Идеальное совпадение

Глава 5 Возмутительное попрание дуэльного этикета

– Так… – глубокомысленно ответила я. – Что произошло, пока я возвращала Мейза к жизни?

Протиснувшись в узком проходе между раскрытым сундуком и кроватью, я забрала из рук соседки книги и пристроила обратно на полку. Романы, к слову, свежие, а не какая-то там пыльная классическая поэзия северного полуострова.

– Может, водички? – ласково предложила подружке, без сил плюхнувшейся на заваленную одеждой кровать, но обнаружила, что графин совершенно пуст.

Питьевой фонтанчик с горячей минеральной водой стоял в холле под большими часами. Я уже отбегала марафон, пытаясь угодить одноглазому лихо, и делать новый забег, пусть и на короткую дистанцию, но по лестницам, желания не возникало.

Однако Юна не страдала от жажды и проигнорировала предложение.

– Я говорила с Гарретом. – Опустив голову, она принялась теребить бахрому на цветастой шали. – Просила отменить дуэль ради нашей дружбы. Мы же так долго переписывались! Подарками обменивались. На Новый год я ему отправила брелок с символом «дружба» на первородном.

– Мило.

– С рубином.

– И щедро, – пробормотала я себе под нос и покосилась на розовый куст. Нареченный Эдвардом он нахально цвел всем врагам назло и издыхать в обозримом будущем не собирался, как будто оставался Гарретом. А ведь его сегодня даже не полили!

– Гаррет выслушал, а потом спросил: если он согласится на замену противника, готова ли я к компенсации?

Вспомнилось, как с ледяной интонацией и равнодушным взглядом, подавляя меня за счет роста, Ваэрд предлагал подхватить домашние туфли и отправиться на выход в сторону Шай-Эра. В тот момент в кольце, продетом в его брови, эмоций было побольше, чем в нем самом.

– Ты признала его победу и послушно пошла собирать вещички, – резюмировала я.

– Все началось с меня и этих глупых писем, – неожиданно серьезно проговорила Юна. – Ты попала в неприятности, Мейз пострадал.

– Справедливо говоря, я попала в неприятности без твоего участия – Ваэрд меня изрядно бесит. Мейз – случайная жертва. Он уже привык.

– Адель, вы мои единственные друзья в Норсенте. Да и в Шай-Эре, пожалуй, тоже. Никто и никогда безоговорочно не защищал меня. Я и переписку-то с северянином начала вовсе не из-за языка, хотелось дружеского общения.

В Но-Ирэ я никогда не страдала от одиночества. Ходила на свидания, гуляла с бывшими одноклассницами, ездила на блошиный рынок с подругами из академии. Да и с Мейзом мы надолго никогда не расставались, а в те дни, когда его семейство наведывалось в гости, я вообще страдала от переизбытка внимания. Матушки обязательно начинали мериться нашими с приятелем успехами, и рыжий паршивец неизменно выигрывал негласное соревнование.

– В письмах Гаррет казался благородным и забавным, – продолжала жаловаться Юна. – Он говорил такие проницательные вещи, вставлял остроумные замечания. Я страшно разочарована!

– Настолько, что готова бросить учебу и уехать домой? – уточнила я, заранее зная ответ.

– Нет. – Она виновато покачала головой, не поднимая взгляда от своих нервных рук на коленях. – Сначала я не попала в программу и заставила отца сделать пожертвования в студенческий фонд. Он никогда не занимался благотворительностью, и ему совершенно не понравилось. Папа меня убьет и выдаст замуж за первого встречного.

Так и представилось, как этот несчастный человек, подхватив полы длинного плаща, с воплями сбегает из семейного особняка Ризов, а за ним несутся уважаемые родители со штатом прислуги и кричат: «Первый встречный жених, немедленно вернитесь к брачному алтарю, пока невеста благоухает духами!»

– Тогда разбирай вещи, – кивнула я на сундук.

– А как же дуэль? – растерянно шмыгнула носом Юна.

– Если не случится конца света, то будет в пятницу, – усмехнулась я. – Дорожный сундук сама потащишь в замковое хранилище. У меня еще целый дуэльный кодекс нечитанный.

До середины ночи я разбирала со словарем не поддающийся переводу текст. Хотелось внимательно изучить заклятия, запрещенные во время дуэлей. В итоге поняла, что не знаю ни одного названия. Боевые заклятия нам не давали даже в углубленном курсе, за который – не хочу хвалиться, но, безусловно, похвалюсь – я получила «превосходно». К общей магии они не имели никакого отношения, и в применении запрещенных приемов меня никто обвинить не мог.

Еще хотелось выяснить о замене. Что говорили правила, если оба противника находили себе замену, и в турнирный круг вставали двое совершенно незнакомых людей, не испытывающих друг к другу ровным счетом никакой неприязни. Кодекс на этот счет молчал. Видимо, никто и никогда в таком немыслимом масштабе не попирал дуэльный этикет.

На этом я успокоилась, потушила маленький светляк, тускло мерцающий над книжной страницей, и улеглась на жесткую подушку. Только поплыла на волнах блаженной дремы, как услышала шепот:

– Эдди, ты уже заснула?

Приоткрыла один глаз и сквозь плотную темноту посмотрела в сторону Юны. Ожившей тенью она приподнималась на локте и вытягивала шею, пытаясь проверить, как крепко я сплю.

– Я все придумала! – заговорщицки зашептала она, словно боялась, что нас будут подслушивать соседки по этажу. – В пятницу устроим конец света.

– Предлагаешь уничтожить спортивное крыло?

– Ты постоишь на стреме?

– Я поняла! Когда ты снимаешь на ночь нимб, сразу начинаешь ненавидеть людей, – фыркнула я и упала на подушку.

– Тогда давай выкрадем Гаррета и запрем в каком-нибудь чулане. Он не придет на поединок, а все решат, что сбежал, – предложила она.

Говорю же, что буйная фантазия до хорошего не доводит.

– Спокойной ночи, Юна! – отозвалась я.

Сна, как водится, ни в одном глазу не осталось. Хоть заново открывай кодекс и начинай разбирать со словарем. Такой незапланированный полуночный факультатив по углубленному изучению северного диалекта.

И только задремала, как из-под кровати понеслось истошное хрипловатое кукареканье, способное воскресить армию умертвий.

– Кто-нибудь сверните птице шею… – Не открывая глаза, я нащупала рядом с кроватью вопящий, как не в себе, шар, шарахнула по нему ладонью и пробормотала: – Вставай, Адель! Солнце уже высоко.

Справедливости ради, в Элмвуде только светало. В комнате тоскливо и пронзительно пахло розовым цветом. Я заставила себя подняться и выглянула в окно. В сером рассвете здание мужского общежития казалось необитаемым и мрачным. Красный кирпич потемнел от влажности, а под густым темно-изумрудным плющом, упрямо заползающим на стену, разливались жидкие тени, словно бы через щели в рамах перетекающие внутрь спящих комнат.

– Доброе утро, – поприветствовала я Элмвуд и, прихватив корзинку с банными принадлежностями, на цыпочках вышла из комнаты.

Сюрприз ждал меня под дверью, когда я возвращалась из купальни. Он хотел постучаться и поднимал кулак с таким сосредоточенным видом, словно боялся промахнуться. Даже на секунду показалось, что сюрприз нетрезв, а потому заблудился в двух соснах, в смысле, зданиях общежитий. Иначе что ему делать у моей комнаты в тот час, когда даже суровые северяне предпочитали спать, а не топать по коридорам женских пансионов?

– Андэш? – позвала я.

Он обернулся. Андэш был при полном утреннем параде. В смысле, не в халате и не с сеточкой на голове, а в спортивной форме, с волосами, аккуратно завязанными на макушке скромным шнурком, и в ботинках для тренировок.

– Здравствуй, Адель.

Я остановилась рядышком.

– Пытаюсь придумать какую-нибудь колкую фразу насчет гостей, но в такое время голова не соображает. Почему на рассвете ты не спишь?

– Я оказываю услугу твоему травмированному лучшему другу.

– Он попросил меня разбудить? – искренне удивилась я.

– Потренировать тебя в магических спаррингах.

Другими словами, Мейз догадывался, что даже пиратская повязка на глазу не спасет его от опасности получить очередную травму. С наступлением нового дня его разбудят, воскресят к жизни, притом вместе с соседом по комнате, и потащат заниматься физкультурой до завтрака, а потом после обеда.

– Что он тебе пообещал взамен? – улыбнулась я. – Свою душу? Или, может, мою?!

– Гарантировал пару часов в компании симпатичной девушки из Шай-Эра.

Похоже, совместное бритье в соседних раковинах превращало мужчин не просто в хороших знакомых, а позволяло вступить в закрытый клуб, где просьба погонять девицу по спортивному залу не была неуместной. В общем, удивительное место – эти раковины в мужских купальнях!

– А тебе не запрещено со мной тренироваться? – спросила я.

– Запрещено? – переспросил Андэш, словно не мог вспомнить перевод слова на северный диалект.

– Я думала, вы дружите с Гарретом Ваэрдом, – намекнула на принцип мужской солидарности.

– Не настолько близко, чтобы отказаться от удовольствия заняться с тобой разными забавными вещами…

Андэш примолк, видимо, не осознавая, как двусмысленно прозвучало заявление. На пару долгих секунд между нами воцарилось странное молчание.

– Заняться турнирной магией! – наконец поправился он и неожиданно начал краснеть. – Конечно, я имел в виду магию. Шай-эрский все-таки очень сложный язык… Так ты готова позаниматься?

– Более чем! Только нужно собраться, – указав пальцем в сторону двери, согласилась я.

– Буду ждать на малой арене, в это время она обычно свободна.

Я юркнула в комнату, но немедленно высунулась в коридор и шепотом позвала удаляющегося парня:

– Андэш!

Он обернулся и с приветливой улыбкой кивнул, дескать, что-то случилось?

– Спасибо тебе.

Бродить по пустому замку жутковато. Коридоры с высокими потолками заливал седой свет, в углах и в нишах лежали глубокие тени. В гулкой тишине разносились эхом шаги, и их подхватывали хозяйственные духи, верховодившие до того момента, пока Элмвуд не стряхивал сонную дрему. Подгоняемая инфернальным, неконтролируемым страхом я не дошла, а буквально доскакала до спортивного крыла и даже без лишних блужданий отыскала малую арену.

Андэш встретил меня с тренировочным шестом в руке. Разминаясь, северянин крутил им с такой завидной легкостью, что по незнанию можно решить, будто шест не тяжелее самописного пера.

– Разомнешься? – предложил северянин.

– Я уже с таким воодушевлением пробежалась по замку, что успела разогреться, – уверила я, стараясь не показывать, что с трудом перевожу дыхание от поспешной ходьбы, больше напоминавшей бег трусцой.

И все равно он заставил меня приседать, бежать на месте и размахивать руками, как крыльями мельницы. К концу разминки каждым мускулом я ощущала, как замечательно позанималась физкультурой и с трудом убеждала саму себя, что тренировка только началась – завтракать рано.

– Держи. – Андэш вручил мне шест, за ночь не изменивший вес на «полегче». – Как давно ты занимаешься турнирной магией?

– Второй день, – бодренько отрапортовала я.

– В Элмвуде? – уточнил он, видимо, не до конца осознавая размер неприятностей, в которые себя втянул.

– Вообще.

Энтузиазм в лице северянина не то чтобы совсем исчез, но заметно поблек.

– Ты хочешь до завтра научиться турнирной магии? – Он перешел на диалект. Не иначе как от изумления, что по земле ходят настолько самоуверенные люди. Или глупые.

– А такое возможно?! – обрадовалась я.

– Вряд ли.

– Вот и я так думаю, – вздохнула в фальшивой печали.

– Ладно… – ошарашенный происходящей нелепицей Андэш кашлянул. – Начнем с азов. Давай научимся правильно держать шест, чтобы не травмировать запястья…

Полчаса активного топтания на месте доказали, что без разницы, насколько у меня канонична боевая стойка, правильно ли лежат руки на оплетке, стоят ли ноги на ширине плеч или в балетной позиции. Выбить шест из моих рук проще, чем отнять конфету у ребенка. Что Андэш и проделывал много раз.

Замучившись туда-сюда наклоняться и выпрямляться наперевес с тяжелой палкой, я прилепила древко к пальцам с помощью простейшего заклятья. И чуть не воткнулась носом в каменный пол, когда противник ударил.

– Адель, все в порядке? – охнул северянин, моментально помогая мне выпрямиться.

– Прекрасно! – излишне жизнерадостно согласилась я, стряхивая с ладоней о штаны остатки магии. – Просто надо запомнить, что заклятие клейкости использовать нельзя.

– Ты пробудила стихию? – удивился он и недоуменно покосился на кованые плашки с первородными символами, висящие вдоль периметра. – Почему не развернулись щиты?

Неожиданно воздух на арене дрогнул, а вокруг шеста, зажатого в руках нахмуренного Андэша, завертелся заметный даже невооруженным глазом поток. Мгновением позже над нами полупрозрачной волной с мерцающим краем натянулся купол.

– Пробуждаются… – пробормотал Андэш, потушив магию.

Полог мгновенно растаял, первородные символы на стенах вновь заснули.

– Это заклятия общей магии. Если что, дуэльным кодексом использовать общую магию не запрещено.

Видимо, защитный полог не принимал всерьез колдовство, неспособное причинить человеку реальный вред.

– Дуэли проходят по кодексу?! – удивился северянин.

– Не знал? Очень захватывающее чтиво! Я вчера три часа со словарем на коленках просидела, оторваться не могла…

Вскоре Элмвуд проснулся. В спортивном крыле начал шмыгать народ: то и дело на малую арену кто-нибудь заглядывал. Нам пришлось закончить тренировку. Привалившись спиной к стене, я сидела на полу, хотя очень хотела полежать. Едва прошел азарт, навалилась усталость. Руки от напряжения мелко дрожали, а ноги казались свинцовыми.

Андэш вытащил из сумки пару узких термосов и протянул один мне:

– Держи. Эликсир, чтобы не ломало после нагрузки. Иначе завтра не сможешь выйти на арену.

– Спасибо, – без лишних кривляний с благодарностью приняла термос и, пока северянин устраивался рядом, отвинтила крышку. Снадобье пахло травами и магией, а на вкус оказалось горьковатым, совершенно непохожим на сок аскарома.

Колючие кусты аскарома росли в горных лощинах. Из мясистых черных ягод варили отличный природный энергетик, помогающий быстро восстанавливаться после сложных заклятий. Некоторые пили сок в чистом виде, но мне нравилось разбавлять концентрат травяными настоями, хотя бы рот не вязало.

– Не хочешь всерьез заняться турнирной магией? – спросил Андэш. – У тебя получится.

– Совершенно точно – нет! – отказываясь допустить хотя бы мысль, что каждый божий день придется прыгать с проклятым шестом по залу, категорично заявила я. – Ты входишь в команду?