Горько-сладкие шестнадцать

– Странно, – сказал Джейк, глядя в окно на извилистые улочки Гринич-Виллидж. – Они с Уитни совсем не похожи. Но ты права, обе очень хорошие.

– Да, – согласилась я, стараясь понять, какая же из «хороших» девочек нравится ему больше. Они обе очень красивые, но каждая по-своему. Уит – просто ходячая реклама Ральфа Лорана. Софи больше похожа на Бритни Спирс – стильная и веселая. Пока я пыталась понять, кого же выберет Джейк, он рассматривал мое платье: кружевной воротник в английском стиле и пышную плиссированную юбку молочно-белого цвета с шелковой черной лентой вместо пояса.

– Классно выглядишь, Финниган!

– Спасибо. – Я опустила глаза. – Я сама это сшила.

– Ага! Неужели!

– Нет, серьезно!

– Серьезно сама сшила?

Ой, он, наверно, думает, это так тупо.

– Глупо, конечно, самой шить себе одежду, но такое уж у меня хобби, – сказала я, глядя в окно.

– Совсем не глупо, а здорово! Зато ты не похожа на других.

– Спасибо, – пробормотала я, смутившись. – Эту ткань мне папа привез из Индии. У него в Джайпуре была конференция.

– Какой у тебя папа заботливый! – сказал Джейк, глядя в окно. – Мои родители, когда уезжают, даже и не вспоминают обо мне.

– Они много путешествуют? – спросила я, скрывая жалость.

– Да все время.

Джейк помолчал.

– Как думаешь, Софи нравится Бобби? Он к ней подкатывает.

Резкая смена темы. Так, понятно: раз спрашивает о Софи, значит, вряд ли думает об Уитни.

– Да нет, Бобби ей не нравится.

– А тебе Дж...

Мы чуть не проехали мой дом.

– Стойте! Остановите! Я здесь выйду.

Шофер затормозил, и я открыла дверь.

– Спасибо, Джейк, что проводил и проследил, чтобы меня не убили. Очень мило с твоей стороны.

– Я подожду, пока ты войдешь в подъезд. А то вдруг появится маньяк.

– Хорошо, спасибо! – Я вылезла из такси и помахала ему рукой. – Удачной игры завтра!

Я захлопнула дверь и побежала к дому. Выудив из сумки ключи, махнула Джейку. Он отдал честь, и такси уехало. У меня внутри все затрепетало. Такое чувство, как будто проглотила птицу. «Джейк, он, он – просто идеал!» – подумала я. Стоп, Лора! Стоп!

Утром у меня расстроился желудок. Может, из-за жирной зеленой лягушки, вонявшей формальдегидом. Она лежала в лотке, а я, чтобы лучше видеть внутренности, придерживала ей кожу щипцами для вскрытия. Может, я еще не отошла от вчерашнего полета на каруселях. А может, съела слишком много пиццы. Во всяком случае, Джейк здесь точно ни при чем. Весь урок приходилось отпрашиваться у мистера Розенберга и бегать в туалет. Уйти со вскрытия было нельзя – от него зависели пятьдесят процентов моей итоговой оценки. А мистер Розенберг хотел, чтобы мы непременно довели дело до конца. Правда, когда я выбежала в седьмой раз, он сжалился и отпустил меня в гостиную. Наконец-то я смогла сбежать из его кошмарной лаборатории и этих ужасных лягушек.

Я никак не могла понять, куда подевались Уитни и Софи. В школу они не пришли. Звонила им весь день (в перерывах между походами в туалет), но каждый раз отвечал автоответчик. Кейтлин и Ава тоже понятия не имели, где наши подруги. Странно! (А еще паинька Ава начала злорадствовать: меня тошнит, а Уитни и Софи, по ее мнению, наказали за то, что они поздно пришли домой. Так зачем вообще надо было вчера что-то праздновать? По-моему, Ава – трусиха, и сейчас ей просто было обидно.) Софи и Уитни не свойственно пропадать без вести.

Я долго пыталась дозвониться до подруг по таксофону (родители до сих пор не разорятся на мобильный), а потом отправилась в гостиную и улеглась на кушетку, положив на лоб импровизированный компресс (из мокрых бумажных полотенец). Надеялась, он поможет снять тошноту. Я закрыла глаза и уже почти заснула, но тут кто сильно хлопнул меня по плечу. Ой, сейчас вырвет! Передо мной стояла мисс Хоффер. На ней был простой фиолетовый велюровый спортивный костюм с огромной цифрой одиннадцать на груди.

– Ты здесь учишься по стипендии! На какие же деньги ты собираешься арендовать для вечеринки ресторан? – спросила любительница дешевых магазинов хриплым голосом.

Я растерялась:

– Что? Я...

И что ей ответить? Да, все знают, что родители не платят за мое обучение в Тейте, я даже не пытаюсь это скрыть, но зачем объявлять во всеуслышание о нашем материальном положении?

– Ты что, язык проглотила? – прохрипела мисс Хоффер.

– Мы его не арендуем. Гостей всего шесть человек будет. – Я села и сняла с головы полотенца. Сейчас они мне вряд ли пригодятся.

– А-а... – Мисс Хоффер провела рукой по сальным волосам. – Послушай, Лора, – сказала она, усевшись рядом и придвинувшись ко мне так близко, что я почувствовала запах дешевой курицы из закусочной. – Я тебе очень сочувствую! Понимаю, трудно общаться с этими неблагодарными богачками.

– Ну...

– Вижу их каждый день. Вижу, как эти принцессы гарцуют по коридору. Как садятся в машины с личными шоферами. Слушаю их глупые жалобы. Они считают, что им нет равных. Но знаешь что? Они испражняются так же, как и все!

Обалдеть! По-другому не скажешь.

– Ну...

– Тебе здесь тяжело, – сказало кошмарное создание, положив мне руку на плечо. – Знаю. Мне тоже тяжело было. Если захочешь с кем-нибудь поговорить, приходи ко мне. Я тебя пойму.

Она ждала ответа, но я молчала. А вот мне ее не понять...

– Спасибо... – выдавила я наконец.

Мисс Хоффер встала:

– Знаешь, Лора, а ведь мы во многом похожи.

Она пошла к выходу, а у меня в голове заиграла музыка из триллера «Психоз» Альфреда Хичкока, прерываемая лишь шуршанием штанов мисс Хоффер. Мы во многом похожи? Пожалуйста, нет! Нет, нет, нет!!!

После общения с мисс Хоффер я решила, что пора ехать домой. Меня до сих пор тошнило, так и не поняла, правда, от чего, смысла ждать Софи и Уитни не было, к тому уже остался только один урок – рисование. После поездки на метро лучше не стало. Дома я влетела в свою комнату, рухнула на диван и заснула. Родители не стали меня будить, в результате я проспала очень долго – до половины десятого. Хорошо провела вечер пятницы! От Уитни и Софи вестей так и не было. Я позвонила им сама и снова напоролась на автоответчик. В чем же дело? Они предупреждали, что куда-то поедут? Что-то нужно для вечеринки? Странно. Я съела шарик клубничного мороженого, посмотрела повтор сериала «Закон и порядок» и легла спать.

В субботу утром я решила отправиться в китайский квартал и пройтись по магазинам ткани и одежды. Такие прогулки нужны для вдохновения. Хожу в квартал каждый месяц и всегда одна. Никогда не предупреждаю Уитни – не хочу, чтобы она увязалась. Ничего против нее не имею, просто ходить в разведку всегда лучше одной – никто не отвлекает от творческих порывов. Проснулась я рано, съела мюсли и пошла попрощаться с родителями. Те уже углубились в проверку контрольных.

– Они так и не позвонили? – спросила мама.

– Нет. Я волнуюсь. Раньше они так никогда не исчезали, – ответила я, запихивая в рюкзачок яблоко.

– Может, у них тоже грипп? – предположил папа.

– Надеюсь, нет. Мне ужасно плохо было. Если они позвонят, скажите, что я пошла в китайский квартал в магазин тканей и что очень волнуюсь. Пусть оставят номер, по которому им можно позвонить.

– Хорошо, скажем, – ответила мама.

– Спасибо большое.

День прошел чудесно – заглядывала во все магазинчики, рассматривала самые разные товары. В китайском квартале можно найти все, что угодно: от резиновых тапочек до милых кошелечков. Конечно, товары не самого лучшего качества, зато встречаются очень стильные. В магазинах такие вещи стоят дикие деньги. Забавно. Если бы женщины из фешенебельных районов хоть бы раз заглянули в центр, то сэкономили бы кучу денег.

Весь день я названивала Софи и Уит с разных таксофонов. Теперь точно заболею гепатитом. Но куда же они запропастились? Никто не отвечал. Я не знала, волноваться или злиться. Ведь могло что-то случиться! Тогда надо волноваться. Ну а что, если они просто где-то вместе развлекаются и все у них чудесно? И мне даже не удосужились позвонить? Обидно! Значит, впору злиться. Нет, так подло они не поступят. Скорей всего, родители посадили подруг под домашний арест, а чтобы посильней их наказать, отняли мобильные.

Дома мне сказали, что Уит и Софи так и не звонили. Мы должны были встретиться в боулинге в семь. Я решила пойти: Софи и Уитни не упустят возможности пообщаться с Джейком, боулинг недалеко от моего дома, и только поэтому мои друзья из престижного Верхнего Ист-Сайда иногда заглядывают в этот «ужасный» Виллидж. И потом, мне все равно нечем заняться.

В боулинге толпились люди: подростки, что-то празднующие малыши, молодежь с пивом. Софи и Уитни не было. Мальчиков тоже. Я взглянула на часы. Вроде идут. Семь вечера. Я всегда прихожу вовремя, но не все же такие психи. Оставалось только устроиться на скамейке и ждать.

Рядом сидела влюбленная парочка и все время обнималась. Им было около двадцати, и, наверно, они только начали встречаться: такой интерес навсегда сохранить просто невозможно. Парень помогал девушке переобуться. Фу! Хотя, наверно, здорово вот так в кого-то влюбиться. Не знаю... Я никогда не влюблялась. В лагере, правда, встречалась с одним парнем, мы два раза целовались, но я ему нравилась куда больше, чем он мне. К тому же это было что-то вроде курортного романа. Здесь бы я с таким никогда не начала общаться. Но он, к счастью, был из Бостона.

Часы тикали, время шло. Я начинала злиться. Позвонила по таксофону Софи, Уитни, Кейтлин, Аве и родителям. Ничего нового. Подождала до восьми и пошла домой. Был прохладный осенний вечер. Я шла мимо магазинов, а под ногами шуршали листья. Люблю Нью-Йорк в это время года. Солнце как-то необычно освещает город и подчеркивает всю красоту Манхэттена. Летом у нас слишком жарко и мокро, зимой слишком холодно и очень много снега, весной хорошо, но весна так коротка! А вот осень... Как же здесь романтично! Хотелось поделиться с кем-нибудь своими чувствами. И я подумала о Джейке. Ведь мечтать не вредно...

Все воскресенье я просидела за уроками и по-прежнему волновалась за Уитни и Софи. А в понедельник проснулась от мерзкого звонка будильника. С трудом вылезла из кровати и еле успела на поезд. По дороге выяснилось, что у меня осталось достаточно времени и денег, чтобы зайти в кафе «Юра» и выпить двойной эспрессо – а то мозги совсем не работали.

В кафе толпились симпатичные мамаши с чистенькими малышами – всем хотелось горячих булочек с шоколадом и свежевыжатого сока. Кроме того, в «Юра» продавались кексы за три доллара и вкуснейший моккачино. Я уже хотела зайти вовнутрь, но тут в окне увидела Уитни и Софи: подруги пили кофе и уплетали круассаны. У меня засосало под ложечкой. Я влетела в кафе, обиженная, разозленная и напуганная, в общем, с таким чувством, как будто бежала вниз по лестнице, пропустила ступеньку и чуть не упала.

Три дня подряд названивала подругам и слушала металлический голос автоответчика! И вот теперь передо мной, как два призрака, сидят Уит и Софи.

– Это вы? – спросила я голосом раненого олененка.

– Лора! – воскликнула Софи и бросилась меня обнимать. – Как ты?

– Где вы были?! – глядя на Уитни, призвала я подруг к ответу.

– Извини, Лора, – ответила моя так называемая лучшая подруга. – Мы вчера очень поздно вернулись. Я прослушала все твои сообщения, но не стала перезванивать – не хотела никого будить, а мобильного у тебя нет...

– Что?! – Долой Бемби, настал черед разъяренной львицы. – Я чуть с ума не сошла от волнения! Откуда вы вернулись?!

– Все получилось так неожиданно, – сказала Софи. – Мы вдруг решили прогулять пятницу и поехать в Голландию за цветами для вечеринки.

– Решили что?! – Нет, вы слышали?! Я смотрела на них не моргая. – Поехать в Европу?!

– Да, – ответила Уитни. – Так случайно вышло.

– Но вы могли бы предупредить! Мне плохо было от волнения! В прямом смысле плохо!

– Папа Софи снимает в Голландии фильм, самолет был на ходу, решать пришлось быстро, – сказала Уитни.

– А жили вы, разумеется, в комнате для двоих. Третьего вместить было некуда, – съязвила я. Но Уитни и Софи не заметили сарказма.

– Нет! Мы жили в шикарном особняке, – ответила Уитни.

– И нам жууууутко понравились голландские тюльпаны-гибриды! Заказали их у фермера.

Сказать, что я была потрясена, значит не сказать ничего. Полетели в Голландию? За цветами?!

– Могли бы хоть на секунду позвонить!!! – зло и обиженно выдала я.

– Ну, перестань, Лор, – попросила Уитни.

– Прости, Лор! Мы не хотели тебя обидеть! – Софи меня обняла, а я не сводила глаз с Уитни. Подруга взяла сумку с видом человека, которого совсем не мучают угрызения совести.

– Ладно, не страшно, – соврала я, хотя злилась так, что меня чуть удар не хватил. Но не хотелось, чтобы подруги об этом знали. – Мне пора. И так уже опаздываем.

Я быстро пошла к школе. Софи побежала вдогонку, было заметно, что ей очень неловко.

– Не обижайся, Лор, мы не нарочно! Так все неожиданно получилось! – умоляюще проговорила она.

Не буду останавливаться! Интересно, а почему это помириться пытается Софи, а не Уитни? Моя так называемая лучшая подруга спокойно шла сзади и дула на слишком горячее латте.

– Кстати, Лора, – Софи полезла в свою сумочку от «Майкла Корса», – мы привезли тебе подарок!

– Спасибо, конечно. Но подарками меня не купить. Вы поступили очень некрасиво!

– Ну, перестань! – Софи схватила меня за руку и заставила остановиться. – Мы тебя не «покупаем»! Просто мы были в музее Ван Гога, а ты ведь так его любишь!

– Тебе понравится наш подарок! – сказала Уитни, догоняя нас. – Ну, прости меня, Лор! – Подруга захлопала ресничками. Вид у нее был «отказать невозможно».

Я молчала.

– Ты права, мы ужасно поступили, но мы все равно хотим быть твоими лучшими подругами, – молила Софи.

– И мы тебя ужасно любим! Прости нас, пожалуйста! – добавила Уитни.

