Игра воровки

Глава 4

Глядя на бесконечные пастбища, я невольно поежилась. Трава ранним утром была мокрая от росы и серебрилась ледяными иглами в тени редких тощих деревец.

— Озябла?

Джерис раскрыл объятия, и я благодарно спряталась внутри его плаща.

— Когда у нас Равноденствие? Не рановато ли для заморозков?

Поджав губы, ученый порылся в сундучке и достал три различных Альманаха. Как это типично, подумала я. У остальных в хозяйстве всего один, да и то если повезет.

Джерис полистал Альманахи, сравнивая таблицы прибывающей и убывающей лун.

— Через пять дней, если сегодня ночью не будет Малой луны, — сообщил он наконец. — Мы проделали долгий путь на север, не забывай.

Я откопала свой плащ.

— Значит, в Инглиз мы попадем не раньше постосени. У тебя есть Альманах, охватывающий Инглиз? Что там будет происходить?

Джерис обратился к другой книге, но через минуту развел руками.

— Это касается только гильдий: набор подмастерий и тому подобное.

Во мне проснулось любопытство. Я хотела взглянуть, но тут Дарни позвал нас седлать лошадей. Когда мы выехали, я лишний раз убедилась, что мне совсем не нравится Далазор. Помимо всего прочего, здесь почти невозможно найти укрытие, и тебя было видно за несколько лиг. Мне все больше становилось не по себе, по спине побежали мурашки, как у ребенка, уверенного, будто в колодезном домике или отхожем месте прячется чудище.

Показалась развилка, но, к моему удивлению, Дарни не свернул с тракта. Я пустила лошадь, простите, Рыжего, в легкий галоп и догнала агента.

— Разве мы не поплывем по реке? Я думала, это самый быстрый путь к побережью.

Дарни покачал головой.

— Сейчас все горняки и звероловы уезжают из Гидесты: зима рано приходит в горы. Лодки будут набиты ими, а эти люди и в лучшие времена — грубая компания. К чему нам неприятности?

— А-а, ну ладно. — Я попыталась скрыть разочарование.

Дарни усмехнулся.

— Мечтаешь об игре?

— Говорят, на этих лодках можно сорвать большой куш, если ухитришься уйти без ножа в спине, — сказала я.

— Ну, извини. Придется тебе играть с погонщиками. Глядишь, и выиграешь у них несколько голов скота.

Смех смехом, но несколько дней спустя я таки выиграла полбыка и партию фуража, когда мы остановились на ночь в лагере гуртовщиков, ведущих животных на юг на убой. Спала я хорошо, несмотря на шум скота, толпящегося вокруг нас, но это была моя последняя приличная ночь.

— Ты очень нервная, — сдержанно заметил Дарни, когда мы пересекали еще один невыразительный кусок равнины и я то и дело оглядывалась через плечо.

— Я не привыкла быть на виду, — призналась я, — и чем скорее почувствую булыжник под ногами и увижу стену, за которой можно спрятаться, тем буду счастливее.

Агент широко улыбнулся и глубоко вдохнул бодрящего воздуха.

— Мне здесь нравится.

— А мне нет. Знаю, это звучит глупо, но я уверена, что за мной наблюдают.

Дарни призадумался.

— Может, выбросить оставшееся мясо? Вдруг оно привлечет волков. Здесь, на севере, полно всякого зверья и птиц. А ты что, не видишь их? Разве Лесной Народ не должен чувствовать животных?

Я пожала плечами.

— Понятия не имею. Обычно я не замечаю собак, пока они не вцепятся мне в ногу. Знаю только, что у меня мурашки бегают по хребту.

— А ты уверена, что не прихватила их с собой из Ханчета?

Милая шуточка, но я-то говорила серьезно. Когда мы устроили привал, я пошла помочь Шиву разделать мясо, пока он разводил костер. Маги избавляют вас от бесконечной возни с трутом и кремнем.

— Ты должен искать что-то определенное, когда гадаешь, как тогда, с Хэлис? — небрежно поинтересовалась я. — Или можешь просто поглядеть вокруг?

Шив кивнул.

— А почему ты спрашиваешь?

— Наверное, это глупо, но я не могу избавиться от ощущения, что за нами следят. Дарни думает, будто по мне паразиты ползают, но, по-моему, дело не в этом.

— Ты уверена?

— Безусловно. — Только сейчас я поняла, насколько уверена, и маг услышал это в моем голосе.

— Хорошо, если хочешь, я проверю наш след.

Вытащив свои масла, Шив сотворил заклинание, и мы сгрудились вокруг него, чтобы взглянуть на завораживающие образы, которые он вызвал из воды. Маг нашел гуртовщиков, с которыми мы недавно расстались, и мы смотрели, как они переходят брод: крошечные рога покачивались, когда скот бросался в воду.

— Ладно, пойдем назад, — проронил Шив.

Изображение стало стремительно меняться, и я подумала, так ли выглядит земля для птицы — зелено-коричневый гобелен с кружевами сверкающих вод, с крапинами более темной зелени деревьев и пятнами последних летних цветов. На миг мне почудилась долина, и меня замутило.

Мы увидели оленей, мчащихся по равнине. За ними гнались гибкие серые фигурки. Вспугнутая погоней, стая птиц взмыла ввысь. В глубоком овраге ворон клевал останки дикой лошади, но, кроме этого, мы не заметили никаких признаков жизни. Шив вернул изображение к нам.

— Ничего неожиданного, — изрек Дарни, когда показались четыре фигуры, склонившие головы, и лошади, щиплющие траву.

Я заморгала — картинка растворилась в головокружительной спирали.

— Я просмотрел все вокруг, не только наш путь, — заверил меня Шив. — Там никого нет.

— Наверное, почудилось, — с тяжелым сердцем сказала я, покачав головой.

— Попробуем найти на ночь какое-нибудь укрытие, — утешающе промолвил Джерис, но глаза у него заблестели.

И верно, подумала я, ничто так не способствует хорошему сну, как любовный пыл. Я подмигнула ученому и спрятала улыбку, заметив выражение на лице Дарни.

— Я знаю подходящее место.

Агент подхлестнул коня, и к вечеру я поняла, что он направляется к земляному укреплению, встающему среди лугов, как маленький холм с плоской вершиной.

— Это не Элдричское кольцо? — Разинув рот, я уставилась на Дарни. — Это там ты собираешься разбить лагерь?

— Верно, — с вызовом произнес он. — А что? Боишься, вдруг голубые человечки выйдут из радуги и забросают тебя маленькими зелеными стрелами?

— Они медные, элдричские стрелы, — ввернул Джерис. — Единственное, что они мастерили из металла.

Поток его несущественной информации скрыл тот факт, что я потеряла дар речи и мне удавалось сохранять спокойный вид, пока мы пробирались через валы дерна и разбивали лагерь.

В конце концов Элдричский Народец — просто сказки для детей, и хотя те, кто все еще стоит по колено в навозе, может, и верят в них, мы, более искушенные горожане, выше подобных глупостей. Я без конца повторяла это для себя, но выходило так же убедительно, как у торговца, продающего средства от плешивости.

— А знаешь, они действительно существовали, — услужливо сообщил Джерис, когда мы распаковались, и я почти уверила себя, будто можно отбросить детские страхи.

— Что, серые человечки, которые умеют превращаться в тени? — Я выдавила дрожащий смех.

— Нет, — серьезно ответил ученый. — Но люди жили здесь и в других подобных местах. Один наставник брал своих студентов на раскопки кольца возле Борлета. Они нашли в лодке захоронение мужчины, со всех сторон обложенного сокровищами.

— Ты шутишь! — нахмурилась я. — Борлет — вон где! А выше Трезига баржи провести уже нельзя, разве не так?

— Видимо, раньше можно было. Поблизости есть высохшие причалы.

В эту минуту подошел Шив.

— Почти Равноденствие. — Он указал на одинокий тонкий серпик Большой луны. — Кто-нибудь справляет нынче рождение?

Джерис покачал головой.

— Я предзимний ребенок.

— Мы с Дарни — постосенние. — Шив пожал плечами. — Ладно, авось найдем, за что выпить.

— Ну вообще-то я справляю. Я родилась в постлето. — По какой-то идиотской причине я немного стеснялась признаваться в этом.

— Здесь не очень-то отпразднуешь, — забеспокоился Джерис, что и тронуло, и встревожило меня. — Большого торжества для тебя не получится.

— Ладно, мы…

План Шива потонул в пронзительном ржании, и у меня остановилось сердце. На какой-то миг я действительно поверила, что Элдричская семейка воскресла из мертвых.

— Спиной к огню!

Рев Дарни вернул нас к реальности, и я увидела людей на гребне вала, рыжие отсветы костра блестели на обнаженных мечах. Шлемы и кольчуги сопровождали их бег звяканьем, подбитые гвоздями сапоги глухо ударяли о мягкую землю. Они бежали молча, но с такой целеустремленностью, что леденила кровь сильнее, нежели боевой клич. Эффект был немного смазан, когда некоторые поскользнулись на мокром от росы склоне, но, спасибо Сэдрину, это позволило нам собраться с мыслями и понять, что они значительно превосходят нас численностью.

Нащупывая в сумке дротики, я отступила для броска. Икры обдало жаром: еще чуть-чуть — и пойду по углям.

— Поцелуй Сэдринову задницу! — прорычал Дарни, выходя навстречу нападающим.

Их уверенность ужасала, и первый замахнулся, чтобы опустить меч на голову агента. Когда его рука поднялась повыше, Дарни срезал ее у запястья быстрым ударом. Кровь хлынула в лицо второму бандиту, что отвлекло его на мгновение, и его беды пресеклись коротким мечом Дарни, вонзенным в живот. Затем третий рухнул от удара сапогом в пах, и атака потеряла стремительность; мы успели создать оборонительный круг, прежде чем на нас напали вновь.

Мечи встретились в фейерверке искр — удар, защита, выпад, еще удар и темная полоска раны. Отблески пламени вспыхивали на мече Дарни, пока он не исхитрился добраться над щитом до горла противника и перерубить его. Фонтаном брызнула кровь, но агент лишь поморгал и ногой отбросил от себя булькающий труп.

Пляшущие тени от костра мешали целиться. Я метнула дротик, и на одну тошнотворную секунду мне показалось, будто ничего не происходит. Но вот бандит, шатаясь, двинулся вперед, потом упал на колени, царапая руку, и тут же умер от удушающего кашля. Какая радость: яд не утратил своей силы!

Мои дротики уложили еще двоих, и на этом мои запасы кончались. Дарни бился, словно демон Полдриона, и, держась позади него, я оглянулась — не окружают ли нас. Шив и Джерис стояли с нами спина к спине. Джерису хватало сноровки и быстроты реакции, но он не спешил прикончить врага. Даже я увидела только что упущенный им шанс. Его противник тоже это заметил — злобная рожа расплылась в победной ухмылке. Да, слишком долго занимался Джерис благородным фехтованием, в то время как Дарни убивал по-настоящему. Кровь бежала по рукаву свободной руки ученого, и я поняла, что он привык сражаться со щитом.

Видимо, почувствовав опасность, Джерис стал расторопнее. Стремительными, нещадными ударами он оттеснил нападавшего. Сбитый с толку, тот опустил щит, и Джерис раскроил ему череп.

