавил бы меня, но не так уж мгновенно, а устраивать магический поединокс девчонкой на глазах у всех недостойноВластелина и Вождя Исхода!

Вотведьма, — внутренне улыбнулся эск, — она ещё и мысли прекрасно читает! — А как же — у меня ведь был очень хороший учитель! — без промедления откликнулась та. — Ладно, хватит баловаться! — прервал Эндар их мысленный диалог, и Мерсена послушно замолчала. — Ещё много важного осталось недосказанным — для остальных, — добавил Алый Маг, ставя точку в кратком мыслеразговоре с ведьмой — с очень способной ведьмой.

Тем временем Маги оправились от замешательства, вызванного выходкой Мерсены, и готовы были слушать дальше — предельно внимательно. Они ведь тоже чувствовали, что многое осталось недосказанным. А Молодая Колдунья притихла, свернувшись тёплым живым клубком у ног Вождя Исхода — только глаза посверкивали. Одно слово — ведьма…

— Надеюсь, вы хорошо поняли меня, ученики. — Эндар дождался, пока все Молодые Маги краткими кивками подтвердили правоту его слов, и продолжил. — Если вы хотите задать мне какие-нибудь важные вопросы — спрашивайте, я отвечу. И ещё: прощаться с людьми я не буду — не хочу надрывных рыданий и потоков слёз. Народу вы всё расскажете и объясните сами. Не спешите спускаться с плато, сначала обживитесь и наберитесь сил здесь. Следите за зверьём там, в джунглях, — среди них очень много способных хорошо летать. Вы, и только вы теперь будете в ответе за жизнь каждого человека в Мире Памяти Шоэр! Кстати, это очень важно, — постарайтесь сделать так, чтобы все люди этого нового для них и для вас Мира хорошо знали и помнили, кто такая была эта Шоэр, и что именно она для них сделала. Пусть память о Великой Матери передаётся из поколения в поколение — в любой форме, лишь бы эта память не затерялась. Для вас у меня всё сказано.

Наступила тишина, только потрескивал костёр, да шелестела под порывами ночного ветра трава саванны. Над огнём с писком пролетела и пропала во мраке ночи мелкая летучая тварь, нечто вроде ящерки с перепончатыми крыльями, и тишина вернулась. Молодые Маги молчали — всё было предельно ясно.

— А с вами, Янтарные, у меня разговор особый. Я хочу повести вас в одно место и предполагаю, что путешествие это будет опасным. Вы вправе отказаться, хоть я и избранный вами же ваш Тан. Тогда…

Но Эндар не договорил. Золотые Искатели одним слитным движением оказались на ногах — лязгнуло оружие. Заговорил Свард, Атаман одной из ватаг, и говорил он явно от имени всех остальных:

— Мы хорошо знаем, что такое честь воина, Тан! Мы признали тебя после твоей победы над Торфином, и мы принесли тебе клятву верности. Мы бились рядом с тобой в Пограничном Мире, и мы бились достойно. Да, война со Злом не наш Долг, но мы никогда не оставались в стороне, когда это Зло наступало. Тем более, — Свард хитровато прищурился, — что, похоже, речь-то идёт не о войне, а о разведке боем, а как раз это-то и есть наше излюбленное занятие! Так что веди нас, Тан. А ещё я думаю, что кто бы ни были эти загадочные враги, решимости у этой Колдуньи, — Атаман указал на Мерсену, — более чем достаточно для того, чтобы разнести всё их гнездо в клочья!

Маги заулыбались, немудрёная шутка Викинга сняла скопившееся напряжение. А Свард добавил, ещё раз подтверждая уже сказанное:

— Мы с тобой, Тан, все наши шестьдесят два меча!

Вот теперь было сказано всё. Маги — из тех, кто ещё сидел, — поднялись на ноги и разделились, разошлись по разные стороны жарко полыхавшего костра. Теперь белый и жёлтый цвета образовали два однотонных ряда напротив друг друга. Молодые Маги подняли руки в прощальном жесте (перед этим каждый из них подходил к Вождю Исхода и склонял голову — в знак благодарности и уважения), а Искатели уже выстраивали Кольцо. Мерсена прижалась к Эндару, и бывший хозяин Пограничного Мира слышал, как часто-часто бьётся сердечко ведьмы — девушка прощалась с породившей её расой, и, похоже, навсегда. Но её уводила любовь, и всё остальное перед этим меркло.

Со звуком лопнувшей струны дружина Янтарных Магов, и её Тан, и Молодая Колдунья исчезли — нырнули в псевдореальность Астрала. У костра остались только белые плащи.

Дороги Миров разошлись.

Мир за Миром оставались позади. Дружина Эндара — семь ватаг полного состава — уходила в Астрал плотным симметричным строем, совершала короткий переход и вновь возвращалась, меняя Реальность за Реальностью. Краткий отдых — и новый бросок сквозь причудливость гиперпространства. Тан раз за разом перелистывал слепок памяти Серебряного Мага, пытаясь уточнить местонахождение пресловутой Обители. Пока он точно мог сказать только лишь одно — место это замаскировано очень тщательно, может быть даже закодировано. Эндар чувствовал, что они где-то рядом, но снова и снова переход заканчивался промахом. Обитель оставалась призраком, миражом, упорно не желающим сделаться явью.

Искателями овладел охотниче-поисковый азарт, они пустили в ход всё доступную им магию для отыскания Обители. Они проверили сотни астральных Троп, но все они вели к уже известным Мирам; они скользили вдоль стыков измерений, — вдруг да отыщется ещё одно, доселе неизвестное! — но ничего не нашли. Эндар ознакомил Викингов со своим трофеем — скальпом Познающего, и теперь Атаманы всех семи ватаг на каждом привале дружно ломали головы над этой загадкой. Кое-кто из них предлагал даже изловить кого-нибудь из Серебряных, отыскав его по характерному запаху магии Всеведущих, и расспросить его хорошенько. Ведь, вполне логично предполагали Жёлтые Маги, если какая-нибудь община или приход Адептов Слияния избрала местом своего пребывания какой-либо из близлежащих Миров, а цель их путешествия также находится поблизости, то встреченные здесь серебряные эски с высокой степенью вероятности должны иметь то или иное отношение к Обители.

Но если кто из отряда Эндара и был абсолютно счастлив, так это Мерсена. Ещё бы! Перед Молодой Колдуньей открылось столько нового, распахнулось такое количество неведомого, что от обилия впечатлений и новых знаний кружилась голова. Девушка с неиссякаемой энергией прочитывала каждый из встреченных на их пути Миров и вбирала всё для себя полезное — прежде всего что-то незнакомое из арсенала местной магии. Она дотошно выспрашивала Янтарных Искательниц (в дружине было одиннадцать Золотых Волшебниц) и воспринимала секреты колдовства Золотых Магов. Ей охотно шли навстречу — если жёлтые эски ценили решительность вообще, то Странницы-по-Мирам особо высоко (как и любые Инь-существа) оценивали проявления решительности в том, что касалось любви. Ведьма завоевала их сердца и стала для них сестрой.

И самое главное — юная дочь Юной Расы добилась своего: она шла рядом со своим избранником, жила сегодняшним днём и не задумывалась о будущем. Любая ночёвка в любом из Миров становилась для Мерсены настоящим праздником — ведь она могла предаться любви. И девушка делала это с неукротимой страстностью, настораживая многоопытного Эндара — он-то знал, что подобная любовная отчаянность может предвещать скорую гибель.

Тем временем их поиски по-прежнему не приносили никакого иного результата, кроме отрицательного. Таинственная Обитель словно выпала из Мироздания, не оставив следа и даже намёка на своё существование. Тень её проскальзывала между цепких пальцев Искателей, привыкших к поискам Неведомого, хотя Эндар снова и снова — и снова безуспешно — пытался локализовать расположение в Познаваемой Вселенной этого загадочного места. Иногда ему даже казалось, что никакой Обители в действительности не существует, что он неправильно понял запись памяти уничтоженного лже-Кардинала, и что Обитель — это понятие условное, категория, порождённая чистым сознанием, а не реальный Мир. Но в конечном счёте всё-таки выяснилось, что это далеко не так.

В очередном найденном Магами-Искателями Мире дружина задержалась на гораздо более продолжительный срок, чем предполагалось изначально. Если верить содержащейся в слепке памяти Серебряного Мага информации, они находились буквально в двух шагах от искомого объекта, и этому вдруг получено было неожиданное подтверждение.

Мир, в который эски попали на этот раз, населяли Сказочные, и не одна раса эххов, а несколько — были здесь и гномы, и эльфы, и гоблины. Были среди них и маги — не слишком сильные, но всё-таки маги, со своей самобытной магией. Местные маги и заметили пришельцев и напросились на встречу с их вождём; и основания добиваться этой встречи у аборигенов имелись куда более веские, нежели простое и вполне естественное любопытство.

Делегацию возглавлял сухощавый маг-человек неопределённого возраста (что само по себе свидетельствовало о высоком уровне его магических познаний), державшийся с заметным достоинством — беспокойство выдавали только его глаза и подрагивание ауры. И беспокойство это, как безошибочно определил Эндар, было вызвано отнюдь не самим фактом появления в Пуповине — примерно так звучало местное название этого Мира в переводе на принятый Магами Высших Рас в качестве ритуального средства общения Всеобщий Язык — загадочных посетителей, обладающих явно недюжинными чародейными талантами. Нет, здешних магов беспокоило что-то другое, и именно поэтому они и прибыли в лагерь Странников-по-Мирам.

Сухопарого волшебника сопровождали ещё четверо чародеев: плотный мужчина, каждое движение гибкой и сильной фигуры которого выдавало в нём воина, дивной красоты эльфийка, не уступающая внешностью любой эскине, широкоплечий и коренастый гном (не в броне, а в тёмном плаще мага этой расы) и зеленокожий колдун-орк, сплошь увешанный всевозможными амулетами из костей и камня.

В повседневной жизни Мира Пуповины эти расы, как правило, непримиримо враждовали, и то, что сейчас они пришли вместе, лишний раз подчёркивало серьёзность причины, собравшей их и заставившей — пусть даже на время — забыть застарелые взаимные обиды и претензии.

Гости не стали тратить время на излишние церемонии (кроме обязательных) — ещё одно подтверждение значимости того, что их беспокоило, — а без проволочек перешли к делу.

— Вы все сильные колдуны, пришельцы из неведомого, — голос сухощавого мага из рода людей звучал уверенно, у него не было ни тени сомнения в том, что он говорил (значит, силён — почувствовал чужую магию). — Мы видим, что в ваших сердцах нет места злу, и поэтому просим вашей помощи.

И маг-абориген коротко и ясно изложил, что заставило всех Носителей Разума Мира Пуповины — и эххов в любом обличье, и людей — просить о помощи.

С некоторого времени — относительно недавно, на памяти одного поколения, — в этом Мире начало происходить что-то странное, сопоставимое по своим последствиям с моровым поветрием. И поражала эта «болезнь» — если такое определение применимо — только наиболее продвинутых представителей обитавших в Пуповине народов: учёных и магов людской расы, волшебников-эльфов, гномьих чародеев и колдунов из орочьего рода.

Происходило всё примерно по одной схеме — каждый раз. «Заболевший» без видимых причин впадал вдруг в некую отрешённость, переставал интересоваться даже тем, что ещё совсем недавно составляло смысл его жизни, искал уединения и подолгу пребывал в состоянии глубокой задумчивости. Расспросы встревоженных сородичей, как правило, ничего не проясняли, и очень скоро захворавший просто исчезал — бесследно. И лишь незадолго до появления Эндара и Бродяг-по-Мирам в Пуповине местным волшебникам общими немалыми усилиями удалось кое-что узнать.

Оказалось, что вспышки неведомого заболевания как-то связаны с периодическими появлениями в Мире Пуповины неких странников-пилигримов, появлявшихся неизвестно откуда и уходивших неведомо куда. Пилигримы встречались и с людьми, и с эххами, и речи странников были причудливы и загадочны. Смысл того, что они говорили, остался тёмен, но одно удалось установить достоверно — все исчезнувшие обитатели Пуповины (маги проверили несколько сотен последних случаев) так или иначе встречались с таинственными пилигримами, адептами какой-то непонятной и никому не известной веры.

Суть этой веры осталась за рамками понимания — что-то о Зовущем Вечном, об объятиях Бога, в которые надо пасть незамедлительно, и так далее, — тем более что живых свидетелей разговоров со странниками не оставалось. Эххам и людям пришлось делать выводы, опираясь лишь на косвенные магические данные, на неясные следы неведомого чародейства, присущего пилигримам.

Услышав всё это, Эндар тут же сопоставил кое-что и понял, что Искатели вплотную приблизились к разгадке тайны Обители. Понял это и Свард — у него даже ноздри зашевелились, как у хорошего охотничьего пса, наконец-то взявшего след давно разыскиваемого зверя. Уж очень многое из того, о чём вели свои туманные речи таинственные пилигримы, совпадало — при соответствующей аппроксимации — с основами воззрений Серебряных Всеведущих.

Как только местные ушли (Эндар помочь, конечно же, согласился, но попросил какое-то время на подготовку), Тан собрал Атаманов ватаг. Присутствовала и Мерсена — помимо всего прочего, юная ведьма сделалась для бывшего Властелина кем-то вроде адьютанта-порученца, избавившего Эндара от необходимости заниматься всеми мелочами самому.

— Что скажете, соратники?

— А тут и говорить нечего! — Свард всегда был прям, как лезвие меча Викинга. — Всё ясно — это они. Серебряные Познающие, а точнее — Отрешённые из Оголтелых, те самые, которых мы ищем. Я чую это.

Остальные Атаманы без слов, одними короткими кивками подтвердили своё согласие с тем, что сказал Свард.

— Думаю, что вы правы, эски, — подытожил Эндар. — Ну и как нам действовать дальше?

И снова заговорил Свард. У этого Атамана были явные задатки вождя, и он непременно станет Таном, как только Эндар покинет Золотых, — а в том, что им придётся расстаться рано или поздно, бывший Капитан Алого Ордена не сомневался. Слишком уж различны Пути его и Звёздных Викингов, и совпали их Дороги Миров временно…

— Действовать? Да так, как я уже предлагал — взять «языка»! — Свард сжал растопыренные пальцы в кулак. — Только теперь нет необходимости ловить любого из этих святош наобум, надо поймать кого-нибудь из этих полоумных пилигримов, а дальше…

— Разумно, — одобрил Алый. — Значит, засада. Но где и когда — тут надо немного подумать…

Но подумать, даже немного, Эндару не дали — на следующей же день в лагере Звёздных Викингов появилась уже знакомая им эльфийка, запыхавшаяся от быстрого перемещения.

