Хрупкая женщина с веслом

Глава 5

Похороны состоялись на третий день после смерти. Ричард не приехал, хотя Олегу удалось с ним связаться.

– Не знаю, какая кошка между ними пробежала, – сказал мне зятек. – И что бы там ни было, Альбина мертва! Похороны – святое!

– У нас. Возможно, в Англии к этому какое-то другое отношение. Олег, я сейчас, наверное, спрошу глупость, но этот англичанин не мог как-то способствовать… смерти Альбины?

– Ты имеешь в виду «поработать» с машиной? Нет. Он не приезжал в Россию со времени их свадьбы. Никаких контактов у него здесь нет. Это мои люди проверяли, еще только когда Альбина за него замуж собралась. Вообще, его очень тщательно проверили. Он именно тот, за кого себя выдавал. Он вполне успешный юрист, трудяга, хотя звезд никогда с неба не хватал. Брал усидчивостью. Всегда очень тщательно готовит дела, поэтому имеет немало постоянных клиентов. Но если требуется нестандартный подход, смекалка, как говорят у нас, к нему лучше не обращаться.

– Почему так долго не женился?

– Так не принято у них в двадцать лет идти под венец. Он учился, потом делал карьеру, так сказать, вставал на ноги. Встал, причем встал крепко. Стал искать жену. Англичанки ему не приглянулись, а моя Альбина понравилась. Но, Люба, это однозначно не тот человек, который стал бы нанимать киллера.

– А на квартиру претендовать будет? Это капитан Смирнов из органов интересовался, – тут же добавила я.

– Да пусть подавится квартирой, – сказал Олег.

Вообще на похоронах было немного народу. Мой зять Олег с моей дочерью Наташкой, братья Альбины, Валерий – с супругой. Иван на этот раз появился без очередной дамы сердца, ну а Святослав, естественно, без партнера. Две подружки. Юлька приехать не успела, но мне она сказала, что вместе со мной поедет на кладбище на девять дней. Лизу во время печальной процедуры развлекал шофер Олега, в машине которого ее оставили. Не тащить же ребенка к могиле? Мать из заведения, в котором она находилась, никто привозить не стал. Я вообще не знала, поняла бы она, что случилось. Я не представляла, в каком она состоянии и осознает ли хоть что-нибудь.

Все прошло достойно, да иначе и быть не могло, венки оказались потрясающе красивыми, временный крест с фотографией тоже. С кладбища мы поехали в дом Олега и Наташки, где их прислуга готовила поминки. Подруги Альбины отказались. Фактически получалось семейное мероприятие.

Но получилось оно еще и скандальным.

Мы все услышали ор у ворот. Управляющий спорил с какой-то женщиной, которую, похоже, не хотел пускать. Потом в голос завыл ребенок.

– Я схожу, – встала из-за стола я.

Вместе со мной поднялся Иван, старший сын моего зятька.

– Игорь Иванович справится, – сказал Олег.

Так звали его управляющего. Этот дядька был мастером на все руки, выполнял в доме всю мужскую работу и еще командовал кухаркой и горничной. Жил он неподалеку, даже пешком можно было дойти, правда, не в таком роскошном доме, как мой зятек и его соседи. Горничная приезжала два раза в неделю, кухарка вроде бы через день. Разогреть еду и моя Наташка в состоянии, но вот сготовить… Хотя при желании Наташка могла бы и со всем домом управляться. Я бы смогла. И вообще не допустила бы в свой дом никаких других баб, пусть и в виде прислуги. А на месте Наташки мне бы просто было стыдно. И кухарка, и горничная годились ей в матери. Обе были с высшим образованием, но жизнь сложилась так, что из их НИИ пришлось пойти в услужение. И они еще очень радовались, что эта работа есть, и сейчас большинство хозяев требует русских женщин в возрасте. Обе добирались до дома моего зятька на пригородном автобусе.

– Но ведь женщина-то сюда, наверное, не просто так приехала, – заметила я.

– И Альбину убили, если ты забыл, папа, – напомнил Иван, открывая передо мной дверь. Со мной он всегда был исключительно галантен.

