Именинник

Глава 6

Коул

Тебе это нравится?

Тебе нравится мой большой член в твоей тугой…

Я сморщился, уменьшив громкость, так как парень продолжает говорить, впиваясь в нее. Я медленно опускаю руку на свой твердый член, пытаясь сосредоточиться на заднице брюнетки на видео. Она была моей любимицей, потому что цвет ее волос напоминал мне Оливию, даже легкий розоватый оттенок ее бледной кожи был схож. Я предпочитал кадры, на которых не было видно лица, потому что так было легче думать о ком-то другом. Но это конкретное видео действовало мне на нервы. Или, может быть, дело в том, что у меня было настоящее, а фантазии и близко не стоят.

Передернув член несколько раз, я окончательно сдался, уловив запах, доносящийся из кухни. Выключив порно, я надел боксеры и подошел к окну возле кровати. Я распахиваю его, используя учебник по математике, чтобы избавиться от вони. Я знаю, что их не волнует, что запах их стряпни просачивается в мою одежду или школьные принадлежности, но меня это точно волнует. Мне неловко видеть задумчивые взгляды, когда я прохожу мимо, гадая, учуют ли они запах, и беспокоюсь, что они думают, что я под кайфом.

Вот почему я стараюсь никогда не возвращаться домой. Не то чтобы моя мама замечала, дома я или нет. Опустившись на свою кровать, я решил, что надо идти к Дженсену. Прошла уже неделя с моего дня рождения, а я каждый день находил отговорки, чтобы не приходить. Я знаю, что скоро он начнет что-то подозревать, но мне нужно было дать Оливии немного времени.

Если бы это зависело от меня, я бы никогда не выходил из ее дома. Я бы забрался в ее постель и спал рядом с ней каждую ночь. Но она была напугана, и я знал, что должен успокоить ее, чтобы она поняла, что мы вместе. Хихиканье, а затем стон пробиваются сквозь стену, и я гримасничаю. Скатившись с кровати, я переодеваюсь в шорты и футболку. Я планирую сделать свою пробежку достаточно длинной, чтобы успеть до вечера, пока не придут ее клиенты. Не забывая захватить телефон на случай, если решу не возвращаться вообще.

Сбегая по лестнице, я едва разминулся со стариком, стоящим внизу. На его тонкой белой футболке желтые пятна подмышками и темные пятна на растянутом материале над выпуклым животом. Он почесывает бок, а затем натягивает рваные шорты, обтягивающие его жирную кожу. Мистер Роджерс — воплощение трущобного мужика. Я уверен, что ему это сходит с рук, потому что, когда он смывает с себя всю грязь и копоть, чтобы надеть костюм для суда, он выглядит как любой другой обычный белый человек.

— Мальчик! Где твоя мамочка? Он ворчит, вынимая изо рта зажженную сигарету.

Я пожимаю плечами.

— Не видел ее.

Его глаза сужаются и скользят по моему телу, а его язык проводит по потрескавшимся губам.

— Она задерживает оплату.

Отступив назад, я снова пожимаю плечами.

— Я не знаю, что вам сказать, мистер Роджерс. Я ее почти не вижу.

— Ну, кто-то же должен платить. Либо ты, либо твоя мать. А если у тебя нет денег, я уверен, что мы сможем придумать что-нибудь другое. Его взгляд устремляется на мою промежность.

Желчь поднимается у меня в горле, и я отступаю еще дальше. Я мог бы легко сломать его, если бы он попытался что-то сделать, но мне, честно говоря, совсем не хочется к нему прикасаться.

— Я уверен, что полиция с удовольствием узнает о том, что вы намекаете на сексуальные услуги несовершеннолетнему.

Я сомневаюсь, что он знает, что на прошлой неделе мне исполнилось восемнадцать, но он знает, что я, по крайней мере, еще учусь в школе. Его мерзкое лицо краснеет, и он засовывает сигарету обратно в рот, отходя от лестницы.

— Ничего подобного, ворчит он, поворачиваясь и уходя от того места, где я все еще стою.

Я скрежещу зубами, глядя, как он стучится в чужую дверь. В квартиру, где, я уверен, живет молодая девушка и ее мать-одиночка. Я сжимаю кулаки, не зная, что делать.

— Оставь это. От того, что тебя и твою маму выгонят, ничего не изменится.

Я поворачиваюсь на глубокий голос справа от меня. Мое тело расслабляется, когда я вижу Уайатта, курящего на крыльце. Он протягивает свою пачку, и я качаю головой.

— Не могу. У меня сезон.

Он улыбается, его зубы ярко блестят в полумраке тени.

— Как дела? Я тебя редко вижу.

Садясь рядом с ним, я вздыхаю, чувствуя боль в груди. Без Уайетта, я уверен, было несколько случаев, когда я бы умер. Он всегда знал, когда моя мама уходила в многодневные запои, и пробирался в наш дом, чтобы забрать меня в свой. Когда я стал старше, я понял, что он едва может позволить себе прокормить себя, не говоря уже о маленьком ребенке, которого он никогда не просил. Тогда я стал чаще ночевать у Дженсена, распознавая признаки, чтобы не остаться одному.

— Хорошо. В этом году команда очень сильна. Думаю, у нас есть хорошие шансы стать чемпионами.

Уайатт ударяется своим плечом о мое.

— Уверен, что скауты из колледжей просто кишат вокруг тебя.

— Да, возможно. Так говорит тренер, пробормотал я. Я еще не задумывался о колледже.

Он медленно выдыхает дым, затем ударяет зажженным концом о бетон, после чего заправляет прядь за ухо.

— Убирайся отсюда, Коул. Делай то, что должен делать, но ни на секунду не думай ни о маме, ни обо мне.

У меня сжалась челюсть, и я взглянул на него. Его темные глаза смотрят на меня со своей обычной теплотой.

— Ты понял меня, сынок?

Я киваю, отворачиваясь, так как мое зрение немного затуманивается.

— Да, я тебя понял.

Он похлопывает меня по спине и встает.

— Сегодня вечер пятницы. Идите веселиться, или что вы там делаете, дети. Не задерживайся в этой дыре.