Химеролог

Глава 5

Самый низенький из клириков вскинул руки, и двери дома заскрежетали, затем сорвались с петель и в облаке щепы унеслись внутрь дома. Из разломанной окосячки вылезли сотни деревянных иголочек-зубчиков.

– Вперед! – скомандовал наик[3], и под прикрытием щитов отряд медленно вошел в обитель сектантов.

Время шло, но изнутри не доносилось ни звука. Рамилио хмурился, кусал губы, нервно хлопая ладонью по предплечью. Что-то пошло не так, не может целый отряд подготовленных бойцов сгинуть без звука! Будь внутри враги, они вступили бы в бой.

Дом смотрел на штурмующих глазами-окнами и скалился щербатым ртом. Он напоминал кота, ждущего, когда вкусная мышка сама запрыгнет в пасть. На вид безобидный, он внушал тревогу, стоило только посмотреть на темные окна.

Неприятно. Тревожно. Опасно…

Я прогнал непрошеные мысли и с трудом отвел взгляд.

– Маги, клирики! – наконец проорал командир. – Сожгите дотла эту халупу! Раскатайте по камешку, если потребуется!

– Нам нужен пленник! – взвился жрец.

– Ну и лезь за ним сам, – рыкнул Рамилио, – у меня нет такого приказа, и хрен мои бойцы пойдут внутрь. Будь я проклят, если внутри не творится какая-то чертовщина.

К спорщикам подошел человек в сером плаще. По мере его слов на лицо Рамилио наползала кислая гримаса; жрец, напротив, воодушевлялся. Наконец, командир стражей сдался и обреченно кивнул собеседникам.

– Кто это? – ткнул я пальцем в незнакомца.

– Я откуда знаю, – весело ответил Гант. – Наверное, какая-то важная шишка, если его так слушают.

– Наверное, – согласился я.

Стражники медленно подступали к дому. Они крепко стискивали копья, лучники и арбалетчики смотрели вперед, приложив оружие к плечу. Кольцо сжималось все плотнее.

Все началось, когда до стен дома осталось не больше пары шагов. Блестящими каплями брызнули окна, и попавшие под осколки солдаты истошно заорали. Они срывали с себя шлемы и, пронзительно вопя, хватались руками за лицо, размазывая по нему кровь и слизь лопнувших глаз. Следом вылетели ленты серебристого тумана, они пронзали людей и на глазах наливались алым цветом, обретая плотность. Иссушенные тела валились наземь, и с лиц павших осыпались лоскутки кожи, обнажая белоснежные кости, прятавшиеся под ней.

Клирики Кархиота забормотали молитвы, и вспыхнул полупрозрачный купол, прикрывший небольшой участок вокруг них. Ленты бессильно оплетали защиту, не в силах пробиться внутрь. Ярясь от беспомощности, они с удвоенной яростью кидались на солдат, которым не повезло попасть под купол.

Ряды солдат таяли, и они попятились назад.

Жрец бормотал молитвы.

– Держать строй, ублюдки, – проревел Рамилио, – иначе я лично четвертую труса!

Кровавые ленты тумана выхватывали бойцов из строя одного за другим, и казалось, нет от них спасения; но вот щупальца бессильно дернулись и заколыхались в воздухе, не в силах дотянуться до отступающих солдат. Похоже, они имели свой радиус действия, за пределы которого им не было хода.

Поредевшее кольцо солдат отхлынуло назад, замедлилось, а затем и остановилось. Крики командира возымели действие.

Я, разинув рот, смотрел за разворачивающимся действием. Была в этом какая-то извращенная красота. Смерть и жизнь переплелись воедино тугим клубком. Их разделяла лишь тонкая грань, миг, который я не мог увидеть, но чувствовал так тонко, насколько это возможно. Алые ленты лениво плавали в воздухе и тянулись к живым людям. Они походили на длинные лепестки розы, цветок, сердцем которого являлся дом.

– Если присмотреться, то это даже красиво, – пробормотал я, задумавшись.

– Чего бормочешь? – взрыкнула Шантра, – смотри в оба, если не хочешь сдохнуть. Не витай в облаках.

– Да так, – хмыкнул я, придя в себя и немного устыдившись своих мыслей, – не обращай внимания.

Из дома вырвались кричащие культисты и ринулись на стражников. Они лезли, словно пчелы из раскуроченного улья, и казалось, что несть им числа. Но первое впечатление оказалось обманчиво, и вскоре я понял, что наши силы примерно равны.

