Грех Захарова

ГЛАВА 1

Солнечный день. Люди спешат домой. Кто-то на прогулку, а кто-то в магазин. Я же сижу на подоконнике и смотрю на свое отражение в маленьком зеркальце.

Красивая. Мама постоянно говорит, что я напоминаю ей ее в молодости. Но между нами есть одна разница – ее не заставляли выходить замуж за непонятно кого. Не заставляли стать женой какого-то старого мужика. А ведь еще месяц назад я была счастлива со своим мужчиной. Сегодня же все рушится. На глазах. Я падаю в пропасть или же утопаю в болоте все глубже и глубже.

– Мир, смотри! – сестра отнимает зеркало, поворачивает экран своего мобильника в мою сторону. – Ты за него замуж выходишь. Он симпатичный, между прочим! Не такой старый, каким мы его представляли!

Я на секунду перевожу взгляд на снимок. Да, молодой. Красивый. Но не мой. И сестра это прекрасно понимает. Неужели думает, если этот… Тот, за кого брат заставляет меня выйти замуж, красивый, то я буду радоваться? Ничего подобного!

Слезы застревают в горле. Забираю обратно зеркало. Всматриваюсь в каждую частичку своего лица. В голубых глазах нет того блеска, что был раньше. Я бледная как полотно, жду, что меня кто-то спасет. Вытащит из этой клетки, увезет с собой. Но у меня нет такого человека. Был. Я его сама оттолкнула и с того самого дня наплевала на эту несправедливую жизнь. Он не придет. Я ему не нужна. Когда-то нужна была, а сейчас – нет.

– Мир, ну, пожалуйста… – сестра всхлипывает. Сидит рядом, меня не отпускает, пытается хоть как-то успокоить. Но это не так просто. Ведь назад дороги нет. Этой ночью поставят жирную точку над моей судьбой и карьерой. – Я тебя умоляю, улыбнись. Нестерпимо видеть тебя в таком состоянии.

Недоверчиво усмехаюсь. Поворачиваюсь к Маше и заглядываю в ее глаза. Она лучше всех знает, что я сейчас чувствую.

– Я его убью. При первой же возможности! – цежу сквозь зубы, облизываю пересохшие от нервов губы, прикусываю нижнюю. – Подонок! Мразь! Все из-за него!

– Знаю, – качнув головой, сестра вытирает слезы, размазывая тушь по лицу. – Устаканится. Бумеранг, Мира. Бумеранг. Не забывай.

– Пошел на хрен этот бумеранг! – злобно выплевываю, резко встав с места. – Ничего с Матвеем не случится! Ничего! Он деньги зарабатывает! А мы… Мы…

Не могу сглотнуть стоящий поперек горла ком. Дышать становится нечем. Прикрываю глаза, представляя перед собой ЕГО. Любимого. Господи, зачем я с ним так поступила?!

– Они приехали, – тихо сообщает Маша. Приближается ко мне. Схватив за плечи, слегка встряхивает. – Хорошенько подумай, Мира. Я тебя умоляю. Думай! – тычет пальцем у виска и снова возвращает руку на мое плечо. – Если не хочешь, то беги. Я знаю… Ты сильная. Справишься!

Я бы справилась. Обязательно. Если бы знала, что терять нечего. Но у меня есть сестра. Есть мама. Как их оставить?

Дверь резко распахивается. Первое, что приходит в голову, так это наброситься на Матвея, но это не он, а мама.

– Мира, – шепчет она, закрывая рот ладонью. Ее глаза увлажняются при виде меня. – Какая же ты красивая у меня.

Глубоко выдохнув, решаю не отвечать. Каждая девушка красивая. Тем более если она в свадебном платье.

Я приближаюсь к окну и бросаю взгляд вниз. У подъезда стоят три огромных автомобиля. Мужчина в дорогом черном костюме, будто почувствовав мой взгляд, поднимает голову. Красивый… Но я его не люблю. Потому что он не Тимур.

– Мира, – тихо зовет мама. – Мира, выслушай меня, родная.

Маша шмыгает носом, поджимая пухлые губы в тонкую линию. Сглатывает раз за разом. Когда-то мне было очень больно за нее. Сейчас я оказалась точно в такой же ситуации.

– Мира! – обхватив мою голову руками, мама заставляет смотреть на нее. – У тебя есть кто-нибудь за спиной?

До меня не сразу доходит смысл ее слов. Я хмурюсь, а потом выдыхаю. Нет, конечно. У меня никого нет. Только сестра – единственная, кто против этого брака после меня.

– Если есть такой человек, то беги, – неожиданно заявляет мама. Маша ахает, непонимающе рассматривая то меня, то мать. – Если есть тот, кто вытащит тебя из этого всего, – она разводит руками, – то беги.

Эта женщина не сказала ни слова Матвею, когда он решил продать меня. Она не была рядом со мной, и я полностью отстранилась от нее. Вычеркнула собственную мать, а сейчас… Она говорит, чтобы я бежала… Странно…

– Беги! – сунув в мою руку пару купюр, она толкает меня к двери. И мне не нужно повторять дважды. Я мечтала об этом моменте! – Береги себя, родная. Окей?!

– До встречи, – улыбаюсь сквозь слезы. Бросаю взгляд на маму, а потом на сестру. – Маш, береги себя, хорошо?

Сестра кивает несколько раз. Я выхожу на улицу через запасной выход. Бегу, не разбирая дороги, сжимая в руках мобильник. Нужно было снять свадебное платье, но это заняло бы минимум полчаса. Тогда пришел бы жених, и у меня не осталось бы выбора, кроме как выйти за него замуж. Насильно. Безвольно.

Не знаю, где я и как оказываюсь, но где-то посреди города. Люди смотрят на меня как на ненормальную. Кто-то тычет пальцем, кто-то смеется. Но мне сейчас все равно!

– Мира! – вдруг раздается до боли знакомый голос.

Нет, этого не может быть! Как он тут оказался?!

– Тимур! – шепчу, осматриваясь по сторонам. Черный внедорожник с визгом останавливается в паре метров от меня.

– Прыгай!

Я даже не задумываюсь. Открываю дверь и сажусь в машину.

Тимур не смотрит на меня. Сконцентрировав свое внимание на дороге, он нажимает на газ.

– Ты мой ангел-хранитель! Господи, как же ты вовремя приехал! Иначе… – я сжимаю его руку, но он не реагирует. Лицо каменное, челюсти плотно сжаты. – Тимур?!

Да, он зол. Ведь я столько всего ему наговорила. Он имеет полное право обижаться и злиться.

– Просто замолчи, – приказывает, не отрывая глаз от дороги. – Заткнись!

Кусаю губы до такой степени, что чувствую во рту соленый привкус. Он никогда так грубо себя не вел. Да, я не отрицаю, что поступила несправедливо по отношению к нему. Но не так жестоко, Тимур… Мне же больно…

Я молчу всю дорогу. Даже когда он тормозит у огромного здания, открывает дверь с моей стороны и хватает за локоть.

– Выходи, – цедит сквозь стиснутые зубы. – Ты глухая? Выходи, говорю!

Я сглатываю ком в горле. Становится не по себе. К чему такая резкость и грубость, если можем сесть и по-человечески поговорить? Он же не знает, что со мной произошло и почему я отказалась с ним встречаться. Не знает, по какой причине я с ним рассталась и согласилась выйти замуж за другого.

– Прекрати, – шиплю змеей, но Тимур снова не реагирует, тянет за собой.

Поднимаемся на черт знает какой этаж. Тимур прибивает меня к месту одним взглядом каждый раз, когда я хочу открыть рот и что-либо спросить.

– Заходи, – как тряпичную игрушку, буквально швыряет меня внутрь квартиры. – Замуж, значит, собралась?

– Мне больно! – вскрикиваю, чувствуя хватку на волосах. – Тимур, что ты делаешь? Совсем, что ли…

– Заткнись! – перебивает. – Думала так просто от меня избавиться? Я не для этого несколько месяцев терплю каждую твою выходку. Ты расплатишься за все. ВЫ РАСПЛАТИТЕСЬ ЗА ВСЕ!

ГЛАВА 2

Месяц назад

– Мира! Ты опять в облаках витаешь! Сюда смотри! – недовольно ворчит фотограф, плотно сжимая челюсти.

Да черт раздери! Он специально так делает! Могу поклясться, что он услышал мой разговор с Настей и из-за этого делает все, чтобы я опоздала!

– Прекращай уже, Никита! Ты цепляешься ко всему без повода. Я спешу. Давай уже, заканчивай, – меня начинает трясти от злости.

Тимур не любит, когда я опаздываю. Он вообще не любит все эти свидания и прочее, но все-таки пошел мне на уступки. Я вчера весь день дулась на него. А у меня есть причина, между прочим! Он постоянно пашет, а мне только ночью время может уделить! Но сколько можно разговаривать по видеосвязи или же переписываться? Так он еще и голосовые сообщения не любит! Бррр!!!

– Давай еще пару снимков, и ты свободна. Сюда смотри, – тычет в объектив камеры. – Улыбнись. Совсем чуточку. Давай, милая, не ворчи.

Закатываю глаза от раздражения. Господи, как же он меня бесит. Почему не понимает слова «нет»? Он мне не нравится! И у меня есть любимый мужчина, которого я ни на кого не променяю! Пусть знают все. Не буду даже скрывать ни от кого! Ну, кроме брата, конечно. Он не должен подозревать, иначе…

– Все, я ушла, – махнув рукой парню, скрываюсь за дверью.

Уверена, он меня не сдаст. Пусть липучка еще та, но любит он меня сильно. И уважает. В обиду начальству не даст, даже если я его и на метр к себе не подпускаю.

– Зря ты с ним так, – Настя злится.

С Никитой они дружат давно, и подруга говорит, что чувства парня ко мне сильные. С серьезными намерениями ко мне лезет.

– Насть, ты же знаешь, по-другому никак, – пожимаю плечами, аккуратно снимая с себя шикарное платье.

Если что-нибудь с этой прелестью случится, мне годовой зарплаты не хватит, чтобы расплатиться за ущерб.

– А так, как делаешь ты, некрасиво. И грубо, Мира. Ты же не стерва, но сегодня ведешь себя именно так.

Слова подруги вызывают улыбку. Тихо смеясь, я надеваю джинсовый сарафан и туфли. Стою у зеркала не менее получаса, пытаясь стереть с лица всю косметику. Тимур не раз говорил, что любит естественность. А я хочу ему еще больше понравиться!

– Я надеюсь, у тебя с ним все будет хорошо, Мира. Ты счастлива, и я не могу это не заметить, но… Что-то мне в нем не нравится. Береги себя, родная, – Настя чмокает меня в щеку и слегка улыбается. Точнее, пытается улыбнуться, но получается так себе.

Она видела Тимура всего разок и с того дня упорно твердит, что он не для меня. Списывает на его возраст, но… Блин! Мне нравится мой взрослый мужчина. Он же старше меня на четырнадцать лет, а не тридцать-сорок. Да и… Какая разница, сколько лет человеку, от одного взгляда которого тепло по телу растекается и сердце в груди бешено стучит? Верно. Никакая!

– В ресторан «Maksimus», пожалуйста, – говорю водителю. – Черт! – чуть ли не рычу, когда автомобиль застревает в пробке, но, к моему счастью, ненадолго.

«Я приехала», – отправляю сообщение Тимуру. Ответ прилетает моментально:

«Третий этаж. Vip-комната номер семь. Жду».

Улыбаюсь на грустный смайлик в конце его предложения. Кажется, мой безумно любимый мужчина расстроен.

Быстрыми шагами поднимаюсь по лестнице, сжимая рукой перила. Коротко постучав в дверь, открываю ее и… Буквально замираю. Боже, но он же реально красавец. Белая рубашка сидит идеально и очень ему идет. Волосы как всегда идеально зачесаны. Эта легкая щетина и ямки на щеках…

– Так и будешь там стоять? Заходи, – усмехается уголками губ. Встает с места и сам приближается, закрывает дверь за нами. Резко обнимает за талию, притягивает к себе. – Ты опоздала, – шепчет на ухо бархатным голосом. – А я это совсем не люблю. Ты же знаешь, – многозначительный взгляд в глаза.

– В пробке застряла. Прости.

Утыкаясь носом в мою макушку, Тимур шумно вздыхает. Его руки поднимаются вверх – от талии к спине, останавливаются на затылке, сжимают.

– Я заждался, – хрипло проговаривает в губы. Боже, у меня каждый волосок на теле дыбом стоит! – Соскучился.

Он целует меня в щеку, а потом… Потом впивается в мой рот. Медленно, не спеша. Прикусывает нижнюю, тянет зубами. И снова целует. Я обхватываю его лицо руками и отвечаю точно так же. Знал бы он, что все это значит для меня. Знал бы он, что я впервые целуюсь с мужчиной…

– Тимур… Остановись, – задыхаясь, отстраняюсь. – Господи…

Он снова ухмыляется, демонстрируя ямочки на щеках. Жестом руки приглашает сесть.

– Я себе голову вчера сломал, – вдруг заявляет он, присаживаясь рядом.

– Почему?

– Ты что-то хотела спросить, – наливает в бокал напиток, протягивает мне. Меня будто током прошибает, когда его пальцы касаются моих. Интересно, он чувствует что-то подобное рядом со мной? – Но промолчала.

– Ну, – тяну я, не зная, как продолжить разговор. – Ты моей семьей интересовался. Вопросы задавал. Вот и я тоже хотела бы о тебе… Поподробнее…

Съеживаюсь от его взгляда. Щеки начинают гореть от стыда. А стоит ли вообще спрашивать? Что он обо мне подумает?

– И почему промолчала? Я не кусаюсь. Говори, – положив руку на мое бедро, скользит вверх-вниз.

– Ты… – сглатываю. – Сам-то о семье думаешь? О детях? Не хотел бы иметь своего ребенка?

Лицо Тимура меняется на глазах, а пальцы впиваются в бедро до боли.

Я сглатываю раз за разом, пытаюсь дышать, но не получается. Воздух испаряется, а в глазах начинает темнеть. Не понимаю, что с ним происходит и почему он так реагирует. Ведь я задала вполне нормальный вопрос, ничего лишнего не сказала.

