Хоттабыч против Игил

ГЛАВА 20

Тут и Волька Рыбаченко не удержался и сорвался вниз, плюхнувшись зеленую воду. На него набросились эти странные существа, конечно чудовища, но из-за большой массы их скорость была невелика, и резвый мальчишка-каратист успел выскочить. Исколов руки, Волька взобрался на спину монстра и опять запрыгал кузнечиком, только факел погас.

— Меньше разговоров — брат в лучшем мире! — Подвела итог Владлен. Хотя дрожь в голосе и расширение зрачков, говорили, что показное хладнокровие ей нелегко дается.

Лишь когда они оказались на суше, Волька Рыбаченко остервенело, отплевываясь, спросил:

— А много их тут, пара-тройка сотен, чем же питаются твари?

— Не знаю! Вероятно всеядные монстры. — Мотнула, испачканной в слизь головой девушка-каратистка.

Волька не желая вспоминать гибель брата, продолжил себя вдохновлять:

— Но лучше, точнее безопаснее змей, не так твари подвижны. — И громко воскликнул, вскинув правый кулак вверх. — Мы победим!

Мальчишка-каратист и храбрая девушка-терминатор продолжили бег. Теперь стало светлее, их различные твари, атаковали гораздо реже. Казалось кошмарный лабиринт, исчерпал ловушки. Хотя смертоносные "гостинцы" порой срывались со стен. Но вот "капризный" как продажная за "баксы" шлюха коридор, вновь сузился. Приходилось протискиваться, при этом стены туннеля нагрелись и жгли кожу.

Теперь любое движение было как казнь, мучительно болезненным, горячий пот заливал порезы, слизь липла, затрудняя движения. В один из моментов Волька Рыбаченко застрял.

Крепкая Владлен девушка-воин, иступлено, яростно, отчаянно старалась, напрягая все силы пропихнуть своего напарника дальше — вперед, но в результате увязла сама.

Поначалу Волька Рыбаченко, барабаня исколотыми, обожженными ножками по камням, иступлено кричал:

— Брось любимая наставница меня!

Та, девка-каратэ, демонстрируя остатки энергии, возражала:

— И не думай! Ведь для меня, ты принц, дороже жизни.

Теперь же они оба "герои" оказались в затруднительном положении. Туннель явно не хотел, отпускать свои жертвы.

— Давай дружно выдохнем! — С видом знатока предложил Волька.

— И как можно более резко. — Поддержала инициативу уже имеющая некоторый опыт прохождения, пусть и более простых лабиринтов в Шаолиня Владлен.

Крутой мальчишка с девушкой так и поступили, им, словно ужам, удалось, царапаясь немного продвинуться, но затем они завязли сильнее, камень сдавил грудь.

— Ну, вот теперь нам точно конец. — Прошептал, бледнея от страха Волька. Ему ужас буквально выкручивал кишки.

— Не надо хоронить нас раньше времени. Еще есть шансы, тем более что мы живы. — Хотя говорить, было тяжело, сам процесс успокаивал. Девчонка-каратистка пробовал расшатать камень и напомнила. — Еще есть шансы — я уверена.

— Какие!? — В голосе мальчика-каратиста промелькнула несколько робкая надежда.

Девушка-воительница не слишком уверенно, предложила:

— Повисим зажатые, а затем похудеем и выскользнем.

— А ты думаешь, мы выдержим, у меня и так язык распух, пить хочется. — Захныкал расстроенный Волька.

— Но ведь это нам не впервой, я помню, как меня монахи Шаолиня заперли в карцер. При этом растянули ноги и заставили держать на весу руки. — Девушка судорожно глотнула сухую слюну. У нее самой дико пересохло в горле. — Кроме того ни капли воды, ни грамма еды, да еще пламя свечи, медленно поджаривает босые пятки. — Девчонка и бывшая воспитанница спартанского по духу монастыря Владлен поежилась от тяжелых воспоминаний.

— Так это и у меня было не раз, но там нам все рано не дали бы умереть, а тут мы просто сгинем. — Расстроенный каратэ-пацан Волька хрустнул косточками.

Владлен не очень тактично брякнула:

— Нет, скорее всего, просто высохнем и превратимся в мумии.

— Так что, нам от этого легче будет? — Несмотря на трагизм ситуации, мальчишка-каратист усмехнулся.

— Не знаю, легче или тяжелее, но в посмертном списке достижений это учтут. — Сыронизировала с некоторой долей серьезности Владлен.

— Наш разговор стал совсем дурным, лучше помолчим. — Даже Волька Рыбаченко, при всей своей легкомысленности понял, что они перегибают палку в черном юморе.

Мальчишка-каратист некоторое время и впрямь молчал, только иногда пытался напрягая и расслабляя свои упругие и сухие мышцы сдвинуться. Отчаянно дернулся, ушиб слегка лоб, а потом не выдержал, прервался — яростной тирадой:

— А может красотка Владлен, ну к демонам это клятву. Примени магию и освободи нас. Мертвые мы нужны лишь некромантам. — Волька с нотками мольбы в голосе проскулил и склюнул сгусток крови, вытекающий из сломанного носа. — Я же знаю, что ты кое-что умеешь, в Шаолиня тебя научили.

Девушка-каратистка не издала ни звука. Она напряжено думала, искала выход.

Игра в молчанку могла затянуться надолго, но вдруг острый слух ученицы воинствующего и одновременно пацифистского ордена уловил шипение и слабое шуршание.

Владлен шепнула мальчишке-каратисту:

— Возможно, мы жить будем плохо, но не долго!

Волька Рыбаченко очень даже трагически произнес:

— Вот и пришла погибель на нашу душу.

— Змея только одна, значит и убьет одного. — Заявила, словно не понимая, что этим не успокоить Владлен.

