В одном купе едут три женщины из России и один туркмен. За окном, насколько хватает взгляда, простираются песчаные барханы. Пораженные пустынностью и дикостью этих мест, женщины то и дело восклицают:
— Какие страшные места!
— Как здесь могут жить люди?
— Неужели им здесь нравится?
И вот поезд подъезжает к крохотной станции, за которой виднеется лишь несколько чахлых деревьев, верблюд, а вдали — глиняная мазаная кибитка. Туркмен начинает собирать вещи.
— Вы здесь выходите? — удивились женщины.
— Да, выхожу, — ответил туркмен и с чувством добавил: — Это — моя Родина!
«Живем ли — для Господа живем; умираем ли — для Господа умираем» (Рим. 14:7–8).