Хроника Третьего Кризиса

Эпилог

На сегодняшнее утро у меня были запланированы два очень важных разговора посредством прямой связи, так что я встал пораньше и, быстро разделавшись со всеми утренними процедурами, отправился на работу. Там, однако, выяснилось, что Джек Морган просыпается еще раньше. Его ноги торчали на раритетном столе, остальные же части тела вольготно расположились в моем кожаном кресле. Операция по приживлению руки прошла удачно, и Джек снова был здоров, бодр и язвителен.

Я согнал Джека со своего места на небольшой диванчик и уселся перед коммом. Ничуть не пострадав от рекогносцировки, Джек заказал себе кофе и перекинул ноги через подлокотник.

— Хочешь получить удовольствие, Макс? — спросил он. — Включи свой визор в два пополудни. Президент Лиги собирается принести публичные извинения за допущенный инцидент и выразить соболезнования семьям погибших.

— Если бы у Президента были мозги, погибших оказалось бы куда меньше.

— Это был не наш выбор, Макс. Нам оставалось либо принять навязанные правила игры, либо уйти из-за стола. Мы сыграли.

— И даже выиграли, — сказал я. — Как идут дела по восстановлению Штаб-квартиры?

— Хорошими темпами.

— Не заливай. Из моего окна по-прежнему открывается прекрасный вид на пробоину и половину боевого катера этих чертовых ублюдков.

— Мы решили оставить его для декора. В назидание потомкам, так сказать…

— Боюсь, что они это неправильно расценят.

— Тем хуже для них. Сегодня мы получаем три транспорта со средствами космической защиты.

— Проверьте все дважды. Кое-кто в ВКС до сих пор не слишком нас любит.

— После того щелчка по носу, что они от нас получили, число нелюбящих нас морячков навсегда останется постоянным, — сказал Джек, отхлебнув большой глоток кофе. — Так уделать парней на их собственном поле…

— Нам повезло. Если бы они не отозвали свои корабли, не вести бы нам сейчас этот разговор.

— Быть может. Но у СРС не хватило ума врубить задний ход, за что они и пострадали. Конечно, по сравнению с вэкаэсовскими их корабли были устаревшими, да и количественно они не дотягивали до мобильного соединения. Но я уверен, что в случае чего и морячкам пришлось бы туго. — Он оценивающе посмотрел на меня.

— Вряд ли, — сказал я, — И ты сам прекрасно это знаешь. Мы никогда не открыли бы огонь по ВКС.

— Знаю, — вздохнул он. — Но неужели нельзя и помечтать?

— Мечтать вредно. Рано или поздно начинаешь выдавать желаемое за действительное, — отрезал я.

— Начинаешь приноравливаться к кабинету? — ехидно поинтересовался аналитик. — Я тут хотел с тобой кое о чем поговорить, пока народ не собрался, но теперь сомневаюсь, ответишь ли ты мне.

— Хотел, так говори, — сказал я.

— Конфиденциально, — сказал он. — Возможно, что это будет не самый приятный разговор. И уж совершенно точно некорректный. Но я бы хотел задать тебе один вопрос, Макс.

— Как решишься, задавай, — сказал я. — И прекрати ходить вокруг да около.

— О'кей, — решился он, приканчивая кофе и опуская кружку на пол. — Ты никогда не замечал, что у работающих с тобой людей наблюдается устойчивая тенденция к повышенному тяжелому травматизму?

— Замечал. — мрачно сказал я.

— И что ты думаешь?

— Ничего. Я и сам ему подвержен.

— И до сих пор жив, — отметил он. — Хотя то, как ты работаешь…

— Что-то не так?

— …как ты находишь след даже там, где его не должно было бы остаться, как цепко ты его держишь, как ты идешь по нему, как гонишь свою жертву, не давая ей даже минутной передышки, как ты бросаешься на нее, хватаешь и не разжимаешь челюстей…

— Ты описываешь какого-то хищника, Джек.

— Знаешь, а ты поседел, Макс.

— Ты тоже. «Темпус» и Молот Магистров. Мы пробыли там слишком долго.

— Ага. И морщины появились.

— Ты уже задал свой вопрос?

— Нет, я пока только к нему подбираюсь, — ответил он.

— Подбирайся побыстрее. У меня полный напряг со временем.

