Игры наследников

Глава 9

Я задержалась во дворе еще на несколько минут. В реальность этого дня и всех его событий трудно было поверить. Завтра мне предстоит вернуться в Коннектикут со слегка отяжелевшим кошельком (если все сложится удачно) и с занятной историей, и, возможно, я больше никогда в жизни не увижусь с Хоторнами.

И не смогу любоваться такими пейзажами.

Когда я вернулась в Большую залу, выяснилось, что за это время Джеймсон Хоторн волшебным образом успел разжиться рубашкой и пиджаком. Заметив меня, он улыбнулся и ненавязчиво мне помахал. Грэйсон, стоявший неподалеку, заметно напрягся, на лице у него заходили желваки.

– Ну что ж, раз все в сборе, приступим к делу, – сказал один из юристов.

Юристы встали в треугольник. Тот, который предложил приступить к делу, был таким же смуглым, темноволосым и самоуверенным с виду, как Алиса. Я решила, что это, должно быть, Ортега из конторы «Макнамара, Ортега и Джонс». Остальные – их я приняла за Джонса и Макнамару – стояли по правую и левую руки от него.

И с каких это пор для оглашения завещания требуется целых четыре юриста? – подумала я.

– Вы все собрались здесь, – продолжил мистер Ортега нарочито громко, чтобы голос доносился до самых дальних углов комнаты, – чтобы узнать, какова последняя воля Тобиаса Сносома Хоторна. В соответствии с желанием мистера Хоторна мои коллеги вручат вам письма, оставленные им для каждого из вас.

Остальные юристы начали обходить залу, поочередно вручая присутствующим конверты.

– Их можно будет вскрыть, когда мы огласим завещание.

Мне тоже вручили конверт. На нем безупречным почерком было выведено мое полное имя. Либби, стоявшая рядом, выжидающе посмотрела на юриста, но он прошел мимо нее и продолжил вручать конверты другим адресатам.

– Мистер Хоторн особо подчеркнул, что на оглашении его последней воли должны лично присутствовать Скай Хоторн, Зара Хоторн-Каллигарис, Нэш Хоторн, Грэйсон Хоторн, Джеймсон Хоторн, Александр Хоторн и мисс Эйвери Кайли Грэмбс из Нью-Касла, штат Коннектикут.

Мне тут же сделалось не по себе, будто бы я оказалась на глазах у огромной толпы нагишом.

– Поскольку все вышеназванные в сборе, – продолжал мистер Ортега, – можно начинать.

Либби украдкой взяла меня за руку.

Пожилая пара, которую я уже видела раньше, радостно обнялась. У меня в мыслях было только одно: СТО ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ! Личное присутствие Лафлинов на оглашении вовсе не требовалось, и все же им отписали целых сто тысяч долларов! Каждому!

На мгновение я даже забыла, как дышать.

Тобиас Хоторн знал всех этих людей лично, подумалось мне. Сердце тяжко заколотилось. Они на него работали. Они многое для него значили. А я – просто пустое место!

Прабабушка звучно хмыкнула.

– Только не вздумайте слюнки на них пускать, – грозно осадила она всех присутствующих. – Я вас всех еще переживу.

Мистер Ортега улыбнулся, но улыбка вскоре поблекла.

– «Моим… – он взял паузу и продолжил: – Моим дочерям, Заре Хоторн-Каллигарис и Скай Хоторн, я завещаю сумму, достаточную для покрытия всех долгов, накопившихся ко дню и часу моей смерти». – Мистер Ортега снова ненадолго затих и поджал губы. Два других адвоката смотрели прямо перед собой, стараясь не встречаться взглядами ни с кем из семейства Хоторн. – «В дополнение ко всему, я оставляю Скай мой компас, чтобы она всегда знала, где север, а Заре – свое обручальное кольцо, чтобы ее любовь была столь же безраздельной и искренней, как мои чувства к ее матери».

Повисла новая пауза – куда болезненнее предыдущей.

– Читайте дальше, – потребовал муж Зары.

