Хозяин арены чудовищ Книга 2

Глава 19

Деревня Камышово располагалась в двухстах километрах от нашего городка. Как удалось Снегирину выяснить, где прячется помощник Голышева, осталось для меня загадкой. Неужели у нашего осведомителя есть свои осведомители? Если да, то это будет покруче, чем наша сеть Имперских служб, которые расположены по всей империи.

В дороге Август Валерьянович рассказал мне, что им уже удалось выяснить. Помощника Голышева звали Вадим Кочанов. Он уже отсидел два раза за мошенничество.

— Голышев не мог нанять кого-нибудь с более подходящей биографией? — спросил я.

— Для тех делишек, которые проворачивал Голышев, Кочанов идеально подходит. В зверинце на заводе больше половины монстров не зарегистрированы. Мы вчера всех вывезли и распределили по базам. Пришлось даже особо крупных в Петербург отвезти.

— Нам удастся их продать?

— Конечно. Все оформим и распродадим во благо Империи…

— … и нашей Службы. Мне бы не помешал кабинет.

Начальник напряженно посмотрел на меня.

— Вам плохо со мной в кабинете работается? Зачем вам отдельный?

— Вообще-то, я все же надеялся, что за заслуги меня переведут в оперативники, и не придется до самой пенсии корпеть над бумажками, — я многозначительно посмотрел на него.

Август Валерьянович дернул плечом и отвернулся к окну, будто он ничем не может помочь. Ага, так я и поверил! Наверняка он может помочь перейти мне в другой отдел, просто не хочет этого делать. И я его понимаю. Тогда он останется с тугодумом Федей. По крайней мере, пока не подберут кого-нибудь на мою должность.

На двух машинах вместе с оперативниками мы въехали в деревню. Издали казалось, что она заброшена, но когда подъехали поближе, то увидели, что примерно треть дворов ухожены, а по узким проселочным дорогам бегают собаки и овцы.

Номеров на домах не было, поэтому я подошел к ближайшему двору и зашел в калитку. Навстречу мне бросился лохматый пес и глухо зарычал. В окне появилось светлое пятно лица.

Я шикнул на пса и направился к крыльцу. Пес оскалил зубы и побежал следом, но нападать не стал. Большой опыт дрессировки научил точно определять, когда хищник готов наброситься, а когда лишь пытается напугать.

Постучать в дверь не успел. Навстречу мне вышел пожилой мужчина с молотком в руке и настороженно уставился.

— Доброе утро. Я из Имперской службы, — привычным движением вытащил удостоверение, раскрыл и выставил перед собой. — Подскажите, где дом номер двадцать три?

Мужчина подслеповато прищурился, разглядывая фотографию и сверяя со мной, затем кивнул и махнул рукой в сторону домов.

— На отшибе стоит. Крыша там зеленая. Раньше Вася-рыбак жил, а недавно там кто-то чужой поселился. Нелюдим, никого к себе не приглашает и сам ни с кем не здоровается. Мы с мужиками сразу поняли, что дело нечисто, — махнул он рукой, положил молоток на перила крыльца и вполголоса уточнил. — Сбежавший уголовник?

— Да, — кивнул я, убрал удостоверение в карман. — Спасибо.

— Помощь нужна? У меня ружье охотничье есть. Правда, порох отсырел и не всегда стреляет, — виновато произнес он.

— Нет, сидите дома и не высовывайтесь. Работают профессионалы.

Я вернулся к машине и передал информацию Августу Афанасьевичу. Пока они на машинах медленно ехали по узкой ухабистой дороге, я побежал между дворов к нужному дому.

Когда впереди показался нужный дом, за которым начинался густой темный лес, я пригнулся и, прячась за высокой травой, оббежал его и подошел с задней калитки. Как я и думал, Кочанов услышал в тиши деревни подъезжающие машины. Он раскрыл настежь окно, выкинул в него сначала туго набитую сумку, затем высокие болотные сапоги, а потом показался сам. Одет он был в темно-зеленый спортивный костюм, а в руках держал пистолет.

Я дождался, когда он уберет пистолет за пояс и подберет вещи.

— Стоять! Руки за голову! — прокричал я и выпрямился из травы.

Кочанов испуганно вздрогнул, выпусти сумку и сапоги, но когда увидел, что у меня в руках ничего нет, то полез за пояс, за оружием.

— Я же сказал, руки за голову, — спокойным голосом повторил я, и в помощника Голышева полетела огромная сосулька и ударила по колену.

Мужчина вскрикнул и повалился на землю, одной рукой держась за колено, а второй все еще пытаясь достать пистолет, который зацепился за пояс. Следующая сосулька угодила по той самой руке, отчего та повисла плетью.

— Помогите! Убивают! — заорал он.

— Сейчас помогут. Погоди немного, — усмехнулся я и кивнул на подбегающих оперативников.

Его тут же скрутили, надели наручники и повели к машине. Начальник, как положено, зачитал права и то, в чем его подозревают. Кочанов заспорил, но его никто не стал слушать и запихали в машину.

Мы с Августом Валерьяновичем прошлись по двору, осмотрели дом, но не нашли ничего примечательного. Открывать его сумку решили уже по приезде на рабочее место.

— Можно я покопаюсь в его мозгах? — спросил я, когда мы сели в машину и, развернувшись, двинулись в сторону трассы.

— Зачем? — удивился он. — К тому же ты в отпуске. Отдыхай, а мы сами как-нибудь справимся.

— Мне нужно, — с нажимом сказал я.

Начальник подозрительно прищурил глаза и еще раз спросил:

— Зачем?

— Не могу сказать. Но для меня это очень важно.

— То есть ты хочешь покопаться в мозгах подозреваемого по личному делу? — похоже, он немного охренел от моей наглости.

— Да. Именно по личному делу.

Август Валерьянович ответил не сразу, поэтому мне уже подумалось, что придется действовать втихаря.

— Хорошо, но сначала нужно выяснить все, что имеет отношение к нашему делу, а уж потом…

Он не стал договаривать, но было ясно, что я получил разрешение.

Когда мы прибыли в Имперской службе и завели Кочанова в допросную, начальник тут же принес свой блокнот и уселся напротив подозреваемого, который яростно сражался с оперативниками, которые приковывали его к стене.

— Это произвол! Я не разрешаю подсматривать свою жизнь! Вы даже не полиция! Уроды! Вы все уроды!

Кричал он так недолго. Оперативник Олег не выдержал и сильным ударом в лицо, приказал заткнуться. Из глаз Кочанова брызнули слеза, а изо рта кровь и передний зуб.

— Сам виноват, — пожал плечами Олег и, удостоверившись, что Кочанов надежно прикован, вышел из допросной вместе со своим коллегой.

Остались мы втроем. Август Валерьянович закинул ногу на ногу, раскрыл блокнот и кивнул мне.

— Начинай.

Через полчаса я рассказал все, что видел в воспоминаниях подозреваемого. Как я и думал, Голышев давал задания в очень обтекаемой форме, не называя имен и мест. Временами это звучало, как в сказке: иди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что. Однако Кочанов точно знал, что имеет в виду хозяин, и в точности выполнял его приказы.

Когда я ответил на все вопросы, что заготовил начальник, то принялся рыться в поисках нужной мне информации. Прошло довольно много времени, и у меня уже жутко болела голова, но я не останавливался, ведь это касалось будущего теневика.

— Дмитрий! Дима, прекратите! Вы слышите меня? — послышался голос начальника и за плечо потрясли. — У вас уже кровь идет из носа. Прекратите сеанс!

Меня всегда удивляло то, как он в зависимости от ситуации переходил с вы на ты и обратно.

Я вынырнул из чужой головы и открыл глаза. Первое время все видел так, будто был в мутных очках. Но через пару минут зрение восстановилось.

Начальник протянул мне свой носовой платок. Я прижал его к носу и убедился, что он в крови. Странно, со мной такое впервые.

— Ты выяснил все, что хотел? — уточнил Август Валерьянович и налил дал стакан воды.

— Думаю, да, — хрипло ответил я и понял, что язык плохо ворочается.

Похоже, я провел больше времени в сознании Кочанова, чем планировал. Сам же подозреваемый выглядел так, будто был сильно пьян. М-да, похоже и на нем это сказалось.

— Думаете? То есть не уверены? — не отставал от меня начальник.

— Да, не уверен. Но кое-что обнаружил. Возможно, этот след приведет туда, куда нужно.

— А куда нужно? — заинтересовался он.

— Неважно, — отмахнулся я, поднялся со стула и поплелся к выходу.

Голова болела так, что каждое движение давалось с трудом. Будто кипяток плескался. Но это ничего. Мне не привыкать. В первое время каждый раз себя чувствовал гораздо хуже, чем сегодня.

Попрощавшись с дежурными, сел в машину и направился к человеку, которого увидел в голове Кочанова. Я нарочно ничего не рассказал о нем начальнику.

Того человека звали Эдуард Жорин. Жил он на самой «богатой» улице нашего городка и владел неимоверных размеров особняком. Уж теперь-то я знал, на чем он его заработал, но до поры до времени не буду его трогать.

Я припарковался у особняка и позвонил в звонок у ворот. Вскоре послышались шаги, и к воротам приблизился охранник. Это был здоровый бугай и квадратной челюстью.

— Чего надо? — грубо спросил он.

— Мне к Эдуарду.

— Зачем?

Хм, похоже, это не просто охранник, иначе не посмел бы так разговаривать.

— По делу, — ответил я и, оглянувшись, добавил. — Но здесь бы я его не обсуждал.

Охранник окинул меня оценивающим взглядом, затем перевел взгляд на машину и кивнул.

— Хорошо. Жди здесь. Сейчас доложу, — ответил он, развернулся и не спеша двинулся к лестнице особняка, сделанной полукругом.

М-да, он даже не пытался казаться вежливым. Это о многом говорит. В частности, о том, что его хозяин не из аристократии, которые с молоком матери впитали нормы поведения как свои, так и прислуги. Про таких говорят: из грязи в князи.

Ждать пришлось довольно долго. По большей части оттого, что охранник двигался неспешно и будто нарочно тянул время.

— Оружие есть? — спросил он, открывая ворота.

— Нет.

Он подозрительно прищурился, внимательно осмотрел на меня и кивнул.

— Проходи. Как зайдешь, вторая дверь налево. Тебя ждут.

Я кивнул и поспешил к дому. Это было рискованно. Ведь Жорин мог знать, кто я такой, и не стал бы разбираться, по какому поводу служащий Имперской службы заявился к нему домой.

На входе в дом меня встретили две прелестные девушки-служанки. Их рабочая форма обтягивала упругие груди и едва скрывала задницы. Они с интересом посмотрели на меня, улыбнулись и поспешили скрыться в гостиной, размахивая метелками.

Я подошел ко второй двери слева и без стука открыл дверь. На диване полулежал мужчина. Он походил на выброшенного на берег моржа: толстый и усатый.

— Эдуард Жорин? — уточнил я на всякий случай.

— Да. Ты кто?

Он попытался приподняться, но у него это не получилось, поэтому остался лежать.

— Я бы не хотел называть имен, так как пришел по не совсем законному делу, — я плотно прикрыл за собой дверь.

— А-а-а, очередной игрок. Тебе нужен монстр? Какой? Я могу любого достать. Правда, услуги мои стоят дорого.

— У меня уже есть монстр. Мне нужен охотник, который поставит на нем свое клеймо, — я внимательно посмотрел на Жорина.

Тот задумался, кряхтя, повернулся набок и ответил:

— Я могу дать контакты, но и эта услуга будет платная. К тому же сам охотник возьмет пару тысяч. Они тоже не хотят подставляться.

— Согласен.

Толстяк схватился за край дивана, пыхтя и краснея, поднял свое необъятное тело и подошел к письменному столу. На этот раз он не стал садиться в кресло, а навалившись одной рукой на стол, второй что-то написал на листке в блокноте.

— С тебя пять тысяч, — сказал он и поднял голову.

Я без лишних вопросов отдал деньги и получил клочок бумаги, на котором было написано имя охотника и кодовое слово.

— Он охотится в Уральской аномалии. Живет в деревне охотников. Подойдешь, скажешь это слово и договоришься.

— Хорошо.

Я засунул листок в нагрудный карман, не прощаясь, вышел из кабинета и направился к воротам. Охранник проводил меня подозрительным взглядом, но ничего не сказал.

Поехал я не домой, а вновь к работе. Теперь, когда я узнал имя охотника, не было смысла скрывать этого борова.

Увидев меня, начальник удивился, а когда узнал, что я нашел еще одного фигуранта дела, то всплеснул руками и удивленно воскликнул:

— Дмитрий, и как вам все это удается? Похоже, вы ходите под счастливой звездой.

— Ну хоть в чем-то мне должно везти, — дернул я плечом и добавил. — Кстати, Август Валерьянович, завтра выезжаю в служебную командировку.

— В какую еще командировку? Я вас никуда не отправляю. Вы же в отпуске.

— Надо проверить кое-какую информацию. Сколько пройдет времени — не знаю. Возможно, задержусь, поэтому оформите это, как служебную командировку.

— Не нравится мне ваша самодеятельность, — посуровел начальник.

— Вам не о чем беспокоиться. Буду держать в курсе дела, — я направился к выходу.

— Куда вы хоть собрались? — крикнул он мне вслед.

— К Уральской аномалии, — ответил я и вышел на улицу.