ИМБА

Глава 28. Апгрейд

Ещё перед тем, как встретиться с Шисуи, Обито скопировал в клановой библиотеке несколько свитков с техниками. Обычно на освоение у него уходил не один месяц, а если техника была выше «В+», то ещё пятьдесят на пятьдесят, что вообще получится понять, как её выполнять. Каково же было его удивление, когда он взял свиток, промаркированный «А+», и смог разобраться с ним буквально за пару часов! После того, как братья сняли с него ментальный блок, он на самом деле стал умнее. И это было такое странное чувство — понимать, как понимаешь. А ещё внутри как будто прорвалась какая-то дамба из воспоминаний и мыслей. Возможно, потому, что без того блока его мозг и высокое развитие шарингана давали всему оценку и анализировали как происходящее здесь и сейчас, так и то, что происходило давным давно.

После снятия блока Шисуи пояснил, что у Обито в том числе были перекрыты мыслительные потоки и только активация шарингана на короткий миг давала доступ ко второму слою сознания, чтобы не умереть в бою и как-то просчитать ситуацию. Но как только критический момент заканчивался, блок снова активировался и в том числе закрывал «обращение к памяти».

— Другими словами, в твоей памяти, постарайся ты что-то вспомнить и проанализировать, всплывала «защитная иллюзия» о том, как ты теряешь Рин. Ты впадал в депрессию и уже не хотел ничего вспоминать, сам помогая блокировать своё сознание. Человек, который создал этот блок, довольно хорошо разбирается в психологии, да и в фуиндзюцу очень неплох, как и в ментальных закладках, — подытожил Итачи.

Так что Обито пытался уложить в стройные ряды то, что пока выплывало обрывочными кусками, и занимался этим почти весь путь до Страны Птицы.

Перед тем, как они расстались с братьями в Иши, Шисуи показал несколько приёмов медитации, и Обито несколько недель почти безвылазно, если не считать двух коротких встреч в буцумэцу, медитировал, желая «переварить» всё то, что с ним случилось, понять, кто он есть и что ему делать дальше. Потому что вопросы возникали. Тем более, что рассказанная братьями история про нападение на Минато-сенсея и на мелкого Итачи человека в такой же маске, как у него, вызвала у Обито какие-то смутные и странные сны, и с этим он тоже хотел разобраться.

А на третью неделю сны стали чётче и в них было ощущение, что им управляют, как марионеткой, он видел круги какой-то смутно знакомой печати, кто-то отдавал команду «стереть!», а потом наступала темнота. И это точно не значило ничего хорошего.

Обито посмотрел на полную луну, ярко освещавшую долину. Сегодня был третий буцумэцу с той поры, как Итачи и Шисуи вступили в ряды «Акацуки». Два предыдущих раза, когда он перетаскивал братьев на встречи, Обито передавал им, что успевал подглядеть в Конохе через приобретённый «чудо-шар». Впрочем, его больше интересовала Рин-Чиё, поэтому и рассказывал в основном про неё. Однако стоит отметить, что очень удачно сложилось, что Чиё устроили в клане и её жизнь была связана с родными Итачи и Шисуи, так что братья вроде бы с интересом слушали. Чиё неплохо влилась, жила у матери Шисуи, играла с его младшей сестрой — Юмико, обзавелась подружкой — которую, кажется, звали Изуми, — и начала обучение у Кабуто, который когда-то обучал Итачи. Чиё подтвердила свой ирьёнинский С-ранг и временно устроилась на работу в Госпиталь, а ещё стала помогать с обучением на ирьёнина младшему брату Итачи — Саске. Это позволило и Обито поближе познакомиться с новым кланом Учиха, в котором появилось много новых лиц, да и в силу возраста и шедшей во время его детства войны, хорошо проредившей клан Учиха, как и многие другие кланы Конохи, он как-то мало с кем был близко знаком.

— Ты только наблюдаешь? Не хочешь поболтать с Чиё вживую? — в последнюю встречу спросил Шисуи. — Она же твоя невеста.

И Обито всерьёз над этим задумался. А хотят ли Итачи и Шисуи побывать дома? Сообщить, что с ними всё в порядке… Хотя, конечно, это могла быть не очень хорошая идея. Ведь они покинули Деревню без разрешения, но… Выдали ли бы их родные? Или это только их подставит, если про это узнают?