— Как обычно. Меня это нисколечко не удивляет.

Я демонстративно зевнул и посмотрел на настенный циферблат.

— Семь утра, Джек. Или уйди займись работой и дай поработать мне, или задавай свой вопрос, но, пожалуйста, не тяни кота за хвост, а то я усну.

— Хорошо, — согласился он. — Я хотел только узнать, как ты обзавелся такими способностями. Потому что, когда мы вместе поступали в Гвардию, ничего подобного я за тобой не наблюдал. И первые несколько лет тоже. А потом ты очень резко изменился. Скажи, не ты ли был тем единственным гвардейцем, который выжил после знакомства с Пучиной Первозданного Хаоса на Бездне?

Я посмотрел ему в глаза. Вопреки моим ожиданиям, он не отвел взгляда.

— Да, Джек, — сказал я. — Так оно и было. И что с того?

— Ничего. — Он пожал плечами. — Просто думал, что как твой друг имею право знать.

— Теперь знаешь. И что это меняет в наших отношениях?

— Ничего, — сказал он. — Может, и мне туда сползать? Что там внизу, Макс?

— Не помню, — сказал я. — Никто не помнит.

— Я думал, что ты должен знать.

— Увы. — Я развел руками. — Теперь, если мы выяснили все беспокоящие тебя проблемы, можем мы приступить к делу?

— Вполне.

Такихиро Танака на дисплее моего комма выглядел устало. Непозволительная для члена верхушки дзайбацу небритость, мятый костюм без галстука, воспаленные от недосыпа глаза и правая рука, висящая на перевязи. Коммерческие вопросы иногда бывает решить весьма непросто…

Зато он выглядел чертовски довольным.

— Доброе утро, — сказал он. — Ведь у вас сейчас утро, не так ли?

— Раннее, — согласился я. — А у вас?

— Вечер. Обед уже прошел, только я его не заметил. Слишком много работы.

— Мне об этом можете не рассказывать. — Мы улыбнулись друг другу улыбками понимающих людей.

Он был хорошим парнем, на свой лад, конечно, и я не жалел, что оказал ему поддержку.

— Как ваши дела? — спросил я.

— Отлично. При помощи вашего списка мы покончили с «кротами» за несколько дней. Гораздо труднее было убедить совет директоров согласиться с вашим… э… — Он дипломатично замешкался.

— Предложением, — подсказал я.

— … ультиматумом, — поправил он, покачивая перебинтованной рукой. — Дзайбацу очень консервативно. Не так-то просто для человека со старыми взглядами полностью поменять схему работы.

— И тогда вам потребовался человек со свежими взглядами, — предположил я.

— Кто-то должен был увидеть, в какую сторону дует ветер, и развернуть наши паруса.

— Я знаю такого человека.

— Я тоже. Но убедить остальных было непросто. — Он еще разок качнул рукой. — Вы получили мою посылку?

— Да, благодарю вас. Сигары просто отменны, но их гораздо больше, чем мы договаривались вначале.

— Мелочи, — сказал он, одним махом списывая в расход сумму, достаточную для оснащения крейсера современными системами наведения. — Вы дали мне слово, что возьмете Гриссома, и сдержали его. Мне остается только надеяться, что вы будете столь же последовательны в выполнении другого вашего обещания.

— Я не бросаюсь пустыми заверениями направо и налево.

— Очень на это надеюсь. Извините, что не сказал «верю». В мире бизнеса очень быстро учишься не доверять людям.

— В нашем мире все примерно так же, — сказал я. — И я вас понимаю. Но сразу хочу вас кое о чем предупредить. Между нами существует четкая договоренность, и если вы когда-либо ее нарушите… Даже несмотря на наши с вами хорошие отношения, я бы не хотел, чтобы вы рассчитывали на какие-либо поблажки.

— Конечно, — сказал он. — Теперь я знаю, как вы разбираетесь со своими противниками.

— Вот и хорошо, — сказал я. — В принципе это все, что я хотел вам сказать. Вы готовы к завтрашним танцам?

— Уже отутюжили смокинги.

— Тогда удачи вам, председатель совета директоров Танака.

— И вам тоже удачи, Полковник.

