В Книге Даниила (8,2) это имя передано в форме Валтасара, который назван царем Вавилонии. Вероятно, речь идет о сыне последнего вавилонского царя Набонида (556—539 гг. до н. э.) — Белшаррусуре, казненного Киром II в 539 г. до н. э. (прим. ред.).
Подробнее о сообщении Даниила, содержащем точное описание расположения Суз, смотри в моей книге: «Zarathustra», Stuttgart, 1961, стр. 44.
Название «Сузиана» засвидетельствовано в античных источниках. Сузиана получила свое название от столицы Элама — города Сузы и занимала территорию в междуречье Каруна и Керхе. По сообщению Страбона, область Сузиана на юге простиралась до Персидского залива, на юго-западе — до устья Тигра, на юго-востоке ее отделяла от Персиды обрывистая горная страна — в древности, вероятно, Аншан. На севере Сузиана граничила с Элимаидой и рядом высоких гор, которые ограждали Сузиану от ветров и сохраняли на равнине жгучую жару. Сузиана была плодородной страной, очень богатой хлебом: она в среднем давала урожай ячменя и пшеницы сам-сто, а иногда даже сам-двести. В Сузиане произрастал и рис. Здесь добывали нефть (Страбон, XV, 1,18; 3, 4, 10; XVI, 1, 15, 17). Во времена существования Эламского государства Сузиана была житницей страны (прим. ред.).
Хузестан расположен на юге Ирана, на месте исторической Сузианы. Страна получила свое имя от названия «хузи»: так называли арабские авторы язык населения этой страны в средние века (X в). Ныне население Хузестана, представляя собой смешение иранцев, а затем и арабов с местными древними жителями, говорит на персидском, арабском, бахтиарском, лурском (иранские), тюркском (кашкаи) языках (прим. ред.).
Племя луров, по имени которого назван горный ряд, обитает на юго-западе Ирана вперемежку с бахтиарами. Луры по языку иранизированы. Они считаются потомками горных эламитов. Область их называется Лурестаном. Луры живут также в районах Пошт-е Куха, Хузестана, Бахтиарии, Бехбехана и т.д., т.е. на территории исторического Элама (прим. ред.).
Автор всюду применяет название Анзан, которое засвидетель ствовано в эламоязычных источниках. Аккадские надписи обозначают эту область в форме Аншан. Ныне установлено, что город Аншан находился на месте совр. Малияна на равнине Байда, в 46 км севернее Шираза и западнее Персеполя. Область Аншан была расположена примерно на территории равнины Байда (см. J. Hansman Elamites, Achaemenians and Anskan,— «Iran», 1972, X, стр. 101—125; E Reiner, Talii Malyan, Epigraphic Finds, 1971—1972,—«Iran», 1974, XII, стр. 176).
Установление происхождения названия исследуемой страны все еще наталкивается на трудности. Современное литературное обозначение этой страны восходит к древнееврейской форме 'Elam, засвидетельствованной в Библии. Она, в свою очередь, заимствована от ассирийского обозначения этой страны — Elamtu, что, как полагают, восходит к собственно эламскому названию Ha(l)tamti. Однако следует отметить, что первоначально название Элам не относилось ко всей стране в целом. Страна имела ряд областей, которые в ранний период сохраняли свою политическую независимость: Аван, Адамдун, Аншан, Варахсе, Симашки, Сузы и др Названия некоторых областей нередко фигурировали в титулатуре эламских царей. Все эти области с конца III тысячелетия до н.э. были объединены под эгидой Элама.
Родство эламитов с соседними народами не установлено. До сих пор не обнаружено достоверное родство эламского языка с другими языками древности ни в словарном, ни в морфологическом отношениях. Нередко эламитов сближают с обитавшими на юге оз. Урмия племенами луллубеев на основании суффикса — «-Ь», который фигурирует в названии lullu-bi: суффикс — «-Ь» является показателем множественного числа в эламском языке. Возможно, что эламиты в этническом и языковом отношениях были родственны с населением зоны оз. Урмия, известным под названием луллубеев, но убедительных доказательств в пользу этого предположения наука еще не имеет. Что касается родства племени — su, обитавшего, вероятно, в горных районах Загроса и принявшего участие в разрушении III династии Ура (2005 г. до н.э.), то его обычно отождествляли с племенами субареев (subari) — обитателей севера Ассирии Вероятно, племя su жило на широкой территории вплоть до зоны оз Урмия, ибо в начале I тысячелетия до н.э. здесь засвидетельствовано племя su-bi (-sumbi-sunbi), название которого оформлено суффиксом -bi. Возможно, что племена su, subari, sunbi являются родственными племенами, этнически близкими к эламитам (прим. ред.).
