Иметь королеву

Глава 9 ПЯТЬДЕСЯТ ШЕСТАЯ ПАРАЛЛЕЛЬ

С полигона Хозяин уезжал в хорошем расположении духа. Было сделано большое дело — груз через несколько дней взовьется в необозримые дали и спустя короткое время упадет там, где его будут ждать доверенные люди. В то, что кто-то из своих может украсть его, он не верил. У него длинные руки, и окружение прекрасно знает, что Хозяин достанет отступника в любом месте. А жизнь, как известно, дороже любых денег. Да и не очень-то они, эти двое, были посвящены в тайну. Вылететь в тайгу, забрать контейнеры с галлием и переправить по цепочке в надежное место. Потом многие из цепочки умрут, и о грузе будут знать лишь двое — Хозяин и Хранитель. Классика.

В день, когда должен был стартовать «Геркулес», Хозяин вызвал к себе Вартана:

— Будешь глазами и ушами. Докладывай мне о событиях ежеминутно. С космодрома, с пунктов слежения, с Камчатки. Я должен знать все.

— Да, Хозяин.

Сводки поступали минута в минуту. Старт произведен. Ракета вышла в открытый космос. Прошла над Красноярском. Над Охотском. Вошла в плотные слои атмосферы. Отстрел боеголовки произведен.

Через пять минут после падения головки в кабинет вбежал встревоженный Вартан:

— Хозяин, болванка с грузом отклонилась от траектории. Ушла в тайгу.

Хозяин по-восточному замысловато выругался.

— Сын шакала! Он подвел меня. Я надел на него генеральские погоны, а этот вояка посмел играть со мной в непристойные игры! Он дорого заплатит за это! Пошли к нему людей, пусть разберутся.

Что делать с Камчаткой, Хозяин?

— Передай тем двум, что все остается в силе. Пусть ищут. И если не найдут… Я не позавидую им.

На южном КПП ракетного полигона машину с знакомыми всей республике номерами пропустили беспрепятственно. Генерал вышел навстречу гостям.

— Что случилось? — спросил он обеспокоенно. — Почему Хозяин сам не приехал?

— Хозяину нездоровится, — сказал высокий худощавый казах. — Прислал узнать о результатах нас.

Двое попутчиков хмуро разглядывали генерала.

— Да, да, конечно. Прошу в дом.

В особняке, как всегда, было прохладно и ухоженно.

— Рассказывай, — коротко проронил высокий, устраиваясь в кресло напротив генерала.

— Все прошло, как обычно, — заторопился генерал, чувствуя себя неуютно под взглядом собеседника. — Старт, полет — все нормально. Ни один из приборов не засек отклонения. Пусть уважаемый ага не волнуется, такие случаи бывали.

— Часто?

— Ну… не очень, чтобы часто. Я сам обеспокоен. Лично разберусь в происшедшем. Это мои проблемы.

— Твои, — согласился высокий. — У Хозяина проблем не бывает.

Он кивнул нукерам, и те мгновенно заломили руки генералу за спину. Щелчок застегиваемых наручников, удар в челюсть, пластырь на сомкнутые губы.

Генерала бросили посреди комнаты. Он попытался было брыкаться, но высокий упер ему в широко раздутые ноздри ствол пистолета.

— Лежи спокойно. Не надо лишних движений.

Все трое принялись за обыск — умело, не торопясь, вскрыли сейф, бегло осмотрели бумаги, аккуратно положили обратно в металлическую пасть. Обнюхали приборчиками пол, стены. Когда подошла очередь стола, генерал замычал.

Высокий вынул из ящика два цилиндрических контейнера.

— Хорошо спрятал, — усмехнулся он. — Сразу не догадаешься.

