Игры теней

Глава 29

Нико

Я смотрю на свою жену и удивляюсь, насколько она сильная женщина. Вчера она пережила первое похищение, пытки, а сейчас сидит и просматривает информацию про свою мать. Проснувшись утром, она ни разу не пожаловалась на боль в руке, хотя я видел, как она пила обезболивающее. Видя то, как она преодолевает всё это, понимаю, что, если у нас будет дочь, я не буду перечить Аспен в плане воспитания.

–– Все готовы? – спрашивает Алессандро.

–– Мы не будем дожидаться Марко? – интересуется Аспен, бросая папку на стол.

–– Нет, он с Лией в больнице и отказывается от неё отходить.

Марко поступил правильно, что остался с Лией. Если бы я мог остановить свою жену, то я бы сделал это и она осталась сегодня дома, но я не собираюсь встречаться с её гневом.

–– Тогда все по машинам, – кричит Алессандро. – Давайте наведаемся к этому ублюдку.

Все выходят из комнаты, но Аспен остаётся. Она крутит в руке карандаш и смотрит в одну точку. Она потеряна. Мне прекрасно знакомо это чувство, и я, как никто другой, понимаю как с ним бороться.

–– Хочешь поговорить? – я обхожу стол и присаживаюсь на край.

Аспен поднимает глаза, и знакомые мне эмоции расползаются по её карим радужкам. Протягивая ей руку, я жду. Она медлит, но вкладывает свою руку. Привлекая её к себе, обхватываю её талию.

–– Тебе не нужно всё хранить в себе, – прошу её. – Ты всегда можешь поговорить со мной, Аспен. Я не буду осуждать тебя или отговаривать, но я всегда прикрою твою спину. В любой ситуации.

Её лоб соприкасается с моим, и мы стоим в тишине. Она должна попробовать открыться мне с этой стороны. Мы прошли уже многое, и ещё одно откровение не сможет на что-то повлиять.

–– Я боюсь, – сдавленно произносит она. – У меня никогда не было мамы, и я выросла с мужчинами. Я совершенно не знаю, как себя вести.

–– Вы будете идти к этому маленькими шагами. У Эбигейл тоже никогда не было дочери, – я напоминаю ей важную вещь. – Вы научитесь всему вместе.

–– А что, если она не захочет этого делать?

–– Посмотри на меня, – я убираю её волосы с лица. – Гарри прекрасно воспитал тебя. Ты волевая, всегда знаешь чего хочешь. Ты очень умна, Аспен. Талантлива во многом, но самая главная твоя заслуга, что ты идёшь вперёд, несмотря ни на что. Твоей матери повезло, что у неё выросла такая дочь.

Она колеблется, но потом говорит слова, которые я хотел больше всего услышать последние дни.

–– Я люблю тебя, Нико, – Аспен улыбается ослепительной улыбкой и откидывает голову назад. – Я слишком идеальна в твоих глазах, – хихикает она.

–– Вообще нет, – протестую я, но не могу сдержать улыбки. – У тебя много недостатков, но я люблю и их.

–– Да, я тот ещё подарок.

Я наклоняюсь к её губам и оставляю единственный мягкий поцелуй.

–– Для меня ты самый ценный подарок в этой жизни.

–– Я напомню тебе твои же слова, когда тебя начнёт раздражать моя разбросанная по дому одежда.

–– Это вишенка на торте, но я очень прошу тебя перестать это делать.

Она отрицательно машет головой.

–– Мне слишком нравится, когда я вывожу тебя из себя. И горячий секс после – приятный бонус.

–– Когда-то ты выведешь меня, и я тебя жёстко отшлёпаю, – упрямо бормочу я.

В её глазах вспыхивает огонь, и она закусывает губу.

–– Мне нравится. Сегодня же устрою тебе полнейший разгром в доме, – она поддразнивает меня.

Прижимая Аспен к себе, я зарываюсь носом в её шею, вдыхая запах.

