считая (франц.).
«Последнее слово православного христианина» (франц.).
Генуя (итал.).
«что это человек бесконечного ума, он неиссякаем» (франц.).
«милую Италию, единственно блаженную» (итал.).
и его соучастников (франц.).
что католицизм и свобода (франц.).
К отелю «Ротэр Адлер», на Курштрассе! (нем.).
важными господами (франц.).
почетная награда (франц.).
Вы снова здесь, изменчивые тени (нем.; пер. В. Пастернака).
Внезапно изменилось сновиденье (англ.; пер. М. Зенкевича.).
«Исповедь сына века» (франц.).
Существуют ли духи? (лат.).
отрицаю (лат.).
духи не существуют (лат.).
и превосходно! (лат.).
капля долбит камень (лат.).
но тем лучше (итал.).
«Об обязанностях» (лат.).
Так как воспоминания мои связаны только хронологическим порядком и притом этот отдел их начинается прямо с очерка литературной поры тридцатых годов, то я не считаю нужным ссылаться на начальные главы, в которых очертил я впечатления младенчества.
Я увожу сквозь вековечный стон…
Входящие, оставьте упованья!
(итал.; пер. М. Лозинского).
Этрусской гробницы (итал.).
под другими формами (лат.).
сразу, внезапно (лат.).
сами по себе (нем.).
тигр-обезьяна (франц.).
«О романтической поэзии» (лат.).
исповедание веры, мировоззрение (франц.).
волей-неволей (лат.).
городе цветов, Флоренции (итал.).
в скобках (франц.).
семейного Шекспира (англ.).
кастрированные издания (лат.).
период бури и натиска (нем.).
г. Жиля, немецкого литератора (франц.).
Робера, главаря шайки разбойников (франц.).
«Гений христианства» (франц.).
монашескому (франц.).
«Общественном договоре» (франц.).
вы думаете о нем? (франц.).
по желанию (лат.).
Книги имеют свою судьбу (лат.).
«Король забавляется» (франц.).
вещи, принадлежащие первому захватившему их (лат.).
…сорок тысяч братьев
И вся любовь их — не чета моей…
(англ.; пер. В. Пастернака).
Я почти склонен думать (франц.).
Пощади, пощади себя самого (нем.).
Брат мой, брат мой, я очень несчастна! (франц.).
У вас тетерь две сестры (франц.).
объектом, на который возлагаются надежды (лат.).
«Одной тенью больше, одним лучом меньше» (англ.).
«Забудемся» (франц.).
мимоза стыдливая (лат.).
слишком заурядным (франц.).
Дайте уйти мимолетному,
Тщетно искать в нем опору;
в прошедшем находится здоровое начало,
Увековечивает себя в прекрасном деянии (нем.).
Вальпургиеву ночь* (нем.).
Суждено ли мне быть обманутым? (франц.).
самодовольства (франц.).
Вы сегодня очень печальны (франц.).
Как всегда (франц.).
Нет! не такие триумфы нужны вам… Оставьте их мадемуазели Аслановнч… (франц.).
Судьба, фатум (лат.).
из милости (франц.).
это прилично, по крайней мере (франц.).
— Вы сегодня дева свободы? — Как это? — На вас ведь три цвета (франц.)*.
я человек законченный (франц.).
потустороннее (нем.).
«Последняя Альдини» (франц.).
двусмысленных (франц.).
«Услышь мою мольбу и подари любящий взгляд ребенка… Верни мне, верни мне, верни мне мое дитя» (нем.).
«Я у ваших ног» (франц.).
«История Наполеона» (франц.).
третьего сословия (франц.).
очень приятно (нем.).
Послушайте, вы — граф Альберт… А Консуэло… (франц.).
«Консуэло, Консуэло, Консуэло (утешение) души моей» (итал.).
старый Саваоф (нем.).
в первый раз вы поступаете как мужчина (франц.).
ссоры влюбленных — обновление любви… (лат.).
До свидания, сударыни… Прощайте, мадемуазель (франц.).
