Худший из миров. Книга 6

Глава первая. В которой наш герой поминки справлял

Дорогой читатель, мудрые умы прошлых веков старались по крупицам собирать жизненные изречения, запоминать эти самые изречения и передавать своим далеким потомка. В ситуации, относящейся к нашему герою одно из подобных изречений можно было применить с особой легкостью. Звучало это изречение следующим образом: «Начали за упокой, а кончили за здравие».

Одинокая фигура самого одиозного злодея «Другого мира» сиротливо и одиноко стояла у развалин некогда приятного во многих отношениях гостиничного комплекса «Бригантина». Здание, как в прочем и террасу неприятели сравняли с землей. То место, что Олег в последнее время уверенно называл своим домом, превратили в руины — гору строительного мусора. Под этим самым мусором сейчас находились оставленные вещи, такая уютная и весьма удобная кровать, приятная во всех отношениях летняя кухня со всей утварью и припасами.

— Нежели богато и не фиг начинать, — негромко себе под нос произнес Командор, осторожно потрогав торчащий из-под завала брус носком сапога.

Дорогой читатель, наверное, на месте Командора любой бы расстроился. Вот только наш герой сильно расстроен не был. Он уже привык к частым потерям и теперь к столь неприятной ситуации отнесся стоически. Эти чертовы топы оторвались от души. От всего поселка камня на камне не осталось и даже чертов пирс, будь он не ладен, в данный момент покоился под спокойными морскими волнами выпирая из воды разрушенными каменными основами. Живых в поселке не было, от слова совсем, как, впрочем, и мертвых. Из всех строений, попавших под великий штурм «Союза светлых сил» уцелела только цитадель «Морских псов».

Впрочем, дорогой читатель, обо всем по порядку. Сейчас наш герой стоял напротив славного города Асмаала и с упоением собирался подорвать метеоритом цитадель «Золотого молота».

— Послушай, Олег, я понимаю, что для тебя эта новость неприятна и не своевременна, — продолжил убеждать Командора Слай, — но Таранкин просил лично пригласить тебя на его панихиду. Он велел передать, что в его завещании упомянуты два человека, ты и его дочь и на оглашении ты непременно должен присутствовать рядом с ней. И если ты сейчас продолжишь эту бойню, то в нашу цитадель ты попадешь только в качестве врага разрушив стены. Олег, я знаю, что Егор был твоим другом, уважь своего погибшего товарища. Для него было важно, что б ты присутствовал при оглашении завещания.

Командор, явно нервничая сжал ладонь с надетой на палец печаткой и опустил руку. Предчувствие его не подвело, послушай он свой внутренний голос и запусти метеорит до прибытия Слая и дело было бы сделано. Клан был бы унижен, а после работы метеорита войну можно было бы прервать по столь важной причине, вот толь ко наш герой промедлил. Олег послушал Виктора и промедлил. А это означало только одно — его маленький акт сурового мщения сорван. Витек стоял рядом, молчаливый и бледный, его гениальная разработка — многоходовый план только что накрылся медным тазом из-за случайности, из-за нелепого фактора, который наш умник просто был не в состоянии учесть. А больше всего долговязого дроу терзала мысль что он сам, своими руками остановил Командора несколько мгновений назад.

— Что будем делать, Командор? — с какими-то нотками обреченности в голосе поинтересовался Виктор.

Олег Евгеньевич колебался. С одной стороны, длань так долго планируемой мести уже была занесена над обреченной клановой крепостью и частью квартала, принадлежавшего «Золотым молотам», а вот на другой чаше весов находилась последняя воля человека, которого Олег безмерно уважал и выполнить эту самую волю можно было только отказавшись от пункта один.

— Послушайте, Командор, — продолжил убеждать Олега Слай, — Егор Таранкин был вашим другом. В какой-то мере он пострадал из-за ваших махинаций. Но он не держал на вас зла до последнего. В последний день его ум был ясен, и он вспоминал о вас с теплом. Егор велел вам передать на словах, что если бы у него была возможность что-то изменить, то он бы не стал этого делать, его жизнь в этом мире до встречи с вами была скучной. Таранкин велел передать, что б вы ни казнили себя, — Слай заглянул в шпаргалку и сверившись с текстом продолжил декларировать, — Егор просил вам напомнить следующее, по словам некого Татарина: «Не стоит обвинять в собственных косяках весь мир. Если твои штаны полны дерьма, это не значит, что вокруг тебя одни уроды. Это, всего-навсего, значит, что ты обосрался. Причём, самостоятельно», — Слай запнулся и убрал подсказку с глаз, — извините, но это цитата.

Олег прекрасно знал эту цитату, он даже знал, когда, где и при каких условиях эта цитата прозвучала в первый раз и в данный момент двое из трех представителей этого самого разговора были мертвы. И теперь не возникало и малейших долей сомнения, Таранкину и в самом деле нужно было, чтоб Олег по какой-то причине присутствовал на оглашении завещания.

— Олег Евгеньевич, вы же понимаете, что, если мы упустим возможность, для нас это будет крахом? — обреченно вмешался в разговор Виктор, — нам больше не дадут провернуть что-нибудь подобное. Да и все те кланы, что встали на нашу сторону в следующий раз мы собрать не сможем.

— Я знаю, — не громко ответил Олег с грустью поглядывая на город, — вот только если я не выполню последнюю волю Тарана, я себе этого никогда простить не смогу. Будь, по-твоему, Слай. Союз «Няшных» повременит с разборками.

После этих слов Витек окончательно помрачнел, а вот темный напротив, слегка расслабился.

— Как на долго затянется вынужденное перемирие? — долговязый дроу просто сверлил тяжелым взглядом кланлидера.

— Четыре дня, начиная с сегодняшнего, — сухо пояснил тихушник, — три дня на сами мероприятия и день на добраться до дому.

Новость Виктору не понравилось, во-первых, срок был очень дурацкий, ладно бы это были три дня, как положено в подобных случаях, или в крайнем случае неделю, как это было объявлено в минувший день великой скорби, но четыре дня…

— Почему такой дурацкий срок? — без лишних политес напрямик поинтересовался Виктор, — где гарантии что он будет соблюден всеми сторонами?

— А моего слова вам недостаточно? — слегка набычился Слай, — послушай, парнишка, военные кланы объявили все официально, все условия «водного перемирия» я вам озвучил, как, впрочем, и результат нарушения этого самого перемирия. Попрощаться с великим героем имеет права каждый в этом мире и прийти в мою цитадель сможет любой при условии, что он будет безоружен.

— Так уж и любой? — с сомнением поинтересовался Виктор.

— На время панихиды все военные кланы будут обеспечивать безопасность, — Слай сделал шаг в сторону Виктора и продолжил говорить, — Кто угодно может прийти в город при условии отсутствия оружия или агрессии в адрес других игроков. Помимо Командора на гражданской панихиде будут присутствовать «Дети ветра», «Огненные», «Стальные лбы» и прочие отмороженные кланы.

— Как мило, — недовольно ответил Виктор и не глядя в сторону тихушника прошел тому куда-то за спину.

Слай еще долго разглагольствовал на тему дружбы и обязательств пытаясь убедить Олега. Сам же опальный лидер молчал, поглядывая пустым отсутствующим взглядом на крепость.

А вот дальше, дорогой читатель, у «няшных котят» приключились довольно неприятные разборки с собранным войском. Бойцы уже были настроены на бойню и физически и морально. В общем, Виктору пришлось потрудиться, разгребая гору претензий и требований. Все более-менее утряслось только к поздней ночи. А дальше воспользовавшись амулетом любовников и монеткой Юма основной костяк «няшных» вернулся в Оран. Настроение у «няшных» упало ниже плинтуса. Сам «великий и ужасный» за весь день не произнес и слова, когда он добрался до своей гостиницы то занял свое любимое место на террасе и уставился в сторону моря продолжая многозначительно молчать. Виктор хмурый, словно туча, сидел за этим же столом внося поправки в своем секретном блокноте. И ровно так же, как и Командор напрочь игнорировал любые вопросы. Остальная же троица в отсутствие четко определенных лидеров просто растерялась. Нет, разумеется, Костя, Аврора и Роман ввели всех местных в курс дела. И даже суетились, занимаясь какими-то бытовыми делами. Аврора несколько часов к ряду пыталась растормошить Командора, рассказывая ему разные истории из собственной жизни. Вот только наш герой по-прежнему не реагировал. Ближе к середине ночи девушка накинула на плечи одиозного лидера теплый плед и отправилась к себе в комнату. За весь бурный день девчонка устала и видимо решила отдохнуть. А наш герой так и остался сидеть за столиком в полном одиночестве, а на утро Командор пропал. Лидер «няшных» просто испарился. Весь следующий день поселок Оран стоял на ушах, все искали «великого и ужасного». Командора искали гнумплены, местные жители, «Морские псы» полным составом и даже представители местной знати. Дорогой читатель, в эту темную ночь пропал не только Командор, вместе с ним в одно и то же время исчез и Блупик. Вот только вся суета происходила вокруг Командора, а отсутствие мелкого леприкона особо никто и не заметил.

Дорогой читатель, где пропадал несколько дней к ряду наш дорожайший Командор я пока рассказывать не буду. Вместо этого, я поведаю тебе о третьем дне гражданской панихиды в городе Ресельт.

На портальной площади города Ресельт творилось нечто невероятное, уйма различных существ то и дело появлялись из портальной арки и следуя четким инструкциям шли в сторону клановой цитадели, где во внутреннем дворе вояки возвели памятник великому герою. И как только на этой самой площади появились человек и довольно нетрезвый леприконгудение толпы слегка приутихло. По началу на тушку одиозного злодея даже никто не обратил внимания, на столько непривычна оказалась персона леприкона. Во многих взглядах появился алчный интерес, всё-таки, леприконы были проклятыми существами и награду за их голову никто не отменял, а спустя десяток секунд и личность «Великого и ужасного» Командора ровно так же была распознана и тут некоторые из гостей принялись нашаривать в своих сумках ища оружие. Если бы не бойцы Слая, не известно, чем бы это все кончилось. Специально подготовленные люди взяли «дорогих» гостей в коробочку и ощетинились орудиями в сторону недовольно гудящей толпы.