–– Нам нужно ехать, – напоминает она, отрываясь от меня. – Оставь свой запал на вечер. Я собираюсь утроить тебе настоящее шоу, – говорит она с милым напевом.

Взяв её за талию, мы выходим из дома и идём к ожидающим машинам. Мой взгляд каждый раз останавливается на её новой стрижке. Она ей очень идёт, идеально подчёркивая её строение лица. Чёрная футболка облегает её пышную грудь, эти чёртовы штаны так облегают её задницу, что я не могу сдержать себя и не шлёпнуть.

Машина Гарри останавливается около особняка, и он быстрым шагом идёт к нам. Я догадываюсь, куда он ездил, но Аспен ещё никто не сказал об их родстве с Витой. Это не моя тайна, чтобы лезть в их семейные дела. Гарри стоит разобраться с этим самому, но я уверен, что Аспен придёт в бешенство, когда узнает.

–– Где ты был? – Аспен с презрением осматривает брата.

–– Появились срочные дела, – отвечает он, пожимая плечами.

Аспен не выпускает его из власти своего взгляда, собираясь что-то сказать, но Алессандро настойчиво просит всех занять свои места в машинах. Забираясь на заднее сидение, я беру руку Аспен в свою, оставляя поцелуй на ее бинте. Её не беспокоит ранение настолько сильно, как я думал.

Она такая чертовски завораживающая.

Мы подъезжаем к особняку Джованни Муссолини, но не видим охраны. С большой вероятностью его там нет. Этот кусок дерьма решил сбежать. Все выбираются из машин и осматривают территорию.

–– Его здесь нет, – проговаривает Алессандро. – Он не вытащит свою задницу из дома без охраны.

Аспен останавливается рядом со мной, я вижу, как по её лицу ползёт паника. Её глаза бегают по особняку, останавливаясь на маленьких деталях.

–– Куда он мог пойти? – тихо спрашивает она, не выпуская из взгляда дом перед собой.

–– Мы достанем его из-под земли, – отчеканивает Алессандро.

Телефон Дино начинает звонить, и он отвечает на звонок, не отходя от нас.

–– Он мог покинуть страну? – спрашивает Гарри.

––Я думаю, он где-то поблизости. Авиацию чаще всего можно отследить, он бы не оставил таких следов. Вероятнее всего, он едет на машине, на крайний случай плывёт, – все смотрят на меня, и я продолжаю обдумывать возможные пути отхода.

–– Он ближе, чем мы думали, – Дино подходит к нам, убирая телефон в карго. – Карло забрал его и свою дочь к себе.

–– Кто такой Карло? – Аспен удивлённо вскидывает брови, смотря на каждого из нас.

Давай, Гарри. Сейчас самое время ей рассказать.

–– Есть кое-что, чего мы должны тебе рассказать, – начинает Гарри.

Лукас посмеивается рядом со мной, слегка присвистывая. Я толкаю идиота вбок, чтобы он заткнулся и перестал устраивать свои сраные шоу.

–– Что же это, Гарри? – тон Аспен смешивает в себе язвительность и явные нотки недовольства.

–– Карло Руссо – наш дедушка, – твёрдо проговаривает Гарри, наблюдая за реакцией сестры. Аспен хмурит брови, анализируя то, что ей только рассказали.

–– Что за хрень ты несёшь? – она вскидывает руками.

–– Это так, Аспен, – твёрдо отвечает Гарри. – Но есть ещё кое-что.

–– Что? – вспыльчиво кричит она.

–– Вита наша сестра, – констатирует Гарри и Аспен взрывается в одно мгновение.

–– Сестра? Эта сучка – наша сестра? – я вижу, как она топает ногой и смотрит на меня. – Ты сейчас хочешь сказать, что сучка, которая хотела увести моего мужа и которая изводила меня моя сестра, чёрт возьми? – её руки сжимаются в кулаки, и она понимает, что сказала, а потом смотрит на меня. – О, Боже, – растягивает она. – Ещё и Нико её трахал.