— Эккерт заболел, — без всякого предисловия выдохнула она, как только увидела Эндара. — Нужна ваша помощь, пришельцы!

Так, значит, Эккерт — тот самый маг из людей, который стоял во главе побывавшего здесь посольства. «Где» и «когда» по-прежнему не очень ясно, зато точно известно «кто»…

Алый Маг размышлял два-три мгновения, не больше.

— Свард! — Атаман уже стоял рядом со своим Таном, готовый ко всему. — Поднимай свою ватагу. Больше — не надо, меньше — не стоит.

— Я понял тебя, Тан, — и Свард быстрым шагом направился к своим.

— Я с тобой! — тут же вскинулась вездесущая Мерсена.

— Девочка, — мягко, но непреклонно сказал Маг. — Слушайся меня, пожалуйста, — хотя бы иногда. Твоё присутствие в данном случае совершенно излишне. Более того, ты можешь даже помешать мне, так как я буду думать ещё и о том, чтобы с тобой ничего не стряслось.

Ведьма надулась, но спорить не стала, — Молодая Колдунья умела быть разумной, — а Эндар повернулся к эльфийке:

— Ты проводишь нас до жилища Эккерта?

— Конечно, пришельцы, — мы сможем даже долететь туда.

— Тогда не будем терять времени, волшебница лесов, — и Тан Викингов Вселенной подал знак уже собравшейся ватаге Сварда. — Выступаем.

…Ночь выдалась безлунной и беззвёздной — всё небо затягивали густые облака. Отчего-то Эндар был уверен в том, что «пилигрим» появится именно этой ночью, и поэтому торопился. И предчувствия не обманули алого эска — они едва не опоздали.

Против ожидания, обиталищем Эккерту служил не укреплённый замок и не дворец. Маг жил в простом бревенчатом доме на опушке леса, на значительном удалении от людских поселений. Нет, Эккерт вовсе не исповедовал аскетизм, просто он любил уединение и близость к природе.

Когда эльфийка довела десятерых эсков — Тана и ватагу Викингов во главе со Свардом — до места, сделалось уже совсем темно. В доме Эккерта не светилось ни одно окно, но хозяин бодрствовал — Эндар определил это по его ауре. Однако результаты полного сканирования этой самой ауры Тану Янтарных очень и очень не понравились.

Эккерт пребывал в состоянии некоего странного оцепенения, полной утраты интереса ко всему, что творится вокруг. Мысли мага шевелились вяло, как осенние мухи, да и содержание этих мыслей… Бытиё бессмысленно, и чем скорее оно прервётся, тем лучше… Надо возвращаться в объятья Вечнождущего, только там истинное отдохновение и покой… Оставь суету жизни, ибо это не более чем мгновение пред ликом Вечного… А всё сознание Эккерта оплетали нити серебристой паутины — несомненный след чародейства Отрешённых.

Засаду эски организовали по всем правилам. Не только человеческий, но и магический взгляд не различил бы ничего подозрительного возле немудрёного бревенчатого строения. Янтарные укрылись плащами полной невидимости, растворились в окружающем, чутко следя при этом за всем происходящим. Не отстала от них и эльфийка — дитя лесов стала частью леса, незримо присутствуя у дома Эккерта бесплотной тенью. «Сильная волшебница, ничего не скажешь, — подумал Алый Маг с уважением. — Сильная — и очень беспокоящаяся за свой народ перед лицом нависшей над ним непонятной угрозы. Эххи чем-то похожи на нас, эсков, хотя и бесконечно от нас далеки…»

И всё-таки первым заметил «гостя» сам Эндар. От опушки леса скользнула неярко светящаяся тень — среднего роста человеческая фигура, закутанная в длинный плащ с надвинутым до самых глаз капюшоном. Тень не таилась, она явно не ожидала встречи с чем-либо неожиданным. Призрак — нет, Сущность во плоти! — приближалась к дому, и цвет плаща существа был серебристо-платиновым.

Пилигрим (а это был именно он, сомнений не осталось) не стал проникать сквозь стены дома (хотя явно — судя по оценённому Магами уровню доступного страннику чародейства — мог такое проделать). Он просто подошёл к двери и постучал. Какое-то время в доме было тихо, а потом послышались шаги. Скрипнула дверь, и в осветившемся дверном проёме появился маг Эккерт со свечёй в руке — пламя её трепетало от шевеления ночного воздуха.

— Готов ли ты, сын мой? — прозвучало из темноты. — Готов ли ты пройти Путь, который благословенен?

Медоточивый голос завораживал, и Эккерт медленно кивнул в ответ. Для Эндара всё сделалось ясным — окончательно ясным. Сейчас этот, с позволения сказать, пилигрим просто заберёт беспомощного мага из Мира Пуповины с собой. И заберёт не куда-нибудь, а в ту самую проклятую Обитель, которую дружина так долго, упорно и безуспешно ищет, и которая, судя по всему, действительно находится где-то совсем рядом. Вот только зачем Оголтелым Носители продвинутых Душ — это пока вопрос, хотя ответ на него и напрашивается…

Медлить и ждать дальше — а что будет? — нельзя. Если пилигрим — Серебряный Маг, кто же ещё, — вместе с жертвой своего чародейства уйдёт в Астрал, то изловить его там будет очень непросто. И Тан подал сигнал своим Викингам.

Хозяин и его гость вошли в дом, толстая деревянная дверь запахнулась, но для Заклятья Ловчей Петли (как именно оно работает, Эндар знал из собственного опыта, приобретённого в поединке с Торфином) дерево отнюдь не помеха. Викинги метнули общую Петлю, и когда Эндар оказался внутри дома, в довольно просторной комнате, освещённой дрожащим пламенем свечей, дело было уже сделано. Серебряный Маг — пилигрим, ставший пленником, — лежал на дощатом полу, надёжно спелёнатый заклятьем. Серебряные не слишком умелые бойцы, это общеизвестно, да и удар оказался слишком сильным и слишком неожиданным для Познающего. Капюшон свалился с головы Всеведущего, открывая костистое лицо с пронзительными глазами, и Алый Маг смог хорошо его рассмотреть. Да, тот самый — такой знакомый! — фанатизм, те же контуры свойственной только Всеведущим магии (правда, с некоторыми специфическими дополнениями). И даже похож на приснопамятного Епископа, только калибром помельче…

В комнате стало чуть тесновато — Золотые Маги вошли тоже, и эльфийка была тут как тут, и взгляд её горящих ненавистью зеленоватых глаз обжигал пленника так, что, казалось, на нём вот-вот вспыхнет одежда. Сигрид и Хьела — Янтарные Волшебницы из ватаги Сварда — уже работали с недоумённо озиравшимся вокруг, но уже приходящим в себя Эккертом. Как и все носительницы начала Инь, жёлтые эскини обладали природными способностями к врачеванию и были незаурядными Целительницами. И теперь Золотые Колдуньи осторожно, бережно и умело очищали сознание Эккерта от мерзкой паутины наложенного на него заклятья. Помощь им не требовалась, и Эндар медленно и внимательно — ещё раз — прошёлся взглядом по лицу пленника.

— Говори, мы с большим интересом тебя выслушаем.

— Я не собираюсь ничего говорить, — прошипел Серебряный, и глаза его оставались по-змеиному холодными, — а победу ты торжествуешь рано, Жёлтый Бродяга.

«Не слишком-то ты крепок, парень, да и с Магией Познания у тебя слабовато — хоть и претендуешь ты на имя Всеведущий» — подумал Эндар. Таном Янтарных он стал не так давно, и опытный Маг без особого труда различил бы многоцветность магии бывшего Капитана Алых. А на злобный ответ «языка» Эндар лишь пожал плечами:

— Не хочешь говорить — не надо. Мы и сами узнаем у тебя всё, что нам требуется, и притом без всякого на то твоего согласия. Мы же Маги, и отнюдь не из начинающих!

Свард и шестеро его воинов (Сигрид с Хьелой по-прежнему были заняты Эккертом) уже плели заклятье, предназначенное для того, чтобы просто и без затей вскрыть и выпотрошить и память, и сознание пленённого эска-Чародея из Расы Серебряных Всеведущих, Стремящихся-к-Познанию Предельного Адептов Конечного Слияния с Вечнотворящим Высшим Разумом.

«…Надо полагать, Серебряные творили — или, по крайней мере, перекраивали — этот Мир в качестве наглядного пособия, иллюстрации к их постулату о никчёмности физического бытия и о настоятельной необходимости скорейшего возврата в лоно Вечнотворящего Высшего Разума. Впрочем, скорейшего — это уже явно авторское дополнение Оголтелых, а не классика воззрений Серебряных Магов…» — именно такая мысль посетила Эндара, когда Тан Янтарных Викингов обозревал унылый вид, открывшийся перед ними после того, как они наконец-то достигли места, именовавшегося Миром Обители или просто Обителью.

Пленник оказался ценной добычей — слабым, но знавшим достаточно много. Память его поддалась соединённым усилиям Золотых Волшебников без особого сопротивления и читалась она легко — в отличие от наполненного смутными символами слепка памяти лже-Кардинала. Загадка Обители разрешилась: вход в этот Мир не был кодированным, просто путь к нему через Астрал представлял собой зигзаг, зафиксированный целым букетом сложнейших заклинаний, и путь этот был единственным. В строго определённой точке требовалось повернуть на строго определённый угол, переместиться ещё на некоторое расстояние и повернуть снова — все точные параметры Тропы к Миру Обители были жёстко заданы с крайне незначительным разбросом. Оголтелые (а пленник принадлежал, как выяснилось, именно к этой зловещей секте серебряных эсков) основательно потрудились, но сделали доступ в Обитель невозможным для несведущих.

После того, как всё требуемое выяснилось, «пилигрима» попросту прикончили — по суровому закону магической войны (и войны вообще). Эльфийка и пришедший в себя Эккерт изорвали Оголтелого заклинаниями и сожгли в пепел. Их ярость (для магов низших ступеней Познания эмоции допустимы) была вполне понятной и объяснимой — ведь этот серебряный эск и ему подобные нанесли такой урон цвету всех населявших Мир Пуповины рас людей и эххов. «Скальп» же — слепок памяти Серебряного — Эндар передал Сварду. У бывшего Властелина Пограничного Мира присутствовало ощущение, что так будет правильнее — если их экспедиция не увенчается успехом, то именно Свард донесёт эти ценнейшие сведения до Истребителей Зла.

Наконец-то стало известным, зачем Оголтелым потребовалось воровать наделённых определёнными способностями и одарённых совершенными Душами разумных существ Мира Пуповины. И когда Эндар понял это, он испытал ощущение чего-то до крайности мерзкого и отвратительного, и его желание навестить Обитель сильно возросло.

Оголтелые не уходили в Слияние сами, нет. Они организовывали очередную Волну, включая в неё определённое количество других Разумных, которых они со всем усердием собирали по всем близлежащим — и не только — Мирам. Такое деяние представлялось адептами-вождями Оголтелых (к их числу принадлежал и рвавшийся к темпоральной бомбе Епископ) как крайне богоугодное дело, предназначенное обогатить Высший Разум обратным Знанием. Вряд ли подобная интерпретация Задачи Серебряных Магов пришлась бы по вкусу ортодоксальным Всеведущим, поэтому секта Оголтелых существовала в условиях строжайшей конспирации.

Единственное, что беспокоило Эндара — это численность секты. По всё тем же данным памяти «языка», Оголтелых было несколько сотен — целый округ* примерно в середине периода подготовки очередной Волны Слияния. Хватит ли сил его дружины для того, чтобы должным образом вставить Оголтелым мозги на место? Конечно, Серебряные не слишком умелые воины, но их всё-таки многовато, и кто знает, какими ещё тайнами волшебства они владеют. Епископ преподал в своё время хороший урок Властелину, и сейчас Эндар был очень далёк от того, чтобы недооценивать противника. И тем не менее, алый эск решил идти до конца — хотя бы для того, чтобы выяснить все подробности о секте и её вождях.

____________________

* Иерархия Серебряных: община (Игумен) — приход (Аббат) — округ (Епископ) — епархия (Кардинал). Число изменяется от пяти до девяти. Девять — это начало Волны Слияния, пять — её окончание и начало подготовки следующей. Серебряные Маги — самый загадочный синклит Высших, одержимый Двуединой Идеей — Предельное Познание и Конечное Слияние. (Из Летописей Голубых Хранителей Жизни).

«И Орб Силы мог попасть в руки этих сумасшедших, — думал он. — Страшно представить, какое применение они бы ему нашли. Изучили бы тщательно, докопались до сути, и создали на основе Орба нечто принципиально новое и смертоносное. Или, не мудрствуя лукаво, просто поставили бы на поток производство подобных артефактов и потащили бы целые Миры в принудительное Слияние с Высшим Разумом. Чудовищно… И ты, Рыцарь Дорог Миров, мог оказаться к этому причастен…»

Вот он, Мир Обители, — дорога оказалась совсем не долгой (так всегда бывает, когда знаешь точно, куда надо идти). Серое низкое небо, слезящееся мелким дождём, серые полуразрушенные древние горы (скорее даже останки гор), серые долины с болотистыми лужами. И ни единого живого существа — ни на земле, ни в небе. Только кое-где на пологих склонах торчат одинокие деревья, скрюченные, с голыми иссохшими ветвями и редкими пожухлыми листьями, жалобно трепыхающимися на холодном ветру. Мир вечной поздней осени, осени, которая возвещает о скором приходе долгой-долгой зимы…

Чавкает под ногами липкая жирная грязь и висит в воздухе запах магии — затхлый, как дыхание древнего склепа. Магия тления и распада, так не похожая ни на звенящую боевой сталью магию Алых, ни на упругую магию Хранительниц, ни на тёплую магию Зелёных Дарителей Жизни. Ну, погодите, могильщики!

Первую крепость — Эндар уже знал, что таких крепостей в Обители несколько, — они увидели за поворотом расквашенной глинистой дороги, обогнув очередной невысокий холм. Не совсем крепость — скорее, гибрид монастыря и укреплённого замка, мрачное и уродливое строение неопределённо-грязного цвета. Ни на зубчатых стенах, ни у ворот никого не видно, только плывёт в стылом воздухе тягучий голос колокола, редкими ударами нарушающего угрюмую тишину Обители.

Никого? Да нет, они там. Больше сотни Серебряных Магов, и заняты они чем-то очень серьёзным, заняты настолько, что даже не замечают появившихся в их Мире посторонних — пока не замечают. И там есть кто-то ещё, и этих других много, очень много, гораздо больше, чем монахов. И все они — те, другие, — какие-то неактивные, полусонные. Похищенные!

Тягомотное бормотание колокола внезапно оборвалось. Несколько мгновений полной тишины, а затем колокол взорвался серией коротких частых ударов, означавших только одно — тревога!

