Хулиганка и бунтарь

— ХЕТЦЕР, ЭТО СВИНСТВО.

— Да почему же свинство?

— Ты не представляешь, что я пережила! Смесь ужаса, стыда и горького разочарования!

— Мне только непонятен стыд.

— Я ведь почти созрела, чтобы его убить! И вот я спускаю курок — и… НИЧЕГО.

— Лысюк, ну что я, совсем тупая, заряженный тебе давать?

— Ты же его ненавидишь, зачем ты спасла ему жизнь?

— Дура, я спасла её тебе!

Люся растерянно умолкла.

— А что сделал Денис? — поинтересовалась Катя.

— Денис начал верить в Бога. По крайней мере именно его он благодарил, сбегая из моей квартиры.

— Этого я и хотела, — улыбнулась Катя.

— Чего? Чтобы Денис стал верующим?

— Чтобы ты его припугнула, убив в нём всякое желание с тобой связываться! Но глубокое осознание своих грехов и дальнейшая праведная жизнь также приветствуются…

— Ладно, Кать, пошла я вещи собирать.

Катя назидательно подняла палец.

— Заметь! Если бы я вручила тебе заряженный пистолет, твои вещи бы тебе больше не понадобились.

— Я уже поняла, — огрызнулась Люся и начала выгребать из кабинки весь свой нехилый скарб.

— Люська, я забыла, у меня же новость! — воскликнула Катя. — Мне вчера Хорда звонил. Представляешь, он сделал мне предложение.

— Какого характера? Интимно-меркантильного?

— Марьяжного! Замуж меня позвал. В жизни так не веселилась!

Люся покачала головой.

— Катька, ты жестока…

— Прошу прощения, Фанни Каплан, вы, кажется, изволили назвать меня жестокой?

— Андрей этого не заслужил.

— А я заслужила? Посуди сама — встречается с одной, а замуж предлагает мне. Где у Хордина логика? Я, может, тоже ухаживаний хочу.

— Брось, кого надо мы и без ухаживаний любим.

— Ты, может, и любишь. А мы, немцы, народ гордый.

— А ты его девушку когда-нибудь видела?

— К сожалению, да. Он мне недавно её фотку присылал… — Катя открыла на компьютере фотографию. — Вот она.

Люся склонилась к экрану. На неё смотрела полноватая, но симпатичная девушка с каштановыми волосами до плеч и прямым умным взглядом.

— Вроде ничего. А что его в ней не устраивает?

— Всё. Начиная с отсутствия секса — бережёт невинность до свадьбы.

— Так пусть он на ней и женится.

— Он боится. У неё же не только жизненная позиция, у неё ещё и характер железный.

К ним подошёл Витомир, вонзился глазами в экран и самодовольно изрёк:

— Девчонки, я её знаю.

— Откуда?

— Ну… спал я с ней как-то, — небрежно ответил Витя, ожидая, что от него немедленно потребуют подробностей.

Но Катю интересовало другое:

— Давно?

— Не помню. Но точно не в этом году.

— Вить, это важно — чтобы знать, было это до Андрея или во время! А впрочем… какая разница. Всё равно она ему врала — больше года девственность мнимую берегла, а на самом деле просто его не хотела.

— Скорее всего, она его проверяла, — заметила Люся. — Это ж как сильно надо разочароваться в парнях, чтобы устраивать такие проверки! — Она не мигая уставилась на Витамина. — Хотя если все они были похожи на тебя…

— Лысюк, я не врубаюсь, чё за предъявы, — понизил голос Витя. — Тебя вообще уволили…

— Витомир, ты уверен, что это Настя? — оборвала Катя, тыча пальцем в экран.

— Девчонки, ну у вас и запросы. Я чё, обязан её имя помнить?

— Как я понимаю, фамилию её ты не знаешь, потому что такую фамилию ты бы не забыл, — ухмыльнулась Катя.

— И какая у неё фамилия?

— Волкодав.

— Охренеть! А главное, как подходит её манере в постели.

— А что-нибудь, кроме постельных моментов, ты запомнил?

— Помню только, что она капризная была, а ещё… — Витомир скривился, ибо совсем не эти воспоминания он хотел выуживать из своей памяти. — В общем… Мы с ней на свидании в тир ходили, так она меня так уделала — аж неприятно. Десять из десяти выбила.

Катя ликовала:

— Точно она! Настя — мастер по стрельбе. Я должна всё рассказать Хорде!

— Ты про Андрея Хордина, что ли? — нахмурился Витя.

— Про него! Ты его знаешь?

— Издеваешься? Я с ним живу.

Катя подняла указательный палец и достала телефон.

— Потом расскажешь. — Она немедленно позвонила Андрею.

Сквозь гул и крики Катя услышала усталое:

— Алло…

— Хордин, ты где? Почему у тебя так шумно?

— Я участвую в пикете против строительства нового океанариума.

— Хордин, как тебя туда занесло?!

— Ногами.

— Зачем? Тебе нельзя там находиться! Тебя как минимум уволят!

— Катя, что ты хотела? — перебил Андрей.

— Ты извини, я вынуждена рассказать тебе одну неприятную новость.

— Всё самое неприятное ты сказала мне ещё вчера. Что за новость?

— Настя врала тебе про свою невинность.

— Мне плевать.

— Ты знал?

— Нет, но мне наплевать.

— Андрей, у тебя всё в порядке? — забеспокоилась Катя.

— Да, вчера я бросил Настю, и теперь у меня всё замечательно. — Он отключился.

— Ну как? — с интересом воскликнула Люся.

Катя задумалась.

— Слушай, ты, кажется, животных любила?

— Я их и сейчас люблю.

— Тогда поехали.

Участие в несанкционированном пикете или митинге — штраф или лишение свободы на срок до трёх лет. Это Хордин помнил чётко. Но творящееся вокруг него возмущение вселяло в его душу небывалый покой. Только на этом остросоциальном действе Андрей почувствовал себя нужным, полезным и свободным. Только открыто выражая своё мнение и протест, он чувствовал, что наконец живёт.

Ветер развевал его волосы, плакат в руках и мысли… Сегодня утром он воскрес на пепелище своей бесцельной жизни. Больше ничего не имело значения. Теперь он будет жить так, как нравится ему. Быть собой — это ли не самая большая на свете дерзость?..

Неожиданно перед его глазами появились две фигуры.

— Хордин, привет! — крикнула ему Катя.

— Привет, — на автомате ответил Андрей.

Рядом с ней стояла высокая светловолосая девушка, ещё тощее, чем он сам, такая хрупкая и трогательная в своей нескладности, что у Андрея возникло острое желание её оберегать. Девушка с солнечными волосами недоверчиво смотрела на мир чистыми, прозрачно-зелёными глазами, которые переливались то голубым, то дымчато-серым.

— Андрей, простите, я должна вам кое-что вернуть. — И незнакомка вложила в его руку тяжёлый продолговатый свёрток.

Хордину не требовалось его разворачивать, он всё понял на ощупь.

— Как… как он у вас оказался?

— Я попросила Катю. Извините, — потупилась девушка.

— Так это ты?!

— Да, это я украла твой пистолет, — с постной миной призналась Катя. — Помнишь, я услала тебя за маракуйей? На самом деле я её не очень люблю, точнее совсем ненавижу. Мне надо было временно изъять у тебя какое-нибудь оружие, но нормального пистолета почему-то нигде не было.

— Конечно, не было. Мой пистолет хранится в сейфе дежурной части.

— Откуда мне было знать? — возмутилась Катя. — Зато я обнаружила в твоём портфеле вот эту забавную штукенцию…

— Дуэльный пистолет восемнадцатого века, похищенный из музея, — поправил Хордин.

— Да хоть десятого — лишь бы смотрелся угрожающе.

— Но зачем?!

— Извините, Андрей. Я должна была решить кое-какие проблемы, — подала голос блондинка. — Но я им никого не убила, честное слово!

«Конечно, как она вообще способна кого-то обидеть?»

— Просто у меня не получилось, — с сожалением добавила незнакомка.

Андрей не глядя положил свёрток в карман.

— Пожалуйста, скажите, что вы не умеете стрелять. Для меня это очень важно.

— Она не умеет! — вмешалась Катя.

— Я не умею. Я даже не сообразила, что он незаряженный, правда.

Это покорило Андрея окончательно.

— Как вас зовут?

Девушка улыбнулась, отводя смущённый взгляд.

— Люся.

Мгновенное помутнение рассудка, присущее психологическому шоку и любви с первого взгляда, отозвалось в его голове голосом юного Джона Леннона:

«Picture yourself in a boat on a river

With tangerine trees and marmalade skies,

Somebody calls you, you answer quite slowly,

A girl with kaleidoscope eyes…»

— Девушка с калейдоскопическими глазами, — пробормотал Андрей.

— Что?

«Lucy in the sky-y with diamonds».[71]

— Я хотел сказать, что у вас удивительные глаза.

— Они зелёные.

— Нет. Они невероятные.

— Хордин, бежим, там коллеги твои! — раздался над ухом голос его бывшей возлюбленной.

— Какие коллеги?

— Менты!

— Катя, не переживай, — успокоил Хордин, выглядывая в толпе знакомую форму.

— А если тебя обыщут?

— Это мирный безоружный пикет… — Он осёкся.

— Уже нет, — вздохнула Люся.

— Чёрт бы побрал этого Кухенройтера, — буркнул Андрей и, отдав кому-то плакат, крепко взял девушек за руки. — Бежим!

Катя домывала посуду, когда в кухню вошёл её младший брат.

— Есть чё поесть?

— Холодильник открой. Всё, что найдешь, — всё твоё.

Соорудив бутерброд, Кирилл уселся за стол.

— Слышь, Катька. Я тут понял, что мне нравятся девушки постарше. Ну… слегка за двадцать.

Катя даже воду выключила в предвкушении.

— У тебя ведь есть подруги. Может, познакомишь? — продолжил брат. — Мне ж немного надо. Чтоб красивая была, стройная, умная, обеспеченная. Чтоб готовить умела, лишнее не болтала и мозг не выносила. И самое главное — чтоб она любила меня таким, какой я есть.

Катя закашлялась от смеха, а, успокоившись, тихо спросила:

— Киря, ты опять обчитался фэнтези?

— А чё не так-то?

— Да где я тебе такую дуру возьму?

— А Люся?

— Люся занята, и слава богу!

— Ну вот…

— Давай уже вали на пары, ко мне сейчас друзья придут. В кои-то веки выдался выходной, когда дома никого не будет.

Как только брат был выставлен вон, она прошлась по квартире, чтобы спрятать разбросанные вещи. Тишину прорезал звонок.

— Хордин, Лысюк! — Катя распахнула дверь. — Заходите.

Её друг и подруга, которых она невольно свела полгода назад, ввалились в прихожую. В руках у счастливой Люси пламенела ветка красного клёна. Андрей искал, куда притулить прямоугольную сумку.

— Хордин, зачем ты припёр свой ноутбук? — нахмурилась Катя. — Ты же в гости пришёл.

— Мне по работе надо кое-что закончить. А потом я весь ваш.

— Так уж и весь?

— Хетцер, чайник ставь, — сказала Люся, вверяя Кате тыквенный пирог.

Они устроились на диване. Пока Люся с Катей пили чай, Андрей сидел рядом, уткнувшись в экран.

— О, Кать, у вас новые шторы? Красивые, — оценила Люся.

— Спасибо, я сама выбирала. Люблю бежевый цвет.

— Это не беж, это скорее… карамельно-палевый.

— Да нет, это бежевый, просто с коричным оттенком, — терпеливо возразила Катя.

— Где ты видишь корицу? — удивилась Люся. — Очень нежный палевый цвет с карамельным отливом, но никак не с коричным.

— Какая нафиг карамель? Беж же, говорю. Коричный беж!

Хордин вздрогнул.

— Да этот цвет даже на крем-брюле не тянет, — сказала Люся. — Видишь, какие светлые блики на сгибах? Это палевый!

— Сама ты палевый. Это БЕЖ.

— Дальтоничка.

— Сама такая! Беж от палевого не отличаешь.

Хордин принял вид «что хотите, делайте, только меня не трогайте», но его всё равно заметили.

— Андрей, рассуди, — потребовала Люся.

— А?

На него с выжиданием смотрели его девушка и подруга.

— Как ты считаешь, что это — беж или палевый?

— Я считаю, что это шторы.

Девушки, вздохнув, переглянулись.

— Как ты с ним живёшь? — спросила Катя.

— Между прочим, Андрей хорошо готовит, — похвасталась Люся.

— Да ладно?

— Он даже умеет делать мороженое и…

Катя протестующе подняла руку.

— Всё, молчи. А то я пожалею, что упустила такое счастье.

— Может быть, и упустила, — улыбнулся Андрей, закрывая ноутбук и обнимая Люсю за плечи. — Но жалеть об этом точно не стоит.

2008 — 2010 гг.

[71] Представь себя в лодке на реке,

Вокруг мандариновые деревья и мармеладное небо.

Кто-то зовёт тебя, ты медленно отвечаешь,

Девушка с калейдоскопическими глазами…

(…)

Люси в небесах с алмазами.

The Beatles — Lucy in the sky with diamonds.

Содержание:

Она, зовущая, прекрасная…

И он, неловкий и смешной…

Их встреча не была напрасной —

Она была… судьбой