На первый взгляд закованные в латы стражники должны без труда истребить врагов, но отсутствие доспехов противники восполняли презрением к смерти. На моих глаза одного прошили копьем, но он лишь дернулся от удара. С хохотом он нанизался на древко и прикончил стражника ударом ножа. Соратники солдата расчленили безумца мечами, но его конечности продолжали дергаться.

Закружился водоворот битвы. Солдаты стойко принимали атаки сектантов, но те вновь и вновь бросались на щиты, словно варвары. Они прыгали на копья, тянули их на себя, и если боец не успевал бросить оружие, то его ждала смерть.

Воздух пропах кровью, железом и потом. Между домами металось эхо, состоящее из воплей, звона клинков, хруста костей и отрывистого рева команд.

– Держать строй! Сомкнуть ряды! – рычал Рамилио, размахивая окровавленным мечом.

Клирики разили врагов магией и сталью, но их было слишком мало, чтобы успеть везде, солдаты гибли один за другим, и вскоре культисты прорвали оборону.

– Наша очередь, – пробасил Гант, – надеюсь, Рамилио будет не против.

– Уверена в этом, – смахнула прядь волос со лба Шантра, облизнула губы, оскалившись, подобно дикому животному.

Гант присел и оттолкнулся от земли. Преодолев несколько десятков метров, он приземлился в брешь между стражниками, взял в руки оружие и заткнул прорыв. Сектанты бились в него и гибли один за другим. Огромный меч порхал, оставляя за собой половинки тел и выпущенные внутренности. Кровь орошала стального гиганта и ручьями стекала по темной броне. Клинки культистов ударяли о металл доспеха, не оставляя и царапины. Гант твердо принимал выпады культистов, перемалывая их одного за другим, и они откатились назад под его гулкий хохот.

Я позабыл о Шантре, увлекшись зрелищем, и, когда мимо пронеслись три пса, вздрогнул. Перевитые жилами мышц, прикрытые костными пластинами, они мало напоминали собак. Это были чудовища, мало похожие на животных. Кривые зубы едва помещались в пасти, острые когти скрежетали о камень, алые глаза светились от возбуждения.

Порыкивая от нетерпения, псы перепрыгнули остатки стражников и устроили бойню. Один сшиб культиста, и тот ухватился за оскаленную пасть животного. Щелкнули кости, и пальцы срезало, словно ножом. Через мгновение голова упавшего лопнула в мощных челюстях. Пес задрал голову и торжествующе взвыл. Низкий утробный рев резонансом отдался в теле, заставив вибрировать каждую клеточку тела.

Культисты проигрывали. Несмотря на то что не боялись смерти, ран и боли, они не могли противостоять нескольким десяткам воинов, которых поддерживали маги и клирики. Мы победим, другого и нельзя ожидать.

– Нам нужен пленник! – Голос жреца прорывался даже через шум битвы.

Солдаты медленно окружали нескольких выживших, ловко подсекая ноги наконечниками копий. Культисты кидались на бойцов, но не могли преодолеть стену щитов. В круг полетели сети и веревки.

Один из культистов присел на колени, а второй запрыгнул ему на спину. Его подбросили вверх, и он, преодолев щиты, обрушился на головы солдат. Его пронзали копьями, секли мечами, но перед смертью он сумел развалить строй, чем тут же воспользовались остальные и вклинились в прореху.

– Живьем! – завизжал жрец.

Шантра коротко свистнула, псы рванули к уцелевшим культистам – и все оказалось кончено. От сектантов остались изодранные тела. Как только пал последний враг, ленты вокруг дома дрогнули и кровавой росой рассыпались в воздухе.

Жрец подскочил к нам и заорал, брызжа слюной:

– Что вы наделали?! Я дал четкий приказ: брать живьем! Вас казнят за измену империи!

– Потише, папаша, – меланхолично ответила Шантра, зыркнув исподлобья на гневающегося мужчину, – я спасла жизни многим стражникам.

– Да плевать на них… – начал было жрец, осекся и через мгновение выплюнул: – Я дал другой приказ!

– Приказывать подчиненным будешь, – буркнула Шантра и направилась к собакам, показывая, что разговор окончен.

– Простите ее несдержанность, господин Вернар, – с плохо скрываемой издевкой улыбнулась Лара, – она действовала из благих побуждений.

– Я этого так не оставлю, – побелел Вернар, – вы ответите за это!

Раздув побелевшие крылья носа, он ожег нас злым взглядом и, развернувшись, двинулся к дому.

– Будут проблемы? – поинтересовался я.

