Грядущее (ЛП)

Глава 10

— Так что всё ещё никакой татуировки. — сказала я, сидя на скале, свесив ноги. — Мама хочет взять меня в Ванкувер на выходные, но… Это был наш общий план. Я не хотела выполнять его без тебя.

Я не могла сказать этого, даже сидя одна, разговаривая с озером, представляя, что Серена ещё тут, всё ещё плавает, всё ещё поёт, как всегда плавает и поёт.

Я больше не приходила к озеру. А если приходила, то говорила с ней, что немного странно, так как это место, где она умерла. Но это также место, которое она любила, и если я буду сидеть тут тихо с закрытыми глазами, то могу даже услышать её смех, её пение.

Её голос преследовал это место сильнее, чем память, и обычно я не могла этого вынести. Но сегодня был особенный день, мой шестнадцатый день рождения, сегодня мы должны были поехать в Ванкувер, сделать тату и упрашивать мою маму позволить нам вести ещё машину, а потом поздно вечером мы бы сбежали пофлиртовать с парнями из колледжа.

— Мама всё ещё не в себе после случившегося в тату-салоне. — сказала я. — Я бы хотела, чтобы она перестала. Я просто хочу забыть это. — я обняла свои колени, притягивая к шее. — Это странно, да? Меня это бесит. С каких это пор меня волнует, что люди думают обо мне? А меня волнует. Но ты всегда знала об этом.

Я поёрзала, сказа была прохладной.

— Это как заноза, которая не выходит. Я пытаюсь её зацепить, но становится только хуже. А потом сны. Прошлой ночью они снова были. Я не хочу говорить маме или папе, потому что они опять отправят меня к доктору Фодор, и он опять скажет, что это посттравматический стресс, вызванный встречей Дэниела с пумой. В чём смысл говорить с терапевтом, если я знаю, что он скажет?

Я словила запах дыма в воздухе. Дачники? Мне нужно предупредить отца, чтобы он предупредил их.

Я немного отвлеклась и снова вытянулась, лёжа на скале, как только солнце снова засветило.

— Я получила свои подарки сегодня утром, — продолжила я. — Мама сделала макет домика на дереве для Фитца. — я улыбнулась, представляя, как она смеётся. — Серьёзно. На нём есть трапы, так что он может как забираться наверх и спускаться. Единственная проблема состоит в постройке. Мы вынуждены ждать возвращения Уолтера следующей весной.

Уолтер был папиным сезонным помощником и городским плотником.

— На этой неделе отец возьмёт меня в город, чтобы я могла получить ученические права. Он говорит, что в следующем году получит новый джип, так что, когда я буду учиться на права, он купит у Сент-Клаудов старый, что значит, что я смогу возить Дэниела в школу. Ему это понравится, так ведь?

Я засмеялась, но смех затих в тишине. Спустя пару секунд я сказала:

— Он справляется. Дэниел. Он пришёл в себя…

Быстрее чем я, я собиралась сказать, потом поняла, что это будет плохо звучать. Серена не хотела бы, чтобы он хандрил, но и не хотела бы думать, что он уже забыл её. Так что я сказала следующее:

— Он всё ещё ни с кем не встречается. Я думаю, он должен попробовать, но… — я пожала плечами. — Он будет, когда будет готов.

Я перевернулась на живот и посмотрела на тихую воду.

— Говоря о Дэниеле и поём дне рождения, он что-то замышляет. Я писала ему утром, спрашивала, может, помочь ему подготовить место, и он ответил «нет, всё под контролем».- я представила, будто она что-то ответила и засмеялась. — Да, определённо что-то замышляет, раз отказался от помощи. Лучше ему со мной не шутить, он же знает, что я в долгу не оста…

— Майя?

Я вскочила, какая-то фигура показалась на краю леса. Николь. Я помахала ей и она вышла на полянку, на плече у неё болталась спортивная сумка.

— Пожалуйста, не говори мне, что ты собираешься плавать. — сказала я.

