«Я дарю их, люди, вам»

За годы существования Центра «Гармонь» я получил десятки, даже сотни писем от южноуральцев, в которых были частушки. Со многими из авторов я со временем знакомился, передавал их творения в клубы гармонистов. Но никто не мог сравниться по активности и продуктивности работы с челябинкой Клавдией Александровной Бурундуковой.

После каждого мероприятия во Дворце культуры челябинских железнодорожников автор этих строк получал от нее очередной «опус». Писали частушки многие, но у Клавдии Александровны они получались, пожалуй, интереснее и, что особенно привлекало в них, — большинство посвящалось нашим гармонистам. Сама же К. Бурундукова искренне удивлялась постоянно: откуда у нее на старости лет, как говорится в таких случаях, открылось второе дыхание на сочинительство.

Если говорить серьезно, то ничего необычного в этом нет. Для художественных проявлений фольклора нужна замкнутость среды, своеобразный жизненный контекст, помогающий раскрытию творческого начала.

По своему принципу, устная культура имеет весьма сильный «иммунитет» к внешним воздействиям. Не будь у нее такой защиты, давно бы прекратила свое существование. Устная культура сохраняет свою устойчивость, ибо в ней отработаны и действуют механизмы отталкивания всего чужеродного.

По сути дела, фольклор сам по себе, без соответствующей замкнутой среды, существовать не может. Жизнеспособным его делает только единство проявлений творчества и обстановки. Такое обстоятельство делает фольклор весьма чувствительным к любым изменениям среды.

Так было и с К. Бурундуковой. Выросла и многие годы она жила в селе Большое Баландино Сосновского района. В семье был поистине культ народной песни и вообще народного творчества. Да и многолетняя работа заведующей клубом способствовала песенным проявлениям Клавдии Александровны. Со временем жизненная среда К. Бурундуковой резко изменилась. На пенсии она переехала в Челябинск. Песни, конечно, любила, много пела в быту, но творческих устремлений в течение многих лет, по сути, дела не было. И вот многочисленные праздники и конкурсы Центра «Гармонь» вновь вдохнули в эту красивую крестьянскую душу новые творческие импульсы.

Тут есть один важный момент. Клавдия Александровна относится к тому старшему поколению, которое первым столкнулось с вторжением технических средств в наш музыкальный быт. И консервативное по своей природе фольклорное сознание, на какое-то время обескураженное напором новой коммерческой музыки, смолкло. Это произошло тогда, когда в повседневный быт стремительно вошла стандартная музыкальная продукция. А беда, как мы знаем, одна не приходит. Стали исчезать одно за другим села Южного Урала. Те, что остались, обезлюдели. Стали теряться не только творческие, но и человеческие связи.

Со временем, когда вновь появились очаги замкнутых художественных сфер, музыка перестала быть только воспринимаемой, приходящей лишь извне. Она опять начинает струиться из народных родников.

Вот и современная рукотворная книжка частушек К. Бурундуковой имеет в своей родословной трогательный девичий альбом популярных песен, столь знакомый старшему поколению и входящий вновь в моду. Об этом свидетельствует беспрецедентный интерес южноуральцев к песням Ивана Плешивцева, их огромное распространение на гибких пластинках. Они вместе с магнитофонными кассетами в скором будущем, видимо, станут важными инструментами взаимодействия индивидуального и коллективного художественного сознания. Но частушки и песни люди будут сочинять еще долго и бережно записывать в специальные тетради и альбомы.

Частушка не просто мотив и слова, пусть самые яркие, мастерские, а сама жизнь, часть чьей-то памяти, души. Это необходимо чувствовать и ценить сверх всяких литературно-фольклорных интересов.

Об обстоятельствах и времени появления частушки сегодня говорить весьма сложно. Достаточно заметить, что в широко известном словаре В. Даля, где собраны все понятия и явления русской жизни, о частушке нет ни слова, хотя можно с уверенностью говорить о том, что она в это время уже зарождалась, отделяясь от родственных жанров или, напротив, синтезировалась с ними.

Предшественниками частушки можно вполне считать присказки, пародийные припевки, раешные побасенки. Основные черты частушечного жанра — краткость, структурная четкость, яркая образность, емкость содержания, законченность мысли — скоро сделали ее любимой в народе.

