Гостья из прошлого

– Думаю, уже пора садиться за стол, – услышала Вивьен голос Тобиаса. – Идемте, Дебора, Вивьен. Отличная реакция, Кристиан. Если бы не ты, бедняжка Вивьен могла бы свалиться с лестницы под напором доброжелателей. Кстати, вы сидите за нашим столиком.

– Превосходно, – сквозь зубы процедил Кристиан. – Это именно то, что нам нужно. – Он был зол и растерян, не зная, что думать и как себя вести. Счастливая идиллия последних недель внезапно разбилась вдребезги, как тонкий хрустальный сосуд. Он не мог поверить, что его нежная, застенчивая, пугливая Вивьен и Виви Леко, о которой отзывались как о женщине определенного сорта, одно и то же лицо. Нет, этого просто не может быть!

– Если ты не хочешь сидеть со мной за одним столом, то можешь найти для себя другое место, я пойму. – Вивьен, в которой проснулась вся ее гордость, наконец-то высвободилась из его объятий и вскинула голову. Она не станет оправдываться и просить прощения за то, чего не совершала. Если он настолько глуп, чтобы верить клевете бульварных газет, что ж, это его проблема.

– Идем! – бросил он не терпящим возражений тоном и, крепко ухватив ее за руку, сделал шаг в направлении столов.

Вивьен ухватилась свободной рукой за перила и не сдвинулась с места, заставив Кристиана резко остановиться и оглянуться.

– Что за... – нахмурился он, но она не дала ему закончить, разъяренно прошипев:

– Не смей тащить меня, будто я рыба на леске!

– Ах вон оно что, – вкрадчивым голосом проговорил Кристиан, хотя глаза его метали зеленые искры. – У нас, оказывается, имеются и острые зубки, и коготки, да?

– Да. И я умею царапаться и кусаться, мистер Ричардсон. – Она смело посмотрела прямо в его разгневанные глаза. – И убери это выражение оскорбленной невинности со своего лица, оно тебе не идет! Я же сказала, что ты не обязан оставаться в моем обществе, если тебе это неприятно!

– Оскорбленной невинности?! – Услышав его громовой голос, на них с любопытством начали оборачиваться гости, но Кристиан не обращал ни на кого внимания. Он во все глаза смотрел на стоявшую перед ним женщину с высоко поднятой головой, чьи фиалковые глаза сейчас сверкали гневом и вызовом. Куда же, недоумевал он, подевалась та застенчивая и сдержанная Вивьен Лоренс, которую он до этого знал? – А мне кажется, ты должна мне кое-что объяснить. Оказывается, ты здесь пользуешься большой популярностью и являешься чем-то вроде местной знаменитости, тогда как передо мной изображала...

– Ничего я не изображала ни перед тобой, ни перед кем-либо другим. И я не обязана ничего тебе объяснять ни о своем прошлом, ни о настоящем. Если вам настолько неприятно быть в моем обществе, мистер Ричардсон, то позвольте заверить вас, что я вполне способна вернуться домой и без вас! – Вивьен говорила тихо, но в душе у нее бушевала самая настоящая буря. Как он смеет обращаться с ней так, будто имеет на нее какие-то права! Она ничего ему не должна!

Она заметила, что кое-кто из гостей задержался поблизости, чтобы понаблюдать за разыгравшейся сценой, но в данный момент была слишком рассержена, чтобы отступать.

Кристиан изменился в лице.

– Все то время, что мы знакомы, ты была сама скромность и застенчивость: молчаливая, милая, сдержанная. Прямо образцовая леди, да и только.

– А я и есть леди, к тому же скромная и молчаливая, и я нисколько не притворялась!

– Вот как? – скривил он рот в циничной улыбке. – Вокруг молчаливых скромниц не вьются толпы поклонников. – Он произнес последнее слово таким тоном, что было понятно: он имел в виду совсем другое. Вивьен побледнела.

– Считай как знаешь. – Она обошла его и направилась к выходу.

Он догнал ее у основания лестницы и поймал за руку. Она резко развернулась и уставилась на него со злостью, а на глазах у нее блестели слезы. Раскаяние охватило Кристиана.

– Вивьен, подожди, прошу тебя. Прости, что так набросился на тебя, прости за то, что тебе наговорил. Не знаю, что на меня нашло. Давай поговорим где-нибудь.

Она покачала головой.

– Нет, нам не о чем говорить. Если ты ждешь от меня объяснений, то их не последует. Как я уже сказала, я не обязана тебе ничего объяснять. Ты должен верить мне, а не им, а если не веришь, значит, нам не о чем больше разговаривать. – Она потянула руку. – Отпусти меня. Я еду назад, в Бостон.

Он покачал головой, не отпуская ее руку.

– Пусть будет по-твоему, но раз я привез тебя сюда, то я и отвезу назад. – Он бросил взгляд через плечо. – Я сейчас. Прошу тебя, подумай о Тобиасе и Деборе. На мой взгляд, нехорошо вот так взять и убежать. Я считаю, нам нужно остаться хотя бы на ужин.

Кристиан и не подозревал, что затронул больное место. Она убежала полтора года назад – и что это ей дало? Она стала затворницей, отгородилась от всего остального мира, пытаясь отсечь прошлое, но это оказалось невозможным. Дальше так продолжаться не может. Это ее окончательное решение. Она не сделала ничего дурного. Злые языки обвинили ее в том, чего она не совершала, и ей нужно бороться, чтобы ходить с высоко поднятой головой, тем более что ей нечего стыдиться. Убежав, она не решила проблему, а лишь растянула ее на более длительный срок и теперь пожинает горькие плоды.

– Хорошо, – сказала она, – я согласна остаться на ужин. Но потом...

– Потом я отвезу тебя домой, – закончил он тоном, не допускающим возражений.

Выпрямив спину и плотно сжав губы, Вивьен вошла в банкетный зал в сопровождении Кристиана и, увидев, как при ее появлении, напряженное выражение тут же слетело с лица Дебора, обрадовалась тому, что решила остаться. А поскольку ее место за ужином было рядом с мачехой, то она твердо вознамерилась разговаривать только с ней и не обращать внимания на Кристиана.

Когда подали первое блюдо, она холодно попросила Кристиана передать перец. Когда принесли жаркое, он попросил у нее соус. Потом они вежливо, словно два незнакомца, предложили друг другу булочки. Когда перед ними поставили малиновое желе, они спокойно передали друг другу сироп. Помимо этого они не обменялись друг с другом ни словом, с преувеличенным вниманием слушая тосты, произносимые в честь Тобиаса, хотя на самом деле не слышали ни слова из того, что говорили. Наконец Тобиас Инграм встал, чтобы поблагодарить всех присутствующих, и ужин подошел к концу.

Вивьен слишком поспешно вскочила на ноги, но Тобиас взял ее за руку.

– Позволь пригласить тебя на танец, Вивьен, дорогая. У нас еще не было возможности поговорить.

Она заколебалась, но теплое выражение его глаз и ободряющая улыбка заставили ее кивнуть.

– Хорошо, я с удовольствием потанцую с вами.

Тобиас расплылся в довольной улыбке.

– Вот и славно.

Он повел Вивьен на танцевальную площадку, то и дело останавливаясь, чтобы обменяться фразой-другой с некоторыми из гостей. Когда оркестр заиграл, он привлек ее к себе и повел в танце.

Кристиан не замечал никого вокруг, кроме танцующей пары.

– Улыбнись, Крис, уж больно у тебя хмурый вид. Ты же все-таки на вечеринке, а не на похоронах.

Ну это как посмотреть, подумал Кристиан, но все-таки заставил себя улыбнуться.

– Извини, сегодня из меня плохой собеседник. Расскажи, как у тебя дела, Дебби.

– Эта фальшивая улыбка и такой же фальшивый интерес меня не обманут, Кристиан Ричардсон. Я же знаю, что ты хочешь спросить меня о Вивьен. – Она искоса взглянула на него. – Ей пришлось очень тяжело, но она выдержала и не сломалась. Она молодчина.

– Настоящая американка, – съязвил он.

– Ты зря иронизируешь. Я не стану ничего тебе рассказывать о Вивьен. Если она захочет, чтобы ты все узнал, сама расскажет. Но кое-что я все-таки тебе скажу: то, что произошло с ней здесь, в Филадельфии, было ужасно и причинило ей сильную боль. Но одно ты должен знать: она ни в чем не виновата. И не слушай никого, кто станет утверждать обратное. Это все злые сплетни, домыслы и наговоры.

Кристиан заметил напряжение на лице Деборы, ее сжатые от волнения руки и поспешил сказать:

– Прости, Дебби, я не хотел тебя расстроить.

– Дело не во мне. Лучше подумай о том, как ты расстроил и обидел Вивьен. Бедная девочка. Хватит с нее мужчин-предателей.

Кристиан застыл, все внутри у него перевернулось. Он не хотел знать, но не удержался и спросил:

– Что ты имеешь в виду?

– Ничего. – Она замолчала и отвернулась от него, заговорив с кем-то из гостей.

– Дебби, – тихо позвал он ее, но она обернулась и покачала головой.

– Больше я ничего не скажу, Крис. Я уже и так сказала слишком много. Если хочешь знать, поговори с самой Вивьен.

Кристиан испытывал воистину адские мучения от картин, которые рисовало ему его воображение. Вивьен с другими мужчинами. Не в этом ли состоит тайна ее прошлой жизни, которую она так тщательно хранит? Скольких мужчин она любила до него? И, быть может, все еще любит кого-то? А что, если кто-то из них приезжал к ней в Бостон? Есть ли среди ее прежних знакомых тот, кто занимает в ее жизни особое место?

Ревность разъедала его внутренности как кислота, заставляя страдать и мучиться.

Но разве это имеет значение? – спрашивал один внутренний голос. Если любишь, то забудь.

Но как я могу забыть? – отвечал другой. Я хотел быть единственным, самым важным мужчиной в ее жизни. Я даже хотел просить ее остаться со мной навсегда. Чтобы мы всегда были вместе. А оказалось, что я далеко не единственный и, возможно даже, не самый важный.

Но у каждого человека есть свое прошлое, разве нет? – возражал первый голос. Мы не можем изменить прошлое, зато в наших силах строить настоящее и будущее. Если ты любишь ее, то забудь о прошлом.

Его блуждающий взгляд снова устремился к танцевальной площадке и сразу же отыскал Вивьен. Она танцевала уже не с Тобиасом. Ее партнером был теперь мужчина, который первым узнал ее. Он что-то говорил, склонившись над ней, а она смеялась. Кристиан скрипнул зубами и в бессильной ярости стиснул кулаки. Потом к ним подошел еще один хлыщ, как про себя назвал его Кристиан, и повел в танце Вивьен. А она улыбалась, черт ее побери!

– Могу я предложить вам что-нибудь выпить, сэр?

Кристиан вздрогнул и тупо уставился на официанта. Он и не заметил, как тот подошел. Да, выпить ему явно не помешает.

– Да. Двойной виски, если можно.

Официант кивнул и исчез так же незаметно, как и появился.

Дебора, в это время разговаривавшая неподалеку с другими гостями, услышала, что он заказал, и подошла к нему.

– Я не позволю Вивьен лететь с тобой, если ты будешь так много пить, – сказала она. – Я только-только вновь обрела ее и не собираюсь снова потерять из-за твоего упрямого нежелания видеть дальше своего носа.

Кристиан криво усмехнулся. Он с трудом оторвал взгляд от танцплощадки и взглянул на женщину, которую всегда уважал.

– Не волнуйся, Дебби. Ко времени нашего ухода я снова буду трезв как стеклышко. Сегодня для меня вообще отрезвляющий вечерок.

– Не воображай, что для нее все это легко.

Он насмешливо вскинул бровь, наблюдая за улыбавшейся Вивьен, скользившей в объятиях очередного кавалера.

– Да ну? А по виду не скажешь. Она выглядит вполне довольной. – Он взял у подошедшего официанта свой стакан.

– Могу себе представить, чего ей это стоит, – парировала Дебора. – И учти, что люди часто ошибаются в своих суждениях о поступках других. – Она с облегчением улыбнулась, заметив приближавшегося к ним Тобиаса.

– Как ты тут, дорогая? Все хорошо? – Он обнял ее за талию и вопросительно посмотрел на Кристиана.

– Я бы на твоем месте за нее не волновался. Язычок у нее острый как бритва, и я уже имел несчастье испытать это на себе.

Тобиас посмотрел на стакан в руке Кристиана и неодобрительно нахмурился, когда тот, запрокинув голову, выпил сразу половину его содержимого.

– Разве ты не летишь сегодня обратно?

– Лечу. – Он со стуком поставил стакан на ближайший столик. – Полагаю, мне лучше заняться чем-нибудь другим. Едва ли мне удастся спокойно выпить, когда вы оба будете стоять у меня над душой, – бросил он и, больше ничего не сказав, отошел от них и направился к танцевальной площадке.

– Ну, что ты обо всем этом думаешь? – спросил Тобиас у Деборы.

– Думаю, что они оба перенесли сегодня сильнейшее потрясение. Я, разумеется, всецело на стороне Вивьен, но не могу не признать, что и Крису очень и очень нелегко. Надеюсь, они смогут пережить этот кризис с как можно меньшими потерями.

Тобиас кивнул.

– Да, я тоже. Жаль только, что это случилось на глазах у десятков чужих людей.

– Да, конечно, – согласилась Дебора. – Хотя, с другой стороны, может, это и к лучшему. Это поможет им прояснить отношения раз и навсегда. – Она улыбнулась. – Уверена, моя девочка справится. Ангелы, которые всегда охраняли ее, позаботятся о ней и на этот раз.

Тобиас усмехнулся.

– Если сегодняшние события дело рук ангелов, то должен сказать, что у них весьма своеобразное чувство юмора.

Дебора взглянула на него.

– Ну, возможно, сейчас это и выглядит смешно и неправдоподобно, но я уверена, что Вивьен на пути к счастью.

– А я надеюсь, что эти твои ангелы не забудут и про Кристиана.

Дебора с нежностью сжала руку Тобиаса.

– Ты любишь его, как сына, правда?

– Да. В нем есть все, что только можно пожелать в сыне. И его жизненный путь тоже не был усеян розами.

– Да, я помню, ты говорил, что мать бросила их и отец запил.

– И тем самым довел себя до могилы, – мрачно подтвердил Тобиас.

Не сговариваясь, они устремили взгляды на танцевальную площадку.

Вивьен не видела, как подошел Кристиан. Он понял это по ее расслабленной позе и по тому, как она весело смеялась над чем-то, что говорил ей ее партнер. Кристиан решительно похлопал его по плечу, и этого, да еще взгляда Кристиана оказалось достаточно, чтобы мужчина выпустил Вивьен из объятий и немедленно ретировался.

