Иллюминаты. Ловушка и заговор

Первые современные претенденты на мировое господство (подобное стремление масонов проявится позже) — это, несомненно, баварские иллюминаты, то есть их основатель Адам Вейсгаупт, и небольшое ядро ареопага, участвующее в заговоре вместе с ним. Их цели стали известны нам благодаря случайному аресту и полицейскому расследованию. Иллюминаты видели своей целью разрушение христианства и мировую диктатуру, желая попутно утолить свои политические амбиции, включающие в себя революцию в планетарном масштабе. Эта цель метаисторически соответствует метафизическим причинам и запредельной борьбе ангелов с демонами. Однако видимое/невидимое пришествие иллюминатов, их появление на публике, длится недолго. 22 июня 1784 года, когда была обнаружена идеологическая опасность их предполагаемого заговора (раскрытого в результате той же самой случайности), орден иллюминатов был распущен указом курфюрста Баварии графа Карла Теодора. Ниже мы рассмотрим это более подробно. Они вынуждены уйти в подполье, но по-прежнему там и тут оставляют следы, важность которых меняется в зависимости от того, кто их оценивает. С одной стороны, речь может идти о предполагаемой латентности самого ордена иллюминатов (ордена, который «возродился» из пепла в XX веке в Испании); с другой стороны, в этой же связи можно говорить о триумфе революционных, освободительных и интернационалистских идей, предшественником которых явился Адам Вейсгаупт.

Мы говорим об интернационализме. Это анахронизм: иллюминаты XVIII века говорили космополитизм, а это весьма разнородное явление. В чистой синекдохе «cosmopolites» означает «всемирный» и относится в равной степени, во-первых, к социализму и коммунизму, а во-вторых — к либеральной стороне того, что сегодня мы называем глобализацией. Космополитизм иллюминатов делится на два непримиримых течения, каждое из которых мечтает захватить власть над всем миром: дедушка Ленин и дядя Сэм; и Восток против Запада. А посередине — вечные мы. Эти общества, стремящиеся управлять как деньгами, так и душами, неизбежно смешиваются.

Рассматривая истории предвестников иллюминатов, мы с удивлением обнаружим, что эти анархисты-проповедники и великие заговорщики не имеют с ними почти ничего общего (кроме бросающейся в глаза самобытности). Рассмотрим сперва окружающий их контекст.

ЭПОХА

XVII век — век обновления схоластики («барочная схоластика») в теологии, век научного метода, век Монтеня, Галилея, Бэкона и Декарта, и — что представляет для нас наибольший интерес — век герметических исследований, век неоплатонизма, век религиозных откровений, иудейской и христианской каббалы, Универсального Духа. Алхимия в ту эпоху уже прошла свой апогей и объединяется с каббалой и теософией. Одна из выдающихся в этой области фигур — это ученый иезуит Атанасиус Кирхер, автор знаменитой книги «Mundus subterraneus», а также многих других научных трудов. Особо следует упомянуть его «Polygraphia nova et universalis», опубликованную в Риме в 1663 году. Он разрабатывал универсальный язык, смесь латинского, итальянского, испанского, французского и немецкого языков, используя одновременно иероглифическое, криптографическое и стенографическое письмо, которые наряду с иероглифами Ренессанса столь широко использовались в герметических искусствах и в передаче знаний, а в этом процессе огромную роль играли тайные общества, начиная с иллюминатов.

XVIII век продолжает тенденции предыдущего и одновременно порывает с ними. Он, вне всякого сомнения, все еще присутствует на спектакле мотовства, феодального деспотизма, кумовства и невежества низшего духовенства; однако его христианская теософия западного типа, напротив, явно склоняется к протестантству, к Рейнланду против Баварии (могли бы мы сказать). Кроме прочего, это век просвещения и «светочей», век Aufklàrung, век haskalâh, как будто на самом деле связь между веками оказалась разорвана (а как иначе это понимать?) и настал новый день. Это Французская революция и новые лица, переход от Нового времени к современности. Древнее, классическое, было и прошло, как будто каждый элемент этого novus ordo seclorum[5] (как гласит надпись на долларе) мы видим впервые. Зарождается экономический либерализм, объявляют свою независимость Соединенные Штаты Америки…

Aufklàrung, Lumières и прочие обозначения перемен XVIII–XIX веков, в действительности заимствованы у иллюминатов и розенкрейцеров XVIII века. Мы не должны забывать, что они несут эмоциональную нагрузку, дополняющую рационализм, которому они поклоняются, спиритической аурой, которую они прибрали к рукам.

Но под видом нового возрождается и хорошо забытое старое. Например, масонство. В действительности его рождение имеет смысл датировать лишь 1723 годом[6], хотя сами масоны ведут свое летоисчисление от библейского Хирама Абифа, легенду о котором они довольно значительно исказили[7], от строительства Храма Соломона, и, наконец, считают своими прямыми предшественниками тамплиеров, поскольку уж они-то все стерпят.

Мы должны, не откладывая, ясно обозначить разницу между обрядом и традицией; дело в том, что вторая не является просто записью первого.

Масоны взращивают тайны и таинства, обряды и ритуалы, катехизисы и степени посвящения. Вопреки «светочам», которые они стремятся принести в мир (равенство, братство, филантропия), превратив подчиненного в свободного гражданина, их язык становится все более инициационным, мистагогическим и символическим.

Не таковы баварские иллюминаты, которые абсолютно самобытны и абсолютно современны. Как мы увидим… они будут называть себя радикальными социалистами. С некоторой натяжкой мы, пожалуй, могли бы классифицировать их идеологию как чистую утопию, если бы этот термин не включал в себя понятий идеализма. Они жестоки и вероломны. Их идейный вдохновитель Вейсгаупт формирует свое общество не столько во имя гуманизма, украшающего его герб, сколько по личным мотивам, в которых любой психоаналитик-любитель нашел бы массу интересного. Он строит, не используя имеющихся фундаментов, и если мы проследим течения его времени или предыдущего века, то увидим, что он разрушает их до основания, оборачиваясь то одним, то другим лицом, подобно Янусу. Дьявольский дух. Мы можем говорить, таким образом, об абсолютно новом творении, не имеющем какой-либо настоящей миссии. О творении, возникшем не только без высшей на то воли, без провидения, без очевидной преемственности, без инициационной цепи, но даже без участия какой-либо вдохновившей его низшей силы. Единственное, что имеет значение, — вся постройка выполнена человеком по личным мотивам. Но способности человека таковы, что из его пальцев, даже если они на левой руке, могут прорасти удивительные соцветия чудес. Учение Вейсгаупта, анархистское и социокоммунистическое, предваряет вселенные других демиургов, приложивших руки к этой же постройке в последующие века.

Эпоха непосредственно предреволюционная, когда создается орден баварских иллюминатов, была глубоко парадоксальной. Восемнадцатый век был веком исключительной важности; именно тогда — как бы то ни было — возникает современный менталитет. Это время Дидро и его «Энциклопедии», в философии — это эпоха д’Аламбера, Фихте, Лессинга и, конечно, непревзойденного Канта, в точных науках прославляют себя Ламарк и Лаплас, а в искусстве царят Гёте, Гойя, Ватто, Моцарт, Бах, Бетховен, Гендель, Вивальди и Гайдн. В том же веке рождается и умирает величайший ум: Моше Хаим Луцатто.

Вопреки легендам, имеющим хождение в среде самих масонов, спекулятивное масонство также было создано в XVIII веке. В этом же веке рождается Бонапарт. Иезуитов изгоняют из Португалии, Франции и ее владений, из Неаполя, Испании и ее владений, из Сицилии и герцогства Пармского. 14 июля 1789 года была взята Бастилия. Просвещенный XVIII век отмечен и множеством других событий, которые мы не имеем возможности здесь упомянуть.

Чрезвычайно важны для нашей темы, поскольку именно на этих событиях взрастают баварские иллюминаты, два момента: изгнание иезуитов в 1767 году и их роспуск папой Климентом XIV в 1773 году[8]. Кроме того, мы полагаем, что в этот век свободомыслия, рационализма и космополитизма сильно сдает позиции католическая церковь и набирает вес совокупность религий, которые мы обозначаем общим словом протестантство.

Таким образом, мы присутствуем при триумфе разума над религией, при триумфе природы, видимой «реальности» над невидимым Богом. Публикуются газеты, журналы, книги на любые темы, и библией той эпохи станет энциклопедия Дидро[9], которая противопоставляется христианской религии. Вольтер произнесет свой знаменитый слоган (против Церкви и против старого режима), «раздавите гадину». Свобода, Равенство и Братство. Их ритуалы (поскольку человечество не может не окружить любое свое действие соответствующим ритуалом) будут проходить в масонском храме, на шахматном полу, меж двух колонн.

В эзотерических, сектантских и философских средствах массовой информации мыслитель той эпохи представляется сторонником имманентной мысли, с очевидной склонностью к пантеизму. Бог рассматривается не как личность, но как высшее проявление природы, как отблеск вещей, а Иисус Христос, в самом лучшем случае — основатель или идейный вдохновитель религии, которая счастливо проходит все испытания. Именно это положение становится предметом спора с истинными христианами, а также с представителями духовного христианства, проповедующими повсеместный (и весьма неопределенный) деизм, принадлежащий в наиболее полной степени традиции германского Просвещения. Обновляются мысли и идеи, относящиеся к морали и религии, и начинается «научное» изучение Библии.

Догмат троицы, по всей видимости, также порождает странные циклологические конструкции, которые, как и все человеческое, не полностью лишены интуиции. Чрезвычайно важна популярность, которую приобретают взгляды Иоахима Флорского. Он делит мировую историю на три периода: Эпоха Отца, от сотворения мира до Пришествия; Эпоха Сына, от Пришествия до условного настоящего, которое имело место в девятнадцатом веке; Эпоха Святого Духа, третий и последний период, в котором мы сейчас живем. Эта троичность должна очень хорошо восприниматься человеческим мозгом, поскольку окружает нас в жизни почти повсеместно. В любом случае, в соответствии с ортодоксальными христианскими учениями Востока и Запада, возраст мира всегда насчитывает три периода, вне зависимости от того, по какому критерию они выделяются.

В похожем смысле Г. Э. Лессинг (1729–1781), один из главнейших столпов Просвещения, полагает, что все религии — не более чем этапы, ведущие к еще более совершенной религии. Перефразируя Иоахима Флорского, мы имеем языческие религии, которые со временем превзошел более совершенный иудаизм; в свою очередь иудаизм был превзойден еще более совершенным христианством, и, наконец, христианство будет превзойдено новой религией, которая придет вслед за ним и достигнет максимального совершенства.

Все вышесказанное устанавливает основы для диагноза настоящему. В следствие чего один умный человек сказал, что Просвещение — последствия которого важны нам более, чем Французская революция, — это наше самое актуальное прошлое.

Равным образом Синагога, уже в конце XVIII века, откликнулась на светочи движением, которое позже получило название «Хаскала» (древнеевр.: «культура», «цивилизация», «просвещение»). На это стоит обратить особое внимание, поскольку сам Вейсгаупт был евреем, поскольку вскоре евреи займут важные места на политической сцене и поскольку все диаспоры (иудейские, армянские и т. д.) порождают, просто стремясь выжить, наиболее острые интернационалистские воззвания. Мы выделим друга Лессинга, состоявшего с ним в многолетней переписке, философа Мойзеса Мендельсона, одного из надежных столпов Просвещения в синагоге. По его мнению, как и в соответствии с идеями кантианства, «существует мир, данный нам в ощущениях, и нечто позади него, нечто, в отношении чего мир, такой, каковым мы его ощущаем, — это построение или порождение нашего разума»[10], что мы уже упоминали выше. Это также относится к сфере философии или внутренней мысли, поскольку Хаскала, кроме прочего, это попытка модернизации — успешной — миноритарного сектора, играющего чрезвычайно важную роль в человеческом сообществе.

Парадоксальным образом, Хаскала предполагает высшую форму интеграции и ассимиляции. Для ортодоксов именно в этом и заключается проблема. Диаспора, гетто, которое она порождает, собирающееся вокруг жертвоприносителя кашер (мясник), возводит стену, защищающую народ и Тору от любого христианского загрязнения. Хаскала же способствует всеобщему слиянию и растворению одной культуры в другой. Гетто стремятся исчезнуть, однако никогда этого не достигают. Согласно иудеям, Хаскала состоит в светской культуре, которая одержит триумф вместе с Французской революцией.

Движение Хаскалы предполагает включение в программу образования мирских предметов, быстро ставших обязательными в Австро-Венгерской империи, предполагает господство языка страны, что приводит к существенному коверканию идиша и ладино, этих «языков изгнания и упадка», и одновременно, как ни странно, благоприятствуя изучению собственной религиозности, растет интерес к древнееврейскому языку, который вскоре, после возникновения сионизма и Государства Израиль, будет возрожден как современный язык.

ИЛЛЮМИНАТЫ И РОЗЕНКРЕЙЦЕРЫ

Было бы неверно включать в число предшественников иллюминатов ессеев, манихеев и гностиков, хотя в отношении двух последних натяжка все же была бы меньшей. Похоже, что иллюминизм включает созерцательную практику, но, за исключением некой особой общей атмосферы, так же было бы неправильно считать характерной чертой иллюминатов исихазм[12]. Исихазм — форма духовности православного монашества, который возникает на горе Атос в XIII веке. Исихасты практикуют неустанное повторение имени Иисуса, известное как молитва сердца[13]. Запад познакомился с этой традицией в 1782 году, после того как в Венеции была опубликована «Филокалия» (грег.: «любовь к красоте»), издание которой с тех пор не прекращалось повсеместно. Она представляет собой компиляцию текстов мистиков отшельничества: Святого Антония Великого, Евагрия Понтийского, Григория Паламы, Симеона Фессалоникийского и многих других. По мнению Жана Гуйара[14], ее публикация представляла собой важнейшее событие в XVIII веке, потому что, как подлинная традиция, какой она и была, «она устанавливала необходимое противоядие от «просвещения», излишне интеллектульного и философского». Контраст не мог быть большим. Но тот факт, что внешне исихазм выглядит статичным, полагая наивысшей ценностью любовь к покою и безмятежности, заставил некоторых невежд соотнести его с иллюминизмом той эпохи.

Существует старый иллюминизм, обозначающийся тем же самым словом, который пользуется огромной популярностью в германских странах. Он происходит из Франции, куда попал в XVI веке, от испанских алюмбрадов, но принял немного иное обличье. Он деистичен, спиритуален, теософичен, гностичен и пантеистичен. Ничего общего. Мы уже сказали, какие цели преследуют баварские иллюминаты: свержение тронов и алтарей, глобализация, завоевание планеты. И если его члены (тем более влиятельные, чем более высокое социальное и экономическое положение они занимали) получали степени и титулы, если они отправляли тайные ритуалы, то это больше служило их развлечению. Кроме того, в соответствии с законами того времени, это было необходимо: не все иллюминаты были посвящены в тайну. В отличие от членов ареопага, рядовые иллюминаты не знают о революции; раскрывать им сокровенные замыслы было бы для союза настоящим самоубийством. Следовательно, им необходимо дать что-то такое, чтобы, подкармливая их эго, иметь возможность управлять ими. Но тайную степень и соответствующее ей символическое учение, которое столь мало интересовало Вейсгаупта, они будут получать не в братстве иллюминатов, но в масонской ложе, в которой каждый из них состоит, в дополнение к своей службе у иллюминатов.

Подлинными предшественниками иллюминатов были алюмбрады, светская мистическая испанская секта, рожденная в Кастилии в начале XVI века и впоследствии, 23.09.1525, осужденная инквизицией по обвинению в ереси. Главной идеей алюмбрадов было представление о том, что душа человека способна войти в прямой контакт со Святым Духом. Иными словами, приветствуется личный опыт, если им не ограничивается религиозная жизнь. Алюмбрады часто впадали в истерики и конвульсии, подчас сопровождающиеся видениями и откровениями, что вызывало, по меньшей мере, интерес инквизиции. Поскольку они придавали особое значение чтению Библии, они попадали и под подозрение в протестантстве. В Испании в течение длительного времени оказаться признанным алюмбрадом было чревато неприятностями. Подобный казус случился, к примеру, с Хуаном де Вальдес Леалем и даже с самим Игнатием Лойолой, чье дело рассматривалось в этой связи комиссией Алкалы. По мнению X. М. Гарсия Гутьерреса[15], это единственная ересь, зародившаяся непосредственно в Испании. Ей посвящено множество книг. Возникшая в Севилье секта в 1623 году перебралась во Францию, где объединилась с другими еретиками. Ее члены стали называть себя illuminés (просвещенные), что представляет собой перевод испанского «alumbrados», алюмбрады.

