Игра Водящего

05

– Нет!!! – Я дёргаюсь. Задыхаюсь, вырываясь из постели. Стукаюсь о раму кровати, дико озираясь по сторонам. Я у себя в комнате. В безопасности. Яркие солнечные лучи, пробиваясь сквозь жалюзи, очерчивают клетку вокруг моей кровати.

Прежде чем исчезнуть, перед моими глазами проносятся образы фантастического кошмара: тьма, холод, ощущение, что я в ловушке и задыхаюсь. Меня трясёт. Футболка прилипла к влажной коже.

Зак! Я съёживаюсь у изголовья. Это его вина – все эти наползающие страхи. Он засел у меня в голове. Хватит! Не надо думать о нём и о том, что будет завтра. Хуже уже явно не будет. Я вытираю пот с лица и смотрю на часы: почти полдень. Долго же я спал, но не выспался. Надо бы ещё, но не могу. Дел слишком много. Надо как-то ухитриться оплатить счета.

Нехотя я выбираюсь из постели и копаюсь в одежде, сваленной на полу. Натягиваю первое, что попалось под руку. Надо бы в душ, но я уже оделся, да и воду придётся экономить, чтобы платить поменьше. Неважно, если от меня будет немного пахнуть, Лирик переживёт. Надеюсь, не придётся торчать в торговом центре весь день. И, главное, не придётся говорить о Заке.

Быстро почистив зубы и ополоснув лицо, запихиваю в задний карман свою головоломку. Выхожу из комнаты. В доме тишина, значит, Виктория снова ушла. У неё такое расписание учёбы и работы, что я её почти не вижу.

Поспешно прохожу мимо комнаты мамы. Триста девяносто восьмой день. Включаю в гостиной телевизор, чтобы заглушить отсчёт, упорно звучащий в голове. Вхожу в кухню, насыпаю хлопья.

Внезапно телевизор издаёт громкий писк. Бип-бип-бип. Выглядываю из кухни. На белом экране большими чёрными буквами сообщение:

Ложка выскальзывает из пальцев. На экране появляется школьное фото Шей. Она улыбается, сидя на пне, на фоне леса. Затем несколько других фотографий: Шей на сцене в балетном платье, Шей во время детского карнавала, Шей в розовой спальне среди кукол.

Я кладу плошку мимо стола. Хлоп! Бросаюсь в гостиную и падаю в нескольких дюймах от телевизора. На экране репортёр Мисти Морган, «Новости девятого канала». Её пышные светлые волосы занимают почти весь экран, но на заднем плане видны фургоны службы новостей.

– Я веду репортаж от дома Розиленд и Карла Дэвидсон, чья десятилетняя дочь Шей пропала вчера около трёх часов дня из лагеря у озера Виннипесаука. Ведутся тщательные поиски этой драгоценной девочки. – Мисти говорит с сильным южным акцентом. – Последний раз Шей видели с её танцевальной группой после представления в лагере. Полиция и добровольцы организовали поисковую группу и опрашивают персонал лагеря и приятелей Шей. Я здесь с миссис Дэвидсон, чтобы узнать, как она чувствует себя в этой ужасающей ситуации.

На экране появляется мама Шей. Волосы её растрепаны, из опухших глаз катятся слёзы. Она берёт микрофон из рук Мисти.

– Кто бы ты ни был, верни, пожалуйста, моего драгоценного ребёнка! Мы её так любим! Я все сделаю, заплачу, сколько угодно. Пожалуйста! Я люблю свою дочь! – миссис Дэвидсон, рыдая, падает на колени.

На экране вновь возникает Мисти Морган. Она морщится, наклоняется, забирает микрофон.

– Как видите, миссис Дэвидсон совершенно разбита, общественность шокирована, – говорит Мисти. – Это уже второй ребёнок, пропавший в этом округе. Но, к счастью, Закария Мёрфи благополучно вернулся после того, как на целый год пропал из детского художественного лагеря. Можно только молиться в надежде, что Шей вот-вот найдётся. Если у вас есть какая-то информация, пожалуйста, свяжитесь с полицией. Возвращаемся в студию. – Она грустно улыбается, блестя неестественно белыми зубами.

Выключаю телевизор. Что же творится? Шей исчезла около трёх из лагеря на озере. Но это почти в двух часах пути отсюда. У Зака все собирались около четырёх, и Шей была там! Я её видел, говорил с ней. Ничего не понятно.

Краем глаза я улавливаю какое-то движение и резко оборачиваюсь. В гостиной тихо – облезлый пол, пыльная мебель, засохшие цветы. Вроде бы всё на своих местах. Но… кто-то только что прошёлся по моей могиле.

Так мама называла странное ощущение, когда чувствуешь, что что-то не так, но не понимаешь что.