Вивьен старалась не смотреть на Кристиана, глядя куда-то мимо его уха.

– Уже пора идти? – выдавила она.

– Скоро, но не сейчас.

Кристиан обнял ее и сразу же позабыл обо всем на свете. Она была похожа на диковинный, прекрасный цветок – такая же яркая, благоухающая, волнующая. И плавные движения ее тела были восхитительными. Но у этого цветка имелись и шипы. И в этом он сегодня уже успел убедиться.

– Ты очень хорошо танцуешь, – сказал он.

– Спасибо, – ответила она чуть приглушенным голосом, потому что так и не повернула к нему головы, продолжая смотреть в сторону.

Все мысли вылетели у него из головы, и он никак не мог придумать, что же еще сказать. Черт, ему так приятно было танцевать с ней, держать ее в объятиях. Но он чувствовал, что той близости, которая установилась между ними в последнее время, больше нет. Теперь между ними выросла стена.

Интересно, с болью в сердце думала Вивьен, он подошел потанцевать со мной только потому, что уже настала пора уезжать? Ну и ладно, ну и пусть, твердила она себе. Чем быстрее это все закончится, тем лучше. Она не знала, сколько еще сможет расточать фальшивые улыбки и изображать веселье, когда на самом деле ей хотелось рыдать.

Вивьен с болью и отчаянием думала о том, что он сегодня услышал о ней. Уж наверняка немало, и это только начало. Теперь, когда он знает, кто она на самом деле, «доброжелатели» не преминут снабдить его всякой пикантной информацией о ней. Она не могла заткнуть рты сплетникам, но ей становилось нехорошо от мысли, что он может поверить им. Но она не станет ни оправдываться, ни что-либо объяснять. Если он поверит им, а не ей, значит, он не тот человек, каким она его считала, и им не по пути.

Слезы навернулись ей на глаза, когда она представила, как все могло бы быть. Они с Кристианом плавно скользят в танце под медленную, красивую музыку. Он смешит ее, говорит всякие милые пустяки, которые ей так приятно слышать. А она тает в его объятиях.

Но этого никогда не будет. Теперь нет. Между ними вновь выросла пропасть, гораздо шире и непреодолимее, чем была вначале. Ей будет безумно тяжело и больно потерять его, но она выжила в прошлый раз, выживет и сейчас.

– Мы уйдем, как только ты будешь готова, – сухо проговорил он, чувствуя ее отстраненность. Ей явно не терпится избавиться от него. Теперь, когда она возобновила связи со своими старыми дружками здесь, в Филадельфии, ему уже нет места в ее жизни. Ну и черт с ней!

– Я уже готова. – Он ждет не дождется, когда избавится от меня, подумала Вивьен. – Хотя я уже говорила тебе, что вполне могу сама...

– Нет, – резко оборвал он ее. – Я же сказал, что сам отвезу тебя обратно.

Как только музыка смолкла, они, не говоря ни слова, повернулись и, приклеив на лица улыбки, отправились к Деборе и Тобиасу попрощаться.

– Я тебе позвоню, – пообещала она мачехе, целуя ее в щеку.

Как бы ни повлияли события сегодняшнего вечера на ее отношения с Кристианом, она вновь нашла Дебору, поговорила с ней обо всем, многое поняла и огромный камень свалился с ее души.

– Попробуй только не позвонить, – шутливо пригрозила ей Дебора. – Я тут же приеду и свалюсь тебе как снег на голову. – Она помахала визитной карточкой, которую дала ей Вивьен. – Я так по тебе скучала, – добавила она, – что не позволю исчезнуть еще раз.

– Я тоже скучала и больше не собираюсь исчезать. – Вивьен заметила, как на глазах мачехи заблестели слезы, и крепко обняла ее еще раз перед тем, как они с Кристианом ушли.

Тобиас и Дебора проводили их взглядами.

– Они так хорошо смотрятся вместе, – с грустью заметила Дебора.

Тобиас сжал ее руку.

– Тогда к чему этот грустный тон, дорогая?

Она пожала плечами.

– Не знаю, но у меня вдруг возникло такое чувство, что их отношения могут и не пережить этого кризиса.

– Вот тебе раз. А кто всего пятнадцать минут назад уверял меня, что этот вечер был устроен ангелами специально для Вивьен?

– Но это вполне могли быть и демоны.

– Ну что за пессимизм, любовь моя? Это из-за того, что так много людей здесь когда-то знали Вивьен?

– Из-за этого и еще из-за того, что Кристиан оказался в таком нелепом положении. По тому, как он смотрел на Вивьен, когда мы с ней только подошли к вам, я поняла, что он считает ее совершенно особенной. – Дебора прикусила губу. – А потом, когда он узнал, кто она, когда этот болван Кларенс налетел на нее со своими дружками, он как будто получил удар в солнечное сплетение. Не знаю, сумеет ли он справиться с этим потрясением.

– Надеюсь, что сумеет, Дебби, дорогая, – сказал Тобиас. – Ему нужна настоящая любовь.

– И ей тоже.

Ночное небо над Филадельфией было похоже на черное бархатное покрывало, расшитое сверкающими бриллиантами. Но дальше на север оно затуманивалось, как будто мир собирался плакать.

Вивьен тоже хотелось плакать. Когда она впервые встретила Кристиана в ту ночь в офисе, она и представить себе не могла, что их отношения продолжатся. Более того, что они с каждым днем будут становиться все ближе и дороже друг другу. Кристиан был так настойчив и одновременно нежен и заботлив, что постепенно ее неуверенность и боязнь очередного разочарования отступили и она втайне стала надеяться, что их взаимное чувство настолько глубоко, что позволит им остаться вместе навсегда. Она позволила себе мечтать, воспарить к облакам, позабыв о том, каким болезненным может быть падение с такой высоты, и вот сегодня случилось то, что неизбежно и должно было случиться: она упала с небес на землю – и шрамы от этого падения останутся в ее душе навсегда.

Кристиан мучился неопределенностью. Он хотел поговорить с Вивьен, но не знал, что сказать, как начать. Должен ли он спросить ее, почему она не рассказала ему обо всем раньше? И что означает все то, что он сегодня услышал?

Но мысли его путались, метались, здравомыслие покинуло его, а на ум приходили одни лишь колкости и проклятья. Черт побери, что она с ним сделала?!

Кристиан молчал, и Вивьен в конце концов решила, что сама должна что-то сказать. Но язык, казалось, прилип к гортани. Почему он с ней не разговаривает? Не желает больше знать ее или еще не оправился от шока? Или просто пытается бороться с обуревающим его гневом?

Она была благодарна судьбе за то, что снова повстречалась с Деборой, поговорила с ней по душам и избавилась от так долго преследовавших ее призраков прошлого. Но разве обязательно цена за это должна быть такой высокой? Неужели за это ей придется заплатить разрывом с Кристианом?

Ее сердце разрывалось на части. Восемнадцать месяцев назад, в Филадельфии, она поступила глупо и теперь должна заплатить за это своим счастьем. Будь проклята эта ее глупость и опрометчивость! Слезы застилали ей глаза и сдавливали горло, отдаваясь болью в груди.

Несмотря на злость, отчаяние, неопределенность, терзавшие его душу, Кристиан не утратил присущей ему внимательности и мягко посадил самолет. Он чувствовал, что теряет Вивьен, и это разрывало ему сердце.

Они пересели в машину, и Кристиан повез ее домой. Никто из них по-прежнему ничего не говорил. Единственным звуком, раздававшимся в машине, было ровное урчание мотора.

Возле дома Вивьен он остановился.

– Спокойной ночи, Вивьен.

– Спокойной ночи, Кристиан.

На этот раз расставание было для них не сладостной, а горькой мукой.

Недели, последовавшие за ужином в честь Тобиаса Инграма, состояли из пустых минут и часов, сливавшихся в такие же пустые, безрадостные дни и бессонные ночи.

Февраль выдался на редкость ненастным, каждый день падал мокрый снег, оседая на одежду тяжелыми хлопьями. Ходьба по улице превратилась в противное шлепанье по серой слякоти. Свинцовые облака тяжело нависали над городом, и казалось, что солнце уже никогда не сможет разорвать их непроницаемую пелену.

Настроение Вивьен было под стать погоде – мрачное, унылое и безрадостное, – а жизнь превратилась для нее в тяжкую повинность, которую приходилось исполнять. Она жила словно в тумане: ходила, работала, разговаривала с людьми, занималась массой других нужных и неотложных дел, но делала все это словно робот, и даже явные успехи ее маленькой фирмы и значительно расширившаяся клиентурная база не доставляли ей радости.

С другой стороны, работа была ее спасением, и она окунулась в нее с головой. Она плохо спала, у нее пропал аппетит – она почти не замечала, что и когда ест, лишь бы поддерживать силы. И только после того, как однажды у нее на работе закружилась голова, в глазах потемнело и она едва не упала в обморок, вовремя успев ухватиться за спинку кресла и сесть, Вивьен осознала, что так доведет себя до полного истощения, и снова начала заботиться о себе. Она накупила продуктов и набила ими холодильник; по совету одной из своих сотрудниц стала пить на ночь мятный чай, чтобы лучше спать, и постепенно вновь почувствовала себя лучше, хотя прежний аппетит так и не вернулся к ней.

Работа стала ее единственным утешением, и дела шли в гору. Целыми днями она упорно листала телефонную книгу, отыскивая потенциальных клиентов. То, что вначале было лишь средством забыться, притупить боль разрыва, постепенно превратилось в новые выгодные контракты.

Заказов было много, и Вивьен, понемногу приходя в себя, радовалась дополнительной работе с документацией, которой было немало, поскольку она сама выполняла обязанности и главы фирмы, и секретаря, и бухгалтера. Несмотря на все это, она всегда подменяла любого из своих работников, который по той или иной причине не мог выйти на работу. Но только не в том здании, где работал Кристиан. Она не могла представить, чтобы снова встретится с ним.

Одного его имени, одного хотя бы мимолетного воспоминания о нем было достаточно, чтобы ее сердце начало учащенно биться. Несмотря на все усилия, она так и не смогла забыть его, не думать о нем. Она ругала себя, обзывала дурой, но все равно то и дело ловила себя на том, что гадает, где он сейчас и чем занимается.

Через неделю после того злополучного вечера в Филадельфии, как соль на ее незаживающую рану, в местной газете поместили статью о Кристиане с Тобиасом и их компании. Вместе со статьей была помещена их фотография, где они улыбающиеся стояли у бортика одного из своих рыболовецких судов. Понимая, что лишь усугубляет свои страдания, Вивьен все же вырезала и статью, и фотографию и положила в ящик прикроватной тумбочки, чтобы каждый вечер перед сном полюбоваться на нее.

Каждый раз, когда звонил телефон на работе или ее мобильный, она хваталась за него с бьющимся сердцем. Каждый раз, когда над дверью ее нового офиса звенел колокольчик, возвещая о приходе посетителя, она вздрагивала, замирала, кровь ударяла ей в голову. Вивьен была рада, что ее квартира располагалась здесь же, над конторой, ибо ей частенько приходилось бегать за аспирином.

Однажды днем, когда у нее выдалось немного свободного времени, Вивьен решила покрасить карниз, маскировавший панель с выключателями. Она подставила стремянку и, стоя на верхней ступеньке, старалась работать как можно осторожнее, чтобы не коснуться краской находившейся прямо под карнизом панели из натурального дуба.

Когда зазвенел колокольчик над дверью, она обернулась, чтобы посмотреть, кто пришел, да так и застыла от изумления, держа кисть в руке.

Кристиан! На какое-то мгновение ей показалось, что это всего лишь плод ее воображения, но это и в самом деле был он. Ни у кого больше не могло быть таких широких плеч, такой поджарой, спортивной фигуры, таких узких бедер и мускулистых ног. Он был в деловом костюме, еще больше подчеркивавшем его мужскую привлекательность, и Вивьен не сумела сдержать дрожь, пробежавшую по телу. Дрожащей рукой она стала класть кисть в банку, но от ее неловких движений стремянка покачнулась. Вивьен попыталась ухватиться за карниз, но рука соскользнула и задела банку с краской.

– О боже, Вивьен, осторожнее! – крикнул Кристиан и бросился вперед. Он схватил обеими руками опасно раскачивавшуюся стремянку, а Вивьен наконец удалось уцепиться за карниз. Однако секунду спустя она вновь потеряла равновесие и локтем задела банку с краской. Стремянка наклонилась под невероятным углом, однако Кристиану все же удалось удержать ее и не дать упасть.

Чего нельзя было сказать о банке с краской. Проиграв битву с земным притяжением, она полетела вниз.

– О дьявол! – выругался Кристиан, когда краска дождем полилась на его голову и костюм. – Черт побери, Вивьен!

Он вслепую вытянул руки, чтобы не дать ей свалиться со стремянки, ибо все лицо у него было залито краской. Ему еще повезло, что он успел зажмуриться.

Когда Вивьен слезла со стремянки и взглянула на Кристиана, у нее вырвался возглас ужаса.

– О боже, Кристиан, ты же весь в краске! И твой костюм!..

– Весьма тонкое наблюдение, – сказал он, тщетно пытаясь рукой стереть краску с лица.

– О боже! – выдохнула она.

– Если ты еще раз произнесешь это, я за себя не ручаюсь, – прорычал Кристиан, разъяренно уставившись на нее. – Ну?

– Я... я конечно же заплачу за химчистку, – пролепетала она, но вид у него был настолько уморительный, что весь испуг Вивьен куда-то пропал.

– Еще бы тебе этого не сделать. Хотя я не слишком уверен, что это поможет.

– И не смотри на меня так грозно. – Она едва сдерживалась, чтобы не захихикать. – Ты сам виноват – напугал меня.

– Я тебя напугал? Да я просто вошел!

– И не кричи. Криком делу не поможешь. – Сердце Вивьен колотилось как сумасшедшее. Она столько раз видела Кристиана во сне, столько раз представляла себя их встречу, что сейчас никак не могла поверить в то, что он действительно пришел, что он здесь. Взглянув на его костюм, она поморщилась. – Пройди вон туда, в подсобку. Там на вешалке висят несколько чистых халатов. Переоденься и отдай мне костюм, я отнесу его в химчистку. Это тут рядом, через дом. Мистер Джексон очень добросовестный и аккуратный, он непременно сделает все, что можно сделать.