— Какого хрены вы за него заступаетесь, пернатые!

— Его нужно порвать!

И прочие милые слова доносились в сторону «великого и ужасного» со всех сторон. Вооруженных защитников окружила толпа, скандируя на все лады различные милейшие лозунги. Из кортежа Командора отделился внушительных размеров орк и выйдя чуть вперед здоровяк поднял над головой два ятагана. А после вдарил плоской частью одного орудия о другое, раскат грома прокатился над толпой слегка заглушив крики, толпа на мгновение замолчала:

— Внимание! Разойдитесь! — срывая голос принялся орать Орк, — Каждый прибывший в город без оружия имеет право попрощаться с героем! Я повторяю, каждый! Будь он леприконом или бывшим каторжанином, проклятым всеми богами!

— Ты бы еще джина сюда пригласил! — вновь раздался вопль из толпы под набирающий силу галдёж.

— Я повторяю, — принялся вновь орать сопровождающий, — кто угодно, даже джин, при условии, что он придет без оружия!

Толпа вновь загудела и принялась налегать на охрану, те в свою очередь, пытались сдерживать негодующих древками копий, видимо условие, что никто не должен пострадать касалось не только гостей.

Скорее всего, дорогой читатель, дело бы закончилось очень плачевно, вот только Командор ни один раз видел, как в подобных ситуация вел себя Татарин. Бывший бригадир попадая в подобные ситуации, как правило, вычленял самого сильного представителя и принимался его физически уничтожать, после акта рукоприкладства под раздачу попадал самый крикливый, а уже за тем, насладившись зрелищем содеянного прочие представители стада закрывали рты и отводя глаза расходились по сторонам. В исполнении Татарина все это выглядело довольно просто, сунул в рыло нескольким заводилам и горлопанам и алес, толпа осознала, что была не права, зато в случае Олега о рукоприкладстве не могло идти и речи, а посему:

— Отойди с дороги! — зло потребовал Олег у орка защитника, стоявшего к нему спиной.

Орк слегка опешил от требования гостя, но волю его выполнил, сделав небольшой шаг в сторону. Олег Евгеньевич без какой-либо тени страха шагнул вперед, следом поплелся чуть пошатываясь Блупик. Двигался наш герой не долго, сделав три шага Олег остановился перед массивным дутланом, здоровяк навис над человеком гневно глядя сверху вниз.

— Свали, урод! — не совсем вежливо попросил Олег.

Дутлан даже и не думал сходить с ранее занятого места, здоровяк ощерился и демонстративно размял кулаки:

— Следи за своим языком, каторжник. Я тебе и без оружия могу сейчас голову оторвать, вот этими самыми руками, — здоровяк поднес пудовый кулак к самому лицу Олега.

Олег Евгеньевич и без того злой как черт, только гневно сверкнул глазами наполнив взгляд холодной сталью, в следующее мгновение стекляшка заняла свое место. Олег Евгеньевич принялся за моральную экзекуцию:

— Слышь ты, увалень, убери свою поганую лапу от моего лица, пока для тебя не стало слишком поздно, — Олег сходу считал характеристики, — тебя ведь кажется, Улиус Трэй зовут?

Дутлан слегка растерялся, но подначки со стороны толпы продолжили сыпаться, и парнишка быстро взял себя в руки:

— Ну и чего? Меня тут многие знают.

— Дутлан, семьдесят восьмого уровня, — беззаботно продолжил раскрывать личную информацию Олег, — мастер секиры и послушник пути силы. А вот и координаты твоего колечка возрождения.

Слова были сказаны не громко, но их услышала вся толпа, сказанное разошлось по окружающим негромким ропотом, а Олег продолжил говорить:

— Я запомнил координаты твоего колечка, а теперь давай прикончи меня, — ощерив злую улыбку самодовольно попросил Олег, — Ну же смелее увалень, оторви мне голову голыми руками!

Олег, развлекаясь даже вытянул голову вперед слегка задрав подбородок, а после указал пальцем на открытую шею:

— Давай, не разочаруй толпу! — продолжил подначивать дутлана Олег, — прикончи меня поскорей. И я не попаду на похороны лучшего друга. Зато я вполне успею на твои похороны, как только погибну, тут же отправлюсь по полученным координатам.

— Ты блефуешь, — уже менее уверенно произнес дутлан.

Олег же достал из сумки блокнот и карандаш, а после старательно переписал цифры.

— Вот они, эти координаты, — Командор протянул листик явно нервничающему парнишке, — сразу после своей гибели я отправлюсь туда. Я и мой ручной леприкон утащим твое колечко в такое глухое место, что ты в жизни не выберешься оттуда самостоятельно. Я буду уничтожать тебя долго и самозабвенно, — растянув рот в безумной улыбке пообещал Командор, — это будет больно и неприятно, я отрублю тебе ноги и руки, ты будешь орать от боли пока мой ручной леприкон будет пожирать тебя живьем.

Последнюю реплику наш герой произносил с таким безумным видом, что толпа невольно сделала шаг назад.

— Ну так что, мохнатый, мне долго ждать? — теперь уже зло поинтересовался Олег.

Бедный парнишка, не веря в услышанное посмотрел на шатающегося коротышку. И Блупик не подвел, поганец резко показал зубы и зло зарычал, от неожиданности дутлан отшатнулся, ну не ожидал он подобной реакции от пугливого леприкона.

— Да пошел ты, — недовольно пробурчал дутлан и ушел с пути «ужасного».

— Какая послушная девочка, — бросил вдогонку Олег, явно нарываясь на драку.

Правда драки так и не произошло парнишка выпад проигнорировал, а прочих смельчаков утихомирили стражи. Дальнейшая прогулка Командора была скучна до безобразия, охранники, взяв дорогого гостя в коробочку провели Командора к трибунам для почетных гостей. Вот только, как водится в любом цивилизованном обществе, почетные гости делились на очень почетных и, разумеется, менее почетных. Две почетные трибуны, украшенные различными похоронными атрибутами, располагались с правой и левой стороны небольшой площадки во внутреннем дворе цитадели. В центре площадки стоял монументальный памятник герою первой компании Егору Таранкину. Не особо отходя от канонов предков, величественный Таранкин предстал во всей своей красе, на объёмном пьедестале созданным из цельного куска гранита, стоял мужественный дутлан, прообраз выглядел самую малость поскромней, ну не был Таранкин в жизни на столько мускулистым и брутальным, а тут красавец мужчина с накинутым на плечи плащом опустил к своим ногам меч, уверенно глядя в даль. Траурная процессия из почитателей героя проходила по пятнадцатиметровой дорожке меж двух трибун, огороженных поперечинами парапетов, укладывали под ноги герою цветы и следовали дальше, за спину героя к выходу из цитадели. Атмосфера угнетала, серьезные мужики со скорбными лицами несли цветы к подножью безмолвно отдавая дань уважения, на их фоне трибуны неприятно гудели безразличными разговорами на произвольные темы, почётные гости предпочитали обсуждать сугубо свои вопросы не реагируя на чужое горе и всю эту вакханалию разбавлял заунывный вой нескольких сумасшедших баб, которые надрывая глотку выли на различные лады: «Да на кого ж ты меня покинул?», или «Да как же я теперь без тебя?». Самое занимательное, что ни одну из этих воющих самок Олег никогда не видел рядом с великим героем Таранкиным. Поддавшись общему настроению, зашмыгал носом и Блупик. Командор пристроился в хвост очереди из желающих возложить цветы и проститься с героем. Нарушать общий порядок Олег Евгеньевич не решился. Цветов у нашего героя не имелось, в пылу вчерашнего дня наш Олег не вспомнил позабыл о такой малости честно пытаясь надраться, а по сему, в данный момент у нашего героя было только бутылка недорогого и довольно дрянного конька и старательно утирающий сопли нетрезвый леприкон. Первое время на их персоны никто не обращал особого внимания. Но уже минут через десять вокруг человека с бутылкой в руке и рядом стоящего леприкона образовалось пустота. По очевидной причине окружающие старались держаться от опальной персоны чуть в стороне, и вот когда человек и леприкон, всё-таки добрались до памятника отстояв как положено получасовую очередь, Олег был в центре внимания. За нашими героями следили все: репортеры, самые обычные игроки, пришедшие простится с величайшим героем современности, гости почище с правой трибуны в составе коих имелись не только лидеры топовых кланов, но и высокопоставленные жрецы, различные поверенные и даже доверенное лицо его императорского величества, впрочем, и правая трибуна наблюдала за парочкой с не меньшим интересом, правда гости на этой стороне трибун были поскромней.

Олеги и Блупик стояли у подножья шестиметровой статуи. Брутальный дутлан, в близи еще меньше походивший на Таранкина, гордо пялился куда-то в даль. Меч героя своим острием был направлен под ноги и упирался в основание. «Великий и ужасный» с интересом рассматривал получившийся образ.

— Так себе сделали, — несколько раз шмыгнув носом заметил Блупик, — не похож он на себя.

— Это всего лишь символ, знак памяти замечательному человеку, — не громко отозвался Олег, — поверь, дружище, если бы здесь стоял небольшой камень с лаконичной надписью здесь похоронен Егор, народу было бы ничуть не меньше.

— А он и правда был на столько великим героем? — шмыгая носом и едва сдерживая слезы поинтересовался леприкон.

— Как-нибудь у нас выдастся свободное время, и я обязательно расскажу тебе о нем побольше.

