Миры появляются и исчезают, отбрасывают тени и отражения, которые, в свою очередь порождают тени теней и отражения отражений. И во всех мирах кипит война и льется кровь. Разумные (как смертные так и бессмертные) делят земли, нефть, уран... да мало ли чего еще. И даже если всего достаточно - продолжают сражаться за Веру. Слишком велик соблазн определять, что есть Свет и вести к этому Свету других. И потому вновь и вновь катятся кости брошенных жребиев. Идет Игра...

Взгляните же на отражение судьбы лишь одного мира в бесконечно маленьком эпизоде Игры, эпизоде, затронувшем миллионы жизней...


Где-то...

Комната залита Светом. На фоне этого живого, блистающего потока белоснежные одежды встретившихся тут кажутся блекло-серыми. Меркнут даже драгоценности, которых навешано ровно столько, чтобы не показаться вульгарными.

- Высочайший! Мы сумели нейтрализовать последний ход проклятого Стража. Теперь План будет развиваться дальше без помех. Обновленное Человечество в Слиянии шагнет на следующую ступень развития!

- Не стоит торжествовать раньше времени. Стражи - сильные игроки, и сейчас - их ход. Сколько раз я видел, как уже добытая победа ускользала из рук... Но у нас все-таки есть надежда на то, что на этот раз мы сумеем принести счастье всему Человечеству.

Собеседники выходят, и в углу шевелится прозрачная, почти не существующая тень.

- Обновленное Человечество, значит... Ню-ню.

Тень соскальзывает в небытие, и теперь комната действительно пуста.


2013. Штаб НЕРВ. Кабинет Командующего. Гендо.

Хрясь! Кулак ударяет в стол. Больно, но эта боль - сущая мелочь по сравнению с тем, что я испытал, прочитав лежащие передо мной бумаги. Мой сын, единственное, что у меня осталось от Юй - сходит с ума. Отчет психолога гласит - Синдзи постепенно отрывается от реальности. Он все чаще и чаще убегает в свой, выдуманный мир. Раньше он ездил кругами на метро, слушая плеер, а теперь - просто сидит с отсутствующим видом. Что же делать? Забрать к себе? Ну нет... Пример моих педагогических усилий - Рей - постоянно передо мной. Что делать? Ответа у меня нет...


2013 год. Синдзи.

Открываю глаза. Вагон залит вечерним светом. Мерно стучат колеса. Я снова тут, в своем вагоне-убежище. Город, в котором я живу, исчез, и значит, мне опять потребовалось скрыться от мира... Видение окутывает меня, становясь единственной реальностью.

- Кто я? Зачем я? Почему я никому не нужен?

Ни шум колес, ни музыка, льющаяся из плеера, не могут заглушить этих вопросов. Но здесь они, по крайней мере, не заставляют корчиться от боли. Свет...

- Кем ты хочешь быть?

- Кто здесь? Здесь же никого не может быть! Это только мое убежище!

- Может, или не может - вопрос спорный. - На диванчике напротив, из ничего появилась какая-то фигура. Капюшон, натянутый на голову затеняет лицо, но я чувствую, что собеседник улыбается. - В бесконечной Вселенной невозможность чего-либо доказать невозможно. Нет никакой возможности перебрать все возможные комбинации условий. Впрочем, оставим Высокую Философию, и спустимся на уровень ниже: к вопросу, "кто же ты?". Впрочем, чтобы ответить на него не хватает одного кусочка информации. Ответь, кем ты хочешь стать?

- Мои желания не имеют никакого значения. Я никому не нужен.

- Почему же. Вот конкретно сейчас ты нужен мне. Позже - понадобишься кому-то еще. Всегда найдется тот, кто нуждается в твоей помощи. Главное - не пройти мимо.

- Что я могу?

Улыбка, по-прежнему не видимая, но ощущаемая.

- Вот, это уже серьезный разговор. А все-таки, что ты хочешь смочь?

- То, что я хочу - невозможно.

- Я не спрашиваю, возможно или нет то, что тебе нужно. Я спрашиваю: что это? Чего ты хочешь?

- Хочу? Отец отказался от меня. Дядя с тетей? Для них я обуза. Они пытаются не показать этого, но я вижу. Я делаю то, что мне велят, но не получаю от этого удовольствия. Я хочу жить, но не знаю, зачем живу...

- Да, у тебя - действительно проблема. Человечество так и не сумело ответить на этот вопрос за несколько тысяч лет. Но твоей беде помочь можно. Не зря же нас, Стражей Хаоса часто называют демонами. Вот оно: твое Искушение.

В вагоне появилась девочка. Кажется, она висела не касаясь пола. Обычная школьная форма, волосы голубоватого цвета, бледная кожа. Красные глаза смотрят на меня, кажется, безо всякого выражения. Но я чувствую, как ее захлестывает боль.

- Запомни: если ты не можешь найти смысл жизни в себе самом - найди того, кому хуже, чем тебе, и помоги ему. Но и не забывай: слишком часто "то, ради чего стоит жить", оказывается и "тем, ради чего стоит умереть". - Резкий переход - Так ты хочешь ей помочь? Хочешь стать нужным? Хочешь избавиться от одиночества?

- Что я могу?

- Все!

- Чего ты от меня хочешь?

- Займи свое место на доске Великой Игры. Стань фигурой, и постарайся, если сможешь, превратиться в игрока.

- Что это за Игра?

- Ответ на этот вопрос ты получишь, только согласившись принять участие в Игре, иначе - он не нужен тебе.

- Хорошо. Я согласен.


Замок-над-Миром. Некоторое время спустя.

- Итак, Синдзи-кун, каковы основные правила Игры?

- Не меняются только два: Первое: любая фигура может быть игроком, и Второе: если действует прямое правило, то действует и обратное. Остальные - изменяются по ходу игры, или же поддаются изменениям.

- Хорошо. Ты скоро вернешься в свою Реальность, а я - к игровому столу, чтобы прикрывать тебя оттуда.

- Да, учитель.


2015 год. Земля. Япония. Синдзи.

Прошло два года. Два года, растянувшиеся для меня почти в десять лет, благодаря тренировкам в Замке-над-Миром, что вечно парит в Нереальности Пограничья, близь границы Истинного хаоса. Я многому научился и еще больше узнал. И вот теперь я приехал в Токио-3 по приглашению моего отца. Я не знаю, для чего меня вызвал Икари Гендо. Не знаю я и своего будущего, хотя учитель и предлагал мне Пророчество. Но я отказался смотреть в Кристалл Судьбы. Одно дело - ловить неясные тени будущего, его отражения в рунах, картах Таро или хрустальном шаре, и совсем другое - знать точно. Я помню красные глаза, залитые болью. Я найду тебя, мое Искушение.

Учитель сказал, что сегодня будет один из самых опасных порогов в реке моей жизни. "Будет много других битв, много опасностей, но именно в этот, первый день ты будешь особенно беззащитен: в остальное время ты сможешь ответить ударом на удар, но сейчас это будет сложнее всего". Так что, мне приходится быть настороже. Я постоянно пребываю в первой фазе боевого транса. Черные пятна плавно кружатся по периферии моего поля зрения, не мешая видеть, но сигнализируя, что Хаос готов ответить на призыв.

И вот, я стою на вокзале. Меня должна встретить капитан НЕРВ Мисато Кацураги (по крайней мере, так написано на фотографии), но пока что никого не видно. Надо бы позвонить.


- В связи с чрезвычайным положением все телефонные линии заняты. Пожалуйста, проследуйте в ближайшее убежище, расположенное по адресу...


Телефоны не работают. Поезда стоят. Что ж, наверное, стоит ожидать появления опасности, о которой предупреждал учитель. Интересно, кто появится раньше: Кацураги или опасность? Я жду.

Хмм. Странно. Обычно, когда саа кружатся перед глазами, я не вижу ничего, что не было бы истинно: даже обычные оптические иллюзии, которым подвержены все люди, не имеют власти надо мной. Но тут мне именно показалось, что над дорогой повис образ девочки, что вел меня сквозь, порой весьма, скажем так, малоприятные, тренировки. Ну, ладно, у меня еще будет возможность в этом разобраться.

Ощущение опасности накатило внезапно, вместе с раздавшейся канонадой. Опять странность: канонада не воспринималась как угроза. Хотя, логичным было бы предположить именно это. Но нет. Слишком мало времени прошло между сигналом и началом обстрела. Значит не оно. Но откуда исходит опасность? Несколько конвертопланов пролетают над улицей, и с них с грохотом срываются ракеты, уносясь вдаль, к чему-то, что еще было скрыто от меня небоскребом. Так... а вот это уже серьезно: именно это, невидимое, и было тем объектом, от которого исходил запах смерти. Вдруг оттуда, из-за дома вылетает не то луч, не то светящееся копье, и один из конвертопланов рушится прямо рядом со мной. А следом за лучом из-за небоскреба вылетает уродливая фигура, похожая на человека, но ростом со средний небоскреб. Она летит прямо ко мне. Но Хаос уже благосклонно смотрит на своего Стража. Вероятности делают сальто и становятся на голову, раскланиваясь под гром аплодисментов. В результате зеленая нога, которая должна была расплескать меня кровавыми брызгами, обрушивается чуть в стороне. Ну что же. Природа опасности понятна. Побегаем!


Там же. Капитан Кацураги.

Что за невезение! И почему этот мальчишка приехал именно тогда, когда на нас напал Ангел? Где мне тебя искать, Икари Синдзи-кун? И жив ли ты еще? Впрочем, с моим везением - направляться надо в самый центр заварушки. И точно. Сын Командующего выкатывается из-под самых ног Ангела практически ко мне под колеса.


- Извини за задержку.

- Не стоит. Вы очень вовремя. Уезжаем отсюда.


Как он странно спокоен. Смерть просвистела мимо плеча, а ему все как с гуся вода. И почему он не смотрит на меня? Отводит глаза, глядит в окно, на проносящиеся мимо дома, но только не на меня. Впрочем, об этом можно подумать позже. Сейчас главное - добраться до НЕРВ и сдать мальчика с рук на руки отцу.


- Направьте экспресс ко входу в Геофронт. Нет, поддержка не нужна. Да, я отвечаю за операцию. Все.


Ладонь мальчика касается моей.


- Смотрите. Что это?


Так, надо взглянуть... Штурмовики резво удирают. Неужели...


- Кажется, они собираются сбросить N2-бомбу. Держись.


Закрываю ребенка собой, отлично при этом понимая, какая это ничтожная защита. Ударная волна катит машину как детскую игрушку, но, как это ни странно, становится она на колеса, да еще и как раз в таком положении, что можно резво удирать в сторону входа в Геофронт. Хотя состояние машины оставляет желать много лучшего. Вот невезуха. Я еще даже за нее не расплатилась, а уже можно на скотч собирать, чтобы на ходу не развалилась.


- Ты как?

- Нормально. Песка только наелся.

- Это ничего. Переживем.

- Спасибо, Кацураги-тайчо. Вы очень вовремя меня оттуда вытащили.

- Просто Мисато, Синдзи.

- Хорошо. Спасибо, Мисато!


Геофронт. Синдзи.

Всю дорогу одной из основных задач, вставших передо мной, было спрятать глаза от внимательного взгляда капитана. Один только трюк с прохождением через ударную волну стоил мне практически полного заполнения радужки саа. Не говоря уже о кувыркании вместе с машиной... Найти Вероятность, в которой мы с капитаном не повылетали через стекла несмотря на не пристегнутые ремни было совсем нелегко. Если Мисато увидит глаза, заполненные Тьмой - черное на черном без белка - не миновать полного медицинского обследования по приезде. Ничего они, конечно, не найдут, но будет не очень приятно. По дороге постепенно успокаиваюсь, и радужка очищается. Хорошо. Уже можно посмотреть на мою спасительницу. Сказать, что она красива - просто промолчать. Если бы увидел ее до встречи с учителем - уже захлебнулся бы слюной. Но сейчас у меня есть Цель. И отвлекаться от нее - не лучшая идея.


- Синдзи-кун, а почему ты не спрашиваешь "Что это была за штука?", "Что вообще происходит?"

- Я же понимаю: то, что мне надо знать - Вы и так расскажете, то, чего знать не надо - я от Вас не узнаю. Так зачем спрашивать?


Мисато сует мне в руки брошюру, изукрашенную штампами, свидетельствующими о ее особой секретности. Замысловатое название можно перевести с бюрократического на человеческий примерно как "Институт НЕРВ. Пособие для чайников". Так... Значит ту штуковину, с которой без особого успеха сражались военные в городе, какой-то шутник назвал Ангелом. Хотя... В общем-то очень похоже. Именно так их и описывал учитель: "существа, чья душа - Свет". Естественно, они имеют мало общего с описанными в различных святых книгах Вестниками Господними. Разве что с ангелами Откровения. И разум, который движет ими... Описать его можно по-разному, но вот определение "святой" не подходит ему категорически. Конечно, заметить в скоротечном бегстве я успел не так уж много, но все же... Похоже. Очень похоже.

Оторвался я от брошюры только в "экспрессе", который оказался скорее монорельсом с площадками для перевозки автомобилей.


- Мисато-сан, а зачем отец вызвал меня?

- Приедем - узнаешь. Да, кстати, отец прислал тебе пропуск?

- Да, где-то он тут...


Отдаю девушке пропуск вместе с запиской, состоящей из одного слова: "Приезжай" и подписи: "Икари Гендо".

Путь до цели по штаб-квартире НЕРВ я практически не запомнил. Кажется, мы раза три прошли мимо двери, в которую в конец концов свернули. Впрочем, это и к лучшему. Я не очень тороплюсь на встречу с отцом.


Ранее. Замок-над-Миром.

- Учитель, почему отец бросил меня?

- Он считает, что виноват в смерти твоей матери и решил держаться подальше от тебя, чтобы не убить ненароком последнего близкого человека.

- Вы думаете?

- Знаю. Я же показывал тебе, как читать души.

- А почему Вы думаете, что он позовет меня теперь?

- Ему некого будет позвать. Это - мой ход. Впрочем, я постарался скрыть его цель, и наши противники считают, что я пытался вообще прикончить проект "Евангелион", лишив его пилотов, и то, что им удалось протащить тебя и еще двоих - считают моей ошибкой и своим достижением. Так что, постарайся как можно дольше оставить их в этом приятном заблуждении.

