Падшее королевство. Грех в твоей крови

Глава 5

– Госпожа, вам нужно одеться для празднования помолвки, – раздается голос Мирал из-за двери ванной.

Я вздыхаю, потому что больше всего на свете мне хотелось бы вечно оставаться в этой теплой, приятно пахнущей воде. Хотя бы просто для того, чтобы не встречаться с князьями. Ни с одним из них, особенно с Тароном. После того как он меня ударил, он всю прошлую неделю вел себя так, будто ничего не произошло. Мне приходилось примерять платья, выбирать украшения и думать, как рассаживать гостей, хотя я не знаю никого из них, кроме Тарона и Лирана. Причем их я тоже толком не знаю. Да и не хочу узнавать.

Но Тарон был не единственным, кто делал вид, что ничего не произошло. Я сама будто прятала от себя воспоминания о том, что видела, а главное, чувствовала в тот вечер в лесу. Если честно, еще я старалась забыть этого безымянного парня, который на самом деле меня чем-то напугал. Даже мне, опытному герою, трудно кого-то убить. Он же убивал людей в лесу, будто они не были живыми существами.

Я отгоняю тревожные мысли, выхожу из ванны и приглашаю Мирал. С завтрашнего дня начинается мое путешествие по княжествам. Однако моя радость от того, что у меня наверняка появится больше свободы, омрачена тем, что, кроме вылазки в лес, у меня не было возможности тщательно поискать Ави здесь, недалеко от нашего княжества, где ее похитили. Рядом с людьми, которые приносят в жертву героев… при этом напавшие на дворец Истины и Ка искали именно меня. Что, если все это как-то связано?

Мирал одевает меня, завязывает мне волосы и накладывает макияж. Но при этом она, как обычно, внимательно следит за тем, чтобы я по-прежнему оставалась собой и не выглядела как кукла. Я благодарна ей за это. И еще за то, что она никому не говорит, кто я такая на самом деле. Она не обсуждает это не только с остальными обитателями замка, но даже со мной.

Когда я в очередном белом платье вхожу в празднично украшенный тронный зал, на меня обрушивается шум множества голосов и музыки. Я начинаю нервничать. Будучи героем, у нас в замке я постоянно слышала такой шум и сквозь него должна была сосредоточиваться на том, что происходит в моем сознании. Чтобы слышать, что сообщают другие герои. Но теперь я должна поддерживать барьер в сознании и одновременно справляться с этим внешним шумом.

Князья рассаживаются за стоящим на некотором возвышении праздничным столом. Но на этот раз в центре стола стоят два трона: один для Тарона и один для меня. Внутри меня все сжимается. Помимо того, что я не хочу выходить за него замуж, тем более в качестве Авиелл, я не хочу, чтобы на меня обрушился его гнев, когда мне постоянно придется придумывать причины не играть свадьбу немедленно. Он уже говорит о ней, и, по его мнению, она должна состояться сразу после моего путешествия по княжествам.

Я делаю глубокий вдох, подхожу к столу и сажусь на меньший трон. Вдруг я чувствую на себе взгляд Лирана и тут же вижу его. Он медленно подходит ко мне со своей снисходительной улыбкой.

– Красивый трон, – бурчит он, проходя мимо, и садится рядом со мной на один из обычных стульев.

Я чувствую, как у меня напрягается все тело. В его присутствии мне будто не хватает воздуха. Словно я в ловушке. Он тихо смеется.

– Что вас так забавляет, ваша светлость? – осведомляюсь я, подняв подбородок. Я не хочу, чтобы он понял, насколько мне страшно в его присутствии.

– Я не могу решить, что меня больше развеселило – что Тарон приготовил для себя более высокий трон, несмотря на то что вы, Авиелл, правительница княжества Истины, или что вы выбрали меньший трон как само собой разумеющееся.

– Рада, что вам весело, – холодно отвечаю я, не удостоив его взглядом. Вместо этого я смотрю в пустоту и одновременно в толпу дворян. Что в принципе почти одно и то же.