Олег зубами выдрал пробку из коньячной бутылки и облил каменный меч. Поступок нашего героя не выглядел правильным с точки зрения обычного человека, не связанного с воинской службой, зато вояки его восприняли сугубо положительно. Обливать личное оружие погибшего алкоголем это была армейская традиция, порой от останков соратников не оставалось даже и пепла, в таком случае, дабы выказать уважение собратья по оружию хоронили личные вещи и табельное оружие, а в знак участия и уважение все эти вещи обливали алкоголем. Сам поступок был не привычен для гражданской панихиды и в рядах гостей собравшихся почтить память героя вызывал легкое недоумение и ропот.

— Ладно, попрощались и будет, — негромко произнес Олег и направился дальше за статую.

Блупик же еще раз взглянул на громаду статуи, шмыгнул носом и двинулся следом.

Как только наши герои прошли за статую их тут же перехватил стражник орк, что уже пытался сегодня за них заступиться и после недолгих объяснений провел не самых дорогих гостей на не самую почетную трибуну с правой стороны.

Дорогой читатель, дальнейшая торжественность мероприятия просто зашкаливала в плане пафосных речей на тему героев и героизма, ровно в полдень последний из гостей положил к подножью последний букет цветов и лица напрямую повинные в гибели героя начали упражняться в велеречивом словоблудии. Торжественная часть для господ почище началась. Видные лица и главы выдающихся кланов считали своим долгом высказаться в адрес героя так, словно они были лучшими друзьями, ну или в крайнем случае далекими приятелями. Олег давно бы ушел прочь, от всей этой мерзости если бы не просьба Тарана. К великому сожалению Командора, оглашение завещания должно было состояться сразу после праздничных мероприятий. Сейчас наш герой стоял на трибуне облокотившись о парапет с весьма скучающей физиономией, рядом на этом же парапете сидел Блупик восторженно внимая всем речам, связанным с Тараном, а вокруг наших героев не смотря на немалое количество гостей неизменно присутствовала пустота. Небольшой круг пространства, отделяющий наших героев от всех остальных, словно они были прокажённые. Циничные лицемеры выходили по одному к подножию монумента и разглагольствовали на вечные темы. Уже минут через двадцать церемония Олегу наскучила окончательно и бесповоротно. Многоуважаемые гости те что не участвовали в речах довольно откровенно вполголоса разговаривали друг с другом, не забывая периодически постреливать взглядами в сторону опального лидера «няшных». Наш же герой, толи от скуки, толи для того, чтоб топы не расслаблялись принялся играть в свою игру. Олег периодически глядел на почетных гостей тренирую свой скил лицедейства. Он выбирал себе одну жертву из почетной толпы, а дальше начинал упорно сопровождать ее глазами. И как только несчастная жертва случайно встречалась глазами с Олегом, тот включал один из своих знаменитых взглядов. Так, например, советник императора словил довольно страшный убийственный взгляд полный стали, после чего этот деятель поспешил спрятаться за спинами топов. Шура присутствующий на мероприятии удостоился уничижительного взгляда полного презрения и высокомерия, а дальше потеряв берега наш герой принялся откровенно стебаться над топами и важными гостями. Олег отвлек от речей леприкона и показывая поочередно на гостей указательным пальцем что-то негромко рассказывал Блупику. Леприкон же внимательно слушал Командора периодически хмуря брови и даже злобно поглядывал в сторону обозначенных лиц.

— А вон того, видишь? — Олег Евгеньевич указал пальцем на своего старинного знакомца Шуру, — именно этот человек нас предал. Из-за него нас тогда повязали. Очень неплохой аналитик, но как человек — полное дерьмо.

Обладатель каторжной метки в этот момент стоял рядом с Матильдой и Алым внимательно слушая свое новое начальство. В какой-то момент фокус внимания Шуры резко сменился, он в буквальном смысле почувствовал спиной взгляд двух пар глаз. Причем если первые смотрел с откровенной ненавистью, то вторая пара глаз была наполнена высокомерной брезгливостью и холодной сталью. Разумеется, аналитик видел этот взгляд ранее, вот только в те разы глаза смотрели на кого-то другого и что творилось в голове человека, стоящего на против невозможно было даже представить. От этого с виду невзрачного человека можно было ждать любой пакости. Следующие полчаса Олег и Блупик развлекали себя игрой, которую можно было назвать охота на Шуру, леприкон и человек не переговариваясь следили за аналитиком «Золотого молота» не сводя с того глаз. Первые десять минут Александр старался вести себя спокойно, но в какой-то момент выдержка покинула Шуру, и он принялся осторожно прятаться за спинами прочих гостей. «Ужасного» и его цепного леприкона этот факт не чуть не остановил, напротив, в наших героях проснулся инстинкт охотника, и они принялись испепелять взглядами людей, за спинами коих прятался Шура. Гости невольно ежились и старались уйти с острого взгляда самого выдающегося отморозка «Другого мира» и охота за аналитиком возобновлялась с новой силой. Еще минут через десять нервы Шуры сдали окончательно, он подошел к Слаю и указывая в сторону нагло пялящихся отморозков пальцами, принялся что-то бурно обсуждать. Темному хватило одного взгляда, чтоб понять, эта панихида может закончиться весьма плачевно. Разговор с аналитиком долго не продлялся и вскоре две персоны исчезли за спинами прочих гостей.

— Сбежал трусишка, — довольно ухмыльнулся леприкон.

— Да и черт бы с ним, — с откровенно скучающим видом ответил Олег, — скорее бы эта панихида закончилась, я бы узнал последнюю волю Тарана, и мы бы свалили домой. Там хоть нормальные поминки устроить можно, без этого дурацкого пафоса и лицемерия.

— А мне нравится, — признался леприкон, — сколько мы провели времени вместе, а я даже и не представлял на сколько замечательным дутланом был Таран, сколько много разумных пришли почтить его память, как любил говорить Егор: «Век живи…».

— Да, — вздохнув согласился Олег, — век живи, век учись…

— И все равно дураком помрешь, — раздался смутно знакомый и довольно приятный голос из-за спины.

Олег с удивлением обернулся. В кружок прокажённых без каких-либо приглашений вошел инсектоид обряженный в траурные одежды. Данная встреча для Командора была очень приятна, видно было что и Дэн радовался встречи. После горячего приветствия и шапочного знакомства инсектоид присоединился к небольшой компании и теперь уже три игрока стояли в кружке прокажённых подпирая локтями парапет:

— Я рад тебя видеть, дружище. Рассказывай, где пропадал, как там наши? Чего нового? — принялся расспрашивать Дэна Олег.

— Да все, как всегда, — сумбурно ответил инсектоид, — бригада подряды ищет, ваш дом превратили в туристический центр. А я давно забил на игру, — признался Дэн, — как вас повязали, так и забил. Но поручение ваше я выполнил и те шмотки передал по нужному адресу.

— Я знаю, Дэн. А чего ты на «Другой мир» забил?

— Да, — как-то недовольно отмахнулся инсектоид, — после того, как вас выловили я всю нашу бригаду на уши поставил, мол, нужно вас вытаскивать, а они отнекиваться принялись, я тогда разозлился словно черт. Собирался вас сам вытаскивать. Даже в тюрьму «Молотов» проникнуть пробовал.

— И как? — с ухмылкой поинтересовался Олег.

— Три раза на перерождение отправлялся, — нехотя признался Дэн, — к своим я сильно поостыл. Просьбу твою выполнил и ушел. Теперь вот там делами фонда занимаюсь. Если бы не похороны Тарана фиг бы, когда вернулся.

— А с фондом как дела? — Поддерживая светскую беседу, поинтересовался Олег.

Дэн ответил не сразу, он какое-то время глядел на очередного декламатора думая о чем-то своем, но в конечном итоге ответ всё-таки прозвучал:

— Так себе у нас дела, — с печалью в голосе признался инсектоид, — этот мудак Валера заложил две капсулы из трех. От долгов мы с горем пополам отбились, здание вернули, а вот за оборудование банк здорово накрутил проценты за время судебных прений. Я до сих пор здесь только с одной целью, пообщаться с лидерами военных кланов. Может они чем помогут.

— Эти помогут, — скептически припомнил Олег, — у них снега зимой не допросишься. Они и с Тараном скорее всего возились для поднятия собственных рейтингов, вон какую пирушку закатили.

Олег со злостью сплюнул под ноги и в этот момент очередная светлая мысль ударила в голову тяжёлым молотом.

— Дэн, ты, вроде, говорил, что в вашем фонде стоят регенерационные военные капсулы?

— Стояли, — с грустью ответил Дэн, — сейчас они на складе коллекторской службы в качестве залоговой собственности.

— У меня есть знакомая девочка с проблемами позвоночника, — не вдаваясь в детали продолжил говорить Олег, — в твоих капсулах возможно вырастить часть позвоночного столба и нервные клетки.

— В теории можно, при наличии подготовленного генетического материала, хорошего специалиста и медикаментозных картриджей. Только стоит это все очень и очень дорого, на разработку нужного генетического материала уйдет не меньше пятнадцати миллионов, еще столько же придется заплатить спецу, который будет сопровождать ход регенерации и реабилитационный период. И это я не учитываю стоимость аренды самой капсулы в любой из клиник. На круг миллионов сорок выходит, — пространно подсчитал инсектоид.

— Генетический материал сейчас готовится, — Командор внимательно посмотрел на инсектоида, — доктора поищем, а вот с капсулами у нас голяк. — Я бы с радостью тебе помог, но как я уже говорил ранее все три капсулы под арестом.

— Ну и сколько тебе нужно на этот раз? — Олег довольно ухмыльнулся, глядя на Дэна.

— Тысяч восемьсот, — растеряно отчитался Дэн, — и нужно будет с банками договориться о праве выкупа нашего долга.

— Фигня, — отмахнулся Олег, — я тебе адрес одного интересного гномика оставлю. Поговори с ним на эту тему. Объяснишь, что и как, а после, банк на который он работает выкупит твои долги.

