Иди на зов любви

7

— Итак, вы та самая загадочная Энн, о которой я уже столько слышал. Рад познакомиться!

Несколько церемонная речь Джека заставила девушку бросить на него пристальный взгляд, как будто выискивая в его словах потаенный смысл. Однако открытое, светящееся доброжелательностью лицо молодого человека убедило Энн, что это всего лишь манера говорить, и ничего больше.

— Ну уж вы скажете — загадочная! — улыбнулась она в ответ. — Уверена, что в период летних отпусков у вас здесь полно не менее загадочных приезжих.

— Может быть, но не все так красивы, как вы. — Джек не пытался скрыть восхищения. — Должен вам сказать, вы тут произвели фурор среди местных парней… — продолжил он, однако был прерван Ником:

— Джек, вы готовы? До начала утренних операций я хотел бы поговорить с вами.

— Да-да, иду.

Казалось, молодого человека совсем не задела откровенная неприязнь босса, однако тон Ника оставил в душе Энн неприятный осадок…

Все утро она провела в своей комнате, чувствуя себя отвратительно после тревожной бессонной ночи, а как только услышала хлопок двери операционной, спустилась вниз. Ей хотелось покинуть дом незамеченной, но судьба была против нее: стоило только Энн оказаться в коридоре, как она нос к носу столкнулась с Ником и его новым ассистентом, выходившими из перевязочной.

Джек показался Энн симпатичным, даже очень. Густая копна светлых волос гармонировала со светло-голубыми глазами, а манера общения была на редкость приятна. Однако не успели они перекинуться и парой слов, как Ник чуть ли не грубо прервал Джека, будто Энн была не достойна беседы с его ассистентами.

Ей захотелось сказать в ответ что-то резкое, но в этот момент входная дверь отворилась, и на пороге показалась Велма. Первое, что бросалось в глаза, была забинтованная правая рука.

— Велма? — Ник стремительно бросился к ней, а Энн замерла как вкопанная. — Что случилось…

— Дома… упала с лестницы. — Прежде чем продолжить, красавица изобразила на лице мужественную улыбку, адресуя ее Нику. — Знаю, это глупо, но я подвернула ногу, попав в зазор между ступеньками. Кажется, порвала связки и все такое… Однако думаю, что через несколько дней смогу работать в полную силу.

— Никакой работы! — заявил Ник. — Тебе вообще не следовало приходить. Возвращайся домой и отдыхай. Мы тут сами справимся.

— Нет-нет, я останусь. — Еще одна героическая улыбка. — Я вот подумала… если Энн не возражает, она могла бы делать то, что мне сейчас не под силу — ну, попечатать и прочее… Это ненадолго — Велма повернулась к девушке, сделав приглашающий жест рукой, как будто уговаривая ту не отказываться. — А то у Ника столько дел…

— Конечно, я согласна. — Энн никак не могла взять в толк, отчего вдруг Велма выказывает ей такое дружелюбие и симпатию — особенно после их последнего разговора. — Я с радостью.

Ник вздрогнул, глаза его сузились.

— В этом нет нужды. Я могу позвонить миссис Лафем, она никогда не отказывается в случае необходимости подменить…

— Она уехала к сестре, — с явным удовлетворением в голосе поспешила сказать Велма, и в душу Энн закралось подозрение. Она готова была бы биться об заклад, что та страстно желает присутствия Энн в операционной, что было невероятно! Что же задумала зеленоглазая красотка?

— Итак, целых два новых сотрудника за один день! Неплохо. — Жизнерадостный голос Джека вывел всех из состояния оцепенения. — Привет, Велма! Ты все еще работаешь здесь?

— Как видишь, — улыбнулась ему Велма без следа былой любезности. Энн поняла, что проблемы и скрытые конфликты в их неожиданно образовавшемся четырехугольнике теперь не ограничивались ею. Велма ведь бросила Джека ради Ника… Энн почувствовала прилив симпатии к молодому ассистенту и подумала: интересно, он все так же сохнет по этой пустой и алчной блондинке? Хотелось бы верить, что нет. Джек был слишком хорош для расчетливой вертихвостки.

