Грязные сказки

Париж — город потерь 9 рассказ из 12

В 2049 году на государственном уровне был утвержден закон, охраняющий морально-этические нормы. Его назвали N52. Все началось после переворота в правительстве. Трудно теперь уже сказать, что послужило толчком к такому абсурдному постулату, но большинство из религиозного населения государства проголосовало за его принятие. Инициатором выступила католическая церковь, которая много лет боролась за сохранение института семьи. До этого времени только десять процентов людей вступали в законный брак. Остальные предпочитали свободные отношения и различные вариации: шведская семья, многоженство, многомужие. Рождаемость катастрофически упала, как и уровень культуры населения. Дошло даже до того, что в отдельных городах секс вошел в обиход как денежная единица. Люди могли рассчитываться за покупки в магазинах, или прочие бытовые услуги сексом. Число абортов за несколько лет стало пугающим. Некоторые корпорации решили на этом подзаработать и выпустили специальные препарат «Дарекс», который исключал беременность. Всего лишь две таблетки, и женщина лишалась возможности родить ребенка на всю оставшуюся жизнь. От этого психология людей коренным образом изменилась — все вокруг стали злее и циничней. Противоположный пол нужен был только для физического наслаждения. По всей стране массово открывались свинг-клубы, в которые каждые выходные съезжались все слои общества. Это были большие многочасовые вечеринки с количеством участников от ста и более человек. Еще через несколько лет гетеросексуальный секс отошел на второй план, и популярностью пользовались однополые союзы. Общество морально разлагалось. Появилось множество новых неизвестных болезней, передающихся половым путем, которые унесли тысячи жизней. Папа Римский назвал это время концом света. Государство понимало, что просто необходимо оперативное вмешательство, чтобы обуздать этот хаос.

В 2049 году вступил в силу закон, который допускал только гетеросексуальные браки. Никакие вариации по количеству партнеров были недопустимы. Каждая законно оформленная семья обязана была в течение двух лет совместной жизни родить хотя бы одного ребенка. Брак не мог быть расторгнут в течение пятнадцати лет с момента регистрации и венчания в церкви. В случае нарушения установленного закона следовало жестокое наказание — смерть. Супругам позволялось выбирать вид исполнения приговора: публичное повешение, инъекция с ядом или газовая камера.

Поправка N52/6 позволяла расторгнуть брачный союз в одностороннем порядке, если кто-либо из супругов был уличен в измене. Если жена узнала бы, что муж ей изменил, и этому было официальное доказательство, то она могла без каких-либо последствий для себя расторгнуть брак, при условии, что он будет убит ею лично. После ей позволялось повторно вступить в союз с другим мужчиной. Аналогично, если муж узнал бы об измене жены, он обязан был лично убить ее. Несоблюдение поправки N52/6 — смерть. Попытка обмануть закон или скрытие факта измены — смерть. Прощение супруга — смерть.

Все имущество, которое было во владении «предателя», после его смерти переходило в распоряжение к обманутой стороне, и лишь небольшой процент перечислялся на государственный счет.

В кратчайшие сроки был сформирован специальный контролирующий орган — «Интенус». Сотрудники этой организации выносили последний вердикт и наделяли правом расправы. Инструментами расследования были: скрытая слежка, прослушка всех коммуникаций, допрос свидетелей. Максимально объективно расследовать дело и вынести приговор — вот что было основной задачей «Интенуса».

Костя перелистнул страницу книги и сделал глоток обжигающего кофе. Июльские вечера в Париже были прекрасны. Он ужинал в открытом уличном кафе и наслаждался неповторимой атмосферой страны. За соседними столиками сидели различные люди. Они были заняты своими делами. За одним столиком играли в карты. Двое мужчин за соседним столиком разговаривали и курили. Кафе было полно дыма. Громкий шум от их разговоров немного отвлекал Костю. Он был замкнутым мужчиной и не любил многолюдных мест. Но так получилось, что именно это кафе находилось рядом с отелем, где он поселился с женой. В тот вечер у нее разболелась голова, и она предпочла остаться в номере.

«Скандальный закон морали N52 для чайников» — так называлась книга, которую внимательно продолжал читать Костя.

