Грешная вдова

Эллери Квин Человек кусает собаку

Каждый, кто наблюдал тигриную походку, закушенную губу, нахмуренные брови и черную меланхолию, характеризующие поведение мистера Эллери Квина, знаменитого сыщика, в те ранние октябрьские дни в Голливуде, с почтением сказал бы, что интеллект великого человека снова занят титанической борьбой с силами зла.

— Пола, — заявил мистер Квин Поле Пэрис, — я схожу с ума.

— Надеюсь, от любви, — нежно промолвила мисс Пэрис.

Мистер Квин продолжал шагать взад-вперед, погруженный в размышления. Мисс Пэрис не сводила с него ласкового взгляда. Когда он впервые повстречался с ней в период расследования двойного убийства Блайт Стьюарт и Джека Ройла, знаменитых кинозвезд[70] мисс Пэрис пребывала в тисках психическою расстройства. Она панически боялась толпы. Врачи именовали это «толпофобией». Мистер Квин, движимый труднообъяснимыми эмоциями, взялся исцелить леди. Решив, что терапия должна быть одновременно шоковой и компенсирующей, он начал ухаживать за ней.

И хотя мисс Пэрис поправилась, мистер Квин, к своему ужасу, обнаружил, что лечение иногда может представлять худшую проблему, чем недуг. Ибо пациент быстро влюбился в своею целителя, а целитель не мог избавиться от мучительных эмоциональных последствий.

— Это так? — настаивала мисс Пэрис.

— Что-что? — рассеянно переспросил Эллери. — О, нет. Я имею в виду чемпионат по бейсболу. — Вид у него был свирепый. — Неужели вы не понимаете, что происходит?

Нью-йоркские «Янки» и нью-йоркские «Гиганты» ведут смертельную борьбу за зваише чемпионов мира, а я нахожусь на расстоянии трех тысяч миль от этого!

— А-а, — протянула Пола и тактично добавила: — Бедняжка.

— Я никогда не пропускал нью-йоркские состязания, — жаловался Эллери. — Это сводит меня с ума! А ведь это грандиознейший чемпионат из всех, какие когда-либо происходили! Мур и Ди Маджо[71] творили на поле чудеса. «Гиганты» вели тройную игру. Гуфи Гомес поставил вне игры четырнадцать человек. Хаббелл делал ослепительные подачи. А сегодня Дики вырвался вперед в девятой подаче, обошел троих «Янки» и поймал мяч в правом поле…

— А это хорошо? — осведомилась Пэрис.

— Хорошо! — взвыл мистер Квин. — Это всего лишь может сделать необходимой седьмую игру!

— Бедняжка, — повторила мисс Пэрис и взялась за телефон. Положив трубку, она сказала: — На Востоке погода угрожающая. Нью-йоркское бюро погоды ожидает завтра ливневые дожди.

Мистер Квин уставился на нее.

— Вы имеете в виду…

— Я имею в виду, что вы летите вечерним рейсом на Восток и послезавтра увидите вашу драгоценную игру.

— Пола, вы — гений! — Внезапно физиономия мистера Квина вытянулась. — А как же студия, билеты… Bigre![72] Я передам на студию, что слег со слоновой болезнью, и телеграфирую папе, чтобы он забронировал места. С его влиянием в муниципалитете он должен… Пола, не знаю, что я сделаю…

— Вы могли бы, — предложила мисс Пэрис, — поцеловать меня… на прощание.

Мистер Квин рассеянно повиновался. Внезапно он вздрогнул.

— Вовсе нет! Вы полетите вместе со мной!

— На это я и рассчитывала, — довольно сказала мисс Пэрис.

Поэтому в среду мисс Пэрис и мистер Квин находились на стадионе, в открытой ложе за помещением команды «Янки».

Мистер Квин сиял и наслаждался. Пока инспектор Квин с естественной для отца подозрительностью вовлек Полу в исследовательскую беседу, Эллери посыпал свои колени и колени Полы ореховой скорлупой, поглощал сосиски и содовую в неумеренном количестве, отпускал критические замечания по поводу внешности спортсменов, высмеивал «Янки», превозносил «Гигантов», заключал пятидесятицентовые пари с сержантом Вели — подчиненным инспектора — и вскакивал с воплями вместе с пятьюдесятью тысячами других маньяков при известии, что Карл Хаббелл, лучший игрок «Гигантов», будет противостоять сеньору Гуфи Гомесу, звезде «Янки».

— «Янки» разделают «Гигантов» под орех, — предсказывал сержант, бывший неисправимым болельщиком «Янки». — А уж Гуфи покажет им, где раки зимуют!

— Четыре против одного, — холодно произнес мистер Квин, — что «Янки» не смогут справиться с Карлом.

— Идет!

— Я тоже участвую, сержант, — усмехнулся красивый мужчина, сидевший перед ними у самых перил. — Привет, инспектор. Прекрасный день для соревнований, верно?

— Джимми Коннор! — воскликнул инспектор Квин. — Звезда эстрады собственной персоной! Джимми, вы, кажется, незнакомы с моим сыном Эллери? Мисс Пэрис, это знаменитый Джимми Коннор — божий дар Бродвею.

— Рад с вами познакомиться, мисс Пэрис, — улыбнулся «Божий дар», принюхиваясь к орхидее в петлице его пиджака. — Каждый день читаю вашу колонку «Увидеть звезды». Познакомьтесь с Джуди Старр.

Мисс Пэрис улыбнулась, и женщина, сидящая рядом с Джимми Коннором, улыбнулась в ответ. В этот момент рядом с ложей появились трое игроков «Янки», которые начали усмехаться, что Коннору пришлось сесть прямо за помещением столь ненавидимой им команды.

