Хандра Сузумии Харухи

ГЛАВА 1

Так вот, я перешел в десятый класс новой школы недалеко от моего дома. Находилась она на вершине высокого холма, и с самого начала мне это ужасно не понравилось. Если раньше я тешил себя надеждой добираться до школы как и подобает старшекласснику - степенно и вразвалочку, то теперь, глядя на бесконечный подъем, нетрудно было представить как даже в самое бодрящее весеннее утро я одолеваю его с языком на плече. Изнуряла уже одна мысль о том, что на ближайшие три года мне предстоит почти ежедневно повторять столь изматывающий моцион. Как результат - в первый же день я проспал. Из-за чего пришлось бежать почти вприпрыжку, и, возможно, поэтому я так обессилил. Никто не спорит - встань минут на десять пораньше и нет проблем, но каждый знает - самый сладкий сон перед подъемом. Ни за что не хотелось терять столь драгоценные десять минут, отчего подозрения переросли в уверенность - в ближайшие три года я просто обречен на утренние пробежки до школы. Ну что за непруха.

Вот почему за все время бессмысленной церемонии знакомства с моего лица не сходило тоскливое выражение. Что касается других, то на их физиономиях застыло “предвкушение нового путешествия”; ну, знаете эту гримасу “воодушевления с легким налетом неуверенности”, какую носит на лице почти каждый при переходе в выпускные классы новой школы. Сам же я ничего такого не испытывал, ведь вокруг кишели мои старые одноклассники. И даже больше - вместе со мной в классе будут учиться несколько приятелей по прошлой школе. Так что я, в отличие от большинства, не ощущал ни особого беспокойства, ни особой радости.

Школьная форма парней здесь напоминала спортивные костюмы, а девушки носили платья с гюйсами, как у моряков. Да, нарочно не придумаешь. Возможно, гнусавый директор школы, что толкал нам речь со сцены в актовом зале, тайком западал на девочек в морских платьицах. За размышлениями о подобной ерунде дурацкая церемония закончилась. И я вместе со своими не-такими-уж-и-новыми-одноклассниками перешел в школьный кабинет 1-5.

Наш классный руководитель - учитель Окабе, на чьем лице сияла улыбка из разряда тех, что часами тренируют у зеркала, встал перед нами и произнес речь. Во-первых, он заявил, что является учителем физкультуры, а заодно - тренером по гандболу. Потом принялся рассказывать, как еще в университете играл за команду гандболистов и даже становился чемпионом, и что наша школа отчаянно нуждается в гандболистах, и тот, кто решит заняться гандболом, тот будет немедленно записан в основной состав школьной гандбольной команды. Он вошел в раж, заявив будто в мире вообще нет ничего более интересного, чем гандбол. Я уже почти потерял надежду дождаться конца его гандбольным дифирамбам, но тут учитель Окабе внезапно заявил:

- Ну, а теперь пусть каждый встанет и представится своим новым одноклассникам.

Ничего удивительного - обычный ритуал для всех новичков.

Один за одним ребята, начиная с левого ряда парт, начали вставать и представляться. Они называли свое имя, школу, из которой перешли сюда, и всякую прочую никому не интересную ерунду - чем занимаются в свободное время или чем предпочитают набивать собственные желудки. Одни отделывались неразборчивым бормотанием под нос, другие старались соригинальничать, некоторые даже попытались рассказать несколько бородатых шуток, чтобы слегка разрядить обстановку. Приближалась моя очередь, и я начал ощущать растущее беспокойство. Каждый на моем месте почувствовал бы тоже самое, да?

После того, как мое тщательно выверенное, лаконичное представление, в котором удалось не слишком часто спотыкаться на каждом слове, осталось позади, я с облегчением сел, точно получил в мягкое место свою порцию болезненной, но общеобязательной прививки. Пришла очередь моей соседке сзади - этот момент я, наверное, не забуду до самой смерти, - заявить то, о чем еще долго будут судачить по всей школе:

- Меня зовут Сузумия Харухи. Я закончила Южную среднюю школу.

До этого момента ее слова ничем не отличалось от нормальных, так что я даже не повернулся, чтобы получше разглядеть соседку. Я смотрел перед собой и слушал ее звонкий голос:

- Обычные люди меня не интересуют. Если здесь есть пришельцы, путешественники во времени, жители параллельных миров или экстрасенсы, поднимите руки! Все.

Услышать такое и не обернуться - невозможно.

Ее симпатичное лицо обрамляли прямые черные волосы. Она с дерзостью и отвагой встретила взгляды одноклассников. Глаза под бровями вразлет сияли непреклонной решимостью. Губы поджаты. Вот мое первое впечатление от Харухи.

Я даже помню ослепительную белизну ее шеи - все таки Харухи была не просто симпатичной, а красивой.

Харухи вызывающим взглядом медленно обвела класс, остановилась на мне (я сидел разинув рот) и села на свое место, так ни разу не улыбнувшись.

Может, она просто прикидывалась?

Думаю, каждый в классе подумал о том же самом, а еще о том, как на такое заявление нужно реагировать. “И в каком месте начинать смеяться?” Никто ничего не понял.

Но, судя по дальнейшим событиям, Харухи отнюдь не выпендривалась и не шутила, с ее лица почти никогда не сходило мрачное выражение.

Она всегда серьезна.

Сколько я ее знаю.

Если существуют феи гробового молчания, то они порхали по классу секунд тридцать, пока учитель, выйдя, наконец, из ступора, не догадался вызвать следующего ученика, и атмосфера слегка разрядилась.

Так мы встретились.

Подобное не забывается. Мне бы очень хотелось верить, что все это - не боле, чем игра случая.

