Графский венец (СИ)

— Зачем приехал? — усмехнулся Бьорн, когда брат ушёл, и, поцеловав ручку Марии, вздохнул. — Не обращай внимание… Он всегда приезжает сюда на день кончины и на день рождения нашей матушки.

— Страшно, — озвучила она всё одним словом.

— Я с тобой, — прошептал Бьорн…

Глава 22 (люблю…. ворон…. желание…)

Закрыть

— Он уедет уже завтра, — сказал Бьорн, желая успокоить.

Мария с волнением и видным испугом смотрела в ответ. Её пугало всё, и успокоить не могло никакое слово. Ждать день, когда уедет тот, кого все боятся, кто может причинить зло, — это так долго.

— Я ему разрешаю приезжать, но теперь запрещу, — добавил Бьорн.

— Почему? — взволнованно прошептала она.

— Чтоб не смотрел так на тебя. А манеры какие, — усмехнулся Бьорн и отошёл в сторону, всплеснув руками. — Может, в Англии так положено, а я здесь это не приму. Прости за эмоции, дорогая, — скорее вернулся он к Марии и пылко стал целовать её ручку. — Я планирую забрать твои вещи, кукол из замка… Ночью, пока все спят, мы составим план.

— Как? — Мария наблюдала за ним, ей было приятно внимание, но почему-то всё равно хотелось вернуться в прошлое и отказаться от идеи пойти на праздник Мидсоммар.

Пусть она бы тогда не повстречалась с Бьорном. Мария смотрела на него и не знала, что чувствует: любовь ли это, или нет; правильно ли всё, что происходит; так ли она поступила, убежав сюда.

— Нарисуешь мне, как из туннеля пройти к твоей спальне, — тихо говорил Бьорн, нежно обвив руками за талию и притянув к себе. — Карту.

— Хорошо, — неуверенно ответила Мария.

Думать времени не было. Она искренне смотрела и призналась:

— Но страшно как-то и странно… Может, всё же поехать и по-доброму поговорить с моим братом? Это недоразумение всё. Ты не Йохан, зла не делал и отвечать за него не должен.

— Это так, но твоя родня уже всё сказала, — удивился Бьорн. — Нам не позволят быть вместе. А я без тебя не смогу уже, — выдохнул он и, выдержав краткую паузу, в которую смотрел исподлобья с робостью и глубиной, сказал. — Я люблю тебя.

Мария не успела и рот открыть. Губы тут же были заняты. Бьорн впился в них, горячо целуя и прижимая всё тело к себе с такой страстью и силой, что невозможно было и пошевелиться. Мария только успела осознать, что происходит, и ей на подмогу раздался грохот резко открывшегося окна.

И Бьорн, и она вздрогнули, в один миг обернувшись в ту сторону, и нагнулись от пролетевшего над ними ворона. Тот казался больше обычного, издал угрожающий крик и продолжал быстро летать по гостиной. Мария испытала ужас увидеть его здесь и такого. Она сорвалась с места, испуганно убегая скорее обратно, в спальню, и слышала отчаянные крики Бьорна позади:

Закрыть

— Проклятая птица! Что происходит?! Поймать!

— Я хочу домой, — выдохнула Мария.

Она смотрела вперёд и вдруг заметила открытое окно. Немедленно сорвавшись с места, она закрыла его и тут же зашторила:

— Всё… Не увижу… Не влетит…

Только сердце гремело всё сильнее. В горле что-то сжалось, будто душило. Воздуха не хватало. Постучав кулаком по груди, Мария медленно прошла к кровати и села на краю. В тот же миг в комнату постучались:

— Мари, милая, разреши войти! — звал за дверью Бьорн.

— Что он делает со мной? — оглянувшись на дверь, Мария стала оглядывать комнату.

Взгляд в панике бегал вокруг в поисках чего-то или кого-то, чтобы могло помочь, а душа плакала с подступившими слезами:

Закрыть

— Мама…. я хочу домой.

— Мария, любимая, ответь! — умолял за дверью Бьорн.

Нехотя, но поднялась она и отворила ему. Бьорн, крайне встревоженный, немедленно заключил её в объятия. Мария не выдержала. Она заплакала и с не меньшей тревогой вымолвила:

— Помогите вернуться домой.

— Мари, — простонал Бьорн, зажмурившись и совершенно не скрывая боязни потерять её.

Он сжимал её в своих объятиях, гладил и мотал головой:

— Нет, нет, не оставляй меня, умоляю… Я не представляю жизнь без тебя. Я люблю, безумно, отчаянно! Дай мне шанс!

— Мне здесь страшно. Этот ворон, — плакала Мария. — Он преследует меня! А ваш брат… Он страшен! Меня всё здесь пугает.

— Умоляю, не бойся, — продолжал успокаивать Бьорн, а руки его так и скользили по её телу, не собираясь отпускать.

Волнение его Мария чувствовала и отступить не смела. Что-то заставляло пока стоять в его руках и ждать, а потом… Решать она будет потом, как поступать. Каждую секунду жизнь может измениться и чувства…

Мария ждала, что Бьорн скажет, смотрела в глаза с надеждой увидеть истину, но страх… напускал свой туман…

— Не оставляй меня, — увидела она в глазах Бьорна подступившие слёзы.

Мария и не думала, что когда-то увидит подобное. Что чувствует? Любовь ли всё?! Не может быть… Нет, пока не любовь. Он любит? Может быть… Но она… Мария смотрела в его глаза, ощущала себя в его объятиях, но не испытывала тяги. Почему-то было больше страшно и хотелось убежать. Совсем не хотелось ничего, кроме возвращения домой…

Глава 23 (карта…. тишина…)

Закрыть

— Останься со мной. Я помогу тебе во всём. Мы поговорим с твоими родными, но чуть позже. Сначала тебе надо взять несколько вещей из дома, — говорил взволнованный Бьорн, а в глазах блестели слёзы, которые он упрямо сдерживал.

— Как так? — вырвалось из Марии.

Ей стало жаль его до глубины души. Хотелось ответить на тепло, но она сжалась в его руках и тоже прослезилась:

— Что со мной?

— Я, — выдержав краткую паузу, Бьорн с отчаянием взглянул и нежно вздохнул. — Надеюсь, ты и ко мне испытываешь те же чувства… Я хочу принести тебе твои вещи, какие скажешь, и твоих кукол.

Мария в согласие стала кивать. Душа сжималась от жалости, безысходности, какую ощущала, и непонятной боязни отказать ему.

— Сколько их? Где они? — продолжал Бьорн спрашивать, видно успокаиваясь.

Закрыть

Он достал из кармана платочек и просушил вырвавшуюся на волю её слезу на щеке.

— В замке только две… Но я боюсь, — вымолвила Мария.

— Чего? Или кого?… Моего брата?! Он завтра уже уедет, и я ему запрещу возвращаться! Мы будем жить спокойно и радостно!

— Ворон, — не скрывала Мария, что переживает из-за происходящего в последние дни. — Я его часто вижу. Он… Его поймали?

— Нет, он улетел в окно, — пожал плечами Бьорн. — Но что нам птица? Подумаешь, он случайно залетел.

Мария решила промолчать. Рассказать о том, что говорила с этой самой птицей, не решалась. Как отреагирует Бьорн — было не всё равно и снова страшно. Мария поймала себя на мысли, что эти дни она стала всего бояться. Что-то в жизни стало происходить не так и это нужно было скорее менять.

Тем временем Бьорн взял её за руку и пригласил сесть за стол. Он снова повторял, что поможет принести нужные вещи из замка Аминовых, стоит лишь узнать, где находится там спальня Марии. Сама Мария смотрела на то, как красиво Бьорн рисовал карту, и рассказывала, как пройти по замку и куда, чтобы дойти до нужной комнаты.

Отказываться уже от всего, что начато, она не смела. Почему-то Мария не решалась сказать открыто: не хочу больше ничего, возвращаюсь домой, прости и… прощай…

Бьорн же, нарисовав на бумаге нужный план, будто успокоился. Он скорее свернул бумагу, спрятал её в карман за пазухой и поцеловал ручку молчаливой Марии:

— Я не говорил, что ты сегодня прекрасно выглядишь?

— В таком чёрном платье, — смутилась она. — Оно прекрасно, но мрачное.

— У тебя и волосы чёрные, — нежно улыбнулся Бьорн. — Тебе очень идёт этот наряд. Ты красивее всех на свете. И, — он выдержал краткую паузу и вздохнул. — Не бойся брата… У него своя комната в самом конце замка. Мы туда не ходим, там хранятся старые вещи, и ты туда не ходи. Там опасно и неприятно. Хорошо? Та часть замка будто проклята.

— Хорошо, — кивнула Мария.

В его глазах было что-то настораживающее. Мария не смела ничего больше спрашивать, только согласиться на всё, чтобы не напроситься на беду. Бьорн будто успокоился и, снова одарив её ручку поцелуем, оставил одну.

В шоке уставившись ему вслед и потом на закрытую дверь, Мария удивлялась: «Что он во мне нашёл?!». Она подошла к зеркалу и стала смотреть на своё отражение, но оно не нравилось…

Мрачная, вся в чёрном, пусть и красивом наряде, волосы заплетены, и несколько локонов спускалось на плечи… Мария мотала головой. Принимать себя и такую жизнь не хотела, но как теперь выбраться из этого замка, чтобы не было худых последствий и не ранить Бьорна, с таким теплом к ней относящемуся… Однако, ведь и брат с Лидией где-то там. Они ведь ищут? А родители? Они уже знают о её побеге?

Одно Мария решила пока: остаться здесь, в комнате, и не выходить. Надо подумать, прислушаться к себе и понять лучше. Может, есть какой-то выход. Может, Ида как поможет?

Ида приходила время от времени проверять её, приносила чаю, кофе, фруктов, а потом и ужин. Мария пригласила её для компании поесть вместе и во время него, после долгой тишины, сказала:

Закрыть

— Мне так страшно одной… Странный замок. А я всё в окна смотрю и не понимаю. Так вокруг одиноко. Нигде никого больше не видно. Будто и слуг нет. Никто из замка не выходит и не приходит. Правда, вечером замечаю странные огни за воротами. Странный замок, не находишь?

— Почему? Обычный, — пожала плечами спокойная на вид Ида.

Она медленно ела, словно воспитанная барышня, и тепло улыбалась в ответ.

— Здесь ужасно тихо, — не скрывала страха Мария. — Ещё этот… Виллиам прибыл.

— Вы правы, он пугает, но, — вздохнула Ида и вновь улыбнулась. — Он сидит у себя в комнате и не выходит. Тоже ужин приказал туда подать. В ту часть замка мне сказано не сметь ходить.

— И Бьорн сказал, что там будто опасно, — вспоминала Мария его предупреждение…

Глава 24 (покушение…. рана…)

Закрыть

Мария в тот вечер долго не могла уснуть. Даже не переодевалась. Так и осталась в чёрном наряде, который подходил теперь под настроение. Мария и думать не могла ни о чём, устала, и тревога в душе не покидала. Погружаться в печаль от мыслей о родных, которые дома переживают, ищут её и не знают, куда делась, было ещё тяжелее.

Мария сидела в кресле у закрытого окна, поджав колени, и ощущала холод, но ложиться в постель не было желания. Звёздное мерцание, которое она часто видела из-за быстро проплывающих по ночному небу облаков, завораживало…. успокаивало… Словно попавшая под чары какой ночной волшебницы, Мария скоро задремала.

Закрыть

Внезапно донёсшийся до слуха скрип заставил резко очнуться. Мария насторожилась и прислушалась. Кто-то за дверью прошёл мимо, а под его ногами деревянный пол издавал иногда скрип. Шаги удалялись, и Мария скорее поспешила к выходу.

Прильнув к двери и вновь прислушавшись, она тихонько повернула ключ в замке и осторожно подглядела в коридор. В той кромешной тьме женский силуэт в развивающемся плаще удалялся с горящей на подставке свечой. Одежда казалась тоже чёрной, а туман от дыма, который задерживался в воздухе на некоторое время, навевал пугающую мистическую ауру.

— Кто она?! Служанка? — прошептала Мария.

И страшно было ей, но всё же отправилась следом, постоянно оглядываясь, не шёл ли кто позади. Только слежка эта продолжалась довольно долго. Прошли не один коридор, не один зал. Этот лабиринт замка настораживал Марию, будто её завлекают куда специально, но она следила за женщиной, а как вернётся обратно — уже не знала.

Мария остановилась вновь, как только женщина открыла очередную дверь. Только здесь женщина усмехнулась. Она постояла несколько секунд на пороге и исчезла за дверью, плотно закрыв её за собой. Мария сразу поняла: место, куда та шла, — именно здесь. Но что это — комната, зал, тайный уголок?

Мария подошла к двери и спряталась у окна поближе к шторам. Вокруг царила тишина, было холодно, а из щелей двери того помещения, куда скрылась женщина, дул холодный ветер. Взглянув на тумбочку у окна, на которую падал свет фонаря, висевшего снаружи, Мария увидела толстый слой пыли… Значит, здесь редко кто бывает. Эта часть замка забытая, нежилая: «Не может быть. Я в старой части замка?… Но сюда же нельзя…»

Закрыть

Мария взглянула на дверь и встала ближе. Она прислонилась к ней ухом, но было тихо. Чуть нажав на дверь, чтобы приоткрыть её самую малость, Мария подглядела… Молодая особа в чёрном платье и плаще держала в руках подушку и подняла её над лицом спящего Виллиама…

Мария ошарашенно наблюдала: та его сейчас убьёт… Может, у неё свои счёты с ним, может он сам чёрт, но…

— Нет! — вбежала Мария туда и схватила лежащий на комоде рядом клинок.

Он был единственным, что попалось под руку. Зачем, что руководило Марией — она не знала. Только не допустит убийства! Не сейчас, не на её глазах!

Виллиам от её встревоженного выкрика резко очнулся. Он схватил покушающуюся на него девушку за руки, и она не успела ничего предпринять. Всё случилось неожиданно, застало врасплох… Девушка тут же дёрнула руками, и Виллиам отпустил ей. Она немедленно убежала, не оглядываясь, не сказав ни слова, а ошарашенная происходящим Мария смотрела на оставшуюся открытой дверь.

Осознание того, что чуть не произошло убийство, что сама находится в спальне, а сейчас середина ночи и на постели сидит и смотрит на неё Виллиам, медленно приходило к ней. Было страшно дышать, страх заставлял кровь застывать, и Мария медленно повернулась к Виллиаму.

