И колыбель упадет

57

Дэнни Дьюк зигзагами пересек Третью авеню, бегом направляясь к углу 2-й и 55-й улицы, где оставил машину. Женщина хватилась бумажника в ту секунду, когда он встал на эскалатор. Он слышал ее вопль:

— Этот темноволосый парень только что меня ограбил!

Он проскользнул через толпу женщин на первом этаже магазина, но эта сука бросилась за ним вниз по эскалатору, кричала и показывала на него пальцем. Теперь за ним наверняка погонится охранник.

Только бы сесть в машину. Он не мог выбросить бумажник, в котором полно стодолларовых купюр. Он видел эти деньги, а ему нужна доза.

Он здорово придумал — пойти в меховой отдел. Женщины приходили туда с наличными. Слишком долго выписывать чек или подтверждать кредитку. Он заметил это, когда еще в школе работал там курьером.

Пальто, которое он надел сегодня, делало его похожим на рассыльного. Никто не обратил на него внимания. Женщина рассматривала шубы на вешалках и держала за одну ручку большую открытую сумочку. Стащить у нее бумажник было просто.

Интересно, его преследуют? Оглядываться он не рискнул, чтобы не привлекать внимания. Лучше оставаться рядом с домами. Вокруг все спешили. Было так ужасно холодно. Теперь он купит себе дозу, кучу доз.

Через минуту он сядет в машину, переедет мост 59-й улицы и окажется дома в Джексон-Хайтс. Где получит свою дозу. Он обернулся. Никто не бежит. Никаких копов. Прошлый вечер был паршивым. Швейцар чуть не схватил его, когда он залез в машину того врача. И что получил? В саквояже вместо лекарств лежала медицинская карта, грязное пресс-папье и старая тапка. Черт!

А сумочка, которую он стащил потом у старой леди? Десять паршивых баксов. Их едва хватило на порошок, чтобы продержаться сегодня. Сумочка и саквояж лежали на заднем сиденье машины. Надо будет их выбросить. Он подбежал к машине, открыл дверцу и забрался внутрь. Никогда, никогда, как бы туго ему ни пришлось, он не избавится от машины. Копы не ждут, что ты уедешь на машине. Если тебя заметят, они будут шерстить метро.

Он вставил ключ в зажигание, завел двигатель. И раньше, чем увидел проблеск маячка, услышал сирену полицейской машины, ехавшей по встречной полосе. Он хотел выпрыгнуть, но копы отрезали ему путь. Из машины выскочил полицейский, держа руку на пистолете. Фары ослепили Дэнни.

Коп рывком открыл дверцу, заглянул в машину и вынул ключ зажигания.

— Ну что, малыш Дэнни, все то же, да? Ничего нового не изобрел? Теперь выметайся из машины, держи чертовы руки так, чтобы я их видел, и сосредоточься, пока я зачитаю тебе чертовы права. Ты у нас три раза в тюрьме побывал? Пожалуй, тебе светит от десяти до пятнадцати, если повезет с судьей.