После того, как в первый же день она привлекла к своей персоне всеобщее внимания, некоторое время поведение Харухи ничем не отличалось от поведения заурядной старшеклассницы.

Но то оказалось затишьем перед бурей! Теперь-то я понимаю.

Надо сказать, что в нашей новой школе учились ребята из всех четырех средних школ города. В том числе и из той, откуда перешла Харухи. Поэтому в моем классе обязательно должен был оказаться тот, кто раньше с ней учился и понимал, что означает ее молчание после столь эффектного представления. На несчастье, я вовремя не свел знакомства со сведующими людьми, которые бы просветили меня - чем чревата ситуация. В результате столь досадной неосведомленности несколько дней спустя я сделал то, чего никогда себе не прощу - попытался завести с Харухи разговор, причем на глазах у всего класса.

Цепь домино моих несчастий начала падать, и роковую костяшку толкнула моя собственная рука!

Понимаете, пока Харухи сидит на своем месте с закрытым ртом, она выглядит совсем как нормальная симпатичная девчонка, поэтому я решил немного подбить клинья, для чего и плюхнулся прямо перед ее носом, стараясь привлечь внимание. Ну что за наивность! Кто-нибудь, умоляю, огрейте меня чем-нибудь тяжелым и приведите в чувства.

Конечно же, я начал разговор с ее приснопамятного заявления.

- Привет, - я небрежно повернулся к ней, изобразив на лице самую располагающую улыбку. - То, что ты говорила при знакомстве с классом, это серьезно?

Сузумия Харухи сидела неподвижно, скрестив на груди руки и сжав губы, затем посмотрела мне прямо в глаза:

- Что я говорила?

- Ну, про пришельцев.

- Ты пришелец? - спросила она на полном серьезе.

- Н-нет.

- Если нет, то чего тебе нужно?

- Да так, ничего.

- Тогда не приставай. Жалко время на придурков, - она одарила ледяным взглядом, и прежде чем сообразить, что происходит, я обнаружил себя бормочущим “и-и-и-извини”. Затем Сузумия Харухи пренебрежительно перевела свой взгляд на школьную доску и принялась хмуро ее разглядывать.

Мне бы тут же отсесть от нее на пару рядов, но я все не мог придумать - что бы такого же вежливого высказать ей в ответ. К счастью, в кабинет вошел классный руководитель, это меня и спасло.

Я уныло отвернулся от Харухи и обнаружил, как несколько одноклассников с большим интересом меня разглядывают. Настроения мне не прибавилось. Я посмотрел на них и внезапно сообразил - на их лицах написано одно и тоже еле уловимое выражение. Некоторые даже с сочувствием кивали.

Как я уже сказал, подобное внимание поначалу вывело меня из себя, но потом до меня дошло: все они - одноклассники Харухи по предыдущей школе.

Так как первая попытка завести знакомство с Харухой закончилась полным провалом, я решил для собственного же блага держаться от нее подальше. Но крепился не долго - неделю.

Учитывая, что в классе кроме нас с Харухой имелось еще полно народа, то среди них постоянно находились те, кто желал бы поближе сойтись с моей вечно хмурящей брови и сердито поджимающей губы соседкой.

В основном это оказывались взбалмошные девчонки, которым по доброте душевной на месте не сиделось, когда они видели одноклассницу, коротающую в одиночестве время. Намерения их были благими, но прежде им следовало бы получше изучить объект приложения своих усилий!

- Привет! Ты смотрела вчера по телику сериал? В 9 часов?

- Нет.

- Э, а почему?

- Не знаю.

- Посмотри обязательно. Даже если начнешь смотреть с середины, ты все поймешь. Давай я расскажу, что там было в предыдущих сериях.

- Отвали!

И так со всеми.

Для нее было бы лучше с непроницаемостью опытного игрока в карты на все расспросы отвечать “нет”. Но Харуха не считала нужным скрывать свое раздражение ни голосом, ни лицом. В результате ее жертвы начинали думать, что они ляпнули какую-то несусветную чушь. В конце концов, ей или ему не оставалось ничего, кроме как промямлить: “Я понимаю... Мне только хотелось...” и отползти в сторонку, спрашивая себя: “Что же я такого сморозил/сморозила”.

Не расстраивайтесь! Вы ничего не сморозили! Проблема не с вами, а с мозгами Сузумии Харухи.

Меня не особенно напрягает поглощение школьного обеда в одиночку, но я не хотел приобрести репутацию еще одного дичка в классе, ведь остальных хлебом не корми, дай поболтать друг с дружкой за совместной трапезой. И хотя мнение остальных меня не особенно заботило, я приспособился обедать со своим одноклассником еще по предыдущей школе Куникида и соседом по парте - Танигучи, который раньше учился в той же школе, что и Харухи.

Именно ей мы и принялись перемывать косточки.

- Ты пытался заговорить с Харухой? - вполне невинно начал Танигучи.

Я кивнул.

- И она в ответ ляпнула такое, что ты сразу сел в лужу?

- Точно!

Танигучи откусил кусочек вареного яйца, переживал и сказал:

- Положи она на тебя глаз, ты бы не получил от ворот поворот. Так что мой совет - брось клеиться к ней. И вообще, знай - она чокнутая. Поверь мне, я с ней три года в одном классе проучился, - это оказалось началом его воспоминаний. - И она всегда вытворяла такое, что у всех башню сносило. Я думал, она перебесилась, но ты ведь слышал ее заяву во время знакомства?

- Имеешь в виду пришельцев?

Тут встрял Куникида, тщательно выковыривая косточки из куска жареной рыбы:

- Ну, да. Она и в той школе всегда чудила и кудесила. Например, однажды в школе произошел случай вандализма.