Она покраснела.

— Я знаю, я слишком много тренируюсь.

— Нет, В смысле… плавать… в озере… в октябре.

— Тут не так холодно. И пруд, на который мы собираемся пойти в следующем месяце всегда прохладен, и я подумала, что это было бы хорошо. Но теперь, раз ты сказала… — она пристально посмотрела на озеро и задрожала.

— Угу, — ответила я, и мы засмеялись.

— Я слышала, ты разговариваешь. — сказала она, подойдя ближе. — Кто тут…?

Она остановилась и поняла, что я была одна. Потом она посмотрела на озеро и ещё щёки покраснели.

— Оу… Я-я… мне жаль. Я просто… Увидимся вечером.

— Постой. — сказала я, слезая со скалы. — Я уже собиралась уходить. Моя мама скоро приготовит обед. Присоединяйся. Еды хватает.

Я догнала Николь и мы шли минуту в неловкой тишине, потом она сказала:

— Утром Дэниел позвал меня на вечеринку.

Когда я оглянулась, она снова покраснела.

— Я имею в виду, что я просто приглашена. Но он позвонил мне и удостоверился, иду ли я, я подумала сначала, что, может ему просто нужна помощь, но он сказал, что с ребятами сегодня, и я подумала, что он просто хотел быть уверенным или что-то типа того. — Она ещё сильнее покраснела. — Наверное, это ничего не значит, но это было мило.

Я кивнула.

— Он говорил, что спросит тебя может быть.

Она расцвела, и я почувствовала себя немного виноватой. Мама говорила, что я не должна сводить людей. Если это должно случиться, то это случиться. Но если я могу помочь вещам случиться — неважно, возникновение это пары или сбор средств или команды по лёгкой атлетике — то я не собираюсь просто сидеть, сложа руки.

Я думаю, Николь хорошо подошла бы Дэниелу. Не любовь всей его жизни, но кто-то, кто бы помог ему снова начать встречаться с девушками, кто-то, кому бы он действительно нравился и кто бы был счастлив просто проводя с ним время, видеть жизнь так, как и он, понимать его, если что-то не так.

— Я слышала, ты тоже кого-то пригласила. — сказала она.

— Да?

Она ухмыльнулась и толкнула меня локтем.

— Уже забыла? Я встретила Рейфа в магазине вчера вечером и спросила, идёт ли он сегодня, и он ответил, что ты его позвала.

Я открыла рот, чтобы сказать, что это не так, но тут же замолчала. Если Рейф сказал, что я пригласила его, то он хотя бы не врал. Не больше того, что я сказала, что Дэниел собирался позвать Николь. Это просто не так прозвучало.

— Я сказала Дэниелу это, когда он звонил, — Николь сказала, — Я просто хотела подшутить над ним, но, похоже, он удивился.

Я была уверена, что это просто мягко сказано. Я должна была сказать об этом — Я просто не думала, что Рейф воспримет это всерьёз. Он, наверное, и не воспринимал, но я всё равно должна была сказать Дэниелу.

— Дэниел не против. — она продолжила. — Ты его знаешь. Если ты нормально к этому относишься, то и он тоже. — Она откинула ветку с дороги. — Всё равно, Рейф не плохой. Во всяком случае, Хэйли так не думает. Она…упс.

Она замялась, и я спросила:

— Что не так?

— Просто, скажем, если ты идёшь с Рейфом и Хейли узнает, что я знала об этом… — она глубоко вздохнула. — Я вынуждена сказать ей. Она будет в бешенстве, если я не скажу. — Ещё одна пауза. — И она действительно будет в бешенстве, если я скажу, что это ты его пригласила.

— Что к тебе совершенно не относится.

— Я знаю, но… наверное, я просто не скажу ей.

