Игры с Огнём

Глава 4. Магия Огня. Кошмары, воплощённые в жизнь

С наступлением осады этого глупого неприступного города Царства Земли отец стал совсем занят государственными делами. Кажется, у него оставалось время на тренировки только глубокой ночью, когда Азула спала. Несколько раз ей всё же удавалось проснуться и подглядывать через щёлочку в двери, но о том, чтобы присутствовать самой, не могло быть и речи. К тому же однажды отец обнаружил её и спросил, что она тут делает и почему не в кровати.

— Мне приснился кошмар, — вспомнив враньё брата про то, как она поджигает его комнату, сказала Азула. На миг представилось, что отец, может быть, даже обнимет её, как это делала мама с Зуко, когда тот жаловался ей на плохие сны, погладит по голове и поцелует в лоб.

— И что же тебе приснилось? — отец чуть выгнул бровь, но попыток прикоснуться не сделал.

— Что… Армию дяди Айро разгромили, — отвела взгляд Азула.

Не так давно пришло очередное письмо с фронта. Осада шла уже четвёртый месяц, но пока безрезультатно.

— Мы знали, что Ба Синг Се будет сложно взять. Это очень большой город, окружённый несколькими стенами, говорят, что внешняя длиной более сотни километров и выше нашего дворца… — сказал отец. — Но если у твоего дяди получится, то мы сможем остановить Столетнюю войну. И наконец победим. Возвращайся в свою комнату. Ты сильная и смелая девочка, глупо бояться того, что никогда не случится. Ба Синг Се возьмут. Не зря Принца Айро называют «Драконом Запада».

— Да… Хорошо, — склонила голову Азула, скрывая своё разочарование.

За семейным завтраком — единственным приёмом пищи, который отец позволял себе, чтобы отвлечься от работы, он сказал про ночную прогулку Азулы матери.

— Не понимаю, почему Азула прибежала через половину дворца ко мне, а не пришла к тебе, Урса.

Азула чуть не подожгла стол от неожиданности. Оказывается, отец даже не видел и не понимал, что мать…

— Разве ты не знал, что твоя дочь редкостная лгунья, Озай? — бросив на неё очередной презрительный взгляд, процедила мать. — Как знать, зачем она бегала ночью по дворцу…

Азула почти привыкла к такому отношению. Почти. Но от этих слов, сказанных перед отцом и Чаном, который тоже кушал с ними, потому что так выпросил Зуко, чуть не разревелась прямо за столом.

— Думаю, она опять пакостила и хотела пробраться в комнату Зуко, чтобы снова его напугать, — продолжила мать. — А когда её поймали…

— Прекратите! — внезапно перебил мать Чан, вставая. — Вы ужасная мать! Поэтому Азула не пришла к вам, а пошла искать своего отца.

Мать даже приоткрыла рот, с изумлением уставившись на Чана, который это сказал.

— Извините, — нахмурился Чан, чуть растерявшись, когда все на него посмотрели.

И Азула поняла, что это её шанс.

— Можно выйти из-за стола? — тихо спросила она, закусывая губу и задрожав подбородком, словно не может сдержать подступающих слёз. Впрочем, ей почти не пришлось притворяться, в душе была целая буря разных чувств.

— Да, иди, — посмотрел на неё отец, разрешая прервать завтрак.

— Я тоже наелся, можно выйти? — спросил Чан, хотя его тарелка была пуста только наполовину.

— Да, — кивнул отец во второй раз. — Зуко, ты тоже иди.

— Но я…

— Иди, — с нажимом сказал отец, и все они ушли из энгавы, в которой завтракали.

— Всё из-за тебя, Азула! — как всегда начал жаловаться Зуко. — Я почти не успел ничего съесть. Зачем ты вмешался в разговор взрослых, Чан? Всё из-за нюней Азулы. Мама права: она всё время врёт…

Азула не успела ничего сделать сама, потому что её закрыл спиной Чан и она только и услышала что-то вроде шлепка, а потом Чан и Зуко покатились по полу, совсем не как воины и аристократы — пыхтели и боролись без применения магии, как самые обычные мальчишки. Но внутри отчего-то стало так тепло.

— Хватит! — сказал Чан, который подмял под себя Зуко, явно одержав победу. — Хватит быть эгоистом и маменькиным сынком, Зуко. Урса постоянно третирует твою сестру, защищает тебя от маленькой девочки. Это не справедливо. Ты — старший брат…

— Вот поэтому она должна меня слушаться, — перебил Зуко, по прежнему пытаясь выкрутиться из хитрого захвата. — А она не слушается. Она вредная и злая!