Спустя пять лет закон N52 был принят практически во всех странах мира, лишь некоторые республики категорически отказались вводить столь кардинальные меры. По телевидению активно пропагандировали закон постоянными сводками об улучшении качества жизни. Приводились цифры повышения рождаемости, заключенных официально браков. Государство неограниченно спонсировало любую агитацию, касающуюся закона N52. Большая часть эфира центральных каналов была заполнена различными ток-шоу и яркими роликами, рассказывающими обо всех преимуществах «правильной» жизни. Конечно, находились и люди, недовольные таким положением вещей. Во всех крупных городах появлялись подпольные повстанческие группы, которые совершали акты вандализма над государственными объектами и вели свою антигосударственную агитацию. Со временем сторонников подполья становилось все больше. Многие бывшие чиновники и знаменитые люди вступали в ряды противников закона. Они тайно устраивали сборы и вели привычную для них жизнь.

В 2056 году президент Америки выступил с обращением к жителям страны по поводу массовых актов терроризма. «Каждый, кто нарушает закон, негативно высказывается и совершает незаконную деятельность против моральных норм цивилизации и духовного общества, будет объявлен врагом страны и понесет соответствующее наказание», — произнес глава из овального кабинета перед многомиллионными слушателями. Отныне «Интенус» разыскивал «врагов» и выносил мгновенный приговор — публичная казнь. Если задерживался кто-нибудь из особо знаменитых людей, то казнь показывали по телевизору.

Через десять лет, в 2066 году, в России было выбрано новое правительство. Президент категорически выступил против диктаторского закона, который всячески противоречил свободе человека. «Это было самое абсурдное и безумное решение. Его, подобно чуме, подхватили все народы, и началась глобальная эпидемия. Пора положить этому конец! Россия больше не участвует в подобном эксперименте против людей!» — выступил новый избранник. Через два года все страны последовали примеру, лишь только во Франции закон еще оставался на стадии поэтапной отмены. Люди разделились на два лагеря: желающие отмены и другие, настаивающие на существование закона.

Костя бегло пролистывал страницы и вычитывал отдельные детали. Ему было интересно, почему же закон во Франции так и не отменили спустя столько времени. И его удивляло, как в таких «антинародных» условиях люди по-прежнему живут и никуда не уезжают. Конечно, численность страны значительно уменьшилось, многие покинули родину в поисках нового дома, но основная масса людей продолжала жить здесь. Костя был из России, где закон уже много лет не действовал, но, несмотря на свободу, люди продолжали создавать семьи и жить счастливо без моральных надзирателей. «Так почему бы просто не отменить закон и здесь, раз люди поняли свою ошибку прошлого?» — подумал он, допив свой кофе.

Поднявшись в номер, Костя увидел, что жена спит. Раздевшись, он прилег с ней рядом. Стараясь не разбудить, он нежно поцеловал ее в щечку. Супруги были женаты ровно год. Минутное знакомство быстро переросло в страстную любовь. На годовщину было решено съездить в Париж. «Красивые пейзажи, старинная архитектура, вкусные круасаны по утрам», — шутя, предложил Костя. Так молодая семья и оказалась здесь — на двадцать седьмом этаже элитного отеля Франции. Ольга была состоятельной женщиной благодаря доставшемуся от отца наследству. Когда-то ему принадлежала сеть крупных российских банков, и после смерти отец завещал свое состояние дочери. Все это позволяло не думать о финансовых проблемах и жить в свое удовольствие. До этого Костя работал простым менеджером в компьютерно-нейронной фирме, но после удачной женитьбы уволился и открыл свою контору. Изредка он приходил на работу, чтобы проконтролировать, как продвигается бизнес. В свободное время у Кости было хобби — писать любовные романы. Писал он плохо, рукописи постоянно отклоняли, но с помощью денег книги все же появлялись в электронных библиотеках. Почитателей его творчества было мало, но его радовал сам факт быть писателем. А когда-то он пропадал по двенадцать часов на работе, получая при этом копейки, которых едва хватало на оплату квартиры и питания. Случайная встреча в спортивном зале изменила его линию судьбы навсегда. Несколько свиданий по ночам в заснеженной Москве, робкий поцелуй, признание в любви и дешевое золотое кольцо — такова оказалась плата за многомиллионное состояние. Ольга была красивой женщиной, и ухажеров в ее жизни было очень много, но она полюбила Костю за искреннее любящее сердце. Однако после венчания — спустя несколько месяцев — в их семейной жизни стали появляться конфликты. Иногда они словно говорили на разных языках и находились на противоположных планетах. Буквально с одного слова мог разгореться неуправляемый скандал. Эта поездка на годовщину была их шансом уладить все разногласия и вернуть те чувства, которые принято называть любовью, для того, чтобы завести в скором времени ребенка.