Янтарные Искатели быстро и сноровисто развернулись в боевой порядок, оставаясь пока на земле, а Эндар отрывисто бросил Мерсене:

— Держись ко мне поближе!

Молодая Колдунья повиновалась без единого звука. Девушку колотило, хотя уж в чём-чем, а в трусости её никогда нельзя было упрекнуть.

До серых стен оставалось шагов четыреста, когда над крепостью вдруг появилось серебристое сияние, дрожащее и переливающееся. В его мерцании было что-то угрожающее, хотя контуров сплетаемых заклятий Эндар пока не различал. А затем прямо перед медленно продвигавшимися вперёд Викингами возникли три фигуры в уже знакомых платинового цвета плащах с капюшонами. Не фантомные копии, нет, — Сущности во плоти. Аббат и два Игумена — офицеры. Обтянутые пергаментной кожей костлявые лица и холодные глаза — Оголтелые как они есть.

Средний из тройки — Аббат — поднял руку (ладонь повёрнута к Эндару в миролюбивом, но явно неуместном здесь, в Обители, жесте) и заговорил:

— Незваные, я очень советую вам всем немедленно повернуть назад, покинуть этот Мир и забыть сюда дорогу. Для вас, Жёлтые, здесь нет ничего интересного, и тебе — не могу понять точно, какого ты цвета, — тут делать нечего. Хотя… Вот эту девчонку, — костлявый палец указал на Мерсену, — мы бы у вас с большим удовольствием купили.

— Вероятно, ты нас с кем-то спутал, Всезнайка. Мы не работорговцы и не похитители Разумных. — Голос Эндара звучал спокойно и ровно, хотя внутренне Алый Маг уже превратился во взведённую пружину. — Вот похищенных мы бы у вас с большим удовольствием забрали.

Аббат ничего не ответил — он всё понял. Три фигуры в плащах растаяли, а серебряное сияние над стенами монастыря-крепости бесшумно и быстро потекло вниз, на Эндара и его воинов.

Дружина сжалась в тугой клубок, ощетинившийся защитными заклятьями. Серебристая муть упала на Искателей, неся с собой такое знакомое Эндару чувство слабости. Однако до паралича дело не дошло — бывший Капитан был не один, да и уровень владения заклинанием у тех, кто засел за серыми стенами, похоже, явно уступал уровню чародейства пресловутого Епископа.

Эндар не стал проверять правильность своего предположения. Дружина Искателей, не тратя времени на анализ чуждой волшбы, попросту располосовала упавшее на них заклинание на перекрученные лоскутья и тут же ответила ударом на удар.

От разваливающихся стен полетели обломки. Зубцы выкрашивались, одна из угловых башен качнулась, наклонилась и рассыпалась грудой щебня. Крепость быстро превращалась в руины, — защита Оголтелых оказалась хлипкой, — а Викинги уже были у самых стен. И тогда из-за оставшихся от укреплений каменных глыб посыпался град коротких и толстых серебряных стрел, очень похожих на обычные арбалетные.

Какая ни есть, но всё-таки форма боевого волшебства, и эффективность её прямо пропорциональна вложенной в эту форму магической энергии. А с потоками Силы в Обители всё в порядке — ешь, не желаю. И Оголтелых всё же чуть ли не вдвое больше, и они у себя дома, а дома, как известно, любая стенка опора. Но пока всё идёт нормально, даже потерь нет, и сопротивление Серебряных слабеет — явно слабеет. Не слишком-то сильными оказались здешние Чародеи…

Пословицы и поговорки не зря называют жемчужинами народной мудрости — Тан Эндар, что называется, накаркал. Серебряные стрелы бессильно отскакивали от плотной защиты Викингов, но к ним добавилось какое-то незнакомое размягчающее заклятье, и тогда появились первые раненые. Ничего особо страшного, дружина достаточно многочисленна, и Целительницы быстро восстанавливали тех, кому не повезло, однако атака приостановилась. Оголтелые выиграли время, и им его хватило — вполне.

Когда воины Эндара ворвались в руины, там уже никого не было — из Серебряных. Оголтелые отступили, телепортировались в какую-то другую укреплённую точку Обители, как только поняли, что натиск опытных и умелых Магов-бойцов им не сдержать. Но по всему мощёному грубым камнем просторному внутреннему двору монастыря лежали тела — сотни и тысячи тел. Трупы. Гномы, эльфы, люди — всех их молниеносно умертвило смертельное для незащищённых заклятье. Да, в арсенале Всеведущих хватает собственных боевых изобретений…

Скорбеть над погибшими было некогда. Где-то там, за горизонтом, копилась магическая Сила — Всеведущие очень быстро умеют перемещаться по Мирозданию, и сейчас наверняка они созывают-стягивают всех Магов секты в Мир подвергшейся внезапной атаке Обители.

И Янтарные со своим Таном двинулись к следующей крепости — в конце концов, Оголтелые не смогут отступать бесконечно, а в открытом бою сектанты не ахти какие противники. Если бы Эндар или Свард знали, как они оба ошибаются.

Долететь (времени на пеший переход уже не было) до следующей крепости им не дали. Где-то на полдороге дружину атаковали Оголтелые, и в большом числе. Смять Янтарных с ходу Серебряным всё же не удалось, но и от затяжного правильного боя Адепты Слияния не отказались. И тут Эндар понял, что боевые способности Познающих явно недооценивались Магами других Высших Рас (а может, Серебряные сами, сознательно, поддерживали образ воинов-неумёх, преследуя при этом какие-то свои цели?).

Как бы то ни было, дружине Эндара пришлось туго. Серебристые стрелы сыпались со всех сторон, подвергшаяся воздействию Заклятья Размягчения защита держала плохо, а тут ещё Оголтелые то и дело бросались в рукопашную, и далеко не всегда Викинги брали верх в этих яростных схватках.

Появились первые павшие — с обеих сторон, и хотя Серебряные явно несли большие потери (примерно два-три к одному), урон, который они наносили Янтарным, был очень ощутимым. Погибла Сигрид — три стрелы сразу пробили её защиту, когда она лечила очередного раненого Искателя. Причудливо сплетённое заклинание развоплотило другую Целительницу, Лейнарту, попавшую под сосредоточенный удар целой группы Оголтелых, выскочивших из ниоткуда. Свард изрубил в лохмотья троих сектантов, но спасти Волшебницу не смог. А за спинами яростно бросавшихся прямо под убийственные заклятья фанатиков плелось и плелось что-то донельзя грозное; нечто, способное одним махом уничтожить всю дружину Эндара.

Алые Воители умеют считать в бою, и умеют при этом забывать, что разумные существа ещё и разумные существа, а не просто боевые единицы — без этого страшного умения трудно добиться победы. Бывший Капитан Алого Ордена тоже умел считать, и сейчас эти подсчёты выглядели неутешительными. Дружина ляжет здесь вся, даже если при этом она истребит полторы-две сотни Оголтелых. Пора было отходить и уносить с собой информацию, но что-то подсказывало Эндару: их появление в Обители спутало Всеведущим все карты, повредило тончайший (и почти готовый к запуску) механизм, нарушило все планы Адептов Слияния. И поэтому следовало продолжать бой.

Растаяла Хьела. Янтарная Волшебница приняла на себя большую часть нацеленного в Мерсену убийственного чародейства, и оно оказалось для Целительницы непосильным. Эндар сжёг четвёрку авторов заклинания (он уже давно без ненужного стеснения использовал Абсолютное Оружие — в бою с таким врагом любые средства применимы) и отбросил остальных. Молодая Колдунья осталась жива, она только потеряла сознание, и Тан поднял тело ведьмы к себе на плечо и крепко «привязал».

И в это время атакующие отхлынули. Эндар не мог понять, почему атака сектантов захлебнулась. Они что, устрашились потерь? Но Серебряные не могут не сознавать, что само существование Обители окажется под угрозой, если хоть кому-нибудь из отчаянных разведчиков удастся ускользнуть. Непрошеных визитёров следовало уничтожить, уничтожить всех до единого, иначе они оповестят всех, кого только возможно, и тогда… Да тогда сами же Серебряные из нормальных обеспечат извращенцам досрочное Слияние!

Но всего через пару мгновений Эндар понял, почему Оголтелые отступили — на горизонте унылого Мира Обители возникла и выросла клубящаяся призрачная Волна.

Чудовище приближалось и росло, закрывая своим бесплотным телом цвета тусклого серебра полнеба, и от него явственно веяло смертельной угрозой, даже больше, нежели просто смертельной.

Эндар потянулся к Волне и тут же отдёрнулся — ощущение было примерно таким, как если голой рукой коснуться раскалённого железа.

— Уходим! Уходим, Тан! — ворвался в сознание мыслекрик Сварда, и Эндар кивнул. Он уже понял, что это такое, и этого было достаточно.

«Так вот как ты выглядишь, Волна Слияния, не понятие, а зримый образ. Вы всё-таки запустили Её, вынуждены были запустить, хотя и не собрали ещё достаточного количества жертв для вашего дьявольского жертвоприношения, а это значит, что мы выиграли наш бой. Сейчас вы торопливо и трусливо убираетесь прочь с дороги выпущенного вами же самими монстра, и если о чём и сожалеете, так это только о том, что всё придётся начинать сначала. Но мы не дадим вам начать сначала, не для этого погибли Лейнарта, Хьела, Сигрид и многие другие Янтарные Маги — десятки Викингов. Мы вернёмся сюда, обязательно вернёмся, — не мы, так другие, — и день нашего возвращения станет для вас Судным Днём, потому что вы не имеете права быть, Оголтелые, вам нет места в Познаваемой Вселенной и в Мироздании вообще!»

А сейчас надо отступать, Свард прав. Против чудовищной мощи Волны поредевшей дружине не выстоять, как не выстоять одиночной когорте Алых перед натиском Лавины Хаоса. Продолжение боя грозит им всем поголовной гибелью, а они обязаны выжить — выжить, чтобы сообщить.

Бродяги Вселенной замыкали Кольцо. Серебряные эски, крутившиеся где-то поблизости, пытались помешать — хоть как-то, однако Викинги сумели разметать поспешно творимые на их пути преграды. Оголтелые слишком осторожничали, слишком опасались угодить в объятья Волны, и поэтому их Заклинания Помех Переходу получились малоэффективными. Всеобщее правило Мироздания: возлюбивший убивать не слишком спешит умирать сам. До встречи, убийцы, до скорой или не очень, но до неминуемой встречи…

Они успели — на остатках Силы — выскользнуть в Астрал из-под самого гребня зловещей тускло-серебряной клубящейся Волны, надвигавшейся на них с неумолимостью Рока.

Мир, в котором достаточно случайно оказались Эндар и Мерсена (с Викингами они расстались ещё в гиперпространстве; Эндар сумел объяснить Сварду, почему их дороги отныне расходятся), выглядел очень даже уютно. Тёплое — но не жаркое — солнце, глубокая синева небес (под цвет глаз Молодой Колдуньи), сочная зелень, мягкий ласковый воздух… В общем, Случайный Мир чуть ли не идеально подходил для того, чтобы перевести дух после отчаянно-изнуряющего боя в Мире Обители, боя, который принёс такие потери Янтарным Странникам и который в конечном счёте окончился их поражением. Да, им пришлось отступить, — сил не хватило, и Эндар, как опытный военачальник, понял, что продолжение сражения грозит полным уничтожением дружины Золотых Магов. Но дело своё они всё-таки сделали: опаснейшее гнездо найдено, Маги разворошили его, потрепали, сорвали ближайшие планы Оголтелых, и теперь — в этом Алый Воитель ничуть не сомневался — Искатели донесут до Ордена весть о существовании Обители, о том, как туда добраться, и самое главное — чем эта Обитель грозит Мирозданию. Испокон веку именно в этом — известить — и состоял Долг Бродяг-по-Мирам, а Свард хорошо знал Долг своей Расы. Так что особых причин для беспокойства быть не должно — Всевидящее Око Цитадели оценит ситуацию, Совет Магистров всё взвесит и выделит необходимые силы. И очень скоро в Мире Обители появятся три-четыре когорты (если надо, если Магистры сочтут нужным, то и целая фаланга) Алых Воителей. Крепостям сектантов ни за что не устоять перед согласованным натиском достаточного числа лучших магических бойцов Познаваемой Вселенной, и змеиное гнездо неминуемо будет раздавлено.

Но в данный момент, как ни странно, Эндара беспокоило совсем другое, то, что могло — да и должно было — показаться ничего не стоящей мелочью, пустяком на фоне вселенских проблем, которые обычно встают перед Магами-эсками.

Мерсена оправилась от тяжких последствий воздействия поистине адских заклятий Серебряных Магов на удивление быстро, едва ли не быстрее самого Эндара. Девушка уже шныряла между деревьев чуть вдалеке, что-то высматривая с детской любознательностью. Алый Маг сидел на могучем стволе поваленного дерева у журчащего светлого ручейка, слушал птичий щебет, следил за быстро скользившей среди древесных великанов Молодой Колдуньей (пока ведьма совсем не скрылась в густых зарослях подлеска) и размышлял.

Дело, которое задерживало его на пути к Миру Жёлтой звезды, сделано. До домена Звёздной Владычицы (интересно, а какое имя носит Натэна сейчас, об этом раньше как-то не думалось…) оставался один, ну максимум два броска через Межмирье. И как он собирается заявиться к ждущей его Голубой Магине: не один, а с подружкой? Как Амазонка будет на это реагировать (если уже не отреагировала, ведь с амулетом Инь-Янь алый эск не расставался, следовательно, Натэна в курсе всего происходившего — и происходящего — с Эндаром)? И реакция Натэны ещё только одна сторона вопроса — оставалась ещё реакция Мерсены. А вот как раз её-то предугадать несложно.

Конечно, в идеале всё выглядело не так уж сумрачно. Молодой Колдунье запросто найдётся место в Мире Хранителей — с её-то чародейными способностями! Владычица поймёт и примет ведьму (отношение эсков к свободе сердечных привязанностей и выбора известно), но только при условии, что та не будет в дальнейшем претендовать на внимание Эндара. Делиться любовью Звёздная Валькирия не намерена, это понятно. Однако и Мерсена не потерпит, чтобы кто бы то ни было посмел претендовать на её место подле Властелина — он для неё был и остался таковым. Дочь средневекового Мира отнюдь не обладала характером гаремной наложницы — влюбившаяся в Катри ещё в Пограничном Мире, она не выдала своих чувств ни словом, ни намёком, ни даже мыслью (наверняка и укрывалась магически). Она видела непрерывную череду сменявших друг друга на ложе Властелина женщин (особенно до того, как тот сумел обуздать взбесившийся от Чёрного Яда амулет Инь-Янь) и не желала быть всего лишь одной из многих — это вам не Шемреза! И открылась-то Молодая Колдунья тогда (и только тогда!), когда никаких конкуренток не осталось, открылась со всей своей пылкостью и страстностью. Эндар очень хорошо помнил, что она говорила там, на горном плато Мира Памяти Шоэр, перед расставанием с людьми Исхода, и как это было сказано.

