Гром Раскатного. Том 4

Глава 8

— Давай, до свидания, — из фонарного столба, до которого машине Ваньки-Каина оставалось каких-то там три метра, выстрелила молния. — Посиди, погрейся…

Молния попала в «массу» автомобиля, спалив во славу Великой Электрожабе все внутри. Плавкие предохранители? Хех, расплавились. Релюшки? Больше не щелкают. Что уж говорить про аккумулятор, который не вынес такой нагрузки?

Машина моментально встала, а из-под капота повалил густой, едкий дым.

Экраны, которые я установил, все же — вещь. Только вот и был «нюанс». Зарядов-то не так много, чтобы бить, например, магов, которые вывалились из машины, держась за глотку.

«Что такое? — я проследил движения людей по камерам. — Дышать нечем?»

Я быстро нашел информацию, которую дал мне Рубцов по этим бандитам, и удостоверился для себя, что молнии с экранов им особо не навредят. Каждый маг был ранга Осваиватель, так что урон будет незначительным, и заряды тратить не стоит.

Но…

Мертвая машина дала мне чуть-чуть времени, которое нельзя было терять. Мне срочно нужно было в усадьбу к бандитам. Я выбежал из казармы, параллельно отключая все камеры вокруг, дабы не нарваться на ненужные приключения, и побежал к забору, откуда виднелась парковка.

Из немногочисленных машин, та, которая была напичкана большим количеством электроники, словно специально подсвечивалась светом фонарного столба.

«МУД777АК96» — гласил автомобильный номер машины, — я усмехнулся, прищурился и тут же взломал систему управления машиной, а также отключил сигнализацию и обратную связь. — Отлично, завелась!

Также я узнал, кому принадлежит эта машина, причем, понял еще по номерам. Хех.

Замполит Бородкин сегодня решил допоздна поработать⁈ На дворе уже ночь, так-то какого черта он торчит в Училище?

Хотя… плевать. Не важно.

«Оставить тебе еще и подарочек напоследок, за все прошлые козни, а? — я схватился за прутья решетки и поднялся на забор. — Чтобы тебе, Бородкин, жить интереснее было…»

Когда я оказался на парковке, машина уже вовсю «урчала», издавая приличное для спортивной машины тарахтение. Усевшись в автомобиль, я неосознанно погладил карбоновый руль, поджал губы и сделал еще кое-что.

Так как парковка находилась у самого КПП, я послал каждой камере сильные помехи. В одном объективе камеры появилось просто белое пятно, которое вообще все закрывало. Ну а остальные вырубились с подписью: «отсутствует сигнал».

Образно выражаясь, я заметал за собой следы, чтобы охрана решила, мол, ворье взломало системы, чтобы угнать некую роскошь. И…

— Ну что, побегаем? — я выжал гашетку и педаль тормоза так, что заднеприводный спорткар начал набирать обороты, сжигая шины на месте.

Ну и, отпуская тормоз, я рванул с места с пронзительным свистом резины. Почти сразу я включил систему оповещения о движении, ошибку иммобилайзера о том, что ключ в машине не родной, ну и, конечно, жучок GPS, чтобы пустить тех, кого отправит за мной Бородкин, по ложному следу.

Пускай замполит понервничает.

Мчась по ночному городу, я проверял видео из дорожных камер: будет ли у бандитов пополнение. Ну и, конечно, есть ли на дорогах инспекторы имперской дорожной службы. Пока было чисто, но…

— Ай я-я! — я вывернул руль, не сбавляя скорости, уходя в занос. — Да это же демоноид!

На улице Дыбенко, от которой до «Пиксельного Бункера» было рукой подать, был кое-какой движ. Около мусорных баков на краю «города», так сказать, терся демоноид таргрум. Большой, серьезный и недобитый. Он явно выполз из леса и просто мечтал помочь мне.

— Пора веселиться!

