Игра на выбывание

Глава 18

Джо сидел в зале суда, опершись локтями о стол. С виду он казался спокойным, однако нервно постукивал то одной ногой, то другой. Моника сидела сзади – наблюдала, училась.

Было уже почти десять часов. Молчание становилось неловким. Пристав не обращал на Джо ни малейшего внимания, зато секретарь суда, облаченная в белую кружевную блузку, краснела каждый раз, когда Джо смотрел в ее сторону. С другого края первого ряда сидела Ким и читала что-то в телефоне. Джо понимал, почему она отодвинулась так далеко, – не хотела, чтобы полиция упрекнула ее в братании с вражеской стороной, защитой. Она всегда так себя вела, когда вокруг были свидетели.

В зале суда стояли ряды длинных деревянных столов и откидных стульев, далее располагалась приподнятая платформа, а за ней – галерея с местами для посетителей, двумя рядами кресел с красной плюшевой обивкой. Там сидела мать Ронни. Женщина смотрела прямо перед собой, будто не могла поверить, что сейчас ее сын предстанет перед судом. Джо повернулся к ней, ободряюще кивнул и улыбнулся, но Винни не ответила.

Джо перевел взгляд на телеэкран на стене. Как только дело приносили судье, общение с заключенными осуществлялось по видеосвязи. Пока на экране виднелась лишь серая занавеска и буквы «HMP Manchester» – официальное название тюрьмы Стрэнджуэйс. Еще несколько минут тишины, и наконец появился Ронни в серой тюремной фуфайке. Он сразу уставился на камеру. Глаза красные, напряженные. Единственная часть зала суда, которую показывали Ронни, – стул судьи, пока пустой.

Джо снова посмотрел по сторонам. Народу было мало, и это лишний раз подтверждало, до какого жалкого состояния докатился Ронни. В Суде короны проходили гораздо более волнующие процессы, во время которых у дверей дежурили вооруженные полицейские. Бывало, закоренелые преступники оказывались настолько опасны, что приходилось держать ухо востро или требовалось предотвращать возможные акты мщения. Ронни же грозило на всю жизнь угодить за решетку, но единственными, кто присутствовал на процессе, были его мать, адвокат, прокурор, стажер, пристав и секретарь.

Тут раздался какой-то шум. Джо обернулся и увидел, как в зал вошел мужчина и медленно побрел к заднему ряду галереи для посетителей. Неизвестный сел в углу, будто не хотел, чтобы на него обращали внимание, однако, увидев, что его появление не прошло незамеченным, пристально уставился на Джо. Тот сразу узнал этого человека. Тот самый, который вчера сидел перед офисом, – следил, присматривался.

– Не знаешь, кто это? – спросил Джо. Ким подняла голову, и Джо кивнул в сторону посетителя. – Вон, в углу сидит.

Ким поглядела на галерею, потом покачала головой:

– Нет. А что?

Джо задумчиво помолчал, потом мотнул головой:

– Да так, ничего.

– Всегда представляешь их себе по-другому, – произнесла Ким, указывая на экран. Она знала, что Ронни не может их услышать. Микрофон был выключен.

– Кого, убийц? – спросил Джо и тоже посмотрел на Ронни. – Ну, это пока не доказано.

– Не прикидывайся, Джо. Служебное рвение будешь проявлять, когда Ронни тебя слышит. А между собой давай говорить начистоту. Сам знаешь, доказывать виновность – совсем не то же самое, что доказывать невиновность. Мне всегда кажется, что вина должна бросаться в глаза, будто какое-то пятно.

Джо улыбнулся и снова приосанился. Перепалки перед судом – дело привычное.

– Конечно, значков они не носят, – ответил он. – Убийцы могут жить рядом и ходить среди нас. Ничего не поделаешь, тут все совершенно непредсказуемо.

– Но ребенок? Бедная малышка. Он что, совсем бесчувственный?

– Твои рассуждения наивны, Ким. Неоднократно имел дело с убийствами, но ни разу не получилось узнать всю историю от начала и до конца. Нам известно только то, на что указывают доказательства и о чем говорят люди. А что случилось на самом деле, известно только двоим, но один дать показания не может.

Прежде чем Ким успела ответить, Джо прибавил:

– И каким же способом ты хочешь добиться, чтобы его не выпустили под залог?

Ким фыркнула:

– Под залог? Что за хрень ты несешь? Шутишь, что ли? – Она наклонилась к нему: – Этот человек убийца, Джо. Убийц под залог не выпускают.

Джо подавил улыбку – все-таки из уст женщины с таким дорогостоящим образованием даже бранные выражения звучат утонченно.

– Хорошо, – произнес Джо. – Тогда будешь просто смотреть, как судья его отпускает. Не согласишься на залог, сегодня же добьюсь оправдания по всем пунктам.

– Глупости. Ничего у тебя не получится.

