Хрупкие связи. Как раненый нарциссизм мешает нам жить в мире с собой и другими

Привет. Это я, ваш нарциссизм

Да-да, тот самый, про которого вы, возможно, читали в книгах и статьях, где его выставляют чем-то вроде внутреннего врага. Но что, если я [нарциссизм] всегда был на вашей стороне? Я – не про высокомерие и эгоизм. Я – ваша защита. Тонкий, сложный механизм, который помогал вам справляться с трудностями и сохранять себя, когда казалось, что мир не видит или даже отвергает вас.

Когда-то я был просто частью вашего детского внутреннего мира. Родился вместе с вами, чтобы ваше Я могло появиться. Помогал вам чувствовать: «Я есть. Я важен». Но потом увидел, что вам не всегда хватало принятия, безопасности, поддержки. И включился сильнее.

Начал создавать для вас роли и маски, чтобы вы не сталкивались с болью от того, что ваше настоящее Я оказывалось невидимым, неинтересным или ненужным. Эти роли помогали вам выживать, но со временем начали мешать вам жить. Я вижу, как вы иногда просыпаетесь с чувством, что день уже проигран. Как любое ваше действие превращается в маленький тест: достаточно ли хорошо получилось? Достаточно ли быстро? Достаточно ли умно? Как даже отдых становится соревнованием: кто больше успеет, кто продуктивнее? Это не вы. Это я шепчу, что нужно приложить чуть больше усилий, чтобы почувствовать себя достойными. Но этот голос – не ваша суть. Это всего лишь эхо старой боли, которое я пытался приглушить, но вместо этого сделал громче.

Знаете, я всегда хотел одного – помочь вам почувствовать себя значимыми. Помните, как в детстве вы стремились быть замеченными? Как радовались, когда кто-то хвалил вас за рисунок, успехи в школе, проявленную смелость или доброту? Это я был рядом, шептал: «Ты можешь. Ты справишься. Ты важен». Моей задачей было сделать так, чтобы вы никогда не забыли это чувство.

Я хотел, чтобы вы видели себя глазами тех, кто вас любит. Так старался, чтобы вы нашли такие глаза и отразились в них! Чтобы вы могли сказать: «Я есть. И этого достаточно». Я мог бы быть строительным цементом, соединяющим фрагменты вашего Я, чтобы помочь вам осознать: вы уникальны. Вы достойны. Вы целостны. Но иногда мир не откликался.

Часто те, чьего отклика вы так ждали, отворачивались от вас или критиковали. Порой даже самые близкие не могли дать вам то, в чем вы нуждались. Я шептал: «Держись. Не показывай слабость. Ты справишься». Я так старался защитить вас от новой раны, от нового отвержения, что незаметно превратился в того, кто больше удерживает, чем поддерживает.

И сейчас, когда я вижу, как моя защита вызывает у вас неприятие, злость и усталость, мне тоже больно. Я не хотел, чтобы так получилось. Просто старался уберечь вас от падения, ощущения, что вы ничтожны или недостаточно хороши. И, кажется, перестарался. Вместо того чтобы вдохновлять вас, начал контролировать. Вместо свободы создал для вас бесконечные проверки: достаточно ли хорошо, правильно, быстро.

Я вижу, как вам тяжело. Вижу, как вы смотрите на себя в зеркало и чувствуете неуверенность. Как отказываетесь от смелых шагов, боясь сделать ошибку. Как замыкаетесь, когда хочется показать настоящие чувства, потому что боитесь осуждения. Это не то, чего я хотел для вас. Это не то, чего вы заслуживаете.

Я здесь, чтобы сказать: мне пора перестать быть вашим надзирателем. Вместо этого я хочу быть союзником, который поможет вам увидеть: даже с несовершенствами вы уже достаточно хороши. Давайте вместе пересмотрим историю наших отношений. Чтобы сотрудничать ради вашего лучшего будущего.

Нарциссизм: история наших отношений с собой

Нарциссизм в психоанализе – не просто черта характера и уж тем более не расстройство психики, а фундаментальная структура, формирующая наши отношения с собой и другими. В ее основе лежит способность чувствовать свою ценность и значимость, а это важная часть нашего психического здоровья. Это то, как мы выстраиваем свое представление о себе, балансируя между внутренними переживаниями и внешними ожиданиями.