Легенда и движение Розы и Креста рождаются в XVII веке, с появлением «манифестов», приписываемых аббату Гейдельбергскому Валентину Андреа. Их ожидало блестящее будущее. Они пропитаны благочестивой теософией христианского характера, но абсолютно антипапской (точнее сказать антииезуитской) и протестантской направленности. По мнению Седира[16], три буквы F. R. С. (Fratres Rosae Crucis) обозначают в действительности Fratres Religiones Calvinisticoe, что кажется убедительным.

Розенкрейцеры практиковали независимую теургию и были приверженцами как созерцательной, так и оперативной алхимии. Славное имя розенкрейцеров стало степенью инициации в различных масонских послушаниях. Примером может служить Древний и Принятый Шотландский обряд, 18-я степень посвящения которого называется «Верховный Князь Розенкрейцеров», что совпадает с седьмой степенью посвящения французского ритуала.

Основные тексты Валентина Андреа, которые мы упоминаем, суть следующие: «Fama Fraternitatis», или «Откровение Братства Высокочтимого Ордена RC», полное название которого прямо указывает на иезуитов[17] и объявляет о существовании ордена. Этот манифест, обращенный церковным и политическим властям, осуждает Рим — папскую власть — в делах духовных и преходящих. Он рассказывает о жизни Христиана Розенкрейца (которому приписываются годы жизни с 1378 по 1484) с того момента, как тот начал свое странствие по миру, и вплоть до его кончины. Текст заканчивается описанием его воображаемой могилы. Внутри него горит одна из вечных лампад, поскольку их питает универсальный эликсир.

«Confessio Fratemitatis» («Исповедь Братства») дополняет предыдущий труд. В нем проповедуется необходимость обновления Человека и утверждается, что братство розенкрейцеров владеет философской наукой, которая сделает возможным данное обновление. Исповедь адресована возлюбленным Науки и искателям Истины.

Но самым известным текстом является «Химическая свадьба Христиана Розенкрейца в году 1459». Основным является алхимическое понятие «химической свадьбы», вероятно, внебрачной, как очень хорошо известно знатоку герметической науки. В этой книге описываются этапы инициационного путешествия в поисках Просветления, которые стремятся передать символы, но иногда оказываются излишне изощренными. Согласно легенде, когда родительский замок пятилетнего Христиана Розенкрейца в Гермельсгаузене был захвачен и сожжен Инвизицией, тот нашел убежище в близлежащем монастыре, где получил образование, состоявшее в чтении греческих и латинских источников. Уже взрослым, в сопровождении одного из братьев, который умер на Кипре, он совершил путешествие в Дамаск, откуда, вероятно, отправился в Аравию, и оттуда — в таинственный Египет. Вернувшись в Тюрингию, он основал братство Розы и Креста и жил отшельником до самой смерти в 1484 году, в возрасте 106 лет. В книге изображается теософическое странствие, в которое пускается душа в поисках божества.

Значительно позже, век спустя, на парижских стенах появились плакаты следующего содержания:

Такое же или подобное обращение вновь появилось в Париже в 1922 году. Легенда имела успех, поскольку для нее была подготовлена почва. Три вышеупомянутые книги получили в Европе широчайшее распространение и — как мы уже сказали — вскоре возникли ритуалы, носящие их имя, вплоть до возникновения американского AMORC, обладающего всеми отрицательными чертами, присущими американской культуре[19]. По всеобщему мнению, они были наиболее просвещенной сектой, хотя мы полагаем, что это заблуждение. Они хотели противопоставить Риму подлинное христианство, причем надеялись успеть сделать это до конца света, которого они ожидали, основываясь на современных им религиозных войнах.

Англичанин Элиас Эшмол назвал розенкрейцеров просвещенными или иллюминатами: «the most illuminated Brothers of the Rose Cross». Фрэнсис Йейтс объединяет оба имени в заголовке своего труда «The Rosicrucian Enlightment», а в Германии манифест Fama Fraternitatis представлял общество розенкрейцеров как братство просвещенных[20].

По мнению Робинсона[21], степени посвящения розенкрейцеров, известные масонству XVIII века, не имеют отношения к тем иллюминатам, которые к тому времени уже исчезли с лица земли. Однако число лож розенкрейцеров неизменно растет, поскольку их таинства были ориентированы как на любопытство, так и на человеческую чувственность и алчность. Розенкрейцеры превратились в необычайный союз, который принял конституцию иезуитов, но ориентировался лишь на богатых. Они разделяли Братство на круги, каждым из которых управлял отдельный высший мастер, известный президенту, но не известный членам других лож. Эти высшие общались между собой особым, им одним известным способом, а все общество подчинялось приказам Генерала.

В реальности — как утверждает Робинсон — они представляли собой секту алхимиков, стремившихся постичь преобразование металлов и создать универсальное лекарство. Остальные франкмасоны считали розенкрейцеров схизматиками и полагали, что не было необходимости допускать в ложи их религиозное безумие.

В Брюсселе в XVII веке было опубликовано произведение под названием «Rosa Jesuftica», в котором символическое значение розы применялось к католицизму (символ Марии, мистическая роза), после чего возникли вопросы, не являются ли два ордена, иезуитов и розенкрейцеров, в действительности одной и той же организацией, которая временно сошла со сцены, чтобы позже появиться под видом другой…

Имя розенкрейцеров, являющее собой слияние креста и розы, поражает своим благозвучием, а также противоречивостью понятий, которые его составляют.

Подобно протестантизму, иллюминизм представлен различными формами и включает в себя секты различного характера. Таково сформировавшееся позже Общество иллюминатов Авиньона отца Пернети, практиковавшее герметические и алхимические ритуалы, или возникшие в 1767 году теософские или конкордистские иллюминаты.

Иллюминизм в действительности указывает на глубинное стремление сердца человека, на его самое важное качество: свет. Мозг человека, как правило, затемняет этот свет, но если бы не было этой завесы, мы оказались бы парализованы в неподвижном созерцании. Этот свет, к которому стремится иллюминизм, был бы, в нашей нынешней ситуации, настоящей тьмой. На сцену выходит символ платоновской пещеры. Именно здесь, однако, допустим иной взгляд на посмертные состояния. Пока мы не постигли их изнутри, пока мы еще здесь и наш кругозор ограничен корой головного мозга, мы можем видеть лишь два проявления света, о котором мы говорим, в зависимости от сетки, которую накладывают чувства. Похоже, что ячейки западной сетки крупнее и позволяют просочиться более ясному духу. Мистика и схима — разные вещи.

Далекий от рациональности католических догматов и церковной дисциплины, в то время слишком вездесущей, иллюминизм, характеризующийся обличием спиритуалистическим и мистическим, всегда обильно удобрял почву для ереси. Пожалуй, мы могли бы перенестись к еще более ранним его предшественникам. На Западе мы находим их в среде, где крестоносцы и тамплиеры соприкасаются с различными исламскими братствами. Если обратить внимание, христианство бывало оплодотворено исламом, но ни разу не было обратного…

Масоны также хотят вести свою историю от тамплиеров, причем их интересует не столько Храм Соломона, сколько определенный культурный осмос, который многих наводил на мысль об определенной исламофилии, послужившей, вероятно, отправной точкой для варварств, приписывавшихся тамплиерам во время процесса 1312 года, за которым последовало их полное уничтожение. Также следует упомянуть флорентийские школы XVI века, Марсилио Фичино, Пико де ла Мирандола, Николая Кузанского, Джордано Бруно и т. д. И уже современных Вейсгаупту конвульсионеров, мартинистов и сведенборгиан[22], не забывая о язычестве, герметизме и об отце Пернети и его «Иллюминатах Авиньона». Последние ожидали пришествия, чтобы восстановить подлинное христианство, под предлогом нового явления Христа. Они утверждали, что мир переживает последние времена третьей эпохи, поскольку — как они говорили — «время коротко, время близится»…

Всегда время — Час — было коротко и близко, и индивидууму следует быть готовым к нему, судя свои действия внутренним судом. Широко известно и часто упоминается «предупреждение» ученика Л. К. Сен-Мартена, масона Жозефа де Местра, подлинного учителя в мирке, к которому мы сейчас двигаемся. Основываясь на Апокалипсисе Святого Иоанна, он пишет в своей книге «Санкт-Петербургские вечера» (Беседа XI):

Мы считаем необходимым подчеркнуть, что иллюминизм не представляет собой по-настоящему нового явления, как и очевидной опасности, и уж совсем ничего общего не имеет с эволюцией человеческого духа. Также справедливо, что лики времени пользуются популярностью у конспирологов всех мастей.

Утверждается, что баварские иллюминаты[24] — специфическая форма иллюминизма. Нет ничего более далекого от абсолютной истины и ничего более верного в контексте XVIII века, в годы активности иллюминатов, в особенности если мы говорим о посвященных или минервалях, которые не допускаются в высокую атмосферу ареопага. Квиетизм, а затем иллюминизм — это продукт милосердия и успокоения (tranquillitas). Созерцание и ясность мысли не сдают своих позиций, вечно пытаясь достичь мудрости, Софии, а в конечном итоге — теософии и таинства сущего.

Нам придется затронуть множество тем, не имея возможности углубиться в них в рамках небольшого объема данной книги. Мы лишь пунктиром намечаем тенденции. Самый общий обзор указывает, что иллюминизм станет движением, которое наиболее трудно классифицировать как традицию, свойственную средиземноморскому бассейну, латинскому или греческому, многочисленные братства которого имеют иной характер. Они в значительно большей степени размыты театром эпифанического и таинственного Воплощения, красотой и славой учения[25].

Реформированное пуританство, внимательное и дотошное, наиболее чувствительно к идеализму подобного рода, темному и неясному, ключевое слово которого — «теософия». Вне всякого сомнения, Яков Бёме — его величайший представитель. Этот сапожник из Гёрлица, на которого опирался в своих записках Гегель (великий немецкий философ преклонялся перед Teutonicus Philosophus…), созерцал восхождение и снисхождение ангелов и движение миров. Пожалуй, мы могли бы сказать то же о Сведенборге, тесно общавшемся с духами. Видения Бёме были интеллектуальными. Он достигал просветления, следя за своей рукой, держащей сапожную иглу, поднимающейся и опускающейся при каждом стежке. О нем можно было бы сказать то же, что и о другом сапожнике, патриархе Енохе, о котором так много говорит сам Бёме, «Князь темных», в своей Mysterium Magnum. В соответствии с немецкими хассиддинами средневековья: «стежками своей иглы он (Енох) сшивал не кожу, но верхний мир с нижним миром»…

Добавим, что его также называли «Князем тьмы». Несомненно, это была чистая душа, несведующая и почти детская, хотя и наделенная экстраординарным даром провидца, благодаря которому и родились его смелые доктрины, доставившие ему столь мощное влияние. Значительны его труды. Они составляют корень германских теософских учений XVIII века. По мнению Жака Масуи, автора предисловия к его произведению «Confessions», он вновь вводит в обращение такие термины, как София, апофазис, обожествление, пневматология и т. д., утраченные в средние века за годы развития схоластики. Его понятие «пустого» — это «полнота», и в этом и других вопросах, восходящих к Плотину или Дионисию Ареопагиту, он возрождает намеки Экхарта. Он не обладал необходимым культурным уровнем, чтобы обозначить свое «видение» понятием, которое нам кажется подходящим, поскольку его знание было чисто экзистенциальным.

Бёме верил, что на его эпоху придется Апокалипсис (и каждому провидцу свойственно думать так о своей эпохе), но что силы добра должны превзойти силы зла. Игра этих сил благородна и прекрасна. Изучая наследие великого сапожника, мы видим, что его мысль, пожалуй, истерзанная, но наверняка просветленная, пронизана антиномичными идеями и силами.

Он думал и говорил, что если все происходит от Бога, то зло также (мы предпочитаем Моше Кордоверо, который учит нас, что Бог поддерживает зло, которое творит человек…). Предложение Дионисия Ареопагита, согласно которому зла не существует, для него лишено смысла. Таким же образом (таким же сложным образом). Тьма не была сотворена и существует в Боге. Так (поскольку то, что сверху, такое же, как то, что снизу), он, вероятно, выделяет две силы как источники жизни: тепло и холод: качества или начала как добрые, так и злые. Это по-настоящему тевтонская мысль, обладающая несомненным гностическим компонентом.

Эта идея огня или тепла, который воспламенил материю, фундаментальна у Бёме, и в этом направлении он углубляется в себя по дорогам внутренней алхимии. Но если огня слишком много, свет гаснет; и эта мысль совершенно необычна. Именно это произошло с Люцифером, вопреки этимологии его имени. В действительности, ослепленный своей собственной красотой и светом, он вспыхнул и в своем пылании возжелал затмить самого Бога. Так в пламени теряется свет.

Отсюда перейдет Князь тьмы к своей неординарной ангелологии и творению материи. Он приходит к понятию Ничто, которым определяет Бога. Он напоминает нам Паскаля в момент, когда тот описывал все сущее с помощью антиномии

Абсолют-Ничто. Итак, Бог скрыт. Явление его Ничто — это в действительности Всё.

Бог единственный носит имя Бога, в соответствии не с Тьмой, но со светом своей любви. Отсюда следует акт творения. В одной из своих максим Бёме утверждает: «Тот, кто уразумел Время как Вечность, а Вечность как Время, стал непричастен всякой борьбе». Кажется, что мы слышим голос проповедника Дзен.

МАСОНЫ

Вопреки своим внутренним легендам, в соответствии с которыми масоны ведут свою историю из глубокой древности, спекулятивное масонство[26] появляется на свет в том же самом XVIII веке. Акт о его создании принимается в Сан-Хуан де Верано в 1717 году. Четверо членов лож каменщиков (масонов), потомков вольных объединений, занимавшихся строительством Страсбургского собора, объединяются и создают Лондонскую Великую Ложу, которая впоследствии, в 1738 году, стала называться Великой Ложей Англии. Это «древнее почетное общество приобщенных вольных масонов»[27]. В 1721 году Великий Магистр этой ложи просит протестантского пастора Джеймса Андерсона написать Конституцию, которая учитывала бы древние обязанности (Old charges[28]) и привилегии (landmarks). Андерсон выполняет возложенное на него поручение, и в 1723 году в свет выходит «Устав Вольных каменщиков». За первой редакцией последуют еще четыре, каждое из которых все ближе человеку и все дальше от божества.

Соперник Великой Ложи Англии, Великий Восток Франции, появится в 1773 году и обретет на Континенте своих наследников, ложи с различными ритуалами и режимами: Древний и Принятый Шотландский обряд[29], Исправленный Шотландский обряд[30], Йоркский обряд, Мизраимский обряд, Мемфисский обряд и т. д., каждый из которых имеет определенные черты, нередко весьма заметно отличающиеся от прочих. Исправленный Шотландский обряд, например, ближе католикам, у которых особым уважением пользовались Мария Стюарт, дочь Якова V Шотландского.

Главное правило всех лож — это обряд посвящения, сопровождающий переходы на каждую новую ступень посвящения, число которых разнится в зависимости от практикуемого обряда.

Несмотря на данное различие, масоны утверждают, что все ложи одинаковы: действует принцип братства вне зависимости от степени посвящения и социального положения. Давайте определим инициацию как ритуал, по прохождении которого соответствующий предъявленным требованиям кандидат оказывается посвященным в «тайное» общество. Если речь идет о религии, обряд инициации подразумевает передачу сверхчеловеческой энергии. Оперировать понятием «сверхчеловеческий» в наше время, когда все «человечно, слишком человечно» и нет ничего ангельского ни божественного, довольно удивительно. Но нет другого способа выразить это.

Масонство заметно развивается и эволюционирует в течение волшебного XVIII века: о периоде, начиная с основания масонства и до Великой французской революции, накоплен материал, достаточный для написания нескольких увесистых томов по истории. Возникают различные режимы, и со временем они все больше и больше отличаются друг от друга. Мы называем их спекулятивными или символическими, однако некоторые из них, по всей вероятности, представляют собой психические оперативные, или теургические (в мартинизме), или даже парапсихологические оперативные объединения.