- Это как?

- Ну, знаешь такие штуки для распыления краски, ими еще линии рисуют на спортплощадках, да? Как уж они называются... Ну, так вот, однажды ночью некто пробрался в школу и такой вот штукой нарисовал огроменный знак прямо посреди спортплощадки.

Танигучи ухмыльнулся - возможно он тоже вспомнил этот случай.

- Очуметь можно. Я тогда рано притащился в школу и сразу же усек какие-то здоровенные круги и треугольники. Я не понял, что к чему, поэтому забрался на четвертый этаж посмотреть на них сверху. И все равно не помогло - так и не допер, что это за знак.

- О, точно, я тоже видел. По-моему, об этом даже в газете писали? В ней еще была фотография знака с вертолета! Ни дать, ни взять - точняк рисунки в пустыне Наска, - сказал Куникида.

Сам я об этом ничего, кажется, раньше не слышал.

- Я видел статью, точно видел. Там еще заголовок был типа: “Загадочный случай ночного вандализма в средней школе”, да? Ну, угадай с трех раз, кто учудил такое?

- Только не говори, что это она.

- Да она сама призналась. Все точно, без поклепа. Ее сразу к директору в кабинет вытащили. Собрались учителя и всё допытывались - зачем она такое натворила.

- Ну и зачем?

- Без понятия, - пробормотал Танигучи с набитым рисом ртом. - Я слышал, она наотрез отказалась объясняться. Да это и неудивительно, ведь когда она начинает пялится своими глазищами, тут вообще забудешь как тебя звать. Некоторые говорили, что ей хотелось НЛО привлечь, другие болтали, это, мол, волшебные знаки для всякой нечисти, или вообще - для открытия прохода в другие миры и все такое. Поначалу много об этом трепались, но так как Харухи не раскололась, то мы ничего толком не узнали. Такая вот загадка.

Тут перед моими глазами ясно встала картина как посреди ночи Харухи со своим фирменным “не-мели-чепухи” выражением лица старательно выводит полосы на спортплощадке. Без всякого сомнения, она еще загодя тщательно подготовила инструменты для рисования, известь, припрятав их в подсобке; возможно она даже разорилась на фонарик! И вот в глубокой тьме, где только слабый желтый свет фонаря освещает сосредоточенное и в чем-то даже трагическое лицо Сузумии Харухи... Ну ладно, что-то я развоображался.

Говоря по правде, это очень похоже на Харухи - вытворять подобные вещи, чтобы призвать НЛО, чудовищ или открыть межпространственный портал. Мне подумалось, что она, наверное, всю ночь вкалывала на том поле, но так ничего и не появилась, и в конце концов, ей пришлось вернуться домой, не солоно хлебавши.

- Но это не все, что она учудила! - Танигучи продолжил подъедать свой обед. - Один раз я пришел в школу с утра и обнаружил - все парты вытащены в коридор, а весь потолок в классе разрисован звездочками. В другой раз она носилась вокруг школы, развешивая повсюду бумажки с заклятьями... ну, типа вроде как вешая кресты против вампиров или вгоняя им осиновый кол в сердце. Короче, от таких двинутых лучше держаться подальше.

Конечно, пока ей мыли косточки, Сузумии Харухи в классе не было, иначе мы вряд ли бы затеяли такой разговор. Но даже если бы она и услышала наши сплетни, ей было бы наплевать. Обычно Сузумия Харухи исчезала из класса на большой перемене и появлялась только когда звонил звонок. Обед из дома она никогда не приносила, и я был уверен, что она в это время бегает перекусить в школьный буфет. Хотя, если подумать, не сидит же она там целый час? Более того, Харухи исчезала из класса сразу же после уроков. Где же она шлялась?

- Но, несмотря на все свои закидоны, среди парней она очень популярна, сказал Танигучи и пояснил:

- Она симпатичная, стройная, умная. И хотя у нее в голове тараканы, но когда она держит язык за зубами, то вполне сойдет за нормальную.

- Слушай, откуда ты все это знаешь? - спросил Куникида, продолжая поглощать свои припасы, которые раза в два превышали запасы Танигучи.

- Одно время она меняла парней по несколько раз на дню. Как я слышал краем уха, рекорд длительности ее отношений с парнем составлял неделю, самый же короткий окончился через пять минут после признания. Более того, всем отвергнутым Сузумия говорила одно и тоже: “У меня нет времени общаться с обычными людьми”.

Судя по всему, Танигучи и сам имел столь же печальный опыт. Заметив мой пристальный взгляд, он слегка разволновался:

- Все это я слышал от других! Честно! Самое удивительное, она вовсе не отметала с порога любовные признания. Но за три года все всё насчет нее поняли, так что уже никто не хотел к ней подкатывать с предложениями дружбы. Бьюсь об заклад - та же бодяга будет и здесь. Так что я тебя предупреждаю - не вздумай. Поверь тому, кто три года сидел с ней в одном классе.

Говори что хочешь, но с этой стороны она меня совсем не интересует.

Танигучи сложил опустошенную коробку из-под обеда обратно в портфель и со смешком заявил:

- Если бы мне приспичило выбирать, то я бы выбрал вон ту, Асакуру Руоку, - Танигучи выпятил подбородок в сторону стайки девчонок через несколько парт от нас.

В центре этих болтушек и расположилась Асакура Руоко, сияя улыбкой.

- По моей личной классификации, она без всякого сомнения входит в Первую Тройку Самых Симпотяшек среди девчонок всех параллельных классов.

- Ты уже проверил всех девчонок во всех параллельных классах?