- Учитель, вот Вы говорите, что для победы я должен стать из фигуры - игроком. Но почему Вы предполагаете, что мои цели будут совпадать с Вашими, и я не выступлю на стороне Ваших противников?

- А вспомни, о чем мы говорили при нашей первой встрече в псевдореальности твоего убежища? Ты сказал, что хочешь жить. Счастье-в-Смерти - не для тебя. Вряд ли ты выберешь его на ключевой развилке. Значит, мне только надо постараться, чтобы выбирал именно ты.


Токио-3. Штаб НЕРВ. Мисато.

Икари Синдзи-кун - странный мальчик. Молчал всю дорогу. Думал о чем-то, хотя многие на его месте уже забросали бы меня вопросами. Полюбовался мной некоторое время. (Хм..., не пора ли от мании величия лечится? Но, кажется, я ему все же понравилась). А потом отвернулся и снова погрузился в свои мысли, хотя многие мальчишки и постарше - теряли головы. И мысли у него, судя по всему, невеселые. Хотя... Здорово он отбрил Рицко, когда она стала высказывать свое неудовольствие в связи с тем, что я слишком долго ездила за Синдзи. Как это он сказал: "Съездить за кем-нибудь - очень простая задача, когда на голову не валятся N2-бомбы, а так... хорошо еще что вообще - добрались".


Токио-3. Земля. Штаб НЕРВ. Синдзи.

Резко включается свет. Я отшатываюсь, понимая: то, что я вижу - громадное лицо. Лицо (точнее - забрало шлема) гигантских доспехов, высотой не меньше Ангела, встреченного на поверхности.


- Это - последняя надежда человечества. Искусственный человек Евангелион-01. Тебе предстоит пилотировать его. - Рицко Акаги очень серьезна.

- Это? Так вот чем занимается мой отец...

- Да.


Голос откуда-то сверху. Включается свет. Очки, залитые светом, через который не видно глаз. Борода. Холодная улыбка. Я помню тебя, отец. Давно не виделись.


- Ты хочешь, чтобы я сел в эту штуку, вылез наверх и сразился с тем, что там?

- Да.

- Нет. Я не сделаю этого. Я ничего не знаю о ней. Я не умею ей управлять. Это - безумие.

- Заместитель Фуюцке, - отец отворачивается.

- Да.

- Будите Рей-тян. Замена оказалась бесполезна.

- Но... можем ли мы использовать ее?

- Она же не мертва.


Так... кажется, сейчас передо мной выложат главный козырь. Интересно, что это? Неужели я нашел тебя? Так быстро?

Три человека в медицинских халатах закатывают кровать на колесиках, с лежащей на ней девочкой. Девочка приподнимается на своем ложе и снова падает без сил, но я успеваю ее разглядеть. Белые, чуть даже голубоватые, будто тронутые синькой, волосы. Красные глаза. Это она. Что ж. Я действительно попался. Этого козыря мне не побить. Допустить, чтобы ее отправили в бой, я не могу. Значит, выбора больше нет.

В это момент удар сотрясает все здание. Медики не удерживаются на ногах и отлетают в стороны. Каталка опрокидывается. Девочка (Рей?) падает на пол и пытается подняться. Бросаюсь к ней, одновременно проваливаясь сквозь начальные фазы боевого транса. Вижу, как с потолка рушатся какие-то светильники. Странно. Обычно в присутствии Госпожи Смерти транс ускоряет меня куда как сильнее. Обхватываю Рей, пряча необходимое Соединение в поддержке, и готовлюсь станцевать брейк-данс на вероятностях с Госпожой последней дороги, защищая себя и девочку, но внезапно понимаю, что для того, чтобы уцелеть, надо всего лишь не двигаться. Ни один светильник не должен упасть на нас. Как так? Между нами и падающими светильниками ничего нет. Почему они не могут обрушиться на нас? Но чувство опасности, так старательно вбитое в меня учителем, властно говорит: "хочешь жить - не двигайся". Внезапно рука Евангелиона приходит в движение и закрывает нас от опасности. Металл ударяются о металл, и отлетает в стороны. Так значит, ты не просто оружие? Ну, что же. Это уже кое-что.


- И это все, что у вас есть? Израненная девочка, и мальчишка впервые увидевший эту вашу штуковину - для противостояния врагу, сметающему армии? Полководцы. Стратеги. Хорошо. Я буду пилотировать Евангелион.


Там же. Рей.

Больно. Боль и ненависть - единственные чувства, которые я способна испытывать. Другие ненавидят меня. Я ненавижу себя. Мне больно. Другие люди смеются. Они радуются, любят, негодуют. Для меня это только слова, но я вижу, как это происходит с другими. Когда видят меня - улыбки исчезают. Меня либо не замечают вообще, либо ненавидят. Все. Одноклассники в школе. Сотрудники НЕРВ. Доктор Акаги. Я не понимаю, за что меня так ненавидят, но столько людей не могут ошибаться. Наверное, я чем-то заслужила эту ненависть. Только Командующий смотрит на меня без ненависти. И за это я готова сделать для него все. Но лучше бы он попросил меня умереть. Я несколько раз теряла сознание. Это было приятно. Когда лежишь без сознания - не больно. Наверное, смерть - это такой вечный обморок, от которого не приходишь в себя, чтобы снова ощущать боль и ненависть.

Меня куда-то везут. Наверное, в ангар. Наверное, нужно снова попытаться активировать Евангелион. Хотя при воспоминании о предыдущей попытке меня бьет дрожь, если Командующий попросит - я опять сделаю это. Но Свет, который обрушивается на меня в этой машине - слишком жесток. Он безжалостно высвечивает всю мою никчемность. Всю корчащуюся от боли душу. Больно.

Вот и ангар. Перед громадным лицом Евангелиона-01 - трое. Мисато Кацураги, Рицко Акаги и незнакомый мальчик. Наверное, он отказался пилотировать машину. Это хорошо. Никто больше не должен испытывать такой боли.

Я пытаюсь приподняться. В этот момент пол вздрагивает. Тяжелые металлические абажуры рушатся на меня. Медики, прикатившие мою кровать сюда - разбегаются. Я ничего не могу сделать. Это хорошо. Сейчас все закончится. Я на это надеюсь.

Мальчик бросается ко мне. Он движется как-то странно, но я не успеваю понять, в чем эта странность. "Беги, брось меня, сейчас светильники упадут". Я пытаюсь сказать это, но из груди вырывается только нечленораздельное хрипение...

Мальчик добегает. Он приподнимает меня и напрягается, как будто к чему-то готовясь. Как будто он может что-то сделать. Как будто мне это нужно. От рук, обнимающих меня, расходится странное тепло. Боль, постоянно терзающая меня, отступает. Я снова пытаюсь сказать ему: "Беги. Один. Со мной ты погибнешь". Но снова слабость захлестывает меня, и слова остаются непроизнесенными. Светильники падают. Это конец.

Внезапно огромная рука Евангелиона-01 закрывает лампы от нас и нас от ламп. Удар. Искореженные лампы падают вокруг руки, но ни одна не задевает нас с мальчиком.


- ... Хорошо. Я буду пилотировать Евангелион.


Что? Он все-таки решился на это? Но почему?

Мальчик аккуратно укладывает меня на каталку, подвезенную медиком, и идет в сторону контактной капсулы. Пытаюсь что-нибудь сказать, но опять ничего не выходит. Проклятая слабость. Ненависть к себе снова захлестывает меня, и с ней возвращается боль.

Мальчик, проходя мимо трибуны Командующего вскидывает руку и тихие слова громом раскатываются по ангару:


- Аве, Цезарь...


Командующий Икари содрогается, как будто его ударили. Что значат эти слова? Что я чувствую? Не боль и не ненависть. Кажется, люди называли это интересом. Мне интересно, что же сказал мальчик. Смакую новое для меня чувство. Поворачиваю его разными гранями и проваливаюсь в сон. Сон без боли. Как странно. Как хорошо...


Там же. Гендо.

- ... Полководцы. Стратеги... - голос моего сына сочится ядом. Мальчик мой, ты даже не представляешь, насколько ты прав. Именно полководцы. Мы, оставаясь в сомнительной, но все же безопасности штаба отправляем в бой солдат. Детей. Ради того, чтобы у Человечества был шанс возродится после уже неизбежного Третьего Удара. Ради этого я своими руками убил свою любовь. Юй... Ради этого я искалечил своего сына и сейчас отправляю его в почти безнадежный бой. Ради этого я мучаю Рей. Я - мерзавец.


- Аве, Цезарь... - Боже мой, он все понимает. Как больно. Спасибо, тебе, сын, что не стал продолжать фразу. Я закончу ее сам: "моритури те салютант". "Идущие на смерть - приветствуют тебя". Ты знаешь это. Я знаю. Постарайся выжить.


Чуть позже. Там же. Снова Синдзи.

Кресло. Непривычное, хотя и удобное. Заколки в волосах. Мне сказали, что они нужны, раз уж у меня нет времени залезть в контактный комбинезон. Голоса извне что-то говорят. Кажется - отдаются команды на подключение чего-то и установку чего-то куда-то. Не вникаю. Это сейчас не важно. Важно понять: что ты есть, Евангелион-01? Так. Душа. Странная. Практически лишенная направляющего ее разума. Или нет. Разум есть, но он где-то далеко. До него мне пока не достучаться. Но, видимо, именно он отдал приказ телу - защищать меня и Рей. Ладно. Пока пропустим. К этому мы еще вернемся. Тело. Сильное. Сила переполняет его. Это хорошо. Под такое я смогу замаскировать практически что угодно. Обращаюсь к Хаосу, вплетая в Свет души Евангелиона мощь Предвечного Пламени.

Капсула начинает заполняться жидкостью. Не понял? Откуда они знают, что в Замке-над-Миром меня научили дышать водой, равно как и много чем еще? Или...


- Успокойся. Это LCL. Она заполнит твои легкие, и будет снабжать их кислородом.


Так... Понятно. Вроде, меня еще не раскрыли. Хорошо. Вдыхаю. LCL пахнет кровью. Это не очень приятно, но приемлемо. Есть запахи куда как похуже.


- Подключить нерв А-10. Начать синхронизацию.


А вот это, кажется ко мне. Странные видения пробегают по внутренней поверхности капсулы. Душа Евы прикасается к моей. Видимо, это необходимо. И я слегка приспускаю внешние щиты моей души. Есть контакт.


- Синхронизация 46,3. И это без контактного комбинезона. Невероятно.

- Направить Евангелион-01 к стартовой катапульте.

- Шахта свободна.

- Запуск.


Перегрузка вдавливает меня в кресло. Фонари на стенах шахты сливаются в полосы. Пытаюсь сообразить, как управлять этим созданием. Получается... не очень. Я опасаюсь полностью опустить щиты, а значит: тело будет реагировать с изрядной задержкой. Если бы была возможность привыкнуть к этому, чтобы вносить поправки автоматически... Но, чего нет - того нет. Будем учиться на практике.

Пролетают последние подземные этажи и скоростной лифт, почему-то названный катапультой, выносит меня на поверхность. Ангел оказывается прямо передо мной. Они что, совсем сдурели? Я должен буду учиться управлять Евангелионом прямо перед готовым к бою противником?


- Попробуй двигаться. Просто представь, что делаешь шаг.


Это понятно. Как только мне не запутаться в ногах. Ведь я не могу предсказать, какой будет задержка реакции - знаю только, что она обязательно будет. Первый шаг дается нормально, а на втором происходит именно то, чего я и боялся: задняя нога пошла слишком быстро, зацепилась за переднюю, и я с грохотом свалился под ноги Ангелу, который не замедлил воспользоваться такой ошибкой противника. Рука захвачена. Кажется, Ангел пытается сломать ее. И... это ему удается. Блин. Больно то как. И, самое обидное, Танец вероятностей тут мне ничем не поможет. Мне самому опасность пока не угрожает, а Соединения, настоящего Соединения, которое позволило бы ощущать Евангелион как себя, между нами нет. Это Рей я мог бы защищать Танцем. Она - моя душа, мой смысл жизни, мое Искушение. А Евангелион - всего лишь оружие. Его можно заменить.


- Что с АТ-полем?

- АТ-поле не устанавливается...


Удар. Еще удар. Кажется, головная броня сейчас не выдержит. Евангелион отлетает от противника. Шлем пробит. Хорошо еще, что кабину додумались не устанавливать в голову. Но приятного мало. Больно. И... это - решение. Боль срывает последние печати, и из обычного боевого транса я проваливаюсь в настоящий транс Берсерка. Саа закрывают всю радужку. Искрящийся ледяной вихрь ненависти выметает все лишнее, все, что мешает, все, что кажется. В число мешающего попадает и боль от перелома левой руки... вместе с самим переломом. Так вот о чем говорил учитель: "Берсерк неуязвим, и в бою падает не от ран, а от истощения". Что ж, пока Предвечный благосклонен ко мне - вперед! Теперь я полностью Соединен с Евангелионом. Я - это он, а он - это я.

Радужная пленка Света души Ангела пытается остановить мой натиск.


- Ангел установил АТ-поле. Ева не сможет добраться до Ангела, пока Ангел удерживает поле


Ну, это мы еще посмотрим. Пламя Хаоса вспыхивает вокруг меня. Душа Ангела сминается под этим чудовищным ударом.


- Ева устанавливает собственное АТ-поле. Она нейтрализует поле Ангела.

- Не нейтрализует. Она его разрывает.


Враг так близко. Удар. Еще удар. Красное ядро - Сердце Ангела, средоточие его жизни - медленно поддается. Я замечаю, что Ангел отошел от шока, вызванного ранами его души и готовится продолжать бой. Плевать. Я не могу сейчас остановить атаку. Если я это сделаю - все пойдет прахом и придется начинать все сначала. А я не уверен, что смогу повторить... Саа уже начинают закрывать зрачок. Плохо. Скоро я либо упаду от истощения, либо сорвусь, обеспечив этой Реальности все прелести прорыва Инферно. Значит - продолжаю. Кто быстрее: Ангел пробьет мою броню, или я добью его? Лобовая атака. С открытым забралом. Жизнь против Жизни. Смерть за Смерть.

Но что это? Вместо того, чтобы бить по открытой спине, Ангел внезапно окутывает меня (других слов я не подберу) и... взрывается. Держать защиту... Держать... Темнота. Надеюсь, я все-таки победил.