Следующие несколько дней Энн все время чувствовала какую-то неясную угрозу, хотя не могла с уверенностью сказать, что именно ее тревожило.

Джек стал для Энн надежной опорой. Он был галантен, с пониманием и дружелюбием относился к пациентам и их хозяевам, а его неистребимое чувство юмора часто оказывалось для девушки светом в окошке. Что касается Велмы, то ассистент вел себя с ней ровно, ни разу не выказав былых романтических чувств, что тоже способствовало миру и спокойствию в их маленьком коллективе.

Сама же Велма источала сладчайшие улыбки обоим мужчинам и, что удивительнее всего, — Энн. Помощь девушки неизменно принималась с самой искренней благодарностью, как будто не было между ними откровенной вражды.

И все же… Что-то за всем эти скрывалось, но что?.. Об этом Энн и размышляла, спускаясь по лестнице в операционную.

Начинался четвертый день ее новой и неожиданной работы, и все это время из головы не выходили ни холодная отстраненность Ника, ограничившего их отношения чисто профессиональным общением, ни собственная готовность оставить эти отношения именно такими. Но еще больше интриговало поведение Велмы, чье показное расположение скорее путало, чем притягивало.

О боже, оборвала себя Энн, мне-то что за дело до всего этого? После того как все попытки разыскать в этом медвежьем углу женщину по имени Линда Джонс окончились безрезультатно, после того как Ник старался не смотреть на Энн и, кажется, был бы рад избавиться от нее, — разве могла какая-то Велма еще больше ухудшить ее положение?

Энн еще не подозревала, что спустя всего десять минут получит ответ на свой последний вопрос.

— Время завтракать! — объявила Энн, раскладывая по мискам еду для четвероногих больных, когда в дверях возник Джек. — А не поживиться ли и нам чем-нибудь?

— Не мешайтесь под ногами. — Энн не могла сдержать улыбки и шутливо хлопнула Джека по спине. Отчего ей так легко с этим парнем? Не то что с Ником, общение с которым постоянно превращается в пытку, правда, иногда сладостную и желанную…

— Я мешаюсь? — Лицо Джека исказила гримаса показного отчаяния. — По всему видно, что вы не побывали в шкуре вечно голодного студента ветеринарного колледжа, пребывающего в мучительном раздумье, на что истратить последние два пенса!

— Не лукавьте, — погрозила ему пальчиком Энн. Джек уже успел рассказать ей, что у его родителей достаточно денег, чтобы поддержать единственного отпрыска и дать ему прекрасное образование.

— Ладно, перестаю мешаться под ногами, — улыбнулся Джек. — Однако почему бы вам не отправиться вечерком в какое-либо местное заведение и не проверить, как у меня обстоит дело с аппетитом, а? Клянусь, я…

Однако в чем он собирался клясться, Энн так и не узнала, потому что в следующий момент холодный и резкий голос прервал излияния ассистента:

— Джек, Энн, не могли бы вы сию секунду зайти в мой офис? — Ник стоял в дверях и, пред тем как развернуться и выйти, не ожидая молодых людей, бросил короткий мрачный взгляд на девушку.

Они проследовали в маленькую комнатку, всю обстановку которой составляли старомодный массивный сейф и письменный стол с несколькими стульями. Энн никогда не слышала, чтобы Ник называл это помещение «офисом», точно так же еще никогда не слышала столько металла в его голосе. Сердце ее ушло в прятки: вот и случилось…

Очевидно, то же понимал и Джек. Пока они шли по коридору, он успел за спиной Ника переглянуться с Энн и пожать плечами, как бы давая понять, что ошеломлен не меньше ее. А стоило им войти в офис, как их ждал новый сюрприз: Велма. Лицо ее ничего не выражало, но глаза горели странным огнем.

— Ник, в чем… — начал было Джек.

Но тот вновь оборвал его нетерпеливым жестом, а сам уселся на край стола и тяжелым взглядом прошелся по лицам всех троих.