–– Я знал, что моя шутка, что Нико трахал двух сестёр до сих пор актуальна, – смеётся Лукас.

–– Заткнись! – рявкает она на него. – Что ещё вы мне не сказали? Может кто-то ещё наш родственник?

–– Пока что нет, – спокойно отвечает Гарри. – Тебе нужно успокоиться, Аспен!

Она бросает на него разгневанный взгляд, делая шаг ему навстречу. Они стоят нос к носу, и я вижу, как интенсивно вздымается её пышная грудь. И я очень надеюсь, что она не врежет ему прямо сейчас по его слишком спокойному лицу.

–– Не говори мне успокоиться! – цедит она сквозь зубы.

–– Не устраивай драму, персик, – просит он. – Если ты не захочешь налаживать с ними общение, это будет только твой выбор. Но это семья нашей матери, в которой она живёт грёбаных двадцать с лишним лет. Хочешь этого или нет, но тебе придётся контактировать с ними.

–– Я не собираюсь этого делать.

В этот момент к нам подходит Алессандро и оглядывает сложившуюся ситуацию.

–– Я позвонил Карло, и он ждёт нас. Давайте, пора покончить с этим.

Все расходятся по машинам, и мне приходится попросить Лукаса отдать нам свою машину, чтобы мы могли поехать с Аспен вдвоём. Ей явно нужно перевести дух и немного побыть в своих мыслях. Хватая её за руку, я тащу её за собой в машину. Как только я закрываю за собой дверь, она поворачивается ко мне, и я вижу, что она вот-вот взорвётся.

–– Ты имеешь право злиться, – спокойно говорю, заводя мотор. – Но тебе нужно постараться держать себя в руках.

–– Это слишком для моего мозга, – стонет она, зарываясь руками в волосы.

–– Аспен, – я заставляю её обратить на меня внимание. – Я всегда буду рядом, и когда ты поймёшь, что это всё слишком, то мы уедем домой. Остальные смогут разобраться с этим. Давай будем идти ко всему маленькими шагами, хорошо? – я протягиваю ей руку, смотря на неё.

–– Спасибо тебе, – стонет она и вкладывает свою руку, и я оставляю поцелуй на её тыльной стороне ладони.

–– Я всегда к твоим услугам, – из неё вырывается стон, и она перегибается через панель, оставляя поцелуй на моих губах.

Аспен

В моей голове не укладывается всё, что я только что узнала. Этого просто не может быть. Это всё злая шутка. Хотела бы я, чтобы это так было. Вита моя сестра и плюсом бывшая Нико. Шикарное комбо. В одно мгновение у меня появилась мама, дедушка, тёти и дяди. Бонусом шла надоедливая сестра. Что я должна сделать, чтобы наши отношения стали похожи на нормальные, хотя бы отдалённо? Я не думаю, что нас с Гарри встретят с семейными объятиями, всё будет совершенно наоборот.

Подъезжая к дому моей теперь уже семьи, я тихо вдыхаю, пытаясь унять бушующие нервы. Сейчас всё закончится. Все карты будут вскрыты, но я не знаю, какой будет конец этой истории. Все начинают выбираться из своих машин и выходя, я бросаю последний взгляд на Нико.

Ты должна идти маленькими шагами, Аспен.

Не показывай своих эмоций. Они должны увидеть тебя тем, кем ты являешься. А не размазнёй на асфальте под их ногами.

Мы встречаемся с Гарри глазами и подходим к друг другу. В голове прокручиваются все моменты, которые он сделал для меня за всю мою жизнь. Он всегда был единственной семьёй, и никто не будет ближе для меня, чем он. Мы правим Чикаго. Мы крепкая династия, которую никто не посмеет свергнуть.

–– Готова, персик? – спрашивает Гарри.

–– Давай покажем им, кто мы, братец, – я улыбаюсь, когда его палец легко ударяет по моему носу.