Вернувшись на нашу сторону костра, я бросила последний дротик и очутилась нос к носу с бородатым злодеем, который решил, что теперь я безоружна. Однако ему не повезло: я незаметно опустила из рукава кинжал и, выждав, когда этот гад замахнется, ударила его в подмышку. Тот завалился. Я не успела вытащить кинжал и, чувствуя холодные щупальца страха, закричала в спину Дарни:

— Мне нужно оружие! Дарни, я без меча!

Агент не глядя пнул мне чей-то валяющийся меч, едва не лишив меня пальцев на ногах. Непристойно бранясь, он отогнал зазевавшегося противника на пару шагов и воткнул клинок ему в живот. Вереща, белобрысый враг упал на колени, а Дарни двинул ему ногой в лицо.

Я встала рядом с агентом, моментально воскресив в памяти свои фехтовальные навыки. Да благословят боги Хэлис за то, что настояла на наших совместных тренировках. Жаль только, у меня нет ее мастерства.

Здоровенный ублюдок с соломенной бородой обошел Дарни, направляясь ко мне как к более слабому противнику. Он был намного сильнее и проворнее меня, и я успевала только защищаться, пока он не поскользнулся на кишках своего друга; тут уж я не мешкала и изо всех сил рубанула клинком по гнусной роже. Зубы и кости блеснули в пламени, когда он нырял головой в костер. Волосы загорелись, источая омерзительную вонь, руки бешено молотили землю. Я словно в лихорадке затопала ногой по его затылку, пока мерзавец не успокоился.

Дарни прикончил еще одного, и наши глаза встретились в безумный миг тишины.

— Как остальные? Что с лошадьми?

Лошади! Если мы их потеряем, придется долго брести домой. Я огляделась и поняла, почему Дарни не потрудился стреножить своего коня. Каурый свирепо вставал на дыбы, лягаясь и кусая с едва сдерживаемой яростью обученного боевого коня, и несколько фигур корчились, истекая кровью, под его копытами.

Шив, как алебардой, рубил лучом янтарного света, и всякий раз, когда этот луч касался врагов, они визжали по-поросячьи. Двое рухнули как подкошенные, даже не дергаясь, и только кровь струилась из-под шлемов.

— Шив! — разъяренным быком проревел Дарни, и маг устремил на нас взгляд.

Едкий огонь ворвался в мою ногу, и я чуть не заплатила окончательную цену за то, что отвлеклась. Я завопила как орел Дрианон, выиграв этим секунду, чтобы взять себя в руки. Дарни сражался теперь сразу с двумя, а я столкнулась с серьезной проблемой. Не такой крупный, как остальные, но быстрый и сильный, этот бандит отражал мои удары с ужасающей легкостью. Он теснил меня шаг за шагом, пока угли не захрустели под моими сапогами и огонь не опалил ноги.

Мой противник ухмыльнулся в свирепом ликовании. Я уже решила, что мне суждено погибнуть. Вдруг сапфировый свет пронесся мимо меня, и торжествующее лицо разлетелось на почерневшие куски. Я тупо разинула рот. Какую-то безумную минуту мы все пребывали в неподвижности, одинаково охваченные ужасом.

— Шевелись!

Дарни толкнул меня через затухавший костер, и мы втроем окружили Шива, который плел сверкающий многоцветный узор вокруг кольца земляного вала.

Блеснула вспышка, подобная ветвистой молнии, превратив еще двоих в груду выжженной плоти, и огненное сияние прыгнуло из ладоней Шива к углям костра. Красный свет, яркий, как новый день, побежал по земле, добивая раненых, а потом взметнулся в воздух, пламенем венчая гребень кольца. Оттуда понеслись крики боли — подкрепление умирало в страшных муках. Сэдрин, сколько же их там было? Сколько еще ждало снаружи? С трудом подавив нарастающую панику, я сосредоточилась на собственных увечьях, понимая некой бесстрастной крупицей ума, что скулю. Нет уж, дудки, подумала я и, подхватив сквернословие Дарни, завопила во всю глотку.

Внизу, в крови и смерти кольца, пал еще один; его меч превратился в раскаленные докрасна бритвы, искромсавшие его лицо. Оставшиеся поняли, что оказались в ловушке, и, сминая нашу оборону, с удвоенной силой бросились на нас в надежде добраться до Шива и прикончить магию. Теперь они тоже драли глотку; я не понимала смысла слов, но узнавала злобную ненависть в тоне. Ужас скопился у меня под ложечкой, грозя вырваться проклятиями в любое мгновение. Теперь я поносила не только их, но и себя.

Дарни что-то крикнул. Я не расслышала — что, но Шив бросил пригоршни голубого огня и начал плести многоцветную паутину силы. Вмиг черные тени заструились по нашим клинкам, исчезая в воздухе словно дым. Я ударила стоявшего передо мной бандита — кольчуга на его плече разошлась, плоть под ней таяла подобно жиру и смрадно дымилась. Джерис погнался за своим противником, отпрянувшим от смертоносной тьмы, и едва не получил удар в ребра сбоку. Шив заметил опасность, и тот ублюдок издал пронзительный вопль, когда его кисть распалась под зеленой вспышкой и косточки рассыпались по земле как руны. Он грохнулся на колени, и я прикончила его ударом в затылок.

Мои уши еще звенели от криков, и, распаленная, я не сразу поняла, что бой кончился. Безумные тени побежали вокруг кольца, как только магическая стена огня ярко вспыхнула в последний раз и погасла. Мы приготовились к новой атаке, но все было тихо. Дарни оторвался от нашей застывшей группы и вскочил на вал, бросая вызов в ночь.

Кто-то схватил мою руку, и внезапный ужас пронзил меня; но это был всего лишь маг. Я не удержала его, и он рухнул на колени — лицо смертельно бледное, вокруг глаз темные круги, как у больного лихорадкой, бешеное дыхание рвется из груди.

— Дарни! — завопила я на грани истерики.

Агент оглянулся с гребня кольца.

— Джерис, помоги Ливак!

Джерис подбежал и помог уложить Шива. Морщась от мерзкого запаха, я выволокла из костра обгоревший труп, подбросила дров на угли и встала, не зная, что делать.

— Спирт, красная бутылка.

Джерис бережно влил глоток магу, и он слабо закашлял.

— Так. Теперь принеси вина и нагрей его с медом.

Трясущимися руками я налила и подогрела вино. Лицо Шива немного порозовело, дыхание замедлилось. Джерис ухаживал за ним с трогательным вниманием, развязал рубашку, проверил, нет ли на нем ран, не обращая внимания на собственную кровоточащую руку.

Черная тень скользнула с вершины кольца, и я схватилась за меч, прежде чем сообразила, что это Дарни. Глаза агента блестели, как у дикой собаки.

— Ну? — Дарни подошел к костру. Лицо его по-прежнему было обращено к ночи.

— Шив изнурен, но хороший сон вернет ему силы, — уверенно ответил Джерис, направляясь к своему кожаному чемоданчику с пергаментами.

— Что ты делаешь? — растерянно спросила я.

Джерис посмотрел на меня так, словно только-только заметил мое присутствие.

— Кое-что, чтобы помочь Шиву спать.

Он показал мне листок с аккуратно написанными двустишиями и произнес над лежащим магом сложную тарабарщину. Шив задышал глубже и ровнее, напряжение покинуло его длинное тело.

— Это та эфирная магия?

— Да. — Джерис нахмурился. — Раньше она никогда так быстро не действовала. Неужто все дело в этом месте?

— А что еще ты умеешь?

— Не много. Проклятие! В старых книгах говорится, будто они умели залечивать раны, исцелять от лихорадки, да что угодно. А все, что могу я, — это усыпить его. Если бы только…

— Если бы петух нес яйца, он был бы курицей. Хватит плакаться, сон — это как раз то, что нужно Шиву. — Дарни стащил с себя окровавленные тунику и рубашку и начал смывать запекшуюся кровь.

— Мы в безопасности? — тупо спросила я.

— Пока да. Я ничего не заметил, но, возможно, у них перегруппировка. — Дарни обвел взглядом побоище. — Я бы удивился, если б они вернулись, но мы будем наготове.

Он вытерся остатками рубахи, и я увидела на его плечах и груди несколько широких лиловых шрамов. Из свежего пореза на руке медленно сочилась кровь, костяшки пальцев были ободраны. Агент повернулся — на спине не было ни одной отметины.

— Ливак, у меня в сумке лежит зеленый мешочек. Не хотелось бы заляпать все кровью…

Я принесла Дарни мешочек и сочувственно моргнула, когда он вылил неразбавленный спирт на раны, прежде чем перевязать их.

— Эй, помоги мне!

Я быстро наложила повязку, и воин одобрительно хмыкнул.

— Отлично. Теперь посмотрим твою ногу.

Я совсем забыла про свою рану, как ни дико это звучит, но едва Дарни упомянул о ней, навалилась такая боль, словно меня лягнула лошадь с плугом. Я села и застывшим взглядом наблюдала, как он разрезает штанину, обнажая глубокую рану. Огонь опалил мою ногу, она стала такой же безволосой, как ноги дорогостоящей шлюхи, но, к счастью, ожогов не было, уж я-то знаю, как они гноятся.

— Тут нужны швы, — прозаично заметил Дарни. — Хочешь сделать это сама?

— Подождите меня.

Обработав собственный длинный, но неглубокий порез на руке, Джерис подошел к нам.

— Будет больно, — предупредил он, сжимая руками мое бедро.

Дарни обработал края раны смоченным в спирте комочком корпии. Каким-то чудом я сдержала рвоту и не грохнулась в обморок, хоть была близка к этому. Дарни работал быстро, но, когда закончил, я вся тряслась и истекала потом.

— Поспи. Мы с Джерисом посторожим.

— Угу, — промычала я, не доверяя голосу, закуталась в плащ и легла рядом с Шивом.

Мало-помалу сердце перестало бешено колотиться, ужас и ликование боя отступили. Дрожь не утихала дольше, но в конце концов и она прошла, осталась лишь дергающая боль в ноге. Я закрыла глаза, прислушиваясь к треску костра. Он напомнил мне детство, как я болела и лежала на кухне, и я зажмурилась от внезапных слез.

— Ливак?

Тихий оклик Джериса разбудил меня. Я изумленно поморгала, глядя на его лицо, бледное от напряжения и усталости в сером сумраке рассвета.

— Ты не могла бы немного покараулить? Мне нужно поспать.

Я села и, скривившись от боли в ноге, потерла лицо.

— Конечно. А где Дарни?

— Здесь.

Он сидел наверху склона, продолжая следить за окрестностями, бдительный, как хороший охотничий пес.

— Ты не хочешь отдохнуть?

Дарни покачал головой.

— Я бы не смог, после такого боя огонь в крови не угасает часами. Потом отдохну. Не думаю, что они вернутся.

— Кто они такие?

— Бандиты. Вероятно, из Лескара, отряд какого-нибудь лорда, потерпевшего поражение в бою.

Я с прищуром посмотрела на агента: волосы и борода слиплись от крови, лицо бодрое и расслабленное.

— А ладья Полдриона пойдет сегодня перегруженной, — заметила я наконец.

Дарни ухмыльнулся.

— Не думаю, что он их возьмет, не назначив сначала цену. Интересно, скольких он сбросит за борт на полпути? — Агент безмятежным взором окинул трупы, усеявшие траву.

— Надеюсь, он запишет тебе комиссионные. Где ты научился так сражаться?

— В Лескаре, в бою за герцога Триолльского десять лет назад.