Эх... Подруги меня сильно разозлили, но сейчас они просят прощения. И что мне делать? Дуться дальше? А какой смысл? Такое впечатление, что мозги Уитни и Софи похитили инопланетяне, – девчонки думают только о вечеринке и ни о чем другом. Постоянно меня бросают, ведут себя нетактично и глупо, но, надеюсь, после праздника все снова встанет на свои места. Я пообещала себе быть с ними осторожней и не подпускать близко к сердцу. Но сейчас нужно что-то решать.

В подарочной коробке лежали альбом с репродукциями и брелок для ключей в виде пластмассового уха.

– Вряд ли в музее продавали отрубленные уши? – ухмыльнулась я.

– Конечно, нет, – засмеялась Уитни. – Ухо мы купили на улице у торговца. Правда, смешное?

– Очень. – Я позволила себе легкую улыбку. Приятно, что они привезли подарок, но это еще не повод так быстро их прощать.

Вечером за ужином я молчала: представляла себе Уитни и Софи. Вот они ходят за покупками по «Клубу Монако», а вот сидят в модном салоне красоты и обсуждают вечеринку. Я теперь лишняя. Им и без меня хорошо.

– Трудно дружить втроем, – сказал папа. – Постоянно кто-то остается в одиночестве. Но, поверь мне, все утрясется.

– Конечно, я не могу, как они, ни с того ни с сего взять да полететь в Европу. И чувствую себя такой одинокой... Ой, разнылась... прямо детский сад какой-то! Пожалейте меня бедную-несчастную!

– Да ну что ты! – Мама обняла меня. – Это совершенно нормально. И папа прав. Все утрясется.

– Кстати, – папа решил сменить тему, – солнышко, расскажи Лоре о тех маленьких одноразовых «Полароидах».

– Да, Лора! Мы нашли для твоей вечеринки чудесные фотоаппараты! Они делают крохотные моментальные снимки.

– Софи и Уитни для своей вечеринки покупают две тысячи таких фотоаппаратов, – сказала я.

– Две тысячи фотоаппаратов??? – удивилась мама. – Как потом все снимки в альбом размещать?

– У них для этого специальные люди есть. Вряд ли они сами с клеем сидят. – Я отложила вилку. – Как же я устала от этих вечеринок! Сама уже ничего не хочу отмечать!

– Почему не хочешь? – заволновался папа.

– Мы заказали столик у окна. Получится чудесный праздник! – постаралась подбодрить меня мама.

– Все девочки устраивают шикарные вечеринки, где все продумано до мелочей. Мой праздник все равно никто не запомнит. Так зачем он мне вообще нужен?

– Малыш, – папа нагнулся ко мне, – а что тебе важнее: чтобы праздник запомнила ты или другие?

– Ой, пап! Только не надо лекций!

– Не всегда больше всего запоминается роскошная обстановка, – добавила мама.

– Может, в вашем мире это и так, но только не в моем!

– Неужели мы обитаем в таких разных мирах, Лора? – спросил папа.

Тут мне кровь ударила в голову.

– У моих подруг есть все, что душе угодно! Хотят – купят новые красивые часы, а хотят – платье на Мэдисон-авеню!

– Но, детка, твоя одежда куда красивей, – сказала мама.

– У тебя свой неподражаемый стиль, – добавил папа.

– Мне надоело самой шить одежду!

– Но ты всегда прекрасно выглядишь! – удивился папа.

– Да какая разница! Зачем вы отправили меня в Тейт? Вы же знали, что это волчье логово! Неужели не догадывались, что у меня не получится быть не хуже других? Не догадывались? А у меня не получилось!

Я пошла к себе в комнату. Слезы жгли глаза. Я неблагодарная! И обижаю родителей! Это ужасно! Но как ужасно, когда ты учишься по стипендии, тебя все жалеют, а учительница физкультуры заявляет, что вы похожи, потому что обе бедные!

Через некоторое время зазвонил телефон.

– Да-да, минутку, она у себя.

Папа заглянул в комнату.

– Лора...

– Это Уитни? Скажи, что я занята.

– Нет, малыш, это Джейк.

Ах, его имя – как бальзам на душу!

– Спасибо, пап.

Я взяла трубку и почему-то почувствовала волнение.

– Джейк?

– Привет, Финниган! – Какой у него приятный голос!

– Как дела?

– Нормально. В школе безумный день был, ну, это неинтересно.

Говорит обыденные вещи, но какой привлекательный голос!

– Слушай, Финниган... – Как красиво он произнес мою фамилию! А ведь она самая обычная. И все равно... – Почему отменили поход в боулинг? Уитни и Софи позвонили мне за час до встречи.

Что? Они позвонили из Голландии Джейку, но не позвонили мне? Я побелела. Не может быть! Они сказали, что у них не было ни малейшей возможности позвонить в другую страну! Но когда речь шла об их любви, такая возможность сразу появилась! Я с трудом сдержала слезы.

– Повезло! – сказала я притворно веселым голосом. – Тебя предупредили. А я вот гоняла эти дурацкие шары в одиночку.

– Тебе что, никто не позвонил? – удивился Джейк. – Черт! Я предупредил Макса и Бобби, но решил, что ты-то уж наверняка в курсе. Так, а почему они все отменили? Они сказали, что не в городе.

– Ну да. «Не в городе». Можно и так сказать. То есть за границей за морем.

– Где?!

– В Голландии. В Европе. Знаешь такой материк?

– Не может быть.

– Они мне ничего не сказали. Просто исчезли. Пропали без вести.

Я начала злиться только от одной мысли об их поступке.

– Ужас! Ты же, наверно, места себе не находила!

– Чуть с ума не сошла! Думала, они сидят после ярмарки под домашним арестом. Даже в голову не пришло, что мои подруги в это время выбирают тюльпаны-гибриды для вечеринки.

– Слушай, Лор, все девчонки сходят с ума из-за этих вечеринок. Почему?

– Не знаю. Но в этом году все только о них и думают. Правда, у меня хорошей вечеринки не выйдет. Ну и ладно.

– Зря ты, Финниган! У тебя будет классный праздник.

– Посмотрим.

– Кстати, ты пойдешь в пятницу на вечеринку к Лили Маккрэкен?

– Пойду. Слышала, у нее будут выступать актеры на ходулях в костюмах огромных красных перцев и пожиратели огня.

– Острый соус – хороший подарок на день рождения, – рассмеялся Джейк.

– Представь, они закупили тонны перца! Правда, здорово?

– Совсем не здорово. Идиотизм. Ты – единственный нормальный человек.

У меня в животе опять запорхала птица. Что он хотел этим сказать?

– Ну, что ж, увидимся на перечной вечеринке!

– Спи крепко, Финниган.

И снова! Мое имя прозвучало так... завораживающе! Но времени мечтать о Джейке не было. Меня ждали дела поважнее. Я позвонила Уитни.

– Не может быть! – накинулась я на нее. – Ты позвонила из Голландии Джейку, но не позвонила мне. Слушай, Уитни, ты не просто меня обидела. Еще ты мне наврала, бросила одну и вообще вела себя подло! Омерзительно!

Я поймала Уитни врасплох, и она растерялась.

– Да нет же, все совсем не так было. – Уит попробовала защититься. Чудесно. Жду не дождусь. Но неожиданно подруга сменила тон: – Ты права. Мы с Софи вели себя ужасно. Точнее, это я вела себя ужасно, я же твоя лучшая подруга! Нет мне прощения!

Неожиданно. Но так легко Уитни не отделается.

– Я что, по-твоему, даже телефонного звонка не заслуживаю? – Вопрос прозвучал очень зло.

– Ну, конечно, заслуживаешь! – тихо ответила Уит. – Просто так все закрутилось: Софи предложила поехать в Европу, а у меня на уме одна вечеринка. Я уже начинаю соперничать с Софи. Не хотела, чтобы она без меня летела в Голландию. Решать надо было быстро. А потом я боялась упустить Джейка – Софи же сразу прибежит. Она его кадрит! Это уже очевидно. Конечно, можно было бы тебе и написать, и позвонить, но столько всего сразу навалилось! Прости меня, пожалуйста!

Я молчала. Уитни говорила искренне, но я чувствовала, что пропасть между нами стала еще шире. До появления Софи Уитни никогда бы так не поступила. Она призналась, что все «так закрутилось», но не виновата ли она в этом сама?

– Ладно, я устала, завтра поговорим.

Даже думать об их поступке сил нет! Во как замучили!

– Хорошо, до завтра! – сказала Уитни.

Я села на кровать, взяла на руки Пухлика и стала гладить ему живот. Пока что мы с Уит поступили правильно: заклеили нашу дружбу лейкопластырем. Правда, это временная мера и рана до конца не затянется. Скорее всего, нашим отношениям понадобится хирургическое вмешательство.

Обида моя так и не прошла, я по-прежнему чувствовала себя униженной, но решила по восточному принципу притвориться, что все замечательно и постараться хорошо провести время. Мы с Софи, Авой и Кейтлин встречались у Уитни, а потом собирались все вместе отправиться на вечеринку к Лили. Этот праздник – настоящий хит сезона. По размаху его опережают разве что только «банкнотная» вечеринка Пайпер Соренсон на Монетном дворе (современные купюры своим внешним видом обязаны прапрапрадедушке Пайпер) и «джинсовый» день рождения Электры Файерстейн (ее семья владеет крупнейшей в мире фабрикой по производству джинсы. Все дизайнеры магазина «Барнис» – клиенты Файерстейн). Во дворе нас ждал лимузин, а в комнате – личный визажист одной звезды телесериалов и по совместительству подруги мамы Софи. Девчонкам делали макияж. Я от услуг профессионала отказалась – слишком уж косметика бросается в глаза, не люблю этого, предпочитаю естественность. В этот раз я только слегка подвела серым веки и накрасила губы прозрачным блеском.

Пока визажист в комнате пудрил Уитни, мы надели куртки и стали крутиться перед огромным зеркалом из трех секций.

– Какая же я жирная! Наверно, болею, – простонала худющая как жердь Кейтлин. – Максу надо отправить мою попу бандеролью в больницу на обследование!

– А я – корова! – заныла Ава. – Мою попу лучше послать в мясную лавку на продажу! Я толщенная!

– Ну, опять началось! Снова вечернее обсуждение целлюлита. Может, хватит уже? Вы прекрасно выглядите!

– Ой, Лор, но не могут же все быть такими же стройными, модными и красивыми, как ты? А ведь ты даже косметикой не пользуешься! – сказала Кейтлин, крася ресницы. – Красота без всяких усилий. Не всем так просто жить.

– Перестань, а?

– Ты шикарно выглядишь! – сказала Софи, разглядывая меня.

– Спасибо, Софи. У тебя очень красивое платье.

– Лор, – тихо позвала меня Софи – не хотела, чтобы ее услышали Ава и Кейтлин, – можно тебя на два слова?

– Да, конечно.

Мы зашли в гардеробную Уитни.

– Слушай, Лор, я все из-за этой поездки в Амстердам переживаю. Мне ужасно стыдно.

Вначале я напряглась, но потом успокоилась – хорошо, что Софи мучают угрызения совести.

Софи взглянула на дверь и зашептала:

– Я ведь знала, что нужно тебе позвонить! И даже предложила Уитни пригласить тебя поехать с нами. Но она сказала, что не стоит.

– Как? – Слова Софи прозвучали как выстрел.

– Она сказала, тебя это все не интересует, так что лучше нам поехать вдвоем. Мне ужасно стыдно, Лор, я не хотела вас ссорить. Вы очень хорошо меня приняли! Больше такое не повторится.

Глядя в голубые глаза Софи, я поняла, что она говорит горькую правду. Где-то в глубине души я уже давно осознавала, что Уитни от меня отдаляется. Я для нее недостаточно модная, недостаточно яркая. Нет личного вертолета, знаменитых друзей, родители – обычные люди. С Митчемами куда интересней. Мое сердце было разбито.

– Ничего, Софи, все нормально. – У меня дрогнул голос. Честность Софи тронула. Мы в обнимку вышли из гардеробной. Очень не хотелось встречаться с Уитни – оказывается, она пыталась от меня избавиться, я теперь лишняя.

Моя так называемая лучшая подруга появилась очень эффектно. Вся такая красивая и самоуверенная. Уитни красили последней (она так специально подстроила), и теперь ее макияж был самый свежий. Но меня от ее вида затошнило.

– По-моему, это случится сегодня вечером! – заявила Уитни, встряхнув волосами перед венецианским зеркалом.

– Что «это»? – спросила Софи.

– Мы сомкнем губы с Джейком! – выдала Уитни озорным тоном, нарочно не глядя на Софи.

Второй удар за сегодняшний вечер. Сердце застучало быстрее. Понятно, что рано или поздно Джейк начнет встречаться с Уитни. И все-таки мне даже мысль об их романе невыносима.

– А мне нравится Бобби, – заявила Ава. – Правда, он очень мужественный?

– Это точно! – ответила Кейтлин.

– Пойдемте уже! – позвала я всех. – Мы неприлично опаздываем.

Итак, сегодня я узнала, что лучшая подруга меня предала и к тому же почти закрутила роман с Джейком. Как же хочется, чтобы этот день поскорей закончился!

Лимузин затормозил, и мы вышли на улицу. Лили отмечала день рожденья на корабле на реке Гудзон. В вечернем небе сверкал салют, от него и прохладного ветра по воде шла легкая рябь. На борту в такт музыке сверкало имя «Лили». Звуковые системы работали лучше, чем в крупнейших городских клубах. Мимо нас проехали официанты на мотоциклах. Они везли горячие маленькие пиццы. В очередь на палубу выстроились жонглеры, пожиратели огня, танцоры, артисты и пародисты.

Мы отметились на главной палубе и решили осмотреться, прежде чем выбрать, где сесть.

– У нас все будет в сто тысяч раз красивей! – заявила Софи.

– Не сомневаюсь, – ответила Уитни, глядя по сторонам. Она искала Джейка. – Мы уже все три палубы обошли. D?nde est?[1] Джейк? – поинтересовалась Уитни по-испански. – От этой качки мне плохо. – Она откинула назад волосы. – Лор, ты не могла бы пойти ребят поискать? А мы пока возьмем что-нибудь выпить.

– Хорошо, – вздохнула я. Вовсе не хотелось быть девочкой на побегушках, зато представился шанс наконец избавиться от Уитни. Ее величество поручило уведомить ребят о ее присутствии, и по дороге у меня было время обдумать свое положение. Почему я так расстроилась, когда узнала, что Уитни собирается закрутить роман с Джейком? Наверно, потому, что видела, как легко подруга расстается с парнями. Она его бросит, он и «а» сказать не успеет! Да и не могла я порадоваться за Уитни после ее поступка.

– Привет, Финниган!

Я обернулась. Сердце замерло. Джейк был похож на Джеймса Бонда. Такой стильный! Я чуть не свалилась за борт.

– Привет...

– Его ты тоже сама сшила? – спросил он, указывая на мой наряд – малиновое шелковое платье без бретелек.

– Да. – Я вспыхнула. – М-м-м... мы там собрались, – вспомнила я о важном поручении. – С той стороны корабля. На корме. Или на носу? Не знаю, как называется. В общем, внизу, – сообщила я.

