Игра по фальшивым нотам

Глава 3. Истории прошлого. Часть 1

10 февраля, 2010 г.

Шотландия, Королевский госпиталь «Форт Валлей»

Гарри во все глаза смотрел на своего бывшего профессора зельеварения. Казалось, что тот практически не изменился. Те же волосы, даже более опрятные, чем он помнил, глаза, нос, тонкие морщинки на переносице. После собственного отражения Снейп казался не таким уж и старым. По людским меркам их могли принять за братьев, причём с разницей в три–пять лет, но никак не в двадцать.

Профессор молчал, позволяя ему привыкнуть и разглядеть себя. Гарри откинулся на подушку и робко улыбнулся.

— Рад, что вы выжили, профессор, я… — он осёкся, не зная, что ему сказать. Извиниться? Покаяться? Для волшебника, сидящего перед ним, поросло быльём всё то, что для него произошло на прошлой неделе.

— Не утруждайтесь, Поттер, извинения никогда не были вашим коньком, — со знакомой интонацией произнёс тот. Но, к удивлению Гарри, он не услышал ничего обидного, ему даже показалось, что Снейп рад и просто не знает, как это показать. Сарказм был мягкий и больше походил на подшучивание.

— И всё–таки, мне стыдно, что я подумал о вас плохо, — выдавил он, слегка ошарашенный тоном беседы.

— Забудем об этом. Я знал, на что иду. Уже повезло, что стараниями вашей подруги моё имя было обелено после «смерти». Но я не собирался и не собираюсь всем рассказывать о том, что мне удалось выжить и обмануть Тёмного и Светлого Лордов, — хмыкнул профессор, потрогав подбородок.

— Вы говорите загадками, — прошептал Гарри. — Я хотел бы знать…

— Да–да, — Снейп снова интригующе улыбнулся, что ввело Гарри в ступор. — Я почти забыл, каким вы бываете нетерпеливым, мистер Поттер. Тогда, прежде чем я выдам вам подробности, сообщаю, что Лорд Волдеморт пал. Ваши друзья и знакомые, за некоторым исключением, выжили в битве, которую назвали «Последней».

— Кто погиб? — облизнул пересохшие губы он.

— Фред Уизли, Ремус Люпин, Нимфадора Тонкс из «Ордена Феникса», Колин Криви и Найджел Уолперт из «Отряда Дамблдора», — тихо сказал, словно был готов к этому вопросу, Снейп.

Сердце Гарри сжало и запершило в горле.

— Выпейте! — к губам был поднесён зелёный бутылёк. — Пейте, Поттер, вам нельзя сейчас так волноваться!

Он послушно сделал большой глоток, осушив тару с мятным на вкус зельем. Нет, ему не стало всё равно, но боль отступила, свернувшись где–то внутри, пообещав ему вернуться потом. Когда будет время, когда он будет готов принять смерть близких друзей.

— Пожалуй, теперь ты сможешь выслушать ещё кое–что, Гарри, — отпустил его плечо, отступив назад, Снейп, неожиданно обращаясь на «ты» и чуть ли не впервые назвав его по имени.

Он просто кивнул. А профессор зельеварения невербально отлевитировал к себе кресло и сел ближе к кровати.

— Смерть Дамблдора, как ты уже понял из моих воспоминаний, не была случайной. Он попросил меня сделать это. Уговаривал, — начал рассказывать Снейп, уставившись в одну точку, вспоминая о прошлом. — Я сдался. Ты не видел его лицо, когда я сделал это. На лице Альбуса было написано настоящее счастье. Конечно, любой мог бы сказать, что директор был рад, что закончились его мучения, но я знал его очень долго и, наверное, был шпионом слишком долго. Что–то неправильное во всей этой истории не давало мне покоя, — профессор помолчал, словно ждал от Гарри каких–то слов.

— Мне казалось странным, что великий светлый маг столетия не смог исцелиться, почувствовать или предугадать тёмное заклятие, — облизав губы, выдавил Гарри, избегая смотреть в угольно–чёрные глаза: было немного стыдно признаваться в своих сомнениях. — Мне почему–то казалось, что это должен быть какой–то хитрый ход, чтобы обмануть Волдеморта. Я долго не мог поверить, что Дамблдор правда мёртв.

— Да, это было очень не похоже на Альбуса, — хмыкнул, соглашаясь с ним, Снейп. — Я ждал какого–то подвоха. Но кроме похищения его палочки… Когда я стал директором Хогвартса, это дало некоторые привилегии. Я как мог защищал учеников от Пожирателей. Втайне мне помогал в этом Невилл Лонгботтом[2]. Парень, во время того, как вы в компании Грейнджер и Уизли шастали по лесам, грабили банки и искали крестражи, защищал студентов. Но я хотел сказать не о нашем героическом друге, а о нашем «светлейшем маге столетия», — снова хмыкнул профессор. — Пожалуй, в своей гениальной комбинации он не учёл лишь того, что после смерти его дряхлого тела с меня спадут обеты, которые я ему дал. Да и в целом, свобода от неусыпного контроля почти на целый год дала мне время на подготовку.

— На подготовку к чему, сэр? — спросил Гарри, когда Снейп снова умолк, что–то обдумывая.