— Велма сказала мне, что из сейфа исчезла солидная сумма денег, — медленно произнес он. — Может, кто-то из вас взял их взаймы, позабыв оставить расписку?

— Что?! — воскликнул Джек. — Вы шутите?

— Полагаю, ваша реакция означает «нет», — спокойно проговорил Ник. — А как насчет вас, Энн? — Серо-стальные глаза были неприветливы, как осенний непогожий день.

— Я… Да… То есть нет! — Она набрала побольше воздуху и только тогда пришла в себя от потрясения. — Я не брала никаких денег… И никогда бы не сделала этого без разрешения.

— Думаю, что не сделали бы. — Ник произнес это едва слышно, но Энн спиной почувствовала, как напряглась Велма.

— Ник…

— И у тебя нет никаких мыслей по поводу того, куда пропали деньги? — обратился он к открывшей было рот Велме.

— Откуда мне знать, Ник? Хотя… — последовала минутная пауза, затем Велма продолжила, бросив многозначительный взгляд на побледневшую Энн: — В общем, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться.

— Да? Так просвети меня.

— Но это же очевидно, — с нажимом произнесла Велма, которая теперь производила впечатление смертельно испуганной кошки. — Джек уже работал у тебя, пока учился в колледже, а я тоже — последние полтора года, и у нас никогда не случалось ничего подобного. Поэтому…

— Поэтому? — повторил Ник без всякого выражения.

— Ну, из-за моей травмы Энн в последние дни пользовалась сейфом. — Видя, что слова ее не производят должного эффекта на босса, Велма начала нервничать. — И из этого я могу сделать только один-единственный вывод, — закончила она решительно.

— Да, теперь я понял.

Голос Ника по-прежнему оставался тихим и каким-то невыразительным. А последние слова хозяин дома, не отрывая взора от заметно покрасневшей Велмы, произнес и вовсе мягко, что только усилило обстановку нереальности происходящего. Сама не зная почему, Энн перевела взгляд на Джека и поразилась, насколько эта сцена его потрясла. Но хуже всего было то, что в голубых глазах Джека девушка прочла… неуверенность, подозрение… Он поверил Велме, с ужасом подумала Энн. Он решил, что деньги украла она, Энн!

— Как твоя рука, Велма?

В создавшейся ситуации вопрос Ника прозвучал странно, даже нелепо, но Энн заметила, как глаза Велмы в растерянности скользнули по его лицу. Прошло несколько секунд, прежде чем она ответила:

— О, сейчас уже лучше, спасибо.

— Ты не против, если я осмотрю ее? — продолжал Ник.

— Что?!

— Я только сниму повязку, — мрачно уточнил он. — Уверен, что ты не против.

— Да-да, конечно. — Левая рука Велмы инстинктивно метнулась к забинтованной правой. — Но… мне будет больно. — Она внезапно прервала несвязный лепет и выпрямилась: — Я вообще не понимаю, причем здесь моя рука? Разве мы собрались не для того, чтобы изобличить вора? Пропало более двухсот фунтов и несколько чеков, и мне прекрасно известно, кто их взял, даже если ты не хочешь принять очевидное!

— Почему же? Для меня все также очевидно.

— Ник, я не брала этих денег! — с отчаянием воскликнула Энн. — У меня нет доказательств, но я ничего не брала. — Кошмар какой-то, с замиранием сердца подумала она, глядя на Ника. Что же делать? Что сказать такого, чтобы он поверил?

— Я ни секунды не сомневался, что вы говорите правду, Энн.

Ей потребовалась вечность, чтобы осознать смысл произнесенных Ником слов, произнесенных просто и уверенно, как констатация факта.

— Т-тогда кто же? — начав от волнения заикаться, выдавила она из себя.

— Звоните в полицию, Джек, — произнес Ник тем же ледяным тоном. — Полагаю, Велма объяснит им все сама.