Термин «частушка» впервые ввел в обиход писатель Глеб Успенский в своем очерке «Новые народные песни» («Русские ведомости» от 23 апреля 1889 года). Однако В. Даль за 17 лет до его появления совершенно не обратил внимания на реально существующее явление в народной культуре. С чем это связано? Пожалуй, с тем, что с ростом интереса к частушке исчезали (особенно в городах) другие жанры народной музыки: былины, протяжные, хороводные, календарно-обрядовые песни. Темп жизни возрастал, он требовал других жанров в художественном творчестве, более мобильных и активных. Старые формы приходили в явное противоречие с новым содержанием жизни.

В то время фольклористы на это особого внимания не обращали. Их больше заботил и тревожил факт ухода из быта вместе с его изменением привычных слуху старинных песен. Все новое тогда (как, собственно, и во все времена) встречалось настороженно и часто просто игнорировалось. Так и в частушке специалисты конца XIX века видели лишь проявление плохого вкуса. Все эти «веселухи», конечно же, не шли ни в какое сравнение с глубокими по содержанию классическими народными песнями. Мимо частушки прошел не только В. Даль, но и крупные поэты того времени, известнейшие музыканты-этнографы. М. Пятницкий чуть ли не кричал: «Народная песня, эта художественная летопись народной жизни, к глубокому сожалению, вымирает с каждым днем. Ее вытеснила крикливая, развязная частушка... Народная песня исчезает, и ее надо спасать».

Но пришедший вскоре XX век принес частушке большую и заслуженную славу. Ее стали широко исполнять, записывать и изучать. Она успешно способствовала активизации народного словотворчества. Сотни тысяч частушек собрали братья Заволокины, известный поэт В. Боков, замечательная частушечница М. Мордасова. А сколько по всей России прекрасных исполнителей частушки! В каждой деревне найдутся такие, да не по одному. Одна из них на Южном Урале — Клавдия Бурундукова.

Творчество Клавдии Александровны еще раз со всей очевидностью доказывает, что в нашем народе до сих пор живет удивительная жажда отозваться на какое-то событие метким словом, желание действенного словотворчества, сиюминутного, острого и легко узнаваемого. Тут, пожалуй, Клавдию Александровну ничем и никем сегодня не заменишь.

Композиция частушек — это своеобразное сочинение, в котором отражается жизненный опыт, характер, чувство ситуации сочинивших их. Настоящие частушечницы имеют именно такие способности — находить бьющие в точку тексты и тонко чувствовать, что, когда, кому и по какому случаю надо сказать. Не обязательно быть поэтом, можно испытывать затруднения в выборе слов, названий местности и т. д. Однако частушек так много, что достаточно просто много знать, остро чувствовать ситуацию — и есть гарантия в частушечное море добавить свой ручеек. Что, собственно, и делает К. Бурундукова.

Клавдия Александровна — человек удивительной скромности. Жаль, что зрители Центра «Гармонь» так и не увидели этой простой, душевной женщины. Одной из тех, на ком держится наша многострадальная земля. Сколько ни уговаривал я ее выйти на сцену для знакомства со слушателями, так и не уговорил. Сколько в этой женщине такта, житейской образованности, настоящей интеллигентности. Без сомнения, это талантливый человек с доброй душой и щедрым сердцем. Дотронемся до него еще раз.


* * *

Из меня частушки лезут,

Я их шлю по городам.

Не солить же их в кадушке,

Я дарю их, люди, вам.


* * *

Ну куда старуха лезет,

Ей уж умирать пора,

А старуха от гармони

Только жить-то начала.


* * *

Не одну меня, а многих

Трудность не оставила.

В три погибели согнула,

А гармонь — расправила.


* * *

Не секрет я вам открою,

Мои милые друзья:

Без свердловских, усть-катавских

Нам концерт вести нельзя.


* * *

На концерт я не попала,

Милая подруженька.

Ах, уральская гармонь! —

Для души отдушинка.


* * *

Гармонистов клуба «Хромка»

Зритель ценит высоко.

От челябинской сторонки

До Москвы недалеко.