Некоторое время спустя. Госпиталь НЕРВ. Синдзи.

На то, чтобы оклематься после истощения Берсерка у меня ушла почти вся ночь. Слава Владыке Изменчивых ветров, что меня положили в соседнюю палату с Рей. Я все-таки Страж, пусть очень молодой и неопытный, и могу превратить чужую боль в свою силу. А эта девочка испытывает такую боль, что практически любой другой на ее месте вопил бы не переставая. А она - спокойно спит. Действовать пришлось крайне осторожно. Я мог бы вырвать чужую боль "ударом", тогда я восстановился бы почти мгновенно, но боль снова затопила бы образовавшуюся пустоту. И стала бы еще сильнее, чем раньше. Такой исход меня не устраивал. Поэтому я тянул горькую силу тоненькой струйкой, позволяя телу и душе Рей восполнять потери. Медленно, но надежно.

Утром меня подняла Мисато. Оказывается, пока я валялся в ауте и восстанавливался, капитан пробила разрешение поселить меня в своей квартире. С одной стороны это хорошо: все не одному. С другой - я хотел бы устроится поближе к Рей. Ну, да не все сразу. Если до цели нельзя добраться прыжком - приходится шагать.


- Мисато-сан.

- Да.

- А что это за девочка, которую хотели отправить в бой вместо меня? Она так изранена. Что с ней? Где она сейчас? - Хотя я точно знал, что она лежит за дверью соседней палаты, демонстрировать это знание я не собирался.

- Ее зовут Аянами Рей. Она участвует в программе Евангелион с самого начала. Пострадала при попытке синхронизироваться с Евангелионом-00. Ее личное дело засекречено. Так что больше я тебе ничего не скажу - просто не знаю. Разве что впечатления. Она странная. Очень молчаливая. Иногда кажется, что она вообще не испытывает эмоций. С ней тяжело общаться. Кстати, зачем тебе это? Никак заинтересовался?

- Даже не знаю... - контролировать выражение своего лица я даже не пытаюсь, поэтому точно знаю, что капитан Кацураги читает сейчас на моем лице надпись самым крупным кеглем: "врет".

- Да ладно тебе. Чем больше трудностей, тем слаще победа. Дерзай. - Мисато откровенно смеется, но у нее это получается как-то не обидно. Под ее веселый смех на моем лице тоже расплывается довольная улыбка.


Под этот разговор мы дошли до лифта. Когда его двери открылись, перед нами оказался отец. Что ж. Я все равно хотел с ним поговорить. Вытягиваюсь в струнку


- Командующий Икари, разрешите обратиться.


Там же. Икари Гендо.

- Командующий Икари, разрешите обратиться. - Сын. - Обращайтесь, пилот Икари.

- Прошу уточнить мой статус. А именно: звание, должность, положение в командной структуре и оклад денежного содержания.


Мисато Кацураги за спиной Синдзи застывает в шоке, но я-то вижу улыбку, готовую прорваться на губы Синдзи и испытываю глубокое облегчение: значит, наш разрыв не сломал его, как я боялся. Впрочем, к вящему моему стыду, в этом нет никакой моей заслуги. Два года назад Синдзи устроился в клуб любителей военной истории. С тех пор все психологи, скрытно наблюдавшие за ним, стали отмечать позитивные изменения в его поведении. А, поинтересовавшись программой этого "внеклассного учебного заведения", я очень удивился: уже сейчас Синдзи мог бы сдавать экзамены на поступление в любое военное училище по выбору, да еще и не на первый курс. Жаль, что я не могу присвоить ему офицерское звание. Хотя... Три тысячи чертей и все западные демоны разом. Я сделаю именно это. Если мы посылаем ребенка в бой, доверив ему самое разрушительное оружие после атомной бомбы - значит он достаточно взрослый и для того, чтобы носить нашивки офицера и пользоваться всеми привилегиями этого статуса. В конце концов, должно же и для него во всем этом быть что-нибудь приятное.


- Капитан Кацураги. Подготовьте приказ вчерашним числом о приеме Икари Синдзи в состав оперативного отдела на должность штатного пилота боевой машины Евангелион-01 с присвоением ему звания младшего лейтенанта и назначением денежного оклада согласно штатному расписанию.

- Есть.

- Как боевой пилот, будешь непосредственно подчиняться начальнику оперативного отдела. Еще вопросы?

- Никак нет. Больше вопросов не имею.


Двери лифта закрываются за моей спиной, унося Синдзи и Мисато. М-да. Сегодня мой образ Железного и Несгибаемого Командующего подвергнется жестокому испытанию. Но, в первый раз за все годы, прошедшие с момента смерти Юй я твердо уверен, что поступаю правильно.


Там же. Синдзи.

Хотелось в голос петь песни и прыгать на одной ножке, несмотря на вопиющее несоответствие этого занятия статусу свежеиспеченного офицера. В конце концов - плюшка мне отвалилась если и не вселенского масштаба, то весьма и весьма неслабая. Начиная этот разговор, я и не рассчитывал на такое. Теперь бы еще выяснить, где обитает Рей и нагрянуть в гости - и "жить хорошо и жизнь хороша"!

Пока ехали в лифте, я пытался анализировать свое состояние, не очень понимая, откуда взялась такая эйфория. Ведь не могло же присвоение звания и назначение оклада оказать такое сокрушающее действие. Приятно, конечно, но вряд ли более. И только когда открылись двери, я понял, что и деньги, и звание, и даже прикосновение к душе отца, показавшее, что учитель совершенно прав, и я далеко не так безразличен отцу, как он пытается показать - это все не сыграло существенной роли. Максимум - вишенка на торте. Приятное, но не обязательное дополнение. Главным же было понимание, что я нашел, нет, НАШЕЛ ее! Конечно, было совершенно очевидно, что это - не конец, а только самое начало работы. Что ее боль не пройдет только потому, что один молодой и самоуверенный Страж откачал ее на собственное восстановление. Что, судя по словам Мисато, даже просто завязать с ней разговор, не говоря уже о построении каких-то отношений, будет достаточно сложно. Но то, что я считал одной из самых трудных задач - найти ее - уже выполнено. Правда, кажется, получилось это не само по себе, а было следствием очередного хода в Игре. Спасибо, учитель!


- Да, Мисато-сан...

- Слушаю

- Раз уж ты так легко меня раскусила, подскажи: у Рей никого нет? - Льщу себе надеждой, что уж сильное чувство я бы заметил, когда забирал ее боль и лечился, отлеживаясь в госпитале, но проверить - не помешает. Да и отношения с непосредственным командиром и, кажется, другом, лучше наладить.

- Ты что, действительно серьезно?

- Ну да. С первого взгляда. - Не будем уточнять, что первый взгляд был два года назад на видение, созданное для меня учителем.

- Да, малыш, ты действительно попал. Рей и разговаривает-то только с Командующим. Да, твой отец вроде является ее официальным опекуном.

- Хм... Не знал. Интересно, почему я только теперь об этом узнаю?

- Я тоже не знаю. Спросишь у Командующего сам, раз уж так легко с ним общаешься

- Легко? Да я чуть в обморок не упал, пока с ним разговаривал. Сила-и-Власть. И взгляд весом в пару тонн. Раньше я злился на него за то, что он меня бросил. Теперь, кажется, понимаю, почему: если уж он загоняет себя в такое, то присутствие ребенка - явно лишнее. В первую очередь - для самого ребенка.

- Рада, если ты это действительно понял. Пошли, нам надо заехать еще в одно место, потом - по магазинам и домой.


Окрестности Токио-3. Мисато.

Да, Синдзи интригует меня все больше и больше. Эти его перепады. То он - офицер, предельно формально требующий уточнения своего статуса, то - ребенок, искренне радующийся подаренной игрушке, а то, вдруг - прям Читающий-в-Душах. Еще, похоже, и влюбиться умудрился в нашу Белоснежку (если не заливает). Что ж. Скучно точно не будет.

Асфальт шуршит под колесами. Мы обязательно заедем на мою любимую смотровую площадку. Я должна показать Синдзи Токио-3 на рассвете. Такая красота никого не оставит равнодушным. Еще пара поворотов. Вот, мы и приехали.


- Город кажется таким... пустынным... - ты прав, Синдзи, сейчас, когда все дома убраны на ночь "по боевому" - действительно пустынно.

- Подожди немного.


Солнце выглядывает из-за гор. Начинается подъем зданий.


- Дома растут из-под земли... Здорово.

- Это - Токио-3. Наш город. Город, который ты спас. Спасибо тебе.


Токио-3. НЕРВ. Кабинет Командующего. Рей.

Не в первый раз я уже вхожу в кабинет Командующего Икари, но каждый раз он поражает меня. Огромное помещение. Синий потолок, расписанный непонятными мне символами. Какие-то из них кажутся похожими на картинки, другие - на буквы, и все создает впечатление какого-то сложного движения. Странно, но только сейчас мне захотелось узнать, что означает этот рисунок. Неужели любопытство, пришедшее ко мне в ангаре, останется со мной навсегда? Хорошо бы. Я так устала от боли.


- Проходи, Рей-тян. Здравствуй.

- Простите меня, Икари-доно.

- За что?

- Я не смогла пилотировать Евангелион.

- Я и не ожидал этого. Ты была слишком слаба. Это я должен просить у тебя прощения за то, что потревожил. На самом деле ты нужна была там для того, чтобы надавить на Синдзи. Хотя, он сдался подозрительно быстро. Я думал, он будет отбрыкиваться дольше.

- Синдзи?

- Икари Синдзи-кун. Мой сын. Тот, кто повел Еву-01 в бой и победил.

- Икари-доно...

- Да.

- А что сказал Синдзи-кун, когда проходил мимо Вашей трибуны? - Командующий снова вздрогнул, совсем как тогда. - Простите, наверное, я не должна была спрашивать.

- Ничего. Ты задаешь вопросы - значит, в тебе пробуждается любопытство. Это стоит не самого приятного воспоминания в моей жизни. Вам в школе уже рассказывали про Древний Рим?

- Да.

- И про гладиаторов?

- Рассказывали.

- Так вот, когда император Рима присутствовал на играх, гладиаторы, проходя возле его ложи, приветствовали его. "Здравствуй Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя!". Синдзи произнес начало этого приветствия. То есть, с одной стороны он обвинил меня в том, что я отправляю его на смерть, а с другой - признал за мной право так поступать. Это больно. И это - громадная ответственность.


Токио-3. Квартира Мисато Кацураги. Синдзи.

Квартира Мисато представляла собой уменьшенное подобие преддверия Истинного Хаоса. Уж я-то знаю. Видел. Впрочем, и апартаменты учителя в Замке-над-Миром частенько приобретали очень сходные очертания. Особенно когда он глубоко погружался в свои осознания. Впрочем, и в остальное время поддержание порядка никогда не стояло особенно высоко в списке его приоритетов. Что поделать. Учитель - Страж со стажем в несколько веков, и его мышление серьезно затронуто Хаосом. Честно говоря, временами он испытывает большие трудности с переводом своих озарений на язык, понятный простым смертным. Впрочем, учитель остался в Замке, а я - тут. И я еще не настолько опытный Страж, чтобы чувствовать себя уютно в глубинах Всеизменяющегося. Значит, судя по всему, наводить порядок придется мне. Интересно, что из этого выйдет?


- Ну, что застыл на пороге? Проходи. Это теперь и твой дом.


Вхожу. Прежде всего - машинально сканирую пространство на предмет кого-нибудь, спрятавшегося. "Если у Вас паранойя - из этого не следует, что за Вами никто не следит".

Как ни странно - обнаруживаю присутствие нечеловеческого сознания. Оно в заторможенной фазе, можно сказать - в спячке, но определяется совершенно однозначно. Как сказать об этом Мисато прежде чем опасность станет слишком очевидной, но и так, чтобы в итоге не оказаться в доме с мягкими стенами?


- Мисато-сан, в квартире кто-то есть...

- Конечно есть. Это Пен-Пен, тепловодный пингвин. Как ты сумел его обнаружить?

- Он что, в спячку впадает?

- Да, но все-таки, как?

- Почувствовал. - Все равно участи подопытного мне явно не избежать, так что: семь бед - один ответ.

- Ладно. Идем знакомится, чтобы ты себе мозги не сломал.


Пен-Пен, оказывается - действительно пингвин. И именно он - носитель того странного, спящего сознания, которое я обнаружил от входа.


Токио-3. Школа. Рей.

Меня выписали из госпиталя. Значит - надо идти в школу. Опять терпеть ненавидящие взгляды и злые шутки соучеников. За что они так со мной? Вот опять: двое мальчишек из параллельного класса. Они часто заговаривают со мной. Они называют это "шутками". Я не понимаю юмора. Я не умею смеяться. Но то, что они хотят причинить мне боль, а не рассмешить меня - чувствую очень хорошо...


- Эй, Кукла-тян, иди сюда - поиграем.

- Иди, иди, это только в первый раз больно...


Они смеются. Сзади к ним подходит Икари Синдзи. Наверное, и он хочет пошутить надо мной. Кисти Синдзи ложатся на плечи насмешников. Ну вот, сейчас он скажет что-нибудь еще, и они засмеются вместе, и мне останется только постараться не разрыдаться прямо здесь...

Лица мальчишек перекашиваются. Пальцы Синдзи, такие тонкие, что кажутся хрупкими, сминают накачанные мышцы с неумолимостью капкана.


- Ребята, я здесь человек новый. Вы меня не знаете, но вы меня еще узнаете. С плохой стороны. У меня случаются приступы совершенно немотивированной агрессии, а крыша... ее не то, чтобы сорвало - скорее она проектом не предусмотрена... Поэтому давайте взаимно воздержимся от действий, способных оказать негативное влияние на мою хрупкую психику и ваше не менее хрупкое здоровье.

- Чего?

- Объясняю проще: еще одна такая "шутка" - изувечу! Так понятнее?

- Хо-хорошо...

- Вот и замечательно. Я рад, что вы так сострадаете моей неспокойной душе. А теперь - идите по своим делам. Аянами, пошли, скоро звонок.


Он... он защищает меня. Меня... "Чертову куклу", которую ненавидят все, кто дает себе труд вообще заметить мое существование. Как такое может быть?


Там же. Синдзи.