— Я?! — Голос Велмы был полон нескрываемой ярости. — Ты обвиняешь меня! И это в благодарность за то, что я работала у тебя полтора года? В то время как эта пигалица не прожила здесь и месяца… Почему бы не поискать в ее комнате? Вы как хотите, а я именно это сейчас и сделаю! Я не позволю обвинять…

— Велма! — Резкий окрик Ника заставил всех троих вздрогнуть. — Ни слова больше — кроме правды!

— Ты сошел с ума. — Ослепительно красивое лицо Велмы стало белее мела, глаза горели изумрудным светом, как у змеи. — Если ты обыщешь комнату Энн, то обнаружишь деньги, а это главное. Зачем вызывать полицию? Как только Энн уедет…

— Право принимать решения принадлежит мне. И я им воспользуюсь, — перебил ее Ник. — Говорить больше не о чем. Пару чеков, что пропали, никто, кроме меня, в руках не держал. Думаю, полиция сможет найти украденные чеки и сравнить отпечатки пальцев на них с нашими. Конечно, если вор не пользовался перчатками.

— Перчатками? — Голос Велмы прервался. — Я… Ты не можешь… Нет! — Она бросилась к двери, но Ник успел подать знак Джеку, и Велма оказалась у того в руках. — Пусти меня, слышишь?

— Ты ведь не надела перчаток, правда, Велма? Неосторожно, ах как неосторожно!

— Я… я взяла деньги просто так, я вовсе не собиралась красть их, — с отчаянием выдавила из себя Велма. — Вы не так поняли.

— Мы все поняли правильно. — Ник был беспощаден. — Тебе была ненавистна мысль о том, что Энн продолжает оставаться в доме, и ты решила ее устранить.

— А почему бы и нет? — Все еще находясь в руках Джека, Велма рывком развернулась в сторону Энн. — Я проработала на него полтора года, и все шло прекрасно, пока не появилась ты! С твоими вечными «ах, Ник!», «о, Ник!» Да меня тошнит от тебя! Можешь, кому угодно вешать лапшу на уши, но только не мне. Я-то знаю: ты уже положила на него глаз и не упустишь своего…

— Все, хватит! — На этот раз Ник даже не повысил голоса, но слова были произнесены таким тоном, что Велма прикусила язык. — Итак, ты признаешься, что взяла деньги?

— Не брала я их… То есть я хочу сказать, что ни секунды не сомневалась, что их найдут, — сквозь зубы процедила Велма. — Они в комнате Энн, под матрасом.

— Но как вы…

Энн осеклась на полуслове, увидев, как Велма посмотрела на нее, произнеся с издевкой:

— С помощью запасного ключа. Это было нетрудно.

— И тем не менее Джек, — вкрадчиво произнес Ник, — вызывайте полицию.

— Ты не посмеешь! — На лице Велмы мелькнуло что-то похожее на ужас. — Я же сказала, я не крала этих денег…

— Да, ты совершила нечто более ужасное, — перебил ее Ник. — Ты затеяла отвратительную интригу с целью разрушить репутацию человека.

— С трудом верю, — впервые за последние полчаса подал голос Джек. — Но откуда вы узнали, что это Велма? — спросил он Ника.

— Потому что это никак не могла быть Энн, — просто ответил тот. — Она не способна на что-либо подобное.

О, Ник, взмолилась про себя Энн, не надо! Не заставляй меня любить тебя еще больше… Она чувствовала, как его вера в нее заставляет сжиматься сердце. Никто до этого не верил ей просто на слово, и даже в самых дерзких мечтах она не рискнула бы допустить, что такое возможно…

— Ник, пожалуйста, не надо полиции. — Теперь голос Велмы звучал как тихая, униженная мольба. — Я сделаю все, что скажешь…

— Я тоже не хочу привлекать полицию, — быстро вставила Энн, опередив Ника. — Никакой нужды в этом нет. Мы знаем, где лежат деньги, и Велма призналась, что взяла их.

— Вы действительно этого хотите? А вы понимаете, чем бы все могло обернуться для вас? — Он в упор смотрел на Энн.

