Граф Рысев 4

Глава 16

Архаров, гад такой, вытащил меня буквально из-за стола и потащил обратно в Академию. Я только-только решил пообедать, потому что в который раз остался без завтрака. Притащив меня в кабинет, он ткнул рукой в пустоту.

— Вот, — я внимательно посмотрел на пустое пространство, потом перевёл взгляд на Архарова.

— Что? — спросил я осторожно, прикидывая про себя, где взять целителя, который может подлечить явно поехавшую крышу. — Там ничего нет.

— Вот именно! А до недавнего времени здесь был твой гибрид из огня, чего-то горючего и страшно ядовитого, и чего-то ещё. Третий компонент я так и не выявил, потому что случайно погасил круг. — Говорил Архаров очень экспрессивно, на повышенных тонах.

— И? Что тебе от меня нужно? Я и так знаю, что ты опытный, сильный и умелый маг, который вполне может погасить созданное мною пламя. — Я всё ещё не понимал, почему стою здесь, а не обедаю. Архаров же совсем не собирался мне помогать.

— Как это, что мне от тебя нужно? Мне нужно, чтобы ты снова зажёг круг. Я его ещё не полностью исследовал, неужели не понятно? — он так на меня посмотрел, что я почувствовал себя неполноценным. Только сейчас обратил внимание на то, что на парте лежал большой альбом. В нём были расчерчены таблицы с результатами, которые Архарову уже удалось выявить.

— Так, подожди. А когда ты домой уходил, то оставлял огненный круг висеть здесь? — до меня внезапно дошло, что же во всём этом было неправильным. — Он же огненный! Нет, я понимаю, что класс специально сделан огнеупорным, но в нём всё равно есть чему гореть. Если что-то пойдёт не так, в то время, пока тебя не будет?

— Не пойдёт, — покачал головой Архаров.

— Ты не можешь знать…

— Я никогда не ухожу домой во время интересного и важного эксперимента, — сквозь зубы процедил Архаров. — Поэтому я почти уверен, что во время моего визита в туалет, или ко входу в Академию, чтобы забрать привезённую еду, проблем не должно произойти. Кстати, очень вкусная еда. И рысь на коробках просто очаровательная.

— Где ты спишь? — наконец, спросил я, после довольно продолжительной паузы.

— Здесь, где же ещё? — Архаров пожал плечами. — У меня там вполне удобный диванчик стоит. Ещё с тех времён, когда я слишком, хм, уставал, чтобы до дома дойти.

— Ясно. Значит, сейчас у тебя творческий запой, а тогда был без слова «творческий». По-моему, ты абсолютно правильно выбрал Академию. Со своими запоями, хоть творческими, хоть какими, ты просто создан для этого места.

Сосредоточившись, я создал огненный круг, полыхающий зелёным огнём. Огневик почти минуту ходил вокруг него, потирая подбородок. Наконец, покачал головой.

— Нет, не то. Рысев, ты же художник, неужели не видишь, что цвет отличается от изначального. — Он повернулся ко мне, нахмурившись и скрестив руки на груди.

— Вижу, — я действительно видел. На этот раз зелени в круге было больше, он даже приобрёл изумрудный оттенок. Красиво, но нет то, Архаров прав. — Я думал, что это не имеет большого значения.

— В изучении нового заклинания имеет значение абсолютно всё, — Архаров продолжал на меня хмуро смотреть. — Переделывай.

Пришлось переделывать. Потом ещё раз и ещё. Обеденное время плавно переросло в вечернее, а мой источник изрядно был вычерпан. Наконец, Архаров остался доволен получившимся кругом, а я тщательно запомнил, что и как делал. Потому что проводить здесь половину жизни, если круг снова потухнет, намерен я не был.

Домой бежал чуть ли не бегом. Вот только в холле меня ждал сюрприз в виде Маша, которая явно ждала меня, одетая в строгое, длинное платье.

— Мы сегодня ужинаем у капитана Сусликова, — сказала она мне вместо приветствия. — Женя, ты что забыл об этом?

— Вот чёрт, — я закрыл глаза и провёл по лицу рукой. — Я действительно забыл.

— Тогда хорошо, что я тебе напомнила. Время ещё немного есть, иди собирайся.

С грустью поглядев на столовую, я поплелся в спальню одеваться. Когда я вышел уже одетый, то нашёл жену в гостиной. Маша стояла возле окна, застёгивая серьгу.

— Красавица, — я притянул её к себе.

— Помнешь платье, — она быстро меня поцеловала и отстранилась. — И вообще, красавицу во мне видишь только ты.

— Ещё не хватало, чтобы кто-то кроме меня тебя разглядывал, — я фыркнул и поправил бабочку. Не люблю галстуки, предпочитаю им бабочки. — И вообще, я художник, мне дано видеть душу в глазах.

— Это очень интересно и романтично, но пока ты будешь заниматься самолюбованием, мы опоздаем, — Маша улыбнулась и вышла в небольшой холл.

Тихон весьма ловко набросил ей на плечи манто. Я же влез в пальто. И вроде бы до бывшего Машкиного дома недалеко, и пешком мы идти не собирались, а всё равно оделся. Мало ли, что может случиться. А на улице осень, и по ночам это чувствуется вполне отчетливо. Можно и отморозить что-нибудь очень нужное, если в одном костюме под дождь, к примеру, попадешь.

Маша весьма элегантно села на пассажирское сиденье. Хоть мы и решили ехать на её машине, за руль сел я. Просто потому, что захотелось, а жена не стала настаивать.

Доехали по-моему мнению слишком быстро. Я даже не успел насладиться скоростью и автомобилем в целом, как вот он дом. Остальные гости, судя по тому, что подъездная дорожка пустовала, пришли пешком. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, в форте было очень мало машин. Их у нас в Ямске было немного, а тут и подавно.

Сусликов на этот раз решил сыграть роль радушного хозяина. Он встречал нас прямо напротив входной двери, вместе с женой Катериной. Той самой, которую капитан умыкнул из моего борделя. Она там певичкой хотела подработать, но доблестный Сусликов решил иначе.

— Вы последние, и мы, наконец-то сядем за стол. А то Катя мне даже перекусить не даёт, чтобы аппетит перед ужином не перебил, — заявил Сусликов, как только мы с Машей вошли в дом.

— Думаю, ты лукавишь, — я пожал ему руку, в то время, как женщины обнимались. — Катя тебе не давала есть, чтобы гостям хоть что-то досталось. Да и нетронутые блюда на стол выставить любой хозяйке хотелось бы. А не те огрызки, которые ты оставил бы после своего перекуса.

— Ты прямо-таки знаешь, что это были бы именно огрызки, — усмехнулся Сусликов.

— Конечно, Гена, я знаю. Ты когда-то во время прорыва гостил у меня, и я видел, какие именно ты огрызки оставляешь, когда добираешься до ваз с конфетами и яблоками.

— Вот, — Сусликов поднял вверх палец. — Приём пищи, это практически интимная тема и её нельзя поднимать при первом удобном случае.

— Да, брось. Маша в то время тоже у меня гостила, а твоя очаровательная супруга наверняка знает, как ты ешь. — Я вернул ему усмешку. — И только не говори мне, что ты весь вечер проторчал здесь, ожидая каждого своего гостя.

— Ну, во-первых, гостей у меня не так чтобы много. Так что каждого встретить вполне возможно. А, во-вторых, нет, я не торчал здесь, подпрыгивая от малейшего шороха в районе двери. Я просто проходил мимо, возвращаясь из кухни в столовую. Мы с Катей вместе возвращались, и тут вы приехали. — Ответил Сусликов. — Пойдёмте уже. А то скоро даже те немногочисленные гости, которых я пригласил, умрут с голода, и мы найдём только их трупы под столами.

— Угу, с протянутыми к столу руками, которыми они так и не смогли дотянуться до спасительной корочки хлеба, — прошептал я. Идущая рядом со мной Маша расслышала и не удержалась от смеха. Который ловко замаскировала под покашливание.

Мы с Машей и Катей прошли сразу в столовую, а Сусликов отправился в ближайшую гостиную, в которой мариновал гостей. Чтобы те аппетит нагуляли, не иначе.

Гостей было действительно немного. Пумов и ещё пара офицеров. Один из них был с женой, второй смеясь представился, как законченный холостяк. Я их раньше не знал. Может быть, видел мельком, но знаком не был.

Прислуги, как и гостей у Сусликова было немного. Поэтому стол накрыли заранее. Если честно, всё выглядело так вкусно, что у меня слюнки потекли. Меня, конечно, не отгоняли от стола, как несчастного хозяина этого дома, но нормально поесть всё-таки не дали.

Только мы расселись на положенные места, как дверь в столовую открылась. Все головы, как одна повернулись в сторону двери. Вошедший Чижиков оглядел всех нас и глубоко вздохнул.

— Это хорошо, что вы все здесь. Мне всё меньше бегать по форту, — выпалил он с порога.

— Та-а-ак, — Сусликов так сжал в руке вилку, что у него костяшки побелели. — Что случилось на этот раз?

— Пескарёв сбежал от своей слишком деловитой супруги и паникующей дочери. К счастью, он сжалился надо мной и забрал с собой. Но, чтобы оправдать как-то свой побег, он объявил внеочередную тревогу. Представим себе, что произошёл прорыв третьего уровня. На построение, которое состоится через, — Чижиков посмотрел на часы, а потом вновь поднял взгляд на нас, — двадцать минут, должны присутствовать абсолютно все, включая курсантов. Включая девушек.

— Он что, с ума сошёл? — прорычал Сусликов.

— Сойдёшь здесь с ума, когда единственную дочь замуж выдаёшь, — философски проговорил Пумов, вставая и бросая салфетку на стол.

— Это не даёт ему право сходить с ума и втягивать в свои проблемы окружающих, — поддержал Сусликова холостой офицер. К своему стыду я не запомнил его имени. — А ты Чижиков плохо старался. Старался бы хорошо, Лизавету уже выдали бы за тебя замуж со всей возможной скоростью, и мы, наконец, вздохнули ы с облегчением.

— Ну, конечно, теперь Чижиков во всём виноват, — проворчал Марк, а его лицо пошло красными пятнами.

— Кто виноват, и что мы в итоге сделаем с виновником, потом выясним, — Пумов уже шёл к двери. — А если сейчас господа офицеры не поторопятся, то с Пескарёва станется нас всех скопом на гауптвахту отправить. Включая очаровательную Марию, — он скупо улыбнулся Маше.

— Здорово, что я ещё могу сказать, — протянул я. — Ты там в вечернем платье и туфельках на каблуках будешь блистать, — я покачал головой. — Не говоря о том, что в таких туфлях точно не добежишь до училища вовремя.

— И что ты предлагаешь? Переобуться? — Маша немного растерянно посмотрела на офицеров. Видимо пыталась понять чьи сапоги ей подойдут. К вечернему платью, ага.

— Машину забирай, — я махнул рукой. — Если господа офицеры потеснятся, то вполне уместятся в салоне. Я как знал пальто надел.

Она подбежала ко мне, и наклонившись, поцеловала в щеку.

— Женя, ты лучший, — прошептала Маша.

— Я знаю, вот только этот ваш Пескарёв уже меня начал выводить из себя. Когда у него эти заскоки прекратятся?

— Скоро. Если ты забыл, то напоминаю, свадьба, на которой ты согласился быть моим шафером состоится ровно через неделю. — Торжественно объявил Чижиков.

— Такое не забудешь, ты прав, — задумчиво ответил я, глядя, как офицеры настоящие и будущие быстро покидают столовую. И тут мой живот напомнил, что ещё ничего не ел со вчерашнего дня. А тут как раз стол накрыт. Нет уж, я не уйду отсюда, пока нормально не поужинаю.

— Как это странно, — проговорила Нина, жена второго офицера, который как раз женат. — Остаться за столом с мужчиной, в то время, как его жену подняли по тревоге. Вам не кажется, граф, что в этом есть что-то неправильное, я бы даже сказала извращённое.

— Нет, — я взял в руки вилку и нож. — Маше нравится, пускай развлекается. Я же человек богемы. Сибарит и бонвиван. Я обожаю хорошую еду, изысканное общество, особенно общество очаровательных женщин. Дамы, вместо того, чтобы страдать по бросившим вас посреди ужина солдафонам, предлагаю накормить бедного художника, который, если бы не дед и помощь всего клана, уже давно бы по миру с протянутой рукой пошёл. Рисовать шаржи на базарных площадях, например.

— Вы прибедняетесь, граф, — мило улыбнулась Нина. — Я была в Петербурге и видела вашу картину. Это… словами этого точно не передать. Так что, не думаю, что вас обидели при вознаграждении.

— Картина была принесена в дар, — ответил я абсолютно серьёзно. — Она мне слишком дорого обошлась, чтобы просить за неё деньги. Конечно, его величество вознаградил меня за неё, но это вознаграждение невозможно оценить в деньгах.

Женщины смотрели на меня очень задумчиво. Я же плюнул на все условности и принялся накладывать еду в тарелку.

— О, какой знакомый вкус, — протянул я, пережёвывая очередной салат. — Только не говорите, что всё здесь заказали в моём кафе, — я посмотрел на Катерину.

— Не всё, — она покачала головой. — Только салаты, закуски и выпечку. Горячие блюда делала наша кухарка. А в вашем кафе действительно делают прекрасные блюда.

— Вы мне сейчас покажите пальчиком, какие именно сделаны на заказ, я хоть попробую их как следует. И, мои комплименты вашей кухарке. Надо бы мою к ней на стажировку отправить, — я улыбнулся и вернулся к поглощению пищи.