крайней степени (лат.).
«Но что же вы хотите от меня? Я далеко отгоняю от себя все эти вопросы» (франц.).
«Если бы нас услышали, нас прокляли бы»… «К счастью, нас никто не услышит, потому что не поймут» (франц.).
Вперед! (нем.).
Если вы носите христианское имя (итал.).
я голодна, синьор, я голодна (итал.).
«Я видел ангела, ангела в небесах» (итал.).
святой отец, монах (итал.).
«Артишоки, артишоки!» (итал.).
для чаю (итал.).
Благодарю, синьор, я не хочу слабительного (итал.).
«Дражайшая синьора, скажите мне — есть ли у вас возлюбленный?» (итал.).
— Да, синьор!! (итал.).
«для возлюбленного синьоры» (итал.).
тайны, всем известные (франц.).
глубокий, низкий бас (итал.).
я также мудр, как и раньше (нем.).
прихоть (нем.).
Разрешите, синьор… (итал.).
Большое спасибо!.. (итал.).
первых любовниках (франц.).
сверх всего этого (франц.).
пламенной меланхолии (франц.).
времена меняются (лат.).
это очень удобно (франц.).
на мостовой господа бога (франц.).
оставить всякую надежду (итал.).
Отелло, венецианский мавр, трагедия Вильяма Шекспира, переведенная и переделанная для сцены Каркано (итал.).
о! злодей… (итал.).
ярмарочная полька (итал.).
гостиницам (итал.).
сводник и сплетник (итал.).
о полководце мавре, который взял в жены жительницу Венеции и т. д. (итал., лат.).
трагедия бессмертного Альфиери… комедия бессмертного Гольдони (итал.).
Любить его хоть один день, а потом умереть!.. (итал.).
— Видели ли вы его раньше, синьор А.?.. (итал.).
„О! она изменила…“ (итал.).
Злодей!! Животное!! (итал.).
— Знаете ли вы, что такое добродетель?
— Добродетель это лик из бронзы.
Неизданная переписка (франц.).
— Его часто видать (франц.).
— Это завсегдатай (франц.).
пунктуально (франц.).
— Полдевятого, Мари (франц.).
— Подождите минуточку! (нем.).
— Конечно! (нем.).
котлету под соусом Робер (франц.).
Благодаря силе (франц.; каламбур: в силу силы).
— Жан, я оставляю вам свои книги… Стучите и вам откр… (франц.).
дорогом Джоне (англ.).
Очарован (франц.).
моя тетя (от франц. ma tante).
моя бабушка (от франц. ma grand-tante).
Спасибо (франц.).
Выход открыт (лат.).
любезности (нем.).
Ты оставляешь меня… Постыдись! (нем.).
Я знаю тебя (нем.).
Не сотворишь добра, не сделав зла.
Неизданная переписка (франц.).
портсигар (франц.).
Дорогая моя девочка (франц.).
одеколона (франц.).
он ничуть не стесняется (франц.).
ни к селу, ни к городу (франц.).
«Сударь… не откажите в любезности прислать мне трио Осборна и Берио; вы бесконечно обяжете любящую вас…» (франц.).
она иногда бывает в ударе (франц.).
Попытайте счастья (франц.).
«Я прибыл из Нормандии» (нем.).
«Это же дьявол, это же дьявол» (нем.).
«Я прибыл из Нормандии, с моей милой невестой» (нем.).
ритурнель, припев (итал.).
«Да, ты мой и поешь со мной» (нем.).
Платон друг… (лат.).
Но больший друг истина (лат.).
За померкший блеск,
За ушедшую славу
Ты остался мне утешением (нем.).
«Со мною бог» (нем.).
галантностью (франц.).
«Алиса, что с тобою…» (нем.).
«Подойди ко мне» (нем.).
«Ты, нежный цветок!..» (нем.).
крайней степени (лат.).
«Я так же проклят, как и вы…» (нем.).
«Выбирай сейчас же, Роберт» (нем.).