– Ти… Тимур, мне боль… но… – еле выдавливаю из себя.

Он резко убирает руку, трясет головой. Делает несколько глотков напитка и с грохотом ставит бокал на стол.

– Извини, – переводит на меня взгляд, бросает как-то странно. Неискренне, что ли… – Болит? – поднимает подол платья. Кожа красная, завтра точно будут синяки.

– Терпимо.

Нервно сглатываю ком в горле, где застревают еще и слезы. Не нахожу ни единого слова, чтобы продолжить разговор. Хочется уйти отсюда. Прямо сейчас. Немедленно. Столько месяцев мы уже встречаемся, но сегодня… Он всегда был нежен со мной. Что сейчас произошло? Я же ничего плохого не ляпнула.

– Я не хочу ребенка, Мира, – выговаривает он, всматриваясь в мои глаза. – Это не мое.

– Ты как-то говорил, что у всех твоих друзей есть дети. Появилось такое ощущение, что ты тоже хочешь. Прости. Как-то не подумала… Не ожидала такой реакции. Прости.

Мне становится обидно. Внутри бушует какое-то непонятное чувство. Необъяснимое. Даже не знаю, куда руки деть, нервно заламываю пальцы, опуская взгляд на свои колени.

– Эй, – взяв меня за подбородок, поднимает вверх. – Тема детей для меня больная, Мира. Я не могу нормально соображать, когда речь идет о них. Причину сказать не могу, но, обещаю, скоро все узнаешь. Очень скоро. Я не хотел причинить тебе боль.

Тимур внимательно смотрит мне в глаза, а потом опускает взгляд на губы. И снова в глаза. Горячее дыхание обжигает, а щетина царапает кожу, когда он прижимается ртом к моему, целует. Так, как никогда не целовал. Страстно, жадно, ненасытно. Он обхватывает мою голову руками, углубляет поцелуй, я же впиваюсь в его запястье ногтями. Внутри похолодело от его поступка и резкости, поэтому мне особо не хочется этой близости, но с каждой секундой все больше и больше тепло растекается по телу. Я просто таю. Отвечаю с таким же напором.

– Может… Поедем ко мне? – предлагает, шумно дыша. – Я не хочу тебя отпускать.

Внутри снова холодеет, но в этот раз от одной мысли, что Матвей может узнать о моей личной жизни. Тогда конец работе и свободе. Он просто запрет меня дома, будет держать в клетке. Под его контролем, так скажем. А я этого совсем не хочу. Это наказание никак не отличается от попадания в ад.

– Я не могу, – тихо отзываюсь. Провожу пальцами по шее Тимура, опускаюсь к груди, чувствуя, как его тело напрягается под моей ладонью. – Мама волноваться будет. Дай мне время, я что-нибудь придумаю.

– Когда?

– Не знаю, – пожимаю плечами. – Может, в следующей… Ах! Ты что… – договорить не получается.

Тимур за считанные секунды усаживает меня на свои колени, я даже опомниться не успеваю.

– Это долго, – утыкается носом в плечо. – Очень долго. А я тебя хочу. Прямо сейчас. Здесь.

Я чувствую его желание. Чувствую, как сильно он хочет меня, но не могу. Не здесь же я буду заниматься первым сексом?!

– Пару дней дай мне хотя бы, – глубоко выдыхаю. – Я… Не готова. Пойми, пожалуйста.

Глажу колючую щеку, не отводя взгляда от его лица. Небесные глаза смотрят на меня с такой жадностью, что я неосознанно облизываю пересохшие губы, от чего он довольно усмехается. Откидывается на спинку дивана.

– Хорошо, – хмыкает. – Пару дней. Если снова будешь искать повод сбежать от меня, то я тебя просто украду.

– Договорились.

Мы болтаем обо всем на свете. Тимур рассказывает о своем детстве, родителях и работе. Я задумываюсь. Прокручиваю в голове, как бы сделать так, чтобы брат ни о чем не догадался, но пока ничего нормального сообразить не могу. Маша звонит несколько раз. Я уже опоздала домой. Всегда ровно в девять я стучала в дверь нашей квартиры, а сегодня… Не хочу…

Мобильник Тимура тоже часто вибрирует, он смотрит на экран, поджимает губы, но не отвечает. Каждый раз бросает телефон в сторону.

– Ответь, – предлагаю я. – Может, что-то важное.

– Не важнее тебя.

Улыбаясь, опускаю взгляд. Щеки снова горят. Боже… Еще час назад я хотела сбежать отсюда, а сейчас хочу прижаться к нему и просто слышать стук его сердца. Чувствовать тепло его тела.

– Ну что ж… – смотрит на часы на запястье. – Пойдем? Подвезу тебя.

– Не надо, я на такси…

– Не понял. Ты сама как ребенок, Мира, а говоришь о детях. Зачем мне второй? Поднимайся, подвезу, – качает головой, заправляя прядь моих волос за ухо. – Мелкая.

Едем домой в абсолютной тишине. Печатаю сообщение Маше и спрашиваю, пришел ли Матвей. А еще прошу успокоить маму, сказать, что я почти приехала. Ответ приходит моментально. Брата нет, а мама ходит из угла в угол, не находит себе места.

– Останови здесь, пожалуйста, – киваю в сторону небольшого магазина.

До нашего дома доберусь за пару минут. Друзья Матвея сразу донесут ему, если меня в машине увидят. С чужим мужчиной!

– Мира, я не буду, как школьник, прятаться по углам. Ты дома ничего обо мне не говорила, да?

– Только сестре. Тимур, мне нужно время. У брата сложный характер, я…

– Понял, – перебивает. – Как пожелаешь, Мира. Но терпение у меня так себе… Когда ты поймешь, что я с серьезными намерениями?

– Я не такая смелая, Тим, – касаюсь его руки своей. – Намерения серьезные, но не ты ли говорил, что не стоит торопиться?

– Не стоит, но и скрывать от семьи тоже не стоит. Ладно, – наклоняясь, оставляет на губах легкий поцелуй. – Я позвоню перед сном. Иди, – кивает на дверь. – Иначе не отпущу. Жди моего звонка.

– Обязательно.

Покидаю салон автомобиля. Не оборачиваясь, быстрыми шагами буквально бегу домой.

– Матвей пришел?

– Нет? Ты где была? – спрашивает взволнованно сестра. – С ним?

– Да, – облегченно выдыхаю. – Мам, я пришла.

Она ругает меня больше часа. Еле заверяю ее, что задержалась на работе. Принимаю душ и ложусь в кровать. Мечтательно улыбаюсь, касаясь пальцами губ. Эти поцелуи… Они незабываемы…

«Привет. Спишь?» – прилетает сообщение.

«Нет. Ты же обещал позвонить. Вот я и жду».

– Мира! – раздается голос брата. Я не отвечаю, но он начинает орать. – Мирослава! Ты глухая? Сюда иди!

– Блин, что опять? – бормочет сестра. – Пойдем. Иначе на маму орать будет.

Нехотя иду в гостиную. Матвей сидит на диване довольный как слон. Улыбка на все тридцать два.

– Чего? – спрашиваю.

– Хотел сообщить отличную новость, – зачем-то хлопает в ладони. – Нашел тебе хорошего мужика. А главное, через месяц свадьба, – бьет словами хлеще пощечины.

ГЛАВА 3

Сердце в груди начинает колотиться. По коже пробегает мороз. Я расслышала? Мужика нашел? Свадьба через месяц?

– Долбанулся, ей-богу, – шепчу, не веря его словам.

Оборачиваюсь к маме. Она ахает, закрывает рот ладонью, но ничего не говорит. Не идет против брата, даже не пытается его переубедить. Потому что знает: если он уже что-то решил, изменить его решение невозможно. Легче каменную стену вышибить, нежели до него достучаться.

Маша же вообще уже не в себе. Бледная как полотно. Она все это уже пережила. Почувствовала на собственной шкуре и прекрасно понимает, что у меня творится внутри.

– Че? – ржет как конь. – Ну ты чего, Мир? Хороший мужик. Богатый и успешный. Красавец, честное слово. Он тебе понравится.

– Красивый? Богатый и успешный? Ты его видел, да? Понравился тебе?

– Видел. И да, понравился, – поднимается и скрещивает руки на груди. – Уже договорился!

– Договорился? Раз он такой идеальный, так сам выходи за него, придурок! Мало тебе того, что ты сделал с нами, а? Мало? Катись к черту, псих!

– Чего? Что ты сказала? – улыбка слетает с лица брата, и теперь он надвигается на меня.

– Матвей, не надо, – мама делает шаг вперед, но брат останавливает ее жестом руки.

– Брат, давай спокойно поговорим, а? – предлагает Маша. – Мы же не чужие друг другу люди. Сядем и обсудим все.

Она знает, что сейчас произойдет, поэтому пытается успокоить брата. Но Матвей даже не смотрит на нее. Схватив меня за горло, резко сжимает. Цепляюсь за его запястье, впиваюсь ногтями, царапаю, но он все равно не отпускает.

– Матвей! Ну что ты творишь? Отпусти ее, – сестра пытается оттолкнуть его, но он, как скала, нависает надо мной. Воздуха нет, дышать нечем.

– Сука! Да как ты смеешь мне перечить? Кто ты такая, а? Я сказал, что выйдешь замуж – значит, выйдешь! Поняла меня?

– Хрен тебе! – выдавливаю из себя, ударяя его в лицо. Кажется, пальцем задеваю глаз, потому что он резко отпускает меня, отстраняется и матерится. – Хрен тебе, придурок! – кашляю. – Я лучше покончу собой, чем замуж за пузатого мужика выйду, которого ты выбрал. Которому ты меня продал!

Голос еле слышен. Горло болит так, будто осколки стекла насыпали туда. Сглотнуть не получается. Часто дышу через нос, пытаясь перевести дыхание.

Буквально два года назад случилось то же самое. Он тогда продал Машу, но, к нашему счастью, отец приехал вовремя. Свадьба не состоялась. Папа выгнал Матвея из дома. Он всегда говорил, что лучше бы имел только дочерей, нежели такого сына. Но через несколько месяцев брат снова пришел, попросил прощения, сказал, что пожалел о сделанном. Папа простил. Зря… Мы знали, что он не исправится.

И сейчас на кону моя жизнь. Моя судьба. Но я не такая послушная, как сестра. Я подчиняться не стану. Никогда!

– Ты, сука, что творишь? – снова наступает. В этот раз хватает за волосы, тянет назад. – Я с тобой разговариваю! Ты оборзела? Тварь!

Мама не может ничего сказать, Маша же ревет, просит брата отпустить, прекратить этот спектакль, но ему до одного места сказанные слова. Пощечина выстрелом звучит в тишине. В ушах начинает звенеть.

– Ты кто такая, чтобы… – и еще одна пощечина. Ноги подкашиваются, колени дрожат. Матвей беспощадно врезает одну за другой. – Кто ты такая, чтобы не соглашаться? Ты че, хахаля себе нашла? Из-за него зубки показываешь? На него надеешься? Кто он? – рычит сквозь зубы, сжимая в руках мои волосы до невыносимой боли. – Я спросил, кто он такой? Я же его прикончу! Прикончу, сука!

Как тряпичную куклу, швыряет меня в сторону. Падаю, ударяясь головой в стену. Господи… Что за день сегодня, а?

– Артур! – рявкает брат. Позвонил такому же придурку, как и сам. – У Мирославы хахаль есть. Найди мне его. Срочно! Да! Я его убью!

Я знаю, что для брата убить человек то же самое, что щелкнуть пальцами. А я не хочу терять Тимура. Не хочу, нет. Я не имею права угробить чью-то жизнь. Не имею.

– Ты как? – шмыгнув носом, сестра опускается на колени рядом со мной. – Давай помогу подняться, родная. Не отвечай ему, пожалуйста. Он как собака бешеная. Ты же знаешь его. Не провоцируй.

– Да пошел он! – назло говорю как можно громче, чтобы Матвей услышал. Не боюсь я его. Пусть бьет сколько хочет, оскорбляет, но я никогда не соглашусь выйти замуж за мужика, которого выбрал этот кретин. – Кто-то мечтает о старшем брате. У нас он есть, но скотина редкостная. Родных сестер продает, – невесело усмехаюсь, поднимаясь на ноги. Голова болит невыносимо. Врезалась сильно, черт возьми. – Дай бог, чтобы тебя тоже однажды продали!

Что-то прорычав в трубку, брат вырубает мобильник и прячет его в карман. Надвигается на меня, но Маша делает шаг вперед, прикрывая тем самым меня.

– Не надо, Маш, – подаюсь вперед, гордо вздергивая подбородок. – Ты обещал отцу… Обещал присматривать за нами, заботиться. Но ты забил на свои же слова и снова наступаешь на те же грабли, Матвей. Чего ты хочешь? Ты же в один прекрасный день сдохнешь, и никто за тобой не придет. Мы будем только радоваться! Когда ты начнешь поступать как брат, а не как продажная скотина? Ты сообразить хотя бы можешь, что МЫ ТЕБЕ РОДНЫЕ?! – кручу указательным пальцем у виска, выговаривая последние слова намного громче и по слогам. – Не-а. Не можешь, – качнув головой, убираю прядь с лица.

Он терпеливо слушает каждое мое слово. Не сказав ни слова, достает из кармана звонящий мобильник и всматривается в экран. Уголок верхней губы дергается вместе с кадыком – Матвей шумно сглатывает.

– Это он?! – то ли утверждает, то ли вопрос задает, не могу понять.

Тычет в дисплей, поворачивая телефон в мою сторону. Увидев безумно любимое лицо, впиваюсь ногтями в ладони до такой степени, что еле сдерживаю слезы. Твари! Значит, уже узнали, с кем я встречаюсь, с кем у меня отношения. Как же ты решишь этот вопрос, Матвей? Убьешь его? Да только хрен у тебя получится!

– Кто он? – удается сказать твердо. – Ему меня продал, да? Родную сестру продал! Ему?!

Матвей внимательно всматривается в мое лицо. Не верит он мне. От слова совсем. Но мне нужно его убедить!

