Хорошее укромное местечко (сборник)

Проба Оскара

^{© Richard Laymon — «Oscar’s Audition», 1975}

Я вышел из бара «Голубой огонёк» чуть позже полуночи. Башка просто раскалывалась, словно после близкого знакомства с работающей циркулярной пилой. Свежий воздух помог. Я зажёг сигару, застегнул пальто, и уже начал чувствовать себя человеком, когда обогнув угол, наткнулся на драку.

Трое на одного.

Тот, что был один, тощий как креветка парень, не владел ни дзю-до, ни каратэ, ни кунг-фу, и убежать тоже не мог. Поэтому доставалось ему крепко.

— Кончайте, ребята! — крикнул я.

Они попытались, но шея «Креветки» оказалась крепче, чем выглядела.

Я вклинился в самую гущу сцепившегося квартета, затянулся сигарой и стряхнул пепел. Здоровенный мясистый персонаж держал «Креветку» за руки. Как только верзила почувствовал горячий кончик моей сигары в своём ухе, сразу отпустил дохляка и начал орать.

Его приятели отреагировали возмущённо. Один из них бросился на меня вопя как маньяк. Мои очки чуть не слетели с носа, когда я саданул его коленом так, что он сложился пополам. Другой парень вытащил восьмидюймовый нож и ухмыльнулся, а я достал 357-ой «магнум» и ухмыльнулся ещё шире. Он оказался достаточно сообразителен, чтобы бежать от меня, как чёрт от ладана. Его кореша присоединились к нему.

«Креветка», который всё это время просидел на тротуаре, благодарно мне улыбнулся. Однако улыбка вышла не особенно красивой, работали мышцы только половина лица.

Я поднёс руку к голове чтобы убедиться, что мой новый парик всё ещё на месте. К этой штуке нужно было ещё привыкнуть.

— Скорую вызвать? — спросил я.

— Нет, я в порядке.

Скорее всего, так оно и было. Молодые всегда быстро поправляются. Ещё даже не успел осознать что пострадал, а уже как новенький.

Я убрал свой «магнум» в кобуру, наклонился и помог «Креветке» подняться на ноги. Всё ещё держа его за руку, я представился:

— Меня зовут Клэр.

Как ожидалось, «Креветка» криво ухмыльнулся. Действительно, смешное имя — Клэр.

Я с силой сдавил его ладонь.

— Услышал что-нибудь забавное?

— Нет, — вздохнул он. — О, вовсе нет.

Его голос звучал сдавлено и натужно. Так бывает, когда говоришь и стонешь одновременно.

— А тебя, как зовут? — спросил я, не отпуская его руки.

— Оскар.

— Разве ты не хочешь поблагодарить меня, Оскар, за то, что я спас твою задницу?

— Конечно, конечно. Спасибо, Клэр.

— Ну ещё бы.

Он выглядел очень благодарным, когда я наконец отпустил его ладонь.

Я не был особенно рад возвращению в «Голубой огонёк». Ужасная выпивка, слишком много шума и дыма, и пара танцовщиц топлесс, которые пялились в потолок. Думаю, они надеялись, что он рухнет и этим развеет их скуку. Но к чёрту всё это. У меня были дела, и «Голубой огонёк» идеально для этого подходил.

Я вытер запотевшие очки, пока мы с Оскаром шли к дальнему столику в самом углу. Это был маленький приземистый столик, сделанный так, чтобы влюблённые могли сидеть очень близко, касаясь друг друга коленями. «Креветка» Оскар мне не нравился, поэтому я сел выставив ноги в сторону. Когда пришла барменша с нашим пивом, пришлось их подтянуть. Но, как только она ушла, я снова вытянул ноги.

— Как долго тебя не было? — поинтересовался я.

— А? Что ты имеешь в виду?

— Давно откинулся? У тебя на лице написано, что только что получил справку об освобождении.

Он сузил глаза, или, по крайней мере, один из них. Второй был опухшим, побагровевшим и таким узким, насколько это только было возможно.

— А ты что, коп? — спросил.

— Это вряд ли.

— Тогда почему носишь ствол?

— А он заставляет меня чувствовать себя увереннее, — сказал я и сделал глоток пива. У него был кисловатый привкус.

— Вообще-то, ты должен быть рад этому, приятель. Если бы я был пустой, то увидев, как те трое придурков пошли отсюда следом за тобой, скорее всего, не стал бы вмешиваться.

— И всё-таки, почему ты мне помог?

— Потому-что у меня золотой сердце.

— А ещё?

— Потому-что у меня глаз — алмаз, и мой намётанный глаз подсказывает мне, что ты именно тот парень, которого я ищу. Итак, как долго ты на воле?

— Уже два дня после девяти лет за решёткой.

— А я называл Соледад[3] домом в течение 12 лет. Но это было очень давно. Единственный раз, когда они смогли что-то доказать.

— Да ладно? — его уцелевший глаз смотрел с явным интересом.

— Точно тебе говорю. А тебя на чём повязали?

— Посчитали, что я приласкал одну цыпочку без её согласия.

— Что? Изнасилование?

— Так они это назвали.

— А ты это так не называешь?

