Хрустальный пепел (СИ)

Глава 23

Сердце пропускает удар, я жду, что он вышвырнет меня из шатра, после того как я посмела прикоснуться к нему. Я не успеваю даже посмотреть на его ауру, как его фигура загораживает все, а губы впиваются в мои, забирая весь воздух. Я застываю, будто не способная поверить в то, что происходит сейчас. Он говорил, что считает низостью свою связь с никчемным человеком. Столько раз тыкал носом в мои слабости, а теперь….

«Нет, это неправильно, останови его, оттолкни» — кричал гордый разум. Но он был бессилен, против того, что овладело мной в этот момент.

Я не могла этого сделать. Ни за что я бы не смогла его оттолкнуть. Поэтому тут же запустила руки в его мягкие черные волосы, притягивая к себе ближе. Его язык смело проник в мой рот, соединяясь с моим в безумном танце. Я ощутила электрические разряды, пронзающие каждый миллиметр кожи, жар, который исходил от его тела, а его аура словно вторые руки прижимала меня ближе к нему. Я едва могла дышать. Он терзал мои губы, словно не мог насытиться, покусывал, проникая все глубже. Я потеряла контроль над собой, отвечая ему с тем же голодом. Будто этот поцелуй был последним глотком воздуха. Его руки опустились к спине, к талии, сжимая и вдавливая в себя. А мне хотелось еще. Вкус его губ сводил с ума. Руки запутались в моих волосах, спускаясь к шее, талии, сжимая ягодицы. Я не заметила, как он прижал меня к столу. Застонала, когда демон прикусил мою нижнюю губу, нежно оттягивая, а потом рывком поднял, усаживая на стол. Я обхватила ногами его торс, прижимая к себе. Рваный вздох вырвался из его груди. Он тяжело дышал, ловя губами каждый мой стон. Мне казалось, его руки были везде, трогали все оголенные участки тела, рождая все больший огонь, все большую страсть. Он сжал мою шею, заставляя вскинуть голову, овладевая моими губами снова и снова. Овладевая моим разумом и телом. Другая рука скользнула под рубашку, лаская кожу живота, выше, касаясь груди. Я, кажется, перестала дышать, когда его грубые пальцы коснулись соска. С моих губ слетел стон, который тут же был украден голодным демоном. От его горячих рук на моем теле закружилась голова. Его напор и дикое желание подчиняли меня, заставляя хотеть еще больше. Он оторвался от моих губ, тяжело дыша, в глазах цвета крови рассыпались искры, словно мерцающие звезды. Он был как некогда прекрасен, ослепленный желанием и страстью. Мое сердце пропустило удар, я едва могла дышать, не отрываясь от его лица, понимая, что все маски слетели, оголяя сотни эмоций, и все они были моими.

В следующий миг он сжал мою грудь, прикасаясь языком к шее, вырывая у меня стон. Я запрокинула голову, предоставляя ему больше власти. Я изнывала от жгучего желания ощутить его всего.

— Тише, — прошептал он, и я почувствовала улыбку. На этот раз он делал все куда медленнее, но чувственнее, будто хотел насладиться моментом. Его горячие губы заставляли дрожать, когда он касался ключиц и ниже…Я чувствовала что еще немного и воспламенюсь. Внизу стало влажно и тепло. Я сжала его волосы, и услышала легкий смех. Создатель, это был великолепный звук.

— Не можешь ждать? — он поднял на меня глаза. Сейчас он был так красив, что у меня сдалось сердце. Губы горели, как и глаза…кровавые и полные огня. Я тяжело сглотнула.

— Пожалуйста… — я почти умоляла его не останавливаться.

Аян коснулся моих губ, нежно проводя пальцами по щеке.

— Не здесь.

Я будто очнулась от сна, сосредотачиваясь на его лице. Там было непривычно много эмоций — нежность, страсть, похоть.

— Что? — произнесла я сдавленным голосом. Взглянула на ауру, которая пылала и извивалась. Это было похоже на голодного зверя и он хотел меня…

— Убедилась? — он, словно не услышал моего вопроса. Мои щеки горели, как и губы. Аян коснулся большим пальцем моих губ, провел по шее, учащая мой пульс. Улыбнулся. Он же просто играет со мной сейчас.