Возникают некоторые режимы, различающие больше 90 степеней посвящения, что становится полной бессмыслицей: в ходе одного собрания ложи кандидат может подняться на шесть, семь или даже десять ступеней… без всякого специального ритуала, за одно касание. Специфическое значение, видимо, несет само название, без иной символической нагрузки. Все эти факты имеют свое логическое объяснение, что не исключает некоторой доли абсурда.

В XVIII веке рождаются и умирают отец Пернети и Мартинес де Паскуали (создавший оперативное послушание Элю-Коэн), рождается барон фон Хунд, который в 1751 году создаст Строгое Тамплиерское Послушание; рождается великий Жан-Батист Виллермо, который реорганизует его в Исправленный Шотландский обряд; 11 лет спустя шевалье Рамсей произнесет свою знаменитую речь[31], ускорившую эволюцию мистического направления масонства; умирает Сведенборг (который не был масоном, но его идеи были весьма распространены среди масонов, первоначально в Швеции, а затем повсеместно); Л. К. де Сен-Мартен[32] будет посвящен в Братство Розы и Креста.

Между аутентичностью и набожностью оперативных ремесленных цехов, средневековых и более поздних, и этим спекулятивным преумножением титулов и званий, которые не имеют под собой никакого основания, нет возможности выбора…

«Розенкрейцер» — это единственная степень посвящения четвертого «тайного» класса ордена Элю-Коэн (избранные коганы, что на древнееврейском обозначает «священник»). Элю-Коэн подразделяется на следующие классы:

Первый класс: Символическое масонство

Ученик

Подмастерье

Мастер

Великий Избранный, или Избранный Мастер

Второй класс: Портик

Избранный Ученик Коэн

Избранный Подмастерье Коэн

Избранный Мастер Коэн

Третий класс: Храмовые уровни

Великий Избранный Мастер Коэн или Великий Архитектор

Рыцарь или Командор Востока или Великий Избранный Зоровавеля

Четвертый класс: Тайный

Розенкрейцер

В стороне от масонской вселенной, хотя и почти непосредственно в нее вовлеченная, существует наша Ordo Illuminatorum, Illuminati, Баварские Иллюминаты, первоначально носившие имя Ordo Perfectibilis. Орден, жаждущий проникнуть в масонскую вселенную и подчинить ее. Таким образом, нас интересует, какую смысловую нагрузку несет масонство, его символический, подчас пророческий характер.

Итак, современное масонство — посвященные приобщенные масоны — оформляется в XVIII веке и приобретает различные степени посвящения, представляясь великим защитником рациональности и просвещения. Но, противореча рациональности, которую оно якобы воплощает, масонство самым комическим образом дополняет нетерпимость и «иррациональность» религии еще большей светской религиозностью, которую демонстрируют его сложные ритуалы (подобную религиозность источает из всех пор самый атеизм). Ими наполнены их собрания, их ритуалы открытия и закрытия храма, и как следствие этого — ритуальные вход и выход из священных пространств — основной урок, который мы, к нашему стыду, практически утратили, поскольку наши храмы, действительно являющиеся таковыми, не имеют даже купелей при входе и выходе…

Облачения, фартуки, шляпы, условные знаки, украшения, кольца, колье, надписи, катехизисы, различные детали одежды в зависимости от степени посвящения, степени посвящения, разные в разных ложах и послушаниях. Включение в масонскую вселенную — в наипервейшую очередь — термина «послушание», тайны посвящения, соответствующих ритуалов, паролей, приветствий и жестов… Черпая снизу, из сообразности и соответствия, масон рассчитывает на то же, что простой христианин получает свыше. Ничто не содержит трансцендентности. Понятие «Великого Архитектора Вселенной» интегрируется в самом сердце волюнтаристского и отвергнутого деизма. В действительности мы в изумлении видим изменения, которым подвергается, прежде чем на ней высохнут чернила, первая статья Устава Андерсона (1723), породившего спекулятивное масонство:

Абсолютно бессодержательно.

Вскоре из зоны видимости исчезает упоминание о Боге Авраама, Исаака и Иакова, Отца Господа нашего Иисуса Христа, если оно вообще когда-то присутствовало у пастора Андерсона (который не был пастором).

Вместо того, чтобы избавиться от религиозных практик, масонство, позиционирующее себя столь рационалистическим, превратится в своеобразный плавильный котел суеверий, аллегорий, легенд, загадочных знаков, утраченных слов, мистических генеалогий, сверхъестественных явлений, криптограмм, укроний, эзотерики самого разного плана…

Напротив, мы верим, как и многие другие, что ранее масонство было близко к католичеству, что до Революции масонская философия была в основном христианской. Однако с первого часа существовали и абсолютно материалистические ложи, например Ложа Девяти Сестер или немецкая «масонская секта» иллюминатов.

В этой связи нас интересуют некоторые результаты конвента[34] в Вильгельмсбаде, состоявшегося в 1782 году по инициативе Виллермо. На нем собрались немецкие и французские масоны с целью реорганизовать масонство. Жозеф де Местр имел доступ к записям, составленным герцогом Брауншвейгским, Великим Магистром шотландского Масонства Строгого послушания. Он утверждал, что третья степень посвящения масонства должна была иметь своей целью трансцендентальное христианство и что было необходимо вопросить почтенную античность, чтобы найти смысл священных аллегорий.

В этом конвенте принимали участие ученики Вейсгаупта, объединившиеся с французскими рационалистами против немецких теософов. Это многое о них говорит. Результаты особенно благоприятствовали теософам, однако рационализм не сдался. Он продолжал развиваться в ложах, захватывая все новые и новые сферы влияния. Поэтому уходили люди с религиозным духом, среди которых были и Сен-Мартен и Жозеф де Местр. Они ушли навсегда.

Виатте скажет, что «именно баварские иллюминаты, присоединившиеся к некоторым рационалистическим ложам Франции, замыслили такой заговор, от которого не смогут ускользнуть ни монархия, ни Церковь»[35], и чуть ниже добавит, что баварцы, презиравшие устремления алхимиков, тамплиеров и остального масонства, ориентировали его на антиклерикализм, чем обозначили переход от религиозного масонства к революционному.

Лично мы не придаем иллюминатам даже половины такого значения. Скорее мы полагаем, что если масонство развивается в том смысле, в котором оно это делает, оно ведомо своей внутренней силой и убаюкано собственными колыбельными…

Сопротивляясь давлению существующей власти и отрываясь от своих первоначальных идеалов, вскоре они позиционируют себя выступающими против Алтаря и против Трона. В наставлениях Третьей Палаты ордена баварских иллюминатов[36] указывается: «Короли — отцы. Отцовская власть прекращается там, где прекращается недееспособность сына, и отец оскорбил бы сына, если бы попытался сохранить свои права после этого периода. Когда государство взрослеет, оно больше не нуждается в няньках»[37]. Таким образом, Король — отец…

Но не существует способа забыть однажды усвоенное, потому как не упомянуть маркиза де Вильявисьоса, дона Педро Пидаля (которого сегодня никто уже не вспоминает и который в своей знаменитой брошюре «Filioque» утверждал следующее: «В Семье, первом обществе, мы видим авторитарную подавляющую силу, силу Отца, действующую как сила по-настоящему центростремительная, и силу либеральную, анархическую, Сына, действующую как сила центробежная. Лишить Сына власти, чтобы существовали лишь Обязанности, кажется инстинктом Отцов, Власти; а покинуть гнездо, уйти от ответа, чтобы существовали лишь Права, кажется инстинктом Сыновей, Свободы»… По его мысли Отец — это Порядок, Монархия, а Сын — Республика, анархия.

Диктатура или республика, шпаги наголо. Вейсгаупт заключает: «Когда государство взрослеет, оно больше не нуждается в няньках». Вильявисьоса заключает: «возникает Любовь, то есть Святой дух, Третья ипостась, которая и примиряет противопоставленные силы, авторитарные и либеральные, формируя треугольник»…

И этот треугольник не имеет ничего общего с Трехсторонней комиссией…

Иезуиты будут изгнаны, скатится голова Капетинга. Это наводит на размышления, поскольку Революция произошла во Франции. Английская и французская аристократия занимают высшие ступени в масонстве, посвящены в самые главные тайны. Буржуазия перебирается на другую сторону океана, захватив с собой масонские ложи и ритуалы. И такими же масонами, как Гельвеций, Дидро, Вольтер и Голдвин, были Франклин, Джордж Вашингтон, Томас Джефферсон и т. д.

Масонство рождается, таким образом, среди протестантов от sola scriptura, и поскольку никто не выражает отвращения к играм и переодеваниям, постепенно он углубляется в католические владения. Единственное Писание ведет к свободному толкованию. Свободное толкование выглядит разнузданным и расточительным в фантастических энтелехиях масонства. Они позволяют нам прийти к очевидному выводу: католическая догма, включающая в себя четкие правила проведения мессы, — это вершина рациональности, сравнимая с представительными ментальными зданиями франкмасонов.

Баварские иллюминаты с неизбежностью явились для масонства источником нерегулярности, а мы знаем о важности «регулярности»[38] для ложи. В действительности, банда Вейсгаупта стремится извлечь собственную выгоду из целей послушаний, на которых они, как мы уже сказали, паразитируют. Стремится приспособить их к собственным политическим интересам, к собственной антирелигиозной пропаганде. Подобно тому, чем, по их представлениям, были иезуиты внутри Церкви, они желали быть фактически тайным обществом внутри тайного общества. Такое мнение выражал в начале века их авторитетный историограф Рене ле Форестье, автор фундаментального исследования «Les Illuminés de Bavière»[39]. Иллюминаты исчезают внезапно, но, похоже, оставляют след: мы видим нечестивость масонства, его ненависть к Церкви, которую мы не можем назвать теологической. Однако, по мнению Жана Бейло, по-прежнему сохраняется небольшое количество братьев-масонов, верных своим корням. Они пытаются сосуществовать с подавляющим большинством агностиков и атеистов. Они пытаются выжить, игнорируя политизацию Великого Востока своего государства.

Эта политизация была начата Адамом Вейсгауптом и его баварскими иллюминатами, они ее придумали. Они желали ввести в ложах свой собственный путь, «путь замещения»[40].

Рене Генон сказал по поводу регулярности в масонстве, столь же мало относящейся к нашей теме, как и само масонство:

14 апреля 1947 года в лоне Древнего и Принятого Шотландского обряда Великой Ложи Франции тот же самый Генон создает ложу «Великая триада». 17 мая следующего года он писал франкмасону Мариусу Лепажу:

Как не подчеркнуть это столь характерное условие приема, как будто речь идет об иерофанте, о знании его наследия? Один из посвященных в его общество заявил об этом положении 14.04.1947: «с божьей помощью этот день станет, вероятно, более важным для Масонства, чем день провозглашения Устава Андерсона[42]. Чем он мимоходом подтверждает наш собственный тезис, то есть: что спекулятивное Масонство, общество приобщенных посвященных (с другой стороны, не являющееся наследником никакого другого тайного общества), датируется первой четвертью XVIII века и ни днем ранее.

ИЕЗУИТЫ

Владеющая огромными территориями Испания все еще имела вес на политической арене. А иезуиты имели вес в Испании, хотя вскоре появляется и противовес: в лице Карла III государство впервые получило по-настоящему просвещенного короля. Иезуиты были обвинены в подстрекательстве к бунту против Эскилаче; в Португалии — обвинены маркизом Помбалем в подготовке покушения на короля Жузе I и т. д. 27 марта 1767 года издается Прагматическая санкция, которая послужила преамбулой к роспуску ордена Папой, породившему бурю восторгов в просвещенных кругах, после чего Испания решается на изгнание иезуитов со всех территорий, начиная с заокеанских. Одной из причин подобного решения является, несомненно, то, что иезуиты владели огромными богатствами, которые можно было конфисковать после запрета ордена. Граф де Аранда изгнал из Испании 2617 иезуитов. Гонения на иезуитов нарастали как снежный ком, постепенно захватывая всю Европу. Вскоре инициативу поддержали министры Помбаль в Португалии, Шуазель в Париже и Тануччи в Неаполе. Так Бурбоны объединились друг с другом, чтобы покончить с могущественным Обществом Иисуса.

Среди их непростительных грехов значилось расселение индейцев Парагвая, то есть организация самодостаточных или фаланстерских республик индейцев гуарани, которые, хотя и платили налоги в казну, жили свободными от европейских захватчиков. До своего изгнания иезуитам удалось создать около 30 поселков, или автономных фаланстериев, на берегах реки Параны. Эти поселения действительно были «потерянными городами Парагвая», существуют их руины — подлинные поля одиночества и меланхоличные пригорки.

Парагвай был иезуитской провинцией размером с Европу, населенной индейцами гуарани, а «резервации» были настоящими поселками, с большими площадями. Церковь была самым главным зданием в каждом из них, а затем шла школа, в которой давали гуманистическое религиозное образование. В этих изолированных от суетного мира свободных сообществах, которым не угрожала общеевропейская аморальность, каждый индеец владел частной собственностью и личной неприкосновенностью. Этот единственный в своем роде опыт продолжался в течение многих лет. Около 50 иезуитов управляли более 140 000 гуарани, обращенных в христианство.

Под управлением иезуитов индейцы жили вполне мирно и счастливо, если не считать набегов португальских бандитов, которые захватывали в плен тысячи индейцев, чтобы продать их в рабство, если не считать деятельности испанских уполномоченных, которые обращались с ними не лучше… После изгнания иезуитов безутешные гуарани вернулись в сельву или отправились в Буэнос-Айрес, где продолжали заниматься ремеслом, которому их обучили иезуиты.

Уже этого опыта было достаточно, чтобы спасти Общество от любых нападок иллюминатов, масонов и даже от гражданского общества, поскольку никто из них не был способен на подобные действия.

Королевская Прагматическая санкция, на основании которой были изгнаны иезуиты, основывает свое решение на следующих положениях:

— независимый и, по версии властей, деспотичный режим в Парагвае,

— постоянное вмешательство в политику,

— выступления на собраниях против правительства и королевской власти,

— участие в восстаниях туземцев,

— манильский антиправительственный заговор.

Также в деле фигурировали и многие другие «Fpexn», в том числе столь непростительные, как влияние и власть иезуитов в качестве исповедников и наставников знати. Большинство школ в Европе принадлежало Обществу, что также не могли простить гражданские организации. Кроме того, иезуиты были, прежде всего, личной «прелатурой», подчинявшейся напрямую Папе.

Когда была избрана жертва, требовалось совершить жертвоприношение, которым явился роспуск ордена папой Климентом XIV. Предварительно, в январе 1769 года, послы дворов королевского дома Бурбонов в Риме формально уже просили подобного роспуска у его предшественника на троне Святого Петра, Климента XIII, что привело к апоплексическому удару у последнего, который свел его в могилу 2.II.1769.

Благодаря порожденной завистью дурной славе, которой пользовались иезуиты, волнение, возникшее в Европе в их отношении, вскоре приобретает масштабы цунами. Как заставить себя простить успех совершенной организации, примеру для всеобщего подражания?..

В своем Уставе и на практике они проявили себя как новое явление в социологии и антропологии. Иногда возникает впечатление, что они открыли новые техники воздействия на психику.

В нравственном отношении можно говорить (и будут говорить) об иезуитском цинизме, смешанном с крайнем оппортунизмом. Цель оправдывает средства.

Все это нелепые вымыслы, подменяющие собой объективные факты и породившие их причины. По Европе распространяется черная легенда. Зачинщики ужасных злодеяний, независимая церковь внутри Церкви, все тайные общества планеты ориентируются на иезуитов… Но прошел дождь. Сегодня иезуиты — это сегодняшние иезуиты. Они принимают величие своей собственной истории. Они имеют право на то, чтобы их судили по их личной правде, по правде их святых. Но сейчас объектом нашего внимания являются баварские иллюминаты, основатель которых был одержим Обществом Иисуса, тайные замыслы которого он стремился воплотить в своем ордене. Кроме того, не исключено, что он принял в свою организацию нескольких священников-иезуитов, которых некоторые исследователи отождествляют с клиром (что неверно), а некоторые — с предполагаемым третьим орденом иезуитов (о нем нам ничего неизвестно).

Гастон Байи уже в предисловии к своему исследованию[43] утверждает следующее:

Иезуитов упрекают в использовании военной терминологии, в том, что их глава именуется генералом. Его члены не изображают из себя агнцев божьих, мирных монахов[44], но являются солдатами, завоевывающими мир, беспрекословно подчиняющимися командиру и его приказам. Альфонсо Родригес сообщает, что Лойола хотел воспитать солдат, предназначенных для борьбы с ересью и пороком, отказываясь во имя этого от пения хоралов, от служб и прочих религиозных послушаний. По образу легкой кавалерии, Общество должно было быть всегда готово выступить против врагов и защитить своих братьев.