Мы одновременно щелкнули клавишами и погасили свои экраны. Хорошо, если Танака сдержит свое слово. Он мне нравился, но я не доверял ему ни на грош.

Такая уж у нас с ним работа. Я не сомневался, что старый хитрый лис, припертый к стенке моим ультиматумом, уже пытается найти обходные пути. Дальше мы будем играть в игру «кто кого перехитрит», и Гвардии придется тягаться с лучшими знатоками корпоративного права.

— Приятные у тебя знакомые. — заметил Джек, отрываясь от своего ноутбука. — Когда соберешься выходить на пенсию, не надо будет подыскивать тепленькое местечко.

— До пенсии еще надо дожить.

— Кто бы жаловался, — сказал он. — После киборгов Кубаяши, после арахнозавра, после «Святого Иосифа», Библостероида, Молота Магистров, после Гриссома, черт побери, после Заговора Капитанов и атаки флота СРС у меня нет никаких сомнений, что ты переживешь нас всех, вместе взятых.

— Твои слова да мне в уши, — сказал я. — Что там у нас по плану?

— А то не знаешь. Тайрелл.

Стивен Тайрелл, абсолютный монарх и верховный жрец одноименной империи, был в такой ярости, что метал громы и молнии и едва не вываливался с экрана на мой рабочий стол.

— Что вы себе позволяете? — завопил он сразу после соединения. — Я получил вашу бумагу час назад, Соболевский, черт побери, это неслыханно!

— Это факт, Стивен, — сообщил я. — С завтрашнего дня корпорации начинают торговлю технологиями. Хватит уже держать целую Галактику в прошлом веке. У Лиги есть деньги, рабочая сила и производственные площади, единственное, чего ей не хватает, это ваших патентов, и она готова за них заплатить. Подумайте, какую кучу денег вы сможете заработать, развернув торговлю.

— Что с того? Заработав миллионы сегодня, завтра я потеряю миллиарды!

— Вы умный человек, Стивен. Что-нибудь придумаете.

— Я не намерен даже обсуждать подобную нелепость!

— Я тоже не намерен ничего обсуждать. У вас нет выбора. Вы получили мое предложение, согласно которому должны начать торговлю не позднее завтрашнего дня. В ваших же интересах начать ее еще раньше, так как Кубаяши были извещены два дня назад и в эту самую минуту заключают с Лигой самые выгодные контракты. — Я посмотрел на часы. — Да, в эту самую минуту.

— Куба… — Он задохнулся на половине имени своего конкурента. — Вы нарушаете правила игры.

Заставить дзайбацу пойти у меня на поводу было нелегко, но после многочасовых переговоров они все-таки дали согласие торговать технологиями в обмен на полный список засланных в их ряды «кротов» якудзы и Тайрелла. Если дзайбацу хотели выжить в мире бизнеса, им нужно было заполучить этот список, и они согласились заплатить названную мной цену.

— Вы нарушили правила игры первым, Стивен, — сказал я. — И сами прекрасно об этом знаете. Вы поддались своей безмерной алчности и захотели иметь все, когда у вас была половина. Вы пытались нарушить статус-кво, и в результате погибли люди. Я не могу отдать вас под суд, так как вы вне юрисдикции Лиги, но могу ударить вас по самому больному месту. По кошельку. И считайте, что вы еще дешево отделались.

Он помолчал с минуту, переваривая услышанное. Явно взвешивал все за и против, и соотношение ему не нравилось. Я не мог публично пришить ему дело Гриссома и «смерч», зато был способен достать его негласно, что сейчас и сделал.

Стивен понимал, какие его могут ждать неприятности, так что он будет вынужден со мной согласиться.

Я просто ждал.

Когда Стивен снова заговорил, ярость исчезла из его хорошо поставленного голоса. Он был побит.

— Кто назначил вас на роль судьи, Соболевский?

— Отчасти и вы сами, Стивен.

— Я хочу уточнить кое-какие детали, — сказал он, и я понял, что победил. — Если сейчас пойду у вас на поводу и продам патенты, а потом, чтобы не позволить делу развалиться, изобрету что-то новое… Вы снова пришлете ко мне своих парнишек и предложите поделиться?

— Нет. Речь идет только о технологиях, запатентованных вами на сегодняшний день. Дальше вы можете делать, что захотите. В пределах законов, разумеется.