— А как ты думаешь, Гарри, оправдало бы меня новое правительство по окончанию войны? Причём любое новое правительство, — откинувшись на спинку кресла, спросил его тот. — В любом случае, кто бы ни победил, у меня было два пути: «случайная» смерть от руки Орденца или Пожирателя в ходе последней битвы или Азкабан, если мне всё же удалось бы выжить от удара в спину. Главные мои «заступники» — Альбус Дамблдор и, возможно, Гарри Поттер, мертвы, а остальным я попросту неудобен.

— Вы выбрали третий путь, — кивнул он, соглашаясь с альтернативами Снейпа.

В словах бывшего профессора зельеварения был свой резон. Слишком много знал. Слишком неуживчивый, не умеющий уступить, «подмазать». И «тёмность», как и «светлость», была под большим вопросом у каждого из его союзников. Сторонники же близились к нулю. Оглядываясь назад, Гарри понимал, что не узнай он перед «смертью» Снейпа правду, сам был бы тем, кто осудил ненавистного зельевара, несмотря на все былые заслуги и ощутимый вклад в победу. Дамблдор подложил огромную свинью Северусу Снейпу, когда попросил того убить себя. С другой стороны — благодаря этому Тёмный Лорд поверил, что Снейп за них, и позволил занять место директора Хогвартса. Этим было спасено немало жизней учеников и преподавателей. Но кто бы стал разбираться в запале битвы? Он сам — не стал. И если бы его не опередила та змея–крестраж… Гарри снова стало стыдно.

— Чуть не испортив всё, на меня напала Минерва, — тронули гладковыбритый подбородок тонкие пальцы. — Но Лорд был уже близко, и я знал, что он не будет убивать меня лично или посылать кого–то. Всё из–за палочки Альбуса, которая отказалась его слушаться. Единственным способом моего убийства оставалась змея. А возможность изучить её яд у меня была ещё за три года до моей предполагаемой кончины.

Гарри кивнул. Сложно было не признать гений Снейпа в зельеварении.

— В то же время я готовил себе пути отступления. Оформил маггловские документы. Снял квартиру в Глазго. Это было временное решение, я не планировал надолго задерживаться в Британии. Но была вероятность отслеживания магической активности, поэтому я готовился и к тому, что не смогу какое–то время пользоваться палочкой. Тренировался в беспалочковой магии. И изучал подзабытое маггловедение, потому что, в отличие от волшебного мира, у людей прогресс не стоит на месте, и то, что было в пору моей юности, сильно отличалось от того, что имеется сейчас. Думаю, по прошествии двенадцати лет, вы тоже удивитесь некоторым вещам, мистер Поттер, — снова перешёл на официоз Снейп.

— Так значит, вы решили разыграть свою смерть перед Волдемортом и нами, чтобы стать свободным? — тихо спросил Гарри, прервав затянувшееся молчание.

— Да, — чуть приподнялись уголки тонких губ в ироничной усмешке. — Но мы предполагаем, а судьба располагает. Когда антидот подействовал, и моё сердце вновь забилось, я не мог просто так уйти. Я должен был удостовериться, что всё пошло так, как надо. Вы были жертвенным агнцем для Тёмного Лорда, но я должен был убедиться, что план Дамблдора сработал. И вы оба… Признаюсь вам, я приготовил «Феликс Фелицис». Всё–таки при моём постоянном везении, как утопленнику, это было не лишним. Он вёл меня. Вы должны помнить об этом эффекте.

— Так значит, это вы были тем студентом, о котором упоминал профессор Слизнорт?! — воскликнул Гарри.

Чудо–зелье, приносящее невиданную удачу, было опробовано им, и эффект «ведения» действительно им наблюдался. Остатки выигранного у Слизнорта «Феликс Фелицис» он раздал друзьям как раз перед битвой в ночь смерти Дамблдора.

— Если вы имеете в виду студента, который смог сделать этот «напиток живой смерти», то да, это был я, — кивнул Снейп, в его голосе сквозила горечь. — Я сварил «Феликс Фелицис» в качестве экзамена ЖАБА. К несчастью, всё приготовленное мной забрали. Редкими ингредиентами меня обеспечил Слизнорт, и мне не досталось даже пары капель. Хотя бы на час везения. Я очень жалел об этом, когда твои родители погибли, а я не смог им помочь. То, что пил ты — было остатком того самого зелья. Сам Слизнорт так и не сумел сварить его.

— Значит, и в этом была ваша заслуга, профессор? — тихо прошептал Гарри. — А мои друзья выжили при нападении на Хогвартс, потому что выпили «Феликса», приготовленного вами?

— Хоть что–то, — махнул рукой Снейп, хмыкнув. — Не всё досталось этому толстяку с манией величия. Я взял с него слово, что он никому не скажет о том, кто приготовил ему это зелье. Не хватало только, чтобы на стороне Тёмного Лорда была удача. Да и Дамблдор потребовал непреложный обет со своего старого друга.

— Так что же случилось дальше? — вернул профессора к теме последней битвы Гарри, и Снейп так задумчиво посмотрел на него, что у него по спине пробежали мурашки.

— А дальше? Дальше я немного отлежался, залечил свои укусы, трансфигурировал свой труп и спрятался в Запретном лесу, совсем недалеко от того места, куда вы, мистер Поттер, окрылённый, прискакали сражаться с Волдемортом. Но вот когда вы оба упали замертво, началось самое интересное…

Гарри подался чуть вперёд, чувствуя, что ему придётся услышать нечто очень важное.