Я сделал небольшой крюк и направился к демоноиду. Ведь вместо того чтобы самому прикончить бандитов, тратить на это силы и время, можно все сделать куда забавнее!

Демоноид. В тот момент, когда я подъехал к той точке, где он был замечен, свалил обратно в лес, видимо, давить обычных животных. Но отпускать его я не собирался, тем более что он явно быстрее пересечет небольшой участок сосен и выйдет на дорогу к жилому кварталу и магазинам, чем я сделаю еще один крюк и окажусь около бандитов.

— Стрелка, настало твое время, — я открыл окно и выпустил белку на деревья. — Давай, жги!

Мезофамильяр моментально спрыгнула с рукава моей формы и молнией устремилась на верхушки сосен. На бешеной скорости быстро отыскала таргрума и начала раздражать его. Тявкала, так сказать, на слона, закидывая ему в морду мелкие молнии из личного источника. Урона какого-то серьезного она ему не наносила, так… по пятачку давала и направляла таргрума туда, куда было нужно мне.

По итогу кабан с ревом бросился на бесящую белку, а она прыгала в нужном направлении. В конце концов, она вывела его из пролеска точно на эту мутную компанию, которая только что потушила подкапотное пространство автомобиля и чесала репы, гадая, что делать дальше.

Схватка была жестокой. Хех.

Когда бандиты увидели демоноида, они удивились. Когда кабан поднял ударом торчащих клыков одного из них — охренели, а когда демоноид с размаху влетел в машину и перевернул ее, начали действовать.

Пока эти клоуны пытались убить демоноида и обезопасить себя, я уже направлялся в их сторону, дабы убедиться, что с ними покончено. Но типы меня, конечно, удивили.

Громобои стреляли без умолку в то время как демоноид пытался задеть то одного бандита, то другого. И… если честно, шансы у обеих сторон были какими-то неоднозначными. С одной стороны казалось, что у бандитов нет шансов, а вот с другой…

— Ну да, что-то я подзабыл, что они Осваиватели, — я проследил за тем, как фаербол обжег задницу таргрума.

Я вывернул на нужную мне дорогу именно в тот момент, когда самый пухлый бандит отлетел после удара демоноида. Прокрутился через себя раз этак семь-восемь и упал плашмя на асфальт. Его таргрум тут же затоптал и сделал это с особым остервенением.

Асфальт был усыпан мелкими осколками от лобового стекла машины, которую демоноид перевернул. А также был весь «заляпан» кровью. Только вот демоноида они все же завалили.

Выживший бандит без руки, с огромной гематомой по всему лицу и с перебитыми костями таза, лежал на асфальте и стонал от боли. Именно около него я и остановился.

— Это не ваше? — я взял оторванную руку, которая держала громобой, и показал ее потерпевшему. — Обратно прикрутить сможете? Или вы по-русски не понимаете?

Судя по его опухшему лицу, где вместо глаз были щелки, он мог быть и не русским.

— Коничива, понимаешь меня? — я помахал ручкой перед ним. — Как там у вас еще… они-чан? Бандит-кун, не подскажешь, какого черта вы здесь?

Когда он раскрыл рот и назвал меня паршивцем, хотя мог сказать куда более изощренно, я начал шоковую терапию. Быстро разузнал, что он шпрехает на моем родном языке, и тут мы начали болтать.

Оказалось, что недавно в их скромный «клуб» анонимных идиотов, где состояли одни бандиты из Перми, приперся Боров из «Антивируса Паперского». Он заплатил и уговорил эту шайку придурков, чтобы те вытащили сервера из компьютерного клуба и передали их ему.

— Ага, вот оно как, — я призадумался. — Но что-то пошло не так, верно? — я указал на тело демоноида. — Слушай, а много вас еще, а? Сколько с собой взял Ванька-Каин в Новый Тагил?

— Пошел в жопу, Раскатный.