– Хорошо.

– Приходите к нам! Где остальные?

– Наверно, в туалете. Пьют. Бобби принес бутылку. Джош с ними.

Бесят Уит и Софи! Зачем они пытались свести меня с этим тупицей – Джошем?!

– Ну и ладно. А почему ты не с ними?

– Ты только никому не говори. У меня морская болезнь.

– Бедный! Может, тебе что-нибудь принести? Газировки?

– Нет, нет, спасибо. Меня на корабле всегда укачивает. Даже когда просто на месте стоим.

– Ничего, пройдет. – Я ему очень сочувствовала. – После полета на карусели мне тоже было кошмарно плохо.

– Да что ты?

– Слишком много каталась и ела.

– Так вот вы где! – К нам подбежала Уитни и чмокнула Джейка в щеку. За ней шла Софи. Авы и Кейтлин с ними не было. – Лор, мы думали, тебя за борт смыло.

Тут из туалета вышли ребята. Отсутствовал один Макс.

– Дружище, я пьян! – Бобби, изображая пьяного, облокотился о Джейка.

– Знаете, сколько мы выпили? – пытался произвести впечатление Джош. – Макс теперь сидит в обнимку с белым другом.

Чудесно.

– Корабль-то как трясется! – засмеялся Бобби. Просто дитя малое! И глупое.

– Как делишки, Лора? – Джош посмотрел на меня мутным взглядом. – Давай потанцуем! Ди-джеи из Берлина. Такие крутые!

– Потом, – ответила я.

– Убойное ожерелье! – Джош провел рукой по моей цепочке от «Картье».

– Да, очень красивое, – вмешался Джейк.

– Я... м-м-м... одолжила его у Уитни.

– Это от «Картье», – встряла Уитни. Она всегда спокойно одалживала мне свои вещи. Но раз цепочка понравилась Джейку, то он обязательно должен узнать, что это ее украшение.

– А вы, значит, готовитесь к своей вечеринке? Ходите тут, все рассматриваете? – обратился Джейк к Софи и Уитни.

– Ты что, думаешь, у нас тоже так убого будет? – фыркнула Софи. – Светящееся имя из лампочек. Фи!

– Тупизм высшей степени! – заявила Уитни, оглядывая корабль. – Морская тема, а корабль на якоре. Все слишком старомодно!

– Смотрите, официант! Ну что, попробуем кошачьего корма? – пошутил Джейк.

– И устроим кошачьи бои! – провозгласил Джош. – Круче не бывает!

Бобби с Джошем замяукали.

– Ой, Джейк, мы бываем такими стервозными. – Уитни решила превратить свои совершенно серьезные замечания в шутку. – Ты поедешь на День благодарения в Саутгемптон?

– Да, поеду, – ответил Джейк.

– Здорово. Может, как-нибудь в кино там сходим? – Уитни кокетливо склонила голову.

– А я, Джейк, в кино уже лет десять не была, – вмешалась Софи, принимая соблазнительную позу. Сильно обтягивающее платье подчеркивало ее грудь. – Разве что только на премьеры хожу. Приходи как-нибудь ко мне. Посмотрим фильм в личном кинозале.

Такого Уитни не ожидала: приглашает домой, да еще такую позу принимает! Подруга напряглась, как никогда. Ну, ничего, ей полезно. Пусть не сразу получит, что хочет.

– Вот круто! – закричал Бобби – не понял, что его приглашение не касалось.

– Или приходи ко мне. Посидим, пообщаемся в спокойной обстановке, – предложила Уитни. – В этом году тусовок не хочется. Можем прогуляться в родительский погреб и стащить оттуда по бутылочке виски, – робко добавила она.

– А у меня можно выпить в любой момент, – вмешалась Софи. – Родителям все равно. Мы же из Лос-Анджелеса, у нас там все гораздо проще.

У Уитни сверкнули глаза. Она бесилась все больше и больше. Только ссор нам тут не хватало. Вмешиваться не хотелось, но пришлось.

– Слушайте, я умираааю от голода! – вмешалась я, стараясь прервать растущее напряжение. – Уже в животе урчит. Как будто там кошка поселилась. Пойдемте что-нибудь съедим!

– Встретимся тогда на фуршете, – сказал Джейк. – Пойду за Максом. Надеюсь, он уже пришел в себя.

– Лор, может, с нами выпьешь? – Джош протянул мне фляжку.

– Нет, спасибо. Я вас догоню.

Джош и Бобби ушли вслед за Джейком. Мы с Уитни и Софи стояли молча. Кроме орущего Моби, ничто не нарушало тишину.

– Софи, и что это значит?! – выкрикнула Уитни.

– О чем ты?

Эх, началось...

– Ты приставала к Джейку! – злилась Уитни.

– Ну и что?

Смелый ответ!

– «Ну и что?»! Ты мешала!

– Интересно чему? Отвлекала его от тебя?

– Так, девчонки... – Я попыталась вмешаться, но безрезультатно.

– Софи, Джейк мой!!!

– Он бы очень удивился, если бы об этом узнал! – выкрикнула Софи.

Я отошла в сторону – боялась попасть под раздачу. Разговор становился все интересней, внимания на меня они все равно не обращали, и я прекратила их утихомиривать.

– То есть? – спросила Уитни.

– Уитни, да это очевидно! – сказала Софи. – Ты ему не нравишься.

– Рехнулась, что ли?! Да ты знать его не знаешь!

– Считаешь себя идеалом? Вряд ли Джейк того же мнения.

О боже...

Уитни побелела.

– Ты – дрянь. Жалкое ничтожество. Плебейка-хвастунья из Лос-Анджелеса! Пока ты там на пляже зарабатывала опухоли, я гуляла с Джейком! Плети свои интриги в Калифорнии, здесь ты – никто!

– Как интересно, – спокойно ответила Софи. – Всегда знала, что ты – девственница с подавленными желаниями, но не думала, что ты мне так завидуешь. Наверно, это комплекс. Вот у всех аристократов одна и та же проблема. Боитесь тех, кто умеет зарабатывать деньги.

– Ах ты, мразь!!! Без рода, без племени! – закричала Уитни.

– А ты – фригидная ошибка природы!

Это было уже слишком. Отвратительно! Молчать дальше было нельзя.

– Ну-ка, ну-ка, ну-ка! Прекратите, – вмешалась я, даже не надеясь, что меня услышат. – Успокойтесь...

– Подумать только! Хотела праздновать свой день рождения вместе с такой грубой девкой. Из низов, намазана искусственным загаром! – фыркнула Уитни.

– А себя ты считаешь принцессой, – засмеялась Софи. – Тебе что, сорок лет? Судя по поведению – да.

– Пошла вон! – выдала Уитни. – Конец дружбе!

– Надеюсь, мамочка и папочка подыщут тебе какого-нибудь аристократишку – женишка с дырявыми карманами. Самой тебе парня не найти.

– Разговор окончен, – сказала Уитни. Будь у нее в сумке коса, она бы срезала Софи голову под корень. – Готовься, твоя жизнь превратится в ад.

– Ой-ой-ой, я таааак напугана! – ядовито съязвила Софи. – И моя вечеринка будет уж точно лучше твоей!

– А это мы посмотрим!

До сегодняшнего вечера я считала, что крушение «Титаника» – самая страшная морская катастрофа. Как же я ошибалась! Ссора потрясла меня до глубины души. Я распахнула дверь, влетела в комнату и плюхнулась на диван. Родители, с упоением смотревшие телевизор, взволнованно на меня уставились.

– Что случилось? – спросил папа, выключая звук.

Я набрала побольше воздуха и выдала родителям все подробности масштабного кровавого сражения.

– Меня до сих пор трясет, это какой-то кошмар был. – Я судорожно глотала воздух. – Как можно так себя вести? Просто бой быков устроили, как будто им перед глазами красной тряпкой махали. Ужас!

– Ты-то как? – спросила мама. Она отложила в сторону вязание и обняла меня. – Неприятно видеть такую неукротимую ярость.

– Никогда еще такой ссоры не было! Никогда. Совместная вечеринка отменяется. – Я подумала о размахе несостоявшегося мероприятия. – Нет, вы только подумайте, вчера они в Европе, а сегодня готовы друг другу из-за Джейка глотки перегрызть.

– Джейк – это тот молодой человек, который тебе все время звонит? – спросил папа. Да, до папы все медленно доходит. Не может он сразу оценить значение происходящего.

– Да, пап, но это не важно. И Уит, и Софи нравится Джейк. Из-за него они теперь – заклятые враги!

Я скинула с кресла газеты на пол и рухнула на них.

– Кошмар, – сказала мама.

– А я не удивлен. – Папа поглаживал щетину на подбородке – признак того, что он что-то обдумывает (а обдумывал он что-то каждую минуту). – Они очень разные люди. Дружба была поверхностной, значит, ненадежной.

– Нет, ну как же такое могло случиться? То не разлей вода, а то...

– Ну, если они настоящие подруги, то наверняка помирятся. Я тут как раз читал исследования Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Так вот: юноши обычно «дерутся и расходятся», женщины же «склонны мириться» – они чувствуют себя неуютно, когда конфликтуют, – пояснил папа.

– Почитай «Мужчина и женщина: как нам понять друг друга?»! Там проводится замечательный анализ... – начала мама, но я ее перебила:

– Это все, конечно, замечательно. Но вы даже не представляете, какая началась война. И надо же было мне попасть в самый эпицентр! Не знаю, что теперь делать.

– Дружи с ними обеими, – посоветовала мама.

– Будь выше конфликтов, – добавил папа, – со временем все само собой разрешится.

Ой, надеюсь-надеюсь... Вечером, перед сном, я постаралась представить, во что превратится наша жизнь, если Софи и Уитни не помирятся. «Может, и хорошо, что они поругались?» – неожиданно подумала я. Вместе они все время меня бросали, вели себя подло и оскорбительно. Но с другой стороны, Уитни и Софи – очень сильные люди, и конфликт может кончиться ой как плохо! Лучше пусть уж дружат. Страшно представить, что они натворят, став заклятыми врагами. Папа прав, от этого безобразия надо держаться подальше.

Выходные выдались тяжелые: мне названивали обе стороны, но я не отвечала – притворилась, что болею (Уитни прислала корзину цветов, а Софи попросила Аарона Картера – брата Ника Картера из «Бэкстрит Бойз» – оставить мне на автоответчике сообщение с пожеланиями скорейшего выздоровления). Родители удивлялись моему затворничеству, но я просто была не готова к разговору с подругами и боялась наболтать им по телефону чего-нибудь лишнего. (Хотя приятно, что они обе вернулись ко мне, ведь до их ссоры я была никому не нужна.) Лучше поговорю с обеими при встрече и попробую все как-нибудь уладить.

В понедельник прятаться было больше нельзя и пришлось идти в школу навстречу страстям. С утра предстояла «общественная работа». Приятного мало: надо тащиться в Северный Манхэттен в благотворительную столовую и кормить там неимущих. Я работаю уже несколько лет, и всегда с большим удовольствием – набираюсь опыта, но в этот раз я так нервничала, что с трудом удерживала в руках половник. К счастью, Уитни в этом семестре общественной работой не занимается, так что я осталась один на один с ее заклятым врагом.

Поболтать времени не было. Софи только успела меня обнять и рассказать, как она счастлива, что я поправилась. Потом нам велели разливать суп. Столовая со скоростью света заполнилась бездомными, и мы с Софи быстро заработали половниками.

– Морковный суп-пюре с имбирем и луком или тыквенный с протертым трюфелем? – вежливо спросила Софи у мужчины с огромной сумкой.

Он заглянул в обе кастрюли и пробормотал:

– Давайте рыжий.

Софи вручила ему тарелку. Мы работали быстро, и очередь начала двигаться. Софи повернулась ко мне:

– Надо поговорить.

– Давай, – ответила я в надежде, что это первый шаг на пути к примирению.

– Ты мне очень нравишься. Ты прекрасный человек, – начала она. – Знаю, вы с Уитни давно вместе, я уважаю ваши отношения. Но мы с тобой подружились в сознательном возрасте, уже взрослыми, а не детьми в песочнице. По-моему, наша дружба куда серьезней.

– Слушай, Софи, – ответила я. – У вас сейчас какое-то помутнение рассудка, и я не хочу никого выбирать...

– Так, молчи, – прервала она меня. – Я не хотела тебе говорить, но Уитни тебя ни во что не ставит, ты для нее как прислуга. Помнишь нашу поездку в Амстердам? Я предлагала позвать тебя с собой, а Уитни была категорически против. То же самое на прошлой неделе, когда мы ходили по магазинам и в салон красоты. Она пыталась от тебя отделаться. И это называется лучшая подруга?

Мне стало плохо и чуть не вырвало. Но нужно еще раздавать сэндвичи.

– Сэндвич с помидорами или с ветчиной? – спросила я у мужчины с бородой длиннее, чем у Санта-Клауса.

– Давайте с мясом.

Я протянула ему еду.

– Софи, не могу я сейчас об этом думать. В последнее время все перевернулось с ног на голову, но, по-моему, мы сможем снова все подружиться.

– Ой, перестань! – разбила мою мечту Софи. – Думаешь, прилетят миротворцы и вернут нас на тропу дружбы? Вечеринки не будет. Эта безмозглая Уитни осталась в прошлом. Мы обе знаем, что она плохая подруга, и, надеюсь, ты наконец поймешь, что она за человек на самом деле. У нас с тобой куда больше общего.

Я молча раздавала сэндвичи.

– Ну, так, Лор, как? Мы по-прежнему подруги?

– Да, конечно.

– Замечательно, – обрадовалась Софи. – Хотела тебя пригласить с нами на горнолыжный курорт весной. Там очень здорово!

Но тут пришла Кейтлин, и мы замолчали. Весь день Кейтлин и Софи были не разлей вода, и, похоже, Кейтлин обрадовалась тому, что Софи теперь общается с ней, а не с Уитни. Уит всегда осуждала распущенность Кейтлин, а Софи такого ханжества не одобряла. Я вздохнула. Похоже, наш класс скоро поделится на два враждующих лагеря.

Все выходные, чтобы хоть как-то отвлечься, я готовилась к контрольной по истории. Написала ее очень быстро и отправилась на урок рисования. Предстояла встреча с Уитни. В классе на кушетке развалился натурщик (омерзительный на вид, если честно). У него отовсюду свисали складки жира. В былое время, глядя на эту тушу, мы хохотали бы до упада, но только не сейчас, сейчас было не до смеха.

– Хорошо, что мы снова вдвоем, – с улыбкой сказала Уитни. – Эта Софи нагло втерлась в нашу компанию, но мы вовремя устроили генеральную уборку.

Я рисовала гигантские бедра. Уитни не сводила с меня взгляда – с нетерпением ждала ответа. Конечно, снова вернуться к ней было бы проще всего. Но с другой стороны, все это время Уитни старалась избавиться от меня, а Софи, наоборот, подружиться. Объединившись с Уит, я предала бы саму себя: она так легко меня бросила и стала общаться с Софи, а потом не менее легко разругалась с Софи и прибежала обратно ко мне.