Утром после завтрака они отправились гулять по пустынным улицам Парижа. В выходные все коренные жители предпочитали подольше поспать, поэтому было немноголюдно, но большинство магазинов уже работало. Ольга любила покупать разные вещи, которые, как она считала, полезны для дома. Еще она могла часами находиться в бутиках, продающих разную бижутерию, на что Костя всегда ворчал: «Ты словно сорока, мимо блестящего не пройдешь». Пока она рассматривала разные безделушки, ему приходилось терпеливо стоять в стороне с пакетами в руках. После посещения очередного магазина они вышли на набережную. Над рекой стоял небольшой туман. Костя молча шел рядом и смотрел, как какой-то седовласый старик на площади кормил прожорливых голубей.

— Посмотри какой красивый вид! Ой, смотри какие голуби прелестные, белоснежные. У нас таких редко встретишь, — сказала Ольга, взяв его под руку. Они подошли поближе к площади и остановились.

— Голуби как голуби. Эта птица везде одинакова, — пробурчал Костя, поправляя в руках тяжелые пакеты. Узенькие пластиковые ручки впивались ему в ладонь.

— Ну как же, ты посмотри! Вон, голубка, такая изящная, с пятнышком на крыле. Я хочу покормить их! Жалко, что мы не купили хлеба! Давай найдем какую-нибудь булочную, купим для них что-нибудь и покормим!

— Тебе не кажется, что мы уже и так достаточно всего накупили?

— Что ты хочешь сказать?

— Я хочу сказать, что ты ведешь себя как маленькая девочка. Мы хотели ведь только погулять, а вместо этого мне приходится таскать кучу всякого барахла! — он поставил пакеты на скамейку, затем сам присел и начал рассматривать покупки. — Вот скажи, зачем все это? У нас дом и так забит хламом, который ты вечно покупаешь, теперь еще и с другой страны привезем для полной коллекции!

— Так все нужное! Ты ничего не понимаешь!

— Я не понимаю! Вот скажи, зачем нам еще один коврик для ванной?! Или кастрюля для варки кукурузы с таймером и будильником? — он начал рыться в следующем пакете, доставая по очереди разные сувениры. — Это что? Ваза в форме совы?! Боже, ну это-то тебе зачем? А это! Что это?

— Это ночник. В нем голографические рыбки плавают!

— Я и говорю — как ребенок!

— Мне нравится делать разные покупки для дома! Тебе-то что с того? Не на твои деньги ведь покупаю. Что так переживаешь?!

— Да как ты… Я такого не потерплю! — встав, Костя швырнул в сторону пакеты и быстрым шагом ушел обратно в гостиницу, оставив обиженную жену одну. Сидевшие на соседних скамейках люди смотрели, как Ольга, растерянно собирала вывалившиеся вещи из пакетов. Затем она села и заплакала. К ней подошел высокий мужчина и протянул белоснежный шелковый платок…

Вернувшись в номер, Костя заказал бутылку виски и посмотрел в окно. В обеденное время улицы Парижа были полны народу. С высоты люди выглядели, словно мелкие кишащие муравьи, которые куда-то спешили. В дверь постучали. Принесли поднос, на котором была бутылка виски, отдельно бутылка содовой и небольшое ведерко со льдом. Он налил почти полный стакан виски, лишь немного разбавив содовой. Кубик льда стал последним штрихом для лекарства от проблем. После нескольких таких стаканов он напился и заснул. Ему снился странный сон, от которого он, не переставая, ворочался на кровати. Солнце уже зашло и стало совсем темно. Открыв глаза, Костя понял, что супруга еще не вернулась. «Где она? Что делает? Не потерялась ли?» — волновался он. Прошло еще несколько часов, и около полуночи Ольга, вернулась в номер.