Рота/общество — подразумевает «солдат» — объявляет Суарес, и во главе ее находится генерал, который требует беспрекословного, но сознательного повиновения. Это пожалуй, наиболее известная деталь. Орден вмешивался в политику, назначал и снимал правителей государств, манипулировал сознанием… Все это оттеняется «Тайной деятельностью Общества Иисуса», памфлетом, существование которого постоянно отрицалось. Очевидным образом, клевета весьма нечувствительна к критике.

Цель оправдывает средства во славу Господа. По мнению Виктора Шарбонеля[45] и некоторых других авторов, этот известный девиз, по всей видимости, взят напрямую из Корана, как и смешение власти светской и власти церковной, причем первая часто обслуживает вторую, подчиняя ей сознание и волю граждан. Кроме того, Шарбонель приписывает иезуитам мусульманское происхождение. Игнатий Лойола, по-видимому, проходил послушание в одном из братств наподобие Кадирийя или Шадилийя. Первое было основано в XII веке в Малой Азии Абд ал-Квадиром, по имени которого братство и получило свое название. Его наследники принесли данную традицию в Андалузию, где она просуществовала до XVI века. Что касается секты Шадилийя, она была создана испанцем Хасаном Шадили. Членами обоих братств были суфии, подчинявшиеся общему уставу, практиковавшие зикр, специальный напев, в котором беспрерывно повторяются священные имена. Они полностью вверяют себя шейху, который руководит всеми членами братства, и главам монастырей. Игнатий де Лойола — утверждает В. Шарбонель — состоял в прямом контакте с этими мусульманскими братствами, правила и ритуалы которых он использовал при создании Societas Jesu.

Однако упоминаний об этом нет нигде в сочинениях Лойолы: ни в «Духовных упражнениях», ни в «Конституциях», ни в «Автобиографии», ни в его обширной переписке. Все эти источники тщательно исследованы.

Шарбонель стремится доказать справедливость данного положения. Он основывается на относительных аналогиях: во-первых, на способе инициации[46], во-вторых, на внутренней структуре организации, в-третьих, на понятии власти, в-четвертых, на духе общества и его целях.

Мусульманский текст: «Пребудешь в руках шейха, как тело в руках мойщика трупов». Источником его называются труды одного шейха, увидевшие свет ранее, чем «Духовные упражнения» и «Конституции» Лойолы. Текст Лойолы: «Каждый из вступивших в орден должен предоставить провидению, в лице своих начальников, так управлять собою, как если бы он был трупом, которому можно придать любое положение…»[47]. В последних наставлениях Лойолы, продиктованных незадолго до его смерти, он говорит: «Я должен вверить себя в руки Господа и того, кто управляет мной от Его имени, подобно трупу, не имеющему разума и воли». Это знаменитый девиз perinde ас cadaver «будто труп», характеризующий послушание «совершенное уже в момент единения своего разума и своей воли с Высшем разумом и Высшей волей, в которых мы видим Иисуса, подчиняясь, а не по собственной воле»[48]. Сегодня, когда мы выбираем собственное решение «сознательно», такой девиз уже нетерпим. Однако нет сомнений: слепое подчинение было двигателем, необходимым для функционирования Общества, как оно необходимо для функционирования армии.

Это именно то, чего хотел для своего ордена Вейсгаупт, взявший за образец для подражания общество своих старых учителей, иезуитов, но таким образом, чтобы то, что шло во вред иезуитам, шло на пользу — говорил он — его детищу. Если иезуиты вводили что-то как норму, он должен был сделать то же самое. Естественно, что положения его устава требовали неукоснительного подчинения и в определенных случаях устной исповеди. Он введет систему доносов, усмотрев эвфемизм в выражении иезуитов «братская помощь» (что нередко практикуется в различных религиозных орденах). Требовалось использовать все ресурсы, чтобы привлечь в общество могущественных людей и заручиться таким образом реальным влиянием в общественных вопросах. Это стремление вскоре поставило под удар всю организацию. Именно тогда Вейсгаупт, чтобы спасти то, что можно было спасти, решил объединиться с франкмасонами. По этому вопросу велись длительные переговоры, но в тот момент, когда слияние должно было фактически состояться, между союзниками возникли серьезные разногласия.

Дается только богатым. Общество ввязалось в создание некоторых масонских послушаний, предположительно созданных по их образцу. В мартовском номере «Symbolisme» Альбер Лантуан публикует достаточно любопытную «Апологию иезуитов», показывая, что некоторые обвинения против них в точности повторяют обвинения, выдвигаемые другими авторами против масонов[49].

Стертые с лица земли папским декретом иезуиты продолжали открыто существовать на Святой Руси. Они были приняты Екатериной Великой (1762–1796), не пожелавшей подтвердить получение декрета.

Но в данном контексте нас больше интересует иная, темная, часть дальнейшей истории иезуитов, если они в действительности были «Духовным Отделом Внутреннего Ордена Режима Строгого Послушания», то есть если они участвовали непосредственно в учреждении Строгого Послушания. Обвинения заходят еще дальше. Им приписывается создание масонской степени розенкрейцера, и даже учреждение самого ордена Розы и Креста (о чем мы уже говорили выше в контексте «Иезуитской розы»). Многие склонны видеть в инициалах S. I. (Societas Jesu, Общество Иисуса, которыми обозначались Орден и каждый иезуит в отдельности), подлинную ссылку на мистических S. I., Supérieurs Inconnus, Высших Неизвестных, упоминающихся в мартинизме и Строгом Тамплиерском Послушании, были ли они или не были людьми. То есть S. I. предположительно были S. I., «одним и тем же телом, одно из которых легло на дно, чтобы всплыть затем под новым именем», как мы сказали выше.

И это еще не конец. Некоторые современные оккультисты, утверждает Генон, полагают, что истинными наследниками тамплиеров были иезуиты.

Они разработали план мести французской монархии. Именно они были вдохновителями и тайными руководителями баварских иллюминатов.

В статье, опубликованной в R. I.S. S.[50], А. Мартиг сообщает: «При изучении иллюминатов не следует забывать, что Вейсгаупт был учеником, а впоследствии — преподавателем у иезуитов и что у них он получил благословение на служение злу, «учась приемам, которые достопочтенные отцы Ингольштадта использовали с таким успехом на дело добра… за исключением тех случаев, когда они использовали их для обучения Вейсгаупта и его первых учеников».

После смерти Лойолы, семнадцать лет спустя после основания Общества Иисуса (ровно столько просуществовал орден иллюминатов), оно насчитывало 12 провинций, 100 отделений и 1 000 членов Общества. К 1626 году эти показатели увеличились до 39 провинций и 22 589 членов. Во времена Вейсгаупта иезуиты заведовали преподаванием теологии и философии в более чем восьмидесяти университетах.

О таком же распростанении на планете мечтал и Вейсгаупт для своего ордена.

Помимо порочной максимы «цель оправдывает средства», иезуитам приписывается еще два принципа, которыми можно оправдать любую вещь. Первый — результат спора между пробабилистами и пробабилиористами. С начала XVIII века иезуиты являлись непревзойденными пробабилистами. Что это значит?

В теологии пробабилиоризм показывает, что в случае сомнения в каких-то серьезных обстоятельствах следует следовать «более вероятной» доктрине (лат.: probabilior). Однако поскольку человек может сомневаться необоснованно, сама предусмотрительность требует, во избежание греха, обратить исключительное внимание на то, что скорее предоставит подобную возможность. Пробабилистская точка зрения состоит в том, что достаточно одного шанса на удачный исход, чтобы начать действовать. То есть не следует опасаться смертного греха, за исключением тех случаев, когда существует абсолютная уверенность в том, что он неизбежен.

Это открывает путь к известной «казуистике» иезуитов, которая до конца развивает пробабилистские принципы.

Но ко всему этому присоединяется другой принцип: практика «мысленной оговорки», позволяющая действовать в собственных интересах и при этом охранять от угрызений собственную совесть. В результате я могу блокировать собственную совесть, если цель, которую я преследую, того стоит.

Это Адам Вейсгаупт усвоил очень хорошо. Дурное действие допустимо, если совершается с добрыми намерениями. Можно лгать по небрежности, пользоваться мысленными оговорками и т. д.

В 1773 году, под давлением правительств Испании, Франции и Португалии, папа Климент XIV подписал указ о роспуске Общества. Мы уже говорили, что иезуиты сохранили свое влияние в России, где Екатерина II Великая отказалась публиковать папскую буллу. Глас народа в пользу иезуитов, особенно в сфере образования и миссионерства, вынудил папу Пия VII возродить орден в 1814 году. Без сомнения, реабилитировав его…

Характерной чертой иллюминатов из Баварии, Illuminati или Ordo Illuminatorum, является то, что они не претендуют на мифического предшественника-основателя своего общества, а называют в качестве его создателя своего современника, Адама Вейсгаупта. Это не безвестная фигура, затерянная в прошлом, а реальный человек. И в этом есть что-то по-настоящему непривычное и современное.

Забегая вперед, скажем, что его учение было антиклерикальным, космополитичным и революционным. Целью его было свержение установленной власти и упразднение идеи родины, а заодно и магистратов и религии.

В 1776 году Вейсгаупт создал тайное общество, которое вначале называлось орденом перфектибилистов, а затем — орденом иллюминатов. Именно тогда были формально определены «общественные» цели этого общества, и возникла мысль, объединившая его членов: «соединить образованных людей со всего мира, разного социального положения и вероисповедания, вне зависимости от расхождений во мнениях и пристрастиях. Заставить их полюбить этот союз так, чтобы впоследствии, вместе или по отдельности, все они действовали сообща, как один человек. Чтобы, несмотря на разницу в социальном положении, все они относились бы друг к другу как к равным, и чтобы самопроизвольно и по убеждению они совершили то, чего не удавалось достичь никакими общими усилиями за все время существования человеческого мира».

АДАМ ВЕЙСГАУПТ

Ученик иезуитов, предлагавших в ту эпоху лучшее среднее образование в Баварии, и сын выкрестившихся евреев, Адам Вейсгаупт[51] говорил на итальянском и чешском, не пренебрегая и древнееврейским, в изучении которого ему помогал отец. Существуют сведения, что он принял сан иезуитского священника. Это маловероятно. Другие говорят, что он был терциарием. Возможно, он вступил в предполагаемый Третий орден, когда получал образование в стенах Общества иезуитов. Более вероятно, что святые отцы, видя его выдающиеся умственные способности, допустили его в одну из конгрегаций, которые и сейчас продолжают существовать в иезуитских школах, — Марианскую Конгрегацию (которая существовала уже тогда: Marianen Academy[52]) или Круг Святого Луи. Цель этих организаций — «развивать и преумножать священную преданность Пресвятой Деве, воспитывать христиан, которые воистину пытались бы спастись и (…) защищали бы Церковь от безбожия и святотатства; и предоставить молодым людям безопасное место для обучения и достойного отдыха, где они могли бы знакомиться, общаться и укреплять свою дружбу».

У студентов таких конгрегаций своя собственная иерархия, отдельные помещения, собрания, конференции и занятия. Они являются, или являлись, сливками школьного общества, и к одной из таких конгрегаций и принадлежал, без сомнения, Адам Вейсгаупт. Возможно, в своей организации он был даже кардиналом. С одной стороны, ему пришлось многое узнать об избранности, власти, превосходстве, престиже и управлении. Но, с другой стороны, с запада пришла угроза, и для солдат ордена Игнатия Лойолы настали тяжелые времена. Приближалась эпоха Просвещения.

Помня о таланте и легкости, с которой Вейсгаупт изучал иезуитскую учебную программу, Отцы держали его в поле зрения. Они возлагали на него большие надежды и ожидали, что он со временем займет самые высокие должности в Обществе. Вейсгаупт восхищался иезуитским благоразумием и атмосферой секретности, верностью делу и системой строгого подчинения. Однако он обманул их надежды. По крайней мере, после упорнейших занятий он был назначен — в 20 лет — профессором канонического права в Университете Инголыитадта. С XVII века и позже Ингольштадт был крупным иезуитским центром в самом центре католической Германии. В 1621 году там был опубликован труд Фредерика Форнеруса «Palma Triumphalis», или «Чудеса Католической Церкви». Автор — епископ — насмехается над братством розенкрейцеров из-за помпезных титулов, которыми они себя наделяют, чтобы иметь право говорить о себе как о вдохновленных Богом на реформацию мира, восстановление наук, превращение металлов и продолжение человеческой жизни. Вейсгаупту пришлось внимательно ознакомиться с этой работой.

Заметим: в 20 лет — профессор университета: в 28 — создатель собственного ордена баварских иллюминатов, Ордена, созданного для удовлетворения собственных амбиций. Можно найти интересные параллели. Когда Д. Хосе Мария Эскрива в 1928 году основал Опус Деи, ему было 26 лет. Все указывает на то, что он создал его для осуществления собственных планов: религиозные ордены подчинялись Церкви Христовой, тогда как в отношении Опуса Деи неоднократно повторялось обратное: Церковь находилась в зависимости от ордена. Никто, включая Папу, не был выше «Отца», в кругу своих приближенных позволявшего себе рассказы о том, как он говорил с самим Богом[53].

Одному было 28 лет, другому — 26. Известны люди, которых внезапно настигает каталепсия, если они действуют преждевременно. Может, это великие люди? Кто может быть великим в 20 лет?

Ответ не очевиден, но путь всех двадцатилетних таков: расслаблять мускулатуру или созерцать — чувственной душой — различные состояния материи. Для «скороспелок» вроде тех, о которых мы говорили, единственным состоянием материи были их собственные идеи и амбиции. Их мышление перформативно. Перформатив — это языковое высказывание, назначением которого является не описание реальности, но акт творения. Вейсгаупт с ранней юности мечтает о создании и управлении собственным обществом для посвященных, а себя видит его главой. Его мечта — перформатив в чистом виде: мечтая, он действует. К этому быстро добавляется сильная ненависть к иезуитам (причины этой ненависти остаются тайной следствия; мы не в состоянии хоть что-то предположить в этом отношении), подогреваемая воинственным антиклерикализмом. И он обращается к деизму и манихейству — то есть к язычеству.

Таким образом, не сделав ничего, что необходимо сделать перед вступлением в какую-либо религиозную группу или орден, Адам Вейсгаупт в один прекрасный день понимает, в чем заключается его миссия и какова его истинная область деятельность, и создает орден баварских иллюминатов. Никаких предпосылок — только амбиции и, возможно, месть. Вначале, быть может, юношеское восхищение иезуитами, лучшим учеником которых он являлся. В 20 лет он уже был университетским преподавателем. Но профессором просвещенных — намного раньше; как и во всех других делах со времен своей пылкой юности. Он поставил вселенную своих замыслов на службу своим корыстным интересам, создал систему столь же или даже более могущественную, чем иезуитская. Вейсгаупт приводит ее в действие в 1776 году. Ему 28 лет.

Все сходится. Он берет за основу загадки Общества Иисуса, в ту пору — образца для любой человеческой организации; а в качестве движущей силы он использует ярость и оппортунизм, оппортунизм — потому что на вершине своего могущества, уже подлежащее запрещению в некоторых странах, Общество Иисуса было на грани роспуска.

Ненавидеть его было в духе времени. Однако общество носит имя Иисуса, который говорил: «Я свет миру». Что ж, пусть его секта будет объединением просвещенных. Насмешка и пародия. Ясно, что иллюминизм был в моде — как философия имманентности, как тип теософии и оппозиционное по отношению к Риму духовное течение. Якоб Бёме, Сведенборг и другие теософы-иллюминаты были весьма известны в Баварии. Однако никакая другая теория не могла сравниться по своеобразию с той, на которой Адам Вейсгаупт основал свою Ordo llluminatorum.

Тот факт, что одним и тем же словом обозначаются весьма различные не связанные между собой понятия — источник путаницы и ошибок. Для некоторых вейсгауптианский термин «иллюминаты> не имеет ничего общего с теософией иллюминатов — столь популярной в свое время — а связан, скорее, с odium theologicum («теологической ненавистью») и необычным для той эпохи сходством с манихейством, дуализмом и пантеизмом. Его члены будут думать, что вступили в новое тайное общество, несущее силу, способную изменить мир. Но те немногие, кто был завербован Вейсгауптом и вошел вместе с ним в состав «ареопага», действительно будут просвещены носителем света, Люцифером.