Так что суть проблемы (да, да, проблемы!) не в Натэне, а в Мерсене. Представить себе поединок между Владычицей домена Голубых Хранителей Жизни и ведьмой из Юной Расы нелепо до крайности, такое просто невозможно, да и бессмысленно. Вот если бы Натэна ждала бы Алого Мага только как гостя, но она ясно дала понять в своём последнем послании, что ею движет. Кроме того, надо быть честным перед самим собой — в глубине сердца Эндара безраздельно владычествовала дочь Тенэйи. Отношение же Чародея к Мерсене скорее носило оттенок жалости, нежели истинной любви.

Что же делать? Попытаться поговорить с Молодой Колдунье начистоту, ещё раз, — он ведь ничего не скрыл от неё, и ведьма знает, куда именно они держат путь и зачем. Но дело в том, что Маг знал заранее, что та ему ответит — и как. Оставить девушку здесь, в этом Мире? Да она просто умрёт, завянет, словно сорванный цветок, как только поймёт, что Властелин её бросил. Но ведь точно так же она погибнет и в Мире Натэны, не смирится с тем, что для неё всё кончилось — сколь всё-таки различно отношение к любви у людей и долгоживущих эсков! Мерсена по своей сути была и осталась человеком, несмотря даже на то, что она уже овладела началами Магии Продления Телесного Воплощения и Омоложения. А Эндар ничуть не желает ещё одной смерти, — совсем недавно, в Мире Обители, погибло двадцать шесть Янтарных Искателей, а привёл их туда именно он! — тем более смерти юной ведьмы. Но об изменении собственных планов Алого Мага, связанных с Голубой Волшебницей, не может быть и речи — их с Натэной соединяет слишком крепкое и давнее (не говоря уже о том, что ему с Мерсеной — вдвоём — просто некуда податься; за Эндаром скоро будет гоняться пол-Мироздания, слишком много где он наследил). Так что же делать?

Хотя… Выход должен быть — всегда! Можно ведь аккуратно и осторожно стереть часть памяти Молодой Колдуньи, те её переживания, которые связаны с ним, с Властелином. Конечно, такая операция (ведь дело иметь придётся не только с памятью, но и с чувствами) совсем не для грубых пальцев Воителя — ими только «скальпы» сдирать! Но в Мире Натэны наверняка найдётся достаточно искусная Инь-Ворожея, — и не одна, — которой такая задача как раз по плечу. И это вовсе не будет проявлением жестокости, наоборот, это самый милосердный выход из сложившейся ситуации! Избавившись от бесперспективной (и не несущей с собой ничего, кроме боли и угрозы гибели, причём скорой гибели) любви, ведьма вскорости найдёт ему, Эндару, замену и будет счастлива. А если девушке и будут сниться странные сны о любви Бога, так это только сны, оставляющие ощущение тёплого Непонятного. Сочинит на основании этих снов красивую сказку, и будет рассказывать её потом своим дочерям и внучкам. А те будут внимательно слушать мать и бабушку, широко распахнув такие же синие, как у самой Мерсены, глазёнки…

Остановившись на этом, наиболее рациональном с точки зрения разумного сверхсущества решении, Маг поднялся с поваленного дерева, на котором просидел в размышлениях всё это время. Надо позаботиться о еде: сотворить, например, для Молодой Колдуньи что-нибудь экзотически-вкусное — пусть девочка искренне порадуется! Или просто найти-изловить съедобное местное — естественное. В конце концов, с древнейших времён задача добывания пищи всегда ложилась на мужские плечи! А где, кстати, Хаос носит Мерсену? Конечно, ведьма очень даже в состоянии сама защитить себя почти от любой опасности, а Мир этот выглядит неугрожающим (и запах магии отсутствует), но всё-таки не стоило бы Молодой Колдунье забираться слишком уж далеко.

Эндар быстро и привычно поискал ведьму и успокоился, отметив ровное и мягкое свечение её ауры в какой-нибудь паре сотен шагов от него, в густом кустарнике, — Мерсена увлечённо лакомилась сочными ягодами (не забывая и отложить про запас, явно намереваясь угостить ими Чародея). Алый Маг улыбнулся и сделал несколько шагов к ручью — там среди округлых камней резвилось живое серебро довольно крупной рыбы.

Какое-то странное ощущение коснулось сознания Эндара, резко усилилось — со скоростью горного обвала — и сделалось нестерпимо острым. В тишину и умиротворяющий покой Случайного Мира стремительно вторглось (скорее всего, выпало из-за Барьера Миров) нечто, какая-то Сущность, несущая очень серьёзную магическую мощь. И оттенок окраски магии этого так внезапно появившегося существа был до боли знакомым — алый! Неужели… Да, так и есть, это кто-то из Алых Магов, и находится он где-то совсем рядом.

Эндар торопливо взбежал на невысокую вершину безлесного, поросшего пушистой травой холма, у подножия которого струился ручей, остановился и огляделся.

На обратном склоне холма, всего в десятке шагов от Эндара, раскинув руки, лежал ничком человек — вернее, эск — в боевом облачении Алых Воителей. И одеяние, и физическая оболочка — тело — этого эска явно носили следы жесточайшего боя. Алый плащ был изорван и прожжён в нескольких местах, знаменитый боевой комбинезон Рыцарей Дорог Миров на спине и на боках обильно окрашивала кровь, просочившаяся из-под кольчуги, — сам абсолютный металл нигде не пробило. Ауру лежавшего в траве эска исполосовали тёмные штрихи боли, и даже при беглом осмотре обнаруживались серьёзные ранения Тонких Тел. Это кто же его — и где — так отделал? Что за противник такой? Справиться с Алым Магом-Воителем совсем не просто, это Эндар знал точно — по собственному обширному боевому опыту.

Одним прыжком оказавшись рядом с израненным собратом по оружию, — сработал многосотлетний инстинкт взаимовыручки воина, привычка, вошедшая в кровь и плоть, — Эндар бережно и осторожно перевернул тяжёлое тело… и оцепенел.

Перед ним на расстоянии вытянутой руки в ласковой траве Случайного Мира лежал начальник одиннадцатой фаланги Десятого легиона Алого Ордена Командор Аргентар, чьим непосредственным подчинённым так долго был Капитан Эндар, командир третьей когорты одиннадцатой фаланги. Эндар даже отступил на шаг, не совсем доверяя собственным глазам.

Веки Командора дрогнули, затрепетали, и приоткрылись глаза, и взгляд их был всё тем же — до боли знакомым. Миг и другой Аргентар вглядывался в лицо склонившегося над ним эска, а потом его запёкшиеся губы разомкнулись, и начальник фаланги проговорил-прошептал:

— Ну, здравствуй, пропавший без вести…

Вот так — а Эндар опрометчиво полагал, что изменился до неопознаваемости — по всем параметрам.

— Ты знаешь, я разменял одиннадцатый век бытия в этом воплощении и повидал много всякого разного, но такого не видел даже я — никогда. Я думаю, что такую массированную атаку диких тварей Астрала мог вызвать только сам Хаос, хотя наверняка никто, даже Всеведущие, не смог бы объяснить, как это было сделано. Конечно, наши боевые порядки были расстроены после беспорядочного отхода, скорее даже бегства, — чего уж стесняться точного слова, если так оно и было, — из-под рушившейся Горловины. Мы понесли очень серьёзные потери, — и во время штурма Бастионов, и во время многодневного сражения в Исходном Мире Пожирателей, и особенно при вторжении Хаоса, — а тварей было просто несметное количество. Затрудняюсь сказать даже, сколько именно, заниматься подсчётами в гиперпространстве… И нападали они с такой яростью, что… А какие твари! С какой магией! Никогда бы не поверил, если бы не видел сам, что подобное вообще возможно. А координированность нападения? Да ими словно руководил опытнейший полководец! Нет, такого ещё не бывало. Они лезли и лезли, лезли остервенело, и одновременно слаженно, будто бы направляемые умелой рукой. Совсем не так, как обычно: куснула — и шмыг между измерений! Да и сами встречи-то чисто случайные, сам знаешь, так, несколько бестелесных, не более того… А тут…

…Мы хорошо подготовили Великое Очищение — гибель Конунга Рэндальфа и многих сотен его воинов оказалась не напрасной. Мы знали, куда идти и как, и что нас ожидает в Горловине и за ней. Все уцелевшие Викинги, побывавшие там и сохранившие память и Душу, — а их и набралось-то не более десятка! — были тщательнейшим образом опрошены. Искатели охотно шли нам навстречу — их обжигала жажда мести за павших товарищей. Нам стали известны мельчайшие детали — конфигурация Серого Мира, Большого Гнездилища (это самоназвание, примерный перевод) Пожирателей Разума, его природные особенности — в том числе особенности распределения магических потоков Силы, астральные и обычные пути Загорловинного Пространства. Все уцелевшие Янтарные Маги Рэндальфа вызвались быть проводниками, так что у нас было и это преимущество.

В ходе стратегической разработки плана Великого Очищения рассматривались два варианта. Первый — штурм Горловины, прорыв в Исходный Мир Детей Хаоса и последующее полное уничтожение его мерзких обитателей вместе с их жилищами, уничтожение их всех — до единого! Второй вариант был более осторожным: двое из Магистров предложили просто отсечь Серые Миры от плоти Познаваемой Вселенной. Довольно разумно, с определённой точки зрения, и вполне осуществимо — теоретически и практически. Протяжённость пространства Горловины невелика (по меркам расстояний, на которые тянутся Дороги Миров), и планомерные методичные удары Абсолютным Оружием (с привлечением достаточных сил и концентрации магии, конечно) в итоге привели бы к тому, что искажённая плоть Мироздания во всей Горловине была бы полностью уничтожена, обращена в ничто. Большое Гнездилище оторвало бы от тела Познаваемой Вселенной, и Серые Миры — вместе со всем их населением — канули бы в Вечный Хаос. И потери второй вариант предполагал гораздо меньшие, нежели те, которые неминуемо стали бы следствием затяжных и упорных битв с несметными полчищами Пожирателей в их родном доме.

Но всё дело в том, что никто из мудрейших Магов (и не только среди Алых, мы консультировались по данному вопросу и со многими другими, в том числе и с Серебряными Всеведущими) не мог сказать точно: что именно произойдёт с Серыми Мирами в никому не ведомых дебрях Хаоса? Растворятся ли они, или же, после долгого дрейфа по волнам Первичного, прилепятся снова к ткани Познаваемой Вселенной — но уже совершенно в другом месте? Серые Твари суть творение Вечного Внешнего Хаоса (хотя понятия «Хаос» и «творение» как-то малосовместимы), и очень может быть, что даже длительное пребывание Серого Острова вне Познаваемой Вселенной не причинит этому острову никакого вреда. А потом — неважно, сколько пройдёт времени, века, тысячелетия или больше, — Исходный Мир Пожирателей опять приблизится к обитаемым Мирам, населённым Жизнью. Серые Твари прогрызут проход (они на такое способны), возникнет новая Горловина, и всё начнётся сначала. И опять придётся Алым Воителям — пусть даже нашим далёким потомкам — вырезать или выжигать этот чудовищный нарыв. И ещё вопрос: а чему смогут научиться Пожиратели в чреве их Прародителя? Какую новую страшную магию они принесут с собой в следующий раз? Ведь любые Носители Разума способны к самосовершенствованию, и Дикий Разум не исключение. Удастся ли справиться с ними вообще во время их Второго Пришествия?

Нет, такой риск для нас, Алых Воителей, неприемлем. Мы не можем оставлять в подарок грядущими поколениями всех бесчисленных разумных рас мину замедленного действия. Потери — что ж, на них мы обязаны пойти в полном соответствии с Долгом Алых Магов-Воителей, Вечных Борцов с Вечным Злом. Пожар должен быть потушен до последней искры, нельзя оставлять тлеющие головешки, из которых возгорится новое пламя! А когда тушат огонь, то на ожоги внимания не обращают. И поэтому осторожный вариант был отвергнут, а к исполнению принят первый вариант — штурм, и только штурм!

…Совет Магистров выделил для операции четыре легиона: Второй, Пятый, Седьмой и наш Десятый. Боевые соединения перебрасывались из Дальних Миров, из материнских Миров Алых и из Привычного Мира иных галактик, причём отбирались наиболее боеспособные части, обладавшие серьёзным опытом ведения магических сражений с самыми разнообразными противниками. Одиннадцатый легион сменил Десятый на патрулировании Миров техногенных цивилизаций, и мы вошли в состав Армии Прорыва. Уж Десятый-то с кем только не воевал, с какими только врагами не сталкивался — лучшее соединение Ордена!

Первоначально Магистры намеревались направить в Мир Серых шесть легионов — почти половину всех сил Ордена, но потом скорректировали своё решение. И поступили они, на мой взгляд, достаточно мудро — слишком большая численность скорее стала бы просто помехой. Пространство Исходного Мира Пожирателей Разума относительно ограничено (не говоря уже о теснине Горловины), и Маги просто мешали бы друг другу. Что это за бой, когда нельзя по-настоящему размахнуться, не опасаясь при этом задеть кого-нибудь из своих?

…Бастионы Горловины поддались не сразу и не вдруг. Изменённое Пространство-Время — дьявольски сложная для преодоления штука. Однако мы справились: пробивали бреши в стенах Абсолютным Оружием и проникали в эти проломы, пока заращивающаяся плоть Мироздания ещё не подвергалась изменениям и не превратилась вновь в часть Бастиона. Спасибо Магам-Наставникам и Занятым Познанием — они разработали для Воителей Ордена целую систему Заклятий Обращения. И мы пустили эти заклинания в ход, когда врывались в бреши. И они работали, как работает вонзившаяся в тело монстра отравленная стрела (при этих словах Командора Эндару припомнилось вдруг, как расправлялись с хугу-хугу и ему подобными охотники погибшего лесного племени ан-мо-куну). Окружавшее точки прорыва мутированное Пространство-Время возвращалось в своё нормальное состояние. Закрепившиеся в брешах когорты уступали место фалангам, а те, в свою очередь, мостили дорогу легионам. И это было единственно возможным методом широкомасштабного прорыва — не могли же мы выжечь всю Горловину! Мы бы тогда сами захлопнули единственную дверь, ведущую в Мир Серых Тварей. А так мы сокрушили Бастионы, сохранились лишь отдельные участки оборонительных линий Пожирателей — магическим зрением можно увидеть серые изломанные клыки, остатки некогда неприступных укреплений.