«Сын мой, сын мой, не дай мне умереть безутешным,
Смотри, я на коленях пред тобою» (нем.).
в конце концов (франц.).
с насмешкой (франц.).
который был отменным (франц.).
Неизданные письма… Из архива А. Н. Островского. М., 1932, с. 455. Песня, созданная кем-то из шестидесятников, не похожа на революционные стихотворения Григорьева 40-х гг. — Полонский здесь ошибся. Впрочем, не исключено, что Григорьев в 60-е гг. создал музыку к чужому тексту.
Тетрадь опубликована: Русские пропилеи, т. 1. М., 1915, с. 213–217. Рукопись имеет помету: «По просьбе Григорьева».
Рукопись опубликована: Материалы, с. 311–312. (Список сокращений см. ниже, с. 378).
Герцен А. И. Собр. соч. в 30-ти т., т. X. М., 1956, с. 344–345.
Ср. тягу юного Л. Толстого к дневнику и к художественному расширению дневниковых записей до художественного очерка («История вчерашнего дня», 1851); см.: Эйхенбаум Б. Лев Толстой. Кн. 1. 50-е годы. Л., 1928, с. 33–60.
Товарищ Григорьева дает очень не лестную характеристику его будущей жене: «… эта третья была хуже всех сестер, глупа, с претензиями и заика» (Соловьев С. М. Записки. М., [б. г.], с. 99).
Кавелин оказался весьма рационалистичным и в сфере интимных отношений. Спровоцированный однажды на откровенность Л. И. Стасюлевич, женой М. М. Стасюлевича, издателя «Вестника Европы», Кавелин ответил своей знакомой интересным признанием: «Я никогда в жизни, с молодости, не знал любви и страсти, как ее описывают. Ко многим женщинам я питал и питаю глубокую дружбу и способен увлекаться. Но увлечениям я даю волю только тогда, когда совершенно уверен, что не сделаю этим никому вреда, не расстрою семейного положения, не принесу женщине несчастия и горя. Своим увлечениям я ни разу не приносил женщин в жертву, никогда не клялся в страсти, в вечной любви и т. п. Я позволял себе увлекаться, только когда видел, что это не стоило женщине тяжелой борьбы, упреков совести, когда она, уступая мне, не мучилась сознанием, что нарушила свой долг, свои обязанности. Жертв я бы мог просить, если б был в состоянии заменить женщине всех и все; но на это я не способен и знаю это. Из моих сближений никогда не выходило драм и трагедий, которых я тщательно избегал, потому что не могу выносить чужого горя и прихожу в ужас при одной мысли, что кому-нибудь может быть худо по моей вине» (M. M. Стасюлевич и его современники в их переписке, т. II. СПб., 1912, с. 119, письмо от 16 марта 1868 г.; указано В. Г. Зиминой).
См.: Материалы, с. 396. Впрочем, В. Н. Княжнин не знал имени, того Милановского и готов был спутать его с братом, Алексеем Соломоновичем.
См.: Блок Г. Рождение поэта. Повесть о молодости Фета. Л., 1924, с. 104.
См. главу «„Гимны“ Аполлона Григорьева» в кн.: Бухштаб Б. Я. Библиографические разыскания по русской литературе XIX века. М., 1966, с. 27–49.
Григорьев Ап. Избр. произв. Л., 1959 (Б-ка поэта. Большая серия), с. 570.
Григорьев А. Русская драма и русская сцена. 1. Вступление. — Репертуар и пантеон, 1846, № 9, с. 429.
Цит. по кн.: Гайденко П. П. Трагедия эстетизма. Опыт характеристики миросозерцания Серена Киркегора. М., 1970, с. 79.
Майков В. Я. Соч. в 2-х т., т. 1. Киев, 1901, с. 13, 15.