— Потому что так мама сказала? — хмыкнул Чан, а затем отпустил замершего Зуко и отряхнулся. — Своей головы на плечах нет? Твоя мать почему-то просто не любит Азулу и души не чает в тебе. Со стороны очень заметно. А я тут уже пятый месяц живу.

— Да она всегда была вредной! — заорал Зуко, подскакивая и показывая пальцем на Азулу. — И специально назло маме и мне стала изучать магию Огня, чтобы выделиться перед дедом! Она — маленькое чудовище!

— Ты говоришь словами своей матери, — ответил Чан прежде, чем Азула что-то ответила или сама врезала братцу. — А Азула оказала тебе услугу, став сильнее. У тебя всегда перед глазами будет пример, к которому можно стремиться и догонять, становясь сильней самому. Принцу народа Огня не пристало быть посредственностью в магии. Значит, надо делать в два раза больше тренировок, чем Азула, и поставить себе целью превзойти её, а не желать, чтобы она просто стала хуже тебя.

— Поэтому ты тренируешься с ней? — спросил Зуко, прищурившись.

— Азула прекрасно чувствует Огонь, ци и свой дзинг, — кивнул Чан. — И очень понятно объясняет. Вы — брат с сестрой, я всегда хотел, чтобы у меня была сестра или брат...

— Но у тебя же есть Дан Лао, — перебил Зуко.

— Он слишком взрослый, — мотнул головой Чан. — Это точно не товарищ для игр.

— Кузен Лу Тен тоже намного старше нас, и он, кажется, никогда даже не играл с нами, разве что только тогда, когда я был совсем маленьким, — согласился Зуко. — Ладно… Но я тогда тоже хочу тренироваться с вами.

Внезапно у всех троих заурчало в животах.

— Эх… Я голоден, — скривился Зуко.

— Мы можем попросить еду на кухне, — предложил Чан. — Что? Вы не знали, что во дворце есть кухня?

— А я думал, что это мама готовит… — удивился Зуко. — Она точно дедушке готовит отвар какой-то, чтобы суставы не болели, вроде. Между прочим, из тех цветов, которые ты всё время пытаешься поджечь, Азула!

— Я же не знала, что они такие важные, — слегка смутилась Азула, искоса посмотрев на Чана. — Я думала, они бесполезные.

— Нет, они единственные цветы, которые цветут круглый год, и они из волшебного места — Долины Забвения. Мне мама рассказывала, — похвастался Зуко. — А отвар из них целебный, но нужно всегда свежий варить.

— Долины Забвения? — переспросил Чан, явно заинтересовавшись.

— Да, — оживился Зуко. — Мама рассказывала, что там обитают разные духи природы, а в середине есть чудесное озеро и, по легенде, дух из него выполняет любое желание.

— А что взамен? — хмыкнул Чан, разделив некоторый скепсис Азулы.

— Взамен?

— Зачем каким-то духам выполнять твои желания за просто так? — вклинилась Азула. — Не дураки же они. Мэй нам с Тай Ли рассказывала страшную историю про то, что у них в Шу Дзинге есть легенда про отрубленные головы, которые летают или прыгают по склонам, и они отгрызают головы путников, чтобы забрать его тело себе. Мэй так здорово про это рассказывала!

Азула чуть погрустнела, вспомнив про подруг, с которыми так давно не виделась и неизвестно, сколько они ещё не увидятся. Когда она заикнулась матери о том, чтобы Мэй и Тай Ли снова пригласили погостить во дворец, та сказала, что она плохо влияет на этих девочек — кто-то из слуг доложил, что Тай Ли ссорилась с Чаном. И мать «поговорила с их родителями». Что было дальше, мать не стала объяснять, но зная её, Азула предполагала, что может больше и не увидеть подружек. Разве что в Императорской Академии, про которую как-то упоминал Зуко, но туда брали в двенадцать, а до этого возраста ещё ой как долго.

— И ты ещё врёшь, что тебе кошмары снятся! — обличительно показал на неё пальцем Зуко, прервав грустные мысли. — Да эта история с головами страшней любого кошмара!

— Эй, я тоже люблю страшные истории, — защитил её Чан и помрачнел. — Но это не значит, что кошмары мне не снятся.

— И что тебе снится? — скептически спросил Зуко.

— Разное, — пожал плечами Чан. — В основном, что я не могу быть с теми, кого люблю, а с ними случается… всякое.

— Это из-за разлуки с семьёй? — спросил Зуко, и Чан вздрогнул.

— Отец… — Азуле совсем не захотелось дразнить из-за этого Чана, потому что она понимала, что значит скучать по тому, кто тебе близок. — Отец сказал, что мы обязательно победим и Столетняя война закончится.