— Да. — Она глубоко вздохнула и продолжила уже спокойнее: — Но мы же разобрались во всем. — Ты, ты разобрался, любимый мой. О боже, это невыносимо! — И фактически имела место не кража, а проявление неприязни по отношению ко мне, преступное намерение… Но как бы то ни было, не думаю, что это дело полиции.

— Не согласен, но поскольку вы были выбраны жертвой гнусной махинации, принимаю ваше решение как окончательное и не подлежащее обжалованию.

У Энн внутри все сжалось от той подчеркнутой мягкости, с которой он вынес свой приговор, — особенно неожиданной в сравнении с металлом в голосе, который она слышала еще несколько минут назад. Ник между тем повернулся к Велме:

— Чтобы через пять минут духу твоего тут не было, ясно? А если ты когда-либо приблизишься на сто ярдов к Энн, я немедленно заявлю в полицию. Поверь мне, Велма, я не шучу.

— Хорошо, я все сделаю, как ты скажешь. — Теперь, когда непосредственная угроза встречи с полицией миновала, в голосе Велмы опять послышались нотки угрозы. — Но ты еще пожалеешь. Сам увидишь, что она за штучка. Она может одурачить тебя глазками агнца и внешностью потерявшейся маленькой девочки, но жди неприятных сюрпризов, Ник Хартли. Они тебя не минуют!

Сказав это, Велма повернулась и с гордо поднятой головой вышла, с видимой натугой открыв дверь перевязанной рукой, — даже напоследок, когда всем все стало ясно, она попыталась доказать, что ее травма реальна…

— Это все произошло на самом деле, или я грезил наяву? — В другой ситуации изумление на лице Джека обязательно вызвало бы у присутствующих улыбки.

— К несчастью, нет, не грезил, — ответил Ник. — С вами все в порядке, Энн? — Его голос снова стал мягким, даже нежным, и от первых звуков его девушка как будто заново родилась.

— Да, мне уже лучше.

Ей ни в коем случае нельзя было сейчас распускаться, давать волю слезам. Отвратительный замысел Велмы, вера Ника в ее, Энн, честность и прощальные слова разоблаченной интриганки, — все это перемешалось в голове несчастной. Но одна мысль пробивалась сквозь хаос эмоций, как бы девушка ни гнала ее прочь: Велма была права, хотя и не знала всего доподлинно. Энн не та, за кого себя выдает.

В этот богом забытый тихий городок ее привело не что иное, как ненависть. Мстительное желание разыскать женщину, давшую Энн жизнь. И внезапно ей стало не по себе от собственного замысла.

Ник отличался от всех мужчин, которые когда-либо попадались ей на пути. Дело было не только в его внешней привлекательности, хотя впечатление на женщин он производил потрясающее. Хуже было другое: Ник был человеком сильным и прямолинейным. Что он подумает, когда узнает, что Энн лгала ему? Она зажмурилась от ужаса, чувствуя, как по лицу разливается предательский румянец.

Поступок матери по отношению к новорожденной дочери заставил ее быть жестокой и скрывать от всех свои планы. Однако Нику никогда не понять, насколько казавшаяся поначалу святой месть разъедает Энн изнутри, гложет душу, не давая покоя…

— Энн, посмотрите на меня, пожалуйста. — Погруженная в свои мысли, она не заметила, что Джек вышел из комнаты, и они с Ником остались вдвоем. — Я понимаю, каково вам пришлось. После такого шока не нужно сдерживаться. Дайте волю эмоциям — это нормально.

Нет, ничего не было нормальным в ее появлении здесь, в Сноу, — ни эта грязная история с деньгами, задуманная Велмой, ни тайные поиски матери, сжигавшие минуты, часы, дни жизни Энн, ни ее чувства к этому холодному красавцу… Все было ненормальным, неправильным! Каким-то образом события вырвались из-под контроля и покатились под гору. В добавление ко всему из-за Энн Ник лишился своей помощницы в самое горячее во всех смыслах время года.

Последняя мысль привела Энн в отчаяние, и она робко спросила:

— Что же вы теперь будете делать без Велмы? У вас столько дел?..