Основанный по образу и подобию Общества Иисуса и названный «Баварские иллюминаты», орден получил то, чего ему недоставало: наименование и образец. Если мы добавим харизму и оригинальность, легкое отношение к словам и понятиям, и — что еще более важно — то, что мы могли бы назвать l’étoile au front (франц.: «звезда во лбу»), мы получим ингредиенты для создания соуса, который оживит привыкший к лакомствам вкус. Останется только зачислить в орден желающих. Несколько оппортунистов и группу доверчивых воздыхателей, недостатка в которых не будет.

С другой стороны — универсальная католическая церковь и масонство, требующее посвящения, классовое, доступное. Оба института считают своим предназначением решение проблем всего рода человеческого. Оба являются институтами: Вейсгаупт — лишь человек, но в душе он чувствует, что его миссия — такая же; он не уподобляется какому-нибудь Вольтеру, поскольку Вольтер, как и Руссо, революционеры первого картеля, проявляли необычайную осторожность, когда, трепеща от страха, говорили: «Мы не говорим громко, чтобы слуги нас не услышали»[54]; в отличие от тех, кто ограничивал свои действия проповедью, Вейсгаупт стремился управлять толпой.

Итак, в 1771 году Вейсгаупт решает основать тайное общество, призванное изменить состояние человечества. Необходимо взять себе новое тайное имя, как это делается во многих религиозных орденах. Он присвоит себе имя Спартак, что более или менее логично. Именно Спартак стоял во главе восстания рабов, и ему почти удалось свергнуть имперскую власть римлян. Серж Ютен[55] напоминает нам, что у Спартака-римлянина был чересчур современный для античности идеал: общество свободных людей, без хозяев и рабов, без социальных и имущественных различий.

Показателен следующий факт: Вейсгаупт взял имя не какого-нибудь мифического деятеля или классического философа, а именно революционера. Это ясная декларация намерений.

В качестве реверанса в сторону катаров или «совершенных», перфектов, манихеев, как и сам Вейсгаупт, орден будет орденом перфектибилистов, который, как любое общество, имеющее далеко идущие амбиции, делился на разные ступени: послушники, минервали (вербуемые из масонов), посвященные, просвещенные, ареопагиты, и т. д. (см. Приложение I). Вскоре общество окончательно превратилось в орден иллюминатов, для которых были провозглашены пять социалистических, революционных, но мало связанных с инициацией целей:

1. Упразднение монархии или какой бы то ни было другой формы правления.

2. Упразднение частной собственности и отмена наследственных прав.

3. Упразднение патриотизма и национализма.

4. Упразднение семьи и института брака, создание системы детского образования в коммунах.

5. Упразднение религий.

Стратегия Спартака должна была со временем превратиться в образец, вдохновляющий все подобные объединения; она была предтечей движений «нового порядка». Эта стратегия идеальна для цели, которую она преследует: вербовка в олигархических кругах; строгая внутренняя иерархия; власть, принадлежащая только Адаму Вейсгаупту и его ареопагу; идеологическая агитация, строящаяся на гуманистических, филантропических, демократических и т. п. приманках. И он действительно выиграл, если то, что мы видим сегодня, — плоды его трудов.

Вероятно, вербовка проходила по принципу кооптации; в первые годы существования движения другой способ невозможен: кого-то нужно убеждать, и так в сети Вейсгаупта попался первый и самый важный из иллюминатов, барон Адольф фон Книгге. Так или иначе, позже уже не было необходимости допускать желающих, ведь Вейсгаупта интересовали прежде всего люди влиятельные, занимающие высокое положение. Хоть это и противоречило его утопической программе и декларации намерений, но в его ордене не было ничего демократического и ничего от идеи равенства; то же самое можно сказать и о масонстве с его принципами Равенства, Братства… Прокрустово ложе никогда не был в порядке вещей.

Был случай, который, пожалуй, поставил под сомнение рыцарскую честь Вейсгаупта. Его любовница оказалась беременной и настаивала на том, чтобы он ей заплатил или на ней женился. Адам Вейсгаупт не собирался делать ни того, ни другого, но женщина пригрозила, что расскажет о своем положении публично — и будет скандал.

Ясно, что после этого Вейсгаупт быстро потерял бы работу в университете. Прошло несколько лет. После одной смерти, обстоятельства которой не выяснены и которая, возможно, послужила лишь предлогом, он был задержан баварской полицией и отправлен в изгнание. Согласно другим сведениям, он верхом сбежал в Регенсбург, где он столкнулся со сходной враждебностью. Наконец, он осел в Готе. Там он приобрел нескольких последователей, из которых главную роль сыграл герцог Эрнест Готский, так что Вейсгаупт жил спокойно и занимался своими делами. Он написал ряд работ об иллюминизме, а именно: «А Complete History of the Persecutions of the Illuminaty in Baviera» (1785) [ «Полная история гонений на баварских иллюминатов»], «А picture of Illuminism» (1786) [ «Картина иллюминизма»], «Аn Apology for the Illuminati» (1786) [ «Апология иллюминатов»], «Аn Improved System of Illuminism» (1787) [ «Улучшенная система иллюминизма»]. Представляется важным отметить, для рассказа о развитии его ордена, если таковое вообще присутствовало, что Вейсгаупт поддерживал переписку с Виллермо и лионскими иллюминатами. Он скончался в Готе 18 ноября 1830 года.

ИЛЛЮМИНАТЫ

Бавария была прибежищем католичества, клерикализма, аристократизма и иезуитов. Ингольштадт, колыбель Вейсгаупта и иллюминатов, находится на берегу Дуная, примерно в 65 км к северу от Мюнхена и примерно в 48 км к югу от Регенсбурга. Экономическая и культурная история города восходит к IX веку; уже тогда в городе возвышались герцогский замок, Собор Девы Марии и Церковь Святой Марии де ла Виктория. На протяжении веков этот город был резиденцией баварских герцогов, пока в 1800 году они не обосновались в Мюнхене. С XV века в городе существовал университет, который в 1880 году тоже переехал в Мюнхен. Сегодня, в начале XXI века, население города составляет 90 000 человек.

В XVI веке часть земли Пфальц примкнула к Реформации, но Бавария оставалась католической и верной императору. Именно на этой питательной баварской почве 1 мая 1776 года возникнет самый анархистский, софистический и гностический из известных истории — орден баварских иллюминатов.

В Баварии было тогда более 25 000 церквей, а в Мюнхене, насчитывавшем тогда около 40 000 жителей, — 19 монастырей. Власть иезуитов проникла везде, и Бавария была истинным оплотом контрреформации. Однако эта территория была также центром противоположных настроений — которые выражали баварские иллюминаты, видевшие в интернационализме идеал международных отношений и не жалевшие сил ради установления эпохи наций, действующих против церкви и трона, против их устоев… Так зарождалось то, что через сто лет достигнет своего расцвета. Не важно, что отсутствовала связь между замыслом и результатом, что успехи ордена были созданы им самим. Одержимые фантазеры.

В противовес протестантскому Рейнланду, Бавария была и остается оплотом католичества. Несмотря на столь очевидный факт, слова нашего главного героя, Адама Вейсгаупта[56], свидетельствуют о том, что вероотступничество и атеизм проявлялись в Баварии больше, чем где бы то ни было. Логично: в сравнении с содержанием Реформации всякое противоречащее ему учение будет в любом случае блекнуть.

Если мы вчитаемся в речи «рыцаря растущей розы»[57], написанные им в Париже, то окажется, что, по его сведениям, общество иллюминатов было основано около 1776 года неким Вейсгауптом, профессором Университета города Ингольштадт в Баварии.

По мнению некоторых исследователей, Вейсгаупт был скорее просветленным, чем просвещенным. В качестве доказательства ссылаются на название созданного им общества. Но лучше мы обратим внимание на его знание классической культуры, живых и мертвых языков, совершенное владение иезуитским ratio studiorum[58] во всей его глубине; на его стремительную карьеру. Все это указывает нам ошибочность подобного представления. Дело не в напряженном поле нейронов, осветившем Вейсгаупта. Его просто не было. Совершенно ясно, что Адам Вейсгаупт был человеком в гораздо большей степени просвещенным, чем просветленным.

Возник орден с ясными целями, неизвестными никому, кроме ограниченного числа избранных; конечно, эти цели не разглашались. И никогда не были отвергнуты. Орден прекратил свое существование так внезапно, что не было никакой возможности его спасти.

«Избранные», приближенные к Вейсгаупту, приписывали ему огромное рвение, идущее от сердца, действовать во благо человечества. Здесь мы опять не согласимся. В его размышлениях и предпринятых им действиях гораздо легче угадать охватывавшие его политические революционные амбиции и стремление властвовать.

Он воспользовался своей должностью профессора, чтобы собрать небольшую группу под предлогом дополнительных занятий. Все разговоры носили максимально частный, приватный характер. Затем он представил им результат своих философских изысканий. Он предложил им прочитать Бейля, Жана-Жака Руссо и других авторов, и критично относиться к событиям своей эпохи. Он советовал им быть более осторожными и сдержанными, предлагая взамен возвышенный свет.

Он назвал их иллюминатами, просвещенными, именем, за которым тянется шлейф престижа. Он оперировал также понятием Высших неизвестных, столь важном в Строгом Послушании. Он посвятил в свои проекты несколько человек из тех, кому доверял и кто в качестве его поверенных составлял уровень ареопагитов. С ними Вейсгаупт договорился, что он будет их начальником. Illuminâtes Rex, «Высшим неизвестным» (или «S. I.» — иезуитом — как мы видели ранее), потому что его будут знать только они и еще несколько человек; а они, в свою очередь, не будут известны никому, кроме самых ближайших последователей… То, что изначально было, вероятно, студенческим клубом, позже удивительным образом разрослось; были допущены иностранцы и созданы аналогичные организации в Эйхштедте и Мюнхене.

Мы располагаем большим количеством свидетельств их деятельности, в том числе и стремления вербовать новых членов среди иезуитов: «Шел 1777 год. Вейсгаупт уже давно вынашивал планы создания объединения или ордена, который в свое время смог бы управлять миром. В первом пылу, в плену больших надежд он внушил нескольким бывшим иезуитам стремление вновь обрести, под другим именем, влияние, которым они обладали ранее, оказать великую услугу обществу и нести образование избранной молодежи, теперь свободной от каких бы то ни было гражданских или религиозных предрассудков. Некоторых он убедил присоединиться к нему, но все отреклись — кроме двоих»[59].

На самом деле, среди тех, кто вступил в орден в первых рядах, особняком стоит прежде всего барон Адольф фон Книгге (1752–1796), католик (хотя мы обнаружили источники, ошибочно причислявшие его к протестантам) и франкмасон, прошедший самые высокие степени посвящения. Писатель[60]. Вейсгаупт обязан ему несколько противоестественной связью с масонством, связью, столь желанной для иллюминатов и столь быстро разрушенной масонами. The order of ILLUMINATI appears as an accessory to Free Masonry. It is in the Lodges of Free Masons that the Minervals are found, and there they are prepared for Illumination. They must have previously obtained the three English degrees…[61] (Англ.: оказывается, орден иллюминатов — это дополнение к франкмасонству. Именно в ложах франкмасонства можно обнаружить минервалей, и именно там их готовят к просветлению. Должно быть, перед этим они прошли все градусы Английского устава). На самом деле, между обоими секретными обществами не было ничего общего. Не стоял и вопрос о законном объединении — это была тщательно спланированная операция по проникновению.

В этой ситуации содействие фон Книгге, человека, который мог ввести в масонскую ложу и при этом обладал высокими титулами, было бесценно.

Вейсгаупт доверил ему свой план просвещения масс и социальной революции. Они были очень разными — ведь фон Книгге был католиком. Действительно, масонство к тому времени существовало всего 40 лет, и его еще не коснулись церковные санкции, которые (несмотря на невероятное дело Леона Таксиля), в любом случае были не за горами. По самым точным данным, в то время 4–5% масонов были священнослужителями, некоторые даже имели епископский сан. В ложу Parfaite Intelligence из Льежа наряду с другими входил епископ и большая часть его капитула, так что высшие степени посвящения масонства были, в свою очередь, подвластны церкви. Это был необычный спектакль: во время собраний церковнослужители слышали бесстрастные (если они не сами их произносили), трогательные, достойные Вольтера речи о суевериях и наивности народов[62]. Должны ли мы думать, что их дела сводились к просвещенной критике — в пользу чистоты ума — того, что единственно достойно критики — суеверий и наивности народа?

По мнению Сержа Ютена[63], Книгге был сторонником прогрессивных социальных идей, что не мешало ему увлекаться древними ритуалами, обрядами посвящения и эзотерикой. Отсюда — его ранее вступление в масонство и прохождение всех ступеней. Но конфликт между антиклерикализмом Rex (правителя, т. е. Вейсгаупта) и католицизмом Книгге позже привел к разрыву их отношений. Вейсгаупт, бывший член Марианской конгрегации, обвинил фон Книгге в фанатизме и лицемерии, то есть в отправлении им религиозной практики; а фон Книге надоел деспотизм Вейсгаупта.

Однако если у Сан Хосемарии Эскривы был его Альваро дель Поритильо, то у ярого антиклерикала Адама Вейсгаупта с его «мудрой головой» (именно это означает его имя), походившего скорее на хищную птицу, чем на осла, был Адольф фон Книге. Мы хотим сказать, что в вопросах, касающихся масонства, последний был непререкаемым авторитетом, специалистом. Действительно, этот убежденный католик обладал высокими титулами, в том числе он был Благодетельным Рыцарем Святого Города, что, если мы не ошибаемся, являемся высшей степенью посвящения Исправленного Шотландского обряда. Его имя после посвящения в масоны — Eques a signo, «Рыцарь знака», знака, который является не чем иным как знаком Часа, словно указывая того, кому суждено быть свидетелем пророчества. Среди иллюминатов его имя было Филон, в честь философа из Александрии, современника Иисуса Христа. Кажется, что имя Филон привносит некоторую рациональность в великолепное сияние имени Рыцарь знака. Именно Филону будет суждено, вопреки Рыцарю знака, провести иллюминатов в сердце масонства, не считая организации формальностей и ритуалов вейсгауптианского ордена.

Благодаря своему высокому служебному положению, в 1777 году Вейсгаупт был принят в масонскую ложу Theodor zum guten Rath в Мюнхене. Наконец-то он мог «привить» масонству свои идеи, чтобы таким образом распространить их по всему миру. В1776 году они вместе основали орден пер-фектибилистов, запрещенный в 1784 году правительством Баварии. В этот важный момент мы можем обнаружить рядом с ними барона Ксавьера фон Цвака (его имя после посвящения — Катон), которого мы еще обязательно много раз увидим в наших приложениях. Он работал на иллюминатов в Германии и в Великобритании.

Нам представляется, что масонство и иллюминаты связаны на нескольких уровнях. Иллюминаты хотят «пропитать» своими идеями масонство, чтобы создать широчайшую базу… то есть, чтобы использовать масонство, распространить свои идеи по всему континенту без особых усилий. Существует и другой уровень: они делают это, чтобы «обратить» масонов и увлечь их своими идеями. Политический переворот… Без сомнения, эти связи могут существовать и на других уровнях; возможно, самым важным из них, который работает непосредственно на внутренние интересы иллюминатов, чтобы упрочить положение ордена среди последователей, является следующий: Вейсгаупт просто хочет заимствовать у масонских лож помпезную систему уровней, театральную и эзотерично-символичную пышность, с помощью которой он сможет пустить пыль в глаза своим последователям, просветить своих просвещенных и заставить их парить, забыть об истинных целях с помощью сильнодействующего зелья, то есть построить заговор, который мог бы разрушить церковь и совершить социальную революцию. Высшая корректность, Ленин плюс Сталин.

Не зря полное название работы Жерара де Нерваля Les Illuminés звучит следующим образом: «Les illumines ou les précurseurs du socialisme…» (франц.: Просвещенные, или предтечи социализма).

Само собой разумеется, что истина — где-то посередине: у масонов длинные руки. Но чтобы перейти отсюда к Трехсторонней комиссии, бидьдербергерам, международному сионизму, Римскому клубу или Кока-Коле, нам понадобились бы сапоги-скороходы.