В древнеперсидской версии ахеменидских надписей название «Элам» отсутствует. Древнеперсидским обозначением страны Элам, входящей в состав государства Ахеменидов, является Uja/Uvja (Уджа/Увджа). К этому названию возводят среднеперсидский Ху-жастан и новоперсидский Хузестан (прим. ред.).
На основании оттиска печати вряд лк можно говорить о принадлежности хлева дворцу или храму, тем более что на рисунке заметна лишь одна коза. Скорее всего, рисунок отражает будничную жизнь одной семьи или домашней общины (прим. ред.).
Вряд ли когда-либо мы сумеем прочитать пиктографическое письмо на эламском языке. Самое большее, на что способна наука— это постигнуть смысл пиктографических знаков (о таких шагах см.: А. А. Вайман, О связи протоэламской письменности с протошумерской, — ВДИ, 1972, № 3, стр. 124—133). К тому же автор не прав в умалении значения пиктографических хозяйственных документов для научных исследований. Дешифровка значения пиктографических знаков дала бы существенные сведения о социально-экономической жизни эламского общества конца IV — начала III тысячелетия до н.э. (прим. ред.).
Полагают, что взаимного влияния эламской и шумерской писцовых школ не было. Возможно, что часть пиктографических знаков была заимствована эламитами из Шумера, но в целом «как система знаков протоэламская письменность представляется вполне самостоятельным, независимым явлением» (А. А. Вайман, О связи протоэламской письменности с протошумерской, стр 128) Эламская пиктографическая письменность уже сложилась к началу III тысячелетия до н.э. Если датировка первонайденных прото-эламских таблеток концом IV тысячелетия до н.э. верна (W. Sumner, Excavations at Tall-i Malyan, 1971—72, — «Iran», 1.974, XII, стр. 156, 164), то предположение о заимствовании протоэламской письменности от шумеров теряет силу (прим. ред.).
Надписи, составленные линейным письмом, принадлежат эламскому правителю второй половины III тысячелетия до н.э. Пузур-Иншушинаку (эламск. Кутик-Иншушинак). В 20-х годах XX в. эти надписи стали объектом безуспешной расшифровки линейного письма, которая принадлежит самому автору (прим, ред.).
Последний поход Ашшурбанапала в Элам имел место в 639 г. до н. э., но и после этого Эламское государство продолжало свое самостоятельное существование (прим. ред.).
То, что богиня возглавляет эламский пантеон во второй половине III тысячелетия до н.э., не говорит о существовании в то время матриархата. Это обстоятельство свидетельствует лишь о сохранившихся пережитках материнского права, что наблюдается позже и в других областях жизни эламитов (прим. ред.).
Богиня Пиненкир впервые засвидетельствована в III тысячелетии до н. э., Киририша — во II тысячелетии, а Парти — в I тысячелетии до н.э.
Нет данных о том, что все эти богини стояли во главе эламского пантеона в III тысячелетии До н.э. Утверждение автора вер но лишь по отношению к богине Пиненкир (прим. ред).
Из письменных источников известно, что лишь Шилхак-Иншушинак (XII в. до н.э.) женился на вдове своего брата Кутир-Наххунте II. Это делалось для того, чтобы сохранить власть за собой и своими детьми. Нет никаких письменных сведений о том, что вдова Кутир-Наххунте II была сестрой обоих правителей. Брак на вдове брата свидетельствует о наличии в Эламе обычая левирата. Обычай левирата во все времена был широко распространенным явлением на Востоке. При левирате состояние покойного брата вместе с женой и детьми переходило в состав хозяйства здравствующего брата. Исторически же обычай левирата преследовал цель сохранения хозяйственной целостности домашней общины. Женитьба правителя на вдове своего брата — предшественника на троне имела целью сохранить за собой власть (прим. ред.).