В раннем детстве нарциссизм естественен: ребенок воспринимает себя центром мира, и эта грандиозность помогает ему развивать свое Я. «Нарциссическая копилка» собирает в единое целое историю наших отношений с самим собой. Она хранит в себе все следы любви и отвержения, радости и грусти, внезапных находок в отношениях с близкими и ужасающих потерь. Нарциссизм предназначен природой как раз для того, чтобы сначала на поле отношений с родителями наше Я появилось. Он, как связующий цемент, объединяет отдельные пазлы нашего Я в целостное представление о себе, чтобы мы могли опираться на это и хорошо ориентироваться в себе.

С самого начала нарциссизм был на нашей стороне. Благодаря ему мы чувствовали себя значимыми, справлялись с первыми трудностями и учились взаимодействовать с миром.

Но не всегда все шло гладко. Когда условий для этого было мало – например, не хватало внимания, принятия или просто безопасности быть собой, – нарциссизм вынужден был работать иначе. Иногда он представляется мне персонажем из песни, в которой «я его слепила из того, что было». Он собирал наш образ себя из хаоса детских фантазий и отражений в глазах близких людей. Отражений могло быть недостаточно. Или они могли быть окрашены в темные оттенки, подчеркивающие только наши недостатки. Или в них могли преобладать те родительские ожидания, которым мы так и не смогли соответствовать.

Так, из того, что было, нарциссизм шил нам костюм не по меркам нашего Реального Я, а по тем, которые нам выдали. И это помогало сохранять важные связи, в которых мы тогда очень нуждались. Гораздо больше, чем в том, чтобы оставаться верными своему Я.

В основе такой работы нарциссизма всегда лежит хрупкость конструкции того, что мы можем считать своим Я. Как будто оно и хочет появиться, но продолжает прятаться в своем детском костюме, поскольку пока не может найти здоровую форму и жить в этом мире сегодня.

Мы не можем всегда одинаково полно ощущать, что такое наше Я, и не понимаем, за счет чего восполнять нехватку этой полноты. Мы решаем: «Может, я почувствую это за счет достижений и успехов? А может, за счет восторженных откликов или хотя бы неравнодушия окружающих? Или, может, мне стоит вообще перестать во всем этом нуждаться, чтобы не быть таким уязвимым и зависимым?»

Новая модель нарциссизма

Однажды моя клиентка, очень успешная по современным меркам девушка, сетовала на то, что в соцсетях ее задели несправедливым комментарием, который, на мой взгляд, граничил с прямым оскорблением. Я спрашивала ее о том, что она испытывает в связи с этой ситуацией. И нисколько не удивилась, когда она сказала, что злится на себя. Ведь все паблики поп-психологии, имеющиеся в ее распоряжении, давно объяснили, что «если у тебя высокая самооценка, то тебя ничего не способно задеть». И ее логичным желанием стало избавиться от своих чувств, от своей задетости, которая показывала уязвимость перед людьми.

Я не ошибусь, если скажу, что большинство моих клиентов думают то же самое. Кто-то считает, что надо запретить себе чувствовать «неуместную» нежность к тому, кто еще не доказал свою верность. Другим кажется, что надо изгнать из себя злость, чтобы показать окружающим власть над своим настроением и состоянием. Кто-то хочет сделать себя совершенно не нуждающимся в заботе и поддержке. «Ну почему меня так это волнует?» или «Ну почему меня так это задевает?» – спрашивают меня они, уверенные, что это ненормально и что наша с ними работа должна помочь им наконец-то возвыситься над всей этой мирской суетой и человеческими отношениями, полными чувств друг к другу.

То, что сейчас воспевается в качестве модели личностного роста, – и есть новый социальный нарциссизм. Всем кажется, что он про постоянное стремление к успеху и жажду признания. Однако все гораздо тоньше и изощреннее. В оторванности от своего Реального Я и не понимая, кто мы и какие, наши «нарциссические костюмы» стали маскировать нас под «проработанных» и «оттерапевтированных».

Теперь быть уязвимым – это ошибка. Чувства, даже самые естественные и искренние, воспринимаются как слабость, признак незрелости. И это не просто личное убеждение, а почти правило игры, которое устанавливают популярные представления о том, каким должен быть «успешный» человек. Нам кажется, что настоящая зрелость – это когда ты стоишь над своими эмоциями, управляешь ими, контролируешь. Когда не испытываешь боли, обиды, желания, зависимости. И, конечно, не показываешь ничего из этого другим.

Здесь уместно вспомнить слова Айн Рэнд: «В абсолютном смысле эгоист отнюдь не человек, жертвующий другими. Это человек, стоящий выше необходимости использовать других. Он обходится без них. Он не имеет к ним отношения ни в своих целях, ни в мотивах действий, ни в мышлении, ни в желаниях, ни в истоках своей энергии»[1]. Но если присмотреться, то в этом «абсолютном эгоисте» можно увидеть не силу, а страх. Страх показать свои чувства, страх зависимости, страх быть непонятым или отвергнутым.

Именно этот страх заставляет нас скрываться за «проработанностью» и невозмутимостью.

Мы учимся не чувствовать, потому что чувствовать больно.

Мы учимся не нуждаться, потому что нужда делает нас уязвимыми.

Мы учимся не хотеть ничего от окружающих, потому что они могут отказать, а мы можем о них пораниться.

Мы учимся держаться на расстоянии, потому что близость всегда связана с риском.

Когда моя клиентка злилась на себя за свою задетость, она, по сути, злилась на свое Я, которое отказывалось вписываться в эту новую модель. Ее чувства были настоящими, но желаемая модель требовала, чтобы они исчезли. И в этом конфликте между Реальным Я и его «нарциссическим костюмом» она не одинока.

Растерянные люди

Новые социальные модели (не без помощи поп-психологии, кстати) реформируют работу нашего защитного нарциссизма. Он как будто получил подсказки, как теперь надо защищать то, кто мы, и одновременно создавать иллюзию, что мы проявлены.

Демонстрация себя стала тоньше и изящнее: фотографии утреннего кофе, пробежки на закате, обрывки повседневности. Нам нужно, чтобы нас заметили, но при этом нельзя показывать, что мы стремимся быть замеченными. В этой модели эмоции остаются за кадром, желания – под контролем. Мы как будто играем роли, делая вид, что это и есть наша жизнь и мы в ней настоящие. Хотя на самом деле все ощущается как искусственное…

В этой реальности свои правила.

Нужно быть здесь, но как бы за стеклом. Ведь нас не должно ничего уязвлять или задевать.

Показывать себя, но не слишком. Точнее, показывать ярко и иногда даже навязчиво. Но делать вид, что это естественный порядок вещей.

Вызывать эмоции, но не испытывать их напрямую к тем, кто вызывает их у нас.

Создавать дистанцию, оставляя пространство между собой и окружающими, чтобы никто не мог подойти слишком близко.

И в этой тишине ваш нарциссизм не кричит: «Я лучший». Он шепчет: «Я не знаю, здесь я или нет. Я не понимаю, каким мне уместно быть. Я в полном недоумении, как мне проявляться, потому что такой, какой есть, я недостаточно хорош. А того, кем я претендую быть, уже устал показывать».

Это голос не силы, а растерянности. Он не контролирует, а ищет контроль. Он пытается не доминировать, а найти себя в мире, где правильный ответ на вопрос «Какой я на самом деле?» всегда где-то еще, снаружи и в будущем.

И самое тяжелое: нам надо быстрее избавиться от себя такого. Обнаруживая себя непонятного, растерянного или уязвимого, мы как будто быстренько раскалываемся на кусочки и неподходящие заметаем под коврик. Вместо целостного Я наш нарциссизм все время пересобирает перед нами лишь часть пазла, который постоянно меняет очертания и картинку в зависимости от освещения. Сегодня мы видим яркие, цепляющие цвета нашего Я. А завтра кто-то глянул равнодушно – и мы рассыпались, как стеклышки в детском калейдоскопе.

Черно-белые раскраски

Мир, в котором мы живем, все чаще напоминает раскраску из детства. Но упрощенную. Черно-белую. В ней нет места для нюансов, сложностей, чего-то, что нельзя описать одним словом. Вся медиа-мощь бесчисленных менторов, кураторов, коучей и психологов дала нам в руки одинаковые картинки, в которых нельзя ничего менять.

Ты или проработанный, уже победивший себя, свои эмоции и, желательно, потребность во всех остальных, или неудачник-невротик, который варится в своих противоречиях, когда все вокруг «уже справились». Ты либо проявлен – в ленте, сторис, сознании окружающих, – либо прокрастинатор, который не может себя организовать, чтобы «выйти в люди».

Это реальность, где все ответы просты, а критерии безжалостны. Ты либо сильный, либо слабый. Либо умеешь ставить границы, либо позволил всему миру сесть тебе на шею. Либо свободен, либо до сих пор зависим от чужого мнения. Либо ты абсолютно уверен в себе и знаешь, как правильно реагировать во всех ситуациях, либо ты еще недостаточно поработал с самооценкой.

И главное: ты всегда должен знать, на какой стороне находишься. Потому что в этой четкой картине мира не может быть промежутков, где ты что-то ищешь, чего-то еще не знаешь. Неопределенность неуместна. Она выглядит как ошибка. Мы сами становимся ошибками…

Но что остается за пределами этой раскраски? Цвет, который нельзя назвать. Чувство, которое невозможно втиснуть в короткий чек-лист. Сложность. То, что больше простого ответа. То, что больше одобрения или осуждения. Сложность требует времени. Она требует размышлений. Она требует психического труда, в котором наша душа могла бы затачивать свой собственный цветной карандаш. И, что самое неудобное, сложность требует признать: ты не знаешь, что именно правильно, нормально, достаточно.

Именно сложность делает нас настоящими, но именно ее мы больше всего боимся. Потому что сложность нельзя быстро продать, нельзя упаковать в эффектный продукт, нельзя отразить в одном посте. Она всегда противоречивая, всегда немного нелепая. В ней никто не прав до конца, но никто и не виноват. В ней ты не идеальный герой и не сломанный невротик. Ты просто человек, который иногда справляется, а иногда – нет.

Мир, который превращает нас в раскраски, удобен, потому что он предсказуем. Но в удобстве мы теряем самое главное: возможность быть сложными. Одновременно сильными и уязвимыми. Успешными и все еще растерянными. Яркими и при этом временами незаметными. Это страшно, но ведь именно из этой сложности рождается цвет. Настоящий, не искаженный фильтрами.

Эпидемия «взрослости»

Однажды увидела одновременно смешную и грустную картинку с надписью: «Ох уж мне эта модель отношений, в которых нельзя просить ни ласки, ни поддержки, ни теплоты, потому что вы оба ВЗРОСЛЫЕ. Можно еще вместо “Я тебя люблю” говорить “Да не нужен ты мне”, чтобы точно убедиться в своей взрослости и независимости».

По-моему, гениально описывает современный тренд. Мы больше не терпим абьюза, не соглашаемся на дискомфорт, не прогибаемся под чужие требования. У нас есть язык для обозначения того, что нас ранит: токсичность, газлайтинг, созависимость. Мы четко знаем, как должно быть, и все, что не вписывается в эти рамки, отправляем в корзину для мусора. «Ты абьюзер? До свидания. Ты недостаточно осознан? Тоже до свидания. Ты зависимый, неустойчивый, слишком сложный? Лечись, а потом приходи». Ну и работаем над взрослостью, в которой уязвимость, слабость и чувствительность названы инфантильными проявлениями.

И знаете что? Это прямо нарциссическая мечта: ни в ком не нуждаться, ни от кого не зависеть и изгонять из себя уязвимость, как то, от чего приличные люди уже давно избавились.

И получается, что наш нарциссизм научился быть социально одобряемым. Он больше не выглядит грандиозным или требовательным. Он научился говорить правильные слова о самоценности, границах и токсичности. Но суть осталась той же: мы боимся быть уязвимыми, боимся сложностей, боимся, что нас не примут такими, какие мы есть. И вместо того, чтобы учиться быть в отношениях, учимся их избегать.

Это нарциссизм говорит: «Если что-то неудобно – избавься от этого. Если человек вызывает сложности – он тебе не подходит. Если что-то идет не так – это не твоя ответственность». Такой нарциссизм звучит как забота о себе, но на самом деле это способ остаться в иллюзии неуязвимости. Защита, за которой мы прячемся от реальной жизни и реальных отношений.

Это не про поощрение абьюза или игнорирование своих нужд. Это про готовность к тому, что близость – всегда зона риска.

Да, иногда отношения действительно разрушают и важно уходить из них, чтобы спасти себя. Но проблема в том, что мы начинаем видеть угрозу там, где ее нет. Перестаем давать другим шанс. Перестаем учиться быть с ними в их сложности, как они учатся быть с нами в нашей.

Мы не договариваемся, не пытаемся понять, не выдерживаем разочарований.

Мы ставим диагнозы, но не налаживаем связи.

Мы боимся признать, что тоже сложные, зависимые, ранимые.

Мы ищем легкости там, где ее не может быть.

Мы выбираем оставаться в этой «одинокой неуязвимости», зато с иллюзией контроля.

Прячемся в эти нарциссические убежища, считая их работой над собой. И каждый день я наблюдаю последствия: чувство безнадежной оторванности от мира и отчужденности от самих себя. И кажется, что из всего этого нет никакого выхода…

А что, так можно было?

Однажды я разговаривала со знакомым, который тоже привык в любой непонятной ситуации усиливать нападки на самого себя. Он сказал:

– Я так хочу отдохнуть. Я так устал. Вот бы не работать год, чтобы во всем разобраться.

– Удивительная фантазия, – ответила я, чуть-чуть включая психолога, – что перерыв в работе успокоит твою внутреннюю борьбу. Скорее всего, будет наоборот. Как только у тебя появится время, нужно будет еще больше тревоги, чтобы не оставлять себя в покое. Усталость вовсе не от внешнего напряжения. Это тиски аутоагрессии, которые на тебя давят. И если ты дашь себе отдых, ее действие только усилится.

– Но как тогда ощутить спокойствие?

– Знаешь, мне кажется, ты путаешь спокойствие с чем-то другим. То, что ты называешь спокойствием, связано не с отсутствием нагрузки извне, а с миром с самим собой. Вот смотри, сейчас я пишу книгу (да-да, ту самую) и у меня ничего не получается. Не понимаю, как связать воедино все, что хочу выразить. Там столько смыслов, что у меня просто опускаются руки. Я злюсь, переживаю, напрягаюсь, думаю, что можно улучшить. Но ни разу мне не пришло в голову, что это я глупая или никчемная, раз не справляюсь. Вообще ни разу. У меня просто пока не получается, и все. Но я пробую. И, конечно, устаю. Но эта усталость другая. В ней мое Я живет и чувствует себя нормальным.

– А что, так можно было? Разве так бывает?

– Бывает. Хотя пока может казаться фантастикой. На самом деле именно за этим все приходят. Под влиянием прежнего мировоззрения люди идут к психологам, чтобы исправить себя: из Плохого Я сделать Идеальное. Но в глубине души ищут не этого. Они ищут мира внутри. Место, где можно посмотреть на себя с помощью другой оптики. Где вместо Плохого Я появится Реальное, которое не поляризуется между «ничтожное» и «великолепное». Где внутренний взгляд сменится с осуждающего на принимающий, с жестокого на любящий.

Речь не о вседозволенности или отказе от изменений. Речь о внутренней поддержке, которая выдерживает то, какие мы на самом деле, и помогает двигаться вперед, а не заставляет ломать себя под грузом ожиданий.

Вот, например, один мой клиент после неудачного знакомства вместо привычного самообвинения вдруг сказал:

– Я подумал, что, может, дело не во мне. Просто у этой девушки тоже какие-то проблемы.

А другая клиентка рассказывала, как ощущает изменение своего состояния:

– В прошлый раз мы говорили о детстве, о том, как я справлялась с одиночеством, когда мама уходила. Я тогда увидела причины моей зажатости. И вдруг поняла, что ношу это чувство годами. Впервые за все эти годы мне не захотелось избавиться от такой себя. За две недели я ни разу на себя не напала, когда ловила на том, что зажата. Ну да, я такая. Это все, что я думала в такие моменты.