Джуди Старр сидела неподвижно. Она была той самой знаменитостью, которую открыл Флоренц Зигфелд[73]; критики называли ее второй Мерилин Миллер. Изящная и хорошенькая, с дерзким профилем и глазами цвета меда, она завоевала сердце Нью-Йорка пением и танцами. Время ее славы было на исходе. Глядя на профиль Джуди, Пола подумала, что, возможно, именно это объясняет горькую складку ее маленького рта, морщинки вокруг трагических глаз и напряженность фигуры.

Возможно. Но Пола не была в этом уверена. В напряженности Джуди Старр ощущался страх перед близкой и непосредственной опасностью. Пола огляделась вокруг и тут же прищурилась.

Прямо за перилами, в ложе слева от них, молча сидел высокий загорелый мужчина. Он уставился на поле в позе, удивительно напоминающей напряженную позу Джуди Старр, к которой мог прикоснуться, протянув через перила большую мускулистую руку. Слева от мужчины сидела женщина, которую Пола сразу же узнала. Лотос Верн, киноактриса!

Лотос Верн в действительности звали Людовика Верникки. Приехав из Северной Италии, эта рыжеволосая пышная красотка с глазами цвета ртути изменила имя и впервые блеснула на голливудском небосводе в цветном фильме «Женщина с острова Бали», где щедро использовала возможности своего смуглого соблазнительного тела. Вместе со славой пришла страсть к рекламе, борзым собакам и высоким мужчинам с крепкими мускулами. Облаченная в ярко-желтое платье, она выделялась среди других женщин в ложах, как бабочка среди личинок. Маленькая Джуди Старр, одетая в алое, выглядела рядом с ней старой и поблекшей.

Пола подтолкнула локтем Эллери, который критически наблюдал, как игроки «Янки» орудуют битами.

— Эллери, — тихо спросила она, — кто этот смуглый привлекательный мужчина в соседней ложе?

Лотос Верн что-то сказала упомянутому смуглому мужчине, а Джуди Старр — Джимми Коннору, после чего обе женщины обменялись взглядами, которыми пользуются представительницы прекрасного пола, не имея под рукой ножа.

— Кто-кто? — рассеянно переспросил Эллери. — Ах он! Это большой Билл Три.

— Три! — удивленно повторила Пола. — Большой Билл Три?

— Величайший левша-подающий из высшей лиги бейсбола. — сказал мистер Квин, с почтением глядя на смуглого мужчину. — Шесть футов три дюйма мышц и мускулов, с характером, таким же непредсказуемым, как полет мяча после его подачи, и походкой, которая в течение пятнадцати лет одурачивала лучших бейсболистов. Вот это парень!

— В самом деле, — улыбнулась мисс Пэрис.

— А что, собственно, вы имеете в виду? — осведомился мистер Квин.

— Требуется подлинное величие, чтобы сопровождать на бейсбол леди вроде Лотос Верн, — заметила Пола, — обнаружить свою жену сидящей в соседней ложе и реагировать на это с таким самообладанием, какое демонстрирует ваш мускулистый мистер Три.

— Это верно. — кивнул Эллери. — Джуди Старр замужем за Биллом Три.

Он застонал, когда Джо Ди Маджо угодил мячом в часы на здании клуба.

— Забавно, — промолвила мисс Пэрис, ее смышленые глаза по очереди обследовали сидящих перед ней четырех людей: Лотос Верн — голливудскую сирену[74], Большого Билла Три — бывшего бейсболиста-подающего, Джуди Старр — жену Три и Джимми Коннора — звезду Бродвея и компаньона миссис Три. Две пары в двух соседних ложах — и никаких признаков того, что они хотя бы знакомы. — Забавно, — повторила мисс Пэрис. — Судя по тому, как Три ухаживал за Джуди, можно было подумать, что их брак будет длиться целую вечность. Однажды вечером в Зимнем саду он выхватил ее из-под носа у Джимми Коннора, увез в Гринвич-Виллидж со скоростью восемьдесят миль в час и женился на ней, прежде чем она успела перевести дух.

— Интересно, — вежливо поддакнул Эллери. — Не подкачайте, «Гиганты»! — завопил он, когда игроки его любимой команды вышли с битами на разминку.

— А затем что-то произошло, — задумчиво продолжала мисс Пэрис. — Три отправился в Голливуд делать фильм о бейсболе, повстречал там Лотос Верн, и она подцепила этого деревенского переростка тем же способом, как он подцепил Джуди Старр.

— Вот это удар! — с энтузиазмом воскликнул мистер Квин, когда Мел Отт запустил мяч в ограду правого поля.

— Большой Билл умолял о разводе, но Джуди отказалась дать его ему, так как, полагаю, любила его, — вздохнула Пола. — А теперь вот это!

Большой Билл Три слегка повернулся на сиденье, но Джуди Старр, по-прежнему бледная и неподвижная, уставилась своими медовыми трагическими глазами на подающего «Янки», отчего у него возникала иллюзия собственного величия. Джимми Коннор продолжал обмениваться ироническими приветствиями с игроками «Янки», но косился при этом на Джуди Рука прекрасной Лотос Верн скользнула вокруг плеч Три.

— Мне это не нравится, — пробормотала мисс Пэрис чуть позже.

— Не нравится? — удивился мистер Квин. — Но ведь игра даже еще не началась.

— Я не имела в виду вашу игру, глупый. Меня тревожит ситуация с четырехугольником впереди нас.

— Слушайте, дорогая, — взмолился мистер Квин. — Я пролетел три тысячи миль, чтобы посмотреть величайшую схватку бейсболистов, какой не помнят даже самые старые болельщики. Я мечтал увидеть ее! Забавляйтесь с вашим четырехугольником, но предоставьте меня моему бейсболу.

— Я всегда была очень чувствительной, — упорствовала мисс Пэрис, не обращая на него внимания. — Это… не к добру. Что-то должно случиться.

— Безусловно, — усмехнулся мистер Квин. — Потоп. Смотрите, он уже начинается.