И сделал знак помощникам. Один из нукеров побрызгал на носовой платок жидкостью из пузырька и прижал к перекосившемуся лицу лежащего человека. Они перетащили генерала в спальню. Набросили простыню, положили подушки. Высокий, опустившись на колени, раскрыл чемоданчик. В целлофановом пакете среди кусков подтаявшего льда лежал черный комок. Высокий осторожно извлек его из пакета и бросил на кровать. Не дожидаясь указаний, нукеры освободили генерала от наручников, подняли безвольное тело с пола и положили рядом с «гостинцем». Укрыли одеялом, подоткнули с боков. Спит человек, устал. Потом молча покинули особняк.

— Генерал лег отдыхать, — сказал высокий охранникам внизу. — Велел не беспокоить.

Троица беспрепятственно покинула полигон.

Генерал очухался к вечеру. Полежал немного, ловя плывущим взглядом очертания стен и, сообразив, что жив, дико обрадовался. Через некоторое время радость сменилась тревогой. Хозяин оставил его в живых?! Невероятно! Зная повадки этого страшного человека, генерал не сомневался в том, что тот приготовил ловушку. Он обшарил взглядом помещение, пытаясь увидеть либо укрепленный к стулу автомат, либо привязанную к спинке кровати гранату. Чисто. Генерал перевел дух. Может, обойдется без казни? Ведь он человек, нужный Хозяину.

Генерал протянул руку под одеяло и почесал между ног. И тут же почувствовал рядом с собой шевеление длинного холодного тела. Он мгновенно откинул одеяло и замер от ужаса.

Над ним, поднимаясь в боевую стойку, раздувала капюшон огромная кобра. Отогревшаяся и недовольная тем, что ее потревожили, она издавала тихое протяжное шипение. Лучи заходящего солнца, пробивавшиеся сквозь шторы, отражались от ее антрацитовых глаз.

— А-а-а!!! — закричал генерал и рванулся с кровати.

Он успел повернуться, успел даже спустить одну ногу на пол, но, ощутив резкую боль от укуса, понял, что уже мертв.

Войсковая часть 17256, служивые люди которой носили погоны голубого цвета, не могла похвастаться обилием и новизной летной техники. Пяток «МИ-4», два «МИ-8», одна «лягушка» «МИ-6» и пара «ЛИ-2» — что еще можно ожидать на задворках империи в 1973 году, тем более находясь в услужении ракетной части особого назначения. Однообразные полеты в тайгу на боевые, отсутствие развлечений большого города поневоле сближают людей если не за бутылкой с «Кубанской», то на охоте, в офицерском клубе, на веселых междусобойчиках.

Ближе к весне 1973 года в рядах летунов произошло пополнение. С Большой Земли в часть прибыли два молодых лейтенантика. В новеньких шинелях, невысокого ростика, они заняли пустующую комнату в офицерском общежитии и, сноровисто рассовав в казенные шкафы нехитрые пожитки, в тот же вечер направились в офицерский клуб. Повод был — всем споенным коллективом дружно отмечался день рождения командира одного из экипажей «МИ-8». Поскольку народ был молодой и без дурацких церемоний, пришли все, кто захотел. Лейтенантики прибыли как раз вовремя: собравшиеся успели хватить первые две рюмки, и не было ни упившихся, ни ублевавшихся, а царило непринужденное искреннее веселье. Лейтенантов встретили возгласами восторга, заставили хлопнуть по штрафной. Моментально перезнакомившись со всеми, вновь прибывшие органично влились в компанию. Через два часа захотелось петь. Клуб наполнился нестройным разноголосым ревом.

— Мужики! — закричал, перебивая гул, светловолосый новичок. — А что без музыки-то? Давайте гитару!

Он бережно, как девушку за талию, прижал к себе инструмент, мигом настроил дребезжащее дерево и запел приятным низким голосом:

И все, как один, подхватили:

Когда допели до того места, где «два дня искали мы в тайге капот и крылья», именинник расчувствовался и, блестя мокрыми глазами, обнял лейтенантов:

— Хорошие вы мужики! Не, правда говорю! Я гадов за версту чую, а вы… Эй, мужики!

