Хилмор

Глава 3 Северные дома

Эта часть города напоминала о путешествиях во времени: старинные особняки, просторная улица и виднеющийся неподалеку густой лес. Всюду витали ароматы хвои и осенней сырости, и Фрея вдыхала их с удовольствием. Наконец-то ей было легко и спокойно. Казалось, что нет ни Охоты, ни опасности, а она – на своем месте.

Мыслями Фрея была далеко от Хилмора, но, увидев плавающие в воздухе тыквенные свечи, вернулась в реальность – ковен следит за каждым жителем, слышит каждое произнесенное слово. Стоит задуматься, и тело пробирала дрожь – за защиту придется платить подчинением. И сейчас, когда в клане так неспокойно, незачем привлекать к себе внимание. Они, наверху, разберутся, им все простят, а обычным ведьмам – нет.

– Ни одного прилавка… а уже вечер, – протянула Рози. – Но хоть людно.

Здесь действительно было оживленно. Многие гуляли в разноцветных и чудны`х одеждах. Один из прохожих вырядился в вампира и нарочно показывал пластиковые клыки. Выглядел он настолько нелепо, что Фрея даже не вздрогнула.

Несмотря на обилие костюмов вокруг, подруги по праву чувствовали себя в центре внимания. Благодаря выбранным нарядам они прекрасно вписались в атмосферу старинной улочки, будто жили тут в давние времена и лишь ненадолго перенеслись в будущее.

– Слишком грудь подчеркивает, да? – Рози нахмурилась, поправила блузу и немного прикрылась плащом.

– Нет, просто мы в настоящей дворянской одежде, а не в образе.

– Мы в образе дам из прошлого! Я же не должна быть кровавой герцогиней или ведьмой-основательницей!

– Тише, – сделала замечание Фрея.

– У нас половина ведьм выбирает образ Бриджит, да и он идет девушкам постарше. – Рози явно не понимала, почему подруга просит ее сменить тему.

– Может, но в любом случае хорошо, что за праздником следят.

Фрея вздохнула, поправила ворот. Об основательнице ковена лучше было не говорить. Именно она во время обряда бросила в костер соль и дала шанс своему возлюбленному на короткую встречу раз в год. До тех пор, пока Бриджит не умерла. История казалась романтичной, но Фрее было неспокойно: она верила и в демонов, и в заклинания, и в то, что нынешние смутные времена наступили для ковена очень некстати.

– Ты не в настроении… – сделала вывод Рози.

– После двух нападений – да. Мне не по себе.

– Второго не было. Здесь везде тыквы, везде безопасно!

Фрея считала, что так думать слишком легкомысленно, но промолчала. Взгляд уловил какое-то движение в тени одного из особняков. Сердце замерло, но ведьма взяла себя в руки – все в порядке, иначе свечи были бы где-то поблизости. Присмотревшись к стоявшей в потемках девушке, Фрея поняла, что та под кайфом от вампирского укуса. Вспыхнул уличный фонарь, и ведьма увидела, как глаза донора приняли фиолетовый оттенок, кожа стала бледнее, а губы расплылись в улыбке. Затем девушка медленно и плавно пошла к дороге, а в тени остался мужчина. Ни лица, ни клыков разглядеть не удалось. Только статную подтянутую фигуру в старинном бушлате.

– Мерзость… Пойдем, ну? Видеть не хочу. Они согласны на это без внушения! – Рози передернуло.

– Кровь, отданная по собственной воле, самая сытная. Да и доноры получают свою долю удовольствия. Как знать, что ее заставило, – думать о подобном было неприятно, но каждый делает свой выбор и имеет на него право.

– Ты бы встречалась с вампиром? – Рози на минуту представила себе этот вариант.

– Только если бы он сидел на зелье человечности круглые сутки.

– Так скучно, тогда он почти ведьмак, просто слышит лучше, видит… да и все, собственно. Даже от зелья вампиры слегка прохладные. Пусть и более безопасны…

– Значит, мой ответ нет, – произнесла Фрея и сама поняла, что лукавит.