— Ну и чего, — с недоверием поинтересовался Дэн, — ну выкупят мой дол, а дальше? Долги то в любом случае возвращать придется.

— Потом ты получишь кредитные каникулы на несколько лет, — сухо и не громко пояснил Олег, — а как только девочка встанет на ноги. Про любые долги своего фонда можешь забыть. Банк все спишет.

Ден ответить не смог, он слегка приоткрыл рот и в раздумьях покачал головой.

— Командор, а этот банк, он случайно не «клевер» называется?

— Не стоит заострять внимание на названии хорошего банка, — еще более понизив голос произнес Олег, — все свои вопросы ты сможешь задать доверенному агенту этого самого банка, разумеется, если тебе подойдут мои условия.

— То есть, я должен буду помочь с восстановлением части позвоночного столба и банк простит моему фонду долг?

— По мимо этого, тебе придется найти достойного специалиста для сопровождения всех работ. Сдюжишь?

— Я все сделаю, Командор.

Дэн стоял в шоке от столь щедрого предложения, в отличии от своих бывших сослуживцев, Командора он не считал злом. Этот человек уже помог один раз отвоевать фонд, а теперь он желал помочь спасти оборудование и плата, затребованная им, была не так уж и высока. При наличии хорошего специалиста фонд мог начать приносить прибыль уже через несколько месяцев и это при условии, что две из трех капсул будут работать, бесплатно поддерживая ветеранов и участников боевых действий. Разумеется, Дэн понимал, что он теряет в деньгах взяв на себя обязательства, вот только своевременная помощь стоит в разы дороже, чем смутные обещания глав военных кланов. Дальше беседа не пошла, Олег передал инсектойду информацию о Митриче и от лишних разговоров отвлек Блупик:

— Командор, смотрите кто идет в нашу сторону, — Блупик покачиваясь на парапете указал пальцем.

По дуге обходя памятник в сторону трибуны, на которых сейчас находился Олег.

— Это же, вроде, тот каторжник, которого я для вас выловил? — напряг память инсектоид.

— Эта мразь предала Тарана. Из-за него Таранкин умер, — злобно буркнул леприкон, — Командор, давайте его кончим?

— Я помогу, — Дэн насторожился и нервно потер свои серпы друг о друга.

— А толку-то, — сбил весь настрой Олег, — вы же знаете, что он бессмертный, с него, как с гуся вода.

— Все равно я его кончу, — полушёпотом заявил Дэн не сводя глаз с неумолимо приближающегося человека.

— Давайте для начала выслушаем, какого ему надо, а уже потом гасите его. И вот еще что, если дело дойдет до разборок вы тут сами по себе.

— Заметано, — ухмыльнулся Дэн, — тогда, как закончите беседу кивните слегка головой.

От созерцания траурной церемонии гостей отвлекли довольно грубо. Для начала почти вплотную к Олегу подошел Слай с двумя бойцами и очень грубо поинтересовался:

— Какого черта ты вытворяешь?

Олег лениво оторвал взгляд от статуи и повернувшись в пол-оборота огляделся. Слай и еще два бойца стояли полукругом, а за их спинами маячила фигура Александра.

— И в самом деле, какого черта я вытворяю? — с безразличным видом поинтересовался Олег у не пойми кого.

— Послушайте, Командор, вы здесь находитесь на определенных условиях. И я не позволю вам нарушать эти условия.

— И что же я такого нарушил? — Командор слегка наклонил голову в бок вопросительно глянул за спину Слая на аналитика.

— Ты нервируешь гостей, — выкрикнул из-за спин Шура, — здесь всё-таки гражданская панихида идет, а ты устроил балаган!

— Слай, твои обвинения беспочвенны, — немного повысив резкость голоса произнес Олег, — я никому не причинил вреда, никого не ударил и не зарезал, а то, что я смотрю на всех косо, тут уж извини. Стараюсь недругов зафиксировать в своей памяти как можно лучше. А ты, Шура, можешь не бояться, я не стану осквернять память уважаемого мною человека твоей публичной казнью. К тому же сдал нас не ты, — принялся импровизировать Командор, — нас сдал один Иуда из моего бывшего окружения, и он уже наказан.

После сказанных слов аналитик самую малость расслабился. Но недоверие по-прежнему скользило во взгляде.

— И вообще, Александр, мне не понятен твой страх. Ты же бессмертный. Ну допустим убью я тебя сейчас, и чего? — игнорируя окружающих обратился Олег к бывшему подельнику, — тебе же одни плюсы. Начнем с того, что ты переродишься в каком-нибудь безопасном месте, а я поимею новых врагов в лице этих вояк. Оно мне нужно?

Все вокруг молчали, раздумывая над резонным вопросом, а наш герой продолжил заливаться соловьем:

— К тому же нам есть о чем поговорить.

— И о чем же? — с сомнением поинтересовался Шура.

— Ну, например, как можно избежать аннигилирования цитадели «Золотого молота» в Асмаале после панихиды, — предложил тему Олег. Ну или, пример, есть еще одна тема — могу рассказать тебе кто обломал ваш рейд в Донат. Столько устремлений и трат и такой эпичный оболом. Только ты имей в виду, разговор сугубо частный и посторонних ушей я не потерплю.

Олег с нахальным самодовольством глядел на бывшего подельника, проверяя того на прочность. Шура же в свою очередь размышлял, периодически кидая взгляды за спину Командору на Матильду и Алого. Нерешительность Шуры Командор воспринял, как провал затеи, но даже в этой ситуации нужно было держать марку:

— Тогда не смею тебя задерживать, — произнес Олег и отвернулся, переключив свое внимание на памятник и очередного непонятно какого по счету декламатора.

Шура какое-то время негромко переговаривался со Слаем и его бойцами, а после те отошли подальше.

— Я согласен, — решился аналитик, — давай поговорим.

— Уважаемый, — обратился Олег к Дэну не соизволив развернуться, — сделай несколько шагов в сторону и уступи место моему старинному знакомому.

Дэн без лишних слов сместился в сторону шага на три, расположившись таким образом, чтоб в случае чего можно было одним рывком достать до аналитика. Шура, немного помешкав подошел поближе к Командору и встал рядом:

— Я тебя внимательно слушаю?

О чем говорить с Шурой наш герой так и не придумал, весь этот фарс он затеял с одной целью, отомстить и даже план жестокой месте спонтанно родился в его голове, вот только для осуществление этого самого плана нужно было правильно разыграть карты.

— Прежде чем мы приступим к разговору, по существу, я хочу чтоб ты знал. Я не держу на тебя зла, Шура.

После сказанных слов рядом сидящий Блупик как-то особенно зло засопел и видимо принялся сверлить глазами бок Командора. Вот только Олег Евгеньевич упорно не замечал закипания леприкона.

— Более того, Шура, я очень хочу, чтоб ты присоединился к моей команде. С последней нашей встречи у меняя открылась просто тьма новых возможностей и, кстати говоря, я могу помочь тебе сменить статус и вернуть твоего старого персонажа. Более того, скоро вся моя команда уйдет в Донат на ПМЖ и ты можешь стать одним из счастливчиков. Шура, мне очень нужны толковые аналитики.

Сопение леприкона за спиной усилилось, но наш герой по-прежнему продолжал игнорировать соратника.

— У тебя же есть аналитик, — с осторожным недоверием напомнил бывший подельник, — и он, вроде как, не плох.

— Мой гений слегка импульсивен и самоуверен, он делает много ошибок. Именно поэтому мне нужна команда аналитиков. Как говорили древние и мудрые: «Одна голова хорошо, а две лучше».

— Это интересное предложение, — ответил Шура искоса поглядывая на Блупика, — вот только я боюсь твой леприкон меня загрызет.

— Не бойся, — ухмыльнулся Олег, — он у меня ручной, почти все команды знает. Правда, Блупи? — нарочито нагло обратился Олег к соратнику.

Лерикона бамбонуло, он от всей души, как завещал покойный Таранкин, обматерил Командора и его собеседника и ерзая по парапету на заднице отполз подальше, скрестил руки на груди и демонстративно отвернулся.

— Все равно, мне нужно подумать, — ответил Шура, — лучше давай обсудим дела, связанные с «Молотами». Раз уж ты начал этот разговор, наверное, у тебя имеется что предложить?

— Имеется, — согласился Олег, — для начала я хочу, чтоб ты передал Матильде и Алому, что мне не нужна эта война. Я уже предлагал оставить меня в покое, но им все неймется. Так вот, к чему я это, — поправил ход беседы Командор, — я готов пойти на большие уступки, если они оставят меня в покое. Передай Алому, что я разрешу им проводить свои мутные счета через мой банк без особы ограничений. Но банк по-прежнему останется моим. Далее, я расскажу, как найти спрятанный храм Соломона, поверь без моей информации вы никогда его не отыщите. Плюс у меня имеется информация по уникальным зельям.

Олег еще долго рассказывал о разных приятных бонусах и плюшках, которые приобретут «Молоты» если оставят его в покое. Правда Олег блефовал, зато Шура, получив новую информацию сделал свои далеко идущие выводы. С точки зрения аналитика, Командору во что бы то не стало нужен мир, потому что после панихиды он может и не вытянуть бой с «Молотами». Мысль о том, что свое колечко с метеоритом он уже разрядил над храмом как-то сама собой заползла в голову Шуры. Нет, разумеется, в прошлый раз метеорит был одинарным, большим, мощным, но всё-таки одинарным, а над храмом десять минут лупил метеоритный ливень, но чем черт не шутит, вдруг это колечко можно настроить на определенный эффект?

— Знаешь, что я думаю, — наконец прервал монолог Олега Шура, — есть у меня подозрения что этот дурацкий разговор больше нужен тебе, чем мне. Ты ведь разрядил свое кольцо в храм, а там на поле просто блефовал?