– Глупая, Мира. Слишком глупая. Ты что, думала сможешь меня вокруг пальца обвести? – ведет подбородком в сторону. – Ты же прекрасно знаешь, что я способен на все. Хахаля нашла, значит, все? – хлопает в ладони. Это у него привычка такая дурацкая. – Неужели ты рассчитывала на то, что сможешь построить какие-то серьезные отношения С НИМ? – ставит ударение на последнее слово.

Складывается такое впечатление, будто он знаком с Тимуром. И ему неприятно о нем говорить.

– Что ты несешь? – чуть ли не рычу в ответ. – Если бы у меня был мужик, я бы, не задумываясь, ушла из этого дома и не вернулась. Даже если он бомж! Пусть я буду жить в курятнике, но не в этой психушке! – развожу руками, не сводя глаз с Матвея. – Это ты мне ответь, бра-атец! Ты на что рассчитывал? Продашь меня дорого, а я соглашусь на автомате, побегу и прыгну в кровать какого-то долбанутого на всю голову ушлепка, как ты?

– Дура, – спокойно бросает.

И его это спокойствие меня удивляет, но в то же время выводит из себя.

Что его связывает с Тимуром? Почему он так изменился, увидев его фотографию?

Брат достает из кармана мятую пачку сигарет, вытаскивает одну зубами. Чиркает зажигалкой.

– Реально дура, – одаряет меня прищуренным взглядом исподлобья. – Считай, я тебе жизнь спасаю. Тебе на руку этот брак, Мира. Иначе…

Он не договаривает. Снимает мобильник с блокировки и снова пялится на экран. Я так понимаю, на фотографию Тимура. Черт возьми! И что же означают его слова? Мой мозг отказывается соображать. Жизнь мне спасаешь, да, братец? Да ты не умеешь спасать, только угробить можешь по щелчку пальцев!

– Матвей, – сестра подходит к нему и берет за руку. Смотрит умоляющим взглядом. Не надо, Маша, так поступать. Когда он видит наш страх, все больше в зверя превращается. Давит сильнее. Я же тебе это сто раз говорила! – Когда-то ты со мной так же… Папа пришел в последний момент. Ведь ты же тогда пожалел, верно? Почему же ты и Миру?..

– Она выйдет замуж, Маша. Никаких протестов и прочего слышать не хочу. Ты поняла меня? Вы поняли меня?

– Мечтать не вредно! – бросаю я, направляясь в свою комнату. – Не дождешься! Я лучше руки на себя наложу, нежели замуж выйду!

– Мира, отец тебя не спасет, – слышу в спину. – Мечтать не вредно, верно ты сказала, – голос полон издевки.

– Да пошел ты!

Я слышу, как брат орет. А через пару минут он катится к черту. Выхожу отсюда и бегу в ванную, закрываю дверь на замок. Включаю воду и встаю под холодные струи прямо в одежде.

После разговора с Матвеем вопросов стало еще больше. Интересно, если спросить Тимура о брате, он расскажет мне что-нибудь? Или мой его не знает? Но, судя по реакции Матвея, он Тиму знает бесспорно.

Вода в чувство не приводит, слезы же текут без остановки. Что мы такого сделали, чтобы заслужить такого брата? Он никогда не думал о нас. Сестру тоже продал, но папа приехал вовремя. Успел вытащить Машу из того дерьма, хоть и было поздно. Все, что хотел покупатель, взял. Сестра до сих пор не может никого подпустить к себе близко. Не доверяет, не полагается ни на кого. Мужчины для нее – табу. А теперь на очереди я…

Но я не Маша. И я не позволю ни единому мужчине прикоснуться к моему телу без моего согласия.

– Мира! Открой! Что ты там делаешь, Мира?! Без глупостей, я тебя умоляю, – сестра долбит в дверь, она явно плачет.

Наверняка думает, что я решила… Бред. Я не она. Я сильная! И я справлюсь с этими проблемами!

Открываю и сразу же встречаюсь взглядом с взволнованной Машей.

– Все в порядке, – заверяю, хоть и дрожу от холода.

– Боже, да у тебя губы синие и… И лицо… Снимай! Снимай одежду! Господи, ну зачем ты так, а, Мира? Ты обо мне хотя бы подумай! Что же я без тебя делать буду, родная? Я же благодаря тебе все еще живу.

Она стягивает с меня одежду, укутывает в банный халат. Тащит за собой в спальню.

– Сядь. Волосы высушу, – достает из шкафа фен. – Мира… Господи… – все еще плачет.

– Успокойся. Ничего не произошло.

– У тебя на лице отпечатки пальцев Матвея. И губа разбита. Как ты завтра на работу пойдешь?

Я лишь пожимаю плечами. На вопрос не отвечаю, потому что сама не знаю как. Может, тональный крем поможет, которым я крайне редко пользуюсь.

– Маш, – зову сестру, когда она кладет фен обратно на место и собирает мои волосы в хвост. – Я через пару дней зарплату получу. Сумма хорошая. Может, уедем отсюда, а? Мама откажется, знаю. Но и Матвей ей ничего плохого не сделает, а нам…

– Я думала над этим, – признается она, присаживаясь рядом на кровать. – Страшно. Ты забыла, как исчез Артем? Будто испарился… Он никогда не оставил бы меня. Узнал о моей свадьбе, о том, что брат хочет меня продать, и явно стал идти против Матвея. Я уверена, брат его убрал, несмотря на то, что они были лучшими друзьями! Росли вместе, учились, работали! Знаешь, я иногда думаю, что Матвей и с мамой так поступит. Мы ему не нужны. А еще я заметила, что мама… Она странно себя ведет. Что-то скрывает. Даже сейчас пошла за братом.

– Да, Артем действительно исчез, и я, конечно, не сомневаюсь: это дело рук нашего братишки, – усмехаюсь. – Но…

– Матвей нас из-под земли достанет, Мира, куда бы мы ни уехали, – перебивает меня.

– Я попрошу Тимура помочь нам. Матвей его знает.

– Знает, – кивает сестра. – Мира, наш брат кретин, я не спорю. Но он никогда не лжет, если не считать обещания, которое дал отцу. Матвей сказал, что жизнь тебе этой свадьбой спасает. И сказал это после того, как увидел фотографию Тимура. Блин, ну есть какой-то подвох…

– Я верю Тимуру, – твердо произношу, ищу глазами мобильник.

– Потому что любишь его, – выдыхает Маша. – Телефон ищешь? Минуту, принесу.

– Тимур точно звонил.

– Да, семь пропущенных и четыре сообщения, – хмыкает. – Надеюсь, не поссоритесь.

Я тоже надеюсь. Тимур ненавидит, когда я поздно отвечаю. Черт знает, что подумает…

ГЛАВА 4

– Алло, – выдавливаю из себя.

Не решаюсь показаться по видеосвязи. Лицо у меня в ужасном состоянии. Тимур начнет расспрашивать, а я с ним говорить на тему отношений с братом не готова. Не по телефону. Нужно просто остыть. Я сейчас не в состоянии трезво что-то оценивать и рассуждать.

– Ты почему не отвечаешь? – раздается грубый голос, действующий на и без того оголенные нервы. – Сказала, что спать ложишься. Но не отвечаешь.

– Я душ принимала, – впервые вру, хоть и не полностью. Есть доля правды в моих словах. – Устала очень. Спать хочу.

Тимур замолкает на минуту, будто задумывается.

– Принимай видеозвонок. Увидеть тебя хочу. Немедленно!

Он не ребенок и, конечно же, понимает, что что-то случилось. Перед сном он постоянно звонил, и я не ложилась спать, не увидев его хмурое, уставшее лицо. А сейчас поступаю вот так… Совсем иначе…

– Тим, я реально устала.

– Мира, ты услышала, что я сказал?

– Да.

– Вот и не тяни кота за хвост. Принимай звонок.

Отключается и набирает снова, но в этот раз видеозвонок. Распускаю волосы, стараясь скрыть красные пятна на лице.

– Ответь, Мира. Да и не стоит лгать ему, если так доверяешь. Может, действительно поможет хотя бы тебе, – поцеловав меня в щеку, сестра садится на свою кровать.

– Привет, – слегка улыбаюсь, всматриваясь в глаза любимого мужчины. – Только вышла из ванной.

– Волосы… – хмурится.

– Сестра высушила. Ты мне не веришь? – усмехаюсь.

В майке он выглядит совсем иначе. Передергивает широкими плечами. Я так делаю, когда отгоняю какие-то неприятные воспоминания.

– Что с губой? – игнорирует мои слова. – Мирослава, что случилось?

– С братом поссорилась, – теперь я передергиваю плечами. – Тимур, мы можем завтра встретиться? На минут пятнадцать. Хочу серьезно с тобой поговорить, обсудить очень важную ситуацию. Не займу много времени, обещаю.

– У меня совещание рано утром. После обеда тоже. Если только ближе к вечеру, и то… – потирает переносицу. – Почему сегодня не сказала ничего?

– Потому что только узнала. Встречаемся или нет? – сама не узнаю свой голос.

Всегда старалась вести себя вежливо, но сейчас меня раздражает все. Даже то, что у него опять совещании и он не может встретиться со мной днем. Не может уделить мне время. Всегда ставит работу на первый план. Раньше меня это не задевало, но сейчас…

Это все нервы! Они же у меня не железные!

– Я не понял, брат тебя бил? – снова игнорирует меня.

Господи, а от него вообще можно что-либо скрыть?

– Завтра я тебе все расскажу, Тимур, если ты найдешь хотя бы пятнадцать минут для меня, – бросаю злобно. – Я спать хочу. Сообщение отправь, сможешь или нет.

– Тссс, – Маша подносит указательный палец к губам. – Тише, Мир. Не надо так.

– Сбавь тон, Мира, – отвечает Тимур, откидываясь на спинку дивана. – И если так важно меня увидеть или же поговорить, то могу приехать к вам прямо сейчас. Но ты будешь против, верно?

– Не надо сейчас никуда ехать, – замучено выдыхаю. – Тимур, у меня проблемы, да. Поэтому хочу с тобой встретиться. Сообщи мне, если сможешь, хорошо?

– Конечно. Ты мне что-то обещала, – подмигивает, улыбаясь уголками губ. – Не забыла?

Я чувствую, как щеки начинают гореть. Машка точно услышала и прекрасно понимает, о чем говорит Тимур, но притворяется глухой. Что-то разглядывает в своем телефоне, чтобы меня не смутить еще сильнее. Она всегда была такой понятливой.

– Завтра все обсудим, – не могу сдержать улыбку. – Спокойной ночи.

Пока сестра не смотрит, я посылаю Тимуру воздушный поцелуй.

– Спокойной ночи, Мира.

Ждать какого-либо жеста от Тимура – глупость. Он сдержанный и все мои действия считает детским поступком. Отключив звонок, я ложусь в кровать. Краем глаза замечаю, что Маша откладывает мобильник в сторону. Подходит ко мне.

– А можно я сегодня с тобой посплю?

После того как папа привез сестру обратно домой, она долго не могла прийти в себя, забыть о случившемся с ней. Да и сейчас она не забыла, но изо всех сил пытается не вспоминать и продолжать жить. Я несколько лет спала вместе с ней, успокаивала, когда она посреди ночи просыпалась и кричала. Просила о помощи.

Несколько месяцев назад я купила ей ноутбук и нашла для нее работу на дому. Зарплата так себе, но ей хватает, а главное – отвлекает. Только после этого сестра немного исправилась, стала спокойно ко всему относиться и трезво рассуждать. Раньше ни на минуту квартиру не покидала, зато сейчас выходит часто.

– Конечно, – она располагается рядом.

– Ты ему все расскажешь?

– Хочу, Маша. У меня нет иного выбора. Как бы поступила ты? – кладу голову ей на плечо.

– Не знаю, Мир. Если я несколько лет назад знала бы, что Артем исчезнет после моих откровений, я бы ему ничего не сказала. Но Тимур влиятельный, обеспеченный. Может, он вытащит тебя из этого дерьма. Я хочу, чтобы ты была счастлива, Мира. Но в то же время даже не представляю, как я буду жить без тебя.

– Ты тут не останешься, – заверяю сестру. – Где бы я ни была, ты будешь рядом, Маша. Обещаю.

Вибрирует телефон, и я лениво тянусь к тумбочке, отключаю его. Аккуратно поднимаюсь, чтобы не разбудить Машу. Она и так не спала всю ночь, успокаивала меня ласковыми словами. Гладила по голове, как маленького ребенка, настраивала на лучшее.

Сегодня сложный день, и не менее сложный разговор предстоит с Тимуром.

Босыми ногами шлепаю по полу, направляюсь в ванную, но останавливаюсь в паре шагов от кухни, потому что слышу голос мамы и брата. Они что, спорят?

– Отец как?

– Отца нет! – отрезает. – И не будет, если ты не уговоришь Миру, мама! Твоя задача – заставить дочь выйти замуж за того, кого выбрал я. После свадьбы и папа будет в отличном состоянии, и девчонки твои! Я же буду на высоте. Свой объект, дом, тачка. Вы не устали? Отец пашет всю жизнь. И чего он добился? Хочешь, я отвечу? НИ-ЧЕ-ГО! – последнее брат говорит по слогам, и мне уже хочется стукнуть его по голове чем-нибудь очень тяжелым.

– Мира не хочет, – восклицает мать. – Он твой отец, Матвей. А мои девочки в то же время твои сестры. Ты почему так поступаешь?

– Я свое слово сказал, мама! Прекрати меня бесить! Если мне было жалко убирать Артема с дороги, то хахаля Мирославы я не пожалею! Достаточно щелкнуть пальцами – и его не станет. Он многим дорогу перешел. Поверь, помощники у меня найдутся. Если не хочешь, чтобы твоя мелкая стерва страдала еще больше, то ты ее уговоришь! Она обязана выйти замуж! Тогда и отец появится. Иначе никак!

Папа уехал пару месяцев назад по работе. Да, он пахал всю жизнь и замечательно нас обеспечивал. Но некоторое время он не выходит на связь. Судя по словам Матвея, с папой что-то произошло. Наверное, очередной сердечный приступ. Господи… Как он? Мне уже не терпится его увидеть. Если сестра узнает, она снова впадет в депрессию.