Кто-то на трибуне узнал знаменитостей, и людское море хлынуло к двум ложам. Люди толпились в проходе за ложами, размахивая карандашами и блокнотами и умоляя дать им автограф. Большой Билл Три и Лотос Верн игнорировали их мольбы, но Джуди Старр с какой-то странной энергией подписывала бумагу за бумагой желтыми карандашами, которые совали ей поклонники, склонившись над перилами. Добродушный Джимми Коннор также ставил свою подпись.

— Малышка Джуди взволнованна и несчастна, — вздохнула мисс Пэрис, поправляя соломенную шляпку, которую охотник за автографами сдвинул ей на глаза. — Облизывание карандаша языком — вряд ли признак самообладания. Сидя по соседству с мужем, занятым Лотос, бедняжка едва знает, что делает.

— И я тоже, — проворчал мистер Квин, отталкивая осьминога, оказавшегося восемью руками, протягивающими карточки для записи счета игры.

Большой Билл чихнул, вынул носовой платок и поднес его к красному и опухшему носу.

— Эй, Мак, — с раздражением окликнул он билетера в красной униформе. — Сделай что-нибудь с этой толпой, ладно? — Он снова чихнул. — Черт бы побрал эту сенную лихорадку!

— Примитивен, но, безусловно, привлекателен, — заметила мисс Пэрис.

— Вы бы посмотрели на Большого Билла, когда он играл в финале чемпионата против «Тигров», — усмехнулся сержант Вели. — Тогда он был еще привлекательнее. Не дал им даже открыть счет.

— Вы когда-нибудь слышали историю об этой феноменальной игре, мисс Пэрис? — заговорил инспектор Квин. — Накануне вечером некто Проныра Мак-Кой — бейсболист, связанный с синдикатом, который принимает ставки — явился к Биллу и предложил ему пятьдесят тысяч наличными в обмен на обещание провалить завтрашнюю игру. Билл взял деньги, рассказал обо всем своему менеджеру, пожертвовал взятку фонду для больных бейсболистов и на следующий день разбил «Тигров» наголову!

— Да он к тому же романтик, — пробормотала мисс Пэрис.

— А когда Проныра Мак-Кой в весьма дурном настроении явился к Биллу требовать деньги назад, — усмехнулся инспектор, — Билл спустя;/ его с лестницы.

— Не было ли это рискованным?

— Еще бы, — улыбнулся старик. — Поэтому вы можете видеть вон того громилу с перебитым носом, сидящим прямо за ложей Три. Это мистер Страшила Терк, он недавно прибыл из Сисеро и с этого вечера является тенью Билла. Вы не видите правую руку мистера Терка, потому что она держит пистолет под курткой. Обратите внимание, что мистер Терк ни на секунду не отводит взгляд от субъекта с одутловатыми щеками, сидящего восемью рядами выше, которого зовут Проныра Мак-Кой.

Пола уставилась на него.

— Это уж чересчур!

— Не вполне, — возразил инспектор Квин, — учитывая, что когда Большой Билл спустил мистера Мак-Коя с лестницы, он сломал ему две кистевые кости, что положило конец его карьере бейсболиста.

Большой Билл Трег поднялся на ноги, шепнул что-то Лотос Верн, которая застенчиво улыбнулась, и вышел из ложи. Его телохранитель Терк сразу же вскочил, но Три покачал головой, отмахнулся от толпы и стал подниматься по бетонным ступенькам к задним рядам трибуны.

Джуди Старр внезапно что-то сказала с горечью и отчаянием женщине, которую ее муж привел на стадион. Ртутные глаза Лотос Верн засверкали, и она ответила оскорбительно беспечным тоном, заставившим супругу Билла Три выпрямиться на своем сиденье. Джимми Коннор начал быстро и громко рассказывать ей об Уолтере Уиачелле и «Семи томах».

Лотос Верн стада короткими и резкими движениями подкрашивать губы оранжевой помадой. Алая лайковая перчатка Джуди Старр судорожно вцепилась в перила.

Вскоре Большой Билл вернулся и занял свое место. Джуди сказала что-то Джимми Коннору, тот скользнул на свободное сиденье справа, а Джуди — на его сиденье, так что между ней и ее мужем теперь были не только перила, но и пустой стул.

Лотос Верн снова обняла Три за плечи.

Жена Три порылась в алой замшевой сумочке и внезапно попросила:

— Джимми, купи мне сосиску.

Коннор попросил у продавца дюжину. Большой Билл нахмурился и тоже потребовал сосиски. Коннор бросил продавцу долларовую банкноту и махнул ему рукой, делая знак уходить.

К двум ложам хлынул новый людской поток, и Три с досадой обернулся.

— Ладно, Мак! — проворчал он билетеру в красной униформе, сражавшемуся с наступающей толпой. — Нам не нужен здесь скандал. Я возьму шесть карточек — только шесть. Передай их мне.

Рывок толпы едва не сбил с ног билетера. Через перила за ложами протянулось множество рук с карточками для записи счета.

— Мистер Три… сказал… шесть! — пропыхтел билетер. Выхватив из чьей-то руки карандаш и карточку, он передал их Три. Поток устремился к соседней ложе. Джуди Старр изобразила профессиональную улыбку и протянула руку за карандашом и карточкой. Несколько игроков на поле, увидев, что происходит, подбежали к перилам и также стали протягивать карточки, поэтому Джуди пришлось положить недоеденную сосиску на пустое сиденье, радом с ней Большой Билл положил сосиску на то же сиденье; рассеянно послюнил карандаш и начал царапать свое имя на бумаге мозолистой ручищей, не привыкшей писать.

— Это шестая! — крикнул билетер. — Мистер Три сказал шесть — значит, это все! — словно это сказал господь бог. Толпа застонала, а Большой Билл махнул своей огромной лапой и потянулся к пустому сиденью в соседней ложе за недоеденной сосиской. Однако его жена поспела раньше — не глядя, она, пошарив рукой на сиденье, схватила сосиску Три. Смуглый гигант едва не заговорил с ней, но передумал, подобрал оставшуюся сосиску, сунул ее в рот и быстро сжевал, явно не получая от этого удовольствия.

