Хранительница царских тайн

Глава 19 Преисподняя

– Скажите, вы верите в то, что сказал Дуло?

Они сидели в комнате Бекешева. Задав вопрос, Дмитрий Андреевич смотрел ей прямо в глаза.

– Вы про итальянца? – уточнила Полина.

– Не только. Думаете, это я убил Алину?

– Мне трудно судить…

– И все же. Что вам подсказывает женское чутье, жизненный опыт, сердце в конце концов? Пожалуйста, скажите, для меня это очень важно.

– Нет, – сказала Полина, – я не верю, что это сделали вы.

– Спасибо.

Дмитрий Андреевич замолчал, но, как только справился со своими эмоциями, снова заговорил.

– Я родился и вырос неподалеку отсюда, в деревне, которой теперь нет. – Он придвинул кружку с остывшим чаем и стал машинально перемешивать ложкой несуществующий сахар. – Знаете, я учился в этих стенах. Именно потому купил старую школу. Место для постройки дома выбрал давно, еще в детстве. Я всегда знал: когда-нибудь здесь будет мой дом. Раньше тут стоял монастырь. О нем напоминали только замшелые развалины да часовня на старом кладбище.

– Я видела ее, когда сидела в машине. Мрачноватое местечко, – сказала Полина.

– Кладбище было монастырским. Потом, когда основали Прилуцк, его стали использовать как поселковое, но вот уже больше двадцати лет там никого не хоронят. Кстати, имя свое поселок взял от Спасо-Прилуцкого монастыря.

В комнату вошел следователь. Не останавливаясь, он деловито направился к свободному креслу. Бекешев схватил кружку и приблизил ко рту, но тут же со стуком опустил на стол, будто поставив точку своим сомнениям.

– Я должен сделать заявление, – сказал он.

– Ну, так делайте. – Сергей Дуло придвинул к себе пепельницу и закурил.

– Я соврал. И приказал соврать Таисии Титовне. В ту ночь Алина спала не у себя, на втором этаже, а в этой комнате. Когда я вернулся, дверь была заперта, и мне пришлось открывать ее своим ключом. Но жены в комнате не оказалось.

– Она могла закрыть дверь и уйти, – затягиваясь дымом, сказал Дуло.

– Видите ли, дверь была заперта изнутри, при этом ключ оставался в замке.

– Как же вам удалось открыть дверь?

– Это было нелегко, – вздохнул Бекешев.

– Для чего вы дали ложные показания?

– Я должен был все проверить сам. Я должен был все понять.

Бекешев поднялся с кресла и подошел к окну. С минуту он вглядывался в темноту за стеклом, а потом, повернувшись, сказал совсем просто:

– Каждый человек сам создает рай или ад для себя и для своих близких. И никого нельзя винить в собственных бедах. Винить можно только себя.

– И в чем же ваша вина?

– Я не должен был жениться на Алине.

– Знаю, что вы сейчас скажете. – Сергей Дуло изобразил на лице скучающий скептицизм. – Он что, был ее любовником?

– Да, – кивнул Бекешев.

Полина удивленно переводила глаза с одного на другого.

– И за это вы его застрелили, но для начала украли мой пистолет, – продолжил Сергей Дуло.

– Я не крал вашего пистолета и не убивал своего повара. Он совсем неплохо готовил.

– Как цинично! – воскликнула Полина. – А то, что он был любовником вашей жены? Для вас это ничего не значило?

– Ровным счетом ничего. Вы действительно считаете, что я должен был его убить? – заметив, как вытянулось лицо Полины, Бекешев поспешил объясниться: – Видите ли, по взаимной договоренности мы с Алиной старались не отравлять друг другу существование. Но это не значит, что мы не любили друг друга. Я очень любил ее.

– Что не помешало вам ее убить, – заключил Сергей Дуло.

– Я не убивал Алину. Никогда не смог бы этого сделать. Никогда. – Бекешев помотал головой. – Конечно-конечно… я все расскажу… Вы готовы меня выслушать? – Он посмотрел на Полину, а потом на следователя.

– Говорите, – сказал Дуло.

– Тридцать лет назад мы с моей первой женой удочерили девочку…

– У вас не было своих детей? – поинтересовалась Полина.

– Сын. В то время ему было десять. Он с ревностью отнесся к появлению Алины. Мы с женой предполагали, что так будет, однако у нас не оставалось выбора.

– Почему? – Полина почувствовала, что не может удержаться от вопросов.

– Алина – дочь моего лучшего друга. Видите ли, он и его супруга погибли, точнее – были зверски убиты в своей квартире. Вернулись с дачи, а в доме грабители… К счастью, дети с нянечкой оставались на даче.