И мы прорвались, мы вошли в Исходный Мир этих тварей — в Большое Гнездилище, как они его называли. Мы — это почти сто четырнадцать тысяч Алых Магов-Воителей. Я говорю «почти», потому что некоторые потери при штурме Бастионов мы всё-таки понесли — Серые бросались на нас толпами из внезапно распахивавшихся тайных «ворот» и врезались в ряды легионов. Урон был относительно невелик, но несколько сотен — до тысячи — бойцов мы потеряли (в основном, правда, ранеными — их отправляли в тыл). Но как бы то ни было, Прорыв состоялся — наши легионы ворвались в Серые Миры и потекли неудержимой всесокрушающей лавиной! — в голосе Командора явственно звучала гордость истинного Алого Воителя.

— Десятый вёл Магистр Арфордар-дан — ты его знаешь. Хороший был командующий и очень сильный Маг — был. Но об этом — об обстоятельствах его гибели — я расскажу чуть позже.

Катящийся вал наших легионов сметал всё на своём пути. Выйдя на оперативный простор, мы смогли развернуть наш привычный сомкнутый строй, устойчивую симметричную боевую структуру. Неистовые контратаки Серых Тварей разбивались о стену наших фаланг, как волна морского прибоя рассыпается водяной мельчайшей пылью, встретив с разбега скалистую твердь берегового утёса. Мы продвигались вперёд, шаг за шагом, ломая сопротивление Серых и истребляя их без счёта — в ход пошла вся подвластная нам боевая магия. Концентрированные удары Абсолютного Оружия вырывали громадные клочья плоти Серого Мира — настолько громадные, что в одну такую «воронку» без труда провалилась бы целая планетная система вместе со своим светилом. Цепные Молнии Распада — в каждую из них вкладывалась магическая мощь тысяч Воителей — выкашивали целые орды Пожирателей, Дети Хаоса гибли тысячами, десятками тысяч! Но врагов были многие миллионы, и мы тоже несли потери. За всё время боёв в Загорловинье армия Прорыва потеряла до десяти процентов личного состава, и половину от этого числа составляли безвозвратные потери. Нет, Порождениям Дикого Разума не удавалось пожрать Души — почти не удавалось, но беда в том, что обычные пути, по которым Первичные Матрицы уходят в Тонкий Мир, в Исходном Мире Пожирателей искажены, путь становится долог и извилист, и кроме того, поблизости нет ареалов обитания любых разумных рас — почти нет возможности для реинкарнации в обозримом будущем.

И всё-таки мы продолжали наступление — на полдороге не останавливаются. Положение осложнилось тем, что Серый Мир оказался не единым — он походил на пчелиные соты, на ряд Миров, разделённых перегородками. И каждая «ячейка» этих сот — каждая! — буквально кишела Серыми Тварями! Легионы Воителей сражались с предельной беспощадностью — пленные нам не требовались. Мы выжигали один Серый Мир за другим, выжигали полностью, без остатка, вместе со всем его населением, — против истекающей сукровицей и гноем язвы очень помогает калёное железо! Уничтожив один Мир, мы ломали перегородку и приступали к уничтожению следующего. Седьмой легион пришлось держать во втором эшелоне — Пожиратели наносили удары во фланг и тыл наступающим, просачиваясь через местный Астрал, и эти удары в спину надо было чем-то парировать.

…Привычный нам счёт времени в Серых Мирах теряется — там нет солнца, нет ни в одной из «ячеек». По моим подсчётам, мы бились шестнадцать стандартных дней — шестнадцать дней упорных и кровопролитных боёв! Мало-помалу сопротивление врага слабело, его контратаки выдыхались. Перелом обозначился, а в конечной победе мы и не сомневались — не сомневались с самого начала. И тут вмешался Хаос…

Ты сам прекрасно знаешь, что Лавины являются непредсказуемо. Но тогда сложилось полное впечатление того, что Хаос среагировал на наш Прорыв и на грозящее Серым Мирам окончательное уничтожение. Прародитель пришёл на помощь своим чадам — правда, в очень своеобразной форме…

Лавины рушились на Большое Гнездилище со всех сторон, и мощь их превосходила всё виденное нами ранее. И их было много, целая серия, десять-двенадцать и более. Лавины сметали целые области Исходного Мира Пожирателей полностью, вместе с ещё копошащимися Серыми Тварями — и вместе с когортами Алых Магов-Воителей… И что хуже всего, Лавина — самая мощная из всех — упала прямо на Горловину, отрезая нам путь к отступлению.

Арфордар-дан — а он совмещал пост командующего Десятым легионом и пост главкома Армии Прорыва — первым (и очень быстро!) понял, чем грозит легионам всё происходящее. Десятый — лучший из легионов Ордена — стремительно перебросился к Горловине, чтобы остановить и придержать распространение Лавины, пока остальные легионы не покинут Большое Гнездилище. Оставаться там и продолжать сражение уже не имело смысла — Лавины довершат уничтожение всех «ячеек» Серого Мира с не меньшей эффективностью, чем магия Абсолютного Оружия. Теперь нам следовало отходить, и отходить с наименьшими потерями.

Десятый свою задачу выполнил — удержал Лавину, пока Седьмой, Второй и Пятый легионы не покинули уничтожаемые Серые Миры. Десятый держался, хотя Алые Маги гибли под чёрным ничто когортами, но когда отход почти завершился, — поредевшие легионы уходили в гиперпространство, — по Горловине с другой стороны ударила ещё одна Лавина.

Арфордар-дан со своим штабом оказался прямо на пути этой последней Лавины — я видел, как это произошло. Чёрные языки хищно и плотоядно охватили отчаянно отбивавшихся воинов Ордена и сломили их сопротивление за несколько мгновений. Несколько сотен Алых Магов просто исчезли в колышущейся тьме Лавины, пропали, растворились бесследно! Последнее, что успел сделать Арфордар-дан — это послать мне мыслеприказ о передаче командования Десятым легионом (вернее, его остатками — под Лавинами осталось до трети его воинов). Магистр был истинным Алым Воителем, до конца помнившим о Долге Истребителей Зла…

Великое Очищение свершилось — Серые Миры перестали существовать, но мы отходили с тяжёлым сердцем. Слишком высокую цену заплатили алые эски за эту победу, и слишком много их осталось в Горловине и в Большом Гнездилище. И мы ещё не знали, что ждёт нас впереди, в Астрале, — а ждала нас та самая неистовая атака Диких Тварей Псевдореальности.

Маги-Воители устали, многие были изранены, и строй отступавшего легиона выглядел далеко не симметричным. А нападение астральных Сущностей, повторяю, было превосходно организовано. В Астрале биться трудно, и магия нападавших была нам неведома — такой мы ещё не знали: они били по Тонким Телам. Мы отбивались клинками — самым надёжным оружием для гиперпространственных схваток, — а твари так и лезли прямо под наши мечи! Они распадались под ударами, но на месте развоплощённых появлялись всё новые и новые! Им удавалось отбивать наши удары или блокировать их своей магией, так что уничтожили мы их не так много — атаку нам отбить не удалось. И Десятый, наш непобедимый Десятый, — Аргентар скрипнул зубами, — дрогнул… И очень скоро наше отступление превратилось в обыкновенное беспорядочное бегство — лишь бы оторваться, лишь бы спастись… Удалось это далеко не всем — в астральной битве погибли тысячи Магов, и ещё тысячи были убиты во время бегства. Десятый легион понёс чудовищные потери — он лишился половины (а, может быть, даже двух третей своего состава). Потребуется много времени для того, чтобы феникс возродился из пепла…

Командор замолчал, а Эндар смотрел на него и думал — да, только истинный Алый Маг-Воитель способен на такого рода повествование, где специфическая военная терминология причудливо переплетена с поэзией древних саг.

Мало-помалу Аргентар приходил в себя — Эндар чётко видел это. Лежавший (опираясь на локоть) в начале своего рассказа, Командор приподнялся и сел, и даже несколько раз привставал перед сидевшим напротив него Эндаром. Повреждения физического тела Аргентар почти полностью регенерировал, не теряя при этом нить рассказа, и теперь более-менее успешно латал прорехи в Тонких Телах. Помогать ему в этом Эндар не спешил — Командор не просил помощи, а самому беглому Магу почему-то казалось, что чем слабее будет его бывший командир, тем лучше.

Что-то было очень не так в поведении грозного Воителя, он вёл себя как-то странно. Не задал ни одного вопроса относительно того, чем же занимался Эндар все эти годы, и самое главное — почему вообще от него так долго не было ни слуху, ни духу? А ведь Аргентар наверняка давно уже (едва ли не с первых мгновений их столь неожиданной встречи) понял, что его бывший подчинённый не возвращался вполне сознательно, дезертировал со Знанием, то есть совершил тяжелейшее преступление против Кодекса Алого Ордена. И как же должен был бы поступить жёсткий и беспощадный (в равной мере по отношению к врагам и к любым колебаниям своих же Магов) — иным его никто и не знал — Командор, без пяти минут Магистр? Да как минимум учинить беглецу строгий допрос с пристрастием, а то и просто скрутить его и доставить прямиком в Цитадель, за красно-чёрные стены Узилища, на суд и праведную — с точки зрения любого верного солдата Ордена — расправу. А если Аргентар опасался (хотя на памяти Эндара Командор никогда и ничего не опасался, он просто проявлял холодную рассудительность), что у него самого из-за ранений не хватит сил в одиночку справиться с дезертиром, то он легко мог бы вызвать подмогу. В Астрале наверняка оставались ещё сотни (если не тысячи) Воителей из растрёпанного Десятого легиона, отступавшего от руин Исходного Мира Пожирателей Разума, да и обычные патрули Алых должны были находиться относительно неподалёку — ведь далеко не вся воинская сила Ордена была занята только Великим Очищением. Есть вещи, которые не прощаются Кодексом Алых Магов-Воителей — достаточно вспомнить хотя бы гибель Гейртара…

А как поступил непримиримый по отношению к трусости (а тем более к предательству — ведь именно так классифицировал бы поступок Капитана Эндара всё тот же Кодекс) начальник фаланги (а ныне временный командующий легиона) Аргентар? Начал пространно и подробно рассказывать сам: о прорыве укреплений Горловины, об эпическом побоище в Гнездилище, о вторжении каскада Лавин, о разрушении Серых Миров, о невиданно яростной атаке Диких Тварей Астрала! Так спешил поделиться впечатлениями с первым же благодарным слушателем? Нелепее предположения и быть не может! Нет, если Аргентар не предпринял в отношении отступника-беглеца никаких наказующих действий, более того, даже не стал его ни о чём спрашивать, значит, это как-то напрямую связано с планами Командора, причём с планами ближайшими. Всё-таки не зря Эндар несколько лет пробыл под началом Аргентара — бывший Капитан хорошо изучил характер Командора и знал его предельный рационализм.

Поэтому-то беглец спокойно (относительно спокойно) ждал, что же будет дальше, только чуть-чуть напрягся, чтобы не быть захваченным врасплох. Так, на всякий случай — мало ли что…

А Командор продолжал свой рассказ как ни в чём не бывало, словно они с Эндаром сидели за столом в зале замка в Мире Сказочных за доброй кружкой пива, и Капитан никуда не пропадал, и вообще не случилось ровным счётом ничего, что заслуживало бы какого-то особого внимания.

Но Эндар его уже почти не слушал. Командор становился всё сильнее, оправляясь от ран. Может быть, весь его рассказ — это просто уловка, предназначение которой выиграть время, набраться сил и задавить изменника наверняка? Такое вполне в стиле Аргентара. Хотя нет, с такими серьёзными ранениями астрального и прочих Высших Тел ему самому не справиться — самолечение в данном случае малоэффективно. Здесь нужна помощь извне, и помощь опытного Целителя — класса Аэль, например. Да, Аэль…

И тут вдруг — неожиданно для самого себя — Эндар прервал плавное течение речи Командора вопросом:

— А что случилось с Аэль?

Эндар не смог бы объяснить, почему он задал этот вопрос, и задал его именно в такой форме, и с чего он вообще взял, что с Аэль что-то случилось? Основываясь только на слепке памяти Иридия? Или что-то подсказало ему — с Аэль действительно случилось нечто серьёзное? Как бы то ни было, вопрос был задан.

Аргентар споткнулся на полуслове и бросил на Эндара быстрый взгляд.

— С Аэль? А почему ты спрашиваешь об этой… — Эндар готов был поклясться чем угодно, что с уст Командора готово сорваться самое чёрное ругательство. — Так запомнилось её искусство? — последнее слово прозвучало более чем двусмысленно. — Аэль больше нет в Мире Сказочных.

— Она что, вернулась к мужу, в материнские Миры Алых?

— К мужу? А у неё нет никакого мужа, да и не было никогда, — насколько я знаю. Дети — да, двое, сын и дочь, где-то там, дома, а вот насчёт мужа или там мужей…

— Так она что, возвратилась домой, или…

— Ты не понял. Её нет вообще — она погибла.

— Погибла?

— Да. Ввязалась в глупейшую историю с этим спасённым тобой Техномагом, забила себе сознание любовью, — последнее слово Командор произнёс с еле скрываемым презрением, — и в результате… Технолидер исчез, я подозревал неладное, хотя она и пыталась рассказывать мне какие-то сказки о похищении его эххами.

— И что потом?

— Потом? Потом её должны были просканировать магически — я сам настаивал на этом. Утечка Знания — вещь очень серьёзная! — При этих словах колючий взгляд Аргентара царапнул собеседника, и Эндар насторожился. — Но мы не успели — она саморазвоплотилась, как только почувствовала, что за ней вот-вот придут. Сильная была Магиня… И как женщина — м-м-м…

Так, значит, и Аргентар отведал любви Целительницы… Впрочем, чему тут удивляться: если Аэль выполняла приказы Командора, то уж что касается постели… Да и любила она это дело — как любая Инь-Ворожея.

— А зачем ты подложил её мне? — вырвалось у Эндара.

— Я считал тебя умнее. Ты что, сам не догадался?

— Догадался, но хотелось бы услышать, — никогда раньше Капитан Эндар не осмелился бы так разговаривать с грозным Командором, — от тебя самого.

— Да, именно поэтому. Ордену не нужны небоевые потери. Инь-Магия несёт в себе не меньшую угрозу, чем злое чародейство Чёрных Разрушителей. Ты хороший солдат — был таким, по крайней мере, и мы…

— Решили за меня, с кем мне спать?

— Не без этого, — цинично ответил Командор. — Но вообще-то Аэль и сама была отнюдь не против — ты ей понравился.

— Она что, и об этом тебе доложила?