– Уитни, – взволнованно начала я. – Пока вы не помиритесь, я буду сохранять нейтралитет...

Ответ неверный.

– Лора, ты что? – выдала она. – Нерешительность – плохое качество! Софи осталась одна, зато ты со мной. Это же здорово. Не замечала ее к тебе отношение? Она же хотела от тебя избавиться и только со мной дружить.

– А по-моему, все было совсем не так, – ответила я, рисуя жирную руку.

– Так-так. – Уитни перестала рисовать и посмотрела на меня. – Ладно, давай о приятном. Поедешь с нами на каникулах на Багамы? Повеселиииимся...

Ответить я не успела, потому что пришла Ава, и по взгляду Уитни я поняла, что при Аве приглашение на Багамы обсуждать не стоит.

– Девчонки, пойдемте запишемся на вечеринку клуба любителей французского? – предложила Ава. – Будет tr?s tr?s[2] весело!

– Пойдемте! – ответила Уитни, вытирая руки. – Лор, ты с нами?

– Нет, – ответила я. – Пока!

Ава взяла Уитни под руку, и они вышли из кабинета. Дамы и господа! Ава Биссет присоединилась к Уитни Блейк. Удачно все поделились.

После рисования была математика, а потом я пошла в гостиную к своему шкафчику – хотела поменять учебники. Ко мне подбежала Софи:

– Привет, Лора!

– Привет, Софи.

– Лор, у меня к тебе просьба есть... После этих ненормальных выходных... Хотелось бы опять начать общаться с Джейком. По-моему, я ему очень сильно нравлюсь. Без хвастовства. Когда мы познакомились, он так меня разглядывал...

– Да...

– Ну, так вот. Может, снова все ко мне придете? Посмотрим новый фильм с Брэдом Питом. Ты не могла бы пригласить Джейка? Ты – чудо! – Софи широко улыбнулась и обняла меня, не дожидаясь ответа. – Ну и скажи ему как-нибудь, между прочим, что у меня много поклонников! – Она подмигнула и умчалась, а я даже не успела ничего возразить.

После урока на том же самом месте меня встретила Уитни:

– Лора, у меня к тебе огромнейшая просьба! Ты не могла бы вечером позвонить Джейку и извиниться за то, что мы вчера так быстро ушли? А то я себя очень неловко чувствую. Может, все вместе на выходных суши поедим?

Меня замутило, захотелось куда-нибудь катапультироваться.

– Знаешь что, Уитни? Звони-ка ты ему сама.

Уитни обиделась:

– Ну, Лор, ну, пожалуйста...

– Я тебе не телефонистка. Сама звони по своим делам.

– Ты права, – ответила Уитни. – Я слишком слабохарактерная!

Такого я не ожидала, но отступать не собиралась.

– Вы же друзья! Он обрадуется, если ты позвонишь.

– Ты права, Лора, как всегда, права. – Приятно, что она так думает. – Но если вдруг я ему не позвоню, а ты позвонишь или он тебе позвонит – а ты наверняка позвонишь сказать насчет выставки в Музее современного искусства – скажи ему, пожалуйста, про выходные!

Она послала мне воздушный поцелуй и умчалась.

Вот черт! Пустила в ход свои чары и снова заставила меня все делать по-своему.

По-моему, они обе меня просто используют. И ведь ничего им не скажешь – сделают круглые глаза и начнут все отрицать. Да и потом, какие у меня могут быть претензии? «Вы со мной дружите только потому, что я за вас всюду приглашаю Джейка?» Может, это и неправда. Но я уже начала сомневаться, что их забота идет от сердца. Ладно, посмотрим, что будет дальше. Надеюсь, в конце недели они помирятся, и мне больше не придется быть главным призом в их детсадовской войне.

Однако к концу дня атмосфера стала куда напряженней. Софи и Уитни, оказавшись в одной комнате, обменивались злыми взглядами, шептали оскорбления и куда громче отпускали едкие комментарии. Воздух в помещении пропитался ядом.

После уроков я наконец покинула места сражений. Никогда еще с такой радостью не уходила из школы. Я с облегчением вздохнула, но тут же снова напряглась.

– Финниган!

Внутри все затрепетало. По другой стороне улицы шел Джейк. Я испуганно ему помахала. Джейк, лавируя между машинами, перебежал через дорогу и подошел ко мне. На нем была форма Брэдли, куртка и шарф, рюкзак и спортивную сумку Джейк перекинул через плечо. Он выглядел... великолепно!

– Девушка! Я бежал за вами три квартала! Вы что, не слышали, как я вас звал? – спросил он, широко улыбаясь.

– Извини, я ничего сейчас не соображаю.

– Заметно. Ты была как зомби. – Он изобразил ходячий труп из «Ночи живых мертвецов». В былое время я бы рассмеялась, но не сейчас. Мне было слишком плохо – улыбка и та вышла с трудом.

Джейк понял, что его пародия не сразила меня наповал, и нахмурился.

– Лор, что-то случилось? – обеспокоенно спросил он.

– Сама не знаю, – соврала я. А потом сказала правду: – Ничего серьезного.

– Получила пять с минусом по алгебре? – пошутил Джейк.

– Нет. Наш класс сейчас похож на Югославию во время гражданской войны.

– Почему? – спросил он, слегка наклонив голову. Обычно он так делает, когда очень внимательно кого-то слушает. Если я ему все расскажу, то не предам подруг? Ведь это он – яблоко раздора. Но Джейк смотрел на меня так обеспокоенно, что я не выдержала.

– Уитни и Софи очень серьезно поругались. Очень! Теперь Кейтлин липнет к Софи, Ава бегает за Уитни, а я застряла где-то посередине.

Джейк помолчал, а потом сказал:

– А почему ты не осталась с Уитни? Вы уже столько лет дружите.

– Да, но... Не хочу надоедать тебе всеми этими глупостями.

– Нет, скажи. Серьезно. Почему?

– Когда появилась Софи, Уитни меня бросила, а сейчас просится обратно. Я для нее – игрушка. Кинула на полку и забыла – ведь купили новую, блестящую. Новая сломалась, схватилась за старую!

– Бедная деревянная куколка! – с улыбкой пожалел меня Джейк.

– Серьезно! Я люблю Уитни. Очень люблю. Но не могу сделать вид, что ничего не произошло, и дружить с ней как раньше.

– Они не могли не поссориться, – пожал плечами Джейк. – Слишком быстро подружились. Да и потом, они же разные совсем. Дерзкая Софи из Калифорнии и принцесса Уитни из Верхнего Ист-Сайда. Полные противоположности!

Хм... Что он хотел этим сказать? «Дерзкая» – это хорошо или плохо? А «принцесса»? Может, он просто хочет сменить тему? Боится признаться, кто ему нравится? Какой кошмар. Зачем я говорю Джейку такие гадости про Уитни и Софи? Он же им нравится. Я решила пойти на попятную.

– Хотя, может, я и не права. Я их обеих очень люблю! Уитни такая добрая! А Софи веселая. Хоть бы они скорей помирились!

Джейк посмотрел на меня с видом знатока:

– О чем ты, Финниган? Никогда они не помирятся.

– Ну, помечтать-то можно? Они очень добрые. И хорошие. И...

Нужно упомянуть, что они из-за него поругались? Ведь Уит и Софи только это и надо: чтобы Джейк узнал, что они в него влюблены.

– И... и ты им очень нравишься, – выпалила я.

Джейк не обратил на мои слова никакого внимания: он смотрел куда-то в сторону. Я уже хотела осторожно ввести его в курс дела, но тут он указал на фонтаны у входа в музей Метрополитен:

– Ничего себе! Смотри, какой карась! Громадина!

Мы подошли поближе. В фонтанах плавали здоровенные серебряные караси.

– Вот это монстры! – задумчиво произнесла я. – Как их еще для суши-бара не стащили! Откуда они взялись? Раньше не было.

– Не было. Я в музей часто хожу, но таких карасей здесь ни разу не видел. – Он посмотрел на табличку. – А! Гляди! Это для японского сада. Хорошо придумали!

– Они огромные!

– Видела бы ты карасей в Токио, – сказал Джейк. – Они размером с теннисную ракетку.

Мы шли по Пятой авеню. Я пропустила уже шесть автобусных остановок. Ну и ладно.

– А знаешь, что у серебряных карасей – память всего двенадцать секунд? – спросила я Джейка.

– Да ладно? Ничего себе.

– Можно засунуть карасям в аквариум игрушечный сундук с сокровищами. Представь, как они будут счастливы: «О боже! Сокровища!» И снова: «О боже! Сокровища!»

Джейк удивленно на меня уставился. А потом громко рассмеялся. Похоже, ему понравились мысли карасиков.

– Лор, откуда ты все это знаешь?

– Ко мне липнет ненужная информация.

– Например?

– Ну, не знаю... – ответила я с улыбкой. Джейк тоже улыбался: смотрел на меня и ждал ответа. И тут... между нами как будто искра пробежала! Джейк такой милый, с ним так легко общаться... Я иногда забываю, какой же он красивый! Какие у него зубы! Как они мне нравятся! Меня переполняли чувства. Я чуть было его не поцеловала. Серьезно! И чуть было не сказала, что я его обожаю. И что жизнь прекрасна, когда он рядом. Но тут я очнулась. Как можно так забыться? Разболтай я ему все, долго бы потом еще мучилась.

Во-первых, это было бы жестоко по отношению к Уитни. Она еще в начале года заявила, что хочет встречаться с Джейком. Софи тоже не скрывает своих намерений. И что, я тоже начну кричать: «И мне! И мне Джейка!»? И так у нас все запутано. Да и потом, Джейк уже влюблен. Не знаю, правда, точно в кого, в Софи или в Уитни? Я буду выглядеть круглой дурой. Нет-нет-нет, нельзя предавать подруг, нельзя признаваться Джейку, не известно, как он ко мне относится. Но самое ужасное, что в глубине души я знала, что ни Уитни, ни Софи не любили Джейка. Нет, он, конечно, им нравился, потому что он красивый и милый, но так, как я, они его не понимали. Бесило, что они выбрали Джейка только потому, что он популярный. Ну почему я сразу не поняла, что Джейк мне нравится?! Как всегда, я обо всем узнаю последней. Да, Джейк – самый чудесный человек на свете! Но я должна быть верной подругой, а это становится все сложней и сложней. Но надо, значит, надо.

Тут, к счастью, подъехал мой автобус.

– Ой, мой автобус! – пробормотала я и убежала.

Джейк растерялся, но быстро взял себя в руки.

– Давай вспоминай еще что-нибудь интересное! – потребовал он. Я забралась в автобус. – Вечером позвоню, расскажешь!

Двери закрылись, я помахала Джейку. Автобус тронулся и переехал дорогу на желтый свет – уже включался красный. Как хорошо, что Джейк не видел моего лица! Оно по цвету сравнялось со светофором.

Следующие две недели были затишьем перед бурей. Софи и Уитни, став заклятыми врагами, активно вербовали себе сторонников и старательно готовились к вечеринкам. Но от меня они со своими интригами отвязались и смирились с тем, что я не хочу участвовать в их борьбе. Зато теперь они обсуждали со мной каждую мелочь: какое выбрать столовое белье? Какие пуговицы пришить официантам на одежду: перламутровые или золотые? Пока что мне удавалось лавировать между бывшими подругами. Обычно они говорили только о вечеринках, но пару раз, наедине со мной, они наконец о них забывали, и мы просто хорошо проводили время. В такие моменты я вспоминала, за что их люблю.

Например, однажды я отвела Софи в итальянский квартал. Мы прошлись по всем моим любимым местам, заглянули в «Кэт Кидстон» – посмотрели английскую одежду из ситца, не забыли чудесный магазин одежды «Джейн Меил»: в нем продаются удивительные кофточки – такие нигде не купишь. Софи все было очень интересно, и мы прекрасно погуляли. Вдали от Тейта Софи становилась совсем другим человеком: не хвасталась, не выпендривалась. В школе эти привычки меня иногда очень раздражали. Мы пообедали в кафе, и Софи призналась, что она очень неуютно чувствует себя в Нью-Йорке, ей тяжело привыкнуть к новой жизни, а материализм родителей иногда просто пугает. Насколько я поняла, вечеринку полностью организует мама Софи. Подруга и не сильно хочет затевать это соревнование с Уит, но главная не она, а мама. И миссис Митчем на полной скорости мчится вперед. Мамы Софи и Уитни постоянно звонили мисс Хоффер – спорили, кого записать на двадцать восьмое января. Софи была первой, но папа Уитни состоит в правлении, так что отказать Блейкам мисс Хоффер тоже не могла. В результате обе мамы успокоились и решили не обращать на Книгу внимания. Подготовка продолжалась без одобрения мисс Хоффер.

С Уитни у меня тоже были хорошие минуты, почти как раньше. Мы провели у нее дома выходные: просто валялись на диване, ели и смотрели фильмы. Уитни, как и Софи, переживала из-за вечеринки. Когда к нам заходила миссис Блейк (в основном чтобы проследить, не набрали ли мы слишком много еды) и начинала говорить о дне рождения, Уит менялась в лице. Жаль, что на подруг так давят родители. Но отдохнули мы просто замечательно.

Пообщавшись с девчонками, я задумалась о влиянии родителей на нашу жизнь. И вот что странно: хоть Софи и Уитни организовывали шикарные праздники, я не жалела, что у меня не будет такого. Каждый день Кейтлин и Ава исполняли роль посыльных: сообщали, как продвигается подготовка у враждующих сторон. Как только миссис Блейк заказала «Пирр», миссис Митчем заказала «Плазу». Миссис Митчем пригласила на вечеринку повара «звезд» Вольфганга Пака – миссис Блейк разыскала какого-то знаменитого французского повара высшей категории. Миссис Блейк договорилась, что к Уит на праздник прилетит из Монако Дэвид Копперфилд, – миссис Митчем заказала самолет и специальную сцену для Роя, знаменитого немецкого фокусника и дрессировщика. (На одном из выступлений с Роем произошел несчастный случай, и теперь он передвигается только в инвалидном кресле. Миссис Митчем хотела, чтобы впервые после трагедии Рой выступил на вечеринке у Софи.) Ужас! Для родителей Уитни и Софи нет ничего невозможного!

Помимо подруг для радости была еще одна причина: эти две недели я постоянно общалась с Джейком. Мы стали хорошими друзьями, каждый вечер болтали по телефону, с ним было так легко, как будто он – девочка. А ведь он – парень! Теперь я общалась с Джейком куда больше, чем с Уитни и Софи. Подруги по вечерам постоянно где-то пропадали: то пробовали блюда в ресторанах, то выбирали актеров для вечеринок. Но я без них не скучала. Ведь был Джейк – с ним не надо было притворяться, кого-то из себя строить. Мы просто болтали. Время летело незаметно. Иногда, взглянув на часы, я понимала, что мы висим на телефоне уже целый час. Мы никогда не сводили сплетни и не обсуждали всякие глупости, чаще всего мы представляли, куда бы хотели когда-нибудь поехать путешествовать (я в Индию, Джейк на Галапагосские острова), делились впечатлениями от любимых фильмов (мне нравится комедия «Когда Гарри встретил Салли». Джейку тоже. Правда, здорово? А то обычно парни любят всякую муть про роботов).