Тук-тук-тук. Входная дверь трясётся. Я делаю шаг, ударяюсь ногой о кофейный столик. Ой!

– Джастин!

Сердце колотится. Я судорожно выдыхаю. Это всего лишь Ниа.

Я бросаюсь через комнату и распахиваю дверь. На крыльце стоит Ниа, а позади неё Квинси со школьным рюкзаком за плечами. Он-то здесь зачем?

Ниа отталкивает меня, втаскивает за собой Квинси. Плюхается на кушетку. Квинси устраивается на стуле, прижимая рюкзак к груди.

– Ты слышал про Шей? – спрашивает Ниа.

– Шей, – печально повторяет Квинси.

– Я только что видел в новостях, – я потираю ушибленную ногу. – Сказали, что она пропала из лагеря. Но…

– Как же это? Ведь мы её видели, правда? – Ниа почти кричит.

Её паническое настроение передаётся мне. Я перебираю в уме вчерашние события. Шей точно была. Она же предложила поиграть в прятки.

– Чёрт знает что, – говорит Ниа. – Представляешь… Карлы-то тоже нет.

Она указывает на Квинси. Он кивает.

Я задыхаюсь.

– Что???

– Я наткнулась на него по пути сюда. Он бегал в поисках сестры.

– То есть?

Квинси открывает и закрывает рот. Открывает. Закрывает.

Ниа трясёт его.

– Да говори, говори же!

– Когда я проснулся, Карлы не было, и я не могу найти её.

– Но Мисти Морган ничего не говорила про Карлу, – ноги подкашиваются, и я опираюсь на кресло.

Квинси опускает голову.

– Родители думают, она пустилась в бега. Она так иногда делает, но всегда предупреждает меня. И спустя несколько часов обычно возвращается. И… она кое-что оставила. Без этого она бы никогда не ушла.

– Джастин, мы были с ними вчера. А теперь их нет, – Ниа кусает губу. – Может быть, нам нужно обратиться в полицию? – Она вздыхает. – Что, если мы под подозрением?

– Ну-ну-ну, – я поднимаю руки. – Мы же ничего не сделали.

У меня просто мозги отказывают…

– Что, если какой-нибудь псих выслеживает всех здешних детей? – шепчет Ниа. – Когда Зак пропал, ты посылал ему сообщения и создал сайт, где люди могли писать, если что-то знают. А теперь надо сделать это для Карлы, для Шей…

Нет. Тут другое.

– Квинси, куда могла отправиться Карла? Она что-нибудь говорила?

Он чешет в затылке.

– Ну, она очень разозлилась из-за вечеринки, из-за Зака и всё такое… Она сказала, что это из-за него её укусили.

– Укусили?

– У неё на запястье был след, вроде болячки. Она сказала, что, наверное, заполучила её, когда пряталась под крыльцом.

– А почему Зак виноват? – вмешивается Ниа.

Квинси пожимает плечами.

– На что это было похоже? – спрашиваю я.

– Распухшее, круглое. – Квинси в задумчивости поднимает густые брови: – Вроде рулетика.

– Похоже на лишай, – фыркает Ниа. – Круто.

– Нет, не такое. – Квинси ставит свой рюкзак на пол возле ног. – Карла сказала, что очень жжётся. И было похоже, что там внутри что-то шевелится.

Я чешу в затылке. Что-то знакомое…

– Что? – замечает Ниа. – Что это?

Я смотрю на неё озадаченно.

– Просто… ничего…

– Нет, не просто, – подруга наставляет на меня палец. – О чём ты подумал?

Я провожу дрожащей рукой по лицу.

– Помнишь, когда появился Зак, он всё повторял эти гадкие слова? «Оно придёт из тьмы, чтобы забрать ваши жизни», и дальше что-то про метку. Что, если…

– Это не укус? – глаза Ниа расширяются. – А что тогда?

– Глупости. Забудь. Ничего страшного. – Я знаю, что мои слова звучат неубедительно.

Квинси медленно поднимает руку, будто он в школе и хочет, чтобы его спросили.

– Да, Квинси, – говорит Ниа.

– Прошлой ночью кому-нибудь снился плохой сон? Как будто кто-то твердил неприятные слова…

– Какие?

«Только бы не те же… только бы не те же!» – проносится в моей голове.

Квинси сглатывает.

– «Настала пора играть в прятки. Тебе придётся выучить новые правила и подчиняться им. Готовься к бедам. Они будут приходить одна за другой, пока я не выиграю…»

– И мне снился кошмар, я слышала то же самое, – шепчет Ниа, поёжившись.

Я падаю на кушетку. Это плохо. Действительно плохо.

– Как такое может быть?

– Зак проклял нас, что ли? – удивляется Квинси.

Моя мама говорила: «Беда не приходит одна». Это значит, что, если случается что-то плохое, случится ещё что-нибудь и похуже. Она была права. Я словно тону в море страха.