— Неверный ответ, — я театрально помахал ему ручкой и прикончил молнией.

В целом, я получил то, что было нужно. Информацию.

Теперь сомнений в том, что с Боровом нужно заканчивать, больше не было. Да и вас бы, сволочи, перебить да побыстрее.

Закончив в этом «скромном» месте, я почистил данные с камер, удалив только себя, и поехал обратно в училище. Теперь ничто не может указать на то, что я был здесь. Факт остается фактом: у парней сломалась машина, а затем их перебил демоноид. Последний тип, разумеется, просто умер от полученных ран, так что «дело» было чистым.

Заезжая обратно на парковку около КПП, я закончил с прощальным подарком Борову. Тем более что и номер его был, и телефон взломан еще при первом его приходе в училище. На его имя была заказана контрабанда белого порошка из солнечного Эквадора. Причем заказано было на полное имя и конкретно в номер гостиницы, где он остановился.

Понимая, что этого будет слишком мало, я дозаказал партию оружия, плакаты с запрещенными лозунгами. Затем смог обнаружить на его телефоне один из счетов с мобильным банком в придачу и списал оттуда все деньги в даркнет.

— Только один счет? — искренне удивился я. — Сомневаюсь, конечно, но, видимо, ты далеко не дурак, хранишь все в разных местах.

Я припарковал машину в том месте, где она стояла, вытер влажной салфеткой руль, педали, а сам, перемахнув через забор, вернулся в казарму. И успел, как всегда, вовремя, до прихода Митюшкина и его компании с ночного «любвеобильного рейда» в женские казармы.

И с чувством выполненного долга завалился спать.

Замполит Бородкин.

— Ну, давай, Раскатный, — поигрывая челюстью, замполит смотрел на кучу мониторов, которые показывали изображение вокруг забора мужской казармы. — Иди, в последний путь… присунь кому-нибудь.

Он прям надеялся, что Раскатный сорвётся на радостях и накосячит. Пойдёт по бабам в женскую казарму и тем самым даст повод его прижучить. Бородкин бы за такой проступок точно смог бы притянуть за уши курсанта и лишить его выхода из училища. Несмотря на сданный экстерном.

Уж тогда он бы плотно взялся за этого высокомерного дворянина. Только вот судьба распорядилась иначе.

Когда его автомобильный брелок вдруг запиликал, Бородкин нахмурился. Когда пиликание стало истошным, а на телефон пришло уведомление от ассистента внутри машины, он запаниковал. Ну и после началась полная жопа.

Он переключил камеры на парковку, и вуаля, всё было в пятнах. А когда изображение восстановилось, машины-то уже не было. Не было его Ласточки! Не было его спортивного седана, привезённого из Германской Империи, на который он потратил очень много денег.

— Сука! — это было первым, что он смог выдавить из себя, как только пришёл в себя. — УБЬЮ!

Бородкин, с оружием наперевес, пошёл к машине, которая числилась на балансе Империи. Так сказать, к служебному транспорту. Сильно хлопнув дверью, выехал с территории училища, проехал КПП, бросил быстрый взгляд на парковку, чтобы убедиться в угоне и… похреначил!

— Убью сволочей, — пыхтел он, отслеживая жучок своего спорткара по навигатору. — Расстреляю нахрен!

Гонялся он… долго. Всю ночь он мотал по городу, нарушая всё, что только можно было. Только вот толку не было. Он и сам прекрасно понимал, что нового немца хрен догонишь, а те… ну, угонщики, словно знали, что он за ними едет, и как будто специально поворачивали в самых неудобных местах, чтобы не попадать ему на глаза.

В конечном счёте, за два часа до подъёма, Бородкин вернулся на КПП училища, так как сигнал маяка пропал. Психуя, он даже напрочь позабыл доложить в инспекцию об угоне авто, вернулся в свой кабинет и… уснул.

Сны были разные. А итог один — он проспал линейку.