Такого поворота Олег не ожидал, от слова совсем, он просто нес откровенную пургу, старясь расположить к себе бывшего подельника. От подобного предположения Олег даже упустил нить разговора от чего показался потерянным.

— Блеф — это интересно, — продолжил говорить Шура, — у тебя он всегда неплохо выходил. Но принимать сейчас твою сторону — это форменное самоубийство. Твои предложения я обязательно передам своему начальству, ответят тебе, я так полагаю, они самостоятельно. А теперь мне пора. Это была не плохая беседа.

Аналитик собрался было уйти, но Командор его остановил:

— Постойте, Шура, — перешел Олег на вы, — знайте, я и в самом деле не держу на вас зла. И если вы всё-таки решитесь поменять сторону, то дайте знать.

Олег протянул руку, для прощального рукопожатия в виде жеста доброй воли. Изменившийся тон и переход с «ты» на «вы» слегка расслабили и подкупили аналитика Шуру и вот тут он совершил раковую ошибку. Александр ответил на рукопожатие.

Дорогой читатель, собственно, именно ради этого момента Олег Евгеньевич так долго разводил Шуру. И вот нужный момент наступил. Шура протянул ладонь в ответ, и Командор довольно сильно ее сжал. Рукопожатие было на столько сильным, что пальцы на руке Аналитика плотно прижались друг к другу, а дальше Командор резко дернул руку на себя и завалил тело аналитика на парапет, после на заломленную руку наш герой навалился сам, в его левой руке уже был заготовлен перстень приносящий удачу — подарок Локи. Оставалось самое малое, нацепить перстенек на один из пальцев. Шура, осознав, что что-то пошло не так принялся верещать словно резанный, стараясь вырвать руку. По началу никто из окружающих не понял сути происходящего, так случается при неожиданных заварушках, этим замешательством и торопился воспользоваться наш герой, вот только получалось все из рук вон плохо, нет Олег свободно удерживал руку аналитика, вот только тот ни в какую не желал раздвигать пальцы, похоже, что и до Шуры дошло, что задумал Командор, вот только вырваться из цепких лап силёнок по какой-то причине не хватало. Вовремя очухался Блупик, поняв, что творится что-то не то, он спрыгнул с парапета и кинулся под ноги аналитику. Возможно, план Командора так бы и кончился ничем, но Блупик поступил, как истинный леприкон, он больно тяпнул Шуру за лодыжку. Аналитик взвыл еще сильней и слегка расслабил пальцы. Перстенек слегка зацепился за указательный палец и прочно на нем засел. Олег отпустил руку Шуры. И Тот матерясь и проклиная Командора отскочил в сторону, не забыв лягнуть наглого леприкона. Блупик, получив удар по голове откатился и просто пропал, а в то место, где он находился мгновение назад воткнулись два арбалетных болта. Олег Евгеньевич довольный собой смотрел на Шуру и улыбался. Аналитик же, не осознавая до конца что произошло тщетно пытался снять перстень.

— Это тебе подарочек, на долгую память, — довольный собой, во всеуслышание заявил Олег, — носи его не снимая!

В следующий момент толпу, стоявшую вокруг Командора, оттерли в стороны и многоуважаемые лидеры кланов, ощетинившись различными орудиями умерщвления, окружили нашего покорного слугу, пострадавший ровно так же скрылся за спинами старших товарищей продолжая костерить «ужасного» по чем зря. Шура решил отыграться по-своему и теперь он поднимал вой вокруг произошедших событий. Олег же напротив стоял спокойно и надменно улыбался, казалось, его совершенно не волновали озлобленные и вооруженные топы. Где-то глубоко в душе, наш герой понимал, что не стоило устраивать спектакль на похоронах друга, но непокорная часть сознания ни в какую не могла смириться с фарсом, творившимся на панихиде, ну неправильно это, когда лица напрямую виновные в гибели друга, рассказывают каким он был замечательным дутланом и каким замечательным другом.

Нацелившуюся на кровопролитие толпу слегка раздвинул Слай и подойдя почти вплотную к Олегу разгневанно поинтересовался:

— Какого черта, Командор! Вы же обещали, что все пройдет нормально!

— Не помню, что б я такое обещал, — в свою очередь повысил голос Олег, — я обещал никого не убивать! И я сдержал свое слово! — с явными нотками раздражения и злости продолжил возмущаться наш герой, — Я не причинил какого-либо вреда этой кончиной мрази.

— Да! А это что? — раздался вопль из-за спин.

Народ самую малость расступился, освободив место вокруг пострадавшего аналитика. Бывший подельник нарочито медленно поднялся на ноги и продемонстрировал кровавую рану, которую оставил на долгую память Леприкон.

— Это что по-твоему? — зло поинтересовался Шура.

— Видимо, это карма, — продолжая развлекаться ответил Олег, — поговаривают, что подонки всегда получают по заслугам, вроде как, их сама жизнь сурово наказывает. Видимо и тебя она так же сурово наказала. Я здесь не при делах. Это даже не мой отпечаток зубов, если бы куснул я у тебя бы сейчас половины ноги не было.

— На меня напал твой леприкон, по твоему приказу, — зло глядя в сторону исчадья гневно прошипел Шура стараясь снять с пальца перстенек.

— Так и есть, — подтвердил один из встречающих стражей, что проводили нашего героя к месту мероприятий, — ты сам говорил у портала, что это твой ручной леприкон.

— Угу, — довольно ухмыляясь подтвердил Олег, — болезный, у тебя с башкой все нормально? Где ты видел петовлеприконов? А тот малый, вообще какой-то деревенский дурочек увязался за мной мир посмотреть. Так что он сам по себе, а я сам по себе. И на сколько я помню, во время нашего душевного рукопожатия я молчал, так что все потуги коротышки — это чисто его инициатива.

Тонкое острие шпаги натянуло кожу на горле. Вивальди с негодованием глядя на человека вытянул руку и злобно произнес:

— Ты дураками-то нас не считай, а то я живо наделаю в тебе кучу лишних отверстий.

Олег поднял к верху подбородок еще больше подставив шею:

— Ну давай, сыкун, сделай во мне хоть одну дырочку, — как-то по особенному зло улыбаясь попросил Олег, — ну же скорее, и тогда мы покончим со всем этим фарсом и я займусь твоей клановой крепостью. Вот прямо после смерти и займусь. Вернёшься ты домой, а там огромная воронка вместо твоей крепости.

— Он блефует, — окончательно бросив все попытки содрать с пальца печатку, влез в разговор Шура, — артефакт которым он вызвал метеорит уже использован, и в следующий раз его можно будет применить только через месяц.

— Ой ли? — в этот острый момент Олег выглядел словно кот, загнавший в угол стайку мышей, столь же зловещий и довольный собой, — а давай-ка, Шура, я расскажу тебе что же всё-таки произошло в высоком храм. Так вот, в «Другом мире» существует очень много различной неведомой фигни. А еще по моим данным, недавно один деятель сумел облапошить всю вашу шайку и через ваши головы пробился в Донат. А там, естественно, по неподтвержденным данным, этот самый негодяй умудрился каким-то немыслимым образом получить двадцать свитков великого метеоритного дождя.

Зловещий шёпот поднялся за спинами мрачно молчащих топов, а наш герой цвел и пах. Нет, разумеется, Олег прекрасно понимал, что сейчас он наболтал лишнего и возможно это лишнее ему в самом скором времени аукнется, вот только остановиться наш герой не мог.

— А еще мне известно, что этот самый негодяй по нелепой случайности растерял эти свитки и нашли их очень нехорошие ребятки. У этих ребяток огромная сеть осведомителей и шпионов и кто знает, может даже сидит подобный супчик сейчас в твоей клановой крепости и нервно теребит свиток в ожидании какой-нибудь команды от своего куратора.

В этот душещипательный момент глазки опального лидера одиозного союза просто сверкал, нет, в них не прыгали бесята они там безумствовали, устраивали дискотеку или оргию. В общем и целом, окружающих проняло, даже у Вивальди, у этого доморощенного мушкетера дрогнула рука. Олег Евгеньевич на несколько секунд замолчал, довольно оглядывая озадаченных новой информацией топов.

— Если бы не гибель моего друга, — снова продолжил говорить Олег, — Асмаала сейчас бы лежала в руинах, — Командор поглядел в лицо Матильды, — то, что я выиграл, я заберу грабежом разрушив город до основания. Не захотела ты, Матильда, сделать все как положено. Теперь будет по-плохому. А сейчас давай, Вивальди, не тяни время. Я сюда прибыль лишь для того, чтоб услышать последнюю волю друга. Ну нет, так нет.

Командор продолжил блефовать. Он сделал небольшой шажок, еще больше натянув кожу на шее о шпагу, вот только хватка Вивальди сначала ослабла, а посте он вообще убрал шпагу.

— Отставить! — рявкнул Алый, — мы тут собрались отдать последние почести герою, а не балаган устраивать! Все разборки продолжатся после панихиды.

— Но как же мой аналитик, — не удержалась Матильда, — и Слай обещал за причинённый…

— Я сказал закончили балаган! — не дав закончить мысль снова рявкнул Алый, — аналитик твой в порядке, к тому же 666 его и в самом деле не бил. Какие могут быть к нему претензии?

Топы решение лидера темной стороны оспаривать не торопились, за их спинами началось какое-то невнятное гудение, но топы не спорили. Вивальди убрал свою шпагу в ножны и сделал несколько шагов назад. А Командор продолжил морально давить на присутствующих своей самодовольной улыбкой.

— Правильное решение, Алый. Умное. — похвалил Олег гнома, — вот только вы должны понять, моя добрая воля сегодня не поможет лицам причастным к гибели Таранкина, каждого из них настигнет кара. Слышишь, Вивальди? Каждого.

Топы вновь со злобой и непониманием уставились на одиозную фигуру и их взглядах читался немой вопрос: «Мы уже простили тебе твою выходку, ну какого тебе еще от нас сегодня нужно?» Бедолаги и рады были бы прирезать заносчивого Командора, но вот мысль о том, что в их собственных крепостях, цитаделях и хранилищах могут находиться засланцы со столь опасными свитками, заставляла вести себя крайне вежливо и осторожно.

— Это и тебя касается, Шура! — продолжил играть на нервах Командор, — есть у меня предчувствие, что ты не проживешь дольше пятнадцати минут. Всё-таки, яд леприкона сильная штука!

— Чего ты мелишь? Какой яд леприкона? — взорвался негодованием Шура, — эту лапшу будешь кому-нибудь другому на уши вешать!

— Лапшу? Да ты посмотри на свой цвет лица! Оно у тебя начало зеленеть!

Все топы почти одномоментно перевели взгляд на растерянного Шуру, Олег же выцепил взглядом за спинами фигуру Дэна и едва заметно кивнул головой и после громко и довольно злобно рассмеялся.

— Да шучу я! — осмеявшись пояснил Олег, перетягивая на себя все внимание, — у него всегда была морда зеленого цвета, сколько я его помню. А на счет кармы — это не шутка.

Олег мастерски заговаривал зубы, заострив на своей персоне общее внимание и никто из топов так и не заметил, как неприметная фигура инсектоида стала невидимой за спинами чуть менее уважаемых гостей. А спустя несколько мгновений тело бывшего соратника подлетело вверх с жутким кровавым шрамом. Топы стояли спиной и только начали разворачиваться, когда кровавое действо началось. Рядом с телом аналитика в воздухе появился инсектоид. Дэн закрутился вдоль оси своего тела, раскинув руки-серпы. Каждый удар этого умопомрачительного комбо пришелся точно в цель. Аналитик в одно мгновения превратившись в кусок мяса, взорвался брызгами крови, с ног до головы уделав гостей, правда, и для Дэна поминки закончились. Инсектоид рухнул рядом со своей жертвой утыканный арбалетными болтами, словно дикобраз. И ровно так же, как и жертва осыпался темным пеплом, чтоб возродиться где-нибудь в другом месте.

Дорогой читатель, совершенное группой известных лиц на панихиде имело четкое определение и именовалось это определение кощунством. Тот кровавый дождь, что устроил инсектоид не подходило под рамки разумных терминов. Это был кровавый дождь, все гости кроме одного были забрызганы кровью. Олег даже изумился тому сколько в Шуре имелось этой красной жидкости. Как ты, наверное, уже догадался, дорогой читатель, тем единственным гостем на которого ни попало и капли крови был наш покорный слуга. Олег, стоя в небольшом чистом кружке рядом с парапетом и оценивающе глядел на шокированную толпу.

— Ну вот теперь все правильно, — громко произнес Олег, выводя остальных из состояния ступора, — теперь видно на ком есть кровь героя, а кто чист.

Глаза присутствующих топов наполнились яростью, первым среагировал Вивальди, его шпага с лязгом вылетела из ножен и в следующий момент он рухнул сбитый подсечкой Алого:

— Стоять! — зло, по-военному гаркнул гном, — акт вандализма совершил не установленный инсектоид! Командор находился рядом с нами и никаких враждебных действий с его стороны замечено не было! А теперь все расходимся на пятнадцать минут, привести себя в порядок! Всем ясно? — гости недовольно загудели, но перечить бойцу, занимавшему до недавнего времени первое место в рейтинге отморозков, не стали.

— Через пятнадцать минут мы продолжим панихиду, — с нездоровой злобой поглядывая на Олега распорядился Алый, — а ты больше не вздумай чего-нибудь выкинуть. Не веди себя, как мразь. В конце концов Таранкин был твоим другом, здесь на похоронах, его дочь и я полагаю, что ей не понравилось то шоу, которое ты устроил.

Дорогой читатель, через двадцать минут умытые, почищенные и очень злые гости разместились на противоположной от Командора трибуне, самое занимательное, что на трибуне, где недавно произошёл кощунственный инцидент стоял один человек, все остальные гости в довольно тесной компании собрались на противоположной трибуне. Столь непонятное ущемление в комфорте, топы разрешили по нескольким причинам, во-первых, нельзя было позволить не самым почетным гостям, распространяться о произошедшем. Репортеров и гостей пожиже лидеры пригласили поближе и теперь окучивали их на предмет, что можно говорить, а чего не стоит. Разумеется, подобный акт добровольного участия не остался бы без благодарности от высоких кланов и сейчас гости, теснясь и толкаясь заглядывали в рот топам на предмет щедрых посылов. Второй причиной столь широкого жеста стал повод обличить Командора в кощунстве и осквернении похорон друга, дорогой читатель, картинка и в самом деле выглядела впечатляюще. Одинокий человек стоял, облокотившись о парапет и взирал на памятник герою. Лик его был спокоен и безмятежен, он стоял в небольшом белом пятне, а все полы за его спиной были обильно залиты кровью. Репортеры из менее почетных гостей уже во всю старались, выбирая ракурсы посочней и порой даже залезали ногами на парапет. Олег же только улыбался, кажется к его уже и так сильно подпорченному имиджу добавится еще несколько негативных черт.

Дорогой читатель, после жутких событий наш герой всё-таки взял себя в руки, и панихида начала принимать вид правильного мероприятия. К основанию монумента подходили какие-то непонятные представители различных групп, кланов, гильдий и высказывали слова благодарности замечательному человеку. Выходили к памятнику и жрецы различных богов. Речи во много повторяли уже сказанные и Олегу стало откровенно скучно. Как правило поминки у военных проходили по-другому. На траурных мероприятиях вояки особо не задерживались, они дожидались погребения тела, ну или его кримирования, а после уходили в какой-нибудь бар и там уже в тесной компашке напивались до поросячьего визгу, попутно вспоминая различные истории с участием погибшего. И это было правильно, это позволяло отпустить напряженность в кругу собратьев, а эта панихида в большей степени напоминала фарс, и эту неправильность события наш герой ощущал всем своим телом.

Очередные представители чего-то там пропели свои дифирамбы и скрылись за статей, а от парадного входа в цитадель потянулась новая компания, на сей раз это были наемники. Причем этих наемников Олег знал хорошо. Это была бригада Тарана. Бойцы шли, торжественно и молча пытаясь из-за всех сил не глядеть на Командора. Олег же, напротив, отложил созерцание памятника в сторону и стал с пристрастным интересом пялиться на компанию. Его так и подмывало выкинуть что-нибудь эдакое, но сжав свою волю в кулак наш герой всё-таки удержался. В конце концов, ничего плохого эти ребятки ему не сделали, да сейчас они стараются и блюдут свои интересы, но кто в этом мире не без греха?

А дальше наш герой заскучал окончательно, наверное, ты скажешь, дорогой читатель, что на похоронах друга так себя не ведут. Вот только Олег по какой-то причине не считал данное событие похоронами, ну не так хоронят героя, а по сему, дабы не уснуть стоя, наш герой достал блокнот и карандаш и забив на все и всех принялся перерисовывать памятник. Олегу хотелось отложить хоть что-то в своей памяти и старательно копировал образ мужественного дутлана на листок бумаги. Получилось похоже, очень похоже на памятник, вот только в этом рисунке не было ничего от Тарана, тогда Олег перелистнул страницу и попробовал изобразить статую еще раз только на этот раз придав бойцу черты Егора. Получилось на много лучше. Герой уже был похож на себя, хотя некоторые части тела были излишне большими. Наш герой вновь перелистнул страницу и вновь принялся рисовать. Теперь на листе стоял дутлан Таранкин именно в том виде, как Олег его запомнил, плащ и меч остались теми же, но смотрелся герой более натурально и правильно. Именно таким бы сделал Олег памятник другу, разумеется, если бы ему дали такую возможность. Олег еще раз взглянул на картинку, все было неплохо, вот только все равно чего-то не хватало. Последний рисунок нашего героя вышел шедевральным, на каменном пьедестале стояли два существа, одним из которых был ранее нарисованный дутлан, а вторым человек, у обоих существ были схожие черты лица и оба бойцы были вооружены. Дутлан, копируя оригинальный образ направлял свой меч вперед и вниз, в ту же точку был направлен и плазмомёт который держал в одной руке человек одетый в форму военного пехотинца. Получилось очень недурственно, Олег даже засмотрелся. Да и вообще, за процессом рисования он как-то упустил нить происходящего, а между тем вокруг происходило нечто непонятное. Почетные гости прекратили галдеть и теперь перешёптывались, глядя на противоположную трибуну и самое интересное их взгляды были направлены не на Олега. Заинтересовавшись, чего же они там такого увидели, Олег повернул голову и чуть не посидел. Первым что бросилось в глаза была небольшая бабочка синего цвета, сидящая на его плече, а вот вторым наш герой увидел джина. Джин стол в трех шагах от Командора внимательно того изучая. Командор тут же шмякнул бедное крылатое насекомое блокнотом и сделал шаг назад.

— Очень не плохой рисунок, — скрипучим голосом произнес джин даже не пытаясь приблизиться, — на много лучше чем эта пародия на не пойми что.

— Какого хрена ты тут делаешь?

— Я пришел проститься со старинным боевым товарищем, — джин поднял голову вверх и поглядел на рой синих бабочек, — да и нам с тобой давно нужно побеседовать, а за твои последние выкрутасы, беседа для тебя не будет особенно приятной.

Взгляд Командора наполнился холодной сталью, человек подобрался и похрустев костяшками пальцев стал в бойцовскую позу.

— Идиот, — горестно пророкотал джин, — даже я, будучи джином не могу позволить себе то, что ты тут устроил. Мы с тобой пообщаемся, по окончанию мероприятия. И даже не думай от меня спрятаться или смыться свитками. У меня, знаешь ли, есть одно умение разрушать порталы.

Олег убрал кулаки осознав, как нелепо он сейчас выглядит со стороны. Воевать кулаками с джином, все равно что пытаться разбить свинцовую чушку своими кулаками, попробовать можно, но результат не обрадует. Еще немного подумав, Олег плюнул на джина, и вернулся на свое прежнее место. Несмотря ни на что, Птах тоже с большим уважением относился к Таранкину, он вообще считал Егора единственным нормальным человеком во всей армии. Видимо даже социопату нужно было отдать долг памяти доброму знакомому. Олегу же нужно было дождаться оглашения последней воли Егора, в противном случае затеянная война с «молотами» теряла какой-либо смысл. Да и уйти подальше от джина вполне можно было по средствам перерождения, Олег не был привязанным, да и ампулы с ядом никто не отменял, к тому же в сумочки пара лежала с давних пор, а потерпеть минутную боль дело плевое. Видимо, какие-то мысли на этот счет отразились на физиономии комбинатора и джин поспешил добавить:

— И даже не думай смыться через смерть, та туча бабочек, что парит над тобой будет постоянно тебя лечить.

Олег Евгеньевич от души прошелся по всей семейки поганого джина, разумеется, про себя, и с невозмутимым видом переключил свое внимание на траурные мероприятия.

Через три с половиной часа траурные мероприятия закончились и к подножию памятника вышел толстый гоблин в костюме тройке и небольших круглых очках.

— На этом, траурные мероприятия, приуроченные к гибели великого героя Егора Таранкина, подошли к концу. Дорогие гости, огромное спасибо за ваше участие и теплые слова. А теперь, я, как нотариус покойного, оглашу последнюю волю ушедшего его родственникам и лицам упомянутым в завещании. Прошу подойти к постаменту Елизавету Таранкину и Олега Евгеньевича Бендэра.

Минут через пять, когда народ немного разбрелся, освободив площадь к гоблину подошли миловидная эльфийка в траурных одеждах и человек устроивший из похорон усопшего родителя настоявшее кровавое шоу. Эльфийке явно не нравилась подобная компания, она осторожно кидала опасливые взгляды на опасного человека.

— Я соболезную твоей потери, Лизавета, — попытался разрядить напряженную ситуацию Олег, — твой отец был замечательным человеком.

— Не знаю каким он был человеком, — осторожно ответила эльфийка, — для меня он всегда был чужим дядей. Он бросил нас с мамой, когда я еще не родилась, и видела я его в живую раз пять от силы. Так что для меня это пустые слова. Я бы и на похороны эти дурацкие не пришла, если бы не наследство.

Девчонка явно была обижена отсутствие отца в своей жизни, и теперь, рубила правду-матку, не считаясь с правильными нормами поведения. Нашему герою даже захотелось отчитать Лизу по полной, но после наш герой вспомнил свое сомнительное поведение и промолчал.

— Вы, наверное, меня осуждаете? — не обращая внимания на гоблина поинтересовалась девчонка.

— Лизавета, мы с тобой чужие люди. Так что наплюй на мое мнение. Егор для меня был значимым человеком, и именно по этой причине я ему помогал. А с тобой мы чужие люди, и я до сих пор с тобой общаюсь только из уважения к твоему старику. Поверь, девочка, он сделал очень много хорошего для очень многих людей.

— Ну да, — скупо согласилась Елизавета, — для многих сделал, а для меня и мамы не смог.

Олега внутренне перекосило от таких слов, захотелось взять эту девчонку за ее волосы, как следует потрясти, а после рассказать все то что он знает о Таране, вот только, если недавнее кровавое шоу было маленькой местью, которую наверняка Таранкин бы одобрил, то грубое воспитание своей дочери в ряд ли пришлось ему по душе. Олег набрал воздуха в грудь, медленно выдохнул считая про себя до десяти, а после поинтересовался уже у гоблина:

— Уважаемый, может мы уже приступим?

Гоблин, осознав, что мирный диалог между наследниками подошел к концу замотал головой и покопавшись в своем саквояже, достал два письма, одно из которых он передал лично в руки Олегу, а второе принялся изучать самостоятельно, подготавливаясь огласить последнюю волю героя. Елизавета смотрела на все это с непониманием. Ее отец оставил личное послание какому-то непонятному дяди, но не соизволил черкануть и пары слов ей. Олег же напротив, держал письмо в своих руках, словно взведенную бомбу готовую взорваться в любой момент. Олегу было страшно открывать письмо, вдруг всё-таки Таранкин его не простил и в этом письме тысяча его проклятий и упреков. Командор, не распечатывая конверт убрал послание себе в сумку.

— Вы даже не прочтёте? — Елиза внимательно следила за реакцией старинного приятеля отца.

Девушке было крайне интересно, почему ее старик практически у самой черты связался именно с этим отморозком. Все те разы что она его видела в живую, он всегда был щедр, добр к окружающим.

— Что ж, давайте приступим, — дочитав завещание поправил очки гоблин, — И так. Здравствуйте, Лизанька и Олег, разумеется, если ты здесь присутствуешь. Как вы, наверное, уже поняли это моя последняя воля и мое последнее напутствие. Лиза, я всегда тобой гордился и всегда любил вас с мамой, вы были для меня самыми близкими людьми, — гоблин запнулся, проверяя написанное, видимо образ человека в его понятии никак не вязался с образом эльфийки. Еще раз пробежавшись по нужному куску текста, гоблин в очередной раз поправил очки и продолжил:

— Вы лучшее что произошло в моей жизни. Я понимаю, что ты на меня злишься, но я не мог поступить иначе и чтоб хоть как-то смягчить твою обиду я оставляю тебе сумму равную двадцати одному миллиону триста сорока восьми кредитам.

После оглашенной суммы эльфийка непроизвольно открыла рот, такого подарочка от покойного родителя Лизавета не ожидала, она прибывала в полной уверенности, что ее батюшка до самой своей смерти был гол, как сокол. А тут двадцать один миллион полновесных кредитов. Гоблин, заметив реакцию девчонки остановился, вновь перепроверяя текст, в очередной раз сверившись с текстом нотариус возобновил чтение:

— Но не спеши радоваться, дорогая моя Лизабета, все те деньги, что поступят тебе на счет по большей части принадлежат Олегу Евгеньевичу. У него большие проблемы с личным счетом, именно по этой причине все деньги ты получишь на свой счет и передашь ему. Исключение составляет сумма в триста тысяч сорока восьми кредитов. Эти средства я сумел сэкономить, будучи личным казначеем Олега Евгеньевича.

После озвученных новостей девушка явно скисла огромная сумма денег должны была пройти мимо ее рук и осесть в кармане стоящего рядом дяди.

— Дорогой Олег, — продолжил чтения гоблин, — я понимаю, что это немного нагло с моей стороны, но я прошу тебя оставить четверть суммы моей дочке, я знаю, что порядочно накосячил, — гоблин замер разбирая слово, — да все правильно, накосячил, — убедившись в правильности написанного продолжил нотариус, — но мы вместе добывали средства, а так как Шуре они больше не нужны, то может быть ты выполнишь мою просьбу. Если от своих щедрот ты выделишь половину, то я прошу проследить, чтоб моя дочь Лиза перечислила половину доставшихся ей средств фонду «Надежда». Дорогой друг, я знаю, что ты учудил на моих похоронах нечто эдакое. Знай, я на тебя не сержусь и никогда не сердился. Дочь моя прости меня за все и постарайся больше не влипать в неприятные истории, но, если вдруг что-то случиться смело обращайся к Олегу Евгеньевичу. Именно он помог мне в тот раз вытащить тебя из той ситуации.

П.С. Дорогой Командор, если моя дочь заартачится и не пожелает выполнять мою волю разрешаю тебе всыпать ей ремня.

Гоблин закончил, а Командор перевел задумчивый взгляд на громаду памятника. Олег молчал, он раздумывал над последней волей друга. Видимо помочь старым приятелям для него было важно, а значит его последнюю волю нужно было выполнить во что бы то не стало. Три четверти от двадцати одного миллиона сумма не малая, вот только Олег на эти деньги вообще никак не рассчитывал, а с другой стороны эта сумма могла помочь продержаться на плаву Дэну и его фонду, вот только при таких раскладах сам Командор с его маленькой просьбой мог остаться за бортом. Не известно, как отреагирует Дэн, когда узнает, что денег теперь достаточно.

— «Нет, Дэн нормальный малый. Он не должен кинуть, — принялся размышлять Олег, совершенно не обращая внимания на посмирневшую эльфийку, — в конце концов, мы с ним договорились заранее. А и ладно! Если кинет буду решать вопрос при помощи денег, не в первой», — решил для себя Олег.

— Я не отдам вам деньги, — зло набычилась эльфийка, — его и так не было в моей жизни, и вместо того, чтоб сделать дочке приятное он отдает деньги не пойми кому. Я не отдам вам деньги! — зло повторила Лиза, — и мне плевать и на вас плевать и на волю этого мудака плевать. Хороший отец никогда бы не бросил свою семью!

Бедная Лизавета слабо представляла себе все выверты характера Командора, а по сему решилась заявить во всеуслышание то, что на похоронах лучше держать при себе. Не смотря на внутреннюю злость до краев наполнившую душу Олега Евгеньевича, внешне он был само умиротворение. Перед эльфийской девчонкой стоял спокойны, по-доброму глядящий на нее дядя. Казалось, что человеку было безразлично все на свете, единственное что смущало, это какой-то странный блеск в глазах, словно там бесы устраивали пляски. Командор подошел поближе и встал напротив девчонки. Лизанька как-то сразу растерялась и ее пыл как-то сразу поубавился.

— Я все равно не отдам вам деньги, — теперь уже менее уверенно заявила эльфийка, — вы ничего мне не сможете сделать. Алый и Вивальди говорили, что вас держат в тюрьме. Да к тому же если бы не вы, мой отец был бы до сих пор жив! — усилила напор Лиза.