В полночь Обито сконцентрировался на Шисуи, который стал напарником Сасори. Проблема была в том, что параноик из Песка прятался в специальной кукле и никогда не было ясно, спит он на самом деле или нет. По договорённости, Шисуи отходил «в кусты» и делал теневого клона в то время, когда Обито забирал оригинала в «Камуи». У Итачи всё было проще: на Джузо вполне действовали иллюзии. К тому же Итачи сказал, что его напарнику всё равно, где он «гуляет» половину ночи, и иногда Джузо и сам «где-то гулял» и просил Итачи не следовать за собой — в этом у этой парочки была полная идиллия.

Обито выпустил обоих братьев в своей речной долине.

— Хм, Страна Травы? — спросил Итачи, оглядевшись.

— Да, а те горы — это Страна Водопада. Я нашёл то место, где приобрёл свою силу и… тот ментальный блок, — кивнул Обито. — Тут недалеко. Когда-то здесь был бамбуковый лес, но за прошедшее время всё несколько видоизменилось. Хотел вам показать.

В убежище Мадары ничто не указывало на то, что это не просто пещера, которыми изобиловали местные предгорья, но на Обито снова навалились воспоминания. Если подумать, то, как помогал ему с восстановлением Гуругуру, обволакивая собой, походило на то ощущение из сна.

— Я не уверен, но после снятия блока мне стали сниться сны. Возможно, ко мне применили какую-то технику марионетки, которой как-то хвастался Сасори. Когда Орочимару внезапно пропал, Сасори сказал, что помощник Орочимару — Кабуто… — Обито замер, вспомнив, что так же зовут учителя Итачи, который сейчас занимается с Чиё ирьёдзюцу.

Братья переглянулись.

— Это я убил Орочимару, — признался Итачи со вздохом. — Случайно вышло.

— Что? — переспросил Обито, чувствуя себя глупо. — Ты убил Орочимару? Но… он пропал… довольно давно. Тебе же… Всего… И что значит «случайно вышло?»

— Орочимару заявился в Коноху, а я дежурил в АНБУ… — пожал плечами Итачи. — Потом завертелось… А его тело и все улики я уничтожил и не сказал никому, потому что там было что-то непонятное с политикой. Орочимару же ученик Третьего, который бросал тень на своего Учителя. Да и по книге Бинго его желательно было живым… В общем, бумажек бы было! Не представляешь, сколько отчётов мы пишем. Короче, я решил, что моё спокойствие и спокойствие клана дороже награды.

— А Кабуто? — моргнул Обито. Итачи не врал, да и был гораздо сильней, чем выглядел, но… всё равно… Орочимару же… Да и было это почти три года назад, значит, Итачи было всего одиннадцать лет. Вот как он умудрялся скрывать такую силу? «Акацуки» вообще только на Шисуи рассчитывали, а Итачи, оказывается…

— А Кабуто? Ну… Насколько я разобрался, ту печать Сасори ему ещё Орочимару убрал, точней, видоизменил, чтобы вызов техники был, а сознание не подчинялось. Да и Кабуто не на одного Орочимару работал, на Данзо ещё.

— Кабуто типа трофея Итачи, — пояснил Шисуи природу этих отношений. — Так что этот ирьёнин поклялся в верности и вошёл в клан Учиха.

— Да, он полезен, — кивнул Итачи. — Но о том, что Орочимару больше нет, ты Кабуто не говори, он расстроится.

— Ясно, — Обито сосредоточился на том, с чего начал. — В общем, возможно, у меня тоже какая-то печать…

— В голове вроде бы ничего больше нет, — после паузы сказал Шисуи. — Но если часть тела у тебя приживлённая, то печати могут быть там. В бане мы на тебя шаринганами не смотрели, а так на одежде противосенсорная защита.

— К тому же, чтобы выявить какие-то печати на теле, надо чакру концентрировать, — кивнул Итачи.

Обито кивнул и начал раздеваться.

— Очень необычно, — с научным интересом протянул Итачи, касаясь груди Обито ладонью и запуская в него нейтральную чакру. — Оно… м… как бы это сказать. Ты уверен, что тебе заменили только половину?

— Да, а что? — спросил Обито.