— Ты хорош.

— Приходится быть в чем-то хорошим.

Я не стала на этом задерживаться.

— А что с Шивом?

— Он истощил себя. Нельзя отдавать столько силы, не расплачиваясь за это.

— Вот как? — удивилась я. — Мне действительно не мешало бы узнать больше о магах.

Состроив гримасу, Дарни вытянул руки за головой и ощупал свои раны.

— Прежде чем они поняли, что мага из меня не выйдет, я сходил на несколько лекций. В Хадрумале есть один грозный старый хрыч по имени Отрик; он — лучший в стихии воздуха. Так вот, он читает лекцию под названием «Почему маги не правят миром?». — Агент кивнул на неподвижного Шива. — Вот одна из причин.

Меня заинтересовали и другие, но спрашивать не захотелось.

— Отрик дает новичкам также практические уроки. Я видел, как некоторых выносили из зала. — Дарни взглянул на меня и улыбнулся. — А знаешь, не быть магом — не так уж и плохо.

Взошло солнце. Джерис проснулся, и мы позавтракали, хотя еда показалась безвкусной из-за пропитанного кровью окружения. Начали слетаться мухи, и мы приступили к отвратительной работе по перетаскиванию мертвых, чтобы лошади могли выйти из кольца, не впадая в истерику. Шив все еще спал, но выглядел уже нормально. Время от времени он шевелился, и веки подергивались — значит, видел сны.

— На всякий случай возьмем доспехи, вдруг снова столкнемся с бандитами, — сказал Дарни, и мы занялись менее изрубленными трупами.

Насилу стащив кольчугу с одного из них, я с удивлением обнаружила, что по длине она мне почти впору. Я с новым интересом взглянула на трупы.

— Коренастый народец, а? Придется соединять две штуки для Шива.

Джерис медленно отложил меч, который только что чистил.

— Шив не может носить доспехи. Все металлическое вокруг него разрушает магию.

Вытащив кинжал, он стал осматривать тела.

— Да, все они довольно низкорослые.

Я с брезгливостью подумала, включают ли его академические интересы анатомирование, но, к счастью, Джерис ограничился лишь разрезанием одежды.

— Дарни, все это очень необычно. — Он прошелся вокруг ложбины, снимая шлемы и подшлемники.

— Что именно?

— Они очень похожи друг на друга. И все как один светловолосые. Ты часто видел такое?

Дарни посмотрел на несколько лиц — бескровных, с серовато-лиловыми губами и языками, или отталкивающе крапчатых, в зависимости от того, как они свалились — и равнодушно пожал плечами.

— Значит, родственники. Ты же знаешь, бандиты часто работают семьями.

— Столько родственников? И почти одного возраста? — удивился Джерис.

— Это просто грабители, пытающие счастья.

Дарни извлек ножницы и начал отрезать лишние кольца на кольчуге, которую я выбрала.

— Но что они искали? Мы же не торговый караван, нагруженный деньгами. — Джерис сел на корточки. — Единственное, что стоило бы украсть, — это лошади, а их-то как раз и не тронули.

— Потому что любой, кто прошел возле них, получил копытом по башке, — усмехнулся Дарни.

Но ученого он не убедил.

— Пойду погляжу окрест.

— Далеко не уходи и будь осторожен. Кричи, если что увидишь. — Я с беспокойством посмотрела ему вслед, думая, не пойти ли и мне с ним, но в этот миг проснулся Шив.

— Вода есть? — просипел он. — У меня во рту, как в перчатке погонщика мулов.

Я принесла ему полную чашку.

— Как себя чувствуешь?

Приподнявшись на локте, маг сделал глоток и сморщил нос: вода отдавала кожей.

— Паршиво, но это пройдет.

— Ты так меня напугал, что я чуть копыта не отбросила.

— Я сам чуть копыта не отбросил. — Он сел и огляделся. — Сэдрин! Какая грязь!

Вернулся Джерис, пасмурнее тучи.

— У них не было лошадей.

— Сообщники отвели их обратно туда, где они прячутся. Вряд ли мы всех прикончили. — Дарни бросил мне кольчугу. — Примерь.

Я приложила ее к себе, передернувшись от мысли, что придется таскать на плечах такую тяжесть.

— Сойдет.

Дарни начал стягивать кольца кожаным ремнем.

— Это надо бы заклепать, — недовольно пробормотал он.

— Нет, слушайте, — не унимался Джерис, — у них не было лошадей. Говорю вам, они пришли пешком.

— Откуда? Вокруг на много лиг нет никакого жилья. Ты, должно быть, ошибся.

— Я проверил их следы. Я знаю, о чем говорю, — настаивал Джерис с не характерным для него упорством.

Я опустила мечи, которые пробовала на вес.

— Продолжай. — Меня снова охватила тревога.

— Нигде нет следов лошадей. И посмотрите на их обувь — разве она годится для верховой езды? Они шли пешком!

— Значит, прятались где-то поблизости и следили за дорогой. — Дарни тоже стоял на своем. — Лучше убраться отсюда, пока они не вернулись. Ну-ка, за работу.

Слова Джериса подогрели мое любопытство. Я отправилась искать свои дротики и внимательнее посмотрела на ближайшее тело, затем, подавив омерзение, разорвала остатки одежды.

— Странно.

— Что?

Джерис подошел ко мне, и Шив взглянул с интересом.

— Одежда-то старая и поношенная, но под ней он весь чистый. — Я наклонилась ближе. — Смотри, здесь, на белье, старая кровь, я бы сказала, от вшей или блох. А на нем ни пятнышка, нигде ни одного укуса. — Я провела пальцем по мраморно-холодной плоти. — Он слишком чистый, вымытый. — Я перешла к следующему почти целому трупу. — Этот точно такой же.

— Значит, они избавились от паразитов. Что тут загадочного? У тебя когда-нибудь были вши? Поверь, ты с радостью с ними расстанешься.

И Дарни снова занялся кольчугами.

Я присела. Вероятно, Дарни прав, но почему-то мне казалось, что мы неточно прочли эти руны. Что же я упустила?

— Ни у кого из них нет денег.

Отмахиваясь от мух и пытаясь игнорировать запах крови, я порылась в нескольких сумках и карманах.

— И ни у кого нет ничего личного. Ни колец, ни драгоценностей — ничего. А это что?

Я показала Джерису пятно ободранной кожи на руке одного из убитых. Он посмотрел на остальных, но ничего похожего не нашел.

— Задело лучом Шива?

— Они мертвы, и это все, что мне нужно знать. Шевелитесь, я хочу убраться отсюда как можно скорее.

Резкость в тоне Дарни положила конец исследованиям и догадкам. Джерис что-то пробормотал и пошел дочищать свой меч, а Шив начал медленно вставать.

Вскоре мы уложили вещи и были готовы вернуться на тракт.

Выезжая из кольца, я помедлила и оглянулась на груду мертвых.

— А с ними ничего не будем делать?

Дарни покачал головой.

— Чтобы достать дров и сжечь их, потребуется слишком много времени. — Он указал на дальнюю сторону вала. — Предоставь это им.

Я взглянула на ждущих воронов и с трудом сглотнула. Тридцать с лишним трупов будут кормить этих птиц добрую половину сезона.

И вот мы уже снова на дороге. Чистый воздух выдул запах смерти из моих ноздрей, и я немного воспряла духом. Мы остановились у следующего брода и разделись, чтобы смыть с себя оставшуюся кровь. Джерис из скромности пытался спровадить меня в заводь ниже по течению, но какая может быть скромность, когда Дрианон его знает, какие бандиты рыщут в округе?

— И все же это странно, — прошептала я Шиву, вытирая волосы.

Дарни в это время мыл бороду и был по уши в мыле.

— Согласен, — кивнул маг, надевая рубаху через голову. — Понять не могу, почему я не увидел их, когда гадал. Если они шли пешком, то мы должны были их засечь.

— Может, они сначала ехали, а потом шли? — с сомнением предположила я.

— Зачем это?

— Понятия не имею.

Мы продолжали путь в кислом молчании.

Казуел крайне осторожно вышел из кареты, стараясь не ступить в грязь: будет важно произвести хорошее впечатление. Он одернул помятый камзол и хмуро покосился на содранную кожу сапога — какой-то нализавшийся фермер наступил ему на ногу.

— Это он? — Аллин оглянулась на груду кирпичных домишек.

— А что, не похож? — с ехидцей ответил маг.

Они уставились на широкий кирпичный фасад дома, надменно глядевшего из-за высоких железных ворот на другой стороне улицы.

— И это — «домик»? — поразилась девушка.

И ее нельзя было за это винить. Может, жилище лорда Армайла и начинало свое существование как охотничья резиденция, но с тех пор едва ли что-нибудь осталось от первоначального здания. Казуел задумчиво посмотрел на крестьян, ждущих у калитки, где суровые воины в серых мундирах опирались на алебарды, время от времени подзывая по нескольку человек коротким взмахом ладони, чтобы пропустить внутрь.

Сзади затрубил рог.

— Дорогу!

Казуел быстро шагнул в ближайший дверной проем, и карета прогрохотала мимо, забрызгав юбки Аллин грязью из колеи. Копыта бойко захрустели по гравию, и, провожая взглядом дилижанс, маг с запоздалым сожалением понял, что его прибытие произвело бы большее впечатление, если б он нанял коляску. Однако это была бы неоправданная трата, не так ли?

— Пойдем, Аллин.

Он перебрался через дорогу и, приосанившись, подошел к стражникам, игнорируя любопытные взгляды крестьян. По его примеру Аллин тоже выпрямила спину и высоко подняла голову. Наконец-то она держится с должным достоинством, порадовался маг.

— Добрый вечер. Я хочу видеть управляющего лорда Армайла.

Казуел отвесил заранее продуманный полупоклон и выжидательно посмотрел на человека с лентой, пришитой вокруг оленьей эмблемы на его куртке.

— Он вас ждет? — осведомился стражник.

— Мы не сговаривались о встрече, нет. — Маг непринужденно улыбнулся.

— Тогда ждите своей очереди.

Высокомерие определенно давалось этим стражникам легче, чем вежливость.

С недрогнувшей улыбкой Казуел полез в карман за письмом, приготовленным заранее.

— Пожалуйста, передайте ему с моими поклонами. Он меня примет.

Стражник неуверенно посмотрел на письмо, на Казуела, потом оглянулся на дом.

— Эй! — махнул он верткому мальчишке в серой ливрее, явно предназначавшейся для человека, по крайней мере на пядь выше ростом. — Отнеси это Армину.

В спешке скользя по гравию, мальчишка помчался вдоль подъездной аллеи.

— Здесь что, такой обычай — сидеть, когда дама стоит?

Казуел грозно уставился на двух стражников, развалившихся на скамье.

— Встать!

Они исподлобья зыркнули на командира, но подчинились. Аллин села, нервно подтыкая под себя юбки. Расплывшись в улыбке, Казуел достал из кармана дощечку и сделал несколько кратких записей; при сем он с удовольствием отметил, что это значительно укрепило атмосферу почтения вокруг него.

Мальчишка вернулся быстро — запыхавшийся и потный, несмотря на прохладный день.

— Он может войти.

— Благодарю. — Казуел наградил стража на воротах снисходительным кивком и серебряным пенни.

— Вот видишь, Аллин, нужно уметь обращаться с этими людьми, — прошептал он.

