Идите к черту

Глава 22 Опасный подарок

День еще толком не успел начаться, а дел уже наделано на два вперед. Вальвин, помощник Утура и один из людей Олафа помогли нам спустить оставленный на пороге груз и убрать труп своего собрата. Алия с Пекуром укладывали все на свои места, а Утур присматривал подходящее снаряжение для скорого путешествия. Остальные были не в состоянии делать тяжелую работу, поэтому приглядывали за Хедуром, составляя ему компанию. После, я принялся за реализацию своего плана.

— Если будешь орать и брыкаться, я попрошу Вальвина вставить тебе в рот грязную тряпку, — он был самым целым из всех, кто мог сделать тонкую работу и как следует связать инквизиторшу для транспортировки. Вот только она от этого не испытывала восторга, поскольку я решил перестраховаться и упаковать ее как праздничную елку. — Твои мучения закончатся, когда вы доберетесь до форта, — и начнутся проблемы у Олафа. Думаю, после такого подарка у меня начнут гореть уши… хотя…

В сопровождении с Лориан, пошли все наши основные силы, осталось всего двое раненых с Хедуром и Алия с Пекуром. Три раза я объяснил происходящую ситуацию Утуру и людям Олафа, дабы между ними не произошло никаких недопониманий и они случайно не отпустили свою спасительную фею. Возможно, день оставался в запасе, прежде чем кто-то захочет снова проверить самочувствие ее святейшества. Но когда тень начала покрывать снежные холмы, на пороге послышались голоса.

— Мы требуем освободить инквизитора! — вот так, ни «здасти», ни «пожалуйста» начался наш неожиданный разговор. Мне даже пришлось подняться, чтобы увидеть всю процессию, которая пришла на место. А их прибыло около сорока.

— Я вас не ждал. Раненые все еще остаются ранеными, и нам снова может понадобиться продовольствие, — полдня хватило бы с лихвой, чтобы убраться четверым мужикам отсюда подальше. Но лишнее время никому не вредило. Пробираться пешком по сугробам будет сложно. — Или вы куда-то торопитесь?

— Это зона боевых действий! И если войско инквизитора останется без руководителя, это подвергнет опасности ближайшие поселения, — во главе был знакомый Голдвин, но я старался не высовываться, чтобы не травмировать собравшихся своим сногсшибательным видом.

— Я что-то сомневаюсь, что ваше святейшество способно вами управлять. Или вы действительно такие беспомощные и слабовольные, что не способны пойти и надрать задницу сурийцам без ее криков? Если у вас с этим проблемы, то я могу занять ее место, — разумно ли формировать и обучать целую армию, не имея самостоятельных звеньев, умеющих вести дела и продолжающих борьбу с врагом, отдельно от всех.

— Мы требуем показать нам нашу госпожу, или мы вынуждены применить силу! — интересно, какую силу они хотят применить на этот раз? Неподалеку стояли несколько тележек с бочками. Что-то мне подсказывало, что внутри находились не горючие смеси, а вода. И ждать, когда она снова станет снегом, явно никто не собирался.

— Я могу впустить только одного из вас, и тогда вы сами все осмотрите, — предполагая худший вариант развития событий, я все-таки хотел, чтобы у парней с инквизитором было больше шансов. Без какого-либо ответа первым же вошел Голдвин. Недовольно осмотрев сложенные за моей спиной крылья, он кивнул остальным и неохотно спрятал свой меч в ножны, чтобы спуститься по цепи вниз. — Как видишь, это не самое лучшее место для ночлега вашего святейшества.

— Не заговаривай мне зубы! Где госпожа Лориан? — напряжение не отпускало его, пока он оглядывался вокруг, изучая место прошлого сражения и готовясь в любой момент пустить в ход свое оружие.

— Точно не здесь, но в целости и сохранности, — попытка провести его дальше выглядела бы подозрительной, и подходило время раскрыть все карты. — Ты знаешь, у вас из отряда никто не отлучался? А то ночью к нам заходили, но так и не сказали, чего хотели, — так себе импровизатор.