Еще мы рассказывали друг другу, куда хотим поступить после школы, болтали о выставках в музеях – оказывается, Джейк тоже увлекается фотографией. Приятно, что у меня появился новый друг. Но вот о Софи и Уитни с ним было разговаривать очень нелегко. Подруги просили, чтобы я все время рассказывала Джейку о них что-нибудь хорошее или договаривалась с ним о встрече. Но стоило мне упомянуть Уит и Софи, Джейк сразу же менял тему. Наверно, просто не мог решить, кто ему больше нравится. Девчонки они обе роскошные, но совсем разные. Понимаю, ужасно трудно кого-то выбрать. Каждый день я морально готовилась к решению Джейка.

Вот уж никогда не думала, что обычный красный мячик может стать опасным оружием. На следующий день мы играли в вышибалы на уроке физкультуры. И тут начался бой. «Храброе сердце» отдыхает. Видели бы вы, с какой яростью Уитни и Софи швырялись друг в друга мячом – как будто хотели зашибить заклятого врага насмерть. Мисс Рэнд устала свистеть.

– Ну-ка прекратите! – не выдержала она. Софи только что швырнула в Уитни мяч, но Уит уклонилась, и мяч попал прямо в лицо несчастной Молли Макги. – Это не по правилам! Кидать можно только в живот или ниже!

Уитни послала Софи убийственный взгляд, но Софи в ответ только широко улыбнулась. Снова раздался пронзительный свист, и мисс Рэнд бросила мяч Уитни. Подруга подалась вперед и изо всех сил швырнула орудие убийства в Софи – у той с лица сразу же сползла улыбка.

– Мисс Рэнд!!! – закричала Софи, прижимая руку к щеке. Уитни довольно улыбнулась.

– Уходите! Обе! Отправляйтесь в душ! – приказала мисс Рэнд. – Устроили здесь бои!

Уитни и Софи молча вышли из зала. Интересно, что они будут делать в раздевалке вдвоем? Наверно, устроят поединок. Мои размышления прервал звонок. Мы отправились в раздевалку вслед за Уитни и Софи. Уф! Пережить бы только последний урок, потом начнутся недельные каникулы в честь Дня благодарения.

– Счастливого всем Дня благодарения! – пожелала нам мисс Рэнд хриплым голосом. – Увидимся на следующей неделе.

Мы вышли из зала. Все очень волновались – представляли кровавое побоище в раздевалке. Но там было на удивление тихо. К этому времени наш класс уже разделился на два лагеря. Разделился в прямом смысле слова: половина ушла к Уитни, другая половина окружила Софи. Две королевы собрали своих сторонников, и только я металась между двумя партиями. Напряжение росло, оставалось надеяться, что меня не убьют за такое подвешенное состояние.

Половину Дня благодарения я провела с Уитни и Софи. Обе занялись подготовкой к вечеринкам, и обеим одновременно понадобился мой совет. И к тому же обе, разумеется, выспрашивали, на чей день рождения собирается пойти Джейк. Неудивительно, что к обеду мне больше всего на свете хотелось поскорей очутиться дома и что-нибудь съесть. Я подошла к входной двери и улыбнулась: мама повесила на нее смешную индюшку из папье-маше, которую я сделала во втором классе. Да, на каждый праздник мама вывешивает какие-нибудь мои детские поделки. Так я важные даты и запоминаю, в органайзере ничего отмечать не нужно.

– Детка, это ты? – закричала мама.

– Привееет! Да, это я. Извини, что опоздала.

Я сняла с плеч рюкзачок, набитый дурацкими альбомами для вечеринки (цитируя Уитни, «домашнее задание»), и принялась стягивать верхнюю одежду. В коридоре было слышно, как в комнате кто-то разговаривал, до меня доносился запах вкусной едой.

– Я ходила с Софи на примерку платья, а потом смотрела вместе с Уитни альбомы с фотографиями. Сколько же людей работают в День благодарения! А у меня такое чувство, что я веду двойную жизнь.

Я зашла на кухню. И застыла. За столом сидел Джейк Уоткинс.

– А вот и она! – Папа поцеловал меня в щеку. Я молча смотрела на Джейка – у него руки по локти были измазаны в начинке для индейки. Какой же Джейк красивый, в голубой рубашке и в мамином фартуке поверх! Ой-ой-ой! Плохая мысль! Прочь, прочь, прочь! Я сейчас ему все равно что сестра.

– Привет! – Я была как во сне.

– Финниган! – Он улыбнулся.

– Джейк – потрясающий повар! – радостно заявила мама.

– Правда? – Я все еще не могла понять, почему яблоко раздора Уит и Софи сидит у меня на кухне.

– Не поймешь, как я сюда попал? – спросил Джейк. (Да он просто мысли читает!) – Позвонил пожелать тебе счастливого Дня благодарения, а твоя мама спросила, какие у меня планы на каникулы...

– И ужаснулась! Джейк остался на праздник совсем один! Я потребовала, чтобы он немедленно пришел к нам.

– Очень мило с вашей стороны, миссис Финниган, – сказал Джейк. – Ужасно не хотелось снова покупать в магазине сэндвич с индейкой и целый день смотреть телевизор.

– И еще он сказал, что любит пюре из репы! – сообщил папа – большой любитель корнеплодов. – Для нас это как бальзам на душу.

– Наконец-то нашелся смелый едок на твое варево, пап, – пробормотала я.

– А кстати, тебе опять звонил тот молодой человек. – Папа посмотрел на висящий на стене листочек с заметкой. – Джош.

Я покраснела. Джош? И чего ему надо? Он уже звонил накануне вечером, придумал глупый предлог – просил для кого-то телефон Авы. Как будто я не знаю, что он просто хотел поболтать. Я с ним быстро распрощалась. А он снова звонил! И теперь Джейк думает, что мы с Джошем общаемся! Фу! Я взглянула на Джейка, но лица его не увидела: он стоял ко мне спиной и резал овощи.

– Спасибо, – выдавила я. – Пойду отнесу вещи в комнату, сейчас приду.

Как раз когда я пыталась расчесать свою спутанную копну волос, в спальню зашел Джейк.

– М-м-м... слушай, если я тебе помешал, могу уйти, – сказал Джейк, смущаясь. – Или если тебе нужно перезвонить Джошу...

– Да ты что! Я рада, что ты пришел. Просто удивилась немного, – ответила я. Хотелось закричать: «Не уходи!»

– Правда рада? Не хочу портить вечер.

– Правда рада, – сказала я решительно. Наверно, даже слишком решительно. – Я люблю гостей. Все время быть только с родителями тоже надоедает.

– Но с ними лучше, чем без них.

Куда запропастились его родители, я спросить не успела, потому что Джейк сменил тему.

– Так вот где ты шьешь модные произведения искусств! – сказал он, рассматривая горы ткани, оборок и недоделанных вещей.

– Да. Именно здесь. Вот она, моя некрасивая серая фабрика, на которой надо трудиться не покладая рук.

– А где же твои рабочие? Маленькие одиннадцатилетние малазийцы? – пошутил Джейк.

Я рассмеялась. Но вскоре улыбку сменил яркий румянец: Джейк рассматривал стены, увешанные огромными черно-белыми плакатами. На одном целовались парень с девушкой, на другом они бежали, взявшись за руки, по Бруклинскому мосту, а на третьем, на Манхэттене, на Таймс-скуэр обнимались солдат и медсестра, встретившись после Второй мировой войны. Джейк подошел к кровати. Над ней висела моя любимая фотография: мужчина и женщина танцуют в Нью-Йорке на крыше. Повсюду мерцают рождественские огни, а сзади видны величественные очертания зданий. Эта сцена снилась мне по ночам, и я мечтала, что, когда влюблюсь, буду танцевать так же, как они.

– Мне нравится эта фотография, – просто сказал Джейк, рассматривая узкую полоску луны над небоскребом Крайслер-билдинг.

– Правда красиво? – спросила я. – Все мои подруги сходят с ума из-за вечеринок. А я смотрю на эту фотографию и понимаю, что для счастья совсем не нужен оркестр, толпа людей или фальшивый лоск. Достаточного одного такого тихого момента.

– Ты права, – сказал Джейк, глядя на плакат.

– К тому же, кажется, они живут как в раю.

– Ты живешь как в раю, – ответил Джейк.

– Я? – изумленно спросила я. – В смысле?

– Ну, у тебя ведь есть...

– Лора! Джейк! Идите ужинать! – прервал нас папа.

По дороге на кухню я обдумывала слова Джейка. Я живу как в раю? Он шутит, что ли? Да нашу хибару даже сравнивать нельзя с дворцами моих одноклассниц и с его собственными шикарными апартаментами.

Мы сидели за столом и обсуждали родителей Джейка. Они уехали за границу, потому что у папы было там собрание директоров. На столе стояли потухшие свечи, горы тарелок, шипящий сидр и тыквенный пирог. Папа спросил Джейка о школе, и Джейк рассказал нам, как давит на него семья.

– Такое впечатление, что я должен достичь всего, чего достиг папа. А может, даже большего.

– Никуда не деться от груза привилегий, – сказал папа. – На тебя давят самые разные обстоятельства. Люди считают, что ты должен быть не хуже отца, что ты пойдешь по его стопам.

– Кому много дано, с того много и спрашивается, – процитировала мама Священное Писание.

– Я должен играть за все спортивные команды и поступить в Принстонский университет, потому что там училась вся моя семья. Я всегда обязан быть самым лучшим, – признался Джейк. – Я объяснял родителям, что хочу стать архитектором, но они разозлились и сказали, что такая профессия для нашей семьи неприемлема. Ну что за ерунда?

– А на некоторых людей давят те же самые обстоятельства, только им еще постоянно нужно думать о деньгах, – возмутилась я. Снова детки богатеньких родителей рассказывают о своих «проблемах». Нет, я понимаю, они и правда переживают, но иногда это начинает раздражать. – Извини, Джейк, я знаю, для тебя это все действительно очень важно, но я учусь в Тейте по стипендии, и, поверь, мой груз куда тяжелее.

– Я не изображаю несчастного мальчика и не напрашиваюсь на жалость! – запротестовал Джейк. – Просто рассказываю, как иногда жесток и ограничен бывает этот мир.

– Ну, слава богу, всем здесь собравшимся очень повезло в жизни. Ведь в мире столько людей, у которых нет даже крыши над головой и уж тем более нет такой прекрасной еды и чудесной компании. Мы счастливцы! – Мама взяла нас с Джейком за руки, а папе послала воздушный поцелуй. Папа сделал вид, что поймал его. Фи! Что подумает о родителях Джейк?

После сладкого я пошла проводить гостя до крыльца. Я немного волновалась, поскольку обещала Софи пригласить Джейка к ней в гости в субботу.

– Мне было с вами очень хорошо, – с благодарностью сказал Джейк.

– Джейк, я хотела тебя кое-что спросить...

– Давай.

– Софи интересуется, свободен ли ты в субботу. Она тебя приглашает к себе домой на небольшую вечеринку.

Джейк опустил глаза:

– А ты пойдешь?

– Конечно.

– Хорошо, тогда я тоже.

– Здорово! Она обрадуется. Будет очень весело.

У Джейка был такой вид, как будто он хотел что-то сказать, но потом передумал.

– Весело было сегодня, – сказал он.

– Хорошо, что ты пришел. Приятный сюрприз.

Мы смотрели друг на друга. На секунду мне показалось, что Джейк хочет меня поцеловать. Наверно, выпила слишком много сидра, вот и померещилось. Но тут он как будто о чем-то вспомнил, наверно, о своей возлюбленной Уит или Софи, застегнул куртку, развернулся и ушел.

– Спокойной ночи, Финниган, – бросил он через плечо.

– Спокойной ночи, Джейк.

Джейк шел вдоль окруженного деревьями дома, а я смотрела неожиданному гостю вслед. Вдруг у меня защемило в груди, но я быстро взяла себя в руки. «Да, Лора, занимай очередь», – подумала я.

Я была права. Не нужно ни на что надеяться.

Правда, я уже начала надеяться, а зря, так что теперь я знаю точно: не нужно ни на что надеяться! Глупая я. Слишком романтичная, много мечтаю, вот меня и заносит. После Дня благодарения я надеялась, что, может быть, у нас с Джейком что-нибудь когда-нибудь получится! Но в субботу у Софи стало ясно, что со мной Джейк встречаться не будет. Это был не вечер, а сплошной ночной кошмар. Зачем я только а) пошла, б) пригласила Джейка?

Софи предложила нам с Кейтлин прийти пораньше. К ней приехала подруга из Лос-Анджелеса Элли Броснэн. Когда я пришла, Элли уже была у Софи. Я надела джинсы в стиле сороковых годов – увидела их в благотворительном магазине (там продаются вещи, уже бывшие в употреблении) и сшила точно такие же. Получилось здорово. Из обуви выбрала красивые туфли с острым мысом – купила раньше за бешеные деньги. Еще я выпросила у мамы старые украшения от «Бакелит» (кто бы мог подумать, что они снова войдут в моду?) и, по-моему, выглядела замечательно. Но потом я увидела Элли, Софи и Кейтлин в дизайнерских нарядах и сразу почувствовала себя не в своей тарелке. Элли и Кейтлин оделись так же, как Софи. Не то чтобы неприлично, но уж слишком откровенно: крохотные обтягивающие маечки (на улице, между прочим, минус один), короткие– прекороткие джинсовые юбки и туфли от «Дольче и Габбана», «Версаче» и «Прада» на таких тонюсеньких шпильках, что девочки с трудом могли на них передвигаться. На лицо они наложили целую тонну макияжа.

Мальчики пришли в восемь. Джош тут же подошел ко мне и принялся рассказывать какие-то глупости. Я даже не успела поздороваться с Джейком – Софи потащила его знакомиться с Элли. Краем глаза я следила за ними и вдруг поняла, что ревную. Софи вела себя так, как будто Джейк – ее парень. Ну почему я всегда должна всех успокаивать и мирить и при этом жертвовать своими интересами?! Вот сейчас стою и разговариваю с каким-то тупицей, а в это время моя так называемая лучшая подруга демонстрирует всем мужчину моей мечты! Хоть раз в жизни надо перестать быть правильной и порядочной. Больше всего на свете мне хотелось схватить Джейка за руку и сбежать с ним отсюда. Но увы. Я так и не решилась.

За столом повар Софи принес нам несчетное число тарелок (еды на них почти не было), а потом мы отправились в библиотеку. Мальчики принялись играть в видеоигры (у Софи все новинки появлялись раньше, чем в магазинах, но сама она в них никогда не играла), а мы с девчонками болтали и пили вино. Наконец Софи усадила всех в кружок и положила в центре пустую бутылку. Подмигнув Элли (гостья активно флиртовала с Бобби), Софи откашлялась.

– Внимание всем! Итак. Крутим бутылку, и она решает нашу судьбу. Но. Мы не целуемся как Кейтлин и Макс перед всеми, а выходим на три минуты в гардеробную, – сообщила Софи таким радостным тоном, как будто только что объяснила квантовую физику.

– Я слышал об этой игре, – сказал Бобби. – Она называется «Три минуты в раю».