Здесь было не так темно, как там, в коридоре. В комнате царил тёплый уют от старой мебели тёмного цвета, аккуратного убранства… Бордовый балдахин над кроватью. Такой же бордовый с восточными узорами ковёр. Столик с графином чистейшей воды, в которой отражался свет горевших тут же на подсвечнике свечей…

— Я бы хотел продолжить спать, — низким, бархатным голосом спокойно сказал Виллиам.

Он с вопросом смотрел на застывшую на месте Марию, а она растерянно и почти пропавшим голосом вопросила:

— Вы отпустили её?

— Да, — кивнул он и удивился. — Подруги? Может, ты мне в сердце нож воткнёшь?

— Я? — увидела Мария в своих руках клинок и вспомнила, что схватила его сразу, как сюда вторглась.

Совсем растерявшись, она не удержала в задрожавших руках это оружие. Оно стало выпадать. Она пыталась его словить, а пока Виллиам, вскочивший с постели, спешил успокоить, успела задеть острый конец и поранить большой палец.

— Ах, — простонала она, зажимая ранку, и испуганно уставилась на вставшего перед ней Виллиама.

Высокий, крепкий, плечистый… Он был выше её на голову. Его мускулистое тело, обнажённое до пояса, и смущало, и восторгало, и привлекало. Мария не знала, куда смотреть. Когда же она остановила взгляд на его глубоких и полных печали глазах, забыла всё…

Глава 25 (смотреть в глаза…. ворон напугал…)

Закрыть

Печальный взор в сиянье глаз.

Здесь то, что мы сказать не смеем.

В нём жизни боль, жизни рассказ.

В нём то, что ты сказать не смеешь.

Быть может, станем ближе мы.

Быть может, разбежимся снова.

Встанем у света или тьмы,

Расскажем всё или ни слова.

В твоих глазах столько сиянья!

За что ругают люди зря?

Иль, может, всё ж попалась я,

Околдовал ты, взглядом заговоря…

Глядя в глаза Виллиама, Мария погружалась в приятный поток тепла. Что-то притягивало… Красивый взгляд, магический и… до глубины души трогающий печалью. Многое читалось в этих глазах и хотелось в них смотреть ещё долго.

Закрыть

Виллиам сам застыл, как она, уставившись в свет её глаз, полных блеска, растерянности и нежного сердца. Только одна мысль побудила его вернуться в реальность, и Виллиам с тревогой взглянул на палец, рану на котором Мария так и зажимала, чтобы не струилась кровь:

— Вы же ранены!

Мария тоже очнулась. Она резко взглянула на палец, с которого капала кровь. Снова испуг. Снова тревога. Только Виллиам спешил скорее помочь:

— Сейчас! Не падайте в обморок!

Он подбежал к комоду, достал оттуда какую-то коробочку и вернулся с повязкой. В считаные секунды Виллиам перевязал палец Марии, и их взволнованные взгляды снова застыли друг на друге. Снова воцарилась тишина.

Закрыть

Странное чувство, новое, дарящее покой и радость ласкало обоих. От него было приятно. Останавливать всё это совершенно не хотелось, но Мария стала ощущать смущение. Она опять обратила внимание на обнажённый торс Виллиама и не знала, куда смотреть.

— Я, — выдохнул Виллиам, заметив её реакцию. — Я вас смутил.

Он скорее схватил лежащий на краю постели халат, надел его, подвязав поясом, а взгляд пал на клинок на полу. Тот лежал у ног Марии, и Виллиам поднял его, положив под подушку.

— Вы оставили его у двери, зачем? — удивилась Мария.

— На самом деле, я его забыл, — улыбнулся Виллиам краем губ. — Обычно кладу под подушку.

— На вас часто покушаются? — не скрывала искреннего переживания Мария.

— Бывало, привык, — тише и глубже прозвучал ответ. — Но данная особа меня не смогла бы убить.

Разве что заставила бы вдохнуть гадость, которой она пропитала подушку, отравить или временно обезвредить, — подняв подушку, Виллиам сморщился от чувствовавшегося запаха и отошёл к окну.

Распахнув его, он положил подушку на подоконник и оглянулся на застывшую на месте Марию. Он подошёл к ней, смотрел в глаза и пытался понять, что она думает или чувствует. И он, и Мария задавались одним вопросом: почему хочется вот так стоять, смотреть в глаза и не терять тепло, которое окутывает их здесь и сейчас.

«Я не должна смотреть в его глаза», — вспоминалось Марии, но страха не испытывала. То вспоминались слова гадалки, то страх, какой не покидал, но сейчас было хорошо. Так хорошо, будто и не ночь вовсе, а ясный день, когда ласково светит солнце, дарящее силы и веру в прекрасное, заставляющее радоваться жизни и стремиться дарить ту радость всем.

«Нет, он не кажется худым… Он… Он приятен, мил…», — нежно улыбалась Мария, глядя в глаза Виллиама и забывая, где она.

— С вами всё хорошо? — ласково спросил он, невольно любуясь её красивым выражением лица, взгляд от которого тоже не мог оторвать. Аура светлой и невинной души так и чувствовалась в собеседнице.

— Ах, простите, — опомнилась она и стала оглядываться, попятившись к выходу.

Ей стало жутко неудобно. Мария терялась, куда идти, как теперь вернуться через лабиринт замка в темноте, и с волнением вопрошала:

— Вам спать надо… Я, я пойду… Куда идти? Где я?

Закрыть

Взгляд случайно остановился на часах у стены. В тот же миг, как по зову, те пробили полночь, а Мария застыла, с ужасом уставившись на сидевшего на крыше часов ворона. Он лишь наклонил голову так, словно смотрел с удивлением в ответ, но не произнёс ни звука. Этого было достаточно. Мария не смогла уже контролировать себя и те чувства, что волной захлестнули сознание.

Ослабевшая, невольно закрыв глаза, Мария стала падать. Виллиам только успел подхватить её на руки. Он строго оглянулся на ворона и упрекнул:

Закрыть

— Ты её напугал!

— Напугал, — кивнул тот и добавил. — Спать. Всем спать.

— Заткнись, — выдал ему Виллиам и осторожно положил Марию на постель.

Он сидел рядом, погладив её по щеке и убрав небрежно лежащий у глаз локон. Милая, нежная, словно спит сладким сном… На неё было приятно смотреть и хотелось видеть ещё долго. Виллиам с нежностью коснулся её щеки и подумал: «Что она в нём нашла?… Такая хорошая… Хотя, что я говорю? Я же всё знаю, давно за нею наблюдал, хотел уберечь от брата, но…»

Глава 26 (сад…. фортепиано…. хороший вопрос…)

Закрыть

Почему во сне столько дивных мест?

Почему из сна возвращаться не хочется?

Как хотелось мне, чтобы ты был здесь.

От всех укрылись бы. Мечта исполнится.

Ты во сне,

Где-то там, в мире грёз

Мы наедине.

Нет печали, нет слёз.

Мы в любви, мы в весне.

Но приходишь ты только лишь во сне.

Только там вдвоём. Только там любовь.

Почему бы мне не остаться здесь,

Жить с тобой во сне без горя и врагов.

Ты во сне,

Где-то там, в мире грёз

Мы наедине.

Нет печали, нет слёз.

Мы в любви, мы в весне.

Просыпаюсь вновь, грусть-печаль во мне.

Всё, что видела — было только сном.

Не найти тебя в моей реальности.

С нетерпением жду, когда наступит ночь…

— Нет, — с выдохом простонала Мария, когда осознала, что просыпается.

Сон испарился. Глаза стали открываться, но не хотелось терять тот образ и негу, которые оставались там и к которым уже не вернуться. Мария сразу, как увидела стоящий у окна спиной к ней мужской силуэт, испугалась.

Она быстро поняла, что это Виллиам. Он был одет в чёрную рубаху и чёрные брюки, заправленные в высокие сапоги. Классическая форма волос каре. Тёмные волосы, немного растрёпанные… Виллиам сложил за спиной руки и строго смотрел в окно, которое было немного приоткрыто.

Мария взглянула на себя. Одета… Неслышно поднявшись с постели, она направилась подойти к Виллиаму, но по пути взгляд пал на отражение в большом зеркале у ширмы. Мария тут же заметила, что и её волосы растрёпаны, пригладила их скорее и невольно глубоко вздохнула: «Так выгляжу лучше… Не страшно…»

Виллиам тут же оглянулся:

— Вы встали. Вам лучше? Вы питаетесь хорошо? Или от переизбытка чувств потеряли сознание?

— Я… Мне в последнее время страшно, и да, питаюсь мало.

— Переутомление, потрясения, — понимал Виллиам.

Закрыть

Он снова перевёл взгляд на окно, а Мария остановилась рядом. Она взглянула туда же… Заброшенный сад. Старые деревья сухими ветками спускались к траве. Кустарники разрослись так, что смешались друг с другом и было уже непонятно, где розы, где гортензия или азалия… Только цветами и радовали глаз, украшая красочностью и будто надеждами на то, что когда-нибудь станет лучше или как прежде.

Видно было, что когда-то здесь было совсем по-другому, но теперь… Этот сад оказался никому не нужным. Всё, о чём кто-то раньше заботился, оказалось зря. Печальная аура и пугающая пустота накрыли душу Марии сразу, как только она начала рассматривать этот сад.

Но вдруг она заметила там, за кустарниками, фортепиано: чёрное, лишь белые клавиши; открытая крышка, на котором сидел ворон… Фортепиано было покрыто мелкими сухими веточками, а под ними, на тех самых клавишах, которые должны дарить звуки прекрасных мелодий, лежала красная роза. Она была свежей, ещё не распустившейся. Мария с нежностью смотрела на неё и не понимала, как такое возможно.

Закрыть

— Рояль разбит, стар, — прошептала она и с вопросом взглянула на Виллиама.

Он же так и смотрел за окно. Он смотрел тоже на фортепиано в саду и стал кивать:

— Да… На нём любила играть матушка. Уже поздно его спасать, но… я прихожу сюда, как и на её могилу. С розой.

— Зачем же это фортепиано там? — не понимала Мария, но предчувствовала худшее, зная, что матушки его давно нет в живых.

— Здесь музыка играла часто. А после её смерти будто проклял кто… Отец при жизни мучил её ревностью. Был убеждён, что я родился не от него, — усмехнулся Виллиам, но говорил будто издалека, находясь в своих воспоминаниях.

Он смотрел вперёд и кивал:

— Не знаю, изменяла ли она ему. Судить не берусь.

Виллиам тяжело вздохнул, но тут же выпрямился, желая спрятать печаль, а Мария видела всё. Ей было жаль его до глубины души. Почему-то он казался мягким человеком и совсем даже неопасным, как все говорят.

Закрыть

— А ваши родители — добрые люди? С вами добрые? — поинтересовался он вдруг.

— Да, — с удивлением ответила Мария и тут же ощутила тоску по родным.

— Что же вы тогда делаете здесь?…

Глава 27 (беседа с Виллиамом…)

Закрыть

«Что же вы тогда делаете здесь?»…

Мария задумалась над вопросом Виллиама, который стоял перед ней и смотрел так странно. Было в его взгляде многое: и ожидание ответа, и укор, и глубокая печаль. Каков ответ — Мария не знала. Она опустила взгляд и пожала плечами. Чувство вины перед родными было всё сильнее.

Почему она здесь? Хороший вопрос… Мария взглянула вновь на окно, в надежде отыскать какую-нибудь нить подсказки, но вновь обратила внимание на ворона, сидевшего на фортепиано. Он будто бы смотрел на них в ответ. Глаза Марии сами широко раскрылись от удивления. Это был тот самый ворон, Мария была уверена, а Виллиам, обратив внимание на происходящее, подтвердил:

Закрыть

— В ту ночь мой ворон зазывал вас в сад… Но ведьма появилась и помешала. Мне пришлось уехать, а я так хотел поговорить с вами наедине до того, как покажусь брату.

— Ваш ворон?… — Мария вспоминала всё и те слова гадалки, которую он называет ведьмой.

Не смотреть в глаза Виллиама — было предупреждение, но Мария смотрела и было не страшно, а наоборот: ничего дурного от Виллиама не исходило. С ним чувствовался покой и хотелось проводить больше времени.

— Вы хотели говорить со мной? — несмело спросила Мария.

— Да, попросить вернуться домой и забыть этот замок. Не хотел опоздать, — ответил он.

— Не знаю, — растерялась Мария.

Снова воцарилось молчание. Виллиам тоже находился в поиске подходящих слов. Оба стали смотреть на ворона, сидевшего в саду на фортепиано, и мир будто бы замер…

Закрыть

— Почему вы поставили фортепиано в саду? — спросила наконец-то Мария. — Оно ведь теперь непригодно.

— Кто сказал, что это сделал я? — удивился Виллиам.

— Я не так спросила, — взглянула виновато Мария, и он слегка улыбнулся:

— Понимаю… Мой отец сразу после смерти матушки избавился ото всех её вещей. Только фортепиано я не позволил выкинуть… Однако, в итоге, оно оказалось здесь, под окнами её спальни и подальше от глаз.

— Здесь её спальня?! — с грустью оглянулась Мария, уже сочувствуя этой женщине, а Виллиам добавил:

— И сад её… Будто могила.

Он смотрел за окно, молчал, а Мария видела напряжённые острые скулы и сжатый рот. Она была уверена, что Виллиам сдерживает себя, чтобы не показать, как расстроен, как страдает; чтобы не показать слёз…

— Какой кошмар… За что?! Из-за ревности? От чего умерла ваша матушка? — стала она спрашивать.

— Болела. Нервы, думаю, сделали своё дело, — отвечал Виллиам. — Теперь и отца нет.

— Столько горя.

— И брат ещё один. Умер в тюрьме.

— Я знаю, о ком вы.

— Да, он был связан с делом вашего брата. Наш музей… Музей Врангеля*. — усмехнулся Виллиам и с улыбкой взглянул. — Музей разорился вскоре после этого.

— И вы уехали, — догадалась Мария.

— Да. Здесь было невыносимо жить. Я всё равно учился в Англии, там и остался пока, — пожал он плечами. — Приезжаю лишь на день кончины матушки и день её рождения.

— Чтобы отдать ей честь, почувствовать её здесь, дома, — поняла Мария.

Закрыть

— Да… Но я думаю, вам пора, — чтобы скрыть подступившее волнение, сказал скорее Виллиам. — Я вас провожу. Иначе не найдёте путь к своей комнате.