Ворота за ними закрылись, и, услышав за спиной гул домыслов и предположений, маг подавил улыбку. Однако по дороге к дому его самодовольство быстро испарилось, Обуздывать прислужников с их мелкими злоупотреблениями властью — это одно, а живущий здесь человек мог оказаться конем совсем другого нрава.

— Почему этот дом похож на крепость лескарского дворянина? — опасливо поинтересовалась Аллин.

Окна нижнего этажа недавно были уменьшены до размера узких бойниц, и взобравшиеся на крышу работники возводили зубчатый парапет и сторожевую башню. Цепочка крестьян, припорошенных розовой пылью, складывала кирпичи у главных ворот. Там же лежали готовые бревна для строительных лесов. Откуда-то из-за дома доносился звон молотков и долота.

— О, эти мелкие лорды страшно любят поражать соседей своими укреплениями, — беззаботно сказал Казуел.

— Сюда.

Вслед за мальчишкой они обошли сухой ров, где рослые мужики в сером одеянии устанавливали заостренные колья. У открытой боковой двери их ждал человек в синей ливрее и с пресным лицом. Из-за его спины вынырнула горничная, взявшая их плащи.

— Добрый день.

Получив в ответ вышколенный поклон, Казуел, довольный, пошел за лакеем по коридору, обшитому полированными панелями. Слушая, как звенят их шаги на безупречно чистых плитах, маг все более воодушевлялся. Аллин же, вцепившись в свою шаль, пугливо озиралась по сторонам.

— Прошу сюда.

Лакей с безукоризненной учтивостью распахнул дверь.

Казуел вошел и чуть помедлил, любуясь модным убранством комнаты, затем повернулся к их провожатому.

— Могу я попросить…

Но слуга уже закрыл дверь, оставив их с Аллин одних.

— Не думаю, что мы очень желанны, — скованно прошептала девушка.

Слабый холодок дохнул в затылок Казуела, но он не придал этому значения.

— А, напитки! — обрадовался он и, подойдя к буфету, налил себе полный бокал, дабы успокоить небольшую сумятицу в желудке. — Вот что тебе нужно, моя дорогая. Это придаст румянца твоим щекам, а то, боюсь, тебя укачало в карете.

Отпив глоток, маг в приятном удивлении поднял брови.

— Вот уж не ожидал найти трокайнское вино так далеко на западе. У лорда Армайла, несомненно, превосходный вкус.

Он медленно повернулся, осматривая комнату; ее неброская роскошь служила фоном для портрета, висящего над камином. Изображенный в полный рост человек в парадном облачении стоял вполоборота, опираясь рукой на постамент маленькой статуи, как бы свидетельствующей о традиционном служении богу в этой семье.

— Это он? — в страхе выдохнула Аллин.

— Думаю, да. И написано в новейшем тормалинском стиле.

Но, на взгляд Казуела, лицу не хватало привлекательности. Пронзительный взгляд и грубые очертания полного рта являли собой некий вызов, однако жизненный реализм этой картины выделял ее среди остальных, меньшего размера портретов на обшитых панелями стенах. Их более старая, льстивая манера письма казалась в сравнении с ним неуклюжей и шутовской.

— Пришлось заплатить этому малому кучу денег, чтобы приехал в такую даль, но дело того стоило, не правда ли?

Вздрогнув от неожиданности, Казуел повернулся и увидел, как оригинал выходит из двери, спрятанной в нише.

— Кто… — Маг поперхнулся и откашлялся. — Кто художник?

— Его рекомендовал мессир Ден Илмирал.

Тормалинский лорда Армайла был почти безупречен, его портила только легкая шепелявость, выдающая лескарский акцент его бывшего гувернера. Он с головы до ног осмотрел Аллин, прежде чем поклониться ей с легким недоумением.

— Впечатляющая работа.

Казуел отпил вина, думая в эту минуту, что художник изрядно потрудился, дабы угодить своему заказчику: смягчил резкие морщины вокруг глаз и рта и уменьшил высокомерный нос.

— В устах образованного человека это истинная похвала, — широко улыбнулся лорд Армайл и развернул письмо Казуела.

— Итак, ты пишешь, что хочешь предложить мне выгодную сделку?

Маг улыбнулся в ответ. При всех его манерах и декоре, подражающих тормалинской моде, перед ним по-прежнему был мелкий энсейминский лорд — никакой утонченности и внешних приличий.

— Верно. — Казуел сел. — Я торгую книгами, сочинениями, древними рукописями. Я слышал, у вас прекрасная библиотека.

— От кого?

Казуел заколебался.

— Это имеет значение?

— Я предпочитаю знать, кто обо мне говорит.

Маг не заметил, что улыбка лорда Армайла не затронула его глаз.

— Не помню, как звали того малого, мы просто беседовали на постоялом дворе. — Казуел сделал глоток. — Дело в том, что у меня есть покупатели, интересующиеся различными текстами, и я подумал, может, у вас найдется что-нибудь из того, что я ищу.

— Кто твои клиенты?

— Ученые и антиквары, детали не важны. — Беззаботный тон не слишком ему удался.

— Детали всегда важны. — Лорд Армайл остановился. — Я не желаю ничего продавать. Можете идти.

И он повернулся к потайной двери.

Казуел от изумления даже перестал дышать, а потом неуклюже вскочил.

— Но, сударь, вы не поняли… то есть я готов предложить вам крупную сумму.

— Мне хватает своего дохода.

— Вы могли бы заслужить благодарность могущественных людей, — в отчаянии взмолился Казуел.

Лорд Армайл оглянулся.

— Я сам — могущественный человек, — мягко промолвил он. — И ты не первый шпион, пытающийся хитростью проникнуть в мой дом.

— Я не шпион! — вскричал маг.

— Тогда кто ты? — Лорд Армайл дважды дернул за шнур звонка, и Казуел услышал за дверью шарканье сапог.

— Путешествующий книготорговец, я ведь уже сказал. — Вспышка негодования угасла, и визитера вдруг пробрал озноб.

— Да неужели? Разве ты побывал у кого-нибудь из моих соседей? В конце концов, у них прекрасные библиотеки. Нет, не побывал, мне бы об этом доложили. Ты пришел именно ко мне, явился прямо с дилижанса из Маркет Харралла, у вас нет с собой даже сумки! Скажи, как поживает лорд Совел?

— Не имею чести знать этого господина, — натянуто ответил Казуел.

— Нисколько не сомневаюсь. Его презренный сын выполняет ныне всю грязную работу.

Армайл хлопнул в ладоши, и два здоровенных лакея в неизменной серой ливрее распахнули дверь. Испуганно пискнув, Аллин вцепилась в рукав Казуела.

— Вы совершаете серьезную ошибку, — гневно выпалил он. — Я не шпион, я — маг.

Армайл поднял руку, и слуги остановились.

— В самом деле? Докажи.

Казуел моргнул и оторвал пальцы девушки от своего рукава.

— Прошу прощения?

— Докажи! — угрожающе повторил Армайл, и последние остатки мужества покинули мага.

Он потер дрожащие ладони, прежде чем сплести янтарные нити силы в густую сеть. Ободренный испуганным шепотом за спиной, Казуел вызвал глубинные ресурсы и бросил силу в фигуру гигантского пса с горящими глазами и пеной, капающей из пасти и шипящей на полу. Аллин зажала руками рот, чтобы не закричать.

Лорд Армайл невозмутимо взирал на фантом.

— Милый фокус.

Казуел сжал губы. Зверь оглушительно залаял, и колдун с удовлетворением увидел, как руки Армайла невольно метнулись к ушам. Аллин стала белой, как плиты пола.

Дабы отвести опасность от своего господина, слуги шагнули к Казуелу, но он повернул зверя к ним. Пес зарычал, переводя взгляд с одного на другого. Лакеи нерешительно переглянулись — ни тому, ни другому не хотелось выяснять на собственной шкуре, насколько реальны эти клыки длиною с палец.

Смех испугал Казуела, но он удержал сплетенный магический образ.

— Я впечатлен. Должен извиниться, но времена нынче беспокойные.

Настороженно косясь на собаку, лорд Армайл прошествовал к буфету, наполнил бокал и передал его Аллин. Девушка выпила залпом.

— Начнем все сначала.

Армайл дал слугам знак удалиться, что они и сделали весьма охотно.

Казуел на мгновение заморозил пса, затем позволил ему расплестись в сгусток пламени, который устремился к потолку и сквозь него. Увидев, что дорогая лепнина не пострадала, лорд Армайл выдавил улыбку.

— Не окажете ли мне честь отужинать со мной?

— Спасибо, с огромным удовольствием.

Колдун разгладил камзол. Это уже больше походило на прием, которого он заслуживал, даже если пришлось получить его с помощью столь вульгарного представления.

— Тогда пройдемте в библиотеку. Посмотрим, что могло бы вас заинтересовать. Сударыня. — Обаятельно улыбаясь, Армайл со всей учтивостью предложил девушке руку.

Казуел кивнул и, расправив плечи, последовал за лордом.

Библиотека располагалась в длинной комнате окнами в сад. Все ее стены были заняты книгами, и даже в простенках между глубокими окнами стояли книжные шкафы.

— Поразительно! — воскликнул Казуел, не скрывая восхищения. — Мне редко доводилось видеть столь богатую частную библиотеку за пределами Тормалина.

— Благодарю. Мой отец был до некоторой степени ученым.

В голосе Армайла завибрировала наглость, которой маг не уловил.

— Пожалуйста, осмотритесь, а я должен сообщить на кухню, что к ужину будут еще двое.

Лорд Армайл ушел через дверь в панелях, и Аллин проводила его недоуменным взглядом.

— Неужто у него нет слуг, чтобы передавать распоряжения?

— Будь умницей, помолчи.

Казуел жадно обыскивал полки с книгами и свитками, сверяясь с выгравированным в памяти списком.

— О да, великолепный экземпляр «Истории» Меннита. Смотри, «Селеримская фармакопея», «Прошлые годы» Тандри. Очень, очень хорошо.

Вскоре он отыскал несколько других текстов разной сохранности и с различными комментариями и сел за столик — проделать быстрые подсчеты. Взглянув через его плечо, Аллин задохнулась.

— О, я знал, что сделка будет не из дешевых, но у меня есть худшие копии, которые можно продать, — беззаботно заверил ее Казуел. — Да и денег пока хватает. А теперь, пожалуйста, не мешай мне.

Девушка плюхнулась на диван, крутя в пальцах бахрому шали.

Некоторое время спустя лакей в голубой ливрее открыл дверь, и Казуел, вздрогнув, поднял голову.

— Ужин подан. Прошу вас, следуйте за мной.

Маг взглянул в окно и с изумлением увидел сумерки, сгущающиеся над деревьями.

— Да, спасибо. Пойдем, Аллин.

Он сунул записи в карман и поспешил за слугой.

К его удивлению, ужин подали в маленьком салоне с тяжелой старинной мебелью. Очевидно, пристрастие лорда Армайла к современному не достигло этой части дома. Казуел подавил улыбку; доход от продажи книг можно будет с пользой потратить здесь.

— Много интересного нашли?

Лорд Армайл подал знак лакею, и тот начал открывать различные блюда.

Казуел взял себе голубя и хлеба.

— Спасибо, да. Думаю, я смог бы выполнить заказы.

— На кого, говоришь, ты работаешь?

Армайл кивнул второму лакею, который принялся разрезать толстый кусок говядины. Аллин, наполнив свою тарелку, расслабилась, что порадовало наставника.