– С завтрашнего дня у нас с вами появится намного больше совместных удовольствий, княжна, – шепчет он голосом обольстителя.

Но на меня подобное не действует. Чего он ожидает? Что героя внезапно охватит плотская страсть и он сможет меня соблазнить? Этого точно не произойдет.

– Что вы понимаете под удовольствием, ваша светлость?

– Это зависит от того, кто спрашивает.

Я смотрю на него.

– Вы же знаете, кто спрашивает. Я сижу рядом с вами.

Я горжусь, что мой голос звучит почти так же высокомерно, как и его. Он приподнимает уголок рта, а потом подвигается ко мне ближе. Я чувствую его запах, такой особенный. Но в то же время знакомый. Как сама тьма.

– Между теми удовольствиями, которые я получил бы с Авиелл, и с теми, которые получатся с тобой, герой, есть огромная разница

– Вы ее даже не знаете! – гневно шиплю я. Не потому, что он так явно дает мне понять, что я не подхожу ему физически, нет. А потому, что он демонстрирует, с каким вожделением относится к человеку, с которым даже не знаком.

– О, Навиен. Боюсь, что на самом деле это ты не знаешь Авиелл.

Он произносит это без улыбки. Будто только что сказал чистую правду. Но это невозможно.

– Что вы имеете в виду? – спрашиваю я дрожащим голосом.

– Я имею в виду, моя дорогая, что я очень хорошо знаю Авиелл. И вам об этом явно ничего не известно.

Меня приводит в ярость, с каким совершенством он чередует «ты» и «вы», чтобы придать каждой своей фразе соответствующий смысл. Это последнее вежливое обращение будто создает дистанцию между мной и тем, о чем он сказал. Эти слова исключают меня из этой истории, делая меня чужой по отношению к собственной сестре.

– Вы лжете, – говорю я уверенно, потому что хочу, чтобы оказалось именно так. Да, я хочу, чтобы это было ложью.

– Вы уверены? – возражает он.

Я ненавижу его. Ненавижу его высокомерие и то, как ему удается вытаскивать на поверхность мои истинные чувства. Тем не менее следующие слова я произношу тихо, одними губами, потому что чувствую, что он говорит правду. Именно сейчас я поняла, что Ави действительно что-то скрывала от меня.

– Откуда вы можете знать друг друга?

– Мы переписывались.

– Вот как? Переписка? – спрашиваю я, снисходительно усмехаясь, допивая вино и отворачиваясь в сторону других князей.

Я слышу их разговоры о нападениях повстанцев и о том, что они связаны с атакой на мое княжество. Как только они замечают, что я их слушаю, они замолкают.

Точно так же поступил бы и князь Истины. Ведь считается, что женщины не должны слышать ничего подобного. Я наслаждаюсь тишиной, потому что скоро подадут ужин и мне придется сидеть рядом с Тароном.

Сидеть и улыбаться, пока он приветствует наших гостей, при этом исключая меня из всего происходящего. Больше всего мне хотелось бы немедленно сбежать. Как я часто и делала.

– Мы переписываемся друг с другом уже год.

Я поперхнулась вином, закашлялась, а руки у меня сжались в кулаки.

– Зачем?

Лиран хрипло рассмеялся:

– А об этом обязательно спрашивать?

Он откидывается назад и смотрит на меня, как хищник на добычу. Небрежно положив ногу на ногу и постукивая пальцами по спинке стула.

– Хотите сказать, вы любите друг друга? – уточняю я, не совсем понимая, что я такое говорю. Будто за меня говорит кто-то другой.

И тут Лиран кивает. Он… кивает.

– Не думала, что вы способны кого-то любить, – выпаливаю я, сразу понимая, что просто уязвлена. Я внезапно становлюсь строптивым ребенком, обиженным на то, что от него все скрывают. Добавляю еще и язвительный комментарий: – Или вы только заставили ее поверить в то, что ее любите, чтобы заполучить царство Истины?

Лиран наклоняется и хватает меня за плечо. Он груб, но это совсем не такая жестокость, как у Тарона. Заметно, что он контролирует гнев и ярость, чтобы не сделать мне больно. Однако его жест достигает нужного эффекта. У меня появляется скверное чувство. Мне стыдно, будто я понимаю, что я его очень ранила.