— И что будет потом? — спросил Зуко.

— Не знаю. Наверное, будет мир, раз мы всех захватим, — пожала плечами Азула. Взгляд Чана, который посмотрел на неё, показался девушке странным, как будто… ему было больно. Может, Зуко всё же умудрился его ударить, когда они дрались?

* * *

— Господин Чан! О, и принц Зуко и принцесса Азула с вами, — поприветствовала их крупная женщина с простым лицом и большими щеками, на голове у неё был платок, завязанный узлом на макушке.

На кухне, которая, оказывается, располагалась на первом нижнем уровне дворца, было жарко и пахло всем подряд. Стояли большие чёрные котлы с эмблемами Огня, в которых что-то варилось.

— Это тётушка Мао, — сказал Чан. — Тётушка, так вышло, что мы остались голодными, а у нас ещё тренировка…

— Ох, сейчас, детки, — засуетилась женщина. — Такие худенькие, да тренируетесь… Ох, у нас уже всё в хозяйские покои унесено… Только солдатская похлёбка и осталась, в казармах ещё не завтракали, у них утренние тренировки. Принц и принцесса к такому не привыкшие…

— Мы будем похлёбку, — сказал Чан и, повернувшись к Азуле, вопросительно посмотрел на неё.

— Да, я буду, — кивнула она.

— И я, — согласился и неженка-братец.

Похлёбка оказалась пряной и вкусной, хотя и правда немного непривычной, но Азула съела всё, не желая отставать от брата и Чана.

— Спасибо вам большое, тётушка Мао, — поблагодарил Чан. — Вы нас спасли.

— Ой, — отмахнулась от него женщина, как будто чуть покраснев, — скажете тоже, господин. Рада была вам услужить.

А потом, до уроков со своими учителями, они успели немного позаниматься втроём — и Зуко только глаза пучил, когда увидел разминочный комплекс.

* * *

Конечно, из-за выходки Чана ничего в отношении с матерью не изменилось. Азула считала, что глупо было бы о таком мечтать и на что-то надеяться. Но отец стал как-то более пристально на неё смотреть, а за завтраком иногда говорил, что знает, что она изучила ещё одно упражнение, показывая, что следит за её успехами. Впрочем, это, кажется, злило мать ещё больше, но при Чане та почти не отчитывала, только наедине в комнате. Да и приходилось признать, что Зуко стал гораздо меньше жаловаться, не желая ссориться с Чаном.

Азула всё равно ходила подглядывать за тренировками отца, но была осторожнее, чтобы не попасться. Теперь она пробиралась в Малый зал заранее и пряталась в нише за гобеленом, как делала когда-то, подглядывая за Зуко. Правда, выбираться оттуда было сложней, чем из коридора, но зато и всё намного видней. Азула принесла в нишу подушку, а ещё сама убрала там пыль и, бывало, даже засыпала там. Было даже хорошо, что мать никогда не проведывала её перед сном.

Сегодня не успел отец разогреться, как в запасные двери, возле которых Азула когда-то пряталась раньше, постучались. Вошла какая-то старушенция с крупным носом.

— Что тебе, Элуя? — коротко взглянул на старуху отец.

— Прошу прощения за вторжение, принц Озай, принцесса Урса снова написала письмо в родной город, — эта Элуя показала какую-то бумагу.

— Я уже говорил тебе, что меня не интересует, что там пишет родным моя жена, — вздохнул отец. — Не стоит меня этим беспокоить.

— Но… — старуха поклонилась. — Это письмо сильно отличается от предыдущих, принц Озай, это заслуживает вашего внимания. Здесь ваша жена пишет… пишет про большой секрет. Тысяча извинений, если я ошиблась.

Азула чуть не выдала себя, так ей стало интересно, что там за секрет. Да и какой-то «родной город» матери, с которым она тайком переписывается!

Отец взял протянутую бумагу, а потом его аж затрясло.

— Невозможно! — сжал отец письмо, а потом он шагнул к старухе-доносчице, которая принесла бумагу. Та отступила на шаг. Азула затаила дыхание, сердце билось в горле и в ушах от страха, который разлился по комнате. Отец в этот момент был очень грозным.

— Если об этом узнает хоть одна душа… — с угрозой начал отец, но старуха упала на колени и распласталась на полу, подвывая.

— Клянусь, об этом никто никогда не узнает, принц Озай!

— Прости, Элуя.

Азула увидела только вспышку и тут же отпрянула, больно впечатавшись в стену. А через секунду её укрытие обнаружили, сдёрнув пыльный гобелен с эмблемой Огня.

— Азула?