– В Калифорнии она никак не называется, – нетерпеливо заявила Софи. – Ну, кто первый? Лор, начнешь?

– М-м-м, нет, спасибо. – Я покраснела.

– Участвовать должны все! – обрадованно сказал Джош.

– Знаю, но начинать не хочу, – резко ответила я. Как же он мне надоел!

– Глупо, – сказал Джейк. Спасибо!

– Ну, все, давайте уже играть, – предложил Джош. Меня затошнило от его энтузиазма.

– Софи, а давай ты начнешь? Мы же у тебя в гостях, – сказал Макс.

– Ладно, – согласилась Софи. Она вела себя очень уверенно и, похоже, была совсем не прочь поиграть. Софи крутанула бутылку, и та, как по волшебству, указала прямо на Джейка. Софи просияла:

– Ну...

– Давай, дружище! – рассмеялся Бобби.

– До встречи! – закричал Макс. – Пока-пока!

– Круто, – сказал Джош. Он всегда немного тормозил.

Я взглянула на Джейка, его лицо оставалось непроницаемым. Умеет же он скрывать свои эмоции! Ничего никогда не поймешь.

– Ну, пойдем? – позвала Джейка Софи, вставая.

Секунду Джейк молчал. Может, он никуда не пойдет? Сердце забилось быстрее. Может, он не хочет ее целовать! Может, он сейчас встанет и признается мне в любви! Пока я мечтала, Джейк встал и пошел вслед за Софи. Мне стало плохо.

– Думаю, они там больше, чем три минуты, пробудут. Давайте пока телевизор посмотрим. – Бобби взялся за пульт.

– Может, лучше поиграем без них? – предложила Элли, забирая у Бобби пульт. Да что такое с этими девчонками из Калифорнии?

– Надо подождать, – сказала я.

Джош повернулся ко мне.

– А ты, Финниган, и раньше в эту игру играла? – спросил он.

Как же противно звучит! Когда Джейк говорит «Финниган», мне очень приятно, но у Джоша та же фамилия получается наигранно. Ничего сам придумать не может! Какой же он тупой!

– Нет, – ответила я.

– Будь спокойна, я подготовлюсь. – Джош достал освежитель дыхания и прыснул в рот. Фу!!!

– Мне нужно выйти. – Я встала.

Я шла в туалет мимо гардеробной. Там было темно. Да, наверно, Софи и Джейк времени даром не теряют. Я плеснула в лицо водой, немного посидела в ванной и пошла обратно. В гардеробной по-прежнему не горел свет.

– Ну, как? – спросил Джош.

– Что как?

– Как сходила?

– Замечательно! – Вот тупица!

Я села рядом с Кейтлин. Она наклонилась ко мне и прошептала:

– Они до сих пор не пришли! Я так рада за Софи! Она уже давно о Джейке мечтает!

– Да, здорово, – ответила я, изображая радость.

– Как думаешь, у Элли и Бобби что-нибудь выйдет? Она милая, но слишком распущенная. Она же его совсем не знает. – Кейтлин состроила недовольную гримасу. Да уж, в чужом глазу сучок видим, а в своем бревна не замечаем.

– Мне все равно, – ответила я.

Тут наконец пришли Софи и Джейк. Покрасневшая Софи поправляла майку. Она оглядела комнату: все присутствующие смотрели на нее. Софи расплылась в улыбке. Мальчики сразу же закричали и засвистели.

– Продолжаем? – спросила Софи.

– Кто следующий? – нетерпеливо поинтересовалась Элли.

– Следующая Лора. Но Джейк не играет, он пропускает этот ход, – быстро сказала Софи.

Ну, конечно! Не может она рисковать. Вдруг еще кто-то поцелует Джейка? Такое положение дел нравилось мне все меньше и меньше.

– Софи, а это точно по правилам? – спросил Джейк.

Я удивленно на него посмотрела. Он хочет меня поцеловать? Или просто не любит нарушать правила?

– Да, так положено, – ответила Софи.

Чудесно. Я теперь должна делать то, что хотят мои друзья. А я не имею ни малейшего желания участвовать в этой глупой игре! Но сил сопротивляться не было. Я пожала плечами и крутанула бутылку. Она остановилась между Джошем и Максом.

– По-моему, все-таки Джош! – сказал Бобби.

– По-моему, тоже, – подтвердил Макс.

Прямо заговор какой-то! Спасите!

– Пойдем, Лор! – Джош протянул мне руку. Но я просто встала и пошла вслед за ним. Не могла заставить себя сжать эту потную руку и притвориться, что Джош – рыцарь в сияющих доспехах. По дороге я придумывала, что бы ему сказать. Как только мы вошли в гардеробную, Джош погасил свет, но я тут же снова щелкнула выключателем.

– Джош... – начала я. Закончить он не дал: набрал побольше воздуха, решив меня поцеловать. Я испугалась и оттолкнула его. От Джоша отвратительно пахло чесноком.

– Перестань! – сказала я, толкнув его посильнее.

– Я так этого ждал! – Джош снова попытался меня поцеловать. Я выставила вперед руку и отвернулась. – И ты, Финниган, тоже ждала, я знаю!

– Извини, Джош, ты мне нравишься, но... не как парень.

– То есть? – раздраженно спросил он.

– Давай останемся просто друзьями, – сказала я. Уф! А все оказалось не так сложно.

– Но ты все это время со мной кокетничала! – Джош начал злиться.

– Я?!

– Ты меня завлекала! – Никогда не видела Джоша в таком бешенстве.

– Извини, но тебе показалась. Я никогда не пыталась с тобой флиртовать.

– Круто, Финниган! Ты просто меня продинамила. – Джош распахнул дверь и выскочил в коридор. Впервые кто-то так зло произнес мою фамилию.

Я пошла в библиотеку вслед за Джошем. Наверно, все заметили, какая я бледная и какой злой Джош. Но он быстро смекнул, что все ждут его реакции, и начал изображать из себя героя-любовника. Я была в бешенстве, и Софи заметила, что что-то не так.

– Лор, помоги мне, пожалуйста, на кухне. – Софи взяла меня под руку и вывела из комнаты.

Мы пошли на кухню.

– Ну, как? – Софи было жутко интересно. – Вы с Джошем наконец поцеловались?

– Да нет, Софи, все было ужасно. Знаете же, что он мне нне нравится! Он тупой! Почему вы пытаетесь нас свести?

– Ты права, Лор, ты гораздо умней, чем он. Не трать свое время, найдем тебе кого-нибудь получше.

– Да... – ответила я, а сама подумала, что самый лучший парень в мире только что целовался с Софи. – А у тебя как с Джейком? – как можно более безразлично спросила я.

– Чудесно! – Софи просияла, а у меня заныло сердце. – Он такой милый! И так чудесно целуется! До сих пор приятно.

– Здорово, – выдавила я.

Софи заметила, что я расстроена, но решила, что это из-за Джоша.

– Не переживай, Лор. У тебя день рождения через месяц. Обещаю, к этому времени найдем тебе хорошего парня. Надо записную книжку полистать. По-моему, у Элайджа Вуда нет девушки.

– Нужна я ему, – грустно сказала я и взяла со стола яблоко.

– Кто знает. Все. Решили. Твой парень – моя забота.

– Спасибо. – В настоящий момент парень моей мечты принадлежал ей.

Пока Софи радовалась своему счастью и парила в облаках, я, как могла, старалась не проговориться Уитни. Это было не совсем честно, все-таки Уит – моя лучшая подруга, но она не спрашивала напрямую, что я делала в субботу и не начали ли встречаться Джейк и Софи. А рассказывать Уит про их роман по собственной инициативе мне не хотелось. К тому же подруга думала только о вечеринке. Оставалось надеяться, что про выходные она меня так и не спросит.

Я готовилась в библиотеке к итоговой контрольной по истории. Тут ко мне подскочила Уитни, отодвинула карточки с датами и плюхнула на стол эскиз платья для вечеринки.

– Очень красиво, – сказала я.

– Слушай, а ты платье Софи не видела? – спросила Уитни как будто между прочим.

– Видела. – Началось. – Тоже симпатичное.

– Да хоть какое! – сказала Уитни, откидывая назад волосы. – Все равно ее вечеринка провалится.

– Уитни, когда вы уже наконец помиритесь? Прямо как маленькие.

– Нет уж, никакого мира, – ответила Уитни.

Я вздохнула. Надоели они мне.

– Ладно, иди тогда по своим делам.

– Сейчас пойду. Подготовка к дню рождения идет полным ходом, и какие-то отбросы общества не испоганят мой праздник! Даже думать о ней не хочу!

– Ты сейчас говоришь, как ненормальная. Я по-прежнему не хочу в ваших ссорах участвовать. – Ох, как это нелегко!

– Дело твое. Главное, что ты придешь ко мне на вечеринку.

Я не сказала Уит, что собираюсь пойти на обе вечеринки. Да и вообще мне было не до этого. Я лечила свое разбитое сердце. Надеюсь, у меня хватит сил. Какая-то маленькая мышца! Почему же она так болит?!

Все это время мне как-то удавалось лавировать между двумя враждующими островами, хотя мою лодку мира не раз качало на волнах. Но акулы приближались, и я была на грани краха. Только потом я узнала, почему Софи и Уитни на меня разозлились.

Оказывается, как-то Уитни и миссис Блейк решили еще раз обсудить вечеринку и отправились на ужин в ресторан. Разговор тек довольно мирно, но вдруг Уитни увидела, как у мамы от ужаса исказилось лицо.

– Да это оскорбительно!!! – воскликнула миссис Блейк. – Почему их пустили?

Уитни обернулась и увидела за соседним столиком ужасно толстую пару.

– Но, мам...

– Как можно так за собой не следить? Нужно уметь держать себя в руках.

– Может, они не виноваты? – попыталась защитить их Уитни. – Может, у них какие-то генетические нарушения?

– Если вдруг у меня будут такие генетические нарушения, застрели меня из папиного серебряного дробовика, – наказала дочери миссис Блейк, делая большой глоток белого вина.

– Мам, они же тебя услышат! – заволновалась Уитни.

– Ну и что? По-моему, у мужчины в чем-то лицо перемазано. Ужасно! Мерзко! – Миссис Блейк подозвала официанта. – Филипп, ch?ri, qui sont les gens ici?[3]

– La Famille Couchard.[4] Они изобрели приправу из бекона, – ответил Филипп с характерным французским акцентом.

Миссис Блейк отпустила официанта и серьезно посмотрела на дочь.

– Уитни, – медленно начала она. – Внимательно посмотри на этих изобретателей приправ. Внимательно! Будешь и дальше столько есть, станешь как они.

Уитни покраснела, быстро положила горячую булочку обратно на тарелку и с таким видом отбросила в сторону нож, как будто это было отравленное копье.

– Ты уже выбрала карточки с описанием вечеринки? – сменила тему миссис Блейк. – Попроси, пусть Лора за ними сходит. Она же тоже в центре живет.

– Мам, она живет в Вест-Виллидж. Это довольно далеко от Уолл-стрит.

– Центр есть центр. Пусть сходит.

– Она завтра в любом случае занята, помогает Софи.

Последовало молчание.

– Кому??? – злобно воскликнула миссис Блейк.

– Ничего страшного, мам. Лора не хочет в нашем конфликте участвовать, – попыталась защитить меня Уитни.

– Еще как страшно! После всего, что мы для нее сделали! Поездки, платья, подарки, побрякушки, а она на стороне этой дряни?

– Мам, Лора не хочет вмешиваться. Она не на стороне Софи, а просто сохраняет нейтралитет.

– Она не должна сохранять нейтралитет! В ее положении следует быть умнее. Такие лицемерные слабаки нам не нужны.

– Но, мам...

– Избавься от нее.

Миссис Митчем и Софи тоже как-то ужинали вместе. Повар подал им китайскую еду. Вот за ужином миссис Митчем и заставила Софи со мной поссориться. Позже мне передали их разговор слово в слово.

– Они потеряли все: машину, бриллианты, картины. Все! – радовалась миссис Митчем.

– Но разве она тебе не подруга? – поинтересовалась Софи.

– Теперь нет. Да мы и никогда особо не дружили.

– Вы были друг у друга на свадьбах.

Адриана отложила в сторону палочки.

– Софи, – начала она таким тоном, как будто разговаривала с маленьким ребенком. – Для дружбы есть свое место и время. Запомни: в этой жизни нужно все время шагать вверх. Может, это жестоко, но так устроен мир. Друзья, замешанные в скандале, только мешают. С ними надо прощаться.

– Слушай, мам, – сменила тему Софи. – Можно я завтра возьму машину? Мы с Лорой хотим поехать за конфетти для вечеринки.

– Мне нравится Лора, – задумчиво сказала миссис Митчем. – Ей хватило ума остаться с тобой.

– Ну, вообще-то... – начала Софи, – с Уитни она тоже дружит. Она не хочет участвовать в нашей ссоре.

Мама Софи замерла:

– Что?! Она должна быть на твоей стороне! В этой жизни верность – важней всего!

– Но...

– Я поняла, она просто тобой пользуется!

– Нет, она...

– Не важно. Она тобой пользуется. От нее нужно избавиться.

Софи молчала.

– Серьезно. – Адриана держалась стойко. – Бросай ее. Пора вынести мусор на свалку.

И кто сказал, что родители – всегда взрослые спокойные люди?

Все началось у огромного храма Дендур. Мы пришли с классом в музей Метрополитен, и я знать не знала, что этот день изменит всю мою жизнь. Я стояла с блокнотом в руках и внимательно слушала экскурсовода. Он рассказывал, как построенный тысячи лет назад храм оказался в центре Нью-Йорка. Когда все разбрелись по залу, ко мне подошла Уитни и отвела в сторону.

– Лор, надо поговорить, – сказала она. Ой-ой-ой, это выражение лица мне знакомо. Так Уит выглядит, когда ее кто-то оскорбляет: лицо напряжено, губы подрагивают. У меня неприятности.

– Хорошо. – Сердце застучало быстрее.

– Правда, что ты была у Софи и Софи с Джейком целовались? – разъяренно спросила она.

– Да... – ответила я.

– И почему мне ничего не сказала? – Уит была в бешенстве.

– Знала, что ты расстроишься. Не хотела, чтобы эту новость ты от меня узнала.

– Как ты могла мне не сказать?! Мы же лучшие подруги!

– Лучшие. Уит, перестань. Тебе Джейк по-настоящему не нравится. – Я тоже начинала злиться. Знал бы Джейк, как все им пользуются! Он бы взбесился и прекратил всякое общение и с Уитни, и с Софи.

Ответить Уитни не успела, потому что к нам подскочила Софи и схватила меня за руку.

– Лора, надо поговорить, – заявила она, не обращая внимания на Уит.

– Скажи этой выскочке, чтобы отошла в сторону, – велела Уитни. – Мы разговариваем.

– Это срочно! – сказала Софи.

– Девчонки... – начала я, но Уитни меня перебила:

– Я не хочу общаться вот с этой! – Уитни указала на Софи. Слово «эта» она произнесла как ругательство.

– Тебе пора сделать выбор, – твердо произнесла Софи.

