Грёзы

Язык дыханья мне б понять хотелось.

Ты полной грудью дышишь в эту ночь.

Вдруг небо осторожно завертелось,

И я к груди прижаться той не прочь.

Дыханьем ровным ты меня волнуешь,

Желанной, полной грудью ввысь подняв.

Прерывистым — невольно околдуешь,

Со стонами, дыхание смешав.

Я долгим, нежным, страстным поцелуем,

Прерву твое дыхание и стон.

Мы в бездне страсти утонуть рискуем,

И впасть в какой-то дивный, сладкий сон.

Долой гипюр, и вот между губами,

И нежной грудью больше нет преград.

Мои уста помолвлены с сосками.

Я прикоснуться к ним губами рад.

И нету мочи прекратить те ласки,

И нету сил, закончить этот стих.

И ты лежишь, закрыв от счастья глазки,

Ты вся рабыня нежных губ моих.

Ты бросилась бежать под небесами,

Но, даже окажись ты чуть быстрей,

Тебя поймаю жесткими устами,

И вновь рабыней сделаю своей.

Нет ничего нежней, чем это тельце,

И нет других желаний в этот миг,

Чем стать твоей груди рабовладельцем,

И из раба извлечь протяжный крик.

Пусть этот стих не кончится вовеки,

И рабство не отменят никогда.

Ты осторожно приподнимешь веки,

Твой пьяный взор искриться как всегда.

И два зрачка, как два больших агата,

Под влажными ресницами мелькнут.

Губами снова грудь твою посватал,

Не вырваться тебе из рабских пут.

Август 2002