— Благодарю, — не хотела уходить Мария, но сама соглашалась: пора. — Надеюсь, ваш брат не будет обижен сильно. Я не должна была быть в этой части замка.

— Это вам важно, чтобы не обиделся?

— Не знаю, — прошептала она, а страх, который ощущала в последние дни, стал возвращаться. — Но мне страшно.

— Почему? — догадывался о многом Виллиам.

— Не знаю, — растерялась Мария.

— Вы же сами сюда пришли.

— Откуда вы знаете?

— Я многое знаю, — строго сказал он, а Мария молчала.

Что сказать? Откуда он всё знает?… Только в этот момент всплыл в воспоминаниях Марии образ на воде, который видела в деревне во время праздника Мидсоммар: «Это же было его отражение!»… А потом и отражение в зеркале: «Он был у меня в спальне?»

Мария в шоке смотрела в глаза удивлённого и пока не понимающего её реакции Виллиама и тихо спросила:

— Вы… Вы давно здесь? Вы приехали из Англии давно?…

* — «Шпагу или жизнь!», Татьяна Ренсинк.

Глава 28 (Ида…. ведьма…)

Закрыть

Виллиам не хотел или не мог больше пока говорить. Он взял Марию за руку и взглянул на перевязанный палец:

— Берегите себя и вернитесь как можно скорее домой.

Он не успел сказать большего. В комнату, с грохотом открыв дверь, вошёл полный гнева, но хорошо сдерживающий себя Бьорн. Он выпрямился у порога и, одарив Марию вопросительным взглядом, пригласил рукой выйти.

Будто провинившаяся, Мария опустила взгляд и поспешила покинуть спальню. В коридоре её уже ждала Ида и тоже без слов лишь кивнула. Она взглядом позвала за собой, зная путь, и Мария поняла: выбора нет, придётся уходить, а что там будет теперь — не узнает.

Закрыть

Когда прибыли в спальню, и Ида стала помогать раздеваться, чтобы принять ванну и надеть чистое бельё и очередное чёрное платье, Мария спросила:

— Что случилось?… Почему?… И как ты знаешь все ходы в замке?

— Я не знаю все ходы, — вздохнула с видным волнением та, оставляя платье, которое только помогла снять, на кровати. — Господин Бьорн позвал идти вместе. Он узнал откуда-то, что вы провели там ночь.

— Вот как, — задумчиво сказала Мария. — Ночь… Это позор, да?

— Ничего страшного. Вы одеты. Поверьте, кто-то знает, что вы не совершили греха, но кто и как… Я всего не знаю, правда, — волновалась Ида.

Её руки дрожали, пока она складывала платье, а потом помогала Марии полностью обнажаться:

— Я знаю точно, что сейчас Бьорн выгонит брата навсегда. Он в ярости.

Мария промолчала. Она следовала в комнату рядом, где две другие девушки уже наполнили ванну тёплой водой. Пар так и шёл вверх вместе с ароматом цветочных масел. Молча, всё же надеясь, что Ида не так поняла, и никто никого не выгонит, Мария спешила помыться и одеться.

Закрыть

Когда же была готова и снова надела чёрное, похожее на вчерашнее, платье, сама скорее заколола волосы на затылке:

— Всё, Идочка, ступай. Я найду Бьорна и спрошу всё.

— Он у себя в кабинете, — услышав эти слова, сообщила одна из девушек, которые пришли убираться.

— Отлично, — Мария тепло улыбнулась и с уверенностью, что сможет уговорить Бьорна успокоиться и не таить зла на брата, покинула комнату.

Этот день, как видела она в окна замка, пока шла по коридору и спускалась на первый этаж, был ясным. Солнышко светило ласково и вселяло в душу радость. Хотелось совершить множество добрых дел, и Мария верила: сможет помирить братьев. Ведь Виллиам совсем не так плох, как о нём говорят!

Только Бьорн не отозвался из кабинета, дверь запертую не отворил… Мария простояла ещё некоторое время в ожидании, но нет. Подошедший слуга тихо сказал, что господин занят и наказывал не тревожить его сегодня.

Странное чувство не давало Марии теперь покоя. Неужели Бьорн полон гнева и на неё?! Разумеется, он обижен. Возможно, думает, что она совершила ужасный поступок, тем более оставшись на ночь у Виллиама, но он ведь не говорил с ней ещё и всей истины не знает. Пытаясь успокоиться, Мария вернулась в свою комнату.

Здесь никого уже не было. Тихо, окно открыто, и чувствовался слабый тёплый ветер. Встав у окна, Мария вздрогнула, словно от холода. Она невольно искала глазами ворона. Он уже казался ей другом, как некая ниточка, которая связывает её и… Виллиама… Почему-то хотелось вновь увидеть его и говорить с ним, узнать больше, чтобы стать друзьями…

Друзьями — это слово Мария несколько раз повторила в мыслях. Она смотрела куда-то вдаль, а виделся перед глазами снова образ Виллиама: его глаза, печаль и чистота в них; его красивые строгие черты лица; эти слегка взъерошенные короткие волосы… Что-то очаровывало и притягивало. Мария улыбалась, вспоминая встречу с ним и как порезалась клинком, как Виллиам перевязал её палец…

Мария прикоснулась к пальцу, где перевязки уже не было, но ещё чувствовалась лёгкая боль при нажатии. Взглянув на небольшую ранку, Мария усмехнулась: «А крови-то было, будто глубокий порез…»

Закрыть

Почувствовав вдруг, что ветер будто затих и позади кто-то есть, Мария сразу обернулась. Она от испуга вздрогнула, увидев близко перед собой ту самую старуху-ведьму или колдунью, как называл Виллиам. Та смотрела исподлобья и злобно тут же выдала низким голосом:

— Вы смотрели ему в глаза. Он околдовал!

— Нет же… Я уверена, это наговоры, — мотала головой взволнованная Мария.

— Он околдовал. Ворон-то с тобой говорил?! Виллиам колдун… Он негодяй и вор! И даже убийца. — Хорошо, что ноги его здесь больше не будет, — грозила старуха пальцем. — Выгнал его Бьорн…

Глава 29 (ворон…. тайная встреча…. ведьма с топором…)

Закрыть

От слов старухи мороз бежал по коже. Было страшно не оттого, что Виллиам может оказаться каким колдуном, а от того, как рьяно старуха верила во всё это. Она вдруг заметила что-то за окном и, резко указав туда рукой и выпучив глаза, вскрикнула:

— Вон! Полетел он! Он сам оборачивается в ворона, смотри! Летит!

— Кто? — оглянулась с испугом Мария и вглядывалась в ночную тьму, но не видела пока ничего, никакого движения.

— Виллиам… Чёрный Виллиам, — прохрипела из глубины души старуха и скорее ушла, будто куда спешила.

Сглотнув, Мария стала с тревогой тереть грудь. Что-то сдавило там, внутри. Страх увеличился. Снова хотелось домой и забыть это место и всех его обитателей. Открыв окно шире и выглянув, Мария так и не видела никого, как вдруг на подоконник прилетел ворон.

— Ай! — невольно вскрикнула от испуга Мария и отскочила назад.

Взволнованно дыша и медленно приходя в себя, она подошла и обратилась к внимательно смотревшей в ответ птице:

Закрыть

— Где Виллиам?

— Иди в сад, — низко выдал ворон.

— Опять в сад… Как? — оглянулась Мария на дверь и задумалась. — Выйти в сад… А если поймают? Я боюсь этой ведьмы.

Ворон снова сел на шкаф и клювом открыл дверцу, где висел плащ. Мария уже поняла всё. Она не медлила, будто судьба подгоняла действовать именно так. Схватив плащ, накинув его на плечи и завязывая на ходу, она вышла в коридор.

Ночь. Тишина. Ни души вокруг… Мария тихо ступала, чтобы незаметно выбраться из замка. Она пробиралась к выходу, а возле неё спешил ворон. Умиляясь такому спутнику, Мария так и не верила происходящему, хотя всё было реальностью: птица говорила, вела; эта птица была мудрой…

Открыв тяжёлую дверь на выход, Мария сорвалась с места. Свет фонарей, висевших на стенах замка, еле-еле распространялся до тропинки сада, по которой она убегала. Мария остановилась перед тьмой, где ничего уже не было видно, кроме блёсток воды там, чуть поодаль расположенного озера. Неполная луна над ним была еле видна из-за пелены облаков, словно ей тоже хотелось скрыться во тьму. Будто свет вечного перед нею солнца раздражает и принуждает дарить свет, а луна… Она покрыта в вечную тьму и холод…

Мария смотрела на луну и на слабый её свет в озере и вздрогнула. Холод прокатился по телу, заставляя обнимать плечи в надежде не потерять последнее тепло. Мария вдохнула с прохладным воздухом некое чувство свободы. Что-то освобождалось внутри, как ночь, а та всегда полна свободы, таинственно манит к себе по лунной тропе…

Взлетевший ворон, который всё время шёл рядом, заставил Марию вздрогнуть и оглянуться. Она смотрела на его силуэт, мелькнувший в свете фонарей в сторону ворот. Ворон сел на замок на них, и Мария с грустью поняла: территория замка заперта, а она стоит здесь одна и, скорее всего, зря. Только всё равно не решалась ни идти дальше, ни вернуться в замок.

Взглянув вновь в сторону озера, Мария задержала дыхание. Она видела медленно приближающийся мужской силуэт. Высокий, стройный… Короткие волосы… Да, это он — Виллиам. Даже ворон сел ему на плечо.

Закрыть

Мария сделала навстречу несколько быстрых шагов и резко остановилась. Она улыбалась ему, а он, видя в этом нежном освещении её улыбку, ласково ответил тем же и встал ближе.

— Как ваш палец? — сразу спросил он.

— Жив и скоро будет здоров, — тихо засмеялась счастливая видеть его Мария. — Вас не выгнали?

— Выгнали, — кивнул Виллиам, любуясь сиянием её радостных глаз. — Но я не сдаюсь. Не ради замка или памяти матушки… Ради вас, — прошептал он последнее.

— Почему? — удивилась Мария, а тревога вновь подступила.

— Вы в опасности здесь. Я ещё не знаю, в какой, но уверен в этом, — тише отвечал он.

— Почему? — сглотнула Мария, но и сама знала, что здесь происходит нечто нежеланное.

— Мост к замку поднят, территория ограждена и заперта. Мы в ловушке. Меня ищут, я скрылся до того, как меня заперли в темнице, и я смог вернуться сейчас сюда. А вот брат мой сейчас с друзьями у пещеры, где вы были. Вы ему сказали, что оттуда есть туннель в ваш замок. Я слышал всё тогда. Я был недалеко, — признался Виллиам.

— Да, — подтвердила Мария. — Он хочет забрать мои вещи и кукол. Как ворон и вороны тогда… Это ваши птицы?

— Мой только один ворон. Остальные его друзья, — невольно усмехнулся он. — Сам удивляюсь.

— Я верю Бьорну, вашему брату, — не скрывала ничего Мария, жутко волновалась, но не знала, как объяснить всё. — И вам верю… Но есть что-то, что мешает вам обоим видеть истину. Вы оба хорошие люди. Просто что-то не так.

— Дьявол! Вон! Вон! — выбежала из тьмы из-за замка старуха и бежала к ним, замахнувшись топором.

Она надрывно кричала одни и те же слова, словно отчаянно пыталась уничтожить великое зло.

— Бешеная, — выдохнул Виллиам, а испугавшаяся за него Мария толкнула его:

— Уходите! Убегайте! Скорее!

Кратко взглянув на неё, Виллиам отступил. Они оба вновь посмотрели на стремительно приближающуюся старуху с топором, а тем временем ворон с криками беды прилетел от ворот. Он кружился над старухой и стал хватать её клювом за рукава, плечи, а там и за чепчик на голове…

Глава 30 (они вместе…. как спастись?…)

Закрыть

Мария взвизгнула, когда старуха замахнулась топором на ворона и почти задела его. Тот успел вовремя отлететь. Он мгновенно исчез в кромешной тьме сада, и в тот момент Мария заметила, что Виллиама рядом уже нет. Сорвавшись с места, она убежала быстрее в замок, не останавливалась и скрылась скорее в своей спальне.

— Успела, — тяжело дышала она и, повернувшись к закрытой двери, быстро заперла её на ключ.

Закрыть

Казалось, ведьма вернётся и обязательно к ней. Бросив взгляд на окно, Мария заметила, что оно открыто. Шторы слегка колыхались от ветра. Подбежав к нему, она украдкой подсмотрела, но в саду стояла тишина. Только где-то за воротами были видны всё чётче огоньки.

Мост был поднят, но кто-то был за воротами там…. на другой стороне, за рвом. Замок будто был оторван от земли и находился вне её. Теперь Марии стало ужасно страшно, что дороги домой нет и не будет. Что-то было не так и какие-то тайны вокруг. Но может, это лишь страх, заставляющий выдумывать лишнее… Мария терялась и тихо открыла свою дверь.

Откуда-то издалека доносились голоса… Один из прибывших был явно Бьорн, но с кем — Мария пока не знала. Они что-то тихо сказали друг другу, поднимаясь на второй этаж к комнатам. Их быстрые шаги были всё ближе, и Мария осторожно снова закрыла дверь.

Она прислушалась. Сердце гремело с такой силой, как никогда. Только бы не пришли сюда. Только бы не обнаружили. Почему-то страх не отпускал, но… Бьорн со своим спутником прошёл мимо её комнаты, и Мария вновь подглядела за дверь.

Неожиданным для неё оказалось то, что его спутником была женщина. Та самая, которая пыталась прошлой ночью убить Виллиама. Мария ошарашенно следила за нею и Бьорном: как улыбнулись друг другу и прошли в одну из спален.

Предчувствие Марии о чём-то худом только усиливалось. Она оглянулась в своей комнате, ощущая себя, словно в какой тюрьме, и не понимала, за что наказана. Находиться здесь было невозможно, как и терпеть несправедливость, о которой кричало сердце.

«Что-то не так… Что-то не так», — твердила Мария себе и кралась к спальне, где Бьорн с этой красивой молодой женщиной уединился. Она прислушалась вновь, остановившись у нужной двери. Оттуда слышались голоса. Что-то бурно обсуждалось, но тихо и… вдруг стали слышны странные шорохи…. вздох то его, то её…

«Что же это?…», — несмело коснулась Мария двери и очень осторожно приоткрыла её. Увидев, как рьяно Бьорн обнажает извивающуюся от наслаждения его поцелуями и объятиями спутницу, Мария застыла в шоке: «Они вместе!.. Они. Они. Любовники…»

Закрыть

Быстро и тихо, как могла, Мария отпрянула от двери, попятилась прочь и скорее скрылась у себя.