– Если еще что-то можно сделать, – проворчал Кристиан и скрылся в подсобке, загрохотав там чем-то. Вивьен поневоле улыбнулась. Надо же, какие мы сердитые, подумала она с нежностью. А он совсем не изменился, только, кажется, чуть похудел. Она была так рада его видеть, что, несмотря на трагикомические обстоятельства его появления, едва сдерживала рвущееся наружу счастье. Он пришел! Он все-таки пришел!

Дверь приоткрылась, и оттуда высунулась рука, державшая пиджак и брюки.

– Вот, можешь нести. И узнай, сможет ли он справиться за час. У меня деловой ланч.

– Не волнуйся, мистер Джексон настоящий волшебник в своей профессии. Да и краска водоэмульсионная.

– Это утешает, – саркастически заметил он из-за двери.

– Кристиан, ну не сердись, ведь я же не нарочно, – попыталась она успокоить его. – Просто ты меня напугал.

– А ты пугаешься всех своих клиентов? – съязвил он.

– Ты не клиент.

– Но вполне мог бы им быть.

– Ха!

– Не вижу ничего смешного. Между прочим, мы с Тобиасом решили, что нам нужно снять другое помещение, поближе к порту. Нам удалось найти то, что нам подходит, в одном из старых зданий, и сейчас мы ремонтируем его.

Так, значит, он пришел вовсе не потому, что хотел меня видеть, а для того, чтобы заключить договор на работу, осознала она, чувствуя, как ее счастье тает быстро, как облачко пара.

– Ну что ж, – сказала она, стараясь не выдать голосом своего разочарования. – Я дам тебе наш прайс-лист, когда вернусь из химчистки.

– Хорошо, спасибо.

– Не за что.

Вивьен еще секунду подождала, не скажет ли он чего-то еще, но он молчал, и, обозвав себя наивной дурой и глупой мечтательницей, она сложила его костюм в пакет, накинула пальто и вышла на улицу, снова чувствуя себя несчастной.

Дойти до химчистки, договориться с мистером Джексоном и вернуться обратно было делом нескольких минут. Когда она вернулась, Кристиан был не один. Он разговаривал с каким-то мужчиной, которого Вивьен никогда раньше не видела.

– ...И таким образом, – услышала она слова Кристиана, – вы получите первоклассное обслуживание по расценкам, гораздо ниже, чем у других аналогичных фирм. Все наши клиенты весьма довольны качеством нашей работы. Вы не пожалеете, что обратились в фирму «Белый кот», уверяю вас.

Мужчина что-то ответил, но Вивьен не расслышала. Она остановилась у двери и стояла не двигаясь, чтобы не испортить дело. Опыт и чутье подсказывали ей, что клиент вот-вот даст свое согласие.

Наконец клиент согласно кивнул, Кристиан вручил ему квитанцию, прейскурант и дал на подпись копию договора из стопки, лежавшей на столе.

Вивьен пропустила выходившего мужчину и улыбнулась ему. Звякнул колокольчик, и дверь за ним закрылась.

– Ну что, будет мой костюм готов через час? – спросил Кристиан, пряча улыбку. Она так торопилась, что ушла из конторы с пятнышком краски на носу.

– Что? А нет, извини. То есть мистер Джексон уверен, что вычистит костюм и он будет как новенький. Но на это потребуется больше времени.

Кристиан чертыхнулся.

– И что прикажешь делать? У меня важная встреча, – он бросил взгляд на часы, – через тридцать минут.

– А кто был человек, который только что вышел?

– А, этот. Просто клиент. Менеджер одной компании средней руки. Хочет нанять кого-то на уборку их офисов. Я убедил его, что лучше «Белого кота» ему не найти. Он подписал договор и заплатил аванс. Вот его карточка.

Кристиан отдал ей карточку и огляделся.

– Мне нужно как-то добраться до моего офиса.

Вивьен взяла карточку клиента и нахмурилась.

– А с чего ты взял, что мне нужен этот клиент? Ты ведь не знаешь, есть ли у меня время и работники для этого? Это было несколько самонадеянно с твоей стороны, ты не находишь?

Он угрюмо взглянул на нее.

– А что, по-твоему, я должен был отказать ему и отправить к твоим конкурентам? – Он хмыкнул. – Прекрасный способ вести дела.

Вивьен разозлилась.

– Это мое дело – как я их веду. И не нуждаюсь в твоей помощи. Между прочим...

– У меня нет времени пререкаться тут с тобой, – оборвал он ее. – Я тороплюсь. Сюда я пришел пешком.

Он намеренно проигнорировал ее вопросительный взгляд. Ей совсем необязательно знать о том, что ему понадобилась эта прогулка в несколько кварталов, чтобы набраться храбрости поговорить с Вивьен. Он так скучал по ней, что больше уже не мог выносить разлуку, но не знал, захочет ли она видеть его, говорить с ним. Краска, так неожиданно свалившаяся ему на голову, смешала все его планы и не дала сказать то, что он собирался. Правда, Вивьен не отказалась говорить с ним, но они и не обсудили свои отношения. Черт возьми! Эти несколько недель после того злополучного вечера в Филадельфии он места себе не находил, страдал, маялся... Нет, так дальше продолжаться просто не может.

– Я отвезу тебя, – предложила она. Настроение у нее упало. Ну зачем он снова ворвался в ее жизнь? Она только-только начала приходить в себя и уже даже была способна прожить значительные промежутки времени, почти не думая о нем, не вспоминая... иногда целый час. Ну зачем он пришел? Неужели не мог найти другую фирму для уборки своего нового офиса?

– Ну что, если ты готова, то поехали, – отрывисто бросил Кристиан, – у меня уже почти совсем не остается времени.

Боже, какая же она милая и привлекательная, даже с пятном краски на носу, думал Кристиан. Как же он скучал по ней все это время. Ему едва удалось сдержать порыв протянуть руку и стереть краску с ее лица, дотронуться до нее. Но он не станет это делать, пока не скажет ей всего, что должен сказать.

– Один момент, сейчас я только закрою банку с краской. А фургон мой стоит во дворе, так что, думаю, это не займет много времени.

Кристиан помог ей немного прибраться, потом она сказала, что переоденется. Он неожиданно взял ее за руку.

– Ты даже не посмотришь на меня?

Она удивленно взглянула на него.

– Я уже смотрела.

– Я очень скучал по тебе.

– Ты сказал, что опаздываешь, – пробормотала она, отчаянно пытаясь не показать ему, как на нее подействовали его слова.

– Да, ты права. – Он отпустил ее руку, и Вивьен ринулась к двери подсобки.

Кристиан чертыхнулся себе под нос. Все вышло не так, как он рассчитывал. Он думал о ней постоянно. Казалось, с тех пор как они расстались, прошла уже целая вечность. Сколько раз он протягивал руку за телефоном, чтобы позвонить ей, но не решался. А она, как видно, не так уж и скучала по нему. Может, уже и думать забыла.

Когда она вышла из подсобки в узких джинсах и трикотажной обтягивающей кофточке, он не смог сдержаться и уставился на нее широко раскрытыми глазами. Она выглядела соблазнительно сексуальной и в то же время девственно невинной. Как ей это удается? – недоумевал он. Она что, решила свести его с ума?

– Я готова, можем идти, – пробормотала Вивьен, заметив, как пристально и жадно он смотрит на нее. Может, вспоминая все то, что слышал о ней на вечеринке, он решил лично удостовериться, что все это правда? Может, решил, что он ничем не хуже всех тех мужчин, которые липли к ней там, на вечере? Ну и черт с ним! Ее сердце сжималось от боли, и она проклинала свое тело за то, что оно готово было наплевать на доводы разума и раскрыться для этого человека. Ну зачем он появился в ее жизни, внес в нее хаос и смятение, разбередил душу, чтобы потом спокойно взять и уйти? И теперь снова явился как снег на голову, чтобы мучить ее.

– Я потом верну его тебе, – сказал Кристиан, указав на халат, который он надел взамен испачканного костюма.

– Да, конечно.

Они вышли на задний двор дома, где стоял фургон Вивьен. Двор был довольно захламленный, но она решила дождаться весны, чтобы произвести уборку, потому что снег затруднял дело.

Кристиан окинул изумленным взглядом фургон. Судя по виду, он был изготовлен еще где-то на заре автомобилестроения. Корпус был покрыт пятнами ржавчины и вмятинами, передний бампер слегка погнут. Когда он потянул за пассажирскую дверцу, она громко заскрипела и как-то подозрительно отвисла. Обивка сидений истерлась и кое-где порвалась, а на заднем сиденье был свален какой-то, на взгляд Кристиана, хлам.

– Он вполне прилично ездит, – с вызовом сказала Вивьен, заметив его скептический взгляд.

– В самом деле? – недоверчиво пробормотал он. Надо, безусловно, обладать определенной смелостью и бойцовским духом, чтобы садиться за руль этого старичка-ветерана, подумал он.

Вивьен включила зажигание и до упора выжала сцепление, чтобы развернуть фургон. Все лицо у нее залилось краской смущения, когда она заметила на себе его пристальный взгляд. Интересно, о чем он сейчас думает?

– Тебе Дебора не звонила? – неожиданно поинтересовался Кристиан.

– Звонила, – ответила она, разворачиваясь на маленьком пятачке. Выехав из проулка между домами, она приостановилась, пропуская несколько машин, затем выехала на улицу и включила вторую скорость. Машина взревела. Почувствовав себя в относительной безопасности, Вивьен сказала: – Она теперь довольно часто звонит мне. Говорит, что в скором времени собирается приехать в Бостон.

– Вот и отлично. Они с Тобиасом в последнее время еще больше сблизились. Я очень рад за них обоих. Не удивлюсь, если мой партнер даже попытается убедить ее выйти за него замуж.

Вивьен резко повернулась к нему, и машина тут же вильнула в сторону.

– Осторожнее! – Кристиан перехватил руль и не без труда вернул его в прежнее положение. – Этот чертов фургон неповоротлив, как слон! Он слишком большой и тяжелый для тебя. Тебе трудно им управлять.

– Он служит мне и моей фирме верой и правдой, – немного надменно парировала Вивьен, затем искоса бросила на него взгляд. – Надеюсь, ты не считаешь, что Дебора недостаточно хороша для Инграма? Он, конечно, хороший человек, но Дебби... просто замечательная, она...

– Мне такое и в голову не приходило, – успокоил он ее. – Я всегда прекрасно относился и отношусь к Деборе и считаю ее чудесной женщиной и очень хорошим человеком, Вивьен.

Он взглянул на тонкий профиль молодой женщины и заметил, как напряжены все ее мышцы от усилий, которые требовались для управления этим ржавым монстром.

– Я знаю одно место, где можно достать фургон поприличнее, и недорого. – Он не мог смотреть, как она мучается с этой неповоротливой машиной. А если гололед? Кристиан похолодел. Так и до аварии недалеко. Машина была настолько громоздкой, что, Кристиан был уверен, ей не удастся справиться с ним в аварийной ситуации.

– Меня вполне устраивает и этот, – поспешно сказала она, не собираясь принимать от него никакой помощи. Она и так уже чувствовала, что снова подпадает под его влияние. Кроме того, в данный момент она не могла позволить себе потратиться на покупку нового транспортного средства. Ее фирма сейчас давала вполне стабильный доход, но он был пока еще не настолько велик, чтобы решиться на крупную покупку. Этот старичок еще вполне может послужить ей.

– Ну не знаю, не знаю, – недовольно пробормотал он, не слишком поверив ей.

Вивьен остановила машину против здания, в котором находилась контора Кристиана, и повернулась к нему.

– Беги переодевайся, если хочешь успеть на свой ланч.

– Да, конечно. К счастью, в офисе у меня есть другой костюм. – Отстегнув ремень безопасности, он повернулся к ней. – Я хотел бы еще раз увидеться с тобой, Вивьен, только где-нибудь в более спокойной обстановке. Нам нужно поговорить. Может, пообедаем как-нибудь вместе?

Если бы он знал, как ей этого хочется, но что это даст, кроме того что только усугубит ее страдания? Глядя на нее, он поневоле будет вспоминать все то, что уже успел услышать о ней, а она этого просто не вынесет.

– Не думаю, – отозвалась она, хотя ее сердце обливалось кровью.

– Ну что ж, ладно, – сказал он ровным тоном, стараясь не показать, как его расстроил ее отказ. Впрочем, наверное, он это заслужил. Что ж, он не станет настаивать. Пока не станет. – Тогда пока, спасибо, что подвезла.

– Не за что. Это самое малое, что я могла сделать, чтобы исправить положение, в которое ты попал из-за меня.

Он вышел из машины и едва захлопнул дверцу, как она нажала на газ. Водитель одной из проезжавших машин посигналил и показал ей кулак. Вивьен на ходу извинилась перед водителем, но на Кристиана даже не взглянула. Невозможно было не думать о нем, но она стиснула зубы и попыталась сосредоточиться на дороге.

Когда в тот же день Тобиас Инграм вошел в офис компании, Кристиан неподвижно сидел за столом, уставившись в окно.

– Ну, выкладывай, что стряслось, – с ходу заявил Тобиас, сразу поняв, что с его молодым другом что-то не так.

– Я решил снова пойти в море, – отозвался тот.

– Понятно, – протянул Инграм. – Ностальгия по старым временам или есть какая-то другая причина, посерьезней?

Кристиан резко развернулся от окна вместе с вертящимся креслом. Так резко, что от потока воздуха слетело несколько бумажек со стола. Тобиас наклонился, чтобы поднять их.

– Ты виделся с Вивьен? – мягко поинтересовался он.

– Виделся, черт бы ее побрал! – прорычал Кристиан. – Она ужасно похудела и вкалывает за троих. Ты бы посмотрел, на чем она ездит! Старый, ржавый фургон, с которым она с трудом справляется. Что, дьявол побери, происходит?! – Кристиан треснул кулаком по столу, вложив в этот удар всю силу своего отчаяния и злости.

Тобиас и бровью не повел.

– Помню, как однажды, – сказал он, усаживаясь в кресло напротив, – когда ты был зеленым юнцом и только начал выходить в море, ты плохо закрепил канат. Он развязался и...

– Не нужно напоминать мне эту историю, – проворчал Кристиан. – Я и так все прекрасно помню. Из-за меня пострадал Калеб. Повреждение оказалось очень серьезным.

– И после этого ты сделался мишенью пересудов и насмешек всей команды. Ты мог бы уйти с «Лайзы Тикс» на любой другой корабль, но ты все-таки решил остаться там. Почему?

Кристиан насупился и хмуро поглядел на друга.

– При чем здесь это? Какое это имеет отношение к нашему разговору?

– Самое прямое. Просто ответь мне.

Кристиан пожал плечами. Ему было неприятно вспоминать о том давнем случае.

– Я же прекрасно понимаю, что ты пытаешься провести здесь аналогию. Только мне невдомек, какое...