— Сейчас же веди меня к ней или пожалеешь… — я уже жалею с тех пор, как встретил первых людей здесь. Но что толку. Отправившись в туннели, дальше по коридору, я позволил следовать ему за мной прямиком к тайному проходу в обход места, где находились раненые. Весь путь он покрикивал и грозил расправой, еле успевая за мной, и к выходу с другой стороны был готов расправиться со мной.

— Ну, вот мы почти и добрались. Видишь эти следы, — я указал на ложбинки, оставленные санями. — По ним ты доберешься до форта и там спросишь у Олафа, как самочувствие вашего святейшества. Поверь, они лучший выбор для нее, чем я, — вид Голдвина выглядел очень недовольным. Слов не подобрать, как он хотел содрать с меня шкуру, но вместо этого угрожающе указал в мою сторону мечом, и вернулся к своему отряду.

В целом все получилось довольно-таки удачно, хотя все это время мне было не до смеха. В конце с меня будто ком свалился. Но позывы рассмеяться над глупым положением Голдвина утонули в переживаниях и выразились в легкой задумчивой ухмылке самому себе. Позже я наблюдал, как значительная часть конных войск отправилась в путь, оставив за собой готовящуюся к отправке пехоту и заготовленные укрепления с рабочими.

То ли в войске инквизитора никого главнее Голдвина не нашлось, то ли без своей начальницы они действительно соображали туго, но никто не стал проверять все развалины досконально. Даже патруль не выставили возле второго прохода. Или просто не хотели со мной лишний раз связываться. По крайней мере, Алия с Пекуром теперь были в безопасности, и я отправился следом за пленницей.

Когда я настиг пару саней, в одной из которых лежала Лориан, укутанная в шубу искателя, они уже были на подходе к форту. Так же, как и преследующая их конница, заметившая столбы поднимающегося пара. Зная, что путь Утура пройдет через скрытый проход, я помчался через сугробы к главным воротам, эффектно отвлекая на себя внимание.

— Закрывайте ворота! — кто бы нас ни встречал, они не хотели противиться инквизиции, поэтому, увидев развивающиеся эмблемы, торопились встретить гостей соответственно. — Если ты сейчас не закроешь ворота, твою семью ждут большие проблемы! — я не стал ждать слов приветствия, когда заметил Олофа, выбегающего из центральной башни. Конница уже была на подходе.

— Именем верховного совета освободите святейшего инквизитора Лориан! Или вас ждет казнь! — так или иначе нас всех ждала казнь. После этого дважды повторять не пришлось, и Олаф начал распоряжаться своими подчиненными, пока большая часть людей стояла в недоумении.

— И что же ты на этот раз натворил? — когда ворота были закрыты, он подошел ко мне, нетерпеливо засучивая рукава и как-то подозрительно оглядывая меня.

— Если бы только я один… Нужно послать кого-то встретить инквизитора. Она ждет нас у тайного входа. Ей нужно рассказать, что от тебя требуют отступники. И я бы с удовольствием послушал этот рассказ. Но сначала нужно показать этим у ворот, что она в целости и сохранности, — его взгляд после моих слов стал гораздо серьезнее, и глаза пристально впились в мое лицо после упоминания отступников.

— Я не знаю, кто и что тебе рассказал. Но после того, как мой сын… нашел странную фигурку, у моей семьи появилось много проблем, — Олаф не стал долго объясняться и отправился на встречу с Лориан, оставив меня ожидать в окружении встрепенувшихся людей.

— Эй, ты там, не нервничай! Скоро придет твоя ненаглядная! — отряд за воротами уже проявлял активные действия по взлому преграды. Несмотря на это, охрана внутри вела себя достаточно спокойно, в тихом недоумении разглядывая восстановленные раскачивающиеся ворота, не забывая о моем присутствии. Что заставляло чувствовать неловкость.

— Немедленно освободи меня и схвати это создание! Иначе тебя ждет более суровое наказание! — Лориан была, как обычно, непреклонна, когда ее привели во двор сопровождающие и освободили рот перед едва пропавшим Олафом. Все еще связанной, в руках Утура и Вальвина, ей ничто не мешало командовать тем, кого недавно хотела казнить.