— Господи, помоги, — вытаращив глаза в сторону открытого окна, прошептала Мария.

Что-то внутри обрывалось, сдавливало и было больно от страха. Мечта не та. Мечта сломалась. Нет… Как ошиблась?! Или нет?… Мария металась по комнате, смотрела то за окно, то на дверь. Никого. Абсолютная тишина, но мысли и то, что видела, — не давали покоя. Мария хотела бежать, но куда и как?

Она снова выглянула в окно… У ворот кто-то бродил, горел факел. Ворота вновь на замке, а мост поднят. Всё беспросветно и безвыходно. Отчаяние накрывало и казалось, покоя не будет больше никогда, и из этого замка никто не выпустит так просто.

— Врангель, — вдруг раздался голос ворона, и Мария заметила, что тот сидит вновь на шкафу.

— Ты?!.. Что? — отрывисто дышала она, медленно приблизившись.

Только ворон молчал и не двигался. Опустив взгляд и слабея, Мария отошла к постели и села на краю:

— Что делать мне?… Всё оказалось обманом… Говорящий ворон, но не сказочный. С ним не поговоришь так, как хотелось бы… Ведь ты не ответишь мне то, в чём нуждаюсь, — подняла она взгляд к ворону.

Он продолжал сидеть на шкафу и молчать. Вдруг Марию осенило. Она вскочила. Оглянувшись на окно, потом снова на шкаф, она прошептала:

— Напротив друг друга! Окно открыто и ты, ворон, всё видишь! Там, — она подбежала к окну и стала вглядываться в сад. — Где он?… Врангель… Виллиам… Где?

Закрыть

Ворон подлетел и сел на подоконник. Он молчал и смотрел вперёд. Мария посмотрела туда и стала искать силуэт Виллиама. Он должен был быть где-то здесь, и… Он оказался всё ещё на территории замка. Он стоял у озера, будто чего ждал, а его плащ развевал ветер.

— Как бы спастись? — выдохнула взволнованная Мария. — Мы не успели договорить…

Глава 31 (ворон…. фортепиано…. мост…)

Закрыть

Мария не успела ничего больше сказать. Виллиам взмахнул плащом, и это послужило немедленным знаком для ворона, поскольку тот сразу будто ожил и стал тоже волноваться:

— Сад. Сад. Сад, — повторял он отрывисто и бегал по подоконнику.

Он кивал в сторону Марии, словно подгонял к действиям, а она развела руками, но пятилась:

— Как же так? Опять?

— Иди, — выдал ворон вновь и клювом схватил за подол.

— Иду, — сразу согласилась Мария, хоть и была растеряна и не знала, чего ждать ещё. — Только бы старуха не убила… Она, может, ещё не спит.

Однако ворон продолжал тянуть к выходу. Снова темно. Снова тишина. Снова Мария кралась по замку. Когда выбежала в сад и остановилась на том самом месте, где недавно потеряла из вида Виллиама, а старуха бежала с топором, Мария оглянулась. Всё казалось спокойным.

Закрыть

Ворон вновь схватил клювом за подол и тянул в одну сторону: за замок, откуда старуха и выбегала. Там находилась её пристройка-дом. Марии становилось всё страшнее. Она широко открыла глаза от ужаса, что увидит эту ведьму опять, но подчинялась ворону. Почему слушается птицу, почему ему верит, хотя страх пытается отговорить и заставить убежать назад в комнату, чтобы запереться там, — Мария не знала.

Завернув послушно за замок и остановившись у стены, она уставилась на дом ведьмы. Окна тёмные. Никого вокруг. Будто и не обитает здесь никто. Ворон же снова дёрнул за подол, и Мария послушно стала красться вдоль стены дальше. Проходя мимо домика ведьмы, она ускорила шаг и скорее вбежала в тёмный сад, где было ещё темнее, чем вокруг.

— Господи, где я? — выдохнула с тревогой Мария, но ворон всё тянул дальше. — Ты знаешь дорогу, — кивала она и следовала за ним.

На ощупь, подняв руки над лицом, чтобы какие ветки не задели и не поранили, она шла дальше, пока не уткнулась животом во что-то огромное. Руки так и пали на деревянную крышку, и Мария поняла:

— Фортепиано, — дышала она тяжело. — Почему?

Но на её вопрос ответом послужил показавшийся напротив где-то внизу, ближе к траве, свет. Это был свет фонаря, но он попадал в сад не полностью. Вглядываясь, Мария видела, что за фортепиано, шагов через десять высокая ограда, а внизу довольно большая дыра, откуда и струился свет показавшегося фонаря.

— Сюда, — тихо позвал со стороны света мужской голос.

— Виллиам, — радостно задышала Мария и ринулась к свету.

— Лезьте сюда, — звал он и наклонился с той стороны ограды к дыре. — Скорее.

— Да, да, — спешила Мария пролезть к нему. — Но там же ров?

Дыра была как раз такого размера, что Мария могла легко пролезть. Только успела выпрямиться перед Виллиамом, поддерживающего за руку, послышался крик старухи из сада:

— Куда?! Ловите её!

С тревогой взглянув в глаза Виллиама, а потом на ров, который был почти под ногами, Мария застыла от испуга. Они стояли на самом краю обрыва! Виллиам дёрнул за руку двигаться дальше, и оба прошли по краю к показавшемуся прикреплённому на стене мосту.

— Ветхий мост, но ещё живой, — скорее говорил Виллиам. — Не все о нём помнят, а он нам поможет перебраться на другую сторону.

— Он не сгнил? — сомневалась Мария, но выбора не было.

Виллиам держал в свободной руке фонарь, который помогал освещать путь, другой — руку Марии. Она чувствовала прилив и сил, и радости, что весь кошмар вот-вот закончится. Никакие истошные крики старухи позади не останавливали. Лишь бы теперь не сорваться в пропасть.

Виллиам же отпустил её руку и кивнул в поддержку:

— Не смотрите вниз.

Он отдал ей фонарь, а сам стал крутить за рычаг в стене. Узкий, ветхий мост со скрипом стал опускаться, создавая переход на другую сторону через ров. Как только он коснулся земли, Виллиам снова взял Марию за руку и поспешным шагом, пока кто их не настиг, поспешил пройти по мосту.

Мария же зажмурилась, чтобы не сделать неверный шаг от страха, и только когда почувствовала под ногами землю, открыла глаза.

— Всё, — запыхавшись, Виллиам остановился и отпустил руку Марии.

Они стояли уже в лесу у привязанного к дереву коня, и прилетевший со стороны замка ворон тут же сел Виллиаму на плечо.

— Всё хорошо, Аико, — улыбнулся ему Виллиам.

— Аико? — приятно удивилась Мария имени ворона. — Как красиво.

— Благодарю, и он имя заслуживает, — улыбнулся в ответ Виллиам. — Означает клинок.

— Очень подходит, — согласилась Мария и оглянулась на пугающие огни у замка. — Что же это всё…?

— Я потом объясню, — кивал Виллиам и, отдав ей фонарь в руки, стал отвязывать коня. — Сначала уедем.

Мария кивала. Она наблюдала за каждым его движением, и сама не замечала, что уже просто любуется им и восхищается. Он отважен, добр, заботлив и безумно красив не только внешне. Он ждал встречи с ней и помогает ей. Он знает многое и не позволит случиться беде. Это всё успокоило Марию в одно мгновение, и она стала ласково улыбаться.

Приглашая сесть верхом, Виллиам протянул руку к ней, и Мария одарила улыбкой. Она следила, как он стал смотреть на царапину на её пальце, который недавно перевязывал от полученной раны. Взгляд медленно возвращался к глазам Марии… Дыхание обоих на миг застыло, и Виллиам нежно спросил:

Закрыть

— Уже лучше?

— Да, — улыбнулась она вновь и тут же стала мотать головой, веря, что он поможет. — Я не хочу возвращаться в замок никогда.

— Я понимаю, — кивнул Виллиам и снова пригласил сесть на коня верхом. — Помогу вернуться домой…

Скоро путь их продолжился. Мария сидела перед Виллиамом вместе на одном коне, держа в руке фонарь. Они быстро уезжали через лес к уходящей в деревню дороге, а в душах обоих расцветала вера в то, что теперь беды позади…

Глава 32 (пещера…. картина…. нежность…)

Закрыть

Виллиам остановил коня у пещеры за водопадом Теннфорсен и тут же спрыгнул прямо у входа. Родное место для Марии, знакомое. Здесь хорошо и есть быстрый путь домой.

Виллиам принял от Марии фонарь и поставил его у ног. Он помог ей спуститься с коня, придерживая за талию, и когда взгляды их встретились вновь так близко, рук не убирал… Оба смотрели в глаза друг друга, ощущали трепет в душе и нежность. Делать лишних движений не хотелось, чтобы не прервать этот момент, но выдавший краткий звук ворон, севший у их ног, заставил вернуться в реальность.

Взяв Марию за руку, Виллиам поднял фонарь и направился к пещере:

Закрыть

— Теперь, когда мы с вами знаем, что здесь никого, будет легко вернуться домой. А там попросите родных закрыть выход сюда. Я не осмеливаюсь возвращаться в замок, раз они направились в ту сторону.

— Да, я попрошу, — кивала Мария и, вспоминая, как некие всадники, только что выехавшие отсюда, удалялись в сторону её замка, взволнованно сказала. — Страшно, кто это? Это были люди вашего брата или ещё кто?

— Может и ваши родные ищут, но я рисковать не могу. Я должен разобраться с делами в замке, а вам следует быть дома, — тихо отвечал Виллиам.

Они скорее скрылись в пещере, и Мария тут же повела за собой через потайную дверь. Виллиам с удивлением смотрел на помещение, похожее на небольшой зал, где было пусто. Только на стене висела одна картина с изображением берёзовой рощи.

Закрыть

— Откуда, чья она — не знаю, но бабушке нравилась, — улыбнулась Мария, заметив внимание Виллиама к картине.

— Надо же, — усмехнулся с приятным удивлением он. — Мой особняк, а раньше он был летним домом моей матушки, тоже среди берёз. Будто какой знак судьбы, но… там такая же роща. Как так? Одна картина.

— А я больше не верю в знаки судьбы, — робко призналась Мария, но тут же улыбнулась. — Хотя мне бабушка говорила, надо улыбаться, и неприятности отступят. В такое верю, но в последние дни…

— И не надо даже думать о них, — не дождался Виллиам продолжения, видя, как Мария опечалилась, а страх стал к ней возвращаться. — Вы вернётесь теперь домой. Всё будет хорошо. Я даже посоветую вернуться в Стокгольм. Не знаю, успел ли Бьорн забрать какие ваши вещи и кукол.

— Неважно, — перебила с волнением Мария, не скрывая радости, что вернётся домой. — Всё наживное. Кукол жалко, конечно… Они со мной с детства и очень дороги. Одна только пропала, так и не нашли. Будто кто украл.

— Я сделаю всё, чтобы их вам вернули, — улыбнулся тепло Виллиам, и Мария хотела ему верить.

Она смотрела в его глаза, в этот ласковый свет из его открытой души, и была уверена: этот человек не предаст, он верен слову. Стало вновь спокойнее…

— Я уверена, вашему брату мои куклы не нужны. Он их охотно вернёт, — улыбалась она.

— Вряд ли он будет с ними играть, — согласился Виллиам, засмеявшись вместе с ней, но не желая развивать тему про кукол дальше, достаточно подозревая уже о планах брата.

И вдруг осознание того, что пора расставаться, заставляло обоих становиться серьёзнее. Они смотрели друг на друга с подступившей печалью, и Виллиам осторожно прикоснулся к её руке, взяв ту в тепло ладоней.

Мария следила за его ласково скользящим по её пальчикам взглядом. Такого наслаждения она не испытывала никогда. И то, о чём напевала душа, упавшая, но теперь воскресшая, погружало в негу исполняющейся мечты. Глядя на Виллиама, Мария хотела дать ему то же наслаждение, но не смела… Пока не смела… Она позволяла ему прикасаться, она таяла от чувств его и к нему и… осознавала: расставаться с ним невыносимо, но чувства… Только бы не обман вновь…

— Я следил за вами… За ним… Он пытался вас тогда поцеловать здесь, но я уже знал, что вам нельзя связываться с Бьорном. Только вы бы не стали слушать меня.

— И вы напустили ворона, — понимала она, помня тот день.

— Да, — вздохнул он и хотел отступить, как Мария взволнованно прикоснулась к его плечу:

— Простите меня.

— За что? — взглянул настороженно Виллиам.

Мария сделала шаг ближе. Её взгляд дрожал, бегал, но возвращался к нему. В поисках нужных слов она только больше боялась оттолкнуть его. Почему он так нужен и дорог? Почему хочется ему раскрыться и не отпускать? Почему хочется как-то удержать и… не лишиться прикосновений? Именно этих прикосновений к ней: трепетных, нежных, несказанно желанных…

— Я так мечтала, но не о том… Я надеялась, что ваш брат, но… это не он… Но он всё равно потом поцеловал…

— Я знаю, — прошептал Виллиам и сглотнул от тех же чувств, что и у неё.

Он сделал шаг к Марии, оба смотрели с печалью в глазах, и губы Марии выпустили шёпотом:

— Он украл… Я дура…

— Молчите, — томно прикрыв глаза, Виллиам прошептал в ответ, а губы их осторожно нашли друг друга.

Закрыть

Мягкие, тёплые поцелуи… Одно дыхание на двоих. Один ритм сердец в одной мелодии, в одном звучании душ. Первый их поцелуй, и… нет, не хочется, чтобы в последний раз, но какая судьба — лишь время властвует. Ещё чуть-чуть… Они продолжали трепетно ласкать губами губы. Руки бережно обвили друг друга, прижимая тела с желанием остаться вместе навсегда вопреки всему и всем…

Глава 33 (выстрел…. ворон…. в замок…)

Закрыть

Выстрел. Крик. Это был крик ворона. До боли знакомый звук его глубокого голоса… Резко оторвавшись от поцелуя, Мария и Виллиам с ужасом уставились в глаза друг друга, понимая о произошедшей беде, но не желая в это верить. Виллиам отступал к выходу из пещеры и мотал головой.

Закрыть

Он сорвался с места и уже выбежал наружу, как резко остановился перед наставленными на него штыками. Мария подбежала с накрывшей паникой и вскрикнула, увидев нескольких угрожающих молодых мужчин:

— Нет!