Для лейтенантов, как и для остальных, потянулись армейские будни. Вылет — клуб — кино — вылет. Поскольку женского пола в части был явный дефицит, то неудивительно, что лейтенанты пристрастились к охоте. Уходили в свободное время в тайгу и возвращались то с парой зайцев, то с молоденьким олешком. За день до вылета на боевую по «Геркулесу» они отправились за добычей. Подстрелили неосторожного косого и сели на пригорке перекурить.

— Не мандражишь? — спросил светловолосый у товарища.

— А чего бояться? Вылет как вылет. Прилетели, взяли, отвезли — и снова на место. Не хлопотно.

— Нам никого не подсунут?

— Не должны.

Закончив короткий диалог, они подхватились и направились в часть.

На следующий день, израсходовав горючку до нуля, они вернулись ни с чем. Светловолосого колотила крупная дрожь.

— Да не трясись ты так! Сейчас не нашли — потом отыщем.

— Пошел ты на… Ты его не знаешь. Этот человек… он не человек. Знаешь, что с нами будет?

— Да ничего не будет, отбрешемся.

— От этого не отбрешешься. Он мне хорошо объяснил, что сделает и с тобой, и со мной. Наглядно.

— Как это?

— Фотографии показал. Лучше бы я их не видел.

— Спрячемся.

— Дурак, где? Нас везде найдут. Это тебе не участковый, от которого в подвале можно спрятаться. Нет, нам конец.

Светловолосый заплакал. Его товарищ, сообразив, что дело действительно швах, угрюмо молчал.

— Да, ситуация, — сказал он наконец. — Я как-то не подумал. На поиски ушедшей «головы» нас одних уже не пошлют. Полетит несколько вертолетов и целое стадо поисковиков. И если они отыщут груз, тогда действительно хана.

— Я о чем и говорю.

Поиски пропавшей болванки ничего не дали ни на следующий, ни на послезавтрашний день. Стая вертолетов тщательно просеивала тайгу, но головка бесследно исчезла. А через два дня пожаловал гость. В такой же лейтенантской форме он спокойно миновал проржавевший участок «колючки», которой была обнесена часть со стороны Калчей, и, дождавшись, когда в общежитии будет поменьше народу, заявился в комнату к летунам.

Светловолосый, увидев его, уронил стул.

— Сядь, — тихо сказал гость. — Где второй?

— На вы… вылете.

— Ясно. Быстренько и без запинки объясни мне ситуацию.

— Мы не виноваты, — зачастил перепуганный лейтенантик. — Мы искали. Она отклонилась от траектории. Где-то сейчас в тайге. Мы честно искали.

— Почему не нашли?

— Попробуй там найти! Чаща! Болота! Мы и так в каждую поисковую без очереди рвемся.

— А может, ее уже другие группы нашли?

— Нет! — убежденно сказал летчик. — Мы бы знали. Такие сведения не утаить.

— Хорошо, что не нашли, — кивнул гость. — А то я думал, что мне придется вас наказать.

Он вытащил из-за пазухи нож и принялся ковырять им ногти. Светловолосый сглотнул сухой ком в горле.

— Закуривай, — вдруг сказал лейтенант и бросил на стол пачку «Охотничьих».

— Я не…

— Кури.

Светловолосый неумело затянулся, закашлялся. Лейтенант подошел к нему вплотную и, выдернув изо рта сигарету, приставил к горлу нож. Изо рта светловолосого, как из жерла Калчевской, клубился дым. Не отнимая ножа, лейтенант прижал горящую сигарету к его ладони.

Светловолосый дернулся.

— Сидеть!

Через несколько секунд по комнате поплыл запах горелого мяса.

— Вот так, — сказал лейтенант, отбросив сигарету. — Это для начала. Если не найдешь груз, я, — он наклонился к светловолосому, — в следующий раз выжгу тебе глаза. И второму тоже. Даю два дня. Как сделаете это — меня не интересует.

— Все, — сказал светловолосый товарищу, когда тот вечером вернулся в общежитие. — Я в бега. Жить хочу.

— Может, еще найдем? — нерешительно предположил второй.