–– Узнаю свою малышку.

Это наша игра. Наша семья. Наша жизнь, которую никто не сможет изменить. Мы те, кто есть. И нам плевать, кому это нравится, а кому нет. Нога об ногу мы проходим внутрь особняка. Нас не встречает охрана, двор абсолютно пуст. Двери огромного особняка открываются, и навстречу нам идёт Вита. Я прищуриваю глаза, рассматривая её в новом статусе, и не понимаю, как она может быть моей сестрой.

–– Добро пожаловать, – её губы изгибаются в улыбке, и потом она смотрит на меня. – Привет, сестрёнка.

–– Не называй меня так, – я рявкаю на неё.

–– Ты явно не рада этой новости, – хихикает она.

–– Прям в точку, – из меня выходит более язвительный тон, чем должен быть.

–– Пойдёмте, дедушка уже ждёт вас, – Вита разворачивается и начинает идти в дом.

Бросая последний взгляд на брата, мы следуем за Витой. Входя в огромные двери, я ступаю по плиткам, чувствуя, как моё сердце начинает забиваться. Я даже не успеваю рассмотреть интерьер в комнате, слишком поглощённая своими переживаниями.

Вита открывает двери, и мы входим в комнату. Посередине стола сидит мужчина пожилых лет, и я понимаю, что это Карло Руссо, мой дедушка. Аккуратно подстриженные седые волосы идеально уложены, а безупречно отглаженный костюм-тройка сидит на нём словно влитой. Каждое его движение выдаёт врождённую грацию и элегантность. Когда наши взгляды встречаются, я замечаю голубые глаза, излучающие проницательность и мудрость. Я не вижу в его глазах ненависти, которую боялась увидеть больше всего, и это заставляет немного выдохнуть.

С правой стороны сидит мужчина средних лет, и насколько я понимаю, то это отец Виты. В его облике было что-то неуловимо величественное и отстранённое, будто он принадлежал к совершенно другому миру. Безукоризненно сшитый костюм безупречно облегал его фигуру, подчёркивая широкие плечи и осанку истинного аристократа. Безупречно ровный нос, тонкие, чуть поджатые губы и ледяные голубые глаза, в которых читалась едва уловимая надменность. Он словно оценивал меня, будто я была незначительной песчинкой в его мире. Теперь я понимаю, в кого пошла Вита, она копия своего отца со всей статностью и уникальным цветом голубых глаз.

–– Николас! – гордо произносит отец Виты. – Я рад тебя видеть, – он встаёт из-за стола и подходит для рукопожатий к моему мужу.

Я не могу сдержать гримасу на своём лице. Этот мужчина мог быть его тестем. С ним в этой семье у меня точно будут проблемы, я больше, чем уверена в этом. Зная, как он любит Виту, Антонио не сможет принять меня в качестве жены Нико, хотя я его племянница, и ему придётся это сделать. Хочет он этого или нет.

–– Антонио! – я вижу, как Нико улыбается и похлопывает его по плечу. – Как поживаешь? – между мужчинами завязывается разговор.

Я чувствую всю неловкость мира, когда мои глаза падают на маму. Ком в горле становиться всё больше, заставляя неровно дышать. Она не отрывает своих голубых глаз от меня, внимательно изучая. Потом она смотрит на Гарри, и её брови начинают хмуриться. Неужели она всё ещё не может вспомнить маленького проворливого мальчишку, которого родила и воспитывала до восьми лет, пока её жестоко не отобрали у нас.

–– Присаживайтесь, – голос Карло разносится по столовой. – Нам есть что обсудить.

Все занимают свободные места, и это слишком неловко, садиться рядом с Витой и не пытаться оторвать ей голову. Я должна держать себя в руках в любой ситуации. Нико садится рядом со мной и берёт мою руку, нежно поглаживая. Его присутствие добавляет большей стойкости и расслабляет зажатые нервы. Я концентрируюсь на нежных движениях его пальцев, отгоняя всю неловкость момента.