Мистер Эллери Квин озадаченно и обеспокоенно смотрел на сидящих впереди него четырех людей. Поймав насмешливый взгляд мисс Полы Пэрис, он сердито покраснел.

Старший судья под рев публики появился на поле. Лотос Верн, слабо разбиравшаяся в бейсболе и считавшая, что двойная игра — название пьесы Юджина О’Нила[75], бросила странный взгляд на Большого Билла Три.

— Билл! Тебе нехорошо?

Кожа бывшего нападающего посинела под загаром; он поднес руку к глазам и тряхнул головой.

— Это все сосиска, — фыркнула Лотос. — Больше ты их не получишь!

Три быстро заморгал и начал что-то говорить, но в этот момент Карл Хаббелл закончил разминку, Крозетти побежал по полю, Харри Дэннинг бросил мяч напарнику, а тот передал его Хаббеллу и побежал назад, тявкая, как терьер.

Рев толпы стал оглушительным, и внезапно оборвался.

Крозетти резко повернулся, поймал первый мяч, поданный Хаббеллом, и отбросил его над головой Джо Мура.

Джимми Коннор ойкнул, словно ему воткнули нож в сердце.

— Что я вам говорил? — громыхнул сержант Вели. — Это будет форменное избиение!

— Почему все так вопят? — спросила Пола.

Мистер Квин свирепо грыз ногти, когда Дэннинг поплелся к месту подающего. Но Хаббелл, усмехаясь, подтянул длинные рейтузы. Ред Ролф взмахнул тяжелой битой. Дэннинг шагнул назад. Менеджер Билл Терри с беспокойным видом подпер кулаком подбородок.

Пятьдесят тысяч зрителей застыли в ожидании.

Хаббелл оставил в ауте Ролфа, Ди Маджо и Герига.

Мистер Квин громко выразил свой восторг вместе с тысячами болельщиков «Гигантов». Джимми Коннор исполнил в ложе индейский военный танец. Сержант Вели выглядел раздосадованным. Сеньор Гомес начал разминку.

Джо-Джо Мур — «Тонкий человек» — двинулся вперед, взмахнув тяжелой битой. Бартелл повернулся и бросил мяч, но Джип Риппл успел сделать пробежку. Теперь бросать должен был Мел Отт.

Большой Билл Три приподнялся с места с удивленным выражением лица и рухнул на бетонный пол ложи, как будто кто-то из игроков залепил ему мячом в ухо.

Лотос взвизгнула. Джуди повернулась, вся дрожа. Люди поблизости вскочили с мест. Красномундирные билетеры поспешили к месту происшествия, возглавляемые крутым мистером Терком. Игроки, сидевшие на скамьях, задирали головы вверх.

— Обморок, — буркнул Терк, стоя на коленях возле распростертого атлета.

— Ослабьте ему воротник. — простонала Лотос Верн. —

Он такой бледный!

— Нужно вынести его отсюда.

— Да-да…

Билетеры и Терк потащили Три; руки гиганта странно болтались. Лотос шла рядом, нервно кусая губы.

— Я думаю… — вставая, начала Джуди дрожащим голосом.

Но Джимми Коннор удержал ее за руку, и она снова села.

В соседней ложе мистер Эллери Квин, стоящий на ногах с того момента, как Три потерял сознание, смотрел вслед удаляющейся процессии, о чем-то напряженно думая, пока кто-то сзади не прошипел:

— Сядьте!

Эллери пришлось повиноваться.

— О, я знала, что что-то должно случиться, — прошептала Пола.

— Чушь! — кратко отрезал мистер Квин. — Обычный обморок.

— Учитывая, что Проныра Мак-Кой находится поблизости, — заметил инспектор, — меня интересует…

— Он просто переел сосисок, — фыркнул его сын. — Да что с вами со всеми? Неужели я не могу спокойно посмотреть бейсбол? — И он крикнул: — Давай, Мел!

Отт развернулся, подняв правую ногу. Мяч просвистел в правое поле, описывая длинную дугу. Селкерк, как безумный, помчался за ним и поймал его, подпрыгнув в воздухе на четыре фута. Мур рванулся вперед и отбил мяч Биллу Дики.

— Давай! — продолжал вопить мистер Квин.

В ложе прессы джентльмены покрылись потом от напряженной деятельности, вспоминая аналогичный подвиг Карла Хаббелла в чемпионате звезд, когда он по очереди справился с четырьмя лучшими отбивающими Американской Лиги, хваля Селкерка, ловящего на лету любой мяч, и мимоходом отмечая, что Большой Билл Три, знаменитый бывший подающий Национальной Лиги, потерял сознание в ложе во время первой подачи. Джо Уильямс из «Уорлд-Телеграм» заявил, что это от возбуждения, Хайп Айго предположил, что это солнечный удар — Большой Билл никогда не носил шляпу — а Фрэнк Грейем из «Сак» догадался, что все дело в избыточном потреблении сосисок.

— Мне кажется, мистер Квин, — заметила Пола Пэрис, — что вам с вашими детективными инстинктами следовало бы усомниться в «обмороке» мистера Три.

— Иногда людям отказывают инстинкты, — смущенно пробормотал Эллери. — Вели, пойдите и посмотрите, что с ним произошло.

— Я хочу смотреть игру, — огрызнулся Вели. — Почему бы вам не пойти самому, маэстро?

— Возможно, — продолжал мистер Квин, — ты тоже должен пойти, папа. У меня предчувствие, что это может относиться к твоей юрисдикции.

Инспектор Квин задумчиво посмотрел на сына, потом вздохнул и встал.

— Пошли, Томас.

Сержант Вели проворчал что-то о людях, которые всегда портят другим удовольствие, и о том, какого дьявола ему пришло в голову стать копом, но послушно поднялся и двинулся за инспектором.

Мистер Квин грыз ногти и избегал обвиняющего взгляда мисс Пэрис.