Неясное предчувствие заставляет меня отклониться от кратчайшего пути в школу. Через несколько шагов я понимаю его причины.


- Эй, Кукла-тян, иди сюда - поиграем.


Ярость кружит голову, как крепкое вино. Перед глазами пробегают несколько серебристых искр, предвещая скорое появление полноценных саа. Эта плесень посмела...

Подхожу к мальчишкам. На вид - где-то сверстники. Те фрагменты лиц, которые я могу видеть - не обезображены интеллектом. Кладу им руки на плечи. На самом деле, слив в кисти рук Силу, порожденную яростью, и слегка добавив щедро расточаемой мощи Всеизменяющегося - я легко могу смять водопроводные трубы, а не то что эти бурдюки с киселем, которые эти недоумки считают мышцами. Однако, мне в голову приходит более интересная идея. С рук в нервную систему насмешников уходит слабенький, на грани реальности, импульс силы. Слабенький-то он слабенький, но вызывает мгновенное расслабление пострадавших мышц и непередаваемый набор ощущений у подвергшегося такой процедуре. Когда Учитель впервые показал этот прием (на мне, конечно, на ком же еще) - я с ходу вспомнил всю родословную Темной четверки, отдельно указав места, где она пересекалась с родословной Учителя и происхождением нескольких наименее привлекательных видов фауны Нереальностей, из тех, что обитают поближе к Ободу Хаоса. За что немедленно удостоился демонстрации еще нескольких подобных приемов. И надо же... Учитель оказался прав - пригодилось ведь. Так... что бы теперь сказать, чтоб помнили. В памяти всплывает недавно прочитанная книга. Ну что ж, если хватало солдатам, может быть хватит и этим... Подпоручик Дуб, где вы там?


- Вы меня не знаете, но вы меня еще узнаете...


Там же. Несколько позже. Синдзи.

Н-да. Похоже, Рей действительно нуждается в помощи и защите. И куда только смотрит ее охрана? Я же видел двоих "парней в черном", которые не могут быть никем иным, кроме ее сопровождения. Она слишком ценна, чтобы оставаться без охраны, но почему-то остается без помощи и поддержки. Или охранники считают такое - обычными детскими шуточками? Это надо будет серьезно обдумать. Пока же у нас первый урок в новой школе. Радует, что это - "современная история". Из разговоров одноклассников я понял, что будут проходить Второй удар. Это хорошо. Я давно хотел сравнить рассказанное учителем с "общедоступной версией".


- Итак, в 2000 году произошло событие, определившее лицо нашей современной цивилизации. Так называемый Второй удар. Метеорит огромных размеров упал на Землю в районе Антарктиды. (Ну да, ну да. В брошюре "НЕРВ для чайников" говорится, что одна из полярных экспедиций обнаружила и разбудила во льдах Антарктики спящего Ангела. Он по непонятным причинам самоуничтожился, спровоцировав Второй удар. Впрочем, более осведомленные личности, каковые мне известны в единственном лице моего учителя, при вопросах о причинах катастрофы хмыкают "доэкспериментировались", то есть, не возражая против утверждения о катастрофе, спровоцированной Ангелом, сомневаются, что предпринятые им действия были совершенно неадекватны). Считая Первым - удар, погубивший динозавров это было названо Вторым Ударом... Последствия были катастрофическими. На месте Антарктиды сейчас - Мертвое море. Его вода красна как кровь и в ней не живут даже бактерии. Все страны южнее экватора прекратили свое существование. Австралия разделила судьбу Атлантиды, полностью погрузившись на океанское дно. Южная Америка и Африка раскололись на несколько субконтинентов каждая. Не найдем мы на современной карте и Британских островов. Удар сместил земную ось. В результате, Япония оказалась практически на экваторе. Северный полюс ныне находится в Северной Америке. Конечно, там еще не образовалось многометровых вечных льдов, какие были в Антарктике, но температуры оказались малопригодные для жизни. Соединенные Штаты Америки и Канада пережили Великий исход и ныне не существуют как государства. Некоторое количество населения осталось только в прибрежных частях Мексики.

Ужасные цунами обрушились на берега. Смерчи и тайфуны сметали все. К тому же, человечество, верное себе, не отказалось от своего любимого развлечения - войны. Индия и Пакистан обменялись термоядерными ударами, не забыв уделить "благосклонное внимание" и Китаю, который и без этого потерял девять десятых населения... Вновь вспыхнула давно тлевшая Корейская война. Объединенная Европа рухнула в огне национальных мятежей и сепаратизма. Легче всего отделались те страны, которые сумели сохранить государственное управление.

Германский "ордунг" взял верх над ужасом и отчаянием первых дней катастрофы. В результате Германия постепенно подмяла под себя все, что осталось от Европейского союза.

Русским было не привыкать переживать катаклизмы, будь то природные, техногенные или социальные. Плюс, феноменально низкая плотность населения при некотором избытке ресурсов помогла им снизить потери. Они выдержали удар и превратили рыхлое и эфемерное образование, известное как СНГ в новую Российскую империю, монархом которой спешно созванный собор провозгласил Владимира Сурового.

И, наконец, японский народ сплотился вокруг Императора и сумел сохранить свою страну, несмотря на понесенные ужасные потери и возникающие одна за другой серьезные проблемы.

Именно эти три страны и образовали новую Организацию Объединенных Наций.


Токио-3. Школа. Айда Кенске.

Когда же этот... престарелый преподаватель, наконец, заткнется? Он уже третий или четвертый раз рассказывает нам прописные истины. Даже староста отрубилась на первой парте. Слушают только двое: Аянами Рей, но она все всегда делает предельно серьезно, и новичок. Впрочем, он, кажется, действительно заинтересован. Как странно... Объявляют чрезвычайное положение, причем по городу ходят слухи о невиданной битве какого-то гигантского робота с совершенно непредставимым существом, куда-то пропадает Тодзи, и появляется этот новичок. Неужели это всего лишь совпадение?

Ффух, наконец-то звонок. Достаю из портфеля гордость моей коллекции - модель штурмового конвертоплана, и начинаю имитировать его атаку на наземную цель, снимая это на камеру.


- Кенске-кун! - староста...

- Да?

- Ты отнес вчерашние распечатки Тодзи-куну? - Упс... Они так и остались в моей сумке

- Ну...

- Айда, Тодзи-кун ведь твой друг...

- Легок на помине.


Судзухара Тодзи заходит в класс. Какой-то он странно погасший. Что с ним случилось? Почему он не пришел вчера в школу?


- Привет!

- Привет...

- Что с тобой? Почему тебя не было на занятиях?

- Мою сестру завалило во время позавчерашнего боя. Врачи говорят, что, возможно, ей придется ампутировать ногу... О чем он только думал, этот урод?

- Ты про кого?

- Про этого ненормального, пилота этого проклятого фиолетового робота!

- Твоя сестра пострадала, но осталась жива. В случае победы Ангела у нее не было бы шанса. - Новичок подошел совершенно неслышно. Где это он так навострился?

- А ты откуда знаешь?

- А я и есть тот урод, которого засунули в робота и приказали: "останови эту штуковину любой ценой, иначе всем хана".


Кулак Тодзи просвистел мимо меня вроде бы совершенно неожиданно, но новичок (Синдзи? Вроде бы он так представлялся перед занятием) похоже, был готов к этому, так как очень уж легко уклонился.


- Не стоит. У тебя все равно не получится.


Но Тодзи все равно предпринял еще несколько попыток, пока Синдзи каким-то скользящим, и вроде бы не сильным движением не коснулся его груди, отчего мощный и (чего греха таить) - хулиганистый Тодзи с легким стоном осел на пол.


- Ничего. Скоро оклемается. Как очнется - передай, что я очень сожалею о том, что случилось с его сестренкой. Как его зовут?

- Судзухара Тодзи. А что?

- Попробую выяснить, что с его сестрой, и, если смогу - помочь.


Токио-3. Квартира Мисато Кацураги. Мисато.

Вот и прошел первый день Синдзи в новой школе. Кажется, моими кухонными талантами он не впечатлен (впрочем, я и сама не очень уверенна, что быстроготовая лапша - высочайшая вершина моих кулинарных достижений - может хоть кого-нибудь впечатлить). Мальчик зашел по дороге из школы в магазин, притащил кучу каких-то продуктов, и теперь - закрылся на кухне. Готовит. Интересно, что у него получится? Сегодня ко мне обещалась заглянуть Рицко. Наверное - взглянуть, как мы тут уживаемся, и не соблазняю ли я молодого пилота. Эта мысль вызывает у меня приступ искреннего веселья. А вот и она.


- Мисато-тян, ты, никак, научилась готовить? Вот уж не думала, что такое возможно!

- Да нет, это Синдзи-кун выражает таким образом свое мнение о моих кулинарных талантах.

- Эксплуатируешь детский труд?

- Вовсе нет. Мне не трудно, и я сам вызвался. В конце концов, Мисато-сан сказала, что это наш общий дом, и из этого я сделал вывод, что должен взять на себя часть работ по содержанию этого общего дома в порядке. Вот я еще настрою Мисато-сан на уборку - и все будет замечательно.

- Это будет чудо.

- Сложные задания выполняем немедленно. Невозможное - требует несколько больше времени.

- Интересная мысль. Откуда она у тебя?

- Бывший девиз ВВС США.

- Да, кстати, чуть не забыла. Вот твой новый пропуск. Так получилось, что пошла общая смена пропусков, и тот, что ты получил вчера - уже не действителен. И еще - передай Аянами ее новый пропуск, а то я совсем про него забыла.

- Займусь прямо сейчас. Где она живет?

- Вот адрес.

- Куда это он помчался? Я-то думала, что они завтра встретятся в школе, и он передаст карточку.

- Знаешь, мне кажется, что он серьезно запал на Аянами. Вот и воспользовался первым попавшимся предлогом ее навестить.

- Да уж... Невозможное - действительно требует "несколько больше времени"...


Токио-3. Синдзи.

Дом был более чем обшарпанным. Странно. Почему Мисато и другие сотрудники живут во вполне нормальных районах, а Рей поселили сюда?

То ли домофон не работает, то ли Аянами не желает никого видеть. Но мне все равно надо войти. Пропуск, переданный доктором Акаги, дает мне вполне убедительный повод для посещения. Сначала проверим гипотезу о неработающем домофоне. Точно: дверь спокойно открылась, не оказав никакого сопротивления, к которому я уже был готов. Уже не удивляюсь, понимая, что и лифт находится ничуть не в лучшем состоянии, чем домофон. Поднимаюсь по лестнице. Вот и нужная дверь.


-Аянами? Аянами, я вхожу.


На полу - слой грязи. С одной стороны - понятно. Аянами долго провалялась в госпитале, а сейчас у нее вряд ли хватает сил на уборку. С другой - неужели ее никто не проведывал? И что мне теперь делать? Зайти обутым, как это сделала сама Рей? (Вон ее следы на полу). Нет. Носки все равно стирать.

Прохожу в комнату, и застываю на грани прорыва Инферно. Саа бешено вращаются перед глазами. Щиты, заботливо выстроенные для того, чтобы прикрыть окружающих от меня, с грохотом рушатся. И только отсутствие врага, на которого можно было бы обрушить все это разрушительное великолепие, сдерживает меня.

Подушка вся в красных пятнах. Она лежала здесь, истекая кровью, и никто не пришел ей на помощь.


Там же. Аянами.

Струи горячей воды ласкают тело. Это так приятно напоминает небытие. Я не хочу быть. Но я должна. Должна командующему, доктору Акаги, другим людям. Когда же, наконец, этот долг будет выплачен, и они отпустят меня? Чей-то голос произносит мое имя. Кто-то вошел в квартиру. Пусть. Если это из НЕРВ - меня найдут и в душе, или же подождут. Если это кто-то, кто хочет причинить мне вред - что ж, хуже он уже не сделает.

Выхожу, завернувшись в полотенце. Посередине комнаты, спиной ко мне стоит Синдзи Икари. Зачем он здесь? Сюда никто никогда не приходит, кроме как по делу. Синдзи поворачивается ко мне. Его глаза, такие голубые - потемнели до черноты, и я замечаю бушующий водоворот ненависти. Так на меня смотрит только доктор Акаги, когда думает, что я ее не вижу. Вот, и Синдзи возненавидел меня. За что? Ведь я же ни в чем не виновата... Как больно...


- Собирайся. Мы немедленно уезжаем отсюда.

- Зачем?

- Ты и минуты лишней больше здесь не останешься. Здесь - нельзя жить. Пока переночуешь у нас с Мисато-сан, а там - что-нибудь придумаем.


Не понимаю. Такой знакомый вихрь ненависти медленно исчезает в глазах Синдзи. Странно. У доктора Акаги, как и у всех остальных людей глаза при этом не меняли цвета. Я только сейчас поняла, что "глаза, потемневшие от злобы" - это не образное выражение, одно из тех, что остаются не очень понятными для меня, а вполне точное описание действительности. Но теперь глаза Синдзи вновь становятся голубыми, вместо ледяной ненависти меня окружает непонятное тепло. Я не понимаю. Кого ты ненавидишь, Синдзи? Почему мне было так больно, когда я почувствовала твою ненависть, и так тепло теперь? Почему ты хочешь забрать меня отсюда? Сколько вопросов и ни одного ответа.


- Хорошо. Я быстро.

- Не торопись. Если надо сделать что-то, что тебе тяжело - зови меня. Я помогу.


Токио-3. Квартира Мисато Кацураги. Синдзи

Собралась Аянами действительно быстро. В первую очередь потому, что собирать ей было практически нечего: сменный комплект школьной формы, набор учебников и тетрадей, футляр с разбитыми очками (кажется, у отца я видел такие же) - и все. Как же она тут жила?

Заходим в квартиру. Судя по всему, доктор Акаги уже ушла и Мисато в зале - смотрит телевизор. Это хорошо. Некоторые вопросы лучше прояснить сразу. Приглашаю Рей проходить со мной.


- Мисато-сан...

- Да?

- Ты говорила, что это теперь и мой дом.

- Конечно.

- Значит, я могу приглашать гостей.

- Естественно.

- Хорошо. Аянами сегодня переночует у нас.

- Я не возражаю, но почему вдруг?

- А завтра я накатаю рапорт и пойду к Командующему скандалить до решительного результата.

- Почему?

- А ты видела, как она живет?