И да, Маша была права насчет Артема. Я тоже не сомневалась, но слышать это от Матвея… Чего же я ждала? Он способен на все! А больше всего меня тронули слова насчет Тимура. Он бизнесмен, и вполне логично, что кому-то перешел дорогу. Это бизнес, и там может случиться все, что угодно. Даже напарники однажды встают по разные стороны баррикад, становятся врагами.

Я не решаюсь заходить в кухню и вообще иметь дело с братом. Нужно катить на работу, а потом встретиться с Тимуром и все ему объяснить. Не знаю, нужно ли бояться, что с ним из-за меня может что-то случиться, но почему-то я уверена: Тимура убрать не так просто. У него характер тяжелый. Сильный мужчина, наверняка постоянно с охраной. У него есть свой водитель. Ну что может сделать Матвей? Я думаю, ничего. Хотя…

Черт возьми!

Захожу в ванную, умываюсь. Всматриваюсь в свое отражение в зеркале, не узнаю саму себя. На лице нет отпечатков пальцев брата, но темные пятна под глазами нужно будет прикрыть кремом.

Стараюсь не шуметь в комнате, но получается плохо. Все валится из рук. Я набираю номер отца, чувствуя, как бешено колотится сердце. Женский голос повторяет раз за разом, что абонент недоступен. Лишь бы ничего плохого не случилось с папой… Господи, я тебя умоляю, пусть с ним все будет хорошо.

– Уже уходишь? – спрашивает сонная Маша хриплым голосом.

– Угу. Прости, разбудила. Ты спи, рано еще вставать, – чмокаю ее в макушку. – А я на работу. Звони, если что, окей?

– Ни пуха, ни пера, родная. Все хорошо будет, я уверена. Люблю тебя, – обнимает в ответ. – Позвоню обязательно. Мой ангел-хранитель.

Слова сестры немного приводят себя и все-таки зарождают надежду, что все действительно будет хорошо.

На работе не нахожу себе места. Вся на иголках, даже на Насте срываюсь. А фотограф снова бесит меня своими указаниями, хоть я прекрасно понимаю, что он прав. Сегодня я не могу нормально работать, улыбаться в объектив камеры.

Ближе к вечеру сижу в маленьком помещении, перечитываю сообщение Тимура:

«Тот же ресторан, та же VIP-комната. В 20:00».

Так и тянет позвонить и сказать, что никакой встречи я не хочу. Но я пишу ответное сообщение. Едва успеваю написать пару слов, как на экране высвечивается номер брата, и я неосознанно принимаю вызов.

– Мира, ты где?

– На работе, где еще? – сквозь стиснутые зубы.

– Завтра ты работать не будешь, – говорит после короткой паузы. – Или я запру тебя…

– А прокладки каждый месяц ты мне будешь покупать, урод? – перебиваю его речь. – Иди в пятую точку, Матвей!

Бог видит, как меня трясет от злости и бессилия. Прижимаюсь спиной к стене и никак не могу взять себя в руки. Тело пробивает дрожь, по спине течет холодный пот. Переодевшись, вызываю такси и спускаюсь вниз.

Вибрирует телефон, и почему-то первое, что приходит в голову – звонит Тимур. Я опять опоздала, наверное. Но снова на экране номер брата, в этот раз сообщение:

«Я знаю о нем все, сестренка. Сегодня был на двух совещаниях. Сейчас сидит в ресторане, жрет. Решать тебе. Ты же знаешь, я всегда держу свое слово».

А внизу фотография Тимура у машины. В черных брюках и голубой рубашке.

– Боже, – шепчу дрогнувшим голосом. – Пожалуйста, дай мне знак. Я не знаю, как поступить.

На ватных ногах захожу в ресторан, заставляю себя подняться на верхний этаж. Ледяными пальцами дотрагиваюсь до ручки двери и тяну ее вниз. Если пару минут назад я думала, что фотография, отправленная братом, старая, то сейчас убеждаюсь, что это не так. Одежда одинаковая. Значит, Матвей не врал.

Как мне объяснить этому мужчине, что нам нужно расстаться? Как вытащить его из своего сердца?

А ведь я его безумно люблю…

– Ты почему такая бледная? – первым делом спрашивает Тимур. – Иди ко мне.

Ноги будто приросли к полу – я не могу сделать ни шагу. Смотрю на этого мужчину с голубыми глазами и понимаю, что не смогу без него жить, если сейчас расстанусь. Если не услышу его временами грубый, но больше требовательный голос.

– Мира?! Ко мне иди, говорю, – он прищуривается, хмурится, не дожидается, сам поднимается с места и приближается вплотную. – С тобой все хорошо?

– Да. Прости, я странно себя чувствую, – обнимаю его, вдыхаю исходящий от него аромат глубоко в легкие. Возможно, это последняя наша встреча. И все, что сейчас произойдет между нами, в последний раз.

– Сядь, – тянет за собой. – Расскажи, что случилось.

Касается костяшками пальцев моего лба, а потом губами, царапая щетиной кожу. От этого жеста тепло по телу растекается. Мне еще труднее становится объяснить ему сложившуюся ситуацию. А если Матвей действительно с ним что-нибудь сделает? Нет, лучше расстаться и не видеть его, чем… Чем знать, что его больше нет в жизни. Что он умер из-за меня.

– Ты его знаешь? – я нахожу в телефоне фотографию брата, поворачиваю экран и показываю Тимуру.

Он задумывается. В его глазах пробегает что-то непонятное и… Необъяснимое.

– Знакомая мордашка, – усмехается. – Но не припомню…

Глубоко выдохнув, я прижимаюсь к Тимуру всем телом. Положив голову ему на грудь, слышу стук его сердца. Я не знаю, что чувствует он, но мне рядом с ним очень хорошо. Будто я в безопасности…

Он Матвея не знает. А вот брат…

– Тимур, я поняла одну вещь, – слегка отстраняюсь, заглядываю в небесные глаза. – Я поняла, что хочу семью и детей. А еще я поняла, что испытываю невероятные чувства к тебе. Не отрицаю. Но ты семью не хочешь… Тема детей для тебя, как ты выразился, больная. Но я их хочу, поэтому…

– Мира, тебе сколько лет? Двадцать? Двадцать два? Ты сама еще ребенок, – перебивает он меня.

– А ты взрослый мужчина, – зачем-то ворчу в ответ. – Но я все равно хочу… Семью, детей. А главное – замуж выйти. Но ты всего этого не хочешь, поэтому нам лучше не продолжать эти отношения.

Я четко вижу, как Тимур удивленно рассматривает мое лицо. Он явно думает, что я с дуба рухнула. Впервые в жизни я настолько погано чувствую себя. Хочется прижаться к нему и реветь. Но я боюсь. Потерять его окончательно не хочу. Пусть живет. Хоть и без меня.

– Чушь всякую несешь, Мира. Совсем не смешно. Ты для этого хотела встретиться? – рявкает он, сжимая мой подбородок. – Я приперся сюда уставший, весь день мотался по городу. Дел по горло. Полгода тебя все устраивало, что сейчас изменилось, а, Мира?

– Я замуж хочу…

– И что? Мне предложение тебе сделать?

Слова больнее кинжала в сердце. Лучше бы пощечину влепил, чем произнес это. Я сглатываю ком в горле, еле сдерживаю слезы.

– Нет, – качнув головой, глубоко выдыхаю. – Я замуж выхожу. За другого, – взгляд прямо в глаза. – Мне нужен мужчина с серьезными намерениями. Я поняла, что являюсь для тебя всего лишь игрушкой. Постоянно что-то приказываешь…

– Млядь, задолбался! – снова перебивает. – Прекрати, Мира! Когда же ты успела завести себе кого-то? То про чувства говоришь, то замуж… Чер-р-рт! Да ты сама не понимаешь, чего хочешь! И… Да, у меня такой характер. И он никогда не изменится. Тебя же все устраивало…

– Ты иногда меня пугаешь…

– Чем я пугаю, Мира? Если бы я от тебя чего-то хотел… Если бы, например, хотел воспользоваться, я бы это давно сделал. А ты не стала бы отталкивать. Разве я не прав? И после этого ты говоришь, что хочешь расстаться? Детский сад, честное слово, – усмехается. – Закрывай эту тему, Мирослава.

– Прости, – шепчу одними губами, поднимаясь. – Прости, Тимур. Я так не могу.

Нужно бежать отсюда. Немедленно. Пусть считает меня малолетней истеричкой. Пусть считает кем угодно, но я должна это сделать и уйти.

– Сядь на место, Мира, – приказывает.

– Прости, – качнув головой, забираю свою сумку и выбегаю, слыша в спину рычание Тимура:

– Мира!

– Найди себе другую! Я тебе не пара, Тимур. Я семью хочу! – бросив через плечо, спускаюсь по лестнице.

Все. Это был конец. У нас не будет хэппи-энда. Точнее… У меня его ни с кем не будет.

ГЛАВА 5

Сегодняшний день

Бывает же так, видишь сон не раз и не два. Повторно. Не можешь понять, что он означает, к чему вообще ведет. Вот сейчас я четко понимаю, что той девочкой, которая часто снилась мне, бежала от всех, была именно я. Бежала, да, но была в каком-то тоннеле. Не получалось выйти, но и преследователи меня поймать никак не могли. С одной стороны брат, с другой – какой-то незнакомец. И лишь девичий голос мне показывал путь, диктовал куда надо сворачивать. Это была Маша.

На там я не боялась за нее. Была уверена, что за ее спиной есть тот, кто не даст возможности ей навредить, не даст в обиду.

Боялась только за себя и… За что-то еще. Непонятное. В глубине сердца и души понимала, что, если меня поймают, умру не только я. Мама? Нет. Там ее даже не вспоминала. И отца тоже. Это было что-то другое… Маленькое, хрупкое.

Всматриваюсь в синие глаза Тимура, полные ярости и ненависти, до меня только сейчас доходит смысл слов брата. Возможно, он впервые в жизни говорил правду, что спасает мне жизнь. Этот мужчина, стоящий напротив, явно не ангел, как мне казалось раньше. И именно этот мужчина гнался за мной в моих снах.

Вроде бы взрослая девушка, но, как мелкая девчонка, до сих пор не сняла розовые очки и не посмотрела на жизнь и людей глазами зрелого человека.

На тебе урок, Мирослава!

– За что… За что я должна расплатиться? – впиваюсь ногтями в его запястье, царапаю.

Пытаюсь оттолкнуть бешеного от себя, но у меня не получается. Подол свадебного платья мешается под ногами, голова раскалывается от тупой боли. Тимур сжимает в кулаке мои волосы до темноты в глазах. Еще чуть-чуть – и я просто грохнусь в обморок.

– За что? Ты еще и смеешь спрашивать? У брата не интересовалась? – рычит сквозь зубы, второй рукой сжимая мое горло. – Знаешь, сегодня три года с ее смерти. Сегодня три года ИХ смерти! А ты замуж выходишь. Ты?!

Меня бросает в дрожь. По спине течет холодный пот, голова же идет кругом. Я не понимаю, о чем он говорит и в чем меня обвиняет. Зато отчетливо знаю одну вещь: все это время я была всего лишь игрушкой, пешкой. Тимур использовал меня для своих целей, я же поверила ему, ни разу не сомневаясь. Да, он мог быть грубым и резким, но я так думала, что это его характер. Не все мужчины могут ласково обращаться с девушками. Именно поэтому Тимура я считала требовательным, настойчивым, вспыльчивым.

Но все это чушь. Он изначально ненавидел меня. Если я стану его провоцировать, он просто придушит меня собственными руками не моргнув глазом. А изюминка в том, что избавится от моего тела так, что никто даже не найдет, если вдруг искать станет.

– Прекрати, – выдавив из себя, я опускаю руки вниз.

Пусть делает, что хочет. Даже сопротивляться не стану.

– Знаешь, что случилось в этот день? – тяжело дыша, Тимур бьет кулаком в стену рядом с моей головой. Я зажмуриваюсь, не желая видеть эти глаза полные ненависти. – В этот день умерла моя дочь!

Резко открываю глаза, пытаясь сообразить. Если я верно понимаю, Матвей убил его ребенка… Младенца? Боже, какой же он зверь все-таки! Как он так мог?!

Тимур резко хватает меня за плечо, сжимает. А второй – за локоть. Тащит за собой в гостиную и снова толкает.

– Смотри! – тычет пальцем в белоснежную рамку, стоящую на тумбочке. Молодая девушка, а на руках крошечный малыш. Почему эта блондинка кажется мне такой знакомой? – Она была трехмесячной. Трехмесячной, твою мать!

– В чем ты меня обвиняешь?! – кричу, выдергиваю свою руку и отхожу на шаг в сторону. – В чем, говорю, ты меня обвиняешь?

– Ты, твой братец, мать, отец… Вы за все ответите, поняла меня? Сукин сын слишком скользкий, но как раз ты поможешь вывести его на чистую воды. Иначе нахрен ты мне сдалась? – противно усмехается уголками губ. – Ты благодари бога, что я с тобой терпеливо общался все те несколько месяцев, – снова усмешка и презрительное разглядывание с ног до головы. – Ты же так хотела замуж. Что, не понравился «женишок» и решила смыться? Прямо в брата пошла.

Его слова врезаются хлеще пощечины. Ненавидящий взгляд останавливается на моем платье, а потом снова возвращается к лицу. Так не смотрит любящий человек. Я была слепой, если этого не заметила. Зачем он меня целовал? Видно же, как ему противно от меня.

– Считаешь, что ты лучше моего брата? – вздергивая подбородок, заглядываю прямо в глаза цвета моря. – Чем ты лучше, Тимур? Или… Как там тебя зовут? Может, ты имя свое тоже скрыл, чтобы со мной сблизиться? Чтобы Матвей не был в курсе наших встреч?

– Не смей нас сравнивать, – глухо прорычав, он надвигается на меня, но я даже не стараюсь отстраниться.

Поглаживаю плечо – оно будто онемело от хватки Тимура. Больно-то как, черт возьми!