— Хн. Я чувствую, что ваши клетки как бы смешались. Словно эта половина… Это может быть только в случае, если…

— Если что? — поторопил задумавшегося Итачи Обито.

— Клетки Первого Хокаге весьма капризны, требуется множество защитных печатей, чтобы удержать их от деления и захвата тела, даже не столько захвата, сколько прорастания деревьями… Я видел такое у Данзо, которому приделали руку. Она была оружием, но опасным для самого пользователя. Тут же… клетки Первого Хокаге захватывают тело, теперь ты не наполовину это тело, а почти на три четвёртых, но делают это иначе, чем с другими. Поэтому можно сделать единственный вывод, это возможно, если ты не только Учиха, но и Сенджу, и в тебе достаточно их генов, чтобы не отторгнуть подобное тело, а слиться с ним. А значит…

— А значит, то, что выбрали меня — не случайное стечение обстоятельств, — понял Обито.

— Из того, что ты рассказывал, — осторожно протянул Итачи. — Слишком много, знаешь, таких совпадений, что статистически, конечно, могли произойти, но не все разом. У тебя тело идеального реципиента для клеток Первого, полностью совместимых с тобой.

— Насколько я знаю, Орочимару когда-то пытался приживить клетки Первого детям, но из всех экспериментов выжил только Ямато, который был в группе Итачи под руководством Какаши-сана. То есть одним из этих экспериментов ты быть не можешь, — выдвинул предположение Шисуи.

— Хотя у Ямато тоже есть проблемы с памятью, — задумчиво протянул Итачи. — Сконцентрируй чакру, посмотрим, есть ли на теле печати.

Обито послушался, и Итачи снова начал проверять его и надолго замер за спиной.

— Это же… — выдохнул Шисуи.

— Да… — словно набат прозвучал голос Итачи, который коснулся самого центра спины Обито. — Это печать перемещения Четвёртого Хокаге. И она проставлена на это тело.

«Тук-дум», — от этих слов кровь ударила в уши и…

Утерянная картина произошедшего соткалась сама собой.

Сон оказался воспоминанием, которое у него отняли. Он дрался с Минато-сенсеем. Он выпустил Лиса из Кушины-сан и натравил биджуу на Коноху. Он оставил ребёнка учителя и его жены сиротой. И это их ребёнок стал новым джинчуурики девятихвостого.

Обито упал на колени, не в силах выдержать тяжести осознания того, что сделал. Что сделали с его помощью. Что сделали им.

Было так больно.

Печати были ни при чём. Это всё его тело. Оно было телом марионетки, с которым мог сливаться Зецу, чтобы управлять им, а потом стирать память. С ментальным блоком это не составляло особого труда.

— Минато-сенсей… Кушина-сан, — горячие слёзы потекли по подбородку, глаза жгло. — Простите меня… Лучше бы я умер.

Ему хотелось, чтобы разгневанные его ложью братья попросту убили его, ударили в открытую спину, прервали его никчёмную жизнь, чтобы он больше не чувствовал этого ужасного чувства использованности. И выходит, что и Рин… всё, что случилось с Какаши и Рин, было частью какого-то плана. Плана Мадары… Как же жаль, что тот уже подох!

— Обито-нии-сан, — вздохнул Итачи и вместо удара кунаем в голову положил руку на его оголённое плечо. — Оденься. Я читал в библиотеке Хокаге про фуиндзюцу, стирающее участок памяти всем, кто находится в зоне действия печати. Обычно это память о последних событиях. Фуин используют для особо секретных миссий, чтобы забыть её детали после выполнения. Даже тот, кто использует печать, попадает под её воздействие.

— Судя по тому, что я её тоже знаю, полагаю, у меня были такие миссии, — хмыкнул Шисуи. — Впрочем, думаю, если бы я правда захотел, то с помощью шарингана смог бы что-то вспомнить.

Обито утёр слёзы и встал.

— Ого! — сказал Шисуи.

— Что?

— Твой глаз. В нём пробудился риннеган, — задумчиво протянул Итачи, осматривая его. — Как ощущения?

— Очень хочется убить Зецу, — признался Обито. — И вытрясти из него, зачем всё это было нужно.

— КОНЕЦ ПЕРВОГО ТОМА —

© Copyright: Кицунэ Миято

Не забывайте поставить лайки и написать впечатления! Автору будет очень приятно!