- Нет.

- Дом... У меня нет слов, которые можно произнести в вашем с Аянами обществе, и которые передали бы точное его состояние. "Трущобы" - крайне слабое и неадекватное описание. Даже лифт не работает, и девочке, только что выписанной из госпиталя, приходилось карабкаться по лестнице. Все ее вещи ты видишь перед собой. Холодильник пуст. Вся постель в крови. То есть, крайне нуждаясь в помощи, Аянами не получила ее. Так жить нельзя. - Рей пыталась что-то сказать, но я не позволил ей вклиниться в плотный поток моего возмущения. - Пока мы добирались сюда, я выяснил, что с ней никто не проводил никаких занятий ни по тактике, ни по боевой подготовке, а ведь она считается пилотом, и ее могут в любой момент отправить в бой. Что это: халатность на грани саботажа или покушение на убийство?

- И что же ты сочтешь "решительным результатом"?

- Я не знаю, в каком подразделении Аянами числится сейчас, но я буду требовать ее перевода в оперативный отдел, под твое командование. Так же - предоставления ей нормального жилища (желательно, поблизости от нас) и оклада денежного содержания. Формирования боевого подразделения с тяжелым вооружением и начала занятий по боевой подготовке (сначала - теоретические, а когда состояние здоровья Аянами позволит - и практические) его личного состава (то есть нас). Пока все, но за ночь наверняка еще чего-нибудь вспомню.

- Ладно, пиши рапорт, но к Командующему с ним пойду я. Будем действовать "по инстанции".


Там же. Рей.

Весь вечер Синдзи и Мисато (она потребовала, чтобы я называла ее именно так), и даже ее пингвин пытались меня развлекать, но, боюсь, не слишком успешно: мне вообще трудно понять такое..., а тут я еще и оказалась полностью погружена в свои мысли. Мой мир, такой холодный, болезненный, но привычный, рушился в прах, и из руин поднималось что-то новое. Оказывается, Мисато заметила меня, и... не возненавидела. Так может быть меня действительно не за что ненавидеть? А Синдзи... Он разозлился, когда решил, что со мной плохо обращаются. Он... он заботится обо мне. Так тепло. Жаль, что завтра придется возвратиться в свою квартиру. Доктор Акаги не отпустит меня.


Там же. Синдзи.

Вечер прошел... неплохо. Нам всем, соединенными усилиями, удалось даже добиться от Ледяной принцессы улыбки. Правда, слабой и неуверенной, но совершенно несомненной. Когда же Мисато скомандовала отбой, и мы разошлись по комнатам, я задумался. Не может такого быть, чтобы разница в отношении ко мне и к Рей образовалась случайно. Предположение о покушении, вначале отброшенное как бредовое, стало представляться вполне правдоподобным. Но это означает, что этим занимается кто-то из самой верхушки НЕРВ. Надеюсь, это не мой отец. В любом случае, одного рапорта может оказаться недостаточно. Надо продумать запасной план. Однако, я еще ничего толком не успел придумать, когда услышал стон из комнаты, куда ушла спать Рей.

Я вскочил. Что делать? Зайти к ней? Мне? Мальчику? В комнату девочки? Ночью? Хотя... Учитель как-то говорил, что мораль - это одежда, которую люди надевают, чтобы уменьшить отличия, привести всех к более-менее единому стандарту. Что же. Если одежда мешает действовать - долой ее.

Я вхожу к Рей и вижу, как она мечется по постели. Ей больно. На автомате запускаю диагностику, и понимаю: с ее телом все в порядке... Ну... насколько это можно сказать о девочке, с которой только вчера сняли гипс. Значит - сон. Я не очень хороший сноходец. Для того чтобы быть хорошим - нужно несколько веков опыта. Но основам меня обучили хорошо. Тихо подхожу к Рей, ложусь рядом, беру ее за руку, и обрушиваюсь в чужой сон.


Где-то. Рей.

Лес. Снова тот же лес. Я часто попадаю сюда. Хотя я никогда не видела зимы, я понимаю - лес именно зимний. Деревья стоят голые. На них лежит снег, который я в действительности видела только на вершинах гор, издалека. Под ногами - лица. Плачущие. Кричащие от боли. Застывшие в ненависти. Мои лица. С небес вместо Солнца смотрит грозный лик Рицко Акаги. Ее все считают милой. Но я часто замечаю ее взгляды, обращенные на меня. Я слышу ее слова: "Кукла, проклятая кукла". Что я ей сделала? За что она меня ненавидит? Я иду. Иду, просто чтобы не стоять на месте. Здесь нет ничего, к чему бы стоило идти. Лес во всех направлениях одинаковый. Но я иду. Просто чтобы идти. Потому что стоять еще больнее, чем брести в никуда.

Внезапно деревья раздвигаются, и я выхожу на поляну. Странно. В этом лесу раньше никогда не было никаких полян. Посреди поляны стоит статуя из черного камня, изображающая крылатого мальчишку. Руки вскинуты в защищающем жесте, кожистые крылья развернуты, и, кажется, вот-вот бросят его в воздух. Лицо... Это же Синдзи. Почему он здесь? Почему он каменный? Усаживаюсь у ног статуи и плачу, не обращая внимания на холод и боль. Синдзи...

Холод отступает. Поднимаю голову и... не вижу холодного неба с лицом доктора Акаги. Меня закрывают от этого ненавидящего взгляда те самые кожистые крылья. Синдзи, живой, не каменный, но почему-то по-прежнему крылатый, обнимает меня. В его руках мне тепло и уютно.


- Пойдем отсюда.

- Куда? Здесь некуда идти.

- Куда дорога выведет

- Здесь нет дорог.

- Да? А ты посмотри.


Смотрю вниз, и... не вижу уже привычных лиц. Точнее вижу, но вместо бесконечного мельтешения собственного лица - только два: себя и Синдзи, отраженных в черном камне. Кажется, его называют обсидианом. Это действительно дорога. Откуда она здесь?


- Только, пожалуйста, закрой глаза. Ты сильная. Очень сильная. И почему-то очень крепко держишься за этот лес. Мне стоило больших трудов провести сюда хотя бы дорогу. Но вывести тебя отсюда я смогу, только если ты закроешь глаза и доверишься мне.

- Хорошо.


Закрываю глаза и иду, подчиняясь направляющей меня руке.


- Все, можешь открыть глаза. Мы пришли.


Открываю. Мы - в небольшой комнате. Стены облицованы все тем же черным камнем, только на него нанесена тонкая и очень красивая резьба.


- Почему так много обсидиана?

- Нравится он мне и мне легко с ним работать.

- Так значит... эту резьбу сделал ты?

-... вообще-то мне учитель помогал.


Подхожу к стене и рассматриваю ее. Никаких фигур. Линии переливаются друг в друга, пересекаются под самыми немыслимыми углами, танцуют. Зеркально отполированный камень, который должен быть таким холодным, кажется теплым и уютным. Хотя... Это заслуга не только резьбы, но и отблесков огня из камина.


- Садись у огня. Погрейся.

- Хорошо.


Тепло.


- Не хочется снова причинять тебе боль, напоминая о покинутом лесе, но все-таки, скажи мне, почему там так много твоих лиц?

- Я не должна об этом рассказывать. Но... наверное во сне - можно... Я - не живая девочка. Я - кукла, клон созданный доктором Рицко Акаге. Один раз я уже умирала. И меня заменили.


В глазах Синдзи пролетают черные пятна. Он разозлился? Наверное, он сейчас прогонит меня, и я вернусь снова в зимний лес.


- Значит, клон. Прости, но ты не понимаешь, о чем говоришь. Это не значит, что ты - не живая. Просто у тебя есть несколько сестренок-близнецов. Одна из них умерла. Но она - это она, а ты - это ты. И ты не умрешь. Пока я жив - я этого не допущу. Вот. Возьми.


Синдзи берет со стола браслет в виде дракона и протягивает мне. Кажется, что обсидиановые глаза дракончика весело и лукаво поблескивают в свете открытого огня, а сам он вот-вот замурлыкает. Одеваю его на руку.


- Это - первый получившийся у меня артефакт. К сожалению, маг из меня тот еще. От действительно серьезной опасности не спасет, но, по крайней мере, сможет тебя немного согреть, чуть-чуть подлечить и взять себе твою боль. И, самое главное, пока он на твоей руке - ты никогда не попадешь в тот жуткий лес, а я буду знать, что с тобой все в порядке.


Дракончик фыркает и плотнее обвивает мою руку. Он - живой?


- Ну, ладно, пора просыпаться. А то Мисато-сан застукает нас в одной постели.


Внезапно понимаю, что последние слова я услышала уже наяву. Мы с Синдзи лежим рядом, он держит меня за руку, а на руке... На моей руке - тот самый браслет-дракончик из сна... Так значит...


Токио-3. Квартира Мисато Кацураги. Мисато.

- ... А то Мисато-сан застукает нас в одной постели.

- Можете не шептаться, конспираторы. Я еще ночью заметила, как ты прошел к Рей. - Дети стоят на пороге спальни. Лицо Синдзи полыхает. Рей невозмутима. По ее лицу вообще трудно что-либо прочитать, но вроде бы у нее все хорошо. - Рей так стонала, что сложно было не проснуться. Я слышала, как ты прошел к ней, и она успокоилась. Это хорошо. Это ты правильно сделал. Я уже собиралась будить: лучше бессонная ночь, чем такие сны. Но еще лучше - все же выспаться. Впрочем, если захотите большего - обращайтесь. Помогу советом и некоторыми необходимыми вещами. - От лица Синдзи можно прикуривать. Иногда он ведет себя совсем как ребенок, и его так весело поддразнивать...


Токио-3. Синдзи.

Сегодняшние уроки прошли мимо моего внимания. Новая информация требовала осмысления, а то, что рассказывали - учитель объяснял мне гораздо лучше. Значит Акаги Рицко... Не отец. Уже хорошо. Но что же заставляет тебя так ненавидеть? Ведь Рей не ошибается. Чувство так сильно, что на него я мог бы пойти как на маяк. Впрочем, именно этим мне и придется заняться этой ночью.

После занятий Рей машинально пошла в сторону своей прежней квартиры, и пришлось ее перехватить и мягко перенаправить в сторону нашего дома. Вечер я заполнял выступлениями в разговорном жанре, рассказывая прекрасным слушательницам самые веселые истории из виденных мной в Нереальностях Пограничья, что возле Обода Хаоса. Естественно, пришлось назвать их сказками - в то, что я это видел своими глазами, Мисато все равно не поверила бы. Рей... Не знаю. Кажется, она поняла, откуда на ней браслет-Феа. И поняла, что все не так просто и с моими историями. Впрочем, я рад, что подарил его. Дракончик несколько раз за сегодня подавал сигнал тревоги, и приходилось спешить на помощь Рей, над которой решалась поиздеваться очередная банда придурков. Похоже, репутация отморозка, безбашенного, как шведская самоходка, мне гарантирована. Это хорошо. "Коль чести нет - пусть грозный страж, надежный страх прочистит разум". А полностью отмороженного психа бояться будут больше, чем обыкновенного одноклассника.


Токио-3. Рей.

Сегодня - один из самых лучших дней в моей жизни. Кажется, я начала учится новому для меня чувству. Это - спокойствие. Не равнодушие, которое давно стало моей обычной маской, позволяющей сдерживать крик боли, а именно спокойствие. Уютная уверенность, что если мне понадобится помощь - я получу ее. Поначалу я боялась отходить от Синдзи, вспоминая о тех "шутках", на которые были так щедры другие дети по отношению к Кукле. Но, каждый раз, когда очередная компания собиралась продемонстрировать мне свое "чувство юмора", глаза браслета-дракончика начинали мерцать красным, как будто в них снова отражалось пламя такого знакомого камина, и Синдзи немедленно оказывался поблизости. Иногда ему удавалось обойтись словами, но не всегда. "Есть собеседники, несогласие с которыми следует выражать мануально" - сказал он, запуская одного моего особенно настырного "поклонника" в полет через половину школьного коридора - "во избежание растущего непонимания".

После школы мы пошли к Мисато, "чтобы написать рапорт о состоянии дел в подразделении проекта "Евангелион". И у меня ни на минуту не возникло сомнения, что меня пригласят остаться.

А вечером... вечером Синдзи рассказывал "сказки". Мисато смеялась, называя его "выдумщиком", но я откуда-то знала, что все, что он рассказывает - он видел. И, так же непонятно почему, я чувствовала, что он рассказывает не все, что специально подбирает забавные эпизоды, чтобы повеселить нас, а на самом деле все было далеко не так просто и весело. Но, зато я, кажется, начала понимать шутки. По крайней мере, перед тем, как Мисато заливалась хохотом, у меня тоже возникало желание улыбнуться.

Когда настало время ложиться спать - на меня накатил страх. К сожалению, не все новые чувства, которым я с такой скоростью учусь в последнее время - приятны. Я испугалась, что когда закрою глаза - вновь окажусь в зимнем лесу. Найду ли я снова поляну с крылатым Синдзи?


- А ну, быстро подорвался и побежал за ней. - Мисато-сан. Что она имеет в виду?

- Но...

- Я сказала - бегом. Не видишь что ли - девочка боится темноты. Посиди с ней, пока не заснет.


Синдзи, с какой-то радостно-смущенной улыбкой подошел ко мне. Я стала устраиваться на ночь, и он сел рядом со мной, взяв меня за руку. Как и прошлой ночью. Мне вновь стало тепло и уютно. Страх отступил. Пока Синдзи рядом - у меня все будет хорошо.


- Я не боюсь темноты.

- Знаю. Ты боялась вновь оказаться в Лесу Одиночества, да?

- Да. Ты же не пустишь меня туда?

- Можешь не бояться. Феа - Синдзи провел рукой по браслету - сжег этот лес в пепел, а пепел - развеял по семи ветрам.

- Но он же маленький. Как он смог сжечь огромный лес?

- Это он сейчас маленький. Как бы иначе он мог поместиться на твоей руке? А тогда, тень от его крыльев накрыла весь лес, а огненный выдох уничтожил его с одного удара. Спи спокойно. Ты никогда не вернешься туда.


Где-то. Синдзи.