— Убегайте! — воскликнул в её сторону Виллиам и рукой указал вглубь пещеры, но Мария не собиралась оставлять его вот так:

— Нет!

— На выход, — поторапливал один из неприятелей.

Виллиам послушно вышел к ним и сразу был схвачен под руки.

— Куда?! — шла следом Мария, но её только оттолкнули в сторону.

Не устояв на месте, она упала на траву, а подняться не смогла. Боль от щиколотки прокатилась по всему телу. Двинуться было невозможно, боль лишь росла. Глядя вслед Виллиаму, которого под стражей уводили прочь куда-то за водопад, Мария стонала от боли и безысходности.

— Госпожа, — примчалась из-за водопада взволнованная Ида.

Она немедленно бросилась на помощь Марии и помогла подняться:

— Ногу подвернули?!.. Вот негодяи!

— Кто это? Куда увели Виллиама? — спрашивала сквозь слёзы обиды Мария. — Ты откуда здесь? Что происходит?!

— Ведьма подняла переполох в замке, потому что вы бежали, — медленно ступая и поддерживая Марию, отвечала Ида. — Меня тут же привезли сюда, по вашим следам. Я ничего больше не знаю.

— Странно всё, а Виллиам? Куда его? — переживала Мария и спешила через боль в щиколотке, как могла, чтобы завернуть за водопад. — Куда его увели?! Кто эти люди?

— Не знаю, — пискнула с сожалением Ида и молчала.

Закрыть

Только они завернули за угол, остановились. Обе уставились на быстро уезжающую карету и двух всадников за нею. Было ясно: Виллиама увезли. В этот момент Мария услышала из травы рядом знакомый птичий голос:

— Врангель…

— Ворон, — увидела она его, лежащего в траве с расправленным, окровавленным крылом, и спешила туда, а Ида помогала, изо всех сил поддерживая. — Ида… Скорее…

Мария не знала, как прикоснуться к ворону. Он слабо смотрел в ответ, еле моргал и не двигался.

— Он умирает, — с сожалением сказала Ида. — Его подстрелили, когда мы сюда приехали.

— Кто?! — ошарашенно взглянула Мария, но тут же вернулась к ворону и погладила его по вздымающемуся от тяжёлого дыхания боку.

— Я не видела кто, они все с оружием, — растерянно ответила следившая за её действиями Ида, но продолжала поддерживать под руку.

Закрыть

Мария оторвала от своего подола лоскут и, укрыв им ворона, сложила крылья к его тельцу, как бы ощущение, что причиняет боль, трогая раненое крыло, ни сжимало душу. Было страшно, больно за ворона, но оставлять здесь — его верная погибель.

— Зачем вам птица?! — не понимала Ида. — Жалко его, конечно, но он не выживет.

— Я постараюсь. Я не могу позволить ему умереть. Не так. Он мне нужен, — перечисляла взволнованная Мария.

Она нежно прижала ворона к груди, и Ида, поддерживая её под руку, кивнула в сторону дороги и на приближающуюся пару охранников:

— Там ждёт карета. Нас отвезут назад в замок.

— Да, — задумчиво ответила Мария и смотрела на ворона. — В замок…

Закрыть

Он же молчал. Взгляд был спокойным, дыхание тяжёлым, но ворон держался. Мария не сводила с него глаз, опасаясь, что случится непоправимое, а она не успеет помочь. Ей уже было всё равно: что села в карету, что её увозят обратно в замок, кто увозит и что ждёт. Лишь бы ворона спасти, а там узнать и про Виллиама.

Когда уже прошла с Идой по спящим коридорам замка к своей спальне, Мария положила ворона на кушетку. Он так и не шевелился, только моргал. Казалось, спокоен и боль будто не ощущает, но Мария села на пол перед ним и убрала лоскут с его тела. Крыло было всё в крови, но уже засохшей…

— Как думаешь, он выживет? — спросила она в надежде у Иды, но та, наблюдающая рядом, пожала плечами:

— Вы можете попросить доктора взглянуть на птицу, но я не думаю, что ворон сможет летать. Зачем он вам?! Они опасные! Вон, какой огромный. А клюв…

— До завтра, Ида, — улыбнулась тепло Мария. — Ступай, я сама дальше.

Ида вновь пожала плечами и ушла…

Глава 34 (куклы…. засов…)

Закрыть

Тиканье часов в полутёмной спальне. Мягкий свет свечей у кровати. Лёгкий ветерок от открытого окна и шелест деревьев сада. Всё дополняло покой, пока Мария сидела у кушетки и смотрела на мирно лежащего там ворона. Его крылья были аккуратно сложены по бокам и перевязаны вокруг тела белоснежной повязкой. Еле заметная красная точка от чуть просочившийся через повязку крови только и была видна.

— Надеюсь, поможет… Я помню, матушка так ухаживала за голубем однажды, — тихо рассказывала Мария ворону. — Она нашла его у дороги. Кто-то или сбил тогда, или животное какое напало. Но крыло было повреждено. Мама сказала, что крыло должно прямо к телу лежать… Надеюсь, я правильно всё вспомнила, и ты быстро поправишься, полетишь к Виллиаму. Ты ведь его ворон. Ты нужен ему.

Выдержав паузу, Мария с глубоким переживанием и подступившими слезами на глазах вздохнула.

— Где он? Как? Куда и кто его увёз?… Я здесь как взаперти. Видеть Бьорна не желаю…

Она вздрогнула от раздавшегося сильного стука в дверь и с испугом оглянулась. К счастью, дверь она заперла сразу на ключ, как только Ида ушла. Но всё равно было страшно, что сюда кто-то сможет ворваться.

— Милая? — вопросил за дверью Бьорн. — Всё ли хорошо? Открой дверь! Я слышал, ты говорила с кем-то!

— Я ложусь спать, — выдала растерянно Мария, но тут же взглянула на себя, ещё одетую.

Закрыть

Как потом смотреть в глаза, что соврала? Но нет, он же тоже лжец и… предатель. Говорил о любви, а сам… С кем он был? Что за любовница? Зачем я здесь? Вопросы наваливались кубарем, а Бьорн снова стучал громогласно в дверь:

— Открой, Мария, умоляю! Я привёз твою одежду и кукол! Только случилось несчастье.

— Несчастье, — эхом повторила она, прижав руки к груди, где сердце до боли загремело от страха за жизнь Виллиама. — Только не он…

Мария ринулась к двери и немедленно её открыла, испуганно уставившись на Бьорна:

— Какое несчастье? Что случилось? Только не смерть!

— Что ты, — удивился Бьорн и протянул руку. — Идём вниз.

— Что там?

— Я не могу сказать. Ты должна увидеть всё сама, — видно опасался чего-то Бьорн, но не мог признаться.

Мария руки не подала, но послушно покинула комнату, мельком оглянувшись ещё раз на ворона. Тот лежал спокойно. Бьорн, как видно, его даже не заметил, что Марию успокоило, и она закрыла за собой дверь.

С тревогой и молчаливо продолжался путь по коридору, потом вниз и к гостиной. Там Бьорн пригласил рукой пройти к камину, а Мария сразу увидела лежащие на журнальном столике детали кукол… Её двух кукол! Одной большой, как пятилетний ребёнок, другой — поменьше… Мария в шоке смотрела на них и узнавала всё: платья, головы, руки и ноги, которые все были сняты с тела и лежали вразброс…

— Что это?!.. Почему?! — еле слышно вымолвила она.

— Я не знаю, — с сочувствием ответил Бьорн. — Такими мы их нашли в замке, но я забрал. Я не знал как сказать… Расстраивать тебя боялся, но вот…

Закрыть

Мария схватила детали своих кукол и повернулась, решительно заявив:

— Я возвращаюсь домой!

— Мари, — хотел что-то с жалостью сказать Бьорн, но она не дала:

— Нет, я видела вас с другой! Я всё знаю! Нет любви, вы лгали!

Мария убежала, прижимая детали кукол к груди. Она спешила, словно боялась, что её настигнут, заставят остановиться и возврата не будет. Только зашла в свою комнату, сразу заперлась на ключ и подбежала к лежащему на кушетке ворону:

— Ты жив, — плакала она, опустившись перед ним на пол, и показала на детали кукол. — Всё так плохо! Всё ужасно! Ты должен выжить и улететь к хозяину, слышишь? Хотя бы ты выберешься отсюда!

Мария рыдала. Смахивая упрямые слёзы, она здесь же на полу принялась прикреплять к туловищам кукол руки, ноги, головы. Не прошло и нескольких минут, как через свой плач Мария услышала нечто странное. Она застыла и прислушалась… За дверью раздался звук…

— Засов, — догадалась она.

Медленно поднявшись и прикоснувшись к ключу в замочной скважине, Мария тихо отперла дверь, но… открыть не смогла…

— Выпустите! Бьорн! — стала стучать она кулаками в дверь и кричать.

— Я не могу тебя выпустить, прости… Ты должна остаться, — спокойно прозвучал за дверью голос Бьорна, после чего наступила тишина…

Глава 35 (крюк…. ведро…. нужны камни…)

Закрыть

«Заперта… На засов…» — просыпаясь, Мария сразу вспоминала произошедшее. Оно картинками всплывало и навевало тревогу. Мария вспомнила, что её заперли, а потом как и сама дверь закрыла на ключ, чтобы никто не смог войти, если засов будет снят.

«Что им надо?… Почему сломали кукол? — сев на постели, Мария ощупала себя, всё ещё одетую со вчерашнего дня, и окинула комнату взволнованным взглядом, но всё казалось спокойно. Никого не было здесь, лишь ворон перевязанный и спокойно сидевший на кушетке, а дверь по-прежнему закрыта.

«Ворон жив… Всё хорошо… Но куклы? Куклы не могли быть сломанными в замке, в родном месте», — верила она. — «Брат бы этого не сделал… Но подождите, ведь до этого пропала однажды тоже кукла. Одна… Есть ли связь?»

Она взглянула на подушку рядом и нежно улыбнулась лежащим там двум своим куклам, которые собрала и аккуратно положила здесь перед тем, как легла спать. Внезапно раздавшийся тонкий звук со стороны открытого окна заставил её отвлечься от всех мыслей. Резко взглянув туда, Мария насторожилась.

Закрыть

На подоконнике виделся металлический крюк. Кто-то закинул его сюда, чтобы прицепить. Не зная, чего ожидать: худа или помощи — Мария медленно поднялась. Она настороженно уставилась на крюк, но царила абсолютная тишина. Только когда подошла ближе, увидела прикреплённую к крюку верёвку.

— Тяни давай! — воскликнул из сада голос старухи.

Выглянув наружу, Мария увидела висевшее перед старухой на верёвке ведро.

— Тяни же! — грозно повторила вновь старуха. — Никто дверь тебе пока не откроет, чтоб не сбежала вдруг! Придётся так!

Понимая, что в ведре есть что-то, Мария без слов послушно поднимала верёвку. Поставив ведро на подоконник, она увидела в нём флягу, кусок булки и несколько яблок.

— Не умрёшь с голоду. Подумаешь, — послышался голос старухи из сада.

— О чём думать?! Выпустите меня! — выглянула Мария опять в окно, но старуха поковыляла прочь, за угол замка, к своему жилищу.

Тяжело вздохнув, Мария достала содержимое ведра и переложила всё на столик у кушетки. Она села рядом с вороном и взяла флягу:

— Как думаешь, отравят? — спросила она птицу, но ворон сидел спокойно и молчал.

Понюхав, что во фляге, Мария пожала плечами и убрала её обратно:

— Кажется, вода… А ты хочешь есть больше меня, — взглянула она вновь на ворона и стала крошить булку на мелкие кусочки.

Ворон охотно принимал с её рук и булку, потом и кусочки яблока, которые отрывал клювом сам. Мария с умилением наблюдала за ним и уже верила, что он скоро оправится, что рана уже не смертельна, и всё будет хорошо. Расслабившись, Мария скоро задремала.

Куда силы девались, как проспала столько, но открыла глаза Мария уже вечером, когда за окном виднелся закат…

— Вечер уже? — удивилась она и взглянула на сидевшего рядом ворона.

Тот сделал несколько движений, но перевязка мешала двигаться свободнее.

Закрыть

— Развязать? Снять повязку? — погладила Мария его осторожно по головке, и ворон открыл клюв, выдав глубокий ответ:

— Да.

Она скорее стала развязывать бинт, осторожно приподнимая ворона. Он стал расправлять крылья, шевелить ими, и Мария с тревогой заметила:

— Тебе больно.

Ворон стал потягиваться, словно всё тело затекло и надо двигаться, иначе станет хуже. Мария смотрела на него, вся сжавшись. Будто сама испытывала ту боль и неудобство. Только крик снаружи за окном, крик той самой старухи-ведьмы заставил обоих застыть:

— Ведро поднимай! Еда!

— Выпустите меня! — тут же выглянула Мария за окно, но старуха уже ушла.

Глубоко вздохнув и вновь наполняясь отчаянием, Мария подняла за верёвку ведро и достала оттуда кусок булки и виноград.

— Что ж…. будет нам с тобой опять еда, — села она рядом с вороном, а тот вновь стал потягиваться, осторожно расправляя крылья.

— Мари? — вместе со стуком в дверь раздался голос Бьорна.

Мария уставилась на закрытую дверь и молчала. Что ответить и надо ли?… Что он хочет? Почему от него стало страшно? Как выбраться отсюда? Вопросы мучили, а Бьорн снял засов с двери и дёрнул за ручку:

— Открой, Мари? Я знаю, ты там. Знаю, напугана… Тебе нечего бояться! Мне просто нужны камни! Только камни!

— Какие камни? — прошептала себе Мария и задумалась…

Глава 36 (Мария догадалась…. а ворона нет…)

Закрыть

— Мне нужны камни, Мария, — повторил из-за двери Бьорн.

— Какие камни? — поспешила Мария встать ближе.

— Которые были в кукле.

— Что?! — поразилась она, прекрасно поняв теперь, о чём он, что повергло в шок.

— Вспомни. Ты наверняка знала о том, — продолжал добиваться своего Бьорн. — Открой дверь.

— Знала, — застыла Мария с чувством небывалого страха:

«Откуда он знает про камни?» — спрашивала она в себе и понимала. — «Неужели ту куклу украли из-за камней?! Их искали все эти годы… А они были у меня!»