— К черту Велму! — взорвался Ник. — И черт с ней, с практикой. Не хочу говорить об этом, понятно? Я всего лишь пытаюсь узнать, как вы себя чувствуете. Это что, плохо?

— Нет.

— Тогда поговорите же со мной, Энн! Кричите на меня, плачьте, если хотите, — только разрушьте эту башню из слоновой кости, в которой вы прячетесь большую часть времени! Я хочу…

Сделав шаг по направлению к ней, Ник внезапно осекся, увидев, как Энн побелела.

— Скажите же, что во мне вызывает у вас такое неприятие? — с горечью в голосе спросил он. — Нет, правда, я хочу знать. Сначала я подумал, что вы вообще сторонитесь всех мужчин, но затем увидел, как вы ведете себя с Джеком — смеетесь, обмениваетесь шутками, даже немного флиртуете…

— Я никогда не флиртовала с Джеком, — запротестовала Энн.

— Да ну? А как тогда назвать ту сцену утром, которую я прервал? Вы что — пытаетесь уверить меня, что не обсуждали с ним предстоящего свидания?

— Ничего подобного. Джек просто старался развеселить меня.

— Вот как? — Наступила многозначительная пауза. — Так вам нравятся мужчины, когда они выступают в роли клоунов?

— Вы снова переиначивает мои слова.

— Интересно, как я могу это сделать, если мне приходится выдавливать из вас слова в час по чайной ложке?

— Ник…

— Нет уж, хватит.

В следующее мгновение он крепко обнял Энн и его губы впились в ее с силой и нетерпением, которых девушка не ожидала. Ее бедра оказались прижатыми к его могучему телу, и Энн показалось, что сейчас ее хрупкое тело будет раздавлено, а сердце остановится. Но в этой силе чувствовалась огромная нежность. Энн упивалась новыми ощущениями. По мере того как с каждым движением он мягко преодолевал ее сопротивление, кровь Энн разогревалась, подходя к точке кипения. Если бы у нее оставались хоть крохи здравого смысла, она бы немедленно бросилась бежать, куда глаза глядят. Но вместо этого руки обхватили его шею, а тело прильнуло к телу Ника, дав возможность ласкать ее спину, талию, бедра и опускаться все ниже и ниже…

Но тут из коридора как сигнал тревоги раздался голос Джека. Ник нехотя отпустил Энн, напоследок заставив ее посмотреть ему в глаза.

— Видишь? Теперь ты видишь, как это прекрасно? — с триумфом воскликнул он. — Скажи мне теперь, что ты не желаешь меня так же страстно, как я тебя!

Если бы одного желания было достаточно!

— Ник, пожалуйста… — Энн попыталась высвободиться из сладостной тюрьмы, но он продолжал держать ее за руки. — Я не могу…

— Не говори ничего — даже того, что я желал бы услышать. — Ник предостерегающе приложил палец к ее губам. — Сегодня мой черед везти тебя на прогулку.

— Но теперь, когда Велмы нет…

— Миссис Лафем вернулась из своей поездки к сестре, она всегда откликается на просьбу помочь. Ей не помешают лишние деньги, а Джек останется командовать парадом. После того что произошло сегодня утром, вам нужен как минимум день отдыха на свежем воздухе. Мы посетим несколько ферм, и вам там понравится, вот увидите.

— Н-нет, пожалуйста, — слабым голосом произнесла Энн. — Вы должны меня понять!

— Обещаю вести себя достойно. — Теперь он отпустил ее, и девушка смогла перевести дух. — Поверьте мне, — добавил он со всей возможной искренностью, на какую был способен.

— Обещаете? — Энн никогда еще не видела его таким — загадочным, возбужденным. И исключительно опасным.

— Клянусь, и чтоб мне сдохнуть! Этого достаточно?

Я же играю с огнем и знаю это, отчего же киваю в знак согласия? — спрашивала себя Энн.