— А каковы гарантии?

— Мое слово, — сказал я.

— Этого недостаточно.

— Я понимаю, что привычка торговаться вложена в вас на генетическом уровне, Стивен. Но вы сейчас не в том положении. Время работает против вас.

Он пытался сказать мне что-то еще, но я прервал нашу беседу в одностороннем порядке и не ответил на следующие вызовы, пришедшие с того же номера.

Вот и все.

Непокорные сыновья укрощены и поставлены на место, отец семейства доволен, получив жирный куш, пес по-прежнему сидит на цепи, став только сильнее от сотрудничества с кошечкой, показавшей тигриные коготки. И крыс уже давят вовсю.

Тигр выходит, господа, тигр выходит.

После ошеломляющего успеха Гвардии в переговорах с корпорациями, успеха, причин которого народу Лиги не дано было постичь, мы на время затмили все достижения ВКС и стали любимчиками Совета. Понимая, что подобное положение не вечно, мы попытались выбить из Лиги максимум уступок перед последующим охлаждением отношений, которое, я уверен, не заставит себя ждать.

Как только координаты Штаб-квартиры Гвардии, бывшие камнем преткновения в нашей внешней политике, перестали быть секретом, в глазах общественных масс Гвардия потеряла имидж чего-то непонятного, недоступного и потому опасного, и наши ребята сразу же превратились в своих в доску парней.

После обнародования истории с Магистром пресса носила нас на руках, а за ликвидацию Гриссома мы получили личную благодарность Президента и благословение Папы Римского. Даже Заговор Капитанов уже не мог нам повредить.

Благодаря последним событиям наладились даже наши отношения с ВКС, особенно когда парни увидели, чего мы стоим в игре на их собственном поле. Они также были благодарны нам за Магистра, вспоминая своего «Короля Георга» и погибших людей, за которых мы отомстили, и страстно извинялись, что сразу не восприняли эту историю достаточно серьезно.

Сейчас нами совместно с Флотом разрабатывалась операция по избавлению Лиги от многовекового гнета японской мафии.

Все были довольны и счастливы. Даже мой отец удосужился прислать поздравительную открытку, услышав о новом назначении сына.

Новые силы, новые люди, новые задачи.

Смайси-Кэррингтону понравилось бы такое продолжение.

Пусть даже дипломатические танцы с Советом Лиги и корпорациями, обмен списка Сато на доступ к высоким технологиям и доступ к высоким технологиям в обмен на прощение.

Заговор Капитанов были слишком утомительным занятием, и я с радостью махнулся бы своими новыми обязанностями с любым рядовым опером из нашего, теперь двадцатитысячного, корпуса.

Посредине рабочего дня, во время летучки с участием капитанов Моргана, Шаффер и Стеклова, посвященной тактике включения в договор о сотрудничестве с Гвардией Израиля, в кабинет ворвался совсем еще зеленый новобранец из группы связи и запыхающимся голосом доложил:

— Принят вызов по общему каналу, адресованный лично Полковнику. Человек, назвавшийся вашим старым знакомым, хочет поговорить с вами приватно.

— А почему не сообщили об этом по комму?

— Так вы же его сами отключили, — недоуменно сказал юнец.

Я совсем забыл об этом, вырубив связь с внешним миром после разговора со Стивеном Тайреллом.

— Не припомню я никаких старых знакомых, — сказал я. — Дайте связь, но не посылайте обратной картинки, хорошо?

— Слушаюсь, сэр. — Неужели он это мне сказал?

Когда техники наладили связь, я вывел изображение на большой экран, чтобы все присутствующие могли наблюдать за разговором.

Моим собеседником был японец возраста более чем просто солидного. Он обладал редкими седыми волосами, потрескавшейся кожей пергаментного цвета и такой внушительной печатью абсолютной власти на лице, что Стивену Тайреллу пришлось бы репетировать свое выражение перед зеркалом в течение нескольких часов. Никто из нас никогда не видел этого человека ранее, но стоило ему показаться на дисплее, как все сразу же поняли, кто он такой.

— Я не вижу вашего лица, Полковник Соболевский, — сказал Старец.

— А это и необязательно, — заверил я.

— Но я не могу так разговаривать.