— Хрен ты ее найдешь! Ушла с концами. Или кто-то раньше нас до нее добрался. Нет, ты как хочешь, а я ухожу.

— Куда? — вздохнул второй. — Везде отыщет.

— Знаю место, — решительно произнес светловолосый. — Ему туда не дотянуться.

На следующий день ранним утром «МИ-8», заправленный под завязку горючкой, взял курс на Шивелуч. Перевалив за вулкан, он спустился до бреющего и, включив двигатели на полную мощь, рванулся к хребту Кумроч. Не долетая до сверкающих вершин километров семьдесят, резко изменил курс и помчался вдоль цепи гор.

— Пусть теперь яйца себе прижигает, — мстительно сказал светловолосый. — Они у него поближе, чем мы.

— Когда нас хватятся? — озабоченно спросил второй.

— Не скоро. На той технике, что в части, не догнать. Пока очухаются, пока в Питер сообщат, пока ПВО задействуют. Не-ет, сначала своими силами вылавливать будут. Кому мусор из избы выносить охота? Командира части за это по головке не погладят.

— А дотянем? До нейтральных далеко.

— Жить захотим — дотянем.

— Ты видел? — вдруг спросил второй.

— Что?

— Вроде бы человек внизу мелькнул. Руками махал.

— X… с ним. Своя шкура дороже.

Обтекая склоны и ущелья хребта, «МИ-8» нашел перевал пониже и перелетел на другую сторону гор. Еще полчаса лету в бешеном темпе, и вот оно — восточное побережье Камчатки.

— Пограничники обязательно засекут, — сказал светловолосый. — Только нам сейчас плевать. Уже не догонят.

Под лопастями засеребрились холодные воды Берингова моря. Истребители-перехватчики, поднятые по тревоге, взлетели с аэродрома в Питере слишком поздно. Тройка острокрылых машин на сверхзвуковой поглотила пространство от города до погранзаставы, откуда пришло сообщение о «МИ-8», нарушившем границу СССР. Круто развернувшись, она ушла вдогонку за беглецами.

— Вижу их, — сообщил командир головного экипажа. — От меня в пятидесяти километрах. Дальнейшие указания?

— Атакуйте, — приказали из Питера.

— Около них крутится корабль ВМС США, — уточнил летчик. — И PC-135 в воздухе. На локаторе характерные отметки. Похоже, истребители на подходе. Приказ остается в силе?

В Питере надолго замолчали. Международные осложнения, ноты, общественное мнение… Нейтральные воды — не своя территория.

— Возвращайтесь на базу, — прозвучало наконец в шлемофонах. — Чтоб этим сукам…

«МИ-8», истратив последние капли горючего, лег брюхом на воду. Из открывшейся дверцы кабины выбросили желтый спасательный плот. От корабля к беглецам ринулся катер со звездчатым флагом на корме.

— Просим политического убежища, — заорал светловолосый. — Мы свои… ваши. Мы военные! — И замахал папкой с документами.

Подобрав лейтенантов, военный корабль сразу направился в сторону Аляски, на базу ВМС США Датч-Харбор. Подоспевшие «Фантомы», демонстративно продефилировав вдоль границы, устремились туда же. В открытом море, пуская пузыри, медленно тонул «МИ-8».

Когда позади остались допросы, проверки на детекторе лжи, когда поутихла шумиха в западной прессе, в одном из кабинетов в Лэнгли собрались на совет несколько важных персон, высокий чин которых угадывался только по дорогим штатским костюмам и той вальяжности, с которой они себя вели.

— Итак, что мы имеем, господа? — не спросил, а скорее приказал один, сидящий во главе стола.

— Документы особой важности не представляют, сэр, — подтянутый, коротко стриженный джентльмен раскрыл папку. — Расположение пунктов слежения за боеголовками, расписание боевых работ на ближайшие месяцы, численность личного состава части, фамилии офицеров. Эти данные у нас есть от источника в Калчах. Он подтверждает искренность наших новых друзей.

— Мотивы побега?