По мнению Антуана Февра[64], в 1781 году Адольф фон Книгге установил для иллюминатов обряд, который на самом деле не был эзотерическим. Речь шла о приманке для послушников и минервалей; правило, намеренно направленное на рационализм и якобинцев. Цель была достигнута. Большинство иллюминатов, которых в Германии становилось все больше и больше, не знали о чисто политических и революционных целях своего общества. Не знали они и того, что их руководители, ареопагиты, не имели к высшим силам ни малейшего отношения.

Вейсгаупт предусмотрел трехуровневую иерархию, где каждый уровень делился на подуровни лишь частично, кроме первого, структура которого была разработана полностью. Этими ступенями были послушники, минервали (мы уже говорили, что эта ступень имеет корни в масонстве; где в нее предлагают вступить на каждом уровне посвящения) и младшие иллюминаты; все это было в совершенстве продумано. Иначе обстояло дело со следующими уровнями, хотя Вейсгаупт использовал иногда в качестве наименования правителя: Rex Illuminatorum. Итак, полная структура ордена, как ее представлял Вейсгаупт, выглядела следующим образом:

Подготовительные уровни

— Послушник

— Минерваль

— Младший Иллюминат

Символические уровни

— Ученик

— Подмастерье

— Мастер

— Старший Иллюминат

— Правящий Иллюминат

Тайные

— Пресвитер или Священник

— Принц

— Маг

— Царь

На данный момент стремление сгладить социальные различия не кажется несовместимым с подобным распределением по уровням. Мы снова задаем себе вопрос: Какое удовольствие может найти взрослый человек, миновавший пору юности, в подобных громких наименованиях и напыщенности? Никто не мог бы утверждать, не покривив душой, что его личный уровень соответствует присвоенному «званию». С другой стороны, это не показатель престижа, разве что для тех, кто внутри, поскольку никто не знает, на каком уроне находится тот или иной человек. Но члены ордена — не дураки.

Что же представлял орден, если не видимость эзотеризма, инициации и знания добра и зла? Прежде всего, хотели прозелиты того или нет, но члены ордена распространяли учение масонов, разительно отличавшееся от истинных целей Rex Illuminatorum: свержение всякой власти, упразднение частной собственности и т. д., которые, знай они их заранее, сразу заставили бы их сбежать…

Что мог знать об этих самых целях такой известный член ордена, как герцог Эрнест II Саксен-Кобург-Готский? Однако именно он обеспечил Вейсгаупту длительное пребывание в Готе, когда последний нуждался в убежище. Какой вес имел в среде иллюминатов Моцарт? Что там забыл Гете? Может, он держал это в секрете из-за гонений и закрытия ордена? На смертном одре он кричал: «Свет! Больше света!».

Если верно, что алхимик и розенкрейцер Эккартсгаузен входил в число иллюминатов, чему, кажется, есть документальное подтверждение, совершенно очевидно: он не имел ни малейшего представления об истинных целях ордена. Сегодня эта тайна известна нам благодаря неожиданному расследованию, проведенному баварской полицией в доме одного из высших чинов ордена, открытия которой были недавно опубликованы.

Истинные цели ордена касаются только тех, кому они известны, меньшинства, вероятно, ареопага и еще нескольких человек. Для остальных, большинства, финальная цель будет обретать контуры постепенно.

Однако существуют фантазеры, которые штампуют фальшивки вроде следующей[65]: «Вейсгаупт… завербовал около 2000 тысяч адептов, которым рассказал о своей цели — создании МИРОВОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА. Они обладали психическими возможностями, превосходящими человеческий уровень, достаточными для создания такого мирового правительства. Группа избранных в числе 2000 человек, отобранных самим Вейсгауптом, состояла из самых осведомленных в сфере искусств, филологии, образования, наук, финансов и производства людей…». Каждое слово здесь ложно. Каждое слово кричит о заговоре иллюминатов. Каждое слово исходит из уст наивных простаков-конспираноиков, во всем видящих заговоры.

На данный момент уже понятно, что ясно выраженной целью этого ордена было упразднение христианства и свержение всех гражданских правительств[66]. Это, и ничто иное.

В своем важном труде аббат Барруэль, иезуит, утверждал, что секретные общества (масонство) спровоцировали и подтолкнули Французскую революцию, а их, в свою очередь, вдохновляли и направляли баварские иллюминаты[67]. Праздник Высшего Существа и Богини Разума (божество, в ранг которого прилюдно возвели прекрасную мадам Моморо из парижской Оперы), согласие между теофилантропами и антропософистами[68], замещающими христиан, чьи алтари были наполнены фруктами и овощами для Богини Разума, не противоречат положениям ордена. Ведь фундаментальная идея — это теория заговора, вечного заговора, единственное предназначение которого — разрушение христианства. С таким единственным предназначением мы можем согласиться.

В своем произведении Барруэль называет имена 67 важных членов ордена иллюминатов. Среди них:

Адам Вейсгаупт — профессор

Адольф фон Книгге — барон

Ксавьер фон Цвак — нотариус, судья

С. Ф. Николаи — библиотекарь

Вестенридер — профессор

Гертель — соборный священник

Иоганн Симон Майр — композитор

Дитрих — мэр Страсбурга

Иоганн С. Боде — частный советник

Фердинанд Брауншвейгский — герцог

Эрнест Саксен-Кобург-Готский — герцог

Иоганн В. Гете — писатель

Робинсон[69], в свою очередь, предлагает нам следующий список:

Спартак = Вейсгаупт, профессор

Филон = Книгге, дворянин.

Амелиус = Боде, дворянин.

Баярд = Буш, дворянин.

Диомед = Констанца, маркиз.

Катон = Цвак, юрист.

= Торринг, граф.

= Крайтмайер, князь.

= Утшнайдер, профессор.

= Коссанди, профессор.

= Реннер, профессор.

= Грюнбергер, профессор.

= Бальдербуш, дворянин.

= Липперт, советник.

= Кундль, советник.

= Барт, советник.

= Либерхойер, священник.

= Кундлер, профессор.

= Лоулинг, профессор.

= Вэченси, советник.

= Морауски, граф.

= Хоффстеттер, дорожный инспектор.

= Штробль, продавец книг.

Пифагор

= Вестенридер, профессор.

= Бабо, профессор.

= Баадер, профессор.

= Бурзес, священник.

= Пфрюнтц, священник.

Ганнибал = Бассус, барон.

Брут = Савиоли, граф.

Лукиан = Николаи, продавец книг.

= Бардт, священник.

Зороастр = Байерхамер.

Гермес Трисмегист = Зохер, школьный инспектор.

= Диллис, аббат.

Сулла = Меггенхофф, финансист.

= Данцер, соборный священник.

= Браун, соборный священник.

= Фишер, член магистрата.

= Фрауэнбергер, барон.

= Кальтнер, лейтенант.

Пифагор = Дрексль, библиотекарь.

Марий = Хертель, соборный священник.

= Дахзель.

= Диллинг, советник.

= Сифелд, граф.

= Гунсхайм, граф.

= Моргеллан, граф.

Саладин = Экер, граф.

= Оу, майор.

= Вернер, советник.

Корн. Сципион = Бергер, советник.

= Ворц, аптекарь.

= Мовилльон, полковник.

= Мирабо, граф.

= Орлеанский, герцог.

= Гогинаер.

Тихо Браге = Гаспар, купец.

Фалес = Капфингер.

Аттила = Сойер.

Людов. Бав. = Лози.

Шефтсбери = Штерег.

Кориолан = Троппонеро.

Тимон = Михель.

Тамерлан = Ланж.

Ливий = Бадорффер.

Цицерон = Пфельт.

Аякс = Массенхойзен граф.

Барон фон Книгге прожил жизнь, полную опасностей и весьма характерную для той эпохи, он много путешествовал по Европе и брался за самые разные работы (поскольку собственного состояния у него не было). Одновременно он странствовал в поисках знаний. Возможно, он был прообразом тех благородных путешественников, о которых рассказывают его современник Луи Клод де Сен-Мартен и позднее О. В. де Л. Милош[70]. Быть благородным путешественником должен каждый, кто стремится к бытию и познанию. Фон Книгге придерживался этого пути, несмотря на то, что иногда от него отклонялся. С определенными оговорками можно бы было утверждать, что эзотерические общества стремились к этому пути по определению. Мы могли бы без всякого сомнения, с уверенностью говорить о том, что баварские иллюминаты, то есть орден сам по себе, в большей степени, чем его последователи, часто вступал на другие пути, кривые в самом худшем смысле этого слова. К счастью — как мы позже увидим — орден продержался на одном дыхании около десяти-двенадцати лет. Он насчитывал 600 членов в Баварии и некоторое количество в остальных странах Европы. (Куда делись те 2000 адептов, которых завербовал сам Вейсгаупт?)

Рассмотрим тот ложный тезис, что приписывал Вейсгаупту огромное рвение ради блага всего человечества. Без сомнения, рвение у Вейсгаупта было, но направлено оно было на удовлетворение собственного честолюбия, что является характерной чертой некоторых лидеров. Они подчиняют входящих в объединение общей идее, заставляют их замкнуться в собственном мире, за пределами которого нет ничего интересного.

Правители (говорит А. Февр) быстро осознали опасность, которую представлял этот заговор; последствием стало то, что с 1783 года орден Вейсгаупта бился в агонии, подвергаясь всевозможным гонениям. Орден баварских иллюминатов едва просуществовал двенадцать или четырнадцать лет и был упразднен 22 июня 1784 года эдиктом герцога Карла Теодора, курфюрста Баварии, эдиктом, который был вновь опубликован в марте и августе 1785 года. Орден с трудом перебивался еще несколько лет и в конце XVIII века прекратил свое существование.

Согласно обнаруженным документам, к моменту своего исчезновения орден насчитывал ложи в следующих местах: Мюнхен, Гессе (несколько), Ингольштадт, Бухенвертер, Франкфурт, Монпельяр, Эхштедт, Штутгарт (3), Ганновер, Карлсруэ, Брауншвейг, Аншрах, Кальбе, Нойвид (2), Магденбург, Менц (2), Кассель, Польша (несколько), Оснабрюк, Турин, Веймар, Англия (8), Верхняя Саксония (несколько), Шотландия (2), Австрия (14), Варшава (2), Вестфалия (несколько), Дюпон, Гейдельберг, Кузель, Манхейм, Трев (2), Страсбург (5), Э-ля-Шапель (2), Спире, Бартшид, Вормс, Гаренберг, Дюссельдорф, Швейцария, Рим, Кельн, Неаполь, Ганнибал, Бонн (4), Литва (несколько), Анкона, Курляндия (несколько), Флоренция, Франкендаль, Франция, Эльзас (несколько), Голландия (несколько), Вена (4) и Дрезден (4).

Жан Байло совершенно справедливо утверждает[71]:

В 1784 году курфюрст Баварии запретил все тайные общества на территории страны. Некоторые просвещенные предстали перед судом и были осуждены на более или менее длительное заключение. Так как Вейсгаупту пришлось покинуть кафедру в Ингольштадте, он уехал в Готу, где получил титул придворного советника от правящего там герцога. Он провел остаток своей жизни исключительно за научной работой. Он умер 11.12.1822, в 74 года. Вейсгаупт оставил следующие труды (на латыни и французском): Jus civile privatum et determination iuris Boici, Ингольштадт, 1773, в двух томах; Doutes sur les idées de temps et d’espace de Kant, Нюрнберг, 1786; Histoire complète des persécutions faites aux illuminés en Bavière, там же, 1786; Description pittoresque de l’ordre des illumines, avec leurs statuts, Лейпциг, 1788; Histoire des progrès de l’humanité, Nuremberg, 1789, 2 тома. in-8°; De la vérité et de la perfectibilité morale, Ратисбон, 1793–1797, 3 тома. in-8°; Sur l’esprit allégorique dans l’antiquité, ib. 1794; Pythagore ou l’Art secret de gouverner le monde, Франкфурт, 1795; Sur le matérialisme et l’idéalisme, Нюрнберг, 1798; La lanterne de Diogène, Ратисбон, 1804; Matériaux pour server à la connaissance du monde et des hommes, Гота, 1809 и 1881,2 тома in-8°; и др.

АНАЛИЗ ВЕЙСГАУПТИАНСКОГО МЕТОДА

Мы уже говорили об образце, которым вдохновляется основатель иллюминатов. Он регулирует внутренние процессы (обязанности, доносы и т. п.) в соответствии с политикой ордена. В то же время он заимствует некоторые самые общие вещи в иных тайных обществах, адаптируя их для своих целей. Среди таких элементов — тайное использование шифра, подходящего для записи некоторых терминов.

Когда нужно выразить какие-то тайные намерения, используется внутренний шифр, бессмысленный и полностью детский, не имеющий ничего общего с настоящей криптографией. Не кажется убедительным объяснением, что использование шифра сводилось к карнавалу и игре членов общества в таинственность, или, возможно, к — если их принимали за дураков — внушению им идеи об их важности, об их праве быть посвященными в важнейшие таинства. Смысл использования псевдонимов или «имен пера», которые предлагались публике (для публики «Азорин», в личных беседах — «Мартинес Руиз») заключался в том, чтобы оградить членов общества от назойливости посторонних, равно как и от их лести и критики. Для общества, якобы тайного, объяснение шифра должно быть приблизительно таким же, как и в религиозных орденах. Фон Книгге, вероятно, назывался Филоном, потому что его вступление в орден равнозначно смерти и воскресению, и, вновь рожденный, он получит другое имя, Филон, которое, если делать все по правилам, непременно должно нести в себе глубокую символику… То же самое относится и к шифровке названий месяцев (как это практиковалось во времена Французской революции)[72]: речь идет о новом времени. И так — во всем.

Пример шифра такого рода — нижеследующее письмо А. Вейсгаупта, которое нам помогут расшифровать ключи, представленные в Приложении I. Это лишь одно из подобных писем, и мы выбрали именно его только потому, что оно короткое. Письмо гласит:

В этом письме Спартак — это Адам Вейсгаупт; ареопагит означает принадлежность к организации внутри иллюминатов; афинянам — значит «мюнхенцам»; минервали — это нижняя ступень внутри ордена; Тамерлан и Брут включены в список под номерами 786 и 812, первый — иллюминат, второй — минерваль; Раймунд Луллий и Сципион — ареопагиты, принадлежат к высшей организации ордена; Агриппа — минерваль; Алкивиад и Солон — ареопагиты. 1 число месяца Адарпахашт — это 1 мая, годовщина основания ордена иллюминатов[73]; Перикл — минерваль; аббревиатура М означает «минервали»; Элизиум — это Ингольштадт, а дата письма, 7 число месяца Паравардин — 27 марта.

Крайняя простота шифра, которым пользовались люди, претендовавшие на настоящую криптографию и универсальное знание, не должна нас обманывать. Их стратегия, образец для других организаций — поглотителей сознания и рабов своих амбиций, была бы идеально иезуитской, если бы мы обратили внимание на черную легенду

Общества Иисуса, которую они справедливо могли бы отнести к себе самим: то самое «на нас лают, значит, мы движемся вперед».

Статуты иллюминатов, их права и свободы, общие указания и инструкции, касающиеся отдельных членов ордена, клятвы и обязательства и т. п. составляют внушительный объем документов. Возможно, мы никогда не сможем к ней подступиться в полной мере, если все останется так как есть. Однако любой человек может ознакомиться с этими документами в 24 номерах Revue International des Sociétés Secrèts-Partie Occultiste за 1929 и 1930 годы. A мы можем предложить небольшие заметки и тексты, заимствованные их этих документов.

Уже в Приложении III можно определить некоторые практики, которые являются иллюстрацией, если еще остались сомнения, полнейшей бессовестности, лицемерия действий и умственной ограниченности, ведь «только искренность является добродетелью и только тогда, когда она выражается на высших ступенях иерархии»… К сожалению, другие руководители других организаций (говорят, что сюда входят и церковные, но мы их включать не будем) проповедуют и практикуют за закрытыми дверями именно такие принципы. Проблема заключается в этом двойном «только», ведь ясно, что искренность вышестоящего лица обязательна для прямого руководства.

Но тактика иллюминатов распространяется все шире, и дело доходит до денежных подкупов на уровне сферы производства, проникновения в интересующие организации, вымогательства и грабежа — при необходимости. Сам (см. Приложение) барон фон Цвак, один из посвященных в тайны ордена, анализируя деятельность последнего, пишет: «По рекомендации Братьев, Пилад был назначен казначеем церковного Совета, посредством чего Орден располагает доходами Церкви».