— Ага! Ты забыла, что есть особые полосатые кобры, чей яд используют в стрелах. Так вот один такой монстр может смертельно ужалить дюжину крепких парней. — Простонал вполне эрудированный в вопросах войны пацан-каратист, Волька.

— Тем лучше не хотелось бы умирать, имея рядом мертвого товарища. — Лучезарно сверкнув зубами в полутьме, с почти искренней радостью, улыбнулась Владлен.

— Ты шутишь милая в наш последний час. — Даже Вольке Рыбаченко, несмотря на весть трагизм ситуации стало смешно и он, захихикав, чуть-чуть сдвинулся. После чего хихикая, добавил. — А ведь говорят ее бросок неуловимый, а жестокий яд действует весьма болезненно.

Змея подземного мира — тем временем подползла к красавице Владлен, она была в голубых и серебристых полосках, переливалась, отбрасывая зелены и оранжевые блики. Ее клыки необычайно длинные и очень острые, блестели в темноте, а глаза то и дело меняли цвет, причем в сложной последовательности, зрачки вибрировали как спиралька. Казалось, она завораживает. Неземная тварь — симпатичный убийца.

— Похоже на животное подобие гипноза. — Заметила, не теряя контроля, воительница Владлен. Девушка-каратистка покрепче сжала кинжал, приготовившись к удару.

Полосатая в крапинку кобра стремительно раздула капюшон и вдруг резко бросилась. Искушенная в ратном деле Владлен натренированным движением подставила лезвие. Она правильно угадала, что повинуясь выработанному в течении тысячелетий эволюции инстинкту — змея в первую очередь ударит в шею.

Волька Рыбаченко ойкнул, простонал, дыхание утяжелилось, словно удар пришелся по нему. На самом деле тщательно наточенное острие кинжала угодило прямо в горло кобры, начисто срезав ей голову.

Владлен удовлетворенно и радостно произнесла:

— Победа!

Яд с клыков капнул на камень и зашипел, словно сильная кислота. Даже кристалл агрессивно вступил в реакцию и задымился. Фиолетовые струйки неприятно щекотали ноздри мальчишке-каратисту, да девушка оглушительно чихнула. Волька Рыбаченко обратил внимание на это, голос мальчика-каратиста дрожал.

— У нас бы от ее укуса вскипела кровь.

— Конечно, жили бы припеваючи если бы не полезли суда. Это экстрим, но не долго, длится век у лежебок! — Девушка-каратистка и в трудной ситуации, пережив угрозу гибели, не терялась.

— Это все равно, что здоровый зуб удалять кувалдой. — Отметил логически мыслящий, и не лишенный остроумия Волька. — А вообще может мы, ее зря убили, ведь смерть от голода и жажды гораздо мучительнее.

— А почему мы, а не я! — Возразила даже обидевшись на такую попытку примазаться Владлен.

— Ну, так! Я бы ее гипнозом взял. Когда язык прилип к носу! — Мальчишка-каратист тут же продемонстрировал это.

Владлен истерически хохотнула и тут заметила, что она тоже немного сместилась.

— А знаешь, смех помогает, давай громко смеяться может, и вырвемся из ловушки. — Предложила девчонка-воительница.

— Что-то мне не весело. — Ответил, нахмурившись, каратист-пацан.

— А ты пощекочи себя, или давай лучше я, руки свободны смогу дотянуться. — Девушка-терминатор игриво замурлыкала.

— А я тебя, так гораздо забавнее. — Искренне обрадовался Волька. Перспектива коснуться девичьего тела возбуждала крепкого мальчика-бойца.

Пацан-каратист и девушка-воительница принялись щекотать друг друга, смеху визгливого и истеричного было выше крыши. Владлен стыдливо возбуждалась от прикосновений пальцев справного паренька. Ее алые соски набухли и стали скользкими.

Волька Рыбаченко с удовольствием щекотал ее черные мозолистые и вместе с тем парадоксально, нежные пяточки. Пару раз наклонился, целуя пыльные ножки. Затем снова принимался за грудь и ребра.

— Ну, как тебе нравиться. — Улыбаясь, спросил он.

— Просто до чертиков. — Рассмеялась позабывшая стыд Владлен. — Никогда не испытывала, такого блаженства.

Девушка-каратистка отвечала тем же. Тело у мальчишки вроде бы в подземелье стало больше и взрослее, но еще не успело покрыться волосами, было гладким, как лощеная бумага, кожа здоровая и упругая. Касаться такой кожи, одно удовольствие. Так почему бы не смеяться, смеяться и еще раз смеяться!

И действительно с каждым новым хохотом они продвигались все дальше и дальше. Наконец дышать стало свободнее, полунагие ребята стали продвигаться сами. Коридор расширился и словно демон из тьмы: перед ними возник, бешено вращающийся тренажер.

Он состоял из пяти цепей, шести секир, восьми копий, девяти длиннейших мечей, вращающейся булавы, кувалды с шипами, и четырех, нет даже шести трубочек извергающих желто-оранжевое пламя. Обойти же его не было никакой возможности.

Волька Рыбаченко мальчишка, у которого конечности и так налились свинцом от голода и усталости, испугано просипел:

— Ой-ой-ой! Ну что же нам делать!

— А разве мы с такими монстрами дело не имели? — Сказала Владлен, вспоминая свое монастырское детство, и демонстрируя бесстрашие.

— Но ведь не на такой скорости! — Отчаянно промычал мальчишка-каратист, тоже знакомый с подобными монстрами.

— Не велика разница, будем вдвое шустрее. — Девушка-каратистка отмахнулась босой ножкой. Она старалась демонстрировать стопроцентную уверенность — хотя её тоже шатало от усталости.