* * *

Я секрета не открою,

Мои милые друзья.

Без Сан Саныча Краснова

Начинать концерт нельзя.


* * *

Заиграла «Хромка» лихо,

Заиграла весело.

Всех от мала до велика

Взял Сан Саныч под крыло.


* * *

Я не видела Краснова

В детстве и студенчестве.

Вон тот маленький ложкарь —

Будто он в младенчестве.


* * *

Человек я пожилой,

Опускаю бороду,

Но Сан Саныч заиграет —

Обнажаю голову.


* * *

Ой, спасибо за игру

Вам, из «Хромки» мальчики,

Аплодировала так,

Что заныли пальчики.


* * *

Слышал я, Иван Антоныч

Всюду ходит не один.

То Антоныч за «Калиной»,

То «Калина» вслед за ним.


* * *

Хорошо играете,

Хорошо и слушать-то,

Такие вот Антонычи

Сердца девчонок сушат-то.


* * *

У Антоныча хатеночка

Стоит одна в лесу.

Пусть попробует изменит,

Вместе с хатой разнесу!


* * *

Как давно играт Антоныч?

Местный житель отвечал:

«На свет божий появился,

«Дай гармошку»,— закричал!»


* * *

Хорошо гармонь играет

У Иван Антоныча.

Мы «Калину» запеваем

От рассвета до ночи.


* * *

Зазвенели над Уралом

Соловьями-птицами

Песни задушевные

Под гармонь Плешивцева.


* * *

И ромашки расцвели,

И калина вызрела.

Душу русскую Иван

Возрождает сызнова.


* * *

Ах, Иван Антонович,

Признаемся честно вам.

Ваши песни и улыбки

Иссушили сердце нам.


* * *

Из колодца вода льется,

Брызги так и плещутся,

Нагайбакские девчонки

До сих пор мерещатся.


* * *

Деревенская кадриль

В наших селах славилась,

Но кадриль из Нагайбака

Больше мне понравилась.


* * *

Нагайбакские певуньи

Девушки красивые.

Мы б женилися на вас,

Но мы ребята хилые.


* * *

Нагайбакцев на вокзале

Под дождем стоим и ждем.

Приезжайте поскорей,

А то ревом заревем.


* * *

Мне Бидянову Марию

Как-то видеть довелось.

Во Дворце частушки пела,

На всю область раздалось.


* * *

Я болела очень сильно,

Умирать надумала,

Но, послушав нагайбаков,

На тот свет раздумала.


* * *

«Коробейники» на сцене,

Нам не надо водевиль.

Просим вас для нас исполнить

Нагайбакскую кадриль.


* * *

Гармонист завлек гармошкой,

И играл он здорово.

Привези, Кассель, в Челябинск

Дролечку Егорова.


* * *

У Егорова со мной

Большая разница в годах.

Как его гармонь услышу

Молодею на глазах.


* * *

Я люблю артистов многих

За игру их, за успех,

Но Егоров нагайбакский

Был и есть любимей всех.


* * *

Глазки черны, глазки черны,

Черны, как у ворона.

Не забудьте, нагайбакцы,

Привезти Егорова.


* * *

Вы любви не испытали,

Не понять вам ни черта,

Гармонисты Нагайбака

Рок-ансамблям не чета!


* * *

Заволокины не едут,

Не судите сгоряча:

Приходите во Дворец

Встретите Вольфовича.


* * *

Всю болею, все стону,

Нет в работе качества.

Как Вольфовича увижу,

Хворь уходит начисто.


* * *

Ох, топну ногой

Да притопну другой

Полюбила я Вольфовича,

Потеряла сон, покой.


* * *

Чем Вольфовичу не нравлюсь,

Я причин не ведаю.

Ноль вниманья на меня,

А я за ним год бегаю.


* * *

Растяну гармошку шире,

От плеча и до плеча.

Музыкой добьюсь внимания

Виталия Вольфовича.


* * *

Ум за разум зацепился,

Ты, Вольфович, мне поверь:

Я люблю всех гармонистов,

Что же делать мне теперь?


* * *

Где бы, где бы мне забыться?

Где бы, где б мне походить?

Где б Вольфовича увидеть,

Про любовь поговорить.