– Пошли, – Ниа вскакивает, хватает Квинси за руку и тянет к выходу.

– Погоди! Мой рюкзак! – кричит он, хватает рюкзак и закидывает на плечи.

– И ты тоже, – обращается ко мне Ниа.

– Идти? Куда идти? – Мне и здесь хорошо. Дома. Зачем искать неприятностей?

– К Заку. Надо спросить, – объясняет она, сделав суровое лицо.

Я качаю головой. Нет. Не пойду никуда. Или она забыла, что случилось вчера? Зак может быть опасен. Я не хочу видеть его таким… не таким…

Ниа выталкивает Квинси за дверь, оборачивается и свирепо смотрит на меня. Подбородок задран, нога выбивает дикий ритм. Плохо дело…

– Мы должны выяснить, в чём дело, – настаивает Ниа. – Или ты будешь сидеть и ждать, пока произойдёт ещё что-нибудь ужасное? А если со мной что-то случится, пока я ищу разгадки? Ты не пожалеешь тогда, что остался дома? Я точно не хочу, чтобы что-нибудь случилось с тобой!

– Ниа, я…

– Ты мой самый лучший друг. Я люблю тебя. Ну, то есть переживаю за тебя. Мы знаем друг друга с рождения. Ты никогда не забывал обо мне и всегда слушал меня, даже если не хотел. Ты меня слышишь? – она дёргает меня за ухо.

Я моргаю. Она говорит так быстро, что я не успеваю улавливать слова.

– Мы так близки, как будто мы родственники! Это было бы здорово! Виктория была бы моей старшей сестрой. Она лучше моих двух братцев. Может быть, нам надо сделать тест ДНК. Ты знаешь, что ДНК – это дезоксирибонуклеиновая кислота и…

– Хорошо-хорошо. Пошли. – Я готов на всё, лишь бы она замолчала. – Но должен сказать, что идея глупейшая и безумная. Хуже некуда!

Я просто высказываюсь, как бы она ни сердилась. Я предупредил. Если всё окажется плохо, мне стыдно не будет.

– Круто! – она неожиданно улыбается во весь рот, отбрасывает косички за спину и идёт.

Я прищуриваюсь. Меня обыграли.

Молодец, Ниа. Молодец!

На улице влажно и душно, хотя тучи совсем закрыли солнце. Я сразу же обливаюсь потом. Хорошо, что не пошёл в душ, только время и воду зря бы потратил.

Скользя, я бегу по подъездной дорожке. Рядом что-то мелькнуло, я не понял что. Рыжая кошка выскакивает из-под машины и буквально взлетает на дерево. Она шипит на меня с высокой ветки и прячется за стволом.

Я догоняю ребят. Квинси уныло осматривает дорогу. Мне не нравится Карла, но она его сестра и лучший друг. И она пропала. Непонятно, что с ней случилось. Так же было и с Заком.

Ниа ободряюще хлопает Квинси по плечу и что-то шепчет на ухо. Он кивает и выпрямляется. Она умеет ладить с людьми, поддерживать их. У каждого должен быть хотя бы один такой друг, как Ниа.

Мы переходим улицу. Из уличных люков вырывается пар, затягивая всё вокруг жутковатым туманом. Атмосфера усиливает мои нехорошие предчувствия, когда мы поднимаемся на крыльцо дома Зака. Украшения по случаю его возвращения выглядят ещё печальнее, чем вчера.

Ниа стучит в дверь. Та открывается с леденящим скрипом. Мы стоим на пороге и смотрим внутрь.

Ниа охает.

Кофейный столик опрокинут. Из его поломанных ножек торчат гвозди. В стене дыры размером с кулак. Вырванный цветок в куче земли. Накренившийся светильник возле перевёрнутой кушетки. Экран телевизора разбит.

Меня передёргивает.

– О господи!

– Кто это сделал? – шепчет Квинси.

– Миссис Мёрфи! Зак! – голос Ниа дрожит, когда она шагает вперёд.

Я удерживаю её трясущейся рукой.

– Погоди. Не надо входить. – Это классический случай «чего нельзя делать» из любого фильма ужасов.

– Полиция! – Квинси рвётся назад, тянет меня за руку.

Да. Так и надо.

– Может быть, нужна наша помощь, – возражает Ниа.

– Давай поможем с улицы. Позвоним по телефону, – настаиваю я.

Квинси вцепляется в мою руку. Я крепче хватаю Ниа.

– Пусти! – кричит она.

– Не пущу, – я тяну её назад, – не будем входить.

– Не тебе… – начинает Ниа.

Внезапно её хватают за запястье. Прежде чем я успеваю сообразить что-нибудь, нас троих затаскивают в дом. Дверь за нами захлопывается.