— Ты пойдешь первая? Нет, я мужчина и весь смертельный риск должен лечь на мои плечи. — Заявил надув грудь мальчишка-каратист.

— Лучше вдвоем действуя синхронно, тогда врезав вместе, легче отбить атаку, разве тебя не учили? — Произнесла Владлен тоном начальника. Да она в принципе и есть наставница с трех лет обучающая Вольку единоборствам.

— Да учили! Что же так лучше! — Охотно согласился попаданец из двадцать первого века в пекло.

Владлен срывающимся голоском проорала:

— Две руки отбивают надежнее, чем одна!

Ставший похожим на юношу мальчишка-каратист, и девушка-воительница пробормотали молитву и рванули вперед. Мчались словно гончие псы, за зайцем. От мечей, они увернулись, нырнув, как бобр, затем прыгнули, пропустив цепи, стразу четыре из них. Остальные Владлен и Волька отбили дружным движением клинков, одно из звеньев оказалось рассечено.

Девчонка, искушенная в единоборствах, подмигнула своему менее опытному напарнику:

— Вот видишь, и пригодилось что нас двое.

А вот вращающая в колючках булава чуть не задела юных бойцов, кроме того, у лица полыхнуло огоньком. Кувалда слегка оцарапала плечо Вольки Рыбаченко. Шустрая Владлен даже успела всадить мечом по трубке, слегка надрубив ствол, вследствие этого струйка пламени выбилась в другую сторону.

Еще пару копий они срубили и вырвались на чистую поверхность. Одно копье Волька сломал, врезав, по ней обожженной и изрезанной пяткой. Боль почти не ощущалась.

— Обошлись без потерь. — Подвела итог, обрадовавшись, девица Владлен.

— Кажется впереди еще одна болванка. — В голосе Вольки звучала все нарастающая тревога.

Следующий тренажер оказался еще больше прежнего, пара лишних цепей с шипами и в самом низу крутились лезвия.

— Нет, это уже никуда не годиться! Нас проверяют, на то сколько выживем. Как диких животных. — Истерично прокричал подросший и ставший почти как парень мальчишка. Но вместе со взрослением тело, отчаянное детское бесстрашие, стало преобразовывать в что-то более прагматическое.

— Не трусь! Волька. — Это всего лишь болванка. Давай удвоим, или утроим усилия и прорвемся. — Произнесла отважная девушка-каратистка. Владлен покрепче стиснула себе зубы и наклонила голову, словно готовая бодаться корова.

— Пути назад нет! — В словах Вольки Рыбаченко звучал трагизм.

Парень-каратист и девушка-терминатор: горячая пара впали в подобие транса, они со всех ног бежали, выпрыгивали, мысленно старались замедлить вращение. Мальчишке Вольке располосовало лодыжку, но он умудрился домчаться до цели. Но к сожалению Владлен обожгло, пламя лизнуло сильные девичьи плечи. Затем коварный огонь в последний момент изменил направление, и густым потоком прошел по обнаженной груди девушки-каратистки.

Юная волшебница единоборств и войны впрочем, не обратила на это внимание, Волька Рыбаченко же заметив это, потрогал её прочную кожу, присвистнул.

— У тебя даже волдырей нет. — Удивлено произнес он и вытаращил голубые глаза.

— А что, ты же сам знаешь, огонь палит только тех, кто его боится. — Решительно заявила девушка-каратистка.

Волька собирая свое не дюжее мужество в кулак, пробормотал — указывая впереди себя:

— Вот еще один тип. Не поймешь, кто будет бит-убит.

— Надеюсь не мы! — Девушка-каратистка поправила свою слегка подгоревшую косу.

Последний тренажер оказался самый страшный: копья, секиры, мечи, булавы, шомпола, кувалды, целых тринадцать трубок с пылающей геенной, а также обилие вил и прочих режущих и колющих предметов которым даже трудно подобрать название. Даже странно, что они крутились без шума. По идее должен был стоять страшный гул.

— Это, похоже конец! — Сказал, побледнев как полотно Волька. По рассеченному лбу юноши-мальчишки стекал пот, густо смешанный с кровью, а босые в волдырях ноги оставляли багровые следы.

— Нет если страшнее зверя и быть не может, значит, лабиринт "Путь преисподней" заканчивается. — Выдавила из себя натужный оптимизм Владлен. — А впереди лампа с царем джиннов и исполнение всех желаний.

— Вот это вряд ли, он слишком длинный. Специально, чтобы угробить, даже избранных! — Скептически произнес обостривший, свое ментальное восприятие мальчик-боец Волька.

— А теперь нужно помолиться и придать телу гибкость воды, скорость ветра, жар огня, прочность драконьей кожи! — Решительно сжав кулаки, молвила девушка-воин.

— Я видел как-то раз дракона, его вызывал верховный волхв Родной Русской Веры. — Не с того, не с сего брякнул юный воитель, с трудом переводя сиплое и прерывистое дыхание.

— Не врешь? Почему я не видела! — Владлен которая тоже присутствовала на данном ритуале, обиженно нахмурилась.

— Вы спали в клетке, а я дежурил. — Просто, без выдумки сказал Волька и выпятил себе исхудавшую и израненную грудь.

Владлен жестким тоном заявила:

— Верю, попросим силы у Перуна, Велеса и прочих духов-демиургов.

Девушка-каратистка и повзрослевший в подземелье мальчик-парень встали на колени. Ребята молились довольно долго, даже слезы выступили от чрезмерного рвения.

Затем, оставив свою голову пустой, очистив от мыслей, они дружно рявкнули и бросились, нырнув в море заточенной стали. Отчаянная Владлен и не помнила как она рубила, что делала, тело работало самостоятельно, оно двигалось и разило, убивая и побеждая. Все впечатления спелись в колючий клубок. Когда девушка-каратистка выбралась из стихии, то в первую очередь ощутила, что порезов прибавилось, но она все-таки жива и все на месте.