— Слава Богу! — Костя подбежал к ней и обнял.

— Что? Волновался? — сухо сказала она и посмотрела на валяющуюся пустую бутылку из-под виски, — бросил меня одну, а сейчас делаешь вид, что беспокоился.

— Прости! Прости меня! — прижимая к себе, он не переставал целовать ее. Она отворачивалась, но он продолжал целовать ее в шею.

— Ты так всегда. Ищешь малейший повод для ссоры, чтобы показать, какой ты гордый, а потом всячески просишь прощения!

— Прости. Прости меня! Прости, — повторял он как заклинание.

— Мне надоело это. Будешь еще себя так вести, я не знаю, что тогда сделаю, — она оттолкнула его и прошла в ванную. Костя посмотрел ей вслед и тяжело дыша стал наводить порядок в комнате. Подбирая бутылки из под виски и содовой, он с ностальгией подумал о былых счастливых временах. Спустя несколько минут вышла Ольга, переодетая в ночную рубашку. Она, не сказав ни слова, легла на кровать, отвернулась к окну и закрыла глаза. Костя снял с себя брюки и помятую рубашку и тоже лег. Они лежали, отвернувшись друг от друга, словно совершенно незнакомые люди, стараясь соблюдать дистанцию.

Утром Костя проснулся в гордом одиночестве. Голова жутко болела после вчерашнего выпитого алкоголя. Внизу консьерж сказал, что Ольга ранним утром ушла с каким-то высоким господином. Услышав это, Костя не удивился и дал щедрые чаевые, после чего не спеша вышел на улицу. Прогуливаясь, он записывал какие-то идеи для своего очередного любовного романа и смотрел на надвигающиеся темные грозовые тучи. Через несколько минут пошел большой ливень. Крупные капли с шумом разбивались о серые булыжники на тротуаре. Костя положил во внутренний карман свой блокнот, поднял ворот ветровки и поспешил обратно в отель. «Мадам еще не вернулась», — с улыбкой доложил подбежавший консьерж и снова протянул руку. Костя задумчиво кивнул и, игнорируя, зашел в лифт. Расстроенный консьерж подошел к стойке администратора и куда-то позвонил.

Ольга вернулась в номер, как и вчера, почти после полуночи. Она увидела, как в полумраке сидел муж и увлеченно писал что-то на цифровом листе. Подходя к нему, она спросила:

— Что пишешь?

— Первую главу любовной истории, — не отвлекаясь, спокойно сказал он.

— Понятно. Ну, может на этот раз, у тебя получится что-нибудь стоящее и не придется публиковать книги за свой счет, это так дорого, — она присела на край кровати и начала рассматривать блестящий браслет на руке.

— Опять купила безделушку? — повернувшись, Костя посмотрел в ее глаза, затем опустил взгляд на браслет. На тонкой ниточке поблескивали небольшие голубоватые камешки, чередующиеся с наполированными металлическими пластинками. Стоило такое украшение сущие гроши, он подумал, что она его приобрела в какой-нибудь очередной бижутерной лавке.

— Не угадал. Мне его подарили, — радостно сказала она и загадочно улыбнулась в ожидании очередного всплеска гнева от мужа.

— Кто подарил? — спокойно спросил он, снова уткнувшись в электронный лист. Он одновременно печатал и проговаривал про себя обрывки фраз персонажей.

— Мой новый знакомый. Да, у меня появился ухажер. Серж, — она хотела, чтобы он ее приревновал и обратил внимание. Так она хотела отплатить ему за тот поступок на площади.

— Поздравляю. Ты с ним уже спала? — сдерживая злость, он старался быть спокойным.

— Что!.. — закричала она, вскочив с края кровати. — Как ты такое говоришь! Тебе на меня совсем плевать?!

— Раз я такой плохой, ты решила найти мне замену? — не выдержав, закричал он в ответ.

Ольга, ничего не ответив, быстро собрала свои вещи в небольшой красный чемодан на колесиках и, громко хлопнув дверью, ушла. Костя продолжал сидеть и писать свой любовный роман, стараясь не думать о случившемся. На душе ему стало тяжело и больно и хотелось выбежать за ней, остановить и просить прощения. Но гордость не позволила ему, и он просто зарыдал сидя на стуле. Через какое-то время с красными заплаканными глазами Костя вызвал по видеофону швейцара и попросил его принести бутылку виски с содовой и льдом. Выпив примерно треть, он лег на кровать со стаканом в руке и заснул. На удивление сны ему снились светлые и приятные.