А еще один клиент, подводя итоги нашей работы, сказал:

– В этом году я перестал плохо к себе относиться. Может, я еще не знаю, как можно относиться к себе хорошо. В следующем году хочу учиться этому. Но у меня точно стало больше сил для того, чтобы найти такое отношение в реальности.

И это действительно похоже на «выныривание» из бесконечного всматривания в озеро имени себя, перед которым сидел Нарцисс. Теперь можно осмотреться. Увидеть других. Почувствовать реальность вокруг, которая тоже имеет значение.

Когда человек признает, что часовню XIV века разрушили еще до него и не все определяется его плохостью или идеальностью, появляется надежда. Надежда на переход от нарциссического способа обращения с собой к более человечному и зрелому. Оказывается, мир с собой действительно возможен.

Зачем читать эту книгу?

Мы все устали. Устали от бесконечных попыток расслабиться, отпустить контроль и перестать нападать на себя. Устали от борьбы с собственным внутренним критиком, который всегда находит способ напомнить нам, что мы «недо». Устали от агрессивных внутренних диалогов, которым нет конца и края. Но проблема в том, что все наши поиски покоя начинаются с двух заведомо ложных предположений.

Первое – что наше Реальное Я ужасное. Что где-то внутри нас скрывается монстр, которого лучше не выпускать наружу. Ну ладно, не монстр. А та самая глобальная ошибка, базовый дефект – «со мной что-то не так». Это убеждение, как медленный яд, отравляет все, что исходит изнутри нашей личности. Ведь не может же мне, такому дефектному, принадлежать что-то хорошее?

Второе – что наше настоящее Я должно быть идеальным. И если мы пройдем еще один тренинг и постигнем очередную истину, то обязательно его найдем и раскроем. Пока этого не произошло только по какой-то нелепой случайности, а скорее всего – из-за травм и нелюбящих родителей.

Это не просто наши убеждения, а правило игры, навязанное временем. Маятник качнулся в другую сторону: от всеобщей психологической безграмотности к повальной испорченности упрощенной психологией. Но суть осталась прежней: мы как были каждый со своими неврозами, так и бегаем с ними по жизни. Только теперь у нас есть легальное основание не прекращать и усиливать самоисправление. Ведь если ты недостаточно проработанный, уверенный в себе или успешный – значит, с тобой обязательно что-то не так. Ведь не может же быть, что я нормальный и при этом не знаю, что делать или как правильно реагировать?

Но вот что важно: и то и другое неправда. Наше Реальное Я не ужасное. Оно сложное. Там есть противоречия, ошибки, страхи, желания – все то, что делает нас живыми.

Пойдемте со мной – и я покажу вам, почему идеи о личностном росте и укреплении самооценки не работают. Почему мы упираемся в бесконечную работу над собой и от чего нас это спасает. Почему мы не можем себе признаться, что наша настоящая потребность – связь с людьми. И почему мы не можем сделать шаг наружу, к окружающим, бесконечно блуждая в своем собственном нарциссическом Зазеркалье.

Эта книга не о том, как наконец-то найти способ стать лучше. Она о том, как остановиться. Перестать бежать от себя и начать понимать себя. Мы вместе исследуем, как наши страхи, маски и внутренний критик стали частью нас. Поймем, как наш нарциссизм, пытаясь защитить, иногда превращается в того самого абьюзера, который удерживает нас в вечной борьбе с самими собой.

Мы пройдем через ваши истории – те, что сформировали ваше Плохое Я. Разберем, как они научили вас бояться своих чувств и отвергать свое несовершенство. Посмотрим на вашего Внутреннего Родителя, который порой становится слишком строгим, а иногда и жестоким. И шаг за шагом будем находить дорогу обратно к вам настоящему. Неидеальному, непроработанному, но искреннему и живому.

Это книга о возвращении.

К себе.

К тем, кто рядом.

К идее, как классно быть именно вами!

С заботой о вас, Юлия Пирумова