–– Гарри, Аспен, – учтиво начинает наш дедушка. – Я рад приветствовать вас в нашей семье. Нам всем придётся ещё привыкнуть к сложившейся неприятной ситуации.

–– Неприятной ситуации? – холодно проваривает Гарри. – Этот ублюдок убил нашего отца и похитил нашу мать. Это нельзя назвать неприятной ситуацией.

Меня передёргивает от слов брата. Слёзы накатываются на мои глаза, и я сильнее сжимаю руку мужа. Я чувствую на себе взгляд, поднимая глаза я встречаюсь с небесными очертаниями своей матери. Она дёргается от слов Гарри и прикладывает руку ко рту.

–– Ты прав, – Карло качает головой. – Джованни в полном вашем распоряжении. Он заперт в подвале дома. Делай с ним всё, что посчитаешь нужным, Гарри.

–– Как такое могло произойти, папа? – мелодичный голос мамы заполняет столовую. – У меня никогда не было детей.

–– Мы разберёмся с этим, родная, – дедушка нежно смотри на маму. – Вита, проводи Эбигейл, ей стоит принять лекарства.

–– Я совсем забыла, что время приёма, – мама встаёт из-за стола и оставляет поцелуй на щеке своего отца.

Вита берёт маму за руку, и они выходят из столовой, о чём-то болтая. Они близки, и это так сильно бьёт по моему сердцу, что приходится сильно сжать зубы, чтобы из моего рта не вылетело всё, о чём я думаю.

–– Я бы хотел прояснить ситуацию перед вами, – глаза Карло застревают на нас. – Эбигейл совершенно не помнит своей прошлой жизни. Когда Джованни привёз её ко мне, я был так счастлив снова видеть свою любимую дочь, что не задавал вопросов. Витэлия скинула на меня бомбу замедленного действия, рассказав мне всё. Я уверяю вас, что мы пройдём курс, чтобы она могла вас вспомнить. Эбигейл всегда хотелось иметь детей, но её сознание не позволяло ей это сделать и предать вас.

–– Мы бы хотели оставить все семейные разговоры для другого дня, – властно говорит Гарри. – Отдай нам Джованни, и мы сможем сохранить мир.

–– Как я уже и сказал, он в подвале. Делай с этим ублюдком всё, что хочешь.

Гарри поднимается со стула и протягивает ему руку. Карло поднимается и пожимает её, закрепляя договорённость между нами. Потом его взгляд падает на меня, когда я встаю со своего места.

–– Мне нравится, какими людьми вы выросли, – просто проговаривает он. – Я буду рад, если вы захотите когда-то стать одной семьёй. Алессандро, ты знаешь, куда их вести.

Они обмениваются взглядами, и Карло легко кивает отцу Марко. Мы выходим из столовой и идём по извилистым коридорам дома. Я чувствую облегчение оттого, что всё это закончится совсем скоро. Этот ублюдок поплатится, а с мамой мы сможем постараться сблизиться, если она это позволит. Тяжёлая дверь открывается, и мы спускаемся по ступенькам.

Нико

Я беру свои слова обратно. Семья Руссо не так проста, как казалось, они прибегают к насилию. Когда мы вошли в комнату, Джованни сидел привязанным к стулу, и его лицо было похоже на месиво из крови и кожи. Не знаю, кто так его, но человек явно постарался на славу.

Я сижу на стуле и наблюдаю за пытками Гарри и Аспен. Она решила тоже в этом участвовать, и я скажу честно, моя жена хороша в этом. Ни один мускул на её лице не дёрнулся, вовремя пока она заживо снимала с него кожу. Я не смел вмешиваться и дал ей полное право отыграть и прожить всё своё разочарование, обиду и гнев. Её чёрный костюм покрылся кровью, которая начинает засыхать. Ботинки хлюпают в луже, но она не останавливается, отрезая кусочек за кусочком кожу с Джованни. Его оглушительные крики разносятся по помещению, и это рай для моих ушей.