Оленюк сегодня был каким-то взвинченным. То ли психовал из-за чего-то, то ли дома были проблемы. В общем, после того, как мы выстроились в ровную шеренгу на плацу, он выдавал трындюлей всем тем, у кого «воротничок» был помят. Ну а после началось.

— Итак, — громогласно заговорил он. — Сегодня ваш друг, коллега, курсант Георгий Раскатный официально выпустился. С оценкой: «отлично» за теоретическую часть, он поставил рекорд по выпуску, завершив свое обучение меньше, чем за полторы недели. Также, несмотря на то, что экзамены по физической подготовке были учтены «автоматом», мы смогли провести все линии вокруг да около, чтобы учесть его заслуги.

Я еле сдерживал улыбку.

— «Отлично» за практическую подготовку, в общем и целом, — закончил он описание «моих» заслуг. — Рекорд поставлен не только по нашему Училищу, так что… — он словно сомневался, стоит это делать или нет, но все же достал небольшую коробку, открыл ее и вытащил медаль. — За заслуги перед Училищем, мы награждаем курсанта Раскатного нашей, так сказать, местной медалью.

Ну, в целом, я это как бы заслужил. Когда я вышел из строя, то затылком ощущал, как меня сверлят удивлёнными взглядами. Когда я вернулся, самые нетерпеливые начали вытягивать свои морды, чтобы посмотреть на меня. Ну и разумеется, за это все «любопытные» получили по шапке от Оленюка.

Когда он объявил: «вольно», мы пошли обратно в казарму. Точнее, я шел впереди всех, а остальные, словно специально шли позади, провожая. Хех.

Я вернулся к своей койке, переоделся в гражданку, взял сумку и тут же наткнулся на Митюшкина, который не сводил с меня взгляда.

— Чего?

— Слушай, Гоша, дай медаль посмотреть, а? — он искренне улыбался. — Я просто впервые слышу, чтобы кого-то местными орденами там, грамотами награждали. Чтобы понимать, к чему стремиться.

Пожав плечами, я протянул ему эту побрякушку. Митюшкин восторженно начал ахать.

— Слушай, — теперь заговорил я. — Можно мне поговорить с твоим отцом?

Герасим нахмурился, поднял голову и посмотрел на меня.

— А тебе зачем⁈

— Да хочу нанять его для одной очень сложной механизированной конструкции. Я же, по твоим словам, понял, что он любит нечто интересненькое брать.

— В целом, — Герасим призадумался на миг, потер кончик носа и продолжил. — Да без проблем. Батя и вправду любит всякие заморочки. Да и сделает все строго конфиденциально.

— Это очень радует!

— Он умеет хранить там, — зевнул Митюшкин. — Всякие тайны рода и так далее… все будет подписано на бумаге. А что за работенка? Расскажешь?

— Фигушки, — усмехнулся я.

Номер отца Герасима я вбил в память своего телефона и в целом остался доволен продуктивным утром.

«Вот, найду, раздобуду кучу полезных камней из зоны Котлов, и точно модернизирую Шурупыча! Ну, надеюсь, что не придется искать другого магнетика, а отец Герасима сможет мне помочь, — я посмотрел на курсанта, который протянул мне медаль обратно. — Да, точно. Так прокачаю Шурупыча, что мало не покажется!»

— … и в общем, это выкатило еще в три сотни, — Илья вез меня к усадьбе, рассказывая про модернизацию автомобиля. — Я понимаю, что проще дозаказать детали, чем покупать что-то новое. Но блин, — он вывернул руль и выехал на Змеиногорский тракт. — Что-то цены совсем не радуют.

— То есть, у тебя теперь бронированные двери? — улыбнулся я. — И бронестекло?

— Ага, — Илюшка шмыгнул носом. — Учитывая все опасности, которые тебя преследуют, — он на этой фразе усмехнулся. — Нужно призадуматься о безопасности. Я даже подумал насчет модернизации Люси, но пока не придумал, как именно.

