Хорошая адептка — мертвая адептка (СИ)

Глава 7

Официант наполнил бокалы рубиновым вином, но прежде один из них Винсент предусмотрительно попросил унести, проигнорировав вопросительный взгляд Аурелии. То ли не хотел принижать меня в глазах собравшихся, то ли желал уберечь от очередного нравоучения своей спутницы. Правда, он и сам до него не опустился. И судя по выражению лица, даже не собирался этого делать. Неужели понимал, что бесполезно?

Джордан оказался очень внимательным и обходительным кавалером. Несмотря на то, что не вызвал у меня учащенного сердцебиения и стремления провести с ним как можно больше времени, его общество меня не тяготило. Благодаря вину, которое лишь пригубила, приятной музыке и отсутствию какого-либо давления я позволила себе расслабиться и решила попробовать насладиться вечером. А также понаблюдать за признанными обществом влюбленными.

Аурелия была неотразима в выбранном наряде. Крупные локоны тяжелым каскадом ниспадали на спину и плечи. Глубокое декольте золотистого платья позволяло увидеть часть высокой упругой груди, а изящный кулон, спускавшийся в ее ложбинку, словно заигрывал с мужским взглядом, призывал обратить на себя внимание. И старалась она, конечно же, ради одного-единственного человека в этом зале. Вот только у меня сложилось ощущение, что Винсент не особо реагировал на ее уловки. Или же так хорошо скрывал от посторонних свои эмоции? А может, между ними произошла размолвка?

Винсент медленно потягивал вино, но особо не увлекался, беседовал с Джорданом, оказавшимся на удивление эрудированным. Мне нравилось в нем то, что он не терялся перед ректором, не благоговел перед ним. Спокойно выдерживал его проницательный взгляд, смело отвечал на вопросы и отстаивал свою точку зрения.

Помимо меня, вслушивалась в их разговор и Аурелия. Я заметила, с каким напряжением она ловила каждое слово Лукаса-младшего. По всей вероятности, он представлял для нее угрозу на пути к счастливому будущему. Ведь была высока вероятность, что отец передаст пост своему сыну, успевшему за пару лет поднабраться опыта, а не ей, рядовой целительнице.

— Не желаешь потанцевать? — спросил Джордан, едва тетушке удалось увести ректора из-за столика.

Скорее всего, она хотела оставить нас наедине да и сама не прочь была оказаться в объятиях любимого мужчины. В последнем я нисколько не сомневалась. Правда, Винсент сильно и не противился.

— Не особо, — отозвалась я, упрямо вздернув подбородок.

Мужчину не смутил отказ, он накрыл мою руку своей и продолжил добиваться поставленной цели. Упорства ему было не занимать.

— Нам нужно многое обсудить. А то боюсь, кое-кто может этого не позволить, — Лукас-младший кивком указал на танцующую пару, исподтишка наблюдавшую за нами.

Я взвесила все “за” и “против” на невидимых весах и приняла его приглашение, решив, что от меня не убавиться. К тому же Джордан пробудил во мне любопытство, которое требовало немедленно его усмирить. Целитель, на удивление, оказался превосходным танцором. Его движения с легкостью согласовывались с музыкой. Хоть он был и не слишком мне симпатичен, танцевать с ним было сплошное удовольствие.

— О чем вы хотели со мной поговорить? — первой нарушила затянувшееся молчание.

— Начнем с того, что тебе следует обращаться ко мне на “ты”. Думаю, так мы быстрее придем к взаимовыгодному соглашению, — без промедления отозвался Джордан, проговорив ответ мне прямо на ухо, едва не касаясь его губами.

— Соглашение? — удивленно спросила я, слегка отклонившись, а затем уверенно заявила: — Ни о каком соглашении не может быть речи. Да еще и о взаимовыгодном. Мы видимся сегодня с вами в первый и последний раз.

— Хочешь в следующую субботу вновь отправиться в ресторан? Или мечтаешь, чтобы тебя поскорее оставили в покое? — его широкая бровь скептически изогнулась.

— Вам какое до меня дело? — я склонила голову набок и пристально посмотрела на Джордана, оказавшегося тем еще интриганом.

— До тебя, никакого. Но видишь ли, я преследую цель. И ты можешь помочь мне в ее достижении.

— Думаю, вы обратились не по адресу.

— Отчего же? Как раз-таки по адресу, — его настойчивость и упорство начали меня раздражать. — Ведь мы оба получим желаемое, — еще до того, как я успела открыть рот и возразить Лукасу-младшему, он произнес: — Во-первых, от тебя отстанут со свиданиями, а во-вторых, окончательно завладеешь его вниманием, — легким покачиванием головы он указал на ректора.

— Вы ошиблись, он меня нисколько не интересует! — слишком рьяно запротестовала я, чувствуя, как волна жара окатила тело с головы до пят.

— Да? А мне показалось совсем иначе… — мужские губы расплылись в ироничной ухмылке.

— Повторюсь: вы ошибаетесь! Я собираюсь в ближайшее время выйти замуж, при том совершенно за другого человека.

— Хорошо, будь по-твоему. Не стану тебя переубеждать. Видимо, ты еще сама многое не поняла. Тогда просто помоги мне. В обмен на услугу. Любую, какую захочешь, — возможно, если бы мы находились в тихом укромном месте, он пустился бы на уловки. Например, использовал бы вкрадчивый голос или же попробовал перевернуть ситуацию и уверил бы меня в необходимости принять его предложение.

— Что вам от меня нужно? — мое раздражение достигло пика.

В этот момент мимо нас на расстоянии вытянутой руки, слегка замедлив движения, проплыли Винсент с Аурелией, которые, казалось, хотели уловить краем уха хоть пару фраз из нашей беседы и понять ее суть, чем вынудили Джордана помедлить с ответом.

— Чтобы ты согласилась встречаться со мной, — произнес целитель, провожая взглядом удаляющуюся пару.

— Нет! — выпалила я на одном дыхании, надеясь, что мой резкий отказ поставит точку в этом неприятном разговоре. Но не тут-то было.

— Почему? — совершенно спокойно спросил Джордан, проигнорировав мое недовольство.

— Повторюсь: у меня уже есть молодой человек… — договорить я не смогла — партнер по танцу перебил меня.

— И ты собираешься за него замуж. Помню-помню. В таком случае, что ты здесь делаешь? Или он не знает, что ты проводишь субботы в компании других мужчин?

“Субботы?! Но откуда? Видимо, ему известно о прошлом инциденте. И не побоялся… Неужели так прижало?”

— Знает, — ответ целитель прочел по губам, поскольку его не расслышала даже я.

— В таком случае, как он допустил, что ты отправилась на свидание вслепую? — его скептически изогнутая бровь вновь вызвала в душе бурю негодования.

— Не ваше дело.

— Смотря с какой стороны на него поглядеть. Я сам напросился у Аурелии на встречу с тобой, едва узнал о том, что она ищет тебе кавалера на эту субботу. Значит, мое.

— Какую цель вы преследуете? — я прищурилась, словно это могло помочь мне вывести целителя на чистую воду. Однако, к моему удивлению, он не стал ничего утаивать.

— Завладеть вниманием твоей родственницы.

— Зачем? — вопрос был весьма глупым, но его откровенность поразила меня до глубины души.

— Она мне нравится. О-о-очень нравится, — протянул мужчина, и его взгляд на секунду стал мечтательным.

— Но она вас не любит, — выпалила без промедления, спустив Лукаса-младшего на землю.

— Как и он ее.

— С чего вы взяли? — охнула я от изумления.

— Я не слепой. В силу своего опыта и целительских навыков мне не составило труда распознать, к кому Эванс испытывает желание. И уж явно не к ней, — в зеленых глазах Джордана заплясали озорные огоньки. Душа ушла в пятки. Намек был недвусмысленным, однако я не поверила.

“Не может быть!” — потрясенно вымолвила про себя, вслух же произнесла совсем другое:

— Хотите сказать…

В этот момент я сбилась с ритма, наступила своему партнеру на ногу и, если бы не его сильная рука (на вид такая худая и хрупкая), удержавшая меня от падения, однозначно распласталась бы на полу.

— Я уже это сказал, — тонкие губы Лукаса-младшего расплылись в насмешливой улыбке.

— Думаю, ваша затея бессмысленна и не принесет результатов, — проговорила я, едва совладала со смущением.

— Отчего же? — у него на лице появилась тревога.

— Во-первых, вы ее младше…

— Всего на два года, — торопливо возразил Джордан, который явно не находил в этом ничего зазорного.

— Во-вторых, вы оба претендуете на место вашего отца. Поэтому Аурелия видит в вас лишь соперника.

— Это пока. К тому же вопрос с назначением давно решен.

— И явно не в ее пользу.

— Все верно.

— Данное известие нанесет ей удар и поставит жирную точку даже на возможности ваших отношений.

— Вот до этого дня мне и нужно успеть влюбить ее в себя. Чтобы Аурелию заботили совсем другие мысли, а не ускользнувший пост главы больницы.

— В-третьих, лорд Эванс собирается сделать ей предложение.

— Маловероятно, — ноздри Джордана гневно начали раздуваться. По всей видимости, он не допускал такой мысли и не намеревался признавать поражение.

— Почему вы со мной столь откровенны?

— А иначе нельзя. Ведь в противном случае ближайший месяц-два ты ни за что не согласишься встречаться со мной.

— Но…

— Ты любишь свою тетю? — он решил пойти действенным путем.

— В последнее время я в этом уже не так уверена, как ранее, — воспоминания о ее проделках болью отозвались в сердце.

— Что было ранее? — Джордан склонил голову набок.

— Мы дружили. Были не разлей вода, а теперь…

— А теперь между вами встал Эванс, — с полной уверенностью заключил Лукас-младший. — Она видит в тебе соперницу, а не племянницу. Но все изменится, как только успокоится ее душа.

— Неправда! — я не желала верить услышанному. Неужели все поступки Аурелии продиктованы глупой ревностью?

— Хочешь в этом убедиться? — он бросил мне вызов, и я не могла его не принять. К тому же и самой было интересно, насколько правдивы его слова.

— Да.

— Отлично, — судя по тону Джордана, он мысленно потирал руки.

— Что нужно делать? — нерешительно поинтересовалась я, готовая идти на попятную.

— Всего лишь поменяться партнерами на следующий танец. Не отказывай Эвансу, если он предложит. А еще было бы неплохо, если бы ты сама предприняла что-нибудь немного вызывающее и компрометирующее.

— Нет, — вымолвила я тоном, не терпящего возражений.

— Нет так нет, — повел целитель плечом.

В этот момент затихла музыка, и Лукас-младший повел меня к столику, за которым уже устраивались Аурелия с Винсентом. Поскольку я очень не любила неопределенность, то решила: а не попробовать ли мне с помощью Джордана вывести тетушку на чистую воду?!

Не прошло и получаса, как целитель взялся за воплощение плана в жизнь. Едва зазвучала медленная чувственная мелодия, он пригласил коллегу на танец. Правда, тетушка не сразу приняла его предложение, а немного поколебалась. Аурелии хотелось, чтобы Джордан увел на танцплощадку меня, оставив ее наедине с Винсентом. Но ректор ей приободряюще улыбнулся, и родственнице ничего не оставалось, кроме как согласиться. Согласно замыслу Лукаса-младшего глава академии должен был последовать его примеру, однако он продолжил сидеть на прежнем месте и медленно потягивать вино, бросая порой на меня мимолетные взгляды.

Напряжение между нами постепенно нарастало, а вместе с ним и чувство дискомфорта. Желая немного разрядить обстановку, решила попробовать разговорить Винсента, не предполагая, какую реакцию вызовет у него совсем невинный, казалось бы, вопрос.

— Лорд Эванс, — обратилась к задумчивому мужчине, призывая его к вниманию. Едва он всецело сосредоточился на мне, я продолжила: — Как поживает Говард?

Темные брови ректора мгновенно взлетели вверх, а глаза округлились. Сложилось впечатление, что если бы он в данную минуту сделал хоть глоток рубинового алкоголя, то непременно поперхнулся бы им. А о ком мне еще было спрашивать? Не о Марлене же! Змее этой подколодной! Других же общих тем для бесед, как выяснилось, у нас не имелось.

— Он по окончании академии зачислен боевым магом в пограничье, — произнес Винсент после прерывистого вдоха и затянувшегося молчания.

— А кто у него родился? — я от волнения и сама потянулась к бокалу, пригубила и ощутила, как по венам начало разливаться приятное тепло.

— Мальчик. Грегори. Ты до сих пор не можешь его забыть? — внезапно спросил ректор, впившись в меня пронзительным взглядом, чем вверг в шоковое состояние. Я даже не сразу поняла, о чем он.

— Что?.. Нет, конечно! — мой голос значительно повысился. Как он мог прийти к подобному умозаключению?!

— Тогда почему интересуешься им? — Винсент склонил голову набок и начал очерчивать пальцем ножку бокала.

То ли в голову ударило вино, то ли этот жест был слишком соблазнительным, но я не могла отвести глаз от его ухоженной руки. Стоило вспомнить, какие ласки она может дарить, по телу прокатилась горячая волна возбуждения.

— Не сидеть же молча, — пожала я плечами, продолжая наблюдать за его движениями, словно загипнотизированная.

— Тогда предлагаю исправить недоразумение и потанцевать.

С этими словами Винсент встал из-за стола. Я судорожно вздохнула, взволнованно посмотрела на протянутую мужскую ладонь и открыла рот, чтобы отказать, но тут вспомнила об уговоре с Джорданом и тоже поднялась. Невзирая на опасность, которой подвергала себя, следовало убедиться в словах целителя. Стоило ректору вывести меня на центр площадки, как стихла музыка и мое сердце подпрыгнуло от счастья. Пытка отменялась. Я даже дернулась к столику, однако в этот момент зазвучала новая, не менее волнующая душу мелодия, и Винсент притянул меня к себе, а затем повел в сложном сплетении шагов.

— Расслабься, — прошептал он на ухо, чувствуя мое напряжение.

Я последовала совету главы академии и тут же пожалела, что приняла приглашение на танец. Ощущать на обнаженной спине горячую мужскую ладонь, которая с каждым мгновением едва заметно опускалась все ниже, легкое прикосновение его бедер, когда кожа стала невыносимо чувствительной из-за оголившихся нервов, было настоящим наказанием. Близость Винсента пьянила похлеще вина. И хоть я старательно подавляла любые чувства в отношении него, боялась, что выкину что-нибудь непростительное. Отважившись в какой-то момент, подняла голову и увидела, что его губы совсем близко от моих. Гулко сглотнув, отыскала глазами Джордана. Он уже сидел за столиком и развлекал Аурелию, следившую за нами с каменным лицом. Казалось, целитель почувствовал мой умоляющий взгляд, потому что повернулся и подмигнул, словно говорил мне, что пора предпринять что-то более решительное.

И я осмелилась.

— Приглушите свет, — мой голос дрогнул, и до ректора донеслись лишь рваные звуки. Однако он прекрасно понял мою просьбу. Винсент был могущественным магом, поэтому я нисколько не сомневалась, что ему это под силу.

— Зачем? — вопрос прозвучал довольно-таки резко. Вдобавок напряглась и рука, лежавшая на спине. Его длинные пальцы буквально впились в нее.

— А вы сделайте, тогда и узнаете, — я храбро вскинула подбородок и дерзко посмотрела в золотисто-карие глаза. Хотя сердце замерло в ожидании ответа или же каких-либо действий.

Я не знала, склонен ли глава академии к авантюрам, купится ли на мой вызов, поэтому пристально ловила каждую эмоцию, отразившуюся на его лице. Винсент, казалось, вел с собой борьбу. И разум, видимо, проиграл, поскольку ректор, не вымолвив ни слова, резко отстранился, чтобы пару раз покружить меня вокруг своей оси и выполнить тем временем мою просьбу. Вслед за щелчком пальцев и воцарившимся в ресторане полумраком по залу разнесся одобрительный гул. Никто не был против более романтической атмосферы.

Смежив веки, я положила голову Винсенту на плечо, а он в ответ так сильно прижал меня к себе, что между нами не осталось и сантиметра свободного пространства. Его ладонь спустилась вниз и уверенно легла на бедро. Это безумие длилось всего пару мгновений, но их хватило, чтобы разжечь в теле безудержный огонь.

Музыка смолкла, и мужчина отстранился еще до того, как свет стал намного ярче. Он подставил локоть и как ни в чем не бывало увлек меня к столику. Конечно же, полумрак скрыл нас от любопытных глаз, но я боялась увидеть ненависть на лице своей родственницы. Однако мне хватило смелости взглянуть на нее.

Аурелия готова была испепелить меня, а вот Джордан с довольным видом подмигнул. Его план сработал, он доказал, что тетушку в первую очередь заботили личные отношения, а не мое счастье. И я решила, что по возвращении в общежитие напишу матери письмо, в котором расхвалю целителя и поинтересуюсь, чьей идеей было устроить эти свидания. Не стояла ли за ними Аурелия? Не прикрывалась ли она благими намерениями, хотя сама тем временем что-то замышляла? Но если все так, как утверждает Джордан, что связывает ее и Винсента? Почему заикнулась про помолвку? Как ей удалось вытащить его в ресторан? Вопросов значительно приумножилось. Берта же в очередной оказалась права. Дважды права.

Стоило нам устроиться на своих местах, как к Лукасу-младшему подошел метрдотель и передал записку. Лицо Джордано помрачнело.

— Прошу нас простить, но мы вынуждены срочно вас покинуть, — проговорил он, поднимаясь со стула.

— Мы? — обеспокоенно произнесла тетушка, лелея в сердцах призрачную надежду, что высказывание целителя никоим образом ее не касается.

— Да, в больнице требуется срочная помощь. Они без нас не справляются, — заявил Джордан тоном, не терпящим возражений.

Аурелия переводила озадаченный взгляд с ректора на коллегу, метаясь между долгом и нежеланием оставлять меня наедине с лордом Эвансом. Видимо, она боялась, что своим уходом поставит жирную точку на пути к мечте. Сама… И с подобным тетушка мириться не собиралась.

— Винсент, ты разве не собираешься домой?

Собственнические нотки и капризный тон Аурелии поразили ректора до глубины души. Этому свидетельствовали его высоко взлетевшие брови и зависшая в воздухе рука с бокалом минеральной воды. Но то был бы не Винсент, если бы через мгновение не взял эмоции под контроль и бесстрастно отозвался:

— Пока не планировал уходить. Вечер в самом разгаре, да и десерт нам еще не подали. Вы идите, я все оплачу, — и сопроводил свое высказывание легким взмахом кисти.

— Эми, а ты? — с нажимом спросила тетушка, надеясь, что хоть я поддамся ее давлению. Наивная!

— Я тоже не откажусь от десерта, — моя язвительная улыбка и сладкий голосок заставили покрыться ее красивое лицо красными пятнами.

Она открыла рот, чтобы сказать нам обоим явно какую-нибудь колкость, но вмешался Джордан, который не позволил ей натворить глупостей.

— Приятного вечера!

С этими словами мужчина схватил за запястье дернувшуюся в сторону Аурелию, и они исчезли прямо на глазах у посетителей прежде, чем она успела выдавить из себя хоть звук. По залу вновь пронесся восторженный рокот. Магия, магия и еще раз магия…

Когда официант подал карточки с огромным выбором имеющихся у них десертов, я долго не могла определиться Сперва склонялась к малиновому пирожному, но все-таки остановилась на лимонном. Взбитые до пиков сливки в сочетании с песочной корзинкой и легкой кислинкой, отдающей от ярко-желтой цедры, заставляли меня зажмуриваться от удовольствия каждый раз, когда я отправляла в рот кусочек этого превосходного на вкус лакомства.

Пристальный взгляд ректора, в открытую наблюдавшего за мной, я почувствовала на себе не сразу. Однако стоило его заметить, мгновенно смутилась.

— Вкусно? — спросил он, слегка склонив голову набок.

— Очень, — мои губы расплылись в широкой улыбке. Вечер, обещавший обернуться скандалом и очередным наказанием, подарил незабываемое наслаждение.

То, что Винсент предпринял в следующий миг, повергло меня в шок. Я и предположить не могла, что он способен на подобную выходку, показавшуюся мне юношеской, если не детской. Взяв чистую десертную вилку, ректор потянулся ею к моей тарелке и украл довольно-таки немаленький кусок лимонного пирожного. Весь обратный путь его руки сопровождался моим возмущенным взглядом. Винсент положил десерт в рот, смежил веки и медленно начал пережевывать. Кровь в тот же миг прилила к лицу, а по телу пронеслась горячая волна возбуждения. Он делал это так соблазнительно, что захотелось пойти на поводу у безумия и ощутить его губы на вкус. Теперь, когда на них остались следы крема. Спохватившись, мысленно отхлестала себя по щекам и еле слышно прошептала:

“Это Веня, все тот же старый Веня…”

— И правда, очень вкусно, — с довольной ухмылкой протянул Винсент. Он отплатил мне той же монетой, повторив все в точности за мной.

— Что вы себе позволяете? — возмутилась поведением главы академии, комкая пальцами лежавшую у меня на коленях салфетку.

— Что такое? — спросил он с невозмутимым видом.

— Ничего, — буркнула в ответ и повернула голову вполоборота. — Пожалуй, я просто устала и мне следует хорошенько отдохнуть. Неделя выдалась на удивление тяжелой.

— Я перенесу тебя, — произнес ректор и встал из-за стола.

Именно на это я и рассчитывала. Трястись около часа в экипаже (это еще при условии, что он по-прежнему меня дожидался) и дефилировать по общежитию в подобном наряде не испытывала никакого желания.

Винсент подозвал официанта, который спустя несколько минут принес счет, оплатил его и повел меня к выходу. Стоило вечернему воздуху, наполненному прохладой и едва ощутимым ароматом прелых листьев, коснуться моей разгоряченной кожи, как плечи укрыл пиджак. Ректор расспросил, как выглядел возничий, и, отпустив его, вернулся ко мне. Перемена его настроения была сильно заметна. От прежней веселости и мальчишеской улыбки не осталось и следа.

“Что на него нашло?” — едва в голове пронеслась эта мысль, как я оказалась в родном общежитии. Винсент явно никуда не торопился. Он с серьезным видом окинул небольшое помещение, каждый раз уменьшавшееся в его присутствии до размеров тесной комнатушки, а затем и вовсе уселся на стул.

— Угостишь кофе? — правая бровь лорда Эванса вопросительно изогнулась.

Я лишь кивнула, достала любимую чашку, всыпала в нее чайную ложку буквально этим утром измельченных ароматных зерен, вскипятила воду в фарфором чайничке всего одним прикосновением руки и заварила кофе.

— Присядь, Эмилия. Думаю, настало время для серьезного разговора.

От мрачного тона ректора, который явно не предвещал ничего хорошего, и отразившегося на его лице напряжения в груди зародилась тревога. Немного помедлив, я последовала совету лорда Эванса и опустилась на стул по другую сторону стола. Пальцы самопроизвольно затеребили край платья, от которого не терпелось поскорее избавиться.

— Мы каждый раз избегаем откровенной беседы, надеясь, что впредь подобного не повторится. И снова ходим по краю пропасти. Любой шаг, как с твоей стороны, так и с моей, может стать решающим. Но то, что происходит между нами, неправильно. Ты была невестой моего брата. В конце концов, ты учишься в моей академии, — казалось, он убеждал в этом самого себя, а не меня. — Ты уже немаленькая, Эми. Многое сама прекрасно понимаешь. Однако всему свое время. И твое отнимать я не вправе. Поэтому будет лучше, если мы станем держаться друг от друга подальше, забудем обо всем, сделаем вид, что ничего и не было.

— А разве что-то было? — повела я плечом. Мой голос прозвучал, к счастью, бесстрастно и не выдал царившего на душе смятенья.

— Я рад, что мы пришли к согласию, — на мгновение он свел брови на переносице. — Это не все, о чем я хотел с тобой поговорить. Поскольку отчислить тебя у меня не поднимется рука, не потому, что испытываю к тебе симпатию, о которой ты и сама уже явно догадалась, — ты отличный зельевар. Твое будущее полно перспектив, если не натворишь дел. Но пока учишься, я всячески буду оберегать тебя от ошибок. Однако это не значит, что хоть раз закрою глаза на твои выходки. С учетом сложившихся обстоятельств у меня к тебе большая просьба: постарайся свести наш контакт к минимуму и пореже оказываться в моем кабинете. Договорились?

Во время длительного монолога Винсент смотрел по большей части на чашку, в которую вцепился обеими руками, поэтому не мог видеть, как сильно покраснели мои щеки, едва речь зашла о перспективах. Скорее всего, глава академии и предположить не мог, сколь сильно разнятся наши планы на будущее.

— Эмилия, что ты задумала? — на выдохе вымолвил ректор, как только его глаза встретились с моими. Он прищурился. Казалось, знакомый проникновенный взгляд вот-вот доберется до самых сокровенных мыслей.

— Нет-нет. Ничего я не задумала.

— Точно? — темные брови Винсента снова сошлись на переносице. Наверное, я слишком интенсивно качала головой, чем вызвала у него еще больше подозрений.

— Вам показалось, лорд Эванс, — отозвалась, едва сосчитала до пяти.

— Надеюсь. Хотя мне редко что-либо кажется, — проговорил он после затянувшегося молчания и сделал первый глоток кофе.

— А как же мое наказание? Оно отменяется? — спохватилась, вспомнив об отработке, на которой мы были вынуждены часто сталкиваться.

— Еще чего?! Полигон заменяется библиотекой.

В следующее мгновение я сделала то, чего и сама от себя не ожидала. Возможно, тому виной была ворчавшая уязвленная гордость. Возможно, из-за того, что в голове все еще бродил хмель. Но задавать Винсенту подобный нетактичный вопрос я не имела никакого права.

— Вы собираетесь сделать моей тете предложение?

— Почему у тебя вдруг возникли подобные соображения? — его глаза округлились от изумления. По всей видимости, этот вечер принес ему немало открытий.

— Простите меня, лорд Эванс. Забудьте, пожалуйста, — с мольбой обратилась к ректору, не зная, куда деваться от стыда.

— Постой, Эмилия. Я хочу понять, чем продиктованы твои слова, — требовательный тон Винсента заставил меня содрогнуться.

— Следствие больного воображения, — попыталась отшутиться, но этот номер с главой академии не прошел.

— Не увиливай. Ты не стала бы ни с того ни с сего задавать подобных вопросов. Не в твоей манере. Так при чем здесь леди Мистрел?

Я молчала, подбирала более-менее вразумительный ответ, но такой, чтобы не выдать родственницу, ляпнувшую о близящейся помолвке. Видимо, глава академии побоялся, что не услышит от меня ни звука, поэтому протянул руку и накрыл ею мою. Она оказалась такой горячей, что я невольно вздрогнула. От места соприкосновения по телу начали расходиться пробуждавшие страсть волны. Разум и чувства вновь схлестнулись в яростной борьбе. С одной стороны, следовало разорвать контакт, а с другой — так хотелось его продлить. Но разум победил — я положила руку на колени, лишая Винсента любой возможности дотронуться до меня.

— Вы выступили сегодня в роли кавалера Аурелии, вот я и решила, что вас связывают гораздо более крепкие отношения, нежели дружба.

— Знаешь, Эми, а ты почти не изменилась с нашей первой встречи. Как не умела лгать, так и не научилась.

Винсент беззлобно усмехнулся, и его взгляд на мгновение стал задумчивым, словно он вспоминал упомянутое событие. А вот мои щеки ощутимо запылали от смущения, поскольку вела я себя просто ужасно в день помолвки с Говардом, на которой и познакомилась с главой академии.

— Если я и решусь жениться в ближайшее время, то моей избранницей станет уж точно не твоя родственница. Я не враг себе, Эмилия, — горькая улыбка коснулась его губ.

Смысл сказанного быстро дошел до меня и заставил еще сильнее залиться краской. Никогда бы не подумала, что такой мужчина, как Винсент Эванс, заинтересуется простой адепткой да еще и сознается в этом. Из всего услышанного получалось, что знакомить Аурелию с родителями он не намеревался. Следовательно, тетушка солгала. Но зачем? Хотела ввести меня в заблуждение? Неужели уже тогда видела во мне соперницу?

Глава академии одним большим глотком осушил содержимое чашки и со стуком поставил ее обратно.

— Что ж, время позднее. Раз мы все выяснили, я могу со спокойной душой отправляться спать. Приятных снов!

Дождавшись ответных пожеланий, Винсент поднялся из-за стола и, бросив на меня прощальный взгляд, исчез. С моих губ тут же слетел тяжелый вздох. Я еще долго смотрела в пустоту, пытаясь понять, что заставило его завести такой неприятный разговор. Зато сколько всего узнала… Позже… Я подумаю обо всем случившемся позже.

Прошло не меньше четверти часа, прежде чем я сменила неудобное платье на домашние брюки и широкую футболку и сразу же почувствовала себя намного лучше. Запах Винсента преследовал меня. Казалось, моя кожа пропиталась им. Желая от него избавиться, распахнула настежь окно и вдохнула прохладный воздух. Вспомнив, что собиралась написать маме, опустилась на прежнее место, достала лист бумаги, перо и принялась строчить.

Появление милого я почувствовала сразу, поэтому быстро накрыла сложенное пополам письмо учебником (не хотела, чтобы парень хоть глазком заглянул в него).

— Ингрэм! Как я рада тебя видеть! — с этими словами я бросилась к нему. Крепкие объятия, напоминавшие стальные тиски, поразили меня до глубины души. Прошла минута, но он так и не разжал их. — Что с тобой? — с тревогой спросила у него, немного отстранившись.

Черный цвет волос подчеркивал неестественную бледность лица. Судя по залегшим под глазами теням, прошлую ночь ему вряд ли удалось поспать. Что произошло?

Черный цвет волос подчеркивал неестественную бледность его лица. Судя по залегшим под глазами теням, прошлую ночь ему вряд ли удалось поспать. Что произошло?

— Эми, я так виноват, так виноват. Даже не представляешь, что у меня на душе сейчас творится. Как же мне плохо…

От этих слов в горле моментально пересохло, земля стремительно начала ускользать из-под ног, а сердце, казалось, и вовсе замерло, боясь сделать хоть один удар, ведь первое, о чем я подумала — история повторяется.

— Ты изменил мне? — спросила у Ингрэма осипшим голосом.

— Что?

Он ухватился пальцами за мои плечи и озадаченно посмотрел в глаза. На лице милого отразилось искреннее недоумение. Однако уже в следующее мгновение оно сменилось озарением. Черные глаза вспыхнули негодованием.

— Нет. Конечно же нет! Как ты могла обо мне так подумать?! — укоризненно воскликнул Ингрэм, обогнул стол и опустился на то самое место, где совсем недавно сидел ректор. Почему именно на это, а не на другое?

— Тогда что? — теперь в замешательство пришла я.

Мне было невдомек, чем продиктовано подобное самобичевание. А он медлил с ответом, доводя и без того напряженное состояние до высшей точки.

— Из-за меня погиб человек, — еле слышно проговорил Ингрэм, опустив низко голову. Вдобавок поникли и плечи, да так сильно, словно на них легла непомерная ноша. Плохо соображая, я подошла к стулу и шлепнулась на него.

— Как так?

— В центр поступило сообщение, что в Алтенгелле неподалеку от мельницы образовался небольшой разлом. Отец отправил меня закрыть его, наказав взять с собой пять человек. Но я ослушался. Подумал, что с таким легким заданием запросто справимся и втроем. Как выяснилось на месте, крохотный разлом расширился до приличной дыры. Из нее начала вылезать всякая мерзость низшего порядка. Пока Хорсток латал брешь, я и Синклер уничтожали всех, кто успел проникнуть в этот мир. Мы уже потирали руки, когда случилось непредвиденное: наружу вырвался ригли.

— Демон высшего порядка? — уточнила, позабыв за два года названия нечисти.

Игрэм кивнул, бросив на меня быстрый взгляд.

— Он схватил Хорстока и растерзал его в два счета прямо у нас на глазах. Тот даже закричать не успел, так быстро все произошло.

— Ты не мог знать, что все так обернется, — заговорила вкрадчивым голосом, понимая, что милый ожидает поддержки.

— Я должен был послушаться отца, а не идти на поводу у амбиций, — замотал Ингрэм головой, не желая соглашаться с моими доводами. — Мне казалось, он считает меня слабаком. Я хотел доказать ему, что он неправ, что с таким пустяком справится вдвое меньше некромантов.

— Случившееся — дурное стечение обстоятельств. Ты не ясновидец и не слабак, однако и не всесилен. Как бы тебе этого ни хотелось, ты не можешь спасти всех, кто попал в беду. И должен это понять, иначе изведешь себя, — я протянула руку к его руке и переплела наши пальцы.

— Мне следовало взять больше людей. Мы бы за считанные секунды справились с разломом, и тогда ригли не вырвался бы оттуда.

— Это твои предположения. Он уже мог бродить по округе и к моменту вашего появления убить множество людей. Мог также выскочить из расщелины и убить Хорстока, будь вас шестеро или семеро.

— Я допустил непоправимую ошибку…

Казалось, Ингрэм не слышал меня. Он ушел в себя, вновь переживал те ужасные моменты, и мое сердце разрывалось на части от собственной никчемности.

— Целители тоже порой теряют пациентов, иногда даже коллег, когда не придают значения мелочам. Ошибаются все. Извлеки урок.

— Он погиб из-за меня! Его кровь на моих руках. И мне от нее не отмыться. Как ты это не понимаешь?! — сорвался Ингрэм на крик, вскочил со стула, расцепив наши соединенные пальцы, и начал мерить широкими шагами комнату.

Буквально на миг я оцепенела. Мне еще никогда не доводилось видеть милого в таком состоянии. Видимо, случившееся сильно зацепило его. И раскаяние точило сердце. Но чем я могла помочь помимо словесной поддержки и крепких объятий? Ничем. Однако следовало что-то предпринять.

Я торопливо встала из-за стола, подошла к Игрэму и сомкнула руки у него за спиной. Он не оттолкнул. Сам обнял в ответ и уткнулся носом в макушку, цеплялся за меня, как утопающий за соломинку, словно мне было под силам спасти его. В данном случае душу. Постепенно напряжение спадало в мужском теле. Оно перестало походить на натянутую струну, готовую лопнуть в любую секунду.

Чуть позже мы расположились на кровати. Милый положил голову на мои колени и сомкнул глаза. Запустив пальцы в его густые и жесткие волосы, я начала поглаживать затылок, и он окончательно расслабился. Мне долго не хватало смелости поинтересоваться реакцией отца на его непослушание, однако в какой-то момент все же решилась:

— Как он отреагировал? Не уволил хоть?

Парень сразу догадался, о ком я.

— Нет. Вызвал к себе, отчитал как подростка в присутствии своего заместителя, дал выговор. Думаю, он даже рад такому стечению обстоятельств.

— Почему? — мой голос выдал растерянность.

— Отец показал, насколько я еще слабак. Мне нужно стать сильнее, поскорее набраться опыта, — резко спохватился Ингрэм, сев на кровати.

— Как одно соотносится с другим? — в груди мгновенно зародилась тревога. Я боялась, что этот случай положит начало нескончаемому преображению некроманта.

— Никак, но я должен больше учиться и тренироваться. Ни на что не отвлекаться.

В тот же миг с моих губ сорвался облегченный выдох. Милый развеял сомнения на свой счет. Против такого совершенствования я естественно была не против. Однако, по всей видимости, семья пока в его планы точно не вписывалась. Что ж… придется немного повременить с обольщением, иначе ничем хорошим это не закончится. Пусть сперва утихнет его боль, а затем я вернусь к задумке.

Было около полуночи, когда Ингрэм покинул меня, пообещав навестить при первой же возможности. Как только я осталась одна, закончила начатое письмо, запечатала его в конверт, приняла душ и забралась в постель. Едва голова коснулась подушки, я погрузилась в тревожный сон.

Винсент

Дом встретил меня тишиной и полумраком. Всего по одному щелчку пальцев гостиная наполнилась ярким светом. Я подошел к пристенному столу, снял крышку с графина и плеснул в стакан щедрую порцию бренди. “Со спокойной душой…” — хмыкнул, вспомнив лживые слова. Недовольно покачав головой, сделал внушительной глоток обжигающей янтарной жидкости. Дождавшись, когда внутри уляжется пожар, еще раз пригубил и направился к дивану.

После затянувшегося веселья звуки собственных шагов, эхом разносившихся по помещению, звучали непривычно громко, заставляли меня ежиться. Они в очередной раз подчеркнули, насколько здесь стало в последнее время неуютно. А ведь все могло быть иначе… Детский смех, аромат свежеприготовленного печенья с цукатами, звонкий девичий голос преобразили бы особняк до неузнаваемости. Как и мой внутренний мир. Мне определенно следовало жениться. Видимо, нанесенная Марленой в самое сердце глубокая рана затянулась, и я снова был готов связать себя узами брака. Вот только реально ли это? Тут могли возникнуть сложности, ведь в роли жены я не представлял никого, кроме Эми… Стоило вспомнить о ней, как губы изогнулись в горькой улыбке. Сегодня я закинул удочку, намеренно оттолкнул ее, чтобы она ощутила боль утраты. И это сработало. От меня не укрылось смятение и недовольство, отразившиеся в пытливых карих глазах. Начало положено, а чем все закончится, время покажет. В том, что я ей небезразличен, даже не сомневался, иначе бы она не задавала подобных личных вопросов, не льнула бы так ко мне, нарушая правила приличия…

— О маги!.. — процедил я сквозь зубы и сжал правую руку в кулак, едва перед внутренним взором возник образ Эмилии в соблазнительном черном платье.

Сдается, оно больше открывало, чем утаивало. Хоть я и старался не думать о девушке, ее нежных руках, округлой груди, бедрах, память подкидывала дрова в и без того пылающий в теле костер. Слишком давно у меня не было близости — уже несколько месяцев. Наверное, поэтому я так остро на все реагировал. За это отчасти следовало поблагодарить Марлену. А ведь я самый обычный мужчина из плоти и крови. И желание обладать привлекательной женщиной мне было не чуждо. Правда в душе теплилась надежда, что Эмилия еще не познала все прелести этих отношений. Едва представил ее в объятиях некроманта, как в венах закипела кровь, а ведь никогда не считал себя ревнивцем. О Лукасе-младшем можно было не беспокоиться. Стерн не вызвала у него сильных чувств. А вот к ее тетушке Джордан весьма неровно дышит, хоть не подает виду. Однако от моего зоркого глаза не укрылось, как он смотрит на коллегу, когда считает, что никто за ним не наблюдает.

С Аурелией же придется расставить точки над “i”, положить конец этим встречам. Не думаю, что Эмилия сама пришла к подобному заключению. Конечно, целительницу можно было бы использовать в своих целях. Так я достиг бы их гораздо быстрее, но играть чужими чувствами не в моих правилах. Только если… Все следовало делать аккуратно и неторопливо. На девушку нельзя давить, если не хочу получить обратный эффект. У нее внутри уже началась борьба. Она стала видеть во мне не только главу академии, но еще и мужчину. И когда Эми окончательно все осознает, правда ее ошеломит.

Внезапно часы пробили полночь. Если бы не они, я бы просидел еще невесть сколько. Осушив одним глотком содержимое стакана, который до сих пор держал в руках, направился в спальню, где быстро разделся, повесил одежду в шкаф и забрался в постель. Уставившись в потолок, еще долго думал о сложившейся ситуации, однако в какой-то момент сон сморил меня, подарив душе покой.

Эмилия

Утренний свет, струившийся в окно, заставил меня открыть глаза. Подниматься не было никакого желания, к тому же на календаре значился выходной, поэтому я перевернулась на левый бок и снова смежила веки. К сожалению, дрема больше не нападала, да и судя по расположению солнца, время близилось к одиннадцати, а еще столько всего следовало успеть сделать до конца дня. Это меня и вынудило подняться и заварить кофе.

В итоге минута сменилась другой, третьей… Так миновал и полдень. Я корпела над домашним заданием по смертельным заклинаниям, когда в дверь раздался короткий стук. Отложив перо в сторону, задумчиво посмотрела на дверь. Гостей уж я сегодня точно не ожидала. По крайней мере, до вечера. Именно тогда должна была появиться Берта. Повторившийся стук, на этот раз более настойчивый, вывел из размышлений. Не прошло и пары мгновений, как я сняла запирающие заклинания и нажала на ручку, а уже в следующий миг у меня от удивления отвисла челюсть. Я не могла вымолвить ни слова, а вот незваный гость стоял, опершись рукой о дверной косяк, и нагло ухмылялся. По всей видимости, его забавляла моя реакция.

— Вы?!