— Я помогаю некоторым членам Совета Магов в их исследованиях, — легко ответил он, решив, будто в достаточной мере упрочил свой статус, чтобы добиться более дружеского расположения. — Колдовство — совместное искусство.

— Эти маги интересуются древностями?

— Среди прочего, — выговорил Казуел величественным тоном, невзирая на битком набитый рот.

— Попробуйте пирог с дичью. — Лорд Армайл поднял палец, и лакей быстро наполнил их бокалы. — Как скоро ты возвращаешься в Хадрумал?

— Пока не знаю. — Казуел потянулся за отбивными котлетами. — Мне еще предстоит закончить ряд дел.

— Но ты — свободный агент и сам распоряжаешься своим временем?

— О да, — кивнул сотрапезник, — я сам себе хозяин.

Лорд Армайл широко улыбнулся, но улыбка лишь углубила резкие морщины вокруг рта и придала ему почти зловещий вид. Маг еще больше восхитился талантливым портретистом.

— Так что интересного ты нашел в моей библиотеке? — Армайл откинулся на спинку стула, потягивая вино.

Казуел торопливо проглотил котлету и вытер рот салфеткой.

— Кое-что интересное есть, вот только не знаю, много ли позволят мне купить мои средства.

Лорд Армайл поднял руку.

— Мой дорогой сударь, я бы и не подумал брать твои деньги, раз Совет Магов нуждается в этих книгах для своих исследований.

Казуел вытаращил глаза.

— Как это? То есть я, конечно, ценю вашу щедрость, но…

— Ты сможешь отблагодарить меня маленькой услугой. — Армайл, не улыбаясь, наклонил голову.

— Какой услугой? — забеспокоился маг и посмотрел на рослого лакея, который стоял у двери, скрестив руки на широкой груди.

— Полагаю, ты не знаешь моего соседа, лорда Совела?

Лорд Армайл щелкнул пальцами, и второй лакей налил в рюмки белого бренди.

Для домашнего слуги он тоже необычайно хорошо сложен, запоздало заметил Казуел.

— Видишь ли, у него есть гравийный карьер, который я хочу купить. Я сделал ему честное предложение, но лорд Совел отказался иметь со мной дело. — Армайл пожал плечами. — Ты можешь уговорить его?

— Зачем вам гравийный карьер?

Благодарный за неожиданное вмешательство, маг удивленно посмотрел на Аллин.

— Чтобы удешевить ремонт дорог, моя дорогая, — ответил Армайл и предложил девушке бренди, от которого та, покраснев, отказалась.

— О, у вас превосходные дороги, милорд, — вставил Казуел, рассудив, что немного лести не повредит. — Ваши торговцы и жители должны быть вам очень благодарны.

— Плевать мне на торговцев, я просто хочу быть уверен, что могу передвигать свою Стражу куда и когда мне нужно, — с суровым видом объяснил лорд Армайл. — Я верю в правление твердой рукой.

Казуел заерзал.

— Я, безусловно, поддерживаю власть закона, но, боюсь, не принято магам вмешиваться в местную политику. Мне очень жаль.

— Мне тоже. — Лорд Армайл щелкнул пальцами.

В тот же миг сильные руки схватили Казуела сзади, и тяжелые железные оковы сомкнулись на его запястьях.

— Это насилие! — прошипел несчастный после тщетной борьбы. — Да и как, во имя Сэдрина, я мог бы уговорить лорда Совела на что-нибудь вообще?

Армайл встал и наклонился над Казуелом. Тот испуганно вжался в спинку стула.

— Пригрози сделать его импотентом или принести в жертву его семью, мне все равно. — Голос его был тих и бесконечно угрожающ. — Делай что хочешь, только убеди его, что опасность отказа перевешивает невыгоду продажи.

Он сделал поворот и низко поклонился Аллин, которая замерла на стуле с недоеденной тарталеткой в руке.

— Подумай, как лучше помочь мне. У тебя есть время до полуночи.

Армайл быстро вышел из комнаты вместе со своими лакеями, и пленники услышали, как ключ повернулся в замке.

— О нет, — захныкала девушка. — Что они с нами сделают?

Казуел закрыл глаза и несколько раз глубоко вдохнул, пока не вернул себе власть над мочевым пузырем и прямой кишкой.

— Помолчи, глупая! — рявкнул он на ломаном лескарском.

Аллин испуганно замолкла. В наступившей тишине они услышали тихие голоса за дверью.

— Что будем делать? Мне попробовать окно? — немного погодя спросила девушка, ее голос еще дрожал, но уже не звенел от истерики.

Казуел почувствовал облегчение, видя, что она использует и свой ум, и язык своей матери.

— Думаю, лорду Армайлу необходим урок. Дабы впредь знал, что нельзя командовать магом, как какой-то служанкой, — нетвердо произнес Казуел.

— Но вы не можете колдовать в оковах; все баллады об этом говорят.

Маг выдавил натянутую улыбку.

— Это простонародное мнение, которое мы никогда не считали нужным исправлять. Конечно, маг с воздушными талантами не смог бы работать в наручниках, и тебе лучше не пытаться колдовать, стоя в воде, но я — маг земли.

Он закрыл глаза и сосредоточился. Усики янтарного света затрещали по оковам. Аллин затаила дыхание, но ничего не произошло. Казуел открыл глаза и в страхе посмотрел на свои руки.

— Не надо было вкладывать столько сил в ту проклятую иллюзию, — с горечью пробормотал он.

— Я думала, маги должны уметь исчезать, проходить сквозь стены и все такое…

Возмущение в тоне девушки породило ответную злость, пробившуюся сквозь панику, которая зарождалась в сердце Казуела.

— Я же не мастер Туч! Все, чего я могу коснуться сейчас, — это моя врожденная стихия, — огрызнулся он.

— И что ты можешь с ней сделать? — Аллин нечаянно перешла на «ты». — Можешь вытащить нас отсюда или как-то позвать на помощь? — Она подошла к окну и всмотрелась в темень.

Приступ тошноты сжал горло Казуела, и он с тоской посмотрел на бренди.

— Дай мне немного времени. Скоро я сниму эти оковы, и замок не составит труда, но я не знаю, как нам пройти мимо тех головорезов.

Девушка оглянулась.

— Ты собираешься выполнить то, что он хочет? Думаешь, он сдержит слово?

— Я не могу этого сделать в любом случае, — печально ответил Казуел. — Даже если бы я придумал, чем запугать лорда Совела, когда Совет услышит об этом — а он услышит, — я окажусь в большей беде, чем ты можешь себе представить!

Аллин загремела ставнями.

— Помогите! Помогите! — в отчаянии закричала она, но единственным ответом был смех из-за двери.

— Заткнись, глупая!

— Тогда сделай что-нибудь сам!

Девушка повернулась, и свечи на столе вспыхнули выше головы, когда ее гнев достиг пламени.

Оба смотрели с разинутыми ртами, как магический огонь пожирает свечи, оставляя горячую лужу воска, губящую полированный стол.

— Успокойся, моя дорогая, — нерешительно произнес Казуел, втайне радуясь, что камин не зажжен.

Ноги Аллин подкосились, и она плюхнулась на скамью с помертвелым лицом.

Казуел хотел что-то сказать, но захлопнул рот. Поздно: девушка заметила.

— Что? Ты что-то придумал?

— Нет, не совсем. Это не важно. — Mar сжался от страха при мысли довести до конца ту идею, которая только что пришла ему в голову. Было невыносимо думать об унижении.

— Ты придумал. — Аллин встала. — Что?

Казуел мешкал. Лучше уж унижение, чем позор, разве не так?

— Ну, если ты вызовешь мне пламя и мы найдем что-то блестящее, я мог бы позвать на помощь.

Девушка шагнула к столу и одним махом сдвинула в сторону глиняные горшки и тарелки. Немного не рассчитала — блюдо с хлебом слетело на пол и разбилось. Оба затаили дыхание, но никто не вошел.

— Вот. — Аллин вытерла соус с серебряной крышки, прикрывавшей тарелку. — Это подойдет?

— Давай ее сюда и найди свечу. — Казуел глубоко вдохнул. — Держи ее прямо, вот так. Теперь сосредоточься на фитиле, очень нежно. Сфокусируй свои мысли и вызови огонек.

Они уставились на свечу, упорно не желавшую зажигаться.

— Сосредоточься! — с досадой прикрикнул Казуел.

— Я так и делаю!

Поджав губы, Аллин наклонилась ближе. Внезапный сгусток пламени взметнулся вверх, и одна из ее кудряшек исчезла в дыму. Маг закашлялся от чада сгоревших волос.

— Стой! Стой! Вот так. Убавь его, успокойся, у тебя хорошо получается, — торопливо забормотал он.

Аллин выдавила робкую улыбку, и пламя свечи приняло более приемлемые размеры.

Стиснув дрожащие руки, Казуел сфокусировался на отражении. Приток силы испугал его, пока он не вспомнил о тяжелом железе на своих запястьях. С кем же ему связаться? Он отчаянно поискал в памяти каких-нибудь магов в этой округе. Сердце екнуло. При той дальности, на которую он был способен сейчас, разумнее всего связаться с Узарой. По крайней мере будет шанс замять эту прискорбную историю, если выложить все напрямую члену Совета.

Крышку залил яркий янтарный свет, и появился образ. Казуел глубоко вдохнул.

— Узара!

Маг с песочными волосами поднял голову от тиглей и с любопытством огляделся.

— Казуел?

Аллин широко раскрыла глаза.

— Он нас не видит?

Казуел не удостоил ее ответом.

— Узара, пожалуйста, мне нужна твоя помощь.

Маг засучил обтрепанные рукава и сделал пасс. Сияние чар потемнело, воздух затрещал от энергии. Теперь Узара смотрел прямо на них.

— Где ты?

— Меня держит лорд Армайл Фриернский, который хочет использовать мою магию в своих целях, — без обиняков сказал Казуел.

— Как это случилось?

— Потом объясню. — Казуел съежился от страха; объяснит, если только не найдет способ избежать этого. — Пожалуйста, будь я один, я бы его не испугался, но со мной девочка, прирожденный маг, которую я везу в Хадрумал. Думаю, она в опасности.

Узара быстро взглянул на Аллин.

— Этот лорд Армайл действительно заточил вас в тюрьму?

— Ну, вроде того, — молвил Казуел.

— В следующий раз пусть он дважды подумает насчет подобных выходок, — зловеще сказал Узара, всматриваясь из зеркала. — Приготовьтесь бежать.

— Что…

Вопрос Казуела потерялся в сокрушительном грохоте. Внешняя стена вылетела наружу в каскаде камней и оконного стекла.

— Бежим!

Приказ был излишним. Пока маг, стесненный оковами, карабкался через пролом, Аллин задрала юбки выше колен и бежала подобно зайцу, вспугнутому гончими. Выскочив в темноту, она растерянно остановилась, потирая глаза. Из дома и стоящих впереди зданий доносились крики, хлопали двери, лаяли собаки.

— Сюда.

Казуел отчаянно ударил янтарной энергией по садовым воротам. Выбравшись через рваную дыру, они побежали дальше, пока не наткнулись на густой кустарник.

— Подожди, дай мне снять их.

Маг выругался, но через несколько мгновений оковы открылись. Он схватил дрожащую девушку за плечо, когда она остановилась, судорожно дыша.