А вот ее возлюбленный, быстро повзрослевший Волька, выскочив сразу, рухнул тихо постанывая.

Владлен, морщась от усталости и боли, наклонилась, что-то было явно не так, но что именно бывшая послушница Шаолиня, сама оглушенная каскадом впечатлений, не сообразила.

Девчонка преувеличенно грубым тоном рыкнула:

— Вставай Волька, мы прошли.

— Моя рука Владлен, я потерял руку и теперь беспомощен. — В голосе несгибаемого паренька слышались кровавые слезы.

Действительно правая конечность Вольки была отсечена по локоть, сочилась кровь. Девушка-каратистка встревожено присвистнула:

— Теперь на двоих у нас три руки.

— Зато достоинство одно на всех. Я его могу подарить, но не способен дать, в займы своей любви. — Волька Рыбаченко и в горести не переставал шутить.

— Молодец, не потерял чувство юмора. Главное выживи, говорят, что волхвы владеют секретом выращивать конечность. — Утешала, поглаживая истекающий кровью обрубок Владлен. — Помнишь, мы даже уроки по этому поводу на курсах магия Родноверия — проходили.

— Это сложнее чем заделать рану, но вполне возможно, только вот сочтут ли меня достаточно ценным, чтобы тратить магию. — В голосе Вольки звучало совсем не свойственное ему сомнение.

— Калеки даже среди низших слуг не нужны. Давай перевяжем ее, чтобы ты не иссяк кровью. — Предложила не утратившая, практической смекалки Владлен.

Волька отчаянно выдохнул из себя:

— А чем?

— Обрывком из набедренной повязки. — Девушка-каратистка лукаво улыбнулась и подмигнула сапфирового-изумрудными глазками.

Владлен оторвала с прикрывающей мускулистые бедра ткани полосу, и перевязала как можно туже. Привыкший к боли мальчик-витязь Волька жестко сжал зубы. Он оглядел свою культю.

— Вот я теперь калека, надеюсь временно, но с одной левой рукой, я не столь ценен. — С горечью произнес юный воитель.

— Ну, ничего может даже наоборот, больше будешь думать в бою. А теперь надеюсь самое трудное позади. — Девушка-каратистка прищурилась, прошептала краткую молитву.

Однако и тут избранником волшебства легче не стало. В лабиринте дорожка оказалась заваленная раскаленными углями, а с боков летели стрелы, сверху падали расплавленные капли, со свистом рассекали воздух острейшие диски. Впрочем, девушка и крутой паренек часто бегали босиком по горящим углям, на ступнях у них были набиты изрядные мозоли, но коридор тут оказался чрезмерно извились и длинен. По нему бежать было изнурительно.

Несколько раз в избранных витязей — Владлен и Вольку болезненно попадало, и они выдергивали стрелы, лезвия-скорпионы из нагих, изувеченных тел. Им еще относительно конечно везло, что ни один жизненно важный орган задет не был.

А может тем, кто избран сверхъестественными сущностями и в самом деле по силам любые чудеса…

Постепенно раскаленных до красна углей, становилось все меньше и меньше. Взбодренные избранники витязи прибавили шагу. Ну, вот они жгучие "светлячки" кончились, стало прохладнее в воздухе.

Девушка-витязь Владлен сама густо облитая потом, кровью, и страшно измученная, поддержала падающего с ног возлюбленного Вольку. Громко прошептала на ушко:

— Вот и эта мука кончается. Сейчас присядем, слегка отдохнем.

Юный витязь прошептал в ответ:

— Я хочу пить, умираю от жажды.

— Да я тоже, но у нас нет другого выбора. Где тут взять воды. — Сказала, едва держащаяся, на обгоревший ногах с проступившими от напряжения жилками Владлен.

— Мои ноги подкашиваются, я не смогу идти дальше. — С трудом произнес падающий Волька.

— Нет, ты можешь! Кроме того, как знать, что нас ждет на том свете. — Рявкнула, пересохшим ртом девушка-каратистка.

— Помнишь, мы участвовали в спиритических сеансах Родноверия и нам являлись души воинов и ученых мужей. — В слабом голосе Вольки Рыбаченко звучала надежда.

— Мы же точно не знаем, чьи это духи, хотя то, что смерть не является концом это очевидно. Душа я точно знаю, способна покидать тело, и двигаться вне плоти, самостоятельно, вернее повинуясь мысленному приказу. — При этих словах Владлен обретала уверенность. Во всяком случае, в том, что не все кончится с разрушением телесной оболочки.

— Сейчас плоть доставляет мне сплошные мучения. Я даже думаю, не проткнуть ли себя мечом, как Антоний. — Пробормотал исстрадавшийся до крайности Волька.

— А родить общего от нас сына. Ведь этого не сможет сделать покойник, а хочу иметь от тебя ребенка. — Уверено произнесла девушка-каратистка. Владлен — девушка-наставница, сама не ожидая подобного, выдала свое сокровенное.

— Уговорила, сожму волю в кулак и пойду дальше. — Мальчишка-витязь, зло плюнул кровавой жижей в сырую, покрытую множеством трещин и раковин стену.

Юный воитель и девушка-каратистка, еще некоторое время посидели, массируя руками, друг друга. Поцеловались и, пошатываясь, двинулись дальше. Ловушки еще попадались, но их стало намного меньше. Зато становилось все холоднее и холоднее. Поначалу это было даже приятно, особенно искалеченным обожженным в волдырях ступням и голеням избранником.