Олег же стоял и мило улыбался, эта улыбка была на самом деле доброй, словно любящий дядя умиляется выходки малютки племянницы. А дальше эльфийка получила такую пощечину, коих не выхватывала за всю свою жизнь, она даже не устояла на ногах и мягко приземлилась на мягкое место схватившись за щеку. Слезы непроизвольно потекли из глаз. А злобный человек гаркнул что было мочи насторожившимся бойцам вокруг:

— Слай — сука! если кто-нибудь из твоих хоть шаг сделает в нашу сторону, я здесь все разнесу!

Слова командора были блефом, но разумный Слай всё-таки остановил бойцов и те теперь стояли вокруг в радиусе десяти метров выцеливая «ужасного» арбалетами. Блеф удался и Командор, не обращая внимание на окружающих присел на корточки рядом с девчонкой:

— Согласись, не приято? — поинтересовался Командор с таким видом, словно это не он только что отвесил эту увесистую пощечину, — тебе, наверное, больно и обидно.

Эльфийка утерла слезы и зло поглядела в глаза поддонку сохраняя молчание.

— Вот и мне больно, когда ты собираешь откровенную чушь на замечательного человека. Что, деньги тебе глаза застлали? Да подавись ты ими дура! Мне на них плевать, оставь их себе. Я еще найду. И фонду я сам помогу, мне не сложно. И раз уж у нас пошла такая милая беседа, я кое-что тебе расскажу про твоего отца. Как ты там сказала? — постарался припомнить Олег, — если бы ни я, то твой старик был бы по-прежнему жив? Хрен там! Твой старик влачил жалкое существование, когда я его встретил, его в пати не брали, потому что он свою сумку продал, что б дать тебе денег, он жрал один раз в трое суток, когда мы с ним повстречались, он был согласен в подворотнях бабушек грабить. То, что происходило с твоим стариком — это не жизнь, это дерьмо! Влачение нищенского существования. Все для любимой доченьки! А доченька вместо того, чтоб учиться проигралась в пух и прах в казино!

Слезы уже ручьем текли из глаз девчонки, она всхлипывала не в состоянии ответить.

— И, если тебе интересно, ситуация с казнью, меня и твоего отца наказали именно из-за тех денег, что Таран отдал владельцам казино. Он своровал их из нашего общака. Помнишь тот кусок мяса — человека которого сегодня прирезали, так вот, это именно он нас предал, как раз из-за тех денег. Как тебе такой поворот сюжета, Лизонька? Если бы Егор не влез в ту ситуацию, то скорее бы всего ты сейчас сидела в какой-нибудь клетке и ублажала толпу узкоглазых рисоводов за тарелку риса. Поверь, мы на войне насмотрелись на такую хрень, таких молоденьких девчонок было очень много. А теперь скажи мне в лицо, что твой отец тебя не любил!

Лизабета вновь подняла заплаканные очи взглянула в глаза Командору и с новой силой принялась рыдать.

А Олег продолжил морально давить, ему самому было неприятно, но наш герой должен был донести до девушки кое-какие мысли:

— А теперь, Лиза, я расскажу тебе, почему твой отец вас бросил, — Олег слегка сбавил тон, дабы не перегнуть палку, — когда твоя мама была беременна тобой в парке на нее напал наркоман. Твой отец тогда, сильно за нее испугался и не рассчитав силы от души приложил тварь. И приложил так, что тот отдал богу душу.

Лиза стала заметно меньше всхлипывать и теперь большими от изумления глазами глядела на Олега внимательно того слушая.

— Ему пришлось взять всю вину на себя и бежать из города, в противном случае твою маму просто замучили бы, таская по кабинетам, как соучастницу, и ты бы никогда не родилась. Твой отец скрылся от правосудия в армии. Но он тебя очень любил, поверь, у нас вся бригада знала, когда у тебя выпал первый зуб, появился первый мальчик и как у тебя прошли первые месячные, — Олег по-доброму улыбнулся, вспоминая одну из историй Таранкина про свою малютку, — Егор не был с вами ни потому, что он этого не хотел, а потому что он не мог вернуться. Если бы он мог, то он бросил бы все и вернулся к вам.

Лизавета начала плакать навзрыд, в эту нелегкую минуту к ней пришло понимание того, до чего раньше она сама не могла додуматься. Родители скрывали позорные моменты своей жизни и не понимая полной картины Лиза злилась и обижалась на них, а теперь этот ужасный человек рассказал ей так много. И все объяснил такими простыми словами.

— Какая же я дура! — девушка, продолжая рыдать закрыла лицо руками.

И вот тут нервы «великого и ужасного» не выдержали, он довольно сильно перегнул палку. И теперь следовало поправить первое впечатление от знакомства. Олег присел поближе и не спрашивая обнял рыдающую девчонку прижав к своей груди. Лиза ответила еще более бурным плачем, но сопротивления оказывать не стала. Минут через двадцать истерика Лизы подошла к своему завершению, наплакавшись вдоволь, эльфийка принялась приводить себя в порядок, всё-таки, не гоже барышне показываться на люди в таком не приглядном виде. Олег покопался в своей сумке и нашел платок, некогда отданный Авророй. Немного поколебавшись, наш герой протянул платок девчонке и та без раздумий его приняла.

— Я не знала про историю с наркоманом, — уже немного придя в себя принялась оправдываться Лиза, — мама мне никогда не рассказывала. Я вообще не могла предположить, что мой отец мог кому-либо вред причинить.

— Поверь, девочка. Твой родитель был замечательным человеком. Человеком с большой буквы.

А дальше Олег Евгеньевич принялся рассказывать в своей манере случаи из жизни Тарана. Сначала это были приключения в армии, Олег ничего не скрывал и не приукрашивал, чем вызвал симпатию девицы, далее история перенеслась в «Другой мир» и Командор иронично расписывал все те приключения, что произошли с друзьями здесь. В самом конце наш герой отдал памятную газету «Вестник Соленты».

— Вот видишь, в этой статье твоего старика называют «темным кукловодом», — ухмыльнулся Олег, — тут не пойми кто к кому попал под дурное влияние?

Эльфийка в корне поменяла свое мнение о человеке которого считали исчадьем. Этот малознакомый дядя в красках и с юмором рассказывал о жизни ее отца, которого тот считал своим лучшим другом, да и ее он обидел, больше от обиды на небрежно сказанные слова крайнего неуважения.

— Я сделаю все как просил отец, — приняла для себя решение Лиза, — только можно я триста тысяч оставлю? А то мне еще за универ платить. Слай обещал помочь, но пока все только на словах.

— Послушай, Лиза, что касается денег, давай поступим следующим образом. Половину унаследованной суммы ты оставишь себе. Четверть наследства от отца, вторая от меня. Я думаю, эти деньги тебе пригодятся. А вторую половину ты честно передашь фонду, как завещал Егор.

— Еще бы знать, где найти этот фонд? — посетовала девушка.

— Я не знаю, как найти этот фонд там, — честно признался Олег, — но его директор мне хорошо знаком, к слову сказать, ты его сегодня уже видела.

Девушка сморщила задумчивую мордашку размышляя кто же из сотен виденных сегодня гостей мог быть тем самым директором.

— Помнишь инсектоида, который устроил фонтан брызг? — напомнил Олег, — так вот, он и есть нужный тебе директор. Кстати говоря, с твоим отцом он дружил крепко. Он должен будет в скором времени объявиться у другого моего знакомого.

Олег достал блокнот и какое-то время что-то писал на листке, по завершению листок был свернут вчетверо и на одной его стороне появился адрес.

— Найдешь гнома торгоша, вот по этому адресу, — пояснил Олег, передавая записку, — передашь ему письмо и будешь у него дожидаться Дэна. А дальше уже разбирайся сама. И вот еще что, не связывайся со Слаем и ему подобными, эти люди используют гибель твоего отца, как повод для личного пиара и ничего более.

Прощание было теплым и немного скомканным. Олег пожелал девчонке удачи пояснил как его найти в случае нужды. Лиза же в свою очередь поцеловала Олега Евгеньевича в щечку, а после сославшись на поздний час двинулась прочь к воротам цитадели. Олег проводил Лизу глазами и как только она исчезла из виду достал второе письмо. Час уже и в самом деле был поздний на улице смеркалось, но площадка цитадели была освещена в достаточной степени. Олег достал письмо, оторвал краешек конверта и вытащив лист развернул его.

Здравствуй Олежка, я очень надеюсь, что Слай сдержал свое слово и пригласил тебя на мой грустный праздник. Как ты, наверно, уже понял из моего последнего письма, я тебя ни в чем не виню. В конце концов, это я пошел за тобой сделав свой выбор и поверь, я ни о чем не жалею. Дорогой Олежка, я очень прошу тебя помочь моей дочери принять правильное решение, для нее оставленные деньги окажутся страшным искушением, я очень опасаюсь, что она пошлет тебя и забьет на мою волю. Я твердо верю, что ты сможешь подобрать нужные слова и объяснить ей все правильно, чтоб потом не было мучительно обидно. А еще я заранее прощаю тебе всевозможные выходки на моих похоронах, я знаю, ты что-нибудь устроишь.

Олег улыбался, то ли Таранкин был провидцем, то ли знал Олега словно облупленного.

Теперь самое главное. Здесь в цитадели я попросил Слая разузнать на счет «Гладиаторских боев» и угадай что? Нужным нам чемпионом оказался Вивальди. Удивлен? Вот и я офигел, когда узнал. Надеюсь, эта информация поможет тебе. Удачи! И нагни весь этот мир, как собирался!

После прочтения письма легкая немота поселилась в руках Олега, он живо огляделся по сторонам и замер взглядом на одинокой фигуре джина стоящего на площадке у парапета. Джин едва подсвечивался синим цветом и с большим интересом глядел на человека.

— Вот, мля! Да кто же ты тогда такой? — едва слышно произнес себе под нос Олег.