— Вот и отлично. — Он улыбнулся ей широко и открыто, и у девушки перехватило дыхание. — Я свяжусь с миссис Лафем, и как только она прибудет, отправимся на природу. А вы пока разыщите эти злополучные деньги. — Ник ехидно прищурился. — Иначе мне придется последовать за вами и помочь в поисках.

— Нет-нет, не нужно, — быстро выпалила Энн, пытаясь не обращать внимания на его ухмылку, и быстро вышла.

Когда несколько минут спустя она вошла в приемный покой, ее встретил Джек и с тревогой в голосе спросил:

— С вами все в порядке? Знаете, я все еще не верю, что Велма оказалась способной на такое.

Зато поверил, что я способна, с горечью подумала Энн. Но долго размышлять над этим ей не пришлось: в дверях появилась низенькая женщина средних лет.

— А вы ведь Энн, правда? — обратилась она к девушке.

— Да, здравствуйте, миссис Лафем. Пожалуйста, проходите. Это Ник вам звонил?

— Разумеется. — Голубые глаза внимательно рассматривали Энн. — Не волнуйтесь, Нику известно, что я умею держать язык за зубами. Кстати, я всегда считала, что Велма — совсем не такой ангелочек, каким старалась показаться, и сюда ее привела совсем не страсть к работе. Ну, вы понимаете, что я имею в виду? — Голос женщины понизился до заговорщического шепота: — Хорошо, что всему этому положен конец, и я совсем не жалею интриганку. Мне никогда не нравилось с ней работать, и Ник это знал. Вы надолго у нас?

Пока Энн пытаясь дать какой-то вразумительный ответ, пристальный взгляд голубых глаз неотступно сопровождал каждое ее движение.

— Кого-то вы мне напоминаете, девушка, но не могу сообразить, кого именно. У вас есть родственники в наших краях?

Сердце Энн замерло, а затем забилось с сумасшедшей скоростью. Прошли минуты две, пока она вновь обрела дар речи:

— Кажется, одна женщина из нашей семьи переехала сюда лет двадцать назад… Ее звали Линда Джонс.

— Джонс? — Миссис Лафэм задумчиво покачала головой. — Нет… Но со временем, может быть, вспомню.

— Дайте знать, хорошо? — Энн сделала все возможное, чтобы просьба прозвучала небрежно. — Если это та самая женщина, было бы здорово встретиться с ней до отъезда.

— А вы определенно решили с отъездом? Ник сказал, что сегодня прокатит вас по окрестным фермам. — Это было сказано таким тоном, как будто второе ставило крест на первом, но, к счастью для Энн, в приемной появились первые посетители со своими больными питомцами, и миссис Лафэм приступила к исполнению своих обязанностей.

Энн воспользовалась предоставленной возможностью и поспешно ретировалась в кухню. Она достала из холодильника цыплят, крутые яйца, помидоры и сливочный сыр, сделала несколько бутербродов, добавила яблок, бутылку лимонада и вместе с пластиковой посудой и салфетками сложила в большую плетеную корзинку. И все это время сердце ее пело — даже несмотря на то, что приглашение Ника ничего особенно не значило, повторяла она про себя в сотый и тысячный раз.

Ну, может она себе позволить расслабиться — в такой-то день! Энн быстро переоделась в джинсы и белую блузку без рукавов и расчесала волосы так, чтобы они рассыпались по плечам светлой волной. Весь вид Энн должен был говорить о том, что она не из тех, кто ищет легких, ни к чему не обязывающих развлечений. Если Ник пожелал дать ей передышку после тяжелого утра, — что ж, это очень мило с его стороны. Но не более того…

К тому же у нее теперь есть зацепка в ее поисках — фраза, сорвавшаяся с губ миссис Лафем. Первая зацепка после недель бесплодных усилий! Энн подмигнула отражению в зеркале…

— Энн!

Голос Ника прервал ее размышления, и она быстро спустилась по лестнице. Ник, одетый в темно-синие джинсы и клетчатую рубашку с короткими рукавами, ждал ее в холле. Он взял у нее из рук корзину.

Огонь… Она была права, полагая, что играет с огнем.