* * *

Я к Вольфовичу приду,

Головой качну,

А потом частушками

Завлекать начну.


* * *

Я хочу любви, вниманья,

Мне не надо «Москвича».

Не скрываю: для меня

Дороже нет Вольфовича.


* * *

Спеть, сплясать и голос дать

Это вам не ча-ча-ча.

Не бывать бы конкурсам,

Не будь у нас Вольфовича.


* * *

Поиграй, Виталь Вольфович,

Я частушки пропою.

Ой, Ляпустин, ой, Колюшка,

Пощади душу мою.


* * *

Я, сестренка, все молитвы

Изучила наизусть.

Все молюся, все молюся,

За Ляпустина боюсь.


* * *

Помогите, братья, сестры,

Объявляю всем аврал,

Чтоб Ляпустин в Оренбург

За Поповой не сбежал.


* * *

Николая вчера видел:

На дворе топор точил.

Никуда он не уедет,

Он квартиру получил.


* * *

Самородок музыкант

Николай Ляпустин.

Привези сестер и братьев,

Одного не пустим.


* * *

Хватит слушать англичан

И смотреть французское.

Покажи нам «Златы горы».

Все исконно русское.


* * *

Ляпустин, лучше выпьем тут,

На том свете не дадут.

Чи дадут, чи не дадут,

Ляпустин, лучше выпьем тут.


* * *

Молода была плясунья,

И теперь не усижу.

Как Ляпустина увижу,

Под его гармонь пляшу.


* * *

Взял гармонь впервые в руки

Чуть ли не после крестин.

Заиграл в четыре года

Коленька Ляпустин.


* * *

Очень просим Вас, Вольфович,

Пожеланья наши знать:

Без Ляпустина концерта

Никогда не начинать.


* * *

Полюбила виртуоза,

Не хватает сил терпеть.

Как Ляпустин заиграет,

Убегаю песни петь.


* * *

Ты, тальянка-меднопланка,

Тонки, звонки голоса,

У Ляпустина кудриночка

Зависла на глаза.


* * *

Хорошо гармонь играет,

Но не как залетка мой,

Как Ляпустин заиграет,

Грудь заколет как иглой.


* * *

То ли в лодочку садиться,

То ли лебедя ловить,

То ль Ляпустину кориться,

То ль Журенкова любить.


* * *

Живет соперница моя

Близ села Опенкова.

С ней Ляпустина делили,

А теперь Журенкова.


* * *

Ну и голос у орловцев,

Все певуньи молодцы.

Береги, Журенков, девок,

Зуб грызут челябинцы.


* * *

Спать ложусь — в уме Журенков,

Поднимусь — опять за то.

Видно, стоит он того,

Вставать и думать про него.


* * *

Гармонист на сцену вышел,

Растянул тальяночку,

Просят зрители Ельцова,

Чтоб сплясал цыганочку.


* * *

Из Кременкуля папане

Уважение и честь.

Оказалось, что папаня

В Усть-Катаве тоже есть:


* * *

Про Ельцова петь не буду,

Про него петь воздержусь,

Я бы про него напела,

Да жены его боюсь.


* * *

Посажу герань я в банку,

Отрастай махровая.

Слушать песни Кузьмина

Я всегда готовая.


* * *

Дорофеев не скучает

И другим не даст скучать.

Есть не будет, спать не будет,

Чтобы людям радость дать.


* * *

Ни гармонь, ни Федя в праздник

Дома не останутся.

Дорофеев идет к людям,

Люди к нему тянутся.


* * *

Сидеть дома не резон,

У Феди нет терпения,

Гармонь любит и людей

До самозабвения.


* * *

Не несет подарков в дом,

Не несет трофеев,

А король на «пятачке»

Федор Дорофеев!


* * *

Пойдемте, девки, по домам,

Сегодня вечер не по нам.

Заволокиных не будет,

А других не надо нам.


* * *

Сколько раз я зарекалась

Под гармошку песни петь.

Заволокин заиграет,

Не могу я утерпеть.


* * *

Усть-Катавом увлеклась,

И себя в этом виню.

Но кременкульским ребятам

Ни за что не изменю.


* * *

Я по берегу иду,

Рыба мечется на льду.