Прошло три дня. Завтракая в кафе возле отеля, Костя сидел и гадал, где могла быть супруга. Допив остывший горький кофе, он расплатился и решил прогуляться. Свежий воздух и яркое солнце казались лучшим лекарством от депрессии. Все три дня он пил, практически не выходя из номера. Горе и тоска сжирали любящее сердце ревнивого мужа. Он пошел вдоль набережной, затем свернул вверх и оказался на большой площади, где когда-то поссорился с женой. Через два квартала стояла большая католическая церковь. На стене собора был наклеен серый плакат, на нем была изображена счастливая семья: молодой муж обнимал за плечо жену, которая держала на руках плачущего младенца. Костя прочитал слова, написанные сверху красными буквами: «Сохрани семью любой ценой! Будущее — это здоровое потомство! Измена — страшный грех». Он пошел дальше, и по пути ему попадались похожие агитационные плакаты, аккуратно расклеенные на стенах домов. Иногда в мрачных переулках он замечал слоганы повстанцев, нарисованные яркой краской: «N52 — возрождение нацизма! Интенусу смерть!». Голова Кости была забита другими проблемами, и поэтому он не придавал значения всему уведенному. Бродить по историческим улочкам Парижа можно было часами, на каждом шагу попадались различные магазины и кафе. Устав, Костя захотел отдохнуть и зашел в подвернувшийся бар. Сев за столик в углу так, чтобы можно было смотреть на прохожих сквозь большие окна, он понял, что был единственным посетителем в заведении. Многочисленные столики пустовали, был виден толстый слой пыли на бутылках за барной стойкой.

— Можно мне стакан виски? — громко спросил Костя в надежде, что кто-нибудь его обслужит. Через мгновение не торопясь вышел пожилой бармен. Поздоровавшись, он протер стакан и откупорил старинную бутылку.

— Пятьдесят лет выдержки, — хвастаясь, продемонстрировал он бутылку и налил половину. — С содовой или чистый?

— Чистый. Двойной, — ответил с задумчивым взглядом Костя.

— Пожалуйста, — прихрамывая, подошел к столику бармен и протянул стакан.

— Благодарю. Я смотрю у вас здесь не людно.

— Да. К сожалению, в это время года все предпочитают открытые места, да и путешествуют многие, — хриплым голосом объяснил старик.

— Это ничего. Мне у вас очень даже нравится. Люблю тихие и спокойные места.

Бармен улыбнулся и ушел обратно к себе в подсобку. Костя сделал глоток и тяжело вздохнул. Он думал, что ему теперь делать дальше. С каждым глотком чувства притуплялись. Становилось легче и спокойней. Опустошив стакан, он решил вернуться в отель.

Открывая дверь, он увидел включенный свет. На кровати сидела Ольга. Она плакала, закрывая ладонями лицо.

— Милая! Слава богу, ты в порядке! — Костя подбежал к ней и упал на колени. Он обнял ее и прижал к себе.

— Прости… Прости меня… я такая дура… Я изменила тебе с Сержем, — всхлипывая, призналась она.

— Это ты меня прости. В этом я виноват. Если бы я не вел себя, как последний самовлюбленный идиот, этого бы не произошло, — сказал Костя, еще сильнее прижимая ее. Уткнувшись носом, он тоже заплакал.

Наверное, наши герои после такой чувственной сцены обязательно бы помирились, простили все друг другу и продолжили жить счастливо. Но, увы, в дверь громко постучали…

Они притихли затаив дыхание. За дверью какие-то люди требовали открыть немедленно дверь. Надя умоляла его не открывать. В дверь продолжали настойчиво стучать и теперь уже ее усердно пытались выбить. После нескольких сильных ударов плечом замок поддался натиску, и люди в белых костюмах вломились в номер. Трое рослых мужчин спокойно подошли к супругам. Они были одеты во все белое, словно символизируя этим моральную чистоту. Самый главный — средних лет брюнет со смуглой кожей — представился — это были агенты Интенуса.