– Ответь, прошу тебя, – настаивал Тобиас.

Кристиан, будучи больше не в состоянии усидеть на месте, вскочил и в волнении заходил по кабинету.

– Ну хорошо, если ты настаиваешь. Я остался и выдержал все это потому, что был уверен, что никогда не смогу посмотреть в глаза тем парням, если уйду. Доволен? Ну и что с того?

Инграм улыбнулся.

– А то, что Вивьен сейчас делает то же самое. Старается выдержать то, что свалилось на нее там, в Филадельфии, причем в одиночку.

Кристиан резко остановился.

– Возможно, ты и прав. Но почему же она отказалась встретиться со мной, поговорить?

Тобиас громко вздохнул.

– Ну ты и дурья башка. Видно, зря я всегда хвалил тебя за сообразительность и считал одним из самых умных людей из всех, кого знаю. Как же ты можешь не видеть очевидного? Разве тебе не приходило в голову, что она уверена, будто ты поверил всему тому, что злые языки болтают о ней?

Кристиан изумленно воззрился на него.

– Что за глупость? Да я ни слову... – Он осекся и смущенно отвел глаза, затем нехотя признался: – Ну да, может вначале так и было, но только потому, что я испытал что-то вроде шока. Но потом у меня было время подумать, и я, разумеется, понял, что все это полнейшая чушь и подлая клевета. Я достаточно хорошо успел узнать Вивьен, чтобы понимать, что она не может быть доступной девицей, которая спала с нужными людьми. Это полный абсурд...

– И ты сказал все это Вивьен?

Кристиан нахмурился.

– Нет, но... – Внезапно до него дошло, что хотел сказать ему Тобиас, и он застонал. – О черт, я идиот!

Он схватил пиджак со спинки стула и ринулся к двери.

– Присмотри за делами без меня, о’кей? – бросил он, на ходу натягивая пиджак. – Я буду отсутствовать какое-то время.

– Как долго?

– Не знаю пока. Сколько потребуется. Просто скажи, что я вышел в море.

Когда за Кристианом со стуком захлопнулась дверь, Тобиас широко улыбнулся, потом снял трубку телефона и набрал длинный номер.

– Дебби, ну здравствуй, дорогая, еще раз. Спешу обрадовать тебя. На мой взгляд, все идет как надо.

Вся испачканная в краске и уставшая, Вивьен заперла дверь офиса и поднялась к себе в квартиру. Слава богу, что все ее работники сегодня будут на месте, потому что ей надо как следует отдохнуть.

Вначале, решила она, нужно подольше полежать в ванне, чтобы смыть с себя грязь, краску и усталость. Как жаль, что вот так же просто нельзя смыть ту свинцовую тяжесть, которая лежит у меня на душе, подумала она.

Войдя к себе, Вивьен прошла прямо в ванную, пустила горячую воду, затем разделась и сложила грязную одежду в корзину для белья. Пока ванна набиралась, сходила на кухню и налила стакан сока, вернулась в ванную и поставила сок на полочку рядом.

Погрузившись в горячую воду с ароматной пеной, Вивьен блаженно откинула голову на край ванны и прикрыла глаза. Она даже улыбнулась, настолько приятным было ощущение. Прямо настоящий рай. Она потеряла счет времени.

– В следующий раз, когда будешь принимать ванну, советую тебе закрывать дверь, – раздался вдруг низкий, тягучий голос из дверей.

Вивьен ойкнула, подскочила и, поскользнувшись, на несколько секунд ушла под воду. Господи, Кристиан! Что он тут делает? Как сюда попал? Она рисовала его в своем воображении, мысленно призывала к себе, и вот он здесь. Не может быть!

Она вынырнула отплевываясь и попыталась стереть пену с глаз.

– Тебе потереть спинку? – услышала она его насмешливый голос.

Сердце Вивьен стучало так неистово, что, казалось, вот-вот выскочит из груди. Постепенно потрясение стало уступать место возмущению. Как он посмел войти сюда?! Ну и нахал! Вивьен обнаружила, что одно дело представлять мужчину в своей ванной, и совсем другое – на самом деле обнаружить его тут.

– Немедленно выйди отсюда! – пропищала она. Наконец ей удалось протереть глаза и она смогла поглядеть на него.

Лучше бы она этого не делала. От его вида у нее перехватило дыхание. Он выглядел потрясающе красивым и сексуальным в джинсах и свободном пуловере, надетом, по всей видимости, на голое тело, потому что в треугольном вырезе на груди виднелись черные волоски. Она сглотнула. Он что, решил доконать ее?!

Нет, она немедленно позвонит в полицию, они приедут и арестуют его за сексуальные домогательства... после того как она поцелует его раз сто! А, быть может, двести.

– Уходи.

– Ни за что.

Кристиан не мог оторвать взгляда от ее тела, точнее тех его частей, которые виднелись из горы пены и пара, окутывавшей ее. Воображение дорисовало ему все остальное, и он почувствовал, что его пульс буквально зашкаливает. Такого сексуального возбуждения он не испытывал со времен юности.

Однако Кристиан напомнил себе, что пришел к ней вовсе не за этим. Во всяком случае, не сейчас. Он пришел, чтобы серьезно поговорить. Из-за нее его жизнь превратилась в какой-то сплошной хаос. Сегодня он подписал факс в Сиэтл ее инициалами вместо своих, а вчера назвал одну из сотрудниц конторы Вивьен, когда на самом деле ту зовут Мэри. Он стал рассеянным и не раз ловил на себе понимающий, немного лукавый взгляд Тобиаса. А все из-за нее. Он должен поговорить с ней и заставить понять, как она нужна ему.

– Кристиан Ричардсон! – возмущенно воскликнула немного пришедшая в себя Вивьен, прикрываясь руками. – Кто дал тебе право врываться в мой дом, как какой-нибудь бандит или маньяк!

– Не могла бы ты не кричать так громко? Тебя слышит, наверное, пол-улицы. Позволь мне объяснить. Я не собирался входить без разрешения, но дверь была не заперта. Это по меньшей мере неосмотрительно.

– Я не могла оставить дверь незапертой! – возмутилась она, хотя действительно не могла припомнить, чтобы запирала дверь. Неужели неотвязные мысли о Кристиане сделали ее такой рассеянной, что она позабыла об элементарных правилах безопасности?

– И тем не менее оставила, иначе как бы я вошел? – резонно спросил он и подал ей маленькое полотенце. – Вот возьми, протри глаза.

– Я сама знаю, что мне делать, – огрызнулась Вивьен, выхватив у него полотенце. – А ты немедленно убирайся отсюда.

– Только вместе с тобой, – заявил он, нахально ухмыляясь. – В таком воинственном настроении ты можешь поскользнуться в этом чугунном чудовище и разбить себе что-нибудь. Не хочу, чтобы твоя травма была на моей совести. Кстати, где ты откопала эту громадину? Ты что, питаешь особую слабость к старью, которому давно пора на свалку? Вначале фургон, теперь эта ванна.

– Темнота, – парировала Вивьен. – Старинные чугунные ванны с когтистыми лапами вместо ножек сейчас на пике моды. А эта досталась мне вместе с квартирой. Может, ты все-таки выйдешь?

– Нет. Ты можешь упасть.

Невероятная смесь злости, стыдливости и возбуждения овладели Вивьен. Как же она выйдет из ванны, когда он тут?

– Пожалуйста, Кристиан, прошу тебя, выйди, ты меня смущаешь. Подожди в комнате, и я присоединюсь к тебе через две минуты, – сделала она еще одну попытку убедить его.

Он упрямо покачал головой, затем снял с крючка большое банное полотенце и растянул его перед собой.

– Только вместе с тобой. Вылезай.

Она в сердцах плеснула на него водой. Он отскочил, но все же часть воды попала ему на джинсы.

– Ну, по крайней мере на этот раз не краска, – как ни в чем не бывало заявил он. Затем, не успела она догадаться о его намерениях, наклонился, подхватил ее под руки и, вытащив из ванны, поставил на коврик и завернул в полотенце.

Потрясенная, оглушенная и возбужденная, она покорно стояла, пока он вытирал ей волосы, потом, протянув руку к полочке, достал оттуда бутылочку увлажняющего крема.

– Нужно втереть это, чтобы кожа не была сухой, – деловито сказал он, и только чуть охрипший голос выдавал его возбуждение. Осторожными движениями он начал втирать крем в ее обнаженные плечи и верх спины над краем полотенца. Вивьен почувствовала, что еще немного – и она не выдержит и упадет в его объятия.

– Перестань, – слабо прошептала она.

– Не могу. – Его буквально трясло от желания.

– Но ты же хотел поговорить. Вот и говори.

– Через минуту. Позволь мне закончить начатое. Я еще ни в кого не втирал крем. Оказывается, это ужасно увлекательное занятие.

– Для новичка ты слишком ловок.

– Я стараюсь. – Он наклонился и легко коснулся губами ее губ. И тут же отстранился, боясь, что не сможет остановиться.

– Мы так не договаривались.

– Мы вообще никак не договаривались. А должны были. Я очень скучал по тебе, Вивьен, – добавил он.

– Это правда?

– Ты же знаешь, что да.

Вивьен покачала головой.

– Я уже больше ничего не знаю.

– Ну так знай. Я ужасно, невероятно, безумно скучал по тебе, и дни, прожитые без тебя, показались мне вечностью.

Она таяла от прикосновения теплых пальцев и от его слов, которые уже никогда не надеялась услышать.

– Я тоже ужасно скучала, – наконец призналась она, положив голову ему на плечо. – Но я... я думала, ты больше не хочешь меня видеть из-за того, что...

– Шш... – Он приложил палец к ее губам. – Это было глупое недоразумение, которое больше никогда не повторится. Ты очень дорога мне, поверь. – Он особенно ясно осознал это лишь тогда, когда они расстались. Еще ни одна женщина, с тех пор как он достиг половой зрелости, не нарушала настолько его душевного равновесия и так не завладевала его телом, сердцем и мыслями, как это сделала Вивьен. Он провел губами по ее подбородку и прошептал возле самого уха: – Между нами было что-то очень важное.

– Странно, – прошептала она в ответ, – ведь мы совсем не знали друг друга.

Да, они были недолго знакомы, но за это короткое время ему удалось изменить ее жизнь, вернуть в него надежду и солнечный свет. Он научил ее не бояться того, что она давно и надежно спрятала в тайниках души, заставил по-новому взглянуть на себя. Даже если он все же уйдет из ее жизни, то все равно навсегда останется в ее сердце.

– Ошибаешься, мы знаем друг друга очень хорошо. Просто мы перескочили через несколько этапов в наших отношениях и нарушили общепризнанный порядок.

– У меня было такое ощущение, словно я катаюсь на американских горках, – улыбнулась Вивьен.

– Но согласись, что наше чувство было чистым, здоровым и солнечным. Таким оно и должно остаться. – Кристиан крепче обнял ее и прижался губами к ее пахнущим цветочным шампунем волосам. Теперь, когда он обрел эту женщину во второй раз, он больше не намерен ее терять.

Все еще не в силах поверить, что это не сон, а чудесная явь, она смущенно рассмеялась.

– Звучит как план по защите окружающей среды.

– Но, согласись, мы прекрасная пара и нам было так хорошо вместе.

– До того вечера в Филадельфии, – напомнила она, и Кристиан почувствовал, что ее тело напряглось в его руках.

– Считай, что это был просто ухаб, который попался нам на пути. Главное, что мы благополучно выбрались из него.

– Думаешь, он последний?

– Уверен, что нет. Но какие бы еще трудности ни встретились на нашем жизненном пути, мы будем переживать их вместе.

Неужели он говорит о будущем? Надежда, которая еще несколько минут назад только теплилась, теперь разгорелась в полную силу. Но они еще не выяснили все до конца. Между ними еще стоит ее прошлое.

– А как быть с теми, которые уже были и повлекли за собой разочарование, разбившиеся надежды, разрушенные иллюзии? Куда их девать?

– Оставить в прошлом, а с собой взять только все хорошее и радостное. Ведь его было больше, верно? Каково бы ни было наше прошлое, в конце концов именно оно и сделало нас такими, какие мы есть сейчас. – Он немного отстранился и заглянул в ее широко распахнутые глаза. В их глубине он все еще видел остатки настороженности. – В моей жизни тоже были моменты, о которых мне совсем не хочется вспоминать, поверь. Как, впрочем, и у большинства людей. Жизнь ведь такая штука, в ней всякое может случиться, но если мы будем беречь то хорошее, что у нас есть, то нам нечего бояться.

– Ты уверен, Кристиан?

Вивьен пристально вглядывалась в его лицо, ища на нем подтверждения искренности его слов, и, по-видимому, нашла, потому что взгляд ее внезапно потеплел и вся ее любовь, все, что она так тщательно старалась скрыть от него, отразилось в ее фиалковых глазах.

– На все двести процентов. А ты?

– Теперь да, – с облегчением выдохнула она и, почувствовав легкое головокружение – верно, от счастья, – сделала то, о чем мечтала давно, почти с самой их первой встречи: протянула руку и начала ласково перебирать между пальцами его жесткие темные волосы. Он стал для нее маяком, указавшим путь в темноте, солнцем, осветившим все самые глубокие и сокровенные тайники ее души.

– Бог мой, Вивьен, ты даже представить себе не можешь, как сильно я хочу тебя. – Его глаза полыхнули зеленым огнем, едва не ослепив Вивьен. – Если ты не перестанешь вот так дотрагиваться до меня, я за себя не ручаюсь.

– А разве я тебя об этом прошу? – промурлыкала она с лукавой улыбкой.

Кристиан тихо застонал. И когда это его милая, тихая скромница успела превратиться в сирену? Сколько еще новых граней он будет с наслаждением открывать в ней?

– Вивьен...

Она поспешно убрала руку.

– Ну хорошо, мы еще не обо всем поговорили.

– Да, ты права. – Он попытался скрыть свое разочарование. Ну что ж, он ждал достаточно долго, значит, вполне может подождать еще чуть-чуть. Он очень хотел заняться с Вивьен любовью, но секс не единственное и не главное, о чем он мечтал. Он собирался просить ее выйти за него замуж, но боялся, что еще слишком рано говорить об этом. Надо дать ей время привыкнуть к тому, что их отношения будут прочными и долгими.

– Может быть, ты все-таки выйдешь отсюда, чтобы я смогла одеться?

Он не двинулся с места. Его ноги словно приросли к полу.

– Вивьен?

– Да?

– Когда мы все утрясем и все обговорим, ты сделаешь мне одолжение?

– Смотря какое. – Она была готова на все, только бы он был с ней.