– Ты, выскочка из Голливуда! Какой еще выбор? Лора – моя подруга! Была и всегда будет! – сказала Уитни Софи, а потом повернулась ко мне: – Лора, немедленно скажи Софи, что ты ей больше не подруга. Мы дружим уже давно, моя семья сделала для тебя много хорошего, ты не можешь продолжать дружить вот с этой.

Я потеряла дар речи. Что? Сделала для меня много хорошего? У нас тут что, тоталитаризм? В дружбе появляются диктаторы? С ума сойти. Но ответить Уит я не успела. Вмешалась Софи:

– В одном она права, Лора. Пора сделать выбор. Я уверена, ты выберешь меня. Послушай, как Уитни с тобой разговаривает! Она же считает тебя своей вещью! Не знает, видимо, что рабство пятьдесят лет назад отменили.

Вообще-то сто пятьдесят, но это не важно.

– Да вы с ума сошли! – воскликнула я. – Я же вам с самого начала сказала, что не буду никого выбирать. Я дружу с обеими!

Секунду Софи колебалась, но потом как будто что-то вспомнила и очень серьезно сказала:

– Нет, Лора. Либо с одной, либо ни с кем.

– Я так не могу. Я дружу с обеими.

– Нет, Лора, с обеими дружить нельзя. Это невозможно, – сказала Уитни тоном своей мамы. – Ты не можешь сохранять нейтралитет. А если честно, у меня нет времени для слабаков!

– Уит...

У Уитни исказилось лицо.

– Для тебя решение неочевидно. Значит, ты никогда не была мне настоящей подругой. Права мама, ты – лицемерка. Дружишь с тем, с кем выгодно. Постоянно берешь у меня вещи. Да просто мною пользуешься!

Меня будто рой шершней ужалил.

– Ничего себе, Уитни, ты же всегда говорила: «Что мое – твое». – Голос сорвался. Я с трудом сдерживала слезы.

– Не в прямом смысле.

– Решай, Лора, – сказала Софи. – Докажи, что ты и правда моя подруга, а не общаешься со мной из-за премьер.

– Выберешь Софи, сразу станет ясно, что ты просто хочешь познакомиться с Мэттом Дэймоном! – презрительно усмехнулась Уитни.

– Теперь ты с ним никогда не познакомишься! – прошипела Софи. – Я отправлю ему СМС и скажу, что ты уродливая лесбиянка!

И тут я расплакалась. Ушам своим не верила: «лучшие подруги» накинулись на меня и говорят такие ужасные вещи. А ведь я считала себя взрослой и разумной! Старалась их помирить, молчала в ответ, держалась подальше от конфликта. Так теперь дипломатия обернулась против меня же! Дважды!

– Это несправедливо, – всхлипнула я. – Я просто не хотела с вами ссориться.

– Слабачка! Я выкидываю тебя на свалку, – резко сказала Софи. – Как мусор.

– Лора, у тебя день рождения через три недели. Такими темпами ты останешься в своей грязной забегаловке одна, – прошипела Уитни.

Уит уже хотела уйти, но передумала: обернулась и выплюнула еще одно оскорбление:

– Кстати, про Оскара де ла Рента забудь. Он никогда не увидит твоих дурацких эскизов. Об этом уж я позабочусь! – Уитни ушла прочь.

Я с мольбой посмотрела на Софи.

– Про Клайна тоже забудь! И не только про него, хорошая ты наша. Я поговорю с Джейком и остальными парнями. Они никогда больше не будут с тобой разговаривать, – зло выдала Софи и ушла вслед за Уитни.

Я была потрясена. И зла. Мое сердце разбито. Но как противно!

Не знаю, как пережила этот день. Как только сердце не остановилось. После экскурсии я побрела в Нью-Йоркский университет, где на факультете философии преподавал мой папа. Я остановилась у входа в аудиторию и заглянула вовнутрь: папа читал лекцию, шагая взад вперед, и писал что-то на доске. Когда все вышли, я подбежала к папе.

На нем был твидовый пиджак, как всегда, весь усыпанный крошками еды. Папа сидел за столом и протирал очки. Я расплакалась, даже не поздоровавшись. Слезы текли по щекам, и я не могла их остановить. Папа обнял меня и не отпускал, пока я не успокоилась. Уже хотела ему все рассказать, но папа поднес палец к губам и вышел из аудитории. Обратно он вернулся со стаканом воды. Я проглотила воду и наконец отдышалась.

– Что случилось, малыш?

Услышав «малыш», я опять разрыдалась. И, только успокоившись во второй раз, наконец-то смогла рассказать папе, что случилось.

– Не думала, что слово «нейтралитет» может быть таким обидным.

– Они не хотели тебя обидеть, – сказал папа.

– Еще как хотели! – закричала я, все еще плача. – Пообещали устроить мне сладкую жизнь! Я ведь просто не хотела с ними ссориться. И в результате осталась одна!

Я говорила и говорила и никак не могла остановиться, наконец-то дала волю своим чувствам. Я рассказала папе, как тяжело учиться вместе с богатыми, у которых есть все, что угодно. И как обидно попрекнула меня Уитни своей добротой. И как они с Софи наговорили мне кучу гадостей. Было очень больно. Эти девицы высмеяли мою доброту. Хотела их помирить, а они накинулись на меня, как будто я – их злейший враг.

– Я не хочу отмечать день рождения! – подытожила я.

– Подожди, малыш, – наконец заговорил папа. – День рождения еще не скоро. Все наладится. А шестнадцатилетие нужно обязательно отпраздновать. Такова традиция.

– Но никто не придет! Меня теперь ненавидят.

– Мы с мамой придем.

Папа улыбнулся, а я опять расплакалась:

– Спасибо, пап. Будете одни петь «С днем рождения тебя!».

– Ну что ж. Придется петь погромче. – Папа поцеловал меня в лоб. – Поверь моему слову, малыш, самое позднее к понедельнику все наладится.

Выходные прошли тихо. Глухо. Я почему-то надеялась, что Уитни и Софи позвонят и извинятся, скажут, что у них было временное помешательство и нашу ссору надо забыть, как ночной кошмар. Но ни привета ни ответа. Тишина. За два дня позвонил только Джейк, но, к счастью, меня не было дома. Я бы, конечно, с удовольствием ему все рассказала, но: а) ему могли уже все разболтать Уитни и Софи и представить нашу ссору в выгодном для них свете. – тогда он меня скорей всего презирает; б) если он ничего не знает, то придется самой ему рассказать, что у меня теперь нет друзей. А это унизительно!

Ужасно быть в ссоре с лучшими подругами. Такое отчаяние берет! Как будто осталась одна на необитаемом острове. Люди теперь будут шептаться у меня за спиной. Чем больше я думала о нашей ссоре, тем сильней злилась. Ну почему они меня не понимают?!

В понедельник Уитни и Софи начали предвыборную борьбу: заманивали наших одноклассниц на свои вечеринки. Оказывается, за деньги можно купить дружбу... С утра я поняла, что стала еще большим изгоем, чем думала. Уитни ублажала всех, даже тех, кого раньше презирала. Теперь она умоляла всех «психов», «кретинок» и «тупиц» прийти к ней на вечеринку, потому что тогда на одну «тупицу» или «кретинку» меньше придет к Софи.

Гонг. Начался первый раунд. Шла борьба за лидерство. В одном углу Софи вручала всем футболки с надписью «Софи – 16!», в другом Уитни раздавала голубые коробочки от «Тиффани», в которых лежали серебряные цепочки для ключей с датой рождения Уит на одной стороне и ее монограммой на другой.

– Привет, Белли! – Уитни улыбнулась, обнажив все тридцать два зуба. – Держи, Сьюзи.

Чудесно. Неделю назад она называла Белл и Сьюзи «бизонихами». Уитни вручила Лили Бэкстер (обычно подруга называла Лили «Лими», от слова «булимия») еще одну перевязанную ленточкой коробочку и поймала мой взгляд. Она злобно на меня посмотрела и ушла. Ой... так злобно, как будто лезвием резанула. Убила во мне остатки мужества. Родители обещали, что «все пройдет», да только что-то пока никто не горел желанием со мной пообщаться. Очень хотелось высказать Софи и Уитни все, что я про них думаю, но я сдержалась – боялась. Они теперь превратились в опасных двойников.

С тех пор как Софи и Уитни поссорились со мной, их отношения ухудшились еще больше. На одном из уроков нам рассказывали про мифологических существ. После занятия Уитни отсканировала фотографию Софи и присоединила ее голову к телу лошади. Из Софи получился кентавр. Уитни распечатала картинку и принялась всем ее раздавать. Более того, когда Софи проходила мимо, компания Уитни начала ржать. Софи взбесилась. Через некоторое время кто-то написал на шкафчике Уит: «Уитни – свинья». Бывшая подруга посмеялась, открыла шкафчик и обнаружила внутри эмбрионы свиньи – Софи стащила их у мистера Розенберга. Выглядели поросячьи внутренности омерзительно, но воняли они еще хуже... (Смесь запаха балетных туфель с формальдегидом распространилась по всему коридору. Хуже кошачьей мочи. Спасения не было.)

Как же Уитни орала! Все ей посочувствовали. А война разгорелась с новой силой. Уит так еще никогда не злилась. Месть была не за горами. Даже подумать страшно, что она придумает! В тот момент я даже радовалась, что они мне больше не подруги.

Понедельник я провела как солдат в окопе: залегла на дно и уклонялась от пуль. Казалось, против меня ополчился весь класс. Мы не ссорились с Авой, Кейтлин и остальными девочками, но теперь они боялись могущественных Софи и Уитни. Бойкот не объявляли, но и пообщаться со мной никто не спешил. Все думали только о вечеринках, а значит, ссориться с именинницами было невыгодно – могли не пригласить. Поэтому от меня все старались держаться подальше. Говорили только о днях рождениях. Меня не позовут, так о чем со мной разговаривать? Я теперь как Том Хэнкс в «Изгое».

Только на улице я вздохнула свободно. С неба падали мягкие снежинки, пахло рождественской елкой. Было мое любимое время года. Обычно я с удовольствием готовлюсь к празднику, но не в этом году. Слишком много плохого произошло в жизни. До каникул осталась неделя, значит, неделя осталась до Рождественского бала. Как же я его ждала... Но это раньше. А сейчас мне было страшно.

Ежегодно в каникулы устраивается Рождественский бал – очень важное событие. Там собираются старшеклассники из всех частных школ. Бал проводят в фешенебельном отеле «Уолдорф-Астория» на Парк-авеню. Улица заполняется лимузинами, «Кадиллаками». За рулем сидят личные шоферы – ждут, пока навеселятся их малолетние клиенты.

Я шла к автобусной остановке, низко опустив голову, но тут краем глаза увидела в закусочной Софи и ее новых подруг (Кейтлин и еще нескольких девочек, с которыми Софи раньше даже не разговаривала). Они сидели за столиком в углу и поедали картошку фри. Софи меня заметила и злобно прищурилась. Чуть с ног взглядом не сбила. Я быстро пошла к остановке. Оставалось надеяться, что скоро придет автобус и увезет меня подальше от боли, слез и страха, которые поселились в Тейте. До каникул семь дней. Как жаль, что нельзя сразу переместиться в будущее!

К остановке уже подъезжал автобус, но тут меня вдруг окликнул знакомый голос:

– Финниган!

– Привет, Джейк! – Я не осмеливалась взглянуть ему в глаза.

– Я уже давно тебя зову.

– Извини, я задумалась.

– Ты все время о чем-то думаешь! Как будто глохнешь, когда идешь к остановке.

Он пытался шутить, но у меня не было настроения смеяться. Джейк тут же почуял неладное.

– Почему ты не перезваниваешь? – спросил он. У Джейка после бега раскраснелось все лицо.

– Извини. Экзамены. К тому же в классе неприятности, – прохладно ответила я.

– Слушай, Лор, я знаю, ты встречаешься с Джошем, но...

– Что??? – Джейк бредил? Да будь Джош последним человеком на зеленом шаре, который зовется Землей, я бы и то не стала с ним встречаться.

На секунду Джейк разозлился:

– Вообще-то он мне все рассказал...

– Рассказал что?

– Что после вечеринки у Софи вы начали встречаться.

Кровь бросилась мне в голову.

– Это наглое ВРАНЬЕ!!!

Джейк удивился:

– Но Джош сказал...

– Врал.

– Хм... – Таким тоном Джейк раньше не разговаривал. Он счастлив или ему все равно? Не поймешь. Мы молчали.

Автобус распахнул двери. На вход выстроилась очередь.

– Тогда почему ты не перезвонила? – серьезно спросил Джейк.

Я пыталась найти в сумке проездной на автобус, но попадались только карандаши, клочки бумаги, монеты и скрепки. Полная сумка мусора!

– Я же говорю, неприятности. – И это правда. Я же теперь изгой общества. Как же мне все надоело! В жизни не пойми что творится. Ой, пусть Джейк думает, что хочет! – И к тому же, Джейк, не хотела мешать вам с Софи! – выдала я.

– В смысле? – не понял Джейк.

– В моей жизни сейчас и так достаточно плохого. Не хочу ничего объяснять. Потом поговорим.

Я наконец нашла проездной и залезла в автобус. Джейк остался на тротуаре.

– То есть все, Финниган? Конец дружбе?

Меня замутило только от одного слова «дружба».

– Не знаю, Джейк. – Я показала водителю проездной. Двери закрылись. – Уже сама ничего не знаю.

Я не слишком грубо разговаривала с Джейком?

По-моему, нет. Его поведение непростительно. Надоело быть его «другом». Выслушивала, как Джейк жалуется на родителей, как хочет стать архитектором и все прочие его признания, а он ушел целоваться с Софи. Понимаю, что мы играли в бутылочку и у Джейка не было выбора, но, по словам бывшей подруги, ему очень даже понравилось! А я себя чувствую обманутой. Не хочу быть «лучшим другом». Слишком больно!

Я злилась все больше и больше. На Джейка за обман. И за то, что я ему не нравлюсь. На Уитни: лучшая подруга называется. Обидела ни за что ни про что. Столько лет дружили! На Софи: влезла в нашу компанию и всех разругала. На родителей: бросили меня в звериное логово. Знали ведь, что когда-нибудь отсутствие денег даст о себе знать. Даже несмотря на отличные успехи в учебе. Ближе всего сейчас находились родители – сидели на кухне, – так что я решила выместить свой гнев на них: идти всего два шага, родители все еще со мной разговаривают, и вообще все произошло из-за них!

Я свирепо уселась за стол. Родители переглянулись, слегка приподняв брови. Думают, я не заметила! Надо им показать, как я зла!

– Знаете что, мама и папа, это вы во всем виноваты! – заявила я, ударяя об стол стаканом с молоком.

– То есть? – удивилась мама.

– Закинули меня, маленькую рыбку, в бассейн с акулами!

– Бассейн с акулами – это Тейт?

– Да.

Родители снова переглянулись. На их лицах читалось: «Мы настолько умнее ее!» Захотелось их убить. Родители вздохнули.

– Детка, ты злишься не на тех, на кого нужно, – попробовала успокоить меня мама. – Ты же знаешь, как важна для тебя эта школа. Там прекрасное образование, и тебе нужны отличные отметки.