Вторая подача не привела ни к чему. Ни одной команде не удалось вырваться вперед.

Когда на поле снова вышли «Гиганты», билетер спустился по ступенькам и что-то шепнул Джимми Коннору. Тот заморгал и медленно поднялся.

— Извини, Джуди…

Джуди вцепилась в перила.

— Это Билл! Джимми, скажи мне…

— Джуди…

— Что-то случилось с Биллом! — Ее голос дрогнул, и она вскочила с места. — Я пойду с тобой.

Коннор жалко улыбнулся, как будто только что проиграл пари, затем взял Джуди за руку и повел прочь.

Пола Пэрис уставилась им вслед, тяжело дыша.

Мистер Квин подозвал билетера.

— В чем дело? — осведомился он.

— Мистер Три потерял сознание. Какой-то молодой врач пытался в офисе привести его в чувство, но не смог и начал тревожиться…

— Так я и знала! — воскликнула Пола, когда билетер быстро удалился. — Эллери Квин, вы намерены сидеть здесь и ничего не делать?

Но мистер Квин упрямо стиснул зубы. Нет уж, мзм, ничто не способно отвлечь его от лицезрения битвы титанов!

Когда мяч просвистел над головой Отта после великолепной подачи Фрэнка Крозетти, сержант Вели спустился в ложу и сказал Эллери, не отрывая глаз от поля:

— Лучше вам пойти туда, Великий Сыщик. Старик хочет с вами посоветова… Ого! Молодчина, Фрэнк!

Мистер Квин наблюдал, как Ролф ловит мяч.

— Ну? — резко спросил он. Пола приоткрыла рот.

— Большой Билл только что откинул копыта. Что произошло во второй подаче?

— Он… мертв? — ахнула Пола.

Мистер Квин невольно встал, но тут же сел снова.

— Черт возьми, это несправедливо! — рявкнул он. — Не пойду!

— Как хотите… Давай, Ролф! — завопил сержант, когда Ролф промчался мимо Бартелла и Крозетти, остановившись у второй базы. — Насколько я понимаю, тут все ясно. Это сделала маленькая женщина собственными руками.

— Джуди Старр? — воскликнула мисс Пэрис.

— Жена Билла? — переспросил мистер Квин. — Что вы несете?

— Совершенно верно — малышка Джуди. Она отравила его сосиску. — Вели усмехнулся. — Человек кусает собаку[76] — и вот, пожалуйста…

— Она призналась? — осведомился мистер Квин.

— Нет. Но вы же знаете этих дамочек. Можете не сомневаться, что это ее рук дело. Давай, Джо!.. Мне нужно идти. Ну и жизнь!

Мистер Квин закусил губу, не глядя на мисс Пэрис.

— Эй, Вели, погодите минуту!

Ди Маджо сделал длинный бросок, но Лайбер поймал мяч, не двигаясь с места, и «Янки» удалились, не вырвавшись вперед.

— Ага, — промолвил мистер Квин. — Добрый старый Хаббелл. — Когда «Гиганты» вышли на поле, он вынул из кармана толстую пачку банкнот, взобрался на сиденье и стал размахивать деньгами в сторону зрителей, сидящих в рядах за ложей. Сержант Вели и мисс Пэрис изумленно уставились на него.

— Даю пять долларов, — крикнул мистер Квин, — за каждый автограф, который Билл Три выписал перед игрой! Пять долларов, джентльмены! Приходите и получите!

— Вы спятили? — осведомился сержант.

Толпа разинула рты, затем начала смеяться. Однако вскоре в ложу спустилась пара глуповатых на вид молодых людей, за ними последовали еще двое и наконец еще один. Прибежал билетер, чтобы узнать, в чем дело.

—Это вы имели дело с толпой, атаковавшей Билла Три перед игрой, когда он раздавал автографы? — спросил у него мистер Квин.

— Да, сэр. Но мы не можем разрешить…

— Посмотрите хорошенько на этих пятерых… Ну, приятель? Да, это почерк Три. Вот ваша пятерка. Следующий! — Мистер Квин прошел вдоль очереди, раздавая пятидолларовые бумажки в обмен на пять грязных карточек для записи счета с каракулями Три.

— Кто-нибудь еще? — окликнул он, размахивая пачкой денег.

Но больше никто не появился, хотя с трибуны доносились соленые шуточки. Сержант Вели покачал массивной головой. На лице мисс Пэрис было написано, любопытство.

— Кто не пришел? — осведомился мистер Квин.

— Что-что? — удивленно переспросил билетер.

— Всего было шесть автографов, но в ложу пришли только пять человек. Кто был шестым? Говорите!

Билетер почесал за ухом.

— Шестым был ребенок.

— Мальчик?!

— Да, сорванец в коротких штанишках.

Вид у мистера Квина был жалкий.

— Иногда мне кажется, — проворчал Вели, — что общество идет на большой риск, позволяя вам выходить из дома без охраны. — Двое мужчин вышли из ложи. Мисс Пэрис последовала за ними.

— Как бы поскорее разобраться в этой путанице, — бормотал Эллери. — Может быть, нам удастся успеть к последним подачам.

Сержант Вели направился к офису, перед которым расхаживал полисмен. Он открыл дверь, и внутри они обнаружили инспектора, бродящего взад-вперед. Терк, нахмурившись, стоял возле кушетки, на которой лежало что-то длинное и неподвижное, покрытое газетами. Джимми Коннор сидел между двумя женщинами. Все трое были бледны и тяжело дышали.

— Это доктор Филдинг, — заговорил инспектор Квин, указывая на пожилого седого мужчину, стоящего у окна. — Он был врачом Три и также присутствовал на стадионе, а когда услышал, что Три потерял сознание, поспешил сюда, чтобы посмотреть, что можно сделать.

Эллери подошел к кушетке и сдвинул газеты с неподвижной головы Билла Три. Пола приблизилась к Джуди Старр.

— Я очень сожалею, миссис Три, — сказала она, но женщина продолжала молча сидеть с закрытыми глазами..