– Я хотел бы принять вместе с тобой ванну в этом чугунном монстре с когтями, – проговорил он сквозь стиснутые зубы. – Конечно, после того как мы все решим. – И зажмурился, словно от боли.

– Что с тобой? – Вивьен нежно погладила его по щеке.

– Пытаюсь отогнать свои фантазии, но это не так легко. Мое воображение рисует такую четкую картину нас с тобой в этой чертовой ванне...

– Воображение страшная вещь, – поддразнила она его, хотя эта соблазнительная картина уже захватила и ее. – Просто ужасная. – Вивьен ощутила слабость во всем теле.

Почувствовав это, Кристиан крепче прижал ее к себе.

– Расскажи мне, что ты видишь, – попросил он, но тут же покачал головой. – Нет, лучше не надо. Давай займемся чем-нибудь отвлекающим: пойдем покатаемся на коньках, сыграем в шахматы или постоим на голове.

Вивьен хихикнула.

– Ты несешь чепуху.

– Ничего не могу с собой поделать.

– Ты ведь понимаешь, как много поставлено на карту?

– Еще бы. И мой рассудок прежде всего, – усмехнулся он, потом поцеловал ее. – Тебе от меня так просто не отделаться, Вивьен Лоренс, так и знай.

– Тебе от меня тоже, но у меня есть несколько условий.

– Речь идет о брачном контракте?

Вивьен удивленно взглянула на него. У нее и в мыслях этого не было, вовсе не это имела она в виду. Однако нет ничего странного в том, что он об этом подумал, ведь он настоящий бизнесмен.

– Э... вообще-то я думала совсем не об этом... но это неплохая идея.

Кристиан почувствовал некоторое разочарование от того, что она так быстро согласилась. В глубине души он надеялся, что она с ходу отметет его предложение о контракте, что они будут вместе без всяких условий и ограничений, но чувство справедливости и деловая жилка взяли верх, и он кивнул.

– Завтра я поговорю об этом со своим адвокатом. А сейчас давай пойдем куда-нибудь поужинаем?

– С удовольствием. Только мне нужно одеться.

– Я бы предпочел, чтобы было наоборот, но не буду тебя торопить.

– Спасибо, Кристиан.

Они вместе вышли из ванной, и Вивьен направилась в спальню, но на пороге внезапно остановилась и обернулась.

– Это будет не так просто. Я имею в виду нас с тобой.

– Я знаю. Но я хочу быть с тобой, видеть тебя не урывками, а постоянно, знать, что ты со мной, что мы вместе, а если возникнут какие-то трудности, мы преодолеем их тоже вместе.

Вивьен лукаво вскинула бровь.

– Но ведь ты понимаешь, что это положит конец твоей холостяцкой жизни.

– Как и твоей, – отозвался он. – Да, конечно. – Он подошел поближе и заглянул ей в глаза. – Но я жду этого с нетерпением.

– Почему? – тихо спросила она.

– Потому что, как уже сказал, хочу всегда быть рядом с тобой, хочу любить тебя. А чего хочешь ты?

Вивьен на мгновение задумалась.

– Наверное, того же, но я еще не до конца разобралась в себе. – А воображение уже рисовало ей картины их совместной жизни. – Скажи честно, тебе не страшно?

– Немножко, – признался он. – Но этот крошечный страх – несущественная мелочь по сравнению с моим горячим желанием жить вместе с тобой.

– Мы можем причинить друг другу страдания, я знаю.

Мысль, что она могла уже иметь такой опыт, жить с кем-то до него, неприятно задела его, но Кристиан поспешил отбросить ее. Они же решили не ворошить прошлого. К тому же в его жизни тоже был эпизод, когда он подошел близко к этому. Тогда ему не понравилось, но это не значит, что нельзя попробовать еще раз.

– Ну что ж, может и так, но, как говорится, лучше сделать и жалеть, чем жалеть, что не сделал.

Вивьен еще пару мгновений пристально смотрела на него, потом кивнула.

– Хорошо. Давай сделаем так, как ты хочешь. Будем жить вместе и постепенно разбираться... во всем, прежде чем решить что-то окончательно, да?

– Да, конечно. – Он вздохнул с облегчением. Наконец-то в их отношениях наметился существенный прорыв.

– Когда? – коротко спросила Вивьен.

– Сегодня. Сейчас мы поужинаем, потом снова заедем к тебе и возьмем самое необходимое, что может тебе понадобиться в ближайшие несколько дней. А потом постепенно все твои вещи перевезем ко мне.

– О... – Вивьен насторожилась, еще не до конца избавившись от своей неуверенности и осторожности, хотя и не могла обвинить Кристиана в том, что он навязывает ей свою волю. Просто он действует как мужчина. – Разве мы уже решили, что будем жить у тебя?

Он поморщился.

– Прости. Наверное, я слишком тороплюсь. Просто это вполне логичное решение. Моя квартира гораздо просторнее, занимает целый этаж. К тому же расположена в старом престижном районе Блу Бей. Это возле...

– Я знаю этот район, – сказала она. – Там очень красиво. Давно ты там живешь?

– Больше десяти лет. Это было одним из вложений совместного капитала моего отца и Тобиаса. В основном эта была идея Тобиаса. Моему отцу было достаточно парочки судов, на которых можно было выходить в море за рыбой, да еще вдоволь виски. – Кристиан поморщился. – А Тобиас всегда имел трезвую голову на плечах и понимал, что часть прибыли нужно вложить в недвижимость. Он смог и моего отца убедить сделать это, так что они стали совладельцами дома в Блу Бей. Для них это было что-то вроде игры.

Вивьен улыбнулась, представив двух друзей, которые решали, куда бы еще вложить деньги.

– Что ж, им не откажешь в уме и дальновидности.

– Да, ты права, хотя Тобиас был гораздо дальновиднее отца. Помню, как они спорили по поводу целесообразности и выгоды той или иной сделки и всегда Тобиас оказывался прав.

– Они занимались чем-то еще помимо рыбного промысла.

– О да. Они не ограничились покупкой одного дома. Покупали старые дома, превращали их в гостиницы или пансионы и сдавали в аренду. Дома поменьше после реконструкции продавали или тоже сдавали внаем. В конце концов, занимаясь недвижимостью, они стали зарабатывать не меньше денег, чем рыбным промыслом.

Вивьен внимательно слушала, радуясь тому, что он рассказывает ей о своей жизни, как раньше. Это помогало ей лучше узнать и понять его.

– Наверное, они очень любили и уважали друг друга.

– Да, но порой так громко спорили и ругались, что все в страхе разбегались. – Он усмехнулся, потом на его лицо набежала тень.

Заметив это выражение печальной задумчивости, Вивьен спросила:

– Что с тобой? О чем ты думаешь?

– Знаешь, – медленно проговорил он, – пока мы не заговорили об этом, я и не вспоминал об их спорах. Отец почти все время был в море, поэтому после смерти матери я гораздо чаще видел Тобиаса, чем его. Нрав у него, конечно, был крутой. Пару раз я даже испытал его на себе. – Он заметил слабую улыбку на лице Вивьен. – Что такое?

– Просто я подумала, что ты, наверное, тоже довольно часто выходил в море. Тебе там нравилось?

– Очень нравилось. – Он замолчал и погладил ее по щеке. – Только, мне кажется, мы несколько уклонились от темы.

– Да?

– Мы решали, где будем жить. Если не хочешь у меня, я согласен и здесь.

Вивьен засмеялась.

– Спасибо, но не думаю, что это хорошая идея. У тебя нам будет удобнее. Здесь мы будем постоянно натыкаться друг на друга. К тому же у меня маленький шкаф и в нем нет свободного места. Я согласна с твоим предложением жить у тебя. – Она вздохнула. – Хотя не могу сказать, что мне не жаль расставаться с этой моей квартиркой. Ее преимущество в том, что она рядом с офисом и я в любой момент могу повесить табличку «закрыто», подняться сюда и вздремнуть.

– И часто ты это делаешь? – скептически поинтересовался он, зная, как она предана своему делу и как много работает.

– Пока еще ни разу не делала, но сам факт, что могу, утешает. – На самом деле ей просто хотелось иметь такое место, куда она могла бы убежать, где могла бы спрятаться. У нее все еще бывали моменты, когда ей просто необходимо было побыть наедине с собой, и то, что, живя с Кристианом, она будет лишена такой возможности, немножко пугало ее.

Он нежно привлек ее к себе, понимая причину ее колебаний.

– Эта квартира останется за тобой, и, если возникнет желание, ты сможешь проводить здесь столько времени, сколько тебе понадобится. Что ты об этом думаешь?

Она кивнула и улыбнулась.

– Спасибо тебе за понимание. Я постараюсь... не прятаться от тебя. – Она взглянула на него. – Просто в последнее время это вошло у меня в привычку, но я справлюсь.

– Нам будет очень хорошо вдвоем, я в этом уверен.

– А если не будет?

– Не будь пессимисткой и одевайся побыстрее. Я умираю с голоду.

– Кстати, раз мы оба люди занятые, нам надо будет поделить домашние обязанности. Ты согласен?

Кристиан закатил глаза.

– Ох уж эти женщины! Ну хорошо, мы непременно их поделим. Предупреждаю, что готовить я не умею, способен только разогреть в микроволновке полуфабрикаты и загрузить грязную посуду в посудомойку. А еще загрузить и включить стиральную машину, – торжествующе добавил он, словно это было невероятным достижением.

Вивьен снисходительно улыбнулась.

– Да ты просто ас в домашнем хозяйстве. Ну что ж, а я неплохо готовлю, так что, думаю, с этим у нас проблем не будет. Ну а об остальном поговорим в ресторане.

Вивьен ушла в спальню, чтобы переодеться, оставив Кристиана в гостиной. Вспомнив, что он одет неофициально, она выбрала узкую шерстяную юбку, закрывающую колени, и трикотажную кофту, которая не была слишком нарядной, но и не выглядела обыденно благодаря аппликации на груди.

– Я готова, – сказала она, выходя из спальни.

Кристиан все еще стоял на том же месте и в той же позе, в какой она оставила его.

– Я тоже, – пробормотал он хрипловатым голосом, и Вивьен поняла, что он имеет в виду отнюдь не ужин.

Глаза ее широко раскрылись, а на щеках заиграл прелестный румянец.

Кристиан протянул ей руку.

– Я подумал, что мы можем пойти в «Каролину». Тебе ведь в прошлый раз там понравилось, да?

– Да, очень. – Там она впервые поняла, как много значит для нее Кристиан Ричардсон. Ей хотелось вновь оказаться там, чтобы вспомнить, как все у них начиналось, и насладиться чудесным настоящим.

Еда снова была превосходной, и оба ели с большим аппетитом, словно после долгой и изнурительной диеты. В каком-то смысле так оно и было, ибо на протяжении всего времени, что они провели в разлуке, ни у Вивьен, ни у Кристиана не было особого аппетита.

Еще несколько таких трапез, думала Вивьен, и, пожалуй, одежда уже не будет болтаться на мне, как в последнее время.

Слава богу, к ее щекам вновь возвращается румянец, а глазам блеск, с радостью думал Кристиан, наблюдая за Вивьен.

Отдавая должное еде, они ни на секунду не забывали друг о друге, и все в ресторане способствовало этому: уединенный столик, свечи, тихая музыка. Они были настроены на одну волну, чувствовали друг друга кожей, и все их слова, жесты, взгляды и прикосновения были пронизаны желанием и этим новым осознанием друг друга.

– Боже, какая вкуснятина! – восхищенно сказала Вивьен, вытерев рот салфеткой. – Мне никогда не надоест наша североатлантическая осетрина. Больше нигде я не ела такой вкусной рыбы. – Заметив загадочную улыбку, играющую в уголках губ Кристиана, Вивьен внезапно догадалась: – Так это ваша компания поставляет рыбу в «Каролину», верно?

– Да, как и в некоторые лучшие рестораны Бостона и других городов Америки. – Кристиан довольно улыбнулся, заметив ее удивление. – Да, наша компания довольно крупная, и мы заключаем контракты не только здесь, в Штатах, но и с некоторыми зарубежными компаниями. Например, недавно я ездил в Норвегию и заключил там контракт с одной норвежской рыбоперерабатывающей компанией на поставку рыбы.

– Здорово. – Она улыбнулась.

– Как насчет десерта? – спросил Кристиан.

– Его ты тоже поймал? – пошутила Вивьен.

– Нет, – смеясь ответил Кристиан, – но их фирменный торт со взбитыми сливками и миндалем просто нельзя не попробовать. Это настоящее чудо.

Чудо – это ты, подумала Вивьен. Ей было так хорошо и весело с Кристианом. Он умел рассмешить, умел посмеяться над самим собой. А его истории о том времени, когда он часто выходил в море, ее просто завораживали.

Кристиан между тем не сводил восхищенного взгляда с Вивьен. Она казалась ему еще красивее, чем когда-либо прежде, возможно потому, что ее глаза светились необыкновенным блеском.

– Ты очень красивая, – с нежностью проговорил он. – Теперь я точно знаю, что у меня слабость к фиалковым глазам. Один взгляд этих прекрасных глаз – и я у твоих ног.

– В самом деле? – шутливо спросила она, пытаясь за шуткой спрятать смущение от его комплимента. – Хорошо, что сказал. Теперь я стану беззастенчиво пользоваться этим. Не боишься?

– Пользуйся, прошу тебя. Буду только рад, – заверил он ее. – Более того, я даже настаиваю на этом.

Ей хотелось сказать ему, что она тоже находит его красивым, что ей все в нем нравится, но старая привычка не выдавать своих чувств удержала ее.

Он взял ее руку и, поднеся к губам, перевернул ладонью вверх и поцеловал. Тысячи иголочек побежали от ладони по руке, затопляя ее теплом. Не отрывая глаз, Кристиан стал водить губами по нежной коже ладони.

Ощущения были настолько приятными, что, если бы он не держал ее за руку, она непременно соскользнула бы под стол. От прикосновений его пальцев и языка она вся плавилась словно воск.

Они не замечали ничего вокруг и даже не шелохнулись, когда официант подкатил тележку с десертом. Ему пришлось деликатно покашлять, чтобы привлечь их внимание. Кристиан неохотно оторвал взгляд от Вивьен и посмотрел на него.

– Ваш десерт, господа, – провозгласил официант, старательно пытаясь сохранить на лице профессионально нейтральное выражение.

Вивьен бы засмеялась, если бы не была так захвачена тем, что происходило между нею и Кристианом. Она даже не была уверена, что сможет отдать должное десерту, но, когда увидела его, поняла, что ошиблась. Торт был восхитительно вкусным, и она с удовольствием съела всю порцию.