— Это еще что за сюрприз⁈ Олаф! — откликнулся один из местных командующих. — Я не вмешивался в твои дела с этим существом, но сейчас все зашло слишком далеко! Ты прекрасно знаешь, что мне остался последний год в этих руинах, чтобы вернуться в свое поместье. Я не хочу отбывать здесь еще один срок из-за того, что вы тут вытворяете.

— Я думаю, стоит пригласить сюда Голдвина и спокойно все обсудить в более удобной обстановке. И прежде чем вы подумаете сделать что-то необдуманное, пока инквизитор в ваших руках, у вас есть шанс на мирное решение проблем. Или у меня найдется другой способ усмирить всех вас вместе с сурийцами, — чувствуя, что дополнительные заботы будут не только у одного Олафа, требовалось поставить точку во всех этих делах. — А тебе должно быть стыдно, требовать непреклонного повиновения от людей, которых в любом случае собиралась казнить.

— Ваше святейшество! — первым делом Голдвин в привычной манере рухнул на колено, прежде чем заметил, что Лориан все еще была связана. — Вы знаете, что вас ждет за подобное обращение! — убравшись подальше от посторонних глаз, мы собрались наверху каменной постройки, в помещении, очевидно, предназначенном для важных собраний.

— Давайте перестанем мериться гениталиями и перейдем к делу! Мы все и даже я находимся здесь из-за сурийцев и отступников. Мне неизвестны другие имена, с кем вы любите сражаться за свою глупую веру. Но мои интересы просты! Я не хочу, чтобы люди, желающие мирного существования, оказались среди трупов по чужой прихоти и глупости.

— Нас всех ждет плаха, это понятно любому ребенку, выросшему в освященных землях Всевышнего, — Олаф был пессимистичен в своем бормотании, пронесшемся по каменному залу. Мне все еще предстояло узнать местные традиции.

— Удивительно, что у тебя все еще осталось здравомыслие, несмотря на связь с отступниками и теперь еще этим созданием, — в нашем уютном гнездышке перед столом сидела одна Лориан, привязанная к единственному приличному стулу.

— В таком случае нам нечего делить. Олаф с остальными уходит в горы, а затем отпускает тебя. Несмотря на то, что все обвинения против него были ложью, а единственными пострадавшими оказались его люди и близкие. Ну и главное, затем я начинаю охотиться на каждого, кто хочет преследовать людей, не имея для этого достаточных оснований кроме собственного обиженного и раздутого самомнения. И если понадобится, я доберусь и до вашего совета.

— Как тебе вообще удалось…? Удалось схватить ее… святейшество? — его пространный взгляд опять остановился на мне и моем снаряжении, получив от меня в ответ глубокий вздох. На кону решение о жизни его семьи. А он думает об этом?

— Начнем с того, что у тебя осталось от сына, — после моих слов он достал из ящика наградной бюст, чудом сохранившийся после всех передряг, которые с ним происходили.

Первоначально он мог выглядеть как прямоугольник с нарушенными в угоду стилю пропорциями на подставке. Но сейчас его края были сильно обколоты, сохраняя только запаянные внутри украшения с надписями и большую часть гравюр на днище подставки. Несмотря на то, что большинство подобных вещей делают из акрила, он оказался стеклянным. В моих руках такой материал мог бы легко расплавиться, но стекло прочно держалось и выглядело как хрусталь.

— И ты скрыл это от совета⁈ — не знаю, почему Лориан так удивилась этой безделушке. Толку в ней точно было мало, и ценностью она никакой кроме уникальности не обладала. Но для отступников эта вещь могла обладать какими-то подсказками, и предрассудки инквизитора не следовало просто так списывать со счетов.