Но, затем, когда камни покрылись инеем, а сверху стали свисать сосульки, начало трясти. Они уже давно шли без факела, но сами стены давали ровный, мертвый свет. Измочаленный и подсохший витязь Волька, не удержавшись, подбежал к сосульке и приник к ней ртом:

— Жажда меня убивает. — Объяснил, слегка смущаясь почерневший мальчишка-воитель.

— Да и сама не прочь выпить! — Заявила все еще прекрасная в страдании девушка-богатырь Владлен. — Недаром пьяницы спускают в стакан — все свое состояние.

И тоже присоединилась к своему ученику.

Какое это удовольствие лизать потрескавшимся языком лед, он кажется таким сладким — лучше глазировки и шоколадного мороженого, а вода, тая, течет в глотку, утоляя страшную жажду.

Они слизывали одну сосульку, за другой и никак не могли насытиться. Казалось, что они попали в рай, и жуют то о чем они читали лишь в учебниках — сказание мифов об чудесном из меда Лады и Сварога мороженном.

Время летит незаметно, но счастье кончилось внезапно, жажда исчезла, а потом словно удар по лбу они почувствовали дикий холод и голод.

— Надо идти иначе мы застынем. — Приказала, испытывая тревогу и отбивая зубами дробь Владлен.

— Зато перестанем страдать. — Похоже, Вольке Рыбаченко было уже все равно. Челюсть мальчишки отбивала чечетку.

— Я не хочу такого конца, пошли или лучше бегом, безопаснее и согреемся. — Предложила девушка-витязь, хотя и у нее самой босые и обожженные ноги подкашивались.

— В этом есть хоть какая-то логика, хотя может быть скривить дистанцию, используя заклинания телепортации. — С надеждой произнес юный воитель, которому очень запомнились лекции Родноверцев об колдовстве и ментальном могуществе Богов-демиургов.

— А ты его знаешь!? — Скептический настрой Владлен усилился. Воительница пошатнулась и с трудом удержалась, но своих покрывшихся коростой и язвами ногах.

— Этому нас не учат, надо быть высшими адептами. Да и мы поклялись, не применять магию. Какой бессердечный наш учитель. А точнее босс, чье имя похоже никто кроме богов не знает! — Волька Рыбаченко произнес это будучи уверенным в правоте. И усилием злости, добавлял и прибавлял шага.

Бег как помогал согреться, только есть хотелось очень сильно, даже странно ведь голодали они не в первый раз. Коридор снова сузился, затем повернул в сторону, а дальше стало совсем темно.

— Зажжем факел. — Предложила слегка ожившая Владлен.

— У тебя две руки, так что постарайся. — Лязгая зубами, произнес жестоко искалеченный мальчик-витязь Волька.

Факел был с секретом, мог гореть очень долго, не отсыревая. Владлен с удивлением заметила:

— Тут что-то не то…Вроде и инея нет, а так холодно.

— Нас огонь лишь осветит, но не согреет. — В голосе юного витязя-каратиста чувствовалась уверенная безнадежность. Тем не менее он решительно чиркнул по кремню. Волька даже прищурился, когда ему резануло по зрачкам, мальчишка и в самом деле стал смахивать на мумию.

Свет это большое благо, и коридор запылал всеми красками. Стены оказались зеркальными. Причем не из простого стекла, а из прозрачный и лучезарных алмазов.

— Ого, это красиво! — Восхищенно произнес Волька. Мальчик-витязь почувствовал в себе прилив новых сил и бесовской энергии.

Девчонка-витязь неподдельно восхитилась, весело подпрыгнула на разбитых носочках:

— Да красиво! Только вот зеркала, даже из алмазов — самые коварные в своей красе ловушки.

Как бы в подтверждение её слов сверху вылетела чернильная клякса-тень. Профессиональная воительница Владлен едва увернулась, рубанув по ней мечом. Призрак неожиданно оказался плотнее и разлетелся на две части. Они, развернувшись, пролетев как рваные кляксы, плюхнулись в стену, разбившись, словно шарики ртути.

В туже секунду со всех сторон от зеркал помчались страшные приведения самых разнообразных форм, оттенков.

— Побежали Волька, я знаю, у тебя нет сил, но это последний наш шанс, ради любви ко мне. — Закричала в последней надежде потрясенная "монашка" Шаолиня — Владлен.

Разбитые и спаленные ноги и её девку-мастера, не слушались, но страх подхлестывал. На лету девушка-витязь рубила субстанцию и ощущал ужасные прикосновения привидений. Ей приходилось в качестве наказания, испытывать прикосновение раскаленного железа к голой плоти, но тут было несравнимо больнее.

Она даже, при всей своей закаленности, не могла сдержать крика. Правда боль усиливала скорость и ярость, хотелось любой ценой ее избежать.

Задевали и Вольку, тот вскрикивал, раскачиваясь как маятник, но бежал от этого еще быстрее.

Зеркальный коридор казалось, не имел конца. Кроме того, из-за пола выскакивали скелеты, они дико прыгали, размахивая косами. Владлен жестко била по ним, но получала в ответ. Причем жестко, ее мускулистые ноженьки превратились в сплошную рану. Впрочем, мертвая плоть не особенно прочная и поддавалась под резкими ударами юного воителя и девушки-витязя. Отрывались и тлели в воздухе куски трупов и мертвеющей падали.

"Долина смерти" уже подходила к концу, как Волька пропустил резкие, колющие удары сразу троих скелетов в живот.

— Ох, мне выворачивают кишки. — Простонал мальчик-каратист.

Кишки и впрямь выпали из разрезанного живота. Юному витязю стало туго, и он стал падать. При падении, кишки и внутренности живота вспыхивали цвета болотной зелени огоньками. Причем, огонь казался скорее леденящим, чем сжигающим, и удивительно холодящим свои жертвы.