Воспоминания быстро нахлынули. С подаренными ей на пятилетие куклами Мария долго не расставалась. Только однажды она случайно упала, кружась по гостиной с куклой, похожей на Лидию (жену брата). Голова куклы отлетела в сторону, а внутри… Машенька увидела что-то необычное. Она решила никому не рассказывать об этом. Подивилась чуду и решила: это нечто волшебное и обязательно принесёт сказку в жизнь. Оставалось лишь беречь куклу и ждать… Она тогда оглянулась: никого. Никто ничего не видел и не знал. Она надела кукле голову обратно, обняла и убежала с нею к себе в комнату, но…

Теперь Мария понимала больше. Те камни, которые в кукле были спрятаны, нужны были здесь, Бьорну. Но почему?… И здесь глаза Марии от прозрения раскрылись шире: «Он же Врангель! Мой брат в то время как раз разоблачил Врангеля вместе с Лидией! Это месть?… А как камни попали в куклу и почему ко мне?!»

— Подумай, завтра поговорим, — раздался из-за двери голос Бьорна, и Мария услышала и женский голос, обращённый к нему:

— Идём, дорогой, пора действовать.

Закрыть

«Его любовница… Что они задумали? Зачем им камни? Но откуда камни тогда были в кукле?… Эта кукла… Она очень похожа на Лидию, жену моего брата. Он купил тогда куклу — где? У кого? Там были спрятаны камни… Чьи?» — Мария хотела разгадать эту тайну, но только брат мог помочь. Оставалось как-то выбраться из замка и скорее вернуться домой.

Выглянув за окно, куда на двор так и свисала верёвка, Мария подумала, может, осмелиться спуститься по верёвке? А потом? Мост поднят. Ворота закрыты. Там за рвом какие-то огни, факелы, там кто-то есть на другом берегу… Использовать старый мост, как Виллиам? Быстрее словят… Кто-то прошёл под окнами. Это охрана. Это двое мужчин. Откуда они и кто?

Мария поспешила вернуться к ворону и села на корточки перед ним:

— Что делать? Как отсюда бежать?

Ворон же издал тяжёлый грудной звук и выдох. Он пошевелил раненым крылом, но снова замер.

— Тебе плохо?… Ты устал… Надо спать, — осторожно погладила она его по голове. — Может, перевязать?… Хотя кровь засохла. Крыло будто не пробито. Это хорошо.

Ворон пискнул и стал сонно моргать. Скоро он закрыл глаза и было ясно: спит… Недолго посмотрев на него, Мария отошла к постели и легла туда. Долго ещё смотрела она на ворона и на окно над ним, которое оставалось открытым, словно давало надежду на спасение. Душа сжималась. Хотелось домой всё сильнее, и слёзы начинали душить…

Не плакать. Нет, не стоит слёз.

Сама ведь виновата…

Сама придумала мир грёз.

Теперь пришла расплата.

И ворон стонет. Боль от ран.

Жизнь милой быть устала.

Моя вина — сей ураган.

Начать бы всё сначала…

Прости мне, ворон, ранен ты,

И в том я виновата.

Не искупить мне всей вины.

Лети, и без возврата!

Расправь же крылья, улетай,

Прости, забудь навеки.

И другу же ты передай,

Нет, не было меня на свете…

Исчезнуть бы с лица земли,

Как будто не жила я;

Забытой стать, в туман уйти…

Всем только лучше… Я пропала…

Закрыть

Вздрогнув ото сна, который всё же взял верх после тихих рыданий, Мария с тревогой уставилась на кушетку и на открытое над нею окно. Ворона не было… Оглядевшись вокруг, Мария не находила его нигде и тут же вскочила с постели.

За окном же в этот момент среди начинающегося дождя пролетела стая воронья с протяжными криками, и… прогремел гром приближающейся грозы…

— Он улетел.

Оглянувшись на дверь, Мария прильнула к ней и проверила:

— Заперта. Здесь не было никого, — понимала она, а страх, что осталась совсем одна и надежда на спасение умирала, холодил и ужасал…

Глава 37 (гроза…. белый знак…. Астарот…)

Закрыть

Мария взглянула на шкаф. Его дверца почему-то была открыта. Она вспомнила, как ворон открывал эту дверцу, чтобы показать одежду, и подошла. Там висело ещё несколько чёрных нарядов.

— Не моя, — усмехнулась Мария. — Обманул, что привёз? Вернул поломанных кукол и солгал… Искал камни. Сам кукол разобрал?!

Взглянув на себя, на то платье, в котором была, она опять усмехнулась:

— Да, надо переодеться в чистое.

Сменив скорее наряд, а использованный оставив небрежно лежать на стуле рядом, Мария встала перед зеркалом. Она выглядела мрачной. Дождь за окном шумел и добавлял мрачности, но сдаваться Мария не собиралась:

— Я должна быть сильной, пугающей, как туча, а не позволяющей себя уничтожать, — шептала она, глядя исподлобья на своё отражение. — Камни им надо?… Посмотрим.

— Открывай! — послышался за дверью голос старухи-ведьмы.

Мария тут же с испугом оглянулась туда и схватила со столика рядом ножичек для писем. Спрятав его в кармане юбки, она сглотнула и медленно подошла к выходу. Тем временем слышно было, что засов сняли и вновь постучали в дверь.

«Страх победить смогу, должна», — оглянулась Мария на зеркало, на своё отражение, а потом взгляд вновь обратился к раскрытому окну.

Там, под каплями усиливающегося дождя вороны так и кружили, но крики издавали всё реже. Ветер поднимался, и казалось, всем этим управлял откуда-то некий злой маг…

«Это кошмарный сон», — промелькнуло в Марии, и она отворила дверь. Старуха тут же с ухмылкой окинула её взглядом и кивнула следовать за нею. В этот момент с улицы раздался грозовой гром и мелькнула молния.

«Это конец моей жизни?» — следовала Мария за старухой. Молния часто мигала, гром доносился до слуха, пока не скрылись за дверью, ведущей в подвал. Там, пройдя по узкому коридору, старуха открыла одну из весомых дверей и пропустила Марию пройти в хорошо освещённый зал.

Множество факелов горело на стенах и свечей в высоких канделябрах вокруг, а посередине зала был белой краской нарисован неведомый знак. Мария не понимала, куда пришла и почему. Она не успела подумать что, как из других трёх имеющихся здесь дверей, расположенных по кругу зала, вышли люди в чёрных мантиях, в капюшонах, скрывающих лица, и с горевшей свечою в руках.

Следом за одним из них через среднюю дверь в зал вошёл и Бьорн со своей спутницей. Это была та самая молодая женщина, с которой он состоит в любовной связи и которая пыталась задушить подушкой Виллиама. Высокая брюнетка, с красивыми, подведёнными чёрным цветом глазами, стройной фигурой, обтянутой в чёрный с кружевами наряд… Похожее платье, что приходится Марии носить в этом замке.

Закрыть

Мария с тревогой и шоком смотрела на неё и Бьорна, гордо приближающихся, а тело будто онемело. Она не могла сделать ни шага назад, хотя больше всего хотела сорваться с места и убежать.

— Ты отправишься к Астароту! — заявила свысока эта женщина.

Мария не понимала, о чём она, и с удивлением взглянула на Бьорна. Тот лишь пожал плечами и робко усмехнулся:

— Это великий демон.

— Да, — поддержала его спутница рядом, прижавшись в объятия. — Ах, милый, — погладила она его кокетливо по груди, а игривый взгляд с намёком, что он принадлежит ей и другим не стоит даже мечтать, обратила к Марии. — Астарот велик! Он приводит к сокровищам, делает людей невидимыми, даёт ответы на любые вопросы. И главное…. он наделит магическими силами, какие нам нужны! Только чтобы он принял в свой круг, следует его задобрить. Он требует графский венец, украшенный драгоценными камнями, и невесту.

— Только камни не простые, а те, — кивнул Марии Бьорн, и она стала догадываться. — Да, они однажды исчезли, а когда нашли, оказалось, что они у тебя, в одной из кукол. Скажешь, где камни, лучше будет.

— Вы сумасшедшие?! — всё, что смогла вымолвить шокированная Мария, а двери, у которых остались стоять странные люди в мантиях, вновь открылись.

В зал стали входить ещё так же одетые люди в чёрных плащах со свечами в руках. Они встали в круг…. Таинственные, безликие… Любовница Бьорна тем временем сняла со стены факел и подошла близко к Марии.

— Повредим милое личико, — смеясь пугала она огнём в лицо. — Не помрёшь, но уродством накажем и бедствовать будешь. Не примут тебя родные, не узнают. Скитаться будешь век.

— Неправда, я смогу доказать, что я есть я, — нашлись откуда-то нужные слова, и Мария выпрямилась, показывая откуда-то явившуюся в ней смелость.

— Я не была бы так уверена, — глубоким голосом выдала любовница Бьорна и приказала людям в мантиях. — Увести её в камеру!.. Посидит и подумает… Не кормить её больше!!!

Глава 38 (ворон…. заточение…. Виллиам)

Закрыть

«Кто она? Она здесь хозяйка? Почему Бьорн не сказал ни слова?! Где Ида?» — в панике обхватив колени, Мария сидела в углу маленькой камеры. Сырой воздух холодил. Маленькое решётчатое окно под потолком не давало надежды, что можно будет отсюда как-то выбраться. Никто не знает, где она, и что происходит. Никому весточку не послать.

Уже погрузившись в мрачные мысли и отчаяние, Мария потеряла счёт времени. Стало темно… Потом светлее… Чувствовалось, что день пришёл, а усталость брала верх. Мария дремала, а очнувшись не услышала, как в окно через решётку пролез в камеру ворон.

Только когда он сел перед нею и положил у ног яблоко, Мария будто очнулась. Она с удивлением смотрела на него, на фрукт, а потом на окно…

— Ты прилетел сюда?… Ты нашёл меня?! Как?!

А ворон так прилетал в течение дня несколько раз, принося ей то виноград, то яблоко, а то и кусок пирога.

— Ты кормишь меня, милый, — когда поела вкусного, даже ещё тёплого недавно испечённого пирога, улыбнулась Мария. — Черничный… Как же вкусно!

Она снова подняла взгляд на окно и с вернувшейся тоской вопросила:

— Где же Виллиам?

— Рядом. Рядом. Рядом, — повторял ворон.

— Значит, живой! — обрадовалась Мария, прижав руки к груди. — Спасибо!

Просидев ещё вот так, в тишине, но с радостным ощущением, что хотя бы Виллиам жив и где-то рядом, Мария улыбалась. Она не ощущала себя теперь совсем одинокой: ворон сидел тут же, как верный друг. Его умение передать хоть немного нужной информации дарило веру в лучшее. Но чем дольше Мария вот так сидела, снова глядя то на закрытую дверь, то на решётчатое окно, тоска и страх возвращались.

Закрыть

Когда стало вновь темнеть, Мария вздрогнула оттого, что ворон стал вдруг кряхтеть. Он слабо что-то произнёс, но Мария встревожилась, вспомнив о его ране:

— Ты болен?

Только ворон расправил крылья и в один миг улетел через окно прочь. Сразу чувство одиночества накрыло Марию, хотя сдаваться совершенно не хотелось. Где-то внутри ещё теплилась надежда на спасение, но… снова наступила тишина. И она была недолгой.

Резкий грохот за дверью, будто что тяжёлое и деревянное упало на каменный пол, заставило прислушаться. Испугавшись, что кто-то сейчас откроет дверь и войдёт, Мария подвинулась ближе в угол и сильнее прижала к груди колени.

В этот момент в окно вернулся ворон. Он приземлился у ног Марии и тут же схватил за подол. Он стал тянуть, как тянул раньше, когда заставлял следовать за ним. Что-то важное вновь происходило, но как выбраться из камеры, когда заперта?! Мария послушно поднялась. Она смотрела на ворона, куда вёл, и понимала, что к выходу.

Коснувшись ручки двери, она не знала, как перестать удивляться всему происходящему. Дверь оказалась незапертой. В коридоре — никого. Вокруг абсолютная тишина. Только ветер слабо свистел, проникая через щели дверей таких же камер, расположенных в ряд напротив друг друга здесь, в коридоре.

Ворон же продолжал тянуть за подол, словно торопил идти быстрее. Мария ускорила шаг, послушно следуя туда, куда он таким образом звал, и скоро они вышли к одной из темниц, расположенной за углом. Та была последней в коридоре, и здесь сам коридор заканчивался… В темноте, в темнице, которая была закрыта на решётчатую дверь, Мария стала всматриваться, увидит ли кого.

Тишина стояла мёртвая, и Мария прошептала, обратившись к спокойно вставшему рядом ворону:

— Если я увижу мертвеца, я закричу. Мне страшно.

— Пока что не увидите мёртвым меня, — вдруг раздался усталый низкий мужской голос.

От испуга, что кто-то в темнице приближается к решётке, Мария отпрянула и вскрикнула. Только когда увидела лицо в свете от горевшего рядом на стене факела, узнала его и даже заметила лежащие на полу два яблока:

— Виллиам?

Измученный, растрёпанный, слабый… Он прикоснулся к прутьям двери и смотрел исподлобья с печалью:

— Зачем вы пришли? Уходите.

— Это вы, — с чувством радости и облегчения за его жизнь кинулась Мария к решётке.

Виллиам слабо, но нежно улыбнулся. Она прикоснулась к его волосам, стала гладить и убирать с лица прилипшие волосы:

Закрыть

— Я сделаю всё, чтобы вас спасти, — прошептала она и верила, что так и сделает.

— Как? — усмехнулся он с нескрываемой потерей веры.

— Они готовят какой-то ритуал, — шептала Мария. — Там странная девица, и ваш брат… Он слова при ней не говорит.

— Да, — кивнул Виллиам. — Знаю… Спешите теперь уйти, — прикоснулся он лбом к прутьям, и погладил её руку, которой она только что гладила его. — Теперь уходите назад. Сейчас вот-вот придут.

— Что? — смотрела с жалостью она. — Я не хочу.

— Уходите. Сюда часто возвращаются. Они хотят совершить какой-то ритуал и со мной, чтоб помучился и выпустил дух. А вам надо бежать отсюда как-то. Тяни, — приказал он ворону и отступил от двери.

Он уходил спиной обратно в темницу, исчезая в темноте, тоже не желая расставаться, но… отпуская… Ворон послушно потянул Марию за подол. Она не хотела уходить, но хотела послушаться. Почему-то теперь верила, что при случае сделает всё, согласится на всё, что требуется, лишь бы спасти Виллиама…

Глава 39 (ворон…. условие…)

Закрыть

«Я должна вернуться в темницу… Так, будто не уходила. Но как так оказалось, что дверь открыта?! Ворон не мог этого сделать», — размышляла Мария, пока шла обратно по коридору, в полутьме, среди горящих на стенах факелов.