— Это наградной символ, вручённый группе людей за исследования или создание чего-то, — мне с трудом удалось подобрать слова, чтобы описать назначение этого вознаграждения за научный прорыв в исследовании, название которого откололось и удавалось прочитать только «За вклад в разраб… адаптивных самовосстанавливаю…». На дне были написаны неизвестные мне имена и подробное описание о месте проведения этих работ под названием «Колос». И тут меня передернуло, поскольку сам логотип и название всплыли в моей памяти на выцветшей схеме метро.

— Ты можешь прочитать это? — говорить Олафу в присутствии Лориан, что именно могло привлечь внимание отступников, я не торопился. Все, что могла сделать эта сумасшедшая с таким подарком судьбы, это разбить его на месте. Переоценить важность находок, которые этот Колос мог скрывать, было невозможно.

— Да, это не проблема, я родился еще до того, как этот предмет появился на свет, — это стало ясно по выгравированной дате 2147 год. Но сейчас, кроме того, что я 10 лет непонятно где провалялся без сознания после попадания в тюрьму, эта информация мне ничего не давала. — Отступники, могли думать, что это указатель на что-то ценное.

— Но, но ты сказал, что вылупился из яйца полгода назад! — Олафа это не сильно удивило. По правде говоря, это было не яйцо, а метафора. В любом случае, как узнать, из чего я вылупился, если от этого ничего не осталось.

— Я был внутри чего-то, — обратил я его внимание, указав на то, где он держал свой ценный артефакт. — И это разбилось, когда я очнулся здесь среди вас, проспав многие годы. Теперь у меня есть слова, чтобы тебе об этом рассказать, — отвлекая общее внимание, я старался вспомнить, как далеко вела эта ветка метро.

— Только боги способны существовать тысячелетия! — по словам Лориан, я опять посягнул на святое. Вечность их неприкосновенного Всевышнего. На это я просто пожал плечами, продолжая разглядывать в некотором смысле ценный для себя предмет. — И что же тебя так заинтересовало, раз это простая безделица?

— Э… приятно видеть что-то, напоминающее мне о прошлом, — хитрость и коварство описывали ее натуру более подходяще, чем просто избалованная начальница. — Когда-то это было важным достижением для людей. А сейчас ничего не осталось кроме руин, — даже если бы на кубке указали точные координаты, это вряд ли помогло мне быстрее обнаружить его местоположение. Вероятнее всего, его нашли недалеко от владений Олафа.

— Это творение еретиков, вызвавших на всех гнев божий! Ему место в бездне! — ну конечно, гнуть свою линию верующим не мешала ни одна преграда. И когда у них не находилось аргументов, всегда можно было приплести сюда бога.

— У тебя теперь есть наживка, на которую ты можешь ловить своих отступников и еретиков, находящихся в вашем строю, сколько тебе вздумается. А ты хочешь ее уничтожить? Эта вещь может стать оправданием для Олафа. Хочешь сказать ты не желаешь справедливого суда? — трудно поверить, что подобные ей задумаются о творимом беспределе, зная их страх перед соблазнами нести справедливость и повышать качество жизни. Любая подобная вещь от лукавого.

— Я все еще не понимаю, чем эта вещь действительно полезна еретикам. То, что ты говоришь, может быть просто оправданием существования этого символа, — в этом она была права. Без действительного знания, что находится в комплексе, и одних косвенных подсказках о том, где он расположен, это всего лишь предположение о возможной его ценности. Но гибель сына Олафа не должна оказаться быть пустой случайностью.

— Для вас она может быть бесполезна. Но у отступников должно быть что-то, позволяющее найти место, куда ведет этот предмет, — иначе все мои догадки о подставе будут глупой болтовней, выглядящей сговором. — И ваша работа, выяснить, насколько это бесполезно.

Еще через несколько фраз ее препирательств стало понятно, что мы ходим кругами по излюбленным местам «верующих», не получая ничего кроме пустой болтовни. И пока кто-то кроме нее не начнет действовать, дело не сдвинется с мертвой точки. Неудивительно, что такая женщина смогла найти признание среди верующих, где главным инструментом была манипуляция другими. Все просто благоволило ее продвижению, будет удивительно, если не окажется, что всем этим заправляет еще одна подобная особа.