Весь Кременкуль исходила,

А папани не найду.


* * *

Балалаечка, звени,

Звени до самой до зари,

Что о Зыкове страдаю,

Никому не говори.


* * *

Я люблю артистов многих.

За игру их, за успех,

Но Карачинцев Геннадий

Был и есть любимей всех.


* * *

Что за ветер, что за пыль,

Всех согнала со двора:

«Митрофановна» собрала

Всех у телевизора.


* * *

Ой, спасибо наше вам,

Отогрели душу мы.

Шульмину, Гуряшину

День и ночь бы слушали.


* * *

Снег идет, метель метет

Улочки-дорожки,

А в Кременкуле поет

Зыкова гармошка.


* * *

Гармониста полюбила

И нисколь не каюся,

Как услышу Зыкова,

Словно повидаюся.


* * *

Низко кланяемся вам,

Не щадя головушек.

Привези, Кременкуль, к нам

Ваших двух соловушек.


* * *

Заинтриговал Кременкуль —

Это вовсе не пустяк,

Три сестры Бурундуковых

Не дождутся их никак.


* * *

Мы о вас сейчас скучаем

Неужель не верите?

Нас, девчат, в себя влюбили,

А теперь не едете.


* * *

Мы приедем к вам в Кременкуль,

И совсем не на показ.

Если ко двору придемся,

Жить останемся у вас.


* * *

Я теперь не ем, не пью,

Крою себе грацию.

Приезжай, Кременкуль, к нам,

Обсудим ситуацию.


* * *

Мы не можем жить без песен,

Днем и ночью все поем.

Приезжайте, кременкульцы,

С нетерпеньем в гости ждем.


* * *

Загадали мы желанье,

Сбудется — не сбудется.

Через месяц не приедут —

В нагайбакцев влюбимся!


* * *

Жить без песен мы не можем,

С песней веселей живем.

Гармонистов из Кременкуля

Мы давненько уже ждем.


* * *

Гармонистов у нас много,

Есть они в любом краю,

А Плеханова гармошку

Я по слуху узнаю.


* * *

Заволокин слушал многих:

Горьковчан, ивановцев...

Жаль, что он не видел наших —

Чудо-митрофановцев.


* * *

Выйдет Гена на крыльцо,

Пикнет звук гармошки.

В клуб бегут и стар и млад,

Если ходят ножки.


* * *

Усть-катавцы — молодцы,

Нагайбакцы — молодцы,

Но ночами чаще снятся

Удальцы-кременкульцы!


* * *

Поиграй, Гена, в гармошку,

Пусть девчата подпоют,

Чтобы знали все в округе,

Как кременкульцы живут.


* * *

Как-то Вивчерук на сцене

Пел про уток: «Кря, кря, кря».

Толь Вивчерук, толь утки кря

Перевернули мне нутря.


* * *

«Митрофановну» кто видел,

Долго не забудет.

Подождите, дайте время —

То ли еще будет.


* * *

У него что рост, фигура —

Соответствуют вполне.

Из Кременкуля папаня

По душе пришелся мне.


* * *

Вивчерук — колдун и сварщик,

Я крестом своим клянусь.

Приварил меня к кременкульцам,

Никак не оторвусь.


* * *

Мы Лукашина не видели,

Осталось сожалеть.

Воровать его не будем —

Нам бы только поглядеть.


* * *

Загляну ему в глаза,

Подойду-ка с ласкою.

Карачинцев свел с ума

Меня своею пляскою.


* * *

Удивляет «Митрофановна»,—

В ней столько перемен.

Был фольклор, гармонь играла,

Теперь стала КВН.


* * *

Ночь давно, спать не могу,

Луна в окошко светится.

Хоть бы раз и где-нибудь

С Меньшиковым встретиться.


* * *

Забежал вчера на ферму:

«Валя, молока налей».

А в ответ услышал песню: —

Запел курский соловей.


* * *

О кременкульцах скучаю,

Разговор не вяжется.

Давно Зыкова не вижу,

Вивчерук не кажется.


* * *

Пашут, сеют, жнут, поют,

Свет несут во все концы,

Помогают всем, чем могут,

Ельцину кременкульцы!

Загрузка...