– Не обращай внимания, – отмахнулась Лара, – Вернар лает, но не кусает.

– Какой-то он нервный. Мстить не начнет?

– Кишка тонка, – пренебрежительно фыркнула девушка, – просто забудь о нем и… Эй! Тэйрон, глянь кого там волокут?

Лара ткнула пальцем в жилище сектантов. Я повернулся следом и увидел, как клирики волокут из дома связанного человека. Окровавленный пленник дергался и сыпал ругательствами, пока один из солдат не приласкал его древком копья. Поток оскорблений сразу прекратился.

– Идем, – Лара нахмурилась и закусила нижнюю губу, – мы должны услышать, что он говорит. Скорее!

С неудовольствием посмотрев на трупы, я пошел вслед за Ларой. Прикрыв лицо рукавом, я старался дышать через раз и старательно обходил лужи крови и распотрошенные трупы. В нос бил запах сырого мяса и смрад теплых внутренностей. От вони к горлу подступил ком, но я сумел подавить рвотные порывы и пожалел, что нет ветра.

Вы, наверное, поняли – меня не смутил вид мертвецов. Я искренне недоумеваю над теми, кто боится мертвых и при виде трупа теряет сознание, словно изнеженная девица. По своему опыту знаю, что живые намного опаснее мертвых и стоит как раз таки опасаться первых, а не вторых. Конечно, если вы не живете в проклятом Сахре. Закрытое государство, жители которого не любят чужаков. Говорят, в мрачных городах, омываемых черными песками Тахарийской пустыни, не умирают навсегда. Мертвецы преображаются в гхалей – созданий, столь ужасных, что описания их разнятся от книги к книге. Под покровом ночи они бродят по улицам и под завывание ветра ищут живых, дабы насытить свою утробу. Однако до Сахры далеко, и вряд ли мертвецы восстанут, чтобы покарать убийц. Забери меня шем, если лгу, но сейчас меня куда больше беспокоили мои сапоги. Кровь пропитывала обувь, и я с неудовольствием подумал, что придется их постирать, иначе они сгниют или завоняют.

Связанного пленника поставили на колени. Солдат поддерживал его за веревку, которая перехватывала запястья сведенных за спиной рук. Торс культиста покрывали застарелые шрамы. В их затейливых переплетениях наблюдалась какая-то система.

– Приведите ублюдка в чувство! – рявкнул Рамилио.

Солдат сбегал к ближайшему дому и принес ведро воды, сразу же окатив окровавленного сектанта. Тот закашлялся, медленно поднял голову и издал смешок.

– Чего скалишься, скотина?! – Рамилио не выдержал и зарядил окованным носком сапога в лицо пленника, разорвав тому губы и выбив передние зубы.

– Не так сильно солдат! – вспылил Вернар. – Ты его прикончишь!

– Туда и дорога этой падали! – ненавидяще прошипел боец.

– Допросим, а потом делай что хочешь. – Жрец встал на пути Рамилио.

– Прекратить споры! – У человека в сером плаще оказался на диво приятный женский голосок. – Субедар, отведите пленника в темницу, Вернар, отправь шесть клириков со стражниками во избежание неприятностей.

– Может, лучше прикончить его здесь? – не выдержал Рамилио. – Из-за этой твари погибла половина отряда!

– Вы в своем уме, субедар? – удивилась женщина. – Я дала четкий приказ. Выполнять!

Тихий смех культиста прервал спор.

– Закрой пасть, – пригрозил жрец, но пленник расхохотался еще сильнее. Исступленный хохот звучал дико и неестественно.

– Безумец, – фыркнула женщина, – заткните ему рот.

Смех оборвался.

– Вы сдохнете, – пробулькал сектант разбитыми губами, – имперцы, святоши, маги, все вы сдохнете!

Я подошел поближе, чтобы расслышать, что шепелявит пленник. Он поднял голову и посмотрел на нас. Под грязной слипшейся челкой лихорадочно блестели голубые глаза фанатика.

– Пробьет час, и Он придет. Огнем пройдет по землям людским, наградит верных ему, покарает врагов своих. Смерть, смерть ждет всех вас! Ничтожества… Во славу твою, Безымянный!

– Бредни сумасшедшего. Толкай кляп и тащи в повозку, – Вернар поднял взгляд и уставился на солдата, – побыстрее!

Сектант захрипел. На шее выступили жилы, набухли вены. Он упал на пол и забился в судорогах, до хруста выворачивая суставы. Он заорал безостановочно и страшно, пуская из рта белую пену. Шрамы на теле раскрылись, обнажив красную плоть.