– Никогда больше не сомневайтесь в моей любви к вашей сестре! – рычит он.

Впервые он так открыто называет Ави моей сестрой. Это еще один удар для меня. Он мастер риторики. Я хочу выбежать отсюда. Хочу кричать. Плакать. Погрязнуть в жалости к себе, потому что Ави скрыла от меня, что она кого-то любит.

Лиран смотрит мне в глаза, будто внимательно следя за каждой моей мыслью. Его взгляд как бы проверяет во мне что-то. Предостерегает меня. При этом он очень высокомерный. Тогда я понимаю, что не ложь Авиелл выводит меня из себя. Это зависть. Я завидую, потому что ее любят просто так. Только за ее душу, потому что больше Лиран о ней ничего не знает. Он полюбил ее, лишь читая ее письма. Я не понимаю, как выразить свои ощущения. Не про себя и свою ситуацию и не про то, что я вдруг почувствовала, что я такая же, как они. Как все они.

Я тоже хочу, чтобы меня любили. Так же, как те два героя в лесу любили друг друга. Любили настолько, что подвергли себя смертельной опасности только ради того, чтобы иметь возможность быть вместе.

Лиран отпускает меня, и в этот момент сзади раздается покашливание.

– Дорогая, почему ты здесь сидишь?

Тарон. Я сглатываю. У меня в горле спазм, это больно. Я не поддаюсь внутреннему голосу, который призывает заорать на него, чтобы он не смел со мной так разговаривать.

– Я попросил ее обсудить завтрашнюю поездку, – вмешивается Лиран, который снова спокойно сидит в своем кресле и разговаривает тягучим голосом.

Я осмеливаюсь взглянуть на его лицо – на нем холодная маска безразличия.

– На будущее, Авиелл. Мужчина всегда садится первым. А еще ты должна приветствовать гостей, – ворчит Тарон и тоже усаживается на свой трон.

Пальцы у меня судорожно сжимаются под столом. В этот момент я вдруг чувствую прикосновение. Это Лиран. Он очень ласково кладет свою ладонь поверх моей, и этого легкого прикосновения достаточно, чтобы я немного расслабилась.

– Прошу прощения, ваша светлость. Я должна была лучше учиться манерам у своей матери.

Эти слова делают мне больно. Но не потому, что они идут вразрез со всем моим восприятием себя и Авиелл. Нет. Из-за слова «мать». Потому что мне никогда не разрешалось ее так называть.

– Я вас прощаю. И я уже заметил, что ваша мать была в этом отношении неидеальной.

Моей руки опять касается Лиран. Я все еще могу владеть собой, хоть и с трудом. Кроме того, я не хочу, чтобы он прикасался ко мне, поэтому скидываю с себя его пальцы. О чем думают все эти мужчины? Что я их игрушка? Лиран может не стараться изображать рыцаря. Он такой же.

– Вот почему я попросил Мирал сопровождать вас в княжества и присматривать за вами. К сожалению, сам я поехать с вами не могу. Меня это дело не касается, и у меня есть свои обязанности.

Я пытаюсь оставаться спокойной. Надо не показать радости. Я киваю – слабо и покорно.

– Хорошо. Значит, мы обо всем договорились. Завтра у вас будет достаточно времени, чтобы познакомиться поближе во время прогулки в карете. Я уже все организовал. – Он гневно смотрит на Лирана.

– Да, ваша светлость, – бормочу я и беру со стола салфетку, чтобы положить ее на колени.

Я разворачиваю ее, разглаживаю и проверяю, ровно ли она лежит. Будто занимаюсь рукоделием, чтобы удержать руки от удара по его отвратительному лицу.

К счастью, мое самообладание оказалось сильнее, чем я думала, потому что мы начинаем ужинать и я не вцепляюсь ему в глотку.

То, что я произношу только самое необходимое, Тарону, кажется, даже нравится. Прежде всего потому, что я всегда красиво улыбаюсь и веду себя как настоящая наследница.