– Потанцуй со мной, – попросил Кристиан, когда они выпили кофе.

– Хорошо.

Со смесью волнения и предвкушения чего-то необыкновенного, что вот-вот должно произойти, Вивьен прошла вместе с ним на танцевальную площадку и прильнула к нему в медленном танце, с наслаждением ощущая, как тепло его рук проникает сквозь одежду, успокаивая и в то же время возбуждая.

– О чем задумалась? – спросил он, касаясь губами ее волос.

– О сегодняшнем вечере. Он просто восхитительный, – прошептала она. – Спасибо тебе.

– Не за что.

Чего она не сказала, так это того, что с нетерпением ждет его продолжения. Это чувство было для нее внове, поэтому удивляло и немного пугало ее. В своей прежней жизни она старательно избегала сексуальных контактов с мужчинами, провоцирующих разговоров, откровенных прикосновений. Теперь же была уверена, что, если Кристиан не предложит провести эту ночь вместе, она сама это сделает.

– Мне тоже нравится этот вечер, – пробормотал он, целуя ее в шею. – Могу тебе обещать, что впереди у нас еще множество таких вечеров, и даже лучше. Ты мне веришь?

– Конечно.

Он ощутил, как по ее телу пробежала легкая дрожь, и понял, что Вивьен желает его не меньше, чем он ее. Ему хотелось поскорее уйти отсюда, отвезти ее домой, на руках отнести в свою спальню и любить всю ночь напролет. А потом настоять на том, чтобы они не просто жили вместе, а поженились как можно скорее. Пусть даже и с этим дурацким брачным контрактом, о котором упоминалось сегодня. Эта идея несколько обескураживала его, но если таково ее желание, значит, так тому и быть.

Сначала он думал, что после первого танца они допьют кофе и сразу уйдут. Но за первым последовал второй, потом третий. Вивьен так хорошо чувствовала музыку, движения ее были столь грациозны и им было так хорошо вдвоем, что Кристиану не хотелось выпускать ее из объятий.

Когда они наконец вернулись к столику, кофе уже остыл.

– Ну что, поедем домой? – спросил Кристиан, пристально наблюдая за ее реакцией. Он не хотел сказать или сделать что-то такое, что бы напугало или оттолкнуло ее. Не хотел ее торопить.

– Я готова, – тихо, но твердо проговорила она, не отведя взгляда, и в ее глазах Кристиан прочел ответ на свой невысказанный вопрос. Весь ее облик излучал затаенное желание, и сердце Кристиана пропустило удар.

– Ты волнуешься? – спросил он.

– Да, – честно ответила она.

– Я тоже, – признался он.

Вивьен улыбнулась своей робкой обольстительной улыбкой, от которой у него перехватывало дыхание.

– Тогда... пошли?

Кристиан расплатился, схватил Вивьен за руку и повел в фойе, где они задержались только для того, чтобы одеться.

– Я слишком тороплюсь, да? – спросил он, заметив, что она поглядывает на него с улыбкой.

– Не больше, чем я, – рассмеялась она.

– Рад, что хоть одному из нас весело, – шутливо проворчал он, когда они вышли из ресторана.

Вивьен с удивлением обнаружила, что он прав. Еще никогда в жизни она не чувствовала себя такой безмятежно счастливой.

Ночь была довольно прохладной. На город опустился весенний туман. На тротуарах все еще поблескивал снег со льдом, словно зима упрямилась и никак не желала покидать насиженное место. Из-за тумана звезд почти не было видно, а лунное сияние едва пробивалось сквозь его пелену.

Вивьен глубоко вдохнула свежий, уже начинавший пахнуть весной воздух. Все вокруг казалось ей прекрасным.

Кристиан обнял ее и привлек к себе, а она положила голову ему на плечо. Так они и дошли до машины, отказавшись от услуг швейцара.

Однако в машине все как-то разом изменилось – между ними повисло напряжение.

– Куда мы...

– Если хочешь, я...

Они заговорили одновременно и сразу замолчали. Повисла неловкая пауза.

– О чем ты хотела меня спросить, Вивьен?

– А ты меня?

Он повернул ключ в зажигании.

– Я хотел спросить, чего тебе хочется?

Она судорожно вздохнула. Все-таки ей придется сделать это самой. Ну что ж, она готова.

– Я... мне бы хотелось поехать к тебе. Я еще ни разу не была у тебя дома, – сказала она настолько беспечно, насколько позволяло ее волнение.

– Что ж, самое время побывать тебе там, – в тон ей ответил он.

Теперь, когда все наконец было решено и они ехали к нему, Вивьен не могла сдержать счастливой улыбки. Он хочет ее. Она нужна ему. Это было в его голосе, в глазах, в чуть заметно подрагивавших руках. И это было прекрасно.

Кристиан нашел ее руку и сжал.

– Я не собираюсь ни к чему тебя принуждать, ты же знаешь.

– Знаю.

– Боишься?

– Нет.

– А я боюсь. – Кристиан улыбнулся, когда она рассмеялась. От неловкости, на несколько минут охватившей их, не осталось и следа. – Мне так хорошо с тобой, – сказал он.

– И мне с тобой. – Внезапно она посерьезнела и, на мгновение задержав дыхание, посмотрела на него. – Должна тебя предупредить, что ты, возможно, еще не раз и не два услышишь обо мне что-нибудь вроде того, что слышал на вечеринке в Филадельфии. Кроме того, вполне вероятно, что мы будем встречать людей, которые меня знают.

– Ну и что? Мне абсолютно все равно, кто они, чем занимаются, что говорят, если, конечно, не станут докучать тебе или делать какие-нибудь оскорбительные намеки. Для меня главное, что тебе нужен я, а не они. Ведь это так?

– Мне нужен ты, и только ты, – тихо, но твердо произнесла она и почувствовала, как часть тяжести, которую она носила в себе последние полгода, свалилась с ее души.

– Ну вот и прекрасно. И мне нужна только ты.

Он свернул в узкий проулок и остановил машину.

– Вот и приехали.

Вивьен посмотрела в окно на старинное серое здание.

– Красивый дом. И выглядит таким гостеприимным даже снаружи.

– Да, это правда. – Кристиан наклонился и поцеловал ее в волосы, с наслаждением вдохнув запах любимой женщины. – В нем четыре этажа. Мой – самый верхний. Я собирался поделить его с Тобиасом, но он, когда наезжает в Бостон, предпочитает жить в отеле. Подолгу он здесь не бывает, особенно теперь, когда у него есть Дебора.

– Его можно понять.

– Да. – Кристиан кивнул, затем вышел из машины и помог выйти Вивьен. Когда он взял ее за руку, то почувствовал ее легкую дрожь.

– Я тоже ужасно волнуюсь. Мне кажется, я слишком хочу, слишком жду...

Она кивнула.

– Да, я знаю. Помню, однажды, когда я еще жила на ранчо в Кентукки, я ждала Рождества. Думала, оно никогда не наступит. Но вот оно пришло и пролетело так быстро, что я даже не успела осознать, что оно наконец пришло. – Вивьен улыбнулась Кристиану. – С тех пор я никогда не тороплю что-то хорошее, а напротив, хочу, чтобы ожидание длилось подольше. Потому что ожидание счастья уже само по себе счастье.

Он засмеялся и обнял ее за плечи.

Они вошли в просторное фойе с диваном, обитым кожей, огромной пальмой в кадке и широкой мраморной лестницей с замысловато изогнутыми перилами, ведущей наверх.

– Я словно попала в Викторианскую эпоху, – восхищенно выдохнула Вивьен. Она разглядывала высокие лепные потолки, панели из клена, мраморные плиты на полу. Во всем этом чувствовалось какое-то спокойное достоинство и элегантность давно минувших времен.

Кристиан усмехнулся. Это была идея Тобиаса. Камины с витыми решетками, люстры в виде канделябров, медная отделка и прочее.

– Вообще-то вся эта пышность не в моем вкусе. Я предпочитаю простоту. У меня есть домик на озере Онтарио, и иногда я уезжаю туда на недельку-другую, когда дела позволяют. Там у меня только самое необходимое, и меня вполне устраивает такая жизнь. – Он пожал плечами. – Но, возвращаясь сюда, я чувствую, что вернулся домой. Здесь хорошо отдыхается и думается. Стены очень толстые, и шум улицы почти не проникает сюда.

– Да, здесь замечательно, – согласилась Вивьен, и она действительно так думала. Уже здесь, в фойе, чувствовалось, как на тебя снисходит какой-то необыкновенный покой, который трудно найти в большом городе.

Лифта не было, и они поднялись по красивой мраморной лестнице с дубовыми перилами на четвертый этаж дома, принадлежавшего лично Кристиану и его партнеру. По пути Кристиан несколько раз останавливался и целовал Вивьен.

Вивьен готова была воспарить на крыльях от охватившей ее радости. Все то, что происходило сейчас с ней, было словно ответом на ее молитвы. Обнимая друг друга, они дрожали от предвкушения скорой близости.

Когда они поднялись на четвертый этаж, Кристиан провел Вивьен в небольшой холл, в который выходили две двери. Он кивнул на дальнюю дверь.

– Раньше тут было две квартиры – одна наша с отцом, другая Тобиаса. Потом мы переделали их в одну, и теперь это вход в кухню. – Он рассказывал все это машинально, ибо его мысли были заняты Вивьен, и только ею.

– Ясно. – Лучшего ответа в данный момент ей не пришло в голову. Ей нравился этот дом, но сейчас она была слишком поглощена ожиданием того, что должно было произойти, чтобы оценить все по достоинству. Она пыталась расслабиться, и временами ей это удавалось, но потом волнение снова брало верх.

Кристиан открыл дверь и пригласил ее.

– Входи.

Вивьен слабо улыбнулась и вошла в комнату, но, не успев сделать и пары шагов, остановилась как вкопанная. Прямо напротив двери располагалась полностью застекленная стена, из которой был виден ночной Бостон. Это было так красиво, что у нее даже дух захватило и на мгновение она позабыла даже о своем волнении.

– О какая прелесть! – воскликнула она и остановила его руку, потянувшуюся к выключателю. – Постой, не включай пока, я хочу посмотреть. Боже, какой отсюда вид на бухту!

Кристиан кивнул.

– В хорошую ясную погоду вид действительно очень красивый. А в туман вызывает какое-то особенное, таинственное чувство. Когда я впервые увидел все это, то понял, что хочу здесь жить. Предыдущий владелец этой квартиры как раз собрался переезжать в другой штат, так что все очень удачно сложилось.

Вивьен подошла ближе к окну, очарованная чудесным пейзажем ночного города, калейдоскопом огней, светом маяка, видневшегося далеко в море, серпом луны в серебристо-голубоватой дымке.

– Просто потрясающе, я бы никогда не включала здесь свет.

– Согласен.

Он подошел к ней сзади, обхватил руками за талию и прижал спиной к своей груди. Вивьен повернула голову и поцеловала его. Сердце ее колотилось как сумасшедшее от пылкого, неукротимого желания и сознания правильности всего происходящего.

– Я так хочу тебя, Вивьен.

– Я тоже хочу тебя, но...

– Но? – У Кристиана перехватило дыхание. Если она сейчас даст задний ход, он, ей-богу, умрет на месте. И все равно он знал, что не станет торопить ее. Он хотел, чтобы, когда она придет к нему, ее желание было таким же сильным, как и у него.

Вивьен повернулась в его объятиях и обвила руками за шею.

– Могу я серьезно поговорить с тобой? – спросила она.

От прижимавшегося к нему горячего мягкого тела желание острыми стрелами пронзало все его естество, затмевая разум, но он сделал глубокий вдох и постарался, чтобы его голос не звучал сдавленно.

– Да, конечно, дорогая.

– Ты... наверное, ожидаешь найти во мне опытную партнершу...

Он удивленно взглянул на нее. К чему она клонит?

– Честно говоря, я как-то не задумывался об этом. – Он поцеловал ее в нос. – И у меня нет никаких стереотипов на этот счет. Хотя охотно признаю, что, с тех пор как мы познакомились, я в своих фантазиях довольно часто предавался с тобой любви.

Она попыталась ответить на его улыбку, но у нее не получилось.

– Я должна тебе кое-что сказать.

– Слушаю тебя внимательно. – Он нежным жестом убрал прядь волос с ее щеки.

– Я... я не спала со всеми теми мужчинами, которые подходили ко мне на вечеринке в Филадельфии... – Она сделала судорожный вдох. Было нелегко говорить об этом.

– А я никогда так и не думал, Вивьен. Но даже если бы это было и так, мне все равно. Я люблю тебя такой, какая ты есть, и не считаю себя вправе судить тебя или кого бы то ни было.

Благодарность теплой волной затопила ее, и она непроизвольно сжала его плечи. На глазах у нее выступили слезы.

– С-спасибо.

– Я действительно так думаю, – сказал он, с нежностью глядя в ее запрокинутое бледное лицо и гладя по щеке.

– Я тебе верю. Но это еще не все.

– Не все? – Он вскинул брови. – Какую еще страшную тайну ты мне откроешь?

Она не ответила на его шутливый тон, оставаясь серьезной.

– Пожалуйста, выслушай меня. Я не спала с теми мужчинами. – Она покачала головой. – Нет, я не то хочу сказать. Я вообще никогда и ни с кем не спала! – выпалила она на одном дыхании и посмотрела на Кристиана.

До его затуманенного желанием сознания не сразу дошло, что она сказала.

– Что?! – В висках у него стучала кровь, сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. Нет, этого просто не может быть.

– Я... у меня никого не было, – запинаясь пробормотала она.

– О боже, любимая, ты хочешь сказать, что ты девственница?

Чувствуя себя совершенно потерянной и несчастной, она кивнула.

– Надеюсь, ты не сердишься, что тебе досталась, наверное, самая старая девственница на Восточном побережье...

Он засмеялся, приподнял ее с пола и закружил.

– Нет, ты точно сумасшедшая, – сказал он. – Неужели ты не понимаешь, какой бесценный подарок мне делаешь?

Она заморгала.

– Так ты... не сердишься?

– Вивьен, солнце мое, не говори ерунды, – мягко пожурил он ее. – Ты говоришь мужчине, который тебя любит, что ты девственна, и ждешь, что он рассердится? – Он коснулся ее губ поцелуем и снова погладил по щеке. – Нет, ты в самом деле сумасшедшая, но именно за это я и люблю тебя. А в моем представлении ты всегда была чистой и нетронутой. Я действительно это чувствовал. И мне не было дела до того, был ли у тебя кто-то до меня. У меня были женщины, не скрою, но это мое прошлое. И ты имеешь право на свое прошлое, как и любой другой. Если честно, мне было наплевать, был ли кто у тебя прежде, лишь бы ты любила меня и позволила стать последним мужчиной в твоей жизни. Но я безумно рад, что стану еще и первым твоим мужчиной.