Автор имеет в виду документ № 390 (MDP, XXIV, 1933, стр. 88), в котором нет и речи о святилище бога Симута. В документе говорится, что некто живет под защитой китен бога Симута и срубил десять деревьев и отдал людям. Остается неизвестным — где и с какой целью это было сделано? Скорее можно предположить, что некто был служителем храма, для которого где-то срубили деревья: как раз документ носит характер отчета. Надо отметить, что вряд ли можно было срубить деревья в священной роще: храмовая собственность была неприкосновенной. Это подтверждают и слова Ашшурбанапала, которые приведены автором, а именно, что никто до него не вступал в таинственные рощи храма (прим. ред.).
Верховный жрец Шутруру жил, вероятно, при правлении Шутрук-Наххунте II (717—699). Эта надпись, к сожалению, полностью не поддается объяснению и переводу, поскольку значение многих слов в ней неизвестно. Однако из содержания надписи можно заключить, что статуи божества ставили на подаренных храму землях. Наличие статуй говорило о принадлежности данной земли храмам. К тому же сама статуя олицетворяла божество, которому население было обязано приносить жертвы. Принесение же жертвы статуям — обычное явление на древнем Востоке.
Речь идет о документе № 119 [MDP, 23 (1932)], согласно которому некий Арад-Куби и храм бога Солнца (идеографическое написание — Шамаш) объединяют свое имущество. В оригинале документа нет слова «господин». Аккадский перевод текста такой: «В поселении и вне его, в серебре и золоте (храм) бога Шамаша и Арад-Куби — сотоварищи, как прежде отец его. То, что прежде отец делал, он также относящееся к Шамашу сделает» (прим. ред.).
Автор имеет в виду документ № 471 (MDP, 28, 1939), который регистрирует хозяйственные дела царского хозяйства. Там отсутствует слово для обозначения жриц. Автор следует за ошибочным переводом В. Шейля, который соответствующее слово marat bitim понимал в смысле «жрицы». Однако термин marat bitim значит «дочери дома» и обозначает работниц царского хозяйства, которые, вероятно, были рабынями. Из документа № 44 (MDP, 22, 1931) не вытекает, что жрица и этот человек совместно владели продаваемым домом. Документ констатирует, что некий Илабра-таби покупает дом у Дамик-Инпгушинака, дом, который когда-то находился в совместном владении его отца и жрицы — сестры отца. Согласно существовавшему в то время обычаю, наследственная доля сестры, ставшей жрицей, могла переходить к брату (прим, ред.).
Предполагают, что царство Аван возникло на территории Аншана. Следовательно, Аван локализуется в пределах Аншана на равнине Байда (J. Hansman, Elamits, Achaememans and An-shan,— «Iran», 1972, X, crp. 2, 115).
В. Хинц к Этому периоду применяет порядок государственного управления первой половины II тысячелетия до н.э. К тому же письменными источниками не засвидетельствовано, что Зинуба был братом Хишепратепа. В надписи Римуша сохранилось лишь: «Зинуба, брат правителя-жреца» (прим. ред.).
В надписи Маништусу такой полной фразы нет. Там речь идет о том, что Маништусу «царей Аншана и Ширихума ниспроверг у нижнего моря», т.е. у Персидского залива, и увез из городов горных зон Персидского залива добычу, которую «посвятил богу Энлилю. Перед богами Шамашем и Амал поклялся, что в этом нет лжи, все правда» (прим. ред.).
Этот договор не только первый крупный документ, написанный на эламском языке. Договор, заключенный между Эламом и Аккадом и отражающий союз двух государств, является первым международным письменным документом, засвидетельствованным в истории (прим. ред.).
Впервые кутии появились на исторической арене во второй половине III тысячелетия до н.э. и упоминаются в названном международном договоре. Они обитали на юго-западе и западе оз. Урмия и в течение долгого времени господствовали в Вавилонии (2220—2105 гг.). Вряд ли договор был заключен лишь ради того, чтобы держать кутиев в страхе. Этот союз прежде всего был призван ликвидировать состояние войны между двумя государствами, а затем уже направлен против всех внешних врагов обеих стран (прим. ред.).
То, что Хита был братом Шинпихишхука, является предположением ошибочной теории о фратриархальном устройстве Эламского государства. Исходя из этого, В. Хинц и в дальнейшем изложении политических событий в Эламе ряд следующих друг за другом правителей считает братьями, что не находит подтверждения в письменных источниках (прим. ред.).
Город Хухнури локализуют на месте совр. Танги Кас, расположенном у впадины ущелья, ведущего из Хузестана через Фахлиан к равнине Байда (J. Hansman, Elamites ..., стр, 118, 124).