Управляющий ругался с некой девицей или теткой (я в первый момент определить не смогла), немного похожей внешне на Бриджит Бардо – в тот период, когда великая французская киноактриса боролась за бездомных собак Бухареста. Ее тогда часто показывали по телевизору. Но Бриджит Бардо в тот период было лет семьдесят, и она точно не надела бы на себя ядовито-зеленые панталоны, в которых была гостья, даже как исподнее. Ансамбль с панталонами, которые тут же притягивали взор, составлял сильно растянутый пуссер блеклого зеленого цвета с изображением на груди какого-то инопланетного чудовища (с блестками). На груди же слева был прикреплен искусственный зеленый цветок крупных размеров с белой пипочкой. Вероятно, цветок «сидел» на броши. Поверх пуссера была надета голубая штормовка, на ногах – сапожки салатового цвета. Где она их купила-то? Где их продают такого цвета?! Девица (я теперь поняла, что она молода) имела широкие бедра и пышную грудь, которые тут же оценивающе осмотрел Иван. Помада на пухлых губах показалась мне уж слишком яркой. Хотя ведь могла быть зеленой… Рядом с девицей стояла девочка возраста Лизки и ревела. Девочка была одета не так жутко, как мамаша, но тоже в зеленых тонах. Это любимый цвет незваной гостьи? Может, она еще и состоит в какой-нибудь партии зеленых? Или Гринписе? Думаю, что она хорошо бы смотрелась в своем наряде на какой-нибудь нефтяной вышке, типа той, на которую залезал исполнительный директор Гринписа Куми Найду у западного побережья Гренландии…

– Что здесь происходит? – спросил Иван у управляющего.

– Требует родственников Альбины Олеговны, – пожал плечами управляющий.

Девица только мазнула взглядом по Ивану и остановила его на мне. Вероятно, я выглядела более солидно. Во-первых, я была старше и явно не прислугой. Во-вторых, Иван, несмотря на то, что ему уже перевалило за тридцатник, имеет мальчишеское лицо. Он пытался носить усы, разной формы бородки, но ничего не помогало. Он не мог выглядеть солидно, несмотря на свой рост и телосложение, в отличие от щуплого Валерия. Да Ивану это, в общем-то, и не требовалось.

– Вопрос насчет ребенка мне с кем решать? – спросила она у меня.

– Вы кто? – поинтересовалась я вместо ответа. – Представьтесь, пожалуйста.

– Няня, – сказала девица.

– Вот этой девочки? – кивнула я на продолжающего плакать ребенка.

– Ну конечно.

– Какое отношение эта девочка имеет к Альбине? – встрял Иван.

– Это ее дочь, – как само собой разумеющееся ответила незваная гостья.

– Что?! – спросили мы хором с Иваном и Игорем Ивановичем. Потом мы с Иваном переглянулись.

– Ну да, она скрывала ребенка, – продолжала девица. – Не знаю уж, что за отношения в вашей семье. Это не мое дело. Хотела скрывать – мне-то что. Я в чужие семейные разборки не лезу. Мне она платила за то, чтобы я с ребенком сидела и в городе не показывалась. Я и сидела. Но теперь-то Альбина Олеговна умерла. Кто мне платить будет?

– Откуда вы знаете, что Альбина умерла? – тут же спросила я.

– Юля позвонила. Это подруга Альбины Олеговны.

– Мы знаем, – процедил Иван.

– Юля сидела с ребенком, когда мне нужно было на Украину уезжать. Или она, или ее мама. Я не знаю, как с ними Альбина Олеговна договаривалась. Не мое дело. А так я все время сидела.

– Альбина часто приезжала к ребенку? – спросила я.

– Когда в России жила – часто. Меня отпускала в город и ночевала у нас. А тут первый раз приехала. Я не знаю, кто ее вызвал! Я не звонила. И ребенок здоров.

– Вы хотите сказать, что Альбину кто-то вызвал из Англии?

– Ну да. Только про ребенка-то никто не знал, кроме меня и Юльки. Но Юлька за границей с новым хахалем. Зачем ей? Я тоже не звонила. А ей сказали, что мы обе в больнице. Я и дочь ее.

– Она вам не могла перезвонить? – поинтересовался Иван.

– А я телефон тогда потеряла. Потом нашла. Может, Лариска его куда-то засунула.

– Вас зовут Вероника? – спросила я.

– Ага, – кивнула девица.

– Я вам звонила неоднократно. И полиция вам звонила. Почему вы не отвечали на звонки? Опять телефон потеряли?

– Нет, Юля сказала, что лучше на звонки не отвечать, пока она не приедет. Я подумала и решила, что правильно.

– А чего ж сегодня сюда явились? – спросил Игорь Иванович.

– Так мама моя заболела. Мне бы на Украину смотаться. Тем более три месяца заканчиваются. Я Юле позвонила, она мне этот адрес назвала, объяснила, как добираться, но я все равно заплутала.