– Я тоже этому рада и тоже хочу стать последней женщиной в твоей жизни. – Она покачала головой. – Я не знала, как ты отнесешься к тому, что в свои двадцать пять я все еще девственница. Просто до тебя я еще не встречала мужчины, с которым мне захотелось бы разделить свою любовь и страсть, и я хранила ее... для тебя.

– О господи, Вивьен, радость моя, как же я люблю тебя! – Он снова прижал ее к себе и приподнял над полом. – Клянусь, что со мной такое впервые. Еще никогда и ни к кому я ничего подобного не испытывал.

Она засмеялась.

– Но тебе придется быть терпеливым со мной, ведь я ничего не умею.

Его глаза полыхнули зеленым огнем.

– Буду счастлив стать твоим учителем в искусстве любви.

– А я обещаю быть прилежной ученицей. – Вивьен наклонила голову и прижалась губами к его шее.

Он застонал и пробормотал:

– Но у меня тоже есть несколько просьб, любовь моя.

– Каких?

Кристиан уже нес ее на руках в спальню, и она вся отдалась удивительному ощущению его сильных рук, крепко державших ее.

– Милая, не дыши мне в ухо и не целуй в шею, иначе я попаду в дурацкое положение еще до того, как мы начнем.

Когда она засмеялась и ее теплое дыхание овеяло кожу, он простонал:

– Вивьен!

– Извини, просто я не могу удержаться. Ты такой... приятный.

Он внес ее в спальню и опустил на пол.

– Ну вот мы и пришли. Нравится?

Она рассеянно оглянулась, пытаясь сфокусировать свой затуманенный желанием взгляд.

– Да, очень.

Вивьен почувствовала, как его руки вытаскивают шпильки одну за другой и перебирают ее волосы. Ощущение было настолько восхитительным, что она закрыла глаза и затаила дыхание.

– Мм, как приятно. Это часть ритуала?

– Да.

– А что при этом должна делать я?

– Получать удовольствие.

– Но я хочу, чтобы и тебе было приятно, – возразила она.

– Мне очень приятно, поверь. И с каждой минутой становится все приятнее.

– Правда?

– Да. Только, прошу, никогда не покидай меня. – В его голосе слышалась мольба.

– Не покину. – Вивьен была тронута той ранимостью, которую расслышала за его словами.

Она затрепетала, когда он расстегнул верхнюю пуговицу ее блузки.

– Раздевать друг друга – часть любовной прелюдии. Очень приятная часть, – объяснил он, стараясь не показать, как дрожат от нетерпения его руки.

– О, значит, я тоже должна раздевать тебя, верно? Видишь, не такая уж я неопытная, кое-что все-таки знаю, – пошутила она.

– Отлично, – пробормотал он. – Мне нравятся умные женщины. Да, ты тоже можешь раздеть меня, когда захочешь. – Кристиан надеялся, что не потеряет самообладания, когда она дотронется до него.

– Ну, тогда мне лучше не приходить к тебе в офис, – сказала она и крепко зажмурилась. – Вдруг мне захочется этого, когда я увижу тебя за письменным столом?

Кристиан стиснул руки в кулаки, чтобы не наброситься на нее сию же секунду.

– Дорогая, – хрипло выдавил он. – Боюсь, я больше не могу ждать. Нам лучше лечь в постель.

– Подожди, – остановила она его, и ее руки потянулись к пуговицам его рубашки. – Ты сказал, что я могу раздеть тебя, когда захочу. Я хочу этого сейчас.

Он стоял, не шевелясь и крепко зажмурившись, пока ее пальцы трудились над пуговицами его рубашки. Кровь бешено неслась по жилам, делая малейшее промедление почти невыносимым, но он усилием воли сдерживал себя, понимая, что должен быть терпеливым, нежным и осторожным, потому что она девственница.

Вивьен же охватило доселе незнакомое, но очень приятное чувство собственности. При мысли, что этот красивый, сильный, чудесный мужчина принадлежит ей, что ее прикосновения так действуют на него, ее переполнял буйный восторг.

– Странно, – прошептала она, стаскивая рубашку с его плеч. – Я думала, что буду испытывать смущение и ужасную неловкость. Думала, что это я буду зажмуриваться и стараться спрятаться. Но пока что я чувствую себя просто замечательно и совершенно расслабленно.

– А я нет, – прохрипел он, больно вонзаясь ногтями себе в ладони. – Вивьен, прошу тебя, перестань. Иди ко мне.

Он протянул к ней руки, но она проворно отступила на шаг, дразня и открыто любуясь им.

– Боже, Кристиан, как ты великолепен! – восхищенно выдохнула она, затем довольно рассмеялась, увидев его смущенное выражение лица. – Впрочем, я знала это задолго до того, как ты снял брюки.

Он застонал и засмеялся.

– О, женщина! Тебе в вино явно подмешали какое-то колдовское зелье!

Его наслаждение и страсть стократ усиливались от сознания того, что Вивьен целиком и полностью отвечает на его чувства. Что она испытывает к нему то же самое, что и он к ней. И что она не боится. Она хочет быть с ним так же сильно, как и он с ней. Не мешкая больше ни секунды, Кристиан подхватил ее на руки и понес к кровати.

– А ты страстная женщина, Вивьен Лоренс, ты знаешь это?

– Благодаря тебе, Кристиан Ричардсон, я начинаю это понимать.

Для Вивьен и Кристиана наступили жаркие дни, которые сменялись еще более жаркими ночами, хотя стояла еще ранняя весна и на Бостон время от времени налетали с океана холодные ветра. Но их согревал жар любви, и в течение дня они поддерживали его взглядами, улыбками, прикосновениями и словами. Даже подписание глупого брачного контракта не умерило их страсти. Дни и недели, последовавшие за их первой ночью, были похожи на сон – сказочно неправдоподобный и нереальный. Казалось, что такое просто невозможно, но тем не менее это было так.

Вивьен смотрела на их чистое счастье как на что-то сверхъестественное. Она боялась, что в любой момент оно закончится, ведь не может же сказка длиться вечно? Этот страх постоянно жил в ней, с каждым прошедшим днем рос, угнетая и затмевая ощущение счастья. Даже по прошествии почти двух месяцев с тех пор, как они стали жить вместе, Вивьен не могла заставить себя безоговорочно поверить в будущее. Она жила одним днем.

Однажды под вечер Вивьен размышляла обо всем этом, глядя в окно своего офиса, над которым висел рекламный плакат о том, что фирма «Белый кот» вымоет и вычистит все до блеска. Все, что нужно, уже было подготовлено для ночной смены, и, как всегда, когда у нее выпадало несколько свободных минут, Вивьен думала о Кристиане. Поэтому когда зазвонил телефон, она вздрогнула от неожиданности.

Это была Дебора.

– Здравствуй, дорогая. Я звоню, чтобы сказать, что мы с Тобиасом собираемся в Бостон к концу недели. Он едет по делам компании, а я хочу увидеться с тобой.

Кристиан ничего ей об этом не говорил.

– Это просто отлично, Дебби. Мы так давно не виделись, и мне так много нужно тебе рассказать.

– Ты счастлива, Вивьен?

– Да.

Они поговорили еще немного о фирме Деборы и об общих знакомых и попрощались. Повесив трубку, Вивьен почувствовала себя немного виноватой. Она услышала замешательство в голосе Деборы, когда та спросила, счастлива ли она. Дебора всегда интуитивно чувствовала неуверенность Вивьен.

На следующее утро, когда они все еще лежали в постели, Вивьен рассказала Кристиану о телефонном звонке Деборы.

– Да, – сказал он, – они приезжают. Тобиас сообщил мне позавчера, я хотел сказать тебе, но потом отвлекся и совсем забыл об этом. Прости.

Она улыбнулась.

– С радостью тебя прощаю, потому что прекрасно помню, на что ты отвлекся. На то же, на что мы отвлекаемся каждый вечер.

– И это прекрасно, – сказал он, целуя ее в плечо. – Но нам теперь надо решить один вопрос: хочешь ли ты остаться жить здесь, в этом доме?

– Разумеется, хочу, – отозвалась она чуть хрипловатым со сна голосом. – Мне здесь очень нравится. – Кровать такая широкая, а это самое главное. – Не открывая глаз, она улыбнулась в ответ на его смех.

– Что правда, то правда. – Он поцеловал ее в губы и вздохнул. – К сожалению, мне нужно уходить. У меня сегодня важная деловая встреча.

Вивьен соблазнительно потянулась.

– Очень жаль.

Кристиан застонал и, откинув одеяло, поцеловал ее в живот. Ему нравилось, как ее мышцы напрягаются и подрагивают от наслаждения всякий раз, когда он прикасается к ней.

– О черт, как мне не хочется уходить!

– И мне не хочется, чтобы ты уходил. – Она провела ладонями по его груди. – Но ничего не поделаешь, мы должны работать.

Он прижался к ее губам в долгом поцелуе, затем быстро встал, чтобы не поддаться невероятному искушению, которое представляла собой обнаженная, теплая со сна Вивьен. Но ему действительно надо было идти.

Ты работаешь сегодня ночью? – спросил он.

Она кивнула.

– По-видимому, придется. Лайза снова заболела, а у других и так полно работы. Наверное, скоро придется нанять еще одного работника, потому что, если вдруг заболеет кто-то еще, подменить его будет не кем.

– Найми кого-нибудь на полставки, только на подмену, – посоветовал он.

– Да, скорее всего я так и сделаю.

– Я найду тебя, когда закончу дела в офисе. Настройся на итальянскую кухню.

– На итальянскую кухню я всегда настроена. – Вивьен встала с кровати и потянулась.

– Прошу тебя, пощади, – взмолился Кристиан, отворачиваясь. – Я всего лишь слабый человек и могу не выдержать.

Вивьен рассмеялась довольным, чувственным смехом.

Они решили принять душ вместе, но скоро поняли, что совершили ошибку, поскольку это сделало расставание еще мучительнее. Другим испытанием, которому они подвергались каждый день, был процесс одевания – они не могли глаз отвести друг от друга.

– Пойду закончу одеваться в гостиной, – первым не выдержал Кристиан, подхватывая пиджак и галстук, но прежде чем уйти, окинул Вивьен оценивающим взглядом. – Кстати, мне ужасно нравится этот костюм. Ты выглядишь в нем сексуально и по-деловому.

Вивьен вскинула брови.

– А разве такое возможно?

– В твоем случае – да. – Он поцеловал ее и поспешно вышел в другую комнату.

После того как они вместе выпили кофе, Кристиан ушел первым, а Вивьен не спеша закончила сборы и, тихонько напевая какую-то веселую мелодию, заперла квартиру и спустилась во двор, к своему фургону. Его уже нельзя было назвать старой ржавой развалюхой или монстром, как его называл Кристиан. Он гордо сверкал свежевыкрашенными боками и ездил теперь как новенький. Кристиан позаботился об этом. Однако, как он ни настаивал, она наотрез отказалась купить новый мини-вэн. В ней проснулась бережливая сельская жительница. Она выросла в деревне, на ранчо, и привыкла экономить каждый заработанный цент. Старый фургон, на ее взгляд, еще вполне мог послужить, поэтому покупку нового транспортного средства в настоящий момент она рассматривала как ненужную трату денег.

От дома Кристиана до ее конторы было не очень далеко. Ей нравилась утренняя суета Бостона, и городской шум оживленных улиц не раздражал ее. По утрам в нем было что-то особенное. Даже в холодные, дождливые дни Вивьен приоткрывала окно машины, чтобы вдохнуть смесь запахов, доносившихся с рынка.

Так же было и в это утро. Резкий, навязчивый запах рыбы для кого-то был неприятен, но только не для Вивьен. Он стал для нее неотъемлемой частью города, который она уже успела полюбить. И она останется здесь навсегда. С Кристианом.

Она въехала во двор позади своего дома и остановилась. Выпрыгнув из фургона, бегом помчалась к двери черного хода, спасаясь от порывов холодного утреннего ветра, дующего со стороны залива. Внутри, как всегда по утрам, было холодно, так как по окончании работы она отключала отопление в целях экономии.

Включив термостат, она заметила мигающую лампочку автоответчика и улыбнулась: рабочий день начался.

Вивьен подошла к столу и, нажав кнопку прослушивания сообщений, начала наводить порядок на столе. Первый звонок оказался от одной из ее работниц, которая сообщала, что сегодня ночью сможет выйти на работу. Второй звонок был от недавнего клиента, который благодарил фирму за отлично выполненную работу и обещал порекомендовать ее своим друзьям и деловым партнерам. Настроение Вивьен улучшалось с каждой минутой. День начинался просто отлично.

Однако третье сообщение заставило ее уронить карандаши, которые она в тот момент держала в руках, и плюхнуться на стул, уставившись ничего не видящими глазами в окно на пейзаж, к которому она уже успела привыкнуть и полюбить. Сейчас Вивьен не видела ни тихой уютной улицы, обсаженной вязами, ни шпиля католической церкви, расположенной чуть поодаль. Она не видела и не чувствовала ничего, кроме боли, пронзившей все ее тело. Тошнота внезапно накатила на нее, но Вивьен поспешно сделала несколько глубоких вдохов, и она отступила.

Адвокат, добрый старик Бенуа, несколькими словами разбил ее мир на мелкие осколки. Его сообщение было о брачном контракте. В нем сообщалось, что с ним связался по телефону мистер Тревор Маккинли по поводу поправки к параграфу пятому. Не позвонит ли Вивьен мистеру Маккинли?

Контракт? Вивьен ничего не понимала, мысли ее путались. Их адвокаты составили его, они с Кристианом подписали и сразу же забыли о его существовании. По крайней мере, Вивьен забыла.

Она решила вначале позвонить своему адвокату.

– Мистера Бенуа, пожалуйста. Это Вивьен Лоренс. – Ее голос звучал глухо. – Здравствуйте, мистер Бенуа. Да, я получила ваше сообщение. Конечно, я свяжусь с ним. Нет, я не хочу, чтобы вы ставили его в известность. Разумеется, подпишу, прямо сегодня.

Даже не дослушав его вежливых дежурных фраз, Вивьен повесила трубку и обессиленно откинулась на спинку стула. Все внутри у нее дрожало мелкой дрожью.

Мириады обрывочных мыслей проносились в голове с бешеной скоростью стремительного горного потока. Во всем этом был некий смысл, который Вивьен пока отказывалась понимать и принимать. Но постепенно, холодно и неумолимо все стало на свои места. Вивьен охватило смешанное чувство боли и невыразимой печали, и она не могла решить, чего больше и что страшнее. Она предчувствовала, что счастье не продлится долго, и оказалась права: оно оборвалось.