– Естественно. В зале сразу крик поднимется, но, по крайней мере, дам судье понять, что дело слабовато. Сама знаешь, как судья может развалить дело, если оно ему не понравится. В результате для присяжных потом ничего не останется. И тогда ты проиграешь, и все из-за моих слов.

Губы и ноздри у Ким дрогнули. Она явно призадумалась. Пыталась решить, какой вариант хуже – согласиться, чтобы Ронни выпустили под залог, или позволить выставить дело в неблагоприятном свете перед судьей.

– Если речь идет о деле об убийстве, для освобождения под залог нужен повод, – проговорила Ким.

– Ну, тут все просто. Дело слабое, а если тела не найдут, таким и останется.

– У нас и других доказательств хватает.

– Серьезно? Ну и что это за доказательства? Неужели рассчитываете раскопать что-то новое?

– Если мы хотим укрепить позиции, это еще не значит, что они у нас слабые.

– Справедливо, – согласился Джо. – Но все, что у вас есть на данный момент, – лишь фрагменты головоломки. Потеряете один, и нужную картинку собрать не удастся. Возьмем кровь. Это лишь один фрагмент головоломки, но у Ронни есть объяснение, откуда она взялась.

– Даже не сомневаюсь, Джо. И когда же это объяснение пришло ему в голову? Сразу после того, как дело взял в свои руки ты? Почему Ронни с самого начала не рассказал обо всех обстоятельствах полиции?

– Вот что бывает, когда обращаешься к Махоунам, – ответил Джо. – Нельзя же наказывать подсудимого за некомпетентность адвоката.

Ким некоторое время помолчала и наконец спросила:

– И откуда же, по его словам, взялась кровь?

Джо покачал головой:

– Сейчас отвечать на этот вопрос было бы преждевременно. Однако ты должна согласиться с тем, что, если Ронни сумеет объяснить наличие следов крови, дело практически развалится.

Джо пытался убедить Ким, что ее шансы на победу невелики. Конечно, на немедленный эффект он не рассчитывал, зато потом будет легче убедить Ким отказаться от обвинений. Главное – подорвать уверенность прокурора с самого начала. Джо указал на телеэкран.

– Ты что-то говорила про видимые признаки вины. Неужели всерьез думаешь, что этот человек мог расправиться с собственным ребенком?

– Не существует определенного типа убийцы. Ты сам только что рассуждал на эту тему.

– Когда речь идет о родных детях, все по-другому. Такое не проходит бесследно. Взгляни на Ронни. Он просто напуган из-за того, что на него завели дело, вот и все. Ни малейших признаков нечистой совести.

Ответить Ким не успела – открылась дверь, находящаяся за возвышением, и вошел судья в парике из конского волоса. Поверх шелковых одежд алела красная перевязь. В таком виде судья был похож на экстравагантно наряженного денди. Это был судья-рекордер, рассматривавший самые серьезные дела. Главное – не забыть, что обращаться к нему нужно «милорд», а не «ваша честь», подумал Джо. На самом деле все эти громкие слова использовались скорее в силу привычки, для заполнения пауз в речи, но, если кто-то нарушал принятые правила этикета, в отместку судья запросто мог выставить виновника в нелепом виде.

Все встали с мест, ожидая, когда судья кивком разрешит садиться. Джо застегнул пиджак. Он всегда делал это в присутствии судьи, а не заранее, чтобы лишний раз продемонстрировать почтение и уважение. Чашу весов в твою пользу может склонить даже самая ничтожная мелочь. Заняв свое место, судья бросил на Джо хмурый взгляд.

С предварительными формальностями разделались быстро. Назвали имя Ронни, сообщили, в чем его обвиняют, и объявили, что он не признает себя виновным. Когда дело дошло до назначения даты, понадобилось прояснить важное обстоятельство – останется Ронни в тюрьме или нет? Если его не выпустят из-за решетки, разбирательство будет назначено на более ранний срок. Судья махнул Ким рукой, давая понять, что она может не вставать.

– Мистер Паркер, вы будете подавать запрос на освобождение под залог?

Джо сразу понял, что на самом деле хотел сказать судья. Не заставляйте меня тратить время на ваши нелепые требования. Но мнение Ронни сейчас интересовало Джо больше, чем мнение судьи.

Джо встал:

– Да, милорд.

Судья вскинул густые белые брови так, что они очутились под самым париком.

– Я ознакомился с делом.

– Очень рад, милорд. Значит, вы сами видите, что позиция обвинения чрезвычайно слаба.

Судью, кажется, позабавил ответ. Он откинулся на спинку кресла.

– Прошу уточнить, что вы имеете в виду.

Джо покосился на экран. Ронни подался вперед, боясь пропустить хоть слово. Детективы сидели в расслабленных позах, прислонившись к спинкам кресел, и усмехались. Явно были уверены, что судья на их стороне. Но они не знали, что Джо пришел в зал суда первым и благодаря одной приветливой улыбке узнал у секретарши, что на судью дело впечатления не произвело. Возможно, судью не до такой степени одолевают сомнения в виновности Ронни, чтобы выпустить его под залог. Но, по крайней мере, у Джо появился шанс.