– Пройдемте в дом, – пригласила я, решив, что вопрос с дочерью Альбины должны обсуждать все родственники.

Родственники испытали шок. Потом пришлось разнимать Лизку с Ларисой, которые мгновенно устроили драку. Похоже, возненавидели друг друга с первой минуты, каждая увидела в лице другой конкурентку. Лариса, как я успела заметить, говорила громким голосом и копировала няню, а не умершую мать. Хотя она ведь постоянно проживала с няней, а мать видела изредка, как добрую фею, приезжавшую с подарками.

Вероника Заглушко, а это была она, четыре года назад приехала в Петербург поступать в театральный. Провалилась, но домой возвращаться не захотела. Она была старшей в семье, еще имелись два брата и сестра, растить которых она помогала матери. В Петербург регулярно ездили на заработки соседи, которые сразу же говорили Веронике, что нужно устраиваться на работу и зарабатывать деньги, а не заниматься глупостями. После провала в театральном Вероника позвонила им и узнала, что одной одинокой женщине требуется няня. Так она познакомилась с Альбиной.

– А каким образом Альбина познакомилась с вашими родственниками или соседями, или кто они вам? – уточнил Олег, мой зятек.

– Так она же от вас от всех беременная скрывалась. А они все жили в одном подъезде. Мои соседи и теперь там живут. И мы с Ларисой.

– Где вы все живете? – спросила я.

– Так в Гатчине. Мы с Ларисой вдвоем в однокомнатной квартире, а они под нами, вчетвером. Мне есть хоть с кем слово сказать. Иначе совсем сдурела бы. Скучно тут у вас. Все говорят, что скучно. У нас на первом этаже узбеки квартиру снимают, так вообще не понимают, как вы здесь живете. У них все время праздники, а свадьбы какие… А у вас…

– Что Альбина делала в Гатчине? – воскликнул Валерий, врываясь в поток рассуждений украинки. – Что это за квартира?

– Вероятно, моей матери, – сказал Олег. – Вашей бабушки.

– Альбина ее унаследовала? – удивленно посмотрел на отца Валерий.

– А тебе твоих хоромов мало? – решил уколоть брата Святослав. – У тебя и домина загородный, и в городе…

– Не надо считать мои деньги, маленький братец, я без тебя знаю, чем владею. И мне однокомнатная квартира в Гатчине без надобности. Но сам факт…

– Бабушка могла завещать Альбине квартиру, – пожал плечами Олег. – Я не знаю. Или не помню. Я про эту квартиру просто забыл. Дети, кто-нибудь из вас на нее сейчас претендует?

– Пусть отходит девочке, – сказала я. – В любом случае ребенок наследует за матерью.

– Там еще английский муж есть, – ехидно напомнил Валерий. – Юрист.

– Разберемся, – произнес Олег.

– Мне кто дальше платить будет? – вклинилась Вероника Заглушко.

– Сколько вам платила Альбина? – спросила жена Валерия.

– Тысячу долларов, на которые я должна была также покупать питание себе и ребенку, платить за квартиру… Одежду она сама покупала, а в последний раз Юля привозила. И деньги после того, как Альбина Олеговна уехала за границу, доставляла Юля. Хотя Альбина Олеговна регулярно звонила, но ей было никак не вырваться к ребенку.

– Вы случайно не знаете, почему моя дочь не взяла ребенка с собой в Англию? – спросил Олег.

– Так муж был против, – как само собой разумеющееся заявила Вероника. – Он сказал, что Альбина Олеговна может идти работать и все заработанное отправлять на содержание ребенка, но чтобы в Англию она ребенка не тащила. Он своих детей хотел. Придурок какой-то. С одной стороны, хорошо, что Альбина Олеговна может рожать, а с другой, чужих детей ему не надо. А тут-то ребенок никогда отца не знал, Ларисе можно было бы сказать, что это – папа, и она бы этого придурка отцом считала.

– А кто отец? – спросил Иван.

– А я-то откуда знаю? Это у Альбины Олеговны… Ах да… Ну, в общем, Юля, наверное, знает.

– Свидетельство о рождении ребенка где? – спросила я.

– У меня. И справка. Отец со слов матери. Фамилия Альбины Олеговны. И отчество у Ларисы – Олеговна. Все документы на ребенка, вся одежда, игрушки – в Гатчине. Она же там с рождения постоянно жила. Со мной. Так что делать будем?

Вероника обвела всех сидевших за столом взглядом.

– Вы готовы и дальше работать няней на тех же условиях? – спросила я.