– И потом, вы с Уитни много лет были лучшими подругами, – сказал папа. – Сейчас у вас временные разногласия, но скоро вы снова подружитесь.

– Ой, не знаю, не знаю. – Я скрестила руки на груди. – Даже не помню, за что она мне нравилась. Уитни – испорченная эгоистка. Ничего хорошего в ней нет.

– Уитни? Да ну что ты! – уговаривала меня мама. – Вы так хорошо общались в детстве, устраивали для нас с папой представления, вместе спортом занимались. Такие милашки!

Уитни, о которой говорила мама, сильно отличалась от теперешней Уитни. Да, в детстве нам было хорошо вместе. В первом классе мы с Уит забивались в угол гостиной и рисовали лошадей – соревновались с другими девочками. Лошадей выходило очень много, и в результате куратор младших классов запретил их рисовать. А в третьем классе миссис Палмер, учительница, специально отпускала нас домой пораньше, чтобы мы успели посмотреть сериал (мыльные оперы снимают для детей – мы не пропускали ни одной серии). В пятом классе мы часами репетировали «Макарену», а в шестом три недели готовили собственный мюзикл: писали сценарий, ставили танцы, придумывали музыку. Я могу продолжать до бесконечности, но... той Уитни больше нет. Тогда деньги, личные самолеты, загородные клубы ничего для нас не значили. Тогда, но не сейчас. Пропасть между нами росла, а я думала, что богатство не испортит Уит. Как я ошибалась!

– Уитни изменилась. – Я вдруг поняла, как испортилась подруга. – Сейчас она – копия своей мамы.

– У Уит просто трудный период. Она думает только о вечеринке. Но она снова станет прежней. Подумай, ведь ты за что-то ее любила?

Я уже забыла, за что ее любила. Когда кто-то критиковал Уит, я всегда была на ее стороне, говорила, что, хоть она и кажется высокомерной и самовлюбленной, на самом деле бывшая подруга просто слишком не уверена в себе. Ее подавляет мать: называет толстой, горбатой... И твердит Уит об этом постоянно. Для миссис Блейк важно то, что снаружи, а не то, что внутри. Поэтому-то Уит сейчас так переживает из-за вечеринки. Но после кошмарного поступка подруги как я могу и дальше ее защищать? Папа как будто прочел мои мысли:

– Лор, понимаю, мои слова вряд ли тебя успокоят. Но все же скажу. Когда-нибудь все закончится, и вы с Уитни снова станете лучшими подругами.

– Не станем, – отрезала я.

– А по-моему, станете. Слишком хорошо вам было вместе, – сказала мама, выкладывая на тарелку фасоль. – Кстати, а как Софи?

– Она такая же, как Уит. Кто ее защищал перед Уитни и остальными? Я. Все говорили, что Софи – пустышка, а я доказывала, что нет. Что у нее доброе сердце. Кто привел Софи в нашу компанию? Я. А она все перевернула с ног на голову. Во всем я виновата!

– Нет, ты просто дружелюбная, вот и все. – Папа взял меня за руку. – Это очень хорошо.

– Наверное. Но дружелюбие вышло мне боком. Я хотела, чтобы Уит и Софи подружились, потому что они очень похожи: за масками скрываются люди, с которыми приятно и интересно общаться. Так вот. Оказалось, что Уит и Софи слишком похожи: обе мелочные и ограниченные.

Родители поняли, что я сейчас расплачусь, поэтому сидели молча с сочувствующим видом и гладили мне руку. Больше всего злило, что Уит и Софи считают, что я их использовала. Они думают, раз у меня нет денег, я непременно мечтаю о красивой одежде и путешествиях. Но я выросла в небогатой семье и привыкла к своему материальному положению. Да, Уитни всегда с удовольствием давала мне одежду, но я не собиралась жить за чужой счет и даже начала сама шить вещи. Да, я ездила с Уит на Карибское море, и не один раз, но на каждую такую поездку приходилось десять других, от которых я отказывалась. И у Уитни не было ни малейшего права заявлять, что я дружу с кем выгодно.

– Думаешь, тебя предали... – прочла мои мысли мама.

– Просто... – Я расплакалась.

Родители прижали меня к себе.

– У меня нет таких денег и красивых вещей, и с этим очень сложно жить, – сказала я, когда успокоилась. – Раньше деньги не играли никакой роли, потому что мы были друзьями. А сейчас я – изгой. Из-за моего социального положения. Получается: «Иногда мы не прочь с тобой пообщаться, но в любой момент можем послать куда подальше». И мне ужасно одиноко! А еще стыдно. Стыдно, что я думаю о таких глупостях перед экзаменом по математике!

– Лора, ты не одинока, – сказал папа. – Трудно быть одной, плохо, когда с тобой никто не общается, но, поверь, все утрясется. Все будет хорошо.

Я с трудом сдерживала слезы.

– Спасибо...

– И потом, у тебя есть мы с папой. Можешь дружить с нами, – ласково сказала мама, убирая мне волосы с лица.

Мы еще раз обнялись, и я пошла к себе. Надеюсь, все уладится. Но куда деть злость, обиду, одиночество и стыд? Вряд ли они исчезнут сами по себе. Мое состояние напоминало болезнь: жар и, кажется, ты никогда не поправишься. Наверно, нужно просто собрать волю в кулак и постараться жить дальше.

Как легко быть незаметной! Даже страшно становится. Я настроилась на учебный лад и на следующий день решила готовиться к экзаменам и постараться ни с кем не встречаться, что оказалось довольно-таки просто. Я тихо занималась своими делами и не попадалась никому на глаза. Пару раз, правда, видела Софи и Уитни с их новыми подругами, но они не обращали на меня внимания. Совру, если скажу, что отнеслась к их появлению спокойно. Сердце забилось быстрее.

В библиотеке я услышала, как две девятиклассницы обсуждают моих бывших подруг. Из их разговора я поняла, что Софи в столовой подложила Уитни на стул шоколадный пудинг. Уитни уселась на свое место, вляпалась, встала и обнаружила на попе коричневое пятно. Кошмар! По дороге в туалет Уитни подошла к ухмыляющейся Софи и сказала: «Тебе конец!»

Жуть. Я ужасно нервничала из-за всех этих угроз, глупых шуток и из-за моей контрольной по алгебре (которую проводили специально для отличников). До нее остается всего час, а я, вместо того чтобы готовиться, слушаю про чужие ссоры.

– И... все! – объявил мистер Кастер. – Отложили карандаши.

Атмосфера у нас в школе не самая лучшая, но помешать мне хорошо написать итоговую работу она не смогла. Пусть я изгой, зато учусь хорошо. Я радостно сдала контрольную и пошла домой. Ура!!! Каникулы! Но тут вспомнила: каникулы каникулами, но Рождественский бал никто не отменял.

Мы с Уитни ждали этого бала много лет. И вот до него осталось всего несколько дней, а мы не разговариваем. Никуда идти не хотелось, но билеты я еще в октябре купила за бешеные деньги (родители подарили заранее на день рождения). Так что отступать было некуда. Мы с Уит мечтали, как вместе сделаем прически, маникюр и педикюр, заранее выберем наряды. Увы, одеваться мне пришлось в одиночку.

Месяц назад я увидела на Мэдисон-авеню одно платье и тут же решила, что сошью себе похожее: белое, длинное, на тонких лямках, простое, но очень элегантное и красивое. И поскольку своей шикарной вечеринки у меня не будет, я задумала надеть его на Рождественский бал. Несколько недель я делала выкройку, кроила и шила. А когда наконец надела свое творение, просияла. Платье оказалось красивей, чем я думала. Мама помогла просунуть пуговицы в петли (сделала сама очень аккуратно, никаких молний!), я поцеловала родителей и отправилась на бал.

Как и у Золушки, у меня была своя карета – такси. Я вылезла у отеля и, придерживая белую пышную шелковую юбку, зашла в гигантский вестибюль. Девушки постарше курили, юноши во фраках, не стесняясь, потягивали из именных фляжек алкоголь. Мы договорились встретиться с Кейтлин и пойти на бал вместе. Вообще-то Кейтлин должна была пойти с Софи, но Софи отправилась с родителями «в гости к Кэлвину Клайну» и не знала, во сколько приедет. Идти одна Кейтлин не хотела и тут вспомнила, что есть я. Она позвонила, и мы договорились о встрече. Кейтлин с Авой меня раздражали: мы с ними не ссорились, но они тоже начали от меня отдаляться. Вели себя дружелюбно, но так боялись Софи и Уитни, что старались всячески скрывать наши отношения. Когда Кейтлин позвонила, я высказала ей все, что о ней думаю, она покаялась, и мы договорились в будущем проводить больше времени вместе.

Бал казался сном. Он был похож на старинный прием. Мне показалось, что я очутилась на празднике для взрослых, где все официанты быстрее, а обстановка дороже и страшнее. Я шла по ковру по длинному холлу в красивом платье и очень сильно нервничала.

К нам подошел Макс и обнял Кейтлин за талию. Я оглядела зал и увидела Софи. На ней были длинное светло-розовое платье от «Версаче» с глубоким декольте и туфли на высоченных каблуках. Софи подбежала к нам и обняла Кейтлин и Макса, а на меня даже не посмотрела. Прямо как маленькая! Делает вид, что меня тут нет, а я стою в двух шагах. Кейтлин, Макс и Софи принялись радостно обсуждать, как чудесно Софи провела время у Кэлвина. Какие же они недалекие! Я развернулась и пошла прочь. Кейтлин направилась за мной, но я жестом ее остановила и ушла одна. Ну их! Такие люди мне не нужны.

У дверей, ведущих в сияющий зал для танцев, я встретила Уитни и Аву. Они о чем-то шептались, похоже, Уит задумала очередную гадость. Может, зря я сегодня пришла? Тут, по-моему, серьезные дела творятся.

Я сделала вид, что ищу друзей, но чувствовала себя очень одинокой. Такой красивый праздник! Столько цветов, играет оркестр! Вот здорово бы было здесь с друзьями повеселиться! А я одна. Что вообще тут делаю? Я отошла в сторону.

– Привет, Лора! Эффектно выглядишь! – Ко мне подкрался Джош.

– Ой! – Я вздрогнула. – Привет, Джош.

– Я так напился! Мы с трех часов глушили у Бобби.

Супер. Как «интересно»!

– Хочешь выпить? – Джош, покачиваясь из стороны в сторону, полез за термосом. Меня замутило. Я извинилась и ушла.

Пару минут я сидела в кабинке в туалете. Больше всего на свете хотелось, чтобы этот вечер поскорей закончился. Я уже хотела выйти, но тут услышала женские голоса. Девушки смеялись.

– Знаешь Уитни? Она со мной в клуб ходит, – сказала одна.

– Уитни Блейк? Из Тейта? – уточнила вторая.

– Да. Она сказала, что сегодня покажет одной дряни из их школы, где раки зимуют. Эту девчонку все ненавидят. Так что давай быстрее! А то не узнаем, что Уит задумала.

– Да-да, я быстро. Только губы подкрашу. Они должны быть пухлыми, как у Анджелины Джоли. А то не видать мне Коука Сондерса. Он такой красавец!

– Потом расскажешь поподробней! Все, хватит краситься, побежали!

У меня замерло сердце. Что там еще придумала Уит?

Я продиралась сквозь толпу, пытаясь найти хоть каких-нибудь знакомых. Ну хоть каких-нибудь! Одно дело бродить в одиночку по Тейту – месту боевых действий, и совсем другое – здесь, при посторонних, перед всеми школами. Это уже слишком.

В огромном зале было шумно: слышались разговоры, смех, музыка. Знакомых не было. Правда, неподалеку стояло несколько девушек, с которыми мы как-то играли в хоккей на траве, но лично я их не знала. Тут я увидела Уитни. Она шепталась с Джошем и какими-то двумя парнями. Все четверо разглядывали термос Джоша – уж не знаю, что там было внутри. Интересно, а где Джейк? Он вроде говорил, что уезжает только завтра.

Что бы ни задумала Уитни, это глупо. И по-детски. Ее надо остановить. И сейчас самое лучшее время. Я пошла к Уит. По дороге меня чуть не сбила с ног толпа потных разодетых девиц и их парней с развязанными галстуками. Я подошла к бывшей подруге. Уитни посмотрела на меня огромными глазами, а потом взглянула на стоящую у бара Софи.

– Уитни, – начала я. – Что ты задумала? Я слышала...

– Лора, уйди! – взволнованно сказала Уитни.

– Зачем? Ты что, решила...

– Нет!!! Нееет!!! – закричала Уитни кому-то за моей спиной.

Что? Но тут ко мне подскочил парень с огромным бумажным пакетом, схватил за юбку, выдавил на нее что-то и убежал, громко посмеиваясь. Все присутствующие уставились на платье. Я оглядела юбку: на ней блестело красное пятно. Как будто у меня неожиданно начались месячные (Уитни называла их днями «Крестного отца» – из-за обилия крови в фильме). Такое чудесное платье! Я столько времени его шила. У меня закружила голова. Я посмотрела на Уитни – подруга была смертельно напугана. Послышался смех и возгласы:

– Ужас!

– Боже мой!

Я упала в обморок.

Через несколько секунд, придя в себя, я поняла, что лежу на полу и меня чем-то обмахивает дирижер. Рядом склонились Уитни и Софи. А между ними стоял Джейк.

Бегуны – олимпийские чемпионы – отдыхают. Лани вместе с ними. Я еще никогда не бегала так быстро. Даже не осознав до конца, что со мной произошло, я помчалась в вестибюль. Скорей бы уйти отсюда!

– Лора! Стой!!! – закричал Джейк.

Услышав его голос, я понеслась еще быстрее и через мгновение была уже на улице. Я впрыгнула в такси и захлопнула за собой дверь. Такси тронулось, а я зарыдала.

Родители очень удивились моему раннему приходу, а еще больше удивились красному пятну на юбке и долго меня успокаивали. Потом я пошла в ванную. Краска просочилась на ноги – надо было помыться. Но больше, чем краску, мне хотелось смыть с себя все события последних дней. Смыть ненависть, смыть подлость, смыть детскость. Хочу поскорее повзрослеть, чтобы весь этот кошмар закончился, чтобы остались в прошлом эти мерзкие девицы и прекратилась наконец-то глупая борьба. Но прекратится ли она когда-нибудь? Не хотелось вылезать из пенной ванны – просидела бы в ней всю жизнь, чтобы беды лопались, как мыльные пузыри, а страдания растворялись, как кусок мыла в воде.

Но мою хрупкую мечту разрушил звонок в дверь. Мама что-то сказала в домофон. Так, у нас гости. Не видать мне тишины и покоя. Я надела халат и вышла из ванной. Волосы все еще были влажные, по лицу стекали капли воды и слез. В гостиной стояли Кейтлин и Ава.

Обе плакали. Кейтлин и Ава с начала войны не появлялись вместе в одной комнате. Я посмотрела на них и сквозь слезы пробормотала:

– Что вам надо?

Девочки разразились рыданиями.

– Лора, мне так жаль, что тебе тоже досталось! Ты – единственный разумный человек! – вздрагивая, проговорила Ава.