Несмотря на нападение, отвращение к донорам и всем тонкостям в общении с вампирами, почему-то важно было сказать себе: «Да, я могла бы, если бы были чувства».

Пока Рози что-то бормотала себе под нос, Фрея завороженно рассматривала один из особняков. Серый, с черными секциями и квадратными окнами, сменяющимися на верхних этажах полукруглыми. Его черепичная крыша напоминала чешую дракона: неоднородная, с мшистыми краями и темными пятнами. Фрея была уверена, что та, как панцирь, защищала что-то внутри. И как только эта мысль промелькнула в голове ведьмы, одно из окон вспыхнуло оранжевым светом. Из-за плотных, но светлых штор показался загадочный силуэт. Кто это – не разобрать. Но испуга не было. Только странное волнение, ощущение, что Фрея знает ответ, но не может вспомнить.

– Пойдем, говорят, те, кто заходит туда, никогда не возвращаются. Это проклятый особняк. Да и темнеет быстро, я бы сказала слишком, для семи…

Рози уверенно взяла Фрею за руку и потянула ее в конец улицы, то и дело странно поглядывая на подругу.

Как только дверь родного особняка захлопнулась, зажегся свет. Сам по себе. Прихожая наполнилась тенями и встретила ведьм запахом сандалового дерева. Его источал аромавоск на небольшом журнальном столике.

– Ты ведь покупала тыквенные и все, верно? – Фрея подняла одну из свечей заклинанием.

– Да, но сандал дурманит голову вампирам… – растерянно ответила Рози. – Мне советовала продавщица взять и эти, но я отказалась…

Ведьма осторожно подошла к неожиданному подарку и взяла чек, который лежал под крафтовым пакетом с фирменным логотипом магазина.

– Куплены… пару часов назад. Мы, кажется, в это время были в кофейне… – Рози накручивала на палец локон волос.

– Положи, вдруг с ними что-то не так. Защитное заклинание ничего не показало, но они здесь, а их никто из нас не покупал.

– Может, это твой воздыхатель? Ты говорила, что видела его за вечер раз пять. Правда, мне кажется, что тебе мерещилось. Он – вампир, может, так о себе дает знать твой страх.

Рози пусть и любила додумывать то, чего нет, не верила в рассказ подруги о незнакомце, который вышел из кофейни, а позже еще несколько раз во время прогулки показывался на глаза.

– Может, и так. Я выброшу это.

Фрея взяла свечи и вышла на улицу. Мусорный бак был неподалеку. Нужно избавиться от неожиданного подарка и пойти спать.

Каждый шаг давался непросто: голова кружилась, хотелось лечь и отключиться. Не приводили в чувство ни страх темноты, в которой могли прятаться вампиры, ни ледяной ветер, пробирающий до дрожи, хотя на Фрее были только свитер и небрежно накинутое пальто.

Последнее, что запомнилось, – как тает в ладонях воск. Он согревал, а его вязкие прикосновения вызывали странное ощущение защищенности.

Адриан стоял у окна и сквозь тонкую щель в шторах осматривал улицу. Широкая дорога с брусчаткой, блестящие от влаги кирпичи соседнего особняка и два женских силуэта возле Драконьего дворца, как прозвали его жилище в прошлом столетии.

В ночь Самайна Адриан нарушил обещание и все-таки наблюдал за Фреей. И сейчас, уверенный, что она сидит дома, оцепенел, увидев, что она остановилась под окнами и внимательно разглядывает особняк.

Мир замер. Адриан задержал дыхание, и, казалось, вместе с ним стих ветер, прекратилась морось, и Хилмор застыл в немом ожидании. Ни одного движения. И вдруг в комнате вспыхнул свет. Чертово заклинание, созданное десятки лет назад. Здание уловило магию ведьмы и послушно выполнило то, что она желала, – показало, что в мрачном кирпичном доме кто-то есть.

Часть воспоминаний вернулась, а значит, Фрея в опасности. Адриан отчетливо ощущал их связь. Днем, у кофейни, она чуть не узнала его. Он должен был уйти, но все же остался. Не пропал, не растворился… повинуясь эмоциям, незаметно следовал за ведьмой до самого ее дома.