Жаль, что я не смогу остаться с тобой надолго, Рей. Я проведу тебя в Замок-над-Миром, покажу галерею Героев и коридор Зеркал, а потом - оставлю тебя в Каминном зале, где Стражи развлекаются, создавая псевдореальности, а то и истинные Отражения из пронизывающего Замок потока Хаоса, а сам рванусь в уничтоженный лес, откуда так удобно лететь на маяк ненависти. Я должен знать, что движет доктором Акаги.


Где-то. Рицко Акаги.

Небеса горят огнем. Это не огонь заката и не утренняя заря. Это - настоящее адское пламя. По кровавой реке от меня удаляется тот, кого я хотела бы видеть рядом с собой. С ним женщина и девочка. Мертвая и живая. Они забирают его от меня... И я, при всех своих достижениях и официально признанных заслугах - ничего не могу сделать.


- Хм... Какой, однако, изысканный кошмар. - Синдзи Икари.

- Я так и думала, что рано или поздно увижу тебя. Правда я скорее ожидала увидеть тебя там.

- Где? А, понятно. Нет, я пришел сюда, чтобы поговорить с Вами, профессор.

- О чем?

- Недавно я узнал, что Аянами Рей является клоном. И она очень похожа на мою маму. Я хочу узнать: чьим клоном она является?

- Откуда ты узнал?

- Не важно. Ответьте мне!

- Что, хочешь узнать, не является ли тебе Рей-тян сестрой?

- В общем - да.

- Успокойся. Я задействовала не только гены твоей матери. Тебе Рей-тян - в лучшем (или худшем, как посмотреть) случае - троюродная сестра. Да и то... В ее геноме заведомо нет никаких наследственных заболеваний. Это я тебе гарантирую. Лично этот самый геном собирала, будь он проклят! Вместе со всем человечеством, для блага которого я это сделала!

- За что Вы ее так ненавидите?

- А разве не очевидно. Приглядись.

- Вы... ревнуете?

- ДА! Ночью он зовет меня "Юй", а днем для него нет ничего, кроме треклятых Евангелионов с их растреклятыми пилотами.

- Доктор Акаги...

- Зови меня Рицко. После того, что ты тут видел...

- Хорошо, Рицко-сан. Чего ты хочешь? Чтобы ОН больше общался с тобой, или меньше - с Рей?

- А есть разница?

- Конечно. В первом случае я тебе ничем помочь не смогу. А со вторым есть варианты.

- И какие же?

- Я предлагаю Договор: Вы прекратите ранить Аянами своей ненавистью и поддержите требования, которые я завтра изложу в рапорте на имя Командующего, а я сделаю все, чтобы забрать Рей у него - себе. Я очень жадный.

- Хорошо, черт побери. Я сделаю это. Может, мне станет хоть немного полегче.


Мир вздрогнул. Стремительно погасли небеса. Кровавая река потекла водой. Что вообще происходит?


- Мы сказали, и нас услышали!


Токио-3. Штаб НЕРВ. Синдзи.

На сегодня назначено совещание по поводу моего рапорта. Сегодня - решительный бой. Не первый и не последний, но необходимый. Надо найти Рицко и подтвердить Договор, а то еще решит, что он ей просто приснился. Впрочем... вряд ли. Договор, скрепленный Силами так легко не разорвать. Оставив Рей на попечение Мисато, я двинулся в сторону научного отдела. Доктор обсуждала результаты каких-то экспериментов с незнакомой девушкой.


- Здравствуйте! Надеюсь, не помешал?

- И ты будь здоров. Синдзи-кун, это - Майя-тян, моя помощница. Майя-тян, надеюсь, пилот Синзди Икари в представлениях не нуждается.

- Здравствуй, Синдзи-кун.

- Как раз перед твоим приходом мы с Майей обсуждали, что ты можешь помнить о Договоре?

- Разумеется, все. Кровавая река под пылающими небесами - разве такое забудешь?

- Хорошо. Что требуется от меня?

- На сегодняшнем совещании я планирую поставить вопрос о переезде Аянами к нам. С Мисато-сан это согласовано. Надеюсь, научный отдел поможет с теоретическим обоснованием этой идеи?

- Оно уже есть. Выступай спокойно.

- Спасибо.


Токио-3. Штаб НЕРВ. Рей.

Какой хороший сон мне приснился этой ночью. В зале с огромным камином незнакомые люди тепло улыбались мне и рассказывали разные истории - веселые и печальные, но, непременно с хорошим концом. Хотя я и слышала, что во сне невозможно прочитать новую книгу или услышать незнакомую историю - я помню их все. Впрочем, браслет на моей руке - тоже из сна. Жаль только, что Синдзи привел меня в этот зал и куда-то ушел. Я думаю, ему бы понравилось видеть, как струйки дыма, текущие по залу превращаются в прекрасные замки, странные города и экзотических птиц... Но, когда мы проснулись - Синдзи оказался рядом. И это было приятно.


- Доброе утро. Как спалось?

- Хорошо. Жаль только, чем лучше мне будет здесь, тем тяжелее мне будет вернуться в свою квартиру.

- Тебе не придется туда возвращаться.

- Ты не понимаешь, доктор Акаги не отпустит меня. Я - "слишком ценный объект для экспериментов".

- Аянами... Даже если тебе не разрешат официально переселиться - никто не сможет запретить тебе приходить в гости. Мы с Мисато-сан всегда будем рады тебя видеть. Впрочем, я уверен, что прибегать к этому не придется - тебе разрешат переехать.

- Это будет чудо.

- Помнишь, в лесу я просил тебя довериться мне?

- Да.

- Я снова прошу о доверии. Закрой глаза и иди рядом со мной. Я выведу тебя из кошмаров.

- Хорошо. Я постараюсь.


Впервые за всю свою жизнь, прошедшую большей частью именно в НЕРВ я присутствовала на совещании высшего командного состава организации.


- ... таким образом, ситуацию с боевой мощью института следует признать неудовлетворительной. - Синдзи-кун говорит спокойно и уверенно. Его внимательно слушают. - Основное средство против Ангелов - Евангелион. Рассмотрим, что у нас есть в этой области. Техническое состояние - отлично. Работа технического отдела замечательна. Евангелионы 00 и 01 успешно восстановлены после полученных повреждений и полностью боеготовы. Это - самое лучшее, что я могу сказать в своем докладе. Теперь, организационная структура. Неудовлетворительно. Проще говоря - вообще отсутствует как таковая. Один пилот входит в научный отдел, другой - в оперативный. Такой разброс по ведомствам не сулит ничего хорошего. Проживают пилоты в различных районах города и велика вероятность того, что, по крайней мере, один пилот не сможет вовремя прибыть на базу. Подготовка личного состава - неудовлетворительна. Отсутствуют элементарные знания пилотируемой техники, не говоря уже о тактической подготовке. Физическое состояние пилотов - неудовлетворительно. Пилот Аянами Рей. Восстанавливается после ранений. Временно небоеспособна. Пилот Синдзи Икари. Здоров. Ограниченно боеспособен. Физическая подготовка - недостаточна. Вывод - если следующий Ангел нападет завтра - мы уже практически проиграли. Вечно везти так, как в прошлом бою - не будет.

- Так. Интересное мнение. Не ожидал. - Командующий Икари выглядит удивленным, но, как ни странно - довольным. - И что же, по Вашему мнению, младший лейтенант, нам следует со всем этим делать?

- Во-первых, свести оба Евангелиона в одно подразделение. Передать оборонительное подразделение Омега под непосредственное командование начальника оперативного отдела - капитана Мисато Кацураги. Организовать проживание личного состава подразделения таким образом, чтобы в случае тревоги его личный состав мог быть доставлен на базу в кратчайшие сроки. Организовать обучение и боевое слаживание личного состава подразделения, а так же его физическую подготовку.

- Хм, ну, из того, что данный доклад заслушивается на этом совещании, можно сделать вывод, что начальник оперативного отдела согласна с мнением своего подопечного. А что скажет научный отдел? - закрываю глаза. Веди меня, Синдзи. Пожалуйста. Я верю тебе.

- Должна признаться в своей ошибке. Идея перевести Аянами из штаба на отдельную квартиру, хоть и привела к росту ее психической стабильности, но оказалась недостаточна. Состояние пилота Аянами пока не позволяет произвести повторную активацию Евангелиона-00. В связи с этим считаю необходимым предпринять более радикальные меры, и поддерживаю предложение Синдзи-куна о переводе Аянами в оперативный отдел и ее переезде к капитану Кацураги, если, конечно, Мисато-сан и сама Рей-тян - не возражают. - Шок. Я не понимаю, как это возможно. Доктор Акаги посмотрела на меня без привычной ненависти. Синдзи, я не знаю, что ты сделал, но ты совершил невозможное чудо.


Токио-3. Штаб НЕРВ. Икари Гендо.

- Так. У кого еще есть предложения?

- У меня, пожалуй. - Фуюцке. Интересно. Сегодняшнее совещание уже принесло больше сюрпризов, чем любые три других за весь прошлый год, а тут еще и заместитель заговорил, что он делал на таких совещаниях очень редко и неохотно. - Согласен практически со всем сказанным тут. Но должен признать, что считаю предложенную организационную структуру подразделения Омега откровенно неудачной. Во-первых, начальник оперативного отдела капитан Кацураги и так достаточно загружена, чтобы нагружать ее непосредственным руководством новым подразделением. Во-вторых, как показала прошедшая битва, в которой несколько раз пропадала связь с Евангелионом, мы не можем быть уверены, что оперативное управление подразделением в бою из штаба НЕРВ будет эффективным. Таким образом, считаю необходимым введение новой должности командира подразделения Омега, и предлагаю назначить временно исполняющим обязанности командира Омеги - младшего лейтенанта Синдзи Икари. По прохождении же аттестации на звание, соответствующее должности, то есть - полного лейтенанта, предоставить ему же командование на постоянной основе.


Синдзи приподнимается и смотрит на Аянами.


- Аянами, ты хочешь командовать? Если да - скажи, и я откажусь. - Ребенок, какой он все-таки еще ребенок.

- Нет, Синдзи-кун, я закрыла глаза. - О чем это они? - Веди, я следую за тобой. - Так... Мы с Фуюцке планировали сблизить этих двоих, но, похоже, процесс пошел и без нашего вмешательства. Это хорошо.

- Хорошо. - Растерянный ребенок исчез и перед нами снова стоит невысокий, но уверенный в себе офицер.- В таком случае я прошу начальников оперативного и научного отделов предоставить мне информацию, необходимую для составления расписания занятий с личным составом подразделения с целью повышения его боеготовности.


На этой радостной ноте мне остается только закрыть совещание.


Токио-3. Штаб НЕРВ. Синдзи.

Значит, Омега-Лидер. Звучит не ново, но приятно. Но, чувствую, работы мне предстоит по самое не балуйся. А еще и аттестация. Как ни крути, а отдыхать придется в Замке-над-Миром. Иначе - загнусь от переутомления.


- Доктор Акаги.

- ... - Рицко поворачивается и вопросительно смотрит на меня. Правильно, свою часть Договора она выполнила, но Рей надо еще надо научиться смотреть на нее без страха.

- Я хотел бы обсудить с Вами некоторые вопросы технического характера.

- В присутствии Рей-тян?

- Это - технические вопросы, касающиеся всего подразделения.

- Хорошо, идем ко мне.


Токио-3. Научный отдел НЕРВ. Акаги Рицко.

Мы расселись в моем кабинете. Мы - это я, Майя, Мисато и Синдзи с Рей. Как интересно, я действительно больше не могу назвать ее чертовой куклой... и не могу ненавидеть. Видимо, Договор связывает меня куда сильнее, чем мне ранее казалось. И Синдзи знает об этом гораздо больше, чем рассказывает. Хотя одно то, как он пришел в мой сон - уже вещь из разряда ненаучной фантастики. И это наполняет меня радостью. Я-Ученый вопит в эйфории - еще бы, такой объект для исследования, тут, пожалуй, и на ныне почившую Нобелевскую премию потянуло бы.


- Итак, оперативники, что бы вы хотели обсудить? - По глазам Мисато я вижу, что этот демарш - инициатива Синдзи и она ничего не понимает. Присматриваюсь к тому, как расселась наша дружная компания и замечаю важный, но ранее пропущенный мной нюанс - Рей практически спряталась от меня за Синдзи. Хм... вот и причина для сборища. Но каков хитрец.

- Я хотел бы сделать несколько замечаний относительно Евангелиона. - Ню-ню. И что же ты можешь предложить такого, чего уже не напридумывала толпа умных людей?

- Меч, наверное, хочешь?

- Нет. Оружие я все равно смогу пустить в ход только после нейтрализации АТ-поля. То есть очень близко от Ангела. В такой ситуации длинный клинок - скорее помеха, чем помощь. А на дистанции - надеюсь, все-таки найдется что-нибудь стреляющее. - Пока, вроде все правильно. - Но вот тому, кто выбирал форму клинка, стоило бы подумать немного подольше.

- Он фактически копирует ножи, принятые в специальных подразделениях многих армий. Какие изменения Вы, пилот Икари, хотели бы внести в его отработанную веками форму?

- Вот именно. Копирует. Но ведь мне не нужен "нож выживания". Это спецназовцу в дальнем походе может понадобиться и рыбу почистить, и консервы вскрыть, и мало ли чего еще - в общем, требуется универсальный нож. А мне нужен скорее боевой кинжал. Причем, весьма специфичный. Чтобы была возможность пробить колющим, а потом еще и распластать противника. Я бы взял за основу что-то вроде чинкуэды, или даже катара. - Так, а вот тут он нас уел. Лопухнулись. Хорошо еще, что он не включил этот вопрос в свой рапорт. - Хотя, пожалуй, чинкуэда все-таки лучше. Чтобы была возможность работать как прямым, так и обратным хватом, а то еще и метнуть.

- Хорошо, Синдзи-кун, учтем. Еще какие-нибудь столь же дельные предложения есть?

- Какому... умному человеку... пришло в голову выставить меня прямо перед Ангелом и только потом отстреливать крепления? Я изображал неподвижную мишень как минимум несколько секунд. А если бы Ангел в этот момент атаковал?

- И что ты предлагаешь?

