Идеальная пара

4

В тот вечер, пока Линн переодевалась, ее била дрожь, вызванная, как она подозревала, вовсе не легкой прохладой вечернего воздуха. Распахнув дверцу шкафа, она в последний раз посмотрелась в зеркало, стараясь убедить себя в том, что непохожа на девочку-подростка, надевшую платье старшей сестры. Отразившаяся в зеркале женщина мало походила на розовощекого кудрявого херувима Линн Фрамптон.

Линн убрала с лица волосы и заколола их на затылке. Серьги в античном стиле, усеянные крапинками топазов, раскачивались у шеи, подчеркивая золотистость кожи и нежный изгиб загорелых плеч. Платье было на подкладке, а низкий вырез лифа говорил о том, что бюстгальтер тут не предусмотрен. Тяжелый шелк защекотал голые груди, и не глядя в зеркало она знала, что в ее глазах зажегся незнакомый прежде огонь.

Зажужжал домофон, и у нее все похолодело внутри, когда сдержанный голос Адама объявил о прибытии. Еще большее смятение овладело ею, когда дверной звонок возвестил о его появлении у порога.

Она открыла дверь. Он стоял, прислонившись к стенке коридора, поразительно красивый в смокинге и белой рубашке с плиссированным передом. У нее промелькнула удивленная мысль, что уже много лет они не ходили вдвоем в такие места, где требуется парадная одежда. Заглянув ему в глаза, она на какую-то долю секунды увидела промелькнувшую тень сильного чувства, но он быстро моргнул, и его так хорошо известные ей черты отразили лишь знакомое тепло многолетней дружбы.

Он выпрямился и отошел от стены.

— Привет, Линн, — с добродушной улыбкой произнес он, входя в квартиру. — Эге, да ты выглядишь просто великолепно! Платье потрясающее; как раз то, что нужно, чтобы произвести впечатление на Дамиона. Выбор твой определенно правильный.

Его цепкий взгляд пробежался по ней с прохладной, безучастной оценкой, и она почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Линн ожидала, что он скажет еще что-нибудь — хотя не знала, что, — но когда он продолжал молчать, повернулась к нему спиной и торопливо прошла в угол комнаты, где книжная полка служила одновременно маленьким баром.

— Ты очень пунктуален, — сказала Линн, нервно сжимая щипцы для льда. — Я хочу сказать, что очень признательна тебе за готовность пойти со мной сегодня. Ведь мне известно, как ты бываешь занят, когда приезжаешь в Манхэттен.

— Я делаю это с удовольствием. И вообще мне страшно интересно поглядеть на Тиффани Брандон. Она моя тайная любовь уже по крайней мере три года, — серьезно произнес Адам.

Она резко повернула голову.

— Вот уж не знала.

Он улыбнулся.

— Конечно. Ведь мы никогда не говорили с тобой о том, какие мне нравятся женщины, верно?

— Я думала, что любая женщина, у которой округлости на нужных местах тела, получает твое немедленное одобрение.

— Ты зря когда-то слушала моего отца, — весело сказал он. — Тебе следует знать, что не нужно верить всему, что говорят родители. Например, когда тебе было семнадцать лет, твоя мать заявила мне, что ты безумно в меня влюблена. Она чувствовала себя обязанной предупредить меня, что ты еще слишком молода, чтобы понять свои чувства.

Щипцы для льда выскользнули из ее пальцев и со стуком упали на пол. А руку внезапно накрыла его теплая ладонь.

— Не нервничай, — мягко сказал Адам. — Я прекрасно сыграю свою роль, Линн. Обещаю, что Дамион заметит тебя сегодня вечером.

Линн издала еле заметный вздох облегчения. Конечно! Она так нервничает из-за приближающегося приема. В конце концов, она сделала ставку на многое. Если Дамион сегодня ее не заметит, несмотря на советы и помощь Адама, тогда придется смириться с тем, что надежды нет никакой. «Адам всегда такой внимательный, — подумала она. — И он всегда понимает все, что я чувствую, раньше, чем я сама».

— Хочешь выпить? — Она выдавила из себя веселую улыбку, приободрившись от этой мысли. — Виски, водка, белое вино — что хочешь.

— Спасибо, я подожду, пока не съем что-нибудь на приеме. У меня не было времени на ленч, а на пустой желудок пить не хочу, — отказался Адам.