— Тебе бы громобой, на самом деле, — задумался я. — Что-нибудь мощное и страшное, типа пушки. Прикинь, как она смотреться будет в твоих руках? Или, например, на крыше автомобиля?

— Прикольно, — согласился водитель. — Но слишком муторно. Мне нравится тебя просто возить, шеф. А все твои стрельбища, убийства, мордобойство — это не по мне. Мне еще сестру поднимать на ноги, сам понимаешь.

Затем он, не отрываясь от дороги, постучал по бардачку, да тот и открылся. Он, не глядя, достал небольшую коробку и положил мне ее на колени.

— Скромный подарок, — засмущался он. — За окончание училища. Так сказать, чем богаты, шеф.

Меня он, конечно, порадовал. В длинном футляре лежала ручка по типу автоматической, перьевая и все такое. И что было на ней самое классное, так это надпись: больше тока Богу тока.

— Спасибо, Илья, — мне понравилось, на самом деле. — Прям в точку попал.

— Так, а это у нас кто?

Водитель сбросил скорость, когда замелькал забор моей территории, и остановился в трех метрах от красной машины, которая перегородила мои ворота. Он положил руку на дробовик, но почти сразу же убрал ее, улыбнувшись.

— Шеф, это же по твою душу, да?

— Ага, — протянул я, рассматривая Ежирову. — И что это она тут делает?

Впрочем, ответ на этот вопрос я получил сразу же, стоило мне выйти из машины. Настя приветливо махала мне ручкой и искренне улыбалась. Плюс ко всему, она была одета сегодня как-то… смело, что ли.

Приталенное платье для вечеринок, бриллиантовые украшения на шее и ушах немного раздражающе блестели на солнце, ну и жест: «прикусывание» нижней губы мне пришелся не по вкусу.

Что в ее голове вообще творится?

— Доброе утро, сударыня.

— Доброе утро, соседушка! — весело ответила она. — Как дела? Ты все, вернулся с концами к нам?

— К вам? — удивился я.

— Ну, мне брат сказал, что ты сегодня выпустишься, вот я и приехала поздравить!

На это я лишь коротко кивнул. Но тут последовал еще один вопрос:

— Кстати, а у тебя все еще живет Катя Распутина? — она опять прикусила губу и прищурилась. — Да?

— Да, живёт, — опять кинул я. — Она же и в прошлую вашу встречу сказала, что будет у меня жить, — тут я заметил какую-то странную искорку в её глазах. Поэтому решил заранее подсуетиться. — И да, Насть, конечно, это уже не секрет, что она живёт у меня. Но я не хотел бы никаких сомнительных слухов по этому поводу. Хорошо?

— Ну, разумеется, — заулыбалась она. — Конечно, конечно, Георгий!

Настя передала мне пакет, и по её взгляду и движению мне почудилось на миг, что она пыталась меня приобнять. Но тут ситуацию спас Илья, который вышел из машины и тут же спросил:

— Шеф, ну мы что, заезжаем?

Настя поджала губы, тихо сказала: «Ещё увидимся», и поспешила освободить нам дорогу. Она отогнала машину в сторону и терпеливо дожидалась, пока мы заедем и ворота закроются. Зачем ждала? А хрен её знает.

Я приехал домой, отдал сумку с вещами дворецкому и поприветствовал Распутину. Заспанную.

— Ой, вы уже вернулись?

— И тебе доброе утро, сударыня, — усмехнулся я.

Просканировал её смарт-часы, подметил, что у неё опять была странная смена пульса ночью, и начал гадать, с чем это могло быть связано.

В прошлый раз, когда я это заметил, не было никакой активности Чумного тока. Значит, дело не в нём. Или всё же в нём? Может, пострадало не только биомагнитное поле девушки, но и что-то ещё?