Честно это или нет, но Хэйли просто могла бы отыграться на Николь. Если у кого-то и были проблемы с маленьким городом, то это у Хэйли. Нельзя быть убедительной злюкой без соответствующего антуража. Не имея большого выбора, она решила взять Николь к себе на побегушки. Я ненавидела то, как она с ней обращается: сегодня они лучшие друзья, а завтра Хэйли помыкает Николь. Николь тоже это не любила, по видимому, но с уходом Серены она решила переключиться на Хэйли, потому что я не была в ней заинтересована.

Я посмотрела на озеро. У меня могла бы быть подруга. Настоящая, с которой я могла бы поговорить по душам, а не просто с кем я могла бы повеселиться. Как я могла винить Дэниела за то, что он не мог переключиться с Серены, когда сама не могу?

И когда я буду готова?

Я не знаю. Но точно не сейчас.

Николь пришла к нам на обед, потом мы побродили вокруг, но это было неловко. Я с ней общалась, как с частью группы, но потом она «вспомнила» об уроке пения, и остаток дня я провела со своими животными.

Когда отец отвозил меня на вечеринку, у меня всё ещё было подавленной настроение. Если на то пошло, то стало только хуже. Я не могула перестать думать о Серене. Не могла перестать думать, что это мой второй день рождения без неё. Первая вечеринка. Она умерла в конце августа, и даже к октябрю я не была готова к вечеринке без неё. Сейчас я поняла, что до сих пор не готова.

Мы были на полпути к дому Дэниела, на лесной дороге, когда папа свернул на обочину.

— Ты не выглядишь как девушка, которая едет на вечеринку в честь своего шестнадцатилетия. — сказал он.

— Это пройдёт. Просто…

— Серена?

Я кивнула. На моих глазах проступили слезы, и я закрыла лицо руками.

— Отлично. Я знала, что нужно было покупать водостойкую тушь.

Папа сунул мне в руку салфетку. Я аккуратно вытерла глаза, развернула зеркало.

— Ты хорошо выглядишь. — сказал он.

— Ты обязан был сказать это как отец.

— Да.

Я скорчила гримасу, поправила ремень безопасности и сказала:

— Продолжай, Дживз!

— Дживз — лакей, а не шофёр.

— Мы не можем позволить себе обоих, так что ты должен выполнять обязанности и того, и другого.

Он остановился напротив дома. Окна были тёмными.

— О, пожалуйста, — сказала я, — только не сюрприз.

— Поработай над своим удивлённым лицом.

Я открыла дверь.

— Никаких предупреждений?

— Я доверяю тебе.

Я вздохнула.

— Когда-нибудь это станет моей эпитафией. Такая верная. Такая честная. Такая скучная.

Я пошла по дорожке. Как и все дома в Салмон Крике, дом Бьанчи был собственностью Сент-Клаудов. Этот был двухэтажным с четырьмя спальными комнатами: одна для родителей Дэниела и остальные для каждого ребёнка. Не важно, какая у тебя работа, твой дом всегда достаточно большой, чтобы твоя семья удобно расположилась. Хотя, они все милые, а не типичные дома военных баз. Дом Бьянчи — современный викторианский особняк с остроконечными окнами и большим передним крыльцом, которое требовало в дополнение качели. Но качелей тут нет и не было.

Передняя дверь была закрыта. Всё заключалось в том, что я знаю, где ключи. Я открыла ими дверь и зашла внутрь.

— О нет, никого нету. — крикнула я. — Может я перепутала день? Может все ушли в другое место, чтобы отпраздновать без меня?

Тишина. Я вошла в зал. Когда никто не выскочил и не крикнул «сюрприз!» Я начала волноваться. Я бродила по пустому, тихому дому, и в конце концов дошла до столовой, где подарки, завёрнутые в яркую бумагу, были навалены на стол.

— Ладно, ребят, где вы?

Я заметила кое-что на верху кучи. Папайя. Я простонала. Это была моя школьная кличка. Майя-папайя. Оригинально, да.

На папайе была вырезана стрелка, указывающая на главную дверь.

— Следуй за папайями, — пробормотала я, качая головой. — Ребята-ребята…

Я направилась к двери.