– Вы сказали – дети?

– У Алины была младшая сестра, но позже она умерла от полиомиелита. В то время обе девочки находились в Беляевском детском доме. Это грустная история, и я стараюсь о ней не вспоминать…

– Дальше… – сказал Дуло.

– Дальше была болезнь жены. В сорок два я стал вдовцом. В доме появлялись другие женщины, но я никак не мог найти ту, которая не нарушала бы привычного течения жизни. И тут я совершил роковую ошибку. Конечно, не должен был этого делать… однако сделал – женился на своей приемной дочери. Воспользовался ее желанием стать взрослой, ее стремлением быть любимой. Но еще задолго до нашей свадьбы случилось непоправимое…

Бекешев прошел к креслу и остановился в задумчивости. Потом сел.

– Я говорил вам, что у меня есть сын. Когда умерла его мать, он учился в медицинском институте и жил в нашей московской квартире. В тот год, когда все случилось, Игорь окончил институт и наконец приехал сюда. А спустя несколько дней пропал.

– Уехал? – спросила Полина, отчего-то почувствовав тревогу.

– Нет. Совсем пропал.

– Я же говорю – не дом, а провальная яма… – пробурчал Сергей Дуло.

– Мы нашли его спустя месяц. Вернее, он сам нашелся. Просто пришел к воротам и сел в траву.

– Ваш сын рассказал, где был и что с ним случилось?

– Нет.

– Почему?

– Игорь ничего не помнил. И вот уже семнадцать лет мой сын живет в Чудаевском диспансере. Это здесь, недалеко, в пяти километрах от Прилуцка.

– Работает там врачом? – уточнила Полина.

– Вы не поняли. Семнадцать лет назад он вернулся совсем другим человеком. Сначала врачи признали диссоциативную амнезию. Вы, верно, видели такое в бразильских сериалах. Потом у него обнаружили ушиб головного мозга. Окончательный диагноз звучит так – Корсаковский синдром. Мой сын Игорь Бекешев – пациент психоневрологического диспансера в Чудаеве.

– Насколько я знаю, там содержат буйных. – Казалось, Сергея Дуло ничуть не тронула история Игоря Бекешева.

– Вы правы. Мы отправили его туда вынужденно. – Бекешев усилием воли заставил себя говорить. – После того, как он бросился на меня с ножом.

– Возможно, это было временное помутнение? – предположила Полина.

– К сожалению, подобные помутнения происходили слишком часто. Однажды он серьезно ранил меня. После того случая мы с лечащим врачом приняли решение о госпитализации. Конечно, Игорь бывает дома. В последний раз – две недели назад. Ничем хорошим это не закончилось… – Бекешев продолжал виноватым тоном: – Разумеется, он ни в чем не нуждается, более того, я выстроил для него отдельный коттедж. С ним всегда находятся проверенный человек, врач и медицинская сестра. На случай моей смерти, на имя Игоря открыт банковский счет. – Он тяжело вздохнул. – Что случилось – того не вернешь, и с этим нужно как-то мириться.

– Прошу вас, – следователь Дуло затушил сигарету, – вернемся к нашему делу. Скажу честно: мне трудно будет доказать вашу причастность к убийству жены. Алиби – налицо. Однако убийство повара, согласитесь, ваших рук дело. Я говорил с охранниками – этой ночью вы не выходили из дома. Но как вам удалось пробраться в комнату к итальянцу, а потом незамеченным вернуться обратно? Прямо чертовщина какая-то! Лучше, если вы все расскажете сами.

– Знаете, как говорят в плохих детективах: вам не удастся пришить мне это дело. – Бекешев устало поднялся с кресла и подошел к огромным напольным часам, что стояли у стены, возле камина.

Полине показалось, он собирается подвести стрелки. Однако Дмитрий Андреевич достал из кармана ключ и вставил его в отверстие, чернеющее на белом циферблате.

Это были старинные напольные часы с маятником. И не было ничего странного в том, что их механизм нуждался в подзаводке.

«Но для чего это делать в шесть часов утра?» – подумала Полина.

Дмитрий Андреевич провернул ключ, и часы отъехали в сторону, открывая взгляду овальный проем. В его глубине виднелась лестница, которая уходила куда-то вниз.

– Вот мое алиби, – сухо проговорил Бекешев. – И, как видите, лестница не ведет в комнату к любвеобильному итальянцу.

– А куда она ведет? – поинтересовалась Полина.

– В преисподнюю…

Именно так ответил ей Бекешев.