Рискуя всем, Владлен резво подскочила к нему, разрубая покойников. Коса отсекла ей сразу два пальца на правой ноге, но девушка-витязь не заметила этого. Сокрушив кости, взвалила парнишку на плечо.

Бледные как снег губы прошептали Вольке:

— Успокойся я с тобой малыш.

— Не надо брось меня, вдвоем не уйти. — Избранный попаданец двадцать первого века, был готов проявить самопожертвование.

Владлен перекрывая стоны и вой покойников, проревела белугой:

— Нет, за кого ты меня принимаешь, никогда я не оставлю свою первую любовь и своего лучшего ученика. Ты же меня бы не бросил. — Девушка-витязь наклонилась, поцеловав паренька в окровавленный лоб.

— У меня не было, выхода, я полз по тому же коридору что и ты и все равно бы застрял. А у тебя выбор есть. — Каждое слова звучало тише предыдущего, Волька Рыбаченко терял силы.

Девушка-витязь пылом богини войны, при штурме Олимпа воскликнула:

— И я его сделала. Лучше умереть, чем предать!

Владлен в отчаянии продолжала прорубаться, как вдруг перед ней возник громадный, размерами колокольню скелет. Это монстра резко и сильно ударила девка-витязь секирой.

Владлен виртуозно увернулась, и попытался проскочить между ног. В этот момент ей в лицо ударила струя горящего, расплавленного и удушающего как сера воздуха, и тело Вольки Рыбаченко сорвало с плеч. Исполинская секира рванула за ним, на пути встретив несчастного однорукого юного витязя.

— Прощай, желаю выжить! — Крикнул, умирая, он — повзрослевший мальчик-каратист, а затем затих.

— Я выживу. — Пообещала Владлен, из-за всех сил рубя по ногам скелета.

— Выживу и отомщу!

На сей раз, ей не удалось сокрушить плоть, мечи отскочили от толстенной кости. Капнула ядовито-зеленая кровь. Видно монстр не совсем мертвый. В душе девушки-мастера Владлен кипело два желания — отомстить или убежать. Хотелось наказать чудовище за убийство любви: первой и поэтому особенно сильной, но в голову не приходило, как этого реально добиться. Другой вариант выжить, окрепнуть, найти лампу с царем джиннов. Ну, а затем разобраться в первую очередь с боссом и его жестокими хозяевами, что подвергают людей столь суровому испытанию, и отомстить за убийство родителей.

Хотя вроде бы этой лампой может воспользоваться только избранный, носящий имя Волька. Их ведь настойчиво предупреждали, что младший сын Рыбаченко Олег должен обязательно остаться в живых.

Но ведь из всех правил — даже магических бывают исключения!

Владлен отчаянно убегала, а скелет шел за ним, преследуя, не давая передышки. Правда, бил с опозданием. На плече монстра тряслось тело убитого Вольки Рыбаченко. Почему-то чудовище вскинуло его на себя.

Может, играла, роль извращенное восприятие гигантской твари. Тут девушка-витязь опять налетела на ловушки, в частности провалилась в яму с кольями, но успела, прыгнув зацепиться за край, а подтянувшись перебраться на ту сторону.

Тут справа и слева на нее обрушились два громадных бревна с бронзовыми наконечниками в форме баранов. Владлен инстинкты обострились до предела, и она сумела увернуться, но ее противник сунул ногу. Послышался страшный треск, костяная конечность рассыпалась. Оказалось, что мертвая плоть может чувствовать боль. От столь кошмарного замогильного крика девушка-витязь упала, зажав уши. На нее бросилась крупная как собака ящерица, и Владлен отчаянно ударила ей в глаз кинжалом, получив в ответ хвостом по ребрам, острием распороло до кости, пробив грудь, и оторвав сосок.

Владлен исступленно проорала:

— Вот напасть! Клянусь всеми богами, выживу.

Израненное и обожженное тело Вольки свалилось на нее. При этом каркнуло замогильным хрипом. В этом звуке сосредоточение всей мерзости и страдания в мироздании.

Девушка-витязь подхватила начавшее холодеть тело мальчишки-витязя. Владлен отчаянно прошептала:

— Не знаю, как Волька это случиться. Но я добьюсь, чтобы тебя похоронили со всеми почестями. Ты не будешь сожран тварями лабиринта. — Произнесла, роняя скупые слезы обезвоженного организма Владлен, задыхаясь от предельно интенсивного бега.

Дальше она, уже почти ничего не помнила, действуя в режиме зомби. Шрамов и рассечений становилось все больше, а сил все меньше. Все слилось и преобразилось в одну стихию. А на плечах еще немалый вес, того что было для Владлен, дороже всех богов и даже жизни.

Когда девушка-витязь подошла к последней перед лампой с джинном двери, у нее не нашлось сил даже приблизиться к ней. Владлен упала не в силах подняться.

Возможно, она бы пролежал долго, но сзади раздался рык и появился ужасающий красавец — саблезубый шестилапый тигр. Неземной зверь имел отливающие всеми цветами радуги полоски, на своем крупном, поджаром теле.

Он приближался медленно, перебирая лапами с длинными кривыми когтями, отдающими сверканием алмазов. Подойдя, к Владлен монстр лизнул и раскрыл пасть и откусил обожженную и исцарапанную девичью ступню.

Девушка-витязь взревела, и рубанула мечами по морде зверя, резко перекатившись. Тигр прыгнул, но Владлен просто без сил упала, и хвостатый живодер врезался в двери. Удар сотряс их, в зверя вошла чудовищная энергия. Тигр даже не успел рыкнуть, разом обратившись в горстку пепла.

Двери раскрылись, и одноногая девушка-витязь с грузом на спине поползла дальше.