— Ну. выкладывай. — нетерпеливо промолвил Эллери, возвращая газеты на место.

— Молодой доктор. — продолжал инспектор, — прибыл сюда раньше доктора Филлинга и пытался привести Три в себя, как будто у него обычный обморок. Очевидно, это его вина…

— Вовсе нет, — резко прервал доктор Филдинг. — Судя по его словам, вначале картина напоминала обморок. Он пробовал обычные средства — даже кофеин и пикротоксин. Но так как судорог не было, и он не почувствовал запах горького миндаля…

— Синильная кислота! — воскликнул Эллери. — Принята внутрь?

— Да. НСМ — цианистый водород или синильная кислота. Я сразу это заподозрил, — мрачным тоном добавил доктор Филдинг, — потому что… ну, из-за того, что произошло на днях в моем кабинете.

— Что же там случилось?

— У меня на столе стоял пузырек с двумя унциями цианистого водорода — я иногда использую его в крошечных дозах в качестве кардиостимулятора. Миссис Три, — доктор бросил взгляд на безмолвную женщину, — была у меня в кабинете, отдыхая перед взятием желудочного сока. Я оставил ее одну. По случайному совпадению Билл Три зашел ко мне тем же утром для профилактической проверки. Я осмотрел другого пациента в соседней комнате, вернулся, взял пробу у миссис Три, проводил ее и возвратился назад вместе с Биллом Три. Тогда я и заметил, что пузырек, на котором было четко написано «ОПАСНО — ЯД!», исчез с моего стола Я подумал, что просто потерял его, но теперь…

— Я не брала пузырек, — не открывая глаз, безжизненным голосом произнесла Джуди Старр. — Я даже не видела его.

Джимми Коннор осторожно погладил ее руку.

— На теле нет следов инъекций, — сухо сказал доктор Филдинг. — А мне сказали, что минут за пятнадцать-тридцать перед обмороком Три ел сосиску при… странных обстоятельствах.

— Я не делала этого! — крикнула Джуди и с плачем прижала лицо к орхидее в петлице пиджака Коннора.

Лотос Верн вздрогнула.

— Она заставила его взять ее сосиску! Я это видела! Они оба положили сосиски на пустое место, и она схватила его сосиску, поэтому ему пришлось взять ее. Она отравила сосиску и сделала так, чтобы он съел ее по ошибке. Отравительница! — Она с ненавистью посмотрела на Джуди.

— Шлюха, — вполголоса произнесла Джуди, с такой же ненавистью гладя на Лотос.

— Иными словами, — нетерпеливо вмешался Эллери, — мисс Старр обвинена на основании наличия мотива и удобной возможности для преступления. Мотив: ревность к мисс Верн и — предположительно — ненависть к Биллу Три, ее мужу. При этом у нее имелась возможность прибрать к рукам яд в вашем кабинете, доктор, и опрыскать им свою сосиску, обменявшись затем сосисками с мужем, когда оба ставили автографы на карточках.

— Она ненавидела его! — огрызнулась Лотос. — И меня, за то, что я отобрала его у нее!

— Успокойтесь, вы! — прикрикнул на нее мистер Квин. Открыв дверь в коридор, он обратился к стоящему там полисмену. — Слушайте, Мак-Гилликадди или как вас там, скажите диктору, чтобы он произнес речь по громкоговорителю. Кстати, какой сейчас счет?

— Все еще по нулям, — ответил полисмен, — хотя Хаббелл и Гомес играют, как черти.

— Диктор должен попросить мальчика, который взял перед началом игры автограф у Билла Три, зайти в этот офис. Если он послушается, то получит в награду мяч, биту, перчатку и фотокарточку Три в униформе с его автографом, которую он сможет повесить над кроваткой. Ну, выметайтесь!

— Да, сэр, — послушно отозвался полицейский.

— Ну, папа, — осведомился мистер Квин, закрыв дверь, — ты тоже думаешь, что Джуди Старр отравила эту сосиску?

— А что еще я могу думать? — рассеянно отозвался инспектор, прислушиваясь к крикам на стадионе.

— Джуди Старр, — сказал ему сын, — повинна в гибели мужа не более, чем я.

Джуди медленно подняла взгляд; ее губы дрогнули.

— Вы — чудесный человек! — радостно воскликнула Пола.

— То есть как это? — навострил уши инспектор.

— Теория сосиски уж слишком невероятна, — продолжал мистер Квин. — Чтобы отравить мужа, Джуди должна была отвинтить крышку и окунуть свою сосиску в синильную кислоту. Но Джимми Коннор сидел рядом с ней, а в тот единственный момент, когда она смогла отравить сосиску, группа игроков «Янки» стояла перед ней, наклонившись над перилами, чтобы получить-автограф. Неужели все они были ее сообщниками? И как могла Джуди предвидеть, что Большой Билл положит сосиску на пустое сиденье? Это абсурд!

Рев на трибунах заставил его поспешно продолжить:

— Но есть правдоподобная теория, которая соответствует фактам. Когда я узнал, что Три умер от яда, я вспомнил, что ставя автографы на шести карточках, он облизывал кончик карандаша, который ему дали вместе с одной из карточек. Следовательно, карандаш, который он облизывал, мог быть отравлен. Поэтому я и предложил выкупить шесть автографов.

Пола с нежностью посмотрела на него.

— Будь я сукиным сыном, если он этого не сделал! — воскликнул Вели.

— Я не ожидал появления отравителя, но знал, что придут невиновные. Пятеро явились за деньгами. Шестой, исчезнувший, был, как сообщил мне билетер, маленьким мальчиком.

— Мальчишка отравил Билла? — впервые заговорил Терк. — Да вы одурели от жары!

— Что верно, то верно, — кивнул инспектор.

— Тогда почему мальчик не явился? — быстро спросила Пола. — Продолжайте, дорогой!