— Зачем же? — вполне искренне удивился Командор. — Подобную мелочь я в состоянии разглядеть и сам, тут и заклятий особо сложных не требуется. Но мне не нравится, когда из-за так называемой любви гибнут ценные Боевые Маги — вспомни, чем кончил Гейртар. Поэтому изначально я велел Аэль излечивать тебя не только чистым целительством.

— А почему она вообще слушалась тебя? Она же не воин Ордена, а свободная эскиня свободной Расы, и вовсе не обязана…

— А вот тут мы и подходим к самому главному. Ты, наверно, смотришь на меня и удивляешься: а с чего это вдруг Командор Аргентар сидит тут и разводит со мной долгие разговоры вместо того, чтобы наложить на меня соответствующее заклятье да препроводить пред светлые очи Магистров? Ты же предатель, бывший Капитан Эндар, — Аргентар произнёс слово «бывший» с подчёркнутым нажимом, — предатель и дезертир, и твоё геройское поведение при прорыве Лавины ни в коей мере не умаляет твоей вины в том, что ты сделал после этого прорыва! А с предателями и дезертирами Орден поступает вполне определённым образом. Надеюсь, ты знаешь, каким именно?

— Знаю, Командор.

— Ну, вот и прекрасно! Только всё дело в том, что мне нет никакого резона поступать именно так. Может быть, если бы на твоём месте был бы кто-нибудь менее ценный как Маг-Воитель, я и не медлил бы. Но я видел тебя в бою, и не раз. Ты нужен мне — мне лично.

— Зачем же?

— Зачем? У каждого своя заветная мечта и цель, Эндар. Вот ты, например: что заставило тебя не возвращаться? Я не верю, что причиной была всего лишь любовь, ты не Гейртар. Скорее всего, у тебя имелись на то гораздо более веские основания — меня даже не очень интересуют, какие именно. Пока не интересуют, если мне потребуется — я узнаю. — Голос Командора зазвучал угрожающе, и Эндар внутренне подобрался. — И у меня есть своё, то, что я прятал очень глубоко и достаточно долго, сотни лет. И это своё — Власть! Да, Эндар, власть — и ни что иное! Удивляешься? Почти Магистр Ордена Алых Магов-Воителей — какой ещё власти ему не хватает? Объясняю — верховной единоличной власти над всем Орденом, ни больше, ни меньше. Твои любимые Голубые Хранительницы Жизни, чем они занимаются сейчас — и весьма активно занимаются, а? Правильно, они расширяют свои домены до размеров королевств! Так почему же Алым этот путь заказан? Орден как таковой себя изжил, должна быть Империя Алых Магов-Воителей, а Империи нужен Император. И этим Императором буду я, Аргентар!

Я давно лелеял эту мысль и терпеливо взращивал её в глубине души. Я вербовал себе сторонников везде: и в гвардии (центурион Аротрагар, например), и собственно в легионах, и среди Наставников, и среди Целителей. Аэль была среди Посвящённых, и если бы она не потеряла голову из-за этого мальчишки, — Эндар подумал, что тысячелетний Аргентар имеет полное право так называть столетнего Иридия, — то она вознеслась бы так высоко, что голова может закружиться. Я готовился, и я готов, — в голосе Командора лязгнуло боевое железо, — моё время пришло! В Ордене разброд, мы понесли тяжелейшие потери при проведении Великого Очищения — хотя и добились своего, в конечном счёте. Магистров сейчас двенадцать — чётное число, — и важные решения зачастую не могут быть приняты из-за того, что голоса будут разделяться поровну. Пора действовать! И мне нужны ещё сторонники, и чем больше, тем лучше. Ты подходишь мне, Эндар, и я зову тебя за собой. Поверь, ты не пожалеешь!

Аргентар вскочил и выпрямился во весь свой немалый рост, глаза горели, сильные руки сжались в кулаки. Командор будто бы разом залечил все свои тяжелейшие раны и перестал ощущать боль, и алый плащ за его спиной казался языком ожившего огня.

— Ты беглец и изгой, у тебя нет будущего, а я предлагаю тебе всё — или почти всё!

— Ты предлагаешь мне так много? Ты настолько уверен в своих силах, уверен, что тебе есть что противопоставить легионам Ордена? Не думаю, что большинство Воителей отринут Долг, оставят Магистров и пойдут за тобой, несмотря на весь твой авторитет! — Эндар тоже поднялся с травы и стоял теперь с Командором лицом к лицу.

— Опасаешься прогадать? — усмехнулся Аргентар. — Правильно, эск, рационализм — это основа всего. Не беспокойся, кое-что найдётся. Големов создать нетрудно, а Души, — он снова усмехнулся, — подберём. Не совсем, конечно, Души, однако сойдёт…

«Пантеон! — мелькнуло в сознании Эндара. — Так вот оно что — Пантеон! Ну конечно, что будет, если кто-то завладеет Пантеоном не с самыми лучшими намерениями, — именно об этом я подумал тогда, на Цитадели. Миллионы солдат, владеющих боевой магией, но не отягощённых высокой этикой Рыцарей Дорог Миров… А ведь так можно зайти очень далеко — помнится мне, Епископ тоже убеждал, что Серебряные ищут Орб Силы только из благих побуждений…».

— Ты очень откровенен, Командор, — медленно произнёс Эндар, — не слишком ли ты откровенен? Ты назвал меня предателем, а кто есть ты сам? Ты заговорщик, готовящий мятеж против Ордена! Твоё преступление против Кодекса гораздо тяжелее моего, Аргентар.

— Очень может быть, что ты и прав, — легко согласился Командор — слишком легко. — Но что это меняет? У тебя просто нет другого выбора, беглец. Или ты идёшь со мной — или отправляешься в Узилище со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Эндару показалось, что время повернулось вспять. Развевающийся алый плащ Командора внезапно сменил цвет и резко поголубел, а в жёстких чертах Мага-Воителя проступили вдруг тонкие линии прекрасного лица Звёздной Владычицы Кариссы. Всё повторяется с почти полной точностью: кто-то жаждет власти и ставит его, Эндара, перед однозначной дилеммой — или-или. Помоги будущей Королеве — или она покарает тебя за нарушение Равновесия, за преступление против Мироздания. Стань в ряды сторонников Императора Аргентара Первого — или прими казнь за предательство, за преступление против Кодекса Ордена Алых Магов-Воителей. Как они мне все надоели…

— Власть, Командор, особенно единоличная неограниченная, — это отрава. Я имею право так говорить — я сам вкусил этой отравы. Ты сказал, что Инь-Магия пострашнее колдовства Чёрных Разрушителей, а я скажу, что власть (точнее, жажда власти) грозит любому Носителю Разума куда более тяжкими последствиями, нежели совокупное применение всех видов чародейства Несущих Зло или Ставших-на-Путь-Зла, которые нам ведомы. Жажда власти разрушительна сама по себе, изначально и в принципе, и защиты от этого не существует!

— Ты что, пытаешься переубедить меня или просто решил осветить отдельные аспекты природы Зла? Так перевоспитывать меня бессмысленно, да и не тебе этим заниматься; а о природе Зла я знаю достаточно, ты уж поверь мне на слово.

— Я не собираюсь тебя разубеждать, — Эндар покачал головой, — это действительно безнадёжно. Болезнь пустила слишком глубокие корни, тут оказалась бы бессильной даже наша любвеобильная Аэль. Я просто хотел объяснить моё отношение к данному предмету, объяснить предельно доходчиво.

— А меня не интересует твоё отношение к проблеме власти, — отрезал командующий легиона, — не тебе дано стать Императором! Всё, что от тебя сейчас требуется — это дать чёткий и ясный ответ «да» или «нет» на чётко и ясно поставленный вопрос. И времени на долгие размышления, — Аргентар взглянул вверх, в ослепительно синее безоблачное небо, — у тебя нет. Скоро, как мне кажется, здесь будут другие Алые Воители, верные солдаты Ордена. Многие из них хорошо тебя знают и помнят, и мне будет несколько затруднительно объяснить им, куда же ты подевался и почему так долго отсутствовал. Разве что, — отмеченные шрамом губы Командора вновь тронула кривая (такая знакомая Эндару по былым временам!) усмешка, — сказать им, что ты выполнял спецзадание от Круга Посвящённых. Но ты Посвящённым не являешься — пока не являешься. Так что решай, и решай быстро! Я никогда не любил долго ждать, а сейчас тем более не люблю — у меня у самого мало времени.

— Мало времени… — задумчиво сказал Эндар. — Я знавал — не так давно — одну Звёздную Владычицу. Она страстно мечтала стать Королевой и стала ей — с моей помощью. Вот только дорога к трону отняла у неё столько времени, что она умерла от старости, умерла дряхлой старухой, хотя это так несвойственно Волшебницам вообще и Голубым Хранительницам в частности. Пугающая судьба, Командор.

— Я никогда и ничего не боялся, бывший Капитан, и тебе это известно. — Аргентар не понял смысла сказанного Эндаром — он ведь не знал истории Королевства Шести Доменов. Перетрясти память своего былого подчинённого у Командора не было ни сил, ни времени, а сам Эндар ему ничего не рассказал — Аргентар его не спрашивал, наоборот, всё время говорил сам. Командор смотрел на Эндара и ждал ответа — прямого и чёткого. Ответа, который должен дать солдат на прямой и чёткий вопрос вышестоящего командира.

— Мне очень жаль, — очень спокойно проговорил Эндар, глядя прямо в глаза начальнику одиннадцатой фаланги Десятого легиона Ордена Алых Магов-Воителей, а ныне временному командующему этого легиона и претенденту на корону Императора ещё несуществующей Империи Алых; и слова беглого Мага прозвучали невероятно и дико — такого никогда не сказал бы один Алый Воитель другому, — что ты вышел живым из побоища в Большом Гнездилище, что тебя не накрыл чёрный язык Лавины Хаоса, — ощущение, кстати, незабываемое! — и что Дикие Твари Астрала уделили тебе недостаточно внимания — явно недостаточно.

На этот раз Аргентар понял его. Он ничего не ответил, но глаза его сделались вдруг совершенно бешеными. Удивительно — эски, как известно, безэмоциональны, тем более эски-Маги уровня почти Магистра Ордена Алых Магов-Воителей, лучших бойцов всей Познаваемой Вселенной.

По глазам ударил режущий свет. Командор решил, что время уговоров истекло, и перешёл к действиям — стремительно, в полную оставшуюся у него силу и со всем доступным ему магическим умением.

Удар оглушил Эндара, реальность закачалась перед беглым Магом, и тут же он ощутил стягивающиеся петли паутины вокруг своей сущности — Командор брал пленного по всем правилам магического боя.

Три года назад — да будь ещё к тому же Командор полон сил — Эндар был бы уже спелёнат по рукам и ногам. Но беглый Маг, Маг-одиночка узнал очень много нового за это время — он перестал быть прежним Капитаном Эндаром.

Неведомый Маг ужом выскользнул из стягивавшихся пут и несколькими взмахами призрачного лезвия рассёк их на шевелящиеся обрывки.

Качание картины Случайного Мира прекратилось, жёсткое лицо Аргентара с холодными глазами — в бою тот неподвластен эмоциям абсолютно — снова сделалось ясно различимым.

А ты многому научился, беглец. Жаль, что ты не со мной, — прозвучало в сознании Эндара. — Такой ценный Боевой Маг… И тут же Эндар поймал след посланного Командором сообщения. Аргентар не то что бы сомневался в своих силах, просто он никогда не отступал от своего излюбленного правила: действовать только наверняка, не оставляя места никаким случайностям.

Тебя будут гнать, как дикого зверя, гнать, пока не загонят… — эта мысль Командора была окрашена неприкрытым торжеством, и Эндар понял, что выбора — снова, в который уже раз! — у него нет. Аргентар не выпустит его, бежать не получится, да и не мог бывший Властелин бросить Мерсену. Бедная девочка, она, наверно, собирает себе ягоды и даже не подозревает, какие страсти разбушевались на невысоком травянистом холме! Да, им не уйти, а как только подойдут другие верные солдаты Ордена…

Значит, остаётся одно-единственное — победить! И как можно скорее, пока не стало слишком поздно.

Эндар вырвал из ножен свой старый добрый меч, который он сделал себе ещё будучи Властелином Пограничного Мира, и обрушил казавшийся неотвратимым удар на неприкрытую голову Командора.

Удар был отбит. В правой руке Аргентара полыхнул нестерпимо ярким алым огнём молниеносно сотворённый клинок. Эндар атаковал снова, лезвия с лязгом столкнулись и сломались — одновременно, у самых рукоятей. Магия встретилась с равной магией, заклятья взаимоуничтожились.

И в следующее мгновение противники просто бросились друг на друга — одна и та же мысль пришла им на ум в один и тот же миг.

Собственно говоря, Магам не было ровным счётом никакой необходимости физически вцепляться друг другу в горло — всё равно работали заклинания. Просто за долгую-долгую историю овладения человеком Высшей Магией и превращения его в эска жест или слово всегда играли важную роль инициатора или катализатора магического действия, поддерживая, проясняя и усиливая суть пущенного в ход чародейства и помогая тем самым сознанию.

Равновесие продолжалось всего несколько секунд. А потом Эндар ощутил, что Командор медленно, — очень медленно! — но верно одолевает. Он таки брал верх, старый и опытный Маг-Воитель, встретивший на своей Дороге Миров несчётное количество врагов и схваток с ними за тысячу с лишним прожитых им стандартных лет. И похоже, Аргентар передумал брать беглеца живым: слишком много знал теперь Эндар о ближайших планах Командора, и если содержимое памяти дезертира станет достоянием Совета Магистров…

Эндар был вынужден выпустить горло Командора и перехватить его цепкие и сильные кисти, стальными тисками сжимавшие шею беглого Мага. Оборона обычно — в конце концов — проигрывает наступлению, но что ему ещё оставалось делать! Только попытаться разжать или хотя бы ослабить смертельный захват…

И вдруг между ломавшими друг друга эсками мелькнула стремительная тень. Молодая Колдунья кинулась на Командора с решимостью птицы, защищающей гнездо с птенцами от подбиравшейся к ним змеи. Такой она и осталась в памяти Эндара — вытянувшаяся в броске, с полыхающими безумным синим огнём глазами и с тускло мерцающим клинком в руке.

Командор оставался Командором. Аргентар отмахнулся левой рукой (вынужденно отпустив при этом горло своего врага) и отбросил ведьму, как матёрый медведь отбрасывает набросившуюся на него и задыхающуюся от праведной ярости и охотничьего азарта лайку. Клинок Мерсены переломился (магия!), девушка отлетела вниз по склону холма шагов на двадцать и бессильно распласталась в густой зелёной траве. Но один-единственный — и такой необходимый! — миг она подарила своему Властелину…

Эндар уже понял, что состязание в уровне владения чистой Силой он неизбежно проиграет — несмотря на все свои ранения (в том числе и астрального тела), Командор всё-таки оставался сильнее его. На самую малость, но сильнее. И тогда беглый Маг пустил в ход своё заветное заклинание, которое он приготовил из трофейного знания, добытого у Епископа Оголтелых в тот столь памятный день схватки в подземелье Храма Хурру, у постамента Орба Силы.