С этими мыслями я принял душ, переоделся и, вместе с Ильёй и Катей, сел за завтрак.

Илья вёл себя очень сдержанно при Распутиной. Кушал по канону, не задавал глупых вопросов и не терзал мой разум своим чёрным юмором. В общем, парень взрослел.

После я отправил его в компьютерный клуб, дабы он помог Ивану по сборке, пускай учится чуть-чуть, а сам занялся домашними делами. В первую очередь, просканировал Катю, заметил небольшие отголоски Чумного тока, убрал их и отправил девушку отдыхать.

Сам же проверил своих големов, показал Шурупычу медаль, отчего тот затарахтел как в первый раз, ну и, разумеется, покормил собак. Они, к слову, не подпускали к себе прислугу. Их кормила только Катя. Девушку мои барбосы почему-то полюбили.

Через час мне позвонил Семён Семёнович и сообщил, что в мою усадьбу приедет троица, привезти вещи Кати. Ну и через пару часов они прибыли.

На мою территорию заехал небольшой фургончик с грузчиком, местным работягой и гвардейцем: Алексой, которая их сопровождала.

И на кой чёрт здесь кто-то из гвардии? Мой вопрос был очевидным, и вскоре я получил на него очень интересный ответ.

Катя к тому времени уже встала, привела себя в порядок и, радостная, приобняла Алексу.

Женщина лет тридцати пяти с шрамом через нос словно дежурно улыбнулась на жест Распутиной, а вот глаза были серьёзными. И это было первым звоночком.

— Алекса, — Катя сияла от этой встречи. — Отец сказал, что ты сама попросилась приехать ко мне, посмотреть, как я устроилась!

— Конечно, ваше благородие, — Алекса перевела взгляд с Кати на меня, а затем обратно. — Я очень хотела вас проведать лично и лично убедиться, что у вас всё хорошо на новом месте.

Она опять театрально улыбнулась. И это слишком сильно бросалось в мои глаза. Катя её опять обняла, и тут я убедился в том, что чуйка меня не подводила.

Учитывая мой опыт прошлой жизни, да и опыт этой, я разбирался в людях и мог понять, когда человек говорит что-то искренне, от души, а когда просто излучает из себя фальшь. И сейчас было как раз второе.

Алекса, конечно, улыбалась, но не глазами. Они были пустыми. И не из-за того, что за душой у неё ничего нет, а потому что в эти моменты она не была искренней. У неё не было холодного взгляда убийцы, как у многих гвардейцев. Она была вполне эмоциональной, но не сейчас.

«Что же ты скрываешь, а, госпожа Алекса? — я не сводил с неё глаз. — Зачем ты здесь, если не испытываешь тёплых чувств к Кате? Ведь Распутина больше никак не сможет повлиять на твою работу. Вообще никак, она больше не в „семье“».

Пока грузчик заносил вещи, работяга вытаскивал коробки и ставил около входа. Я же сидел на первом этаже и гадал про себя, в чём, собственно говоря, дело. Катя устроила с моего разрешения небольшую экскурсию для гвардейца, показывая дом. Я, разумеется, следил за телодвижениями Алексы по камерам. И когда та вышла покурить, кое-что я всё же узнал.

Пока грузчик таскал коробки, Алекса зашла за фургон и взяла в руки телефон. Я же застыл у окна за шторами и подключился к ее смартфону. Включил прослушку и аж присвистнул.

«Вот ты дрянь, конечно.»

— Да, она доехала, — Алекса постоянно озиралась по сторонам, пока говорила. — Точнее, переехала и теперь живет в усадьбе Раскатных.

— Ты это лично видела? — голос Николая Пуришкевича я узнал сразу же. — Ты сейчас там?

— Да, — коротко ответила она. — И теперь я вам…

— Поставь жучок в дом. Я хочу знать, что она там делает.

— Нет, Николай, — отрезала Алекса. — Я уговор выполнила и теперь больше вам ничего не должна. Ясно?