- Я сгруппировал девочек в четыре группы от А до Г, но, поверь мне, только девочки первой группы достойны запоминания их имен. Раз уж мы вышли на финишную прямую к взрослой жизни, то я собираюсь провести это времечко с максимальным удовольствием.

- То есть Асакура Руоко - это высшая категория? - уточнил Куникида.

- Она - высшая группа высшей категории и еще чуть лучше! Да ты сам посмотри на ее лицо - у нее на лбу экстра класс написан.

Несмотря на столь циничные комментарии Танигучи, Асакура Руоко и впрямь относилась к совсем иному типу красивых девчонок, нежели Сузумия Харухи.

Во-первых, она была просто красавица, к тому же улыбка никогда не сходила с ее лица. Во-вторых, ее характер смело можно назвать ангельским. За все время после первого знакомства никто не осмеливался больше одного раза заговорить с Сузумией Харухи, и единственным исключением оказалась Асакура Руоко. Несмотря на грубость Сузумии, Асакура не оставляла попыток завязать с ней разговор. С такой энергичностью у нее не нашлось конкурентов на должность старосты. В-третьих, судя по тому, что она единственная, кто на уроках без запинки отвечал даже на особо заковыристые вопросы учителя, легко догадаться насколько она умна. Ее ответы всегда были точны, и в глазах учителя Асакура заслуженно воплощала образец идеального старшеклассника. И, наконец, Асакура завоевала бешеную популярность среди одноклассниц. Не прошло и недели с начала занятий, а она уже стала центром всеобщего притяжения. Можно подумать, что она и впрямь спустилась с небес или уже родилась с умением привлекать к себе людей.

По сравнению с вечно хмурой и повернутой на всякой научно-фантастической дребедени Сузумией Харухи выбор был очевиден. Однако даже в этом случае две кандидатки находились на столь недосягаемой вершине, что у нашего героя Танигучи не имелось никаких шансов проползти хотя бы половину пути.

Апрель еще не кончился, и все это время Сузумия особо не высовывалась. Для меня наступил период полной расслабухи. Как позже оказалось, мне всего лишь дали краткосрочный отпуск, прежде чем Харухи пустилась во все тяжкие.

Но даже в эти дни я отметил в Харухи некие странности.

Что имеется в виду?

Первое. Каждый день она меняла прическу. Более того, по моим наблюдениям, в этом имелась своя закономерность. В понедельник Харухи приходила в школу с распущенными волосами без всяких следов попыток их как-то прибрать. На следующий день она уже красовалась с волосами, собранными в хвостик. Справедливости ради скажу, что хвостик ей чертовски шел. Еще через день она собирала волосы в два хвостика, затем - в три, так что к пятнице на ее голове торчали четыре хвостика, стянутые резинками. Весьма загадочное поведение!

Понедельник - нет хвостов, вторник - 1 хвостик, среда - 2 хвостика...

Таким образом, с каждым днем недели число хвостиков на ее голове увеличивалось, а в понедельник все начиналось опять. Я не мог сообразить зачем она это делает. Если мои наблюдения верны, то в воскресенье она должна щеголять с шестью хвостиками на голове... Мне вдруг здорово захотелось взглянуть на ее воскресный перманент.

Второе. Уроки физкультуры - отдельно для парней и отдельно для девочек - у нас проходили вместе с параллельным классом из комнаты 1-6. Когда мы переодевались, то все девчонки собирались в комнате 1-5, а парни шли в комнату 1-6, то есть в после звонка на перемену нам нужно было тащиться из своего класса в соседний, чтобы сменить школьную форму на спортивную.

К сожалению, Харухи было глубоко наплевать на парней, поэтому она начинала снимать блузку и юбку еще до того как все парни покидали кабинет. Это выглядело так, как если бы особи мужского пола являлись для нее даже не фауной, а мелкотравчатой флорой, вроде тыквы или картошки. И ухом не ведя, она скидывала блузку на парту и начинала натягивать футболку.

В тот же момент Асакура Руоко принималась выталкивать замерших с выпученными глазами парней, в том числе и меня, из класса.

Как поговаривали, девчонки во главе с Асакурой Руокой безуспешно пытались отговорить Харуху устраивать доморощенный стриптиз. Каждый урок физкультуры Харуха упрямо продолжала плевать на все приличия, без смущения раздеваясь до белья. Асакуре Руоке ничего не оставалась, как попросить парней выметаться из класса с первым же звонком.

Вообще-то, фигура у Харухи оказалась потрясающая... эх, да что об этом сейчас толковать.

Третье. Как только кончались уроки, Харуха исчезала точно солдат в самоволку. Стоило раздаться звонку, как она хватала портфель и вылетала из класса. Исходя из своего нелестного мнения о ней, мне поначалу казалось, что она торопится домой, у меня и в мыслях не было представить ее мчащейся на занятия в каком-нибудь школьном клубе. Но сегодня ее могли видеть кидающей мячи в баскетбольной секции, завтра она уже строчила наволочки в кружке кройки и шитья. Еще через день она размахивала клюшкой в хоккейном клубе. Не сомневаюсь, что до кучи она вступила и в бейсбольную команду. Короче говоря, она записалась во все спортивные секции, какие только нашлись в школе. При этом каждая секция жаждала видеть Харуху исключительно в своих рядах. Но вредная девчонка, конечно же, их всех обломала. Она заявила:

- Это же тоска смертная заниматься одним и тем же каждый день, - Харухи так и не стала постоянным членом ни одной секции, ни одного кружка.

Чего же эта девчонка добивалась?