— Вначале они делали упор на нежелание жить в условиях тоталитарного строя, — включился в разговор седовласый морщинистый американец. — Но когда им ввели спецпрепарат, выяснилось совсем другое, сэр.

— Желание заработать на документах?

— Не совсем. Они боятся.

— Чего?

— Что их убьют. Один из них рассказал о человеке, который пытал его и угрожал выжечь глаза, если они не найдут в тайге доставленный боеголовкой некий груз.

— Характер груза?

— Они не знают, сэр. Похоже, их использовали вслепую.

— Груз в боеголовке, а, Гарднер? — заинтересовался хозяин кабинета. — Это что-то новое, не в духе КГБ. Подпольная мафия? Наркотики?

— Маловероятно, сэр. Даже для героина боеголовка — дорогой транспорт. И воспользоваться им мог только очень могущественный человек.

— Груз они так и не нашли?

— Нет, сэр. Боеголовка по неизвестной причине отклонилась от траектории. Ее ищут до сих пор.

— Это очень интересно, — сказал хозяин кабинета. — Не попадает под наше ведомство, но все же… Задействуйте своих людей на Камчатке и в Казахстане, Гарднер. Пусть составят отчет о всех событиях, происшедших за последнее время в этих точках.

— Что будем делать с перебежчиками? Они просят подданство США. А один из них настаивает на пластической операции. Может быть, проще «зачистить», сэр?

Хозяин кабинета задумался, закурил «Кэмэл».

— Не надо. Выполните их просьбу. Лояльное отношение к ним пойдет на пользу нашим потенциальным союзникам на той стороне. В прессу сообщите самый минимум.

— Да, сэр.

Владелец хлопковых полей проигрывал редко. Выслушав отчет Вартана, он помедлил минуту, справляясь с нахлынувшим гневом.

— Если мы и разыщем этих шакалов, то очень нескоро. Спишите груз в убыток. Займитесь текущими делами, но поиски ни в коем случае не прекращать.

— Да, Хозяин.

В начале восьмидесятых кресло под владельцами хлопковых полей закачалось. Ушел в небытие косноязычный покровитель, унося с собой в могилу маршальское звание и полный набор звезд на старческой груди. Пришедший следом за ним был крут, суров и подозрителен. Выходов у Хозяина на него не было, и, ожидая худшего, он начал подготовку к отступлению. Деньги — свои и государственные — были переведены на кодированные счета в нескольких странах. В Иране была закуплена недвижимость, налажены новые и укреплены старые связи. И когда из Москвы вылетела следственная группа во главе с получившим широчайшие полномочия «важняком» Гадаяном, в особняке Хозяина на озере Балхаш произошел взрыв. Пожар уничтожил все — особняк, зинданы, большую часть приближенных. Когда идентифицировали трупы, то среди них нашли и обгоревшее тело Хозяина. Экспертиза, зубные мосты — все подтверждало, что всесильный хозяин хлопковой республики ушел в небытие.

— Смылся, — убежденно сказал Гадаян. — Отрубил хвосты и слинял. Точно говорю. Я их повадки знаю.

Он был прав. Именно в это время в Мешхеде в особняке-крепости и появился новый владелец.

К переменам в своей жизни Хозяин отнесся философски. Аллах дал — Аллах взял. Средств было достаточно, чтобы жить в роскоши, а есть деньги — будет все остальное. Кроме одного — власти. Чтобы иметь власть, нужны не просто деньги, а очень большие деньги. Сознание того, что теперь он не может мановением пальца возносить человеческий материал к небесам или превращать в прах, постоянно мучило Хозяина. И, понимая, что такие возможности ему может дать только груз с галлием, он с новой энергией начал поиски пропавшего сокровища.

«Время слизало ступени старых дворцов». Следы отступников, сопляков, дерзнувших сразиться с самим владыкой, казалось, растаяли бесследно. Обращаться в Лэнгли к своему «американцу» он не стал — рискованно. Раскусят перебежчиков, и тогда на грузе можно будет действительно поставить крест. Хозяин решил обойтись своими силами. Переезжая из страны в страну возможного нахождения лейтенантов, агенты тщательно «сеяли» русскоязычное население, заводили знакомства с главарями общин, лидерами эмигрировавшей интеллигенции. Особое внимание аналитический отдел решил обратить на Канаду. Всякого русского тянет к березкам, и хочется хоть иногда услышать знакомое «здравствуй» вместо чужеземного «хай».