— Ты забыл кое-что добавить тогда, — я отвожу его руку, спрыгивая со стола. Встаю на носочки, приближая губы к его уху, и шепчу:

— Что все твои мысли всегда будут только обо мне. Я буду везде: в твоих снах, наяву, словно тень. Ты будешь желать только меня одну. И никто не сможет вызывать в тебе такие чувства, какие вызываю я, когда прикасаюсь к тебе, — словно в доказательство моя рука проскальзывает под рубашку, прикасаясь к его коже, поглаживая и вырисовывая круги на прессе. Я слышу, как он втягивает воздух, сжимая зубы. А потом быстро отстраняюсь, почти выбегая из палатки.

«Теперь мы на равных» — проносится в голове, и я улыбаюсь своему маленькому триумфу. Только улыбка сразу же меркнет, едва я понимаю, что наша связь вовсе не выдумка, и я только что это узнала. И ее сила пугает.

Аян как то сказал, что теперь наши чувства тоже связаны. Что мы теперь способны проживать эмоции друг друга. Радость, желание и любовь переживать приятно, но боль, потери и самое страшное слово — смерть, можно ли их пережить вдвойне? Я сжала себя руками, понимая, что наша связь вовсе не дар.

Это сделка. В наказание.

***

Едва я оказываюсь у своего шатра, как накатывает усталость и дрожь в ногах. Оборачиваюсь, чувствуя чей — то взгляд. Нанше стоит у своего шатра, выпуская в темное небо облачка белого дыма из мундштука. Ее глаза сверкают, словно черные звезды. В этот момент мне кажется, будто она знает. Знает все, что было между мной и Аяном. Но я смело смотрю на нее, не выдавая дрожи. Сейчас, когда на ней легкий черный халат из шелка я вижу все узоры, тянущиеся по ее рукам и груди. Разноцветные яркие завитки. Наглядное напоминание каждому о могуществе их носителя. Я никогда не задумывалась, каково это — иметь такую силу и такую власть. Вспомнила свои видения. Три женщины с огромной властью отдали свои жизни во имя того, что, по их мнению, спасет миры от хаоса. Они приняли нелегкое решение и освободили себя от бремени ответственности. Но Нанше вот уже триста лет распоряжается силой, женщина пережившая войну и видевшая сотни смертей. Такие, как она имею шрамы, сломаны и склеены вновь. Для этого недостаточно просто обладать силой. Нужно иметь силу внутри. В этот момент я хотела быть похожей на нее. Сильной, бесстрашной и волевой.

Вскоре королева скинула пепел, и последний раз посмотрев на меня, вошла в свой шатер. Я же еле дошла до подобия кровати из мехов и распласталась, уставившись в потолок. Стоило мне прикрыть глаза, как тут же возник образ Аяна. Его губы, глаза, его руки, касающиеся моей кожу. Румянец снова залил мои щеки.

Что-то выпало из кармана, и я тут же подняла к глазам старинный флакон от той старухи торговки в Руане. Он был грязным и пыльным, потускневшим и потрепанным временем. Забыв об усталости и ноющем теле от длительного полета, я нашла тряпку у умывальника и аккуратно очистила поверхность хрупкого стекла. К моему удивлению, флакон был цел, налет грязи ушел, оставляя резную крышечку, покрытую золотом и тонкую искусную цепочку.

«Снова кулон» — усмехнулась я, рассматривая вещицу. Внутри небольшого флакона был порошок, белый и ничем не примечательный. И это были вовсе не духи.

«Пусть солнце обернется вспять,

Три месяца соединятся в круг

И замо`к откроется опять,

Озаряя светом все вокруг.

Покуда сердце спрятано в ключе,

Огонь во тьме не возродится.

Найдет лишь путь к потерянной душе

Чтоб двум мирам навек соединиться»

В голове тут же всплыло это странное предсказание. Очередной ключ от нового замка прошлого. Любопытство и страх боролись во мне словно ангел и демон. Но моей смелости все еще было недостаточно, чтобы противостоять страху. Я надеялась, что та старуха была просто не в себе. И поэтому в своем безумии сунула мне этот флакон, как первой попавшейся незнакомке и прочитала старый стишок из какой — нибудь ведьмовской книги. Но я не смогла в это поверить, как бы ни убеждала себя.