- Не выбрасывать меня на поверхность лифтом. Пусть он остановится так, чтобы до поверхности оставалось расстояние примерно в мой рост. Там спокойно отстрелить крепления и приподнять лифт еще, чтобы я мог выбраться. А потом - опять опустить лифт на высоту моего роста и открыть заслонку, чтобы, при необходимости экстренной эвакуации я не стоял столбом на виду у противника (ясно же, что раз эвакуация требуется - мои дела плохи), а нырнул вниз. Тогда вы закрываете люк и я, уже внизу, спокойно пристегиваюсь.

- Мысли хорошие. Надо обдумать. Еще?

- Перекрасить мой Евангелион.

- Зачем?

- В качестве камуфляжа нынешняя раскраска вызывает... некоторые сомнения (хотя, вообще-то, "незаметная боевая машина ростом с небоскреб и весом в полторы тысячи тонн" - уже оксюморон). Так что я бы предложил что-то вроде зебрового варианта: расчленение силуэта на несвязанные резко контрастные участки. - Да... не дурак. И как только я сама не додумалась, хотя...

- Мы не знаем, как видят мир Ангелы, так что все рассуждения о маскировочном эффекте - по меньшей мере, спорны.

- Это да. Тогда добавьте аргумент о том, что мне будет приятнее пилотировать Еву, раскрашенную по моим собственным наброскам. - М-да, камешек, пожалуй, веский.

- Принято. Еще?

- Предложений пока нет. Есть вопросы.

- Давай.

- Чем отличаются прототип и моя Ева?

- Твоя машина получше защищена. Генерирует более мощное АТ-поле. Толще и прочнее броня. Но все это, естественно, достигается за счет некоторого снижения подвижности.

- Но, хотя бы пару ударов Ангела поле и броня Нулевого выдержит?

- Да, но подставляться все равно не советую. - Наверное, сейчас он предложит поменяться с Рей местами. Вот тут я тебе, хитрец, и выдам...

- Тогда имеет смысл использовать стандартную тактику щита и меча.

- То есть?

- Я лезу в ближний бой и нейтрализую АТ-поле, а Аянами стреляет в этот разрыв с большой дистанции, чтобы она имела шанс задействовать свой главный козырь - подвижность.

- Разумно. Но, что заставляет тебя думать, что Ангел не восстановит поле прежде, чем Рей-тян успеет выстрелить?

- По опыту первого боя, после нейтрализации поля Ангел на несколько секунд оказался в нокдауне. Очень похоже на шок. Наверное, разрыв поля - очень болезненный процесс для Ангела.

- Разумно. Но очень уж высокую ставку на это делать не стоит: мы не знаем, является ли это свойством всех Ангелов, или личной особенностью данного. Но пока - примем за рабочую гипотезу, что для всех. Какие выводы последуют?

- С учетом моей специализации как танка - необходимы тренировки в рукопашном бою и работе с АТ-полем. Для Аянами - подвижность и стрельба. Естественно, это не означает, что мне совсем не нужна стрельба, а Аянами - ближний бой, просто сделаем именно такие акценты...


Токио-3. Научный отдел. Рей.

Синдзи с Мисато и доктором Акаги обсуждали тонкости тактики и предстоящей подготовки, обсуждали инструкторов, которых необходимо привлечь к этому процессу, и прочие важные и нужные вещи. Даже Майя время от времени вставляла свои реплики в это обсуждение. Я же почти ничего не слышала. Я наслаждалась моментом. Доктор Акаги за все время ни разу не бросила на меня ненавидящего взгляда. Оказывается - и такое возможно. Это настоящее чудо...


- Синдзи-кун, теперь у меня есть вопрос.

- Да?

- Почему ты назвал подразделение - Омега? Это не похоже ни на один из методов кодировки подразделений НЕРВ.

- Не все же время мне быть серьезным. Вспомнилась внезапно одна старенькая компьютерная игрушка - Мехвариор 4. Там тоже действовало подразделение боевых роботов - "копье Омега". Вот и захотелось это воспроизвести в реальности. Да и по смыслу - похоже. Омега - последняя буква. И мы, судя по всему, что нам наговорили - последняя надежда.

- И еще... - доктор Акаги очень пристально смотрит на Синдзи, потом на меня, потом - снова на Синдзи.

- Слушаю.

- Ты хорошо понимаешь, что сотворил?

- Что? - Синдзи недоумевает, как, впрочем, и я. Что она имеет в виду?

- Рей-тян, если Синдзи-кун прикажет тебе умереть, что ты сделаешь?

- Я умру. Если он так скажет - значит так нужно. Жаль, что я только начала что-то чувствовать. Но я верю Синдзи-куну.


Я посмотрела на Синдзи... Его лицо было перекошено ужасом. Он испугался меня?


- Трудно быть Богом...

- Я рада, что ты это понимаешь. Будь осторожен. Хотя о том, откуда ты знаешь старую русскую литературу - мы еще побеседуем.

- Хорошо, но - потом. Сейчас нам с Аянами надо поговорить. Наедине.


Что я не так сделала?


Токио-3. Коридоры НЕРВ. Синдзи.

Я вытащил Рей от Акаги почти бегом. Бездна, раскрывшаяся у самых моих ног, ужаснула меня. Я ведь хотел ей помочь. А вместо этого... Похоже, я привязал ее к себе. И чем это лучше того, что проделал с ней мой отец? Хорошо еще, что меня хватило на то, чтобы понять - резкими движениями я сделаю только хуже. "Мы в ответе за тех, кого приручили". Страшно. Такое - страшно.


- Рей-тян. - В первый раз я смог назвать ее так. Рей-тян... Моя Ледяная принцесса... Моя... Что же я наделал?

- Да, Синдзи-кун. Я сделала что-то неправильно?

- Ты напугала меня, Рей. Ты не поняла, что именно ты сказала, и какой груз обрушила на меня. Над этим мы еще поработаем. Быстро такое не объяснить. Но, пока - запомни главное. Что бы я тебе не сказал. Что бы тебе ни приказал мой отец. Главное - живи. Если ты выживешь - я вернусь к тебе даже из ада. Пока ты жива - мне есть куда возвращаться.


Неделю спустя. Токио-3. Квартира Мисато. Рей.

Прошла неделя. Я потихоньку выздоравливала, переломанные кости еще побаливали, но куда-то исчезла боль души и ненависть к самой себе. Когда мы выбирались домой после занятий в школе и в НЕРВ, мы с некоторым трудом добирались домой (я тоже стала звать квартиру Мисато своим домом), и Синдзи устраивал "настоящий пир". Мне немного неловко, что ни я, ни Мисато не могли ему помочь, но обе мы привыкли питаться полуфабрикатами, которые Синдзи едой не считал. Потом Мисато рассказывала забавные байки из жизни сотрудников НЕРВ, Синдзи - "сказки" о приключениях в совершенно невероятных мирах, и даже Пен-Пен комично приплясывал. Молчала только я. Но когда я сказала, что в моей жизни не произошло ничего интересного, Синдзи поправил меня: "ПОКА не произошло". Неужели это и есть то, что обычные люди называют "серыми буднями"? Что же тогда "счастье"?


- Рей-тян.

- Что, Синдзи? - Все, чему меня учили, твердит, что вот так опускать суффикс - неправильно. Но... Так я самой себе кажусь ближе к нему...

- Извини, что заставляю тебя вспоминать неприятные вещи, но как получилось, что ты оказалась в госпитале? Мисато-сан сказала, что это было во время попытки активации прототипа, но больше - никаких подробностей.

- Мы начали активацию, поначалу все шло правильно, но потом... потом на мою душу обрушился Свет... я понимаю, звучит неправильно но...

- Да нет. Все очень точно. Ощущение собственной беспомощности и ничтожества. Боль от ожогов, желание прекратить все это?

- Да, но откуда...

- Наслышан я о таких вещах. Значит, Евы созданы на основе Ангелов.

- Не понимаю...

- Сущность Ангелов - Свет. И полный контакт с этим Светом может перенести безболезненно только святой.

- Но ведь ты...

- А я не допускаю полного контакта - только слегка приспускаю внешние щиты, закрывающие мою душу. Настолько, чтобы синхронизироваться, но недостаточно, чтобы самому попасть под удар.

- А как это сделать?

- Я попробую тебе показать.


Той же ночью. Где-то. Рей.

Какой странный сон мне снится... Мы с Синдзи несемся сквозь пустоту на каменной глыбе. Умом я понимаю, что такого не может быть. Что глыба таких размеров неспособна удержать атмосферу, и мы должны задохнуться. Что тяжесть, прижимающая меня к поверхности - совершенно земная, и невозможна на астероиде. Да и много чего еще невозможно, включая костер, мирно горящий перед нами. Значит - мы спим.


- Дай мне, пожалуйста, руки. - Протягиваю руки к Синдзи. Он бережно касается их своими руками и что-то шепчет. Внезапно картинка, которую я вижу - изменяется. Точнее, на изображение Синдзи накладывается изящное переплетение линий, очень напоминающее то, что я видела в его комнате из обсидиана.

- Сейчас ты видишь мою душу. Теперь посмотри на себя. - Перевожу взгляд на себя. Вижу похожее, но слегка другое переплетение линий. - О боги, сколько же на тебе "закладок"...

- Каких закладок?

- На жаргоне, "закладкой" называет искусственное образование, которое привносится в душу извне и способно заставить того, на кого оно навешено выполнить определенные действия, желательные создавшему "закладку". Вот это, например - рука Синдзи протягивается к нескольким полосам, взблескивающим сталью - явно работа моего отца. Грубовато, но надежно. Они заставят тебя выполнить любой его приказ. Вот это - он показывает на две рубиновые капельки - всадил тебе по глупости и неопытности я - они заставляют тебя доверять мне более, чем это свойственно человеку. Впрочем, сейчас я их...

- Нет. - Отвожу его руку, уже протянувшуюся к драгоценным каплям каменного огня.

- Почему?

- Я слышала, что есть такой обычай - подарки не возвращают.

- Ты в самом деле считаешь это - подарком?

- Конечно. Они... красивые.

- Спасибо.


На глыбу, несущуюся сквозь пустоту из ниоткуда шагает еще одна фигура. Мне никак не удается разглядеть ее - кажется, она все время изменяется.


- Страж. Ученица. Мои приветствия.

- Хоть Вы не издевайтесь, учитель...

- Что заставляет тебя считать, что я издеваюсь?

- Какой я Страж. Так - ученик, отправленный на задание. А вот если Вы согласитесь взять Рей-тян в ученицы - буду Вам очень благодарен.

- Ну, уж нет. Ты - полноправный Страж Хаоса с того самого момента как нырнул за этим мальчишкой - Алым - в прорыв Инферно. А искать и готовить учеников - не только право, но и обязанность любого Стража. Ты уже нашел себе ученицу и начал с ней заниматься. Помочь я тебе помогу - это мой долг как твоего учителя. Но полностью эту обязанность ты на меня не перевалишь.

- Тогда, помогите мне разобраться с закладками на ее душе. Ведь если их не снять - невозможно будет сформировать полноценный круг щитов.

- За этим и пришел. Так... Про твое рукоделие вы, вроде, уже поговорили. - Синдзи заливается краской. - И не красней мне тут. Если девушка хочет сохранить их как подарок - значит все правильно сделано. То, что наворотил твой отец - надо постепенно снять, но это - не к спеху. А вот это - рука учителя Синдзи протягивается к уродливому образованию, взблескивающему то лунно-белым, то тревожно-багровым - надо убирать немедленно. Извини, Ученица, сейчас будет немного больно... - Он протягивает руку и с нее срывается темное пламя и ударяет в чуждую мне конструкцию. - Ученик, помогай. - С руки Синдзи срывается такой же, только чуть более светлый поток огня. Багровая муть начинает подаваться, но не сходит. Мне больно, но и радостно. Я поднимаю руку, и с нее ударяет третий поток - голубоватое пламя, чем-то напоминающее газовую горелку. "Закладка" с легким всхлипом исчезает. И я ощущаю, как что-то во мне изменилось. Я пока не понимаю - что именно, но чувствую - это правильное изменение. - Вот и хорошо. Кстати, обрати внимание - в отличие от нас с тобой, твоя ученица более склонна к Свету и целительству.

- Спасибо учитель. - Синдзи выпускает мою руку, встает и кланяется.

- Спасибо, - я тоже поднимаюсь.

- Не за что. Это - мой долг. Сейчас - отдыхайте. А когда вернетесь - займемся остальными закладками.

- А может прямо сейчас? - Так хочется почувствовать себя свободной.

- Нет. Ты слишком истощена, даже если этого и не замечаешь. Немедленной угрозы закладки Гендо не несут, их можно убрать и потом. Отдыхай. - Изменчивая фигура запахивается в плащ и шагает с нашей глыбы в пустоту, откуда появилась.

- Синдзи.

- Да, Рей-тян.

- А что это за "прорыв Инферно"

- Это долгая история...

- У нас же есть еще немножко времени.

- Его у нас сколько угодно. - Синдзи вздыхает и начинает рассказ...


Нереальность Пограничья. Скала Встречи. Синдзи.

- Думаю, ты уже поняла - то, что ты видишь - не обычный сон. Это - Нереальность Пограничья. Один из миров вблизи границы, которую все, кто знают о ее существовании, называют Ободом Хаоса. Сюда можно попасть из любого мира. Конкретно это место - Скала Встречи. В изменчивых пейзажах Нереальностей очень мало надежных ориентиров. Скала Встречи, Замок-над-Миром, да, пожалуй, сам Обод Хаоса - и все. В Замке живут Стражи Хаоса. Так сразу и не скажешь, сторожим мы сокровища Хаоса от алчных искателей из различных миров, или миры смертных от давления Всеизменяющегося. Всего понемножку. Однако, как правило, воплощения Хаоса настроены к нам благосклонно уже хотя бы потому, что мы не пытаемся распространить Порядок, а скорее - подстраиваемся под Хаос. Людей, способных стать Стражами появляется очень немного, поэтому каждому Стражу вменяется в обязанность искать учеников. Вместе со мной учится один паренек, Отори Кай, из мира, неподалеку от нашего. Впрочем, мне даже самому странно, что я смог вспомнить его имя. Все, кто с ним знаком, называют его не иначе, как Алым - за любовь к красному цвету. - Ненадолго замолкаю. Воспоминания не назовешь приятными. - Так вот... Алого угораздило влюбиться в девушку, жившую очень далеко от Обода Хаоса. Практически под самой Сенью Порядка. Мирок был... сказать что глухая провинция - не сказать ничего. Империя Ацтеков - просто образец человеколюбия по сравнению с Краотом. Почему-то принято считать, что Хаос и Тьма - есть зло. При этом забывают древнюю формулу "Дура лекс..." - "Закон суров". И, в полном соответствии с Законом, Сеаниль должны были принести в жертву "для поддержания мирового порядка". Почувствовав ее боль Алый рванулся к ней. Я - за ним. Мы опоздали. То, что с ней сделали... Прости, я не хочу об этом говорить. Алый сорвался. В присутствии одного из Воплощений Порядка он воззвал к Истинному Хаосу в ипостаси Разрушителя. Своей волей он сокрушил устои мира и разорвал пространство, открыв дорогу Легионам Детей Тьмы. Среди тамошних жрецов нашлось несколько фанатиков, искренне верящих - то, что они творят - во благо. Они сдерживали Детей Тьмы долго. Очень долго. Практически целую секунду. Но не устояли. Когда я догнал Алого - он из последних сил удерживал щиты, закрывающие душу Сеаниль от Детей Тьмы. Я сумел выдернуть его и душу его возлюбленной из Инферно. Вот, собственно, и все...