В один из слякотных дней чужой иранской зимы в кабинет Хозяина вбежал Вартан:

— Хозяин! Их нашли. В Канаде. Досон-Крик.

У Хозяина задергалась щека. Он с трудом овладел собой.

— Это очень хорошо, Вартан. Пошлите к ним специалистов. Они должны сказать. Любые средства — деньги, пытки, все, что угодно. Я должен знать, что с грузом.

— Да, Хозяин.

Если человек проживает в небольшом городке Досон-Крик, что в западной Канаде, то ему нельзя нажираться виски до потери памяти. Иначе он рискует промахнуться мимо своего дома и умереть (Виверра:???) по пятьдесят шестой северной параллели и через каких-нибудь семь с половиной тысяч километров, одним махом миновав Англию, Швецию и что-то там еще из Западной Европы, очутиться на площади, где мрачная фигура вождя взирает поверх скопища машин на рекламу «Лук-Ойла». И какая-нибудь сварливая дамочка, выискивающая шмотки подешевле, запросто может сказать ему на чистом русском:

— У, нажрался, скотина. И где они только на это пойло деньги берут?

Джон Ландуэй нажрался в тот вечер именно до такого состояния. Ощупывая руками стены, а ногами ступени, он со скоростью лунохода выбрался из бара и, выделывая кренделя, поплелся по улице прямохонько в направлении Чернявинска. Наверное, он вскоре точно услышал бы язвительное замечание российской бабенции, если бы у самого дома ему не преградили путь два дюжих полицейских.

— Ой мороз, моро-оз, — запел Джон в качестве приветствия блюстителям порядка, но на тех классика русского народного творчества не произвела впечатления. Подхватив его под руки, копы запихнули беднягу в патрульную машину. «Форд» быстро набрал скорость, выехал из Досон-Крик и помчался в сгущающуюся темноту.

Очнулся Джон часа через два оттого, что кто-то, закатав ему рукав, всадил в локтевой сгиб шприц. Через пять минут хмель улетучился, как туман от ветра, и Джон открыл совершенно трезвые глаза.

— Очухался, — сказал кто-то рядом. — Славненько. На ноги его.

Джона подняли, толкнули к стенке, и он почувствовал на запястьях холодные змейки защелкнутых наручников.

Джона потрясло до глубины души даже не место, куда его привезли — заваленный полусгнившей соломой тускло освещенный сарай. Его пригвоздили к стене глаза человека, стоящего напротив него. Эти глаза, жестокие и холодные, долго снились ему в кошмарных снах.

— Ну, здравствуй, — сказал «лейтенант», изменившийся за двадцать с лишним лет, но такой же собранный и сосредоточенный. — Трудновато тебя узнать. Обрюзг, полысел. Где волосешки-то светлые? Что молчишь? Не рад встрече?

Джону захотелось немедленно умереть. Если бы у него был сейчас в руках пистолет или пузырек с ядом, он бы наверняка так и сделал.

— Сейчас ты спокойно, подробно, с мельчайшими деталями расскажешь о том, у кого, где и в каком месте находится груз. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Понимаю, — пролепетал Джон. — Груз.

И, дернувшись, закричал:

— Но ведь мы его так и не нашли! Мы забрали только документы. Угнали вертолет. Мы не видели груза.

Лейтенант усмехнулся:

— Судя по тому, как ты живешь, я бы мог тебе поверить. Но понимаешь, незадача — все исчезло из боеголовки как раз после вашего драпа. Как ты можешь это объяснить?

— Я не знаю.

— И я не знаю, — сказал «лейтенант». — Но хочу знать. А поэтому — приступай, Лина.