Потерла ладонь с глазом, ощущая непривычное жжение. Вдруг навалилась усталость, унося прочь метания и напряжение. Я закрыла глаза, прижимая к груди флакон вместе с кулоном.

«Скоро. Скоро те ответы, которые я так ищу, сами найдут меня…Я просто знаю это. Иначе это безумие поработит меня»

Мне снится мама. Ее шоколадные волосы с белыми нитями. Нежность рук, запах хлеба по утрам в нашей скромной квартире. Я чувствую под пальцами корешки потрепанных книг на полках в нашем шкафу.

Дом.…

Слышу мамин смех где-то в глубине, и мой, звонкий и детский. Эти звуки наполнят дом жизнью, возвращая в самые счастливые моменты. На выцветших обоях оранжевое пятно от краски, когда я первый раз решила взять в руки кисть и краски, с таким трудом купленные мамой на мое семилетие. Я застываю среди этих воспоминаний, ощущая влагу на щеках.

— Все будет хорошо…. — шепчу я в пустоту, придавая себе сил. Я не рассыплюсь, только не сейчас. Мне нужно было вернуться назад, чтобы продолжать создавать воспоминания в этой квартирке. Чтобы пазл моей жизни, наконец, собрался. Без мамы и мира людей, я не знаю кто я.

Слышу негромкий шелест. Оборачиваюсь, наблюдая за белым лесом, какой есть только в землях ведьм. Прямо за ним хрустальные горы, ослепляющие величием. Опускаю взгляд, замечая, что моя рука тоже мерцает, напоминая, что ведьмы с помощью хрусталя спасли мне руку. Теперь во мне есть осязаемая часть их мира. Надеюсь, он не исчезнет, когда я покину это место.

Будто услышав мои мысли, сон бросает мне под ноги новый образ — оживляет деревню ведьм. Будто карусель передо мной мелькает Нанше, Дора, Шантра, Исида….

Но главные лица скрыты позади. Аян. Ланс. Только сейчас я отчетливо вижу насколько они разные, противоположные берега, которые никогда не сойдутся. Даже здесь во сне, я чувствую, как нечто тянет меня к Аяну. Нечто, что было предрешено еще до моего появления в землях ведьм. Когда я сжала в руке тот кулон, обещая его оберегать умирающему мужчине, я запустила колесо событий, которые привели меня к этому моменту. К моменту, когда все должно решиться. Осталась неделя до ритуала Нанше. И я вернусь домой. Я снова посмотрела на нашу квартирку, понимая, что стою на границе двух миров. И их нельзя соединить. Только выбрать.

Сердце сжалось, едва я осознала эту мысль. Выбрав маму и свою обычную жизнь официантки, я навсегда потеряю Ланса, Шантру и Аяна.… А выбрав их — обреку маму на одинокую смерть в нищете.

Взгляд опускается на кулон на моей шее, холодный и мрачный. Он будто знает, что я чувствую. Сейчас я ясно осознаю слова Нанше:

«Твоя метка не наказание, а проводник»

Он показал мне нечто, о чем мечтает каждый человек — чудо, волшебство, магию. Этот кулон сделал меня смелее, увереннее. Изменил все, что я когда — либо знала. Но так же принес и боль и кровь. Но, как известно, без тьмы не бывает света…

Утро приносит дискомфорт. Ноги ноют, как и тело после полета на виверне. Едва я разлепляю глаза, как полы шатра разлетаются, и я вижу Шантру, которая полна энтузиазма и бодрости. Даже противно.

— Так и знала, что ты еще в постели, — закатывает глаза Шэн, плюхаясь ко мне на кровать. Достает из-за спины красное яблоко и бросает мне. Я неловко машу руками, наблюдая, как яблоко катится по полу.

— Да, масштаб катастрофы явно серьезнее, чем я предполагала.

— Я только открыла глаза!