Лиран внимательно наблюдает, как я это делаю. Я это чувствую. Его взгляд впивается в мою грудь, заставляя мое лицо пылать, пока я наконец не смотрю на него в ответ.

– Что случилось, ваша светлость? – тихо спрашиваю я, пока Тарон разговаривает с князем Сладострастия. Эти двое кажутся хорошими друзьями.

– Ничего, княжна. Я просто наблюдаю, как вы проявляете покорность.

– И… вам нравится то, что вы видите?

Он пренебрежительно хмыкает.

Я наклоняю голову.

– Такая уверенность в собственной непогрешимости вам не к лицу, ваша светлость. Разве не вы велели мне обращаться с вами именно так?

– Но я также знаю, к какому сословию вы на самом деле принадлежите, миледи, и что свойственно таким, как вы. Перед ним вы – Авиелл. Вы неожиданно сделались княгиней. Мне не нравится, как вы ее изображаете.

Я хмурюсь. Наблюдаю за ним. Веки у него подрагивают.

– Мне кажется, вы тоже не так хорошо знаете Авиелл. Она более покорна, чем я только что была.

У него в глазах что-то промелькнуло. Но он ничего не произносит. Ведь он знает, как должна вести себя женщина. Даже если ей приходится изображать княгиню в силу ужасных обстоятельств.

– К тому же вы лукавите. Потому что я видела, как герой, который не является вашим, обратился к вам по имени, ваша светлость.

На его губах появляется улыбка.

– Мне нравится, что вы наблюдательны, Навиен.

У меня от ужаса застывает в жилах кровь, поднимается паника, и я с тревогой оглядываюсь по сторонам.

– А не надо меня так сильно провоцировать, – весело добавляет он.

Снова его слова произвели именно тот эффект, на который он надеялся. Несмотря на то что это было мое настоящее имя. Его слова были и остаются угрозой. Неудивительно, что Авиелл влюбилась в него по переписке. Этот человек владеет искусством слова, как никто другой.

– А теперь давайте поднимем бокалы, – неожиданно громко заявляет он.

Я слегка вздрагиваю, когда он протягивает мне стакан и берет свой. Тарон рядом со мной что-то бормочет.

– За помолвленную пару. И прежде всего за княгиню Истины.

Он подмигивает мне. Затем выпивает вино, встает и идет в зал для танцев.

Я остаюсь, застыв на месте. Смотрю ему вслед и вижу, как он присоединяется к группе красивых женщин и убирает прядь волос с лица одной из них, точно так же, как он это делал со мной.

– Вам не следует слишком много разговаривать с Лираном, – говорит Тарон рядом со мной.

– Он князь, и я хочу быть с ним вежливой, – отвечаю я и улыбаюсь ему.

– Единственный, с кем вы должны быть вежливы, – это я.

Я киваю. Мое общение с Лираном и тот факт, что я заняла свое место перед тем, как это сделал князь Гнева, уже настолько разозлили Тарона, что сегодня я вряд ли увижу его положительные стороны. Так что я не должна усугублять ситуацию.

Тут меня охватывает раздражение на саму себя, и я качаю головой. Нет. Я не его подданная. Молчать я не собираюсь. Что он может сделать? Изгнать меня? Он не имеет права этого сделать. Разве что из своего княжества.

Но я сама княгиня. По крайней мере, на данный момент. И я не позволю так со мной разговаривать.

Не говоря ни слова, я встаю и направляюсь к Лирану. Когда он замечает, что я приближаюсь, он смотрит на меня со смесью возбуждения и симпатии. Я останавливаюсь перед ним. На меня устремлены взгляды окружающих. Дамы в зале одеты в яркие платья разных цветов, и все же среди них преобладает красный, который идеально сочетается с гневом. Они знают, кто я, но смотрят на меня как на досадного нарушителя спокойствия. Как будто меня здесь не должно быть. И хотя так оно и есть, взгляды эти относятся к Авиелл, а не ко мне. Я стараюсь не замечать этого внимания и обращаюсь к Лирану.