В поле зрения появился старый обшарпанный стол. В сарай вошла миловидная приятная женщина, положила на стол чемоданчик, раскрыла его. Увидев внутри металлический блеск хирургических инструментов, Джон упал на колени и забился в истерике.

Он жил почти до рассвета, то проваливаясь от адской боли в беспамятство, то воскресая от введенных препаратов. Он рассказал все, что знал — где и под чьим именем живет второй беглец, по какой причине они покинули часть. Все, кроме главного — где груз и что с ним. Не рассказал потому, что не знал об этом ничего.

К утру он стал заговариваться, и «лейтенант» закуривая, сказал женщине:

— Хватит, Лина. Он пуст. Вколи ему что-нибудь покрепче — я хочу, чтобы перед смертью он понял, что я всегда выполняю свои обещания.

«Лейтенант» подошел к тому, что осталось от человека и, наклонившись над ним, произнес:

— Я говорил о том, что выжгу тебе глаза? Говорил. А ты, глупый, не верил. Зря.

И поднес окурок к лицу Джона.

Забросав мертвое тело соломой, они вышли к «форду».

— А теперь — за вторым.

Через неделю «лейтенант» прибыл в Мешхед.

— Они не брали груза, Хозяин. Это совершенно точно. Лина сделала все как надо. Это не их рук дело.

— Что удалось выяснить?

— В материалах допроса есть один любопытный момент. Когда эти двое пересекали тайгу, им показалось, что внизу кто-то пытался привлечь их внимание. Какой-то человек махал им рукой.

— Кто он?

— Этого пока не удалось выяснить. Но важно следующее — в 1973 году, весной, в части велись поиски пропавшего солдата. В итоге его нашли.

— Интересно. Поднимите архивы того времени. Опросите возможно большее число людей, служивших тогда в части. Проработайте этот вариант.

— Да, Хозяин.

Ищейка почуяла след. Дурманящий запах близкой добычи витал в воздухе. Это чувство было хорошо знакомо Хозяину. Сродни ему блуждание по густому лесу. Ложные тропинки, болотца, поляны. Поворот на широкую, казалось бы, верную дорогу и — неожиданный тупик. А главное — нет уверенности в том, что выбранный путь правилен. Но вдруг в траве появляется неприметная тропинка, ведущая черт знает куда — в самую глушь. Сердце под серой шкурой вздрагивает, и лапы сами ускоряют бег. Минута, другая, и вот она — желанная цель. Интуиция, везение, удача? Нет, древний инстинкт хищника.

Понадобился всего год, чтобы «вычислить» неизвестного солдата. Не скрывая удовольствия от проделанной работы, «лейтенант» протянул Хозяину лист бумаги с данными на Владимира:

— Подвели к нему «Светлую». В одно из посещений она сделала обыск в квартире объекта. В ящике стола была обнаружена карта Камчатки и фальшивый паспорт на фамилию Арбатова.

— Похоже, что он собирается навестить край земли снова?

— Да, Хозяин. И под вымышленным именем. А это само за себя говорит о целях объекта. Брать его в разработку, как тех двоих?

Хозяин смотрел на фотографию высокого, немного угрюмого мужчины лет сорока с небольшим, и испытывал такое ощущение, будто держал в руках редкую фарфоровую вазу. Неловкое движение — и бесценное произведение искусства превращается в груду хлама для мусорной кучи. Этот, угрюмый — единственный хранитель тайны.

— Нет, — не отрывая взгляда от фотографии сказал Хозяин. — С его головы не упадет ни один волос. Ты будешь охранять и беречь его сильнее собственной жизни. Когда он двинется на поиски груза — а это будет скоро — сопровождай его. Придумай что-нибудь, какую-нибудь легенду. Геологи, например. И только когда ты своими глазами увидишь контейнеры — он твой.

— Да, Хозяин.

«Лейтенант» ушел, а Хозяин долго рассматривал фотографию, будто старался увидеть на глянцевой поверхности тайные знаки, рассказывающие судьбу как неизвестного ему человека, так и его самого.