– Дело построено вокруг трех обстоятельств, – начал Джо. – Кровь, ссора и признание.

– Вы забываете о двух пропавших людях.

– Вы абсолютно правильно выразились, милорд. Пропавших. Нам неизвестно, что их нет в живых. Что, если мой клиент проведет много месяцев в тюрьме, а потом в зал суда войдет предполагаемая жертва, толкая перед собой коляску с ребенком? Такую возможность нельзя исключать. А кровь? Всего лишь слабые разводы и ничего больше. Возраст следов установить не удалось. Осмелюсь напомнить, что мой подзащитный и пропавшая жили вместе и неоднократно ссорились. Но делать из этого вывод, что он убил сначала сожительницу, а потом родную дочь, – очевидная натяжка.

– А как насчет признания? – спросил судья. – Он сам явился в полицейский участок и признался в убийстве сожительницы.

– О каком признании вы говорите? – произнес Джо. – Я насчитал как минимум три варианта. Так что же сказал мой подзащитный? «Я убил ее»? «Кажется, я убил ее»? Или «Это я виноват в ее смерти»? Мы же не хотим повторить историю с Дереком Бентли из фильма «Пусть получит свое». Напомню, там из-за таких вот нюансов разваливается все. Признание мистера Бэгли записано? Что скажет обвинение?

Судья повернулся в сторону Ким:

– Слушаю, мисс Ридер.

Она встала, и Джо уступил ей место.

– Если милорд говорит о видеозаписи, то, к сожалению, нет.

– А откуда взялись три версии? – спросил судья.

– Первая – рассказ человека, который слышал признание, две другие принадлежат тем, кому он повторил эти слова позже. В их показаниях могут присутствовать искажения, но мы располагаем свидетельством человека, который лично присутствовал в участке во время признания.

– Однако, судя по всему, его версия событий тоже может оказаться искаженной.

Ким промолчала.

– А следы крови? – продолжил судья. – Вы можете доказать, что они достаточно свежие?

– Мне сказали, что установить давность следов крови возможно. Именно это мы и попытаемся сделать, но пока предъявить такого рода доказательства не представляется возможным.

– Значит, на данный момент оценка давности следов отсутствует?

Ким кивнула:

– Да, милорд.

Ее щеки залил румянец.

– Выходит, мы точно не знаем, когда именно и при каких обстоятельствах были оставлены следы крови?

– Нет, милорд, – ответила Ким. Ее голос звучал все тише.

– Значит, единственное, что вы можете предъявить, – показания о ссоре и двое пропавших.

Джо ощутил приятное предвкушение. Кажется, сегодня удача улыбнулась ему. Судья помолчал и взглянул на экран, где, подавшись вперед, сидел не находивший себе места от волнения Ронни. Джо написал на обрывке бумаги записку и пододвинул по столешнице в сторону Ким. Та опустила глаза и прочла: «Соглашайся на залог, и я больше ни слова про доказательства не скажу. Дальше будем разбираться в суде». Ким глубоко вздохнула и повернулась туда, где сидели полицейские. Теперь и они напряглись, наклонившись вперед и опершись локтями на латунную ограду галереи для посетителей. Затем Ким взглянула на Джо. Он подмигнул ей. Джо знал, что сейчас Ким вспоминает его недавние слова – он может с самого начала настроить судью против дела.

– Милорд, сторона обвинения не требует, чтобы подсудимый оставался под стражей, – наконец произнесла она.

Голос Ким прозвучал чуть слышно, и она прикрыла глаза, когда полицейские быстрыми шагами покинули зал суда. По тому, с каким шумом захлопнулась дверь, без труда можно было определить их настроение.

– При соблюдении соответствующих условий освобождение под залог возможно, – продолжила Ким. – Если милорд не имеет возражений.

– Ранее подсудимый привлекался к ответственности?

– Несколько лет назад, статья – нанесение легких телесных повреждений.

– Ему есть где жить?

Джо встал.

– Моего подзащитного готова принять в свой дом мать, проживающая в Мартоне. Она находится в зале суда, на галерее.

Судья задумчиво кивнул.

– Что ж, в таком случае возражений с моей стороны не будет, – наконец произнес он.

Когда Джо отвесил благодарный поклон, судья прибавил:

– Надеюсь, в ближайшее время сожительница подсудимого даст о себе знать, однако, если полиция обнаружит тела, одно или оба, решение об освобождении под залог будет отменено.

Джо еще раз поклонился:

– Разумеется, милорд.

Он повернулся к сияющей от восхищения Монике, а потом взглянул на Ронни. Тот сидел с открытым ртом, потрясенный до глубины души. Ронни выходил на свободу. Обводя взглядом зал, Джо посмотрел в дальний угол галереи. Кем бы ни был неизвестный мужчина, зал суда он уже успел покинуть.