— Что вам надо? — с яростью спросил Костя, загородив собой жену.

— Согласно закону N52 вашей жене вынесен приговор…

— Постойте! — перебил их Костя. — Мы вообще из другой страны! Вы не имеете права! У вас нет доказательств!

— Позвольте разъяснить, — смуглый брюнет улыбнулся и достал из серебряного чемодана гибкий мониторный лист, — закон действует по месту нахождения. Вновь приезжие жители, так же как и туристы, принимают на себя ответственность перед моральным законом на время прибытия в стране. Этот пункт стоит в документах на выдачу визу, которые вы подписали.

— Это все чушь! Варварство! — закричал Костя.

— Возможно. Но таков порядок.

— У вас нет доказательств! Вы не можете!

— Доказательства? Прошу, — исполнитель закона распрямил лист, и на нем появилось изображение. Беззвучный ролик показывал отрывки встречи Надежды с Сержем. Затем ресторан, романтичная прогулка под луной, поцелуй. Костя продолжал не отрываясь смотреть на то, как его жена провела три ночи в постели с любовником. Каждое утро они пили вино, завтракали, ходили вместе по магазинам, а с наступлением вечера предавались похотливым утехам. Это было показано точно любовный фильм для взрослых, все в мельчайших подробностях, как будто невидимая камера постоянно была рядом с ними. В конце видео появился звук. Прозвучала запись последнего разговора между ними: «Прости, но у меня жена и дети. Мы больше не можем быть вместе. Это была мимолетная слабость, которой я поддался. Если честно, ты не в моем вкусе». Ольга с презрением посмотрела на почти голого француза, и, ответив пощечиной, убежала из номера со слезами. Экранный лист погас. Мужчина в белом свернул его в трубочку и положил обратно в чемодан.

— Этих доказательств вам достаточно? — спросил брюнет. Двое коллег, стоявшие за его спиной, переглянулись.

— А кто вам вообще дал право вообще вмешиваться в нашу жизнь?! — закричал Костя, взяв за руку жену.

— Поступил сигнал от консьержа данного отеля. Он сообщил, что ваша жена, возможно, скрывала свои тайные связи на стороне. Мы обязаны были проверить. Был прикреплен видеожучок. Результат я только что вам показал. Вам объяснить ваши права и последующие действия?

— Не надо. Я все помню, — Костя повернулся к жене и посмотрел на нее. Затем он замахнулся и ударил со всей силы кулаком прямо ей лицо.

— Проснись. Проснись, милая, — Костя похлопал ее по плечу, стараясь привести в сознание. Надя была привязана к стулу. На лице образовалась гематома. Блузка была испачкана каплями засохшей крови. Руки примотаны к подлокотникам липкой лентой. Она открыла глаза и, ничего не понимая, осмотрелась. Наказуемая сидела все в том же номере отеля. Сквозь наглухо занавешенные окна лучи солнца усердно протискивались в комнату. На кровати лежал раскрытый серебряный чемодан. В нем лежали разные хирургически инструменты: скальпель, щипцы, металлический молоток и миниатюрная дрель. Этот чемодан оставили служащие Интенуса перед тем, как оставили их наедине.

— Любимый… Что происходит?

— Ничего любимая… Ты выглядишь просто прекрасно, — Костя взял в руки металлический молоток и повертел его.

— Что ты делаешь? — спросила она, испугавшись его безумного взгляда.

— Ничего любимая… Просто буду тебя наказывать, — он замахнулся молотком и ударил им по колену. Раздался слабый хруст. Надя почувствовала сильную тупую боль и закричала. Нога от удара изогнулась.

— Тише, тише, милая, — успокаивающе сказал он, протирая молоток белым платком.

— Чт-т-то т-т-ты дел-л-а-ешь? — кричала она, задыхаясь от боли.

— Таков закон. Ты же не хочешь, чтобы я нарушил его? Да, милая? — он уже не понимал, что делал. Это был другой Костя — безумный жестокий садист, который притворялся любящим ласковым мужем. Настал момент, которого он так долго ждал.

— Костя… опомнись!.. Что ты делаешь?.. Это же я… твоя жена… помнишь, как мы познакомились… как ты мне сделал предложение и клялся в вечной любви! — плача, кричала она, стараясь образумить мужа.