Это объясняется кратковременностью их правления, а не существованием соответствующего престолонаследия.
Засвидетельствован лишь один случай левирата в правящей семье. Так, Шилхак-Иншушинак был женат на вдове своего брата — предшественника на троне — Кутир-Наххунте II (прим. ред.).
Подобный брак для собственно эламских правителей не доказан, но допустим, если учесть единственный факт из VIII в., приводимый ниже автором (прим, ред.)
В документе № 197 (MDP, 23) упоминается le-e rabi — «большая таблица», которая не имеет отношения к царю. Она приводится в связи со ссудой ячменя и серебра, которая была произведена согласно «большой таблице». По-видимому, «большая таблица» — сводная ведомость, в которой отмечались имена должников. На это предположение наводит то обстоятельство, что «большая таблица» упоминается в связи с выдачей в долг. Она могла принадлежать и самому кредитору (прим. ред.).
В надписях имя передается в форме «Ширукдух» и неизвестно, что он был братом Аттахушу или оба вместе — племянниками Шилхахи. Вообще родственные связи правителей этого периода в аспекте, приводимом автором, не выяснены (прим. ред.).
В данном случае автор не прав, ибо термин «правитель Элама» встречается только в эламоязычных надписях, тогда как «верховный правитель» — только в аккадских надписях из Элама. Надписи Сивепалархухпака на аккадском языке до нас не дошли (прим. ред.).
Подлинность надписи Сивепалархухпака подтверждается полиграфией знаков. К тому же нет никаких оснований считать, что в этот период эламский язык был вытеснен из употребления (прим. pед.).
Рассмотрение тяжбы в присутствии перечисленных административных лиц не было из ряда вон выходящим явлением. В Эламе, в частности в Сузах, важные судебные дела рассматривались на народном собрании общины. Подобный случай зарегистрирован также в документе № 320 (MDP, 23). В толковании содержания документов №№ 321—322 (MDP, 23) допущены неточности. К тому же время тяжбы — 1570 г. является условным (прим. ред.).
Есть основание полагать, что в Эламе издаваемые правителями законы записывались, хотя и по отдельным правовым вопросам. Об этом свидетельствует документ № 395 (MDP, 24), а также № 348 (там же) (прим, ред.).
Автор имеет в виду документ № 395. О характере и назначении этого документа, в котором была зафиксирована часть эламского закона, существовали разные мнения, пока Г. Драйвер и Дж. Майлз не определили его как сузский земельный закон. Однако разбор документа показывает, что в нем записана та часть закона, которая относилась к наследованию (прим. ред.).
Однако данный отрывок следовало бы перевести так: «Защиту, которую право (храма) бога Иншушинака и эдикт Шутрук-Наххунте учредили». В этом отрывке речь идет об установлении покровительства царя над храмовым имуществом (прим. ред.).
Вероятно, Кутир-Наххунте II пал жертвой заговора, к которому Хутелутуш-Иншушинак вовсе не был причастен. Скорее это была рука Шилхак-Иншушинака, который, видимо, навел подозрение на своего племянника и стал царем. Чтобы укрепить свою власть, он женился на вдове убитого брата (прим. ред.).
Хутелутуш-Иншушинак был родным сыном Шутрук-Наххунте и называл себя сыном Шилхак-Иншушинака по обычаю левирата. Видимо, термины для родства в Эламе еще не были усовершенствованы, ибо то же самое слово «шак» для обозначения «сын» применялось в значении «внук» (прим. ред.).
Автор следует за традиционным предположением, объясняющим движение иранских племен с северо-запада вдоль Загросских гор на юго-восток в Перейду. Однако точные хронологические контуры этого движения нам неизвестны. Судя по титулатуре ряда персидских царей, они претендовали на власть в Аншане. Вероятно, начиная со второй половины VII в. до н.э. персидское влияние в Анщане усиливается (прим. ред.).
Парсуа, расположенный южнее оз. Урмия, отличается от области Персуаш юго-восточнее Элама. При этом Парсуаш не является частью Аншана. Это видно из надписи Синаххериба, в которой Парсуаш и Аншан упоминаются одновременно, следовательно, в качестве отдельных стран (прим. ред.).
Переведено на немецкий язык Генрихом Шедером, Лейпциг, 1941, I, 131/2.