Будь холодной, практичной и не теряй головы, внушала она себе, но легче было сказать, чем сделать. Боль блокировала сознание, не давала рассуждать здраво.

Она сделала еще один телефонный звонок и договорилась о встрече с мистером Тревором Маккинли, потом заставила себя взяться за работу. Машинально выполняя все то, что должна была сделать, она кое-как дотянула до ланча, съела свой обычный бутерброд с тунцом, фруктовый йогурт и банан и, заперев офис, вышла на улицу. Не желая ехать в адвокатскую контору в фургоне, она решила взять такси.

Сердце Вивьен сжималось от боли всю дорогу, пока такси везло ее к адвокатской конторе, которая находилась неподалеку от площади Франклина. Расплатившись с таксистом, она вошла в высотное здание из бетона и стекла и на лифте поднялась на двенадцатый этаж, где располагалась контора «Маккинли и Равенбрук», услугами которой пользовался Кристиан. Обстановка приемной выглядела богато, даже роскошно: стены, драпированные тканью, кожаные кресла и диваны, двери из натурального дерева. Звучала тихая, успокаивающая музыка, которая, к сожалению, не в состоянии была ни успокоить Вивьен, ни унять ее боли.

– Я Вивьен Лоренс, – назвала она свое имя холеной немолодой секретарше. – У меня назначена встреча с мистером Маккинли.

– Да, конечно. Одну минуту. – Она связалась по внутренней связи с кабинетом адвоката и улыбнулась профессиональной улыбкой.

– Прошу вас, мисс Лоренс, проходите. Мистер Маккинли ждет вас.

Вивьен вошла в кабинет. Огромный серо-голубой ковер протянулся от дверей до массивного письменного стола красного дерева. Перед столом стояли два больших, мягких кресла с обивкой в тон ковру. Из-за стола поднялся мужчина лет тридцати, рыхлый, с намечающимся брюшком и в очках.

– Добрый день, мисс Лоренс. Я Тревор Маккинли, адвокат мистера Ричардсона. – Он с улыбкой протянул ей руку. – Я слышал, что вы привлекательная женщина, но это было явным преуменьшением.

Его откровенная лесть неприятно подействовала на Вивьен, возможно потому, что сейчас она была не в настроении выслушивать всякие глупости, но она постаралась улыбнуться.

Мистер Маккинли жестом предложил ей сесть в одно из кресел, что она и сделала с некоторым облегчением, ибо ноги плохо слушались ее.

– Итак, приступим, – откашлявшись, сказал адвокат после того, как снова сел на свое место за столом.

У Вивьен пересохло во рту. Она не мигая смотрела на Тревора Маккинли, боясь услышать то, что намеревался сказать ей этот человек, который ей не слишком нравился.

– Должен сказать, – начал он, – что обычно я не выступаю как... гм... адвокат мистера Ричардсона. – Он еще раз кашлянул. – Мой отец, Стивен Маккинли, ведет его дела, равно как и дела других наиболее выгодных клиентов. Так вот. В результате недоразумения – новый клерк перепутал папки – ко мне попала папка мистера Ричардсона. – Он открыл ее, с шумом перелистывая и просматривая лежавшие внутри бумаги. – Но поскольку это относительно простое дело и я не предвижу здесь никаких проблем, то я решил освободить отца от некоторых его обременительных... То есть я не имею в виду, что клиенты бывают обременительными, но с таким простым делом я вполне могу справиться и сам. Нельзя сказать, что я не берусь за более сложные дела, просто...

– Мне ясна картина, мистер Маккинли, – сухо перебила его Вивьен, которой надоело выслушивать его разглагольствования. – Не перейти ли нам к делу? – Она сцепила руки, чтобы не было заметно, как они дрожат. В мозгу билась одна-единственная мысль: зачем, Кристиан? Зачем ты позволил мне полюбить тебя?

Секунду Маккинли смотрел на нее, сморщив мясистый нос.

– Да, безусловно. – Он в очередной раз откашлялся и побарабанил пальцами по лежавшим перед ним бумагам. – Хотя это довольно простая процедура, ее нужно выполнить по всем правилам. Поэтому я был очень внимателен, составляя этот документ, чтобы не возникло повода для иска... чтобы не возникло никаких недоразумений и недопонимания. – Поджав губы, он еще раз взглянул на Вивьен и начал методично и монотонно зачитывать пункты договора.

– Я знакома с содержанием договора, – сказала Вивьен, не дав ему дочитать до конца. – У меня есть копия, и я ее читала.

Так как об этом договоре не было сказано ни слова с тех пор, как они подписали его больше месяца назад, Вивьен считала это делом законченным. Она была рада выбросить его из головы. Но, как оказалось, Кристиан продолжал заниматься им с той же настойчивостью и целеустремленностью, какие всегда вкладывал во все свои дела.

– Отлично, – проговорил Маккинли. – Но я сделал несколько поправок – разумеется, в интересах моего клиента, вы же понимаете, – и они чрезвычайно просты. – Он взглянул на нее с некоторым вызовом.

Она вздернула брови, ответив ему таким же взглядом, и он поспешно отвел глаза и откашлялся.

– Вчера я связался с вашим адвокатом и настоял на том, чтобы в параграф пятый были внесены некоторые изменения. Мистер Бенуа не согласился. Но я предупредил его, как предупреждаю и вас, что намерен стоять на своем.

– Продолжайте.

Вивьен совсем не понравилось выражение лица Маккинли. Единственное, чего ей хотелось, это поскорее подписать этот треклятый документ и уйти отсюда. А потом забрать свои вещи из дома Кристиана и вернуться в свою квартиру над офисом. Она просто не сможет продолжать жить с Кристианом как ни в чем не бывало, если он так поступает с ней, если не доверяет.

– Мисс Лоренс, мы старая и уважаемая контора. И мы бы не завоевали такой безупречной репутации, если бы не защищали интересы наших клиентов всеми доступными...

– Давайте поскорее покончим с этим, – снова перебила его Вивьен, терпение которой уже почти иссякло. Ей с трудом удавалось сдерживать подступившие к глазам слезы.

– Очень хорошо, – надменно проговорил Маккинли. – Мне стало известно, что вы были замешаны в каком-то скандале в Филадельфии, мисс Лоренс. Вы должны понять нашу позицию, когда мы стараемся защитить интересы нашего уважаемого клиента. В связи с вышеизложенным мы составили дополнение к соглашению, согласно которому вы не получаете ничего, если ваши отношения продлятся менее пяти лет. По истечении этого срока, если что-то произойдет, вы получите значительную сумму, заранее оговоренную с моим клиентом. – Он не скрывал самодовольства. – На мой взгляд, это вполне правильная и разумная позиция и подобное решение данного вопроса совершенно справедливо. – Маккинли громко захлопнул папку и пододвинул к Вивьен один лист бумаги. – Ни при каких обстоятельствах вы не будете управлять компанией мистера Ричардсона, что бы ни случилось. Соблаговолите поставить свою подпись внизу.

Вивьен подписала документ, взяла свою копию и поднялась.

– Это все, мистер Маккинли?

– Да, мисс Лоренс. – Он тоже поднялся. – Надеюсь, вы на нас не в обиде. Мы выполняем свое дело.

– Я понимаю, – холодно отозвалась Вивьен. Не говоря больше ни слова, она повернулась и вышла из кабинета, хлопнув дверью чуть сильнее, чем это было необходимо.

Вивьен не помнила, как добралась до дома Кристиана, и, если бы ее спросили, как выглядел водитель такси, на котором она ехала, она бы не смогла вспомнить ни одной детали. Она была оглушена болью и обидой.

Приехав на место, она поднялась в квартиру и начала собирать вещи, забирая только то, что ей понадобится в ближайшие несколько дней. Остальное она решила забрать позже.

Ты предал меня, Кристиан, с болью в сердце думала она. Ты говорил, что не веришь грязным сплетням обо мне, что тебе нет никакого дела до моего прошлого. Выходит, ты лгал. Как ты мог так поступить со мной, Кристиан?

Не будь дурой, Вивьен, откликнулся внутренний голос, голос рассудка и здравого смысла. Ты снова убегаешь, как полтора – уже почти два – года назад.

Но разве я могу остаться и делать вид, что все как прежде?

Чего ты добилась, убежав в прошлый раз? – вопрошал рассудок.

Я люблю Кристиана, но он, как видно, не любит меня, иначе не поступил бы со мной так. Лучше покончить с этим раз и навсегда, чем испытывать муки каждый день, отвечало сердце.

Ты должна верить ему.

Не могу. И хотела бы, да не могу. Теперь уже нет.

А что, если этот противный мистер Маккинли ошибся или что-то напутал?

Нет, это я ошиблась.

Дрожащими руками она брала все необходимое в ванной комнате, стараясь не смотреть на бритвенные принадлежности Кристиана, его гель для душа, – с запахом моря! – зубную щетку, полотенце. Она увидела крем после бритья Кристиана, который он не мог найти сегодня утром, – неужели это было только сегодня? – потому что слишком спешил. Они снова, как это обычно бывало, слишком поздно вылезли из постели, на которую сейчас Вивьен не могла смотреть без щемящей боли.

Закончив сборы, Вивьен снова вызвала такси и вынесла два чемодана во двор, недоумевая, зачем взяла журнал со столика в гостиной. Похоже, она собиралась как в горячечном бреду и сама не понимала, что делает.

В таком же состоянии она приехала к себе и втащила чемоданы наверх, в квартиру. Бросив их у двери, она остановилась посреди комнаты и огляделась. Ее некогда уютная квартирка теперь казалась пустой, заброшенной и одинокой. В точности как и она сама.

Вивьен постояла так некоторое время, уставившись невидящими глазами в одну точку, потом тряхнула головой, словно отгоняя призраки прошлого. Она прошла по квартире, открывая окна, чтобы впустить свежий воздух, затем, двигаясь как робот, распаковала вещи, развесила одежду и бросила в ванной сумочку с туалетными принадлежностями. Она не будет оглядываться назад, твердила себе Вивьен, не будет сожалеть о том, что было и чего уже не вернуть. Она будет упорно трудиться, добьется успеха и докажет, что она... она...

Что она – что? Достойна доверия? Что ей никто не нужен? Что ей не нужен Кристиан Ричардсон? Что она сможет быть счастливой и без него? Сейчас она в этом сомневалась, но время – великий лекарь, оно поможет ей смириться с горькой потерей, пережить эту боль. Боль предательства и разочарования.

Проветрив все комнаты, Вивьен закрыла окна и бросила последний взгляд на некогда такую милую и уютную, но сейчас такую одинокую квартиру и вышла. Войдя в свой офис, заметила мигающую лампочку автоответчика. В ту же секунду зазвонил ее мобильный.

Сердце Вивьен подскочило к горлу. Это звонил Кристиан, ибо на него у нее стояла особая мелодия – песня Тины Тернер, под которую они впервые танцевали в ресторане. Стиснув зубы от боли, она не стала ни включать автоответчик, ни отвечать на звонок. Вместо этого она сразу же приступила к работе, позвонила одной из своих работниц и сообщила, что будет работать сегодня ночью вместо нее.

Настроение и самочувствие Вивьен было ужасным. Всю дорогу до места работы она чувствовала дурноту, а потом ее еще и затошнило вдобавок. К счастью, это было не то здание, где работал Кристиан. Она припарковала свой фургон в подземном гараже и, волоча ноги, как старуха, прошла в раздевалку для персонала.

Здесь уже была Рита Шварц – старшая смены. Она с удивлением воззрилась на нее.

– Что вы здесь делаете, мисс Лоренс? Зачем приехали? У нас сегодня полный комплект.

– Я буду подменять Эмму Филлипс, – ответила Вивьен. – А как вы себя чувствуете? Не рано ли вышли на работу?

Рита только вышла после болезни. Она была одной из первых, кого Вивьен наняла на работу, когда только открыла свое дело. Рита была ответственным и надежным работником и пользовалась ее абсолютным доверием в вопросах, касавшихся качества выполнения их основной работы.

Рита улыбнулась.

– Со мной уже все в порядке, мисс Лоренс, не волнуйтесь. Я снова здорова и в строю. А вот вы что-то неважно выглядите. Может, вам лучше поехать домой, а мы тут сами управимся. Я сама уберу этаж Эммы...

– Нет-нет. Я в порядке, просто немного голова побаливает, наверное из-за смены погоды. Сейчас приму таблетку и все пройдет, – заверила Риту Вивьен. Она ни за что не поедет сейчас домой, в свою пустую квартиру, где на нее навалится вся тяжесть случившегося. Нет, она будет работать, потому что в работе ее единственное спасение.

Рита хотела еще что-то сказать, но Вивьен, извинившись, отправилась переодеваться. На это ушло больше времени, чем обычно, потому что руки плохо ее слушались и она то и дело роняла предметы.

Наконец она переоделась в свою рабочую униформу и вышла. Ее верная помощница к тому времени уже ушла.

Полтора часа спустя Вивьен уже с увлечением натирала паркетный пол полотером. Для нее это было самым надежным способом снять эмоциональное напряжение. Ей нравилось это ритмичное, монотонное движение, а ровное, негромкое гудение не раздражало, а, наоборот, успокаивало ее. Она держалась за ручку полотера так, словно это было ее спасательным кругом в открытом море.

Вивьен услышала звук открывающихся дверей лифта, но не обратила на это внимания, так как решила, что это кто-то из уборщиков. На праздные разговоры у нее не было ни настроения, ни времени.

Сначала она ничего не замечала, но потом почувствовала чье-то присутствие – затылку стало горячо, а сердце внезапно заколотилось в удвоенном ритме. Только Кристиан так действовал на нее. Кристиан! Он здесь!

Вивьен заставила себя не поднимать головы и еще сильнее стиснула ручку полотера.

– Вивьен! – прогремел он над ней.

– Да? – отозвалась она как можно спокойнее.

– Что происходит?! – Его голос буквально вибрировал от еле сдерживаемого гнева. – И не притворяйся, что ничего не понимаешь!

Именно так она и собиралась поступить, но его слова вывели ее из себя. Ах так мы сердиты! Ах, боже мой, какие мы нервные! И он еще смеет кричать на нее после того, что сделал?! После того как растоптал ее любовь своим предательством?!

Она нажала кнопку, отключавшую полотер, и, сделав глубокий вдох, медленно выпрямилась и посмотрела в упор на Кристиана.

– Чего я действительно не понимаю, так это почему ты так раскипятился. – Она заставила себя не отвести взгляда от его глаз, которые полыхали зеленым огнем.