Уже от одних закидонов с секциями и клубами слухи о “прибабахнутой десятикласснице” быстро распространились по всей школе. Через месяц не осталось ни одного человека, который бы не знал кто такая Сузумия Харухи. К маю ты мог еще не знать своего классного руководителя, но имя Сузумии Харухи являлось для тебя все равно что родным.

Пока продолжались подобные заморочки, причиной которых неизменно оказывалась Харухи, незаметно наступил последний месяц весны.

Хотя лично я считаю, что вера в судьбу ничем не хуже ловли сачком Лох-Несского чудовище, но если она все-таки существует и устраивает нашу жизнь на свой лад, то определенно - колесо моей судьбины начало набирать обороты. Или в каких-то глухих горах старикан, ведающий роком, решил вплотную заняться переписыванием моего удела.

После майских праздников я плелся в школу, не слишком уверенный в том, какой день на дворе. Майская жара выжимала из меня потоки пота, а крутому холму не было конца. Что же такое с планетой творится? У нее приступ желтой лихорадки или чего похуже?

- Эй, Кён.

Кто-то сзади похлопал меня по плечу. Так и есть - Танигучи собственной персоной.

Пиджак он нес на плече, галстук его походил на гармошку и сбился на бок.

- Где был на майских?

- Возил младшую сестренку к бабушке за город.

- Ну ты даешь!

- Да ладно, сам-то чем занимался?

- Всю дорогу вкалывал.

- Что-то на тебя не похоже.

- Кён, ты же взрослый мужик - и до каких пор собираешься возить сестренку к бабушке с дедушкой? Пора бы выглядеть хотя бы десятиклассником.

Кстати, Кён - это я. А всё заслуга тетушки. Несколько лет тому назад, увидев меня в первый раз после пеленок, она вдруг заявила:

- Бог мой, Кён уже совсем большой!

Сестренке прозвище до ужаса понравилось, и она тут же его подхватила. Ну, с тех пор и повелось - даже у моих друзей, прослышавших как эта малявка зовет меня Кён. С того дня имечко “Кён” намертво ко мне прилипло. Елки-палки, уж лучше эта шкодница так и продолжала бы звать меня “братиком”!

- У нас семейная традиция всем родственникам собираться на майские праздники, - ответил я, продолжая улиткой ползти вверх по холму.

От стекающих по телу градин пота мне поплохело.

Танигучи, как обычно весьма довольный собой, принялся выпендриваться, мол, на его работе вокруг так и вьются хорошенькие девчонки, и что он решил просадить свои кровные сбережения на свиданки и все такое прочее. Откровенно говоря, нет ничего скучнее чужих мечтаний, все равно что выслушивать восторги по поводу ума и грации какого-нибудь слюнявого бульдожки.

Пока я таким образом был принужден вникать в подробности расписания свиданок Танигучи (естественно, ему и в голову не приходило что кто-то из девчонок может дать ему от ворот поворот), мы, наконец-то, доползли до школьных ворот.

Когда я вошел в класс, Сузумия Харухи уже сидела на своем месте позади моей парты и смотрела в окно. Нынче ее голову украшала прическа из двух тугих узлов, и я легко догадался, что сегодня среда. Усевшись и внезапно подчиняясь какому-то порыву, причину которого мне трудно объяснить, единственное, что приходит в голову, так это временное помутнение рассудка - я вдруг обнаружил себя вновь подбивающим клинья под Сузумию Харухи.

- Ты что ли из-за пришельцев каждый день прическу меняешь?

Точно робот Сузумия Харухи медленно повернула лицо и уставилась на меня своим убийственно серьезным взглядом. Честно, я слегка трухнул.

- И когда заметил? - Таким ледяным тоном обычно разговаривают с валуном на обочине дороги.

Я помедлил, вспоминая когда же это случилось.

- Ну, недавно.

- Вот как? - С раздраженным видом Харухи подперла подбородок ладонью.

- По крайней мере, мне так показалось, ведь ты каждый день выглядишь по-разному.

Это впервые, когда нам удалось завязать разговор!

- Что касается цветов, то понедельник это желтый, вторник - красный, среда - голубой, четверг - зеленый, пятница - золотой, суббота - коричневый, а воскресенье - белый.

Я вроде как сообразил, что она хотела сказать:

- То есть, если каждому цвету сопоставить число, то понедельник будет соответствовать нулю, а воскресенье - шестерке, так?

- Правильно.

- Но почему бы понедельнику не быть единицей?

- Твое мнение кого-то интересует?

- Э-э-э, действительно.

Этот ответ ее, кажется, не удовлетворил, и она сердито на меня посмотрела. Ничего не оставалось как сесть, ежась от ее взгляда, и терпеливо ждать звонка.

- Я тебя раньше не встречала? Давным-давно?

- Вряд ли.

Тут в кабинет влетел учитель Окабе, и наш разговор прервался.

Хотя первая беседа с Харухой вряд ли заслуживала чести войти в том избранных воспоминаний, она вполне могла стать тем переломным моментом, которого я с таким нетерпением ожидал.

Пока единственным удобным моментом для нашей болтовни оставалось время перед самым началом уроков, так как со звонком на перемену Харуха обычно исчезала из класса. Но поскольку я сидел прямо у нее под носом, то мои шансы перекинуться с ней словечком оценивались гораздо выше, чем у остальных в классе.

Но больше всего удивляло то, что Харуха вполне нормально со мной разговаривала. Я-то ожидал от нее продолжения репертуара в стиле: “Ты мне надоел, идиот, заткнись! Отвали!” Похоже, два чудика нашли друг дружку, раз уж у меня хватило смелости разговорить ее.

Однако когда я на следующий день пришел в школу и обнаружил, что вместо трех хвостиков Харухи вообще обрезала свои длинные пушистые волосы, то вновь почувствовал себя не в своей тарелке.

Прекрасные волосы, ниспадавшие до талии, теперь оказались безжалостно укорочены до плеч. И хотя новая прическа все равно очень ей шла, но она ведь остригла волосы сразу после моей трепотни о догадке насчет ее хвостиков. Выходило так, что Харухи и в грош меня не ставит. Вот непруха!

Когда я спросил ее о причине, то получил:

- Просто так.

Кроме фирменного раздражительного тона, она больше ничем не высказала своего неудовольствия или плохого настроения. Обсуждать свои поступки со мной она не собиралась.

Впрочем, как я и ожидал; так что все нормально.

- Ты и вправду пыталась записаться во все школьные кружки?

Начиная с того дня, болтовня с Харухи перед уроками стала для меня что-то вроде чистки зубов по утрам. Конечно, если я не заводил разговор, то и Харухи не делала никаких встречных попыток. Презрительное молчание было мне единственным ответом, если мой язык поворачивался поинтересоваться ее мнением о телесериалах, погоде, то есть о том, что она считала “пустейшими пересудами”. Учитывая это, мне всегда приходилось тщательно выбирать тему для беседы.

- Среди них есть хоть что-то выдающееся? Я бы туда записался.

- Нет, - уныло ответила Харухи. - Одна тоска.

Она повторила это еще раз, тяжко вздохнув. Она и в правду тосковала?

- Я-то надеялась, что эта школа окажется хоть чуточку лучше. А здесь все то же самое очень среднее образование. Ничего нового. Похоже я поступила не туда.

Уважаемая, хотелось бы знать, чем же вы руководствовались при выборе учебного заведения?

- Все эти спортивные клубы и кружки по интересам - бред собачий. Если бы здесь действительно работали необычные клубы или кружки...

- И что же по-твоему делает кружок плохим или хорошим?

- Заткнись. Если мне нравится клуб, значит самое то, а если не нравится, то полный отстой.

- Вот как? Ну, так и знал, что ты это ляпнешь.

- Хм!

Она с раздражением отвернулась - наш лимит разговоров на сегодня оказался исчерпан.

На следующий день:

- Я тут кое-что слыхал краем уха... Так, всякую ерунду... Ну, вроде как ты давала от ворот поворот всем парням.

- И почему я опять должна выслушивать всякую чушь? - Она тряхнула головой, рассыпав волосы по плечам, и уставилась на меня блестящими черными глазищами. Бог мой, выражение крайнего неудовольствия все чаше сменяло ее непроницаемую маску. - Это все Танигучи тебе наплел? Черт, не могу поверить, что меня угораздило опять попасть в один класс с этим придурком. Слушай, а он случаем не маньяк, который меня преследует?

“Вряд ли”, подумал я.

- Не знаю, что ты там еще слышал, меня не колышит, хотя насчет парней все верно.

- Разве ты не хотела с кем-нибудь подружиться?

- Ни с кем!

Судя по всему, ее девиз - полное отрицание.

- Все они пошлые придурки, чтобы заводить с ними какие-то отношения. Каждый из них сначала назначает мне свидание около железнодорожной станции в воскресенье, затем мы, точно по расписанию, идем в кино, в парк аттракционов или на футбол. В первый раз когда мы вместе едим, то это обычно бывает полдник, а затем мы мчимся в кафе пить чай. А под вечер он выдает коронную фразу: “Увидимся завтра!”

“Ну и что здесь такого!” подумал я про себя, но вслух повторить не решился. Раз Харухи говорит, что ей это не подходит, значит так оно и есть.

- И вот наконец, каждый без исключения считает своим долгом признаться в любви по телефону. Черт! Уж это-то почему не сказать мне при личной встрече?!

Сочувствие к бывшим ухажерам Харухи переполняло меня. Признаваться в своих чувствах тому, кто смотрит на тебя как на червяка, любого заставит дрожать в коленках. Да у них язык к гортани присохнет от одного взгляда на твою физиономию! Представляю, что эти парни думали, глядя на меня, беседующего с Харухи.

- Да, ты, наверное, права. На их месте я бы назначил девушке свидание и прямо сказал о своих чувствах.

- Да кого интересуют твои чувства!

И в чем я опять провинился?

- Хотелось бы знать - все парни на планете такие ничтожества? С восьмого класса ломаю над этим голову.

Хм, с тех пор мы вряд ли изменились к лучшему!

- Тогда какой тип парней тебе подошел бы? Он что, должен быть зеленым человечком?

- Мне нравятся пришельцы и все такое прочее, необычное. А уж парни они или девчонки - дело десятое.

- И почему ты так повернута на всем нечеловеческом?

- Потому что все человеческое - полный отстой!

- Ну... может ты и права.

В чем-то Харухи действительно права. Было бы здорово, если бы моя симпатичная соседка вдруг оказалась наполовину инопланетянкой. А Танигучи, который сидит рядом и краем уха подслушивает о чем мы там толкуем с Харухой, - на самом деле замаскированный шпион из будущего. Обладай Асакуро Руоко, которая сейчас почему-то мне улыбается, каким-нибудь паранормальным даром, то более интересной школьной жизни мне и не надо.

Но все это ерунда - никаких пришельце, путешественников во времени и прочих экстрасенсов в нашем мире не существует. А если бы и существовали, то не таскались бы за тобой по пятам, надоедливо бормоча: “Привет! А я вообще-то с Ганимеда!”

- ПОЭТОМУ! - Харухи внезапно вскочила, стул с грохотом отлетел на пол, и все в классе обернулись к ней. - ПОЭТОМУ Я И ВКАЛЫВАЮ КАК ПРОКЛЯТАЯ!

- Извините, что задержался! - Учитель Окабе, как всегда в прекрасном расположении духа, влетел в кабинет. Увидев, что весь класс разинув рот смотрит на Харухи, которая грозит потолку сжатыми кулаками, он в изумлении замер на месте.

- Эээ... Урок, вообще-то, уже начался!

Харухи подняла стул и без слов уселась, уставившись в парту. Фууу!

Я тоже уселся прямо, и весь класс последовал моему примеру. Тогда учитель Окабе, так и не понявший причину столь слаженных движений класса, как-то неуверенно прошел к своему столу и смущенно кашлянул:

- Еще раз извините меня за задержку. Хм... Ну, давайте начнем!

Точно заклинание он повторил это, отчего атмосфера в классе, в конце концов, разрядилась до нормального состояния - как раз такого, какое Харухи ненавидела всеми фибрами своей души!

Или жизнь так и устроена?

Положа руку на сердце, признаюсь - в глубине души я очень завидовал отношению Харухи к жизни.

В ней еще не угасло давно утраченное мной самим страстное желание найти в окружающем мире нечто удивительное, и более того - она изо всех сил пыталась претворить свою мечту в реальность. Если уж гора не идет к мудрецу, то пускай мудрец сам отправится к горе! Вот почему Харухи и вытворяла всякие странности - чертила белые линии на спортплощадке, рисовала знаки на школьной крыше и развешивала повсюду обереги.

Эх!

Не знаю, когда Харухи начала кудесить, заслужив себе репутацию двинутой оккультистки. Но ведь лучше уж с бубнами танцевать, чем ждать у моря погоды, не так ли? Тем не менее, до конца занятий никакого чуда в мире опять не случилось. Может поэтому на лице Харухи столь часто застывало выражение “чтоб-этот-мир-отправился-в-тартарары”?

- Эй, Кён, - после уроков ко мне подкатил Танигучи, скорчив таинственную физиономию. Танигучи, знал бы ты как по-идиотски сейчас выглядишь! - Тише! Мне все равно, что ты ответишь, но все же колись - какое заклятье использовал?

- Какое еще заклятье?

Самые высокие технологии неотличимы от волшебства! Где-то я слыхал подобное выражение и повторил его Танигучи. В ответ он ткнул пальцем в пустующее место Харухи.

- Первый раз вижу чтобы Сузумия с кем-то так долго болтала! О чем вы там шептались?

Что? О чем шептались? Просто перекинулись парой словечек, вот и все.

- Я в отпаде! - Танигучи скорчил благоговейную ухмылку, но тут позади него возник Куникида.

- У Кёна репутация западать на странных девчонок.

Эй, вот только не надо пороть чепухи.

- Какая разница на кого он там западает. Я никак не пойму чего это Сузумия начала с тобой болтать? На нее это вообще не похоже.

- Может Кён такой же с прибабахом, как и она?

- Возможно. По мне, так от человека с прозвищем Кён вообще трудно ожидать чего-то нормального.

Господи, да когда же это кончится - Кён, Кён, Кён! Как будто кроме дурацкого прозвища у меня вообще нет имени! По крайней мере, хотя бы сестра снова звала меня “братик”!

- Мне тоже хотелось задать подобный вопрос, - прозвучал неожиданно веселый девичий голосок.

Я поднял голову и, конечно же, увидел Асакуру Руоко с ангельской улыбкой на лице.

- После нескольких пытаок заговорить с Сузумией у меня так ничего и не вышло. Может, научишь - как себя с ней вести?

Я почесал затылок, изобразив глубокую задумчивость, но в голове не шевельнулось ни единой мыслишки.

- Понятия не имею.

Несмотря на это, Асакура улыбнулась.

- Все равно, очень признательна тебе, что снял груз с моих плеч. Очень хорошо, что вы стали друзьями, и она уже не будет чувствовать себя белой вороной в классе.

Асакура Руоко беспокоилась о Сузумии, точно староста класса; ну, вообще-то говоря, она и была нашей старостой. Мы ее выбрали на очередном бесконечном классном собрании.

- Друзья? - Я в растерянности покачал головой. Неужели так и есть? И это при том, что всякий раз, когда я с ней говорил, ничем кроме хмурого взгляда она меня не одаривала!

- Ты должен протянуть Сузумии руку помощи и сделать ее полноценным членом нашего коллектива. Все мы - одноклассники, и поэтому очень рассчитываем на тебя!

Господи, ну уж если и ты все о том же, то ума не приложу, что мне делать!

- Если мне будет необходимо что-то сказать Сузумии, то я очень надеюсь, что ты поможешь донести мое послание до ее ушей!

Эй, погоди! Я ведь еще не официальный поверенный в делах Харухи!

- Очень прошу! - произнесла она с мольбой, сложив ладошки.

Разве можно отказать, видя такое лицо? Пришлось выдавить из себя нечто вроде “э-э-э” и “хм-м-м”. Асакура восприняла мое мычание как знак согласия, одарила улыбкой, похожей на цветение тюльпанов, и вернулась к девчонкам. Заметив, что остальные девочки пялятся на меня, мое сердце рухнуло на дно пропасти.

- Кён, мы ведь друзья, правда? - спросил Танигучи, подозрительно глядя на меня. - Тогда объясни, что, черт возьми, происходит?

Даже Куникида, который стоял, закрыв глаза и скрестив руки на груди, согласно кивнул.

Боже, какие же придурки меня окружают.

Кому-то взбрело в голову, что каждый месяц мы должны пересаживаться на другие места в классе. Поэтому наша староста Асакура написала на клочках бумаги номера парт, сложила их в банку из под печенья, и каждый из нас вытянул жребий. Так получилось, что мое новое место оказалось предпоследним в ряду у самого окна, откуда открывался вид на школьный двор. Догадайтесь, кого угораздило заполучить место как раз за мной? Точно! Куда же мне теперь без вечно хмурой Харухи!

- Ну почему до сих пор не случилось ничего интересного?! Хоть бы первоклашки начали исчезать один за другим, или внутри запертых комнат стали находить тела убитых учителей!

- Слушай, хватит нести всякие ужасы!

- Я вступила в кружок по изучению таинственных случаев.

- О, ну и как?

- Бред сивой кобылы. Ничего таинственного так и не произошло! Оказывается они все там повернуты на детективах, но чтоб самим заняться каким-нибудь расследованием - кишка тонка!

- По-моему, ничего удивительного.

- Но больше всего я надеялась на кружок по изучению сверхъестественного.

- И такой есть?

- Но эти вообще оказались какими-то чокнутыми колдунами. Или ты думаешь, что колдуны это весело?

- Вовсе нет.

- Блин, да тут со скуки помрешь! Ну почему в этой чертовой школе нет хотя бы одного интересного клуба?

- Да уж, с такой фигней ничего не поделаешь.

- Я-то по дурости думала, что стоит перейти в десятый класс и крутых клубов окажется хоть пруд пруди! А тут... Все равно что мечтать попасть в высшую лигу, а потом обнаружить, что в твоей новой школе даже слово “бейсбол” никогда не слышали.

Харухи выглядела словно демон, готовый разрушить пару сотен монастырей. Она в отчаянии уставилась в окно и обреченно вздохнула.

Может мне стоит ее пожалеть?

Честно говоря, не представляю какой такой клуб или кружок настойчиво ищет Харухи. Она постоянно твердит: хочу, мол, заняться чем-нибудь интересным. А что значит - “чем-нибудь интересным”? Разгадывать таинственные убийства? Искать НЛО? Изгонять дьяволов? Подозреваю, она и сама точно не знает чего хочет.

- Думаю, с этим уже ничего не поделать, - решил я высказать свое мнение. - Судя по всему, люди обычно довольствуются тем, что у них есть. Те же, кому на месте не сидится, двигают цивилизацию вперед своими открытиями и изобретениями. Кто-то хотел летать и изобрел самолет. Кому-то надоело топать ногами, и вот уже везде разъезжают автомобили и поезда. Конечно, дар создавать такие вещи дан не каждому. Только гении способны превращать мечту в реальность. Нам, простым смертным, остается лишь тихо посвистывать в сторонке. Кишка у нас тонка всякие штуки изобретать только потому, что вожжа под хвост попала.

- Заткнись, - Харухи бесцеремонно оборвала мою великолепную речь (во всяком случае она мне такой казалась) и отвернулась.

Чувствуется - она сегодня не в настроении. Хотя, а когда она в настроении? Пора бы мне привыкнуть.

Похоже, этой девчонке на все глубоко наплевать, пока в это все не вмешается сверхъестественная сила, намного превосходящая реальность. Вот только облом - ничего подобного в мире не существует. Гарантирую.

Да здравствуют Законы Физики! Только благодаря вам мы, люди, живем в мире. Хотя Харуху это и достает.

Но я-то нормальный, да?

Что-то просто обязано было произойти.

Может этот разговор и послужил спусковым крючком?

Но я ни в чем не виноват!

Теплое солнце навевало дремоту на весь класс. Я клевал носом и уже готовился отойти ко сну, как могучая сила ухватила меня за воротник и дернула назад. Не в силах сопротивляться такому напору, я шмякнулся затылком об угол задней парты. От удара искры посыпались из глаз.

- Ты чего - очумела?! - Я в ярости развернулся и увидел, что на лице Харухи, которая все еще держала меня за шиворот, сияет такая улыбка, которой и тропическое солнце позавидовало бы - ей богу, первый раз видел ее такой довольной! По температурной шкале улыбка Харухи тянула ну ни как не меньше, чем на жару в джунглях.

- Эврика!

Эй, вот только не надо брызгать на меня восторженными слюнями!

- И как я раньше до этого не додумалась?!

Глаза Харухи сияли так же ярко, как Альбирео в созвездии Лебедя. Она пристально уставилась на меня. Не в силах сопротивляться, я спросил:

- И до чего же ты додумалась?

- Если его нет, то я создам его сама!

- Создашь что?

- Клуб!

Моя голова внезапно заболела и бьюсь об заклад - вовсе не от удара об угол парты.

- Вот как? Мои искренние поздравления. Можно мне теперь идти?

- Что за тон? Ты должен от восторга прыгать!

- Свое отношение к твоей идее я выскажу позже. Сейчас же я хочу, чтобы ты вспомнила где мы находимся, и уж ТОГДА вместе и посмеемся. Только успокойся, а?

- Что ты несешь?

- Урок еще не закончился.

Харухи все-таки отпустила мой воротник. Потирая затылок, я медленно повернулся на свое место. Трудно было не заметить как весь класс, раскрыв рты, уставился на нас. Молоденькая учительница английского языка замерла у доски с зажатым мелом в руке и смотрела на меня глазами полными слез.

Я махнул Харухи побыстрее сесть на место и виновато пожал плечами, извиняясь перед учительницей.

Пожалуйста, продолжайте урок.

Я слышал как Харухи что-то пробормотала себе под нос и неохотно уселась на место. Учительница вновь застучала мелом по доске...

Создать новый клуб?

Хмммм...

Вот только не надо говорить, что я уже его член!

От подобных раздумий и головной боли мозги вообще встали набекрень.