— И не надо. Вы, а не я настаивали на нашей беседе, и если вы хотите, чтобы она вообще состоялась, должны принять мои условия.

— Вы тяжелый человек, Полковник.

— А вы?

Я взял со стола ручку, написал на клочке бумаги два вопроса и передал Джеку: «Откуда ведется связь? Сколько этому типу лет?»

Джек прочитал, кивнул в знак того, что сделает, и вышел.

— Вы ущемляете наши деловые интересы, — сказал Старец. — Мы потеряли семьдесят процентов от общего объема прибыли, мы потеряли десятки тысяч человек. Вы развалили несколько самых перспективных наших проектов. Мы терпим колоссальные убытки, Полковник. Между нами существовало соглашение…

— Вы нарушили его сами. Теперь мы пойдем до конца.

— Я уверен, что мы могли бы договориться.

— Могли бы, — согласился я. — Чисто теоретически мы способны договориться с кем угодно и о чем угодно, но договариваться с вами я более не намерен. В Лиге не будет больше организованной преступности.

— Я согласен, что расправиться с нами сейчас в ваших силах, особенно после информации, полученной от оябуна Сато. Но в ваших ли это интересах? Вместо организованной преступности вы получите преступность уличную, хаос войн мелких банд за сферы влияния…

— После вашего примера они дважды подумают, прежде чем ступят на этот путь. Преступность перестает окупаться.

— Вы не сможете побороть ее всю.

— Но приложим к этому все усилия. Операция санкционирована Советом Лиги. Мы координируем действия ВКС, местных и федеральных спецслужб и сил национальной самообороны. Вам конец.

— И из-за чего? Из-за того, что мы позволили Гриссому унести «смерч» с Бездны? Из-за нашего плана в отношении Кубаяши? Каким образом это затрагивает ваши интересы, Полковник, почему вы лично настроены столь решительно?

— Из-за всего этого, а также из-за рядового Такаги, — сказал я.

— Он был предателем.

— Он был гвардейцем.

— Он был предателем, и мы разменяли его жизнь на жизнь Сато. Вы убрали одного из самых влиятельных оябунов, предварительно выкачав из него всю информацию. Это более чем просто справедливый обмен.

— Никто не может безнаказанно убивать гвардейцев, Старец.

В кабинет вернулся Джек и положил мне на стол бумагу с ответами.

Связь поддерживалась через шесть последовательно подключенных передатчиков, разбросанных по нескольким звездным системам с целью максимального затруднения локализации, но для Микроба, вооруженного самым современным оборудованием, не было преград, и он установил истинный источник.

Что касалось вопроса о возрасте Старца, то ответ был очень странным. Судя по цвету кожи, спектральному анализу изображения и характерным для азиатского типа особенностям, ему должно было быть не меньше чем…

Но тогда он не может быть не кем иным, как…

— Насколько я понимаю, нам не удастся достичь взаимопонимания, не так ли, Полковник?

— Нет, Санни, — сказал я, и брови легендарного победителя братвы, сподвижника Дагласа Тайрелла, в изумлении взлетели вверх. — Не достичь.

— Нам надо поговорить, — сказал он. — Долго и подробно поговорить.

— Я могу сказать вам одно, Санни, — сказал я. — Дать вам небольшой совет. Улетайте на Окраину, найдите там самую глубокую дыру, какую только сможете, захватите с собой годовой запас питания и воды и замуруйте изнутри все выходы. И ждите нас, потому что мы непременно придем.

— Послушайте… — сказал он, не замечая, как позади него воздух начал сгущаться и приобретать очертания выходящего из ноль-пространства десантника.

Джек Морган понимал мои указания с полуслова.

— Не буду я ничего слушать, — сообщил Полковник Соболевский, ваш покорный слуга. — Я уже давно не веду переговоров с покойниками.

Я отключил экран первым, так как знал, что произойдет в следующую секунду, и не видел необходимости на это смотреть.

Старцу заочно вынесен смертный приговор в четырнадцати мирах. Мы не будем его арестовывать.

А я не разговариваю с покойниками.

В мире живых меня ждет еще много дел, и он привлекает меня куда больше.

Тигр выходит, господа. Тигр выходит.

Это конец моего отчета о Хрониках Третьего Кризиса. Хотя лично мне кажется, что самое интересное как раз только начинается.