– Почему же? – несмело усмехаясь, шепчу дрогнувшим голосом. Умом понимаю: нужно стоять твердо, не показывать свой страх, иначе он сделает мне еще больнее. – Ты ему насолил, а он решил отомстить тебе. Убил твоих родных, да? Невинных людей! Новорожденного малыша! Так скажи мне, Тимур, чем же ты отличаешься? Чтобы отомстить ему, ты меня использовал! С чувствами играл! Жизнь угробил! Я же такой же невинный человек, как и они, – киваю на фотографию. – И это только начало. Что же дальше? Я же не стану делать то, что ты будешь приказывать, Тимур! Слабо с Матвеем лицом к лицу столкнуться? Слабо, да, напрямую ему отомстить? Ты же запросто можешь его за решетку посадить. Разве нет? Конечно же, да. Но ты решил поступить так же подло, как и он. Так ответь, Тимур, в чем же ваша разница? Чем же ты от него отличаешься, черт тебя дери?!

Я не из тех девочек, кто будет рыдать, истерить по каждому поводу. Но именно сейчас мне хочется спрятаться от всего мира. Полежать, никого не видеть, не слышать, не говорить. Просто мечтаю о тишине и… Темноте.

Тимур снова хватает меня за плечо, сжимает. Сглатываю ком в горле, всматриваясь в синие глаза и понимая, что потихоньку мой и без того беспокойный мир рушится. Взгляд этого мужчины ставится незнакомым и уродливым. Раньше было иначе. Я видела там нежность, но она, оказывается, была обманчивой. Тимур заслуживает премию «Оскар» за идеально сыгранную роль любящего мужика. А может, и я за то, что была тупой тупицей и ничего не подозревала. Пока он не открыл мне в глаза, зачем он появился в моей жизни. Браво нам обоим. А мне – втройне. Дура!

– Я не убийца, Мира. Но если будешь переть и болтать черт знает что, – вторая его рука оказывается на моей голове. Снова сжимает волосы. – Действительно убью тебя!

– Считай, уже убил, кретин! – гордо вздергиваю подбородок. Я его не боюсь. Не боюсь даже, что он может врезать мне. Я привыкла. Теперь реально для меня нет разницы между братом и этим незнакомцем. – Ненавижу тебя! Ты…

Договорить я не успеваю, потому что мой телефон начинает вибрировать. Неудивительно. Звонит Маша.

– Млядь! – Тимур резко отпускает меня, отняв телефон, швыряет в стену, разбивая его вдребезги. Я лишь могу сверлить Тимура ненавидящим взглядом и с досадой думать о том, как бы мне поговорить с сестрой. Она сейчас себе места не находит, переживает. – Ты ни с кем разговаривать не будешь! Ни с кем! Хотя… Это будет зависеть от моего настроения. Может, и разрешу…

– Сукин сын! – выкрикиваю. Сдержать эмоции получается так себе. Мне хочется расцарапать ему лицо или еще хуже – стукнуть по голове чем-нибудь очень тяжелым и желательно так, чтобы долго не очухался. Я трясусь как осиновый лист, а слезы застревают в горле. Руки дрожат, сердце разрывается от боли и ненависти. – Сколько ты планируешь меня тут держать? Чего ты от меня хочешь? Я не буду игрушкой в твоих руках! Не буду!

– Давно, – усмешка самым уголком губ. – Ты давно стала моей игрушкой, Мирослава. Еще не сечешь? М?

Внутри буря. Ураган. Эмоции перемешались, превратились в коктейль. Черт возьми! Что мне сделать, чтобы хотя бы чуточку остыть? Чтобы хоть как-то успокоить себя и избавиться от этого мужчины раз и навсегда? Как мне поступить? Как же жить дальше, Господи? Как?!

– Нет, – качнув головой, я делаю шаг назад, упираюсь спиной в стену. Не буду плакать! Ни одну слезинку не уроню из-за этого подонка. – Нет, Тимур. Не стала. Месяц назад все было иначе. Я считала тебя, – снова качаю головой, горько усмехаясь. – Считала самым хорошим и лю… – кусаю нижнюю губу. Лучше на горло себе наступлю, чем назову его любимым. – Делала все по собственному желанию. Но ты оказался таким же кретином, как алкаши из нашего соседнего подъезда. Таким же подонком, как Матвей. Боже, как же я так могла ошибиться?

Потерев лицо ладонью, я смотрю куда-то в сторону. В одну точку на стене. В голове абсолютный хаос.

– Считай меня кем хочешь. Но это не изменит того факта, что я достиг своей цели. Почти. А закончить с этим дерьмом и избавиться от него поможешь мне ты, если хочешь уйти далеко и надолго из этого дома, – подходит вплотную. Упираясь рукой в стену, наклоняется и шепчет хриплым голосом. – Ты же хочешь, чтобы я тебя отпустил, да, Мира?

– Я хочу, чтобы ты сдох! – шиплю змеей. – Хочу, чтобы ты сдох, сукин сын! – повторяю, на что Тимур закатывает глаза. Издевательски усмехаясь, отходит от меня и садится на диван.

– Из дома ты не выйдешь, – произносит твердо. – Будешь умницей – поговоришь с матерью. Может, и с братом. С кем хочешь, короче. Но один неверный шаг может лишить тебя всего, Мира. Это раз. Запомни. Поняла меня?

– Да пошел ты!

– Не будешь больше говорить со мной в таком тоне. Это два.

– Может, еще твою кровать согревать буду, а, Тимур? – бросаю злобно, поправляя платье. Оно сейчас упадет с меня.

– Не-а. Баба у меня есть. Ты, – взглядом проходится по моему телу. – Ты мне не нужна. Даже даром.

ГЛАВА 6

Я кривлюсь от его слов. Невыносимо больно в области сердца. Душа вдребезги.

Вот так. Еще несколько месяцев назад я думала, что нашла свою первую и… Последнюю любовь. Что буду с ним счастлива всю жизнь, что избавлюсь от брата. Но это была всего лишь сказка. Жестокая и бессовестная. Душераздирающая.

Судьба меня никогда не баловала.

Мне хочется ответить ему хоть что-нибудь, но слова комом застревают в горле. Не могу сглотнуть, дышать становится нечем. Баба есть у тебя, значит? А я даром не нужна? Как раз ты запомни, Тимур, когда-то ты ответишь за свои слова. Обещаю.

Глубоко выдохнув, втягиваю в легкие как можно больше воздуха через нос. Не буду плакать, нет. Он не достоин. Да и что изменят мои слезы? Абсолютно ничего.

Я выхожу из гостиной, иду куда глаза глядят. Ванную нахожу не сразу, но как только оказываюсь внутри, закрываю дверь на замок. Вжимаясь спиной в холодный кафель, скольжу по нему вниз. Падаю на пол.

Мне больно…

Сколько он будет меня тут держать? Что сделает дальше? По его поведению понятно, что это я узнаю не скоро…

– Открой дверь! – Тимур долбит в дверь, я же вздрагиваю. Понятия не имею, как долго я тут сижу, но вставать не хочется. Выходить отсюда тоже. А видеть лицо мужчины тем более. – Мирослава!

– Оставь меня в покое, – выкрикиваю. – Катись к черту!

– Я сказал, дверь открой! – рявкает угрожающим голосом. Умом понимаю, что если не сделаю как он велит, то запросто вынесет эту дверь.

Умываюсь и распахиваю проклятую пластику. Не взглянув на Тимура, покидаю помещение. Останавливаюсь у окна гостиной, откуда весь вечерний город виден. Кто-то торопится домой, кто-то на прогулку. И у каждого свои проблемы. Я же, кроме боли, ничего не чувствую.

Не оборачиваюсь, хоть и слышу тяжелые шаги. Пусть не видит мою слабость.

– В мою комнату ни ногой, – бьет по оголенным нервам приказным тоном. – В кабинет тоже.

– Больно надо, – негромко ворчу в ответ.

– Ты забыла пункт два, Мира. Не вынуждай меня…

– Что ты сделаешь? – резко обернувшись, цепляюсь с ним взглядом. В его голубых глазах ненависть и издевка. В моих – горечь и разочарование. – Может, насильно возьмешь…

– Заткнись, – перебивает, резко хватая меня за локоть. – Не неси чушь, дрянь. Живо в комнату и не выходи оттуда, пока я этого не захочу. Видеть тебя нет желания. Пошла прочь!

В том, что он не хочет меня видеть, я даже не сомневаюсь. Точно так же, как и в том, что я его видеть тоже не хочу! Лучше бы отпустил меня на произвол судьбы. Лучше вообще никогда не появлялся бы в моей жизни и не делал настолько больно. А ведь я ни в чем не виновата. Не заслужила такого обращение к себе, такие слова, такую жизнь.

– Мне нужна одежда, – процедив злобно, отталкиваю его руку. – И телефон. С сестрой поговорить хочу, Тимур. Она будет переживать.

– А мне плевать, – жестко чеканит не моргнув глазом. – Мне до одного места, с кем ты хочешь говорить и что тебе нужна одежда. Ты разве не мечтала стать невестой? Не мечтала о таком платье? – усмехаясь, разглядывает меня. – И о детях вроде бы тоже. Кхм… Скоро у тебя все будет. Не волнуйся. И дети, и муж… И одежда.

Да он издевается! Обращается так, что ни капли желания не остается что-либо у него просить. Поджав губы в тонкую линию, впиваюсь острыми ногтями в ладони. Еле сдерживаю себя, чтобы не ответить ему. Иду в ту комнату, куда он указал пару минут назад. Нет смысла спорить или что-то ему доказывать.

Сегодня был сложный день. Не только физически. И этот день будто вовсе не моя жизнь, а какая-то отдельная. Впрочем, чем она отличается от других? Буду считать, Матвей снова пришел пьяный, начал бить и обзывать. Унизил, растоптал и ушел. Но между братом и Тимуром есть огромная разница. Первого я давно вычеркнула из своей жизнь, а второго пару часов назад. И если я сумела сбежать от первого, от второго не смогу.

Дура! Глупая девчонка, возомнившая, что знает людей, разбирается в них. Ничего подобного.

Открываю шкаф в надежде найти что-нибудь подходящее и снять это чертово платье, но тут все мужское. Наплевав на слова Тимура, достаю одну из его рубашек, швыряю на кровать. Долго пытаюсь снять с себя этот белоснежный наряд, от которого внутренности наизнанку выворачивает. Тошнит, черт возьми! Но мне удается это сделать. Напяливаю на себя одежду Тимура. Пусть орет сколько хочет. Пусть несет ерунду, но я не буду подчиняться ему, его словам. Не тут-то было. Сукин сын! Ты еще пожалеешь, что со мной связался!

Какое-то время сижу на подоконнике, разглядываю город. Хочется оказаться там, внизу, и дышать полной грудью. Но чувствую: Тимур еще долго будет держать меня тут. Есть у него какой-то план, который, даже не сомневаюсь, мне ни чуть не понравится. Ведь не просто так он меня сюда притащил.

Не помню, когда ложусь в кровать, как проваливаюсь в сон, но просыпаюсь от грохота. Такое ощущение, что Тимур ушел и напоследок хлопнул дверью.

– Катись к черту! – ворчу себе под нос.

Хочу снова провалиться в темноту и ничего не помнить, но совсем не получается. Разве голодный человек может спать? Не помню, когда ела последний раз.

Тяну время, ковыряясь в шкафу. Сама не понимаю, что хочу найти, но, быть может, есть старый телефон? Ага, да. Тимур настолько тупой, что оставил его для меня, чтобы я с родственниками поговорила, которых он ненавидит. Наивная…

Выхожу из комнаты. Невыносимо хочется пить. Еле нахожу стакан внутри огромных шкафов и заполняю его водой. Рука сама собой тянется к холодильнику.

– Сукин сын! – рычу от увиденного. Чего тут только нет. – Сукин ты сын!

Захлопываю со всей силы холодильник и иду обратно. Не буду я есть. Лучше с голоду помру.

Ворча себе под нос, хожу из угла в угол. Резко останавливаюсь у комнаты. Мое внимание снова привлекает фотография в рамке. Взяв ее в руки, присматриваюсь. Блондинка… Почему ты кажешься мне такой знакомой? Откуда я тебя знаю?

Время не идет. На улице темно, а Тимура все еще нет. Чувствую себя отвратительно, бессильно. Беспомощно! Матвея я никогда не боялась, но Тимур меня пугает. Потому что я даже не представляю, чего от него еще можно ждать.

Снова забираю рамку. Этот ребенок… Невинный малыш… Матвей, как ты мог? Как?! Зверь проклятый!

Вздрагиваю и кладу обратно, услышав очередной грохот. Тимур, кажется, вернулся. Он что, специально так шумит, да? Или всегда так ненормально себя ведет?

Не успеваю убежать в комнату, как мужчина оказывается в гостиной.

– Ты… – слышу в спину, плавно оборачиваюсь. – Какого черта ты… Мою одежду… – рычит сквозь зубы, швыряя пакеты на диван. Приближается и останавливается буквально в сантиметрах от меня. – Пошла и сняла это с себя! Живо!

– У меня нет одежды! Ты не понимаешь?! – автоматом протестую и сразу чувствую железную хватку на запястье.

– Мне плевать, – жестко, с ненавистью. – Голой ходи! Похрен. Сняла!

Меня начинает трясти от злости. Желание впиться в лицо этого гада ногтями не проходит ни на минуту. Часто дыша, пытаюсь стойко держаться на ногах, но не получается. Чувствую себя отвратительно. Голова кружится, а в глазах начинает темнеть. Подшатываюсь, еле успеваю упереться спиной в стену.

– Мляяя! – рычит Тимур, схватившись за мой локоть. – Решила умереть от голода? Нет, такого удовольствия ты не получишь. У меня на тебя большие планы, – как маленькую девочку, берет меня на руки и тащит в сторону кухни.

– Отпусти! Не трогай меня! – кричу.

Бью его куда попало, но он даже не реагирует. У меня просто не осталось сил с ним спорить…

– Сядь и заткнись! – рявкает, усаживая на стул.

– Не хочу! Оставь меня в покое!