– «Каждая из дочерей, – медленно прочел мистер Ортега, – получит, помимо вышеупомянутого наследства, единовременную выплату в размере пятидесяти тысяч долларов».

Пятидесяти тысяч? Я не успела еще это осознать, а супруг Зары гневно выпалил: «Тобиас Хоторн оставил родным дочерям меньше, чем охраннику!»

Слова Скай о том, что Грэйсона тут все называют «престолонаследником», неожиданно обрели совсем новый смысл для меня.

– Это все ты виновата, – заявила Зара, повернувшись к Скай. Голоса она не повысила, но в ее тоне сквозила угроза.

– Я?! – возмущенно переспросила Скай.

– После смерти Тоби папа навсегда переменился, – продолжала Зара.

– Исчезновения, – поправила ее Скай.

– Нет, вы ее только послушайте! – вспылила Зара, утратив былое самообладание. – Скажи, это ведь ты его надоумила, а? Построила ему глазки, убедила оставить нас ни с чем, а завещать все твоим…

– Сыновьям, – сухим тоном закончила за нее Скай. – Именно это ты и собиралась сказать.

– Сдается мне, она подыскивала другое слово и хотела сказать «ублюдкам», – вклинился в разговор Нэш Хоторн. У него был самый заметный техасский акцент из всех присутствующих. – Но не то чтобы нам впервой это слышать.

– Если бы у меня был сын… – произнесла Зара, и тут ее голос дрогнул.

– Но у тебя же его нет, – парировала Скай и сделала паузу, давая собеседнице время обдумать ее слова. – Правда же, Зара?

– Довольно, – перебил ее муж Зары. – Мы во всем разберемся.

– Боюсь, тут не с чем разбираться, – вставил мистер Ортега, включившись в перебранку. – Завещание редактуре не подлежит, и если вы попытаетесь его изменить, то столкнетесь с непреодолимыми препятствиями.

Для себя я грубо перевела это как «а ну заткнитесь и сядьте».

– Я продолжу, если позволите. – Мистер Ортега опустил взгляд на завещание, которое держал в руках. – «Моим внукам, Нэшу Уэстбруку Хоторну, Грэйсону Давенпорту Хоторну, Джеймсону Винчестеру Хоторну и Александру Блэквуду Хоторну, я завещаю…»

– Все, – с горечью проговорила Зара.

Мистер Ортега продолжил, повысив голос, чтобы его было слышно:

– «Двести пятьдесят тысяч долларов каждому с выплатой положенной доли в двадцать пятый день рождения. До этого дня попечителем этой суммы назначается Алиса Ортега».

– Что? – изумленно переспросила Алиса. – Что за?..

– Бред? – услужливо подсказал ей Нэш. – Вероятно, моя милая, это слово тут будет уместнее всего.

Тобиас Хоторн оставил внукам вовсе не «все». Учитывая, сколь огромно его состояние, он завещал им жалкие гроши.

– Да что тут вообще творится? – вопросил Грэйсон, мрачно чеканя каждое слово.

Тобиас Хоторн не оставил несметных богатств своим внукам. Не оставил он их и дочерям. На этой точке мысли мои подернулись туманом. В ушах зазвенело.

– Прошу тишины, – вскинув руку, сказал мистер Ортега. – С вашего позволения, я закончу.

Сорок шесть целых и два десятых миллиарда долларов, – подумала я. Сердце неистово билось о ребра, а язык вдруг стал сухим и шершавым, точно лист наждачной бумаги. Всего у Тобиаса Хоторна было сорок шесть целых и два десятых миллиарда долларов. В общей сложности он оставил внукам всего миллион. Дочерям – сто тысяч. Еще полмиллиона – слугам, пожизненное содержание прабабушке…

Что-то в этих расчетах решительно не сходилось. Да и не могло.

Один за другим все присутствующие повернулись и уставились на меня.

– «Все остальное, – продолжил чтение мистер Ортега, – включая всю земельную собственность, денежные активы и материальное имущество, не упомянутое выше, я завещаю Эйвери Кайли Грэмбс».