— Возьми себя в руки. — Он соткал слабый голубой ореол. — Я выведу нас отсюда невидимыми, если не будешь шуметь.

Аллин кивнула в безмолвном ужасе.

— Вернемся в Маркет Харралл, заберем свои вещи и сядем в первый уходящий дилижанс. — Казуел вложил в свой голос больше уверенности, чем чувствовал. — А как только исчезнем из этого округа, отправимся в Хадрумал.

Где ему придется давать объяснения, мрачно подумал он, продираясь через мокрые кусты. А все из-за этого Шиввалана.

Остаток пути был не богат событиями, и обе луны прибыли до двойного полнолуния, когда мы наконец достигли вершины холмистой гряды и посмотрели вниз на извилистую ленту реки Далаз, спешащей навстречу океану. Город Инглиз, единственный оплот цивилизации, раскинулся вокруг устья на много лиг в любую сторону. Я вдохнула всей грудью и сказала «прощай» бесконечным пастбищам.

— Вот это похоже на мой тип города, Джерис. Что-то тут да произойдет, нутром чую.

Джерис улыбнулся. По дороге, ведущей вдоль реки, мы стали спускаться в город. Было трудно не глазеть, подобно приехавшему прямо с фермы каладрийцу, на огромные плоты бревен, сталкиваемые шестом вниз по течению, и широкие корпуса речных лодок, возвращающихся из лесов и гор Гидесты. С воды доносились пение, пьяные крики и шум драки; у меня все еще чесались пальцы от сожаления, что нет никакого шанса насладиться одной из знаменитых игр на борту. Вероятно, Дарни прав: лодки — это неприятности, но ведь и наш путь по равнинам не был усыпан розами. Крики с причаливающей лодки испугали лошадей. Какого-то человека выбросили за борт, и он, ругаясь, пытался выбраться на крошащиеся бревна причала. По берегам, выше размыва, тянулись верфи, эхо молотков и пил отражалось от холмов, сбегавших к океану. Я чувствовала запах свежего дерева и смолы и парящую над всем этим дикую соленую свежесть. Я прислушалась и смогла различить тихий шепот волн сквозь шум города.

Конечно, я и раньше видела море — пару раз была в Релшазе и на Береге Пряностей между Пеорлом и Греннетом, — но огороженные воды Каладрийского Залива совсем не то, что открытый океан. Я стояла в стременах, когда мы пробирались к восточным докам, где на фоне утреннего неба покачивались высокие мачты далазорских клиперов. Дорога вилась вдоль доков, и мы ненадолго остановились, пока Дарни и Шив обсуждали, что делать дальше. Я их не слушала; я глазела на прибой, разбивающийся о камни мыса, на массивный волнорез, на солнце, сверкающее на более спокойных водах дельты, и на гладкие очертания океанских кораблей. Они выглядели как быстроногие гончие против шпицев, и я подумала о неповоротливых галерах, которые торгуют между Лескарским морем и Алдабреши. Неудивительно, что тормалинцы запрещают далазорским судам проход вокруг Мыса Ветров; пусти их в южные воды, и они затравят кого угодно.

Страшная вонь и грохот цепей разрушили мое восхищение, едва сменился ветер. Закашлявшись, я обернулась и увидела ряд виселиц, украшающих док. Тела в различных стадиях разложения качались на ветру, упрятанные в клетки от прожорливых птиц.

— Что ты знаешь об Инглизе? — Я поехала рядом с Джерисом, глазевшим по сторонам, как фермерша на своей первой ярмарке. — Кто управляет городом?

Джерис покачал головой.

— Я не уверен, я никогда не заезжал так далеко на север. Дарни, вероятно, знает.

Услышав свое имя, агент оглянулся.

— Что ты сказал?

Я повторила вопрос.

— Позже. Сначала поселимся, затем сядем и составим план. У меня здесь есть кое-какие связи.

— Мне нужно знать все за и против, если я возьмусь за ту работу, которую мы обсуждали, — предупредила я его.

— О, этого купца зовут…

Остальные слова Джериса заглушило ржание: я толкнула Рыжего в его лошадей и сердито посмотрела на парня, чтобы заткнулся.

— Не на улице и не так громко, — прошипела я.

Джерис покраснел, и я с трудом сдержалась, чтобы не утешить его; парень должен научиться осторожности или мы все загремим цепями на потеху чайкам — ведь это Инглиз.

Вслед за Шивом мы направились по оживленным улицам в центр города. Дома из добротного белого камня, все похожие друг на друга по стилю и возрасту, вымощенные булыжником улицы с водосточными желобами — от этого места так и несло планированием, порядком и деньгами, и вновь сам собой напрашивался вопрос: кто же тут всем заправляет?

— Пошли прочь!

Дарни замахнулся хлыстом, и мы выехали на широкую площадь, а нищие, сидевшие вокруг изящного фонтана, устремились к нам.

Я бросила несколько пенни бедняге со скрученными от детской болезни ногами — такое не подделаешь. И пожалела о своей щедрости, ибо остальные потянулись ко мне.

— Лишняя медь?

Тощий человек воздел непослушные руки к вожжам Джериса. У него были пустые, с зеленым оттенком глаза любителя тахна.

Я дала пинка ему в спину и подняла кинжал, радуясь, что ношу перчатки, когда увидела слизь, стекающую по его лицу.

— Исчезни, пока я тебя не зарезала.

Он был еще не совсем пропащим, если сумел понять угрозу и отойти, пошатываясь.

— Он тебя не коснулся? — обеспокоенно крикнул Шив.

Я покачала головой.

— Не волнуйся.

Однажды я украла кошелек у пристрастившегося к тахну и промучилась три дня с кровавым поносом; больше не совершу такой глупости, чтобы снова не подхватить эту заразу.

Деньги Верховного мага помогли нам снять чистые, полные воздуха комнаты в респектабельной гостинице. Нежась в горячей ванне, я подумала, что могу и привыкнуть к таким удобствам. Дрианон! Как приятно снять кольчугу мои плечи были убийственны! Стук в дверь спас меня от погружения в сон в ароматной воде.

— Кто там?

— Дарни снял нам кабинет на втором этаже. — Шив просунул голову в щель. — Он пошел искать своих знакомых, так что можешь не торопиться. Спускайся, когда будешь готова.

Я неохотно вылезла из ванны и оделась во все чистое. А когда сообразила, что в такой гостинице непременно должна быть прачка, еще больше воспрянула. Стирать белье в реке — это лучше, чем ничего, но в результате от тебя все равно несет лягушками. Однако, посмотрев на свою грязную одежду из Элдричского кольца, я скривилась. Я сделала все возможное, но понять, что это кровь, по-прежнему не составит труда. Передать же прачке сию одежду означает вызвать толки. Стало быть, придется ее выбросить. Это меня не обрадовало: испорченная куртка из лосиной кожи была любимой в моем гардеробе. Ее нелегко будет заменить. Тут мне в голову пришла другая мысль, и я поспешила в комнату Джериса.

— Здесь должны быть хорошие торговцы пряностями, не правда ли? — Он улыбнулся, когда я вошла.

Джерис разбирал свою коллекцию полированных ящичков и жестяных коробочек, и я поняла: он не успокоится, пока Инглиз не добавит что-то новое к его запасам трав. Наши бивачные костры чуть ли не каждый вечер оживлялись настоями Джериса. Готовя их, он то смешивал какие-то травы, то пробовал, то колдовал над температурой чайника. Джерис щедро делился результатами, но никто из нас не разделял его восторга от чашки странно пахнущей горячей воды.

— Мне нужно больше медной соли, — нахмурился ученый. — Как ты думаешь, здесь, на севере, она очень дорогая? Если я куплю весом с крону, это ведь не будет стоить слишком много, а?

Я хотела заметить, что даже по ванамским ценам это количество медной соли обошлось бы моей матери в большую часть жалованья за сезон, но передумала — какой смысл? К тому же экскурсия к травнику могла оказаться полезной — глядишь, Инглиз предложит какие-нибудь интересные «специи» и для моих дротиков. Тут я вспомнила, зачем пришла.

— Не отправляй свою боевую одежду прачке. Нам ни к чему привлекать к себе внимание.

— О, я сжег ее ночью, пока стоял на страже, — беспечно ответил Джерис. — Как ты думаешь, здесь можно достать свежие элевые листья?

Он просто взял и сжег ее. Будто мусор. Шелковую рубашку, тунику из дорогого сукна и сшитые на заказ бриджи! Каково же это — иметь привычку к постоянному богатству?

— Пошли, найдем кабинет Дарни.

— Сейчас, только разберусь, что надо купить.

Ожидая, когда он разберется, я молча подпирала косяк. Могло быть и хуже. Нам ничего не стоило оказаться в Релшазе, где свирепствует настойная мания. По-видимому, там можно нажить состояние на одном лишь ящике необычных трав. Даже пара побочных отравлений не охладила общего энтузиазма. Кстати сказать, я однажды играла по-крупному с одной из жертв, и вам ни за что не убедить меня, будто его смерть была случайной.

— Когда вернемся в Ванам, свожу тебя к моим любимым торговцам. — Джерис взял меня под руку на лестнице. — Один живет сразу за Железным Мостом, он просто выдающийся. Моя мать тоже покупает у него травы. Она тебе понравится.

Он продолжал весело болтать, но я поняла, что придется найти способ мягко вернуть его на землю. Джерис имел того рода стремление вить гнездо, какое редко встретишь за пределами курятника. Мы были слишком разные, во многих отношениях.

Равноденствие мы провели в стане погонщиков — пора было закупать фураж для лошадей, — и Джерис вытащил нас всех из постели, чтобы послушать цепочку рогов, трубящих над покрытыми инеем пастбищами. Он стоял, читая вслух отрывки из своего излишне подробного Альманаха, попутно рассуждая о древних истоках этого обряда и закономерностях солнечного цикла. А по-моему, это был просто удобный способ узнать, как далеко от нас другие стоянки и в каких основных направлениях, и я могла бы прекрасно их слышать и под теплыми одеялами. Возможно, в один из этих дней я и положу свои волосы на алтарь Дрианон, но отрезать их будет точно не Джерис. Однако у меня еще найдется время над этим подумать, успокоила я себя.

— Последняя дверь направо. — Шив возник у нас за спиной.

Открыв дверь, мы увидели Дарни и незнакомого юношу; они сидели в изумительной комнате, со вкусом отделанной зеленой парчой.

— Это Фремин Алтанисс. — Дарни махнул рукой на незнакомца.

Юноша, открыв рот, боязливо посмотрел на нас.

— Подожди. — Я повернулась к Шиву. — Не хотелось бы, чтоб нас подслушали. Здесь это может плохо кончиться. Придумай что-нибудь. Сможешь?

— Конечно.

Яркими голубыми вспышками он начертал в воздухе несколько рун, и тотчас по комнате пролетели искры, а окна и стены на миг засветились.

— Вот теперь другое дело. — Я уселась во главе стола. — Привет, Фремин, кто ты такой?

— Это агент, которому поручено наблюдать за интересующей нас купчихой.

— А сам он не может говорить, Дарни?

— Он отчитывается передо мной.

Бедняга Фремин съежился, как мышь меж двух кошек, но я не собиралась отступать.