На самом деле очень хочу есть. Желудок сводит, но видеть перед собой этого человека совсем не хочу. Я никогда не испытывала ненависти ни к кому так сильно, как к этому психу. Кроме Матвея, конечно. Но разница в том, что я знала, чего хочет добиться брат, какие цели преследует. А вот чего хочет от меня Тимур – я понятия не имею. И это выводит меня из себя.

– У меня нет времени с тобой нянчиться, Мирослава, – наклоняясь, жестко чеканит. – Сядь смирно и ешь то, что тебе дают. Не заставляй меня заталкивать тебе в рот еду силой. Поверь, тебе это совсем не понравится.

ГЛАВА 7

– Чего ты боишься? – шепнув себе под нос, я внимательно смотрю на девочку, которую нарисовала на листе бумаги А4. Если Тимур узнает, что я зашла в его кабинет и украла все необходимое для рисования, он меня наверняка начнет унижать, оскорблять. Накажет за непослушание. Но пусть делает что угодно. Эти две недели превратились в несколько бесконечных лет, ставших для меня настоящим адом. – Чего же?

Сны, не дающие мне покоя… Они теперь на бумаге. Девочка бежит, стараясь избавиться от мужчин. Они ее преследуют. Прекрасно знаю, что эта девчонка – я. Бегу от Матвея, не оглядываясь, но с другой стороны есть еще один человек. Тимур. И его я боюсь намного больше. В этом сне единственное, что меня волнует, мой страх. Я не боюсь за себя. Не боюсь за сестру или же за мать. Это что-то другое, чего я никак не могу понять.

– Черт возьми! Чего же? – на глаза наворачиваются слезы.

От бессилия и… беззащитности. Я безумно хочу выбраться отсюда и свалить как можно подальше, но не менее хочу узнать, чего я боюсь в своих снах. Меня убивает безысходность.

Тимур вот-вот придет. Я наизусть знаю, когда он появляется дома и когда уходит. Ничего не изменилось. Тот же жестокий, бесжалостный человек. Ему действительно до одного места моя судьба.

Стараюсь не вступать с ним в диалог и вообще не попадаться ему на глаза. Потому что не могу не ответить на его подкалывающие слова. Это приводит нас к конфликтам, а я безумно хочу спокойствия. Устала…

Голодной не остаюсь. Точнее, Тимур каждый день заставляет меня есть. Утром и ночью, когда он дома, так точно. Иногда у меня складывается такое впечатление, что в его квартире есть скрытая камера. Даже несколько! И он наблюдает за каждым моим шагом. Пыталась найти их, однако ничего подобного не нашла.

– На кухню! – раздается грубый баритон. Я вздрагиваю и быстро прячу рисунок за спину. Тимур прислоняется к косяку двери и внимательно смотрит на меня. Он заметил украденные мною бумагу и карандаш, валяющийся на кровати. Но почему-то молчит, и это меня удивляет. – Не расслышала? На кухню.

Он уходит, я же мысленно ругаю себя. Да, Тимур, я глухая, раз не расслышала, как ты хлопнул дверью, что делаешь каждый проклятый день, чтобы подействовать мне на нервы.

Прячу все под матрас, дабы он не увидел. Не спеша иду на кухню. Не ела с утра, да и аппетита особо нет. Однако Тимур сейчас заставит нажраться. Чертов грубиян! Самодовольный сукин сын! Ррррр!

Мое внимание привлекают пакеты на диване. Цокнув языком, прохожу мимо. Хотя бы без одежды не оставил. Я думала, он действительно принудит меня ходить голой после той ссоры.

Я сажусь на стул, слежу за Тимуром. В руках у него небольшая коробка. Я так понимаю, телефон?

– Твое, – ставит на стол и подталкивает в мою сторону. Я даже не отвечаю, лишь приподнимаю вопросительно бровь и с нетерпением жду объяснений. – Не хочешь с родственниками поговорить? – издевательски ухмыляется.

– Может, сразу скажешь, чего хочешь? Или дикий зверь за одну ночь стал добрым ангелом? – язвлю в ответ, до мобильника не дотрагиваюсь.

Насколько сильно я ни скучала бы по сестре, гордость не позволяет забрать телефон. Пусть не думает, что я упаду к его ногам и буду умолять что-либо для меня сделать. Не дождется!

– Даже не стану тебя уговаривать, – скрестив руки на груди, откидывается на спинку стула. – Хочешь выйти на связь со своими или нет, дело твое. Мобильник тоже теперь твой. Твой, пока я добрый. За одну ночь может произойти все, Мирослава. Зверь может превратиться в ангела. А гордыня в послушную куколку. Разве я не прав? Воспользуйся ситуацией, Мира. Потом может стать поздно. Твои наверняка соскучились.

– Сукин сын! – бросаю злобно и все-таки забираю мобильник. Псих ненормальный. Нужно поговорить с сестрой. Ей наверняка сильно досталось от Матвея после моего побега. – Интересно, что же от меня потребуешь за эту «доброту», будь ты неладен?!

– Мира, – тихо, почти шепотом произносит, кончиками пальцев дотрагиваясь до моей руки, которую я моментально выдергиваю. – Лучше бы ты не теряла времени. Ведь прекрасно знаешь, терпение у меня не железное, – ухмыляется уголками губ. – Завтра приготовишь ужин, сядем за этот же стол и поговорим. У меня есть для тебя сюрприз, – не сводит с меня голубых глаз, смотрим друг на друга в упор. – Телефон останется у тебя навсегда. Я не стану его отнимать, но… – многозначительная пауза. – Пусть совсем чуть-чуть, однако голова у тебя соображает. Иногда. Есть для тебя отличное предложение, от которого отказаться ты не сможешь. Но все это завтра. А теперь иди и звони своим.

Я недоверчиво рассматриваю мужчину. Понятия не имею, что у него за предложение, но в одном уверена: мне оно точно не понравится. Впрочем… Нет ничего, что могло бы мне понравиться. Нужно смириться с этим фактом. Жизнь не будет такой, какой была прежде.

Заставляю себя встать и пойти в свою комнату. Набираю номер Маши, мысленно молясь, чтобы она взяла трубку. Сестра не принимает звонки с неизвестных номеров.

– Алло, – доносится совсем тихо из трубки. Сглатываю образовавшийся в горле ком. Не успеваю я вымолвить ни слова, как она заговаривает снова: – Мира?! Сестренка, это же ты? Мира?!

– Привет, Маш. Да, это я. Как ты, родная?

Она узнает меня по всхлипу. Ждала моего звонка, была уверена, что я выйду на связь. Моя хорошая, любимая сестренка. Кроме нее, никого не волнует моя судьба.

– С тобой все хорошо? Мира! Я столько дней жду! А ведь переживала! Не сплю с того вечера, когда ты ушла! – шепчет она. В голосе чувствуется обида. – Боже, Мира!

– Со мной все хорошо, – еле выдавливаю из себя. Кусаю нижнюю губу, пытаясь сдержать эмоции. Мне нужно быть сильной. Если Маша почувствует мою боль, то переживать будет сильнее. – Честное слово. Прости, совсем забыла набрать. Нас в городе не было. Мы…

Сглатываю несколько раз подряд. Удушающий ком стоит поперек горла. Невыносимо больно врать ей, но иначе я не могу.

– Главное, что с тобой все хорошо! – восклицает она. – Мира, сестренка, я так по тебе соскучилась…

– Я тоже, Маш. Я тоже. А мама как? Матвей тебя после моего ухода сильно…

– Нет! Не думай об этом! – перебивает дрогнувшим голосом. – Пожалуйста, даже не нужно об этом задумываться. Со мной все отлично. С мамой тоже. А Матвей… Главное, чтобы между тобой и Тимуром что-то было, – последнее еле слышно произносит. – Ты же понимаешь меня, Мир? Брат психовал несколько дней. Орал, сказал найдет тебя и прикончит. Ну это же его шаблонные угрозы. Даже всерьез не воспринимаю. Чем дальше ты от нас, тем лучше. Ты только иногда звони, чтобы я не волновалась. Хорошо, родная?

Сказать, что даже не знаю, позвоню я ей еще раз или нет, не решаюсь. Потому что сестра сразу поймет: я тут не счастлива.

Нужно просто притвориться.

Ты же это умеешь, Мира!

– Я постараюсь, – издаю тихий смешок через слезы, которые она не видит. – Обязательно выйду на связь. Скучаю по вам, – глубоко выдыхаю. – А что с тем, кому продал меня братишка?

– А ничего! Знаешь, оказывается, тот мужчина, снимок которого я тебе показала, это не он тебя купил. А какой-то старик. А этот пришел, чтобы тебя увидеть. Понять, в чем дело, зачем ты согласилась. Но тебя не было. Я их разговор с братом услышала! А через несколько дней после свадьбы он снова приехал и Матвея сильно покалечил. Он понял, что тебя насильно так… Знаешь, будь на моем месте другая, наверное, пожалела бы своего брата. А вот я ни капли! Наоборот, радовалась, что нашелся хороший мужчина, который может с ним расправиться!

Я невольно улыбаюсь. Маша с такими эмоциями это рассказывает… Боже, а ведь правду она говорит… Сестры должны защищать брата, а братья сестер. Но Матвей всегда был ненормальным и, кроме проклятий, от нас ничего не слышал. И не услышит.

– Надеюсь, деньги тоже отнял, – хмыкнув, сажусь на подоконник.

Дверь комнаты распахивается. Тимур смотрит на меня с усмешкой. Тычет указательным пальцем в часы на запястье. Суки сын! А ведь сам приказал, чтобы я с родными поговорила! Даже двух минут не прошло! Сволочь редкостная!

– Не думаю. Матвей их давно просрал, – чуть ли не рычит Маша. – Устаканится, Мира. Я в это верю.

– Маш, если будет время, я тебе обязательно позвоню, – заметив приближающегося ко мне мужчину, говорю на одном дыхании. – Пожалуйста, не переживай за меня. И маме скажи, что со мной все отлично. Честное слово! Я счастлива!

– Я буду ждать, Мир. Обязательно звони! – слышу звуки поцелуев. Машка точно чмокает мобильник. – Люблю тебя!

– И я! – вырубив мобильник, притягиваю его гаду. – Сукин ты сын, Тимур! Ты же в курсе? – сквозь стиснутые зубы. – Сукин сын! Подавись своим телефоном.

– А тебе не угодишь, – поджимает он губы, а потом еле заметно улыбается. – Я есть хочу. Будь хорошей девочкой, приготовь что-нибудь, а?

У меня брови от удивления вверх ползут. Открываю рот, чтобы как-то подколоть его словами, но решаю замолчать. Настроение у него, походу, хорошее. Так и тянет испортить, заставить его опять орать. Пожалуй, промолчу, но готовить я для него не хочу.

– Не, – скрещиваю руки на груди. – Мне лень для таких, как ты, даже пальцами щелкнуть. Так что иди и готовь для себя сам.

Спускаюсь с подоконника, хочу пройти мимо. Тимур цепляется за мой локоть, сжимает. Нависает сверху, словно скала.

– Ты думаешь, таким образом избавишься от меня? – хриплый голос проходится по грудной клетке. В его взгляде загоняется насмешливо-озорной огонек. Уголок верхней губы дергается, изображая еле заметную ухмылку. – Нет, Мира. Наоборот. Заводишь меня, заставляешь идти до конца и добиться своего. Давай, мелкая. Топай на кухню. Я голодный. А когда я голодный, я могу быть очень злым и беспощадным. А еще… – чуть отстраняясь, рассматривает меня с ног до головы.

– Катись к черту, сукин сын! – выдергиваю руку. – Чтобы ты сдох, да поскорее!

– На новый год Деду Морозу напишешь письмо. Может, исполнятся твои желания, м? – не отрывает от меня взгляда. Не нравится мне все это… – У тебя пятнадцать минут, Мира. Пятнадцать. Не больше.

– Не боишься? А ведь я могу расправиться с тобой!

– А ты попробуй, – довольно хмыкает. – Может, и получится.

Меня трясет от злости. Нужно просто сказать пару слов, заставить вспомнить прошлое. Тогда он точно отстанет от меня! Но какая между нами будет разница? Я не такой зверь, как он.

– Ты меня не сломаешь, Тимур. Даже если сломаешь, я все равно встану на ноги. Нозло тебе! Я встану и пойду вперед, не оглядываясь. В конце концов, ты не такой крутой, чтобы я по тебе сохла. Как смогла довериться, так и плюнула. Или ты думаешь, я буду ползти за тобой на коленях? Не-а, – смотрю в упор в голубые глаза. – Я душу дьяволу продала бы ради любимого. Ради того, кто действительно ценил бы меня. Но для тебя даже плевка жаль. Сукин сын! Ничего ты не достоин! А еду… Я ее приготовлю! Надеюсь, подавишься!

ГЛАВА 8

«Почему не спишь?» – прилетает очередное сообщение от Маши.

Она думает, что со мной все хорошо. Так и хочется ответить ей, что между мной и Тимуром ничего не было, что он использовал меня в своих целях, но сдерживаю себя. Сглатываю образовавшийся в горле ком.

«Не спится. Соскучилась», – отвечаю без капли лжи.

Я никогда ничего не скрывала от сестры. Поэтому чувствую себя отвратительно каждый раз, когда я меняю тему и нагло вру, что безумно счастлива с Тимуром. Что у нас очень хорошие отношения. Все тайное рано или поздно становится явным. Маша меня не простит, узнав, что на самом деле произошло со мной после моего побега.

Слышу тяжелые шаги и прячу мобильник под подушку. Тимур не отнял телефон, наоборот, приказал чаще общаться со своей семьей. Для меня это очередная загадка. Интересно, зачем он это делает? Чтобы Матвей узнал его адрес и пришел сюда за мной? Да я брату даром не нужна. Он не придет. Тем более ему своя шкура важна, а на мою плевать. Он прекрасно знает, что Тимур давно охотится на него. Не станет так рисковать.

– Мира, иди сюда. Я в курсе, чем ты там занята, – говорит Тимур.