От двойственности до двойничества — один шаг! Двойственность — это наличие в жизни человека двух или более сфер (деятельности или сознания), которые очень не похожи друг на друга, чаще всего даже противоположны по сути. Переносясь из одной сферы в контрастную ей, человек существенно меняет воззрения, привычки, весь стиль мышления и поведения. Крайняя степень такого расщепления и переключения и оказывается двойничеством: человек начинает ощущать в себе двух разных лиц, чуть ли не физически даже разделенных! Таков хорошо изображенный в литературе путь двойников у Гофмана, Гоголя, Достоевского. Григорьев как личность в какой-то степени «освобождался» от своей двойственности на грани двойничества, воплощая в художественных романтических образах некоторые двойнические, черты (или стремления) своей натуры: страстная экзальтация, демонизм и т. п.
Кубасова В. В. Проза Ап. Григорьева 40-х годов XIX века. — XXIX Герценовские чтения. Литературоведение. Научные доклады. Л., 1977, с. 29–33 (Ленингр. гос. пед. ин-т им. А. И. Герцена).
Ванслов В. В. Эстетика романтизма. М., 1966, с. 102.
См.: Егоров Б. Ф. Труд и отдых в русском быту и литературе XIX в. — В кн.: Культурное наследие древней Руси. Истоки. Становление. Традиции. М., 1976, с. 322–326.
См. в письме Григорьева к отцу от 23 июля 1846 г. воспоминания о нравственных страданиях, которые причинил отец сыну, благодаря К. Д. Кавелина за честь знакомства с Аполлоном: сын этим был глубоко унижен, ибо считал себя равным Кавелину (см. с. 298).
Ср. в труде современного нам исследователя предромантического и романтического мировоззрения: «Смерть, гибель делались предметом постоянных размышлений и венцом жизни. Это, естественно, активизировало героические и трагические модели поведения. Отождествление себя с героем трагедии задавало не только тип поведения, но и тип смерти. Забота о „пятом“ акте становится отличительной чертой „героического“ поведения конца XVIII-начала XIX столетий» (Лотман Ю. М. Поэтика бытового поведения в русской культуре XVIII века. — Труды по знаковым системам. VIII. Тарту, 1977, с. 82). Как видно, поздний романтизм продлевал это мироощущение за пределы начала XIX в.
Barthes R. Sur Racine. Paris, 1964, p. 38.
Майков B. H. Соч. в 2-х т., т. 1, с. 208.
Ср. еще в повести А. И. Герцена «Долг прежде всего» (1851): «Быть близким только из благодарности, из сострадания, из того, что этот человек мой брат, что этот другой меня вытащил из воды, а этот третий упадет сам без меня в воду, — один из тягчайших крестов, которые могут пасть на плечи» (Герцен А. И. Собр. соч. в 30-ти т., т. VI, с. 299). Интересно, что если у писателей предыдущих поколений и возникали сходные ситуации, то главное внимание уделялось смягчению конфликта. Так, В. К. Кюхельбекер в романе «Последний Колонна» (1830-е гг.) подобную коллизию переводит в великодушный план: «Он спас мне жизнь, и с той поры он меня не чуждается: он понимает, как тягостна одолженному благодарность, когда тот, кому хочешь принесть ее, от нее отказывается» (Кюхельбекер В. К. Путешествие. Дневник. Статьи. Л., 1979, с. 524). Но, с другой стороны, юный Станкевич в письме к Я. М. Неверову от 2 декабря 1835 г. уже жалуется, что ему «так обидно, так унизительно» после «великодушного упрека» девушки (Переписка Н. В. Станкевича. М., 1914, с. 342). Здесь еще только-только зарождается тот «поворот» чувства, который проявится десять лет спустя в русской литературе и критике. Поразительно, что П. В. Анненков, комментировавший письмо Станкевича в середине 50-х гг. (в книге «Николай Владимирович Станкевич». М., 1857), явно невольно модернизирует состояние Станкевича, подтягивая его к новым трактовкам: «Он начинает понимать все, что есть оскорбительного в непрошенных жертвах, неделикатность их и посягательство на самостоятельность человека» (Анненков П. В. Воспоминания и критические очерки, т. III. СПб., 1884, с. 341).