— Помню, милая… а ты помнишь наш первый поцелуй? После я решил тебе сделать предложение. Я пошел в ювелирный магазин, собрав все деньги, что у меня были. Кольцо было простым и недорогим, но тебе оно понравилось… Я тебя любил… — он снова замахнулся и нанес ей еще один удар по колену. Надя кричала, молила остановить это безумие.

— Почему?! Почему ты мне изменила? Почему пошла с ним?! С этим жалким французом?! — Костя нервно ходил из стороны в сторону и кричал. Он совершенно уже не контролировал себя и достал из чемодана острый скальпель.

— Прости… прости, — она уже не чувствовала своих ног. Неописуемая боль не позволяла ей потерять сознание.

— Почему?!

— Прости… прости… не знаю… он мне напомнил тебя… того тебя, кем ты был когда мы познакомились..

— Все могло быть хорошо… Мы могли отлично отдохнуть… вдохнуть новую жизнь в наш брак. Вернулись бы домой, родили ребенка и жили счастливо… Я думал, ты выше этого… выше подлой измены… ты же тоже клялась в вечной любви! — Костя смотрел ей прямо в глаза. — Зачем?! Зачем ты изменила мне?!

— Это позволило мне разгадать тебя, — сказала свои последние слова Надя.

Через полчаса в комнату вошли люди в белом. Самый главный молча кивнул растерянному Косте и собрал все свои инструменты пыток обратно в чемодан. Двое его помощников отвязали безжизненное тело и небрежно упаковали в черный чехол для трупов, стараясь при этом не испачкаться. Остались лишь мелкие детали: подписать документ о расторжении брака, ликвидации трупа бывшей жены и отказ от каких-либо претензий к Интенусу. Документов была целая стопка, и потребовалось несколько минут, чтобы официально оправдать жестокое убийство. После всех формальностей люди в белом ушли, пожелав удачи в следующем браке. Костя принял душ, смыл с себя всю кровь и спустился вниз, в кафе. Он заказал себе крепкий кофе, достал свой блокнот для записей и написал первую фразу своего нового романа: «Париж — город потерь…»

На следующий день, встав очень рано, Костя вышел из отеля и стремительно отправился на улицу Риволи. За столиком открытого кафе его ждал таинственный мужчина. Утром было прохладно, и на нем был одет коричневый плащ, который совсем не сочетался с черной шляпой. Будто шпион из фильмов двадцатого века, мужчина надел большие солнцезащитные очки и раскрыл перед собой газету. Подошедший Костя сразу заметил выделяющегося знакомого и подсел к нему.

— Доброе утро. Почему вы так странно одеты? — спросил Костя, подозрительно осматриваясь по сторонам.

— Нельзя, чтобы нас заметили. Да и к тому же у меня нет опыта в подобных делах. Вы принесли? — взволнованно спросил мужчина.

— Да, вот, как договаривались, — Костя протянул под столом пухлый конверт с деньгами.

— Пересчитывать не буду. Я вам верю, — сказал он, взяв конверт и положив его во внутренний карман.

— Надеюсь, наш секрет навеки останется между нами.

— Разумеется. Мне бы и самому не хотелось обо всем вспоминать, — сказал мужчина, вставая со стула.

— Неужели вам не понравилась моя жена, Серж? — сказал Костя. Промолчав, мужчина вышел из кафе и растворился среди многочисленных улиц Парижа.

Через пять дней Костя вернулся в Россию. Официальной версией смерти жены стала автомобильная катастрофа во время путешествия. Унаследовав все состояние супруги, Костя издал свой роман. На этот раз он написал действительно сильную книгу, которая за несколько лет разошлась многомиллионным тиражом по всему миру. В ней он рассказал, как двое влюбленных приехали в страну, где еще существовал закон N52. По случайному стечению обстоятельств правительство принудило жену казнить собственного мужа. После смерти любимого она, не выдержав душевной боли, покончила жизнь самоубийством. Трогающая сердца история заставила задуматься многих читателей, по-прежнему живущих под контролем морального закона. Через год, на следующих выборах, большинство жителей Франции проголосовали за отмену N52. Теперь этот закон остался только в учебниках истории…