Он явно собирается на работу, однако еще рано. Странно…

Встаю и натягиваю на себя домашнее платье, которое, кстати говоря, купил сукин сын собственной персоной, и выхожу из комнаты. Я не смотрю на Тимура, сидящего на диване в расслабленной позе. Мое внимание привлекает рация на столе.

– Держи, – протягивает мне синюю кредитную карточку. – Закажи себе что-нибудь нормальное. Я в этом деле профан. О деньгах не думай. И учти… Что ты купишь, в том и будешь по городу гулять, – издевательски ухмыляется. – Без выкрутасов. Чтобы к восьми была готова. А если не закажешь одежду, пойдешь голой. Я не шучу, Мирослава. Однажды ты в этом убеждалась. Помнишь?

Я закатываю глаза и бросаю очередное ругательство сквозь зубы. Тимуру до одного места мои слова. Как бы я его не обзывала, он просто молчит, тем самым действует на мои нервы еще сильнее.

– Ты поняла меня?

– Сам заказать не можешь? – ворчу в ответ.

– На самом деле могу заказать, – задумчиво тянет он, останавливая свой взгляд на моей груди. Усмехается. – Могу заказать нижнее белье. Вопрос в том, сможешь ли ты в нем пойти на прогулку или… На свидание, допустим?

– Сукин сын! Чтоб ты сдох!

Каждый раз я стараюсь не реагировать на его провакации. Пытаюсь остаться спокойной, но этому мерзавцу удается вывести меня из себя.

– Я на работу. Некогда с тобой болтать, – забирает рацию и телефон со стола. – К восьми, Мира. Не забудь.

– Я не глухая!

– Я тебя разве глухой назвал? – вопросительно выгибает бровь, брюки поправляет. Черт возьми! Они же фирменные… Он действительно полицейский?

– Как мент, ты выбрал самый подлый путь, Тимур, – скрещиваю руки на груди и смотрю в упор в синие глаза мужчины. – Неужели за все время… За все эти годы ты никак не сумел найти доказательства и отправить Матвея за решетку? М? Ну теперь ясно… Мужчина из тебя так…

– Заткнись! – отрезает моментально. – С тобой нужно говорить на том языке, который ты знаешь лучше всего, девочка. Давить, унижать, оскорблять. Зря я нянчусь с тобой. А ведь могу найти дело более увлекательное!

Я даже не понимаю, как он оказывается настолько близко ко мне. Как наклоняется и рычит прямо в губы. Так еще и мои волосы на затылке в кулаке сжимает.

– Делай что хочешь, Тимур, – продолжаю, не желая останавливаться. Специально провоцирую. Пусть злится. – Мне пофиг.

– Зря, – цокает языком. – А ведь я хотел, чтобы ты с сестрой увиделась. Очень зря, Мира. Сиди теперь дома. Хрен увидишь своих. А может, и увидишь, но после выполнения моего «особенного» задания. Думай. У тебя две минуты. А потом, – наклоняется еще ниже. Вот-вот наши губы соприкоснутся. Чер-р-рт! Что он задумал?

– Тебе в кайф надо мной издеваться? – я даже не стараюсь отойти от него. Так и стою в сантиметрах.

– Нет. Изо всех сил пытаюсь не давить, – от хриплого шепота мурашки по телу пробегают. – Но ты делаешь все… Абсолютно все, чтобы вывести меня из себя, Мира. Прекрати. Добром это не кончится.

– С тобой ничего добром не кончится, – вздергиваю подбородок. – Ничего. Ты вчера спал тут, на диване. Я как-то неосознанно остановилась и зачем-то смотрела на тебя минут десять, не меньше. Знаешь, я отчетливо поняла, что мы совсем… Да ты совсем из другой вселенной. Как я могла влюбиться в тебя? Как могла так слепо довериться? – усмехаюсь, сглатывая подступивший к горлу комок. – Но теперь, кроме ненависти, ты во мне ничего не оставил. Ничего, – отхожу на шаг и отворачиваюсь, потому что на глаза наворачиваются слезы. Я лучше сдохну, чем покажу свою слабость.

«Он того не стоит», – мысленно произношу раз за разом. То ли себя успокаиваю, то ли смириться пытаюсь, что я всего лишь игрушка для него. Была. Есть. И буду. Пока ему не надоест. Пока он не добьется своего. Пока не достигнет своей цели.

– Глупая ты, Мира, – жаркое дыхание касается кожи уха. – Я передумал. Будь готова к пяти. Скоро ты окончательно снимешь розовые очки. А та «ненависть внутри тебя» станет намного больше.

Я стою на месте неподвижно до того момента, пока не слышу, как захлопывается дверь. Глубоко выдохнув, упираюсь спиной в стену и сползаю по ней вниз. Утыкаюсь носом в колени и даю волю слезам. Я не такая сильная, какой хочу выглядеть. Я не такая терпеливая…

Не знаю, сколько времени тут провожу. Просыпаюсь вспотевшая, трясусь от страха. Как я умудрилась уснуть, сидя на полу? Так еще и снова увидела тот сон… Я бежала без оглядки. Бежала, хоть сестра и просила остановиться. Не понимаю… Раньше такого не было. Маша всегда кричала, чтобы я не теряла ни секунды…

Встаю и иду в комнату, достаю из-под подушки мобильник.

– Чер-р-рт! – выругавшись, швыряю его обратно на кровать. Уже полдень, а у меня нет желания что-либо делать. – Сукин сын!

Телефон начинает вибрировать. Я сразу узнаю номер Тимура. На первый звонок не отвечаю. Сажусь на кровать. Обхватив голову руками, сжимаю волосы в кулаках. Устала я… Устала.

Увидев на экране уведомление, снова забираю, мысленно молясь, чтобы это была Маша, хоть и чувствую, что это Тимур. Оказываюсь права. Это он. Перечитываю сообщение несколько раз подряд, потому что мой мозг уже отказывается что-либо соображать.

«Я надеюсь, ты сделала все, как я просил?!»

Снова матерюсь. Ничего заказывать не хочу, а ехать с ним куда-либо тем более.

«Я не знаю адрес твоего дома», – отвечаю, выругавшись сквозь стиснутые зубы. Я стала похожа на алкашей, которые на каждом шагу матерятся, не соображая, что говорят. Это происходит неосознанно. Я просто не знаю, как унять свое раздражение. Как остыть. Да, немножко прихожу в себя, когда называю Тимура черт знает кем. Иногда даже вспоминаю нецензурные цитаты брата.

«На столе я оставил записку. Хватит спать. Живее».

Глубоко вдохнув, медленно выдыхаю. Успокойся, Мира. Он делает это специально. Не надо так реагировать. Спокойно.

Раньше я заказывала одежду через интернет для Маши. Она отказывалась пройтись по магазинам, не оставляла мне выбора. А для себя я ничего не покупала, не ощутив кожей ткань. Сейчас же придется…

«А где твой фирменный СУКИН СЫН?» – очередное сообщение. Нет, я действительно была права… Он следит за мной. Где-то здесь есть камера, но искать я ее не буду. Мне скрывать нечего. Стыдиться тем более. Просто пофиг.

– Катись к черту! – рычу от злости. Решаю не отвечать на его смс.

Заказываю джинсы, футболку и кроссовки. Этого достаточно. Обещают доставить через пару часов. Отлично. Не буду слышать ворчания Тимура. У меня будет время одеться, привести себя в порядок.

Но как же я ошибаюсь…

Буквально через полчаса он появляется собственной персоной. Открывает дверь сам, заходит в гостиную. В руках несколько пакетов из фирменных магазинов. Злой он какой-то. Что такое, Тимур? Настроение испортили на работе?

Я даже не встаю с дивана. Как сидела, так и сижу.

– Иди оденься, – ставит пакеты на стул. – Вставай, Мира. Нам пора. Опаздываем.

– Я никуда не опаздываю.

– Мира, – тихо, но твердо произносит мужчина. – Вставай и оденься. Хотел сделать тебе приятное, но, видимо, с тобой нужно обращаться как с какой-нибудь сучкой, чтобы ты меня понимала с первого раза. Вставай. Больше повторять не стану. Не заставляй Машу ждать тебя.

Я вскакиваю с места и за секунду оказываюсь напротив мужчины. В недоумении пялюсь на него, вопросительно выгибаю бровь, мол, продолжай. Но он молчит, ухмыляется уголками губ.

– В смысле? – спрашиваю еле слышно.

Касается рукой моего плеча, слегка сжимает. Резко притягивает к себе. Между нами остается расстояние вздоха. Тимур просто смотрит, а у меня складывается такое впечатление, будто он у себя в голове что-то воображает. Хотя… Что за чушь… Хотел бы меня, давно взял бы.

– Говорю, иди оденься. С сестрой увидишься, если будешь послушной девочкой. Теперь ясно?

– Нет, – бью кулаком в его грудь. – Что ты задумал? Что ты, черт возьми, спланировал? От сестры чего хочешь? Оставь ее в покое! Понял? – перехожу на крики. Еле сдерживаю себя, чтобы не разреветься. – Не нужно впутывать сестру! Она и так… Она еле выбралась из дерьма!

– Успокойся, – сжимает плечо сильнее, впивается пальцами в кожу. – Не ори. Не собираюсь я с сестрой твоей… Млядь! Просто хотел, чтобы вы встретились. Поговорили. Если нет желания, то просто позвони ей и отмени. Не нужно мне тут сырость разводить. Чер-р-рт! До чего же докатился!

– Скотина, – отталкиваю его руку, отворачиваюсь. Но он дергает за предплечье, разворачивает меня обратно. – Отпусти! Чего ты хочешь, Тимур?! Ты же вместо Матвея мне мстишь. Я расплачиваюсь за его поступки. Грехи! Так оставь остальных в покое! Думаешь, я верю тебе? У тебя что, совесть проснулась? А, нет! – дышу часто. Воздуха не хватает. Одна мысль, что Тимур может и Маше что-либо сделать, заставляет сердце колотиться в груди. Пусть лучше убьет меня, но сестру не трогает! – Сюрприз мне решил сделать? Да на хрен он мне не нужен! Лучше уж застрели меня здесь. Прямо сейчас. Но Машу оставь в покое! Ты не просто так это делаешь! Уверена!

Я не знаю, что со мной происходит. По позвоночнику пробегает мороз, меня трясет как осиновый лист, готовый вот-вот упасть на землю. Горячие слезы текут по щекам. Не могу взять себя в руки, справиться с эмоциями.

– Мира, – Тимур обхватывает мое лицо руками. – Повторяю. Я ничего плохого делать не собирался. Позвоню Маше и скажу, что ты неважно себя чувствуешь. Окей? Прекрати истерить.

Отходит на шаг, что-то тычет на экране мобильника, который достает из кармана брюк. Включает громкую связь, и через пару гудков раздается звонкий голос Маши.

– Да, Тимур. Я выхожу из дома. Скоро буду…

Он протягивает мне телефон. Я недоверчиво смотрю на него, никак не могу оторвать взгляда. Ненавижу. Ненавижу этого человека.

– Маш, – не узнаю свой голос. – Мы тоже уже едем. Скоро встретимся.

– Ой, – удивляется она. – А мы вообще-то сюрприз сделать планировали на твой День рождения. Не выдержал, да, твой…эээ… Короче, рассказал?

Тимур издает тихий смешок, я же поджимаю губы в тонкую линию. Сглатываю стоявший поперек горла ком. Черт! А когда-то я с нетерпением ждала свой День рождения. Знала, что папа позвонит. Поздравит. А сейчас я даже не вспомнила бы это долгожданное событие… Господи, какая же жизнь все-таки странная штука… Еще месяц назад я летала от счастья. Думала, не смогу жить без Тимура, если он вдруг захочет расстаться. А сейчас представить себе не могу, как я могла так слепо влюбиться в него.

Но в данный момент меня волнует не только это. Главное… Где мой отец? Почему его нет рядом, когда я так в нем нуждаюсь?

Где же ты, пап? Или… Тимур в первую очередь добрался до тебя?!

ГЛАВА 9

– Да. Сказал, – тихо отвечаю, бросая на этого проклятого оперативника ненавидящий взгляд. – Он от меня ничего не скрывает. Поговорим, когда встретимся, Маш.

– Хорошо, родная. Целую!

Отключив звонок, швыряю мобильник в сторону Тимура, от всей души желая, чтобы телефон врезался куда-нибудь и сломался, но мужчина ловко ловит его. Ухмыляется, демонстрируя ямочки на щеках. Бесит меня. Бесит же!

– Сукин сын, – процедив сквозь зубы, иду в комнату. Тимур заходит следом, ставит пакеты в кресло. Уходит, захлопывая за собой дверь. – Сукин ты сын, Тимур.

Вытаскиваю все, что внутри. Платье, обувь… Даже нижнее белье. Все со вкусом. Как я люблю. Но не верю… Это не Тимур купил. Наверное, та самая «баба» его. Как же унизительно…

Я тебя никогда не прощу…

Одеваюсь, собираю волосы в высокий хвост. Без макияжа. Я в нем не нуждаюсь. Выхожу из комнаты. Тимур одобрительно кивает, увидев меня.

– Подожди, я тоже оденусь, – разводит руками. В одних шортах спортивных стоит, на шее небольшое полотенце, волосы пытается высушить. – Я только из душа.

– Мне все равно. Лучше бы оттуда не вышел.

– Мир, – останавливается напротив, в синих глазах загораются опасные искорки. – Однажды твоя мечта сбудется. Я сдохну. Только… Интересно, тогда ты действительно будешь радоваться или слезы лить? – подмигивает.

Наклоняется настолько близко, что его горячее дыхание касается моих губ.

– От счастья прыгать буду! А еще бога умолять, чтобы ты в аду горел!

– Глупая, Мира, – поднимает руку, костяшками пальцев проводит по моей щеке. Я делаю шаг назад, но тяжелая ладонь моментально ложится на мой затылок, сжимает его, не дает сдвинуться с места. Второй рукой стягивает резинку с моих волос. Длинные светлые пряди падают на плечи. – Вот так гораздо лучше.

– Не тебе решать! – шиплю.