Тонкий стилет жалящей змеёй скользнул сквозь защиту Аргентара, пробил её и дотянулся до самой сердцевины магической сути Командора Алого Ордена.

Глаза Аргентара — они были совсем рядом, и Эндар очень хорошо различал их выражение, — наполнились изумлением. С подобным не сталкивался даже многоопытный Командор за все свои тысячу с лишним прожитых стандартных лет. Эндар знал, что именно чувствует сейчас его враг — ощущение полного магического бессилия хорошо запомнилось Властелину.

Правая рука Командора соскользнула с горла Эндара, Аргентар обмяк и поплыл, отчаянно пытаясь противостоять неведомой ему не-магии. Он боролся, искал выход, старался зачерпнуть Силу и слепить хоть какое-нибудь заклятье, но тщетно. И тогда Эндар выбросил вперёд обе ладони и ударил — с двух рук.

Ветвящиеся молнии беспощадно хлестали Аргентара, непрерывно следуя одна за другой. Эндар крошил остатки защиты Командора, которая была поставлена ещё до начала воздействия заклинания из арсенала Всеведущих и теперь держалась автоматически. Летели обрывки алого плаща, осколки абсолютного металла доспехов и ошмётки окровавленной плоти. Под ударами содрогалась вся многомерная структура Тонких Тел Аргентара, вытягивались и лопались их тончайшие связи. Защита Командора распадалась, таяла, словно снег под лучами вешнего солнца. Ещё немного, — Эндар уже и сам изнемогал, — и вся многослойная магическая оборона Аргентара с почти слышимым хрустом рухнула.

Конвульсивно дёргающееся тело Командора (он всё ещё на что-то надеялся и сопротивлялся — отчаянно, до конца) безвольно сникло, Аргентар зашатался. Не знавший доселе поражений великий воин не мог поверить в победу врага — придётся убедить его в этом.

Руки Эндара сомкнулись на горле начальника одиннадцатой фаланги и временного командующего Десятого легиона и резким движением разорвали золочёную цепь-ожерелье из абсолютного металла на могучей шее — не только символ статуса, но и артефакт, усиливавший магические действия любого Алого Мага-Воителя в ранге Командора и постоянно носимый его владельцем (как браслет на запястье — Капитаном, или перстень на пальце — Ведущим).

Аргентар начал заваливаться набок, его глаза закатывались, а Эндар вторым движением (сопровождаемым сильнейшим Заклятьем Сокрушения) свернул ему голову — совсем как серому зверю в Великом Лесу Пограничного Мира когда-то. Могущественный Маг, возмечтавший сделаться Императором Алых и заменить Орден Империей, безвольным мешком рухнул наземь, как только победитель разжал пальцы. Сильное тело, сплошь заляпанное кровавыми пятнами, дёрнулось ещё раз и вытянулось, зарывшись лицом и вывернутой шеей в траву.

До магического слуха Эндара донёсся слабый прерывистый звон — это разрушалась вся тонкая структура Сущности, физическое тело которой уже умерло. Как уходила, недоумевая, Первичная Матрица — Душа — Эндар не стал отслеживать; он еле держался на ногах. Но то, что Великий Алый Маг умер окончательно, бывший Капитан и бывший Властелин понял.

Мог ли когда-нибудь даже подумать Воитель Эндар, всегда восхищавшийся воинскими и магическими талантами Командора Аргентара, что их последняя встреча так закончится…

Эндара шатало. Земля и небо Случайного Мира плыли и качались перед его замутнённым болью и усталостью взглядом — с противником такой силы он ещё никогда не сталкивался. Если бы Командор не был бы так изранен, то в траве валялось бы сейчас не его бездыханное тело, а тело самого Эндара. Да, если бы не это — и если бы не исполненный предельно-отчаянной решимости прыжок Мерсены…

На подгибающихся ватных ногах бывший Капитан побрёл вниз по склону холма, туда, куда было отброшено силой магического удара тело Молодой Колдуньи, и где оно лежало сейчас — неподвижно. Эндар уже знал, что его там ожидает, он видел погасшую ауру ведьмы, так что сомнениям и надеждам места не оставалось. Но то, что он увидел обычным взором, когда прошёл, наконец, эти двадцать шагов (ему показалось, что он шёл целую вечность), потрясло и ошеломило его так, что Маг мгновенно пришёл в себя, забыв и слабость, и боль.

Девушка лежала навзничь, широко раскинув так хорошо умевшие обнимать руки, роскошные чёрные волосы пологом расстелились по траве. Она была мертва, мертва уже необратимо, её Душа ушла своей привычной дорогой, пока Эндар добивал своего страшного противника. А прекрасное тело Мерсены (девушка была очень красивой — даже по меркам эсков) было чудовищно и беспощадно разодрано от горла до низа живота, как будто ведьма попала под сокрушительный удар когтистой драконьей лапы. Вместо совершенных форм и бархатистой кожи (Эндар хорошо помнил её тепло) была теперь мешанина из мяса, сломанных костей и внутренностей, обильно залитая кровью. Не пострадало только лицо — оно осталось точно таким же, каким было всегда, лишь приобрело цвет белого мрамора. Капли крови разлетелись широким веером далеко по сторонам, однако, чуть приглядевшись, Маг понял, что большая часть капель — вовсе не кровь. Это были сочные алые ягоды, которые Молодая Колдунья заботливо собирала — для него.

Вот и всё. Прощай, Мерсена…

Перед внутренним взором алого эска вдруг побежала череда женских лиц — Инь-существа, так или иначе погибшие за него или из-за него. Одурманенная ведьма Мириа, живое орудие заговора Видящих… Та девушка из Отряда — её Душа не ушла бы, не поддайся он ревности и мстительности и не займись Иридием после гибели крейсера галактиан… Лесная дикарка Хоэ, убитая Несущими Зло в тот миг, когда она осмелилась бросить призыв-крик о помощи, обращённый к нему, к Эндару… Аэль… Нет, вот здесь он не причём — Аэль погибла из-за Техномага (хотя тоже — из-за мужчины!)… Чёрная Колдунья, имени которой он так и не узнал, — она покончила с собой, после того, как он… Шоэр, Дарительница Жизни, спасшая их всех и пожертвовавшая собой… Шемреза, оставшаяся под руинами разваленного голубыми молниями Звёздных Валькирий дворца Неведомого Мага в Хамахере… Ледяноглазая Владычица Карисса — она, правда, была откровенным врагом, павшим в бою… Янтарные Викингессы Сигрид, Лейнарта и Хьела, погибшие в Мире Обители, — их лица он помнил смутно. А ведь если бы они не ввязались в такую затяжную и упорную драку… Будь Таном тот же Свард, командуй он дружиной, жёлтые эскини остались бы живы. Искатель отступил бы раньше, прекратил бой и отвёл бы своих, как только стало ясно, что узнали они уже достаточно, а противник им явно не по зубам. А он, Эндар, упрямо старался искупить свою вину — чужими жизнями…

И, наконец, Мерсена, Молодая Колдунья Мерсена, чьё изуродованное тело лежало перед ним и ещё не остыло. Мерсена, неудержимая и отчаянная в любви (да и во многом другом) девчонка — чистейшей воды жертва, отдавшая свою жизнь только лишь для того, чтобы продолжал быть он, эск по имени Эндар, — для Мерсены он всегда оставался Властелином… Бедная девочка, она сама решила все проблемы…

Как же так? Издревле и всегда мужчины погибали ради того, чтобы оставались живыми женщины; мужчины умирали из-за женщин, но никак не наоборот! Или же это жестокая плата за то, что Инь окончательно и бесповоротно добился равенства с Янь (и даже, зачастую, превосходства)?

Усилием воли Алый Маг прервал череду видений, повернулся к трупу Аргентара и с непонятным и неожиданным для самого себя бешенством вскинул вверх левую руку с браслетом.

С пальцев стремительно рванулся-потёк жгучий жидкий огонь, жадные огненные змеи обняли физическую оболочку Командора, свиваясь в ярящийся сноп. Пламя взвыло и зарычало, словно дорвавшийся до добычи хищный зверь, охватило и скрыло труп полностью, взметнулось клубящейся и изгибающейся рыжей гривой. Огню хватило нескольких мгновений, и когда отбушевавшее пламя опало и угасло, на холме осталось только выжженное в траве чёрное пятно размером в человеческий рост, покрытое слоем жирного пепла.

— Да будет так… — прошептал Эндар. — Удобри собой эту землю, дай хоть раз жизнь, ты, всегда только убивавший! — У Аргентара не было детей, и в Ордене об этом знали…

Потом он отвернулся от выгоревшей проплешины и опустился на колени перед телом Мерсены. Рука Мага — та самая, из которой только что изливался всеуничтожающий пламень, — медленно и нежно прошлась над жуткой раной. И вслед за движением Чародея изорванное, искорёженное кровавое месиво сменялось алебастром нетронутой плоти. Вернуть жизнь Молодой Колдунье эск не мог, так пусть хоть её тело останется и в смерти прекрасным. Эндар несколько мгновений вглядывался в потухшую синеву глаз ведьмы — прощаясь — и осторожно прикрыл ей веки.

Подчиняясь следующему заклинанию, земля сделалась мягкой, потекла, раздалась и приняла в себя мёртвую дочь Юной Расы, сомкнувшись над ней стоячей водой и оставив невысокий продолговатый могильный холмик, тут же вновь заросший травой. А затем из самой середины холмика выстрелил упругий зелёный стебель, вытянулся, набух тугим бутоном. Зелёный наконечник лопнул с тихим звоном, обернувшись дивным цветком с великолепными белыми лепестками и ярко-синей сердцевиной. Мерсена очень любила цветы… И цветок этот не завянет очень долго, точнее, он никогда не завянет — заклятье далеко не из самых сложных. А климат Случайного Мира ровный, природные факторы цветку не повредят. Жаль, что Маг не смог вот так же похоронить Шоэр, времени на прощальную церемонию не было — началась атака Звёздных Амазонок. И тело Дарительницы сгорело в голубом огне, когда молнии Валькирий рушили дворец Катри в Хамахере — мёртвая Шоэр так и осталась у его стены…

Эндар тихо дотронулся до нежного венчика, погладил цветок — белые лепестки так и затрепетали — и поднялся, машинально отряхнув колени.

Враги (странно называть этим словом былых братьев по оружию!) уже близко, погоня приближается — это чувствуется. Командор Аргентар был очень сильным Магом, он послал оповещение-призыв чётко и правильно, и его сигнал очень быстро приняли и поняли те, кому он предназначался.

«Тебя будут гнать, как дикого зверя, гнать, пока не загонят!» — припомнились Эндару мыслеслова Командора, брошенные им во время схватки.

Надо было уходить — времени почти не осталось.

И его действительно гнали, как гонят охотники дикого зверя во время облавной или загонной охоты. По его следу — а след преследователи взяли хорошо, первые из них появились в Случайном Мире почти сразу же после ухода оттуда Эндара, — шли три, а то и четыре синтагмы Алых Воителей, рассыпавшиеся на боевые четвёрки. Эндар со своим теперешним уровнем владения боевым магическим искусством (и чародейством вообще) без особых затруднений управился бы с двумя-тремя Алыми Магами из рядовых, выстоял бы и против четвёрки, но всё дело в том, что стоило хоть кому-нибудь из преследователей настичь беглеца, как на него со всех сторон кинутся и другие. А самое главное — бывший Капитан Алого Ордена отнюдь не горел желанием убивать своих собратьев по Расе и былых товарищей по оружию.

И поэтому Эндар бежал по Дороге Миров, бежал, не пытаясь отбиться, а лишь стараясь оторваться от погони. Для этого он пустил в ход всё подвластное ему чародейство. Янтарные Викинги Познаваемой Вселенной — непревзойдённые мастера по части искусства взять след или сбить со следа (только благодаря им Исход не настигла немедленная месть Звёздных Владычиц Шести Доменов), а бывший Властелин Пограничного Мира, как-никак, всё-таки был их Таном — пусть и недолго — и кое-чему у них научился, перенял кое-какие секреты волшебства Золотых Магов.

Беглец уходил в Астрал — кратковременно, — разворачивался там, меняя направление (умение, коим обладают немногие), и снова появлялся в каком-нибудь из попутных Миров, чтобы почерпнуть магической энергии, пополнить её непрерывно расходуемый запас. Так пловец выныривает из тёмной глубины моря за глотком свежего воздуха.

Ему перерезали кратчайшую дорогу к Миру Натэны — пришлось идти окольными путями. Сеть погони смыкалась снова и снова, но каждый раз эску удавалось скользким слимом[8] нырнуть в оказавшуюся слишком широкой ячею. Число преследователей то возрастало, то убывало — одни патрули сменялись другими, — но в среднем за Эндаром постоянно гналось уже пять-шесть синтагм полного состава, почти полкогорты — около семидесяти Алых Воителей. Скорее всего, послание Командора Аргентара прошло под кодом «Повышенная важность», и это было принято к сведению.

Хорошо ещё, что беглецом не заинтересовались непосредственно во Дворце Магистров на Цитадели и не применили магию Всевидящего Ока (во всяком случае, Эндар не ощущал его Взгляда — были у него на такой случай давно сделанные им самим Заклятья Распознавания). Оно и понятно: после пирровой победы[9] под Горловиной верхушке Ордена просто не до него, да и сведения о задуманном Аргентаром мятеже-перевороте не могли не просочиться — Маги есть Маги.

И всё-таки уклоняться становилось труднее и труднее — Эндар уставал. У него даже мелькнула мысль позвать Натэну через амулет Инь-Янь, но гонимый эск тут же постарался погасить эту мысль. Звёздная Владычица видит его и так и понимает, в какой ситуации оказался беглец. Так что если сможет, то поможет — в этом Эндар не сомневался. А гордость воина — не гордыня Властелина.

…Очередной попутный Мир оказался не слишком уютным — под ноги легла усеянная острыми камнями бесплодная пустынная местность. Каменные острия ощутимо кололи ноги через мягкую подошву кожаных сапог, но прибегать к Заклятью Полёта Маг не стал. Ему дорога была каждая капля Силы, а полёт — это дополнительный (и весьма ощутимый) расход колдовской энергии. Ничего, потерпим. Хорошо ещё, что с точки зрения распределения магических потоков Мир этот вполне нормален, Сила льётся сквозь него достаточно щедро. Остаётся только грамотно аккумулировать эту Силу, внимательно отслеживая, как повышается уровень заполнения[10] ею всей сущности Мага. А уж это-то Эндар умел, и притом хорошо умел.