– Готова. Вы знаете, что мне на Украину нужно раз в три месяца ездить? И сейчас надо уехать из-за мамы? Но я скоро вернусь. Лекарства нужно отсюда привезти.

– Дождаться приезда Юли можете? – спросил Олег.

– Так необязательно же. Лариса же с ее мамой неоднократно сидела.

– Хорошо, мы решим вопрос с мамой. Сегодня же. Как только вернетесь, позвоните моему юристу, он решит с вами все вопросы. Я его предупрежу.

– Мне что, теперь налоги платить?! Какому-то государству за то, что я тут с чужим ребенком молодость провожу?!

– Уплата вами налогов меня не интересует, – процедил Олег. – Но я все вопросы и проблемы решаю с участием юристов. Тем более остается неясным вопрос с квартирой, где вы проживаете. Вы сможете показать документы, которые подготовит мой юрист, какому-то другому юристу, вас никто не заставляет их сразу же подписывать.

– Ладно, готовьте, – махнула рукой Вероника.

Все это время, после того как мы разняли девочек, Лизка сидела у меня на руках, плотно прижавшись к моей пышной груди, и внимательно слушала. Она вела себя непривычно тихо, воспринимала, что говорят взрослые, вопросов не задавала. Лариса все это время молча ела. Ее что, впроголодь держат? Вероника экономит на питании, чтобы денег больше осталось? Я решила, что после отъезда Вероники обращу внимание Олега на этот вопрос. Возможно, стоит привозить продукты и снизить оплату услуг. Или найти другую няню. Хотя девочка привыкла к этой…

К себе я Ларису брать не собиралась. У меня Лизка есть, а раз девочки не поладили… И не поладят, все время будут ревновать, а разнимать их у меня не было никакого желания.

Наконец Вероника с ребенком уехали. Олег попросил Игоря Ивановича довезти их до городской черты, где уже ходят городские автобусы. Вероника объявила, что прямо сейчас поедет за билетом, а в зависимости от даты отъезда отвезет Ларису Юлькиной матери. Я попросила позвонить мне, как только она будет знать о своих дальнейших передвижениях.

За столом воцарилось молчание.

– Давайте Альбину еще разок помянем, – первой нарушила его я.

– Да уж, удружила нам сестричка, – хмыкнул Валерий.

– А тебе-то что? – посмотрел на него Иван.

– Валера, ты сегодня уже много выпил, – тихо сказала его жена.

– И что? Надо же мне иногда расслабляться? И вообще давайте ментам звонить. Пусть ищут папашу Алькиного ребенка. Кто еще ее кокнуть мог?

– А папаша-то при чем? – спросил Святослав. – Я так понял, что он ей только заделал ребенка и никакого участия в воспитании не принимал.

– А теперь вполне может принять в дележе наследства.

– Каким образом? – спросила моя Наташка.

– Докажет свое отцовство – сейчас это элементарно делается, наука шагнула далеко вперед. Станет опекуном наследницы. А ребенок-то получается с двумя квартирами. Или пусть даже одной, если одну придется отстегнуть англичанину.

– Валера, ты претендуешь на одну из квартир Альбины? – спросила я.

– Да ни на что я не претендую! У меня есть жилье и своих детей я жильем обеспечу! Мне вся ситуация противна. У меня эта баба в зеленых панталонах, которая сюда сегодня приезжала, вызвала только чувство омерзения. Вы что, ее не видели? Не слышали? Да у нее же по доллару в каждом глазу светится! Вы думаете, она сюда просто так приезжала? Не могла Юльку дождаться? Да она явно на дом хотела посмотреть и выяснить, что у нашей семьи можно отхватить! Это же хищница провинциальная! Вы что, слепые? Не поняли ничего?

– Валера прав, – сказала я.

– Ну вот, хоть одна раскусила незваную гостью. Люба, что вы предлагаете?

– Искать другую няню. Завтра я сама съезжу к Юлькиной матери и поговорю с ней. Выясню, что ей известно. Может, она пока посидит с ребенком – пока новую няню не найдем.

– Ребенок может жить у нас, – вдруг сказала жена Валерия. – Я всегда хотела девочку.

Валерий застыл на месте, не донеся рюмку до рта.

– Что, не прокормишь? – спросила жена. – Парни у нас уже большие. Им не требуется столько внимания, сколько раньше.

– Десять и девять лет – большие?!

– Ну это же не грудные дети! И ты же сам каждый день повторяешь, что они – сформировавшиеся личности!

Валера помолчал какое-то время, потом махнул рукой.

– Если хочешь – давай возьмем. Кто-нибудь еще претендует на этого ребенка?