— Ты собралась учиться защищаться, здесь нужно быть начеку каждую минуту! И твоя отговорка врятли впечатлит какого — нибудь наемника с ножом в руке.

Я пробурчала что — то невнятное, нехотя вставая с кровати и подхватывая яблоко с пола.

— Ты же не забыла о том, что просила научить тебя защищаться? — щурится Шантра, вычищая ножичком ногти.

— Конечно нет, — вздыхаю я, наспех ополаскивая лицо холодной водой.

Судя по хмурому выражению лица ведьмы, она ни капли мне не верит, но молчит. Я быстро надеваю темную рубашку и штаны, заплетаю локоны в косу и достаю из — под подушки тот самый кинжал. Едва мы выходим из шатра, как я понимаю, что еще даже не было рассвета. Небо только— только начинает светлеть, спуская во власть утро.

Я только хочу спросить что мы будем делать в темноте, как Шантра машет рукой, ведя меня прочь от деревни.

— Но я думала…

— Лучше ешь. Путь неблизкий.

Откусываю слегка кисловатое яблоко, следуя по пятам за Шантрой. Сегодня она отличается от себя прежней. Собранная, даже без намека на глупые шутки и ухмылки. Она будто за одну ночь превратилась в воительницу. Напоминаю себе, что это в крове всех ведьм. Они пережили войну. Смерть, реки крови, руины. И тому свидетель глубокий шрам на животе Шэн и не только на нем. Еще глубже рана на сердце, которую не увидеть. Я наблюдая за ее выверенными уверенными движениями, когда она ловко огибает валуны и поваленные деревья, пока мы пробираемся по лесу в неизвестном направлении. Яблоко уже давно съедено и меня начинает мутить от количества ям, препятствий и узких тропинок. Сжимаю зубы, следуя за ведьмой. Ноги начинают подкашиваться при очередном прыжке. Шантра каждый раз оборачивается, будто проверяя, когда я сдамся, и буду умолять остановиться, но я не доставлю ей такого удовольствия.

Мы идем довольно долго, небо уже окрашено в золотистый и оранжевый. Но лес не кончается. Я едва могу поднять голову, чтобы разглядеть путь, скрытый ветвями с жесткими листьями. Руки в ссадинах щиплет, коса растрепалась, а рубашка насквозь мокрая. Но я продолжаю идти.

Шантра на миг останавливается, чтобы протянуть мне воду. Меня хватает на то, чтобы благодарно посмотреть на нее. Прохладная жидкость обжигает горло, придавая сил.

— Осталось не так много, — улыбается Шэн, сверкая улыбкой. Ведьма даже не запыхалась. Загорелая кожа чуть блестит от пота, а в целом она выглядит идеально, в отличие от меня. Но сейчас не время.

Мы поднимаемся выше, воздух становится холоднее, мурашки покрывают кожу. Я сжимаю руки крепче на стволах деревьев, чтобы пройти дальше. Старая кора трещит и сыплется, впиваясь в кожу. Дышу глубоко, помогая себе. Вдруг нога цепляется за ветку и спотыкаюсь. Только руки спасают мое лицо от встречи с камнем, глубоко сидящим в земле.

— Эй, все хорошо?

— Да.

Вытираю пот с лица рукавом, приподнимаясь на дрожащих ногах.

— Мы можем… — начинает аккуратно Шантра, хмуря брови.

— Нет, — отрезаю я, делая шаг за шагом вперед.

Когда мне уже кажется что я упаду прямо здесь, впереди мелькают развалины. Каменные обломки, оставшиеся от меленького дома. Я, наконец, оглядываюсь, понимая, что жуткий лес остался позади, а мы стоим на залитой солнцем поляне с одним единственным строением. Прямо у подножия хрустальных гор.

— Что это за место?

Я кручу головой, прогоняя усталость. Оттягиваю рубашку от взмокшего тела. Шантра не спеша обводит взглядом местность, задерживаясь на доме. Я замечаю в ее изумрудных глазах грусть. Потом она вздыхает, проводя по лицу рукой, и откидывает голову к небу. Прохладный ветер играет с ее пепельными косами, подсвечивая белые узоры на лице, когда она произносит.

— Это ее дом. Дом Ариадны.