Камни дорог рвут сапоги,

Но мы идём, не считая потерь…

Эти строчки боевой песни-гимна одной воинственной Юной Расы (к ней, кажется, принадлежала Лю, когда-то — очень давно — спасённая Эндаром от костра) явились в памяти эска сами по себе. Наверно потому, что момент соответствовал — каменная щетина когтями царапала обувь, а что касается потерь, то их и считать не стоит — занятие явно бесполезное.

Впереди, в каком-нибудь десятке шагов, в каменную россыпь с шипением врезалась слепящая стрела молнии — капли мгновенно расплавившегося камня полетели брызгами во все стороны. Преследователи подобрались очень близко — ничего не скажешь, по следу беглеца шли опытные охотники. Но Эндар уже вдоволь напитался магической Силой, и медлить с прыжком за Барьер Миров не стал. Следующий огненный росчерк, последовавший буквально через несколько мгновений вслед за первым, прочертил всего лишь каменистую безжизненную пустошь — там уже никого не было.

Чернота межзвёздного пространства Привычного Мира Галактики не выглядела угрожающей. Преследователи отстали, на какое-то время они потеряли след беглеца, и передышку эту следовало использовать — до конца. До Мира — Миров — Звёздной Владычицы Натэны оставался совсем небольшой отрезок Дороги. Обходная тропа всё-таки привела Эндара к цели — почти привела.

Алый эск летел через пустоту, выбирая точку для последнего, завершающего рывка через гиперпространство, и амулет Инь-Янь бился на его груди как живой, пульсировал, подсказывая и направляя.

Чувство приближающей опасности привычно полоснуло по сознанию — там, позади, среди мириадов и мириадов звёзд, снова появились трепещущие алые огоньки — четыре и ещё четыре, нет, даже пять. Итого девять — две боевые четвёрки и Ведущий синтагмы. С девятью Алыми Воителями разом ему не справиться, одолеют (хотя и попотеть им придётся — так просто бывшего Капитана Ордена, бывшего Властелина насыщенного природной магией Пограничного Мира и бывшего Тана Звёздных Викингов не взять). Да и не нужен Эндару этот бой — совсем не нужен.

Эндар нарастил скорость своего стремительного бега до естественного предела — до скорости распространения в обычном пространстве светового луча. Погоня чуть отстала, но затем алые огоньки — сейчас они были для беглеца куда более зловещими, чем что бы то ни было ещё, — тоже прибавили хода. По-другому и быть не могло: ведь, в конце концов, и преследуемый, и преследователи использовали одну и ту же основную магию — алую.

До рассчитанной точки броска сквозь Границу Миров уже недалеко, но погоня висит на плечах, и как бы снова не пришлось нырять в Астрал раньше времени. А это крайне нежелательно, потому как всё придётся начинать сначала — уходить, уклоняться, петлять загнанным зверем и тропить себе новую Тропу.

Ещё чуть-чуть! Но то ли гнавшиеся за Эндаром поняли его замысел — добраться до строго определённой точки Познаваемой Вселенной (хотя они и не знали, конечно, что это за точка, и почему беглый Маг стремится к ней с таким упорством), то ли действовали по наитию, то ли ещё по какой причине (может, просто гоняться бестолку надоело), однако они применили оружие. И не молнии, которыми Эндара уже пытались достать, а излюбленное оружие Алых — Абсолютное.

Белые ослепляющие вспышки следовали одна за другой. Эндар по их интенсивности смог оценить уровень магического умения догонявших — ничего особенного. Во всяком случае, любой из них поодиночке не представлял для Эндара ощутимой опасности. Но вот все вместе…

Алые Воители били не на поражение. Они просто вырывали клочья плоти Мироздания вокруг дезертира, сбивая беглеца с пути. Да и попасть в Эндара им было бы совсем не так просто — бывший Капитан слишком опытен и искушён в боевых приёмах Ордена. Однако Магу пришлось поставить защиту — на случай шального накрытия. Он всё ещё не хотел отбиваться активно, но, кажется, этого всё-таки не избежать.

Удары падали всё ближе и ближе, и тогда Эндар ответил — ответил Цепной Молнией Распада. Бывший Алый Маг не стал вкладывать в заклятье слишком много чародейной Силы — уничтожать он никого не собирался, достаточно сбить им прицел. Да и требовалось сохранить как можно больше энергии для дальнейшего. Погоня наверняка тоже прикрылась, так что отделаются относительно лёгкой встряской — лишь бы дали возможность беглецу выиграть так требующееся ему время.

Алые огоньки расшвыряло во все стороны. Очереди белых вспышек прервались — Цепная Молния не шутка, особенно если заклинание наложено сильным, опытным и умелым Магом. Никто из преследователей серьёзно не пострадал (Эндар и не стремился нанести им заметный урон), однако Молния хлестанула по ним по всем весьма ощутимо, вызвав чувство настоящей боли (как на физическом, так и на тонком уровне). Чародей поймал оттенок мыслей Алых — в них прослеживалось неподдельное уважение. Воители умели отдавать должное достойному противнику, будь то Чёрные Разрушители или даже Пожиратели Разума.

Безумный бег сквозь чёрную пустоту возобновился. Новосотворённые дыры в ткани Познаваемой Вселенной затруднили перемещение в пространстве, как взрывшие шоссе воронки от снарядов во время войн техногенных цивилизаций затрудняют движение автотранспорта по этому самому шоссе.

И всё-таки Эндар упорно продвигался вперёд и вперёд к своей совсем уже близкой цели, лавируя между медленно стягивающимися ранами в плоти Мироздания, нанесёнными Абсолютным Оружием.

Но и преследователи оправились и явно готовили что-то очередное своё — беглый Маг ясно ощущал их копящуюся энергию и смутные контуры сплетаемого заклинания. Получив один раз сдачи, загонщики стали осторожнее. Вероятнее всего, они имели прямой приказ командования взять дезертира живым, во плоти (в самом крайнем случае — хотя бы его Первичную Матрицу в неразрушенном состоянии). Поэтому Эндар не очень опасался координированного совокупного удара Абсолютным Оружием — ведь следствием такого удара стало бы превращение всей Сущности беглеца в ничто (в полном смысле слова), а вот как раз это-то, очевидно, в планы погони и не входило. Нет, скорее уж Алые прибегнут к заклятью Ловчей Сети или применят трофейные Арканы (если уже переняли секрет этого чародейства у уничтоженных под корень — будем надеяться, что навсегда, или хотя бы очень и очень надолго, — Серых Тварей).

Эндар не ошибся — Сеть действительно возникла. Но получилась она слишком редкой и слабой — преследователей, вошедших с беглецом в прямой боевой контакт, было всё-таки мало, им явно не хватало умения и опыта, а другие участники погони ещё только подходили. Метнувшуюся же к нему с быстротой липкого языка ящерки-хамелеона серую нить Аркана (да, Алые уже знают это оружие и умеют им пользоваться) — так это выглядело — Эндар без промедления рассёк на части магическим клинком. Творить меч пришлось заново, своего привычного оружия Маг лишился во время поединка с Командором, но с этой задачей бывший Капитан справился без особых затруднений, излишней потери времени и серьёзных затрат энергии-Силы.

И тут прямо перед Эндаром из ниоткуда (впрочем, почему же из ниоткуда, из гиперпространства) возникли ещё четверо воинов Ордена. Появились они совсем рядом — по меркам межзвёздных расстояний, — и времени на долгие размышления не осталось.

Первого из нападавших беглый Маг свалил сразу тяжким ударом, перед которым не устояла наспех сотворённая защита. Неудачливый поимщик выпал из боя, и тут же другой воин переместился к раненому. Алые Воители своих не бросают, а останься получивший удар без поддерживающего чародейства в пустоте космоса, дело наверняка кончилось бы прерыванием его воплощения.

С двоими оставшимися Эндар управился быстро, просто расшвыряв их далеко в стороны двумя точно нацеленными выпадами, но и нескольких мгновений прочим преследователям хватило для того, чтобы сократить расстояние.

Беглец почувствовал, что у него вязнут ноги. Алые Маги гасили его разбег, нейтрализуя применённое заклятье, — у девятерых разом это выходило очень даже неплохо. Придётся прыгать, хотя до нужной точки входа на Тропу он так и не добрался.

И Эндар прыгнул за Барьер Миров, рассчитывая тут же оторваться от погони с помощью какой-нибудь из уловок Вечных Бродяг-по-Мирам. Прыгнул — и словно врезался лбом в несокрушимую каменную стену.

Его преследователи оказались куда более умелыми, чем ему показалось вначале. Они поставили Забор: то самое Заклятье Занавеса, которое оказало неоценимую услугу Алым при отражении Великого Вторжения Детей Хаоса в незапамятные времена; заклятье, которое являлось предметом заслуженной гордости для сотворивших его. Только сейчас применено оно было в портативной модификации, которой не существовало в бытность Эндаром Капитаном Ордена — боевая новинка Воителей. Похожее самодельное заклинание сплёл сам Катри, когда ловил оставшуюся для него безымянной Чёрную Чародейку в бою с Адептами Разрушения в Пограничном Мире. Теперь он на себе испытал то, что почувствовала тогда она…

Звёзды и Миры завертелись перед глазами эска, сливаясь в сплошную сверкающую ленту. Эндара отбросило назад, точнее, почти назад, так как он врезался в Забор несколько под углом, а угол падения, как известно, равен углу отражения.

Беглый Маг очнулся — всего через несколько мгновений, их ему хватило, — в чёрной пустоте Привычного Мира Галактики, чуть в стороне от россыпи алых огоньков. И это стало для него спасением — Эндар успел придти в себя и собраться (всё-таки ударило его очень и очень чувствительно), прежде чем преследователи кинулись на него снова.

Теперь их стало одиннадцать (первый из сражённых Эндаром так ещё и не оправился, а другой был занят его опекой) — не самое лучшее число для построения в трёхмерности симметричной боевой структуры, усиливающей действие совокупных заклятий и делающей их куда более эффективными. И это обстоятельство позволило бывшему Капитану выиграть ещё несколько драгоценных мгновений. Но всё равно, прорваться явно не удавалось, придётся пройти по Дороге Миров снова.

Эндар потратил отпущенное ему время на то, чтобы пополнить запас Силы; и он совсем уже готов было опять уйти в Астрал, когда к одиннадцати настигавшим его Воителям добавилось ещё пятеро — с ещё одним Ведущим синтагмы во главе. И появилась эта пятёрка гораздо ближе к Эндару, чем находились все его другие преследователи.

Положение осложнялось. Маг оставался спокоен, — другим в бою и быть нельзя, — однако мысли его заметались в поисках выхода. И пришло вдруг ощущение уже виденного — виденного в том самом посмертном послании Гейртара. Точно так же рвался его былой соратник к тянущимся к нему зовущим и ждущим ладоням, вот только дотянуться до них так и не смог. Неужели история повторяется? Нет, тысячу раз нет! Эндар — не Гейртар, он не тратил драгоценных мгновений на колебания и ни на волос не отклонялся от своего пути, ведущего к чётко обозначенной цели. Сдаваться рано: далеко не все ещё возможности исчерпаны.

Эндар на долю мига нырнул в Астрал — этот боевой приём у него был отработан давно, и он с успехом применял его не раз (хотя бы в том достопамятном сражении с Пожирателями Разума, после которого алый эск впервые встретил Натэну в Закольцованном Мире её матери, Звёздной Владычицы Тенэйи) — и тут же вынырнул точно в середине строя боевой пятёрки Воителей яростным огненным клубком.

Самого опасного противника — Ведущего синтагмы — Эндар выбил сразу ударом боевого топора (такой образ сложился, создался почти произвольно и оказался наиболее подходящим) по всей структуре Сущности Алого Воителя. Беглый Маг не отступил от своего принципа не убивать, он только оглушил Ведущего — этого оказалось вполне достаточно. Слитный строй Алых разом распался, а Эндар завертелся волчком, щедро рассыпая удары, ломавшие защиту противостоящих ему эсков и наносившие загонщикам раны.

Беглецу потребовалось не так много времени для подавления сопротивления всей пятёрки, однако этого времени остальным преследователям с избытком хватило для того, чтобы снова настичь отступника.

Первый брошенный Аркан Эндар разрубил привычным заклятьем, но за первым последовали два других. От одного бывший Капитан ушёл, но другой оплёл всё-таки часть его тел. Беглый Маг рвал путы, а к нему летели уже и четвёртый, и пятый Арканы. Похожее на отчаяние чувство вспухло в сознании Эндара и тут же сменилось видением.

…Поросший великолепной густой зелёной травой луг тянулся до горизонта, насколько достигал взгляд. Ярко-синее безоблачное небо, переполненное потоками солнечного света (это что за Мир такой, или же это просто нереальность?), широко раскинулось над головой куполом-пологом невиданного шатра. Эндар ползёт по мягкой и ласковой траве, силясь встать на ноги, а навстречу ему струится-скользит (даже не приминая сочных стеблей) прекрасная женщина. И стекает по её стройному телу голубизна одежд, и развеваются растрепавшиеся от быстроты бега тёмные, слегка вьющиеся волосы, и светятся надеждой и беспокойством серые глаза. Совершенное в своей красоте Инь-Создание — эскиня — уже почти рядом. Она протягивает к нему, к Эндару, тонкие и нежные — но сильные, Маг ощущает это, — ладони. «Сейчас, сейчас, любимый, я уже здесь…».

Арканы лопались с каким-то чавкающим звуком, лопались один за другим, лопались быстрее, чем Алые Воители метали новые. В черноту межзвёздной пустоты из-за Границы Миров пролился поток голубого света. Голубой водопад прянул прямо в середину свалки, центром которой был беглый Алый Маг по имени Эндар (другие его имена уже сделались достоянием прошлого), и рассыпался-расплескался десятками сияющих капель-искр. Не так давно, в Пограничном Мире, точно такие же голубые искры несли в себе смертельную угрозу, а теперь они означали спасение.

Воители явно растерялись — уж чего-чего, но такого они никак не ожидали! Звёздных Валькирий было много — гораздо больше, чем Алых. Натэна (а в том, что Волшебница здесь, Эндар не сомневался, он уже различал её ауру, и амулет-подарок помогал ему в этом) привела с собой не меньше клана — полсотни очень сильных Магинь.

Эндар не промедлил — ошибок других повторять не стоит. Он разорвал остатки пут на своих телах, одним броском преодолел всё ещё разделявшее его и Натэну расстояние и упал — во всех смыслах этого слова — в ликующее тепло серых глаз Голубой Хранительницы Жизни.