— Дарни, когда надо кромсать людей на кровавые ломти, ты, бесспорно, лучший из всех, кого я видела. Но, поверь, из тех, кого ты видел или еще увидишь, я лучше всех освобождаю людей от их собственности. Мне нужно знать определенные вещи, которые ты вряд ли оценишь, поэтому я могу спрашивать тебя, а ты — его, если это тебя осчастливит, но думаю, было бы проще, если б я сама задавала вопросы.

Шив хотел что-то сказать, но передумал. Так мы и сидели молча, ожидая, когда Дарни примет решение. Тишина становилась все более напряженной из-за отсутствия внешних шумов.

— Давай. — Агент хмуро кивнул Фремину, и парень снова задышал.

— Итак, насколько хорошо ты знаешь Инглиз? Как давно ты здесь?

— Я поехал вслед за Йенией — это та купчиха, из Релшаза. Сюда мы прибыли в самом конце постлета.

— А раньше ты бывал в Инглизе?

Он покачал головой, и я подавила вздох. Дело обещало быть довольно трудным, и я надеялась на более осведомленные местные источники.

— Так что ты можешь рассказать о городе? Кто думает, что управляет им, и кто на самом деле управляет?

— Всем заправляют гильдии торговцев, — уверенно ответил Фремин. — Разные гильдии отвечают за определенные вещи, но их главы договариваются обо всем между собой.

— А есть какой-нибудь совет или избранники для выражения гласа народа?

— Нет. Любой, кто постоянно живет здесь, должен быть членом одной из гильдий, а свое мнение он может выражать через своего мастера. — Помолчав, он прибавил с некоторым сомнением: — Я так думаю.

— Как это работает?

— Точно не знаю. У каждой гильдии своя система.

Я нахмурилась.

— Насколько сильна их власть? Должны же быть люди, желающие работать на себя.

Фремин снова покачал головой. У меня возникло нехорошее предчувствие, что он собирается часто это делать.

— Любого, кто не присоединяется, изгоняют. И потом, есть смысл состоять в гильдии — например, бесплатный фрахт за товарами на юг приносит ощутимую выгоду. Гильдии заботятся и об управлении городом.

— Но ведь есть и такие, кто не желает платить! — возразила я. — Гильдия требует взносов, а это значит меньше прибыли.

— Вовсе нет. Гильдии не берут денег со своих членов. Те платят взносы услугами — уборка улиц, пожарные дружины и прочее.

Кто-то очень тщательно все продумал. Меня осенила идея.

— Насколько эффективны пожарные дружины? И какова реакция на поджог, если это случится?

— Ливак! — возмутился Джерис, поняв, куда я клоню.

— Слушай, это тебе не Ванам, — успокоила я его. — Здесь же почти все построено из камня.

Фремин жалобно засопел.

— Тебя все равно повесят — деньги-то и товары горят.

— Я мог бы вызвать пожар с безопасного расстояния, — заметил Шив. — Ты ищешь варианты, чтобы отвлечь внимание?

Я кивнула.

— Хитрость здесь не в том, чтобы выполнить саму работу, а в том, чтобы впоследствии выйти сухими из воды.

— Сможешь это сделать?

Беспокойство на лице Дарни стало для меня сюрпризом.

— Не уверена, — откровенно призналась я. — Мне нужно узнать намного больше, прежде чем я смогу ответить тебе. Итак, Фремин… или ты предпочитаешь Фрем?

— Лучше Фрем.

Парень малость успокоился, и я улыбнулась ему. Не его вина, что проку от него, как от евнуха в публичном доме.

— А эта купчиха, чем она промышляет?

— Она торгует мехами и тканями. Меха покупает в верховьях, а шерсть — в Далазоре. Она заключила сделку с семьей, которая изготовляет сукно, после чего она отправляет ткань на юг в Тормалин, а также продает звероловам и всем прочим, когда они спускаются с холмов. А еще она ввозит лен и шелка из Тормалина и Алдабреши.

— Богатая?

— Жутко. Молодая — еще нет и тридцати — и очень хорошенькая.

— Что ты знаешь о ее личной жизни?

— Она вдова. Ее муж был из семьи торговцев сукном, он умер от воспаления легких прошлой зимой. Сейчас ее добиваются несколько мужчин, и все они — крупные фигуры в гильдиях.

— Как ты обо всем этом узнал?

— Проследил, где пьют ее слуги, познакомился с ними, ну и поспрашивал, обычное дело. Я сказал, что представляю группу пастухов, которые ищут новые рынки.

Шив, должно быть, видел меня насквозь.

— Что, дело выглядит слишком трудным?

— Сам посуди: мы имеем видную горожанку, которая сможет призвать всяческую помощь, если у нее стрясется беда, такая, допустим, как кража ценного ожерелья. Больше того, пятерка влиятельных людей поднимет на ноги весь город, чтобы посодействовать вдовушке, надеясь подобным образом оказаться меж ее простыней. Как только она обнаружит пропажу, люди начнут задавать вопросы, и, бьюсь об заклад, все будут искать невысокого парня-южанина с голубыми глазами и каштановыми волосами, который слишком много спрашивает и одевается по прошлогодней релшазской моде.

Фремин побелел, и мне стало жаль его, особенно когда я увидела выражение лица Дарни.

— В следующий раз постарайся узнать как можно больше простым наблюдением. Будь нищим, грязным и все такое или, еще лучше, сумасшедшим. Может, люди и вспомнят, что был какой-то полоумный и он якобы нес чушь о голубых кошках, гоняющихся за ним повсюду, но они не вспомнят твоего лица.

— Ты так и делаешь? — с любопытством спросил Шив.

Я ухмыльнулась, откинувшись на спинку стула.

— О, у меня есть очень милая роль: я ищу своих пропавших детей. Я утверждаю, что они должны быть где-то поблизости, и люди выкладывают массу полезного, объясняя, почему они не могут быть в этом доме или том. Узнав все что можно, я становлюсь невероятно странной и в конце концов говорю, что один из детей — коза, а другой — поросенок и им от меня не удрать.

— Ты и здесь собираешься это проделать? — Дарни взглянул на меня с сомнением.

— Нет. Я и носа там не покажу до реальной работы. Фрем, окажи мне одну последнюю услугу, а затем отправляйся домой. Встреться сегодня вечером со своими собутыльниками и узнай все что сможешь об этих поклонниках. Особенно я хочу знать, кто проигрывает гонку и не ссорилась ли она с кем-то из них в последнее время. Потрать сколько нужно, скажи всем, что выгодно продал шерсть и завтра едешь домой. Утром первым делом закажи себе каюту до Тормалина и постарайся, чтобы тебя увидели садящимся на корабль. Затей с кем-нибудь драку в доках или что-то в этом роде.

— Я тебе помогу.

Дарни явно хотел успокоить Фремина, но тот, судя по виду, предпочел бы подраться с портовым грузчиком.

— Шив, здесь должны быть маги. Сможешь выяснить, чем они занимаются и как гильдии смотрят на их деятельность? Если ты будешь колдовать, надо бы убедиться, что Стража об этом ничего не узнает.

Он кивнул.

— Сделаю.

— Вот и славно, а я пойду посмотрю, что еще удастся узнать. Мне нужно освоиться с этим местом, прежде чем составлять план.

— Я с тобой. — Джерис встал.

— Одна я буду меньше бросаться в глаза, поверь мне.

Я бы меньше бросалась в глаза с мулом, выкрашенным в зеленый цвет, но мне не хотелось ранить его чувства.

— Это грубый и опасный город, — возразил он.

— Я сумею постоять за себя, — сказала я как можно мягче. — Я давно этим занимаюсь, Джерис.

— Если Фрем возвращается в Хадрумал, надо послать с ним отчет. И мне нужна твоя помощь, — твердо заявил Дарни. — Мы с тобой останемся здесь, чтобы не мозолить людям глаза и помочь Ливак, если позже она будет в нас нуждаться.

Джерис просветлел, а я незаметно сбежала через двор конюшни. Я решила идти пешком. Пару дней назад Дарни снял швы, и, хотя нога еще побаливала, на своих двоих у меня будет больше свободы.

Я дышала тем вольготнее, чем дальше уходила от всей этой компании. Работа по чужим приказам все еще угнетала меня, и было приятно снова ощутить хотя бы иллюзию свободы. В голове вертелась мыслишка вскочить на корабль, но эта кража уже стала для меня слишком заманчивым вызовом. Меня ждет самая трудная работа, за которую я когда-либо бралась, и я едва подавила острое сожаление о Хэлис, Сорграде, Соргрене и Каролейе. Работай я с ними, я бы вошла и вышла с половиной богатства этой дамы, а она об этом даже не узнала бы. Но нет смысла ругаться из-за тухлого яйца.

Я прошлась через городок, держа ухо востро во избежание всего, что позволило бы меня запомнить. Невидимка — вот кем я хотела быть. А что, интересная идея. Коль я работаю с магом, я могла бы иметь всевозможные преимущества, недоступные простому стенолазу. Надо расспросить об этом Шива.

Я искала ту или иную часть города, в которой бы не так ощущалась власть гильдий. В большинстве прибрежных городков это были бы доки, но поскольку Инглиз жил за счет торговли, этот район казался самым упорядоченным и жестко контролируемым. Притворяясь торговкой, я бродила с бесцельным видом и разглядывала вывески. Это был интересный город. Разного рода кузнецы имели собственные кварталы — медь, серебро и золото. Рядом обретались гранильщики, ювелиры и продавцы драгоценных камней. Скорняки и дубильщики работали вместе, их мастерские стояли далеко с подветренной стороны от торговцев мануфактурой и портных, чьи склады и лавки составляли большую часть центрального района, вперемешку со всеми остальными промыслами главного города. Здесь были зеленщики, мясники, гончары, плотники, и у всех шла бойкая торговля. Их покупатели — от изнуренных мамаш в простых рабочих халатах, волокущих за собой капризных детей, до элегантных дам в струящихся шелках, перед которыми лебезили подобострастные торговцы. Лоточники с подносами безделушек и еды сновали среди толпы.

Труднее было разглядеть карманных воришек и срезателей кошельков. Мне показалось, я вижу одного; я не заметила, как он совершил саму кражу, но он начал уходить от своей жертвы быстрее остальных в толпе. Когда он повернулся ко мне лицом, я увидела страх крысы в медвежьей яме: хоть собаки еще не гонятся, но все равно убьют. Я украдкой оглядела площадь и отыскала несколько стражников в легких доспехах, расхаживавших вокруг мастерских и ларьков. Еще кое-что поразило меня. В наши дни вы почти везде найдете одного-двух рационалистов, доказывающих, что поклонение богам бессмысленно в современную эпоху. Везде, но только не в Инглизе. То ли это была политика, то ли просто следствие того, что новые идеи с трудом добираются в такую даль?

Я все шла и шла и наконец наткнулась на конскую ярмарку. Она меня обнадежила: праздничные гирлянды из цветов и фруктов все еще висели кое-где на дверях и валялись в сточных канавах. Если эти люди не так добросовестно относятся к своим обязанностям по уборке улиц, возможно, они смотрят сквозь пальцы и на другие вещи? Здесь я увидела и жреца, действительно раздающего хлеб и мясо; его усыпальница содержалась столь же отменно, как другие, мимо которых я проходила, но это был первый жрец, увиденный мною в Инглизе, без ящика для пожертвований. На другой стороне широкой и пыльной торговой площади стояло несколько гостиниц. «Восходящее Солнце» явно было публичным домом, а «Скрещенные Мечи» могли быть только кабаком и ничем иным. «Орел» сулил больше и не разочаровал меня. Там было море веселья, но никаких пьяных, и в одной стороне шла оживленная игра в руны. Я не стала вмешиваться: никто не захочет непринужденно болтать, играя в азартные игры. У окна стояли столы с досками для Белого Ворона, туда я и направилась. Я люблю играть в Ворона, но ни Дарни, ни Джерис не умели. А после нескольких партий с Шивом я уже могла сказать, что он не слишком азартный игрок, что в общем-то и понятно.