Она знала, что скоро где-то будет её темница. Только там она должна быть, пока за нею не придут. Из-за того, что от неё ждут признания про найденные камни, долго сидеть одну не заставят, Мария была уверена.

Ворон сидел у неё всё это время то на плече, то на руках и как от верного друга, ощущалась его добрая аура и поддержка. Когда Мария приблизилась к своей темнице, ворон тут же слетел на пол и клювом указал на дверь.

— Здесь, — прошептала, понимая его намёк, Мария.

Страшно, холодно, но она снова скрылась в той камере и поспешила сесть в угол, где недавно сидела. Только теперь она не могла дождаться, когда за нею придут, чтобы выдать своё условие.

— Он должен жить, — вспоминала она Виллиама, а потом их поцелуй в пещере и… с печалью вздохнула.

Он вновь виделся слабым, потерявшим надежду выжить, а так хотелось его обнять… Она вспоминала, как прикасалась к нему через прутья решётки, как гладила, как он смотрел тем глубоким, но полным нежности взглядом:

— Он должен жить…

Оглянувшись вокруг, Мария нашла ворона прохаживающимся по камере и тут же обратилась к нему:

— Ты ему еды отнеси! Ты же его как-то нашёл?!.. Да, там была решётка, тоже окно, — вспоминала она и радостно ахнула. — Яблоки! Ты носил ему яблоки! Ты не давал и ему погибнуть! Ты удивительный!

Ворон что-то проговорил тихо, будто смутился, и Мария с умилением ещё долго любовалась им, медленно прохаживающимся по камере, словно ждал чего-то, а время только и делало, что не спешило.

Когда же стало светать, дверь резко открылась. На пороге стояла старуха-ведьма с факелом в руках и грозно смотрела исподлобья:

— За мной! — приказала она, даже не заметив стоящего в стороне ворона.

Закрыть

Мария спокойно поднялась и приняла покорный вид. Она молча следовала за старухой, надеясь, что всё получится, а спасение заслужит и для себя, и для Виллиама, выдав местонахождение камней. Только забрать их будет трудно…

— Ты признаешься, где камни! — приказала любовница Бьорна вновь, когда Мария опять стояла в том же мрачном зале.

Она смотрела на странный знак, нарисованный посреди пола, на окруживших странных мужчин с горящими факелами в руках, в чёрных плащах с надвинутыми на лицо капюшонами. Дух перехватывало. Страх мешал мыслить…

Закрыть

— Камни нужны для короны, с которой ты обязана явиться к Астароту, отдать ему дар и себя! Он выбрал тебя стать своей невестой. Потому и камни попали к тебе, — воскликнула вновь любовница Бьорна, и тот встал перед Марией. — Примем это, как знак судьбы. Этот венец принесёт нам ещё больше богатства и власть! Значит, так должно было случиться. Не моей матери выпала честь отдать камни Астароту в своё время, а тебе!

Бьорн прикоснулся к подбородку Марии и заставил смотреть в глаза:

— Пойми…. это важное посвящение. Камни были украдены, но ведь мы нашли их.

— Корону?! Себя?! — в шоке молвила она.

— Где камни? — вопросил он спокойно.

Мария мотала головой, с ужасом понимая, что здесь некая секта и выбраться живой будет сложно. Страх накрывал всё сильнее в некий мрак, но она вспомнила всё, что хотела сказать…

Закрыть

— Ингрид

— Только я знаю, где камни. Мои близкие не знают, — мотала она головой с тревогой в глазах.

— Вот и скажи нам, мы заберём, — улыбнулся Бьорн.

— Я скажу где они, — задышала Мария более взволнованно. — Только выпустите Виллиама.

— Виллиама?! — поразилась любовница Бьорна и всплеснула руками.

— Да, — сглотнула Мария, а Бьорн кивнул и расслабленно вздохнул:

— Он будет отпущен. Что я могу с ним сделать? Ему просто запрещу являться сюда, и всё.

— Я не знала, что вы так жестоки к родному брату, — невольно прослезилась Мария.

— Это кто к кому жесток, — усмехнулся Бьорн. — Ты его не знаешь.

— Думаю, что узнала достаточно, — зажмурилась на мгновение она, опасаясь, что эта вырвавшаяся смелость причинит лишь вред.

— Не дерзи, — оттолкнув в сторону Бьорна, встала к ней близко его любовница.

— Ингрид, спокойно. Всё получится, — улыбался тот. — Выпустим мы его. Он нам не помеха.

— Где камни? — прорычала Ингрид в глаза уставившейся со страхом в ответ Марии.

— Они не в замке, — мотала головой Мария, но сразу испугалась, не желая, чтобы к родным пришла беда…

Глава 40 (Виллиам…. просьба…)

Закрыть

— У твоих родителей? — предположила Ингрид. — Ну?

— Да, — сглотнула Мария.

Выхода она больше не видела никакого, как говорить правду. Может, ещё есть шанс на спасение, и родных не коснётся никакая беда из-за неё…

— Хорошо, — кратко засмеялась Ингрид. — Я пойду с тобой, как близкая подруга, которая спасла из беды и вернула домой.

Мария смотрела с ужасом, но изменить ничего не могла. Отказываться боялась. Оставалось следовать только что рождённому плану этой женщины, и та добавила:

— И ты вернёшься с камнями сюда вместе со мной.

— Меня не пустят назад, — сомневалась Мария.

— Пустят, увидишь, — смеялась уверенная Ингрид и повернулась к своим таинственным стражникам в плащах. — Готовьте экипаж в дорогу в нашем месте!

— Разрешите увидеть Виллиама, — тихо сказала Мария.

Ингрид тут же оглянулась, обменялась удивлёнными взглядами с Бьорном, но пожала плечами:

— А что? Иди. Посиди с ним в камере. Согрей бедняжку.

— Согреть?! — усмехнулся Бьорн, но тут же согласился. — А хотя, почему и нет? Ему можно перед тем, как… отпустим и больше не увидим никогда. Уведите её!

Один из стражников тут же указал Марии горящим факелом на дверь за собой. Скорее поспешив за ним, Мария наполнилась верой, что всё же получится задумка, и Виллиама отпустят. Пусть, может, она его никогда не увидит. Пусть с ней что-то случится и не судьба наслаждаться жизнью вдоволь и долго. Она спасёт хотя бы его…

Дверь темницы, где был Виллиам, скоро закрыли за Марией на весомый замок, и воцарилась вновь тишина. Стражник ушёл. Лишь свет от одиночного факела на стене в коридоре струился через прутья двери и слегка освещали сидевшего на полу у стены Виллиама.

Он молча смотрел на стоящую перед ним Марию, а она растерянно глядела вокруг, прижав руки к груди, словно молила кого спасти от ужаса, который приходится переживать.

— Вам не удалось бежать?

— Я не собиралась, — сглотнула Мария и сделала шаг к нему. — Но у меня есть для вас вести. Они добрые.

— Добрые? От моего брата и этой девки?! — усмехнулся с неверием Виллиам.

Закрыть

Он кивнул на место рядом с собой и вздохнул:

— Садитесь… Вы выглядите уставшей…

Мария скорее села рядом, даже может очень близко, что заставило обоих от прикоснувшихся друг к другу плеч обменяться взволнованными взглядами и помолчать… Это было тепло… Это дарило наслаждение и покой душе. Почему всё так, почему вместе было хорошо несмотря на дурные события? Они не знали… Только прерывать эту негу приносило боль и печаль. Хотелось вновь того поцелуя, какой случился тогда в пещере. Оба вспомнили о нём, но… Виллиам резко отвёл взгляд в сторону.

— Им нужны мои камни, — прошептала Мария.

— Знаю, — кивнул он и взглянул в ответ. — Да, я знаю всё… Я же говорил, что следил за вами. Хотел предупредить, но не успел.

— Я дура… Я поверила в его чувства, в сказку, о которой мечтала, — прослезилась от отчаяния Мария. — Простите меня. Но я искуплю вину. Я спасу вас. Я уже спасла, — кивала она, уверенная в том.

— Моя жизнь не стоит того, — нежно улыбнулся Виллиам.

— Я сказала, что отдам камни, если выпустят вас, — сообщила Мария, а слёзы текли по щекам. — Я только прошу простите меня, что была дурой, что верила ему. Я поеду домой с этой женщиной, отдам ей камни.

— Нет, не соглашайтесь ни на что, скрывайте своё решение, а дома сразу просите у отца защиты. Её схватят, и вас спасут, — стал бережным касанием пальцев сушить он её слёзы.

— Спасут, — плакала упрямо она. — Но не вас… Я боюсь.

Закрыть

— Оставьте меня и забудьте. Нет вам счастья от Врангелей, — вздохнул Виллиам и отвёл взгляд. — Когда за вами придут, а они придут скоро, сделайте так, как прошу. Вас наверняка поведут подземным ходом. Да, — кивал он, видя удивление. — Здесь он тоже имеется. Замки в своё время хорошо строили, как оборону от врагов. Вокруг замка, скорее всего, ищущие вас люди. Там постоянно огни и кто-то. А потому, чувствуйте себя спокойнее. Сделайте так, как прошу.

— Неужели?… Вы думаете, меня ищут? Я видела те огни, но… не подумала… Да, я постараюсь, правда, — кивала вдохновлённая Мария, сама смахнув новые слёзы.

Воцарилось молчание. Виллиам больше не смотрел в ответ, не говорил ничего. Он облокотился руками на свои приподнятые колени и уткнулся в них лицом. Будто уснул… Не шевелился… Мария с тревогой наблюдала за ним и боялась подумать, что он не верит в своё спасение.

— И я вернусь сюда, — тихо сказала после долгого молчания она. — Я должна буду убедиться, что вы спасены.

Но Виллиам не шевелился. Он не отвечал. Так одиноко и страшно Мария себя ещё не ощущала. Она жаждала встряхнуть его, чтобы снова смотрел, чтобы услышать его голос…. прикоснулся… Больше всего она хотела, чтобы он вышел из этого замка живым, и в глазах было счастье, а не та глубокая печаль, от которой нет спасения, которая вросла в него глубокими корнями и не вырвать…

Вырвать её уже вряд ли будет возможно. Будто той силы уже нет… Задумавшись, Мария смотрела на Виллиама, а рука потянулась к его волосам. Она стала гладить его по голове, спускаясь к плечам. С замиранием Мария всё больше и больше ощущала тоску по нему и прошептала:

— Любимый…

Осторожно убрав руку, чтобы не разбудить Виллиама, Мария закрыла рот руками и тихо плакала…

Глава 41 (в путь…. странный постоялый двор…)

Закрыть

Когда за Марией пришли в темницу к Виллиаму, тот сразу проснулся. Но он не поднялся. Только смотрел ей, уходящей к стражнику на выход, вслед. Мария оглянулась на прощание, на миг остановилась, снова сдержанно заплакав, а Виллиам в поддержку кратко кивнул. Одно его нежное выражение глаз внесло в её сердце некую силу.

Закрыть

Стражник толкнул идти дальше, скорее запер темницу, но вера во спасение для Виллиама ожила в Марии больше чем прежде. Его, чувствовала, не уничтожат, пока она не вернётся с камнями сюда, в замок. А значит, он будет сидеть в темнице до тех пор. Значит, будет жить и ждать.

Как Виллиам и предупреждал, Марию и Ингрид провожали люди в мантиях через подземелье замка. Путь был долгим, душным, но когда вышли наружу, стояла глубокая ночь. Мария видела немного. Её скорее толкнули в стоящую здесь, у леса, карету, запряжённую четвёркой лошадей, Ингрид села с нею рядом, гордо смотрела и снимала перчатки, которыми стукнула по открытому окну:

— Поехали!

Карета немедленно тронулась с места. Лошади набирали скорость, и замок становился всё дальше. Мария смотрела на него, украшенного редкими огнями фонарей, находившегося за обрывом, в окно, пока он совсем не растворился во тьме. Только мысли о Виллиаме не покидали. Всю дорогу Мария ощущала за него страх и тягу скорее вернуться.

Когда же наконец-то приехали на постоялый двор, чтобы поесть и отдохнуть, Мария ненадолго задержалась у экипажа. Она впервые видела такой неухоженный, старый двор и невзрачный дом, в некоторых местах прогнивший. Казалось, здесь и не живут вовсе, пока к ним из хлева рядом не вышел старик.

— Идём, что встала? — приказала ей Ингрид и гордо зашагала в дом.

Мария следовала за нею и скоро понимала: здесь нет других гостей. Этот двор особенный и давно знаком Ингрид, как и подозрительный старик, который улыбнулся, приглашая рукой идти в дом, и смотрел, словно участвовал в каком сговоре.

Всё здесь казалось странным, а взметнувшая вдруг из-за дома стая воронья заставила Марию вздрогнуть. Она смотрела им вслед и тут же с надеждой прошептала:

Закрыть

— Ворон, где ты?

— Ты идёшь? — строго воскликнула вышедшая вновь Ингрид. — Долго что-то!

— Да, — кивнула Мария.

Она поспешила пройти в дом. На удивление здесь пахло свежевыпеченным хлебом. Среди влажности и старой обстановки в небольшой кухне перед печью стоял длинный дубовый стол. Из-за него тут же поднялась что-то подшивающая старушка. Она немедленно поставила на стол глиняную чистую посуду, а из печи стала выкладывать на деревянную доску небольшие булочки.

— Садитесь, садитесь, поешьте. Комната есть для вас, — говорил старик, хитро улыбаясь Марии.

Она села за стол, где Ингрид уже гордо напротив неё сидела, словно была у себя дома или самой королевой, которая снизошла до низкого слоя общества и одарила честью находиться здесь. Старушка поставила между мисок и кружек доску с булочками, масло на тарелке и кувшин с молоком.

— Сейчас будет каша, — тихо сказала она и ушла обратно к печи.

Мария с удивлением наблюдала, как старушка надела толстые, старые, но ещё защищающие от ожогов рукавицы и поставила чугунку подальше от печи на скамью. Чугунка была полна наваристой каши… Как только старушка сняла с этой посудины полотенце, сладкий аромат разнёсся вокруг, заставляя аппетит просыпаться.

Скоро Мария с наслаждением ела кашу, запивая тёплым молоком. Взяв и свежевыпеченную булочку, которая слегка остыла, она закрыла на миг от восторга вкуса глаза… Хрустящая корочка, мягкая и тающая во рту мякоть…

Закрыть

— Она будет спать на полу у кровати! — резко сообщила Ингрид, и Мария застыла.

В считаные минуты её позвали подниматься и идти в соседнюю комнату: небольшая спальня с дубовой постелью, на которой лежало несколько перин, высокие и на вид мягкие подушки. Ингрид вошла следом и махнула старушке, которая их сюда привела, уходить.

— Всё, — с недовольным выдохом Ингрид прошла к тумбочке у кровати и достала оттуда верёвку.

— Садись сюда! — приказным тоном указала Ингрид на пол у кровати.

Мария догадывалась по тому, как она накручивала на руку верёвку, что сейчас привяжет к кровати. Возмущение смешивалось со страхом. Высказать ничего нельзя было. Взгляд Ингрид угрожал… Мария понимала: лучше быть покорной. Там где-то от её поведения зависит Виллиам. Даже спокойствие в родном доме.

Сейчас Мария осознала, насколько может быть напуганной. Никогда не думала, что кто-то сможет вот так взять над нею власть. Такую власть, от которой, как казалось, избавиться будет невозможно…

Глава 42 (полёт…. любовь…)

Закрыть

Порывистый ветер… Совсем как тот, который чувствовала Мария, стоя в замке у окна. Только теперь она была где-то в поле. Молодая ночь… Ещё не совсем темно, но круглолицая луна и блестящие жемчугом звёзды уже украшали небосвод, а там ни облака…

— Эй ты! — окликнули где-то далеко позади грозные мужские и женские голоса.

Мария наполнилась страхом быть схваченной. Предчувствие вечного плена и мук… Она оглянулась и убедилась в догадках: толпа людей бежала к ней через поле, а среди них видно было грозно кричащих ей Бьорна, Ингрид, старуху-ведьму и Иду. Ида была среди них! Она так же кричала, но вдруг будто оступилась и упала. Она просто исчезла из вида: больше не поднялась.

К действиям Марию побудил крик пролетевшего над головой воронья. Сорвавшись с места, Мария бросилась убегать прочь в надежде, что не нагонят, но толпа преследователей была всё ближе…. ближе…. ближе… Ноги не слушаются, Мария пытается убежать, но нет, она теряет чувствительность в ногах. Они почти волочатся, и… нет под ногами земли. Нет!

Закрыть

В воздух! В небо! Какая сила заставила устремиться вверх?! Откуда взялись эти крылья?! Мария смотрела по сторонам, на себя, и еле удерживалась в воздухе, улетая куда-то высоко. Она не видела больше мчавшихся за нею. Ничего вокруг не было видно, кроме звёзд, луны и чёрных, светящихся, как смоль, крыльев. Они были очень похожи на крылья того ворона, с кем в последнее время общается и кого невольно ищет и сейчас, находясь в небе птицей.

Да! Она стала птицей — понимала Мария, но восторг снова смешался со страхом. Хотелось видеть Виллиама, но где он?! Она очень хотела быть с ним рядом, как ворон. Быть ему дорогой, нужной, помогать ему и всё делать так, чтобы его глаза больше не были полны никакой печали! Большего-то и не просит!

— Люблю… Люблю… Вот она, любовь, какая… Как я могла ошибиться?! Вот она! Она такая! — всё громче и громче повторяла Мария.

Душа будто возвышалась. Дышать стало легче…

Ночь. Нет сна. Дождь на душе.

Ты не снишься больше мне.

Страшно. Холод. Одинока.

Душит воздух. Жизнь жестока.

Поняла, кого искала.

Поняла, что потеряла.

Но силы есть тебя спасти.

Пусть без меня… Только живи.

Вороном лечу к тебе я

Словно жизни галатея,

Чтоб дарить тебе добро,

Чтоб в глазах было светло.

Ворон — птица непростая,

Силой, верой обладая,

Она как верный друг всегда

Врагов укажет и где друзья.

Пусть прежней мне не стать, увы,

И от судьбы сей не уйти.

Я вороном к тебе лечу.

Ты будешь жить! Тебя спасу!

Вороном обратившись, не понимая, как такое возможно, Мария искала в этой ночи, где же тот замок, где ждёт её возвращения Виллиам. Только раздавшийся выстрел прекратил полёт… Она не чувствовала больше тела. Крылья не слушались, а под ногами ещё не было земли, но всё отчётливее вновь слышались крики злых людей.

Посмотрев вниз, Мария ужасалась, как она медленно теряет высоту, а с крыла, капля за каплей, стекает кровь… Вдруг всё закружилось с невыносимой силой. Мария не понимала какое-то время, что происходит. Только когда уже лежала на земле в высокой траве луга, увидела солнце, что только выглянуло из-за горизонта и стало нежно согревать утренними лучами.

— Где я?… Виллиам?…

— Виллиам ждёт, тебя ждёт, ждёт, дождётся, — перечислял скорее сидевший рядом ворон.

Мария узнала его и, ещё не повернув в его сторону голову, расплылась в улыбке. Увидев ворона, верно сидевшего рядом и своим крылом прикрывающего рану её крыла, Мария ласково произнесла:

— Я узнала любовь… Это он…

— Любовь, любовь, — кивал ворон. — Виллиам любит тебя.

— Ты стал лучше говорить, — радостно заметила Мария.

Закрыть

Душа пела и от слов ворона, которым верила, и от того, что боли совсем не чувствовала. Наоборот: было много сил и хотелось вспорхнуть вновь в небо, а там — улететь к милому Виллиаму и уже не расставаться. Может быть, и он обернётся вороном… Или он и есть ворон?!..

Мария смотрела мечтательно на птицу, а всё вокруг покрывалось блестящим свечением, туманной дымкой и скрывалось. Наступившая вдруг темнота так же быстро растворилась, а с нею тело стало ощущать боль… Боль затёкших рук, привязанных кровати…

Это было первым, что чувствовала просыпающаяся Мария…

Глава 43 (ворон напал…. где камни…)

Закрыть

Потирая руки в местах, где всю ночь сжимала верёвка, Мария шла следом за Ингрид, покидая этот ужасный дом и двор, чтобы вновь продолжить путь. Раны на руках… Кожа стёрта до крови…

«Как во сне… подбиты крылья… Но нет ни капли надежды на спасение для меня. Хотя бы Виллиаму», — размышления Марии пришлось прервать. Вылетевшее из леса рядом вороньё закричало, заставив вздрогнуть и застыть на месте.

И Мария, и Ингрид уставились на птиц. В тот момент прилетевший с другой стороны ворон, тот самый ворон Виллиама, вцепился острыми когтями своих лап в волосы Ингрид. Это произошло настолько стремительно, что Мария застыла в шоке, уставившись на то, как кричащая в панике Ингрид пытается отбиться от птицы: ворон щиплет её клювом, словно за что наказывает; а выбежавшие на двор старик со старухой в ужасе орут…

— Нет, — прошептала Мария, возвращаясь в реальность.

Она медленно стала приближаться к Ингрид, к ворону. Она протянула руки и стала громче говорить, всё больше умоляя:

— Нет, остановись…. прошу…. остановись! Нельзя! — воскликнула она в тревоге громче и стала махать руками на ворона.

Закрыть

Тот сразу отлетел в сторону и сел на землю, недовольно встряхиваясь.

— А ты молодец, — усмехнулась Ингрид.

Она стала поправлять волосы, одежду, тяжело дыша и удаляясь скорее в карету:

— Уезжаем!

Мария поспешила за нею следом, чтобы не спровоцировать ничего, и оглянулась ещё несколько раз на оставшегося позади ворона. Только он встряхнулся и немедленно улетел в сторону леса. Сразу печаль вернулась в душу Марии.

Как только сели в карету, Ингрид, севшая напротив, взглянула свысока и усмехнулась:

— С птицами умеешь управляться… Может, ты ещё чем владеешь? Или ведьма, а дурнушкой притворяешься?! — она засмеялась и крикнула в окно в сторону кучера. — Поехали!

Что ответить — Мария растерялась. Пока была погружена в свои чувства, тоску и растерянность, уже было и поздно что говорить. Решив просто молчать, она тихо сидела и смотрела за окно.

Карета мчалась быстро. Пейзажи сменялись один за другим. Места виделись знакомые… Здесь, по этим дорогам, Мария проезжала не раз, когда посещала замок бабушки и дедушки. Теперь, впервые в жизни, она едет в чужой карете, с чужой женщиной, которая являлась врагом и ничего хорошего не могла дать.

Страх предстать перед родными сейчас переполнял и душил Марию: «Видит бог, я не пойму, за что мне это?… Я всегда жалею себя», — усмехнулась она над собой. — «Лгу себе? Нет… Устала ошибаться? Да… Ошиблась, не узнала любви. Не знала, ведь, какая она. Да разве это грех? И теперь полюбила и узнала настоящую любовь. Моя помощь ему нужна. От меня зависит его жизнь. Я ему помогу. Я предстану перед родными. Будет стыдно и страшно, но изменить уже ничего нельзя… А кто она, эта Ингрид?… Боюсь, мой отец всё увидит сразу по её глазам. Ведь видно же по лицу, что не подруга она мне. Как бы скрыть, что я пленница? Ведь не отпустят меня с нею никуда… Или она ещё не показала своего актёрского мастерства?»

Мария украдкой подняла на Ингрид взгляд. Сразу пробежал холод по телу… От её гордого вида страшно. Она властная и самоуверенная. В её руках некая невидимая сила, которой умеет управлять, которой удерживает всех подле себя…. на коленях… И вряд ли позволит подняться выше…

Опустив снова взгляд, чтобы Ингрид не заметила, Мария пыталась не двигаться. Лучше молчать, даже осторожно дышать. Как знать, что вызовет у неё гнев и может навредить всему делу. Иногда лучше стать тише мыши… Может, тогда судьба сжалится и беда пройдёт мимо. Так же лучше и не сказать ещё слов, чтобы не вызвать нежеланных реакций. Так рассуждала Мария и не говорила ничего до самого приезда в Стокгольм.

До дома, за столицей, оставалось не так далеко. Вечер спускался, спускалось к горизонту и солнце. Как по зову мрачной души стали появляться в небе и серые облака, которые тоже спускались, становясь темнее… Скоро они покрыли всё вокруг во тьму, а мелкий дождь принялся капля за каплей превращаться в ливень…

Закрыть

— Как на руку, — усмехнулась ставшая довольной Ингрид. — Даже бог за меня, видишь? Будем выглядеть жалкими.

Мария несмело взглянула в ответ. Карета остановилась недалеко от её родной усадьбы, но в голове появился новый вопрос:

— Откуда вы знаете, где я живу?

— Заранее уж узнали, совсем дура?! Нам камни твои нужны, — строго выдала Ингрид. — Разумеется, мы знали, где ты обитаешь. Готовься, дождь нам на руку. Сделай вид, что тебя похитили, а я спасла. Больше молчи. Я всё сделаю. Где камни? Ну? — не имела она терпения, заставляя напором слов и повышенного голоса быстрее отвечать. — Где камни?

— У меня в комнате, — опустила Мария взгляд и сглотнула, вновь собирая в себе все силы и подавляя страх, чтобы предстать перед родными так, как требуется…

Глава 44 (Лидия…. Павел…. дома…)

Закрыть

Карета ещё не остановилась у входа особняка, как из дома выбежала, накидывая на ходу плащ, Лидия. Мария сразу узнала жену брата, которая любила её, как сестру. С ней всегда было тепло и интересно. У неё в своё время Мария училась фехтованию, как и у бабушки. Как раз у той пещеры водопада Теннфорсен.

Быстро промелькнули все приятные моменты прошлого. Снова тоска разрывала душу, что всё прошло и испорчено, что не вернуть былой радости…

— Мари! — будто сердцем чувствовала, что приехала именно она, выкрикнула бегущая Лидия.

Она скоро увидела промелькнувшее в окне кареты лицо Марии. Их взгляды на миг встретились, но виноватая Мария скрылась обратно в экипаже за шторкой и вышла следом за Ингрид.

— Скорее уже, — прошептала та. — Если я ещё и заболею из-за тебя под дождём, хуже будет.

— Господи, девочка наша! — через хлынувшие от радости встречи и прожитых за неё переживаний слёзы выдохнула Лидия.

Она подбежала, сняла свой плащ и, укрывая им плечи Марии, скорее уводила её в дом. Показавшийся на пороге более спокойный и на вид строгий Павел пропустил всех войти в дом. Ливень будто мешал сказать какие слова прежде. Конюх быстро помогал кучеру уводить лошадей и экипаж в каретный дом…

Сначала пригласив всех греться в гостиной у согревающего камина, Павел и Лидия распорядились, чтобы слуги скорее подали горячего чаю, а там и ужин для всех прибывших.

— Машенька, — немного успокоившись, ласково улыбалась Лидия, но Мария несмело то поднимала взгляд, то опускала. — Мы так искали тебя.

— Мы не знали, куда ж ты убежала вдруг. Испарилась от меня. В замок Врангеля наведывался не раз, там никого, говорят. Но слежку приставил к ним. Всю округу осматривают, ждут, когда может кто появится. Искали тебя! — строго высказал Павел.

Закрыть

Он был сдержан, но обида в голосе слышалась. Ему явно хотелось знать больше и был намерен показать всю строгость Марии, но позже. Всё это она считала в его взгляде и вновь чувствовала себя виноватой, но молчала.

Она боялась говорить из-за присутствия Ингрид. Она сидела скованно. Такой Мария была редко. Лидия замечала это, мельком поглядывая на мужа, но он сидел гордо, попивая чая, и будто не замечал ничего особенного. Лишь чувства переполняли…

— Позвольте, — приняв смущённый вид, Ингрид удачно притворялась, будто ей неудобно и является добрым человеком. — Позвольте рассказать, что произошло.

Лидия и Павел одновременно кивнули, внимательно глядя в ответ, и Ингрид с милой улыбкой вздохнула.

Закрыть

— Расскажите. Вот-вот прибудут из путешествия и наши родители. Вызвать пришлось. Им тоже будет интересно узнать, где пропадала их дочь, — с намёком сказал Павел, но Ингрид тепло улыбалась в ответ, с умилением поглядывая на молчавшую рядом Марию.

— Я вернула её вам. Мари похитили. Потому она не могла и сообщить вам, где она.

— Похитили?! — поразилась Лидия. — Кто?! Почему?!

— А вы? — поинтересовался у Ингрид Павел.