– Пока ты со мной, Мира, – проводит пальцем по шее, из-за я злюсь еще больше. Не на него, а на саму себя и свое тело. Потому что оно опять остро реагирует на его прикосновения. Я должна ненавидеть этого кретина. Что-либо чувствовать к нему – табу. Это просто невозможно! – Я решаю, что тебе делать. Что надевать и куда идти. Когда и с кем общаться. Все решаю я, Мира. Абсолютно все. Скажу не дышать – значит, и дышать не будешь. Ясно тебе?

Тимур остраняется от меня. Не успеваю я ничего сказать, он заходит в свою спальню. Проклинаю его сто раз за то, что появился в моей жизни. За то, что испоганил ее. Теперь я вряд ли кому-либо доверюсь. Даже если он меня отпустит, я буду как Маша… Закроюсь от всего мира и никого к себе не подпущу. Однако… Все это случится, если Матвей не убьет меня раньше времени…

Подхожу к окну и открываю форточку. Внизу есть детская площадка. Детишки играют со своими друзьями, ровесниками. Кто-то – с родителями.

Невольно улыбаюсь, заметив, как маленький мальчик помогает встать светловолосой девочке. Мне на помощь всегда бежала сестра. А когда повзрослели… С недавних пор стало наоборот.

У каждого человека есть свои проблемы, но те дамочки, которые сейчас ругают своих детишек, даже не задумываются об этом. Как же хорошо им на самом деле. Они на свободе… Ни от кого не зависят. Никто их в плену не держит. Никто не пользуется ими ради своих целей.

– Поехали, – раздается голос Тимура прямо над ухом. Я поворачиваюсь к нему лицом, кривлюсь. – Тоже в парке поиграть хочешь? Как-нибудь поведу тебя туда, – кивает вниз.

Ухмыляется, скотина, обнажая ряд белоснежных зубов. Боже, почему меня в нем все раздражает и в то же время я рассматриваю его лицо так, будто впервые вижу?! Будто хочу запомнить каждую морщинку…

– Я тебя ненавижу, – цепляюсь за воротник голубой рубашки мужчины. – Ненавижу.

– Аналогично, – его ладонь оказывается на моем бедре, проводит вверх. Я распахиваю глаза от удивления, резко отталкиваю. – Придется терпеть. Всего пару дней, Мира. Максимум неделя. А потом ты получишь ответы на все свои вопросы.

– Интересно, когда ты планируешь меня отпустить? Я задолбалась! Лучше уж за решетку меня отправь. Чтобы я рожу твою противную не видела каждый день!

– Сразу. Как получишь ответы, так можешь сваливать. Но сначала сделаешь все, что я скажу. Тебе не понравится, конечно же, но иного выбора у тебя нет, девочка. Согласишься в любом случае.

Его взгляд останавливается на мои губах. Усмехаясь, он поправляет свою рубашку, взяв меня за руку, тянет к двери.

Я быстро обуваюсь. На самом деле очень хочу на улицу, поэтому, как только там оказываюсь, останавливаюсь и поднимаю голову к небу. Втягиваю чистый воздух носом глубоко в легкие. Боже… Как же я хочу свою свободу…

Тимур распахивает переднюю дверь своей огромной черной тачки, приглашает меня сесть. Я закатываю глаза, процедив очередные ругательства в его адрес, на которые он никогда не реагирует. Камень, честное слово! Залезаю в салон. Этот сукин сын даже ремень безопасности сам застегивает, обходит машину и садится за руль.

– Ты когда-нибудь была на кладбище? – задает он странный вопрос. Выруливает на трассу.

– Что?

– На кладбище, говорю, была? – даже не оборачивается в мою сторону. Он стал темнее тучи.

– Нет. Заживо меня решил…

– Заткнись! – перебивает. – Сегодня будешь. Сегодня, Мира, ты почувствуешь мою боль на себе.

– Больной, – качнув головой, отворачиваюсь от него. – Ненормальный.

Я не боюсь ничего. Единственное, что меня останавливает от глупых поступков – Маша. Я не хочу, чтобы она постарадала из-за меня. А сейчас я уверена на все сто процентов: Тимур способен на все, в том числе и уничтожить мою сестру, семью. А этого я не позволю никому. Никогда. Только через мой труп. Хотя… Возможно, он давно стер бы нас с лица земли, однако его останавливает цель, которую он преследует достаточно давно. Уже несколько лет!

Автомобиль останавливается у ресторана, где мы постоянно встречались с Тимуром. Я не покидаю салон, жду, когда дверь откроет мужчина и прорычит, чтобы я вышла. Пусть злится сколько влезет, но я не стану отступать. Ты упрямый козел, да, Тимур? Я – еще хуже. Сам задолбаешься в скором времени и будешь мечтать немедленно избавиться от меня.

– Приглашение нужно? – протягивает мне руку. Громко хмыкнув, игнорирую зависшую в воздухе ладонь, вылезаю из машины сама, поправляя при этом платье. – Упертая ведьма, – доносится ворчание Тимура.

Отлично. Я этого добивалась!

Мы молча заходим внутрь. Тимур крепко сжимает мою ладонь, практически тащит за собой, я же еле успеваю за его широкими шагами.

– О-о-о, Захаров. Какая приятная встреча, – мужчина лет сорока в строгом черном костюме, стоящий у лифта, смотрит прямо на нас.

– Здравствуй, Эдик, – Тимур отвечает ему.

Они пожимают друг другу руки. До меня не сразу доходит, что Захаров – это и есть Тимур. Я буквально в ступор впадаю. Замечательно. Ловлю себя на мысли, что за несколько месяцев, которые мы встречались с этим сукиным сыном, я даже не соизволила узнать его фамилию. Вот же дура!

– Какими судьбами? Давно тебя не было на горизонте.

– Это тебя давно не было, Эд. Вроде, говорили, в Питер уехал, – обнимает меня за талию, прижимает к себе.

Не понимаю, зачем он это делает. Что опять за игры, Захаров? Кто этот мужчина?

– Да, в отпуск с семьей смотался, – смеется незнакомец, переводя взгляд на меня. – Ну что, решил все-таки с чистого листа все начать? Молодец, давно надо было.

– Решил, – совсем тихо отзывается Тимур. – Ладно, дружище. Мы ужинать пришли. И встреча есть важная. Встретимся еще. Я тут частый гость.

– Приятного аппетита. Созвонимся. Есть у меня дело к тебе.

Тимур лишь кивает.

Мы заходим в лифт. Ненавижу такие места. Маленькие и замкнутые пространства. Мне тут воздуха не хватает. Захаров всегда занимал VIP-комнату на втором этаже. И я постоянно поднималась по лестнице. А тут… Он нажимает на цифру восемь!

– С чистого листа, мать его, начать решил, – процедив сквозь зубы, впиваюсь ногтями в руку Тимура, которая все еще находится на моей талии. – Сукин сын! Мне сразу пару слов надо было сказать, а не подыгрывать, мило улыбаясь.

– Ну так сказала бы, – усмехается. Наши взгляды встречаются в отражении зеркала. Этот чертов грубиян будто из камня сделан. Ему что, действительно не больно? Почему он меня не отпускает? – Я разве тебе рот затыкал?

Тимур тянется и нажимает на кнопку «стоп». Пока я пялюсь на его руку в недоумении, он поворачивается в мою сторону, берет за подбородок.

– Ч-что ты делаешь? – еле выдавливаю из себя. Будто кто-то сильно врезал мне, весь воздух из легких вышиб. – Мне… Я хочу выйти отсюда.

– Я же тебе говорил, что твои безбашенные поступки на меня не действуют, Мира. Слова тоже. Они меня заводят, девочка. Ты же ведь доиграешься, – хриплый шепот прямо в губы.

– От-отпусти, – на самом деле я требую. Однако мое требование слышится как жалкая просьба.

– Сегодня я решил быть хорошим мальчиком. У тебя же День рождения, – тихо смеется он. Обвивает мою талию рукой и резко притягивает к себе. Единственное, что я успеваю, так это жалко вскрикнуть. Мне действительно плохо. Тем более сейчас, когда он так крепко сжимает меня в своих объятиях. – Мира?!

Еле сглатываю. Сил нет что-либо сделать. Даже не пытаюсь оттолкнуть. Я сейчас как тряпичная кукла в его руках. Или как пластилин.

Тимур меня не отпускает, на кнопку нажимает в очередной раз, и лифт начинает двигаться.

– Мира! – слегка касается моей щеки. – Мирослава! Черт тебя дери!

ГЛАВА 10

Вроде двери распахиваются. Захаров подхватывает меня на руки и выводит из этого долбанного ящика. По позвоночнику течет пот, а руки холодные как лед. Я не в себе. Со школьных времен я избегаю этих лифтов.

– Все хорошо, – сглатываю. Глубокий вздох, медленный выдох. Несколько раз. – Отпусти меня. Тимур… Отпусти!

Он распахивает еще какую-то дверь, заходит внутрь и усаживает меня на диван. Возвращается и закрывает ее. Потираю переносицу, потом лицо. Передо мной стоит огромный стол и, что удивительно, уже накрытый. Чего тут только нет… Он что, действительно решил мой День рождения отметить? Ну больной же, разве нет? Лучше бы домой отпустил. Но… Что же будет тогда? Ведь ясно даже тупому, что Матвей это дело безнаказанным не оставит. Хотя… Брата я не боюсь. Почему-то пятой точкой чувствую: я его в один прекрасный день собственными руками прикончу.

– Что это было? – Захаров присаживается рядом, трогает мой лоб костяшками пальцев.

Даже губы в тонкую полоску поджимает. Ведет себя так, будто действительно волнуется. Но во второй раз я на те же грабли не наступлю. Больше никогда не поверю этому человеку. Он лжец. А еще скотина. Будь он неладен!

– Что? – выгибаю бровь. – Я же сказала, отпусти. Неважно себя чувствую. Там же воздуха нет…

– С тобой одни проблемы, Мирослава, – недовольно ворчит он, но в синих глазах действительно пробегает взволнованность.

В дверь коротко стучат. Я поправляю одежду и волосы. Сестра, наверное.

– Заходи, – Захаров отвечает моментально.

Маша заходит внутрь и на секунду замирает. Щеки ее красные, на лице легкая улыбка. Глаза горят огнем. Она рада меня видеть, впрочем, как и я.

– Мира, – она подходит к нашему столу. Я быстро встаю и иду навстречу. Обнимаем друг друга так крепко, будто сто лет не виделись. – Боже, как же я соскучилась!

– Я тоже, – шепчу ей на ухо. – Я тоже безумно соскучилась.

Рассмотрев меня со всех сторон и убедившись, что со мной все хорошо, только потом сестра здоровается с Тимуром.

– Присаживайтесь. Я голодный как волк. Маша, твоя сестра меня не кормит, – говорит Захаров и при этом улыбается на все тридцать два.

У сестры аж брови вверх ползут от удивления. Она садится напротив меня и смотрит вопросительным взглядом.

– Действительно? Прости, но я не верю, – пожимает она плечами. – Мира очень вкусно готовит. Тем более для тех, кого безумно любит.

Как-то неосознанно я глубоко выдыхаю. Сразу же чувствую хватку на бедре. Тимур впивается пальцами в кожу, а потом начинает гладить то же место.

– Ну, если серьезно… – усмехается он уголками губ. – Я только вернулся. Весь день на работе…

– Верю, – грустно улыбается сестра, ковыряясь в своей почти пустой тарелке.

Я ловлю ее взволнованный взгляд. Умом понимаю, что что-то случилось. Но сестра мне ничего не расскажет, я уверена. Дабы настроение не испортить.

Целый час натягиваю на лицо улыбку, стараюсь не подавать виду, как меня тошнит. Присутствие Тимура рядом со мной… Боже, это ужасно. Его ладонь ежеминутно оказывается на моем бедре. Отталкиваю, но через несколько секунд он повторяет свои действия снова. Задолбал!

Телефон Маши, лежащий на столе, вибрирует. Она смотрит на экран, кусает губы. Не отвечает.

– С вами время прямо летит, – проговаривает, грустно улыбаясь. – Не хотелось бы так быстро уходить, но мне пора.

– Ты же только пришла! Что-то случилось, Маш?

– Нет, конечно. Встретимся еще. Да, Тимур? – переводит взгляд на Захарова. Он утвердительно кивает. – Отлично. Сначала подарок отдам.

Сестра достает из сумки маленький пакетик, вытаскивает… браслет.

– Руку дай, – просит она. – Это мелочи, Мир. Ты достойна лучшего. Намного лучшего. Самого лучшего.

Надевает серебряный браслет мне на руку. Сразу замечаю небольшие буквы «М» и »Т». С самого детства я храню каждый подарок сестры, но этот мне безумно хочется выкинуть куда-нибудь. Не видеть больше никогда.

– Спасибо большое, дорогая. Ты сама для меня как подарок. Люблю тебя, родная, – еле сдерживаю слезы.

– А я про свой забыл, – Захаров тянется к внутреннему карману пиджака, достает маленькую коробочку. – Думала, без подарка тебя оставлю? – подмигивает мерзавец.

Мозг отказывается соображать. Понятия не имею, что он задумал. Захаров застегивает золотую цепочку на моей шее. Терплю… Как только Маша уйдет, сниму к черту. Сукин сын!

Бросаю на него ненавидящий взгляд. Он ухмыляется. Тимур уже понял, на что я намекаю глазами. Просто убью! Ну, или ядовитые слова скажу в его адрес.

– Какая красота, – улыбается сестра. Наивная. Какая же ты дурочка, Машенька. Неужели думаешь, что он искренне это делает? Замечательный спектакль! – Пожалуйста, Тимур, позаботься о ней. И… Если вдруг у тебя будет время, то встретимся еще?

– Конечно. Может быть, через пару дней Мира приедет к вам. Как раз маму с братом тоже увидит. Посидите вместе. Вместе время проведете.

– Одна? – очень резко спрашивает сестра.

В ее глазах пробегает паника. Нет, Маша. Не надо подавать виду. Пожалуйста, только не начинай ему рассказывать ничего о нашей семье. Не нужно унижаться перед ним. Захаров того не стоит. Что бы там ни было, он не отступит от своей цели, родная.

– Не надо, – шепчу одними губами, слегка качнув головой.