Адриан перешел черту, и теперь, в канун недели Охоты, их с Фреей жизни под угрозой. Из-за чувств их смогут найти.

Нужно было что-то решать! Но Рози начнет сразу же искать подругу, да и в городе слишком много магических свечей, наблюдающих за порядком. Чертов ковен…

Вампир стиснул зубы, скользя взглядом по улице. Два силуэта медленно исчезали в тумане, а едва видневшиеся оранжевые огоньки плыли за ними. Город тонул в сумраке. Ни теней, танцующих в окнах, ни разговоров. Только полная тишина, в которой даже самый легкий шорох привлекал внимание. Стоило подождать, пока боль потери не утихнет.

Чувства разгорались – сейчас Адриан ощущал это с новой силой. Нужно было взять себя в руки, глубоко вздохнуть и действовать. Но воздух обжигал горло, пробуждая голод. Вместо спокойствия – жажда крови. Несколько столетий это – его плата. За хладнокровность и сдержанность, с которой вампир оберегал жизнь Фреи, сохраняя приемлемую для нее дистанцию.

Но сегодня… Ее взгляд, секундное осознание, что они знакомы, нарушили равновесие. Фрея помнит. И чем дольше находится в Узком доме, тем больше воспоминаний возвращаются к ней.

Адриан тряхнул головой, и светлые пряди закрыли часть лица. Он думал, прогоняя дурное предчувствие. Это место – одна из немногих защищенных точек, оставшихся в новом-старом городе. Далеко от многоэтажек у океана. В них едва ли витала магия. Пару месяцев назад, заметив пристальное внимание ковена к Фрее, Адриан решил перейти черту, применив внушение к риелтору, и помог девушке сменить жилье. Переезд был опасен, но оправдывал риски.

Тогда охотники казались не так важны, в отличие от ведьмы, желавшей забрать у Фреи вечную молодость и жизнь, которой награждены или наказаны вестники. Узкий дом был источником энергии и давал надежную защиту. Но, черт возьми, не от вампиров. Нападение в лавке выбило Адриана из колеи.

Не было ни зацепок, ни предположений. Кроме одного – стресс мог пробудить память, и тогда их найдут. Верить не хотелось, но как бы там ни было, выход был один – в его доме Фрее будет безопаснее, так, даже если вернутся воспоминания, охотники не заметят. До тех пор, пока не закончится неделя.

Адриан жадно глотал кровь из больничного пакета, не обращая внимания на то, как пара капель стекла по шее и испачкала бежевый свитер. Его взгляд продолжал скользить по улице. Он искал, но сам не знал что… Серые, как сталь, глаза с прищуром улавливали каждое движение: в соседнем доме зажегся свет; в тупике, возле леса, вспыхнула едва заметная граница города, значит, кто-то покинул его. Послышался шорох, возле особняка шелестели сухие листья, а совсем рядом, шатаясь, шел мужчина. Он не был пьян. Зрение вампира позволило Адриану различить хищный оскал, покрасневшие склеры и безумный взгляд. Не успел прохожий приблизиться к одному из домов, перед ним замерцала тыквенная свеча. Разлился оранжевый свет, после – небольшой всплеск магии, и улица вновь опустела.

Увиденное не вызвало приятных эмоций, только осуждение и злость, ведь Адриан провел десять лет, борясь за возможность контролировать свою жажду и сохранять рассудок. Голод можно было утолить зельями, найти донора или, в конце концов, уйти в лес и выпить животной крови. Многие брезговали, но это был выход. А теперь несчастного ждет месяц заточения, а затем – внушение и служение ковену. Скрытое, неофициальное. Таких называли крысами, продажными шкурами, отдающими свою жизнь за кровь, которую, если бы не нарушали правила, могли бы получать и сами.

Еще один глоток, и по телу разошлось характерное покалывание, кожа стала бледнее, а во взгляде появился блеск. Адриан позволял себе принять вампирскую сущность, принять то, что был обращен. Ни секунды он не жалел о своем решении – так он мог молчаливо, в тени, беречь Фрею.

Вновь прокручивая в голове их сегодняшнюю встречу, он вспомнил про свечи. Ее подруга покупала их в магазине. Тыквенные, почти такие же, как те, что плавали на улицах. Адриан взглянул на часы – магазин работал. Затем посмотрел в зеркало – благодаря магии оно показывало отражение. Так было проще убрать заклинанием кровь. Осталось купить сандаловые свечи и наложить внушение, чтобы защита дома не сработала.

Зная внимательность Фреи, Адриан взял из корзинки для чеков один, который подходил по времени. Под внушением содержимое покупки ведьма не прочитает, и цифр будет достаточно. Детали. Маленькие, незаметные, но настоящие – идеальная опора для иллюзии. Их не развеять заклинанием, ведь выдумка, чужое желание и реальность слишком тесно переплетены.

Передвижение по городу давалось легко – сытость позволяла перемещаться быстрее обычного. Адриан успевал до прихода Рози и Фреи домой. Он видел их у пиццерии, а значит, четверть часа у него еще есть.

С этими мыслями, морщась от неприятного и дурманящего запаха сандала, вампир решил проникнуть в особняк через черный ход во дворе. За наличником узкой серой двери всегда хранился запасной ключ. Но чтобы его достать, нужно было заклинание, а потом – капелька крови, чтобы дом узнал гостя. Когда-то Адриан создал эту защиту, а теперь старался не нарушить барьер и остаться незамеченным. Под руками не было ничего острого, и вампир, не задумываясь, обнажил клыки и прокусил запястье. Когда кровь стекла к пальцам, он окропил ею ключ и открыл дверь.

Рана затянулась сама собой, а защитный барьер проявился. Тонкая серебряная ширма переливалась: исчезала и вновь вспыхивала. Адриан дождался, пока она не пропадет, и, наконец, зашел внутрь.

Особняк пах любимым цитрусовым ароматом Фреи. Губы вампира искривила усмешка – он скучал. Хотелось не дышать и не чувствовать. Но воспоминания растекались в сознании, оживляя болезненные ощущения из прошлого. С каждым шагом в этом доме перед глазами разворачивались былые события. Адриан помнил, где стояли цветы в вазах, где Фрея сушила травы, а где хранила чаи. Помнил, где любила сидеть, склонившись над книгой.

Тряхнув головой, вампир избавился от наваждения и оглядел гостиную.

Он помнил и то, что Фрея обычно кладет сумку на журнальный столик, поэтому аккуратно положил туда свечи, а чек прижал крафтовым пакетом.

Накладывать внушение начал с него, направив его на Рози, – судя по ее характеру, она первой войдет в дом и первой впитает магию. Ведьма поверит, что Фрею вызвали в ковен для дачи показаний о нападении, а потом отправили на реабилитацию. Этого будет достаточно, чтобы Рози не начала бить тревогу.

Фрея же, увидев время на чеке, вспомнит о встрече возле магазина – это воспоминание собьет ее с толку, испугает. И так она придет в особняк сама. Главное – их не должны видеть вместе. Улицы патрулирует ковен, а значит, как только заклинание будет сплетено, Адриан исчезнет: вернется к себе и будет ждать там. Нужно поторопиться, ведь, чтобы патруль не заметил магический туман, его нужно рассеять и замаскировать, а на это уйдет время.

Закончив с внушением, вампир скрупулезно выровнял пакет, нахмурил густые светлые брови и подвинул его, чтобы свечи лежали неаккуратно – так положила бы их Рози. Следя за Фреей, он присматривал и за ее подругой, как только те стали близки.

От раздумий отвлек скрип замка. Надо уходить. Адриан создал заклинание тишины, чтобы его никто не заметил. Оно развеется, как только вампир покинет дом.

Прикрыв за собой двери, он спрятал ключ на место, прислушался, но не стал задерживаться. Чертов ковен не должен ни о чем догадаться. А значит, Адриан обязан оставаться невидимым. С этими мыслями он вернулся к себе, чтобы наполнить улицу густым туманом, который на пару мгновений закроет от взглядов его особняк, – так никто не узнает, что Фрея зашла в него.

Прислонившись в расслабленной позе к дверному проему, Адриан наблюдал за ведьмой, застывшей у входа. Темно-каштановые волосы, собранные в чуть растрепавшуюся прическу. Любимый плащ Фреи, темные брюки и теплый вязаный свитер – он помнил эту одежду… Помнил тонкие и отчего-то всегда прохладные пальцы… Вампир закрыл глаза, физически ощущая, как она касалась его. Легко, едва ощутимо, а внутри все откликалось на ее нежные прикосновения. Черт возьми!

Адриан почти до боли сжал зубы, понимая – все в прошлом. И сейчас в затуманенном от внушения взгляде Фреи не было ни одной эмоции. Так нужно, так безопаснее, но вампир алчно мечтал, чтобы в карих глазах хоть на мгновение, как тогда у кофейни, вспыхнули стертые воспоминания. А пока… он сделает все, чтобы уберечь Фрею.

– Драконий… – Она застыла у особняка.

Уголки ее бледных губ приподнялись и тут же опустились, возвращая лицу растерянное выражение. Такое же, как у всех, кто находился под внушением. Через час, может, два навязанное станет правдой, и Фрея будет жить обычной жизнью.

– Дворец. Драконий дворец, в котором ты проведешь неделю, – произнес Адриан с легкой хрипотцой. – Под защитой от охотников. Там, где они не смогут тебя найти. Ты согласна?

Он не должен был спрашивать – у ведьмы не было выбора. Но ее ответ был важен для него.

– Да, мне нужно спрятаться, пока он вновь не пришел за мной, – слова слетели с ее уст тихо, словно шелест листьев. И только вампир мог бы их расслышать.

– Вновь? – удивление в его голосе прозвучало тревожной нотой.

– Пару дней назад он нашел меня, нашел и… Я плохо помню, но мне нужно исчезнуть. Узкий дом небезопасен.

После этих слов Фрея протянула Адриану руку и посмотрела совершенно трезво. Так, будто знала, кто перед ней.

Вампир едва сглотнул, взял ее узкую ладошку и притянул, обнимая порывисто и крепко.

– Я рядом, – прошептал он на ухо и зарылся лицом в шелковистые волосы, вдыхая легкий цитрусовый аромат.

Фрея не ответила – воспоминания исчезли, и внушение накрыло новой волной. Ведьма ослабела и потеряла сознание. Адриан перестарался: пытался сделать все безболезненно и слишком тесно сплел заклинанием иллюзию и реальность.

– Всегда рядом.

Адриан подхватил ведьму на руки и, пока густой магический туман скрывал от тыквенных свеч их особняк, вошел внутрь. Как только дверь захлопнулась, стало легче. Они вместе, под защитой дома.

Вампир заботливо прижимал к себе Фрею. Мягкая, расслабленная, впервые за последние месяцы спокойная. Хотелось, чтобы так и оставалось. Чтобы кошмары и вести призраков больше ее не тревожили. Но тогда она будет все знать, ощущать, и они поймут, что Адриан выжил. А значит, цель – вампир и вестник, связанные чувствами. Те, чей союз позволит охотникам не возвращаться в склеп, не ждать еще год, а попробовать поймать удачу.

В особняке все было новым, современным, но с некоторыми вещами вампир так и не решился расстаться – антиквариат тесно переплетался с хай-теком, становясь одним целым. Лишь одно место сохранилось нетронутым – мансарда с библиотекой. Частенько Фрея сидела там на мягком диване, читала или наблюдала за прохожими.

Прислушиваясь к тихому биению ее сердца, Адриан решил уложить ведьму спать именно там. Прошлое не стереть, не выбросить – оно всегда напомнит о себе. Главное – вовремя остановиться, чтобы не утонуть. Но сейчас уже поздно – новое внушение может лишить рассудка. Заклинание памяти Фрея должна читать сама, а значит, должна понимать, зачем.

С замиранием сердца Адриан положил ее на диван в библиотеке. Убрал с лица прядь волос и позволил себе коснуться губами холодной щеки. Короткий, едва ощутимый поцелуй. Но и этого было достаточно, чтобы на холодном лице вампира отразились боль и сожаление. Ему следовало отпустить ее, но он не мог.