— Но…

— Я не хочу иметь с вами никаких связей. Понятно? А если ты вздумаешь шантажировать меня тем, что расскажешь Распутиным, что я работала на Пуришкевичей, то я лично тебя прикончу.

— А сил-то хватит?

— А у тебя? — усмехнулась Алекса. — У тебя нет охраны, Николай, не забывай про это.

«Вот же сука, — я охренел так, как не охреневал раньше. — Вот так ты верна роду, да? Ты хоть понимаешь, что тебе за такое будет? Докладываешь врагу?»

Я установил на ее телефон шпионское программное обеспечение, загрузив его через свою сеть «Wi-Fi», к которой она неосознанно подключилась. А все почему? А потому что надо ставить запрет на подключение к сетям общего доступа.

«Так, и что мы имеем? — я вернулся на диван, сел и закрыл глаза. — Николай Пуришкевич никак не может успокоиться. Значит, семьсот тысяч ему было мало… ладно.»

По факту, Николай даже не перевел мне всю сумму сразу, а отдавал ее частями. Это означало только одно — денег у него капец как мало, и с него больше ничего не взять. Камни, которые были у них в «добыче», они растеряли еще во время штурма Распутиных, когда подорвались склады, те самые камни, что могли бы помочь Шурупычу.

Блин, что с ним сделать-то? Просто расстрелять? Хех.

Алекса уехала вместе с работягами через два часа. Я следил за каждыми ее движениями, чтобы не пропустить появление чего-то инородного в своем доме. Но благо, у нее хватило мозгов не портить со мной взаимоотношения до критической отметки. И тем не менее, я знал, как с ней поквитаться.

Когда я занялся очередным лечением Кати, и то после того, как ее смарт-часы сообщили мне о «перегрузке» организма, со мной связался Вова и Коля, мои гвардейцы. Парни сообщили, что все работы были закончены, они распустили бригады и с моего позволения хотели бы посидеть сегодня в баре перед тем, как отправиться обратно в Пермь. Тут я не стал парням терзать душу и благополучно отпустил их.

А вот затем… когда Распутина легла отдыхать, я оставил на ее прикроватной тумбе записку, мол, поеду прокачусь по личным делам. А сам загрузил големов в военный грузовик да и повез их в новый дом, где они будут жить.

Небольшая обогатительная фабрика, которая располагалась в моей зоне Котлов, была идеальным местом, где бы можно было скрыть этих махин. И новый дом им точно придется по вкусу. Но я не ограничился только этой задачей.

Также от имени Шифрогнома я решил связаться с начальником службы безопасности рода Распутиных.

И сделал так, как посчитал правильным.

— Добрый день, — мой оцифрованный голос зазвучал в динамике телефона начальника СБ. — Надеюсь, узнали?

— Ну разумеется, уважаемый Шифрогном! — мой собеседник словно был рад меня слышать. — Вы к нам с новой информацией? Или хотите что-то предложить?

«Ага, как же, предложить.»

— Я хочу предупредить вас, — не задумываясь, ответил я. — В вашем роду появился шпион. Точнее, он был и раньше, но теперь работает на другого человека в том же роду.

— Вы… — замялся мужчина. — О ком? Что случилось и что значит, на другого человека в том же роду?

— Речь идет о гвардейце — Алексе. Я предлагаю не выявлять ее и не наказывать, а просто наблюдать, что она еще может раскрыть про ваш род. В данный момент она работает на Николая Зариковича Пуришкевича, до этого — работала на Эльдара.

— Даже так…

— Похоже, Николай что-то задумал, и мне хотелось бы выяснить, что именно. А затем наказать его, отобрав все до последней нитки. Поэтому, уважаемый, — я задумался на миг, — убедите Семена Семеновича сдержать все внутренние позывы. Она — пока нужна мне и вам, а там уже как карта ляжет.