Последним испытанием было отвалить тяжеленный камень, тут пришлось применить метод рычага, используя мечи. Голоногая и истерзанная покруче шашлыка на шампуре у людоедов Владлен, со стоном прилагая сверхчеловеческие усилия, это сделала.

Затем проползла еще несколько метров, до особой выкрашенной кровью линии. Там стояло трое парней, с клыками на которых не было живого места. Они были все в язвах. Самый рослый из них произнес:

— Что сучка хочешь отведать мертвого тела.

Стоящий справа упырь отметил:

— Она некрофила, видишь, труп тащит.

Наклонившись, урод откусил ухо умирающей от усталости и ран воительнице Владлен.

Последний акт святотатства придал девушке-витязю гнева. А гнев пробудил дремавшие на самый крайний случай резервы организма. Со всего размаху она рубанула мечом, упыря. Затем вскочила на одной ноге, исполняя пляску смерти.

— Подонки, вам от меня ничего не достанется. Это мой парень и ученик.

Владлен казалось, что она орет эти слова в полный голос, и даже что потоки воздуха лупят ей по ушам. Но, в самом деле, она еще слышно, словно ветер прогоняющий сухие осенние листья шептала.

Самый рослый ударил ее мечом, но девушка-витязь рефлекторно пропустила его под мышку и всадила клинком прямо в шею. Похожая скелет голова отлетела, взорвавшись при падении на пол. Третий упырь попробовал ее укусить, но получил удар коленом, и выронил меч. Неистовая воительница Владлен в сумасшедшем гневе, махала мечом словно лопастями пропеллера и изрубила вурдалака в капусту. Даже гнилые кости рассыпались.

После этого подвига, свет померк в утомленных глазах Владлен. Когда миновала опасность девушка-мастер, не могла пошевелиться в крайней степени усталости и истощения. И именно в этом миг, когда душа воительницы собиралась покинуть тело, в воздухе возникла позеленевшая от времени медная лампа.

Она, давая неяркий, но приятный свет, плавно опускалась на почти полностью изрубленное тело, Вольки Рыбаченко…

Эпилог, в котором все еще только начинается.

Владлен очнулась от чьих-то, мягких поглаживаний, по-своему недавно красивому, а теперь покрывшемуся ожогами, рассечениями лицу. Искалеченная и истекающая кровью девчонка-витязь колоссальным усилием воли заставила себя раскрыть глаза.

У нее вспыхнуло перед очами, и она едва опять не потеряла сознание. Однако ухватилась при падении в пропасть, за ниточку и сплела себе канат, выскочив из бездны.

Смотреть было больно, и изображение казалось расплывчатым. Тем немее, девушка-витязь разглядела перед собой — длинную седую бороду, и большие, усыпанные драгоценностями туфли.

Мелькнула мысль: "царь джиннов на свободе"!

Адреналин сделал пускание в кровь и девушка-витязь присела… Перед глазами стало немного яснее. Огромная чалма, на фоне которой совсем не карликовая голова старика кажется маленькой.

Старичок, имел приятное, загорелое лицо, с очень живыми молодыми глазами. А когда улыбнулся, Владлен увидела ряд не возрасту чистых, ровных, белоснежных зубов. Даже почему-то подумала — вставные!

Кровь из откушенной ноги уже перестала течь, да в Шаолини их организмы учили даже при сильном рассечении останавливать истечение жидкости. Так, что она бы не умерла, во всяком случае, от потери крови. Но вырастить отсеченную ногу, даже продвинутые китайские монахи не умеют. И неужели калекой на всю жизнь.

Владлен на ломаном арабском языке спросила старичка:

— Вы есть Гассан Абдурахман ибн Хаттаб?

Старик ласково посмотрел на девушки, и ответил на чистом и правильном русском языке:

— О дитя мое говори на своем родном. Я знаю все земные и небесные языки!

Владлен в другой форме повторила свой вопрос:

— Вы есть легендарный царь джиннов?

Старик махнул рукой — послушался тихий, хрустальный звук. Одноногая девушка оказалась в мягком, плетеном кресле, а старик на таком же напротив нее. Глаза у этого волшебника казались очень добрыми, а голос печальным.

— Все в нашем мире относительно дитя мое. Я был сыном вечного пламени созданного Аллахом, воплотившем в него самое лучшее. Добрые джинны стали моими подданными, злые ушли и моему брату по рождению, но принявшего путь зла Иблису. Мы с ним как две стороны одной моменты. А монета могущество народа джиннов способных творить, то о чем человек не смеет даже мечтать!

Владлен с надеждой спросила чудного старика Хоттабыча(если это точно Хоттабыч!), и мольбой в своем чистом голосе:

— Вы можете сделать доброе дело и воскресить Вольку и Олега?

Старик тяжело вздохнул, и еще более печальным тоном продолжил:

— Царь Сулейман им Дауд, более известный вам христианам, как Соломон, сын царя Давида — получил от Всевышнего необычайную власть над нами. Ему удалось заколдовать и меня Хаттабыча, и мою злую противоположность Иблиса лишив реальной силы, и сделав лишь покорными исполнителями чужих желаний. Одна даже царю Солому не удалось победить смерть, а наше порабощение стоило ему таких сил, что вскоре этот Иудейский царь умер, а его империи распалась.

Старик Хоттабыч ласково подмигнул искалеченной девчонке и продолжил:

— Мы с братом потеряли силы и власть, и оказались заключены — я в лампу, а он в сосуд. Я в самой жаркой пустыне, и в подмирье лабиринта, а он самом холодном месте Антарктиды, и тоже у него свой лабиринт и подмирье, какое же мне не ведомо… — Видя, что у девушки нетерпеливо дергается губа, джинн с горечью в голосе продолжил. — Моя сила, данная Великим Аллахом не могла исчезнуть бесследно. Она сохранилась в полном объеме, но… Её можно использовать лишь для исполнения желаний избранного или того кому это избранный добровольно и с полным осознанием передаст лампу!