— Он не явился не потому, что был виновен, а потому что не продал бы автограф Билла Три ни за какие деньги. Разумеется, обожающий своего героя мальчик не стал бы пытаться отравить великого Билла Три. Очевидно, он не сознавал, что делает, а значит, был невинным орудием. Остается вопрос — чьим?

— Проныры Мак-Коя, — медленно произнес инспектор.

Лотос Верн вскочила, сверкая глазами.

— Возможно, Джуди Старр не отравила сосиску, но она наверняка наняла мальчишку, чтобы тот подсунул Биллу…

— Мисс Старр ни разу не покидала ложу, — с презрением бросил мистер Квин. Услышав стук в дверь, он открыл ее и впервые улыбнулся. Когда Эллери закрыл дверь, все увидели, что его рука обнимает за плечи мальчика с каштановыми волосами и быстрыми смышлеными глазами, сжимающего в кулачке карточку для записи счета.

— По громкоговорителю сказали, — пробормотал мальчуган, — что я получу фото Большого Билла Три с автографом, если… — Он умолк, смущенный устремленными на него взглядами.

— Безусловно, получишь, — добродушно подтвердил мистер Квин. — Как тебя зовут, сынок?

— Фенимор Фейгенспан, — ответил мальчик, прислонившись к двери. — С Грэнд-Конкорс в Бронксе. Вот карточка. Как насчет фото?

— Дай-ка посмотреть на нее, Фенимор, — сказал мистер Квин. — Когда Билл Три дал тебе этот автограф?

— Перед игрой. Он сказал, что даст только шесть…

— Где карандаш, который ты передал ему, Фенимор?

Мальчик взглянул на него с подозрением, но полез в оттопыренный карман и вынул один из простых желтых карандашей, какие продавали в парке вместе с карточками для записи счета. Эллери осторожно взял его и передал доктору Филдингу, который понюхал кончик и кивнул. Впервые с лица Джуди Старр исчезло напряженное выражение, и она устало склонила голову на плечо Коннора.

Мистер Квин взъерошил волосы Фенимора Фейгенспана.

— Отлично, Фенимор! Кто-то дал тебе этот карандаш, пока «Гиганты» были заняты разминкой, верно?

— Верно. — Мальчик удивленно уставился на него.

— Кто же это был? — беспечным тоном осведомился мистер. Квин.

— Не знаю. Высокий парень в пальто и шляпе с опущенными полями, с усами и в больших черных очках. Я почти не видел его липа. Ну, где же мое фото? Я хочу смотреть игру!

— Только скажи, где этот парень дал тебе карандаш.

— В убор… — Фенимор сделал паузу, смущенно поглядев на дам. Затем он пробормотал: — Ну, мне понадобилось пойти туда, а там этот человек попросил меня взять у нее автограф, потому что ему самому было стыдно упрашивать ее…

— Что-что?! — воскликнул мистер Квин. — Ты сказал «ее»?

— Конечно, — кивнул Фенимор. — Он сказал, что дама носит красное платье, красную шляпку и красные перчатки и что она сидит в ложе возле помещения команды «Янки». Он даже вышел вместе со мной и показал, где она сидит. Эй! — внезапно вскрикнул Фенимор, выпучив глаза. — Да вот она! Та самая дама! — И он ткнул грязным указательным пальцем в сторону Джуди Старр.

Джуди вздрогнула и стала ощупью искать руку Коннора.

— Значит, Фенимор, — терпеливо настаивал мистер Квин, — человек в темных очках попросил тебя взять для него автограф у этой леди и дал тебе для этой цели карандаш и карточку для записи счета?

— Да, и два доллара в придачу, сказав, что встретится со мной после игры, чтобы забрать карточку, но…

— Но ты не взял для него автограф у леди, верно? Ты пошел выполнять поручение и вертелся поблизости, ожидая удобной возможности, но вдруг увидел своего героя — Большого Билла Три — в соседней ложе и тотчас же позабыл о леди, не так ли?

Мальчик отпрянул.

— Я не хотел обманывать — честное слово, мистер. Я верну два доллара!

— И увидев Большого Билла, ты подбежал взять его автограф для себя? — Фенимор испуганно кивнул. — Ты дал билетеру карточку и карандаш того человека в темных очках, а билетер передал их в ложу Биллу Три?

— Д-да, сэр, и… — Фенимор вывернулся из-под руки Эллери, — .. .мне нужно идти. — Прежде чем его успели остановить, он выбежал в коридор и помчался по нему как ветер.

Полисмен крикнул ему вслед, но Эллери сказал: — «Пускай бежит», — и закрыл дверь, потом он открыл ее снова и спросил:

— Ну как там дела?

— Точно не знаю, сэр. Что-то произошло, только что. Думаю, «Янки» вырвались вперед.

— Проклятие! — простонал мистер Квин, снова закрывая дверь.

— Значит, убить хотели миссис Три, а не Билла, — пробормотал инспектор. — Прошу прощения, Джуди Старр… Высокий парень в пальто, шляпе, темных очках и с усами. Ничего себе, описание!

— Выглядит так, словно он замаскировался, — заметил сержант Вели.

— Если это и маскировка, то он где-то ее сбросил, — задумчиво промолвил инспектор. — Томас, поищите в мужском туалете за секцией, где мы сидели. А заодно, — шепотом добавил он, — узнайте, какой счет. — Вели усмехнулся и вышел. Инспектор Квин нахмурился. — Ну и работенка — искать убийцу в пятидесятитысячной толпе!

— Может, это не так уж сложно, — внезапно заговорил его сын. — Что явилось средством убийства? Синильная кислота. Кого намеревались убить? Жену Билла Три. Кто-нибудь из замешанных в деле как-то связан с синильной кислотой? Да, доктор Филдинг «потерял» пузырек с этим ядом при подозрительных обстоятельствах. В чем они заключались? В том, что пузырек могли взять жена Билла Три… или он сам.

— Билл Три! — ахнула Пола.

— Билл? — прошептала Джуди Старр.