Внедрение своих людей и разграбление церковной казны. Не будут забыты и столь же или даже более богатые святые отцы: «В том числе сейчас, когда иезуиты хотели бы разрушить церковный совет: посредством установлений Ордена, наших беспрестанных усилий, уже устав от различных способов борьбы, мы добились не только того, что вышеуказанный церковный совет укрепил свои позиции, но и того, что все доходы, находившиеся раньше в руках баварских иезуитов, такие как Миссия, казна пожертвований, дом Упражнений и Фонд новообращенных были переданы вышеупомянутому совету, а также Фонду немецких школ и университетов, которые уже взяли на себя ответственность за использование этих доходов и текущих счетов. Руководство Иллюминатов уже провело шесть собраний по этому вопросу, и некоторые проводили ноги без сна. Среди них… «…».

Искушение — для посторонних; контроль, порядок, железный кулак — для своих; донос — самая низкая форма братского порицания, которая для иллюминатов вовсе не была выходящей из ряда вон: «каждый адепт должен вести дневник, где он будет записывать мельчайшие детали, касающиеся тех, с кем он поддерживает отношения». Из-за сети доносчиков и притворного «смирения» иллюминаты все держали в себе: «каждый иллюминат должен вести себя так, как будто находится на последнем уровне посвящения». Напоминает совет иезуитов…

Цель оправдывает средства. Вскоре в практику войдет профессия «альфонса», как жители Вены изящно называли скандалистов, сводников, жуликов, сплетников и сутенеров. Иллюминаты планировали максимально использовать половые различия, или по крайней мере (хотя мы не думаем, что они действительно реализовали бы это на практике) так появляется предложение, ввиду создавшихся условий, создать женский орден (см. Приложение). Как говорит Робинсон, «чувственным удовольствиям вновь стали придавать такое значение, какое они имели в эпикурейской философии»[74]. Перед нами весьма показательный проект, полностью раскрывающий секретные механизмы сект такого типа. Их главная цель — манипулирование и эксплуатация сознания, и они используют секс как абсолютное оружие.

Не будем забывать, что Вейсгаупт не возражал против преступлений… если это приносило пользу иллюминатам: «то, что приносит нам вред, единственно грешно, но если выгода больше, чем ущерб, то приносящее ее становится добродетелью». Снова работает базовый принцип предпринимательской этики: цель оправдывает средства. Вейсгаупт прекрасно выучил максиму, приписываемую иезуитам. Подходит для оправдания любого действия. Достаточно, чтобы открыть бордель.

Речь идет об обществе — женском — полностью отдельном от мужчин. То же самое происходит в Опусе (не можем не отметить), где женщины не пересекаются с мужчинами, за исключением общения с духовником. Подобное мы видим в Баварии, хоть и негласно, поскольку иллюминаты, на наш взгляд, не имели времени, чтобы строить дома терпимости. Что касается «Дела», ситуация была несколько иной, поскольку никто не сомневается в не знающем исключений религиозном целомудрии его членов. Оба женских ордена равно герметичны, однако их степени посвящения несовместимы, поскольку общество Вейсгаупта было разделено на два герметических класса, каждый из которых ничего не знал о существовании другого: класс добродетельных сестер и класс распутниц, которые, по слухам, должны были удовлетворять сексуальные потребности иллюминатов, когда они этого просили.

Это помещает их на один уровень с публичными домами, и может показаться, что мы преувеличиваем, но эта информация открыто присутствует в текстах, предназначенных для их внутреннего пользования, и некоторые исследователи упоминают их в своих работах, подобно тому, как это делаем мы.

Самой очевидной целью женского ордена были сбор денег и информации, а также шантаж. Разделение функций между каждым классом объясняется с точки зрения здравого смысла: добродетельные должны были собирать подношения и информацию, а также вербовать в орден новых влиятельных членов. В роль распутниц также входил секс, как способ открывать тайны, шантаж, угрозы и скандалы, затрагивавшие людей, занимавших высокое социальное положение в промышленности, правительстве, церкви, университетах и т. д.

В такой благоприятной ситуации не было необходимости отказываться от шантажа и подкупа, как процедур, пригодных для получения — для своих — стипендий, милостей, субсидий и постов в обществе: «при нашем участии, вся наша молодежь получила стипендии в университете»; «многочисленные члены Ордена, находящиеся в Дикастериях, получили при помощи Ордена добавку к жалованию»; «благодаря нашим хлопотам, Арминий и Кортес получили звание профессора в Эфесе [Ингольштадт]»; «мы обеспечили должностями всех священников, входящих в Орден»; «четыре члена Ордена заняли церковные кафедры» (барон фон Цвик) и т. д. (см. Приложение). То, что соответствует учению Вейсгаупта-Спартака (скорее напоминающее исчерпывающий список охотничьих трофеев); «каждый из братьев должен поставить свое начальство в известность о должностях, услугах, доходах и прочих выгодах, которыми мы можем располагать или которых можем добиться с помощью нашего влияния, чтобы высшие чины имели возможность продвинуть на эти посты достойных членов нашего Ордена».

Больше всего в качестве объектов для внедрения их интересуют учебные заведения. Нижеследующий текст — несомненно, преувеличение, скорее цель и мечта, чем реальность: «немецкие школы полностью подчиняются Ордену. Также Орден руководит благотворительностью, в кратчайшие сроки мы склоним на свою сторону весь Варфоломеевский фонд для молодых священников. Все его отделения подвержены нашему влиянию, и мы имеем огромные возможности поставить способных священников по всей Баварии».

И проникнуть в правительство: «речь идет о том, чтобы внедрить посвященных в Правительство Государства под покровом тайны, и тогда придет день, когда, несмотря на то, что внешне все осталось неизменным, суть вещей будет совсем другой».

Необходимо подчинить себе прессу и информационные агентства. «Одним словом, — говорил Спартак, — необходимо установить режим универсальной власти, форму правления, которая захватит всю планету. Необходимо создать легион неутомимых людей во всех мировых державах, чтобы все они исполняли свою работу в соответствии с замыслами Ордена».

Мы не слишком уверены, что они всего этого достигли. Гораздо более правдоподобным кажется следующее утверждение: «именно в полумраке тайных обществ формируется общественное мнение». Современное положение вещей полностью подтверждает этот тезис.

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение 1
Шифры и коды, использовавшиеся иллюминатами

Мы располагаем рядом достоверных источников и документов, позволяющих сделать важные выводы о природе ордена иллюминатов[75]. Мы имеем в виду документы, известные как «Некоторые оригинальные документы Ордена Иллюминатов, обнаруженные у Цвака, прежнего советника, во время посещения его дома Ландсхутом 11 и 12 октября 1786 года (отпечатано по указу Его Величества), изданные в Мюнхене Антуаном Францем, придворным печатником для продажи в трех книжных магазинах».

На первой странице указанного произведения мы обнаруживаем попытку убедить читателей в очевидной ложности доводов, которые приводятся в свою защиту иллюминатами, подвергавшимися в Баварии якобы несправедливому насилию и преследованию, с целью настроить читателей против этой зловредной секты и прочих запрещенных тайных обществ. Также добавляется, что если кто-то выразит сомнения относительно подлинности документов, он может обратиться в Тайные архивы города Мюнхена, где ему будут предъявлены оригиналы. Подписано в Мюнхене 26 марта 1787 года и включает

I. Шифр ордена иллюминатов:

II. Система летоисчисления ордена, которая в действительности является персидской системой Йездигерда:

Пнаравардин — 41 день, с 21 марта до конца апреля

Адарпахашр — май

Чардад — июнь

Тирмех — июль

Мердехмех — август

Шахаримех — сентябрь

Мехармех — октябрь

Абенмех — ноябрь

Адармех — декабрь

Диме — январь

Асфандар — 20 первых дней марта

III. Географические названия

Провинции (рукопись принадлежит перу Катона-Цвака):

Бавария — Ахайя

Свевия — Паннония

Франкония — Иллирия

Австрия — Египет

Тироль — Пелопоннес

Города:

Мюнхен — Афины

Равенсбург — Спарта

Мерзебург — Сесты

Фрайзинг — Фивы

Эйхштедт — Эрзерум

Бамберг — Антиохия

Лансберг — Мегара

Аугсбург — Никомедия

Ратисбон — Коринф

Нюрнберг — Никея

Ландсхут — Дельфы

Вена — Рим

Бюргхаузен — Калиос

Штраубинген — Салоники

Нойбург — Неаполь

Зальцбург — Никосия

Инсбрук — Самос

Ингольштадт — Элизий

Ингольштадт (непосвященные) — Эфес

Эрланген — Сагунт

Вюрцбург — Карфаген

IV. Список принятых в орден в период с 1776 по 1779 год (указывается номер приказа, начинающийся с его основателя, Вейсгаупта/Спартака, степень посвящения, дата и год вступления в орден)

776 Спартак А. (Ареопагит) 1 мая 1776

777 Аякс А. также

778 Тиберий А. также

779 Катон А. 22 февраля 1778

780 Марий А. 12 марта

781 Алкивиад май

782 Солон А. май

783 Сципион А. 28 июля

784 Цельс 13 декабря

785 Ганнибал А. также

786 Тамерлан И. 16.12.1776

787 Клавдий Р. 26.12.1776

788 Агриппа М. также

789 Назон 1777

790 Один М.

791 Лукулл М.

792 Осирис Р. 1778

793 Кориолан М.

794 Конфуций М.

795 Ливий М.

796 Евклид М.

797 Цицерон Р.

798 Сулла М.

799 Тимолеон Р.

800 Перикл М.

801 Демокрит Р.

802 Рем П. (посвященный)

803 Минос Р.

804 Пен Р.

805 Кир

806 Люд. Бав.

807 Пифагор

808 Гермес P.

809 Аттила М.

810 Р. Луллий М. 1779

811 Анакреонт Р.

812 Брут М.

813 Фалес Милетский М.

814 Эней М.

815 Сатурн М.

816 Саладдин Р.

817 Арминий

818 Стильпон Мегарский

819 Девкалион Р.

820 Нестор Р.

821 Мусей М.

822 Диомед М.

823 Менелай М.

824 Гектор М.

825 Нума Помпилий Р.

826 Ганганелли П.

827 Дион

828 Демокед

829 Демонакс

830 Магомет А.

831 Веспериан

832 Мений

833 Тит Квинт Фламини

834 Германик А.

Секта угасла; заговорщики, составлявшие ее ареопаг, в 1786 году сошли со сцены. Их открытая публичная деятельность (в особом смысле открытости тайных обществ) длилась немногим более десяти лет. За это время они, естественно, пополнили свои ряды и распространили свои идеи extra muros, за первоначальные пределы. Они пересекли Атлантику: общество по ту сторону океана, молодое и восприимчивое, было открыто любым новым веяниям.

На первый взгляд, столь сильный идеологический, космополитический и революционный отпечаток, который они наложили на общество того времени, кажется значительным… если следовать логике, согласно которой post hoc ergo propter hoc[76]. Осторожность побуждает не торопиться с выводами. Если допустить, что они были настоящими протагонистами истории, это уменьшило бы историческую роль фигур такого рода, как Маркс, Энгельс, Ленин и т. п., равно как и значение новой революционной закваски ex novo, которая, как крик, как подводное землетрясение, поднимающееся из бездн (а возможно, и как проявление неисповедимых путей Господних), неминуемо возникает из социального рабочего движения. Задача в том, чтобы выяснить, оставили ли идеи, скрыто обитавшие в сознании Вейсгаупта, свой след или появились на свет в других широтах совершенно независимым образом. Как результат гулагов, геноцидов, деятельности нефтяных стервятников и возник novus ordo seclorum, новый мировой порядок. А за всем этим стоит princeps huius Mundi, архонт этого мира, по укоренившейся традиции.

Спор идет о том, исчезли ли баварские иллюминаты или, скрывшись из виду, продолжали орудовать подпольно. Правильный ответ — первый; и только будучи введены в заблуждение, мы могли бы предпочесть второй.

КРИПТОИЛЛЮМИНИЗМ

Князь мира сего имеет в своем распоряжении corpusmysticum (мистическое тело), несколько «коллегий», «синагогу», «церковь», несколько малоизвестных «тантрических кружков» и Семь башен дьявола, чей общий знаменатель — ненависть к Богу. Принадлежать к этим кругам может, конечно, не каждый. Нас должны были бы в них кооптировать, но никто ими не интересуется, нам до них нет дела. Между тем мы, естественно, их благочестивые прихожане…

Они здесь, они были здесь всегда. Но они не влияют на стоимость барреля нефти или потребительской корзины. Они не управляют экономикой и политикой, потому что это хорошо получается и у нас самих. Их бесплотные конспираторы плетут козни в манере намного более метафизической. В иные времена, до эпохи, которую мы рассматриваем, их видели повсюду, им приписывали чрезмерно большую роль. Сегодня обычно в их существование не верят. Святые свидетельствуют, что они есть. Половина священников* ныне тяготеющих к политкорректности, отрицают их присутствие.

Они вольготно бродят по сектам, по спиритическим, метафизическим, теософским, парапсихологическим и прочим обществам «умеренного», то есть безобидного, толка. Другие общества, более «жесткого» направления, снова откровенно прибегают к «сексуальной магии», к силам «шалам», к черной магии (как в случае мулата Рэндольфа Картера) или к ритуальным повешениям и удушениям мужчин — к техникам максимального генетического истощения (которые снова вошли в моду), практикуемым в женских обществах и церемониалах, придуманных прекрасной Марией Нагловской. Великим эпоптом всех этих обществ был сатанист Алистер Кроули, «666», «Зверь», член «Золотой Зари» и автор грязных и кощунственных сочинений, а также иерофант собственных созданий — О. Т. О (Ordo Temlpi Orientis, Ордена восточных тамплиеров) и «Утренней звезды». Их обряды призывания сразу же стали достоянием гласности, и в подражание им в буржуазных домах и квартирах начинают отправлять культы, которым мы обязаны не одной смертью… Красноречивы сами их символы (которые они украли у масонов, для пущего блеска), как, например, символ Звезды Венеры, или Кифереи. Венера, богиня древней огненной змеи, Великая Матерь всех гностических и иллюминатских культов, находится у истоков МММ (Mysteria Mystica Maxima, величайшей мистической тайны), и ее изображение присутствует в символике таких орденов, как орден IX Бафомета, Великий Зоровавель Святой Королевской Арки Еноха и т. д.

Мы то и дело сталкиваемся с наивной верой в незримую иерархию (SI, или Высшие неизвестные, скрываются ли они или нет — конечно, нет — под аббревиатурой Общества Иисуса, Societatis Iesu), которая направляет «членов» таких организаций и повышает в физическом, ментальном и «астральном» планах повышает свои сверхъестественные силы и энергию «кундалини», возбуждает сексуальные способности, не раскрываемые иным способом, и, вне всякого сомнения, обладает магической или гипнотической властью…

Конспирологи, как водится, отчасти правы. В предыдущих абзацах немало нелепого. Совсем иной угрозой выглядит такой, выражаясь символически, настоящий треугольник, как «Америкен Экспресс», «Андерсон» (или «Смит энд Клайн») и «Майкрософт», которые, договорившись, могли бы контролировать почти все. Следовало бы также упомянуть такое негласное мировое правительство, как «большая восьмерка», восемь богатейших стран планеты, представители которых обсуждают на своих встречах ядерную проблему, терроризм, экологию и миграционные потоки; не надо забывать также об МВФ, Всемирном банке и Всемирной торговой организации.

В конце концов те же самые конспирологи увидели квинтэссенцию этого в «Нью-эйдже»[77], блистательном течении, приправленном ориентализмом и сциентизмом, текущая политика которого как будто способствует утверждению Нового Мирового Порядка. Последователей «Нью-эйджа» вполне можно было бы уподобить представителям классического иллюминизма, с которыми их

роднят многие аспекты и общий спиритуалистический и научный склад ума, то есть мировоззрение, в основе которого лежит пантеизм, и, что почти то же самое, одинаковая тяга к имманентности. Разница состоит в том, что тот иллюминизм был неколебимо христианским, протестантским или кальвинистским, но допускал и католиков, тогда как эти люди — члены «Нью-эйдж», настоящие дети своей беспамятной и мирской эпохи — прежде всего ориенталисты и синкретисты. Они подменяют Бога идолом, а ведь, имея дело с идолом, мы становимся атеистами; мы становимся как боги. С другой стороны, мы уже способны покорнее следовать принципам иллюминизма и даже могли бы утверждать, что прошли ряд степеней инициации. В обоих случаях, вчерашнем и сегодняшнем, их притягательная сила очень значительна, и вопрос, быть иллюминатом или членом «Нью-эйджа», зависит лишь от личного выбора.