– Князь Высокомерия, – говорю я таким тоном, будто мы сегодня еще не обменялись ни словом. – Не хотите ли вы пригласить меня на танец?

Лиран на мгновение удивленно поджимает губы. Затем склоняется в низком поклоне и протягивает мне руку.

– Княгиня Истины. Могу я пригласить вас на этот танец?

Я киваю и вкладываю свою ладонь в его. Он рывком притягивает меня к себе. Его губы касаются моей шеи, а затем уха.

– Вы затеяли опасную игру. Тем более я предполагаю, что вы не умеете танцевать.

– Вы могли бы научить меня.

– Я это сделаю. Но сейчас необходимо сохранить ваш маскарад.

Он бросает взгляд на мрачную фигуру у стены. Арк. Он кивает ему, и герой достает руку из-за спины и создает ей какое-то темное облако. Если бы я не присматривалась, то даже ничего бы не заметила. Так же как никто здесь не заметил, что он использует демонические силы.

Лиран тянет меня в центр зала и снова кланяется. Я делаю это вслед за ним. Нет. Не я. Мое тело. Мои руки ложатся в его ладони. Мои ноги шагают вперед. Я танцую. Это делает Арк. Он заставляет меня танцевать так, будто я никогда ничего другого не делала.

– Вы не используете свои демонические силы, не так ли? – наконец спрашивает Лиран, когда мы уже некоторое время парим над залом.

Я киваю, пытаясь скрыть ощущение тепла от его близости и тот факт, что мне нравится эта близость.

– Я научу тебя, – шепчет он мне на ухо.

Я бросаю взгляд на Тарона. В глазах у него сверкает гнев. Кожа покраснела. Вся его поза и руки выдают охватившее его напряжение. Он уже почти вне себя.

– Зачем? – Я снова поворачиваюсь к Лирану.

– Потому что это единственный способ вернуть Ави. У нас одна и та же цель.

– А почему мне для этого нужны демонические силы?

Он на мгновение оглядывается. Но это выглядит как случайный жест. Будто он знает, что никто не посмеет подслушивать великого князя Высокомерия.

– Потому что я знаю, кто ее схватил.

– Что? – спрашиваю я и хочу отпрянуть.

Но мое тело мне больше не подчиняется. Им управляет Арк. Поэтому мне остается только вытаращить глаза.

– Мы поговорим об этом завтра. У стен Тарона есть глаза и уши.

Он коротко прикладывает палец к уху, а потом к глазу.

Мы продолжаем танцевать, только его близость больше не очаровывает меня. Он что, все это время знал, где она находится? В то время как я металась, исполняя то одно обязательство, то другое, и внутренне проклинала себя за то, что не могу искать ее? Почему он не сказал мне об этом раньше? И почему мы все еще здесь? У него достаточно героев, так что нам не нужно ничего ждать и проводить для меня практические занятия на тему демонических сил. Что он замышляет?

– Завтра вы остановитесь отдохнуть и пообедать. Я очень хорошо знаю хозяина таверны, он добавит что-нибудь в напиток вашей благопристойной леди, чтобы она заснула. Там мы и встретимся.

– Но…

Я хочу спросить его, к чему все это, если мы все равно через день окажемся в его княжестве. Но он заканчивает танец и склоняется в поклоне. Потом выпрямляется и подходит ближе.

– Заприте свою дверь сегодня ночью, княжна.

С этими словами он уходит, а мне становится страшно. Означает ли это, что придет Тарон? Может быть, он даже сдержит свое обещание и на этот раз ударит меня кулаком?

Я расправляю плечи. Пусть не надеется, дрожать я перед ним не собираюсь. Я его не испугаюсь.

Когда я возвращаю себе полный контроль над телом, я смотрю на Арка. Его взгляд тоже останавливается на мне, и я вспоминаю слова, которые он сказал мне через сознание, когда Тарон меня ударил. Лиран с этим разберется.

Было ли это связано с Тароном или с заключенными в тюрьму героями? Что Лиран может с ним сделать? Он же сам сказал, что это не его территория.