Было свободное место напротив высокого жилистого мужчины с темными курчавыми волосами и смуглой кожей, которую чаще всего встретишь в южном Тормалине. Он сидел, расслабившись, над кубком вина — ни одной заботы на челе. Но я-то видела настороженность в его глазах, когда он окидывал взглядом лошадиных торговцев и каждого проходящего мимо приезжего. Он носил практичный меч и сидел вполоборота, дабы ничто не помешало ему, если придется спешить. Настороженный, но не хищный, он заинтересовал меня.

— Ждете партнера? — Я указала на доску.

— Если желаете, можем сыграть. — Он выпрямился и поманил подручного.

— Хотите быть Белым Вороном или Лесными Птицами? — Я стала разбирать истертые фигуры.

— Все равно. Вина?

Я кивнула, расставляя на доске деревья и кусты. Посмотрим, насколько он хорош.

— Интересно, — пробормотал он.

Откинувшись на спинку стула, я потягивала вино — превосходное калиферийское красное, — пока мой партнер выбирал, каких птиц выставить на открытое место.

— Только что прибыли в Инглиз? — Он не поднимал головы, расставляя яблочных дроздов и сорок, — вежливый человек заводит вежливый разговор.

— Сегодня утром.

Зачем врать, если в этом нет нужды?

— Спустились по реке?

Я покачала головой и наклонилась вперед, чтобы изучить его расстановку, прежде чем поставить на доску ворона. Она была обманчивой в своей простоте, и он придержал соек и сов для следующей комбинации. Если я не буду внимательной, мой белый ворон может оказаться единственным, кого выгонят из леса.

— Значит, вы из Тормалина? Что там нового?

Почему он так хочет узнать, откуда я?

— Нет, я ехала через Далазор, по Южному тракту. Я из Энсеймина. А вы?

— С тормалинского побережья, выполняю кое-какие поручения. А здесь уже десять дней. И, возможно, сумею помочь вам, подсказать, где найти хорошую гостиницу, лучших торговцев.

— Это могло бы пригодиться. — Мы прекрасно поняли друг друга.

Мы сыграли несколько туров, и я выгнала его певчих птиц с западного края доски, прежде чем он использовал ястребов, чтобы оттеснить меня обратно.

— От Энсеймина путь неблизкий, — заметил мой новый знакомый, подливая мне вина. — Что привело вас сюда?

— Ищу новых возможностей, обычное дело.

— Это не тот городок, где приветствуют личную инициативу, если вы меня понимаете.

Он поднял глаза от доски, и я увидела, что его дружеское предупреждение было искренним.

— Мне он кажется хорошо организованным, — заметила я, как бы соглашаясь. — Я слышала, гильдии управляют всеми службами, Стражей и прочим.

— Да, и делают они это очень умело. Стражники — не обычная кучка неудачников со своим человеком в городском совете; гильдии нанимают их из Лескара каждую зиму, когда бои затихают. Им хорошо платят, и они хорошо тренированы. Вокруг Инглиза ходит масса денег, и гильдии заинтересованы в том, чтобы город слыл безопасным.

— Они регулярно совершают обходы? Хороши ли они в преследовании? Предположим, мою комнату ограбят, что тогда?

— Они патрулируют повсюду от зари до зари. Если негодяя не удастся сразу схватить, то они его выслеживают, и я рад был узнать, что от них нельзя откупиться. С ними также работают маги.

— Довольно основательная компания, судя по виселицам. Всех вешают или здесь есть и тюрьма?

— Есть башня, откуда сбрасывают пьяниц и дебоширов.

— Приятно знать, что ночью гулять по улицам безопасно.

Мы оба выглядели совершенно довольными этой ситуацией. Я выдала себя неловким ходом и едва не наткнулась на скрытую группу сов.

— Я редко встречал Лесных Людей так далеко на востоке. — Он допил вино и откинулся на спинку стула, пока я изучала доску; положение казалось все более сложным.

— О, мы бываем везде.

— Должно быть, это не очень удобно, что вас узнают по вашей медной макушке.

Я невольно усмехнулась.

— О, вы не представляете, что можно сделать с помощью трав! Если потребуется, я могу стать такой же черной и кудрявой, как вы.

Он мило улыбнулся.

— Готов поспорить, вам бы и это пошло. А лучшее, что я могу сделать, — это выбрить голову и отпустить бороду.

Я тотчас представила себе эту картину.

— И часто вы это делаете?

— Время от времени. Меня, как и вас, всегда интересуют новые возможности.

Мы сделали еще по нескольку ходов.

— Если нужно красить волосы, то проще всего это делать блондинам. — Он был очень хорош, эта истина действительно прозвучала так, будто только что пришла ему в голову. — Хотя настоящего блондина не так-то часто увидишь.

— Нет. — Я оглядела бар с его обычным разнообразием русых и каштановых голов и бород. — Цвет у той служанки — прямо из тигля алхимика.

— Знаете, вряд ли я когда-либо видел больше двух действительно соломенных голов одновременно.

Небрежный разговор за дружеской игрой, вот и все, не так ли?

— Я встретила кое-кого по дороге, он сказал, что видел целую группу белобрысых.

Честный обмен: он сообщил мне важные сведения о Страже. И потом, мне было интересно узнать причину его любопытства.

— О, когда это было?

— За пару дней до Равноденствия, как раз перед Гуртовой дорогой, что сворачивает на юг, к Лескару.

Он изучил доску, внешне поглощенный своим следующим ходом, но бьюсь об заклад, в мыслях он листал календарь.

— Как выглядит скот в этом году? — Он сделал быстрый ход и запер моего ворона.

— Недурно. Все лето шли дожди, трава росла хорошо.

Итак, наши белобрысые бандиты были не теми, кем он интересовался.

Мы продолжали игру, болтая о всяких пустяках. Это был хороший поединок, и в конце концов я выиграла, что обрадовало меня больше, чем я ожидала.

Тормалинец встал и протянул руку.

— Спасибо за игру и желаю удачи. Инглиз — приятный город, пока вы не привлекаете излишнего внимания. — Он щелкнул пальцем ворона.

Я допила вино и через несколько минут тоже ушла. Найти тюрьму оказалось довольно просто. Осмотрев ее, я направилась в округ, где жила купчиха Йения. Несмотря на то что я сказала остальным, я хотела увидеть его сама. И хорошо, что увидела, ибо мои прогулки по улицам и осторожное изучение крыш навели меня на мысль, что ее роскошный трехэтажный особняк примыкает задом к торговому дому, которым она владеет, расположенному на соседней улице. Я бы поставила все свои благородные деньги на спор, что между ними есть дверь, и отметила ее как возможный путь внутрь или наружу. В голове возникал вполне осуществимый план.

За остаток дня я изучила во всех подробностях дом гильдии ткачей, фермерский рынок и еще два частных особняка и поболтала за игрой в руны еще в двух трактирах. Не знаю, следил кто за мной или нет, но пока было не время и не место рисковать. В гостиницу я вернулась с приятно оттягивающим карман кошельком, когда колокола звонили первый час ночи. Было так утешительно снова слышать их после столь долгого пребывания в глуши; городские колокола означают цивилизацию, горячую воду и приличную еду.

— Вот и ты!

Джерис с трудом скрыл свое облегчение, и меня тронула его забота.

— Я же сказала, все будет хорошо. — Я быстро поцеловала его. — Давай-ка поужинаем, а когда вернутся остальные, займемся планом.

На мои побочные выигрыши мы купили лучшую еду в гостинице, смеялись и флиртовали, приканчивая вино, когда снова появились Фремин и Шив. Казалось совершенно естественным удалиться в наш отдельный кабинет со спиртом и ликерами, но едва дверь за нами закрылась, я приступила к делу.

— Ну, Фрем, что скажешь?

Оказывается, Йения играла своими поклонниками с величайшим искусством, и я порадовалась, что она не играет в руны. Все ее обожатели прямо сгорали от любви, были нетерпеливы и твердо убеждены, что отрежут ей волосы для Дрианон в течение года, если не раньше. Она же тем временем заключала контракты, чтобы увеличить свое и без того уже немалое состояние.

А вот такая новость не доставила мне удовольствия. Я не видела, как можно использовать что-либо из этого для наших целей.

— Есть еще кое-что. — Фремин глотнул вина. — У нее неприятности с племянником покойного мужа. Он подал жалобу в гильдию юристов по поводу завещания. Он считает, что его наследство слишком мало, и хочет большей доли в бизнесе.

— У него были доказательства?

Фремин пожал плечами.

— Трудно сказать, но он говорил всем, кто был готов слушать, будто проиграл тяжбу лишь потому, что один из главных судей добивается руки Гении.

Я ухмыльнулась: вот то, на что я надеялась.

— Что ты задумала? — полюбопытствовал Джерис.

— Ничего, потом расскажу. Шив, что ты узнал о магах?

— Они достаточно уважаемы, — нахмурился он, — и справедливо представлены во всех обычных ремеслах, но они должны быть членами гильдии, как любой другой. И должен сказать, они, вероятно, соблюдают двойную лояльность. Благодаря моему авторитету они закроют глаза на то, что мы делаем — никто из них, к примеру, не наведет на нас Стражу, — но вряд ли мы получим какое-либо активное содействие. Любой маг, перешагивающий эту черту, убирается отсюда на первом же судне, не важно, куда оно идет.

— Об этом не беспокойся, — утешила я его. — Главное, чтобы ты мог немного поколдовать и при этом не указывал на себя пальцем.

— А что ты хочешь?

— Если я дам запереть себя Страже, ты сможешь вытащить меня из тюрьмы, а потом снова туда вернуть?

— Да, если будет время изучить здание. — Шив выглядел заинтригованным.

— А сможешь сделать меня невидимой? — Это был важный вопрос.

— Да. Часа на два.

— Отлично. — Я откинулась на спинку стула и улыбнулась. — А теперь, судари мои, можем заняться планом.

На самом-то деле весь план был довольно прост. Мне нужно незаметно войти и выйти, а также подготовить для Стражи убедительный ложный след, чтобы она пустилась по нему без всяких колебаний, когда Йения поднимет шум. А еще нужна защита, вытесанная в камне, на тот случай, если меня вдруг заметят. Фремин сообщил, когда у ее слуг будет следующий выходной, и Дарни с Джерисом провели эти несколько вечеров с целью завязать пьяную дружбу с обиженным племянником. Они ловко настраивали его на изливание своих жалоб еще громче и безрассудней, чем всегда. Я наблюдала эту операцию как-то вечером из тихого уголка. Сия парочка могла бы выступать со своим номером в «Зеркале»; я не ожидала от них подобных талантов, но они были просто великолепны. Пару ночей проследив за племянником, я вполне ознакомилась с его домиком и его простыми замками. Когда у него в дымоходе отыщутся спрятанные драгоценности Йении, Страже будет чем заняться, а мы отчалим как ни в чем не бывало через пару дней после того, как она перестанет обыскивать каждого, покидающего город.