— Чёрт возьми, да конечно, нет. Ты что думаешь, я должен изнасиловать тёлочку, чтобы получить то, что мне надо? Да она сама хотела, и была готова на всё.

— Хотела, значит?

— Да.

— И за это тебя отправили на зону на девять лет?

— Ну, когда меня взяли, у меня был нож. Такие вот дела.

— Так ты что, её порезал?

— Да нет, ни за что! — Оскар выглядел оскорблённым.

— А почему бы и нет? Когда-нибудь видел, чтобы прокурор вызывал на допрос труп?

— Эй, чувак, ты говоришь об убийстве! Это не для меня! Нет, нет, нет. Спасибо большое.

— Ты что, никогда никого не мочил?

— Я? Эй, такого не было.

Я ухмыльнулся сквозь дым своей сигары и сказал:

— Это хорошо, Оскар. Мне не нравится работать с парнями, которые могут превратить простое вооружённое ограбление в убийство.

— А… о чём это ты?

Его голос звучал подозрительно, но очень заинтересовано.

— Может быть, ты мне пригодишься.

— А для чего?

Парень наклонился вперёд. Тыльной стороной ладони, он смахнул пивную пену с верхней губы и сложил руки на столе. Из-за отблесков свечи в красном стеклянном подсвечнике, стоявшим на середине столешницы, опухшее лицо Оскара выглядело мокрым и липким на вид.

— Ты когда-нибудь грабил винный магазин? — спросил я.

— Ну, может быть.

— Мы пойдём с тобой в одно такое место, — сказал я. — Назовём это пробой. Хочу посмотреть, как ты справишься. Если хорошо себя покажешь, может быть я возьму тебя на дело покрупнее.

— Да? И какое, например?

— Покрупнее, — повторил я и глубоко затянулся сигарой.

Оскар всё это время пялился на меня. У него был такой вид, словно он серьёзно задумался. А может, просто пытался вспомнить, сколько зелёных видел в своём бумажнике, когда последний раз в него заглядывал. Наконец он кивнул.

— Ну что ж. Встретимся здесь завтра вечером в десять, — сказал я. — Принесу тебе чистый ствол.

— Что насчёт колёс?

— О, об этом я позабочусь. Я обо всём позабочусь, Оскар, дружище.

На следующий вечер Оскар появился в «Голубом огоньке» вовремя.

— Очко в твою пользу, — похвалил я его и закурил сигару, чтобы заглушить сигаретную вонь этого места.

— С чем у меня порядок, так это с пунктуальностью, — он гордо ухмыльнулся здоровой половиной лица. За ночь побитая сторона стала фиолетовой.

— Согласен, в этом бизнесе пунктуальность очень важна, но требуется ещё кое-что.

— И что, например? — спросил он.

— Выполнять то, что тебе говорят.

— Конечно, конечно. Я буду делать всё, что ты скажешь. Я имею в виду, ну, понимаешь, пока мы…

— Нам пора.

Оскара не слишком впечатлил «бьюик» 68 года, припаркованный перед баром. Но мы всё равно сели в него, и я направил машину на дорогу.

— Не переживай, — сказал я. — Твоя девушка не увидит тебя в этой тачке. Это штука горячее, чем стоваттная лампочка. Мы избавимся от неё не позднее, чем через две минуты после того, как закончим с магазином.

— Какая девушка? У меня подружки нет.

— А как же эта, как её там? Старая, добрая «хотела и готова на всё»?

— А, ты про неё. После того, что она сделала со мной? Ты что, шутишь, что ли?

— Ха-ха-ха. Ага. Мне вот что пришло в голову. Если в магазине будет цыпочка, ты её не тронешь. Дело прежде всего, понял?

— Конечно.

— Видишь мешок на полу? Достань из него вещи.

Он поднял матерчатую сумку и вынул курносый револьвер 38-го калибра.

— Злобный на вид малыш, не так ли? — спросил я.

— Опасный.

— В том-то всё и дело. Если ты напугаешь их достаточно сильно, стрелять не придётся. А тебе лучше не стрелять, Оскар. Мелочёвка, за которой мы сейчас едем, того не стоит. Помни это. Если кто-то пострадает, это будут твои проблемы. Понимаешь?

— Конечно, — пробормотал он.

Оскар выглядел очень взбудораженным. Он положил револьвер на колени и глубоко вздохнул. Затем вытащил из мешка шерстяную лыжную маску и пару резиновых перчаток.

— Мы почти на месте. Когда войдёшь внутрь, сунешь дуло владельцу в нос. Заставишь его опорожнить кассовый аппарат в сумку. Там будет не так уж и много. Они постоянно перекладывают деньги из кассы в напольный сейф. Насчёт сейфа не заморачивайся. Нам нужна только наличка из кассы. Мы не будем жадничать. Как я уже сказал, это всего лишь проба. Более важные дела отложим на потом, если всё пройдёт гладко.

— Понял.

— Я буду ждать тебя в машине.

— Эй! — это ему не понравилось. Ни капельки не понравилось.

— Да-да? — спросил я.

— Я, в общем-то, думал, что мы… Что если, там будут клиенты, или что-то в этом роде? А ты хочешь, чтобы я пошёл туда один? Так, что ли? Боже! Чёрт, чёрт! Да я не знаю…

— Ладно, — сказал я. — Тогда всё отменяем. Всё просто.

— Нет, ну я имею ввиду…

— Да знаю я, что ты имеешь ввиду. Ты не хочешь идти туда один. Отлично. Хорошо, нет проблем. Просто ты не тот парень, который мне нужен. Ты мастерски умеешь обращаться с ножом и женщинами, но когда дело дошло до 38 калибра и быстрых денег, ты наделал в штаны.

Я притормозил у обочины.

— Можешь выходить.

— Подожди минуту…

— Забудь об этом. Я думал, что хорошо разбираюсь в людях. Увидел, как ты накачиваешься пивом в «Голубом огоньке» и сказал себе: «О, этот парень только что вышел из тюрьмы и у него есть яйца для большого дела». Поэтому я пошёл за тобой и помог с теми придурками. Но, похоже, я зря потратил своё время. Вылезай из машины.

— Погоди одну грёбаную минуту!

— Чего?

— Я сделаю это.

— Да ладно?

— Да, я всё сделаю. Отвези меня в магазин и всё увидишь.

Я широко ухмыльнулся:

— Мне не надо тебя никуда везти, Оскар, дружище.

Я ткнул пальцем в неоновую вывеску «Ликёр Барни» в середине квартала.

— Это он?

— Это он.

— Ну, ладно, — натягивая перчатки, он очень тяжело дышал.

— Отсюда ты можешь дойти пешком. Не надевай маску, пока не будешь готов войти внутрь.

— Ясно. Понятно.

— Когда ты окажешься внутри, я подъеду к магазину. Как только выйдешь, открою тебе дверь. Ты просто сядешь в машину, и мы сорвёмся с места как пуля. Моя машина припаркована в шести кварталах отсюда. Мы пересядем в неё и считай всё сделано. Можно будет вздохнуть свободно.

— Всё понял. Звучит неплохо.

— И не забудь, что я говорил насчёт стрельбы.

— Ага, — он быстро, нервно кивал.

— Ну, иди.

— Точно, — он ещё несколько раз кивнул, как долбанный дятел колотящий по бетону.

— Сейчас!

Оскар распахнул дверь, выскочил из машины и опрометью помчался по тротуару, словно хотел быстрее покончить с этим, пока мужество не покинуло его. У входа в магазин он ненадолго остановился, чтобы натянуть на голову лыжную маску, а затем ворвался внутрь.

Я не стал подъезжать к двери. Нет. Вместо этого, я вылез из своего верного «бьюика» и направился к двери за своим трофеем. Очень медленно. Снимая очки, чтобы лучше видеть. Расстёгивая молнию на пальто.

Я был в футах тридцати от входа, когда произошли сразу две вещи: девица в жёлтой ветровке вышла из дверного проёма прямо передо мной, и Оскар, пятясь спиной, появился из магазина держа сумку с деньгами в одной руке и пистолет в другой.

— С дороги! — выдохнул я, хватаясь за пушку.

Девчонка отпрыгнула в сторону и присела в дверном проёме.

— Стоять! — крикнул я Оскару.

Он развернулся и сделал несколько выстрелов. Из короткоствольного оружия мало кто может выстрелить прицельно. Оскар не стал исключением. Его пули не поражали ничего, кроме воздуха.

Я нажал на крючок, дуло пистолета дёрнулось. Сквозь грохот выстрела я услышал, как моя пуля попала в Оскара. Прежде чем он упал, я послал вдогонку вторую, а потом побежал к нему.

Барни О'Хара, владелец винного магазина, подоспел к телу одновременно со мной. Наши глаза встретились.

— Клэр?

— Привет, Барни.

— Ух ты, я тебя не узнал. Причёска новая, да? — он покачал собственной лысой головой и ухмыльнулся. — Похоже, я теперь перед тобой в долгу.

— Ты мне ничего не должен, приятель. Отдай свой долг Госпоже Удаче. Я просто заскочил за упаковкой пива.

Я наклонился, стянул лыжную маску с Оскара и пробормотал:

— Боже мой, не могу в это поверить!

— В чём дело? — спросил Барни.

— Этот парень… Это ж Оскар Мортон. Был слух, что он, вроде, в городе, но…

Я покачал головой, пытаясь выглядеть растерянным и потрясённым.

— Это что ещё за Оскар Мортон?

— Да ты что! Это ж парень, который изнасиловал Пегги.

— Пегги? Твою дочь Пегги? Вот этот поворот. Что ты там только что говорил про Госпожу Удачу?

— Да, какая уж тут удача, — ответил я. — Мне нужно будет очень постараться, чтобы объяснить оправданность этого выстрела. Отдел внутренних расследований вцепится в меня мёртвый хваткой.

Барни хлопнул меня по плечу:

— Чёрт побери. Если я когда-нибудь и видел оправданный выстрел, то это был именно он. Да ты…

— А разве не должен кто-нибудь полицию вызвать? — спросила девушка в жёлтой ветровке.

В ответ я показал ей свой значок.