Владлен робким голосом спросила бывшего царя добрых джиннов:

— Являюсь ли я избранной?

Старик Хоттабыч ответил, разведя руки в стороны:

— И, да и нет! Ты нужна была Вольке, чтобы пройти лабиринт, но приказы и желания должен был загадывать сам мальчик-витязь!

Владлен с робкой и угасающей надеждой попросила Хоттабыча:

— Так оживи его! Пускай он прикажет тебе!

Царь добрых джиннов, чуть не плача ответил:

— Не могу! Вся моя сила может быть использована лишь, для исполнения желаний, и то если их загадывает избранный, носящий имя Волька и фамилию Рыбаченко!

Владлен с придыханием спросила добродушного, но кажущегося таким беспомощным и бесполезным старика:

— И что нет надежды? Мальчик мертв и его уже не вернешь?

Царь добрых джиннов уже более бодрым и уверенным тоном произнес:

— Ну почему не вернешь? У него, как и Олега Рыбаченко разрушилась только плоть. Душа же у человека бессмертна, её уничтожить даже сложнее, чем джинна. Раз они погибли в лабиринте подмирья, то их души не смогут отправить на суд Аллаха, чтобы обрести себе новое место и плоть для жизни. А следовательно, обратный путь в наш мир им пока не заказан!

Владлен, это бесстрашную девушку-каратистку подобное заявление слегка обнадежило. Получалось, что еще не все потеряно и еще шанс. Правда этот шанс может оказаться совсем мизерным, вроде той малой вероятности, пройти простым смертным этот чудовищный лабиринт. Однако, наверное, почти любой человек, предпочел бы малый шанс, полному отсутствию возможностей. Особенно учитывая самоуверенность свойственную большей части человечества.

Девчонка-витязь очень тихим голоском спросила у джинна из джиннов:

— И что нужно сделать, чтобы найти дорогу с того света в наш собственный мир?

Старик Хоттабыч тоже негромким голосом произнес:

— Есть такая сила — человеческое воображение. И это чрезвычайно могучая, в некоторой степени даже непостижимая сила. Царь добрых джиннов сделал паузу и неторопливо продолжил ликбез. — И вот эта грань, человеческого воображения разделяет между собой параллельные мира. Те миры, где живут еще живые в нашем мироздании люди, и те которые утратили плоть, перейдя в иное измерение.

Владлен тихонько шепнула:

— Воображение…

Старик Хоттабыч кивнул и подтвердил:

— Да именно воображение. А также созданные человеческим воображением и бурной фантазией неисчислимые миры. Миры придуманных инопланетян и людей. Вот там умершие мальчики, могут опять воплотиться и найти себе лазейку для возвращения в наш мир!

Владлен задала не слишком тактичный вопрос:

— И ты подчинишься Вольке?

Старик лукаво усмехнулся и честно ответил:

— Мне слишком скучно здесь. Я не могу использовать свою силу, и заниматься волшебством. А огромное удовольствие использовать свое могущество, пусть даже выполняя пожелание избранника. — Царь джиннов опять подмигнул девчонке-витязю и заметил. — Волька Рыбаченко хоть и немного чертенок, но он добрый мальчик. И я знаю не будет творить зло, ну во всяком случае преднамеренно!

Владлен согласилась со стариком Хоттабычем:

— Я тоже так думаю. Хотя Вольку и воспитывали в спартанских условиях, но сердце у него доброе. Как кстати и у меня!

Сказочный царь джиннов с некоторой долей суровости в голосе заметил:

— Но и тебе придется оправиться в междумирье. Попасть в воображаемые мироздания, чтобы помочь мальчикам вернуться!

Владлен задала уточняющий вопрос:

— Это потому, что я еще живая?

Старик Хоттабыч благодушно кивнул:

— В том числе и по этой причине! Ведь ты своего рода портал, между параллельным светом для развоплощенных, или сказать проще умерших людей. Ну, и кроме того, ребятам в воображаемых мирозданиях для возвращения на Землю придется столкнуться с немалыми проблемами. И помощь более старшей и опытной наставницы будет весьма полезной!

Владлен скрестила себе руки на груди с мольбой, спросила у царя добрых джиннов:

— И все же, как мы сможем вернуться из воображаемого междумирья сюда?

Старик Хоттабыч, не мудрствуя лукаво, сообщил:

— Обязательно постарайтесь найти в воображаемых мирах, кого-то мудрого который мог бы дать ответ на этот вопрос. Или какой-нибудь разыщите артефакт, способный исполнить любое ваше желание и загадайте возвращение всех троих в реально. И так далее. В воображаемых мирах, и всемогущие джинны и архимаги, и артефакты встречаются куда чаще, чем в человеческой, прозаично реальности!

Владлен этот факт немного успокоил. Она впрочем, задала еще один наводящий вопрос:

— Много времени пройдет тут, пока мы будем плавать в воображаемых мирозданиях?

Джинна честно ответил:

— У нас одна минута, там целый век! Так, что время у вас вернуться будет… Если только не убьют окончательно. И тогда перемещение в параллельные миры свершится и станет бесповоротным фактом!

Владлен рефлекторно перекрестилась и напоследок спросила царя добрых джиннов:

— А как мне самой попасть в миры воображения?

Старик Хоттабыч без лишней выдумки произнес:

— Для начала сочини, для меня песенку и спой!

Владлен сильно удивилась:

— Как прямой сейчас?

Царь добрых джиннов лаконично ответил:

— Да прямо сейчас!

И девушка-витязь запела, сочиняя буквально на полумертвом ходу;