Игра колибри

Глава 12 Разоблачитель

Очередное утро вломилось в ночной кошмар, разорвав его на мелкие части, оставив лишь дурное ощущение смутной тревоги. Я готовил завтрак и одним глазом смотрел утренний выпуск новостей с Кэтрин Кэмбел и Ричардом Холливардом. Они с деланой вежливостью давали друг другу зачитывать факты, цитировать политиков и высказывать мнения, которые не всегда приходились к месту. Этим утром гвоздем информационного эфира стал так называемый Разоблачитель и скандальный развод конгрессмена Генри Кларка – младшего с его женой Патрисией, дочерью известного промышленника Гарри О'Диггерти, владеющего тремя заводами в Чикаго.

Кэтрин Кэмбел, худая шатенка с острым носом и пухлыми губами, звонким голосом рассказала, что Генри и Патрисия прожили в счастливом браке более пятнадцати лет и нажили неплохое состояние, венцом которого стали дом в Санта-Барбаре и трое чудных детишек. Конгрессмен как раз собирался заняться новым законом об эмиграции, когда неожиданно для всех Патрисия потребовала развод, не объясняя причин, а когда муж отказал ей, неизвестный Разоблачитель опубликовал информацию, согласно которой конгрессмен имел весьма странные увлечения.

Разоблачитель утверждал, что Генри Кларк пользовался услугами госпожи, имя которой остается загадкой, и несколько раз в месяц посещал ее владения, где становился рабом этой железной леди со всеми вытекающими отсюда последствиями. Его покорность носила дурной оттенок гомосексуальной связи с мужем этой самой госпожи, и, хотя остальные детали не раскрывались, было понятно, что благополучный отец семейства долгие годы вел скрытую от посторонних глаз жизнь.

Однако не это оказалось самым печальным в истории, как заметил энергичный соведущий Кэтрин, темнокожий парень с неестественно темными губами и приплюснутым носом. Печальным было то, что Генри Кларк долгое время обвинял жену в изменах, хотя, как сообщил тот самый Разоблачитель, именно муж заплатил малоизвестному актеру мексиканского происхождения, чтобы тот закрутил роман с заскучавшей женой. По словам Разоблачителя, это должно было стать своеобразной гарантией в случае развода с состоятельной Патрисией, ведь при наличии доказательств ее измены адвокаты Кларка имели все основания как следует распотрошить обеспеченную изменницу.

«Я чувствую себя омерзительно, – говорила в дрожащую камеру сама Патрисия, давая интервью толстому парню в сиреневой рубашке. – Он подложил меня, словно шлюху, и я рада, что все это наконец закончится. Пусть жалкий ублюдок продолжает подставлять свою nun, я не собираюсь мешать ему. Все, чего я хочу, – поскорее вернуться к детям и забыть весь этот кошмар!»

На экране опять появилась студия новостей, и Кэтрин, подводя итог сюжета, проговорила: «Разоблачитель снова показал нам демонов, скрывающихся под маской благочестивости, но хочет ли этого на самом деле простой американец? Спросите себя прямо сейчас!»

Я сгреб со сковороды омлет с помидорами и задумался. Эта бестия была чертовски права. Так ли нужна была правда? Не узнай Патрисия об интимных наклонностях мужа, может, они и по сей день встречали бы вечер на берегу с корзиной для пикника и тремя детьми, играющими в песке.

Мне вспомнился фотоаппарат и те снимки, которые тот хранил в памяти. Что сказала бы Алиса, узнав о них? Пригласила бы в пятницу с собой в клуб? А может, обратилась бы в полицию и я потерял бы работу в Калтехе? Ответа на эти вопросы не было, но абсолютно точно, что эти снимки не очень обрадовали бы ее, как и любую нормальную женщину…