Претендентов не оказалось.

– Я сам завтра поговорю с нашей службой безопасности, папа, – произнес Валерий Олегу. – Пусть покопаются в прошлом Альбины.

– Я не понимаю, почему она столько лет скрывала ребенка, – заявил Святослав. – У нас что, девятнадцатый век?

Младший сын моего зятька обвел взглядом всех, сидевших за столом.

– Подумаешь – родила без мужа, – продолжал он. – Ну кого этим удивишь? Тем более она ведь сама содержала ребенка, ни у кого денег не требовала. Она была совершеннолетней, когда родила. Я не понимаю, почему она столько лет молчала! Не понимаю, и все!

Святослав посмотрел на меня.

– Я не знала о существовании этой девочки, если ты это хотел спросить. Насколько я поняла, о ребенке знали Юлька и ее мама. И все.

– Надо обязательно выяснять, кто отец, – заявил Иван. – Явно что-то с ним связано. Юлька должна знать. Или хотя бы предполагать.

– Я думаю, что дело связано не с отцом ребенка, а с болезненным желанием Альбины выйти замуж, – высказала свое мнение я. – Она могла считать, что ребенок ей будет мешать. А она патологически хотела замуж. Я прекрасно помню эти разговоры. И забеременела она примерно тогда, когда вы поженились.

Я посмотрела на свою Наташку и Олега.

– Комплексов у нее было много, – продолжала я. – Мне сложно сказать, какие мысли крутились у нее в голове. Кто знает, что она себе навоображала…

– Червяков у нее было достаточно, – заметила жена Валерия. – Но сейчас это не имеет никакого значения. Уже. Конечно, не хотелось бы, чтобы ребенок что-то такое унаследовал, но если вовремя принять меры… Теперь же все лечится. Я покажу девочку специалистам.

– Все равно с отцом надо разобраться, – настаивал Иван.

– Чтобы не претендовал на наследство? – посмотрел на старшего брата Валерий.

– Да при чем тут наследство?! Альбину убили! Преднамеренно! Причина должна быть какая-то! Ты можешь назвать хоть одну? А причина веская должна быть, если человек на убийство решился!

– Квартиры Альбины со всем барахлом отходят ребенку! – грохнул кулаком по столу мой зятек. – Этот вопрос не обсуждается. Тем более вы все жильем обеспечены.

Олег, как глава семьи, суровым взглядом обвел детей и прочих родственников. Вроде бы никто не возражал.

– Я не думаю, что Альбину убили из-за квартир, – твердо сказала я.

– Я тоже не думаю, – кивнул Иван.

И Валерий кивнул, и его жена, и Святик. Моя Наташка в обсуждении не участвовала. Она вообще обычно сидит за столом молча. Хотя не по принципу «а Васька слушает да ест». Ест она мало, блюдет фигуру. Обычно ей просто нечего сказать или она не хочет встревать в семейные споры.

– Вероятно, Альбина владела какой-то информацией, – высказал свое мнение зятек.

– И эта информация для кого-то внезапно стала опасной? – посмотрел на отца Иван.

– Возможно. Вспомните: ее вызвали в Россию, причем придумали такой повод, который заставил ее мгновенно сорваться.

– А не замешана ли тут нянька? – вкрадчивым голосом спросил Валерий.

Все замерли на своих местах.

– Вспомните, что она говорила. Телефон у нее куда-то пропал, Альбина ничего не могла уточнить… Что за бред? Далее. Нянька знала про ребенка и знала, что Альбина его ото всех скрывает. Также она, вероятно, знала, что Юлька уехала за границу и ничего проверить и подтвердить – или опровергнуть – не сможет. Нянька же с Юлькой – или ее матерью – держит связь, так?

– Какой резон няньке убивать курицу, несущую ей золотые яйца? – посмотрела я на Валерия. – У этой Вероники благодаря ребенку Альбины – постоянная работа. Не думаю, что она очень напрягается. Плюс жилье, плюс питание, плюс деньги, которые она маме на Украину или отсылает, или отвозит. Она не могла быть уверенной в том, что после смерти Альбины ее оставят на тех же условиях.

– Но как-то больно быстро она домой засобиралась… – задумчиво произнес Иван.

– Надо выяснять вопрос и с папашей, и с нянькой, – сделал вывод Валерий. – Папа, я поговорю с нашей службой безопасности. Люба, а вы уж съездите, пожалуйста, к Юлькиной матери, а потом возьмите на себя саму Юльку. Я уверен, что у вас это получится лучше, чем у наших мужиков.