Вечер прошёл довольно интересно. К скользким темам мы больше не возвращались, и домой я отправился в прекрасном расположении духа. Ночь оказалась на редкость тёплой. Я шёл, не спеша, искренне наслаждаясь прогулкой, стараясь не думать о Маше в вечернем платье на плацу. Надеюсь, ей найдётся во что переодеться, иначе, клянусь, Пескарёв будет свадьбу дочери ещё долго вспоминать и вздрагивать при этом.

Невдалеке послышался шум, характерный для велосипеда. Наверное, один из мальчишек-разносчиков едет. Надо бы подумать о том, как они будут по форту передвигаться, когда снег пойдёт. Люди к хорошему быстро привыкают. Совсем немного времени прошло, а уже доставкой кто только не пользуется. Всё-таки нужна машина. Мальчишек на зиму домой, и посадить за доставку Кузю. Машина у меня здесь имеется, но я практически не пользуюсь ею. В крайнем случае, Машу высажу. Один-два раза пешком в училище сбегает, или тот же Кузя отвезёт. Всё равно по утрам доставки нет.

Я размышлял про то, как продолжать бизнес, который, судя по всему пошёл в гору и скоро надо будет выходить в реальный мир и расползаться со своими коробками с довольной рысью по империи. При этом невольно прислушивался к звуку велосипеда. Приближался он так медленно, словно парень не ехал на нём, а пешком шёл, и вёз велосипед перед собой.

Невольно нахмурившись, я ускорил шаг. Уже очень скоро увидел мальчишку, который действительно толкал впереди себя велосипед. Присмотревшись, я даже узнал его. Правда, для этого мне пришлось зрение перестроить. Зато, когда я опустил руку ему на плечо, парень сначала вздрогнул, а потом по желтому свечению в глазах признал своего графа.

— Ты возвращаешься, или так сильно спешишь последний заказ доставить? — спросил я у него.

— Да заказ последний. Никто не хотел его брать. Мне жребий достался, — нехотя признался мальчишка. — Ваше сиятельство, я сейчас быстро отвезу, вы не волнуйтесь.

— Я и не волнуюсь, Вася, — я задумчиво смотрел на него. — К кому заказ?

— Да к ведьме этой бешеной, к Перепёлкиной, — ответил парнишка и опустил взгляд.

— Вот как, — я опустил руку на руль велосипеда. Мадам проживала неподалёку, вполне можно было прогуляться. — Снимай куртку и давай мне коробки. Я сам даме отнесу заказ с наилучшими пожеланиями.

— Да, как можно, ваше сиятельство… — кажется Василий даже испугался подобной перспективы.

— Давай-давай, не перечь, — я скинул пальто и протянул его Ваське. — Отвези его домой.

Натянув его рабочую безразмерную куртку, я схватил три небольшие и довольно лёгкие коробки и быстро пошёл в сторону дома Перепёлкиных. Минут через десять я уже был на месте. Посмотрев на свет в окнах, решительно шагнул к двери, но тут у меня на пути возникла довольно массивная фигура. А позади отход заблокировала ещё одна. Напрягшись, я приготовился отшвырнуть коробки, чтобы дать отпор вероятному нападению.

— Не стоит этого делать, ваше сиятельство, — довольно мягко проговорил тот амбал, который стоял напротив меня. — Не надо вам марать руки о дурную бабёнку.

— Кто вы такие? — процедил я сквозь зубы, не расслабляясь и призывая дар. Я его, конечно, здорово потратил, но на меч меня хватит.

— О, разрешите представиться, младший агент Канарейкин. Мы с напарником в ведомстве Дмитрия Фёдоровича Медведева служим.

— Вы что следите за мной?

— Нет, как можно, — Канарейкин всплеснул руками. — Просто, Дмитрий Фёдорович предположил, что вы можете прийти под видом курьера и наделаете глупостей. Так что, давайте ваши коробочки. Мы сейчас всё госпоже Перепёлкиной объясним. Особенно, объясним, как нельзя себя вести. И с мужем её поговорим по душам. Что же он так жену распустил, не порядок это. Давайте-давайте, — он протянул руку, больше похожую на лопату. Канарейкин, мать его. С такими лопатами он Мамонтов должен быть, как минимум. Покачав головой, я отдал ему коробки. — Вот и славненько. А вы ступайте домой ваше сиятельство. Поздно уже, — он повернулся к напарнику. — Сеня, вперёд.

И они пошли к светящемуся всеми окнами дому. Я посмотрел им вслед и сплюнул. Ну, Медведев. Не зря он свой хлеб с икрой и геморроем есть, ох, не зря. И развернувшись, я пошёл домой. Посмотрим, как они сумеют её заткнуть. Уже завтра весь форт знать об том будет.