Нам могут возразить, что упомянутых ранее примеров — тех тайных, оккультных, эзотерических обществ, которые предшествовали иллюминатскому «Нью-эйджу», — в настоящее время не существует либо они пребывают в спячке. Это не так. И тот факт, что мы не сознаем этого, не мешает им существовать. Несомненно, в современности мы использовали другие методы промывания мозгов, новые и поистине дьявольские, как четвертый путь Гурджиева и его бесчеловечные «мастерские», как общества Туле тайных неонацистов-эзотериков, как наркотики с их «мистическими» опытами и гуру-инициаторами, как ТМ (трансцендентальная медитация) с прыжками над тюфяком, долженствующими изображать левитацию. Все это бормотание мантр, незаметно воздействующих на подсознание, подчиняющих нашу волю воле других, порой готовящих человека к принятию чрезвычайных, совершенно иррациональных решений, и другие техники… очень подходят для КГБ или ЦРУ. Отдельной главы, детального анализа университетских, ученых и метафизических облачений, в которые она рядится, заслуживала бы трансперсональная психология (уже поминавшаяся), американское открытие, наследие битлов и хиппи, диэтиламида лизергиновой кислоты и «мескалито», умело приправленное глубинами тибетского буддизма… Это ни в коем случае не безобидное движение. Это единое целое; за ним стоят все те же «высшие неизвестные» из разреженной атмосферы Гималаев, дипломатические агенты Царя Мира. Вся окутанная сутрической и тантрической мишурой, трансперсональная психология, превозносимая с несказанным энтузиазмом своими адептами, обеспечивает человеку и его спинному мозгу восхождение к божественным возможностям, к космической плероме, к Внутреннему Востоку благодаря змее-в-основании, змее из Книги Бытия, пробуждению Кундалини, опьяненной рационом на основе спермы, молотых костей и спинномозговых жидкостей.

Человек без религии, человек «просвещенный»— это даже не представитель баварских иллюминатов, который хотел бы не иметь предрассудков, это кальвинист без Бога, сухой воинствующий рационалист строгого послушания. Разве что он обладает интеллектом Мирабо, опубликовавшего в Берлине «Эссе о секте иллюминатов». Мирабо описывал секту, существующую в Германии под названием иллюминатов (это наши герои), и утверждал, что это фанатики более абсурдных и ненормальных взглядов, чем можно вообразить, которые хоть и выглядят воинствующими апологетами Разума, отстаивают самые нелепые суеверия… Сегодняшний человек суеверней, чем человек любого другого времени, он находится во власти симулякров разума и религии, а также во власти злого духа, и его бесконечно радуют любые суррогаты, которые ему подсовывают. Каждый день можно увидеть людей, увлеченно читающих и столь же лихорадочно конспектирующих книгу, в километровом заглавии которой тантрический ламаизм смешивается с ученостью, полученной благодаря сексуальным исследованиям.

Ему внушается (бесконечно хитроумным способом) сатанинская развязность прямо на алтаре внутреннего храма, внушается «субъективная» вера в Бога, благочестивая и просвещенная, если она не объективируется. Ведь субъективная вера в Бога невозможна; если же она невозможна, мы могли бы сделать логический вывод о невозможности веры!!! Наверное, увидеть это непросто. Профессор Гершом Шолем несколько лет назад выбранил (как рассказывают) профессора Йешайаху Лейбовица: «Ты не веришь в Элохим, ты веришь только в Тору». На что тот ответил: «Ты не веришь в Элохим и не веришь в Тору, ты веришь только в Израиль».

Мы устали от зрелища религии, которую предают ее собственные пастыри, которая подменяется идолопоклонническим национализмом, именем которого можно изгонять и можно лишать жизни.

ДОЛЛАРЫ

Некоторые в доказательство того, что иллюминаты продолжают существовать, ссылаются на рисунок на купюре в один доллар.

Тринадцать штатов, составлявших английские колонии в Америке, как известно, не имели права чеканить монету. Но это ничуть не мешало им пользоваться любыми возможностями для нарушения британских правил, объявлявших незаконным ввоз в колонии монет, отчеканенных в Англии. Они плевали на эти правила. Они сколько хотели чеканили собственную монету или использовали чужую, в чем их поддерживал сосед — колонии великой Испанской империи.

В XII веке в Европе, в регионе Чехии и Саксонии, открыли и разработали богатые месторождения серебра, а в XVI веке в Чехии нашли другие, еще богаче. Это произошло у подножия горы Клиновец, высочайшей вершины Рудных гор, в поселении под названием Долина Святого Иоакима (Санкт-Иоахимсталь), которое вскоре прославилось чеканкой серебряных монет, называвшихся иоахимсталерами и известными как талеры. Это название распространилось по Европе: в Германии их называли Thaler или taler, в Нижней Германии — daler, по-голландски daalder, по-фламандски dealder, по-испански tàller или tàlero и по-английски dolar. Таким образом, «талер» и «доллар» — одно и то же слово[78].

В свою очередь при Карле V великолепные и богатые месторождения серебра нашли в Америке и, естественно, из этого серебра стали чеканить монеты под названием таперы или доллары. Уже во времена Филиппа II в Мексике и Перу отчеканили первые серебряные монеты под названием доллары или песо, на основе которых позже возник американский доллар[79].

Соединенные Штаты не только унаследовали название монеты испанских колоний, но и вообще целиком вдохновлялись испанской мифологией и представлениями. Например, образом Геркулесовых столбов по обоим берегам Гибралтарского пролива. Эти столбы включены в герб испанской короны по обе стороны от щита и обвиты филактериями с девизом «PLUS ULTRA» (все дальше), в противовес древнему латинскому изречению «NEC PLUS ULTRA» (дальше некуда), потому что Улисс в «Одиссее» счел, что дальше пройти невозможно. Дальше — Аид, область мертвых, по латыни Gades или Gadis, по-испански Кадис. Столбы, обвитые по спирали девизом «plus ultra», — $ — и есть символ доллара.

США, образованные в 1776 году, начали выпускать свои первые доллары только с октября 1792 году в Филадельфии. За шесть месяцев до того министр финансов Александр Гамильтон рекомендовал конгрессу сделать денежной единицей США доллар, в соответствии с испанским стандартом, использующим десятичную систему, которая значительно проще в обращении, чем недесятичная британская система фунтов, шиллингов и пенсов. Что касается бумажного доллара, то начало его выпуска датируется 1860 годом. На нем изображены многочисленные символы, прежде всего масонского характера. На его обратной стороне мы видим пирамиду, над которой расположен апекс, пирамидальная верхушка, Всевидящее Око.

Основным и центральным девизом «In God we trust»[80] доллар обязан шестнадцатому президенту США. Аврааму Линкольну. Слева над пирамидой нанесена надпись «ANNUIT COEPTIS», от латинского coepi — предпринимать и аппио — одобрять, и это значит, что Бог «одобряет наши [США] начинания». Справа — орел, держащий в клюве девиз «Е PLURIBUS UNUM», «одна [нация, сделанная] из многих». Над орлом — тринадцать звездочек, расположенных сверху вниз так: 1,4,3,4 и 1 и означающих тринадцать колоний-основатель-ниц. В его лапах — оливковая ветвь и тринадцать стрел, и это значит, что страна хочет мира, но не боится войны.

Число 13 часто повторяется. Безымянный автор помнил, что 13 — число несчастливое: во многих гостиницах нет номера 13, не допускается, чтобы за столом сидело тринадцать человек, во многих небоскребах за двенадцатым этажом сразу идет четырнадцатый и т. д. Зато мы видим, что изначально было тринадцать колоний, что тринадцать колоний подписало Декларацию о независимости, что на флаге тринадцать полос и т. д. Набор из тринадцати элементов постоянно повторяется в рисунке доллара: буквы девизов, звездочки, перья на крыльях орла, листья оливковой ветви, плоды… и тринадцать поправок к Конституции.

Со своей стороны вспомним старинный христианский праздник division apostolorum, или «разделения апостолов», которых по назначению Бога было двенадцать и к ним добавился тринадцатый (по имени Матфий[81]), заменивший выбывшего изменника — самого знаменитого из всех иуд, Иуду Искариота. Заметим, что Матфий, тринадцатый, дополнял одиннадцать. Так утверждает сам текст (см. сноску): «И он (Матфий) сопричислен к одиннадцати апостолам». Число тринадцать приходит на смену двенадцати и превосходит его.

Мы, европейцы, создали себе новую европейскую денежную единицу, евро, которая не без оснований намерена составить конкуренцию американскому доллару. Возьмем банкноту евро любого достоинства: мы видим мост на лицевой стороне и окно на оборотной (или наоборот). Несомненно, это означает открытость (для всех) и мост (соединяющий). Но евро рядом со старой песетой, франком, лирой или фунтом стерлингов, которому посчастливилось остаться действующей валютой, производит впечатление бедности, строгости, сухости и печали.

Напоследок обратимся к тому, что для нас важней всего. Выше мы прочли лозунг, красующийся на вершине масонской пирамиды, «ANNUIT COEPTIS», и, возможно, следует задаться вопросом: не выражает ли эта эмблема надежду на благословение Божие (если только не противной стороны) через посредство ока, видящего все с вершины пирамиды. Ответ находится внизу той же пирамиды в виде нового и последнего латинского девиза: «NOVUS ORDO SECLORUM», новый мировой порядок, который в этот самый момент предлагает и навязывает президент Буш. Создавая величайшую угрозу. Бтльшую или меньшую, чем угроза со стороны социалистических интернационалов, которые собирались насадить в мире КОММУНИЗМ?.. Это североамериканское novus ordo seclorum напоминает нам горделивый лозунг Австрийской империи, «A.E.I.O.U» — «Austria Est Imperare Orbe Universum» (Австрии надлежит повелевать всем миром). Жалкие результаты применения этого вызывающего лозунга вселяют в нас надежду, что то же будет и с американским. В конечном счете эти люди претендуют на то, что они заместители настоящего хозяина, Princeps huius Mundi, Великого Конспиратора…

Но мало того. На первой ступени пирамиды (или тринадцатой, смотря откуда считать), то есть в ее основе и фундаменте, словно составляя опору для всего предприятия, римскими цифрами написано странное число: MDCCLXXVI, то есть 1776. Этому факту нет никакого объяснения.

Ну, Первое мая — это годовщина социалистического интернационала и праздник Труда, а 1776 год был годом, когда Адам Вейсгаупт основал орден баварских иллюминатов. Post hoc, ergo propter hoc. Каждое Первое мая мы отдаем дань памяти революционным деяниям или, вернее, событию, положившему начало новому порядку в мире. Об этом свидетельствует доллар. Не следует ли нам понимать, что это «иллюмината» достигли вершины в создании нового мирового порядка, кому бы они ни служили?..

«ИЛЛЮМИНАТИ» В XX ВЕКЕ

Как утверждает г-н Г. Л. Р., уроженец Барселоны, он вступил в контакт с членами общества «Иллюмината» в США и весной 1995 года создал орден иллюминатов, в котором является великим магистром. Ему было 28 лет. Он ввел в своем ордене ритуал, позаимствованный прямо из оперативного обряда баварских иллюминатов, разработанного в XVIII веке Адамом Вейсгауптом и Адольфом фон Книгге. Двумя другими его источниками были ритуалы Древнего и Принятого Шотландского обряда 33 степеней и прежде всего его собственный опыт пребывания в различных уставах (скорее — придется нам добавить — посещений, целью которых было получение этого опыта). Все это приправлено йогой, тантрой, каббалой, алхимией и всем, до чего можно было дотянуться, всеми практиками, «необходимыми для завершения инициации»… хотя «инициация полноценна только с Бафометом»… и также сатанизмом.

С самого основания — сообщает Г. Л. Р, — его орден рос в невообразимом темпе, так что в 2003 году он распространился более чем на 25 стран.

Истина может быть иной, потому что в целом орден этот насчитывает полтора человека. Еще с трех лет г-н Г. Л. Р. имел опыт сверхъестественных сношений с Бафометом, о которых поначалу умалчивал. Далее, в юности он занимался спортом и сумел стать выдающимся бегуном на средние дистанции. Позже он сделался рокером, создав собственную группу; ему удалось разместить на рынке две пластинки и один CD. Из этих фактов можно сделать вывод, что этот господин был весьма разносторонней личностью, вполне способной добиться успеха в том или ином из своих многочисленных начинаний. Но в последние, дни 1989 года (ему было 23 года) одна мистическая медитация побудила его вновь обратиться к сверхъестественному опыту детства и с тех пор решительно погрузиться в себя, вступив на путь, приведший его в общество «ОТО — Astrum Argentum[82]», созданное Алистером Кроули[83]. Его приняли с распростертыми объятиями.

В 1992 году он был посвящен в ученики-масоны Древнего и Принятого Шотландского Обряда. Потом, в 1996 году, он, по его словам, прошел все степени этого устава.

В 1999 и 2000 годах произошло решающее событие. Г. Л. Р. было 33 года. Одним весенним вечером ему нанесли визит, сильно отдающий серой, во время которого ему была явлена — продиктована — «Книга Сиона», набор текстов, возвещающих о рождении Новой эры Сиона, эры Свободы, Равенства и Любви. «Книга Сиона» стала — говорят — историческим событием в среде посвященных. Для новых членов общества г-н Г. Л. Р. создал новое сверхъестественное описание, которое сам изложил в девятом номере журнала «Бафомет»:

В июле того же года г-н Г. Л. Р. был вынужден заняться искусством граффити и исполнить роль Вито Корлеоне; Г. Л. Р. оказался in carceles et vinculis (в тюрьме и оковах). См. «Periôdico» от 1 и 2 июля 1999 года.

Он продолжил свой путь и далее. Когда ему было 36 лет, Высшие Неизвестные ордена Иллюминати и «Обществ ОТО» велели ему искать тайны «мемфисских мудрецов» в египетском масонстве и в его уставе «Мемфис-Мисраим», получив разрешение от Тайного ордена Судьбы и Ворона, и т. д. Он достиг степеней и вершин, о которых мечтал Вейсгаупт…

Все эти данные мы взяли со страницы упомянутого великого магистра в Интернете[84]; теперь ему 38 лет, и он по-прежнему остается на этом посту. Блистательная карьера. Пусть любой делает выводы… Это нетрудно.

Разные интернет-страницы, английские и французские, цитируют его или создали его индексы цитируемости. Это невероятно. Воистину, если кто-то не делает карьеру Великого Зоровавеля, значит, ему просто лень.

Между этим орденом и орденом Адама Вейсгаупта есть существенное сходство. Оба лишены какого-либо признака «регулярности», как мы ее определили, а также какой-либо черты инициационного общества, то есть способности через посредство своих обрядов оказывать мало-мальское духовное воздействие. Но в связи с этим мы не говорим о неэффективности. Правда и то, что в воздухе есть нечеловеческие силы, противодействующие друг другу, так что эти иллюминаты могут сознательно находиться на службе светоносца или, лучше сказать, сатаны, как утверждают и они сами.

Есть и другой урок. Было бы несправедливо обвинять Г. Л. Р. в отсутствии традиционного освящения. Он, как и Адам Вейсгаупт, как и любой, мог создать ex novo[85] собственный орден, имея абсолютно такое же законное право и подвергая свою душу таким же опасностям. Проблема в том, может ли это дело процветать без поддержки существ, носящихся в воздухе…

Он — автор многих книг. Мы читали только (но не смогли дочитать) его последнее произведение «El Iniciado Masônico» («Посвященный в масоны»), которое издал Мартинес Рока (в октябре 2003 года). Нам кажется, что это просто слабый и скучный роман. Он совершенно не заслуживает внимания.

Быстро исчезнувшие в Европе баварские иллюминаты якобы (согласно некоторым источникам) в том же XVIII веке сохранились в США. Уже в 1785 году, через год после запрета ордена в Баварии, в Нью-Йорке была создана Колумбийская ложа ордена иллюминатов. Но вскоре они потеряли весь свой первоначально революционный характер, хоть, может быть, жажду власти и не утратили. Возможно, иллюминизм дожил до наших дней в форме таких организаций, как «Череп и кости» (семья Бушей), «Шрайнере», Великая ложа Рокфеллеров и т. д. В самом деле, янки чрезвычайно падки до тайных обществ со всеми их прелестями. В США, в отличие от Европы, такие организации бесспорно сохранили свое могущество.