– Бежим! – закричала Лара и первой побежала прочь от пленника, – Тэй! Шантра! Гант! Пошевеливайтесь!

Я побежал вслед за Ларой. От нас не отставали и остальные ученики варлока. Чтобы ни происходило с культистом, вряд ли это можно назвать добрым волшебством; сначала нужно унести ноги, а разобраться можно будет и попозже.

Лара остановилась на краю площади, и я врезался в нее, сбив с ног. Мы упали на брусчатку, и я сразу поднялся на ноги, протянув девушке руку. Лара ухватилась за ладонь, и я помог ей встать.

– Обнимаетесь? – насмешливо прогудел Гант.

– Что происходит? – спросил я, потирая отбитый локоть.

– Вероятность нашей смерти выросла на порядок, – прикрыв глаза, отчиталась девушка, – но сейчас шанс того, что мы погибнем, минимален.

– Смотрите, – медленно произнесла Шантра и ткнула пальцем в обратную сторону.

Пленник дергался в припадке. Он подпрыгивал, словно рыба на берегу, нелепо размахивая конечностями, и выл, словно побитый пес, безостановочно и страшно. Солдаты кололи сектанта копьями, рубили мечами, но их оружие оказалось бессильно против того, что происходило с пленником; несмотря на раны, он продолжал жить. Если это можно назвать жизнью.

Сектант медленно поднялся в воздух и закружился, безвольно раскинув руки в стороны.

Захрустели камни, и от дома по брусчатке побежали линии, горящие алым огнем. Люди бросили пленника и побежали прочь, но лишь горстка успела выскочить из ловушки сектантов.

Западня захлопнулась. Линии сомкнулись в круг, образовав водоворот, центром которого являлся дом. Площадь накрыло прозрачным розоватым куполом. Выжившие рубили барьер мечами, пинали и колотили, клирики использовали магию, но пленка только шла волнами от их усилий.

Из дома вылетел непонятный кровавый сгусток со множеством щупалец, он, словно спрут, прилепился к культисту, скользнул к ране и нырнул внутрь тела. Из раскрытых шрамов полезли знакомые алые ленты. Они ринулись к живым и выпили их, раздувшись, подобно пиявкам.

Линии магической фигуры вспыхнули ярче, и трупы подтянуло к культисту, завертев вокруг него. С мертвецов слезала плоть. Обнажались кости. Кровавое месиво втягивалось внутрь бывшего пленника, трансформируя его. Нарастали мышцы, и поверх них начала появляться белоснежная гладкая броня. Она затягивала врага, подобно второй коже, оставляя открытыми лишь сочленения суставов. Сквозь небольшие отверстия в спине выходили красные щупальца.

Через несколько ударов сердца существо опустилось на землю, медленно поднялось и посмотрело в нашу сторону. Безликая гладкая костяная маска – вот что теперь представляло собой лицо сектанта. Закованный в костяную броню гигант оказался не меньше Ганта, красные ленты за его спиной пошевеливались лениво, словно сонные карпы в пруду.

Он подобрал копье, которое утонуло в его гигантских руках, и медленно развернулся в нашу сторону.

– Нужно задержать его до прибытия подкреплений, – к нам подошли женщина в сером плаще и пара магов, – к нам спешат на помощь.

– Ты кто такая? – сказала, словно плюнула, Шантра. – Хочешь, лезь к нему сама.

– Меня зовут Илла. Я наблюдатель от Тайной службы империи. – Женщина откинула капюшон и, тяжело выдохнув, посмотрела на нас. Под серой тканью скрывалась симпатичная светловолосая девушка с льдистыми глазами. – Вы поможете мне, иначе вас объявят врагами государства. Вы же этого не хотите?

Шантра витиевато выругалась и сплюнула под ноги.

– Эта тварь похожа на одного из рыцарей эпохи Раскола, – нерешительно произнесла Лара, – нам с ним не совладать. Для его уничтожения нужен маг в ранге магистра, не меньше.

– Нам нужно выиграть время, – процедила женщина, – для этого сил достаточно. Кайвин, Варго, держитесь в стороне, на вас поддержка. Ученики Жбаша, не дайте монстру вырваться из квартала.

– А что будете делать вы? – поинтересовался Гант.

– Сражаться. – Она скинула плащ и выдернула из-за отворота рубахи кулон. – Еще вопросы есть?

Вопросов не было. Я отошел в сторону, присоединившись к целителям. Существо подошло к куполу, и барьер пал.