Мне нравится пытать людей. И я в этом достаточно хорошо преуспел. Как бы мне ни хотелось дать Аспен совет или присоединиться к ней в этом деле, я заставляю сидеть себя на стуле, ничего не предпринимая. Это её выбор, и она вправе делать всё, что решит.

Когда Джованни теряет сознание от болевого шока, она собирается вылить на него ведро с водой, чтобы привезти в чувства. И видя её лицо и бешеный огонёк в глазах, я решаю вмешаться. Она не должна переступать черту дозволенного в этом вопросе. Можно войти во вкус и развлечься, но нельзя потерять контроль, потом слишком сложно остановиться. Поднимаясь на ноги, я подхожу к жене и выхватываю нож из её рук.

–– Этого достаточно, сладкая, – тихо проговариваю, бросая нож на столик.

–– Я ещё не закончила, Нико, – протестует она, смотря на меня глазами, полными кровожадности.

–– Ты закончила. Нужно вовремя остановиться, – я напоминаю ей. – Поехали домой, Гарри доведёт дело до конца.

В этот момент он подходит ближе.

–– Я согласен с ним. Тебе нужно отдохнуть.

–– Я не устала, Гарри! – протестует она.

–– Ты едешь домой! Не заставляй меня просить Нико вытащить тебя отсюда.

Она поджимает губы, пинает напоследок ублюдка и направляется к двери. Мы не говорим друг другу и слова, когда садимся в машину, также молчим, когда приезжаем домой. Скидывая ботинки около входа, Аспен молча проходит в спальню и забирается в душ. Снимая с себя вещи, я присоединяюсь к ней.

Поворачиваясь ко мне, она смотрит на меня, и в следующее мгновение слёзы начинают стекать по её щекам. К ней пришло облегчение. Прижимая её к себе, я не обращаю внимания на кровь, которая стекает с наших тел. Есть только она и поддержка, которую я должен ей дать. Запуская пальцы в волосы, я начинаю промывать всю кровь, которая запеклась на них, пока лоб Аспен покоится на моей груди.

–– Я никогда не чувствовала себя настолько безрассудной, – тихо признаётся она.

–– Я понимаю, – я продолжаю поглаживать её волосы. – Ты сделала то, что должна была сделать.

–– Сейчас это меня пугает. Что, если я смогу причинить такую же боль тебе, не чувствуя совершенно никакого сожаления? – её вопрос разлетается по комнате.

–– Ты не захочешь причинять мне такую боль, сладкая, – я поднимаю её лицо за подбородок, чтобы она смогла посмотреть на меня. – Мы любим друг друга. Боль, которую мы будем причинять, начнёт медленно убивать каждого из нас. Ты не сможешь этого сделать, потому что тебя будет разрывать изнутри.

–– Но разве наша любовь не разрушительна, Нико? – её ресницы трепещут, и она выпускает тихий выдох.

–– Нет. Наша любовь чиста, Аспен. Мы научились любить друг друга настолько, что не можем представить и дня друг без друга.

–– Ты тоже это чувствуешь? – она закусывает губу. – Потому что я не представляю своей жизни вдали от тебя.

По телу разливается тепло, и это не вода, что льётся на меня из лейки душа. Это то самое тепло, когда человек, без которого ты не сможешь жить, говорит тебе, что его жизни не будет без тебя.

–– Я почувствовал это с самой первой встречи. И уже тогда обрёк тебя на любовь ко мне.

Её губы впиваются в мои в требовательном поцелуе. И это всё, что мне нужно. Мы целуемся с пылом двух людей, которые боготворят друг друга. Наше дыхание сбивается, а губы покалывает от потребности.

–– Я люблю тебя до сумасшествия, сладкая, – мой шёпот обдувает её губы.

–– Моё сердце только твоё, малыш.