Нереальность Пограничья. Скала Встречи. Аянами.

Синдзи замолчал и уставился на огонь. Его била дрожь, и я поняла, что натворила - заставив его вспомнить этот кошмар, я причинила ему боль. И теперь не знала, что с этим делать... Но тут же сработала цепочка ассоциаций - его трясет - ему холодно - нужно согреть, и я прижалась к нему всем телом. Не думая об этикете, приличиях и прочих не важных в этот момент вещах. Дрожь постепенно прошла.


- Спасибо, Рей-тян. Наверное, мне надо было об этом кому-нибудь рассказать...

- Прости, что заставила вспомнить.

- Я никогда не забывал этого ужаса. Но теперь, после рассказа - он подернулся дымкой. Наверное, пора оставить его прошлому. А теперь нам надо возвращаться.


Токио-3. Квартира Мисато. Рей.

Утро. Я попыталась приподняться на постели и тут же со стоном упала обратно. Что со мной?


- Синдзи-кун...

- Плохо?

- Да.

- Это нормально. Мы выжгли ментального паразита. Но он так сросся с тобой, что пришлось разрушить и часть твоей души - ту, что было серьезно поражена. Так что несколько дней будет лихорадить. Мисато-сан!

- Что?

- У Рей-тян температура. Ей плохо. Я вызову врача и посижу с ней.

- А как же твои занятия в школе?

- Никак. Потом нагоню. Одну я ее в таком состоянии не оставлю.


Там же. Синдзи.

Мисато уезжает. Мне очень интересно: то, что она делает - это еще езда, или уже низкий полет? Сажусь рядом с Рей, беру ее руки в свои. Мы молчим, и это нас вполне устраивает. Вызванный врач приезжает довольно быстро, но, как и следовало ожидать, он ничего не понимает, назначая лечение как от обычной простуды. Ладно, антибиотки я Рей давать не буду, а остальное - не повредит. Когда врач ушел, и Рей заснула, я принялся готовить настоящее лекарство. То, что могло помочь залечить раны ее души и предотвратить восстановление паразита. Потому как он явно не возник сам по себе: такие вещи просто так не происходят.

Смешиваю порошок двух кристаллов, добытых прямо из-под Сени Порядка. Заливаю соком лепестков Солнцецвета. Полученная смесь - нестабильна, и приходится ограждать ковшик отпорным кругом, расписанным символами Вечности, и добавлять несколько Тяжких слов для надежности. Жидкость в ковшике меняет несколько цветов и останавливается на темно-багровом. Бывает. Значит - нужно добавить Тьму. Кидаю в ковшик лепесток асфоделя. И быстро вписываю в круг знаки времени. Раствор становится красным. Теперь - самое сложное. Достаю свой атейм из Ножен Небытия и надрезаю себе руку, бормоча под нос Литанию Хаоса. Блин. Больно то как. Давненько я уже не готовил зелье Крови Хаоса. Капли крови, вспыхивая на лету, падают в раствор, и он снова пробегает все цвета радуги, и несколько дополнительных, в обычное время не присутствующих в видимом спектре. Потом жидкость приобретает голубоватый оттенок и начинает светиться. Это означает, что все сделано правильно. Выливаю полученное зелье в фиал и только тут замечаю, что Рей уже некоторое время не спит и наблюдает мои манипуляции...


Там же. Рей.

Просыпаюсь после короткого сна без сновидений. Сначала какое-то время лежу с закрытыми глазами, наслаждаясь теплом и уютом. Потом открываю глаза и тут же перестаю им верить: Синдзи висит посередине спальни. За его спиной развернуты призрачные крылья, а перед ним висит сосуд непонятной формы с какой-то жидкостью. Вокруг сосуда по принципу карданова подвеса вращаются несколько зеленовато-светящихся колец, расписанных непонятными символами. Синдзи каким-то тягуче-плавным движением вынимает из воздуха кинжал с черным лезвием и пробивает им свою левую ладонь насквозь. Кровь смешивается с жидкостью в сосуде. Мне хочется кричать. А еще - хочется проснуться, и чтобы ничего этого не было. Кажется, я на несколько секунд отключаюсь, потому что следующее, что я вижу - Синдзи заливает жидкость из сосуда в прозрачный пузырек, который немедленно начинает светиться.


- Синдзи-кун, что это?

- Это? Лекарство для тебя. Ты испугалась? Прости...

- Зачем ты это делаешь? Зачем ты ранишь себя?

- Это - всего лишь маленькая царапина. Ничтожная цена... А пока - выпей. Один глоток. Не больше и не меньше.


Делаю глоток, и он растекается во мне теплом и уютом.


- Вот и хорошо. А теперь - спи.

- А ты не...

- Я пока больше не планирую колдовать. Спи спокойно.


Там же. Мисато.

Вернувшись со службы, застаю идиллическую картинку: Рей спит в своей кровати, а Синдзи сидит рядом на коленях и держит ее за руку. Жестом подзываю его к себе. Мальчик невероятно заботливым жестом поправляет сбившееся одеяло и выходит в зал. Теперь мы можем поговорить, не рискуя разбудить Рей.


- Рицко на завтра планировала синхротест.

- Я отсюда выберусь только для отражения атаки. НЕРВ вряд ли может себе позволить риск потерять сразу двух пилотов. - Хм... предупреждение ясное и недвусмысленное: "если с Рей что-нибудь случится, защита остального мира потеряет для меня всякий смысл".

- Я уговорила ее отложить опыты, пока Рей-тян не поправится. Что сказал врач?

- Говорит - простудилась. Но мне кажется, он ошибается. Температура не настолько высокая, чтобы вызвать бред, но Рей несколько раз теряла сознание и бредила.

- Пусть Рицко посмотрит. В конце концов она...

- Хорошая идея. Если уговоришь ее зайти в гости - это будет весьма уместно.


Немного позже. Там же. Рицко Акаги.

- Так, и что у нас стряслось? - захожу к Мисато.

- Утром Аянами не смогла даже подняться с кровати. Температура - 37,7. Слабость. Вроде, больше ни на что не жаловалась, но пару раз теряла сознание, что странно - температура не настолько высока.


Проверяю состояние Рей. Медсканер не показывает ничего необычного. Только общее истощение организма. Странно. Такое состояние характерно... для психосоматических поражений.


- Такое ощущение, что с телом ее все в порядке. Скорее... проблема в психике.

- Я думаю так же. Она столько времени провела как будто затянутая в корсет. А теперь - расслабилась. Результат - налицо. Но это лучше, чем серьезный сбой нервной системы, неизбежный, если не расслабляться.

- Ого! Ты говоришь прямо как специалист. Я, пожалуй, склонна с тобой согласится. А что предложишь в качестве лечения?

- Покой. И немного стимулирующего средства.

- Какого?

- Вот. - Синдзи достает пузырек со странно-светящейся жидкостью.

- Что это?

- Стимулятор. Специально для Рей.

- Откуда взял?

- Где взял - там больше нет.

- Ну-ну. Капни сюда. - Показываю на анализатор.


Результат анализа меня обескураживает: это действительно стимулятор. Причем идеально подогнанный именно для Аянами. И, кажется, с учетом присутствия в ее геноме составляющей Ангела. Для любого другого человека - не более чем слабый релаксант.


- Хорошо. Пожалуй, и с этим я согласна. Выделишь еще дозу для анализа?

- Берите.

- И еще. Нам нужно поговорить в приватной обстановке.

- Давайте выйдем.


Выходим на площадку.


- Почему ты решил, что при ее создании задействованы гены Ангела?

- Она воспринимается как аасимар. Но, даже если бы не это - процесс приготовления Крови Хаоса индивидуален. Полученный результат всегда будет идеален для того, кому предназначен.

- Ты понимаешь, что я теперь с тебя не слезу, пока не пойму как ты входишь в сны и как готовится лекарство "специально для аасимар"?

- Да понимаю я. Только давайте позже и у Вас в лаборатории. А то - даже если я Вам сейчас продемонстрирую весь процесс - что Вы поймете, если я сам знаю только "что делать", но не "почему это работает"?

- Хорошо. Позже.


Несколько дней спустя. Токио-3. Синдзи.

Рей была без сознания, когда в квартиру ворвалась Мисато.


- Требуется твое присутствие в штабе.

- Я же говорил...

- Именно об этом: Ангел показался.

- Хорошо. - Быстро одеваюсь и подхватываю Рей на руки.

- Возьмем ее с собой?

- Нет, блин, оставим беспомощную, и неспособную даже самостоятельно спустится в убежище, девочку лежать здесь в ожидании боя с Ангелом.


Спускаемся. Я аккуратно усаживаю спящую Рей на заднем сидении и устраиваюсь радом. Мисато рвет с места.


Токио-3. Мисато.

- И что там за Ангел?

- Фиг его знает. Пока что летит к Токио-3 со стороны моря. В отличие от прошлого - совершенно не антропоморфный. Какого-то неприятно-розового цвета. Обстрел, как и положено Ангелу - игнорирует. Бой, похоже, опять будет в городе.

- Гражданских...

- Сейчас эвакуируют.

- Каков план операции?

- Выставляем тебя в Еве-01 на поверхность. Ты, сначала обстреливаешь Ангела из винтовки, потом - лезешь в ближний бой.

- А зачем винтовка? Неужели придумали что-то намного лучше огнестрельного оружия, и я смогу пробить АТ-поле с дистанции?

- Нет. Но есть теория, что плотным огнем можно перегрузить поле...

- Если бы это было верно - предыдущего Ангела завалила бы армия, и мне не пришлось бы вылезать на поверхность. В общем так. Я беру два ножа и вылезаю, а там - посмотрим.

- Хороший план. - Улыбаюсь, хотя мне совсем не смешно.

- Отличный. "Большинство гениальных стратегических решений - дикие авантюры, прокатившие по невероятной халяве". - Он явно кого-то цитирует. Но, кажется, вполне в боевом настроении.


Вот и добрались до штаба. Рей так всю дорогу и проспала. Даже странно.


- Отнесешь Рей-тян в госпиталь?

- Ни фига. А то я не помню, как эти... эскулапы разбегались от ее каталки перед моим первым боем. Лучше оставим на мостике, а ты перенацелишь кого-нибудь, кому необязательно непрерывно пялиться в монитор, на наблюдение за Аянами.

- Хорошо.


На мостик мы практически выбегаем.


- Так, быстро приготовили кресло для Аянами. Аоба-кун - на тебе ответственность за ее состояние. - Командую я, чуть переведя дыхание. А ведь Синдзи еще и Рей нес, но дышит ровнее...

- Если очнется - пусть выпьет глоток стимулятора - Синдзи показывает на странной формы пузырек, зажатый в руках Рей. - Ровно один глоток. Запомнишь?

- Хорошо. Если очнется - один глоток стимулятора.

- Правильно. Я побежал.

- Беги. И... удачи.

- Спасибо.


Токио-3. Синдзи.

Синхронизация проходит штатно. Благодаря неделе тренировок мне уже не надо проваливаться глубоко в транс, чтобы удерживаться в состоянии синхронизации, и я управляю телом Евангелиона вполне нормально.

Сам запуск тоже без проблем. Благо, Рицко вняла моим словам о процедуре запуска, и лифт останавливается недалеко от поверхности. Фиксаторы отключены. Своим ходом выбираюсь на поверхность.

Вот и Ангел. Да уж... С прошлым не сравнить. Если Сахиэль смотрелся как гротескная, но вполне человекоподобная фигура, то это навевает ассоциации не то с насекомым, не то с нежитью. Голова медленно поворачивается в поисках чего-то, что ведомо только Ангелу. Чуть ниже, от отростков, которые так и тянет назвать "плечами" отходят два светящихся жгута. Грудной сегмент похож на вскрытую человеческую грудную клетку. Чьи ребра, к тому же, неприятно шевелятся. Тьфу, пакость. Между ребрами просматривается ядро. Значит, туда и надо бить.

Внезапно Ангел обнаруживает противника. Светящиеся жгуты бьют в стоящий неподалеку небоскреб и он обрушивается. Клубы пыли дезориентируют меня на несколько мгновений, и этого хватает Ангелу, чтобы провести прием: один из жгутов захватывает Евангелион за ногу и моя машина взлетает высоко в воздух.


Токио-3. Убежище и около. Айда Кенске.

Скукота. По всем каналам крутят только предупреждения о чрезвычайной ситуации и требование "сохранять спокойствие", вперемешку с "бодрящей музыкой". Что происходит наверху - непонятно. Вот не верю, что наверху нет ни одной камеры, с которой можно было бы вести вещание. Но нет. "Секретность". "Предупреждение паники и массовых беспорядков". Так хочется хотя бы краем глаза взглянуть на Евангелион...

Хотя... Есть идея.


- Тодзи-кун.

- Что?

- Нам надо поговорить.

- О чем?

- Наедине.

- Хорошо. Староста!

- Да?

- Мы отойдем. Отлить надо.

- Не могли раньше подумать?


Журчим.


- Тодзи, я должен это видеть!

- Видеть что?

- Бой на поверхности.

- С ума сошел?

- Может быть. Но тут, неподалеку, есть выход из убежища. Он выводит к старому храму Оомиками. Оттуда все должно хорошо просматриваться.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги