Хозяйка усадьбы, или Графиня поневоле

Глава 7. Перекрасить!

Все молчали, я бессмысленно смотрела в окно, не замечая проплывающих мимо домов.

Наше транспортное средство повернуло налево, потом ещё раз налево, въехало в широко распахнутые ворота и остановилось.

– Выходим, – прошептала, протягивая руку к двери, но та неожиданно распахнулась, и я встретилась взглядом с ярко-зелёными глазами.

Темноволосый молодой человек пристально смотрел на меня и хмурился. Его грудь вздымалась: похоже, запыхался, пока бежал.

– Думала, что последнее слово осталось за тобой? – первое, что он произнёс, протягивая руку. – Нет, свои долги я плачу всегда и сполна. Идём заключать договор, бывшая хозяйка. Буду твоим временным мужем и защитником. За освобождение поблагодарю позже, если захочешь, – клокотал он. На деньги, что ли, намекает?

Я долгую минуту смотрела на Василия и о чём-то думала. За это время, опираясь на мужскую ладонь, из кареты успели выйти все: Марта, Настя, Тео. Внутри оставались лишь я и ребенок.

– Хорошо, поговорим, но не тут, – протянув зеленоглазому красавчику корзину, поднялась с места. – Небольшое представление, – шепнула тому и, опираясь на широкую горячую ладонь Василия, спрыгнула на землю. – Кучер!

На мой зычный окрик на козлах подпрыгнул Гаврила, а ещё вокруг обернулся народ.

– Не желаю видеть этот белый ужас на боках! – поправила очки и ткнула пальцем в бок кареты. – Требую, чтобы ты, пока я отдыхаю и изволю обедать, привёл эту развалину в порядок! Хочу тёмно-синий мерцающий цвет!

– Барыня! – охнул Гаврила. – Да где же я мерцающий возьму?

Слуга спрыгнул на землю и бухнулся на колени.

– Милый, разберись с этим нерадивым кучером! – прикрикнула на зверя, а гости постоялого двора, что сейчас наблюдали за неприятной сценой, недовольно зашептались. Так, должны меня запомнить такой самодуркой.

– «Теодор, проследи, чтобы покрасили в неприметный чёрный».

«Всё понял!» – китайская хохлатая, смешно подпрыгивая, запросилась на ручки Гавриле. Дамы сразу умилились, видя, как слуга нежно прижимает к себе пса, но я же заметила, что Тео что-то шептал на ухо кучеру. Значит, всё выполнят как нужно.

Мужчина с пёсиком запрыгнул на козлы, и лошади двинулись в сторону подсобных построек, но тут же остановились. Гаврила повернулся и крикнул:

– Госпожа, вещи принесу в номер минут через десять! Не извольте беспокоиться!

– Дорогая, идём, дети устали, – улыбнулся Василий, одной рукой держа корзину, а другой беря меня под локоток.

И я вдруг поняла, что и в самом деле очень устала. Спина с непривычки ныла, ноги гудели от жары, не приходилось раньше в каретах передвигаться. Одно радовало, сын был на удивление спокойным. Может, молоко магического зверя на него умиротворяюще действовало. Но искупаться не помешает ни мне, ни ему.

– Господа, как вас записать? – спросил портье за стойкой, а я не могла поверить, что постоялый двор выглядит как приличная гостиница в нашем мире. Как же выглядят в этой империи гостиницы? Как апартаменты люкс?

Василий незаметно подпихнул меня в бок. Я заторможенно улыбнулась и перевела взгляд с огромной люстры на «мужа».

– Да, дорогой?

– Я беру три номера: для мужчин-слуг, для женщин-слуг и семейный? И обед в номера для всех? – Василий Михайлович вновь тронул меня за руку.

– Да, да, – прошептала я, и моя челюсть удивлённо отвисла.

Я не верила своим глазам: у противоположной стены что-то дилинькнуло, и распахнулись двери.

– Господа, первый этаж, подъёмник рад был вас доставить вниз, – мальчик, одетый в форму, поклонился выходящим людям.

– Три этажа, но есть лифт, – прошептала я Марте.

– Госпожа, это подъёмник, – Марта удивлённо посмотрела на меня. – Он, скорее всего, есть в вашем доме. Вы не помните?

Вопрос Марты отрезвил меня.

– Я редко в гостиницах останавливаюсь, вот и удивилась, – всё, что нашла ответить гувернантке.

Василий любезно поблагодарил за ключи, и мы вошли в подъёмник.

– Меня зовут Карл, и я рад приветствовать наших гостей, – мальчик вручную закрыл двери, потянул на себя позолоченный рычаг, и лифт, чуть дернувшись, начал медленный подъём, будто на ослиной тяге. Хотя…

– Спасибо, – Марта открыла кошелек, и самая маленькая монетка оказалась в руках мальчишки.

– Выспитесь хорошенько, ночью уедем, – чуть ли не одними губами произнесла я перед дверью, куда вошли Марта и Настя. – Если что-то нужно будет, не стесняйтесь, стучитесь. Я искупаю малыша, накормлю и тоже посплю.

– Хорошо, барыня, – женщина закрыла дверь, потом почему-то вновь выглянула. Посмотрела, как мы заходим в соседний номер, и, убедившись, что мы внутри, захлопнула дверь.

Не успели мы пройти в комнату, как раздался стук в дверь, но не в ту, которая выходит в коридор, а ту, что соединяет два номера.

Странно, что-то случилось?

Я, подошла к тёмно-коричневой деревянной двери и отодвинула железную щеколду.

На меня смотрела обеспокоенная Марта.

– Госпожа Ольга Ивановна, – прошептала она, косясь на Василия. – Неприлично благородной даме находиться наедине с незнакомым мужчиной, а тем более спать ложиться в номере с бывшим рабом. Давайте мы с вами побудем, а он в нашем номере посидит.

– Фрау Марта, вам не о чем беспокоиться. Моя честь не будет задета, скоро Тео придёт, да и если появится с каким-либо вопросом или обедом обслуга, лучше, если дверь будет открывать Василий Михайлович. Тем более нам нужно обсудить кое-какие вопросы по соглашению, о котором вы прекрасно осведомлены.

– Потом, когда о вас пойдут слухи, госпожа, не говорите, что я вас не предупреждала! – гувернантка нахмурилась, поджала тонкие губы и, не прощаясь, аккуратно прикрыла дверь.

– Фрау Марта, я не буду закрывать со своей стороны щеколду, – громко шептала я, чуть ли не губами целуя деревянное полотно. – Если что-то понадобится, приходите в любой момент, а пока пообедайте и выспитесь.

Не ответила. Обиделась, похоже.

– Да, за вами бдят в четыре глаза, – усмехнулся Василий Михайлович, ставя переноску на стол.

– Вы куда ребёнка положили? Его нужно в комнату отнести, – я подошла к столу и посмотрела на сына. – И кто у нас проснулся? Устал в дороге? – засюсюкала, поглаживая малютку по животику. – А мы сейчас пойдём купаться, только найдём где в этом номере ванна. Да? – малыш несколько раз моргнул. – Вот мы и согласны. Сейчас искупаемся, а потом покушаем. И где Гаврила с обещанными вещами? Ути-пути…

– Ути-пути? – вставил свою пять копеек Василий, направляясь уже к входной двери, в которую громко постучали. – А вот и вещи доставили.

В номере стало тесновато, вошёл немаленького роста Гаврила, за ним протиснулся Теодор, принимая свой обычный вид большой чёрной собаки.

– Госпожа, я всё сделал, как вы приказали, – отрапортовал кучер и замер.

– Спасибо, Гаврила. А теперь отдохни, поешь и выспись. Тебе это больше всех нужно, – повернувшись, попросила Василия отдать ключи слуге.

– Благодарствую, барыня, – мужчина поклонился в пояс, забрал ключи и вышел.

– Карета через час будет готова, – Тео подошёл ко мне и посмотрел на распелёнатого малыша. – Что ты с ним собралась делать? – зверь посмотрел на меня огромными глазами-плошками и облизнулся, клацнув зубами.

– Тео, фу! – у меня рука зачесалась щёлкнуть его по носу. – Не умеешь ты шутить! На курсы, что ли запишись к клоуну?!

– Всё я умею, – надулся тот. – Оговорили детали договора? На чём сошлись, – он отошёл от стола и забрался в соседнее с Василием кресло.

– Нет, не говорили. Вот пока буду мыть малыша, ты и введешь господина Василия Михайловича в курс дела. Где тут ванна? – меня начали грызть сомнения, что такие удобства имеются в этом мире. Если имение, барыня, то, скорее всего, отправят меня сейчас в баню.

– Ольга, справа дверь. А рядом дверь в спальню, – Тео ткнул лапой в противоположную стену.

– Вот оно что, Иваныч, – произнесла я, поднимая сына. – Теодор, выдай мне одежду для сына и полотенце. Хотя не нужно, тут уже весят большие и белоснежные, – прокричала я, оказавшись не в ванной, а в целом банном комплексе.

Нет, всё, раз я богата, мне просто необходимо побывать в самой дорогой гостинице. Что же там входит в номер, если тут и ванна, и душ, и даже биде. Может бассейн с личным массажистом? Хозяева позаботились и о малышах, в углу был пеленальный стол, игрушки-погремушки, ванночка с поддержкой под голову.

– Какой ты у меня молодец. Почти не плачешь, – тихо разговаривая с сыном, быстро того помыла. – Сейчас мы молочка покушаем, мама помоется, и мы дружно поспим в мягкой кровати и только потом побежим дальше, сверкая пятками. Как думаешь, есть у нас в запасе немного времени? – малыш моргнул. – Вот и я думаю, что несколько часов отдыха всё же есть.

– Но вы же отправились совершенно в другую сторону, – открыв дверь, тут же услышала голос Василия. – Это лишний крюк. И ехать тем путём, что ты предлагаешь сравнимо дольше и небезопасно…

– Господа, можно тише? Малыш собирается спать, – взяв приготовленную Теодором бутылочку с молоком, маленький комбезик на пуговицах, удалилась в спальню. Одев и покормив сына, положила его на широченную кровать, для надёжности обложила подушками. Малыш вкусно так зевнул и закрыл глазки.

– А может, ну его, этот душ, посплю, а потом?… Нет! Нужно смыть всю эту грязь с лица и тела, скоро пятнами красными покроюсь, – я чуть от счастья не застонала, когда мне удалось распустить волосы. Аккуратно прикасаясь к коже головы, чуть-чуть её помассировала. Нет, всё что угодно, но не этот пыточный крендель на макушке, – решила я, переоделась в халат и вышла из комнаты.

Разговор на мгновение затих.

– Ольга Ивановна, у вас такие красивые волосы, – неожиданно произнёс Василий.

– Эй, благородный оборотень, а ну закройте глаза, – Теодор вскочил со своего места, увеличиваясь в размерах. А вам, госпожа, не пристало с распущенными волосами ходить перед посторонним мужчиной.