И все-таки надо где-то поставить точку.

Уважаемые пользователи!

На этом заканчивается уникальный документ, возраст которого исчисляется веками. Осталось только коротко рассказать о некоторых последующих событиях той эпохи, которая в нем описывается.

Конечно же, все вы знакомы с трудами академика Максима Соболевского, историка, определившего истинный возраст человечества и спровоцировавшего небывалый скачок в области развития технологий. Но мало кому из вас известно, что в свое время этот необыкновенный человек возглавлял федеральную спецслужбу Лиги Цивилизованных Миров, демократического образования, на смену которому пришла наша Великая Межгалактическая Империя.

Сейчас мы не будем останавливаться на недостатках демократической системы правления, вопиющих со страниц этого документа. Вам всем хорошо известны эти недостатки, послужившие причиной краха Лиги и перехода на монархическую систему правления.

Речь сейчас не о них.

Гвардия была одним из величайших образований своего времени. Она всегда привлекала в свои ряды лучших, талантливых, мужественных и честных людей. Гвардия стала эталоном для наших собственных спецслужб, и мы считаем необходимым сказать несколько слов об окончании ее славной истории.

Через двести тридцать четыре года после того, как Полковник Соболевский оставил службу и полностью посвятил себя Ранней Человеческой Истории, секрет телепорта был раскрыт в тайных лабораториях корпорации Тайрелла. Ее глава Стивен Тайрелл, известный вам из этого документа, попытался использовать это открытие в корыстных и завоевательских целях, чем спровоцировал противостояние в ноль-пространстве, так называемую войну Гвардии и анти-Гвардии. В ходе конфликта пострадали миллионы невинных граждан, был практически уничтожен Военно-Космический Флот, а Лига перестала существовать как объединяющая планеты Галактики система.

Человечество вновь охватил хаос.

Тогда последний из Полковников Гвардии (к сожалению, ни в одном дошедшем до наших времен документе нет упоминания его имени) принял радикальное решение. Способом, не известным нашей науке до сих пор, он уничтожил телепорты Гвардии и Тайрелла, сделав доступ в ноль-пространство и перемещение через него абсолютно невозможными.

Пережив за время своего существования три Кризиса, Гвардия была уничтожена при разрешении Четвертого.

Мы обнародовали данный документ в оригинальном виде, без редакторских правок, с которыми он был опубликован в свое время как роман Максима Соболевского «Гвардия, или Триста лет доблести». Надеемся, что вы получили удовольствие от его прочтения.

Это книга повествует не только об исторических реалиях прошлого тысячелетия, о научных открытиях и выдающихся людях, которыми до сих пор гордится все человечество.

Это книга о добре и зле.

В ней много отрицательных персонажей: Аль-Махруд, Гриссом, якудзы, Магистр. Но только ли они представляли в этой книге настоящее зло? Зло, которое творилось в дорогих кабинетах людьми с холодным разумом. Расчетливое, подсчитывающее прибыль зло. Зло, подорвавшее всю систему и чуть не поставившее человечество на грань гибели. Именно финансовые корпорации, ставящие свои мелкие корыстные интересы превыше человеческих норм чести и морали, являются истинными воплощениями зла в нашей Галактике.

Любой непредубежденный человек, прочитав эту книгу, способен сделать свои собственные выводы.

Напоминаем вам, что пункты сбора добровольных участников кампании против зловещей, алчной и фанатичной корпорации Кубаяши, протянувшей свои жадные щупальца по всей Галактике, находятся во всех крупных населенных пунктах планет нашей Великой Империи и работают круглосуточно.

Хотим вам напомнить, что противостояние захватническим замыслам Кубаяши является святым долгом каждого лояльного гражданина Империи.

Дадим достойный отпор дьявольскому отродью Такихиро Танаки!

И да пребудут с нами Господь и Святой Рейден, и да сделают они твердыми наши сердца, и да укрепят нас в борьбе против врага!

Милостию Божией Император Межгалактической Империи, Повелитель Млечного Пути, Хранитель Закона и Справедливости, Десница Правосудия, Щит Человечества, Владыка Двухсот Пятидесяти Четырех Миров Иван Максимилиан Морган Третий.

Балашиха

Январь 1999 — январь 2006 г.