Его голос звучал непринужденно, серые глаза простодушно смотрели на нее, а лицо сияло весельем. Линн удивилась про себя, почему его добродушное настроение вызывает в ней смутную злость. На долю секунды она ощутила странное напряжение, повисшее в комнате, и вздрогнула, когда он положил ей руку на обнаженное плечо.

— Я просто поражен, Линн, — пробормотал Адам. — Я знал, что ты способна творить чудеса, если захочешь, но это платье абсолютная фантастика. Повернись медленно кругом, чтобы я мог посмотреть на тебя со всех сторон.

Линн послушно выполнила его просьбу.

— Очень мило, — кивнул Адам, когда она снова повернулась к нему лицом. — Цвет действительно очень идет к твоим волосам, подчеркивая их золотистый оттенок.

Линн показалось, что он говорит как дедушка, который хвалит новое платье внучки.

— Я рада, что тебе нравится.

— Хм… мне нравится все, вот только с вырезом что-то не в порядке. Спереди какая-то ненужная складка.

С небрежной улыбкой он протянул руку и поправил одну из складок вокруг декольте, подвернув ткань внутрь. И когда его пальцы дотронулись до мягкой округлости ее грудей, Линн почувствовала, какие они теплые и нежные. И тут же сердце застучало как молот.

Ей показалось, что прошла целая вечность, когда он закончил свои манипуляции. После этого немного отошел и придирчиво проверил результат.

— Вот так лучше, — заметил Адам. — Так все выглядит гораздо соблазнительней. А то ты подтянула все слишком высоко, и это разрушало весь эффект.

Линн попыталась облизать пересохшие губы.

— Слишком высоко? — еле вымолвила она. Язык плохо повиновался ей.

— Не беспокойся, теперь все в порядке. Ты готова? Тогда пойдем…

— Только надену плащ, — пробормотала Линн.

Она бросилась к шкафу, испытывая облегчение оттого, что может убежать от его глаз, не понимая, что с ней происходит, почему у нее задрожали колени от одного прикосновения Адама. Боже, ведь он дотрагивался до нее тысячи раз за все годы их знакомства. Во время рыбалок часто вытаскивал ее из воды. И она совершенно не понимала, почему в этот вечер деликатное прикосновение его пальцев к груди вызвало в теле неведомые ранее ощущения.

Линн достала вечерний бархатный плащ и сунула руки в рукава.

— Я готова, — сказала она, стараясь придать голосу такой же легкомысленный тон, как и у него. — Пошли?

Его сильная рука подхватила ее под локоть, когда они спускались вниз на лифте и ловили такси, и Линн призналась себе, что Адам справляется с ситуацией намного лучше, чем она сама. И удивилась, почему ей так трудно держать себя с ним естественно. Она чувствовала себя с ним неловко с того самого момента, как он предложил ей роль любовника. Дело в том, что, несмотря на актерские навыки, она, казалось, не обладает его способностью мысленно отделять желаемое от действительного.

По дороге Адам оживленно рассказывал о событиях прошедшего дня, и Линн старалась изо всех сил отвечать ему тем же. К тому времени, когда такси прибыло к месту назначения, она решила, что должна быть благодарна Адаму за непринужденную манеру держать себя и за тот будничный тон, с каким он одобрил ее новое платье и перемену внешности. Их настоящие отношения, их долголетняя дружба слишком важны, чтобы жертвовать ими ради каких-то временных претензий. И хорошо, что хотя бы один из них сохраняет чувство реальности.

Прием только начинался. Фешенебельная квартира на крыше небоскреба принадлежала Лайонеллу Бриду, главе студии, выпускавшей телесериалы с участием Дамиона; гостиная специально предназначалась для проведения таких многолюдных приемов и больше напоминала зал. Линн была здесь уже несколько раз и раньше, а вот Адам с любопытством оглядывался по сторонам, когда они вошли внутрь, вручив верхнюю одежду служанке.

Одна стена обширного зала, целиком сделанная из стекла, открывала вид на сверкающий ночными огнями город, остальные стены были белыми, их оживляли несколько ярких абстрактных картин. Пол устилал черный мрамор, а вся мебель пылала ярко-красным цветом. На застланном белой скатертью буфетном столе аппетитно выстроились всевозможные закуски, способные удовлетворить самый взыскательный вкус, и три бармена работали без устали, хотя гости заполнили зал лишь наполовину. Линн почти сразу же увидела Дамиона. Он стоял у черного мраморного камина, его поджарое тело смотрелось великолепно на фоне яркого пламени. В одной руке он держал бокал, другой обнимал стройную брюнетку с волосами до пояса и невероятно большим бюстом. Линн узнала знаменитую Тиффани Брандон. Дамион разговаривал с репортером, но все время поглядывал на спутницу, и не требовалось особой прозорливости, чтобы понять, что он наслаждается ее обществом. Разочарование охватило Линн, и несколько секунд она не отрываясь смотрела на обоих, потом безуспешно попыталась скрыть тяжкий вздох.

Рука Адама тут же отпустила ее локоть и дотронулась с нежной лаской до спины. Линн застыла и едва не отпрянула, но он привлек ее к себе и наклонился так, что его губы оказались у ее уха.

— Я твой любовник, не забыла? — Его голос звучал необычно, дыхание щекотало щеку. — Будь так любезна, повернись ко мне и одари таким взглядом, словно ты не можешь дождаться, когда я снова окажусь у тебя в постели.

Она с трудом сглотнула.

— Я н-не могу, Адам. Да и вообще все бесполезно. Дамион и не смотрит в нашу сторону.

— Вот уже взглянул. Ради Бога, Линн, возьми меня под руку и прижмись ко мне, — продолжал горячо шептать Адам.

Однако у нее ничего не получалось. Тело, казалось, застыло, словно у гвардейца во время торжественного караула.

— У меня не получается, — с отчаяньем произнесла она. — И я не могу, Адам. Не могу прижаться к тебе.

Ее врасплох застигла вспышка ярости, сверкнувшая в его глазах.

— Почему? — напряженно поинтересовался он. — Чем я хуже других? Я совершенно нормальный мужчина со всеми полагающимися мужскими достоинствами. Мне даже говорили, что женщины считают соблазнительной мысль оказаться со мной в постели.

— Дело не в этом, Адам, — едва не плача пробормотала Линн.

— Нет? — Его глаза снова потемнели от гнева, однако на такой краткий миг, что она не могла сказать, гнев это или что-то еще. — Позволь напомнить тебе, что весь этот маскарад задуман для того, чтобы заставить Дамиона почувствовать ревность. Мы не многого добьемся, если ты даже не глядишь на меня.

Ее взгляд невольно устремился в сторону мраморного камина. Дамион все еще смотрел в их сторону, хотя она не понимала, узнал он ее или нет. Ее карие глаза потеплели, когда он убрал со лба случайно упавшую прядь, и она не смогла удержаться от вздоха.

С нетерпеливым возгласом Адам схватил ее за подбородок и приподнял лицо. Не обращая внимания на толпившихся вокруг них людей, он крепко обнял ее и впился в губы долгим, томным поцелуем.

Когда Адам наконец отпустил ее, она молча смотрела на него из-под полуприкрытых век, а он нежно провел большим пальцем по ее губам, там, где только что были его губы, ощущая мягкость, которую уже испытал его рот.

Она вздрогнула от звука его голоса, широко открыв глаза. Он глядел на нее с мягким укором.

— Тебе нужно лучше играть свою роль, Линн. Не могу же я один все на себе тащить, да и вообще — ты же почти профессиональная актриса.

— Ч-что ты хочешь этим сказать?

Он взял два бокала шампанского у проходившего мимо официанта и протянул ей один. Она сделала большой глоток.

— Честно говоря, Линн, пока что твоя игра заслуживает только гневного шиканья публики да, может быть, парочки гнилых помидоров из зала. Она не обманет и грудного младенца, не говоря уж про Дамиона Таннера. Постарайся не забывать, что ты в меня влюблена. Дотрагивайся до меня почаще, гладь мне волосы, загляни со страстью мне в глаза. Если ты надеешься вызвать ревность Дамиона, то, Бога ради, перестань пялиться на него будто влюбленная школьница. Я же не могу обнимать тебя и целовать всякий раз, когда ты начнешь таращить на него глаза. Кроме прочего, я просто сотру всю твою косметику.

— Я вовсе не пялюсь на него, — огрызнулась Линн. — Он не порция мороженого. И вообще я не просила тебя со мной целоваться. Мне это вовсе не нужно.

— Вот теперь уже лучше, — заявил он невыносимо покровительственным тоном. — Теперь ты и впрямь смотришь мне в глаза, а твои щеки пылают. По-моему, стоит сохранить такое выражение, когда ты станешь знакомить меня с Дамионом. Знаешь, твои глаза затуманились, неважно, от любви или от ярости. Эффект потрясающий. Очень сексуально.

Поймав себя на том, что ее зубы крепко стиснуты, Линн осторожно их разжала.

— Мои глаза всегда меняют цвет, когда я сержусь, — ответила она.

— Верно, я и забыл. Так, значит, ты вовсе не сходила с ума по мне в шестнадцать лет, когда я не захотел взять тебя с собой в Адирондак. — Адам задумчиво отхлебнул шампанское. — Пожалуй, тебя нужно сейчас злить, поскольку всякие прочие страстные чувства ко мне у тебя получаются не слишком успешно. Нам нужно откалывать такие штучки, чтобы старина Дамион их заметил. Надеюсь, он не сразу поймет, что ты дрожишь от злости, а не от сексуального желания. Не думаю, что он отличается большой проницательностью, верно?

— Не знаю. — Линн вцепилась в золотую вечернюю сумочку, словно в канат, вытаскивающий ее из морской пучины. — Адам, твоя безумная затея всегда мне казалась катастрофической ошибкой, а теперь я в этом убедилась окончательно. Прости, я понимаю, ты пытаешься мне помочь, но только я не в состоянии играть роль твоей страстной любовницы, когда на самом деле думаю о Дамионе, — жалобно призналась она.

— На мой взгляд, Линн, ты даже не понимаешь, на что способна, — холодно сказал он. — Если тебе трудно переносить мои знаки внимания, ты просто сосредоточь мысли на старине Дамионе, и я уверен, что все жертвы окажутся не напрасными.

Она снова открыла рот, чтобы что-то возразить, но он взял ее указательным пальцем под подбородок и осторожно закрыл ей рот.

— Думаю, мне пора познакомиться с Дамионом, верно? Репортер вроде бы закончил интервью, и нам не следует терять время. В конце концов, мы пришли сюда, чтобы создать о себе определенное впечатление, а не развлекаться.

— Я просто не знаю, что мы делаем, — залепетала Линн, когда он решительно повел ее через комнату.

Его руки властно держали ее за талию, обжигая кожу под шелковым платьем. Она пыталась не обращать внимание на его прикосновение, говоря себе, что это необходимая часть игры, которую они затеяли, но все равно ей не удавалось выбросить из головы необычное ощущение. Кожу просто жгло огнем.

— Адам, — сказала она наконец, — твоя рука. Ты… хм… передвинь ее.

Он повернул к ней голову, потом перевел взгляд на талию. Его тело напряглось, словно он удивился, обнаружив свою руку на таком месте.

— Ох, извини, — сказал он. И его пальцы скользнули вверх по ребрам и практически обхватили ее грудь. — Какая небрежность с моей стороны. Я забыл, что в тех кругах, где вращается Дамион, люди любят демонстрировать себя на публике. Так лучше?

Она скрипнула зубами.

— Я вовсе не это имела в виду, когда просила передвинуть руку, — сухо заявила она. — Мне хотелось, чтобы ты совсем убрал ее.

— Это будет ошибкой, — мягко объяснил Адам. — Мы ведь играем роль любовников, Линн, а не коллег из воскресной школы. Не напрягайся из-за пустяков. Почему тебя смущает легкая интимность между старыми друзьями? Постоянно напоминай себе о своей цели, и тебе все покажется в порядке вещей. Никакая жертва не будет слишком большой, если она позволит привлечь к тебе внимание старины Дамиона. Можешь мне поверить.

— Почему у тебя всегда появляется такой сарказм, когда ты произносишь его имя?

— Я уверен, что ты неправильно меня поняла. Почему я должен испытывать сарказм в отношении такого замечательного парня, как Дамион?

У нее не было возможности продолжить спор, так как в это время они оказались возле Дамиона. Он на время остался один, потому что Тиффани Брандон удалилась в угол зала, чтобы позировать фотографу. Он вежливо поздоровался с ними, окинул Линн одобрительным взглядом, не расставаясь с профессиональной улыбкой и добродушно-светской манерой.

— Привет, рад вас видеть. Вы из радио?.. — Тут Дамион оборвал себя на полуслове. — Линн? Господи, что ты с собой сделала? Я даже не сразу узнал тебя. Черт возьми, да ты просто обалденно выглядишь, малышка, просто обалденно!

Восхищение, слышавшееся в его низком голосе, прозвучало настолько искренне, что Линн на миг испытала высшее удовлетворение. Наконец-то, после всех этих месяцев, он действительно на нее смотрел! И находил ее привлекательной! Его изумленная реакция превысила все, о чем она могла мечтать. И ее глаза засверкали от счастья.

— Привет, Дамион, — ответила она с тихим смехом. — Просто я решила обновить гардероб. Рада, что ты одобрил мой выбор.

— Одобрил? Да платье просто сказка! Я и не замечал прежде, какая у тебя потрясающая фигура, Линн, малышка. — Его глаза бесцеремонно шарили по ее телу.

— Она знает, что мне нравится такой оттенок золота, — вмешался Адам. Его голос звучал мягче шелка, но она смутно ощутила, как напряглась его рука. — Ты ведь выбрала это платье специально для меня, не так ли, дорогая?

— Ч-что? Ах да. Да, конечно, — послушно кивнула она.

Адам протянул руку Дамиону.

— Я Адам Хантер, — сказал он. — Очень близкий друг Линн.

Он помолчал, давая возможность собеседнику осознать значение его слов, затем улыбнулся.

— Я большой поклонник вашего телесериала, мистер Таннер. Это одна из немногих еженедельных передач, которую я стараюсь не пропускать.

— Рад это слышать, — сердечно ответил Дамион. — Почти все телепрограммы не удерживают первого места в рейтинге популярности больше одного сезона, но мы сумели добиться этого.

— В основном благодаря вашей блестящей игре, я уверен в этом.

Дамион провел пальцами по темным кудрям, которые падали ему на лоб.

— Что ж, я получил несколько наград, — скромно заметил он. — Критик из «Таймс» только на прошлой неделе писал, что сериал держится исключительно на моих актерских возможностях.

— И я уверен, что он прав. Вы актер от Бога, мистер Таннер. — Голос Адама доверительно понизился. — Правда, меня интересовало в сериале еще и нечто другое, кроме вашей блестящей игры. Будучи… близким… другом Линн, я, естественно, хотел посмотреть на мужчину, у которого она работает.

Глаза Дамиона сузились.

— И давно вы стали близким другом Линн? Она никогда прежде не говорила о вас.

— Вероятно, ей было слишком больно говорить обо мне, пока мы были в разлуке, — сказал Адам. — Я застрял на Западном побережье, налаживая там важное дело, и лишь в конце прошлой недели вернулся в Нью-Йорк. Линн скучала без меня, и я был рад, что благодаря работе у вас она постоянно погружена в дела. Разумеется, мы все время созванивались, но только ведь телефонные разговоры не могут заменить физической близости, верно? — Он повернулся и сладко улыбнулся Линн. — Я прав, дорогая?

Она почти не слышала слов, которые говорил Адам, витая в небесах, утонув в бесподобной глубине глаз Дамиона. Она ощущала легкую атмосферу враждебности между обоими мужчинами и радовалась от сознания того, что Дамион и впрямь ее ревнует.

— Прости, — сказала она, даже не поворачивая головы к Адаму. — Что ты сказал?

— Я сказал, что ты ужасно скучала без меня, пока я находился на Западном побережье. Разве не так, дорогая? — Адам сделал попытку вернуть Линн на землю.

— Ах… да. Да, конечно. Я очень скучала, пока ты был на Западном побережье, — послушно повторила она.

В этот момент подошел рекламный агент Дамиона, что оказалось весьма кстати, как кисло подумала Линн. Ведь она сыграла уже все, на что была способна; неудивительно, что она решила бросить драматический класс.

— Дамион, ты нам нужен для нескольких снимков, — сказал агент. — Мы планируем распространить слух о том, что у вас с Тиффани нежные отношения не только в телесериале, но и за пределами съемочной площадки. Нужно, чтобы вы попозировали нам вдвоем так, словно вас застали врасплох. Знаешь, прикрой рукой лицо, сделай вид, что смущен и отворачиваешься, попытайся как бы загородить собой Тиффани, что-нибудь в этом роде. Публике всегда нравится думать, что их посвящают в чью-то тайну. Я уже набросал пресс-релиз, где говорится, что слухи о том, что вы вдвоем провели неделю на острове в Тихом океане, совершенно беспочвенны.

Дамион вздохнул с преувеличенным сожалением.

— О'кей, сейчас иду. — Он провел пальцем по щеке Линн. — Ты знаешь, дорогая, что я постоянно завишу от публики. Ненавижу подобные вещи. Такая скука! Не уходи, я постараюсь скоро вернуться. В соседнем зале Лайонелл устроит танцы, и я очень надеюсь сегодня потанцевать с тобой.

— Яс радостью составлю тебе пару, — сказала она.

Голова ее кружилась от счастья. Дамион хочет танцевать с ней! Ему не хотелось от нее уходить! В минуты наибольшего оптимизма Линн не позволяла себе думать о том, что план Адама увенчается таким немедленным и полным успехом.

— Я буду ждать тебя, Дамион, — вымолвила она хриплым голосом, чувствуя, как плывет где-то под высоким потолком. — Пожалуйста, не задерживайся.

Дамион взял ее руку и поцеловал кончики пальцев. Она едва расслышала неодобрительное хмыкание Адама и лишь смутно ощущала его ладонь у себя под локтем, когда он повел ее из большого зала. И поразилась, когда вернулась к реальности и обнаружила себя в зале поменьше, предназначенном для танцев.

— Что мы здесь делаем? — с удивлением спросила она. Ей пришлось прокричать свой вопрос из-за того, что рок-ансамбль из пяти человек выдавал последний хит с оглушительной громкостью.

— Мы будет танцевать, — прокричал в ответ Адам.

— Но Дамион уже пригласил меня на танец. Твой план удался, Адам! К тому же его сейчас здесь нет. И у нас нет нужды продолжать наш обман.

Губы Адама сжались, и она расслышала нетерпение в его голосе даже сквозь грохот музыки.

— Линн, тебе двадцать шесть лет, ты работаешь в шоу-бизнесе и живешь в Манхэттене. Я не могу поверить, что ты настолько наивна. Дамион небрежно пообещал пригласить тебя на танец. Это вовсе не означает любви до гроба. И даже не может гарантировать начало недолгой любовной связи. Неужели ты не видишь, что Дамион из тех, кого больше всего интересует женщина, за которой ему приходится погоняться. Ему нравится азарт погони, а не успешный финал. Я даже сомневаюсь, что он знает, как ему поступить с добычей, когда она у него в руках.

— Ты не видел, как он расправляется с толпой распаленных поклонниц. Нет ничего удивительного, что он устал от женщин, бросающихся ему под ноги.

— Не уверен, что их целью являются его ноги, — пробормотал Адам. — Но как бы он там себя ни вел, у тебя появится больше шансов на успех, если ты будешь танцевать, когда он придет тебя искать, а не подпирать стенку в ожидании своего босса. Да и вообще, в чем проблема? Мы не танцевали с тобой с тех пор, когда ты закончила школу. Нам ведь все равно нужно как-то скоротать время, пока Дамион позирует с Тиффани.

Все сказанное им абсолютно соответствовало истине, так что Линн не стала сопротивляться, когда он увлек ее на небольшую паркетную площадку. «Танцую я хорошо, намного лучше, чем играю свою роль», — сокрушенно подумала она и вскоре растворилась в пульсирующем ритме музыки. Она смеялась, совершенно забыв про Дамиона, когда огни померкли, а музыка заиграла медленную мелодию. Ведущий певец убавил усилитель на несколько децибел и начал ворковать слова популярного шлягера. «У него и вправду хороший голос», — мечтательно подумала Линн.

Адам прижал ее к себе, и ее тело прильнуло к нему с фамильярностью обретенной за долгие годы дружбы. Только в этот вечер дружба, казалось, слегка видоизменилась. Линн уже не испытывала того теплого покоя, какой обычно давали его руки. Ее ладони лежали на накрахмаленном переде его выходной рубашки, так что она ощущала пальцами лишь гладкую ткань, а вот его руки неторопливо двигались по голой коже ее спины, почему-то заставляя ее остро чувствовать интимность его прикосновения и открытость платья. Она пыталась установить хоть небольшую дистанцию между собой и Адамом, однако его руки скользнули ниже талии и прижали к себе так тесно, что она невольно ощущала возле своих его бедра. И вскоре ее колени задрожали.

И Линн внезапно поняла, в чем состоит разница между этим вечером и другими. Прежде, когда бы они ни танцевали с Адамом, он осторожно держал ее в объятиях, старательно соблюдая между ними дистанцию. А сегодня прижимал к себе так, как будто желал ее, и движения его рук демонстрировали Линн силу едва сдерживаемой страсти. Но больше всего ее смущало собственное желание ответить ему. Голова внезапно потяжелела, и, попытавшись какое-то время держать ее прямо, она позволила ей склониться на грудь Адама.

И тогда на один миг он сбился с шага, и они потеряли ритм танца. Он пробормотал извинения и одновременно перестал чувственно гладить ее спину.

— Дамион вошел пять минут назад, — спокойно сообщил Адам.

— Да?

Какое-то время она не знала, что и сказать, смущенная тем, что не заметила появление Дамиона. Еще больше смущало ее сознание того, что сексуальное напряжение между ней и Адамом — целиком плод ее фантазии. Он гладит ей спину явно для того, чтобы позлить Дамиона, а не оттого, что не может удержаться от соблазна потрогать пальцами ее кожу. Она облизала пересохшие губы.

— Дамион уже танцует? — спросила Линн через пару минут.

— Да, с Тиффани Брандон, но смотрит в нашу сторону.

Линн по-прежнему с неловкостью ощущала тугую нить напряжения, которая, казалось, протянулась между ними.

Это отвлекало ее, не давало сосредоточиться на присутствии Дамиона в комнате.

— Пожалуй, нам не мешает присесть и отдохнуть, — предложила она.

— Наоборот, — тихо возразил Адам. — По-моему, нужно дать возможность Дамиону полюбоваться нами.

Она не успела ответить ему. Его рот приблизился к ее лицу быстрее, чем она успела отвернуться, и он захватил ее губы в поцелуе, который оказался крепким и неожиданно жадным.

Линн закрыла глаза, сказав себе, что шок вызван острой волной желания, пронзившей ее тело. Только сознание того, что полутемная комната полна народу, не дало ей полностью отдаться власти его поцелуя.

Певец допел песню, и огни стали медленно разгораться. Адам опустил руки и слегка отстранился.

— Я мог бы извиниться, но Дамион уже направляется к нам, так что это говорит о том, что мы все сделали правильно.

Дамион похлопал ее по плечу, прежде чем она успела что-нибудь ответить Адаму.

— Линн, крошка, я пришел за обещанным танцем. — Его глаза снова оценивающе обшарили ее тело, затем он повернулся и одарил Адама своей знаменитой улыбкой. — Надеюсь, вы нас простите. Мне весь вечер хотелось поговорить со своим менеджером.

— Конечно, — ответил Адам, улыбаясь с не меньшим обаянием. — Линн сказала мне, что должна присутствовать на сегодняшнем приеме исключительно по деловым причинам. — Несмотря на вежливость, во взгляде, которым он одарил Линн, сквозила загадка. — Желаю приятно провести время, Линн, — сказал он и быстро вышел из зала.

«Именно этого момента я так долго ждала», — подумала Линн, когда Дамион крепко сжал ее в объятиях. Ее сердце не забилось чаще, когда он поднял ее руки и положил их себе на плечи, но оно и без того билось с такой скоростью, что быстрее просто уже не могло.

Дамион мастерски, чуть ли не как профессионал, в совершенстве владеющий всеми па и пируэтами бальных танцев, увлек ее в сторону музыкантов и что-то пробормотал солисту. Ансамбль немедленно заиграл красивую музыкальную тему из недавнего популярного мюзикла. Дамион был высок ростом, грациозен, а в его манере держаться сквозила чувственность. И ей было приятно танцевать с ним. Площадка вскоре очистилась, Когда восхищенная аудитория собралась вокруг, чтобы полюбоваться на блестящую пару. Линн забыла про странное напряжение, владевшее ею весь вечер, когда Дамион быстрыми, требовательными движениями оживил все ее танцевальные навыки. Зрелище достигло своего пика в быстром повороте, после которого она упала на руки Дамиона и замерла в театральной позе, красиво запрокинув назад голову.

Разумеется, Дамион был слишком большим профессионалом и всегда оставался прежде всего артистом, чтобы и в самом деле поцеловать ее. Линн поняла это со странным облегчением. Он наклонился над ней с сияющей улыбкой, помог выпрямиться и ответил на аплодисменты аудитории небрежным взмахом руки. Линн огляделась вокруг, отыскивая глазами Адама, и ощутила странную пустоту, когда увидела, что его светловолосая голова наклонилась близко к черным прядям Тиффани Брандон. Остальные танцоры начали возвращаться на площадку. Щеки Линн уже горели от жара и запылали еще ярче, когда Дамион поднял ее ладонь к губам и запечатлел на ней долгий поцелуй.

— Ты просто великолепна, Линн, лапочка. Почему ты так долго скрывала свои таланты? Я и понятия не имел, что ты так хорошо танцуешь, — с легким упреком произнес Дамион.

— Ты никогда не пытался выяснить это, — ответила она, затем прикусила губу, пораженная тем, что ее слова прозвучали слишком ворчливо. — Замечательно танцевать с таким талантливым человеком, как ты, Дамион.

Он засмеялся с нарочитой скромностью и уронил еще один поцелуй на ее ладонь.

— Линн, малышка, пойдем чего-нибудь выпьем, а потом потанцуем еще. Давно я так не наслаждался вечером.

Они станцевали еще два раза, пока разгневанный агент по рекламе не уволок Дамиона прочь.

— Черт побери, Линн, что на тебя нашло? — яростно прорычал он. — Думай головой, прежде чем так монополизировать Дамиона. Тиффани ждет, а ведь она капризней, чем беременный шершень.

Не обращая внимания на слова агента, Дамион поднес к губам руки Линн, его чудесные синие глаза глядели на нее из-под черных густых ресниц. Удивительно романтический жест, она часто видела, как он использовал его в телесериалах.

— Видно, нам придется попрощаться, Линн, — с сожалением сказал он. — Увидимся завтра утром, крошка.

— Да, я приеду в восемь часов. В конторе твоей подписи дожидается масса писем, и еще не забудь, что на девять тридцать назначен телефонный разговор с Брюсом Адамсом.

— Я не забыл, малышка. Вы с Бетти всегда мне обо всем напомните. — Дамион небрежно стиснул ей руку, затем направился прочь вместе с агентом.

Линн была недовольна собой. И зачем только она испортила их прощание такой прозаической нотой? Романтика разрушена полностью. Испытывая странную опустошенность, она вышла в холл, где обнаружила Адама, который стоял у окна и курил сигарету.

Ее глаза удивленно расширились.

— Я и не знала, что ты куришь, Адам.

Адам раздавил окурок в переполненной пепельнице, и она с удивлением подумала: неужели это все выкурил он.

— Обычно я не курю, — кратко ответил он. Потом выпрямился, и она с удивлением обнаружила признаки невероятной усталости в строгой линии его рта. — Как ты оцениваешь проведенный с Дамионом вечер? — спросил он ровным голосом. — Судя по тому, что я видел, успех оглушающий.

— По-моему, получилось неплохо. То есть, более, чем неплохо. Просто потрясающе. Он готов был танцевать со мной и дольше, если бы не пришел рекламный агент и не уволок его. Дамион сказал мне, что уже много недель не проводил так приятно вечер.

— Чудесно. — Адам посмотрел в темное окно. — Ты готова ехать? Завтра мне рано вставать, а сейчас уже поздний час.

— Да, мы можем ехать. — Она легко дотронулась до его руки, и он наконец-то повернулся и взглянул на нее.

— Что?

— Мне просто хотелось поблагодарить тебя, Адам. За сегодняшний вечер. За все. Ты настоящий друг.

Отраженный луч света из висящего над их головой светильника придал его взгляду неестественно жесткий блеск.

— Не стоит благодарности, — сказал он, и в его улыбке таилась легкая насмешка. — Я прекрасно провел время, Линн, малышка.