— Конечно! Доктор Филдинг обнаружил пропажу только после того, как проводил вас из своего кабинета, мисс Старр, и вернулся туда вместе с вашим мужем. Билл мог незаметно сунуть пузырек в карман, как только вошел в комнату.

— В самом деле, — пробормотал доктор Филдинг.

— Не вижу, — продолжал мистер Квин, — к какому еще выводу мы сможем прийти. Мы знаем, что жертвой должна была стать его жена, так что она, очевидно, не крала яд. Единственным человеком, который мог украсть его, кроме нее, был сам Билл.

Лотос Верн вскочила со стула.

— Я этому не верю! Это подтасовка с целью защитить ее, когда Билл не в состоянии защищать себя сам!

— Но разве у него не было мотива для убийства Джуди? — осведомился мистер Квин. — Она ведь не давала ему развода, которого он требовал, чтобы жениться на вас. Думаю, мисс Верн, что с вашей стороны было бы разумнее не поднимать шум… У Билла имелась возможность украсть пузырек с ядом в кабинете доктора Филдинга. У него также была возможность дать поручение Фенимору, так как он единственный из сидящих в двух ложах выходил в тот отрезок времени, когда убийца должен был поручить кому-то передать Джуди отравленный карандаш. Биллу оставалось только добраться туда, где он спрятал маскарадные принадлежности (это он, очевидно, сделал вчера), найти Фенимора, дать ему инструкции и карандаш, снова избавиться от маскарада и вернуться в ложу. И разве Билл не знал лучше чем кто другой о привычке жены облизывать карандаш — привычке, которую она, по-видимому, приобрела у него?

— Бедный Билл, — прошептала Джуди Старр.

— Женщины, — заметила мисс Пэрис, — дуры.

— Ирония судьбы на этом не кончается, — продолжал мистер Квин. — Если бы Билл не страдал от приступа сенной лихорадки, он бы почувствовал запах горького миндаля, когда ему передали его же отравленный карандаш, смог бы вовремя остановиться и сохранить свою никчемную жизнь. А если бы Билл не являлся кумиром Фенимора Фейгенспана, мальчик не стал бы передавать ему отравленный карандаш. В целом, — закончил мистер Квин, — я вполне удовлетворен тем, что мистер Большой Билл Три, пытаясь убить свою жену, вместо этого очень аккуратно прикончил себя самого.

— Ты-то удовлетворен, — мрачно произнес инспектор. — Но мне нужны доказательства.

— Я объяснил тебе, как все произошло, — беспечно сказал его сын, направляясь к двери. — Кто может сделать большее? Пошли, Пола?

Но Пола уже была у телефона, вполголоса переговариваясь с нью-йоркским офисом синдиката, на который она работала, и обратила на Эллери не большее внимание, чем на червя.

— Какой счет? Что произошло? — осведомился Эллери у окружающих, заняв свое место в ложе. — Три — три! Какой же дьявол вселился в Хаббелла? Как играют «Янки»? Какая сейчас подача?

— Конец девятой! — крикнул ему кто-то. — «Янки» заработали три очка в восьмой, благодаря Ди Маджо! А теперь заткнись и не мешай!

С подачи Бартелла мяч просвистел над головой Гордона. Мистер Квин радостно завопил.

Сержант Вели плюхнулся на соседнее сиденье.

— Ну, все в порядке, — пропыхтел он. — Мы нашли все барахло в мужском туалете — пальто, шляпу, фальшивые усы, очки и прочее. Какой счет?

— Три — три. Давай, Джип! — закричал мистер Квин.

— В кармане пальто был билет с номером ложи Большого Билла. Вот и доказательство для старика. Можете записать себе еще очко.

— Вот еще… Молодчина!

Джип Риппл удачно принял мяч у Бартелла.

— Везучий дьявол, — проворчал поблизости какой-то болельщик «Янки».

— И еще одна вещь, — продолжал сержант, наблюдая за бегущим Мелом Оттом, — Учитывая, что преступление замыслил сам Большой Билл, а в результате не вышло особого вреда, если не считать его же трупа, что убийство во время игры дурно скажется на развитии бейсбола, что тысячи ребят, вроде Фенимора Фейгенспана, обожали землю, по которой ступал большой Билл Три…

— Смотри внимательно, Мел! — заорал мистер Квин.

— …что никто из газетчиков ничего не знает, кроме того, что Билл окочурился после обморока, и что все замешанные в эту историю будут только рады держать язык за зубами…

Мистер Квин внезапно пробудился для серьезных проблем.

— Что? Что вы сказали?

— Обойди его, Гуфи! — рявкнул сержант сеньору Гомесу, который, разумеется, его не слышал. — Конечно, это не по правилам, и старика вышвырнут из полиции, если кто-нибудь из начальства что-то пронюхает…

Кто-то запыхтел позади них, и они, обернувшись, увидели инспектора Квина, краснолицего, как после долгой пробежки, и карабкающегося в ложу с помощью мисс Полы Пэрис, которая выглядела безмятежной, хладнокровной и ясноглазой, как обычно.

— Папа! — воскликнул мистер Квин. — Как ты можешь, когда у тебя на руках убийство…

— Убийство? — переспросил инспектор. — Какое убийство? — И он подмигнул мисс Пэрис, которая подмигнула в ответ.

— Но ведь Пола рассказала по телефону…

— Разве вы не слышали? — проворковала Пола, поправляя соломенную шляпку и скользнув на сиденье рядом с Эллери. — Я все уладила с вашим папой. К вечеру весь мир узнает, что мистер Билл Три умер от сердечного приступа.

Все усмехнулись, за исключением мистера Квина, чей рот остался открытым.

— Поэтому, — закончила Пола, — ваш папа может посмотреть окончание вашей драгоценной игры вместе с вами, эгоист несчастный.

Но мистер Квин уже углубился в созерцание биты Мела Отта, которую тот отвел назад, готовясь встретить мяч сеньора Гомеса.