Следует оговориться, что С. М. Соловьев начал свои «Записки» еще раньше Григорьева — в 1854 г.; два года он писал о детстве и юности, видимо под воздействием эпохи, автобиографических повестей, первых глав «Былого и дум»; затем наступил многолетний перерыв — свыше 15 лет; тогда были созданы разделы об освобождении крестьян, о железнодорожном буме; конец «Записок» не найден, возможно, он и не был написан; умер С. М. Соловьев в 1879 г.
Ср. в «Зарницах памяти» дочери Л. Н. Толстого: «Одна из парижских газет задала читателям вопрос: по каким признакам можно узнать приближение старости? Кто-то ответил: „Старость приходит тогда, когда оживают воспоминания“. С некоторых пор я очень живо ощущаю этот феномен» (Сухотина-Толстая Т. Л. Воспоминания. М., 1976, с. 429).
Письмо к Н. Н. Страхову от 23 сентября 1861 г. — Материалы, с. 280.
Письмо к Е. С. Протопоповой от 26 января 1859 г. — Материалы, с. 239. Максим — Афанасьев, знакомый Григорьева, проповедовавший революционные принципы.
Время, 1862, № 8, с. 50.
Письмо к Е. С. Протопоповой от 19 марта 1858 г. — Материалы, с. 230.
Письмо к М. П. Погодину от 28 сентября 1860 г. — Егоров, с. 345.
Воспоминания, с. 491. Ср. с записью Григорьева студенческой поры: «Мне кажется, что до сих пор мало обращали внимания на путешествия. Рассказывая о том, что видел, передавая свои впечатления о виденном, человек дает догадываться о своих воззрениях: может быть, изуча внимательнее паломника Даниила, мы найдем в нем характер русских XIII столетия (Лекция Погодина, 1840 г, Окт. 10)» (Материалы, с. 312).
См.: Григорьев Ап. Генрих Гейне. — Рус. слово, 1859, № 5, отд. III, с. 15–28. Лишь в ранней прозе Григорьева можно обнаружить прямые следы влияния Гейне. См.: например, почти гейневский стиль при описании детства Званинцева и Мари (повесть «Один из многих», с. 206–207).
Громов П. П. Аполлон Григорьев. — В кн.: Григорьев Ап. Избр. произв. Л.: 1959 (Б-ка поэта. Большая серия), с. 62–63.;
Материалы, с. 236 а.
Материалы, с. 239.
Центральный гос. исторический архив в Москве, ф. 109 (III отделение), секретный архив, он. 1, № 1971, л. 9.
Время, 1862, № 12, с. 51.
Егоров, с. 336. Граф А. А. Закревский — генерал-губернатор Москвы, А. Н. Муравьев — религиозный писатель.
В частных письмах Григорьев был еще более откровенным в выражении своей любви к Москве. См., например, его письмо из Флоренции к Е. С. Протопоповой от 26 января 1858 г.: «Мне представлялись летние монастырские праздники моей великой, поэтической и вместе простодушной Москвы, ее крестные ходы и проч. — все, чем так немногие умеют у нас дорожить и что на самом деле полно истинной, свежей поэзии, чему, как Вы знаете, я отдавался всегда со всем увлечением моего мужицкого сердца… Все это вереницей пронеслось в моей памяти: явственно вырисовывались то Новинское, то трактир, именуемый „Волчья долина“, у бедного, старого, ни за что ни про что разрушенного Каменного моста, где я, Островский, Кидошников — все трое мертвецки пьяные, но чистые сердцем, целовались и пили с фабричными, то Симоновская гора, усеянная народом в ясное безоблачное утро, и опять братство внутреннее, душевное с этим святым, благодушным, поэтическим народом» (Материалы, с. 218–219; искажения и пропуски в тексте исправлены по подлиннику, хранящемуся в ИРЛИ).
Материалы, с. 276; текст исправлен по списку ошибок: Егоров, с. 351.
Полонский Я. П. Мои студенческие воспоминания. — «Ежемесячные литературные приложения» к «Ниве», 1898, № 12, стб. 661–662.
Гинзбург Л. Я. О психологической прозе. Л., 1977, с. 254.
Там же.
См. письмо Я. П. Полонского к А. А. Фету от ноября 1889 г. — Материалы, с 340.
В уже упоминавшейся статье В. В. Кудасовой подчеркнут еще один аспект взаимосвязи прозы и поэзии Григорьева: проза может быть рассмотрена как «переходный мост между стихами и поэмами» (Кудасова В. В. Проза Ап. Григорьева 40-х годов XIX века, с. 31).
Широкий культурологический аспект писательского автобиографизма становится в последние годы предметом специального изучения. Например, в Польше в 1973 г. была проведена «биографическая» конференция, материалы которой опубликованы в интересном сборнике: Biografia — geografia — kultura literacka. Wroclaw-Warszawa-Krakow-Gdansk, 1975.
ЦГИА г. Москвы, ф. 203, оп. 747, ед. хр. 540, (1785), л. 261.
Там же, оп. 745, ед. хр. 53 (1787), л. 87 об.
Сведения относятся к 1807 г.; ЦГИА г. Москвы, ф. 4, оп. 10, д. 544, л. 4.
Историко-архитектурный архив г. Москвы (далее: ИАА г. Москвы), Арбатская часть, № 79–80, 80.
Надо думать, ироническое „возвышение“ имени обер-офицерского сына Ивана Григорьева (ср., например, — Вяземские).
К этому времени, однако, единое владение, некогда принадлежавшее деду, распалось на два самостоятельных владения, принадлежавших разным владельцам.
Воспоминания, с. 332.
Материалы, с. 316–317.
ЦГИА г. Москвы, ф. 203, оп. 747, ед. хр. 238, л. 201.
Там же, оп. 745, ед. хр. 242, л. 309.
Из «Свидетельства», выданного 30 мая 1823 г. (Материалы, с. 317).
ИАА г. Москвы, Арбатская часть, № 571.
Там же, № 526.
ИАА г. Москвы, Пятницкая часть, № 590, 589.
ЦГИА г. Москвы, ф. 203, оп. 747, ед. хр. 1106 (1828 г.), л. 415 об.
Старшую — Софью Ивановну Григорьев упоминает, рассказывая об «амурных» делах своего учителя Сергея Ивановича.
ЦГИА г. Москвы, д. 203, оп. 747, ед. хр. 1106 (1828 г.), л. 415.
Там же, л. 416.
Студенческое дело С. И. Лебедева в фонде университета, хранящегося в ЦГИА г. Москвы, нами не найдено, В книге Л. Ф. Змеева «Русские врачи-писатели» (СПб., 1886. Вып. 1. До 1863 г.) на с. 172 находим Лебедева Сергея (18071854). Совпадение указанных ниже дат пребывания в университете со сведениям из воспоминаний Григорьева дает право предполагать, что Змеев указал неверны год рождения: учитель Григорьева был на четыре года моложе. А обнаружении нами списки студентов убеждают в том, что речь может идти только об одном человеке: другого Лебедева на медицинском отделении в эти годы не было. Выписываем основные сведения из книги Л. Ф. Змеева. С 1829 г. Лебедев — своекоштный студент университета, оконченного в 1833 г. со званием лекаря 1-го отделения. С 1834 г. уездный врач (Лихвинский уезд Калужской губ.). В 1839 г. (в этот год его бывший ученик уже был студентом университета) за составление «Медико-топографического описания г. Лихвина и его уезда» («Описание» найдено нами в фонд университета ЦГИА г. Москвы) он удостаивается Московским университетом звания штаб-лекаря. Затем до своей ранней смерти С. И. Лебедев служит врачом в Тамбовском приказе общественного призрения.
Даты указываются по старому стилю.
Точная дата рождения впервые установлена Г. А. Федоровым в 1978 г.